Открытка Флеминг Лия
– Вы давно здесь? – спросила у нее Калли.
– Вы, наверное, хотели спросить меня, как я докатилась до жизни такой: незамужняя плюс любовница женатого человека. Ну а если непосредственно к вашему вопросу, то я здесь уже достаточно долго, чтобы влюбиться в этот фантастический город и одновременно устать от него. Словом, у меня было достаточно времени для того, чтобы найти себе приличного партнера. У нас с Кеном полное взаимопонимание. – Моника сдвинула на лоб солнцезащитные очки и внимательно посмотрела на Калли. – Вас это шокирует?
– Ничуть! Я сама сбежала из дома вместе с Тоби пару месяцев тому назад. Мы поженились на борту парохода.
– Пароход был британский или иностранный?
– Разве это имеет значение? По-моему, французский, – беззаботно откликнулась Калли.
– Еще как имеет, особенно если речь зайдет о признании вашего брака законным. Но вас пока, как я посмотрю, это мало волнует. Вы вся светитесь от счастья. Все нормально?
– Что вы имеете в виду? – непонимающе уставилась на нее Калли.
– Наверняка хорошо! У вас ведь есть все, о чем обычно мечтают молоденькие девушки. Любовь в бунгало, в окружении садов. Настоящие райские кущи. Справляетесь пока?
– У нас все прекрасно! – вспыхнула Калли от негодования, отгоняя от себя назойливых мух. Как смеет эта женщина думать, что у нее с мужем могут быть какие-то проблемы?
– Вы производите на меня впечатление не совсем усредненной жены-домохозяйки. Расскажите мне о себе. Сколько вам лет? – Так, очень тактично и умело, Моника выпытала у нее почти все, что хотела, взамен не сообщив ничего о себе. – Так вы знаете фламандский? И бельгийский вариант французского? Молодец! И чем собираетесь заняться в ближайшее время? Или уже готовитесь стать молодой мамой?
– Тоби пока против… Не сейчас. У нас еще впереди много времени. А у вас есть дети?
– Мне поздно обзаводиться детьми. У Кена есть семья. Его дети уже взрослые. А мой жених был убит во время войны. Я тогда работала сестрой милосердия в военном госпитале, вот так и попала сюда. Когда война закончилась, возвращаться было некуда. Мне, как и многим другим, предложили работу в Каире. А потом я встретила Кена. Наш с ним союз, конечно, немного необычный, есть в нем определенный элемент неловкости. Но нам хорошо вместе, я так думаю.
Они еще поплавали, а потом пошли переодеваться к ужину. Тоби подоспел как раз вовремя, но Кен задерживался. После ужина они еще заехали к ним в бунгало пропустить по стаканчику спиртного. На прощание Моника пообещала, что следующий раз она угостит их аперитивом уже у себя дома, в квартире на острове Замелек.
– Странная она какая-то! – задумчиво бросил Тоби. – Очень яркая, экспансивная и в то же время наглухо закрытая ото всех. Не много из нее вытянешь информации.
– А мне Моника нравится. Она родом из Манчестера. Вот женщина, абсолютно уверенная в себе. Правда, мне кажется, что здесь ей тоже немного одиноко.
– А чего ж она хотела? Увела чужого мужа, так терпи теперь! – крикнул Тоби из ванной. – Ложись спать, дорогая!
– Уже! – ответила мужу Калли, с радостью предвкушая, как она сейчас вытянется на прохладной постели, давая отдых всему телу. Да, Моника была добра к ней, и, безусловно, она очень интересная женщина. Но она словно в панцире. Быть может, это своего рода защитная броня, которая помогает ей безболезненно переносить обструкцию света, с негодованием осуждающего ее поведение. Ведь поводов для осуждения более чем достаточно. Одинокая, независимая, любовница женатого человека. Хрупкое создание, но есть в ней притягательная глубина. Калли почувствовала это сразу и не могла не восхититься Моникой Баттерсби. Хорошо, что у нее появилась наконец такая взрослая подруга.
Фиби с нетерпением ждала новых открыток из Каира. Она уже собрала целую коллекцию: пирамиды Гизы, Мемфис, лодки, плывущие под парусом по Нилу, гробницы калифов, бесконечные пляжи Александрии, на которых Каролина проводила жаркие летние месяцы в обществе своей подруги Моники. Судя по любительским снимкам, эта Моника была приблизительно одного возраста с Фиби.
Открытки содержали жизнерадостные послания, живописующие жизнь дочери далеко от дома. В общем-то информации было мало, но общая тональность свидетельствовала о том, что Каролина вполне счастлива в браке и в полной мере наслаждается своей новой жизнью. Примми ограничилась рождественской открыткой, в которой сообщила Калли, что получила все ее письма. Таким же коротеньким уведомлением из Брюсселя отделалась и Марти. Специальное, очень нежное письмо было отправлено из Каира в адрес Китти. Слова утешения по поводу кончины Мейси перемежались объяснениями, почему Калли не смогла присутствовать на ее похоронах. Она просила прощения, но при этом старательно оправдывалась. Дескать, неожиданный отъезд, похожий скорее на бегство, позволил им обойтись без докучливых свадебных церемоний.
Инцидент в отеле «Кавендиш» потряс Фиби. Одна из ее учениц, посещавшая хореографическую студию, дала ясно понять, что Тоби, скорее всего, расплатился просроченным чеком. Фиби понимала, что так или иначе платить придется ей. И снова нужно будет вернуться в то место, где она когда-то пережила короткие мгновения счастья с Артуром. Разве она забудет тот небольшой уютный номер с зеркалами во всю стену, где они с Артуром ужинали после театрального спектакля? И где потом был зачат их ребенок. Разве можно забыть то наслаждение, которое она испытала в объятиях Артура? Тогда они оба были уверены, что впереди у них целая жизнь. Ну не странно ли, что именно в этом месте и ее дочь познала радости любви? Впрочем, стоит ли думать о таких совпадениях? Особенно после выходки Тоби. Своим плутовством он запятнал это святое для нее место.
В один из дней Фиби направилась на встречу с Розой Льюис, чтобы погасить задолженность зятя.
– Позвольте, я возмещу все убытки, – сказала она владелице отеля.
– Глупости! – отмахнулась та. – Но больше этот тип никогда не переступит порог моего заведения. Где-то находишь, но где-то и теряешь, не правда ли? Думаю, его юная жена очень скоро поймет, где и в чем она потеряла. Когда-то я прочитала, не помню где, что тот, кто бесчестен в мелочах, способен и на крупное вероломство. Мне кажется, очень точное наблюдение. И правильное! Напишите ей, чтобы она тщательно отслеживала состояние своего счета. С таким проходимцем все возможно.
Последние слова Розы потрясли Фиби до глубины души. Как предупредить Каролину? Ведь любая критика в адрес ее ненаглядного будет воспринята дочерью в штыки. Дескать, мать снова бесится от зависти. Надо подождать и посмотреть, как станут развиваться события дальше, что отнюдь не означало, что она не будет переживать все это время наедине с собой. К счастью, Фиби снова была плотно загружена работой сразу на нескольких киностудиях, где приступили к запуску новых картин. Она по-прежнему была востребована на характерные роли: всякие домоправительницы, провинциальные дамы в твидовых костюмах, владелицы поместий и прочее. Грех было жаловаться на судьбу, и тем не менее всякий раз, возвращаясь домой, Фиби чувствовала себя страшно одинокой и потерянной.
Лондон менялся прямо на глазах, но снова пошли разговоры о грядущей войне. Италия напала на Эфиопию, потом началась гражданская война в Испании. Тревожные новости поступали и из Германии. Многих ее знакомых артистов стали преследовать, вменяя им в вину еврейское происхождение. Чем все это закончится, не раз задавалась она мучительным вопросом. Столько мужественных молодых людей отдали свои жизни на фронтах Великой войны, а уже новая война, если верить всяким предсказателям и астрологам, стучится в дверь. И все повторится сначала. Во всяком случае, там, в Египте, Каролина хоть будет в полной безопасности, наслаждаясь жизнью в духе героинь мыльных опер. Может, скоро дочь сообщит ей о том, что готовится стать матерью. Хотя когда она сама увидит своего внука? Когда сумеет выбраться в такую даль? Да пока никто ее и не зовет в гости.
Фиби уже давно не злилась на дочь, ее негодование сменилось опустошенностью и усталостью. Но ей по-прежнему было больно, что Каролина оказалась такой наивной глупышкой, с готовностью бросившейся в объятия первого же мужчины, который проявил к ней интерес. Насколько она успела понять из прозрачных намеков бывших подружек дочери, его репутация по части женщин была весьма скверной. Так поняла ли ее дочь, что связала свою судьбу с откровенным плутом и обманщиком? Как же тяжело матери сидеть и молча наблюдать со стороны за тем, как ее ребенок угодил в ловушку, в которую сам же и позволил заманить себя. Конечно, во всем случившемся есть и ее вина. Все эти недомолвки по поводу собственного прошлого… вот чем все закончилось. Да и часто ли она виделась с дочерью, пока та росла? Почему не постаралась сделать из Артура пример настоящего мужчины, мужественного, смелого, готового на самопожертвование, джентльмена до кончиков ногтей? Тогда бы и Калли инстинктивно стремилась встретить такого же спутника жизни и для себя. Ах, все ее глупая скрытность! Вот чем обернулось ее собственное молчание!
И вот ее дочери приходится учиться на собственном горьком опыте. Как же больно в одночасье лишиться всяких иллюзий. Впрочем, кого и когда научил чужой опыт? Каждый познает жизнь на собственных ошибках. Но ведь говорят, что чем больше препятствий подстерегает нас на жизненном пути, тем сильнее выходим мы из пережитых испытаний. Так ли это на самом деле, Фиби продолжала сомневаться. И одновременно надеялась, что само Провидение защитит ее дочь и направит на путь истинный.
14
Калли устроилась на веранде пляжного домика, любуясь бесконечным золотым пляжем Сиди-Бишр и одновременно пожирая глазами коробку со сладостями, доставленную из кафе «Бандриот». Она проводила отпуск вместе с Кеном и Моникой в пригородах Александрии. Тоби, как всегда, отсутствовал: отправился в Палестину на встречу с какими-то очередными партнерами по бизнесу. Стояло необыкновенно жаркое лето, и Александрия была самым прохладным местом на всем побережье. Калли нравилась загородная вилла Кена. Вокруг тенистые пальмы, роскошный, утопающий в цветах сад. По сравнению с ее очень скромным бунгало здесь был настоящий рай.
Александрия оказалась совсем иной, чем тот грязный шумный причал, который предстал перед нею, когда два года тому назад она впервые ступила на африканский берег. Такое впечатление, что этот город живет только одними праздниками. Толпы отдыхающих с разных концов света фланировали по набережным, совершая свой ежедневный променад: греки, ливанцы, жители Мальты, французы и, конечно же, англичане, прибывающие на отдых в Африку целыми семьями. Они заранее резервировали для себя дома на все лето и поближе к пляжу. Множество детишек вертятся вокруг, копошатся в песке, строят замки, лепят пирамидки под бдительным присмотром нянь. Как все это похоже на ее собственное детство в Далрадноре под неусыпным оком Марти. Разве что мух у них в Шотландии не было. Ну, или почти не было, тут же поправила она себя, вспомнив, что дома все насекомые имеют миниатюрный вид в сравнении со здешними пожирателями, изрядно раздобревшими в здешнем климате.
Моника коротала время с друзьями за аперитивом, а Калли в это время пыталась заставить себя погрузиться в чтение нового романа, который прислали из Англии. Примми настоятельно рекомендовала ей прочитать этот роман, но он показался Калли страшно затянутым. Да и слог тяжелый. Итак, у нее две недели законного отпуска. Но что можно делать на работе в такую жару? Все время пить охлажденный шербет да устраивать себе бесконечные сиесты.
Работа у Калли была временной. Она заменяла молодую девушку, которой пришлось срочно вернуться в Англию по семейным обстоятельствам: умер кто-то из ее близких. Небольшая фирма занималась подбором кадров на всякие офисные должности в другие фирмы. Резюме поступали почти из всех европейских стран, и знание языков очень пригодилось Калли. Работа была необременительной: она просматривала заявки на трудоустройство и организовывала собеседования. Однако кое-какой опыт Калли все же приобрела. Во-первых, научилась печатать на машинке. Во-вторых, познакомилась с деловой частью Каира. Да и вообще, так приятно почувствовать себя самостоятельным взрослым человеком, просыпаться рано утром с мыслью о том, что надо идти на работу, а не просто кормить мужа завтраком. К тому же Тоби постоянно был в разъездах. Да и то небольшое жалованье, которое ей положили, тоже оказалось как нельзя более кстати для латания дыр в их семейном бюджете. Сказать честно, она до сих пор так и не разобралась, куда с такой скоростью улетучиваются их деньги. Доходы Тоби поступали по принципу: то густо, то пусто. Но чаще бывало пусто, потому что постоянно приходилось рассчитываться по старым долгам.
Именно из-за денег они и ссорились постоянно. Тоби всегда пытался увильнуть и не рассчитаться по счетам своевременно. Но Калли была непреклонна и требовала неукоснительно соблюдать правило номер один: по долгам надо платить, всякий раз напоминая мужу о том конфузе, который случился с ним в отеле «Кавендиш». Естественно, он злился и в ответ громко хлопал дверью. Потом он и вовсе перестал спать с нею, сославшись на то, что в комнате слишком жарко, и перебрался на веранду. Судя по всему, та страсть, которую он испытывал к жене в первый год их супружеской жизни, сменилась полнейшим безразличием. Холодность мужа огорчала Калли больше, чем ей того хотелось бы. Ей была неприятна сама мысль о том, что она стала для Тоби всего лишь частью обстановки дома, незаметной, но тем не менее кое в чем все еще нужной и даже полезной. Пару раз Тоби и вообще не являлся домой на ночь, и Калли подозревала, что он проводил время на стороне с другими женщинами. Медленно, но постепенно приходило осознание того, что им, собственно, и делить-то нечего: так мало у них с мужем общего.
Дружба с Моникой стала для Калли настоящей отдушиной. Подруга заполнила так много пустот, возникших в ее жизни. Они вместе ходили по базарам, выбирали себе шелк и ситец на платья и на белье, а потом обязательно выпивали по чашечке чая где-нибудь в городе. С помощью Моники она обзавелась хорошим парикмахером, который сделал ей короткую стрижку по последней моде. Они также нашли и отличного портного, который смастерил Калли пару деловых костюмов из чистого хлопка и льна, а потом они с Моникой отправлялись в поездки изучать дельту Нила. Моника советовала ей все время поддерживать на должном уровне свой французский, читать больше литературы на языке оригинала. Она постоянно рекомендовала ей книги, пользующиеся спросом у читателей, поэтические сборники, которые следует обязательно прочитать. Она же привила Калли любовь к серьезной музыке. Скорее всего, Моника догадывалась о неладах в семейной жизни подруги, но на эту тему она никогда не заводила с ней речь.
Моника в сопровождении компании новых знакомых, которых она только что приобрела на пляже, подошла к веранде.
– Каролина! Познакомься с моими новыми друзьями. Себастьян, его жена Иветта, их маленькая дочурка Элиза.
Калли глянула на стильную молодую пару: шляпы, шорты, на руках у отца очаровательная малышка в белом платьице и чепчике. Девочка умилительно тянет свои ручонки в сторону моря.
– Они приехали вместе со своим приятелем и коллегой по работе Феррандом.
Калли ошарашенно подняла глаза на их спутника. Это лицо она узнала бы среди тысяч других лиц.
– Ферранд? – изумленно выдохнула она.
– Caroline, c’est incroyable! Невероятно! – Ферранд повернулся к своим спутникам. – Как же тесен этот мир, n’est-ce pa?
– Я тоже не верю своим глазам! – рассмеялась она. – Что ты здесь делаешь? – Ферранд, высокий, с красивым коричневым загаром, в шелковой рубашке и льняных шортах, выглядел совсем иначе, чем когда-то в замке своей матери. – Действительно невероятно!
– Я здесь на службе… всего лишь скромный школьный учитель, – ответил он. Глаза его светились радостью.
– Не слушайте его! – подал свой голос Себастьян. – Он у нас такой скромник! Ферранд трудится в здешнем университете, преподает искусство Ренессанса. И одновременно сам пишет монографию, посвященную творчеству Рубенса и Ван Дейка.
Потом все набросились на сладости, и коробка быстро опустела. После чего молодые супруги снова направились на пляж еще немного поиграть с дочуркой на воздухе. Через какое-то время они вернулись с вкуснейшим фисташковым мороженым для всей компании. И, наконец, вволю насладившись солнцем и окончательно разомлев от жары, все вместе они вернулись на виллу для послеобеденного отдыха. По пути живо обсуждали последние новости из Германии. Особенно волновало все то, что было связано с начавшимися гонениями на евреев.
– Да, Европа совсем не та, что была раньше! – обронила Иветта, инстинктивно прижав к себе малышку. – Мои родители занимаются торговлей в Париже, но как все там будет дальше… Не нравится мне все это!
– В любом случае, думаю, до войны дело не дойдет! Особенно с учетом того, какое сокрушительное поражение потерпели немцы в той войне, – сказал Ферранд, не сводя глаз с Калли. – Мой брат Жан-Люк служит в армии. Говорит, наша армия хорошо обучена.
– Дело не в одном обучении! – возразила ему Моника. – Сейчас на войне главное – это оружие и военная техника. Ни одна из наших стран не готова к войне так, как Германия. У них имеются разработки новейшего оружия. Кен говорит, что им отчаянно нужна нефть, это правда. А следовательно, немцы зарятся на нефтяные месторождения в Ливии и Персии. Пока, конечно, безопаснее наблюдать за всем происходящим отсюда. Но если они все же решатся развязать новую войну, то это коснется всех. Никто не сможет спокойно отсидеться в сторонке.
Вечером они засиделись допоздна. Звенели бокалы, неспешно лилась беседа при мягком свете лампы. Калли все время внимательно следила за выражением лица Ферранда. Какое красивое, какое живое у него лицо, как загораются глаза, когда он начинает спорить о чем-то, что кажется ему принципиально важным, время от времени сопровождая свои слова нетерпеливым взмахом руки. Он сильно изменился за минувшие годы. Повзрослел, возмужал, вот только прическа осталась прежней: те же непокорные черные кудри, падающие на ворот рубашки. Вот он повернулся в ее сторону и впился в нее взглядом, словно ему было очень важно знать, а что думает она по поводу его аргументации. Как же он не похож на Тоби!
Все вернулись в гостиную, а они с Феррандом остались на террасе. Усевшись на ступеньках крыльца, они курили и молча наблюдали за тем, как вьется мошкара в свете лампы. Из-за плотно закрытых дверей послышалась негромкая музыка. Знакомая мелодия! Когда-то Калли слушала ее в клубе «400». Конечно же, это Кол Портер со своей знаменитой балладой «Когда начинается бегуэн». Калли вдруг стало грустно. Как давно все это было! Да и было ли? Непроизвольно она стала раскачиваться в такт музыке.
– Давай потанцуем! – неожиданно предложил Ферранд. – Грех не воспользоваться таким случаем – мелодия прекрасна!
Калли неторопливо встала со ступенек и поднялась на террасу. Она понимала, что будет лучше, если она сейчас скажет «нет». Но она никогда не скажет Ферранду «нет»!
Они тесно прижались друг к другу, повторяя все изгибы своих тел, и стали медленно кружить по террасе. Дивная мелодия! Как нельзя более гармонирующая с этой волшебной ночью. Танцы под звездами, что может быть прекраснее?
Ферранд оказался выше, чем она помнила. Но его близость действовала на нее точно так же, как и тогда, в замке. И серьезный взгляд, которым он смотрел на нее сверху вниз, и его неподражаемая улыбка…
– Так бывает только в романах, да? – прошептал он ей на ухо. – Всего лишь один взгляд, и тут же вспыхивает искра… Как ты думаешь, наверное, это было начертано на небесах, что мы снова должны были встретиться? Прости, Каролина! Я сегодня выпил лишнего! Несу какую-то чушь…
Калли, Калли! Что с тобой происходит? Ферранд прав. Все они сегодня выпили лишнего. Или это музыка на нее так подействовала? И эта звездная ночь? Она повернулась к нему лицом, и их губы встретились. Как же все просто! Один взгляд, один танец, и их роман закрутился по новой.
– Я поняла, что происходит, с того самого момента, как ты его узнала! – со смехом сказала подруге Моника за утренним кофе.
– Безумие какое-то происходит! Вот что происходит! – честно призналась ей Калли.
– Это, моя дорогая, называется страстью! Удар молнии, и все! Ты уже за себя не отвечаешь! Вот он, тот единственный и неповторимый, кого я ждала всю свою жизнь!
– Не говори ерунды! Я – замужняя женщина. И я не верю в неземную любовь. На момент знакомства с Феррандом я была еще неопытной молоденькой девушкой, почти ребенком… Просто я устала. Да и с Тоби у нас не все ладится в последнее время. А может, мне просто стало скучно. В любом случае самое время возвращаться домой и снова становиться образцовой женой!
Калли не хотелось думать о возвращении домой, но она знала, что обязана думать о семье.
– Какая разница, вернешься ли ты домой или останешься здесь? Все, что должно было случиться, уже случилось. Грянул гром небесный и поразил вас обоих. Не стоит притворяться или обманывать саму себя. Ваша былая страсть вспыхнула с новой силой. Тем более и обстановка благоприятствует! – слегка подначила ее Моника. – Ночь, звезды, сладостное пение сирен пустыни…
– Глупости! Разомлела от жары и хватила лишку! Словом, традиционный курортный роман замученной жизнью домохозяйки, которая вначале поступает, а потом уже думает.
– Знаешь, ты далеко не единственная, кто способен на такие безумные поступки. Иногда страсть сама диктует свои условия, и тогда…
Моника задумчиво улыбнулась.
– Моника! Ты же не подумала, что я имела в виду тебя и Кена! – спохватилась Калли. – Прости, если я тебя обидела!
– Калли! Мы оба с Кеном гораздо старше тебя. У нас были и свои романы, и страстные увлечения. Но все – увы! – уже в прошлом. Этап юношеских безумств для каждого из нас уже миновал. Да и потом, скажу тебе честно, влюбленность не может длиться вечно. Но нам хорошо друг с другом, и это главное. Со временем влюбленность перетекает в нечто более устойчивое. Возникает более нежное и доверительное чувство, но это в том случае, если сильно повезет.
– Я ни за что не изменю мужу с другим мужчиной! Надеюсь, до этого никогда не дойдет. Завтра же уеду! Мой отпуск подошел к концу.
– Беги, мой котеночек, беги! От себя не убежишь. Что будет, то и будет! – улыбнулась Моника. – Если бы ты была действительно счастлива в браке со своим Тоби, ты бы просто взглянула на Ферранда, узнала его, поздоровалась и тут же снова забыла о его существовании.
Хорошо этой Монике рассуждать, подумала Калли, но в глубине души была вынуждена признать, что ее подруга, с присущей ей прямотой северянки, сказала то, что думает. И сказала правду!
– Все дело в музыке! Бегуэн – такой танец… Совратит кого хочешь! И музыка, и слова, и все остальное… Все было против нас! Он женат?
– Почему ж ты у него не спросила? – рассмеялась Моника. – Господи боже мой! Так сгорали от страсти, что забыли обо всем на свете. Себастьян и Иветта очень над вами потешались.
– Вы это специально подстроили, да? – возмутилась Калли.
– Ничего подобного! Ферранд сам увязался за нами. Не могла же я прогнать его прочь. Невежливо как-то…
– Ах, Моника! Что же мне делать, право! – воскликнула Калли, не в силах более скрывать обуревавшие ее эмоции.
– Ничего! Сиди себе спокойно и жди! Судьба сама распорядится твоим будущим. Отныне ты всецело в ее власти. И, как говорится, одному Богу известно, что там будет потом.
– Пожалуйста, не говори так! Рок, судьба… Мы же не античную трагедию разыгрываем! Пойду прогуляюсь вдоль берега! Освежу голову! – Калли подхватилась с места, желая поскорее поставить точку в этом неприятном для нее разговоре.
– Дорогая ты моя! Никаких трагедий! Судьба сама дает тебе шанс получить неземную радость от этой жизни. Так почему бы и не воспользоваться им?
Сидя в поезде, Калли всю дорогу размышляла о том, что ждет ее дома. Ах, как было бы замечательно, если бы все было как раньше! Конечно, дома она будет чувствовать себя в полной безопасности. Но Калли страшилась того момента, когда переступит домашний порог и окунется в привычный для себя мир. Она сама изменилась! Она стала совершенно другой. И этот огонь, полыхающий у нее в груди… Как ей взглянуть в глаза Тоби? Он же сразу догадается о ее измене. За время отдыха в Александрии кожа ее стала золотистой от загара, тело упругим и легким от постоянного пребывания в воде и регулярных занятий верховой ездой, волосы выгорели на солнце добела. Совсем скоро она снова вернется к себе в офис и с головой уйдет в работу. Она даже думать себе запретит о том, что Ферранд тоже трудится где-то неподалеку, преподает в Каирском университете.
В конце концов, что между ними было? Всего лишь один поцелуй. Мимолетный поцелуй, и все! Какое счастье, что они встретились тогда, когда ее отпуск уже подходил к концу, а не в самом начале.
А так, небольшой флирт под звездами южного неба с человеком, в которого она была когда-то влюблена. Но чем старательнее пыталась оправдать себя Калли, тем отчетливее она понимала, что Моника права. Случилось безумие, страсть, сметающая все на своем пути… А может, она насмотрелась слишком много любовных мелодрам в кино? Или просто очень влюбчивая? Ведь и с Тоби у нее в свое время было точно так же. Он покорил ее сердце с первой же встречи. Зато сейчас… Вся проблема в том, что их семейная жизнь с Тоби весь последний год складывается преимущественно из приездов и отъездов, расставаний и встреч. Они почти не проводят время вместе, у них нет общих друзей. Все его приятели – это те люди, с которыми он делает бизнес. Ее круг общения – это единственная подруга Моника да еще письма из дома.
Как непростительно она ошибалась, заявляя когда-то, что Тоби – это ее единственная любовь и на всю жизнь. Их нынешние отношения с мужем никоим образом не заполняли ни ее жизнь, ни ее сознание. Нужны перемены, ей нужно срочно переустраивать личную жизнь. Пожалуй, она точно знает, как и чем можно заполнить стремительно расширяющуюся пропасть между ней и мужем.
Тоби встретил ее с улыбкой. Он сидел на веранде и был в отменном настроении. Она с горячностью обхватила его за шею руками.
– Я так по тебе соскучилась! Если бы ты знал, как я скучала! – воскликнула она, прижимаясь к нему всем телом.
Муж даже отпрянул от неожиданности.
– Что ты! Что ты! Мы не виделись всего лишь две недели. Что за нежности? Чего добиваешься? Ужин в «Континентале» или новое платье? У меня для тебя уйма новостей.
– Как прошла твоя поездка? Ты даже ни разу не позвонил! И не написал! – упрекнула она его.
– Дел было невпроворот! Собираюсь открывать офис в Хайфе.
– Вот это новость! Значит, мы переезжаем? – воскликнула она, чувствуя, как у нее отлегло от груди. Слава богу, подумала она, все разрешилось само собой.
– Зачем? Я просто буду курсировать между Хайфой и Каиром. Купил себе новую машину. Ступай, взгляни! С открытым верхом, такая шикарная куколка! Идеально подходит для здешних трасс через пустыню.
Калли замерла от неожиданности.
– То есть ты хочешь сказать, что станешь жить на два дома?
– Не переживай! При первой же возможности я буду ездить в Каир. Решу там свои дела и обратно домой. Арабы ведь ленивы и неповоротливы. Приходится все время их понукать. Пока надсмотрщик не просвистит над их ухом хлыстом, с места не сдвинутся.
– Так ты уже и сотрудников набрал? Но я тоже могу оказать тебе посильную помощь!
Вот если бы они с Тоби работали вместе, она смогла бы лучше понять, в чем суть его бизнеса.
– Ты останешься сидеть на телефоне здесь. Ты – мои глаза и уши в Каире. Так пойдем посмотрим мою куколку!
Он почти силой потащил ее за собой на задний дворик, где стоял припаркованный элегантный внедорожник американского производства. Машина с парусиновым верхом сверкала свежей краской бледно-оливкового цвета.
– Наверное, стоит кучу денег! – вздохнула Калли.
– Во всем – только лучшее! Это мой принцип! Да и положение, знаешь ли, обязывает. Автомобиль – это ведь тоже часть имиджа делового человека. Когда я на этой малышке подкачу к клиенту на рандеву, то он сразу же проникнется доверием к моей персоне.
– Очень хороша! – солгала Калли, мысленно прикидывая, во что обошлась ему эта «куколка», и от подобных мыслей ей сразу же стало не по себе.
– Хороша?! И это все, что ты имеешь сказать мне? – возмутился Тоби. В дом они вернулись молча.
– Я буду скучать по тебе! – тихо обронила она и замолчала. – Хочу поговорить с тобой о… детях. Тебе не кажется, что нам пора обзавестись ребенком? Ребенок поможет мне скрасить одиночество. У меня будет чем и кем заняться.
– Какой еще ребенок?! Ты же знаешь, как меня раздражают чужие отпрыски. Боюсь, схожие чувства я буду испытывать и к собственному ребенку.
– Но ведь ребенком буду заниматься только я! Я одна!
Сейчас или никогда, подумала Калли. Самое время расставить все точки над i в этом щекотливом вопросе.
– Ты будешь заниматься, а платить за все придется мне! Все эти няни, платные школы и прочая дребедень!
– То есть получается, что ты вообще не хочешь иметь детей?
Калли вдруг почувствовала легкий озноб и испугалась, понимая, что не хочет слышать его ответ на свой вопрос.
– Прошу тебя, не начинай пилить меня прямо с порога! И потом, когда мы сможем состряпать тебе младенца, если я постоянно в разъездах? – рассмеялся он, абсолютно не обращая внимания на ее расстроенное лицо.
– Я бы могла поехать с тобой в Хайфу на какое-то время! – выдавила она из себя жалкую улыбку.
«Вот тогда бы ты никуда от меня не делся и снова лег со мной в одну кровать», – подумала она про себя.
– Там ты мне не нужна! Ты же знаешь, я привык работать один! И всегда работаю один! Что же касается детей, то ты с самого начала знала о моем отношении к ним. – Тоби плеснул себе спиртного в стакан. – Будешь?
Калли отрицательно качнула головой, вдруг почувствовав себя совершенно опустошенной.
– Я думала, что за эти годы ты изменил свое отношение к детям. Разве желание иметь потомство – это не естественная составляющая любого брака?
– Только не в моем случае! Грязные пеленки, распашонки, молочные смеси, бессонные ночи! Нет уж! Уволь! Такое развлечение не по мне.
Это был именно тот ответ, которого так страшилась Калли. И он был сказан таким тоном, что не оставлял никаких сомнений. Только что Тони озвучил ей то, что думает на самом деле. Законченный эгоист, испорченный, жестокосердный человек, он всегда поступал так, как считал нужным, даже не советуясь с ней. Любитель легкой жизни, он привык жить так, как живется. Как же она раньше не разглядела в нем все то, что отчетливо увидела сейчас? Пелена спала с глаз: ее муж – эгоцентрист, который хочет, чтобы весь мир вращался вокруг него. Вот он сидит перед ней, вальяжно развалившись на софе, а она впервые смотрит на него не сквозь розовые очки. Да есть ли у нее вообще хоть какие-то шансы спасти свой брак? Выбор невелик: либо принять его условия и продолжать совместную жизнь по его правилам, либо уходить прочь. Уговорами здесь не поможешь. Да и не сможет она никогда переубедить его! Калли села на стул, раздавленная тем, что услышала.
– Дорогая, у меня есть предложение! Я приглашаю тебя сегодня вечером в ресторан отпраздновать твое возвращение!
– Нет, спасибо! Давай останемся дома и проведем этот вечер вместе. Ведь впереди у нас не так уж много тихих семейных вечеров! – Калли попыталась улыбнуться, но улыбка получилась горькой. Она еще не вполне оправилась о пережитого шока. Кажется, они только что помахали друг другу на прощание, стоя на противоположных берегах реки. И нет такого моста, который бы соединил оба эти берега.
Дорогая Марти!
Даже не знаю, с чего начать. Но ты – единственный человек на свете, кто сможет понять меня и простить, если что не так. Я приехала в Каир, полная надежд на счастье, которое обещала мне супружеская жизнь с Тоби. А сейчас я влюблена в замечательного человека, в другого мужчину. Он обладает набором всех тех качеств, которых нет у моего мужа. Он умен, образован, он нежный и очень добрый. Он – бельгиец, и ты не поверишь, но он тот самый юноша, с которым я познакомилась, когда училась в замке Гротен. Но у меня такое чувство, будто я знаю его всю свою жизнь.
Мой муж работает в другом городе. Вся его жизнь полнится делами, которые сводятся лишь к одному: он то зарабатывает деньги, то тут же их теряет. Он и слышать не хочет о том, чтобы у нас был ребенок. Тоби ненавидит детей, и все мои попытки переубедить его закончились ничем. Он упрям и своенравен. Я чувствую себя обманутой, мне так одиноко. Я просто в отчаянии. Моя новая любовь заполнила все те пустоты, которые образовались в моей душе. Наша встреча была чистой случайностью. Я не собираюсь нарушать свою супружескую клятву, хотя и давала ее не перед Богом в церкви, а на борту парохода. Но я также не смогу жить во лжи.
Ферранд читает лекции в университете, я работаю в одной из контор в центре города. После первой встречи он разыскал меня через наших общих знакомых и настоял на возобновлении прежней дружбы. Время от времени мы с ним встречаемся в каком-нибудь тихом кафе, где можно выпить чашечку чая и поговорить без свидетелей. А потом мы идем к нему на сиесту. Мне так хорошо, так покойно, когда он рядом. Кстати, мой французский стал гораздо лучше за последнее время.
Знаю, ты будешь сильно огорчена! Ведь для тебя брак вечен, и он нужен прежде всего для продолжения рода. Но Тоби с самого начала заставлял меня предохраняться, а потому постепенно наши сексуальные отношения завяли, а потом и вовсе прекратились. Боюсь, что он нашел утешение на стороне.
Господи! С какими великими надеждами я приехала в свое время в Каир. Но вот прошло три года, и, оглядываясь назад, могу лишь с грустью констатировать, что я ничего не добилась за это время. А ведь я старалась изо всех сил, поверь мне! Хотела свить свое семейное гнездышко, но наш дом так и остался просто местом, где мы влачим существование, – унылое и скучное местожительство. Мне стыдно, что у меня ничего не вышло. Но, с другой стороны, над созданием счастливой семьи всегда трудятся двое, не так ли? Предполагаю, что Тоби очень быстро наскучили радости семейной жизни и он уже устал от брачных уз. Он по натуре холостяк и привык к одинокой жизни.
Не знаю почему, но я убеждена, что это каким-то странным образом связано с тем воспитанием, которое он получил в семье. Он родом из Уэльса, но отношений со своей семьей он практически не поддерживает. Разве что редкие поздравительные открытки на Рождество. На мои расспросы о его близких он всегда отвечал одно и то же: «Это мое прошлое, и оно тебя не касается». Что мне делать? Я буквально разрываюсь на части. Варианта у меня два: отказаться от того шанса на личное счастье, которое подарила мне судьба, и продолжить свою семейную жизнь с нелюбимым мужем. Или все же сняться с якоря и отправиться в новое плавание вместе с Феррандом? Мысль о разводе пугает меня. Даже само слово кажется мне уродливым.
Пожалуйста, напиши мне, что ты думаешь обо всем этом. Я не могу обратиться за советом к матери. В свое время она предупреждала меня, что я совершаю огромную ошибку, связывая свою жизнь с Тоби. Сейчас я понимаю, насколько она была тогда права. Может, мне вернуться домой? Побыть там какое-то время, привести в порядок растерзанные чувства. Вот только где он, мой дом?
Любящая тебя, твоя несчастная Калли.
15
Они с Феррандом лежали на кровати в его квартире на острове Замелек. Высокие потолки, вентилятор, непрерывно гоняющий воздух, стеллажи до самого потолка, заставленные альбомами и монографиями по искусству, интересными орнаментами, старинными медными сосудами и другими предметами старины. Ставни на окнах закрыты, и в комнате царит приятный полумрак. Вот Ферранд приподнимается на локоть и пристально смотрит на Калли.
– Все еще не могу привыкнуть! Каждый раз это так чудесно… и так естественно! Оставайся! Куда тебе идти? В пустой дом?
– Но я должна. Вдруг Тоби неожиданно вернется?
– Когда он здесь появлялся в последний раз? Несколько месяцев тому назад! Он недостоин иметь такую жену, как ты.
– И, однако, он – мой муж, и я обязана соблюдать хотя бы мало-мальские приличия.
– Ничего ты ему не обязана! Ты вышла замуж совсем еще юной девочкой. А ведь браки иногда распадаются, и люди расходятся. Такое случается.
Ферранд подкрепил свою аргументацию горячим поцелуем в губы, но поцелуи поцелуями, а Калли пока была настроена далеко не так решительно.
– Иногда я чувствую себя древней старухой, так надоела мне та ложь, в которой я сейчас живу. Устала! Не в моем характере бегать, прятаться, скрываться от посторонних глаз. Когда-то Тоби говорил мне, что рассудительность и осторожность – вот главные качества, которыми должны руководствоваться все супружеские пары. Надо постараться сохранить хотя бы рассудительность.
– Но почему тогда он не забирает тебя в Хайфу? Почему вы живете порознь? Вот я, к примеру, хочу жить с тобой вместе. Мой контракт подходит к концу, и я не уверен, что стану продлевать его на новый срок. У мамы проблемы со здоровьем, Жан-Люк постоянно занят армейскими делами. Кароль уже принял духовный сан и стал священником. Словом, все понуждает меня поскорее возвращаться домой. И я хочу, чтобы ты поехала вместе со мной.
– Это невозможно! Твоя мать никогда не примет меня! Разведенная англичанка, к тому же протестантка, в качестве жены для ее сына?! Никогда!!!
– Тебе же не за мою мать выходить замуж. А со временем она полюбит тебя так же, как люблю тебя я. Я не тороплю тебя сделать свой выбор прямо сейчас. Но, быть может, в один прекрасный день ты и сама поймешь, что твой каирский период жизни подошел к логическому завершению. Наша встреча была не случайной! Это – судьба! Я все еще не могу поверить своему счастью! – Ферранд улыбнулся ей по-мальчишески озорной улыбкой, и Калли моментально растаяла. Как хорошо было бы видеть его рядом каждый день!
– Я должна все сделать по-честному! – сказала она вслух. Вначале она обсудит с Тоби, когда тот будет готов к такому разговору, потом обратится к адвокату за тем, чтобы оформить официальный развод. Публика в Каире строго блюдет все приличия. Осторожность и рассудительность во всем! – Пока только Моника в курсе наших с тобой отношений.
– Глупышка! – тяжело вздохнул Ферранд. – Наивная ты моя девочка! Каир – это большая деревня, ma cherie. Все знают обо всех! Слуги сплетничают, а сплетни рождают новые сплетни и слухи. Но какое нам дело до всех чужих пересудов? Мы должны быть вместе! Жизнь слишком коротка и непредсказуема. Кто знает, что случится в ближайшие год-два, когда Германия развернется и пойдет маршем на Запад?
Ферранд снова поцеловал ее и попытался опрокинуть навзничь, но она вырвалась из его объятий.
– Мне пора! Я так люблю тебя, Ферранд! Когда-то я думала, что люблю Тоби. Но оказалось, что это было всего лишь прелюдией к настоящей любви. – Калли стала торопливо натягивать на себя одежду. – Если бы не ты, не знаю, как бы я пережила весь этот ужасный последний год. Но мы должны подумать над тем, как с достоинством выйти из сложившейся ситуации. Я хочу расстаться с Тоби по обоюдному согласию. Пока еще не знаю, как это сделать… но буду думать… и пытаться.
Легко сказать «пытаться», но как это осуществить на практике? Тоби редко наезжает в Каир. А когда все же появлялся дома, то погружался в непрерывную суету и постоянно пребывал, как говорится, «под мухой». Вечерами тянет ее на своей новенькой спортивной машине в клуб «Гезира», последнее место в Каире, где Калли хотелось бы «засветиться» на людях. Моника с Кеном отправились в пустыню снимать какие-то кочевые племена. У них столько общих занятий, не без зависти думала Калли. А у нее с Тоби? Единственный раз за всю их семейную жизнь Калли удалось уговорить мужа отправиться в речное путешествие по Нилу. И что в итоге? Его укусило какое-то насекомое, началась лихорадка, он провалялся две недели в больнице и был зол на нее, как три тысячи чертей, за то, что она поломала ему весь рабочий график.
Еще на пороге Калли встретил Хасан. Он испуганно всплеснул руками и сказал:
– Мадам, к вам посетители. Наверное, из полиции.
Она опрометью ринулась в гостиную. Навстречу ей поднялись двое мужчин, облаченные в форменные льняные костюмы.
– Миссис Ллойд-Джоунз? Простите за беспокойство! Мы из Британского легиона.
– Что случилось? Тоби! Он попал в аварию? – Ноги ее стали ватными, и она безвольно опустилась на стул.
– Нет-нет! С ним все в порядке. Мы просто хотим задать вам несколько вопросов. Когда мистер Тобиас Джоунз вернется домой?
– Не знаю! Он ведь постоянно работает в Хайфе. А о своем приезде домой он всегда сообщает мне в самую последнюю минуту.
Калли почувствовала внутреннюю тревогу, услышав, как ее мужа назвали полным официальным именем, но тут же постаралась взять себя в руки.
– Чем я могу помочь вам? Пожалуйста, присаживайтесь. Сейчас Хасан подаст чай.
Она вызвала слугу и, стараясь говорить спокойным, ровным голосом, распорядилась насчет чая.
– У нас имеется ряд вопросов сугубо юридического характера к вашему мужу, и вопросы эти весьма серьезные.
– Не платит налоги? – предположила она и добавила извиняющимся тоном: – Он такой рассеянный!
– Нет! Речь идет о достоверности некоторых важных деловых бумаг. К нам поступили жалобы от наших клиентов. Люди жалуются, что передали ему определенные суммы денег на приобретение акций компании «Дельта», которая занимается развитием прибрежного региона и строительством недвижимости, но никаких щедрых дивидендов, которые были обещаны, им никто не перечислил. Тогда они бросились обзванивать телефоны тех контор, которые указаны в их бумагах, – тоже тщетно! Ибо мы уже выяснили, что большинство этих адресов – фальшивые. На самом деле там нет никаких контор, занимающихся проектами «Дельты».
– Ничего не понимаю! Тоби сказал, что открыл в Хайфе еще один офис своей фирмы. А вы говорите, что здесь, в Каире, он офис закрыл. Ничего не понимаю! – повторила Калли и дрожащей рукой стала разливать чай.
– Мы подозреваем, что он взял у клиентов деньги и исчез куда-то вместе с ними. Кстати, никто из этих людей до сих пор не получил письменного подтверждения, что на их имя приобретено такое-то количество акций. Более того, мы провели собственное расследование и установили, что регион, который якобы подлежит застройке, уже полностью освоен и власти не дают разрешений на дополнительное строительство на данных территориях.
– То есть он попросту обманул своих партнеров?
– К сожалению, именно так! У вас, миссис Джоунз, наверняка есть контактный телефон мужа в Хайфе и его адрес, не правда ли?
– Нет ни того, ни другого. Он говорит, что пока кочует из отеля в отель и работает прямо в номере. Но занимается поиском подходящего помещения под постоянный офис. Он всегда звонит мне только из отелей. – Внезапно до Калли дошло, что оба мужчины буквально буравят ее подозрительными взглядами. – Понимаю, это звучит немного неправдоподобно, но надо знать моего мужа. Он вечно в пути, постоянно в движении. У меня нет причин не доверять ему. – Сердце глухо колотилось в ее груди. Неужели они считают ее сообщницей Тоби? В самом деле! Как это жена не знает, где работает ее муж?
– То есть вы хотите сказать, что у мистера Джоунза нет даже зарегистрированного офиса для официального ведения дел? Тогда ему предстоит дать множество объяснений по самым разным вопросам. Кстати, какая роль в его бизнес-проектах отведена вам?
Калли энергично тряхнула головой. Надо сохранять самообладание и отвечать четко и ясно.
– Муж никогда не привлекал меня к своей работе. Скажу больше: я заинтригована не меньше вашего. Ибо тоже ничего не знаю о его работе. Он ведь даже не позволял мне помочь с разбором его деловой почты. Я до недавнего времени работала на полставки в агентстве, занимающемся наймом сотрудников для других фирм, и кое-что смыслю в деловой корреспонденции.
– А вы никогда не задавались вопросом, откуда у вашего мужа деньги?
– Как видите, на ведении хозяйства его доходы не отражаются! – Калли с досадой обвела рукой гостиную. – Часть мебели мы взяли в аренду вместе с домом. Кое-что я докупила за свои деньги. А вообще-то мы постоянно очень стеснены в средствах. Денег у нас нет. Хотя муж приобрел себе недавно огромный автомобиль, естественно, без моего ведома, как это у нас водится.
– У вас есть личные сбережения, миссис Джоунз?
– Да, но только те деньги, которые мне завещал отец. Но они лежат на трастовом счете в Англии.
– Вы никогда не подписывали никаких бумаг по просьбе мужа?
– Нет, но… – Страшная догадка пулей пронеслась у нее в голове. – Но недавно муж попросил меня подписать какой-то бланк. Я даже не посмотрела, что это. Он сказал, какая-то новая форма налоговой отчетности. Вы же не думаете…
– Как давно вы замужем?
– Уже более трех лет, – проговорила она с трудом, в горле мгновенно пересохло от напряжения.
– У вас в Каире есть близкие, которые могут поручиться за вас?
– Нет. И детей у нас нет. Все мои близкие в Лондоне. Более того, я вынуждена признаться, что сбежала с Тоби сюда против воли семьи. А со своей семьей он меня так и не познакомил. Вроде бы у них есть имение где-то в Уэльсе, если верить его словам.
– Вот какую версию он вам преподнес! Интересно, интересно! Согласно нашим данным, его отец, преподобный Обадия Джоунз, баптистский проповедник, живет в Кардифе. Родители лишили своего сына наследства и отказались от него после того, как он украл драгоценности матери и сбежал из закрытой школы вместе с помощницей воспитательницы.
Шокированная Калли откинулась на спинку стула.
– То есть получается, что все это время он мне лгал! – воскликнула она возмущенно. – И это – вся его ложь? Или есть еще что-то?
– Боюсь, ваш муж – самый обыкновенный мошенник и аферист. Здесь он обманул много достойных людей, выманил у них денежки, а потом удрал в Палестину. Не удивлюсь, если оттуда он двинул дальше и сейчас разгуливает по Стамбулу с фальшивым паспортом в кармане. Мне жаль, но я должен уведомить вас о следующем. Мы обязаны проверить вашу причастность ко всем его махинациям. Настоятельно советую найти в Каире знакомых, которые согласились бы поручиться за вас, а также представлять ваши интересы в суде, если обманутые акционеры заявят свои права на ваше имущество. Обвинения против него выдвинуты серьезные: он обманом выманивал у клиентов деньги, подделывал подписи, фабриковал фальшивые документы. Все это уголовно наказуемые злодеяния. И по совокупности они тянут на солидный тюремный срок.
– Не знаю, что и сказать! Муж не звонил мне уже более двух недель, но это вполне в его духе. Наш брак, к сожалению, уже давно трещит по швам. Я даже собиралась подать на развод. Но такое!!! Его поймают? Как он мог так подло обойтись со мной? Обтяпывать свои темные делишки, а мне постоянно лгать… Простите!
Калли начал сотрясать озноб от пережитого шока.
– Вам есть у кого остановиться?
– Да, у меня есть друзья. Но что же мне сейчас делать?
– Пока ничего. Мы будем держать вас в курсе. В полицию будет направлено официальное заявление, скоро начнется расследование. Предполагаю, что банковских бумаг мужа у вас тоже нет?
Калли отрицательно покачала головой. Тоби всегда держал все свои банковские документы в специальной папке в запертом ящике и всегда отдельно от их общего счета.
– Я могу дать вам номер нашего общего счета, – предложила она. – Но денег там совсем немного. Все еще не могу поверить, что он так бессовестно обошелся со мной. Я ведь безоглядно доверяла ему во всем, в том числе и в том, что касается наших общих денег. – Холодный ужас парализовал ее. – А вдруг он подделал и мою подпись тоже? Неужели он опустился до того, чтобы обокрасть собственную жену?
– Вам нужно немедленно связаться со своими адвокатами в Лондоне. К сожалению, миссис Джоунз, такие бессовестные типы, как ваш муж, могут пойти на все, что угодно. Особенно если их загнали в угол.
Чиновники ушли, и Калли рухнула на постель как подкошенная. Все стало на свои места, и картинка сложилась целиком. В Лондоне Тоби доил тех, у кого водились денежки, ее привез в Каир в качестве ширмы, а когда необходимость в ширме отпала, удрал в Палестину. Ему не нужны были ни семья, ни жена, которая перестала быть ему полезной. Неужели и те деньги, которые завещал ей отец, он тоже украл, оставив ее ни с чем? Конечно, обманутые акционеры будут добиваться компенсаций через суд. Ее брак не просто дал трещину, он лежал в руинах. Ее муж – отпетый мошенник и аферист, играющий на чувствах простаков или жадных обывателей, желающих быстро разбогатеть на всяких сомнительных проектах. И вот он исчез, удрал в неизвестном направлении, бросив тень подозрения и на нее саму.
Калли позвонила Монике. Та приехала, попыталась снять стресс с помощью джина, потом уложила подругу в кровать.
– Постарайся заснуть! Утро вечера мудренее. Все пройдет, вот увидишь! Зато сейчас ты свободна и можешь быть с Феррандом.
– Шутишь! – воскликнула Калли. – О какой свободе ты толкуешь, с такой петлей на шее? Ведь кому-то же придется возмещать ущерб.
– Ты такая же жертва, как и те, кого обманул Тоби. Ферранд поручится за тебя, уверяю! А потому не забивай раньше времени себе голову всякими мрачными мыслями. В конце концов, Тоби оказал тебе неоценимую услугу, сделав тебя свободной. – Моника ласково погладила подругу по руке. – Спи! Вот увидишь, утром все покажется тебе не таким уж безнадежным…
Но утром Калли не почувствовала облегчения. Единственный выход – взять и удрать с любовником, снова под покровом ночи, куда-нибудь подальше от этих мест, от того бесчестия и позора, который свалился на ее голову. Но внутренняя гордость не позволяла Калли повести себя подобным образом. Ведь она какая-никакая, а все еще жена Тоби. Да и не станет она подставлять под удар репутацию другого человека. Она должна пройти через все, чего бы это ей ни стоило, и уже только потом начинать строить какие-то планы на будущее. Должна заплатить сполна и за собственную леность, и за собственную глупость, за все те ошибки, которые совершила сама. Пора взрослеть, становиться на свои ноги и принимать жизнь такой, какая она есть, со всеми ее неприятными сюрпризами. Только став по-настоящему самостоятельной, можно рассчитывать на какое-то счастье. В том числе и с Феррандом.
Тремя неделями позже Калли уже стояла на палубе парохода «Отранто» и махала рукой друзьям, оставшимся стоять на берегу, и махала до тех пор, пока они не превратились в крохотные точки. Все минувшие дни слились в непрерывную круговерть: встречи с разъяренными клиентами Тоби, злые лица обманутых бизнесменов, абсолютно уверенных в том, что она была в курсе всех махинаций мужа.
Приятель Моники Кен помог ей миновать многие подводные рифы и выдержать первоначальный шквал обвинений. Именно он присоветовал Калли хорошего адвоката, который доказал ее полную непричастность к аферам мужа и посоветовал отбыть на родину первым же пароходом, отправляющимся до Британии, а здесь бросить все как есть на произвол судьбы. Друзья даже купили ей билет на пароход.
Ферранд тоже завершил свою работу по контракту и все порывался поехать вместе с ней. Но Калли была непреклонна: домой она должна вернуться одна. Она пообещала ему, что они обязательно встретятся, как только она оправится от всех ударов судьбы, которые обрушились на нее в последние месяцы.
О Тоби по-прежнему ничего не было слышно. Похоже, он растворился на необъятных просторах Леванта, прихватив с собой все денежки клиентов, и живет сейчас где-то под чужим именем. Ну и пусть, думала она. Это даже к лучшему, что он по своей воле исчез из ее жизни. В конце концов, она ему ничего не должна! И тем не менее горький осадок остался: унижение от того, что тебя бросили, весь этот кошмар, который ей пришлось пережить после того, как вскрылись все обстоятельства его исчезновения. Калли надеялась, что долгое морское путешествие поможет ей прийти в себя, собраться с силами и подготовиться к встрече с Фиби. Можно только представить, каким ударом окажется для матери все случившееся, когда она снова увидит на пороге свою дочь.
Все те ужасные дни, пока длилось судебное разбирательство с бесконечными допросами, обвинениями, разгневанными речами потерпевших, она боролась со страшным искусом. Глядя на величавое течение Нила, она не раз и не два была готова броситься в воду и покончить со всеми проблемами разом. Надо набить карманы платья камнями и всякой галькой и смело ступать в воду, прикидывала она различные варианты самоубийства. «Зачем мне дальше жить? – спрашивала она себя. – Ведь я сама превратила свою жизнь в ад». И тут же вспоминала, что у нее есть Ферранд. Его любовь к ней поможет преодолеть эти временные помутнения разума, он не даст ей сломаться.
Ее бывшие подруги в Англии едва ли поймут правильно все случившееся. Примми получила первую степень в Оксфорде и была нацелена на последующие научные успехи. Даже Памела и та стала работать модельером у какого-то известного кутюрье. А что может предъявить она? Неудачный брак и пустой кошелек. Из Каира она возвращалась домой с пустым чемоданом. С тем самым, с которым когда-то приехала сюда. Но тогда она была влюблена, она была полна надежд на будущее, а уезжает с разбитым сердцем и опустошенной душой. Никаких надежд! Ничего из того, о чем она мечтала, не сбылось. Она даже продала кольцо, которое ей подарил Тоби. Ей не хотелось, чтобы среди ее пожитков были вещи, лишний раз напоминающие ей о том, каким преступным способом были заработаны деньги, на которые было куплено это кольцо.
Ферранд был очень предусмотрителен и нежен. Он даже пригласил ее в ресторан на прощальный ужин. Так сказать, романтический ужин вдвоем на открытой террасе под южными звездами. Но сама мысль о том, что ей придется появиться на людях, привела Калли в ужас.
Читать бесплатно другие книги:
