Бестия высшего света Луганцева Татьяна

Глава 15

Густав превзошел все Янины ожидания. В смысле, совсем не таким она его себе представляла. Высокого роста, с большим животом, длинными руками и ногами, с огромной головой, которую украшали густые волосы до плеч. Лицо его с толстыми щеками даже в спокойном состоянии было красным, а голос зычным.

«Он ведет себя, словно павлин, привлекая всеобщее внимание длинными волосами, манерами, громким голосом, а затем осматривает окружающих на предмет того, какое произвел на них впечатление», – подумала Яна, отметив, что ей такие люди не нравятся и никогда не нравились.

– Яночка? Вот вы какая! Наша ночная фея! Моя незнакомка! Столько слышал о вас и не имел чести видеть! – Густав именно такими словами приветствовал Яну, раскинув руки, словно собирался заключить ее в объятия.

Яна даже отстранилась от него слегка, на всякий случай, так как вовсе не разделяла его радости.

– Да, – продолжал осматривать ее Густав, – такая девушка вполне могла вскружить голову кому угодно. Даже наш рыцарь с холодным сердцем не устоял. Ха-ха-ха!

«Сам шучу, сам смеюсь», – оценила про себя его юмор Яна с наклеенной, дежурной улыбкой на лице.

Рукопожатие Густава было каким-то размазанным и потным, отчего Яну тоже передернуло, но она опять сдержалась, теперь уже ради Эрика.

В замке Яна заметила молодых, снующих в разные стороны девушек в одеждах, до боли ей знакомых. В ее собственных, которые она в огромных сумках привезла с собой. Убедившись, что ей не кажется, Яна спросила с такой же милой улыбкой:

– Извините, Густав, а почему вся прислуга в доме ходит в моей одежде?

У хозяина половины замка на все был один ответ, а именно – здоровый, веселый смех.

– Так это ваша одежда, дорогуша моя? А мы-то переполошились, что за куча барах… вещей? Хозяйка среди гостей – мы спрашивали! – не нашлась, и мои помощницы все растащили. Не вешай нос, детка! Я все компенсирую.

– Не беспокойтесь, я не нуждаюсь в компенсации, – кисло улыбнулась Яна.

– А сейчас прошу к столу! Со вчерашнего дня осталось очень много объедков! – громко расхохотался Густав, видимо, посчитав, что очень умен и, главное, остроумен.

За обедом (была подана действительно очень хорошая еда) Густав все время пялился на Яну и отпускал глупые шутки. Девушка многозначительно посматривала на Эрика и понимала, что ему стыдно за Густава. Молодой человек буквально не знал, куда ему деться.

– Спасибо, – прошептал он Яне, когда Густав отвлекся.

– За что?

– Сама знаешь… Густав все время ставит тебя в неудобное положение, а ты терпишь. Я не очень с ним близок, но сегодня он превзошел сам себя… Но не со зла, честное слово!

– Да все нормально, не переживай! Ради твоих прекрасных глаз я и не такое стерплю, – ответила она беззаботно, не зная, что вызовет в нем очень бурную реакцию.

– А если мы сейчас поднимемся наверх? – спросил он, прожигая ее глазами.

– Зачем? – отправила она в рот кусочек курицы в ананасово-лаймовом соусе.

– Я там объясню, – сказал он таким голосом, что у Яны мороз по коже пробежал.

– А ты быстрый…

– Темпераментный, – поправил он.

– О чем шепчутся влюбленные? – прервал их разговор Густав. Цвет его лица уже внушал Яне опасения, хотя было неудивительно, почему он такой, – мужчина опустошил уже полграфина красного вина. А графин-то был литра на два, не меньше!

– Влюбленные могут шептаться только о любви, – ответила Яна, готовая переключиться на кого угодно и на что угодно, лишь бы не смотреть больше во всепоглощающие глаза Эрика.

– А ночку-то провела с Леоном… Ну да, он мужик хоть куда! – снова «удачно» пошутил Густав, отчего даже у Эрика поубавился сексуальный пыл.

– Густав, ты слишком увлекся вином, – сухо заметил молодой человек.

– Ревнуешь? Ладно, не думай ничего плохого! Я, конечно, произвожу неизгладимое впечатление на женщин, но твою подружку соблазнять не буду! – И снова раздался идиотский хохот.

У Эрика даже уши покраснели, а Яна, наоборот, чувствовала себя очень спокойно и уверенно. Уж с кем с кем, а с идиотами она за свою жизнь наобщалась предостаточно. Ее даже убить хотел не чужой человек, а ее второй муж.

В конце обеда Густав несколько угомонился и, умоляюще смотря на Эрика, попросил:

– Дружище, ты не мог бы поговорить со мной с глазу на глаз?

– В любое удобное для тебя время, – откликнулся Эрик.

– После обеда в моем кабинете? – Густав вдруг стал серьезным.

– Хорошо.

– Но только с глазу на глаз! – повторил Густав, чем и подписал себе приговор: Яна сразу поняла, что безумно хочет знать, о чем мужчины будут говорить. И она найдет способ узнать то, что ее интересует.

Сказано – сделано. После обеда Яна изобразила, будто собирается прогуляться по парку, а сама, узнав у одной из служанок, где находится кабинет хозяина, последовала туда. И, приложив свое любопытное ухо к замочной скважине, услышала:

– Дорогой мой друг Эрик, ты думаешь, почему я все время шучу и наливаюсь спиртным? – спросил Густав.

– Не знаю, но думаю, что не от хорошей жизни.

– Правильно! Я очень волнуюсь. Да что там говорить – я боюсь!

– Боишься?

– Да, да, смертельно боюсь! В последнее время со мной явно что-то происходит, мне все время кажется, что меня хотят убить… Эрик, не смотри на меня так! Я знаю все твои заслуги перед отечеством, и ордена ты получил не зря. Не все такие крепкие личности, как ты! А я трус. Да, да, элементарный трус. И к тому же психопат. Потому что постоянно боюсь, что меня отравят, или задушат во сне подушкой, или скинут с балкона, или… В общем, я прямо параноиком стал…

– На то есть причины? – проявил здравомыслие Эрик.

– Мне кажется…

– Понятно… Что ты хочешь от меня? Если нет реальной угрозы…

– Эрик, я знаю, что этот демон Леон ненавидит меня и мечтает сжить со свету. Наверняка он навел на меня порчу! Ну конечно, истинный князь, а я, мол, никто, садовник… Если бы не документ, что князь в здравом уме и твердой памяти завещал замок, я бы сюда на пушечный выстрел не приблизился. Вот этот документ, и я хочу, чтобы он хранился у тебя. Доверяю только тебе, знаю, что ты не прочтешь, не продашь, не допустишь, чтобы он оказался в ненужных руках. Пусть он будет у тебя! А то мне кажется, будто кто-то шпионит в моем кабинете и что-то ищет. Я не ошибаюсь. Вещи, оставленные мною, вчера лежали не так, как я их застал сегодня. А ведь если тот, кто здесь роется, найдет этот документ, то мне хана!

– Не волнуйся так! – Голос Эрика звучал спокойно. – Я возьму документ себе и буду хранить его. И верну тебе по первому требованию. Хочешь заключить какое-нибудь соглашение у нотариуса?

– Эрик, как ты можешь? Я полностью тебе доверяю! – вскричал Густав.

– Даже несмотря на то, что мой брат начал битву за наследство? – уточнил Эрик с долей иронии в голосе.

– Ты – не Рауль, и я всегда отдавал себе в этом отчет.

Далее их разговор стал носить отстраненный характер, да и у Яны уже затекла спина и заболело ухо, которое она вдавливала в замочную скважину. Ничего сверхъестественного она не услышала, а вот то, что Густав боится за свою жизнь, ее заинтересовало.

«И ведь он прав. Если хозяин этой половины замка продолжит отпускать свои плоские шуточки, я буду первая в очереди, чтобы прихлопнуть его», – усмехнулась она и задумалась.

Она вспомнила о том, что обещала Леону привести в порядок могилу его дочери, и прямиком припустила к тому месту, где вчера наткнулась на странное захоронение. По примятым цветам на холмике Яна поняла, что отец еще не приходил сюда. Она обошла вокруг и с видом ландшафтного дизайнера выкопала самые красивые лесные цветочки. Затем опустилась на колени у могильного холмика и стала украшать его как могла: выкапывала старые, полностью испорченные, цветы и сажала новые. Однако странная ситуация – она одна в чудесном парке с великолепным видом на озеро, у могилы абсолютно не знакомой ей девушки… Было в этом что-то мистическое и таинственное, но, пожалуй, никогда еще Яне не думалось лучше и чище, чем сейчас – за высаживанием цветов на могиле. Ведь даже грусть не мешала ей, так как Яна не могла сильно убиваться по Марии, хотя чисто по-человечески ее, конечно, было и жалко. Такой судьбы госпожа Цветкова не пожелала бы никому.

За столь благородным занятием ее и застал отец Марии.

– Здравствуй, Яна.

– «На том же месте в тот же час…» – процитировала она старую песенку, сдунув упавшие на лицо волосы. – Надеюсь, не начнешь меня снова душить? А то вдруг решишь, что я тут собираюсь надругаться над святым для тебя местом…

– Ну, я же вижу, что ты делаешь. Все-таки изумительный ты человек, Яна. Мне стыдно – ведь именно я должен был заниматься этим, однако мне было так плохо…

Яна вытерла тыльной стороной ладони лоб, так как руки у нее были в грязи, и пристально посмотрела на князя. Выглядел он, надо сказать, паршиво – бледный до того, что на лице просвечивала синева везде, где только можно было, да еще красные, воспаленные глаза и откровенно трясущиеся руки дополняли картину.

– Ломка? – догадалась она.

– Она, проклятая, – вздохнул Леон. – Но ничего, прорвемся! Ты встряхнула меня. Последние события были для меня действительно шоком. Надо же, я чуть не убил человека!

– Не будем об этом. – Яна с удовлетворением посмотрела на плоды своих трудов. – Красиво, правда?

– Марии бы понравилось, – согласился Леон, присаживаясь рядом и с любовью трогая каждый цветочек на могильном холмике.

– Я тоже на это надеюсь, – ответила Яна.

– Знаешь что… Я хочу, сейчас и здесь, на могиле дочери, пообещать, что больше не буду принимать наркотики.

– Могу только порадоваться за тебя, если ты говоришь всерьез, – откликнулась Яна. И осторожно поинтересовалась: – Скажи, Леон, а Эрик когда-нибудь приходил сюда?

– Лично я с ним здесь не сталкивался, но знаю, что приходил. И не один раз. И цветы приносил, и свечку ставил… Понимаешь, Яна, у меня сегодня очень ответственный день – назначена важная встреча, которая тоже может изменить мою жизнь и вывести ее из полосы, полной ненависти, злобы и непонимания, в полосу дружбы и душевного спокойствия.

– С кем же будет встреча? – заинтересовалась Яна.

– Пока не скажу, чтобы не сглазить, – ответил Леон, и она не стала настаивать.

Вившийся в ее голове целый рой странных мыслей мешал ей сосредоточиться и думать.

– Скажи, Леон… Правда, не очень тактично с моей стороны сейчас говорить об этом… – Яна замялась.

– Говори, я на все твои вопросы отвечу.

– Вот если бы ты умер – от старости, твоя половина замка перешла бы Марии, да? Но ведь ее нет на свете. И что? Кому отойдет твоя часть территории?

– Ах, вот ты о чем… Если я соберусь написать завещание, то просто так, на первого встречного, при столь значительной исторической ценности замка, я не смогу ничего оформить. Мне надо будет доказать свое здоровье – и душевное, и физическое – и основательно обосновать, почему именно этому человеку я хочу завещать свою половину.

– Целая комиссия, что ли, будет решать, достоин ли он? – удивилась Яна.

– Именно так, – кивнул Леон. – А если я не напишу завещания или моего кандидата забракуют, что, кстати, могут запросто сделать, то по давнему соглашению, все еще имеющему юридическую силу (оно ясно подписано моими родителями и родителями Густава), моя половина отойдет ему, моему «дорогому» садовнику.

Яна с интересом посмотрела на замок.

– Значит, если умрет Густав, то по той же схеме все перейдет тебе?

– Да, как-то так, – пожал плечами Леон. – Но в свете последних событий это уже не имеет значения.

– Что ты имеешь в виду?

– Все! – махнул рукой Леон. – Пойдем, хватит возиться в земле. Ты сделала большое дело, теперь могила моей дочери изумительно вписывается в окружающий пейзаж. Посаженные тобой цветы прекрасны.

И Яна снова, сама того не ожидая, оказалась на вражеской для Густава половине замка. И снова увлеклась разговором с Леоном. Все-таки он был ей намного интереснее, чем Густав с его плоским, каким-то армейским юмором. А потом Леон показал все-таки ей, как и собирался, проход между двумя половинами.

Вечером Эрик устроил для Яны настоящий сюрприз. «Я приглашаю тебя на ужин при свечах. Жду на внутренней веранде», – прислал он на ее телефон сообщение со всевозможными смайликами.

Яна, прочитав его, заулыбалась и включилась в игру. В этот вечер она решила быть очень элегантной и поэтому выбрала маленькое черное платье с красивым кружевом, черные сетчатые колготки, туфли на шпильках, а из украшений – длинную нитку белоснежного жемчуга. Длинные прямые волосы свободно лежали по спине, и яркий, как всегда, макияж завершал образ.

«Что там говорила Коко Шанель? Вроде так: лучшая одежда для женщины – капелька духов… – подумала Яна, душась отнюдь не капелькой. А дальше ее мысли побежали в неожиданном направлении: Где ты, Карл? Зачем ты меня сюда отправил? Какая же я, оказывается, бестолковая… то есть бесстыжая женщина! Так легко попалась на притяжение прекрасных глаз Эрика! Как бы мне не изменить Штольбергу… А, собственно, чего я так переживаю? Он ведь мне не муж и прав собственности не имеет! К тому же ничего и не узнает. Стоп! Яна, возьми себя в руки! Какая измена? Я не могу потерять Карла!»

В таком вот противоречивом, нервном состоянии госпожа Цветкова и вышла на внутреннюю веранду. И сразу удивилась, а потом удивление все нарастало и нарастало с каждой секундой. По всему периметру веранды стояли корзины с охапками белых роз, стол был застелен белой скатертью с перламутровым отливом, и на нем, тоже украшенном цветами, в ведерке со льдом расположилась бутылка дорогого шампанского. Один вид ваз с фруктами и подноса с пирожными и шоколадом вызывал зверский аппетит. Сам Эрик был великолепен как никогда – в черных, облегающих его стройные бедра брюках и рубашке из чистого шелка насыщенного темно-синего цвета. Он встречал Яну с огромным букетом алых роз, сильно контрастирующих с белоснежными, заполняющими помещение розами.

– Какая ты красивая!

– Ты тоже хорош, – не смогла не отметить Яна. И увидела музыкантов в смокингах. При ее появлении они заиграли вечно прекрасную классическую музыку, что пролилось бальзамом на душу Яне.

– Что может быть лучше хорошей компании, чудесной музыки и холодного шампанского? – спросила она, не требуя ответа.

– Только твое общество, – остался в своем репертуаре – соблазнителя и обольстителя – Эрик.

Еда была очень легкой и вкусной, шампанское сногсшибательным (в прямом смысле), а мысли Яны все дальше и дальше уносили ее по волнам чувственности. Прервалась эта музыкально-любовная идиллия внезапно и весьма неожиданно. Яна чуть не подавилась шоколадным трюфелем, увидев… Леонардо со страдальческим выражением лица в сопровождении Каси при полном параде – в элегантной шляпке и кружевных перчатках.

– Здравствуйте, дорогие мои! – сразу же кинулась к молодым людям старушка, отпихнув полицейского в сторону. – Не ругайте меня! Я сама попросила Леонардо отвезти меня именно к вам. Мне было так жутко в больнице, я испытала такой стресс! И в хоспис я не хотела возвращаться, не повидав тебя, Яна. Ты не сердишься на меня?

– Что вы, Кассандра! Я всегда рада вас видеть! – с трудом проглотив шоколадку, воскликнула Яна. – А я боялась даже в глаза вам посмотреть после всего того, что вы вытерпели по моей дурацкой инициативе. – И девушка кинулась гостье навстречу.

Они обнялись.

– Спасибо тебе, Яночка, за… заботу. Ой, какой ужас был! Какой кошмар я пережила! Такой хороший молодой человек – и такая ужасная смерть. Прямо у меня на глазах! Я-то думала, что страшно умирать от рака. О, как же я ошибалась! Бедный, бедный юноша! Теперь я считаю, что я счастливый человек, раз дожила до таких лет и не была ни разу так жестоко избита.

Яна, как смогла, утешила Кассандру и притащила ее к столу с фруктами, куда Эрик уже чуть ли не силком приволок Леонардо.

– Угощайтесь, друзья! – изобразил широкий жест Эрик.

– Мне только чуть-чуть! – воскликнула старушка, но глаза ее алчно заблестели.

Неожиданные гости пригубили шампанского. Затем Кассандра снова прижала руки к своей худенькой груди:

– Извините нас, господа! Простите, ради бога!

Во взгляде Леонардо немедленно возник недоуменный вопрос: «За что?»

– Музыканты, цветы, вы – двое… Леонардо, вы же сотрудник правоохранительных органов! Неужели вы не понимаете, что мы бессовестно вторглись в романтический вечер двух прекрасных молодых людей? Ах, как неловко!

Леонардо смутился:

– Мы не знали, что помешаем…

– Ничего вы не помешали! Все хорошо! – улыбнулась им Яна, все равно не знавшая, куда ей деваться от красивых глаз Эрика.

– Такая прекрасная музыка, такой чудесный парк… А уж какой замок! Конечно, мы помешали вам, но… Пусть я буду эгоисткой, однако все равно счастлива, что приехала сюда, – разрумянилась Кася.

Эрик попросил слуг приготовить комнаты для гостей и сообщить об их визите Густаву. И в скором времени все разбрелись по спальням.

Яну одолевало двойственное чувство. С одной стороны, ей было обидно, что им помешали провести вечер на двоих – давно уже ни один мужской взгляд так не щекотал ей нервы. С другой же – само провидение отвело ее от измены Карлу. Девушка приняла ванну, чтобы успокоить нервы, но настойчивый стук в дверь не дал ей полностью расслабиться. Яна закуталась в мягкий махровый халат и прошлепала босыми ногами к двери.

– Эрик? Я же сказала, что хочу отдохнуть… – заговорила она, удивляясь, что молодой человек снова успел переодеться, на сей раз в джинсы и красную футболку. Но запнулась на полуслове.

Этот парень был чуть меньше ростом и чуть худее, не так лежали темные волосы, не так смотрели глаза, а над верхней губой справа выделялась выпуклая темная родинка, словно приклеенная «мушка» у великосветской кокетки. Яна поняла, что перед нею Рауль, но продолжала молчать.

– Вот ты какая! – хмыкнул он, обнажив в неприятной улыбке мелкие и желтоватые зубы. – А я все думал, найдется ли вообще на свете такая тетка, что возбудит моего братца. Ведь он уже вроде в монахи готовился…

Яна сразу поняла: несмотря на поразительное внешнее сходство, они с Эриком очень отличаются. Недолго думая, она залепила парню смачную пощечину и с вызовом посмотрела на него, всем своим видом показывая, что готова и подраться, если потребуется.

– За что? За мои слова, что ты возбудила моего братца, да? Так разве ж это плохо? – Он потер щеку.

– Нет, за «тетку». И в целом за неуважительное отношение к моей персоне, – сообщила Яна.

– Да, ничего штучка… – отступил на несколько шагов назад Рауль. – Надеешься тоже влезть в наследство? Так ведь тогда тебе ко мне надо было прибиваться, а не к Эрику, он-то не считает нужным претендовать на этот замок.

«Нет, они совсем разные! Уже даже кажется, что и внешне совсем не похожи!» – подумала Яна, разглядывая неожиданного ночного визитера.

– Насколько мне известно, Эрик – самодостаточный и очень богатый мужчина в отличие от его злобствующего братца, – заявила она сквозь зубы.

– Зачем же так сразу ссориться с будущим родственником? – усмехнулся Рауль.

– А пусть этот родственник не шастает сюда и не мелет всякую чушь, – отпарировала Яна и захлопнула дверь перед его носом.

Возвращаться в ванную уже перехотелось, и она, переодевшись в пижаму, уселась на огромной кровати в гордом одиночестве, поджав под себя ноги.

Снова раздался стук в дверь, и раздался до боли, до учащенного сердцебиения знакомый голос:

– Яна, это Эрик, впусти меня, надо поговорить.

«Ага! Как же! Поговорить тебе надо! – У Яны даже в глазах потемнело и дыхание спазмировалось. – Так и умереть можно, то ли от страсти, то ли от любви…»

– Яна, открой, – продолжал стучать Эрик, пока она мучилась.

Яна откинулась на кровати и засунула голову между подушками, чтобы не слышать его с ума сводящий голос и не открыть дверь, кинувшись в безрассудство.

«Если Карл не оценит эту мою жертву, я сама лишу его и престола, и всего, что сочту лишним в его идеальном анатомическом строении», – хмыкнула девушка про себя.

Уже начав задыхаться, Яна откинула подушки от своей несчастной головы и прислушалась. Тишина.

«Ушел, вот и хорошо…»

Внезапный стук в дверь чуть не лишил ее чувств.

«Все! Я больше не могу!»

Она подбежала к двери и распахнула ее настежь со словами:

– Иди в мои объятия! Я больше так не могу!

На пороге стоял Густав с початой бутылкой мартини и моргал глазами. От ее речей у него отвалилась челюсть и округлились глаза.

– Я? Что? Как скажете… – начал заикаться он. – То есть я хотел сказать, что согласен… Да что там говорить – я счастлив!

Яна покраснела.

– Это я не вам. То есть вам, конечно, но я думала, что тут другой человек. То есть… я пошутила…

– Жаль, очень жаль, – вздохнул Густав. – Я зашел пожелать спокойной ночи и предложить выпить мартини на сон грядущий. Составишь компанию?

– Если только немного, – отступила в глубь комнаты Яна, впуская его внутрь.

Сделала она это отчасти для того, чтобы не оставаться одной. А то вдруг Эрик вернется и свернет ее с пути истинного?

Густав был изрядно пьян, что-то нес о своей неудавшейся жизни, был даже плаксив и тих, что уже необычно для его обычного поведения. Он разлил мартини по бокалам, а Яна смотрела на оставшийся еще один пустой фужер в шкафу-витрине.

Внезапно в ее голове родилась безумная идея: «Очень удачный момент пригласить к совместному сотрудничеству… то есть к совместному распитию спиртных напитков его соседа – Леона. В конце концов, что им делить? Два одиноких человека и один замок. Были бы добрыми друзьями… В таком замке спокойно можно разместить полк солдат, и всем бы хватило места».

– Густав, подождите минутку, я сейчас! – закричала она и сорвалась с места.

– Ты куда?! Яна, ты куда?! – забеспокоился Густав, беспомощно хлопая глазами.

– Сидите здесь и не двигайтесь! Я сейчас! – повторила Яна, уже выскакивая в коридор.

Она была настолько импульсивным человеком, что даже не сразу поняла – выбежала-то прямо в пижаме в милый розовый горошек. «А, ладно! Не возвращаться же?» – не стала останавливаться Цветкова. Ее мозг полностью был порабощен единственной мыслью – помирить двух мужчин, один из которых ей вообще-то нравился, то есть это был Леон, а второй, который не нравился (Густав), был зато доведен до нужной кондиции.

Яна пробежала по трем мрачным коридорам, спустилась по лестнице к черному ходу и свернула налево под лестницу. Именно там и находился потайной ход между двумя половинами замка.

Во второй половине замка она ориентировалась еще лучше, чем в половине Густава.

«Интересно, а что сейчас делает Эрик? Развлекается с девушками, принимает холодный душ или топит свою неудачу в вине? – подумала она, взбираясь по ступенькам и уже еле переводя дыхание. – Ой, что это я опять о нем? Господи, я с ума сойду!»

Прямо так – в пижаме, с горящими от возбуждения глазами и красными щеками – Яна и ввалилась в кабинет Леона, увидев прежде полоску света, пробивающуюся сквозь щель под дверью.

– Леон!

У нее была уже заготовлена пламенная речь о целесообразности его быстрого перемещения в другую половину замка, но девушку постигло горькое разочарование – Леон самым безмятежным способом спал, уронив голову на стол.

– Леон! Леон! Проснись! Это Яна! Потом выспишься! Пожалуйста, проснись! – принялась она тормошить его.

Что-то ей не понравилось сразу. А именно то, что тело мужчины было не обмякшим, как обычно во сне, а скорее, наоборот – ненормально твердым и абсолютно не подающим никаких признаков жизни. Одной рукой Яна схватилась за сердце, а другой, уже дрожащей и похолодевшей, дотронулась до его шеи. Несмотря на то что у нее руки были холодными, кожа Леона была еще холоднее. То есть она была абсолютно ледяной! То, что мужчина мертв, подсознание Яны поняло сразу, а вот сознание верить отказывалось.

– Не может быть… – отшатнулась Яна, и в глазах у нее потемнело. Поле зрения сузилось до того, что она видела только бледное лицо Леона, лежавшее на полированной поверхности стола.

Яна пятилась до самой двери, что-то сшибая на своем пути, а затем, выскочив в коридор, понеслась по замку с придушенным криком «Помогите!», который застрял у нее где-то глубоко в горле. Эта половина замка и отличалась от другой тем, что была (или казалась) абсолютно безлюдной. Яна ни единого человека на своем пути не встретила, а ведь хотелось, как никогда. Мало того – в шоковом состоянии она заблудилась, два раза упала и чуть не сошла с ума, когда случайно оказалась в мастерской по производству восковых предков Леона. Ситуация была очень странная. Она стояла вроде бы среди людей (пустых и восковых), а они ничем не могли ей помочь.

– Что же делать? Господи… Эй, кто-нибудь! Люди, помогите!

Яна блуждала среди восковых фигур со слезящимися глазами и сбитым напрочь дыханием в поисках выхода. Вдруг ее взгляд упал на «портрет» Эрика, и ко всем бедам у девушки и сердце перестало биться.

«Эрик? Откуда здесь Эрик? Я не видела такой куклы в прошлый раз… О чем я вообще думаю? Он не является родственником Леона…» – словно ледяной душ проливался на мозги Яны.

Ее ноги подкосились, и она осела рядом с Эриком. Последним, что она помнила, прежде чем отключиться, было осознание, что перед ней второй труп. Только это был не Эрик, а его брат Рауль. Обрадоваться или огорчиться она уже не успела.

Глава 16

Когда Яна открыла глаза, она поняла, что пора вносить полицейского Леонардо в список тех людей, которых бы она не хотела видеть никогда в жизни. Но и на сей раз при пробуждении она столкнулась с его безразлично-блуждающим взглядом темных глаз.

– Очнулась? Ну и хорошо! – лживо произнес он.

– Где я?

– В самом красивом замке Швейцарии, – ответил Леонардо.

– Ваша Швейцария очень плохо влияет на меня… Мне снятся кошмары. Я словно участвовала в фильме ужасов, в котором находила мертвым одного главного героя за другим… – Яна попыталась принять непринужденную позу, хотя больше всего хотела сейчас заткнуть уши и больше ничего не слышать.

– К сожалению, вы не участвовали в киносъемках, и это был не сон…

– То есть я правда два трупа нашла? – икнула Яна.

– А то! – Леонардо вдруг стал разговаривать каким-то блатным манером. Еще Яна заметила, что у него дергается глаз, что тоже говорило о его нервном состоянии.

– Так они правда умерли? – искренне удивилась Яна. – То есть никого не спасли?

– Спасать было уже некого… Оба были абсолютно мертвы к тому времени, как их обнаружили…

– А я?

– Вы потеряли сознание и лежали рядом с Раулем. Нашел вас Эрик, – пояснил полицейский.

– Его брата убили… – выдохнула Яна.

– Эрик в шоке, но больше всего он переживал за вас… то есть о том, что с вами.

– А почему я так долго была без сознания? – удивилась Яна.

– Вызвали врача, он констатировал у вас нервное перенапряжение и сделал укол со снотворным, вот вы и заснули сразу…

– Сколько?

– Часов пять.

– Ого! – Яна подавила приступ тошноты. – Но ведь вы не думаете, что это я их убила?