Черная гвардия Эридана Точинов Виктор

– Разрешите войти, товарищ комбаз?

– Входи, Феликс, входи, что ты как не родной.

– Мы с товарищем Виленой подготовили план по поимке сбежавшего предателя Ленора и пособника имперских диверсантов Молота.

– Ну-ну… План, говоришь? Как показали события, эти «предатели» выполнили за нашу доблестную спецслужбу всю работу. Спасли подводную базу от уничтожения, уж не знаю, намеренно или случайно… Мучает меня одна мыслишка. Что, если бегство Ленора было частью хорошо спланированной операции по выявлению настоящего лазутчика? Но тогда почему мне об этом не доложили? Что ты на этот счет думаешь, Феликс?

– Мне ничего не известно о спецоперации по выявлению агента вражеских спецслужб, находящегося на борту нашей базы.

– Я спросил не что ты знаешь, а что думаешь. Кто из моих замов может играть за моей спиной, выполняя приказы других руководящих товарищей?

– Вопрос щекотливый, товарищ комбаз…

– Не озирай ты рубку, нет здесь прослушивающих устройств.

– Ваш покойный зам по безопасности, по-моему, в игры не играл, больше на казематы полагался. Да и вряд ли в его планы входило так глупо погибать. Что касается остальных представителей командного состава базы… не хотелось бы брать на себя такую ответственность…

– Отлично, спецназ боится. Ладно, рассказывай свои соображения, как намерен ловить бывшего шефа.

– Мы считаем, что наиболее вероятное место, где высадится преда… беглец Ленор – это его родной поселок. Малая родина, так сказать. Рано или поздно ему придется оставить где-то мальчишку, а люди, которым он более-менее доверяет, находятся только там. Предлагаю устроить засаду в этом рыбацком поселке.

– А если он не появится?

– Появится, товарищ комбаз! Куда денется… разве что всё-таки погиб. Ухнуло-то как раз в том квадрате, где мы засекали его в последний раз.

– Я скажу тебе, что думаю, Феликс. Такого солдата, как Ленор, в вашем подразделении больше нет. И я не вижу оснований полагать, что он мертв, пока не появились доказательства обратного. Надеюсь, без обид, товарищ исполняющий обязанности командира?

– Так точно, без обид!

– Ну и хорошо. Я утверждаю твой план. Но задача кардинально меняется. Теперь вы обязаны доставить Ленора живым. Ты меня понял, боец? Живым! И чтоб никаких ссылок на случайности или, там, зловредные обстоятельства.

– Так точно, никаких ссылок!

– Я сказал, отставить обиды! Нам надо понять, в чем причина его столь необычного поведения. Поисковая команда сформирована?

– В моей группе – пять человек, включая меня. Товарищ Вилена, боец спецназа Сор, а также два парня от спецслужб. Их имен я не знаю, только номера – первый и второй.

– Приступать можете немедленно.

– Разрешите идти?

– Идите.

Ленор жестом попросил Молота уступить переднее кресло седому мужчине. Тот подчинился весьма охотно – ведь освободившееся место находилось рядом с креслом очаровательной незнакомки.

– Послушай, Лев, – начал «осьминог». – Ты не возражаешь, если я буду обращаться к тебе только по имени, без всяких ваших превосходительств и благородий?

– В сложившихся обстоятельствах так даже лучше.

– Вот и хорошо. Если честно, меня не интересует, кем или чем ты являешься в вашей жизни. У нас, у моряков, есть закон – помогать терпящим бедствие людям. Здесь, на моем корабле, ты всего лишь попавший в беду человек. Ни тебе, ни твоей племяннице мы ничего не должны и ничем не обязаны. Равно, как и вы нам.

– У меня нет иллюзий насчёт наших взаимоотношений, моряк.

– Вот именно. Денег ваших я не взял бы, даже если бы они у тебя были. Не только потому, что мне негде их потратить… У меня, Лев, есть к тебе пара вопросов. Не подумай, что я выпытываю какую-то военную тайну… Что произошло с твоей машиной? Почему она свалилась с неба посреди океана? И вообще – как тебя занесло в такую даль?

– Извини, Ленор, на последний вопрос я не отвечу. Это и правда тайна, причем не моя. Что касается первых двух… Зачем тебе знать, что произошло с флаером? Ты что, разбираешься в авиационной технике?

– В вашей технике я не разбираюсь вовсе. Но я кое-что понимаю в людях, которые обслуживают корабли перед выходом в море. Думаю, персонал, готовящий воздушные корабли к вылету, не сильно отличается от флотского.

– Ты о чем, моряк?

– О вредительстве, Лев. Если ты скажешь, что произошло, мы вместе попробуем разобраться в причинах крушения. А значит, получим шанс понять, кто за этим стоит.

– Тебе-то зачем?

– Ты не очень внимательно слушал меня, имперец. Если твои враги – люди влиятельные, то у вас, а значит и у меня, могут появиться новые неприятности. Я хочу знать – насколько серьезные?

– Ну хорошо, я удовлетворю твое любопытство. Ибо только Всевышнему известно, где сокрыта истина. В самом деле, может быть твои вопросы и мои ответы помогут мне самому разобраться в событиях последних дней… Авария произошла потому, что во время полета отказали двигатели.

– Оба?

– Более того – одновременно! Как будто их кто-то выключил.

– А такое возможно?

– Если в определенном месте топливной магистрали поставить клапан отсечения топлива.

– Установка клапана требует много времени?

– Да уж требует! Присобачить такую штучку, как говорят простолюдины, можно только в заводских условиях.

– Машина находилась вне поля твоего зрения?

– Часов четырнадцать. Этого времени недостаточно для такой технически сложной операции.

– Тогда, скорее всего, прибора не было.

– Согласен. Предполетная подготовка наверняка бы выявила появление нового оборудования. И потом… Откуда тем, кто замыслил эту аварию, знать, что я нахожусь над морем, а не в другом месте, более удобном для аварийной посадки? Ты прав, клапан отпадает. Если только его не установили очень давно, еще на заводе…

– А с топливом не могли нахимичить? Чего-нибудь плеснуть в бак или вообще недолить?

– Плеснуть? Конечно, могли. Но тогда моторы сразу стали бы капризничать, особенно на этапе разгона, когда работают на полную мощность. А вот недолить… Вообще-то у меня был полный бак. И измеритель топлива был на максимуме…

Измеритель топлива, вспомнил летчик.

Измеритель показывал полный бак все время, пока они с Анастасией летели, – словно топливо и не расходовалось вовсе. Помнится, он еще подумал, что надо будет прибор протестировать и заменить.

– Чего замолчал? Появились соображения?

– Да так, наметки одной версии…

– Поделишься?

– Если предположить, что в баках находилось небольшое количество топлива, рассчитанное на строго определенное расстояние, то многое сходится. И маршрут. И сбой указателя уровня…

– Есть ли смысл в том, чтобы ты не добрался до конечной точки маршрута?

– В сложившейся ситуации это очень опасно. Это может нарушить сложившееся в Империи равновесие сил. Если только…

– Что – если только?

– Не обращай внимания. Так, мысли – вслух.

– То есть смысл гробить вас, похоже, есть… Люди, которые обеспечили недолив горючего, они что, очень влиятельные?

– А знаешь, ты прав. Они не успокоятся, пока не доведут начатое до конца. У вас из-за нас могут быть большие неприятности, так что давай-ка поскорее двигай к берегу и избавляйся от таких пассажиров!

Ленор улыбнулся.

– Вот видишь, наша беседа привела к определенным результатам. Только ты напрасно беспокоишься по поводу гипотетических неприятностей, которые могут грозить мне и моему юнге.

Собеседники дружно повернулись – посмотреть на детей.

Обоих «юнг», как выяснилось, давно сморило; увлеченные беседой взрослые только сейчас это заметили. Дети спали – каждый в своем кресле, – глубоко и безмятежно… Намаялись, бедолаги, подумал Ленор. Оно и понятно. Особенно девочке досталось…

– Не нужно за нас беспокоиться, – шепотом сказал он. – Мы и сами умеем доставлять неприятности. Но ситуация такова, что вас нельзя просто взять и где-то высадить. Не на пустынном же берегу? А в селениях вас тут же схватят – не ваши, так наши. И вы им все про меня выложите… Нужно идти на лодке в такое место, где вам реально помогут. А до того – решить проблему с моим пацаном…

– Что с ним?

– Несколько месяцев голодал. Надо бы его подкормить.

– На ваших подводных объектах не хватает продовольствия?

– Еды хватает. Просто этот мальчишка – беспризорник. Родители погибли.

– Наши? – спросил седой, дрогнув лицом.

– Нет. Завалило во время работы. Пацан полгода куски сшибал. Отведу его в поселок, где он будет накормлен, обут, одет, а потом займусь вами.

– Далеко до поселка?

– Да часов двенадцать ходу. Рядом, можно сказать.

– А потом что?

– Пока не знаю. В поселке вас высаживать нельзя ни в коем случае. За версту видно, что ты их этих… господин, короче. Могут и убить. Значит, надо идти поближе к вашим. В порту каком-нибудь высадить или поблизости от военной базы…

– База – это опасно. Охранный радиус слишком велик, обнаружат с гарантией. Уничтожат без лишних разговоров.

– Ты, я вижу, разбираешься в военном деле. Военнослужащий? Может, полковник какой, а то даже генерал?

Имперец улыбнулся – впервые за все это время:

– Увы, не полковник и не генерал, – сказал он совершенно искренне. – Но кто нынче не разбирается в военных делах? Ваши люди, думаю, дадут нашим фору. В непрерывных войнах живем, то друг с другом воюем, то с этими…

Кто такие «эти» Ленор решил пока не уточнять, но новая информация его заинтересовала.

– Хорошо, база отпадает. Тогда какие предложения? Порт?

– Ты говорил о надежных людях, которым я могу доверять… Есть такие – на побережье, в глубине континента. Только нам с племянницей самим не дойти. Вот если бы такой человек, как ты, помог… Я не останусь в долгу, Ленор.

– Перейти на сторону противника? Ты меня с кем-то спутал, Лев.

– Что плохого тебе сделал лично я?

– Пока ничего.

– А кто тогда противник? Вот эта едва живая девочка? Или я? Зачем ты полез в воду, вытащил нас из бездны Умзалы, зачем сохранил нам жизнь?! Оставил бы в море, не пришлось бы сейчас мучиться, ни тебе, ни нам…

– Ну, ты даешь, «дядя»! Эк повернул.

– Один мудрый человек сказал: «Мы в ответе за тех, кого приручили».

– Ну да, про животных.

– А мы с тобой люди. Русские люди, моряк! Целую планету поделить не можем…

– Хорошо, я подумаю, – согласился Ленор. – Ничего не обещаю, но подумаю.

Он нацедил кипятку – себе и гостю. Тот благодарно кивнул, принимая наполненную кружку, и спросил:

– Чай?

– Откуда? Водоросли. Вы нам все каналы поставок перекрыли. Возим только оружие и медикаменты, и те с боями. Да ты не вороти нос, по вкусу не отличишь от настоящего. Не цейлонский, конечно, но пить можно.

– Ты что, пробовал цейлонский?

– Попадался однажды среди трофеев.

Гость не стал уточнять, при каких обстоятельствах упомянутые трофеи оказались у хозяина лодки. Когда кружки с горячим напитком опустели, «осьминог» сказал:

– В одном ты прав – ребятишек бросать нельзя. Ни наших, ни ваших… Хорошо, допустим, я согласен. Идти далеко?

– Смотря от какой точки побережья. Если от ближайшей – около полутора тысяч верст.

– Да, не близко. Нужен будет проводник и какой-то транспорт… Ладно, это потом. На какое вознаграждение я могу рассчитывать?

– Сколько ты сам хочешь?

Ленор засмеялся:

– Мне никогда не платили денег за то, что я делаю. Если ты назовешь какую-то цифру, она мне ни о чем не скажет.

– Чего ты вообще хочешь? – улыбнулся ему в ответ имперец. – Я имею в виду – от жизни?

– Когда я был маленьким, то мечтал иметь домик на берегу океана и большую лодку с мотором и рефрижератором, чтобы можно было уходить от берега на несколько дней. Честно говоря, с тех пор мои мечты изменились мало. Это – дорого для той работы, на которую ты меня нанимаешь?

– Домик не обещаю, но на лодку ты точно заработаешь.

– Тогда договорились.

– По рукам!

Длани имперца и «осьминога» на мгновение сомкнулись.

– Интересно, звездное небо на Земле – оно какое? – Ленор задрал голову, отыскивая знакомые созвездия. На спецоперациях эти созвездия не раз его выручали. Особенно, помнится, во время того крайне неудачного десантирования и последовавшего за ним боя, когда было утеряно все снаряжение и почти все вооружение…

«Когда же это было? – попытался сосчитать Ленор. – Шесть… нет, семь лет назад. Приличный срок».

– Я не был на Земле, – ответил адмирал. – Но земные карты звездного неба сохранились, конечно. Там звезд меньше, глазами можно увидеть всего лишь около трех тысяч. Зато видно Галактику – с ребра. Представляешь, через всё небо – шлейф из звезд! Млечный Путь называется.

– Да, я слышал про такое. Красиво, наверное.

– Красиво… Сколько до рассвета?

– Три с половиной часа. Ты иди, отдохни, а я подежурю.

Они сидели на палубе субмарины.

– Да я выспался уже, – сказал адмирал. – Или ты против моей компании?

– Сиди, если хочешь… Лев, ты, наверное, важный человек у своих. Неужели не чувствовал, что против тебя что-то готовится? Да еще и девчонку с собой зачем-то потащил… Ее родители, поди, уже рвут и мечут.

– В точку попал. Эти еще как рвут и мечут, особенно папаша! Ничего, скоро их переживания закончатся.

– Скоро?! Ты думаешь, полторы тысячи верст по Умзале – это загородная прогулка?! Ладно… По-хорошему, машину бы надо. Причем сразу, как высадимся. Драккар или что-нибудь на «антиграве».

– Сомневаюсь, что в такой глуши найдется машина на антигравитационной платформе. Разве что… у ваших?

– Шутишь? У наших ничего подобного давно уже нет. Техническая деградация идет по всем направлениям. Не поверишь, но мы с дедом в море под парусом ходили.

– Почему не поверю? Я тоже любил кататься на яхте, используя только силу ветра.

Ленор помолчал и задумчиво произнес:

– Странный у нас разговор…

Действительно странный, подумал он. Наш, ваши… Все перепуталось. «Наши» – те, кто хочет убить меня; «ваши» – те, кто покушался на этого скрытного имперца и его племянницу. Мир встал с ног на голову. Непонятно, где друг и где враг… Вот сидим мы с человеком на одной палубе, и совершенно же ясно, что мы сами, как и наши малолетние подопечные, – не враги друг другу! Не товарищи, понятное дело. Но и не враги. Скорее, друзья по несчастью…

– После таких разговоров трудно разобраться, кто тебе свой, а кто чужой, – подытожил Ленор. – С другой стороны, надо ли разбираться? Может, само рассосется?

– Ага, как беременность у школьницы.

Мужчины улыбнулись.

– Чаю хочешь? – чуть доброжелательнее, чем полчаса назад, поинтересовался Ленор.

– Не отказался бы.

– Сейчас принесу.

– Заодно и ребятишек проверь.

– Есть проверить ребятишек! Из еды будешь что-нибудь?

– А что предложишь?

– Какое меню на военном судне? Галеты, сгущенка, шоколад…

– Последнее – с удовольствием.

Ленор спустился в рубку.

Прозоров обхватил колени руками, запрокинул голову назад. Высоко в небе, меж звезд, торопилась куда-то яркая точка. Не исключено, что это мой флагманский крейсер, подумал Лев Георгиевич. Интересно, оттуда нас видно или нет?..

– Прикидываешь, не могут ли нас заметить? – Этот Ленор, кажется, умел читать чужие мысли. – Маловероятно. Ночью нас обычно не бомбили, только днем.

Хозяин субмарины подал адмиралу дымящуюся кружку.

«Разумеется, вас ночью не бомбили, – мысленно согласился с ним Прозоров. – Днем эффективность боевого применения ракет и бомб намного выше, чем ночью. Хотя, скорее всего, на этого конкретного бойца я лично боеприпасы не сбрасывал. Когда он достиг призывного возраста, я был уже на руководящей работе, командовал крупным воинским подразделением… Интересно, где партизан учат так хорошо плавать под водой? – свернула мысль адмирала на новую тропку. – Теперь становятся понятными некоторые странные аварии на флоте и серия таинственных взрывов на побережье. Если у противника есть такие подводные пловцы, как этот Ленор, способные просидеть под водой черт знает сколько времени и проплыть на задержке дыхания немыслимое расстояние, наши представления о повстанцах оказываются, мягко говоря, неточными… Да и не только о повстанцах. Взять, например, господина Опричника с его поразительно длинными руками. Смог достать меня аж у самого великого князя! Но и я хорош. Предупреждал ведь главнокомандующий, открытым текстом говорил о грозящей мне опасности, так что пенять не на кого…»

– Как ты планируешь добираться до своего поселка? В дневное время, ты прав, субмарину легко обнаружат. Могут и бомбу бросить – в этом ты тоже не ошибаешься.

Боевой пловец задумался.

– Есть тут одно место, – неохотно сказал он. – Не знаю, правильно ли я делаю, что рассказываю тебе о нем, не пришлось бы потом раскаиваться… Я эту пещеру нашел еще мальчишкой. Природный док, идеальное место для сокрытия малогабаритной подлодки. Вход под водой, толщина горы – метров сорок. Ни один космический радар не просветит… В общем, план такой. Держать вас с племянницей внутри субмарины не вижу смысла. Подойдем к скале как можно ближе, я высажу вас на берег, спрячу лодку, после чего мы вчетвером двинемся в сторону поселка. Ну как?

– План как план. Лучшего все равно нет.

– Как только решу вопрос с парнем – я полностью в вашем распоряжении. Если повезет, наземное транспортное средство добудем прямо в поселке.

– Когда пойдем к твоей подземной бухте?

– На рассвете…

Небольшой отряд готовился десантироваться.

– Товарищ командир, а мне оружие дадите? – требовательно спросил Молот. Раз в третий, между прочим.

Ленор недовольно дернул плечами, словно стряхивая назойливый вопрос подростка.

– Зачем тебе оружие?

– Как зачем? – сказал мальчик с вызовом. – Стрелять!

– В кого? В местных жителей, что ли?

– Почему в местных?! Мало ли в кого…

– И какое оружие ты хочешь?

– Пистолет или автомат.

Ленор смерил юнгу взглядом:

– Об этом даже не мечтай! Хватит гарпуна – взамен того, который ты посеял на дне морском.

– Так я же… это… – мальчик задохнулся от возмущения. – Я вас спасал!

– Я тебе очень благодарен, но один раз оружие ты всё-таки потерял. Так что отставить споры. Еще, пожалуй, нож возьми. Свои ласты и трубку тоже можешь забрать. И не смотри на меня так! Огнестрельное оружие получишь когда-нибудь потом, когда подрастешь.

– Это нечестно! Всё потом да потом!

– Молчать! Еще раз пикнешь – язык отрежу, чтоб чепуху не молол!

Юнга опустил голову и побрел к люку, ведущему в рубку субмарины – выбирать себе новый гарпун и примерять обещанный нож.

Пресловутый нож, подаренный ему Ленором, хоть как-то примирял мальчика с ситуацией. Настоящее произведение оружейного искусства, верный друг боевого пловца. С ножнами, которые пристегиваются к голени. Жуткая штука…

– Товарищ командир, – раздался за спиной «осьминога» голос девочки. – Ему выдали оружие, а мне нет. Хотя я, между прочим, умею стрелять! Не хуже вас!

Ленор глянул на имперца. Тот развел руки в стороны и пожал плечами: дескать, ты командир, тебе и решать. После чего отвернулся и поднял с земли увесистый кевларовый жилет боевого пловца – весь в карманах и кармашках…

Правильно надеть на себя все это хозяйство и заполнить его многочисленными предметами – не самая простая задача для новичка. Правда, адмирал всегда мог подсмотреть шпаргалку, то есть повторить действия Ленора, который уже надел свой «броник» и распихал по нужным местам гранаты, компасы, патроны… Гордость не позволила старому солдату воспользоваться этой возможностью: он принялся разбираться с чужой экипировкой самостоятельно.

– Из чего ты умеешь стрелять? – спросил Ленор девочку, постаравшись не улыбнуться.

– Из всего! – Анастасия явно была довольна собой.

– Прямо-таки из всего?

– Ну, почти…

Спецназовец понемногу терял терпение.

– Из пистолета можешь?

– Разумеется.

– Хорошо, покажи.

Он вынул из кобуры свой пистолет и передал ей – рукоятью вперед.

Из люка показалась голова Молота – с вытянувшимся от удивления лицом. Мальчик замер в предвкушении необычного зрелища: что-то сейчас будет? Одна часть его сознания желала, чтобы девчонка-имперка, почти его ровесница, безнадежно опозорилась; другая часть отчего-то желала ей удачи…

Прозоров, стоявший спиной к пловцу и наследнице престола, едва заметно усмехнулся. Он-то знал, как стреляет его «племянница».

– Какую цель поразить, товарищ командир?

Лев Георгиевич едва не расхохотался. Слышать слова «товарищ» и «командир» из уст царевны Эриданской Империи было очень забавно.

– Принеси банки из мусорного бака! – приказал Ленор Молоту. – Четырех хватит.

Через минуту спецназовец принял от юнги пустые жестянки и забросил их в море. Выпотрошенное железо лететь далеко не захотело.

– Метров двадцать, – прикинул «осьминог». – Ладно, нормально. Давай.

И грянули четыре выстрела – меньше чем за две секунды.

Простреленные банки начали тонуть – все до одной.

– Опа… – Ленор обескуражено почесал затылок. – Где так стрелять научилась?

– В тире. Папа разрешал.

Она не лгала: император действительно разрешал любимой дочке многое.

– А на лету сможешь? – Ленор показал пальцем на чайку, кружившую над «скатом».

– Могу, только зачем? Что плохого нам сделала эта птица? Может, у неё птенцы есть?

– Добренькая ты, – сказал спецназовец.

– А вы такой кровожадный, товарищ Ленор.

– Не мы такие, жизнь такая.

– Аргумент людей ограниченных и слабых духом!

– Ну, ты язва, Настя! – не выдержал уже Прозоров. – Тебе отец за ядовитый характер задницу ремнем не драл?

– Дядя Лев, вы отлично знаете, что папа меня и пальцем не тронет!

– А надо бы! – сказал моряк. Адмирал поймал его взгляд и незаметно кивнул в знак согласия. – Ладно, раз уж ты умеешь обращаться с оружием, пистолет я тебе выдам. Надеюсь, не шмальнешь мне в спину, защищая какую-нибудь птичку…

Девочка получила небольшого размера браунинг. Восьмизарядный, калибр: 7,62. Масса – четыреста пятьдесят граммов. В самый раз для ее руки.

– А чтобы тебе жизнь медом не казалась, я приказываю надеть облегченный бронежилет. Юнга! Доставить на палубу изделие номер семь! Оно находится справа и снизу от изделия номер шесть.