UFO: враг неизвестен Васильев Владимир

Одна стена, как Пир и полагал, прозрачная. С этой стороны прозрачная. Длинный стол, разделяющий комнату на две неравные части, помещался ближе к прозрачной стене, вдоль нее. У стола — несколько кожаных кресел на тонких дюралевых ножках. На столе — по три монитора напротив каждого кресла и маленькие, размером с книгу, кирпичики портативных компьютеров. Слева от стола — солидная кремовая стойка, похожая на кухонный комбайн, только светодиодных глазков и кнопок-сенсоров на ней было побольше. У противоположной стены — стеллажи; на стеллажах — коробки с лазерными дисками и десяток пси-ампов в жестких кожаных чехлах.

Кроме вошедших Пира и Марты, в комнате находилось двое: уже знакомый Пиру ученый-псионик Евгений Лукиненко и его лаборант, одновременно и закадычный друг Серега. Серегиной фамилии Пир не знал, знал только, что Лукиненко со своим лаборантом и одновременно закадычным другом одно время работали в каком-то секретном институте в Алма-Ате, потом, с развалом Союза, долгое время кисли где-то в Волгограде, пока весной девяносто девятого их работами не заинтересовался Хильд, руководитель научников проекта. Понятно, что талантливого Лукиненко вместе с лаборантом и одновременно закадычным другом Серегой тут же изъяли из Волгограда и запустили в лаборатории базы «Европа». По старой совковой привычке Лукиненко и Серега с немереным петросяновским энтузазизмом окунулись в работу, первое время даже ночуя в лабораториях, — тогда как раз бились над принципом работы майнд-проба, пси-сканера. Но потом первоначальный пыл слегка пригас, и оба стали просто работать в рамках проекта — настойчиво, последовательно и, что главное, плодотворно. И не даром, как приходилось в Алма-Ате и Волгограде. Что немедленно сказалось на их положении: Лукиненко быстро возглавил псионическую программу проекта, а закадычный друг Серега сделался старшим лаборантом базы и для смеху носил капитанские нашивки на рабочем халате. А результатами работы псиоников уже вовсю пользовались икскомовцы.

Собственно, психоусилители были детищем Лукиненко и его команды.

— Здравствуй, Пир! — поздоровался Серега, не отрываясь от клавиатуры. Пир покосился — Серега играл в тетрис на совершенно немыслимой скорости. Кирпичики валились из-за верхнего обреза экрана, словно были настоящими и свинцовыми, а пальцами Серега цокотел по клавишам со сноровкой и частотой свадебного пианиста.

— Приветствую, полковник! — поздоровался Лукиненко, отрываясь от клавиатуры соседнего компьютера. Пир с интересом взглянул, во что играл сам профессор. Оказалось — в стрип-покер. Причем полуобнаженная девица показывалась на всех трех мониторах профессорского компьютера. С трех разных точек. Ракурсы были весьма смелые.

— Ого! — Пир присвистнул. — Работа в разгаре, я смотрю?

— Тебя ждали, — сказал Серега и бросил наконец тетрис. Стаканчик на его экране как раз доверху наполнился угловатыми блоками и ехидная надпись «GAME OVER» перечеркнула экран точно посередине.

— Ага, — подтвердил Лукиненко, с явным сожалением оставляя игру. — Ждали. Зараза этот Боровиков! Такую игру, понимаешь, подсунул…

— Это он ее расписал на три экрана? — поинтересовался Пир.

— Нет. Этот ваш, как его… валлиец.

— А, Раш?

— Точно, Раш.

— Понятно, — вздохнул Пир. — Свободное время, значит, появилось у оперативничков. Ладно, примем меры…

Лукиненко вытащил из недр памяти рабочую программу.

— Начнем, пожалуй… Сегодня я лично буду наблюдать за твоей работой, Геннадий Палыч, а дальше будешь общаться в основном с Мартой. Если все пойдет как надо, конечно…

Пир покосился на Марту — та мечтательно улыбалась.

Серега вопросительно взглянул на своего шефа и одновременно закадычного друга. Лукиненко согласно кивнул.

— Карцер! — позвал Серега, пригибаясь к микрофонной стойкой. — Ведите!

Карцером на базе называли блок, где помещались пленные чужаки.

— Бери усилитель. — Лукиненко указал на стеллаж. — Любой, они стандартные…

Пир послушно прошел к дальней стене и взял крайний стержень из чехла. Пси-амп был приятно тяжелым и почему-то казался очень надежной и безотказной вещью. Только проверить это еще никому не удалось — слишком мало прошло времени со дня изготовления первого на Земле пси-ампа.

В коридоре послышались торопливые шаги — Пир решил, что ведут чужака-солдата, но вместо этого в комнату ввалился Ник Завадски, взмыленный и веселый.

— Мое почтение, профессор! Hi, Серьйога! Здравствуй, Марточка!

Неизменно улыбающуюся Марту Ник, пробегая мимо, чмокнул в щеку.

— Привет, Пир!

Ладони старейших оперативников базы с треском встретились, расколов вальяжную тишину лаборатории.

— Как миссия? — спросил Пир с интересом.

— А, пустяки, харвестер флоатеров. Расковыряли его, как Бог черепаху. Лидера взяли.

— Лидера? — заинтересовался Лукиненко и немедленно потянулся к выключателю внутренней связи.

— Эй, Загуменнов, где новый лидер? В карцере? Вели, чтобы в третью его немедля, на рейзографию! Я скоро подойду. И Эдгару напомни, чтобы за верхним барьером следил, опять угробите ассоциативные цепочки — шкуру спущу… Ага.

— Ты чего приперся? — вполголоса спросил Пир приятеля.

— На тебя поглядеть, — огрызнулся тот. — Как ты с пси-ампом прыгать станешь.

— Прыгать? — удивился Пир.

— Да ладно, ладно. Помочь тебе хочу, неужели непонятно?

— Чем ты мне можешь помочь? — с сомнением и несколько мрачновато вздохнул Пир.

— Дружеским участием. Пси-амп проверил? Давай, мнемоюсты на виски… Этот левее. Так смотреть не мешает.

Краем глаза Пир видел, как в комнату за прозрачной стеной втолкнули рослого, но какого-то поникшего мутона. Зеленая кожа его, казалось, выцвела и испачкалась. Вид у чужака был на редкость угрюмый. Он, волоча ноги, добрел до табурета, взгромоздился на него и безучастно уставился в пустоту.

Марта уже сидела за крайним слева компьютером, а по трем экранам перед ней змеились разноцветные графики и диаграммы. Серега вполголоса переговаривался с профессором.

— Итак, Геннадий Палыч, — сказал вскоре Лукиненко, — вот он перед тобой, кровный враг, мутон-солдат, пришелец из космоса. В пределах прямой видимости. Задача: взять его под контроль и удерживать две с половиной минуты — на первый раз хватит. И в течение этого времени принудить к выполнению простейших действий. Ясненько?

— Куда уж яснее, — отозвался Пир.

— Помнишь все уроки? — спросил профессор. — Ничего не нужно повторить?

— Помню, спасибо.

— Отлично. Серега, Марта, готовы?

— Ага, — сказал Серега.

— Все готово, Евгений Валерьевич, — ангельским голоском пропела Марта.

— Замечательно. Базовые действия: дважды обойти комнату по кругу против часовой стрелки; потом дважды — в обратную сторону. Подобрать пистолет, разрядить его и бросить к стене. К любой, не важно какой именно…

— А у него есть пистолет? — поинтересовался Пир.

— Увидишь, не переспрашивай. Дальше: шесть раз присесть, два раза отжаться от пола…

В стороне ехидно захихикал Завадски; Пир метнул на него мстительный взгляд, но смолчал.

— …подойти к нашей стене и поклониться. Потом лечь на пол и снять контроль. Повтори.

— Два раза обойти комнату против часовой, два — по часовой, подобрать и разрядить пистолет, отбросить его к стене. Шесть раз присесть, два раза отжаться, подойти к прозрачной стене, поклониться и лечь на пол. Потом снимать контроль. Все.

— Замечательно, Геннадий Палыч! Ты прекрасный ученик. Начинай.

Пир глубоко вздохнул и направил излучатель психоусилителя на мутона. Стены не могли ему помешать — пси-волны не ведали препятствий из вещества. Он вспомнил все, чему научился за последние дни в лабораториях. Вспомнил и сосредоточился. Перевел усилитель в режим «Mind control». И попытался вторгнуться в чужие мысли.

Сначала ему показалось, что в затылке образовалась дыра и оттуда тянет ледяным сквозняком. Потом — что под череп налили раскаленного металла. Мутон в соседней комнате тревожно завертел головой и нехотя сполз с табуретки.

В голове загудело, словно в улье.

— Сильнее, Пир, — услышал он негромкий голос Завадски. — Представь себе, что ты — фиолетовая стрела и тебе нужно пробить башку этого мутона насквозь…

Пир собрался. И представил.

В тот же миг пол ушел у него из-под ног. Сквозняк, жар и гудение обрушились на него с удвоенной силой, и на этот раз одновременно. А потом Пир, почти без паузы, умер и воскрес.

Чужие мысли были твердыми и острыми, как жесть.

Тоска. Жестокая тоска. Яркий синий свет под потолками. Короткие и ясные приказы Высших. Маленький корабль, полет, зловещая овальная тень на фоне пушистых облаков («Файршторм» — узнал Пир). Буйство поврежденных приборов, хаотичное снижение, больше похожее на падение раненой птицы. Посадка. Попытки вызвать Высших; инструкции по ремонту корабля, блаженная волна уверенности и веры, как всегда после приказов Высших.

Потом — гул примитивных движителей. Корабль аборигенов. Пара антигравитационных платформ и несколько невысоких силуэтов в сером. Вспышки выстрелов… Боль. Боль и темнота…

Пир содрогнулся. Находиться в чужом сознании было совсем непросто. Он мысленно потянулся к пленному мутону, словно пытался действительно забраться ему в голову. Целиком.

Вспышка. Пир потряс головой и открыл глаза. Он был там, за стеной. Опираясь зеленой рукой о пол, встал. Чужое-свое тело слушалось. Так. Два круга. В эту… нет, в противоположную сторону.

Размеренный шаг, мышцы работают как нужно, но тоска, тоска, без мысленного прикосновения Высших…

Два круга в обратную сторону. Готово. Теперь оружие…

Рука привычно зашарила на поясе, но там не оказалось ни пистолета, ни запасной обоймы, ни гранаты. Вообще вакуумного пояса не оказалось. Ну да, плен…

В тот же миг в потолке на мгновение открылся квадратный люк и на пол упал пистолет… не настоящий. Имитация. Всего лишь имитация… Даже стену им не прожжешь.

«Я тебе прожгу!» — угрожающе предупредил Пир. Чужак тотчас отступил в глубь собственного сознания, оставив Пира впереди себя.

Нагнуться. Подобрать пистолет. Выщелкнуть обойму. Пистолет — к стене. А обойму куда? А, ладно, туда же. Так. Дальше.

Присесть. Раз-два, раз-два… Шесть раз. Теперь отжаться…

«Представляю, как веселится Завадски», — неожиданно подумал Пир. Ему вдруг тоже стало очень весело.

Мутон, похоже, был в состоянии отжиматься до вечера. Усталости для него просто не существовало. Только тоска… И жажда прикосновения Высших…

Подойти к стене. Поклониться. Лечь.

Все.

Тьма.

— Эй, очнись! — кто-то осторожно хлопал Пира по щеке. Вернувшееся сознание было своим, человеческим. Пир открыл глаза. Над ним склонились Завадски и Марта, тут же виднелись и лица Сереги с профессором. Ни малейшей тревоги на их лицах не читалось.

— Ага, приходит в себя! — обрадовался Завадски. — Ну, Пир, давай отходи!

— Уже. — Пир попробовал отпихнуть руку Ника, снова собравшегося похлопать его по щеке. Получилось.

На полу валялся выключенный пси-амп. В стороне, между столом и креслом.

Пир встал — почти без труда. Чернота и слабость быстро канули прочь.

— Просто замечательно, Пир! — прокомментировал Лукиненко. — Для первого раза — так вообще блестяще. Будь у тебя порог внушаемости повыше, ты бы даже сознания не потерял.

— Жив, полковник? — Завадски дружелюбно ткнул Пира кулаком в плечо. — Молодчага. Пошли, что ли, пивка тяпнем по такому случаю…

— Иди, Геннадий Палыч, иди, — сказал Лукиненко, широко улыбаясь. — Потом запись просмотришь. Завтра тебе Марта все растолкует, расскажет. В девять, как и сегодня…

— До завтра, полковник, — пропела Марта ангельским голоском.

«Издевается она, что ли?» — подумал Пир, выходя вслед за Завадски во внешний коридор.

— Послушай, френд, ты чего ржал в углу, когда я мутона отжиматься заставлял, а? Цирк тебе, что ли?

Пир отвесил другу шутливый подзатыльник и поддался радостной волне, медленно поднимающейся в нем.

«Могу. Я могу это. А значит, будет шанс отомстить за Язерского и Толика Воронина. Да и за всех остальных тоже».

Но тут же Пир вспомнил жалкого пленного чужака. Его тоску. Его боль.

И понял, что мстить обычным солдатам ему вовсе не хочется. Центр. Нужно бить во вражеский центр — в их главаря, если это живое существо, или в мозг-компьютер, если нашествием управляет машина. Вот тут его рука точно не дрогнет.

Это будет истинной местью. Именно это, а не очередной выстрел по очередному солдату-мутону или солдату-снейкмену.

И только это.

— Правее, Пир, правее! Они засели вон в том садике!

Зеленая, как мутоны, живая изгородь скрывала от взгляда

все, что происходило перед носом севшего «Рейнджера».

Тут же выстрелили из хэви плазмы; зеленую стену изгороди изорвало в клочья в нескольких местах. В неровную дыру сквозь косо свисающие обгорелые веточки было видно, как три оранжевых силуэта проворно укрылись за стволами.

Пир дал длинную очередь, скашивая молодые фруктовые деревья; снейкмены запаниковали и попытались прорваться к главной улице деревушки, но там их уже встречали Винс Вега и Хелен Бреди с тяжелыми лазерами. Винс по-детски радовался возможности не экономить заряды и жег лазером все движущееся, что замечал. Ирландка от него не отставала.

Всех троих солдат внешнего охранения положили в считанные секунды. На садик, еще недавно ухоженный и аккуратненький, стало страшно смотреть — обгоревшие стволы да черная, усеянная пеплом земля, вот и все, что от него осталось.

Но у икс-команды не было выхода. Боевых групп не хватало, на вылеты отправлялось всего лишь по пять-шесть оперативников, а на малые тарелки, на скауты, бросили зеленых новичков. Небо над Землей ежедневно выплевывало десятки вражеских кораблей, словно чужаки решили взять проект измором. До какой-то части сбитых тарелок просто не доходили руки и спустя двое-трое суток чужаки чинились и улетали, а белые точки потенциальных целей исчезали с экранов следящей.

— Внизу чисто! — сообщил Свилен Пеев. — Пошли к лифту!

Пир трусцой пересек лужайку перед слабо дымящейся силовой колонной сбитого беттлшипа. Бронированная обувка с хрустом впечаталась в остатки хитинового панциря хризалида, несколько минут назад расстрелянного сверху Пиром и Олегом Малым. Второй хризалид напоролся на заградительную стену Веги и ирландки, от него даже хитина не осталось, все обратилось в жирный пепел.

В лифте на втором уровне застрелили солдата и инженера, вынырнувшего из шахты малого лифта над одной из колонн. Пеев в медотсеке убил еще одного снейкмена, получив попутно три выстрела в грудь и заметно посадив защиту «Скорлупы». Уровнем выше Пир без особых церемоний высадил дверь и швырнул в открывшийся проход два загодя взведенных взрыв-пакета. Олег Малый — в соседнюю одновременно с Пиром. Эти действия были отработаны до автоматизма, но не в тренажерной, а в ежедневных схватках с чужаками в их же кораблях. У икс-команды просто не было времени подолгу возиться с каждой тарелкой.

В коридорах расцвели несколько смертельных тротиловых роз. Визг умирающих снейкменов утонул в грохоте взрывов, дым скапливался в проходах, но Пир уже рванулся к ходовой рубке, держа хэви плазму наготове. Пеев, поднявшийся по второму, боковому лифту, направился к кают-компании.

Навигатор прятался за пультом. Как обычно.

«Неужели они думают, что это спасет?» — подумал Пир отстранение. Ствол хэви плазмы взглянул на пульт вражеского крейсера. И вытолкнул стремительный зеленоватый импульс.

Пир отшатнулся, освобождая проход. Малый в двух шагах позади прижался к тускло светящейся серо-синей стене. В рубке глухо бабахнуло — это взорвалась элериумная батарея. Запах горелой изоляции толкнулся в ноздри. От навигатора мало что осталось — ошметки окровавленного мяса да неповрежденный плазменник на квадратных плитах пола.

Явственно слышалось, как внизу мерно жужжат лазеры Веги и ирландки — видимо, там добивали солдат. Наверное, при взрыве повредилась звукоизоляция корабля.

— Рубка — все, — сообщил Пир оперативникам. — Обшариваем уровни и выходим.

— В каютке чисто, — сказал Пеев. — Я иду по внешнему рукаву, от малого лифта.

— Понял, — буркнул Пир и, кивнув Малому, двинулся в противоположную сторону. К лифту.

В треугольном отсеке, среди красно-синих стоек и продолговатых сосудов, похожих на гигантские самогонные аппараты, Малый застрелил еще одного снейкмена. И это, похоже, был последний.

— Вроде закончили, — сказал Пир остальным. — Выходим, икс-команда!

Спустя двенадцать минут пятеро оперативников собрались внизу, под плоским днищем крейсера.

— Без малого час, — констатировал Пир, глядя на цветные цифирки в визиографе шлема. — Долго возились.

— Да эти козлы в садике прятались… Пока я их засек, — виновато пробормотал Пеев, поправляя продолговатое тело хэви плазмы, словно рыбину на кукане.

— Тебе «Скорлупу» попортили, кажется? — Пир поднял глаза. Болгарин пожал плечами:

— Да мелочи… Процентов шестьдесят посадили…

Пеев приукрашивал: посадили ему все восемьдесят процентов. Следующее попадание скорее всего вскрыло бы броню «Скорлупы», словно похмельный грузчик пиво поутру, — с хрустом и чмоканьем.

— Еще раз полезешь на выстрелы — получишь втык, — пообещал Пир. — От Батта. Лично. Уразумел, брат-славянин?

— Уразумел, Пир… — Пеев выглядел раскаявшимся. К сожалению, только выглядел.

Пир сокрушенно покачал головой.

— Ладно, потопали…

Пятеро икскомовцев побрели к «Рейнджеру». Пилоты проветривались на верхних перекладинках трапа и издали поразительно смахивали на сидящих на насесте кур.

— Бардак, — сокрушенно вздохнул Пир. — Скоро курить начнут.

Вега, идущий рядом, улыбнулся. Загадочно, как всегда. Но смолчал.

— Эй, фоллоу! — Пир повысил голос. — Добро «Джураям» на взлет! Крейсер ваш, пастбище готово.

— О'кей, о'кей, — радостно отозвался в шлемофоне голос кого-то из технарей. — Запускаемся…

Группа поддержки и технической эвакуации, в обиходе — харвест-команда, готовилась пройти сквозь колпак защитного поля и выскрести из захваченного корабля все ценное, что там найдется.

В «Рейнджере» Пир сунул хэви плазму в зажим, содрал шлем, бросил на соседнее сиденье и взглянул на часы.

— Черт! — посетовал он. — На обед не успеем.

Хелен Бреди приподнялась над спинками соседнего ряда кресел.

— Я сделаю тебе сандвичи, Пир. Хочешь? — улыбнулась ирландка.

— И мне! И мне тоже! — встрял Олег Малый. — Прямо сейчас.

Пеев довольно засмеялся и поскреб броню на груди.

— Вот проклятие! — пожаловался болгарин. — Больно!

— Я тебя предупреждал, — хладнокровно сказал ему Пир. — Влезешь под прямые — неделю ныть будет. Долан говорил, от плазменников что-то нервное происходит, индукция, что ли.

— Взлетаем, — предупредили пилоты. — Пристегнитесь.

— Щаз, — буркнул Пир в ответ, но послушно пристегнулся. — Может, еще колыбельную споете?

Остальные тоже пристегнулись. Пир уже вознамерился поспать, когда на экране над овальным люком в пилотский отсек проявился Ник Завадски в полном боевом облачении. В опущенной руке он держал синеватый стержень психоусилителя.

— Как дела, Пир? — осведомился он деловито. — Возвращаетесь?

— Ага.

— Взяли?

— Взяли. Только что закончили.

— Снейкмены?

— Да.

— Что так долго?

— Хризалидов было двое. — Пир зевнул. — Пеев, зараза, опять в грудину схлопотал. Не то два, не то три. Чуть не посадил защиту к чертям свинячьим.

— Ну и влил бы ему по самое не могу, — посоветовал Ник. — Первый раз, что ли?

— А толку? — уныло спросил Пир. — На пару дней построится, а потом опять за свое. Знаем, проходили.

Пеев возмущенно заерзал у себя в кресле, но смолчал. Завадски только попадись под руку, это не Пир…

— Ох, дождется он, — пообещал Завадски с угрозой. — Ладно, поздравляем.

— Спасибо, — ответил Пир. — Привет бабушке.

— Слушай, Пир, — неожиданно заинтересовался Ник. — Сколько ж мы с тобой уже не виделись, а?

Пир пожал плечами под броней:

— Недели две. А что?

Ник хохотнул:

— Так! Записочку тебе оставить на кровати, что ли?

Ник Завадски и Пир по-прежнему занимали комнату номер два жилого блока базы «Европа». С самого первого дня проекта.

— Оставь, — ухмыльнулся Пир. — Я даже знаю, что ты в ней нацарапаешь: «Ай лав ю, Гена». На большее тебя точно не хватит.

Ник, запрокинув голову, беззвучно засмеялся.

Турбины «Рейнджера» взвыли. Железная птица проколола колпак силового поля и взяла курс на Европу. На базу. Центральную базу проекта «X-com defence».

Глава 21. Декабрь 1999

Пир проснулся. Первое, что он заметил, когда встал, — записочку на столе, придавленную кувшином со свежей благоухающей розой.

«I love you, Гена!» — гласила записка. Пир сразу представил себе ехидную ухмылку Ника Завадски, чертыхнулся и побрел в душ.

Потом он направился в любимый маленькой ресторанчик и почему-то решил захватить розу с собой.

В ресторанчике сидели Винс Вега и Хелен Бреди. Пир обрадовался — цветок он совсем уже было собрался выбросить, но теперь можно было подарить его ирландке.

— Привет, — поздоровался Пир. — Держи, Ленка.

Хелен приняла розу и подняла удивленный взгляд на Пира.

— Спасибо, Пир. Как ты догадался?

Пир вопросительно приподнял бровь.

— О чем догадался?

— У меня сегодня день рождения… — сказала Хелен.

— Да? — Пир растерялся. — Поздравляю. Извини, я не знал. Случайно…

Сигнал «ALERT» всколыхнул уютную тишину ресторанчика, когда Пир доедал второе — близился полдень и завтрак незаметно слился с обедом.

— Ну, елы-палы, — обиделся Пир. — Поесть не дадут.

Тотчас включилась внутренняя связь.

— Внимание, всем свободным! — Диспетчер говорил торопливо. — Срочный вылет!

— Террор, что ли? — удивился Вега. — Давно срочных не случалось!

Пир залпом опустошил стакан фруктового сока и встал.

— Пошли.

К тревожному рукаву стеклись все оперативники, кто был свободен. Семеро. Кроме Пира, Веги и Хелен — Олег Малый, Цу Чжешуа, Уильям Раш и Алим Порад. Пееву врачи запретили вылеты на некоторое время.

Мимо снаряжающихся оперативников рысцой пробежал МакМаннаман, повелитель ховертанков. Старший дистанционщик.

— О как! — Пир удивился еще сильнее. — Что стряслось-то, кто-нибудь знает?

Коллеги не знали.

Вскоре семерка погрузилась в «Рейнджер». Небо приняло боевой крафт икс-команды, спешащей на задание.

«Опять на старье летаем», — подумал Пир рассеянно. После антигравитационных коконов «Молнии» обычные кресла казались чем-то архаичным и неудобным. Подумать только, а ведь всего год назад «Рейнджер» был последним словом земной техники…

Только почему-то многие сходились во мнении, что лучше уж землянам было остаться на прежнем техническом уровне, чем прогрессировать в условиях нашествия.

Экран в передней части салона тускло отражал ожидающих икскомовцев.

— Вот дьявол, вечно они запаздывают со вводной! — пожаловалась Хелен Бреди. Пир обернулся к дистанционщику, традиционно занимающему кресло рядом с пультом.

— Эй, Стив, ты что-нибудь слышал?

МакМаннаман отрицательно покачал головой, не меняя

расслабленного положения тела.

— Нет, Пир, не слышал. Меня из сортира выдернули, уроды. Давай, говорят, на вылет срочно, нестандартная ситуация…

— Ага. — Пир оживился. — Нестандартная? Это уже что-то. А то надоело крейсеры громить, если честно.

Команда вполне разделяла настроения старшего, Пира то есть. Беттлшипы действительно всех утомили до крайности. Брать их было не то чтобы трудно, хотя и увеселительной прогулкой вылет на беттлшип никто не считал, но долго и муторно. Тем более что крейсеров сбивали много, и в основном все снейкменовские. А это значит — непременно предстояла стычка с одним-двумя, а иногда и тремя хризалидами. Этих тварей научились истреблять в первую очередь, но от случайности ведь никто никогда не застрахован. Поэтому оперативники уже ждали хоть какого-нибудь разнообразия — хоть террора или операции по захвату вражеской базы.

«Молния» со всеми псиониками во главе с Ником Завадски на рассвете умчалась на юго-восток, в Австралию. Подробностей Пир не знал. Один из «Рейнджеров» патрулировал над Центральной Африкой — последнее время там кишмя кишели скауты и дважды на короткое время засекались корабли снабжения, а это однозначно говорило о совершенно определенной вещи: где-то неподалеку база чужаков.

— Эй, конюхи, куда летим хоть? — окликнул Пир по внутренней связи пилотов. Те отозвались немедленно и охотно, ничуть не обижаясь на «конюхов».

— Курс — северо-запад, Норвежское море. Дальше — по указаниям следящей, сами не знаем.

— Море? — удивился Пир. — Что, террор-корабль свалился на чей-нибудь танкер?

— Почти угадал, Пир, — вмешался ван Торенс, слушавший разговоры на борту «Рейнджера». — Почти угадал. Только не на танкер, а на буровую установку в Норвежском море.

Страницы: «« ... 1112131415161718 »»

Читать бесплатно другие книги:

Одна из лучших саг последних десятилетий XX века....
«Трое уже полегли, остальные четверо образовали полукруг около безобразного верзилы в медвежьем полу...
Перу английского мастера фэнтези Дэвида Геммела принадлежат тридцать книг. Его таланту были подвласт...
Братья-близнецы, Петр и Павел, выбрали в жизни разные пути: один теперь отставной подполковник, друг...
Когда некогда единая империя вступает в эпоху перемен; когда в отколовшемся от нее королевстве в час...