Дневник идеальной жены Доманчук Наталия

Наука и ноги

У Аси были ноги. Правда, обнаружились они не сразу, а только когда ей исполнилось двадцать. Тогда она впервые надела узкие брюки, каблуки и все ахнули: – Ах, какие же у тебя, Ася, ноги. Ася посмотрела на себя в зеркало и впервые поняла, что надо действовать: время не ждет – надо срочно выходить замуж. Женское начало затмило разум и покинутая наука впервые за двадцать лет лежала на коврике возле кровати и рыдала. Нет, Ася твердо решила, что обязательно к ней вернется. Но когда будет муж и дочь.

На следующий день Ася закупилась узкими джинсами, танкетками, шифоновыми блузками мятных цветов и отправилась гулять по Арбату. Она шла, высоко подняв голову, и действительно все мужчины замечали ее ноги. А она все шла и шла, а они все смотрели и смотрели и так, за месяц, никто даже не подошел.

– Ты непреступная! – открыла Асе глаза подруга Зоя.

– Я нормальная, – огрызнулась та.

– Ты ходишь с высоко задранным носом. И мужики боятся к тебе подойти.

– Я просто не хочу их пугать своим носом.

Да, это была правда. Асиным носом можно было испугаться. Им можно было даже назвать какое-нибудь литературное произведение: он был очень маленький и слишком вздернутый. В школе у нее даже была кличка – Пекинес.

– У всех есть недостатки. Но на них обращать внимания не надо… при таких-то достоинствах, – и Зоя указала на Аськины ноги.

И Ася решила послушать подругу и на следующий день уже шагала по Арбату и с интересом рассматривала тротуарную плитку.

Ее по-прежнему замечали, и даже провожали взглядом. Но так никто не подходил.

– Забыла! – осенило Зою, – тебе надо улыбаться!

– Я тебе что, идиотка просто так улыбаться?

– Мужчины любят глупых женщин. Вернее не так. Они любят умных, которые притворяются дурами. Я тебя уверяю – попробуй.

И Ася попробовала. И мужик пошел. Как косяк. И так же косяком и ушел: клюнет и уплывет в открытое море. На двенадцатом Асе стало скучно. И обидно:

– Одно и то же, – плакалась она Зое, – «Какая шикарная девушка и одна. Не хотите разбавить вечер одинокого мужчины своим присутствием?» А потом: «Не оставите ли мне свой телефончик, а то мне сейчас нужно бежать.»

– И не перезванивает?

– Ни один.

– Что же ты им говоришь такое? – Зоя уселась возле подруги.

– Да о разном.

– Например, о чем сегодня?

– О вынужденном делении ядра. Когда ядро урана захватывает медленный нейтрон и делится на два осколка с испусканием нейтронов деления. – Ася вытерла слезы и посмотрела на подругу.

– Это о каком уране ты говоришь? Об двести тридцать пятом?

– Ну да, а каком же еще?

– Ну так есть же еще двести тридцать шестой, – оскорбилась подруга.

– Так он ведь потом возникает, когда ядро сталкивается с медленно движущимся нейтроном.

– А, ну да, и что? Прикольная тема.

– Вот и я так думаю, – Ася сидела на стуле и теребила носовой платок.

– А ты улыбалась?

– Да. Как дура, – огрызнулась Ася.

– Постоянно?

– Я что, дура тебе? Только сначала.

– Вот где собака! Надо улыбаться постоянно!

– Я не смогу.

– Замуж хочешь?

Так и порешили.

Но через неделю воз был на том же месте. Наука лежала на коврике и даже писком боялась напомнить о себе – видела, что Ася была на самом краю научной пропасти: одно неловкое движение и Ася на дне коварного и пошлого города с его подгузниками, пустышками, сопливыми, бессонными ночами и мужем в глазах которого страсть, желание, а в руках пульт от телевизора. «Здесь нужно выждать!» – сказала Наука и даже прослезилась, как ей было жалко Асю.

Подруги собрали совет и было решено обратиться к помощи вертихвостки Катьки.

– То же мне проблема – замуж выйти. Да я только свистну – у меня рота мужиков под окнами дежурить будет! – заявила Катька.

– Нам рота не нужна. Один, два, ну максимум три претендента. – Скромно, потупив глаза, произнесла Зоя.

– Да один мне нужен. Всего один муж! – заохала Ася.

– Значит так – просто сидишь, ковыряешь вилкой в салате, улыбаешься…

Договорить Кате не дали:

– Вот, я была права!!! – закричала Зоя.

– А дальше что? – с интересом спросила Ася.

– Все.

– Нет. Ну ты же рот открыла, просто тебя Зоя перебила.

Зоя виновато опустила голову.

– Вообще-то этого достаточно. Но если хочешь нанести удар в сердце – просто скажи: «Какой же ты у меня умный!»

– И все? – Ася никак не могла поверить.

– С твоими ногами этого хватит. – Катя кивнула на ноги Аси.

– А поговорить? – вздохнула Зоя.

– Если прям очень надо – говори о нем. Какой он замечательный, умный, красивый и как тебе повезло, что ты встретила его.

– А ему не повезло? – поинтересовалась Ася.

– Повезло. Но это придется держать в секрете.

– Долго?

– Всю жизнь!

Через месяц Ася вышла замуж. Избранника звали Виталием. Он был самый обычный парень, которому хотелось спокойной семейной жизни. И Ася ему эту жизнь предоставила, а через два года, как родила дочь, вернулась в науку. Наука встретила ее с распростертыми объятиями, расцеловала и пожаловалась на новых учеников, которые не уважают Бора и Резерфорда.

И понеслась разноцветная жизнь в пастельных тонах уюта, и красных цветах страсти и любви: Виталию очень нравилась покладистая и счастливая жена, а Асю просто возбуждала фраза «Какой же ты у меня умный!»

Наука и жизнь всегда рядом. Тем более, когда рядом с наукой такие ноги!

Катастрофа

Женский коллектив – катастрофа.

Эта надпись красовалась на входной двери нашего офиса.

В одно утро, когда я пришла на работу, Сергей Николаевич, наш босс, пытался отцепить этот плакат.

– Что это вы делаете? – спросила я.

– Завтра в вашей компашке появится настоящий мужчина. Красивый, высокий и холостой, – сказал Сергей Николаевич и снял плакат.

Коллектив, в котором я работаю, женский, веселый и очень дружный.

Работа мне нравится, личная жизнь все не складывается и я много времени провожу на работе, чтоб хоть как-нибудь себя занять.

Завтра наступило. В офисе все девочки были необыкновенно хороши. Постарались. Его ожидали с утра, но даже после обеденного перерыва никто на пороге не появился.

Лида не выдержала первой:

– Все, иду к Начо и спрошу, что за дела. Где обещанный красавец? Сколько можно ждать?

Все девочки подхватили её идею и Лидочка скрылась за дверью.

Появилась она на пороге вместе с Начо и симпатичным молодым человеком.

Лидочкино лицо светилось от счастья, как будто именно она добыла это парня и привела к нам.

– Ну вот, любите и жалуйте. Аркадий Михайлович – наш новый сотрудник.

– Не волнуйтесь Аркадий, все наши дамы очень доброжелательные. Никто вас не обидит, – сказал Начо и вышел из кабинета.

Лидочка, так как была ближе всех к Аркадию, протянула свою ручку и сказала:

– Лида. Лучше Лидочка. А вот это Танюша. А вот это…

Когда знакомство закончилось, Аркадий направился к своему рабочему месту.

На комнату обрушилась тишина.

Лидочка решила действовать первой:

– Аркадий, это правда, что вы не женаты?

– Да.

– И никогда не были? – не унималась Лидочка.

– Не успел.

– А хотите? – Лидочка залилась краской.

– Что? – не понял Аркадий.

– Жениться вы думаете? – присоединилась к разговору Лена.

– Ну… я не знаю… Я не против, только я еще не нашел, ну… —

– Ну так мы вам поможем! – обрадовалась Лидочка. – Расскажите, какой вы видите свою будущую жену.

Аркадий уселся в кресло поудобней, все девочки окружили его, и начал говорить, загибая пальцы:

– Ну, во-первых мне нравятся, когда, ну… светлые волосы.

– Т.е. блондинки? – переспросила Лида

Аркадий кивнул и все сразу посмотрели на Полину и Варвару. Семимильными шагами эти девушки направились в сторону своих рабочих мест, а остальные с надеждой опять смотрели на Аркадия.

– Во-вторых я люблю вкусно поесть.

Все посмотрели на Лидочку. Весь коллектив знал, что Лида только и делает, что портит продукты. Первое время ей казалось, что то, что она приготовила, является шедевром и она постоянно приносила эти раритеты нам, чтоб похвастаться. Вначале мы все пробовали, но потом перестали. Боялись отравиться.

Лидочка гордо подняла голову и сказала:

– Научиться готовить – может любой человек. Просто надо для этого иметь стимул. Поэтому не смотрите на меня так, я готовить люблю – а значит и умею.

С Лидочкой невозможно было спорить и все опять посмотрели на Аркадия.

Он кивнул и начал опять загибать пальцы.

– В-третьих, не люблю, когда на бедрах… жирок.

Тут все посмотрели в мою сторону. Я покраснела, но тут за меня заступилась Лидочка.

– Два-три месяца работы в спортзале и она будет как дюймовочка. Я этим займусь.

– Не много ли ты на себя берешь? Тебе еще надо научиться готовить, – запротестовала Катерина.

Тут уже я решила заступиться за Лидочку.

– А мне нравится как Лида готовит – громко произнесла я.

Все девочки немного скривились, но решили что спор надо прекратить и опять уставились на Аркадия.

– Ну и последнее: Ум-всему голова! – гордо сказал Аркадий и немного прихлопнул в ладоши.

Все облегченно вздохнули. А это значило, что никто себя дурой не считал.

На следующее утро все девочки надели самые лучшие свои наряды.

Коллектив разделился на три группы. Варвара и Полина общались только друг с другом, показывая этим, что они унижены и оскорблены. Я в основном шушукалась только с Лидочкой, так как у нас были общие проблемы: она – мастер спорта по легкой атлетике отвечала за мое похудение, а я мастер на все руки, должна была научить её готовить.

Остальные четыре девушки иногда перешептывались, но были горды тем, что им ничего не надо в себе менять и они просто ожидали на кого падет выбор Аркадия.

Единственный мужчина пользовался тем, что понравился женскому полу и свою работу старался переложить на нас. Мы принимали это как дар судьбы, а Аркадий в это время сидел за компьютером и общался по интернету.

Через месяц, благодаря Лидочкиным стараниям я похудела на 4 килограмма а Лидочка, под моим непосредственным участием сделала такой салатик, что Аркадий взвыл от удовольствия и съел его весь, не дав испробовать никому.

Еще через неделю Лидочка опять начала всех заводить.

– Пусть скажет, кто хоть нравится ему больше всех. А то мы так и будем в девках сидеть и ждать не понятно чего.

Аркадий теперь приходил на работу не в девять а в десять, а иногда и позже.

Вот и сегодня уже было начало одиннадцатого, а Аркадия все не было.

– Все – опять не выдержала Лида и направилась к его компьютеру. Хочу посмотреть с кем он общается целый день, когда мы за него делаем работу.

Она подошла к его рабочему столу и включила компьютер. Еще несколько минут и весь коллектив читал письма, которые сохранились у Аркадия в почте.

– Кучерявая овца – это кто? Я? – кричала Леночка.

– А я кривоногая? Девочки, я что кривоногая? – возмущалась Катерина.

– Ах, ему не нравятся мои ресницы! – с иронией говорила Танечка. – Вот я ему его реснички пообщипаю, тогда мои ему точно понравятся.

Все это мы нашли в письме, которое Аркадий писал своему закадычному другу. В конце письма он написал, что все таки есть одна личность, которая заставляет его содрогаться только от одного взгляда. Так как про меня ничего плохого сказанного не было, все решили, что это я.

Мне это льстило, но не нравился мне этот Аркадий. Все девочки смотрели на меня с ненавистью, и даже Лидочка, у которой по мнению Аркадия салат катил только на 3 балла, еле сдерживалась, чтоб не сказать, что бедра у меня выглядят так же, даже после её стараний, на которые она потратила целый месяц.

Ссориться все таки не стали и побрели на свои рабочие места.

Вскоре появился Аркадий. Веселый и счастливый.

– Девочки, – начал он свою исповедь с порога. Вы все такие хорошие! Я вас всех так люблю! Вы простите, что не сказал я вам самого главного. Не важно какого цвета у вас волосы, толстые или худые бедра, и не важно умеете ли вы готовить. Самое главное – это вспышка, момент. И вы у же не силах забыть. Понимаете? Я влюбился и не хочу от вас скрывать этого. Но самое главное, что это чувство не безответное, как все мои предыдущие. Мне тоже ответили любовью. Понимаете? Меня любят.

Все посмотрели на меня. Я залилась краской, пожала плечами и замотала головой. Все поняли, что его любовь – не я, и вздохнули с облегчением.

Рабочий день закончился, а домой идти никто не хотел. Все ждали, чтоб Аркадий ушел, а потом хотели обсудить все, что произошло.

Ровно в пять Аркадий попрощался и ушел.

Все подошли к окну и увидели, как Аркадий садился в машину к Начо.

Оба светились от счастья.

Вскоре в нашем коллективе опять возобновилась хорошая, дружная атмосфера. Аркадий продолжал работать, иногда просил у меня рецепты тортиков и пирогов, а очень скоро на входной двери нашего учреждения опять появился плакат: Женский коллектив – катастрофа. А вот кто его опять повесил, я не знаю. Может сам Аркадий? А может Начо?

Гламурные мастерицы

Шурочку бросил единственный, за последние три года, ухажер – блондин, таксист, и просто хороший мужчина – Анатолий. Она провела десять прекрасных, бессонных ночей и держалась за него, как улитка за соломинку. Но соломинка обломалась, и Шурочка кубарем полетела в кювет, получив от опадения еще один ушиб.

Тяжело переживая расставание, она пришла к нему в таксопарк и поинтересовалась:

– Что со мной не так? Чего не хватает?

Анатолий вздохнул и честно признался:

– Гламуру…

Шурочка решила поделиться свой проблемой с подругой Клавдией. Последний ухажер у Клавдии был еще в прошлом веке, но она все еще не оправилась от расставания и постоянно пребывала в ужасном настроении, что, впрочем, Шурочку совсем не волновало и не мешало пожаловаться на свою несчастную судьбу.

– Я знаю, в чем проблема! – выдала она с порога.

Клавдия кивнула, что тоже знает, и пригласила подругу на кухню.

– Мы с тобой – не гламурные!

– Чё? – Клавдия явно не понимала современный язык Шурочки.

– Но я знаю что надо делать. Поехали в Москву, в Верке. Она всегда все знает и сможет нам помочь.

Верка, их лучшая школьная подруга, вышла замуж за олигарха, жила в Москве и, по словам Шурочкиной мамы, не знала что такое «Кузькина мать». А Шурочка и Клавдия были знакомы с этой дамой лично, и между нами говоря, очень ее недолюбливали.

Через трое суток Шурочку и Клавдию встретила столица, а так же Верочка, которая была в шоке от их приезда. Но на кухню пригласила, налила в малюсенькие чашечки кофе и сразу поинтересовалась:

– Ну и какого вы сюда приперлись?

Клавдия ответа не знала и пялилась на огромный Веркин холодильник, разглядывая магниты.

Шурочка, очаг возгорания идеи приезда, сразу поведала подруге о проблеме:

– Мы с Клавкой не гламурные. Поэтому мы не можем выскочить замуж.

– Вы с Клавкой – дуры. Поэтому вы не можете выскочить замуж, – поправила Верочка подругу.

Клавдия кивнула, что не возражает от такой трактовки и виновато пожала плечами.

Шурочка же была категорически не согласна:

– Я знаю сотню дур, которые замужем. Это не проблема. Проблема – гламур!

– Хотите стать гламурными? Я помогу вам, но только с условием, что вы завтра же возвращаетесь домой.

– А мы успеем обучиться?

Верка устало зевнула:

– Самое главное выбрать вам гламурные имена. А дальше – дело за малым. Знаете как меня зовут?

– Верка? – удивленно уточнила Шурочка.

– Сама ты Верка! Я – Вернада!

Потом она притащила из комнаты стопку журналов и спросила:

– Вы кто по профессии?

– Мы с Клавкой профессиональные швеи.

Верка без энтузиазма посмотрела на длинное кримпленовое платье Клавдии, потом на зеленую в мелкую желтую клетку юбку Шурочки, но потом все-таки рискнула проверить качество и рассмотрела отделочный шов на голубой блузке Шурочки.

– Шов отличный. Можно даже сказать диоровский.

– Нет, это Клавкин шов! А как она вышивает на машинке! Ты бы видела!

– Покажите! – приказала Верочка.

Клавдия пошла в коридор и из сумки вытащила сиреневую блузку с ярко красной вышивкой.

Верочка ахнула:

– Какая прелесть! Все. Ваш отъезд отменяется. Я сниму вам однокомнатную квартиру, куплю швейную машинку и мы с вами будем шить гламурные вещи и продавать, как хорошую подделку дамам, которые не тянут на кутюр. А еще я вас бесплатно обучу гламуру.

Шурочка посмотрела на подругу глазами полными благодарности, а Клавдия даже сложила руки, как при молитве, видимо мысленно благодаря Господа за то, что явил миру Верочку.

Последующие полгода подруги работали в поте лица: шили вещи от кутюр, продавали их «среднему контингенту» и обучались гламурной науке.

Шурочку теперь все звали Алекс. А Клавдию – Глория, потому имена в гламурной жизни значат очень много.

– Все, что вы делаете должно быть необычным, – объясняла Верочка. – Например, какое ваше любимое блюдо?

– Оливье, – призналась Алекс.

– Селедка с луком и отварная картошка, – сказала Глория.

– Вот мамам своим и расскажите об этом. А сами запомните, что больше всего на свете вы любите салат «Мафиози» с анчоусами и каперсами, под соусом «Бешамель». В идеале, вам надо выучить сотню гламурных слов и пользоваться только ими.

Подруги-лимитчицы с упоением слушали свою учительницу, учили наизусть гламурные слова, хоку и стихи древнегреческих поэтов, на заработанные деньги покупали только дорогие туфли, сумочки, парфюмерию и драгоценности, и раз в неделю обедали в ресторане, где ошиваются только «нужные» мужчины.

Еще через пару месяцев Глория вышла замуж за нефтяного магната, который был без ума от ее имени, что означало счастье, а Алекс, хоть и пользовалась огромным успехом и мужчин, все никак не могла забыть блондина, таксиста и просто хорошего мужчину – Анатолия.

Поэтому, в одно пасмурное утро, она собрала в огромный чемодан от Луи Витона свои туфли, платья, косметику, парфюмерию, сумочки и бриллианты, и уехала в забытую провинцию покорять упрямого таксиста.

На вокзале Шурочка поймала такси, и только, когда села в машину, узнала в водителе знакомый и до боли любимый профиль блондина, таксиста и просто хорошего мужчины Анатолия.

Сначала Шурочка сообщила ему, что теперь ее зовут Алекс и выдала весь словарный запас гламурных слов. Потом она прочитала свои любимые Хоку Оницура, Какэйя и Кикаку, поделилась рецептами соуса «Бешамель» и салата «Мафиози», рассказала о последней коллекции Ив Сен-Лорана и Юбер де Живанши, наряды которой она приобрела в Париже на последнем показе мод, а так же не забыла упомянуть, что ее кошка Клеопатра очень любит ажурные штанишки от Альберта Фиррети. При этом она скромно умолчала, что эти штанишки, а так же всю одежду, которая у нее в чемодане, она пошила сама. На десерт она хотела приврать что-то простенькое, но так увлеклась, что ушам Анатолия было суждено услышать, что Ксюха Собчак, с которой она познакомилась в Куршавеле, сейчас гостит у ее мамы и с нетерпением ожидает ее приезда, а она, Алекс, тратит свое время на бесчувственного чурбана-водителя.

Анатолий слушал ее с открытым ртом, с трудом пялился не на Шурочкино декольте, а на дорогу, из-за чего несколько раз наехал на бордюр, а когда подъехали к дому гламурной мастерицы, Шурочка, поправляя волан на кофточке от Валентино, собственного производства, и звеня бриллиантовыми серьгами спросила:

– Ну? А сейчас чего не хватает?

Анатолий облизал губы и прошептал:

– Все на месте…

Шурочка хмыкнула, протянула ему деньги и вышла из машины.

В этот же вечер Анатолий сделал Шурочке предложение, через две недели они сыграли веселую свадьбу, где Анатолий был в костюме от Армани, а Шурочка от Джона Гальяно, а еще через неделю Шурочка наставила мужу красивые, резные рога.

Потому что рога, особенно с красным отливом, как считала Шурочка, очень идут блондинам, таксистам и просто хорошим мужчинам, которые ценят в женщине не ум, а гламур.

Пальчики оближешь!

Я – повар.

Не простой повар, который стоит на кухне и читая поваренную книгу варит борщ, а самый настоящий, с большой буквы. Вся моя жизнь – это еда, а еда – это импровизация вкусов и запахов! Я готовлю не просто вкусно. Я – мастер своего дела!

Своего мужа, Андрея Михайловича, я поймала на простой украинский борщ.

Трех порций было достаточно. На четвертой он уже стоял за моей дверью с букетом роз, свадебным колечком и фразой «Что сегодня на обед?»

Наша семейная жизнь текла, как кисель: не спеша, гладко, не булькая. По утрам пирожки с капустой, на обед, с собой на работу, я давала ему красный борщ в литровой банке, а на ужин он ел гуляш из говядины.