Женщины порочного князя Жукова-Гладкова Мария
Саид откровенно расхохотался и пояснил, что ему как раз выгоднее прикончить Алана, а не его товарища. Как понял Саид, Витольд с Аланом владеют одинаковым объемом информации, а на фортунский трон Саиду и его друзьям выгодно посадить своего человека.
У Алана началась истерика. Витольд резко развернулся и со всей силы дал ему пощечину, потом еще одну.
– Хорошее средство, – одобрительно заметил Саид. – Он всегда такой?
– Нет, это сказывается напряжение последних недель. Сейчас успокоится, и все будет в порядке. Я могу взять бутылку? Бар за вашей спиной, слева.
Саид сам достал коньяк и протянул Витольду, который насильно влил Алану внушительную дозу и немного отхлебнул сам.
– Вы не желаете? – спросил он у Саида. Тот объяснил, что не пьет вообще. – Так что привело вас к нам? – поинтересовался Витольд.
Алан тоже уже почти пришел в себе, по крайней мере больше в истерике не бился, а спокойно прихлебывал коньячок.
Саид ответил, что желает знать, что побудило Великого князя Алана так поспешно покинуть пределы княжества Фортунского и не подавать о себе вестей полиции или хотя бы средствам массовой информации, имея в распоряжении спутниковый телефон.
Алан с Витольдом переглянулись.
– А кого вы представляете? – уточнил Витольд.
– Чеченскую диаспору, – ответил Саид. – И себя лично.
Витольд с Аланом переглянулись и стали что-то быстро обсуждать на французском.
– Эй, давайте по-английски, – прикрикнул Саид.
– Одну минутку, – попросил Витольд и снова принялся что-то горячо обсуждать с Аланом, потом, наконец, повернулся к Саиду с улыбкой и спросил, в каких отношениях пребывает чеченская диаспора с русской мафией.
– Когда как, – пожал плечами Саид.
– Понимаете, у нас возникли проблемы с русской мафией… – произнес Витольд.
– И вы разыграли спектакль на яхте? – расхохотался Саид. – Будто бы русская мафия вас выкрала, потом пытала и убила? Вы что, вообще не думали возвращаться?
– Думали. И у нас была готова версия похищения. После того, как полиция уже проведет определенную работу…
– Чего вы хотели добиться?
– Выгнать вашу мафию с нашей территории.
– Говорите: русскую, – поправил Саид. – Я одобряю этот благородный порыв. Но почему именно вы захотели их выгнать? И почему этого не делала ваша полиция? Или у вас это совместная операция?
Витольд с Аланом поморщились.
– У нас всегда были разногласия с полицией, – сообщил Алан.
Саид расхохотался так, что даже хлопал себя по толстым ляжкам. Он никак не мог поверить, что полиция может «наезжать» на Великого князя. Как полиция вообще смела указывать правителю на то, что он что-то делает не так?! Но фортунская смела и уже собиралась завести дело на Алана.
– Что им не нравится?
– Торговля наркотиками, – сказал Алан. Витольд кивнул.
– Вы оба торгуете наркотиками?!
– Мы привозили большие партии, а торговали уже мелкие дилеры. Понимаете, великокняжеская яхта…
– Про это дальше можете не объяснять. Хитро придумано. И дальше что?
А дальше, по словам Алана и Витольда, на их рынке сбыта появилась русская мафия и стала их подвигать – наняли кадры из фортунцев и французов, снизили цены, правда, и товар был менее качественным…
– Насколько я знаю, на этом рынке заправляют не русские, – заметил Саид задумчиво.
– Для нас они все – русские! Они из России! Товар идет из вашей Средней Азии, или из Афганистана через Таджикистан и…
– Да у нас, наверное, каждый ребенок знает, как в Европу идет наркота, – отмахнулся Саид и вспомнил Ромаза Нуримовича и все, что глава этой азербайджанской семьи говорил представителям чеченской общины. Значит, на самом деле втайне устанавливал тут свои порядки, а потом еще и решил воспользоваться счастливым стечением обстоятельств и помочь посадить на трон Тараса, с бабушкой которого думал договориться. Или уже договорился, как и с Рогозиным. Наверное, старый пройдоха и придумал, как следует действовать.
Вслух Саид поинтересовался, откуда Алан с Витольдом возили наркотики. Ему ответили, что из Сьерра-Леоне.
– Разве вы не алмазы оттуда возили? – поразился Саид. – Я слышал так.
– Алмазы были по ходу дела, – отмахнулся Витольд. – Брали и их, но с наркотой у нас налажен рынок сбыта. А с алмазами… Нужно подключать ювелиров, привлекать к себе лишнее внимание… Потом мы один раз обожглись. В купленной партии нам подсунули кварц… Понимаете, мы тогда еще плохо разбирались, даже мощную лупу с собой не возили…
– А при чем здесь лупа? – заинтересовался Саид.
Витольд пояснил, что алмаз в первую очередь следует рассмотреть сквозь мощную лупу – нет ли царапин. Если есть – это кварц, который часто встречается в одних и тех же месторождениях. Алмаз поцарапать нельзя.
– В общем, с наркотой проще. По деньгам… Наверное, одинаково.
– А что именно возили? Какой наркотик?
– Марихуану.
– Ну, у нас выбор больше, – заметил Саид. – Из России вам что хотите поставят – как природные, так и синтетические. У нас конвейер налажен.
– Но это наш рынок, – заметил Алан. – И я – Великий князь.
– Справедливо, – кивнул Саид. – А что вы теперь думаете делать?
Алан с Витольдом переглянулись.
– В идеале мы бы временно хотели попасть в Россию. Представим всему миру версию, будто нас выкрала русская мафия, отвезла к себе, тут можно вспомнить случившееся с Аланом четырнадцать лет назад, участие в том деле известного вам Вячеслава Литвинова…
Саид внимательно посмотрел на двух других мужчин. У них явно есть еще какие-то дела в России, – решил он. Но теперь за ними будут следить представители чеченской диаспоры. А чеченская диаспора своего не упустит.
– Я должен позвонить, – сказал Саид, достал свою трубку и по спутниковой связи связался с Зелимханом Магомадовым.
Поговорив на своем языке, из которого ни Алан, ни Витольд не знали ни слова, он отключил связь и объявил, что сюда вскоре придет судно, присланное чеченской диаспорой княжества Фортунского. Чеченская диаспора обеспечит Великому князю прикрытие в торговле наркотиками – за десять процентов прибыли, – и гарантирует, что больше на этот рынок не будет претендовать никто из русских, как, впрочем, и представители других национальностей. За это князь личным указом предоставит фортунское гражданство людям, список которых будет подготовлен чеченской диаспорой.
– Международный резонанс будет плохой, – с самым серьезным видом заметил Витольд. – Вы понимаете, какое впечатление о вас сложилось у мировой общественности?
– Так это мы освободим вас из заложников в России! Чеченцы спасут вас от русской мафии! – воскликнул Саид. – И в благодарность Великий князь даст гражданство своим спасителям!
Алан с Витольдом переглянулись.
– Мы согласны, – сказали они. – Всему миру мы скажем, что русская мафия требовала гражданства для своих представителей, но Алан держался твердо.
Потом Витольд вспомнил про двух русских девок.
– Не берите в голову, – отмахнулся Саид и снова связался по телефону с Зелимханом.
Они стали ждать прибытия судна.
Глава 26
Тем временем в княжестве Фортунском Сергей Григорьевич отправился в гости к Зелимхану Магомадову, главе чеченской диаспоры, и попросил его собрать для него информацию по всем неопознанным трупам, появившимся после исчезновения князя. Больше ни к кому в княжестве с этой просьбой Рогозин обратиться не мог. Вот если бы они находились в России…
– Сергей Григорьевич, если ты ищешь князя, то он у нас, – спокойно сообщил Зелимхан.
– Труп или сам? – уточнил старый адвокат.
– Сам. Живехонек. Мы как раз хотели воспользоваться твоими услугами.
И Зелимхан пояснил про планируемое «спасение» князя чеченцами из рук русской мафии.
– Придумай, как лучше подать это мировой общественности, – попросил Зелимхан. – Чтобы она высказала свое мнение Москве относительно независимости Ичкерии, которую Россия все никак не желает признавать. Чтоб поставили какие-нибудь условия…
– Подадим как надо, – кивнул Рогозин, в голове у которого мгновенно начал выстраиваться план. – Так подадим, что вся мировая общественность будет считать чеченцев воинами-освободителями и надеждой мировой цивилизации на установление порядка на земном шаре. Хочешь, я докажу, что русская мафия – это агенты ЦРУ, которые получили задание выкрасть и спрятать князя для выдачи арабам и лично Усаме бен Ладену? Чтобы арабы, в свою очередь, обменяли князя на своего террориста, которого израильтяне взяли в борделе на окраине Тель-Авива, укомплектованном русскими девками? А террорист – это бывший сотрудник ФСБ или КГБ (раз уж они тоже в деле участвуют), который в свое время сбежал на Запад, был завербован ЦРУ, а потом принял ислам и стал чтить Усаму бен Ладена, как пророка Мухаммеда? Все можно доказать, дорогой Зелимхан. Нужно только знать как. Я знаю. Но трупы мне все равно нужны. Тем более если тут, как я понял, шла война за рынки сбыта наркотиков. Для получения полной картины нужно точно знать, кто с какой стороны погиб и при каких условиях.
Про миссис Холливел и копии драгоценностей великокняжеской семьи Сергей Григорьевич Зелимхану Магомадову ничего не сказал. Но ведь и Зелимхан не открывал всей правды.
Вечером Сергей Григорьевич смотрел телевизор у себя в покоях. Новости на местном канале начались с показа двух арестованных наркоторговцев, при одном из которых нашлись документы на имя Джона Смита – именно под таким именем в княжество приезжал мистер Холливел. Не успел Рогозин обдумать услышанное, как у него зазвонил телефон – миссис Холливел просила его срочно приехать к ней.
Полицию вызвал владелец гостиницы, сообщивший про мистера Смита и даму, которая поселилась у него в заведении и забрала себе вещи пропавшего господина. Сергей Григорьевич помог миссис Холливел разобраться с полицейскими. Он посоветовал все-таки сообщить об исчезновении ее мужа, его истинном имени и роде занятий, а про цель визита сказать: Великий князь должен фирме «Холливел и сыновья» крупную сумму денег. Про поддельные драгоценности пока говорить не следовало.
Но человек с документами Джона Смита не являлся мистером Холливелом. Наркоторговец упорно повторял, что нашел документы на улице, а поскольку оказался немного похож внешне на Смита – судя по фотографии, – то решил взять их себе.
После того, как полиция отпустила миссис Холливел, которая подала заявление об исчезновении мужа, Сергей Григорьевич вместе с ней отправился в великокняжескую резиденцию, чтобы прижать к стенке княгиню-мать.
Туда за это время вернулся Литвинов, который с частью соратников и прихваченной для личного удовольствия Оксаной слетал на зафрахтованном самолете в Сьерра-Леоне и там уже успел договориться об обмене их необработанных алмазов на оружие из России. Обмен, конечно, будет производиться не с представителями правительства, а с повстанцами, которым постоянно нужно вооружаться и которые в свободное от боевых действий время добывают алмазы и нелегально их продают.
Литвинов также узнал про вояжи Великого князя Алана и покупку им алмазов. Последний раз Алан появлялся в Сьерра-Леоне примерно за месяц до своего исчезновения. Уехал с крупной партией камней.
Помня о рассказе Зелимхана, Сергей Григорьевич поинтересовался закупкой наркотиков. Вопрос откровенно удивил и насторожил Литвинова. После некоторого периода словесных танцев (ни Славик, ни Сергей Григорьевич не желали открывать лишнее, но при этом хотели получить побольше информации) они пришли к выводу, что им нужно встретиться втроем с Зелимханом. Литвинов, лично побывавший в Сьерра-Леоне, ни про какую закупку наркотиков Великим князем Аланом не слышал, а он там провел расследование и все, с кем общался, сообщали (естественно, за бабки) про интерес князя исключительно к камням.
Однако вначале, раз уж компания находилась во дворце, требовалось потрясти княгиню-мать. Если кто-то и знает про истинное местонахождение драгоценностей семьи, то только она.
Пригласили княжну Софию, с трудом оторвавшуюся от очередного телохранителя. Правда, услышав, зачем ее зовут, София про любовника забыла. Как выяснилось, местонахождение драгоценностей, на которые она претендовала, интересовало ее гораздо больше, чем очередное молодое мужское тело.
До появления Анастасии миссис Холливел хранила молчание и ни в каких разговорах не участвовала.
Наконец княгиня вошла в тронный зал, где собралась честная компания, при виде миссис Холливел скорчила недовольную мину и заметила:
– И вы здесь, милочка? Не рано ли?
– Не думаю, – холодно ответила миссис Холливел. – Должна предупредить, чтобы вы вернули деньги в срок – или я ославлю вас на всю Европу.
– Вы думаете, что мой сын – первый из особ королевской крови, кто брал деньги в долг? – Анастасия удивленно вскинула выщипанные брови. – Тем более по законам княжества по долговым распискам Великого князя…
– Ваш сын подсунул моему мужу фальшивые драгоценности! – прошипела миссис Холливел.
– Что?! – взревел Литвинов, который про фальшивые драгоценности услышал впервые. – Где они?
И шагнул к миссис Холливел. Та в удивлении захлопала глазами.
– Что вы хотите, молодой человек? – спросила наконец англичанка с чувством собственного достоинства.
– Драгоценности где? – рявкнул Литвинов, с трудом держа себя в руках.
– Спросите вон у нее, – миссис Холливел холодно кивнула на княгиню-мать.
– Да, мама, я бы тоже хотела это знать! – встряла София и завела уже неоднократно повторявшуюся ею песню про ее законное наследство.
Литвинов пытался что-то вставить, но это у него не получалось, однако теперь он не отходил от миссис Холливел. К допросу княгини-матери подключился Сергей Григорьевич, и вскоре все находившиеся в тронном зале уже орали одновременно. Не хватало только фортунской полиции и российской ФСБ.
Вместо них появился посыльный от Зелимхана Магомадова и отозвал в сторону Сергея Григорьевича, которому вручил пакет. В нем оказалась компьютерная распечатка с раздобытой информацией по трупам и несколько фотографий, сделанных уже после смерти.
Прочитав распечатку и просмотрев фотографии, Рогозин отвел в сторонку миссис Холливел с приклеившимся к ней Литвиновым и вручил ей снимки.
– Взгляните, нет ли тут вашего мужа, – предложил он.
Миссис Холливел осторожно взяла фотографии и с ничего не выражающим лицом стала их рассматривать, словно каждый день разглядывала снимки мертвецов. Последней шла фотография человека, похороненного, как Великий князь Алан, в закрытом гробу. Его успели сфотографировать, когда привезли во дворец и княгиня-мать его опознала – произнесла многозначительную фразу «Это он!» и рухнула в обморок. Фотографировал племянник Ромаза Нуримовича предоставленным Зелимханом микрофотоаппаратом.
Миссис Холливел в обморок не рухнула, но покачнулась.
– Вот этот? – уточнил Сергей Григорьевич с загоревшимися от возбуждения глазами.
– Гарри… – прошептала миссис Холливел.
– Вам нужно выпить воды. – Литвинов галантно подхватил даму под ручку и развернул к выходу из тронного зала. – Пойдемте, я провожу вас.
Сергей Григорьевич ринулся следом.
Светлана с Ольгой так и жили в княжестве. Ольга – в своей квартире, а Светлане и ее подружке, вызволенной с острова, как ценным свидетельницам, княжество обеспечило проживание в недорогой, но уютной гостинице, и выдало командировочные. Каждый день они были вынуждены давать показания в полиции и уже один раз выступали в суде. Светлана получила назад свои документы и вещи, доставленные с курорта, где они отдыхали с подружкой. Подружке их привезли на два дня позднее, причем не во французское консульство, а прямо в княжество Фортунское. Такой чиновничьей расторопности девушки поражались, но, возможно, это делалось потому, что они требовались для дачи показаний и фортунцы хотели побыстрее закончить с неприятным делом, порочащим честь и репутацию их страны. Ведь в нем был замешан их Великий князь!
Заявления о похищении Великим князем девушки подавать не стали – после очень вежливых, но настойчивых просьб. Да и вообще, если подумать, это ведь не совсем похищение – они сами сели на яхту, хотя их силой удерживали на острове…
– С Великим князем мы потом разберемся, – сказал девушкам начальник полиции. – Вас устроит денежная компенсация, выплаченная не по суду, а по договоренности? В таком случае я вам ее обеспечу.
Девушки предпочли компенсацию, а не возбуждение уголовного дела против человека, находившегося неизвестно где. Им вообще не было дела до того, будет сидеть Великий князь в тюрьме или не будет. Они считали, что с ним больше никогда не увидятся, и не горели таким желанием.
Но в связи с похищением Светланы с Ольгой Ромазом Нуримовичем и компанией дело было возбуждено. Правда, Ромаз Нуримович быстро отмазался – он ампулами со снотворным не стрелял и вообще валил все на чеченца Саида Мансурова. Фортунская полиция обратилась в Интерпол, и Саида Мансурова объявили в международный розыск. Ромазу Нуримовичу предложили навсегда покинуть пределы княжества и включили его и его родственников в список персон нон-грата. Правда, его младшему сыну придется на долгие годы остаться в фортунской тюрьме – фотографии, сделанные сотрудниками ФСБ, являлись неопровержимыми уликами. Но Нурим знал, что отец приложит все усилия, чтобы его из тюрьмы вытащить. Да и Зелимхан Магомадов должен бы помочь. Ведь его соплеменники Джохар Мудыров и Саид Мансуров гуляют на свободе. Почему же страдает один молодой Нурим?
Вечером, лежа на кровати в гостиничном номере, который они делили с подружкой, Светлана смотрела местный канал и вдруг во время программы новостей резко приняла сидячее положение. Прослушав блок до конца, девушка быстро собралась и отправилась к Ольге, которую вызвонила с набережной, – той приходилось продолжать работать.
Вместе с Ольгой в ее квартире девушки просмотрели следующие новости – уже с рассказом миссис Холливел о прибытии ее мужа в княжество Фортунское под вымышленным именем.
– Того мужика, который у меня тут умер, точно звали Джон Смит, – сказала Ольга. – Вот если бы эта миссис Холливел прижизненную фотографию предоставила… но в полицию я все равно не пойду заявлять! Я сейчас и так тут на птичьих правах после всех этих дел! И еще неизвестно, что наши соотечественники сделают после того, как я дала против них показания в полиции…
– Но здесь же работает программа защиты свидетелей! – воскликнула Светлана. – Нам же все объяснили!
– Светочка, ты или слишком молода, или слишком наивна, – вздохнула Ольга. – Да, мне могут временно предоставить охрану, но кто станет менять мне биографию и все остальное, как делается в США? США – большая страна, там человека можно перевезти из штата в штат. А в княжестве? И тут я к тому же – эмигрантка, хотя у меня официально получено гражданство, и… отброс общества, как бы мне ни было грустно это признавать. Меня не выслали отсюда и не собираются – и на том спасибо. Но я все равно боюсь! Каждый день может стать последним! Неужели ты думаешь, что Ромаз Нуримович нас простит?!
– Послушай, мне кажется…
– Что это нам надо прощать его? Ха-ха! Светка, на твоем месте я бы изменила лицо и переезжала в другой город – в России я имею в виду. Россия большая… А в Питере сходи в салон к Алле Афанасьевой. Думаю, она поможет. У тебя есть шанс себя обезопасить. Не пренебрегай им!
– Но неужели ты собираешься теперь готовиться к смерти?! – закричала Светлана. – Ольга! Ты что, теперь будешь жить и каждый день ждать, что тебя убьют?! Иди в местную полицию! Объясняй им, что тебе угрожает!
– Они не поймут. И не поверят. Им не понять нашу специфику. Вот если бы у меня были деньги…
Глава 27
Алла Афанасьева вернулась к своим салонам, и поездка в княжество Фортунское через неделю работы уже казалась ей каким-то нереальным приключением. Сашка находился на даче с бабушкой и дедушкой и рассказывал друзьям, как чуть не стал Великим князем Фортунским.
Чаще всего из новых знакомых она вспоминала Николая. Где он? Увидит ли она его когда-нибудь еще? Правда, ей не хотелось бы играть в гляделки подобно жене Штирлица в каком-нибудь кафе «Элефант». Хотелось нормального человеческого общения. Хотелось иметь рядом надежного мужчину. Николай представлялся именно таким. Хотя, возможно, она и ошибалась. Ведь они были плохо знакомы. О его деятельности и ее целях у нее было много вопросов.
И вот однажды в самом конце дня, когда Алла уже собиралась домой, секретарша по селектору сообщила, что ее спрашивает мужчина, представившийся Николаем из холодильника. Алла рассмеялась и попросила пригласить его.
Николай пришел в летнем голубом костюме, в руке нес одну красную розу на длинном стебле.
– Это тебе, – сказал он.
Какое-то время они молчали, разглядывая друг друга. Потом Николай спросил, следит ли она за событиями в княжестве.
– А как же! – воскликнула она. – И телевизор смотрю, чего обычно не делаю, и в Интернете, и газеты читаю, специально покупаю желтую прессу. Да и про меня журналисты не забывают. Все никак не могут понять, почему я отказалась от борьбы за трон. Большинство моих подруг считает меня идиоткой – и абсолютно все мамины подруги. Но ты веришь, что я не хочу вести светскую жизнь княгини-матери?
Николай кивнул.
– Ты – современная женщина. У тебя есть свое дело, которое тебе нравится. А вот Оксана Заблудайко, по-моему, для этой роли подходит просто идеально. Кстати, у них большая любовь с Литвиновым. Тебя это… не коробит?
Алла только рассмеялась в ответ.
– Да я свечку за их счастье поставлю! – воскликнула она. – Я бы предпочла вообще никогда в жизни Славика не видеть! Все мои проблемы – крупные проблемы – были связаны с ним. И в юности, и теперь. Если он переключится на Оксану, я буду только счастлива! Кстати, как к этому относится Лариса Тарасовна?
– Вроде бы положительно. Такой зять ее вполне устроит – если уж не получилось с Аланом.
– Ну, тогда я спокойна, – улыбнулась Алла. – Лариса Тарасовна понравившегося зятя из сетей не выпустит. Кстати, а что все-таки с князем? – Алла посмотрела на Николая серьезно. – По вашим каналам ничего не прояснилось?
– Он как сквозь землю провалился, – ответил Николай.
Николай, конечно, не мог раскрыть Алле всех тайн, но кое-что о своей работе рассказал – добавил детали к тому, что просочилось в прессу. Но вначале он говорил не об Алане. Как уже знала Алла, ФСБ России проводила совместную операцию с фортунской полицией по искоренению наркоторговли и закрытию канала поставок наркотиков в княжество из России. Несколько человек – разных национальностей – были арестованы. Их ждали огромные сроки. Неотвратимость наказания для наркоторговцев в эти дни мусолилась во всех средствах массовой информации, и тема будет повторяться многократно. Единственный способ прекратить наркоторговлю – это страх. Дилеры должны знать, что наказание неотвратимо, смягчения приговора в таких случаях быть не может. Хотя, вероятнее всего, через некоторое время ручеек потянется вновь. Но на этот раз Николай, его коллеги и фортунские полицейские сделали все, что могли.
– Ты вернешься в княжество? – спросила у Николая Алла.
– Трудно сказать… Скорее всего, нет. У меня будет другая работа. Я подал рапорт – хочу уйти в отставку. Я очень скучаю по России. Во всех странах, где бы ни был, скучаю.
– Но в княжестве Фортунском много русских, – заметила Алла.
Николай показательно закатил глаза.
– Это не те русские, с которыми хочется общаться.
– А Алан в самом деле имел отношение к торговле наркотиками? – спросила Алла. – Все-таки не очень верится… Великий князь и… такое грязное дело.
– Как мы выяснили, он был вынужден привезти несколько партий на своей яхте, которая никогда не досматривалась.
– Из Сьерра-Леоне?
– Да. Алан не умеет обращаться с деньгами – что, кстати, свойственно многим особам королевской крови. У него масса бездумных расходов – то очередную гоночную машину купит, то на женщин потратится… Он многократно обращался в известную английскую фирму «Холливел и сыновья» – брал деньги в долг. Всегда возвращал. Раньше, позже, но возвращал. Потом он прослышал про алмазы в Сьерра-Леоне – в смысле про то, как там ими торгуют повстанцы, сделал пробный рейс, потом еще и еще.
– То есть алмазы он все-таки возил?
– Да. И также продавал их в «Холливел и сыновья» – по заниженной цене. Но он и брал их по дешевке. Однако один раз он проигрался в карты.
– Он еще и играл?
– Ну а как же?! – хмыкнул Николай. – Представитель золотой молодежи. Возможно, его тогда специально подставили – нам не удалось выяснить все детали. Но по всему выходит, что постарались наркобароны.
– Наши?
– Нет, конкуренты. Зачем нашим было бы гнать наркоту из Сьерра-Леоне? Свою надо сбывать из Средней Азии. И таким образом князь за долги привез партию марихуаны. Потом еще одну. Сам предложил свои услуги – когда потребовались деньги. Надо отдать ему должное, он не злоупотреблял – шел на перевозку наркотиков только в самом крайнем случае, когда прижимало.
– А Алан… сядет в тюрьму? – спросила Алла. – Если он… объявится?
– Нет, – покачал головой Николай. – Уже достигнуто джентльменское соглашение. Его прижмут в правах, приготовлено несколько законов, дожидающихся его подписи. Ему придется отчитываться о своих тратах перед кабинетом министров. Он не сможет давать гражданство за оказание услуг лично ему. Но сейчас я почему-то уже сомневаюсь, что Алан объявится… Вначале – да, думал, что он вернется и скажет, будто его, к примеру, украла русская мафия. Фортунские власти ему подыграют – это всем выгодно, чтобы прижать права наших сограждан, уже именующих страну «нашим княжеством».
Алла вспомнила, как на Кипре осевшие там наши люди обычно пьют «за наш русский остров», вслух, правда, ничего не сказала.
Николай рассказал про операцию на острове, где Алан какое-то время скрывался, затем высказал предположение, что они с другом Витольдом все-таки вышли в море и или утонули, или стали жертвами акул, как один из их моряков. Другого объяснения просто не могло быть.
Николай помолчал немного и спросил у Аллы, что она знает о деятельности Вячеслава Литвинова. Алла удивленно взглянула на Николая.
– Вашему ведомству должно быть известно гораздо больше, чем мне, – заметила она. – Я могу рассказать про школьные годы, но тебя они явно не интересуют, а про последние достижения я, признаться, узнала из милицейских файлов.
– Откуда?!
Алла слегка покраснела и все-таки похвасталась достижениями сына по взлому секретных файлов МВД. Николай рассмеялся.
– А почему ты спросил про Литвинова?
– Понимаешь… я ломаю голову, зачем все-таки Литвинова понесло в княжество. Вначале туда понесло Костю Хохла, труп которого приняли за труп князя. Потом поехал Литвинов.
– А он не мог поехать искать друга? Как я поняла, они с этим Костей Хохлом – давние друзья?
– Знакомы с юности, потом сидели вместе и в дальнейшем не потеряли связь, наоборот, очень тесно контачили. Да, Литвинов вполне мог искать исчезнувшего в княжестве друга – и, наверное, искал. Но почему туда изначально отправился Костя? С ним было пять человек. И он несколько раз связывался с Литвиновым.
– Так у него же – у Кости в смысле – там есть магазины! Ты что, забыл?
– В свой последний приезд он ни разу даже не заглянул ни в магазин, ни в ломбард. И вообще они прекрасно работают без Костиного участия. Там наняты толковые управляющие, Костя только сливки снимал… Понимаешь, Алла, дело в том, что Алан в прошлом году приезжал в Россию…
– Да, я уж слышала об этом. Со мной он не пытался связаться.
– А вот с ним связывались по телефону Кости Хохла.
– ?!
Николай кивнул.
– Его вызвали в Россию по телефону Кости. Наши ребята тут провели огромную работу. В компаниях сотовой связи получили целые простыни распечаток телефонных звонков. Так вот, Алану позвонили. После этого он в срочном порядке сорвался в Россию. За день получил визу – на чужое имя – и полетел. Правда, перед этим сгонял в Лондон и взял в «Холливел и сыновья» крупную сумму денег. Наличными! В Лондон ездил под своим именем. А из Лондона уже летел под чужим.
– Ну, у нас в России ведь два способа оплаты – наличными и натурой, – пошутила Алла.
– Вопрос в том, за что он платил?
Алла пожала плечами. Она в самом деле не знала.
– Шантаж? – высказала предположение женщина.
– Не знаю. Он приехал по чужим документам, пробыл в Петербурге два дня и уехал обратно.
– С Костей Хохлом встречался?
– Костю за день до звонка с его мобильного арестовали. И в момент звонка, и во время пребывания в России Алана он находился в «Крестах». Литвинова не было в Петербурге. С тобой Алан не встречался и даже не дал знать о своем приезде. Что он тут делал? Ты можешь хоть что-то предположить?
Алла глубоко задумалась.
– Я бы предположила, что дело как-то связано с Ларисой Тарасовной и Сергеем Григорьевичем, – сказала она.
– Да Алан бы приплатил, чтобы с этими двумя лишний раз не встречаться! Но мы, конечно, проверили. Нет, не встречались. У Ларисы Тарасовны и Рогозина все шло по накатанной схеме – Алан перечислял фиксированную сумму на воспитание Тараса, Лариса Тарасовна с Сергеем Григорьевичем регулярно отсылали фотографии и рассказы о том, как растет мальчик. У них не было никаких оснований содрать с Алана больше денег, тем более единовременно. Иначе Рогозин это давно бы сделал.
– Сколько Алан взял в «Холливел и сыновья»? – Алле стало просто любопытно.
– Миллион сто тысяч.
– Чего?
– Долларов.
– Наличными?!
Николай кивнул.
– И… как он их ввез в Россию?
– Сто тысяч ушло на взятку. Миллион ввез. Помог глава чеченской диаспоры княжества Зелимхан Магомадов. Организовал вручение денег нужному человеку. За это один его родственник получил фортунское гражданство.
– А… давали-то кому?
– Таможне.
– Уезжал он, как я понимаю, без миллиона?
– Его никто не проверял. Но, вероятнее всего, да. Зачем бы он его сюда вез? Просто прокатиться с миллионом долларов в чемодане?
– И кому он его заплатил, тоже неизвестно?
Николай грустно улыбнулся.
– Но ты считаешь, что дело как-то связано с Костей Хохлом и Литвиновым?
Николай кивнул. Алла задумалась. Литвинов торгует лесом и общих интересов с Великим князем Фортунским Аланом в этом плане не может быть никаких. Костя Хохол имеет ювелирные лавки, ломбарды…
– Костя Хохол имел отношение к алмазам? – спросила Алла. – К нашим? Например, якутским, и какие у нас еще есть?
Николай кивнул.
– Так…
– Костя имел отношение к нашим алмазам. Зачем ему алмазы из Сьерра-Леоне? Здесь то же самое, что и с наркотой. Нашим нужно сбывать нашу наркоту. Нашим нужно сбывать наши алмазы. И Костя Хохол с Литвиновым были просто друзья. У них не было общих деловых интересов. Разные сферы деятельности!
– Общие… – задумчиво произнесла Алла, потом воскликнула: – Общак! У них один общак!
– И что? – удивленно посмотрел на нее Николай. – Алан-то тут причем? Он же не мог везти эти деньги в общак? И алмазы покупать не мог. В Сьерра-Леоне они, кстати, дешевле. И ему было проще вывезти оттуда – он на своей яхте ходил. Он не мог покупать и партию наркоты. Я голову ломаю уже много дней: что он здесь делал?! К кому приезжал? Что могло побудить Великого князя Алана в срочном порядке доставать миллион долларов наличными и нестись в Россию?
Николай признался, что разрабатывалась версия угрозы жизням Аллы Афанасьевой и ее сына Александра, которые, по всей вероятности, дороги Алану – раз он все годы нанимал частных детективов и получал информацию о них. Но кто знал, что Александр – сын Алана? Кого это волновало? Алла никогда ни на что не претендовала. Литвинов в прошлом году ею нисколько не интересовался и вроде бы вообще забыл об ее существовании. Если бы уж Алана и шантажировали ребенком, то скорее Тарасом Заблудайко. А если бы все-таки дело было как-то связано с Аллой и Александром, то Алан, вероятно, связался бы с ними.
– То есть все-таки что-то с Костей Хохлом и Литвиновым? – уточнила Алла.
– Уверен. Во-первых, звонили из России по телефону Кости. Во-вторых, Костю убили в княжестве Фортунском и замаскировали под Великого князя. Они, надо сказать, имели внешнее сходство, но ведь там специально постарались – срезали татуировки, шрам от аппендицита, надели на палец перстень… И княгиня-мать опознала Костю Хохла как сына…
– Слушай, а она что-нибудь говорит?
– Молчит, как партизанка. Сейчас у нее нервный срыв, и врачи к ней никого не пускают, – хмыкнул Николай. – И дальше у нее наверняка будут «проблемы с нервами». Или с сердцем. Или еще с чем-то. Но она явно была сообщницей Алана. И если кто-то и знает о его нынешнем местонахождении, то только она. Кстати, именно она подкинула наркотики Оксане. Больше просто некому.
– Как?! – Алла была откровенно поражена. – Анастасия?!
Николай кивнул и рассказал, что фортунские полицейские допросили всех, кто появлялся у Оксаны в комнате. Одна горничная призналась, что видела, как из покоев Оксаны выскользнула княгиня-мать и быстро удалилась. Вначале горничная ничего не сказала – слуги мечтали, чтобы «русская мафия» побыстрее убралась из резиденции, и надеялись, что после ареста Оксаны это наконец произойдет. А когда стали допрашивать всех по отдельности, горничная сказала о том, что видела. А все равно доказать ничего невозможно – на пакете нет отпечатков пальцев, никто не видел, как княгиня-мать что-то подбрасывала. И слово горничной против слова княгини-матери…
– А звонок в полицию? Ведь комнату Оксаны обыскали по звонку?
Читать бесплатно другие книги:
