Мятеж Малинин Евгений

ИНТЕРМЕЦЦО

Председатель Высшего Совета Земного Содружества нервно ходил по своему роскошному представительскому кабинету, никак не в силах успокоиться. Только что этот кабинет покинула делегация земной колонии с альфы шестьдесят первой Лебедя…

«…Как там бишь эта планетка называется?..» — раздраженно вспоминал председатель. И он вправе был нервничать и раздражаться — колония, которой едва исполнилось пятьдесят лет, направила на Землю делегацию с требованием предоставить ей все права независимого члена Земного Содружества!! Они даже включили в состав этой делегации уже назначенного ими полномочного представителя в Высший Совет!!! Не дожидаясь решения Земли!!!

Глава правительства Содружества остановился около своего роскошного письменного стола, сделанного из редчайшей зеленой древесины, добываемой в джунглях Кассибы, одной из планет Веги, схватил со столешницы вызолоченный карандаш и сломал его.

Треск ломаемой игрушки несколько отрезвил его. Посмотрев с сожалением на обломки роскошной, изготовленной вручную вещицы, председатель бросил их на стол и начал размышлять гораздо спокойнее:

«Видимо, придется внести на рассмотрена Высшего Совета кое-какие поправки в закон Содружества о вступлении новых членов. Действующие сейчас критерии — численность колонии и баланс внешней торговли — явно недостаточны! Надо будет отдать распоряжение Бранзасу, чтобы он подготовил соответствующий проект поправок, упор скорее всего надо будет сделать на… возраст колонии. Установить срок освоения планеты лет этак в триста, и пока освоение не закончено, о вступлении в Содружеств пусть и не мечтают! А то если все оставить как есть, Земля скоро останется совсем без колоний — этим колонистам, конечно же, наплевать, сколько ресурсов и средств земное правительство вкладывает в освоение новых территорий, им независимость подавай!!!»

За спиной председателя раздалось легкое покашливание, и он раздраженно обернулся.

В дверях стоял его личный помощник, и на его лице было написано, что он решился побеспокоить своего патрона только из-за действительно серьезной причины.

— В чем дело, Витас? — сдерживая раздражение, проговорил председатель. — Кому еще не терпится потрепать мне нервы?!

Бранзас быстро наклонил голову в некоем странном полупоклоне и тихо, но очень внятно произнес:

— В приемной командующий Космофлотом, адмирал Кузнецов. Он… требует аудиенции…

— Требует?! — Правая бровь председателя поползла вверх, и он уставился пристальным взглядом прямо в лицо своего помощника.

Тот спокойно выдержал взгляд и, не меняя тона, повторил:

— Именно — требует!..

— Хм… Требует… — задумчиво протянул председатель и покачал головой. — А не послать ли мне его в… систему Канопуса?..

И глава Высшего Совета с едва уловимым смешком посмотрел на своего помощника.

Но тот не подхватил эту «шутку».

— Господин адмирал возбужден и настроен весьма агрессивно, — все с той же серьезностью проговорил Бранзас. — Он говорит, что если вы и сегодня не сможете его принять, он внесет этот не рассмотренный вами вопрос в повестку дня ближайшего заседания Высшего Совета. Вы знаете — он имеет на это законное право…

— Вот, значит, как?.. — пробормотал себе под нос председатель. — Господин адмирал считает, что его старческие… причуды подлежат рассмотрению Высшим Советом?..

Затем он снова поднял взгляд на своего личного помощника и спросил:

— А вам он, конечно, не раскрыл суть своего… дела?..

— Конечно, нет, — без тени улыбки ответил тот. — Господин адмирал не считает уровень моего допуска достаточным для того, чтобы… э-э-э… секретничать со мной.

— Ну что ж, придется тогда мне самому с ним посекретничать… — снова усмехнулся председатель, на этот раз гораздо откровеннее. — Пригласите старика и включите экранирование кабинета, он наверняка захочет проверить защиту от прослушивания!..

Помощник председателя исчез за дверью, а сам Председатель Высшего Совета Содружества быстро прошел на свое рабочее место и погрузился в изучение бумаг, лежавших на столе.

Спустя несколько секунд в кабинет абсолютно бесшумно вошел высокий пожилой мужчина в парадном комбинезоне звездолетчика и лихо сдвинутом на одно ухо берете. На волевом, энергичном лице, изборожденном глубокими морщинами, выделялся крупный прямой породистый нос, подбородок был чуть выдвинут вперед, словно обладатель этого лица готовился к схватке. В то же время в серых внимательных глазах, смотревших на склонившегося над бумагами председателя, можно было заметить легкую насмешливую искру.

Командующий Космофлотом Земного Содружества адмирал Андрей Кузнецов шагнул вперед и произнес глубоким баритоном:

— Господин председатель, очень сожалею, что вынужден отвлечь вас от ваших… дел, но у меня весьма серьезный разговор!

Председатель Высшего Совета очень натурально вздрогнул и, подняв голову от бумаг, взглянул на своего гостя.

— А, господин адмирал, — воскликнул он, словно появление командующего было для него неожиданностью. — Проходите, садитесь! Любые мои дела могут подождать, когда такой человек, как вы, удостаивает меня своим посещением. Вы же знаете — я всегда рад вас видеть!..

— Да-да, конечно, я это знаю, — усмехнулся адмирал, усаживаясь в кресло, стоящее у стола. — Именно потому вы отказываете мне в приеме вот уже в четвертый раз за последний месяц…

— Что значит — отказываю?! — удивленно воскликнул председатель. — Разве вы просили меня об аудиенции?! Я ничего не знаю! Поверьте мне, адмирал, я разберусь со своим аппаратом и сурово накажу нерадивых!..

— Не надо никого наказывать!.. — перебил не на шутку возмущенного председателя Кузнецов. — В конце концов, мы все-таки встретились!..

— Да, конечно, — неожиданно быстро согласился председатель и принял свой самый внимательный вид. — Слушаю вас, господин адмирал.

— Полтора месяца назад я передал в ваш секретариат довольно обширную докладную записку… — начал адмирал, и председатель перебил его восклицанием:

— А! Да-да, я что-то припоминаю!..

— Припоминаете?.. — переспросил адмирал и его правая бровь чуть приподнялась. — Тем лучше… Но я все-таки напомню вам ее суть…

Он откинулся на спинку кресла и несколько секунд в упор рассматривал сидевшего напротив председателя, а потом заговорил:

— Так вот, суть этой докладной записки сводилась к тому, что один из патрульных кораблей Космофлота, звездолет ГК-2 «Варяг», возвращавшийся из свободного поиска в системе Вольфа триста пятьдесят девять, вышел из гиперпространства довольно далеко от Солнца и засек вблизи Солнечной системы, если говорить точнее, в нанопарсеке от орбиты Плутона странное космическое тело. Странность его заключалась в том, что оно двигалось в направлении Солнца и при этом имело явно искусственную орбиту. «Варяг» наблюдал за этим телом в течение почти пяти часов и за это время оно дважды корректировало траекторию своего движения. При этом, господин председатель, никаких признаков работы двигательной установки замечено не было!

Кузнецов замолчал, словно желая подчеркнуть важность своих последних слов, но Председатель Высшего Совета не произнес ни слова, как будто не понимая всю невероятность услышанного. Адмирал вздохнул и продолжил

— После пяти часов наблюдения командир «Варяга» принял решение приблизиться к столь необычному «гостю» для более детальных исследований, но когда расстояние между кораблем и объектом сократилось до полутора миллионов километров, тот неожиданно… взорвался. Наш звездолет все-таки вышел в ту точку, где произошел взрыв, никаких крупных обломков обнаружено не было, но приборные исследования показали, что в окружающем пространстве имеется повышенное содержание различных неорганических соединений, главным образом на основе кремния, и… особенно это подчеркиваю, фрагменты органических соединений!

Адмирал снова сделал паузу, и на этот раз хозяин кабинета задал вопрос:

— И какие же выводы вы делаете из этого события?..

— Выводы?.. — резко переспросил адмирал. — Выводы, на мой взгляд, делать еще рано, а вот некоторые предложения я в своей докладной высказал. Мне кажется необходимым немедленно прочесать Солнечную систему, и в особенности пояс астероидов, с целью обнаружения других подобных объектов. Вполне возможно, что за Солнечной системой… за человечеством ведется скрытое наблюдение, а любое скрытое наблюдение — это потенциальная угроза! И мы не можем от нее отмахнуться!

— Значит, на основе одной встречи с неким, на ваш взгляд, странным космическим объектом, вдобавок еще и не до конца исследованным, вы, адмирал, предлагаете… как это вы сказали… прочесать Солнечную систему… — задумчиво проговорил председатель.

Он помолчал, уставившись на заваленную бумагами столешницу, затем поднял глаза на адмирала и вдруг заговорил совершенно другим — резким, напористым тоном:

— А вы представляете себе, сколько для такого… мероприятия понадобится кораблей, людей, оборудования, денег, наконец?! Вы представляете себе, как на такое «прочесывание» посмотрит рядовой налогоплательщик, из кармана которого мы будем вынуждены взять необходимые средства?! Чем вы объясните столь значительные траты, когда вас и… меня обвинят в разбазаривании ресурсов Содружества, а может быть, и еще хуже того — в коррупции, в попытке присвоить часть бюджета?!

Сузившиеся глаза Председателя Высшего Совета пылали праведным огнем, напряженная, словно приподнявшаяся над креслом фигура являла собой готовность ринуться на защиту государственных интересов… Но вдруг он мгновенно расслабился, откинулся на спинку кресла и снова сменил тон разговора:

— Вы, дорогой адмирал, человек военный, а значит, простите за выражение, прямолинейный, не учитывающий экономические интересы общества и политическую конъюнктуру. А я — экономист и политик, и потому, поверьте мне, много лучше вас вижу последствия предлагаемой вами акции.

— Я, дорогой председатель, — в тон хозяину кабинета заговорил адмирал, — действительно человек военный, а потому, начиная эту предлагаемую мной акцию, просто и прямо сказал бы рядовым налогоплательщикам… правду!..

— Какую правду? — тут же вскинулся председатель. — О том, что мы по всей Солнечной системе ищем неких шпионов, диверсантов, засланных к человечеству с некими… негуманными целями?! Вы что, хотите посеять среди населения Солнечной системы панику, взлелеять шпиономанию?! Думаете, у нас мало проблем с разного рода психами, неуравновешенными людьми? Вы хотите ко всем цветущим в человеческом обществе пышным цветом маниям и фобиям добавить еще одну?! И все из-за того, что какой-то звездолет встретил рядом с Солнечной системой некий неопознанный объект и не смог его тщательно изучить?!

— К сожалению, этот объект не первый!.. — сухо произнес адмирал, и председатель замолчал, удивленно глядя на старого вояку.

— Я дал задание своему штабу, и мне сделали выборку похожих случаев за последние четыреста лет… Всего, по моим данным, таких случаев было семнадцать. Впервые объект, самоуничтожившийся при приближении земного звездолета, был встречен в четыреста шестом году новейшей эры в поясе астероидов. Тогда на это не обратили внимания, потому что…

— Потому что пояс астероидов в то время кишел пиратами, крайне не желавшими попадаться полицейским силам Земли! — насмешливо закончил председатель фразу адмирала. — Дорогой мой, я вам таких случаев, особенно происшедших в те… веселые времена, подберу пару десятков!..

— Но три последних подобных случая произошли в течение последних полутора лет! — возразил адмирал. — Надеюсь, вы не станете уверять, что это тоже были… недобитые пираты?!

— Нет, не стану… — спокойно ответил председатель — Тем более что я знаю, чем, вернее, кем были вызваны эти случаи!..

— Вот как?.. — удивленно и в то же время с легкой насмешкой проговорил адмирал. — И кем же?!

— Ублюдками с Гвендланы! — веско ответил председатель.

Адмирал покачал головой и вздохнул:

— Опять вы повторяете эту выдумку!.. Ну кто поверит, что эти бедняги, с трудом сохраняющие хотя бы некоторое подобие людей, способны, не имея звездолетов, проникнуть в Солнечную систему?!

— По-моему, вы присутствовали на просмотре и обсуждении присланного этими… «беднягами» отчета?! — ядовито спросил председатель. — Неужели вас не насторожили продемонстрированные ими… способности?! А тот странный… э-э-э… меморандум, который они прислали после нападения на дежурные звездолеты?! С ним вы ведь тоже знакомы! Так почему же вы отмахиваетесь от очевидных фактов и предлагаете мне поверить в каких-то… космических агрессоров?!

— Потому что вы, господин председатель, так же как и я, хорошо знакомы с расшифровкой Орлова — Каппа! — Адмирал энергично хлопнул ладонью по подлокотнику кресла. — И потому что я не верю в то, что человек, даже если его изуродовала генная мутация, может задумывать зло против родной планеты!

Председатель Высшего Совета Содружества посмотрел на старого адмирала странно жалостливым взглядом и ответил мягко, словно разговаривая с упрямым ребенком:

— Господин адмирал, вы, уже пожилой человек, все еще полны романтических… настроений!.. Неужели за свою долгую жизнь вы не убедились, что человек ради удовлетворения своих амбиций готов на гораздо большее, нежели уничтожение своей «родной планеты». Тем более человек, сосланный этой планетой в… резервацию из-за своего уродства, из-за своей… нечеловечности! Что касается расшифровки, о которой вы так некстати вспомнили… Ну кто сегодня серьезно относится к пятисотлетней давности сенсации, превращенной двумя… ловкими ребятами в страшилку для правительства?!

— Вот как? — удивился адмирал. — Страшилка для правительства?! Очень своеобразная характеристика одной из самых интересных научных работ! Я еще такой ни разу не слышал!..

— И тем не менее, — недовольно сдвинул брови председатель, — эта характеристика весьма верна!

На несколько секунд в кабинете председателя правительства Содружества наступило молчание, а затем командующий Космофлота поднялся из кресла:

— Значит, вы не видите во всех этих встречах с неопознанными, самоликвидирующимися объектами никакой опасности для Земли?..

— Нет, не вижу… — с легкой улыбкой ответил председатель.

— И не будете организовывать поиск?..

— Считаю это излишней тратой времени и средств…

— Ну что ж, тогда я использую для организации поиска свои возможности, хотя они, конечно, гораздо скромнее возможностей Высшего Совета Содружества… — задумчиво проговорил адмирал.

— Но только, дорогой адмирал, в рамках бюджета Космофлота и не в ущерб возложенным на это ведомство задачам…

Председатель тоже поднялся со своего места, давая понять посетителю, что аудиенция закончена.

Кузнецов молча козырнул, развернулся и быстрым шагом покинул кабинет.

Председатель снова опустился в кресло и несколько секунд смотрел на закрывшуюся за адмиралом дверь. Затем он снова опустил взгляд на лежащие перед ним документы, но почти сразу, же дверь снова отворилась и в кабинет бесшумно вошел его личный помощник.

— Что еще?.. — недовольно спросил председатель, не поднимая глаз.

— Поступило гиперсообщение от контр-адмирала Эльсона… — негромко доложил Витас Бранзас.

Председатель поднял голову:

— Он покончил с… Гвендланой?..

— Нет, господин председатель, он прислал отчет… — в голосе помощника едва заметно проклюнулась насмешка, — и просит разрешения… покончить с Гвендланой…

Секунду хозяин кабинета молча рассматривал своего личного помощника, а затем резко спросил:

— Рад, да?!

Помощник замер у дверей с самой безразличной миной на лице, но председатель не поверил этому безразличию:

— Рад, что опять оказался прав?!

Последовала еще секунда молчания и пристального разглядывания застывшего у дверей человека, а затем председатель опустил голову и чуть хрипловато приказал:

— Подготовь для контр-адмирала необходимый приказ… И приказ этот должен быть однозначен!..

— А просматривать присланный отчет вы не будете?.. — все тем же безразличным тоном поинтересовался помощник.

— Нет, не буду… — без раздумий ответил председатель. — Я и так достаточно хорошо представляю, что контр-адмирал мог прислать…

— У него большие потери… — осторожно проговорил помощник.

— Вот на это и сошлитесь в проекте приказа!.. — отрезал председатель и подтянул поближе один из документов, давая понять, что тема исчерпана.

Когда дверь за помощником закрылась, Председатель Высшего Совета отбросил от себя лист и снова поднял голову. Немного подумав, он задумчиво прошептал:

— Неужели я ошибся в этом Эльсоне?.. Неужели он…

ГЛАВА 7

Утром следующего дня Двенадцатая эскадра Звездного патруля и линкор класса «ноль» «Одиссей» прощались с десантниками, погибшими на Гвендлане. Тела погибших и… выживших были доставлены на звездолеты накануне вечером. Четыре «кондора» по очереди садились на центральной площади град-комплекса «F» и их экипажи осторожно разбирали жуткую груду мертвых тел. Первый из «кондоров» забрал с планеты и семерых оставшихся в живых десантников — да, они были живы, но совершенно ничего не воспринимали, ни на что не реагировали! Команда последнего «кондора» погрузила на челнок, кроме мертвых тел, и неопределимые части человеческой плоти, разодранные, залитые кровью пустые скафандры, куски титанопластовой брони, оторванные шлемы. На заляпанном кровавыми пятнами голубоватом стеклопласте площади не осталось даже крошечного брошенного лоскута!

За этой скорбной погрузкой, расположившись по периметру площади, наблюдали десятка два «тараканов» и четверо «дьяволов». Они не двигались с места, они даже не шевелились, и тем не менее команды, занимавшиеся этой скорбной погрузкой, ясно ощущали давящую, угнетающую угрозу, исходившую от этих неподвижных, уродливо-грациозных фигур.

В течение всей ночи на кораблях Двенадцатой эскадры готовились к церемонии прощания, а утром…

Команды звездолетов и приданные им части Звездного десанта были построены на главных причальных палубах. Напротив строя, на временных, наспех собранных подмостях, лежали тела погибших, облаченные в легкие десантные скафандры с опущенными и затемненными забралами. В ногах у каждого тела располагалась табличка с указанием имени и звания. А над этими лежащими в ряд неподвижными телами, похожими не на мертвых людей, а на одинаковых безликих кукол, на огромных подвешенных экранах демонстрировалась запись боев, которые двое суток назад проходили в научно-исследовательских центрах Гвендланы. И гремел голос контр-адмирала Эльсона.

— Командиры и офицеры доблестной Двенадцатой эскадры Звездного патруля Земного Содружества, командиры и офицеры Звездного десанта, звездолетчики и десантники, сутки назад мы, выполняя приказ Земли, вели сражение с монстрами, населяющими Гвендлану. Мы боролись с мятежом, поднятым выродками рода человеческого против планеты-матери. Да, эти существа являются потомками людей, но они настолько далеко ушли от Человека, что теперь уже не могут быть отнесены к людям. Сама эта планета, больше похожая на преисподнюю, взрастила этих монстров, и теперь по своему внешнему виду, по своим биологическим свойствам, по своим моральным качествам они вполне достойны называться ее исчадиями!!! Исчадиями ада!!!

На экранах в этот момент мелькали кадры боев, на которых были запечатлены атакующие десантников «тараканы», троеруки, быстро мелькающие, размытые изображения «дьяволов». Кадров этих в распоряжении командования эскадры, видимо, было не слишком много, а потому построенные звездолетчики и десантники видели одни и те же, бесконечно повторяющиеся картины.

Впрочем, пока речь контр-адмирала сопровождалась эпизодами боев, звездолетчики и десантники стояли вполне спокойно — война есть война, и жертвы в ней неизбежны. Но тут Эльсон резко сменил и тон, и тему своего выступления:

— Многие из вас до сих пор воспринимают нашу операцию в системе Кастора как некий локальный конфликт, некое возмущение местных жителей неправильными, по их мнению, действиями центральной власти. Многие наверняка расценивают передачу нам мятежниками тел наших погибших товарищей как некий гуманный, человеческий жест! Но это не так!! Смотрите, как это было сделано, и решайте, есть ли хоть что-то человеческое в действиях этих выродков!

На экранах появилась запись ультиматума Гвендланы, полученного контр-адмиралом накануне, правда, звук из этого послания вырезали, зато «картинка» была необыкновенно яркой.

От зданий культурного центра и информатория через площадь забегали «тараканы» с мертвыми телами на своих спинах и начали сооружать жуткую, кошмарную кучу, грубо швыряя в нее все новые и новые жертвы. Кровавился голубой стеклопласт мостовой, росла гора трупов, а на палубах звездолетов поднимался возмущенный ропот. Он рос, ширился, из этого гула стали доноситься невнятные выкрики, проклятия и ругань! И вдруг все смолкло, на площади появился первый из оставшихся в живых десантников.

Эта тишина стояла до тех пор, пока все семеро пленных не остановились около кучи трупов и на замерший строй землян не глянул огромный, карий, удивительно человеческий глаз огромной зеленой гусеницы, опушенный длинными, густыми ресницами. Впрочем, на этих человеческих глазах, «врезанных» в зеленоватое уродливое тело монстра, камера долго не задержалась — контр-адмирал не собирался доводить до личного состава эскадры обличительную речь «исчадия ада». Изображение чуть подмигнуло и на экранах появились заключительные кадры записи — общий план площади с горой трупов посередине и медленное, тщательно выдержанное изображение лиц пленных десантников, лиц, полностью лишенных… жизни…

В ответ на это по причальным палубам прокатился яростный рев!!!

Но почти сразу же этот возмущенный рев был перекрыт усиленным динамиками голосом командира Двенадцатой эскадры:

— Перед лицом своих павших товарищей мы клянемся отомстить за надругательство над их бездыханными телами, мы клянемся смести с лица Вселенной эту нелепую пародию на Разум, попирающую общечеловеческие нормы и гуманные принципы, мы клянемся спасти Землю от угрозы со стороны «нелюдей», со стороны исчадий Гвендланы!!!

Перекрывая гул голосов, вновь взметнувшихся над строем, грянул марш Звездного десанта. Последовала команда, строй развернулся и под звуки марша звездолетчики и десантники покинули главные причальные палубы. Тела были погружены в три «кондора» со снятыми переборками, демонтированными двигателями и автоматикой, после чего эти братские могилы были выведены в открытое пространство и с помощью буксировавших их «калонгов» направлены в сторону Фортуны. Через двести часов они должны были сгореть в недрах этой звезды!

На борт «Одиссея» тоже были доставлены тела погибших десантников, но было их всего пятеро — Анатолий Стеклов, Андрис Лапиньш, Алекс Стоке, Свен Андерсон и Курт Вортнер. А кроме того, живой Степан Осокин. Команду «Одиссея» не строили для прощания, не показывали ей видеозаписей и не подогревали речами. Вместо этого тела погибших, одетые в парадные комбинезоны и положенные в самые настоящие гробы, были выставлены в главном кубрике, и все, кто считал необходимым попрощаться с ними, могли это сделать. Почти вся команда и весь без исключения состав приданного линкору полулегиона Звездного десанта прошел через этот кубрик. Свет в нем был притушен, мягко звучала траурная музыка и недвижно стоял почетный караул.

Через час после окончания траурной церемонии, когда корпус маленького «калонга» уже уносил тела погибших к их могиле — Фортуне, Вихров, Бабичев и Строй сидели в офицерской столовой десанта за поминальным столом, однако настроение у всех троих было совсем не подавленное. После положенного по обычаю поминания усопших Сергей Бабичев снова наполнил стаканы и, блестя глазами, повернулся к Игорю:

— У нас сегодня есть повод выпить и… на радостях!.. Степка-то наш вывернулся!!! Игорек, представляешь, из самой… могилы вернулся!!! Мне наши эскулапы сказали, что через неделю, максимум десять дней он уже в строю будет! За это стоит… пригубить!..

И он опрокинул свой стакан. Вихров и Строй поддержали тост капитана

— Да, досталось парню! — покрутил головой Майк, заедая водку квашеной капустой. — Я как вспомню, кого вы там встретили, — плохо делается!

— Что досталось, это точно, — согласился Вихров. — Я когда его увидел… его лицо… Жуть!!! На человека не похож!

— Да обычная пси-атака, — небрежно отмахнулся Бабичев. — Не первый раз…

— У Степана третья, — уточнил Строй. — Первый раз на Леде, когда мы в этот институт ходили… Ну, где опыты над людьми ставили. Второй на луне, распрограммировавшийся робот его пси-излучением мазнул… А вообще-то Степану… хм… «везет», в третий раз защита скафандра отказывает!

— Ну, на этот раз дело не в защите!.. — резко оборвал Бабичев своего друга.

— Неужели его за неделю восстановят? — спросил Вихров, переводя взгляд с одного десантника на другого.

— Конечно, — кивнул Сергей. — С нас, звездолетчик, пси-матрицу каждый месяц снимают… так что через неделю, если никаких других повреждений нет, будет наш Степан здоров и весел… Ну, конечно, недельки полторы-две жизни потеряет. — Он повернулся к Майку и насмешливо спросил: — Когда нас… переписывали-то последний раз?

— Сразу после возвращения к Земле, — напомнил Строй.

— Точно, — вспомнил Сергей. — Значит… десять дней назад. Вот этих десяти дней у Степки в памяти и не останется.

— И ладушки, — подхватил Майк. — И нечего о них жалеть, и нечего их помнить…

— Ты, Игорек, лучше скажи, что там наш Старик насчет этой Гвендланы думает, — посерьезнел Бабичев. — Мы что, снова на нее пойдем?!

— А тебе этого хочется?.. — чуть насмешливо переспросил Игорь.

— Я бы и без нее обошелся, — спокойно ответил Сергей. — Но если надо будет… В конце концов, мы хотя бы знаем, чего от нее ожидать!

— Да, мы знаем… — задумчиво подтвердил Вихров и вдруг вскинул на Сергея задумчивые глаза. — Только думаю, что больше на Гвендлану никто не пойдет…

— Неужто Земля будет с… ними договариваться?! — удивился Бабичев.

— Не знаю, — покачал головой Игорь. — Контр-адмирал направил на Землю доклад о состоянии дел, так что решение будут принимать теперь в Высшем Совете… Только вряд ли Земля отпустит Гвендлану. Скорее… мы будем ее бомбить.

Все трое помолчали, обдумывая предположение Игоря.

— Вообще-то мне это не очень нравится… — медленно подытожил свои размышления Бабичев. — Не все же на этой планете… с ума посходили, возьми хотя бы тех же твоих детишек. — Он быстро взглянул на Вихрова. — Они-то почему… страдать должны?!

— Кстати, — встрепенулся Строй, — а как там этот мальчишка, которого мы с планеты подняли, наши высоколобые совсем небось его замучили?..

— Я не знаю… — неуверенно ответил Игорь. — Вчера, когда во время совещания мне с ним пришлось говорить, мне показалось, что у него все в порядке… А сегодня…

Он задумчиво почесал щеку и добавил:

— Может, мне действительно смотаться на «Счастливый случай» повидать пацана?..

— А давай вместе!.. — вдруг предложил Бабичев. — Ответ с Земли наши… главнокомандующие все равно раньше завтрашнего дня не получат, так что… время имеется!..

— Никто нас туда не пустит… — проговорил вдруг Майк. — Я слышал, «Счастливый случай» поставили в карантин.

— С какой это стати? — удивился Вихров.

— Раз на корабле разместили инопланетную форму жизни, допуск туда разрешен только специалистам! — Строй назидательно поднял палец. — Оказывается, это положение было внесено в устав «Кодекса звездоплавания» еще лет семьсот назад…

— Ну, во-первых, пацан никакая не инопланетная форма!.. — тут же вскипел Бабичев. — А во-вторых, мы тоже специалисты!

— Конечно, — широко улыбаясь, кивнул Строй. — Специалисты… Только не в той области науки!..

— Ладно, ребята, не заводитесь!.. — успокаивающе проговорил Игорь. — Я вполне допускаю, что к «Счастливому случаю» применили какую-нибудь бородатую статью Кодекса… Тем более что наш мальчуган и в самом деле обладает кое-какими… необычными способностями…

— Ага… необычными… — ухмыльнулся Сергей, но Вихров не обратил внимания на его ухмылку:

— Но это наверняка не слепой карантин, так что мы можем потребовать, чтобы нам дали возможность переговорить с мальчуганом!

— Пошли к связистам! — немедленно поднялся из-за стола Бабичев.

Вихров и Строй встали и последовали за капитаном к выходу из столовой.

Когда в коннект-узле ближней связи они потребовали у дежурного связиста вызвать «Счастливый случай», а на его вопрос, с кем эта троица собирается разговаривать, ответили, что им нужен маленький гвендланец, офицер-связист покачал головой:

— Ничего не получится…

— Это почему?! — немедленно окрысился Бабичев. — Мы этого паренька с планеты вытащили, а теперь получается, что нам с ним и пообщаться нельзя?!

Связист опять покачал головой.

— У меня приказ командира…

— А если я принесу разрешение нуль-навигатора?.. — неожиданно для самого себя спросил Вихров, прекрасно понимая, что никогда не пойдет к Старику с такой необоснованной просьбой.

— Ну, если нуль-навигатор отменит ради тебя собственный приказ… — пожал плечами связист, и на его лице мелькнула недоверчивая улыбка.

— Так, значит, это приказ… командира… — задумчиво протянул Вихров.

— Я и сказал — «командира», — усмехнулся связист.

— Ну а с кем вообще можно связаться на «Счастливом случае»? — поинтересовался Игорь. Бабичев и Строй молча стояли рядом, явно считая дальнейший разговор с дежурным связистом бесполезным.

— Либо с Ирвингом, либо с Кокошко… — ответил Игорю связист. — Но я не уверен, что у вас, господин старший лейтенант, имеется сообщить им что-то важное…

В его голосе слишком откровенно звучала насмешка, может быть, поэтому Игорь коротко бросил.

— Тогда обеспечьте нам связь с кем-то из них!..

От такого нахальства связист даже несколько растерялся и с минуту молча разглядывал упрямого старлея с нашивками навигатора на рукаве парадного комбинезона. Затем молча протянул ему бланк заявки на связь и повернулся к распределительной аппаратуре коннект-узла.

Как только Игорь вернул ему заполненный бланк, связист буркнул, не отрывая взгляда от мерцающего монитора:

— Двенадцатая кабина… Вы там все поместитесь…

Кабина действительно оказалась достаточно вместительной. Трое друзей уселись в высокие кресла, стоящие вокруг небольшого круглого столика, на котором расположился модуль связи, и буквально через несколько секунд в комнатке раздался слегка раздраженный голос первого ассистента главного врача «Одиссея» Виталия Сергеевича Кокошко:

— Слушаю вас, господа, какое у вас… неотложное дело?!

— Вас беспокоят третий ассистент командира «Одиссея» Вихров, капитан Звездного десанта Бабичев и старший лейтенант Звездного десанта Строй, — проговорил Игорь, стараясь соблюдать официальный тон. — Нас интересует самочувствие мальчика, которого мы подняли с Гвендланы…

Вообще-то Игорь ожидал, что Кокошко в более или менее… вежливой форме «пошлет» их… куда-нибудь — главное, чтобы он не подал официальный рапорт по поводу их «нездорового интереса» к маленькому гвендланцу. Однако дальнейшее поведение Виталия Сергеевича весьма удивило старшего лейтенанта.

Во-первых, над столиком внезапно вспыхнуло слабое свечение, окаймленное яркой оранжевой полоской, и офицеры увидели лицо врача, с интересом вглядывавшегося в каждого из них. Во-вторых, Кокошко с неожиданным интересом произнес:

— Так это вы, Игорь Владимирович?.. Очень рад, что вы со мной связались, я сам собирался вызывать вас в коннект-узел.

Вихров, конечно, знал, что числившиеся в составе команды «Одиссея» научные работники не любили обращаться друг к другу по присвоенным им воинским званиям, но то, что Кокошко знал его имя и отчество, весьма удивило Игоря — все-таки он занимал не слишком высокое место в иерархии линкора. Смущенно пожав плечами, он спросил:

— Чем я могу быть вам полезен?..

— Нет, — быстро ответил Виталий Сергеевич, — сначала мы решим ваш вопрос! Вы хотели поговорить со своим… знакомым. Вообще-то надо сказать, что он мало с кем общается… говорит, что ему… неинтересно, да и мы сами считаем, что его общение с… неспециалистами надо ограничить. Однако в данном случае, мне кажется, имеет смысл дать вам попробовать побеседовать с мальчиком. Правда, должен вас предупредить, малыш сегодня очень… неразговорчив и, как мне кажется, чем-то озабочен. Я переключу связь на его каюту, но предупреждаю, он может самостоятельно отключиться, если не захочет с вами говорить.

Не дожидаясь ответа Вихрова, изображение мигнуло, и перед друзьями появился их знакомый парнишка, сидевший на небольшом диване в довольно просторной каюте, принадлежавшей ранее, как показалось Вихрову, командиру «Счастливого случая». Взгляд мальчика был прикован к противоположной стене, треть которой занимал экран. На экране в окружении ярких неподвижных звезд медленно проплывала наполовину затемненная Гвендлана.

Несколько секунд Игорь молча рассматривал мальчугана, словно боялся напугать его неожиданным обращением, а потом почему-то припомнил: «…Потенциальный полный супер…»

Мальчик вздрогнул, оторвался от экрана и, обернувшись, уперся взглядом прямо в лицо старшего лейтенанта. Его светлые брови чуть нахмурились, словно при виде незнакомого человека, но тут же на губах появилась несмелая улыбка…

— Предтеча… — негромко проговорил мальчик, — тот самый, с которым я… — он бросил быстрый взгляд на экран, — …улетел с Гвендланы…

— Он самый, — стараясь придать беззаботности своему голосу, отозвался Игорь, — и тут со мной еще двое…

Мальчик перевел взгляд на Строя и… Бабичева. Первого он оглядел быстрым безразличным взглядом, просто потому, что до этого видел его только мельком в салоне «стрижа», увидев же второго, настороженно замер. Эта мгновенная настороженность была настолько заметна, что Сергей заерзал в своем кресле и смущенно прогудел:

— Ты, парень, зла на меня не держи за мою… несдержанность… Я тогда не в себе был… друзья у меня… погибли. Я… Я не хотел тебе плохого, ты же ни при чем…

Мальчик немного расслабился, но продолжал внимательно разглядывать Бабичева. Потом он покачал головой и с какой-то недетской грустью произнес:

— Странные вы, предтечи… Странные… Намешано в вас всего… словно ила в родниковой воде. Вот потому вы то кристально чистые, то… словно гнилое болото — сплошные грязь да муть… да кровь!.. Вам бы отстояться, а потом ил этот из себя выдавить, выбросить, но нет, ил вам так же дорог, как и родниковая вода… А почему, вы и сами не знаете!..

Мальчишка поднялся с дивана и, подойдя к экрану, провел ладонью по изображению планеты:

— Вот ты говоришь, что не хотел мне плохого, а сам был готов убить меня, — не оборачиваясь, продолжил он. — И убил бы, если бы тебе не помешали!.. А почему?! — Он повернулся, взглянул прямо в глаза капитану и сам ответил на свой вопрос: — А потому что муть в тебе поднялась… Кровавая муть…

Мальчишка еще раз провел рукой по ярко освещенному полукругу планеты и вернулся на свой диван:

— Теперь вы готовитесь убить… мою родину… Убить Гвендлану! А почему?! А потому что в ком-то из вас муть поднялась!..

— Почему ты решил, что мы собираемся уничтожить Гвендлану?.. — как можно мягче спросил Вихров, бросая многозначительный взгляд в сторону Бабичева, на лбу которого выступила нервная испарина.

Мальчик, словно не замечая, до какого состояния довел капитана, спокойно повернулся к Вихрову и ответил:

— А я не думаю, я точно знаю… Мне удалось услышать сегодняшнюю речь вашего… контр-адмирала и увидеть, как эту речь встретили… его подчиненные. Гвендлана обречена!..

Вихров растерялся — он не слышал выступления Эльсона и не знал, что можно возразить мальчишке, и тем не менее осторожно произнес:

— Контр-адмирал решает далеко не все… Мальчик в ответ только горько улыбнулся.

И тут не выдержал Бабичев. Стараясь сдерживать себя, он угрюмо бросил:

— А что же вы хотели, поднять мятеж и остаться безнаказанными?!

— Что значит — поднять мятеж?.. — спокойно переспросил мальчик, и в его словах Игорю вдруг почудился некий подвох. Вообще мальчишка сегодня разговаривал как-то слишком уж… по-взрослому. А потенциальный супер между тем добавил: — И вообще, что такое — мятеж?..

— Мятеж?! — явно распаляясь, переспросил Бабичев. — Мятеж — это когда граждане государства отказываются подчиняться законным властям и оказывают им вооруженное сопротивление. Именно то, чем сейчас занимаетесь вы!!!

— Значит, я — гражданин Земного Содружества?! — тут же поймал мальчишка капитана на слове. — Значит, жители Гвендланы — граждане?! Так почему же нам запрещен въезд на Землю, на Марс, на Остию… вообще на любую планету Содружества?!

Бабичев растерялся, но все-таки попытался хоть как-то ответить на вопрос мальчугана:

— Ну, просто вы… э-э-э… слишком… другие. Просто людям будет трудно вас… принять… понять…

— Значит, людям нас понять невозможно и общаться с нами они не желают! Тогда почему бы вам не отпустить нас из вашего Содружества — вы же все равно не желаете иметь с нами ничего общего?!

— Вы можете быть опасны для Земли! — неожиданно произнес Строй, и Вихров вдруг понял, что тот совершенно трезв. — А такого рода опасность надо уничтожать!

Паренек кивнул и ответил:

— Ты прав, дело именно в том, что Земля считает нас… опасностью. И Земля пойдет на все, чтобы уничтожить Гвендлану… Мы это знаем, и мы будем защищаться!