Шифр Джефферсона Берри Стив

Глава 54

Белый дом

Кассиопея последовала за Эдвином Дэвисом в комнату немногим больше чулана. Внутри на столике стояла консоль с жидкокристаллическим монитором. На экране была комната с портретами, центр ее занимал стол для совещаний, на стулья возле него быстро садились мужчины и женщины. Она вернулась с Дэвисом в Вашингтон. Он потом снова отправится на юг, в Фредериксберг, чтобы использовать подключение к телефону Кэйзер.

– Он приказал мне собрать их, – сказал Дэвис, указывая на экран. – Это главы восемнадцати крупнейших разведагентств. ЦРУ, АНБ, НРА, Разведуправления министерства обороны, Национального антитеррористического центра, Министерства внутренней безопасности, Центра отслеживания иностранных террористических активов, Национального агентства геопространственной разведки, Центра исследования подземных объектов – назови любое, не ошибешься, и на всех тратятся средства.

– Они явно недоумевают, что происходит.

Дэвис улыбнулся.

– Эти люди не любят неожиданностей, как, собственно, и друг друга.

Кассиопея увидела, как президент США быстро вошел в комнату и по пути к главе стола скрылся из виду. Камера, очевидно, была установлена за его местом, так что на пленке оказались видны только приглашенные.

Все сели.

– Приятно видеть вас в добром здравии, – сказал один из приглашенных.

– Приятно быть в добром здравии.

– Мистер президент, мы ничего не знали об этой встрече, поэтому ничего не подготовили. Но нам не сказали даже о теме встречи.

– Директор ЦРУ, – сказал ей Дэвис. – Президент должен мне пять долларов. Я держал пари, что первым зондировать почву начнет он. Президент считал, что директор АНБ.

– Вы любите рассказывать мне, какие вы эффективные, – заговорил президент. – Что страна находилась бы в страшной опасности, если бы мы ежегодно не тратили миллиарды долларов на то, что вы делаете. Еще вы любите прятаться за секретностью, которой требуете с таким праведным видом. Я лишен роскоши работать в обстановке секретности. Я вынужден делать то, что делаю, со штатом репортеров, расположившихся меньше чем в ста футах от того места, где я работаю. Черт возьми, я даже не знаю, где находится половина ваших контор и чем вы занимаетесь.

– Знают они, что мы наблюдаем? – спросила Кассиопея.

Дэвис покачал головой.

– Камера с очень маленьким отверстием. Секретная служба установила ее несколько лет назад. Не знает никто, кроме старших сотрудников.

– Громадность сил, именуемых внутренней безопасностью, – продолжал президент, – совершенно нелепа. Я не могу найти никого, кто знал бы, сколько денег на них тратится, сколько людей там работает, сколько существует программ и, главное, сколько там дублирования. Но могу сказать, что существует почти тысяча триста отдельных организаций, занимающихся внутренней безопасностью и контрразведкой. Это помимо двух тысяч частных внештатников. Почти девятьсот тысяч людей имеют допуск к совершенно секретным материалам. Как может что-то храниться в секрете при таком количестве глаз и ушей?

Никто не сказал ни слова.

– Все говорят, что хотят рационализировать работу после одиннадцатого сентября. Вы клянетесь, что наконец начнете работать совместно. Но создали только триста новых разведывательных организаций. Ежегодно пишете более пятидесяти тысяч разведывательных донесений. Кто их читает?

Никакого ответа.

– Совершенно верно. Никто. В таком случае, какой от них прок?

– Он берет их за горло, – сказала Кассиопея Дэвису.

– Они ничего другого не понимают.

– Я хочу знать, кто нанял Джонатана Уайетта и вчера велел ему находиться в Нью-Йорке, – сказал президент, нарушая тишину в комнате.

– Я наняла.

– Это она? – спросила Кассиопея.

Дэвис кивнул.

– Андреа Карбонель. Глава НРА.

Кассиопея обратила внимание на смуглое лицо, черные волосы, латиноамериканские черты, как у нее самой.

– Что за история с ней?

– Дочь кубинских иммигрантов. Родилась здесь. Карабкалась по ступенькам, пока наконец не возглавила НРА. Послужной список у нее образцовый, если не считать связи с Содружеством.

Карбонель сидела прямо, сложив руки на столе, неотрывно глядя на президента. Лицо ее ничего не выражало даже в присутствии разгневанного главнокомандующего.

– Зачем вам понадобился Уайетт в Нью-Йорке? – спросил Дэниелс.

– Мне нужна была помощь, чтобы противостоять напору со стороны ЦРУ и АНБ.

– Объяснитесь.

– Несколько часов назад меня пытались убить.

В комнате воцарилась тишина.

Карбонель откашлялась.

– Я не собиралась поднимать здесь этот вопрос, однако несколько часов назад дома меня поджидало автоматическое оружие.

Дэниелс колебался всего секунду.

– А какой в этом смысл? Помимо того факта, что вы могли быть убиты.

– Уайетт был мне нужен в Нью-Йорке, чтобы помочь разобраться в недавних поступках кое-кого из моих коллег. Мы встречались, чтобы обсудить создавшееся положение. Но заместитель директора ЦРУ и заместитель директора УНБ прервали эту встречу и увели Уайетта. Я хочу знать, с какой целью?

Она молодчина, подумала Кассиопея. Карбонель требовалось ответить на вопрос, но ей удалось отвести от себя внимание. Ее вопрос явно заинтересовал других людей за столом, они уставились на директора ЦРУ и того человека, которого Дэвис назвал директором АНБ.

– Мистер президент, – сказал первый. – Эта женщина действовала сообща с Содружеством. Она вполне может быть причастна к покушению на вашу жизнь.

– Есть у вас доказательства этому? – спокойно спросила Карбонель.

– Мне не нужно доказательств, – сказал ей Дэниелс. – Мне достаточно, чтобы меня убедили. Поэтому скажите: причастны ли вы к этому покушению?

– Нет.

– Тогда как Уайетт оказался в гуще событий? Он был в «Гранд-Хайате». Нам это известно. Навел агентов на Коттона Малоуна и втянул его в эту историю.

– У него личные счеты с Малоуном, – сказала Карбонель. – Он вовлек Малоуна в покушение на вашу жизнь без моего ведома. Я уволила его как раз перед тем, как его увели ЦРУ и АНБ.

– Уайетт только что терроризировал Монтичелло, – сказал Дэниелс. – Похитил редкий артефакт. Шифровальное колесо. Вы это организовали?

– Террор или похищение?

– Неважно. И, кстати, я всегда не любил наглецов.

– Мистер президент, я уже сказала, что вчера уволила Уайетта. Он больше на меня не работает. Думаю, ЦРУ или АНБ легче ответить на вопрос, что произошло после того, как я рассталась с ним.

– Итак, знает ли кто-нибудь из вас что-то о плане убить меня? – спросил президент.

При этом прямом вопросе за столом все зашевелились.

– Мы не знали, что существовал такой план, – сказал один из них.

– Совершенно верно, существовал, – сказал Дэниелс. – Я задал вопрос. Мисс Карбонель, может, ответите первой?

– Я ничего не знала ни о каком плане убийства.

– Ложь, – сказал директор ЦРУ.

Карбонель сохраняла спокойствие.

– Я только знаю, что Уайетт заманил Коттона Малоуна в «Гранд-Хайат» в надежде, что Малоун остановит эту попытку. Потом Уайетт направил агентов на Малоуна. Очевидно, надеялся, что кто-то из них застрелит его. Он сообщил мне об этом после того, как все случилось. Я сразу же поняла, что дела вышли из-под контроля. Поэтому прекратила с ним всякую связь.

– Нужно было арестовать его, – сказал один из сидевших.

– Как я уже говорила, он находился под опекой ЦРУ и НРБ после того, как я сделала то, что сделала. Полагаю, это им нужно объяснять, почему его не арестовали.

– Она молодчина, – сказала Кассиопея.

– И кое-что утаивает, – сказал Дэвис.

Взгляд Кассиопеи, казалось, выражал именно то, что она думала.

– Понимаю, – сказал Дэвис. – Я делаю то же самое. Но мы можем какое-то время помалкивать об этом.

– С какой целью?

– Будь я проклят, если знаю.

– Где сейчас Уайетт? – спросил Дэниелс присутствующих.

– Он оказал сопротивление двум людям, которых мы отправили допросить его, – сказал директор ЦРУ. – И скрылся.

– Когда вы собирались доложить об этом? – спросил президент.

Молчание.

– Кто отправил полицию за Коттоном Малоуном в Ричмонде, штат Виргиния?

– Мы, – ответил директор ЦРУ. – Нам стало известно, что Малоун отправил себе электронной почтой секретный документ. Потом работал с ним в одном из отелей Ричмонда. Мы попросили местную полицию задержать его для допроса.

– Больше не тревожьте его, – приказал Дэниелс. – Мисс Карбонель, у вас есть связь с Содружеством?

Она покачала головой.

– Мой контакт с ними вчера вечером был найден мертвым в Центральном парке, другой мой агент был убит в отеле поблизости. Еще двое получили серьезные ранения. Очевидно, в них стрелял оперативник Содружества, которого они пытались задержать.

– Вы потеряли четверых? – спросил ее директор ЦРУ.

– Согласна. Это трагично. Мы быстро вмешались и предотвратили огласку. Теперь ищем этого оперативника. Он будет найден.

– Почему ЦРУ и АНБ хотели говорить с Уайеттом? – спросил президент.

– Мы тоже, – ответил директор ЦРУ, – интересовались причастностью Уайетта к произошедшему в Нью-Йорке.

– Почему?

Отрывистый вопрос президента снова заставил всех замолчать.

– Это простой вопрос, – сказал Дэниелс. – Откуда вы знали хотя бы то, что Уайетт в Нью-Йорке?

Снова молчание.

Потом директор АНБ сказал:

– Мы следили за НРА и мисс Карбонель.

– Почему?

– Он дожимает их, – сказал Дэвис. – Со мной проделывает это постоянно. Одно только «почему» заставляет человека ступить на дорогу, которую он уже прошел. Он только ждет, чтобы его нагнали.

– Она препятствует нашему обвинению против Содружества, – ответил директор АНБ. – Эта группа хорошо всем нам известна и представляет угрозу национальной безопасности. Было принято решение ее ликвидировать. НРА и мисс Карбонель не согласны с этим решением. Нам стало интересно почему. Слишком много преданности в данных обстоятельствах. Мы были в курсе, что она наняла Уайетта, только не знали всего, что могло произойти. Иначе приняли бы превентивные меры.

– Это утешительно знать, – сказал Дэниелс с откровенным сарказмом.

– Когда мы узнали в том человеке на видео Малоуна, – сказал директор ЦРУ, – то поняли, что произошло нечто странное.

– Так, дайте мне выяснить, правильно ли я понял, – заговорил Дэниелс. – Кто-то неизвестный пытается меня уничтожить. На сцене появляется нанятый по контракту Джонатан Уайетт. По крайней мере, три разведагентства знали, что Уайетт что-то делал в Нью-Йорке. Два уже вели наблюдение за НРА и его директором. Что делал Уайетт в Нью-Йорке, никто из вас сказать не хочет. Два агентства проявляют достаточно любопытства, чтобы взять Уайетта под опеку, однако он удирает. И самое главное – потеря четверых агентов.

Никто не сказал ни слова.

– Пользы от вас, как от козла молока. Кто из вас вчера вечером отправил людей в институт Гравера и убил одного из ученых?

Никакого ответа.

– Никто не хочет признаваться? Придется.

– Наверное, это сделала Карбонель, – сказала Кассиопея.

Дэвис кивнул.

– Скорее всего.

– Хочу, чтобы вы все знали – мы расследуем это независимо от вас. Если Уайетт выманил Малоуна в Нью-Йорк, значит, знал, что должно произойти. Раз он знал, знали и другие. Следовательно, это заговор.

– Мы должны найти Уайетта, – сказал один из сидящих за столом.

– Директор ФБР, – заметил Дэвис. – Из всех присутствующих он единственный, кому можно доверять. Порядочный человек.

– Думаю, это ваша первоочередная задача, – сказал Дэниелс. – Что скажете о двух автоматических стреляющих установках в номере отеля? Что вам удалось выяснить?

– Сложная разработка, – сказал директор ФБР. – Отлично сделано. Малоун вывел из строя одну установку огнем из другой, нарушив ее электронику. Обе установки управлялись по радио. Откуда – установить невозможно, хотя радиус действия около трех миль.

– В Нью-Йорке много отелей, – сказал Дэниелс. – Выбирать приходится примерно из тридцати тысяч гостиничных номеров?

– Что-то в этом роде.

– Поскольку Уайетт пока что кажется единственным, кто знал все заранее, – сказал Дэниелс, – он лучший свидетель. По крайней мере, он направил туда Малоуна. Никто из вас не сделал и этого.

– Ваше расследование ведет Коттон Малоун? – спросил директор УНБ.

– Это имеет значение?

– Нет, сэр. Я спросил из любопытства.

– Как я сказал, пусть никто не беспокоит Малоуна. Это прямой приказ. Он работает на меня. Люди, убившие Гэри Воччо вчера вечером, пытались убить Малоуна и, как ни странно, Уайетта. Это может означать, что Уайетт мне не враг. Я твердо намерен выяснить, кто приказал нанести этот удар.

Все промолчали.

– И, кроме того, Стефани Нелл уже несколько дней как пропала без вести.

– Как пропала? – спросил директор ЦРУ.

– Не знаю. Она просто исчезла.

– Вы планируете объявить о чем-нибудь из этого публично? – спросил кто-то.

– Я не собираюсь ничего делать. Пока вы не сделаете того, что должны сделать, и не предоставите мне существенные сведения.

На пути к дверям Дэниелс снова появился в объективе камеры.

Все сидевшие за столом поднялись.

– Мистер президент.

Директор УНБ.

– Ваша оценка нашей эффективности ошибочна. Что касается моего агентства, мы ежедневно перехватываем два миллиарда сообщений по электронной почте, в телефонных разговорах, а также прочих средствах общения международной связи. Кто-то должен их слушать. Так становится известно о направленных против нас угрозах. Так мы заподозрили мисс Карбонель в связях с Содружеством. Мы оказываем жизненно важную услугу.

– А кто разбирается с этими двумя миллиардами сообщений, которые вы ежедневно перехватываете? – спросил Дэниелс.

Директор начал было говорить, но Дэниелс поднял руку.

– Не трудитесь. Я знаю ответ. Никто. Вы разбираетесь лишь с малой частью. Иногда случайно натыкаетесь на что-то, как в случае с НРА, а потом разглагольствуете о своей значимости. Интересно, как же при всех ваших деньгах, людях и оборудовании группа пастухов-террористов из пустынь Афганистана ухитрилась направить два самолета во Всемирный торговый центр и еще один в Пентагон. Если бы не мужество простых американцев, еще один самолет уничтожил бы Белый дом. Мы знать ничего не знали о том, что это готовится.

– При всем моем уважении, сэр, я возмущен вашими оскорблениями.

– При всем моем уважении, я возмущен тратой семидесяти пяти миллиардов долларов в год – и это только то, о чем мне известно, – на ваши глупости. Я возмущен тем фактом, что эти самолеты долетели до цели. Я возмущен вашей заносчивостью. Мы заслуживаем разведывательного сообщества, которое работает как одна команда в полном смысле этого слова. Черт, если бы Вторая мировая война велась таким образом, мы бы ее проиграли. Я не планировал этого, но перед тем, как уйти из Белого дома, встряхну это гнилое дерево до самых корней. Так что готовьтесь. У кого-нибудь еще есть что сказать?

Все промолчали.

– Найдите Стефани Нелл, – сказал Дэниелс.

– Раньше, чем тех, кто покушался на вашу жизнь? – спросил кто-то.

– Найдите одно и, думаю, найдете другое.

Президент вышел.

Остальные помедлили несколько секунд, потом тоже стали уходить.

– Так, – сказал Дэвис. – Наш черед.

Глава 55

Бат, Северная Каролина

Нокс приготовился к выстрелу. Пистолет был небольшого калибра, и пуля наверняка пройдет навылет.

Но все равно будет больно.

Очевидно, предатель его выдал.

Хейл опустил пистолет.

– И не суйся больше в мои дела. Этот вызов тебя не касался.

Нокс выдохнул.

– Смерть капитана Болтона не решила бы проблемы.

Хейл положил пистолет на стол, взял пустой стакан и налил в него виски.

– Решение проблемы пришло совсем недавно. Мне позвонила директор НРА.

Нокс велел себе слушать внимательно. Карбонель снова вела игру. Но и Хейл тоже.

– НРА разгадало шифр. Они знают, где этот мерзавец Эндрю Джексон спрятал два вырванных листа. Она назвала мне это место.

– И вы верите ей?

– Почему же нет?

– Они сорвали нашу попытку убийства и завели шпиона в компании.

Хейл кивнул.

– Я знаю. Но сейчас директору НРА от меня кое-что нужно. То, что могу предоставить только я.

– Ей нужна наша гостья в тюрьме.

Хейл отхлебнул виски и кивнул.

– Если только этой информацией НРА демонстрирует добрую волю. Они наняли человека, который отправился за вырванными листами. Но этот человек не собирается передавать то, что обнаружит. Директор дала это ясно понять. Она хочет убить его. Место отдаленное, что облегчает задачу. Конечно, она говорит, что за это мы получим то, что там будет обнаружено.

Нокс внимательно слушал объяснения Хейла о Новой Шотландии и о человеке по имени Джонатан Уайетт.

– Карбонель сообщила мне все, что ей известно об острове По и форте Доминион.

– Что мешает нам самим отправиться туда за этими двумя листами, не обращая внимания на Уайетта?

– Ничего, если Уайетт не встанет у тебя на пути. Судя по тому, что она сказала, тебе придется убить его, чтобы убрать с дороги. Он не из тех, кто уйдет сам.

Все это Ноксу очень не нравилось.

Хейл указал на свой письменный стол.

– Вон там фотография Уайетта и досье на него. К тому же это он сорвал попытку убийства. Думаю, у тебя есть счет к нему.

Может быть, только Нокс не знал, какой.

– Возьми досье. Вылетай нашим самолетом. НРА говорит, Уайетт вылетает коммерческим рейсом из Бостона, но погода его задерживает. Доберись туда раньше него и приготовься.

Очевидно, положение дел снова изменилось, и Карбонель решила предоставить Содружеству то, что ему требовалось.

Или нет?

– Это может оказаться западней.

– Я готов пойти на такой риск.

Нет, Хейл был готов, чтобы кто-то другой пошел на такой риск. Но выбора у Нокса не было. Придется лететь в Канаду. Если он прибудет туда раньше Уайетта, убийство станет пустяковым делом. Еще одной демонстрацией верности капитанам, что укрепит его положение.

По крайней мере, предатель не поставил его под угрозу.

– Послушай, Клиффорд, – умиротворяюще сказал Хейл. – Чего ради предоставлять нам эту информацию, если она лжет?

– Очевидно, для того, чтобы за нее сделали всю грязную работу. Человеку, которого она отправила, доверять нельзя, поэтому она хочет, чтобы мы его ликвидировали.

Как в случае со Скоттом Парроттом.

– Если ей это на руку, что тут такого? Если она лжет, Стефани Нелл у нас, мы вольны поступить с ней, как захотим.

Он понял суть. Что нам терять? И знал, что нужно ответить.

– Я вылечу на север завтра.

– Пока ты не ушел, есть еще дело. Болтон был прав в одном. Оборудование, которое мы установили в доме Шерли Кэйзер, пора убрать, пока его никто не обнаружил. В нем уже нет нужды. Есть у тебя люди, которые смогут это сделать?

Нокс кивнул.

– Два человека, которых я обучал. Они часто помогают мне. Они справятся.

– Я разговаривал с Кэйзер два дня назад, она сказала, что будет этим вечером в Ричмонде на собрании по сбору средств. Тем самым тебе предоставляется удобный случай.

Хейл отпил еще виски.

– Клиффорд, остальные ничего не знают о моей связи с НРА, кроме пустяков, о которых я сообщил. И я не хочу, чтобы знали, пока мы не добьемся успеха. Пусть это пока останется между нами. Вопреки тому, что они думают, я не бросаю их, хотя, видит бог, стоило бы. Они неблагодарные и тупые. Но я всерьез воспринимаю свою клятву о соблюдении Статей. Если мы преуспеем, то преуспеем в общих интересах.

Ноксу было все равно, но он изобразил интерес.

– Мне хотелось бы узнать лишь одно. Откуда вы знали, какой стакан брать?

– Почему ты думаешь, что я знал?

– Вы смелый человек, но не глупый. Раз вы бросили этот вызов, то должны были знать, что можете выиграть.

– Отец научил меня одной хитрости, – произнес Хейл. – Если слегка встряхнуть стакан, яд выпадает в осадок и замутняет алкоголь. Всего на секунду, но если следить внимательно, это можно увидеть. Я взбалтывал каждый стакан перед тем, как пить. Конечно, это не гарантия, но лучше, чем слепое везение.