Запретная стена Брюссоло Серж

Наставник по восхождению

Не в силах сделать больше ни шагу, Сигрид и Нат повалились на землю. Циклопическая стена нависала над ними, подавляя своими размерами. Чтобы разглядеть ее верхний край, приходилось запрокидывать голову так сильно, что начинали ныть шейные позвонки.

Звук чьих-то шагов вывел их из оцепенения: прямо к ним шагал какой-то старик — худой, жилистый, с клочковатой бородой, в одеянии из ящериных шкур, какое обычно носили рыбаки на Алмоа, и с трезубцем в руках. Что он намеревался сделать? Напасть на них? Сбросить их обратно в море? Нат от души понадеялся, что нет: сопротивляться он был неспособен. Долгий пост лишил его последних сил.

— Приветствую вас! — воскликнул незнакомец. — Мое имя — Безелиус Буканнон, я ваш наставник по восхождению. Если вы согласитесь воспользоваться моим гостеприимством, я буду рад угостить вас миской похлебки и куском хлеба.

Нат поблагодарил его, поднимаясь на ноги; то же самое сделала Сигрид. Похоже, стариком двигали вполне мирные намерения, хотя выглядел он весьма воинственно: седые космы заплетены в сальные свалявшиеся косички, на иссохших бедрах болтался длинный, угрожающего вида кинжал. Судя по всему, питание ящериным мясом на протяжении многих десятков лет вызвало в его организме некоторые мутации: между пальцами ног выросла перепонка, кожа покрылась чешуей, зубы заострились, как у рептилии…

Подав знак следовать за ним, старик пересек береговую полосу и направился к подножию стены, где в окружении сушащихся на вешалах сетей стояла ветхая покосившаяся хижина.

Нату и Сигрид пришлось нагнуться, чтобы пройти в низенькую дверь. Обстановка внутри оказалась самой простецкой: грубо сколоченный стол, лавка, большой обитый железом сундук. Сбоку на крохотной печурке томился котелок с похлебкой; с низких балок свисали куски копченого мяса. Безелиус знаком велел им садиться и положил перед каждым кусок резинового хлеба из водорослевой муки.

— Ешьте потихоньку, — велел он. — Желудки у вас сжались от долгого голодания, так что не спешите.

Похлебка оказалась весьма неплоха. «В любом случае, — подумал Нат, — я так проголодался, что мне сейчас даже подошва, сваренная в моче кашалота, показалась бы вкуснятиной!»

— Я всегда встречаю здесь тех, кто приходит с моря, — заговорил старик, устроившись на углу стола. — Это вроде как моя работа. Люди появляются вдруг из тумана, совсем как вы, собираясь взобраться вверх по стене и проникнуть в сад. Одни прислушиваются к моим советам, другие предпочитают действовать на свой страх и риск, презрев всякую осторожность.

— Так, значит, мы здесь не первые? — удивился Нат.

Безелиус хрипло рассмеялся.

— Само собой, не первые, парень, — отозвался он, почесывая бороду. — За минувшие годы их перебывало тут немало. Десятки. Многие погибли при восхождении, и я подобрал их изломанные тела у подножия стены. Возможно, кому-то из них удалось перебраться на другую сторону — этого я не знаю. Во всяком случае, больше я их не видел.

— А что там, на другой стороне? — спросила Сигрид, жадно жуя и утирая зеленый от супа подбородок.

— Понятия не имею, — ответил рыбак, разведя руками. — Я туда попасть не пытался — слишком уж я стар для подобных приключений. По легенде, там, за стеной, лежит огромный сад, занимающий половину планеты. Сад, полный чудес.

— А кто построил эту стену?

— Роботы, машины… согласно одним древним текстам. А другие пергаменты, не менее древние, утверждают, что это были великаны, циклопы… Большего я тебе не скажу, я не ученый. Одно можно считать фактом: люди, жившие в той части света, предчувствовали катастрофу и воздвигли эту стену, чтобы уберечься от нее. И правильно сделали, кстати, если бы не она, их земли тоже затопило бы грязевым океаном.

— Так значит, — мечтательно протянула Сигрид, — сад чудес и в самом деле существует!

— Возможно, — буркнул Безелиус. — Живых свидетелей я не видел. Может статься, вообще никто из тех, кто предпринял восхождение, не дошел до вершины! Не надо иллюзий, красавица, карабкаться по этой стеночке — дело не пустяковое. Нужно соблюдать определенные правила, уметь избегать ловушек… Если мы сумеем договориться, возможно, я продам вам парочку полезных советов.

У Ната на языке вертелись тысячи вопросов, но усталость неумолимо брала свое. Он широко зевнул.

— Вам нужно отдохнуть, — решительно заявил старик. — Ложитесь-ка вот на этот тюфяк. Поговорим обо всем завтра, когда вы как следует выспитесь.

Молодые люди повалились на тощее ложе и тут же уснули. Пробудились они только на следующий день ближе к вечеру, изнемогая от голода. Пока они снова подкреплялись похлебкой, Безелиус изложил им условия сделки.

— Вот что я вам предлагаю, — сказал он. — Ты, парень, будешь в течение месяца рыбачить и охотиться, чтоб заготовить мне запас провизии. А ты, девица, будешь тянуть пряжу из водорослей и вязать мне теплую одежду. Сошьешь заодно мне новый плащ из шкур ящериц, которых добудет твой приятель. Тогда мне будет во что одеться, когда похолодает. Взамен я научу вас всему, что сам знаю про стену, а вы тем временем будете есть досыта и спать под крышей. Наберетесь сил, окрепнете. Я буду поить вас настойками трав, которые помогут вам преодолеть болезненные эффекты тяготения при восхождении. Ну, что скажете?

«А есть ли у нас выбор?» — подумал Нат и ответил:

— Хорошо, мы согласны.

Сигрид недовольно скривилась: перспектива ковыряться в водорослях и заниматься вязанием ничуть ее не вдохновляла.

— Вот дерьмо! — буркнула она. — А мне, значит, опять достается самая грязная работа!

Так они попали в услужение к Безелиусу Буканнону. Пока они трудились, старик посиживал на камушке у берега, куря дымную трубку и предаваясь сладостному ничегонеделанию. Нат охотился на грязевых ящеров, как делал это в прошлом, когда пытался вести образ жизни кочевников. Он быстро восстановил свои прежние навыки. Его мышцы постепенно наливались силой, кости окрепли. Готовясь к предстоящим испытаниям, по вечерам он заставлял Сигрид тренировать силу и гибкость упражнениями. Девушка брюзжала, но подчинялась. Когда перламутровая бонбоньерка опустела, ей пришлось примириться с реальностью. Первое время это давалось ей тяжело, но прошла неделя, и она начала понемногу приспосабливаться к новой жизни. Тем не менее частое употребление наркотика повлияло на ее память: она почти забыла о существовании Неба Орна, а пребывание у пиратов запомнилось ей как сплошной веселый праздник. К большому неудовольствию Ната, Мастраццу она помнила даже слишком хорошо, и каждый раз, когда ей случалось произнести его имя, на ее лице появлялось мечтательное выражение.

«Неужели она в самом деле в него влюбилась?» — размышлял юноша, который до сих пор объяснял ее увлечение исключительно следствием наведенных чар. Впрочем, он с трудом мог разобраться даже в собственных чувствах. Что он сам испытывал к Сигрид? Сказать по правде, он точно не знал. Они знали друг друга так давно! Сначала общие игры в детстве, потом дружба, потом… а что же потом? Он не понимал толком, и это сильно его раздражало. Больше всего ему не хотелось признаться в собственной ревности.

«Это все из-за колдуна, — лгал он сам себе. — Зря она с ним связалась; если бы она выбрала какого-нибудь хорошего парня, я бы только порадовался за нее… Да, конечно, все дело в этом».

Однажды утром, растягивая вдоль берега сети, Нат с удивлением обнаружил изваяние Неба Орна, прибившееся к куче окаменевших рыб. Пронизанная пузырьками воздуха, статуя оставалась на плаву, вопреки огромному весу, и морские течения принесли ее сюда; здесь она и лежала на боку, наполовину погрузившись в ил и запутавшись в водорослях. Юноша страшно обрадовался, решив, что это добрый знак: Неб словно одобрял их выбор, решив поддерживать друзей до конца.

Он как смог почистил статую и с той поры стал приходить к ней ежедневно. Присутствие гарпунера поддерживало его дух.

«Неб присматривает за нами, — твердил он сам себе. — Где бы он сейчас ни был, душой он с нами».

В голове у него непрестанно вертелись слова Ориала:

«Никто не знает, что на самом деле происходит с живыми существами, когда они обращаются в камень. Не исключено, что дух их продолжает жить внутри окаменевшего тела…»

«Так и есть, — мысленно повторял Нат. — Он не умер, я чувствую это. Он все еще здесь, в плену у камня, но однажды я непременно освобожу его… когда-нибудь».

На исходе месяца Безелиус счел, что молодые люди выполнили свою часть соглашения и настало время ему выполнить свою. Усевшись на камень, он жестом указал им сесть у его ног.

— Когда я высадился на этот берег, целую вечность назад, — начал он, — меня встретил здесь странный человек, примерно того же возраста, как я сейчас, и назвался мне наставником по восхождению. Он был болен и чувствовал свой скорый конец. Тогда он объяснил мне, что является обладателем сундука, в котором хранятся некоторые магические предметы. Эти предметы предназначались для тех, кто выражал намерение перебраться через стену. В обязанности наставника входило известить об этом желающих и предложить им на выбор один из предметов для совершения восхождения.

— Ну и что это за предметы? — нетерпеливо перебила Сигрид.

— На первый взгляд они удручающе банальны. Судите сами: пара перчаток и веревка. Согласно правилам, можно выбрать что-то одно, ни в коем случае не то и другое сразу. Так что вам придется подчиниться и тоже удовольствоваться либо перчатками, либо веревкой.

— А что это был за человек? — спросил Нат. — Он рассказал вам, кто ему доверил эту миссию?

— Он и сам не знал. Он заступил на место своего предшественника, который в свою очередь… В общем, вы поняли, верно? Просто так здесь устроено. Однажды кто-то ступает на этот берег, и старик предлагает ему подхватить эстафету, потому что чует свой смертный час. Человек, обитавший в этой хижине, предложил мне выбор: либо я лезу на стену, либо становлюсь его преемником. Другого решения он мне не оставил. Если бы я отказался от обоих предложений, он сбросил бы меня обратно в море или убил бы ударом трезубца.

— И вы предпочли остаться внизу? — удивилась Сигрид.

— Ну да, — кивнул Безелиус. — На восхождение мне не хватило смелости. Я всю жизнь боялся высоты и понимал, что стену мне не одолеть. Когда же старик умер, я занял его место. Сегодня я сам должен задать вам вопрос, который некогда он задал мне: что вы предпочитаете — совершить восхождение или стать моей сменой?

— Мне жаль, наставник, — сказал Нат, — но мы все же хотим попробовать перебраться через стену. Даже если это безумие.

— Что ж, именно это я и должен был выяснить. Призывать вас к осторожности не входит в мою задачу. Я должен всего лишь снабдить вас необходимым снаряжением. Пойдемте в хижину, я покажу вам, о чем идет речь.

Нат и Сигрид последовали за ним. В хижине Безелиус отомкнул тяжелый висячий замок, запиравший огромный сундук, который занимал угол общей комнаты, и откинул кованую крышку. Раздалось негромкое потрескивание. Внутренняя часть сундука была целиком обита стальными пластинами, и в ее глубине мерцало голубоватое свечение. Нагнувшись, Нат увидел на дне моток веревки, пару перчаток… и пузырек с маслянистой жидкостью.

«Интересно, — отметил про себя юноша, — для чего нужен этот флакончик? Безелиус ни разу о нем не упомянул».

Сигрид, заглянув в сундук, с удивлением поинтересовалась:

— Как же так? Если вы на протяжении многих лет снабжаете снаряжением всех желающих отправиться на приступ стены, то почему этот сундук еще не опустел?

— Не имею представления, красавица, — признался старик. — Все, что мне известно, — это что всякий раз, когда за минувшие полвека я поднимал эту крышку, в сундуке смирнехонько лежал моток веревки и пара перчаток. Они появляются снова и снова благодаря магии. Стоит взять оттуда перчатки или веревку — тут же автоматически появляется новая пара или новый моток, чтобы восполнить недостачу. Я даже не пытаюсь вникать в эти чудеса. Колдовство, и все тут.

Нат не стал возражать, хотя в глубине души ни в какую магию не поверил.

«Наверняка этот сундук — особая машина, которую смастерили наши предки, — подумал он. — Машина, способная удваивать определенные разновидности предметов. Сейчас эта наука утрачена, и мы понятия не имеем, как такая машина может работать».

Сказать по правде, он терпеть не мог магию вообще, считая ее всего лишь способом морочить людям голову.

— Перчатки разом удесятеряют и вашу силу, и вашу сноровку, — пояснил Безелиус, понизив голос. — Они инстинктивно находят опору, позволяя нащупать верный путь к самой вершине стены. Кроме того, они обладают собственной физической силой, которая заменит вашу собственную, если вы устанете. Короче говоря, они делают всю работу за вас, вам остается только слушаться их. Именно так действуют все волшебные перчатки в мире, вот только…

— Только что? — заметила Сигрид с сарказмом.

— Их автономия ограничена, — признался старик. — Они подвержены разным, знаете ли, техническим неисправностям. Иногда вдруг перестают работать через час, превращаясь в обычные кожаные рукавицы… что не очень-то удобно, если вы висите на вертикальной стене на высоте метров в шестьдесят. А иногда они вдруг вцепляются в камень мертвой хваткой, и оторвать их невозможно. В этом случае надевший их человек становится их пленником, не в силах высвободить руки. Если поразглядывать стену в бинокль, можно увидеть несколько скелетов, которые болтаются там много лет на перчатках, так и не разжавших хватки.

— Звучит не очень обнадеживающе, — вздохнула Сигрид. — Насколько я понимаю, вы не рекомендуете нам воспользоваться данным средством.

— Вовсе нет, — поправил ее Безелиус. — Я не могу вам что-то рекомендовать или от чего-то отговаривать. Мое мнение в расчет не идет. Я просто объясняю вам, как обстоят дела, а уж выбор остается за вами. Иногда перчатки работают отлично, и стенолаз только радуется, что выбрал их. Тут весь вопрос в везении.

— А веревка? — задал вопрос Нат.

— Веревка тоже волшебная, — зашептал старик. — Ее называют веревка-змея, потому что она способна двигаться сама по себе. Если вы привяжете один ее конец к поясу, она втащит вас на вершину, не требуя от вас никаких усилий. Будет ползти по стене, как исполинская гусеница, и тянуть вас за собой.

— Но? — опасливо спросил Нат. — Ведь наверняка имеется какое-нибудь «но», не правда ли, наставник?

— Так и есть. Эта веревка — штука капризная. Иногда она отказывается подчиняться… и даже бунтует. Может случиться, что она вдруг обовьется вокруг вашей шеи и удавит вас. Для того чтобы избежать подобных неприятностей, желательно заранее натереть ее маслом послушания, которым наполнен этот пузырек.

С этими словами он извлек из сундука замасленную бутылочку, которую Нат уже успел заметить.

— Масло послушания? — нервно хихикнула Сигрид.

— Уж поверьте, — проскрипел наставник, сурово нахмурившись, — ничего смешного в этом нет. Многие путешественники погибли из-за того, что не приняли всерьез мои советы. Перчатки или веревка… Другого способа взобраться на вершину стены попросту не существует — слишком она гладкая, и к тому же полна ловушек. Добиться успеха можно только с помощью магии, но, как известно, у магии есть своя оборотная сторона. Придется вам с этим смириться. В конце концов, никто не принуждает вас перебираться через стену. Можете предпочесть сделаться моими сменщиками… или отправиться восвояси. Таков закон, а уж решение остается за вами.

— Мы полезем наверх, — решительно заявил Нат. — Только дайте нам время подумать.

— Ладно уж, — сдался Безелиус, — давайте, пройдитесь по пляжу. Но когда вернетесь, вам придется решить окончательно: перчатки или веревка.

Нат и Сигрид отошли в сторонку и уселись у самой кромки воды, чтобы как следует обсудить преимущества и недостатки каждого из предложенных средств. Выбор оказался трудным. То им казалось, что для их цели лучше подходят перчатки, то вдруг их охватывали сомнения, и они склонялись в пользу веревки. Так они меняли мнение пять или шесть раз, но когда вернулись в хижину, в один голос заявили: «Веревка».

— Отлично, — кивнул Безелиус. — Вам нужно будет обвязаться ею, как делают альпинисты. А дальше хорошенько следите за чертовым канатом. Как только он начнет подсыхать, пропитайте пеньку маслом послушания, иначе он начнет вытворять, что ему вздумается. Ни в коем случае не давайте пеньке высохнуть, не то сильно пожалеете. А теперь поешьте, попейте и соберитесь с силами: после полудня отправитесь.

— А сколько времени нужно, чтобы добраться до вершины? — спросила Сигрид с опаской.

Старик покачал головой.

— Говорят, около часа, — ответил он. — Но при этом, конечно, не берут в расчет всякие сложности, возникающие на маршруте. Пока будете лезть, не теряйте бдительности. Если будете достаточно внимательны, то сможете разглядеть разного рода указания или предупреждения, начертанные на стене. Не пренебрегайте ими — возможно, они спасут вам жизнь. На некоторых выступах лежат разнообразные предметы. Осматривайте их, но будьте осторожны — они могут оказаться ловушкой. Большего я сказать вам не могу, ведь сам я наверх не взбирался. И бесполезно спрашивать меня о том, что ожидает вас на той стороне.

— А если там тоже одна только грязь, как и здесь? — прошептала вдруг Сигрид со страхом. — Что, если и там то же самое…

— Возможно, — пожал плечами Безелиус. — Откуда мне знать? Никто ни разу не вернулся ко мне, чтобы рассказать, что там да как. Может статься, этот сад чудес — всего лишь легенда.

«Во имя всех богов мироздания, — пронзила вдруг Ната страшная мысль. — А что, если люди, живущие по разные стороны стены, испокон веку утешают себя одними и теми же сказками? Что, если обитатели мира по ту сторону стены слагают легенды о саде чудес, который находится здесь…»

Он вздрогнул, отгоняя липкую волну ужаса, захлестнувшую его сознание.

Одно и то же по обе стороны стены… та же грязевая равнина, та же безнадежность…

Он потряс головой, всеми силами прогоняя мрачное видение.

Восхождение

С глубоким почтением Безелиус извлек из стального сундука моток веревки и положил его к ногам Ната, не забыв присовокупить к нему пузырек с маслом послушания.

— Ну вот, — сказал он. — Дальше действуйте сами. Надеюсь, удача вас не оставит. И тогда, если вам удастся взобраться на вершину стены, не забудьте про меня: напишите на гладком камушке, что вы увидели с высоты, и сбросьте ваше послание на мою сторону. Тогда я смогу удовлетворить свое любопытство, прежде чем умру.

Сигрид приняла из рук старика круглый белый окатыш и обломок карандаша.

— Я обязательно это сделаю, — пообещала она. — А потом брошу письмо в сторону хижины. Вам останется только поискать вокруг.

— Спасибо тебе, красавица, — ответил Безелиус. — Это будет мне приятным занятием. Развлечения тут большая редкость, знаешь ли.

Нат поднял веревку. Сухая и жесткая, она обдирала ладони. Длины в ней было метров двадцать. Внезапно она дернулась, вырвалась из рук юноши и хлестнула воздух едва ли не в сантиметре от его лица. Нат отскочил назад, едва увернувшись от удара, который запросто мог бы отсечь ему нос. После этого веревка метнулась в сторону и поползла между камней, как какой-нибудь удав.

— Я ведь тебя предупреждал, — хихикнул Безелиус, — характер у нее вздорный. Если рассчитываешь ею попользоваться, смажь ее маслом послушания. Без этой меры предосторожности толку ты от нее не добьешься.

Нат в сердцах выругался. До сих пор он не слишком-то принимал предостережения старика всерьез, и, как выяснилось, напрасно. Еще бы немного — и веревка вполне могла оставить его без глаза.

— Ну-ка, помоги мне, — велел он Сигрид. — Вдвоем нам будет проще с ней справиться.

Но не тут-то было: даже для двоих задача оказалась не из простых.

Стоило протянуть к ней руку, как строптивая веревка тут же принималась яростно извиваться и щелкать, как бичом. Им пришлось потратить немало времени, прежде чем они сумели натереть ее маслом от одного конца до другого. Хорошенько промаслившись, веревка смягчилась и наконец-то перестала вырываться: ладони у Ната и Сигрид и так уже горели огнем.

— Теперь не теряйте времени, — посоветовал им Безелиус. — Высохнет она быстрее, чем вы думаете. Давайте, обвязывайтесь.

Молодые люди обвязались веревкой вокруг пояса на расстоянии метров пяти друг от друга.

— Вот и славно, — кивнул старик. — А теперь вы должны сказать: «Веревка, подними меня наверх». Без этого она с места не сдвинется.

Чувствуя себя ужасно глупо, Нат все-таки пробормотал положенные волшебные слова и тут же почувствовал, как его тело резко дернули. Обмякшая было веревка ожила и быстро заскользила, извиваясь среди валунов. Потрясенным путешественникам ничего не оставалось, как последовать за ней.

Напоследок Безелиус протянул им котомку с кое-какими припасами и прочими предметами первой необходимости.

— Ах да, чуть не забыл, — прибавил он на прощание, — будьте осторожны, эта веревка не умеет спускаться.

— Что? — переспросила Сигрид, быстро удаляясь.

— Она умеет двигаться только вверх, — прокричал им вслед Безелиус, сложив ладони рупором. — Только подниматься, все выше и выше. Не забудьте об этом.

Тем временем канат из промасленной пеньки уже достиг подножия стены. Там он помедлил секунды три, словно примеряясь, а потом, как будто осознав наконец, что от него требуется, принялся взбираться по вертикальной поверхности, плотно прижимаясь к каменной кладке. Нат не верил своим глазам. Обвязанная вокруг пояса веревка тянула его с такой силой, что можно было не сомневаться: она с легкостью подняла бы и слона. Юноша еще не успел понять, что происходит, как его уже оторвало от земли и потащило вверх. Через мгновение то же самое случилось и с Сигрид. Процесс оказался весьма болезненным: под действием тяготения жесткая веревка люто врезалась в поясницу, и молодые люди быстро пожалели, что не позаботились смастерить себе защитные пояса из свернутых тряпок.

— Поверить не могу, — пропыхтел юноша.

— Я тоже, — призналась Сигрид. — И все-таки это работает!

Нат никак не мог отвести глаз от куска обычного на первый взгляд пенькового каната, который извивался по стене, как какая-то чудовищная гусеница. Ощущение было такое, словно невидимый силач тащит их за собой.

Как только они поднялись метров на десять, голову стиснуло жестокой болью. Тяготение Алмоа вступало в свои права.

Нат с тревогой задумался, в каком состоянии окажется его мозг к концу восхождения. Да уж, вот когда бы пригодились антигравитационные пилюльки Мастраццы!

«Хочется верить, что целебные отвары, которыми поил нас Безелиус, тоже сделают свое дело», — понадеялся он.

Как и советовал старик, вниз он старался не смотреть, а также не думать о том, что будет, если веревка-змея внезапно утратит свои волшебные свойства и сорвется со стены, отправляя своих «пассажиров» в свободный полет.

Обливаясь потом, он поглядывал по сторонам, но до сих пор ничего обнадеживающего ему на глаза не попадалось. Он уже успел заметить парочку полуистлевших трупов, застрявших посреди подъема. Судя по всему, доставшиеся им волшебные перчатки свело судорогой, и разжать железную хватку они уже не смогли. Злосчастные путешественники так и остались пленниками стены, не найдя способа избавиться от отказавших вдруг перчаток. Нат про себя порадовался, что не воспользовался для подъема этим средством.

Но окажется ли веревка надежнее?

Время от времени она вдруг останавливалась и принималась извиваться, раскачивая своих «пассажиров» во все стороны, будто желая от них избавиться: ноша явно была ей не по вкусу. Всякий раз, когда это случалось, Нат откупоривал пузырек с маслом послушания и спешил смазать им зловредный канат вокруг себя в надежде, что благотворные свойства этого зелья распространятся по всей длине.

Вскоре на их пути стали попадаться надписи, вырезанные в камне. По большей части они представляли собой иронические назидания вроде: «Любопытство — злейший порок…», «Тебя ждет большое разочарование, к чему упорствовать? Поверни назад, пока не поздно…», и прочие сентенции подобного рода.

— Ты это видел? — окликнула его снизу Сигрид.

— Ага, — отозвался юноша. — Похоже, те, кто живет по ту сторону стены, не жаждут нашествия чужаков. Вот они и пытаются нагнать на иммигрантов страху.

«Кто-то хочет сбить нас с пути, — думал он. — Но мы не дадим так легко запугать нас».

Чуть позже стали появляться и другие надписи, оставленные теми, кто побывал здесь до них. Некоторые ему удалось разобрать.

«Это ужасно, — прочел он в одном месте. — Мы все погибнем. Жак уже сорвался вниз, я осталась совсем одна. Долго мне не продержаться. Если кто-то прочтет мои слова — не повторяйте нашей ошибки, поверните назад…»

После этого, боясь растерять остатки мужества, он перестал обращать внимание на скелеты и прочие останки, скорченные на выщербленных карнизах.

По мере того как они поднимались все выше, туман становился плотнее. Вскоре они перестали видеть что-либо дальше трех метров. В некоторых местах мгла начала обретать плотность фарфора, так что Нату и Сигрид приходилось прокладывать себе путь, пробивая ее слои ударами кулаков. На их счастье, туманная пелена оставалась пока слишком хрупкой и не представляла серьезной опасности.

— Кажется, мы уже приближаемся к вершине, — сообщил Нат. — Будь наготове…

Он не ошибся: не прошло и четверти часа, как на смену каменной вертикали явилась плоская вершина, лишенная какой-либо ограды.

«Добрались!» — подумал юноша с облегчением. Но радость оказалась преждевременной: не успел он ступить на гребень стены, как опора ушла у него из-под ног, и он обнаружил, что продолжает подниматься в воздух! Вместо того чтобы замереть, волшебный канат продолжал тянуться к облакам, как в фокусе факира! Увлекая за собой «пассажиров», он с каждой секундой поднимал их все выше и выше, неумолимо отдаляя от цели путешествия.

Нату внезапно вспомнились напутственные слова Безелиуса: «Осторожно! Веревка умеет только подниматься!»

Ну конечно, так и есть! Она не умеет ни спускаться вниз, ни даже останавливаться! Стоит ее однажды запустить — и она будет упрямо продолжать путь вверх.

— Нужно отвязаться! — закричал Нат. — Скорее! Иначе она поднимет нас в небо. Если так пойдет дальше, нас разобьет об облака!

Торопливо порывшись в котомке, которую снарядил им с собой старик, он выхватил из нее нож и принялся что было сил пилить щербатым лезвием жесткую пеньку. Паника стиснула ему горло. Нет, они не могут проиграть теперь, после всех пережитых испытаний! Они должны вырваться из этой ловушки, сейчас же!

Наконец веревка сдалась, и он почувствовал, что срывается в пустоту. Вглядываясь в туман под ногами, он запаниковал при мысли, что ветер мог отнести его в сторону от гребня стены, и теперь он разобьется у ее подножия…

Однако через мгновение его ноги коснулись мощенной плитами дорожки. Он оказался прямо на вершине!

Сигрид с воплем покатилась по мостовой рядом: обвязанный вокруг ее пояса обрывок веревки отчаянно дергался, как будто пытался продолжить восхождение. К счастью, ему не хватало ни длины, ни силы, чтобы снова утянуть молодых людей в небо. Нат как смог быстро разрезал обвязку, и обрывки пеньки разлетелись во все стороны.

— Безелиус мог бы нас предупредить, — проворчала Сигрид.

— Он и предупредил, — заметил Нат, — но только в самую последнюю минуту. Не исключено, что он намеревался сыграть с нами злую шутку.

— Я бы не удивилась, — сердито прошипела девушка. — Мне все время казалось, что он ведет двойную игру. Так что я вовсе не уверена, что он и в самом деле желал нам успеха.

— Может быть, он здесь для того, чтобы подстраивать ловушки всем желающим перебраться через стену? — со вздохом предположил Нат. — Довольно ловкий способ избавляться от них, не вызывая подозрений.

Они умолкли: в ушах уже звенело от непомерного давления. Никогда они еще не поднимались так высоко: даже облако Зоида Воркана летало куда ниже.

— У меня голова сейчас лопнет, — простонала Сигрид.

Нат подошел ближе к краю, надеясь рассмотреть что-нибудь внизу, но густая, как вата, пелена тумана закрывала все пространство к югу от стены — там, где, по легенде, должен был простираться чудесный сад. Юноша ощутил острое разочарование.

— Что за подлость! — пожаловалась Сигрид, разделяя его досаду. — Совсем ничего не видно!

— Не стоит здесь оставаться, — пробормотал юноша. — Ветер крепчает. Нужно отыскать какое-нибудь убежище и подождать, пока рассеется мгла.

Горбясь под порывами ветра, они принялись обследовать гребень. По его краям не было ни перил, ни даже низкого парапета, за который можно было бы ухватиться в случае потери равновесия. Мощеная дорога уходила в бесконечность, ничем не защищенная от шквалистых порывов ветра. Если бы разразилась буря, устоять на ногах не удалось бы никому, и риск упасть за край казался более чем реальным.

Ширина гребня составляла не более пяти метров. Учитывая, что по обе стороны от него лежала бездна, это было совсем немного.

«Хорошо еще, что пока туман спасает нас от высотного головокружения, — подумал Нат. — Но как только он развеется, нам придется бороться еще и с этим».

— Я замерзла, — пожаловалась Сигрид.

Нат почувствовал, что его тоже трясет от холода. Ветер продолжал усиливаться: теперь он походил на невидимого зверя, который то и дело бодал их то в бока, то в спину, силясь сбить с ног.

Минут через двадцать они наткнулись на нечто вроде полуразвалившейся караульной башенки и нырнули в нее. На заросшем пылью полу валялись разъеденные ржавчиной остатки утвари: миски, кружки, ножи…

— Давно здесь никто не появлялся, — отметил Нат.

— Да уж, — протянула Сигрид. — И все же это означает, что некогда здесь был сторожевой пост, и дозорные наблюдали за грязевой равниной… а может, и сталкивали вниз тех, кто пытался одолеть стену. Почему же сейчас здесь никого нет? Вот в чем главный вопрос.

Нат только покачал головой. Он понимал, к чему клонит девушка. В самом деле, вид этих руин наводил на тревожные мысли.

Однако он решил отложить их на попозже: сейчас важнее всего было уберечься от надвигающейся бури.

Они сели на мощенный плитами пол, тесно прижавшись друг к другу, чтобы сберечь хоть немного тепла студеной ночью. Впрочем, учитывая обстоятельства, им следовало благодарить судьбу, что они нашли хоть это укрытие.

Нат размышлял о том, что Сигрид, судя по всему, полностью оправилась от своих травм. Ходила она совершенно нормально, как будто магия Мастраццы продолжала действовать до сих пор. Оставалось только надеяться, что так будет продолжаться и дальше.

Спустя три часа ураган набрал силу, хлеща свирепыми шквалами по гребню стены, но Нат и Сигрид, сжавшиеся в комок в ветхой караулке, могли чувствовать себя в относительной безопасности. Когда шторм улегся, была уже глубокая ночь. Они подкрепились остатками провизии из котомки и кое-как устроились ночевать.

Безмолвный сад

Ната разбудил аромат листвы, свежей травы, спелых фруктов… Эти столь непривычные запахи заставили его настороженно приподняться.

Небо прояснилось. Яркий солнечный свет вливался в узкую бойницу, озаряя все помещение. Сигрид успела вскочить на ноги первой и с любопытством высунулась наружу. Нат поспешил за ней.

Ветер развеял туман. Они тут же бросились к южному краю стены — посмотреть, что же находится по ту сторону грязевой равнины, — и одновременно вскрикнули от изумления.

Сад раскинулся перед ними…

Пышный, густой, огромный. Настоящие джунгли: исполинские деревья, листва всех оттенков, лианы… Тропический лес простирался до самого горизонта. За густым пологом не было видно ни земли, ни каких-либо строений.

— Во всяком случае, ни больших зданий, ни других высоких сооружений там нет, — отметила Сигрид.

— Ты права, — кивнул Нат. — Ни городов. Ни сторожевых башен…

Никакого большого города? Это привело его в растерянность. Он-то ожидал увидеть целую процветающую цивилизацию, купающуюся в изобилии и роскоши. Полную противоположность нищей грязевой равнине. Сплошной девственный лес вызывал в нем тревогу и недоверие.

Сигрид тоже выглядела озабоченной.

— О чем ты думаешь? — спросил он ее.

Нахмурившись, девушка пробормотала:

— Чудно все это… Ни птиц, ни бабочек, ни обезьян, ни… ни всех этих зверюшек, о которых говорится в старинных книгах. И не слышно ничего! Эти огромные, цветущие джунгли необитаемы. Тебе это не кажется странным?

— Да уж. Совсем не похоже на то, как я представлял себе сад чудес. Мне казалось, он должен кипеть жизнью — знаешь, звонкие крики, шорохи, разноцветные птицы в кронах…

Говоря это, он тоже подумал о старых, порядком замусоленных иллюстрированных книжках своего детства, которые заботливо передавались в семьях из поколения в поколение.

Сигрид склонилась над краем.

— А как нам отсюда спуститься? — удивилась она. — Здесь же нет никакой лестницы!

Недоверчиво хмыкнув, Нат тоже глянул вниз, но вынужден был признать очевидное: нигде рядом и вправду не было видно ступенек, соединяющих вершину стены с землей.

— И как же они сюда взбирались? — буркнул он, раздосадованный этим новым препятствием.

— Пойдем поищем дальше, — решила девушка. — Где-то же должен быть спуск.

Перед тем как тронуться в путь, она вынула из кармана белый окатыш и карандашный огрызок, которые вручил ей на прощание Безелиус. Быстро нацарапав что-то на поверхности камня, она бросила его на ту сторону, где лежала грязевая равнина.

Перехватив взгляд Ната, она пожала плечами и буркнула: