Дипломат особого назначения Щеглов Сергей

— Хорошо, — понимающе кивнул Олег, призывая «невозможность». — Я сейчас.

«Святой дух» стремительно уменьшился в размерах. Какую-то долю секунды Олег чувствовал его присутствие внутри себя, а потом обнаружил, что висит посреди космоса, не имея тела, и видит покинутый корабль в сотне километров по правую руку. Слева находилась звездная резиденция Дю Марте. Это был старый, наверняка уже исключенный из всех реестров транспортник размерами в несколько километров. В его необъятных трюмах легко поместились бы все телепаты Содружества. Короткий цилиндр транспортника был окружен тремя энергетическими кольцами; Олег понял, что это — генераторы невидимости. Приблизившись, он разглядел под обшивкой несколько наскоро смонтированных излучателей, а в ходовом отсеке — резервный нуль-преобразователь. Пожалуй, оценил Олег, в бою это корыто справится с крейсером первого класса. Но только с одним.

Он приблизился к резиденции вплотную, пронзил ее взглядом, выискивая каюту, где его ждал Дю Марте. Она оказалась в центре переднего торца цилиндра; Дю Марте стоял там, скрестив руки, и выразительно посматривал на часы.

— Вот и я, — сказал Олег, материализуясь прямо в кресле.

Дю Марте развел руками — видимо, не ожидал от Олега такой прыти, — а потом сделал шаг вперед.

— Ну, здравствуй, брат, — сказал он, протягивая Олегу правую руку. Причем не по-пингарски, ладонью вниз, словно для поцелуя, а совершенно по-земному, для рукопожатия.

— Брат? — переспросил Олег, недоуменно глядя на протянутую руку. Это же земное приветствие! Что же получается, я для него — не пингарец?

Он привстал в кресле и осторожно дотронулся до ладони Дю Марте. Надеюсь, мелькнула дурацкая мысль, он не червь, перебирающийся из тела в тело посредством рукопожатий.

Ладонь Дю Марте оказалась сухой и теплой; конечно же, никакого червя из нее не появилось. Олег ответил на довольно крепкое рукопожатие, пожал плечами и опустился обратно в кресло, ожидая ответа на свой вполне резонный вопрос.

— Старший брат, — с поклоном сказал Дю Марте. — Как мне не хватало тебя все эти дни!

Олег затряс головой. Что он несет?! Какой такой старший брат? В какие дни?

Дю Марте подошел к своему креслу, отстегнул шпагу и сел.

— Прости меня, если сможешь, — сказал он, склоняя голову. — Но я был уверен, что ты мертв.

— Мертв?! — переспросил Олег, по-прежнему ничего не понимая.

— Я счастлив, что тебе тоже удалось сбежать с плато демонов, — произнес Дю Марте, радостно улыбаясь. — Как всегда, ты затратил на обучение больше времени — но зато достиг подлинного совершенства.

Олег вцепился в мягкие подлокотники своего кресла. Сбежать с плато демонов? Он знает про плато демонов?!

Стоп! Он сказал — тоже?

— Я не был столь мудр и осторожен, — продолжал между тем Дю Марте. — Будь на моем месте человек, он умер бы в ту же секунду. Только тело демона продолжает жить, будучи разорвано пополам.

Разорвано пополам?

Олег широко раскрыл глаза. Там, на плато демонов, меня и в самом деле разорвало пополам! Как раз при попытке телепортации. Но если пополам, то должна быть вторая половина…

Олег посмотрел на Дю Марте, судорожно втянул воздух, ощутив едва заметный, но все же до боли знакомый аромат кремнийорганики — и наконец понял.

Вмятина на траве неподалеку от глайдера. След, ведущий прямо в кабину. И точно такой же запах — только в тысячу раз более сильный, ведь я нюхал его в режиме «ищейка». Вот он, второй кусок разорванного телепортацией демона!

Но почему он называет себя Дю Марте?

— Я пролежал в беспамятстве весь день и всю ночь, — печально улыбнулся Дю Марте. — Очнувшись, я несколько часов не мог придать себе человеческую форму. А когда я наконец смог вырастить глаза, я увидел перед собой оторванную голову. Твою голову, брат мой Олег.

— Погоди, погоди, — наконец выдавил Олег. Откровения Дю Марте пробудили в нем воспоминания, которые он предпочел бы отложить на потом. — Конечно же, это была не моя голова. Но ты-то как там оказался? Как ты попал на плато демонов — и вообще на Офелию?

Олег едва сдержался, чтобы не задать главный вопрос: кто ты вообще такой, черт побери?

Дю Марте откинулся в кресле и пристально посмотрел на Олега.

— Разве ты не помнишь? — спросил он. — Операция «Посланник»; два представителя — от Земли и от самого молодого мира Содружества?

Олег покачал головой.

— Не помню, — честно признался он.

— Боюсь, что демоны сожрали всю твою память, — задумчиво проговорил Дю Марте. — Ты слишком долго оставался на плато. Я сохранил смутные воспоминания лишь потому, что бежал первым. Но даже мои воспоминания об Офелии смутны и отрывисты. С того дня, когда мы с тобой покинули мою родную планету, и до момента, когда я сел в железную птицу посланника, жизнь моя выглядит сном. Последнее, что я действительно помню — сорок рыцарей Ордена и сто кардиналов Церкви, склонивших головы в прощальном поклоне. Омн, площадь Восьми Лучей, раннее утро Равноденствия, и я, посол Высокой Церкви, дрожащий не столько от холода, сколько от страха перед величием нашей миссии…

Олег тяжело вздохнул. Это еще посмотреть, чью память сожрали демоны. Ну ладно, сожрали они память об Офелии. А откуда у Дю Марте такие живые воспоминания о Пингаре? Тоже демоны подбросили?

— Увидев твою мертвую голову, — продолжил Дю Марте, бросив короткий взгляд вниз, как если бы голова эта все еще лежала перед ним, — я понял, что остался один. Я заплакал, но слезы не приносят облегчения, если ты демон. Я завыл от отчаяния и захлопал по земле жалким подобием крыльев. Но время шло, и отчаяние мало-помалу отступало. Я вспомнил, зачем я был послан; я вспомнил о посланнике.

Так, сказал себе Олег. Дожили. Свихнувшийся кусок демона ловил посланника вместо меня. И, судя по выражению лица, ловил куда более успешно.

— Я так понимаю, — хмуро спросил Олег, — что ты его нашел?

— Да, — кивнул Дю Марте. — Но дай мне рассказать все по порядку. В конце концов, мы не виделись целую неделю!

Точнее, целую вечность, подумал Олег. Но это не значит, что у нас есть в запасе еще одна.

— У нас нет на это времени, — возразил он. — Позволь, я загляну в твою память.

— Ты сможешь? — с сомнением спросил Дю Марте.

Олег пренебрежительно скривил губы. Как ни странно, Дю Марте понял его без слов; он умиротворенно сложил руки на животе и прикрыл глаза. Видимо, подумал Олег, у моей половинки был некоторый опыт обмена телами. Не слишком удачный, но поучительный.

Он тоже прикрыл глаза и призвал «невозможность». Оставил собственное тело обвисать в кресле. Вошел в тело Дю Марте, стиснул правой рукой левую, несколько раз моргнул. Полный контроль, да и чего удивляться — тело-то практически мое собственное. Ну, а теперь вспомним, что мы делали после злополучной телепортации.

Темнота, боль и отчаяние. Оторванная голова Олега, белая слизь на застывших глазах. Слезы, прожигающие траву. Стон, от которого трясется земля. Какое-то не то переползание, не то перекатывание вперед, на запах, на смутно знакомый запах отполированного металла.

Узкое лицо, глаза с овальными зрачками. Толстые черные отростки, безуспешно тыкающиеся в клавиатуру. Пучки тонких щупалец, выползающих из каждой руки. Снова лицо посланника, на этот раз — на экране. Гул набирающих мощность двигателей. Уходящие вниз деревья, усеянное звездами небо.

Маленький бревенчатый домик на берегу озера. Искрящаяся дорожка к сверкающей над горами Звезде. Худой, как скелет, человек в шезлонге у самой воды. Удивление на лице, сменяющееся страхом. «Здравствуй, посланник. Твой небесный корабль нашел тебя и в чужом теле». Щупальца, складывающиеся в раскрытую человеческую ладонь.

Олег вынырнул из чужих воспоминаний и перевел дух. Посмотрел на часы — да, так я и думал. Четыре минуты; ничуть не короче, чем в пересказе. Кто ж его знал, что он совершенно не пользуется внутренним диалогом!

— Ты уже все узнал? — спросил Дю Марте. — Так быстро?!

Олег покачал головой. Нет уж, увольте. Узнавать все по картинкам и ощущениям — не для меня. Мне бы отчет какой прочитать…

— Только самое начало, — ответил Олег Дю Марте. — Мы слишком разные…

Он замолчал, осознав, что сказал.

Разные?! То есть он — совсем другой человек? Но откуда? Я же совершенно точно знаю, что он — именно кусок демона, причем в демоне этом не было другого сознания, кроме моего собственного!

Ты уверен, спросил себя Олег. А как насчет Дю Марте? Помнишь, поначалу он был совершенно самостоятельной фигурой? Даже ругался и фехтовал сам по себе!

— Тогда позволь мне рассказать! — взмолился Дю Марте. Олег с удивлением понял, что его собеседнику и в самом деле не терпится поделиться своими приключениями.

— С того момента, когда ты поздоровался с посланником, — уточнил Олег. Он все еще пытался экономить время. Ну и что с того, что Дю Марте — ожившая психомаска? Обалдение от этого вряд ли уменьшится. Скорее выслушать, и за дело!

— Посланник умирал, — начал свой рассказ Дю Марте. — Небесный корабль согласился лечить его, но у него получилось не сразу. Несколько часов посланник не мог говорить, и я лежал рядом, восстанавливая человеческий облик. Я съел несколько рыб, и энергия вернулась в мое тело. Когда корабль радостно засвистел, я встал и подошел к посланнику. Он был еще слаб, но тень смерти больше не касалась его лица.

«У нас есть еще целый час», — сказал он. — «Вы правильно оценили ситуацию — вы не могли победить. Я могу вернуться в свой глайдер?». Я понял, что так он называет свой небесный корабль, и разрешил ему. Он залез внутрь, и какая-то сила оторвала меня от земли. Я очутился рядом с посланником, мое тело опоясали серые ремни, приковав меня к креслу. Я испугался и хотел превратиться в змею, чтобы ускользнуть. Но посланник начал говорить, и я сдержался.

«Похоже, на этот раз все настоящее», — сказал он. — «Хорошо, вы сдержали свое обещание. Я не останусь в долгу. Сейчас вы узнаете, зачем я призвал вас на встречу». Я не понимал его, но мне хотелось узнать, что будет дальше. Я не боялся — ведь я был демоном, а он — просто человеком. Я приготовился слушать, но он не стал говорить. Он надел мне на голову шлем с наглазниками, и меня окружила тьма.

Я стал видеть, как видел в тот раз, когда ты показывал мне Содружество. Только в этот раз миров было неизмеримо больше. Их было как пылинок в воздухе, пронизанном солнечным лучом. Они расстилались передо мной подобно усеянному светлячками полю. И вдруг словно ветер пронесся над этим полем — дальние миры задрожали и потускнели. Я видел, как надвигается на меня невидимый шквал, заставляющий миры менять свой цвет. Когда он достиг места, где я стоял, в моей руке появился меч, и я рванулся в бой, желая только одного — убивать. Миры гасли под ударом широкого, черного меча. В тот момент я был счастлив, потому что забыл заповеди Молчаливых. Я верил, что враги Церкви будут повержены в открытой битве. И я видел этих врагов — людей, амфибий, гигантских насекомых, созданий, которым я не знал названия. Они неслись мне навстречу, яростно рыча и размахивая оружием, а я убивал их. Одного за другим.

А потом шквал пронесся сквозь меня и исчез. Я почувствовал холод и слабость. Я выронил меч и захотел присесть. Лишь страх заставил меня удержаться на ногах. Повсюду вокруг лежали убитые враги. Убитые, но не мертвые. Глаза их следили за мной сквозь веки. Я понял вдруг, что никто из них не был моим врагом. Даже сейчас, погибнув от моей руки, они следили за мной с жалостью. Их закрытые глаза были полны слез. Они знали, что я был не в себе, и знали, что вскоре меня настигнет раскаяние. И они оплакивали нас всех — таких, как они, и таких, как я.

Взгляд мой расширился, и я снова увидел мириады миров. На них еще кипели бои; черные мечи сверкали особым, завораживающим блеском. Я понял, что наваждение явилось не только мне. Там, на далеких мирах, люди и нелюди все еще находились под его властью. Потом неведомая сила подхватила меня и унесла далеко в сторону, в черноту, в такую даль, что миры слились в один светящийся диск. Я вспомнил карту галактики, которую ты однажды показал мне. То, что показывал мне посланник, было точно такой же картой. Но эта карта двигалась. С дальней от нас стороны на галактику наползал призрачный вихрь.

Он был невидим, но звезды внутри него то гасли, то ярко вспыхивали, и поэтому я ясно различал его границы. Вихрь медленно подбирался к центру лежащего передо мной звездного диска. Я понял, что жажда убийства возникает у всех, кто оказался внутри этого вихря. И еще я понял, что очень скоро вихрь захватит и нас. Сначала Пингар, а потом — Землю.

Я почувствовал, как посланник снимает с меня шлем. «Вот и все, — сказал он, — теперь вы знаете, что происходит». Я схватил его за руку и посмотрел в глаза. «Я не хочу, — сказал я, — ни убивать, ни быть убитым! Кто послал этот вихрь? Как его уничтожить?»

Посланник нахмурился; серый ремень притянул мою руку к подлокотнику. «Я и так показал больше дозволенного, — сказал он, отворачиваясь. — Нет смысла помогать вам. В вас еще слишком много насилия. Вы обречены».

Я почувствовал в его словах легкое сомнение. «Хорошо, — ответил я, — не помогай. Но по крайней мере расскажи, что это такое!» Я решил, что если он не ответит, я присоединю его к Братству. Посланник затряс головой. Потом он высунул кончик языка, прикусив его острыми передними зубами. Я понял, что чувства его в смятении, и терпеливо ждал, когда он успокоится. Наконец он стукнул одним сжатым кулаком о другой. «Хорошо, — сказал он. — Слушай внимательно, это мои последние слова».

Я слушал его, вспоминая твои рассказы. Слезы снова выступили у меня на глазах. Это был твой контакт! Это ты должен был слушать посланника. Я не понимал и половины того, что он говорил. Но ты был мертв, и я выполнял свой долг. Я дослушал посланника до конца, и я смог понять, что мне следует делать.

Дю Марте замолчал, задумчиво поглаживая рукоять шпаги.

Олег, весь рассказ сдерживавший вопросы, сдержался и на этот раз.

— Позже, когда я узнал, что ты жив, — сказал Дю Марте, — я много раз спрашивал себя — правильно ли я поступил? Не лучше ли было отпустить посланника с миром, дождаться тебя и действовать вместе? Но в тот момент я считал тебя мертвым, и у меня не было выбора. Я должен был спасти свой мир, и я отправился его спасать.

— Что ты узнал от посланника? — все-таки не выдержал Олег.

— Послушай сам, — ответил Дю Марте, прикрывая глаза. — Я понял далеко не все, и сам сгораю от нетерпения узнать, что же он мне сказал!

Олег усмехнулся. Наконец-то Дю Марте заговорил по-человечески. Ну что ж, послушаем. Он скользнул в тело Дю Марте, настроился на речевую память. Итак, Дино Кагер, наконец-то вы мне хоть что-то скажете!

Олег услышал бесстрастный, механический голос. Посланник цедил слова, не утруждая себя интонациями. По-видимому, это была его обычная манера разговора; Олег понял, насколько взвинчен был посланник, когда они обменивались мыслями на Офелии.

— Возраст вашей галактики — более десяти миллиардов земных лет, — сказал Дино Кагер и сделал многозначительную паузу. — В то же время за годы космической экспансии вам не удалось встретить ни одной цивилизации, сравнимой по уровню развития с так называемым Содружеством. Космический возраст Содружества не превышает двухсот земных лет. Вам не приходилось задаваться вопросом: как же так? Где предыдущие цивилизации?

Дино Кагер снова сделал паузу. Дю Марте молчал. Ему уж точно не приходилось задаваться подобными вопросами.

— За последний миллиард лет галактика физически не изменилась ни на атом, — продолжил Дино Кагер, не дождавшись ответа. — Почему же она породила галактическое содружество только сейчас, в самом конце этого срока? Что мешало разумным видам обжить галактику задолго до вас? Я вижу, вы меня поняли. Да, кое-что мешало, и вы только что видели это. Этот вихрь проносится сквозь галактику каждые двести — двести пятьдесят земных лет. Результат его прохождения всегда один и тот же. Все цивилизации, достигшие стадии космической экспансии, полностью гибнут в межмировых войнах. Как правило, вместе с обжитыми планетами и целыми звездными системами.

— Так прямо все и гибнут? — услышал Олег голос Дю Марте. — А как же вы сами?

— Природа этого вихря, — продолжил Дино Кагер, игнорируя вопрос, — остается неизученной до сих пор. Он проносится через галактику за считанные дни. То, что вы видели — не сам вихрь, а модельная визуализация последствий его прохождения по галактике. Как вы уже поняли, вихрь движется со сверхсветовой скоростью — но без каких-либо возмущений в метрике пространства. Мы до сих пор не в состоянии понять, что он такое и откуда берется. Все, что мы знаем — этот вихрь абсолютно смертелен для космической цивилизации вашего типа.

— Он заставит нас воевать друг с другом? — спросил Дю Марте.

— Да, — на этот раз Дино Кагер удостоил его ответом. — Война начнется со дня на день и будет разгораться все сильнее и сильнее, пока вы не уничтожите сами себя. Воздействие вихря на разумные существа проявляется постепенно, в течение нескольких десятков земных лет. Мне очень жаль, но вы обречены.

— Почему? — спросил Дю Марте. — Ведь мы же знаем, что нам угрожает.

— Точно так же, как сотни цивилизаций до вас. Когда последствия вихря проявятся в полную силу, никому из вас уже не будет дела до причин. Вы будете хотеть только одного: убивать. Так было, и так будет.

— Значит, вы нам не поможете?

— Я не обещал помощи, — ответил Дино Кагер. — Я обещал лишь, что расскажу вам, что вас ожидает. Поверьте, мне не меньше вашего жаль, что так получилось. Постойте! Что вы…

Олег поморщился. Плавно проносящийся мимо него поток воспоминаний внезапно встал на дыбы. Слова исчезли; в глаза бросилось побелевшее лицо Дино Кагера; тело стало невесомым и уплыло куда-то в сторону.

Дю Марте вошел в свою разновидность «невозможности».

Олег тряхнул головой и несколько раз провел ладонью по лбу. В голове гудело от напряжения — подглядывать за «невозможностью» оказалось совсем непросто.

Дю Марте пошевелился в своем кресле и открыл глаза.

— Что ты с ним сделал? — спросил Олег.

— Он дважды отказался помочь, — извиняющимся тоном ответил Дю Марте. — У меня не было другого способа вернуться домой. Я превратил его в слугу Высокой Церкви.

Олег изо всех сил напрягся, чтобы не расхохотаться. Ну разумеется! Посланник понятия не имел о самой обычной телепатии! Достаточно вспомнить, какую ахинею он нес про «внушенную реальность»; явно ни разу не пробовал.

— Отлично сработано, брат Альберт, — с искренним восхищением сказал Олег. — Прими мои поздравления.

— Ты считаешь, что я поступил правильно? — удивился Дю Марте.

— Ну разумеется, — усмехнулся Олег. Хотел бы я, чтобы у меня хватило сообразительности поступить так же! — Где сейчас Дино Кагер?

Повеселевший было Дю Марте снова приуныл.

— Он оказался плохим слугой, — ответил он. — Даже под внушением второй ступени он всего лишь выполнял приказы. Я отпустил его вскоре после того, как он доставил меня на Пингар.

На этот раз Олег фыркнул, не в силах сдержаться. Надо же! Дю Марте использовал Дино Кагера как извозчика!

— Я что-то сделал не так? — настороженно спросил Дю Марте. — Пойми, я все еще считал тебя мертвым…

— Да нет, все нормально, — успокоил его Олег. — Я начинаю думать, что ты вообще все сделал правильно.

— В меру скромных сил своих, — произнес Дю Марте ритуальную фразу Молчаливых.

— Во исполнение воли Господней, — добавил Олег подходящую формулу из лексикона Высокой Церкви. — Ну хорошо, брат мой. Скажи теперь, зачем ты призвал меня?

Дю Марте удивленно посмотрел на Олега:

— Ты спрашиваешь?!

Олег пожал плечами:

— Ну разумеется! Вроде бы у тебя и так все получается…

Губы Дю Марте дрогнули, он сморщился и поспешно закрыл лицо руками. Олег с ужасом глядел на последствия своих совершенно безобидных слов. Сомнений не было — Дю Марте с трудом сдерживал слезы. Великий космос, подумал Олег, да он все это время был на грани срыва!

— Нет, брат Олег, — выдавил Дю Марте. — Не получается. Я начинаю бояться, что посланник сказал мне правду. Мы обречены…

— Постой, постой! — перебил его Олег. — Как это — обречены? Насколько мне известно, телепаты сейчас контролируют восемьдесят шесть миров; уж наверное ты приложил к этому руку?

— Да, — кивнул Дю Марте. — Эмнезир одобрил мое предложение по умиротворению Содружества.

— И за последнюю неделю вы его наполовину умиротворили! — Олег развел руками. — Или на подвластных вам мирах тоже не все спокойно?

Дю Марте покачал головой:

— Под властью Церкви нет места войнам и мятежам. Но ты забыл о внешней угрозе. Земляне не оставят нас в покое. Их флот уже взял в кольцо мою родную планету; их крейсера ведут боевые действия в шести районах галактики. Они пытались убить и тебя, и меня; и я не верю, что они когда-нибудь остановятся. Что проку в восьмидесяти шести мирах, если один-единственный крейсер землян способен уничтожить их все за неделю?!

— Ах вон в чем дело… — протянул Олег, откидываясь в кресле. — Понятно. И чем же я могу тебе помочь?

Дю Марте подался вперед:

— Захвати власть на Земле!

Олег вытаращил глаза.

— Возглавь человечество, — продолжал Дю Марте, не замечая реакции своего названного брата, — как я возглавил телепатов! Ты умеешь то же, что и я, и даже больше; ты слышал, что сказал Дино Кагер, и поверил в это. Ты призван спасти нас — телепатов и людей, спасти Содружество. Возьми власть на Земле и заключи с телепатами мир — по крайней мере, до тех пор, пока Вихрь не уйдет прочь!

Олег почесал в голове. Странно, подумал он, для Дю Марте это решение совершенно очевидно — надвигается Вихрь? отлично, будем брать власть. А мне вот оно даже в голову не пришло.

А следовательно, не шибко крутой из меня получится диктатор. Вот если второго Дю Марте породить — тот бы сгодился. Но люди, в отличие от демонов, почкованием не размножаются.

Тьфу ты, что за чушь в голову лезет! В одном Дю Марте прав — теперешнее земное правительство действует как под диктовку Вихря. А следовательно, его имеет смысл поменять. Но, черт возьми, у меня нет для этого полномочий!

А у кого есть? Разве что у мятежного Федорчука.

Между прочим, почему нет? У меня и прямой эфир уже заказан.

— Ну что ж, — сказал Олег, пожимая плечами. — Как скажешь, брат. Пойду власть захватывать…

Он замолчал, раздумывая, стоит ли вставать из кресла — или телепортироваться прямо так, сидя. Дю Марте неожиданно нахмурился, наклонив голову набок. А потом резким движением притянул к себе шпагу и вскочил на ноги.

Олег поднял брови. Странная реакция; ему что, не понравилось?

— Поторопись, — сурово сказал Дю Марте. — Два земных крейсера только что атаковали твой корабль. Мой адмирал говорит, что это самые мощные корабли Земли.

— «Нагваль» и «Амрита»?! — вскричал Олег, мигом оказываясь на ногах. — Великий космос, какие кретины!..

Ему хотелось взвыть в голос и биться головой об стену. А ведь я Жеребцову почти поверил! Хрен мне теперь, а не прямой эфир…

Он ускользнул в «невозможность», не сказав Дю Марте ни слова.

«Нагваль» и «Амрита» заняли классическую треугольную позицию и вели со «Святым Духом» оживленную перестрелку. В «невозможности» все три суперкрейсера были видны как на ладони — темные, отблескивающие в зарницах выстрелов шары, висящие в синеватых разводах защитных полей, подернутые рябью искаженного пространства.

Олег задержался в открытом космосе ровно настолько, чтобы понять: «Амрита» долго не продержится. В ее защитном поле зияла темная пробоина, и выстрел за выстрелом «Святой Дух» подбирался к святая святых — корпусу суперкрейсера.

У меня есть несколько секунд, подумал Олег. Иными словами, вечность.

Время остановилось.

Исторгнутый главным излучателем «Нагваля» поток тахионов застыл на полпути облаком мельтешащих даже в остановленном времени розовых шариков. Черная пустота вокруг приобрела теплый коричневатый оттенок. Олег поплыл сквозь нее к ближайшему от себя кораблю. К «Святому духу».

В боевой рубке суперкрейсера сидело пять человек. Точнее, четыре человека и один бэчеэр.

Галимовский, с закушенной нижней губой и выпученными глазами, обеими руками прилип к сенсорной панели, осуществляя микропилотаж в условиях вражеского обстрела. На лбу у него блестели крупные капли пота; по-видимому, отманеврирование тахионных выстрелов давалось первому пилоту с большим трудом.

Рядом, утопив руки по локоть в черном жерле универсального прицела, сидел во вращающемся кресле Гламир Петухов. Олег усмехнулся — телепат Галимовский успешно завершил вербовку. Петухов сражался с бывшим начальством с таким боевым задором, что один рукав его мундира уже свисал вниз, разорванный до локтя.

А вот увидев за такими же прицелами Герта и Хампа, Олег удивленно поднял брови. Его тритские побратимы успешно освоили стрельбу из универсальных излучателей; оценив расположение прицелов, Олег понял, что роковую пробоину нанес «Амрите» именно Герт.

Бэчеэр стоял позади Хампа, слегка наклонившись к его плечу, и, судя по открытому рту, давал очередные наставления по стрелковому делу.

Интересно, подумал Олег, а смогу я запустить время только в этой комнате? Так сказать, локально?

«Невозможность» знала только два ответа — «да» и «нет». Время пошло, и пошло именно так, как задумал Олег. Тахионные пучки остались облачками из шариков, а четыре человека и один бэчеэр изумленно уставились на Олега.

— Благодарю за службу, — сказал Олег. — А теперь, с целью экономии боеприпасов, прошу вас прекратить огонь.

— Есть! — отозвался Резвун-прима, и Олег сообразил наконец, кто здесь самый главный. Тот, кто ничего не делает сам.

— Я уже почти научился стрелять! — возмутился Хамп дель Райг.

— Лейтенант Резвун, — сказал Олег, подходя к бэчеэру и понижая голос. — Подготовьтесь к проведению операции по зачистке двух крейсеров противника. Сначала — «Амриты», потом — «Нагваля». Бэчеэры противника перейдут под ваше командование.

Бэчеэр щелкнул каблуками, и Олег понял, что сказанного достаточно. Мгновением спустя он был уже на «Амрите».

Здесь не имело смысла объявляться в конкретном отсеке. Экипаж «Амриты» был скомплектован по нормам военного времени. Сто сорок человек и около тысячи бэчеэров. В космическом бою это численное преимущество не играло никакой роли, и Олег понял, что «Амрита» несла десант для какой-нибудь «умиротворительной» миссии. Несла, да не донесла.

Люди схватились за головы и медленно опустились на пол. Бэчеэры замерли, оглядываясь по сторонам — внезапная команда вывела их из готовности номер один и заставила разом осознать всю кошмарность ситуации. Суперкрейсер Земли вел космический бой на поражение, и не с какими-то там Чужими, а с точно таким же суперкрейсером, управляемым вполне человеческим экипажем!

Какое счастье, подумал Олег, что Вихрь еще не подействовал на роботов. А то бы пришлось попотеть.

Повторив стандартный — еще с захвата «Святого Духа» — набор операций на втором суперкрейсере, Олег вернулся к себе в кабинет. Комм трещал без умолку — Резвун-прима поминутно докладывал о ходе операции. «Блокирована система самоуничтожения, обезврежена мина-имплант, принято под командование звено бэчеэров». И так далее, в том же духе.

Олег сел в свое ставшее привычным адмиральское кресло и побарабанил пальцами по столу. Раз крейсер, два крейсер… Вряд ли захватить власть на Земле будет намного сложнее. Но до чего же не хочется возиться; скучно, господа!

Нет уж, решил Олег. Если не можешь справиться сам, обратись к специалисту. Где там у нас Федорчук? До сих пор в бегах? Вряд ли, коль скоро оба суперкрейсера сняли с погони и отправили драться со мной.

— Лейтенант, — негромко произнес Олег, дотронувшись до комма. — Проверьте, пожалуйста, стасис-отсеки на обоих крейсерах. Возможно, там найдутся интересные мне люди.

— Уже сделано, капитан, — мгновенно отозвался Резвун-прима. Ну еще бы, подумал Олег, их же хлебом не корми, и так далее. — Три человека на «Нагвале» и шестнадцать — на «Амрите».

Вовремя я остановил пальбу, подумал Олег. Ну что ж, если Федорчука уже изловили, это — судьба.

— Есть среди них Павел Иванович Федорчук? — спросил Олег.

— Есть, — ответил Резвун-прима. — Прикажете пригласить?

— Он что у вас, прямо за дверью? — догадался Олег.

— Именно так, капитан, — заявил бэчеэр, входя в кабинет. — Прошу вас, инспектор.

Он посторонился, давая пройти невысокому человеку в парадном белом мундире. Над левым нагрудным карманом мундира была вышита надпись: «Павел Иванович Федорчук. Инспектор».

— С вашего позволения, — сказал Федорчук, делая три шага вперед, — ведущий инспектор.

Он отработанным движением положил на стол тонкий кейс, который до этого держал в правой руке, и дотронулся до виска указательным пальцем правой руки. Олег привстал в кресле и запоздало ответил тем же.

— Лейтенант сообщил мне, — продолжил Федорчук, вытянувшись в струнку и глядя Олегу прямо в глаза, — что вы пресекли преступные действия адмирала Клэнга, выразившиеся в незаконном задержании инспектора Содружества. Прошу вас сообщить, с какой целью вы это сделали.

Олег сдержал улыбку. До предела официальный Федорчук, наперекор всему выполняющий свои многотомные инструкции, выглядел достаточно смешно. Но только если не знать, что он уже сделал и что ему предстоит сделать.

Ну что ж, подумал Олег. Если он сразу перешел к делу, почему бы и мне не сделать то же самое?

— Инспектор, — негромко произнес Олег. — Что нужно сделать, чтобы восстановить в Содружестве закон и порядок?

Федорчук моргнул, и глаза его заблестели. Но слова его прозвучали все так же официально:

— Прежде чем я отвечу на ваш вопрос, я хотел бы получить ответ на свой.

— Хорошо, — согласился Олег. — Во-первых, ваше задержание было незаконно. А во-вторых, я хочу вам кое-что поручить.

Федорчук покачал головой:

— Вы ничего не можете мне поручить. Инспекторы Содружества подчиняются только законам Содружества, а в своей оперативной деятельности руководствуются решениями Консилиума ведущих инспекторов. У вас нет соответствующих полномочий, капитан Соловьев.

— Полномочий Содружества, — уточнил Олег. — Но есть и другие миры, инспектор.

Олег замолчал, ожидая, что скажет на это ведущий инспектор Содружества, сам себе прокурор и прочая, и прочая. Интересно, хватит ли у него упрямства отрицать дееспособность других цивилизаций? Однако Олегу так и не довелось узнать, насколько упрямы инспектора Содружества.

Федорчук улыбнулся, придвинул к себе кресло, уселся в него и закинул ногу на ногу.

— Еще один вопрос, — сказал он, по-прежнему улыбаясь. — Только один вопрос, можно?

— Ну разумеется, — ответил Олег, уже чувствуя подвох, но в упор не понимая, куда клонит инспектор.

— Эти «другие миры» — вы сами? — спросил Федорчук, вальяжно разваливаясь в кресле.

Вы сами, повторил про себя Олег. Великий космос, а он прав. Я же нынче сам по себе, ни за людей, ни за телепатов. И притом — с тремя суперкрейсерами и одной «невозможностью». Сам себе цивилизация.

Да, но Федорчук-то об этом откуда знает?!

Олег с интересом посмотрел на инспектора. А вот сейчас и посмотрим.

Не закрывая глаз, Олег вошел в «невозможность». Ощутил тело Федорчука — странно напряженное для занимаемой им расслабленной позы. Проследил его мысли — «Ну что ж ты так долго соображаешь? Эдак мы и до утра не договоримся». Ничего не понял — и нырнул глубже, в необозримую память инспектора.

На сознание обрушилась лавина документов, миллионы виртуальных экранов, тысячи часов заумных разговоров и считанные мгновения боевых действий. Действий столь же стремительных, сколь и окончательных. Олег по два раза просмотрел каждую из четырнадцати схваток Федорчука — и невольно зауважал инспектора. А потом он выбрал из памяти Федорчука все, что касалось Олега Соловьева — и зауважал инспектора еще больше.

Федорчук совершенно точно знал, что перед ним сидит сверхчеловек, способный останавливать время и голыми руками сокрушать суперкрейсеры класса «ноль». Еще инспектор знал, что этого сверхчеловека нужно проверить на лояльность к Содружеству, что особенно актуально в связи с последними событиями. И наконец, инспектор знал, что вся остальная память об Олеге Соловьеве и связанной с ним операции «Ключ» находится в плоском черном кейсе, лежащем перед ним на столе. А сверх того, как и следовало ожидать, Федорчук не знал о Соловьеве ни единого байта.

Олег понял, что Федорчук планировал эту встречу давным-давно, скорее всего, еще до Обалдения. И сейчас расслабленная поза инспектора скрывала страшное напряжение, с которым Федорчук ждал завершения своей последней, самой тайной и самой опасной операции.

Олег вынырнул из «невозможности». Федорчук сидел в своем кресле с легкой усмешкой на лице. Он ничего не почувствовал — за последнее время Олег научился ходить по чужой памяти, не оставляя следов. И все же инспектор прекрасно понимал, что с ним только что произошло.

— Похоже, инспектор, вы знаете обо мне куда больше, чем я сам, — произнес Олег. — Вы уже проверили меня на лояльность?

Федорчук скривил губы:

— За пять минут? Простите, капитан — или как вас теперь называть? — но я не обладаю вашими сверхчеловеческими способностями. Проверка на лояльность только началась, и еще вопрос, захотите ли вы дальше ей подвергаться.

Олег улыбнулся:

— Что, предусмотрен допрос под пыткой?

Федорчук поморщился:

— Не говорите глупостей. Давайте лучше вернемся к тому, что вы хотели мне поручить.

— А как же проверка? — мстительно поинтересовался Олег.

— Одно другому не мешает, — пожал плечами инспектор. — По делам их узнаете их, помните?

— А также все, что вы скажете, может быть использовано против вас, — кивнул Олег. — Кодекс я еще помню.

— Вот и отлично. Итак, я вас слушаю.

Федорчук откинулся в кресле и прикрыл глаза. Олег почувствовал, что на этот раз инспектор действительно расслабился. Значит, проверка закончена? Впрочем, кто их разберет, инспекторов этих.

— Буду краток, — сказал Олег. — Комп, график.

В наступившем полумраке над серединой стола засветились уже знакомые Олегу кривые. Федорчук поглядел на них без особого интереса и вяло кивнул.

— В настоящее время в Содружестве распространяется пандемия психических отклонений, которую я для краткости назвал «Обалдение», — продолжил Олег. — Простейший анализ показывает, что через сорок часов пандемией будет охвачено все население. Основным следствием Обалдения является асоциальное поведение, выражающееся в игнорировании законных методов и склонности к прямому насилию. — Федорчук молча кивнул. — В ходе выполнения своей миссии на Офелии, — Олег слегка замялся, подыскивая подходящую формулировку, — я получил информацию от посланника галактической цивилизации, не принадлежащей к Содружеству. — Федорчук приоткрыл глаза. — Суть ее заключается в следующем. Существует некий феномен, «вихрь», как они его называют, периодически проносящийся через Галактику на сверхсветовой скорости. Именно этот «вихрь» и вызывает пандемии Обалдения. При этом Обалдение продолжает прогрессировать и после исчезновения вихря, в конечном счете приводя к всеобщим войнам. Цивилизации, достигшие галактического уровня, применяют в таких войнах оружие массового уничтожения, в результате чего полностью самоуничтожаются. Посланник счел нашу цивилизацию обреченной и прервал контакт.

Олег сделал паузу, ожидая вопросов.

— Продолжайте, — кивнул Федорчук. Видимо, все это не было для него особой новостью. Ну оно и понятно — инспектор!