Город из прошлого Соснин Алексей

Глава 12

Совет семи

В тот момент, когда Беркут получил весть от Ржавого Меча о том, что Дирград покинули значительные войска Альфхейма, поддерживаемые небольшой личной армией Григория, вождь не направился прямиком к хозяйке, а долго думал, бродя по древнему городу. После чего улетел далеко, очень далеко – на один необитаемый остров Дьявольского моря, где уходит в небо высокая гора Замёрзшая слеза, потому как на самой вершине нет снега, а лишь лёд, чистый как слеза. Высоко в недрах горы есть пещера, давнее убежище крылатых эльфов. Охотники ещё в дни правления Нуады часто здесь обитали, когда их присутствие было нужно на земле.

Беркут мягко приземлился на выступ, который вёл внутрь. Медленно ступая, крылатый эльф вошёл в темноту, прислушиваясь к звукам. Кто знает, что или кто мог тут поселиться. Ведь много времени утекло с того дня, как вождь Охотников был здесь последний раз. Но, кажется, тут тихо и нет никого. Достав из мешка за спиной готовый факел, вождь Охотников зажёг его, воспользовавшись магической силой. Рубин волшебного перстня налился кроваво-красным светом. Факел запылал, огонь выхватил из мрака часть пещеры. По памяти Беркут подошёл к стене, слева от входа, и опустил горящую палку в жёлоб, наполненный дурно пахнущей жидкостью. Жидкость воспламенилась в мгновение ока, и огонь стремительно побежал всё дальше и выше. На стенах пещеры была целая сеть жёлобов, заполненных горючей жидкостью. Огонь выхватывал из темноты всё большее пространство. Напротив входа в пещеру теперь без труда можно было разглядеть статуи бога Нуады и богини Дану. Каменные скульптуры стояли прямо, держась за руки, головы повёрнуты друг к другу. Нуада облачён в роскошную мантию и держит в правой руке опущенный меч. Дану одета в красивое платье, в левой руке – сияющий шар. Внизу между богами стояла третья статуя гордого крылатого эльфа с длинными волосами. На нём добротные доспехи, за спиной рукоять меча, на земле стоит огромный круглый щит. Каменный страж придерживает его левой рукой, чтобы защитный диск, которым закрыт проход, не упал или не укатился.

Беркут стоял на расстоянии вытянутой руки, вглядываясь в щит. Мысли вождя Охотников унеслись в далёкое прошлое, но лишь на миг. Эльф снял с шеи серебряный медальон с гербом клана и вставил в отверстие, находившееся в каменном диске. Послышался треск, и страж ожил, отодвинув каменный круг и открыв проход. Беркут вошёл в большой зал, освещённый огнём – пламя добралось сюда. Зал представлял собой этакий перекрёсток. Внизу – круг, к которому спускались четыре широкие лестницы. На той, что вела к выходу, стоял вождь Охотников. Лестница, расположенная напротив, вела в жилые помещения, лестница слева – на кухни, оружейные и продовольственные склады. Лестница справа вела в библиотеку, комнаты лекарей и палаты для больных. Крылатый эльф направился прямо. Он шёл по коридору в поисках зоны, где проживали колдуны его клана. По сути это место – древний форпост Охотников на земле. Здесь спокойно могут жить шесть тысяч жителей, а этого с лихвой хватит, чтобы разместить остатки некогда огромной расы. Сейчас Охотников вместе со стариками, женщинами и детьми наберётся немногим более пяти с половиной тысяч. Из них чуть больше двух тысяч – крепкие парни, составляющие боевой кулак крылатого рода эльфов. Ещё с тысячу – стража из старых вояк, для которых серьёзная битва не по плечу, но есть ещё сила в руках, чтобы держать меч, и девушки, решившие стать воительницами. Стража служила щитом для стариков, детей и женщин, никогда не державших оружия в руках, в то время как смертоносная армия уходила в долгий и тяжёлый поход.

Но вот наконец-то Беркут нашел то, что искал, – зал Совета семи. Огонь по специальным желобам уже добрался и сюда. Это небольшой зал. Пол выстелен белой мраморной плиткой, в центре находится круглое возвышение. На нём стоит круглый мраморный стол с изображением герба Охотников. Вокруг семь кресел из чёрного мрамора, на стенах красуются картины битв прошлого, нанесённые искусными художниками, которых давным-давно нет в живых. А их творения сохранились до сегодняшних дней, скрываясь за крепкими стенами Замёрзшей слезы.

Вождь Охотников надел особый браслет из белого золота на запястье левой руки. На браслете была выгравирована та самая гора. На её вершине стоял крылатый эльф, держа руками янтарный камешек. Беркут нажал на янтарь, и он засветился. Теперь оставалось ждать прибытия остальных. У каждого члена совета на правой руке надет такой браслет. Никто не имеет права снимать его, кроме главы этого круга, потому как лидер совета может созывать остальных. Сейчас лишь оставалось надеяться, что эльфы заметят мерцающий камень как можно раньше и придут не слишком поздно. Ведь времени остаётся очень мало.

Следующий день в мире пикси для Эрика и его друзей проходил весьма нервно. Владимир, Лёня и четверо эльфов готовились в поход, Нэтэли была явно не в духе от этой затеи и пыталась отговорить обоих сыновей:

– Куда вас несёт? Всё на свои головы приключения ищете? Ладно – ты балбес, но Лёню-то куда понесло? Вы хоть о нас с отцом подумайте!

Но все старания бедной женщины были тщетны. Чтобы хоть как-то утихомирить разбушевавшуюся хозяйку семейного очага, старший сын обнял и поцеловал мать в щёчку, а потом сказал тихим спокойным голосом:

– Ну что ты, мама, всё будет хорошо.

Некоторое время Нэтэли и Владимир стояли, прижавшись друг к другу.

Эрик даже не знал, как напомнить новому соратнику, что настало время выдвигаться. Не хотелось нарушать такую идиллию, но парень, осторожно освободившись из объятий, произнёс:

– Мам, нам пора, – и ещё раз поцеловал матушку.

– Ну что, все готовы? – подходя, спросил Санче.

– Да! – раздался звонкий голос появившегося Лёни.

Парня было просто не узнать – на руках не было механизмов, к которым все привыкли, излишки веса скрылись за чёрным кожаным доспехом, заставляя держать спину прямо. В тон доспехам на нём были чёрные штаны и сапоги, поверх которых от щиколотки и до колен тянулись странные стальные кольца, за спиной – рукояти тонких и лёгких мечей.

– Ну ты даёшь! Как это ты без своих штук стоишь? – придя в себя, спросил Раин.

– Видишь кольца на ногах? – улыбаясь, спросил пикси.

– Угу, – чуть ли не хором произнесли все, кто был в доме Владимира.

– Так вот, они увеличивают силу моих ног раза в три и создают поле равновесия, – объяснил создатель корабля.

– Ну ты голова! – проговорил Феникс.

– Хорош разглагольствовать, ползи в повозку, а то тебя, как обычно, ещё колокола три ждать придётся, – подшучивая над сыном, с улыбкой проговорил Санче. И неожиданно спросил жену: – А ты чего стоишь, развесив уши? Или ты не едешь?

– Кто? Я? Да я… – растерявшись, ответила Нэтэли и поспешила к входным дверям, где стоял Лёня, надевая красивый ярко-лазурный плащ.

Снаружи дожидалась крытая повозка, запряжённая парой белых лошадей-тяжеловозов. Рядом, гарцуя на месте, стоял верный боевой конь Ураган, соратник Владимира. Чуть подальше от лошадиной компании лежал белый пёс, нервирующий парнокопытных соседей. Но вот раздался скрип входной двери, и во двор хлынула ушастая компания. Сбросив походные мешки, группа из трёх эльфов и трёх пикси села в крытую повозку. Раздался голос Санче:

– Но, пошла!

Послышалось ржание лошадей, и фургон двинулся догонять едущих верхом Эрика и Владимира. Пролетев городскую площадь, на которой до сих пор стояли виселицы с телами бывшего вождя Скара и его верных бойцов, нарушивших священный закон народа пикси. За что, собственно, и поплатились жизнью. Как ни странно, дорога до самой мастерской, стоявшей за городом на озере, пролетела мгновенно. У верфи уже ждала команда корабля и зелёные кирасиры – отряд могучих воинов, каждый из которых был мастером военного дела. Отдельно стоял отряд магов ордена Белая пентаграмма. Присутствие бойцов ордена вызвало удивление и опасения со стороны Лёни и Владимира. Ведь фактически, пока новый вождь не избран, Гильом являлся главой города и народа пикси.

– Приветствую вас, друзья, – улыбаясь, проговорил старый колдун.

– Что вы тут делаете? – настороженно спросил хозяин мастерской.

Почувствовав настроение братьев, старый пикси улыбнулся и ответил:

– Да ничего такого. Решил проводить вас в опасный поход и предложить взять отряд магов с собой. Если, конечно, вы не возражаете.

Владимир глянул на брата, тот еле заметно кивнул. Ему стало ясно, что место есть, и он ответил за капитана:

– Я думаю, если немного потесниться, то все поместимся.

– Тогда эти парни поступают в ваше распоряжение, – сказал Гильом, показывая на отряд из двух десятков парней, выстроившихся в две линии по десять бойцов.

– Команда, по местам! Чтобы к тому времени, когда я окажусь на судне, оно было готово к отходу. Шевелись! – распорядился капитан.

Команду моментально начали выполнять. Пятьдесят ушастых парней в дорожных мантиях ярко-лазурного цвета рванули с места.

– А вы чего стоите? Не слышали, что капитан сказал? По местам! – приказал Владимир воинам в зелёных плащах и обратился к брату: – Лёня, я не понял, ты вроде говорил, что твоя команда из двадцати парней, а тут их полсотни!

– Я охрану забыл, – ответил пикси.

– Ты чего-то боишься? – спросил старший брат.

– Нет, конечно. Просто я подумал, что руки, способные держать клинок и прикрывать нам спину, лишними не будут, – рассудительно проговорил командир судна.

– Угу, – послышалось в ответ.

Корабль изменил свой облик – на палубе появились орудия, каких эльфы ещё не видели. По обоим бортам верхней палубы сверху стояли башенки, на которых были установлены в два ряда девять труб – шесть снизу и три сверху. Таких орудий стояло по четыре штуки с левого и правого бортов. Ещё тут были орудия, похожие на ноздри дракона, только побольше.

– Что это? – спросил Эрик, подойдя к башенке с чёрными трубами.

– Это адский дождь – здесь открываются крышки, заряжаешь ядро, закрываешь, в эти отверстия засыпаешь песок огня, – Лёня открыл стоявшую рядом бочку и набрал в руку чёрного порошка, похожего на песок смерти: – Засовываешь фитиль и поджигаешь.

Эльф пришёл к выводу, что песок огня и песок смерти это одно и то же. Просто у разных народов это вещество имеет разные названия.

– А это – гнев вулкана, – показал создатель на увеличенную копию ноздрей дракона. – Таких орудий по четыре штуки с каждой стороны борта. На носовой и кормовой надстройках тоже установлен адский дождь. Длина корабля примерно двадцать семь – двадцать восемь ярдов, ширина – восемь ярдов. Кормовая надстройка имеет два этажа, на первом располагаются две каюты и кают-компания, одна из которых капитанская, то есть моя, – улыбаясь, сказал хозяин и открыл дверь.

По убранству комната напоминала одновременно кабинет и спальню. Перед входом возле иллюминатора стоял письменный стол, справа от входа – кровать, у дальней стены ещё одна кровать, слева от входа – два шкафа, один вещевой, второй забит книгами и свитками, позади стола, чуть правее, дверь, ведущая на балкон, где располагается гальюн. Вторая каюта – точная копия первой, предназначенная для возможных гостей, разница была лишь в том, что гостевая уступала убранством капитанской. В ней располагались две двухъярусные кровати, два вещевых шкафа и простенький круглый столик с парой трёхногих табуретов. В кают-компании находились два дивана и большой деревянный стол.

– Второй этаж предназначен для охраны и членов экипажа, несущих вахту. В носовой надстройке размещаются члены экипажа, отдежурившие своё время. На второй палубе – казарма для родителей и друзей, – спускаясь по лестнице, продолжал экскурсию капитан. Вторая палуба представляла собой коридор шириной два и длиной двадцать ярдов. Слева и справа находились секции из массивных дубовых перегородок и тонкой раздвижной двери. Секции были миниатюрными каютами, три ярда в длину и два с небольшим в ширину, рассчитанные на четыре бойца каждая. Убранство мини-кают составляли два шкафчика, слева и справа от входа, за которыми стояли два дивана с поднимающимися сидениями, куда можно было положить дорожные мешки с вещами. Над диванами висели спальные полки, наглухо прикреплённые металлическими скобами к дубовым перегородкам. Для подстраховки спящего к полке были приделаны по две крепкие цепи. Довершал обстановку маленький столик, стоявший между диванами. Над ним был круглый иллюминатор с затемнённым стеклом, тускло освещавший солдатское жилище в дневное время, ведь пикси тяжело переносят яркий солнечный свет, а вечером эта жилая каморка освещалась с помощью полукруглой сферы в потолке. Надо было лишь дёрнуть за верёвку, находящуюся рядом со сферой, питающейся магической энергией корабля. На носу второй палубы находилась столовая – семь ярдов в длину и восемь в ширину. Здесь стояли четыре крепких стола и восемь скамей.

– Вся эта мебель складная, в ночное время суток убирается под лестницу, ведущую на палубу. На полу столовой раскладывают спальные мешки, так как кают не хватает на всех – на палубе размещается сотня бойцов. Ниже находится орудийная палуба, – услышал Эрик удаляющийся голос Лёни.

Эльф увлёкся и малость отстал.

– Орудийная палуба оснащена двадцатью четырьмя орудиями «Гнев вулкана», по двенадцать на борт. Также тут стоят ящики со снарядами, есть гамаки. В мирное время их подвешивают за специальные крюки, создавая тем самым дополнительные спальные места. Ведь судно может уместить до двух сотен обитателей. Ниже располагается трюм, там хранятся провизия, боеприпасы, магические кубы, наполненные колдовской энергией, питающей все механизмы корабля. Ещё в одной из секций трюма находится камбуз, но мы туда не пойдём, – сказал создатель судна.

– Ну ты и крепость соорудил! Почему ты сказал, чтобы я всего сотню бойцов взял? Ведь тут две уместилось бы, – в недоумении спросил Владимир.

– Во-первых, у тебя нет столько воинов, во-вторых, и так получилось, что птичка забита почти под завязку. И вообще, я думаю, нам пора отправляться, – поднимаясь на верхнюю палубу, ответил Лёня.

Спорить было не о чем. Обнявшись с матерью и отцом, сыновья стояли возле трапа крылатого судна, носившего имя «Валькирия».

– Берегите себя, – шёпотом проговорила Нэтэли сыновьям. По щекам потекли слёзы.

Старший сын стал утешать её:

– Мам, ну что ты? Не плачь, всё будет хорошо.

– И то правда, что это я, – проворчала, вытирая слёзы, растроганная женщина.

Когда компания из двух пикси и четырёх эльфов собралась подняться на борт, Нэтэли вдруг подошла к Эрику и сказала:

– Я видела вещий сон. Тот, кого ты ищешь, сам вернётся домой. Врагом ты будешь для него, разум сковала заклятья пелена, будь осторожен.

Несколько мгновений эльфийский король стоял, словно статуя, потом опомнился и заговорил:

– Спасибо вам за всё, мадам Нэтэли. Вы были к нам так добры, – эльф в порыве чувств обнял женщину, словно собственную мать.

Но вдруг ему стало неловко. Извиняющимся взглядом он посмотрел на Санче, на что тот добродушно улыбнулся и протянул Его Величеству руку. Когда все поднялись на борт, а трап был убран, по мастерской прокатилось грозное рычание заработавших движителей, и корабль медленно поплыл по водной глади. По палубе нервно метался могучий белый пёс, заливаясь громоподобным лаем. Но вот судно оторвалось от воды и стало подниматься в чистое звёздное небо. Казалось, ещё немного – и до самых ярких звёзд рукой подать. Корабль на несколько ударов сердца замер в воздухе, потом медленно полетел в неведомую даль.

Беркут ждал начала совета. Терзаясь тяжёлыми думами, не заметил, как задремал. В давно забытых стенах неожиданно раздался какой-то звук, и крылатый эльф тревожно встрепенулся, прислушиваясь к зловещей тишине. Руки сами потянулись к ножнам. Хищной походкой вождь Охотников прокрался к дверям зала. Сердце билось ровно, страха не было. Он напрягся, готовый напасть на возможного неприятеля. Дверь медленно отворилась. За ней стоял эльф, застыв с мечом в руке. Послышался старый знакомый голос верховного мага клана Охотников:

– Его здесь нет. Если Беркут решил, что гонять старого эльфа смешно, то это просто свинство.

Раздался женский голос:

– Не знаю, мой муж не особо любит шутить, тем более так.

– Я здесь, мой старый друг, – подал голос из укрытия Беркут.

Убрав оружие, он вышел навстречу.

– Ну ты и напугал нас, – проговорил Викэса.

– Прости, я не хотел этого. Сам понимаешь, много времени прошло с тех пор, как мы были тут в последний раз, вот я и затаился за дверью, когда услышал шаги, – пояснил вождь Охотников.

Беркут с облегчением вздохнул, когда увидел, что пришли все члены совета.

– Зачем ты нас созвал, муж мой? – спросила симпатичная эльфийка с длинными светло-русыми волосами и глазами цвета яркого неба.

Смазливого лица не коснулась рука времени – на щеках лёгкий румянец, аккуратный прямой нос, тонкие губы. Заклятия, лёгшие на всех обитателей спавшего города, остановили процесс старения, и перед Беркутом стояла всё та же молодая девушка с изящными белыми крыльями, в лёгкой чешуйчатой кольчуге серебряного цвета, облегающих чёрных кожаных штанах и коротких сапогах, с двумя короткими мечами на поясе.

Несколько ударов сердца вождь Охотников стоял, молча глядя в глаза любимой женщины, потом повернулся и направился к столу. Члены совета ждали в недоумении, потому что их лидер никогда себя так не вёл. Наконец глава совета заговорил, держась за спинку кресла, словно титан, расправив крылья, смотрел на картины прошлого.

– Я собрал вас, чтобы обсудить важный вопрос, от которого будет зависеть дальнейшая судьба нашего народа и всего мира. Я знаю, много веков назад мы дали клятву верности королеве Амизи, но больше я не могу исполнять эту клятву. Мы рождены воинами, чтобы нести достойные, благородные, справедливые и добрые дела. Не думайте, что я забыл, как нас принял мир, когда нас изгнали. Да, Амизи спасла нас и сделала рабом нашей клятвы, как и многих других своих сторонников. Теперь тёмная королева хочет нашими клинками уничтожить эльфийское королевство и погрузить остальной мир в хаос. Я не могу воевать с бескрылыми сородичами и не хочу нести зло.

– Неужто это Беркут говорит, братья мои? – не веря своим ушам, проговорил Вэмэтин, переглядываясь с обалдевшими близнецами.

– И что же ты предлагаешь? Воевать против той, которая дала нам кров, ради тех, кто забыл Нуаду и возвестил королём непонятно кого? – возмутился Энэпей.

– Старина, сколько наш народ спал, тысячу зим? Может, за наше отсутствие что-то произошло? Даже если это не так, мы не вправе их судить, нам неведомо, через что им пришлось пройти, а нас, возможно, уже не должно быть в этом мире. Лишь по неизвестной причине время занесло нас в это будущее. По мне куда приятней пасть в бою за правое дело и знать, что после битвы останется свет, дарящий жизнь, чем жить, сея тьму и смерть, в угоду безрассудной власти.

– Ничего странного никогда не происходит, как и то, что наш клан впал в небытие и проснулся именно сейчас. Возможно, нам суждено дать битву против зла, но как ты собираешься поступить? Не забывай, что, играя с Амизи, ты играешь с огнём. Одна ошибка – и расплата не заставит себя ждать. Но при всём при этом, я согласен с тобой, Беркут, и пойду до конца, каков бы он ни был. Мне очень надоело строить из себя дряхлого немощного старика и каждый раз оглядываться по коридорам, нет ли за мной хвоста. Остаётся решить, кто с нами, а кто нет.

Викэса окинул взглядом остальных членов совета и поднял вверх правую руку, Линда сразу вытянула руку, близнецы медлили, но вот синеглазый близнец поднял руку и сказал:

– Такая каша заваривается – и без нас? Нет, я однозначно с вами, – это значило, что остальные пойдут за братом.

– Я рад вашему решению. Остаётся разработать план, как вывести из-под удара тех, кто не может воевать, и связаться с королевством Альфхейм. Мне придётся встретиться с Её Величеством, – проговорил вождь Охотников.

– Да тебя там на куски порежут, – выпалил Энэпей.

– По-другому нельзя, иначе нам не поверят, – сказал Беркут.

Глава 13

Разговор на развалинах

Обстановка в королевстве Альфхейм складывалась весьма напряжённая. Улицами Дирграда и других городов эльфийского государства поползли слухи о гибели короля. Народ вполголоса поговаривал, что в такое тяжёлое время нужен новый правитель. Дара старалась как могла, сдерживала население, убеждая подданных, что король жив. Но с каждым днём волнения народа становились все сильнее, происходящие события были всё страшнее и ужасней, будто кошмарный дурной сон, которому нет конца. Спасибо верной подруге Катрин – она ни на шаг не отпускала королеву. Охрана была увеличена втрое, жена Серого Феникса чувствовала, что все происходящие вокруг события – звенья одной цепи. И враг вот-вот проявит себя, налетев страшной смертоносной волной. Несмотря на все отговоры главы Стального веера, Дара изъявила желание проветриться прогулкой по городу. Приготовив карету, полсотни девушек в доспехах окружили колесницу Её Величества, и отряд выехал за пределы замка. Принц остался в компании детей Марселя и Катрин под присмотром наилучших мудрецов Альфхейма, передающих изо дня в день знания, накопленные веками эльфийской цивилизации. Ведь мальчишка однажды должен будет возглавить свой народ. А пока Дир, названный в честь деда, воина и великого вождя клана Синяя стрела, учил разнообразные науки. Таранис и Эния родились в один день и моложе наследника трона на несколько лун. Таранис – уменьшенная копия Марселя. После появления на свет Серый Феникс провозгласил сына хранителем принца, как когда-то его самого нарекли хранителем вождя. Эния – маленькая очаровательная красивая фея с золотыми волосами и чёрными блестящими глазами, которой творцы забыли подарить крылья. Но за милой внешностью скрывался боевой характер матери. Карета не спеша ехала по мощёной дороге, направляясь к городской площади. Её Величество в последние дни всё чаще посещала Братство посоха, чтобы помолиться богам. Магическое сообщество содрогнулось, узнав о гибели Гарольда. Это тяжёлый удар, от которого трудно оправиться. Эльфийский мир потерял не только доброго мудрого старца, но и сильную фигуру Магического щита, стоявшего на страже Альфхейма. После того как со всеми павшими, найденными на месте крушения «Небесной тени», простились, Братство посоха, в связи с неспокойной обстановкой в мире, спешно избрало замену погибшему верховному магу дома Братства отступников. Место Гарольда занял его преемник Роутэг. Положение на земле Мёртвого острова оставалось крайне неспокойным, но благодаря прибытию эльфийской армии и Чёрным носорогам с Григорием во главе бои с гномами утихли. Сталигром со своим войском разбил неподалёку лагерь и занял оборонительную позицию, рассчитывая на уход Чёрных носорогов, ведь не могут люди вечно прикрывать ушастых друзей. Наконец карета мягко остановилась во дворе дома Братства посоха. Дверь эльфийской святыни открылась. В её стенах хранились священные предметы и разного рода библиотеки, таящие в себе неисчерпаемые знания – как магические, так и простые. Её Величество встретил заместитель Итона – молодой, шустрый, умный и довольно сильный для своего возраста маг Тэкамсех. Он был не старше тридцати зим и больше походил на бывалого рубаку, чем на колдуна. Это был брюнет с длинными прямыми волосами, брови густые, на подбородке шрам. Облачён в обычную кольчугу, коричневые штаны и сапоги до колен, на поясе хороший простой меч и пара кинжалов. Поверх брони наброшен белый эльфийский плащ, в правой руке белый посох. В верхней части магической палки вырезана голова пантеры, на месте глаз – два маленьких изумруда.

– Доброго дня, моя королева, – с улыбкой проговорил колдун.

Дара вяло улыбнулась и обратилась к альву:

– Здравствуй, Тэкамсех. Есть новости об Эрике?

– Нет, – угрюмо ответил член Братства посоха.

Увидев безграничную печаль в глазах Её Величества, маг попытался приободрить эльфийку.

– Дара, я думаю, с вашем мужем всё будет хорошо. Не может того быть, чтобы Нуада оставил без присмотра того, кого счёл достойным нести бремя правителя нашего народа. Король вернётся, обязательно вернётся, ведь с ним Феникс, восставший из мёртвых. Эти двое найдут дорогу домой.

– А что я тебе говорила? – приподняв бровь, спросила Катрин с самодовольным выражением лица.

– Я хочу обратиться к великому древу, вы позволите? – неуверенно произнесла эльфийская королева.

– Не смею препятствовать, вы можете находиться в священном саду столько, сколько душе вашей будет угодно, – добродушно ответил маг.

– Спасибо, Тэкамсех, – проговорила Её Величество и не спеша направилась в сад.

Утро в лагере гномов выдалось холодным и туманным. Сталигром усилием воли вылез из-под тёплой медвежьей шкуры и, потягиваясь, встал с уютного походного ложа. В шатре было холодно, лидер горного народа поёжился и поспешил одеться. Натягивая штаны, он заметил свиток, которого вчера точно не было на столе. Почесав в затылке, Сталигром подумал, что это свежее донесение разведки или новости из дома. Надев рубаху и сапоги, гном взял пергамент и развернул его. Оттуда что-то выпало. Опустив голову, старый вояка увидел под ногами эльфийскую стрелу. Подобные стрелы лидер гномьего войска саморучно отправил в вождя Отступников. Ничего не понимая, он поднял смертоносный предмет. Несколько ударов сердца Сталигром стоял, застыв на месте, потом его взгляд упал на пергамент – там определённо что-то было написано. Подойдя к подсвечнику, в котором догорала свеча, и вглядываясь в почерк, бородач начал читать.

«Приветствую тебя, Сталигром! Я лидер Небесного легиона – Беркут. Если твой народ ведёт историческую летопись, то ты наверняка должен знать, кто я такой. Я обращаюсь к тебе как воин к воину. Те, с кем ты воюешь, непричастны к смерти охраны твоего города и пропаже сокровищ. Эта вина лежит на совести клана Охотников, но важно сейчас не это. Вас втянули в битву с Альфхеймом лишь с одной ужасной целью – ослабить перед битвой эльфийское королевство. Амизи восстала и стремится к безграничной власти – эльфы единственное серьёзное препятствие на пути тёмной королевы. Если Альфхейм падёт, её ничто не в силах будет остановить, и мир попадёт под тёмный диктат. Я взываю к твоей мудрости – отзови свою армию! Войска колдуньи нанесут страшный удар по миру через считаные дни. Я даю слово чести, что по окончании войны ты сможешь потребовать жизнь виновных в краже сокровищ и гибели стражи, дежурившей в ту кровавую ночь. В подтверждение правдивости слов – осмотри посланную мною стрелу: на наконечнике гравировка – герб моего клана. Если есть подозрение, что всё это вранье, сожги послание, и ты сможешь убедиться в подлинности письма и моих слов. Прошу сохранить факт существования этого сообщения в тайне. На кону слишком большая цена. Да пребудут с тобой сила и честь. Беркут».

Сталигром замер, в голове творился полный бедлам. Гном решил поджечь пергамент и посмотреть, что будет. В голове попутно мелькнуло: «Ловко же меня кто-то разыграл. Когда узнаю, убью паршивца».

Хотя он прекрасно понимал, что всё происходящее выглядит весьма странно. Предводитель гномов сам видел во всём происходящем странность. Сталигром – настоящий воин, а не правитель, протирающий в кресле власти свой зад. Гном прекрасно видел, что стрела очень древняя, и эльфы такими давно не пользуются. Пергамент почти догорел и ничего не происходило. Правитель горного народа хотел уже рассмеяться от души, но смех застрял у него в глотке. Хозяин шатра уставился в воздух и попятился назад. Прямо из ниоткуда появились языки голубого пламени. Они медленно рисовали узоры. Постепенно неясные расписные объекты складывались в единую картину. В центре шатра горела картина, а в кругу из листьев стоял гордый эльф, расправив крылья за спиной.

Сталигром упрямо протёр глаза, отказываясь верить в увиденное, но герб Охотников упрямо горел, освещая походное жилище.

– Мать моя кувалда! Да что же это тут творится? Неужто Небесный легион восстал из небытия? – протянул гном. Времени с тех пор минуло много, но сказания и разного рода легенды гуляют до сих пор, даже среди его народа. Об этих великих воинах Нуады, да и о самой королеве Амизи говорят редко и вполголоса. Уж больно тёмными были те далёкие дни. Гном пребывал в некоторой растерянности, что замечалось за ним далеко не часто.

Беркут стоял, укутавшись в эльфийский плащ с капюшоном бледно-лазурного цвета, отлично скрывавшим крылья и лицо.

Вождь Охотников наблюдал из-под капюшона за логовом магов. Эльф вёл слежку, выискивая слабое место в охране, но королеву охраняли надёжно.

«Да, Ваше Величество, к вам просто так не подберёшься, а встретиться надо», – потирая подбородок, подумал лидер Небесного легиона.

Тут его внимание привлекла кучка бегающих оборванцев. И он не нашёл ничего лучшего, чем передать записку.

– Эй, парень! Да, ты. Иди сюда. Хочешь заработать? – спросил Беркут юного эльфа.

Тот закивал и выпалил:

– Да, сэр.

– Тогда позаботься о том, чтобы записка попала к той даме, – вождь Охотников показал на королеву Альфхейма и бросил золотую монету.

Мальчуган кивнул и побежал выполнять. Крылатый эльф наблюдал, как паренёк с трудом пробился через охранное кольцо. Как только записка была передана, Беркут поспешил скрыться подальше отсюда. И не зря, часть стражи оторвалась от основной группы и начала прочёсывать близлежащие улицы. Глава Небесного легиона нырнул в тёмный угол, мгновенно сбросил с себя плащ, вывернул его наизнанку и надел снова. Теперь, вместо бросающегося в глаза бледно-лазурного, на нём был обычный неприметный тёмно-коричневый эльфийский плащ. Беркут вынырнул из своего убежища, слился с кучкой прохожих и довольно быстро и без проблем покинул столицу Альфхейма.

Дара уже собиралась сесть в карету и направиться обратно в замок, как к ней подбежал какой-то оборванец со словами:

– Простите, это вам, – и хотел было удрать, но воительница Стального веера не оставила шансов на побег. Её Величество развернула маленький кусок пергамента, на котором неровным почерком было написано всего несколько строк:

«Ваше Величество, нужно встретиться. Я буду ждать вас после полуночи на руинах за городом. Возьмите охрану из тех, кто вам действительно верен. Ваш король жив. Друг».

Сердце бешено забилось, выбивая барабанный ритм, рука судорожно сжала послание. Дара закрыла глаза, но вспомнила про мальчишку, давшего записку.

– Кто дал это тебе, мальчик? – спросила королева Альфхейма.

– Мужик в плаще бледно-лазурного цвета с капюшоном. Вон там, – перепуганный бедолага показал, где это было, и добавил: – Он дал мне золотую монету, вот, – и паренёк показал кругляш.

Дара, взяв монету, сразу поняла, что этот золотой очень древний. Недолго думая, дочь Маркуса сказала:

– Катрин, дай ему три золотых, это я забираю, – подруга Её Величества хотела сказать, что этому оборванцу хватит и двух, но, видя выражение лица Её Величества, спорить не стала. Отдала деньги и распорядилась отпустить мальчишку. Тот, недолго думая, поспешил убраться восвояси, не веря такой удаче.

– Что произошло? – спросила глава Стального веера.

Дара молча протянула скомканный пергамент.

Пробежав по строкам, Катрин сразу отдала приказ прочесать близлежащие улицы в поисках неизвестного в плаще бледно-лазурного цвета. Приказ исполнили мгновенно, но безрезультатно.

Через полколокола в замке, закрывшись у себя в кабинете за трапезой, Её Величество и жена Серого Феникса соображали, что делать.

– Дара, что-то здесь нечисто, наверняка это ловушка. Мы не можем так рисковать, – жуя кусок жареного вепря, – сказала Катрин.

Её Величество прекрасно понимала, что верная телохранительница, скорее всего, права, но что-то ей подсказывало, что нужно пойти на эту встречу.

– А вдруг незнакомец и правда знает, где Эрик и Марсель? И вообще, мне кажется, этот неизвестный – ключ ко всем странностям, происходящим вокруг, – сказала эльфийская королева.

Начальница Стального веера не могла отрицать того, что Дара тоже может быть права, но и рисковать жизнью Её Величества ей не хотелось, хотя выбор у неё тоже был невелик.

– Ну хорошо, я подготовлю надёжный отряд.

Дара улыбнулась и глотнула вина.

Беркут терпеливо ждал появления эльфийской королевы, укрывшись в руинах башни гильдии магов Синей стрелы. Вождь Охотников мог лишь догадываться, что здесь произошло, но что бы там ни было, это ужасно.

«Сколько пролито крови. Где же ты был, Нуада, когда тут творилось такое? Земля словно кричит от боли. Великая Дану, дай покой душам павших воинов», – думал крылатый эльф.

Из тягостных мыслей лидера Небесного легиона вывела заржавшая совсем рядом лошадь. Он осторожно выглянул из-за угла, стараясь оставаться в тени, – ночь выдалась на редкость лунная. Шум поднял разбушевавшийся пегас – крылатая лошадь боялась этого места, но охрана эльфийской королевы быстро успокоила животное, выдавшее прибытие отряда.

Немного понаблюдав, Беркут решил выйти из тени.

– Доброй ночи, Ваше Величество, – медленно ступая, сказал крылатый эльф.

Реакция Стального веера была мгновенной – грозного вида воительницы наставили луки на неизвестного.

– Стоять! – отчеканила Катрин.

Совершенно спокойно воин выполнил требование.

Раздвигая живой щит, Её Величество вышла вперёд. На ней были лёгкая добротная кольчуга серебряного цвета, чёрные штаны и сапоги. На поясе, в ножнах, лёгкий тонкий меч и пара кинжалов. Оглядев незнакомца, эльфийка предположила, что это один из верных воинов королевства. Она и подумать не могла, что перед ней стоит настоящая живая легенда.

– Я, дочь Маркуса – Дара, королева Альфхейма, приветствую тебя. Солдат, отдай мне честь и говори, зачем звал меня?

– Увы, я не могу отдать честь, так как не присягал на верность ни вам, ни вашему супругу, ни королевству, – ответил эльф.

– Да как ты смеешь! Балор тебя подери! Это измена, разве ты не знаешь, что с тобой будет? – вышла из себя Катрин.

– Нет, я не знаю ваших законов, – безразлично ответил незнакомец.

– Да кто ты такой? – спросила предводитель Стального веера.

– Я Беркут – лидер Небесного легиона, верный слуга Нуады и вождь Охотников, – гордо ответил воин.

– Парень, ты, наверное, с дерева упал и головой стукнулся или обкурился чего. Беркут жил с тысячу лет назад, не меньше, а ты явно молод и у тебя крылья должны быть за спиной, но я их что-то не вижу, – сказала начальник охраны Её Величества. Незнакомец сорвал с себя плащ, обнажая крылья.

– Великое древо! Катрин, это действительно он, – едва выговорила дочь Маркуса.

– Да что тут творится, великая Дану?

– Дара, у нас нет времени на это, мир вот-вот падёт. Амизи нанесла уже два удара, через считаные дни тёмная королева нанесёт третий, который должен стать для вашего королевства решающим.

– Третий? – с недоумением проговорила Дара.

– Дитя, неужели ты думаешь, что сбитый корабль со знаменем вашего короля – совпадение, а нападение гномов на один из ваших городов безумное недоразумение? – поинтересовался вождь Охотников.

– Тебе что-нибудь известно об Эрике? – спросила королева.

– Только то, что ему удалось скрыться во время воздушного боя на летающей лодке. Где он сейчас, я не знаю, – ответил крылатый эльф.

– Бой… Откуда ты знаешь про бой? – стальным тоном отчеканила Катрин.

– Я один из тех, кто атаковал королевское судно, – пряча глаза, еле слышно прошептал Беркут.

Дара почувствовала, как кровь закипает в жилах, и руки сами собой потянулись к рукояти клинка. В глазах сверкнуло что-то недоброе и она сказала тоном, в котором звучала смертельная угроза: