Копье Пустыни Бретт Питер

– Я тоже этого боюсь, – ответил Меченый. – Я не хочу, чтобы люди видели во мне спасителя. К тому же мне самому нужно в Милн. Послание с печатью Райнбека – прекрасный повод.

– Ты собираешься дать им боевые метки, – догадался Рожер.

– В том числе, – кивнул тот.

– Ладно, – сказал Рожер. – Когда выезжаем?

Меченый взглянул на него.

– Не «выезжаем», а «выезжаю». Я еду в Милн один. Я буду скакать во весь опор по ночам, и ты меня только задержишь. Вдобавок тебе нужно учить подмастерьев.

– Зачем? – скривился Рожер. – Не знаю, что я делаю с подземниками, но этому нельзя научить.

– Вот свинство! – рявкнул Меченый. – Что за пораженческие разговоры? Ты учишь подмастерьев всего несколько месяцев. Рожер, нам нужны волшебные скрипачи. Уж придумай, как их натаскать.

Он взял его за плечи, заглянул в глаза, и тот увидел безграничную решимость, а также уверенность в Рожере.

– Ты справишься. – Меченый сжал его плечи и отвернулся, но Рожер продолжал ощущать его взгляд. К нему будто перешла часть решимости Меченого. Если он не может обучить подмастерьев, то знает, у кого это получится. Надо только подавить страх и отправиться к ним.

Гаред подошел к Меченому и опустился на колено.

– Можно с тобой? – взмолился он. – Я не боюсь скакать по ночам. Я тебя не задержу.

– Встань! – гаркнул Меченый и пнул Гареда по согнутому колену. Великан мгновенно вскочил, но глаза по-прежнему держал опущенными. Меченый положил руку ему на плечо. – Гаред, я знаю, что ты меня не задержишь, но ты тоже останешься. Я еду в Милн один.

– Но тебе нужна охрана, – возразил Гаред. – Ты важен миру.

– Миру больше надобны такие люди, как ты, а мне ни к чему охранник. У меня для тебя другое задание.

– Все исполню, – пообещал Гаред.

– Мне не нужен охранник, зато Рожеру – понадобится.

Рожер возмущенно посмотрел на Меченого, но тот его проигнорировал.

– Уонда охраняет Лишу, а ты присмотри на Рожером. Его волшебная музыка – уникальный и незаменимый дар. Она может переломить ход войны, если мы сможем ее обуздать.

Гаред низко поклонился и шагнул в круг солнечного света у окна.

– Клянусь светом дня. – Он посмотрел на Рожера. – Глаз не спущу!

Рожер взглянул на великана, непредсказуемого и тугодумного лесоруба, не зная, радоваться или ужасаться.

– По нужде-то можно в одиночку ходить?

Гаред засмеялся и хлопнул его по спине, чуть не выбив из Рожера дух и едва не свалив его с ног.

– Сегодня я отправлюсь в Форт Милн до того, как северные ворота запрут на ночь, – сообщил Меченый Лише в карете на обратном пути в лечебницу Джизелл. Он рассказал, как прошла аудиенция у герцога – в полном согласии с предсказанием Арейн. – Вообще-то, я собираюсь выехать, как только соберу Сумеречного Плясуна.

Лиша велела Уонде не подавать виду, если мужчины подтвердят слова матери герцога. Девочка справлялась прекрасно, зато сама Лиша с трудом сдержала улыбку.

– Вот как?

– Райнбек хочет, чтобы я от его имени попросил у герцога Юкора помощи в изгнании красийцев с земель Тесы, – пояснил Меченый.

Лиша кивнула с притворной мрачностью. Какой поразительной властью обладает мать герцога! Вот бы и ей научиться управлять мужчинами без их ведома!

Меченый выжидающе посмотрел на нее:

– И что? Ты не возражаешь? – Он казался почти разочарованным. – Не умоляешь взять тебя с собой?

Лиша фыркнула.

– У меня есть дела в Лощине, – ответила она, не глядя ему в глаза, – и ты никогда не скрывал, что хочешь разнести боевые метки по городам и весям. Все к лучшему.

Меченый кивнул:

– Я тоже так думаю.

Остаток пути они проделали в тишине и прибыли в лечебницу, когда ученицы снимали белье с веревок.

– Гаред, помоги девушкам отнести корзины с бельем, – попросила Лиша, когда пустая карета отъехала.

Гаред ушел.

– Уонда! Меченому нужно оружие для поездки на север. Принеси несколько связок меченых стрел.

– Хорошо, госпожа. – Уонда поклонилась и направилась в дом.

– Пять минут при дворе, и все уже раскланиваются, – проворчал Рожер.

– Рожер, ты не попросишь госпожу Джизелл велеть девушкам собрать еду в дорогу?

Рожер взглянул на Меченого и Лишу и нахмурился:

– Я лучше за вами присмотрю.

Лиша наградила его таким возмущенным взглядом, что он отшатнулся, преувеличенно изящно раскланялся и ушел. Лиша и Меченый отправились в конюшню, где воин достал свое меченое седло и конский доспех.

– Обещай быть осторожным, – попросила Лиша.

– Я всегда осторожен. Иначе бы не выжил.

– Верно, но я имела в виду не только подземников. У герцога Юкора… репутация более сурового правителя, чем Райнбек.

– То есть его не водят за нос собственные советники? Я знаю. Я знаком с Юкором.

Лиша покачала головой:

– Есть хоть одно место, где ты не побывал?

Меченый пожал плечами:

– За восточными горами. За западным лесом. На берегу моря за Красийской пустыней. – Он взглянул на Лишу. – Но я постараюсь наведаться.

– Я бы тоже хотела, если Создатель позволит.

– Теперь все могут странствовать, где пожелают. – Меченый поднял татуированную руку.

«Я имела в виду – с тобой», – едва не сказала Лиша. Его слова окончательно все прояснили. Она – его Рожер. Больше нет смысла надеяться на иное.

Меченый протянул руку:

– Ты тоже обещай, что будешь осторожна.

Лиша шлепнула его по руке и крепко обняла:

– Прощай.

Через час он уже скакал на север прочь от города, и хотя глаза Лиши были на мокром месте, ей казалось, что с ее плеч свалился тяжелый груз.

Лиша вернулась к своим прежним занятиям. Она дала урок ученицам и осмотрела больных, пока Джизелл отвечала на письма. Отчасти ей хотелось зарыться в книги о метках, которые лежали в сумке в комнате наверху, но она совладала с соблазном погрузиться в наследие Арлена, поскольку знала, что остановиться не сможет. Лиша была жадной до знаний, как Гаред – до разряда магии, который сотрясал его тело, когда он убивал подземника меченым топором. Но девушка решила хотя бы несколько часов безмятежно растирать травы и лечить пациентов от пустяков вроде простуды и переломов.

Завершив обход и отослав учениц на покой, Лиша заварила чай и поднялась с чашкой в гостиную Джизелл. В столь позднее время комната должна была пустовать, и в ней имелся теплый камин, а также небольшой письменный стол. Лише и самой надо было ответить на письма травниц со всего герцогства, с которыми она состояла в общении. Многие еще не знали о смерти Бруны. С того момента, как они с Рожером повстречали Меченого, у Лиши не было времени ни на травы, ни на старых подруг.

Поднявшись, Лиша услышала звон стекла. Она вошла в комнату и увидела за столом Джизелл Рожера. Перед ним стоял графин с бренди. Огонь шипел и плевался, на камнях очага лежали мокрые осколки стекла.

– Хочешь спалить всю лечебницу? – воскликнула Лиша, вытащила из кармана фартука тряпку и торопливо вытерла бренди, пока не загорелся.

Не обращая на нее внимания, Рожер наполнил другой стакан.

– Рожер, госпоже Джизелл не понравится, что ты бьешь ее посуду, – предупредила Лиша.

Рожер запустил руку в лоскутный мешок, который повсюду носил с собой. Мешок был старый, грязный и потрепанный, но Рожер все равно называл его «мешком с чудесами». И действительно, жонглер неизменно доставал из него чудеса, которые пленяли даже самых искушенных зрителей.

Рожер бросил на стол горсть старинных золотых монет Меченого. Они зазвенели, половина упала на пол.

– Пусть купит себе новую.

– Рожер, что с тобой? Если дело в том, что я тебя отослала…

Рожер отмахнулся и приложился к стакану. Лиша видела, что он уже в стельку пьян.

– Мне плевать, как вы с Арленом прощались в конюшне.

Лиша рассердилась:

– Я на него не вешалась, если ты на это намекаешь.

Рожер пожал плечами:

– А хотя бы и вешалась, мне все равно.

– Тогда в чем дело? – ласково спросила Лиша и подошла к Рожеру. Юноша мгновение смотрел на нее, затем снова запустил руку в мешок с чудесами и достал узкую деревянную коробочку. В ней хранился массивный золотой медальон.

– Министр Джансон дал, – пояснил Рожер. – Это королевская медаль за доблесть. Герцог вручил ее Аррику за то, что спас меня в ночь гибели Ривербриджа. А я и не знал.

– Ты тоскуешь по нему, – вздохнула Лиша. – Так и должно быть. Он спас тебе жизнь.

– Демона с два он ее спас! – крикнул Рожер, схватил медаль за цепочку и швырнул через комнату. Медаль гулко ударилась о стену и со звоном покатилась по полу.

Лиша положила ладони на плечи Рожеру, но жонглер оскалил зубы, и на мгновение она испугалась, что он ее ударит.

– Рожер, что случилось? – мягко спросила она.

Рожер вырвался и отвернулся. Казалось, он будет молчать, но все же заговорил.

– Я думал, это просто дурной сон, – произнес он сдавленным голосом. – Аррик играл на скрипке, и мы с мамой танцевали. Мой отец и вестник Джерал хлопали в такт. Стояло сезонное затишье, и в трактире в ту ночь никого больше не было.

Он глубоко вдохнул и сглотнул.

– Что-то с грохотом ударило в дверь. Я помню, как отец с утра спорил с мастером Питером, метчиком, но они с Джералом сказали, что беспокоиться не о чем.

Он горестно усмехнулся, шмыгнув носом.

– Они ошиблись. Когда мы повернулись на стук, в двери вломился скальный демон.

– Ах, Рожер! – Лиша прикрыла рот ладонью, но Рожер не повернулся.

– Его ноги обтекало пламя огненных демонов. Скальный раздробил дверную раму, чтобы протиснуться. Мать схватила меня на руки, и все закричали, но я не помню, что именно, за исключением…

Он всхлипнул, и Лиша чуть не бросилась его утешать.

Рожер собрался с духом и продолжил:

– Джерал бросил свой меченый щит Аррику и велел отвести нас с матерью в укрытие. Джерал взял копье, мой отец – чугунную кочергу, и они повернулись к подземникам.

Рожер надолго умолк. Затем он снова заговорил холодным, безжизненным голосом:

– Мама бросилась к Аррику, но он оттолкнул ее, схватил свой мешок с чудесами и выбежал вон.

Лиша ахнула, и Рожер кивнул.

– Так все и было. Аррик помог мне только потому, что мать швырнула меня в погреб, перед тем как ее схватили демоны. И даже тогда он хотел меня бросить.

Он погладил вытертый бархат и потрескавшиеся кожаные заплаты мешка с чудесами Аррика.

– Тогда этот мешок не был ветхим и выцветшим. Аррик был человеком герцога, а его торба – яркой и новенькой, как подобает королевскому герольду.

Он сжал зубы и добавил:

– Вот правда о доблести Аррика! Спасти игрушки!

Он схватил мешок здоровой рукой и стиснул так сильно, что костяшки пальцев побелели.

– Мешок, который я таскаю всюду, как будто он мне дорог не меньше!

Он сунул его под нос Лише, взглянул на ревевший в камине огонь и выскочил из-за стола.

– Рожер, не надо! – Лиша перехватила его и вцепилась в мешок. Рожер держал крепко, и вырвать мешок она не могла, но жонглер не пытался протиснуться к очагу. Они смотрели друг на друга. Глаза Рожера были широко распахнуты, как у затравленного зверя. Лиша обняла юношу. Он уткнулся лицом в ее грудь и зарыдал.

Когда Рожер наконец перестал содрогаться в рыданиях, Лиша отпустила его, но он продолжал цепляться за нее. Не открывая глаз, потянулся к ее губам. Она быстро отстранилась и подхватила Рожера, который пьяно споткнулся.

– Извини, – сказал он.

– Ничего. – Она отвела его обратно за стол. Он плюхнулся на стул и задержал дыхание, как будто боролся с приступом тошноты. На бледном лице выступили капельки пота.

– Возьми мой чай, – предложила Лиша. Она забрала мешок с чудесами. Рожер не сопротивлялся. Лиша поставила мешок в темном углу подальше от огня и подняла с пола золотой медальон Аррика.

– Почему он его оставил? – спросил Рожер, глядя на медальон. – Когда герцог нас вышвырнул, Аррик забрал все, что не было прибито к полу. Он мог продать эту медаль вместе с остальным добром, которое распродал за годы наших странствий. Мы бы много месяцев не знали голода и холода. Ночь! Аррик мог оплатить свои долги во всех пивных города, а это говорит о многом.

– Возможно, он знал, что не заслужил медаль, – предположила Лиша. – И ему было стыдно за содеянное.

Рожер кивнул:

– Я тоже так думаю. И почему-то от этого хуже. Я хотел бы его ненавидеть…

– Но он был тебе вместо отца, и ты не можешь себя заставить, – закончила Лиша и покачала головой. – Мне знакомо это чувство.

Лиша покрутила медальон, погладила чистую заднюю сторону.

– Рожер, как звали твоих родителей?

– Калли и Джессум, – ответил Рожер. – А что?

Лиша положила медальон на стол, порылась в одном из многочисленных карманов фартука и вынула небольшой кожаный сверток, в котором хранила инструменты метчика.

– Если эта медаль отчеканена в честь твоего спасения во время резни в Ривербридже, надо почтить память всех героев.

Стремительным изящным почерком она вырезала на податливом золоте имена Калли, Джессума и Джерала. Они засверкали в свете камина. Рожер смотрел на них во все глаза. Лиша взяла медаль за тяжелую цепочку и повесила ему на шею.

– Смотри на нее и думай не о трусости Аррика, а о тех, чья жертва осталась невоспетой.

Рожер коснулся медальона. Слезы капнули на золото.

– Я никогда с ней не расстанусь.

Лиша положила руку ему на плечо:

– Расстанешься, если это спасет чью-то жизнь. Рожер, ты не Аррик. Ты намного сильнее.

– Настала пора это доказать, – кивнул Рожер.

Он встал, но покачнулся и схватился за стол, чтобы не упасть.

– Утром, – поправился он.

– Будь начеку и предоставь переговоры мне, – велел Рожер Гареду, когда они вошли в дом гильдии жонглеров. – Не верь широким улыбкам и не засматривайся на лоскутные наряды. Половина местных обитателей выудит у тебя кошелек, а ты и не заметишь.

Гаред машинально хлопнул себя по карману.

– И не держись за него, – добавил Рожер. – Хочешь, чтобы все знали, где у тебя деньги?

– Тогда что мне делать? – спросил Гаред.

– Просто вытяни руки по швам и не давай на тебя натыкаться, – посоветовал тот. Гаред кивнул и отправился по залам гильдии следом за Рожером.

Огромный лесоруб со скрещенными за спиной мечеными топорами привлек внимание жонглеров, но не сильно. В гильдии ценили зрелища, и любопытных интересовало одно: какую роль играет великан и в какой постановке.

Наконец они пришли к кабинету цехового мастера.

– Рожер Трехпалый к цеховому мастеру Чоллсу, – сообщил Рожер секретарю в приемной.

Тот вскинул взгляд. Это оказался Дэвед, давний знакомый Рожера.

– Ты что, рехнулся? Заявился как ни в чем не бывало! – возмущенно прошептал Дэвед, поглядывая в коридор, не смотрит ли кто. – Цеховой мастер тебе яйца открутит!

– Не открутит, иначе сам останется без яиц, – рыкнул Гаред. Дэвед повернулся к нему, увидел скрещенные на груди могучие руки и запрокинул голову, чтобы посмотреть в глаза.

– Как скажете, сударь, – с трудом сглотнул секретарь и встал из-за крохотного стола. – Я сообщу цеховому мастеру о вашем приходе.

Он подошел к тяжелым дубовым дверям кабинета, постучал, дождался приглушенного ответа и скрылся внутри.

– Явился?! – раздался рев из кабинета. Через мгновение двери распахнулись перед цеховым мастером Чоллсом. В отличие от большинства жонглеров, он носил не лоскутный наряд, а тонкую льняную рубашку и шерстяной камзол. Борода его была подстрижена, волосы намаслены и аккуратно зачесаны назад. Он скорее походил на аристократа, чем на жонглера. Рожер сообразил, что ни разу не бывал на выступлении цехового мастера. Может, Чоллс и вовсе не жонглер?

При виде мрачного, как туча, лица цехового мастера Рожер очнулся от размышлений.

– А ты не робкого десятка, Трехпалый! Надо же, заявиться спустя столько времени! Мы тебя уже похоронили, и ты должен мне… – Чоллс взглянул на Дэведа.

– Пять тысяч клатов, – подсказал Дэвед, – плюс-минус несколько дюжин.

– С этого и начнем. – Рожер извлек из кармана мешочек со старинными монетами Меченого и швырнул цеховому мастеру.

Монеты стоили как минимум вдвое больше суммы его долга.

При виде золота глаза Чоллса вспыхнули. Он выхватил монету наугад и прикусил. На мягком металле остался отпечаток зубов, и Чоллс перестал хмуриться. Цеховой мастер посмотрел на Рожера:

– Что ж, я согласен выслушать твои оправдания. – Он отошел от двери, пропуская Рожера и Гареда в кабинет. – Дэвед, чаю нашим гостям.

Дэвед принес чай, и Рожер сунул секретарю еще одну золотую монету – тот, верно, за год зарабатывал меньше.

– Это за бумажную волокиту.

Дэвед кивнул, широко улыбаясь:

– К закату ты воскреснешь из мертвых. – Он вышел из кабинета и закрыл за собой дверь.

– К делу, Рожер, – произнес Чоллс. – Так что случилось в прошлом году и где тебя подземники носили? Вы с Джейкобом гребли клаты лопатой, чтобы выплатить твой долг, и вдруг какой-то мелкий чинуша присылает мне записку с требованием оплатить погребальный костер для мастера Джейкоба, тело которого стынет на городском леднике, а тебя нигде нет!

– На нас с мастером Джейкобом напали. Я несколько месяцев провалялся в лечебнице, а когда поправился, решил, что лучше на время оставить город. – Рожер улыбнулся. – Зато я стал свидетелем самой потрясающей маревниковой байки на свете, и что самое прекрасное – это чистая правда!

– Ты не договариваешь, Трехпалый. Кто на вас напал?

Рожер пристально посмотрел на цехового мастера:

– А вы как думаете?

Глаза Чоллса округлились, и он закашлялся, чтобы скрыть удивление.

– Вот как… ладно. Главное, что ты жив.

– Тебя кто-то избил? – Гаред сжал кулак. – Только скажи кто, и я найду их и…

– Мы здесь за другим. – Рожер положил ладонь на руку Гареда, не сводя глаз с Чоллса. Цеховой мастер выдохнул и словно сдулся.

– В Недра чай, – пробормотал Чоллс. – Мне нужно кое-что покрепче.

Он достал из стола глазированный глиняный кувшин и три стакана. Его руки немного дрожали. Он щедро плеснул из кувшина в каждый стакан и раздал гостям.

– За то, чтобы мудро выбирать себе врагов! – Цеховой мастер поднял стакан и переглянулся с Рожером. Жонглеры выпили.

Гаред смотрел с подозрением. Рожер подумал, что могучий дровосек не так туп, как всем кажется. Через мгновение Гаред, однако, пожал плечами и залпом выпил.

Дровосек выпучил глаза и покраснел. Он согнулся пополам в приступе кашля.

– Создатель! Парень, кто же пьет это в один присест! – возмутился Чоллс. – Это энджирское бренди, и оно наверняка старше тебя. Его смакуют!

– Извините, сэр, – хрипло выдохнул Гаред.

– Они в Лощине привыкли к разбавленному элю, – пояснил Рожер. – Великаны вроде Гареда опрокидывают здоровенные пенные кружки одну за другой. Градуса в них немного, и он попадает из бродильного чана прямо на стол.

– Ничего не понимают в изысканных напитках, – кивнул Чоллс. – А ты, Трехпалый?

Рожер улыбнулся:

– Я же был подмастерьем Аррика. – Он отпил из стакана и погонял жидкость во рту, наслаждаясь вкусом и выдыхая спиртные пары через ноздри. – Я пил бренди, когда у меня еще волосы на яйцах не выросли.

Чоллс засмеялся, снова запустил руку в стол и достал кожаный мешочек с травами.

– А как у вас в Лощине насчет покурить? – спросил Рожер у Гареда, который еще перхал.

Гаред кивнул.

Цеховой мастер вздрогнул и развернулся к Рожеру:

– Ты сказал – в Лощине?

– Ага. – Рожер достал щепотку табаку из кисета Чоллса и набил трубку, которая появилась в его искалеченной руке. – Именно.

Чоллс разинул рот:

– Так это ты волшебный скрипач Меченого?!

Рожер кивнул, запалил фитиль от лампы на столе цехового мастера и раскурил трубку.

Чоллс откинулся на спинку кресла, глядя на Рожера. Через мгновение он кивнул:

– Неудивительно, если подумать. Я всегда считал, что в твоей музыке есть что-то волшебное.

Рожер передал ему фитиль. Чоллс раскурил свою трубку и протянул ее Гареду.

Некоторое время они молча дымили. Наконец Чоллс сел прямо, выбил золу и положил трубку на небольшую деревянную подставку.

– Ладно, Рожер. Ты можешь ухмыляться хоть целый день, но мне надо управлять гильдией. Говоришь, ты был в Лесорубовой Лощине, когда явился Меченый?

– Я не был в Лощине, когда явился Меченый, – поправил Рожер. – Он приехал в Лощину со мной и Лишей Свиток.

– Ведьмой-метчицей?

Рожер кивнул. Чоллс нахмурился.

– Если ты травишь мне застольные байки, Рожер, клянусь светом дня…

– Это не застольная байка. Каждое мое слово – правда.

– Мы оба прекрасно знаем, что за твою историю любой жонглер продаст душу, так что давай сразу к делу. Сколько ты хочешь?

– Деньги меня больше не интересуют, цеховой мастер.

– Только не говори, что у тебя случилось просветление, – фыркнул Чоллс. – Аррик в гробу перевернется! Рассказами о Меченом можно собирать толпы, но ты же не считаешь его Избавителем?

Раздался громкий треск. Жонглеры повернулись и увидели, что Гаред раздавил подлокотник кресла.

– Он Избавитель, и я прикончу любого, кто будет спорить, – прорычал лесоруб.

– Только попробуй! – пригрозил Рожер. – Он сам сказал, что не Избавитель. Веди себя прилично, или я передам ему, каким ослом ты себя выставляешь.

Гаред ощерился, и у Рожера кровь застыла в жилах, но он смело посмотрел великану в глаза и даже не дрогнул. Через мгновение Гаред успокоился и робко взглянул на цехового мастера.