Бортовой журнал 7 Покровский Александр

Точнее, так считают не все. Есть у нашей «елды» и яростные сторонники. Им очень хочется, чтоб «вознесся он» или, вернее, «она».

Петр Первый строил этот город на костях и в болоте. И тут без высших покровителей не обошлось. Иначе – разрушение, поглощение, затопление.

И покровители появились – над городом должен был постоянно реять ангел – ангел Петропавловской крепости, а выше – только Бог.

И как только установился именно такой порядок– город воздвигся.

Теперь хотят все поменять.

Вот такая елда, елдан ее побери!

Мысли о правительстве вызывают напряжение шерсти по всему тому пространству на котором на теле моем имеется шерсть. А еще у меня растут ногти. Только я подумаю о каком-либо страдальце из числа ведунов Отечества нашего любезного, как сейчас же и растут. Особенно на ногах – острые такие, загнутые на концах, протыкающие носки.

Так что не думаю я о правительстве.

Из гигиенических соображений.

Отклик на недавнее фотографирование заката с Троицкого моста в Петербурге спикером Совета Федерации господином Мироновым.

Знаете, все время хочется говорить о блуждающих огнях. Не о тех огнях, что блуждают наобум, а о тех, что несут в себе прекрасные порывы.

Пусть эти строчки будут эпиграфом к последующим.

Все, что я могу сказать о нем, так это то, что он человек безупречной нравственности и железной логики, вроде той, что у всех теперь на устах.

Ну захотелось ему. Ну ехал он по мосту а тут вдруг закат.

Представьте себе закат потрясающей красоты, немедленно все и вся вокруг очищающий. Один только вид его порождает в человеке желание остаться с ним навсегда.

Тот закат меняет все – отношение к месту и событиям.

Все становится вдруг незначительным и мелким рядом с этим закатом.

А люди – это ж такие невыразительные насекомые, неспособные понять высокие порывы, что и дало столько поводов для двусмысленных толкований, и тут надо полагаться только на чистоту воображения наших читателей, способных понять и оценить сам порыв. Каково! Закат, минуту превращающий в вечность!

Тут я вижу целых два смысла. Первый – дороги. У нас ужасные дороги, мешающие наблюдать закат. Хочется быть с ним, а дороги все никак не отремонтировать так, чтоб, значит, ездить по ним без сопровождения ГАИ, которое, в случае чего, и обеспечит тут минуту, в течение которой и можно будет безо всякой суеты наблюдать закат.

Второй смысл – это мусор. У нас столько мусора, столько, что невольно взор твой – едешь ты в машине с сопровождением или без сопровождения – все равно устремляется в небо.

Просится он туда, хочет, очень хочет, потому что мусор – он же оскорбляет. Он все сводит до себя. И вот уже ты и все сделанное тобой кажется этим самым мусором, потому он внутри, он в сознании, если там есть еще что-то внутри и не погасло сознание!

Ну сколько можно ездить по мусору! Сколько можно есть мусор, спать на мусоре, дышать мусором! Невольно напрягаешь выю так, чтоб, значит, плоскость подбородка, если у него осталась хоть какая-то плоскость, изменила свой угол, и ты уже смотришь вверх, только вверх, туда – а там закат.

Боже ж ты мой! Господи! Ты, Ты один все понимаешь!

В четверг на прошлой неделе малый противолодочный корабль (МПК-192) при попытке подстрелить воздушную цель в ходе учений подстрелил прибрежное садоводство «Зеленая роща», что в районе Выборга под Петербургом.

Примерно в десять часов утра. Дачники продумали, что салют, и бросились по подвалам. Перепуганное население тем не менее, не разучившись считать, насчитало целых два залпа – девятью снарядами и пятью. Крыши побило немного осколками да у автомобиля разбилось от переживаний, конечно, лобовое стекло. Незащищенного внука дед прикрыл собственным телом, так что никто не пострадал.

Военные, подумав, признались в содеянном только через сутки, и такую скорость мышления наших военных лично я почитаю за огромное достижение.

И сейчас же набежали комиссии и ну проверять.

А я считаю, что то, что могло порадовать нас пятью тысячами выстрелов в минуту, выпустило сущую ерунду, – о чем вообще речь-то идет?

Хотите, чтоб вас защищали, не мешайте тренироваться.

Кстати, всеми любимый Петр Великий, тренируясь, стрелял репками. И попадала такая репка иногда по головушке – вот где были настоящие потери. Зато Петербург отстроили, Орешек захватили – вон он до сих пор гниет. Так что сделано было немало.

А все почему? Потому что тренировались.

Так что во всем этом я вижу целых три повода для абсолютного счастья.

Первый – вышли в море. Вдумайтесь! Сами, не под руки, не на буксире, не абы как, а вышли и пошли, пошли, пошли себе, родимые.

Второй – сами выстрелили. Не просто так, с перепугу: «Опять у вас киргизы стреляют?!!» – а совершенно сознательно, потому что киргизы теперь живут в отдельном государстве.

И третий повод для счастья – никого не убили.

Я считаю, что это самый главный повод. Так что всех обстрелянных поздравляю с настоящим днем рождения.

Милостивое небо, избавь меня от всех этих несносных людей, которые совершенно не считаются со всеми моими импульсивными движениями и во всем у меня видят подвох, проказу, каверзу или же каверну.

Пусть, пусть, пусть никогда не доведется мне отдыхать под шатрами у людей неблагородных, порабощенных властью привычек, привитых воспитанием, или же предубеждений, унаследованных от предков.

Дай мне, Боже, расположиться у людей щедрых не только на посулы, но и на бойкое швыряние честно заработанных денег, которые они тратят на благие дела, из которых самым благим почитается мое содержание.

Мы совершенно оставили чиновников.

Мы забыли о них, рыщущих в поисках чужого. И я теряюсь в догадках, пытаясь определить, какое же их количество я тут имею в виду, потому как нельзя остановить вирус для счета его поголовья, потому что такая остановка будет сродни остановке самого времени.

Но как все продумано в природе! Как все в ней великолепно устроено! И сам вирус, проев все, позже проедает уже самого себя, умирая от этого в том самом теле, в котором по его милости угасла жизнь.

Верно ли то, что я думаю о нашем чиновничье как о паразите?

Совершенно неверно, потому что я все время думаю о балансе, о его сохранении, о распространении опыта по его сохранению на те места, где его отродясь не водилось. Эксцентричность моего ума и вся его сила в последнее время направлены только на этот баланс.

Для всего остального мой ум уже не пригоден.

Многое он всосал с молоком матери. Не будем уточнять какой.

Гракх Бабеф (вроде бы).

А один московский начальник задекларировал только квартирку в Москве и несколько ульев. Бедняга. Вот так и живет – все для людей, все для людей. А люди-то какие неблагодарные – все найти хотят, что там и как. А я как-то встречал его в Испании, в Порто-Бонус, там он был без кепки, лысый и с супругой. Я его даже сначала не узнал. Вилла там у него.

Догмат о преимуществах государственной службы я начал писать совсем недавно.

Но вот что я немедленно обнаружил, приступив к этой работе: все, абсолютно все, о чем я писал ранее, тут подходит. И то подходит и это. Потому что ради чего же люди идут на эту нелегкую службу как не ради высокого чувства корысти.

Потому что за низкое чувство корысти и посадить могут, тогда как за высокое – никогда.

Тихонько-тихонько, осторожненько, мой дорогой читатель. Веди себя осторожно. Оглядывайся, озирайся, старайся ступать по земле неслышно, потому что это не твоя земля, и у нее может вдруг отыскаться хозяин.

«Как такое количество мерзавцев смогло занять весьма высокое положение в нашем королевстве? Это одна из величайших загадок нашей с вами гражданской жизни».

Не пугайтесь. Это надпись на могиле. Думаю, что она вполне подошла бы могиле любого из ныне здравствующих политиков.

Премьер на очередном заседании отведал российского молочка. Заседание было посвящено нашему сельскому хозяйству потому и молочко. Я же, видя все это по телевизору, ощутил себя на балу, где все-все одеты в костюмы одного покроя, все осторожно галсируют со стаканами молока, все в белых рубашках и галстуках.

Я хожу от одного гостя к другому, и они, выпивая молоко, зачитывают мне наизусть цитаты из «Большой советской энциклопедии», мол, сельское хозяйство – это такая часть экономики, которая и прочее.

Собрание сумасшедших. Все сошли с ума. Причем видна работа режиссера, это не просто так– жизнь, тут поработал режиссер, который вручил всем стаканы и научил, как пить молоко, чтоб оно очень убедительно проваливалось вовнутрь, и еще он научил, что при этом следует говорить.

Бедняга фермер. Бал мимо него. Хотя он присутствует там, конечно, но в виде конечного уже продукта, который глубокомысленно и употребляют. А все эти разговоры о субсидиях, о средствах, о кредитах – это разговоры людей, которые ничего в происходящем не смыслят.

У нас фермер с утра до ночи в коровьем дерьме, а когда он отмывается наконец, то понимает, что он еще и деньги должен – за солярку, за элеватор, за то и за это. И все, что остается у него потом, обозначается обычно словом «хер».

Параллельные миры. Из того мира в мир фермера закидывается удочка, и по этой удочке потом все и уходит в тот мир, в котором фермера уж точно никогда не будет.

Да его освободить надо, господа нетутошние, освободить этого беднягу хотя бы от солярки. Ему, фермеру, нужен биореактор, в который загружается дерьмо от четырех его коров, а на выходе получается биогаз – так, как это давно уже сделано, если не ошибаюсь, англичанами для вьетнамских крестьян. И на этом биогазе должен обогреваться не только тот сарай, где у него буренки содержатся, но и дом фермера. И вся его техника: машины, тракторы и все прочее – должны работать на этом биогазе. И еще хорошо бы ему ветряк соорудить на участке на три киловатта – тоже какое-никакое подспорье. Нельзя ему зависеть от солярки. Ему и элеватор свой собственный нужен. Маленький такой, чтоб, значит, по дешевки перекупщикам ничего не сдавать. Ему много чего нужно, этому бедняге нашему с четырьмя коровами, а он получит только то, что вы треснете прилюдно по стакану молочка. Вот, блин, история!

Начали подстригать траву.

Сначала ее посеяли, а потом, когда она подросла, ее начали подстригать.

Если дело и дальше так пойдет, то ее научатся и поливать, и тогда у нас в городе появятся настоящие английские газоны.

Лет через сто, конечно, но появятся, а там и до закона недалеко.

Почему я так считаю?

Потому что закон служит вечности, то есть закон позволяет сохранить государство в течение длительного времени, и самое длительное – это вечность – то, к чему стремится все живое и неживое и что так трудно достигается. Закон – это стремление к вечности. Он должен быть прост, понятен и должен исключать разночтения. Как вам, например, такой закон: «Трава должна подстригаться»? Три слова и никакого разночтения.

Но почему должна подстригаться трава?

А потому что при взгляде на подстриженный газон возникает мысль о том, что так было всегда. Всегда газон был именно в таком виде. Возникает мысль о неизменности, то есть вечности. И если начали у нас растить газоны, начали их подстригать, а скоро и поливать научатся, то это может означать только одно – хочется закона, то есть неизменности.

Хочется все сохранить.

То есть желание сохранить траву перетечет в желание сохранить камни мостовой, здания, старину, город, жителей, традиции, культуру.

Отсюда рукой подать до желания сохранить государство.

А все начинается с травы – «Трава должна подстригаться».

Благородной глухотой и неподатливостью к убеждениям должна награждать их природа.

Тут меня недавно спросили, как я отношусь к «Единой России». Я сказал, что никак. А потом я подумал, что в этом моем отношении стоит покопаться – а вдруг там найдется рациональное зерно? И я начал копаться – самому же интересно, в конце концов, осознать, что является причиной столь стойкой идиосинкразии не только к упомянутой партии, но и вообще ко всем существующим партиям.

Кстати, слово «партия» в нынешнем варианте происходит, как мне сильно кажется, от английского слова «пат» – часть, то есть разграничение – для части, не для всех.

А древнее китайское значение иероглифа «партия» (Сюй Шен, 147 г. н. э.) состоит из двух корней, означающих «любит темное». Конфуций как-то заметил: «Благородный человек сдержан и не борется; он общителен, но не присоединяется к партии». Далее, в «Беседах и суждениях» он более откровенен и так говорит о партии: «Люди, которые объединяются для сокрытия своих неприглядных действий и образуют партию». То есть как-то сразу становится понятно, почему до сих пор нет «Партии Порядочных Людей».

Маленькие политические группы в китайской истории назывались «пэндан» – очень незавидное слово, синонимом которого является «группа негодяев», и ассоциируется оно с людьми, вовлеченными в сговор с эгоистическими целями.

А теперь вспомним нашего классика: «Хочу сиять заставить заново величественнейшее слово ПАРТИЯ» – о как, заново! То есть раньше – «группа негодяев», а теперь – пора сиять. И воссияли. М-да.

И потом, если «единая», значит, нет единства, а если «справедливая» – нет справедливости. По-моему, это очевидно.

И все-таки в моем стойком отвращении больше китайского и исторического, чем текущего и местного. Кажется, так.

Звонит мне корреспондент: – Вы уже слышали, что было на «Авроре»?

После экономического форума все его значительные участники отправились на «Аврору», где перепились и облевали все что могли.

– Да, слышал.

– Как вы это прокомментируете? Разговоры по городу: «На «Авроре» они все облевали и обос… ли». – «Неужели?» – «Ужели. Все никак гальюн было не найти». – «Надо же! А Хохлома наша была?» – «Была». – «А этот, как его…» – «И этот был». – «Тоже?» – «Тоже. Теперь, говорят, прокуратура возбудила дела против тех СМИ, что все это со вкусом описали». – «А это можно было описать без вкуса?»

Да. Можно было. Перепились и облевали богиню утренней зари. Самое время теперь вспомнить о требовании привлекать к суду тех, кто отвратительно относится к нашей победе в Великой Отечественной войне.

Хотя в принципе все логично. Если кризис – это чума, то пир во время оной вполне уместен. А на пиру чего не бывает. Блюют-с от избытка. И главное, в этом состоянии всегда найдется некто, кто начнет учить матросика у трапа, как надо Родину любить и где у него, у матросика, в момент любви должен быть патриотизм.

А впрочем, если все вокруг публичный дом, то долго ли богине оставаться неумытой.

Вот и умыли.

Теперь в суд поволокут.

Корреспондентов.

Девушка из газеты позвонила. Она спросила, как я считаю, что сейчас происходит в России и что с ней будет через полгода. Я сказал, что Россия сейчас находится на подъеме, особенно в экономической сфере. Грамотные действия нашего правительства способствовали тому, что кризис в России практически преодолен. Помогли олигархам, с которыми до того очень сильно боролись, помогли банкам, которые до этого куда-то миллиарды свои дели, и эти действия оздоровили обстановку. Золотовалютные запасы растут, а в реальный сектор экономики деньги просто хлынули, и этот реальный сектор тут же отреагировал – ВВП начал расти невиданными темпами. Малый бизнес вздохнул свободно. Через полгода для него будет введен один-единственный годовой налог– 5000 рублей.

Плати – и никакой инспекции, пожарников, милиции и прочих. Все тебя защищают – только работай и плати людям зарплату. Никто не лезет в твой карман, долой кассовые аппараты.

Милиция глубоко реформирована, автоматизирована, всюду экраны, камеры, любое действие милиционера записывается на камеру, поэтому никакого вымогательства. Милиция охраняет своих граждан, а не насилует. Повышена им зарплата, негодяев посадили, сократили – порядок и чистота в рядах. Армия на защите, подводные лодки не тонут, самолеты летают, вертолеты не падают. Очень много средств идет на науку и образование. Новые технологии. Культура сохраняется, ничто не уничтожается. Коррупция преодолена. Чиновники взяток не берут, а служат они не за деньги, а за почет. Всюду дети, детские сады. Сельское хозяйство – невиданный урожай. Фермер получил дешевые кредиты, технику, работающую не на солярке, а на биогазе со своей фермы, и потому он сразу же накормил всю страну.

Суды независимы, закон для всех. Из Москвы правительство переехало на окраину города – там построено специальное здание, в котором и сидят все чиновники – в одной комнате – рабочий кабинет, в другой апартаменты – там чиновник живет, это служебное жилье. Сменили чиновника – освободил кабинет и апартаменты. Так что по Москве они не ездят – пробок нет. Вот такая картина.

– Вы шутите? – спросила девушка.

– Шучу, – ответил я.

– А если серьезно? – спросила девушка.

– А если серьезно, – сказал я, – то мы над пропастью во лжи.

Россия и Китай подписали соглашение на поставку нефти. Целых 20 лет мы должны поставлять Китаю нефть по цене 57 долларов за баррель. И это преподнесено как несомненное достижение. То есть я, например, могу восхищаться. Точнее, мне разрешено восхищаться. Вот это менеджмент! Вот это да!

При этом все вокруг до того твердили, что нормально мы себя будем чувствовать при 80 долларов за баррель, и тут же продали за 57.

Интересно, где разница? Да и была ли она?

На 20 лет, значит. Не знаешь, что завтра будет, но знаешь, что кабала теперь на 20 лет. Кабала это, ребятки. Продали грядущее.

Как-то ЮКОС захотел построить трубопровод в Китай за 4 миллиарда. Нет теперь ЮКОСа. И построят теперь ту же трубу за 29. Вот это достижение.

Обидно ли мне за державу? А черт его знает, была бы держава… но почему-то гложет меня. Что-то.

И тут же вспоминается батька Лукашенко. Он, конечно, скажем так, очень большой… как бы это поприличней, ничего на ум не приходит… но интерес страны блюдет. Тут уж ничего не скажешь. Лавирует между Западом и Россией и выигрывает. По всем статьям.

К Юле Тимошенко тоже можно относиться как угодно, но Украина от всех этих перипетий с нами и с ними тоже выигрывает. По всем статьям.

Так что все по всем статьям. А мы?

А вот мы хотим с Китаем общую валюту. Вот только название еще не придумали. То ли рубьюа, то ли юаруб.

Все нам прислониться хочется. К соседу. А он большой, как носорог. И день ото дня становится все больше и больше, и как бы там ни говорили о том, что носорог питается исключительно ветками, все тянет рядом с ним ружье покрепче обнимать. Он же не со зла раздавит. Он раздавит от избытка. От величины своей. Прислонился почесаться и раздавил. Муху. Мы для него теперь насекомые.

Так что это не просто 57 долларов. Это гигиеническая прокладка. Чтоб, значит, не раздавили. На 20 лет.

Только кто же соблюдает договор-то?

С мухами?

– Ты куда?

– На родину, в Испанию.

– У тебя там родина?

– Там у меня почетная родина. Я выбрал себе Испанию почетной родиной.

– Как это?

– Так. Два раза родину отнимали – из Баку выперли, хорошо, что не убили, СССР отменили, так что теперь имею право выбирать себе родину. Вот я и выбрал. Назначил ее даже почетной, чтобы не путать с любимой родиной.

– А какая любимая?

– Россия.

Шучу. Это я шучу так, по-дурацки. Я всегда думал, что это все мои дурацкие шуточки.

Но вот я попал в Порто-Бонус. Это небольшой городок, район Малаги, на юге Испании. Там яхты и вообще роскошная жизнь, и можно погулять среди нее всем кому вздумается, понаблюдать.

Стоянка небольшой яхты в этом местечке обойдется в 45 тысяч евро за 4 месяца, а часы себе можно тут купить за 65 тысяч евро. А вывески в Порто-Бонус теперь и на русском языке. Так что если я и считаю Испанию родиной шутейно, совершенно по-дурацки, то иные считают ее таковой абсолютно серьезно. Тут у них все – дети, дачи, тещи, собаки.

И все увещевания господина Онищенко, большого друга нашего здоровья, не ездить в Испанию за гриппом ни к чему хорошему не привели – все поехали, да еще и денег там потратили, праведно заработанных, немеренное количество.

Кто это «все»? Все – это ОМОН, ФСБ, прокуратура, ГАИ ну и так – делегаты-депутаты, певцы, Государственная дума, воры в законе, мэры, пэры – все они тут.

Как на кладбище– все равны, все рядом.

И не то чтобы мне грустно от этого, просто как-то… вот иду я, а навстречу мне идет уважаемое лицо. Оно идет без охраны, хотя там, в России, без нее ни шагу. То есть здесь ему покойно, а вот там – как в окопе. И идет оно неторопливо – почистить свои пяточки: в педикюрный кабинет они направились – тут от свежести душевной ногти отрастают практически везде – это просто удивительно. И волосы растут.

Тут очень быстро можно оволосеть.

Оволосел, подстригся, детишек проведал – и назад, в Россию.

На любимую родину.

По поводу празднования дня рождения журнала «Русский Пионер» на «Авроре», в результате которого люди хорошо погуляли, мнения разделились. Кто-то возмущен, кто-то нет.

Что тут можно сказать? Слово «пионер» означает первый. А на «Авроре» он так гуляет не первый. И до него гуляли. То есть – не пионер. Мне как-то знакомые бизнесмены предложили отметить какой-то праздник на «Авроре». Я тогда тоже спросил: «А это разве возможно?» «Можно, – ответили мне. – Только деньги заплати». Вот и все. Деньги – и прыгайте в воду с «Авроры».

Вот такая метафора.

А у нас все метафора. За что ни возьмись – все метафора. Выглянешь в окошко – и там у нас одни метафоры.

И не то чтобы я против прыжков в воду, но «Аврора» – это «корабль № 1» Военно-морского флота, если мне не изменяет память. Там служба несется и флаг поднимается. Флаг служения России. И командир у корабля есть, который отвечает перед народом за это служение. Правда, на корабле размещен еще и музей, и у него даже начальство есть, но музей и все его начальство подчиняется, опять-таки, командиру корабля, который и отвечает за все, повторимся, на корабле происходящее.

На военном корабле могут быть праздники. Какие это праздники? Государственные. Особо отметим День ВМФ, день рождения корабля и еще при пересечении экватора День Нептуна – тогда Нептун с чертями появляется на палубе, и всех новобранцев окунают в чан с водой. А тут «Аврора» стоит себе без экватора у стенки, а вот черти с окунанием на ней появляются.

То есть, в общем-то, выбирать как-то надо. Или корабль ВМФ, или потешное, увеселительное заведение. Одно из двух.

А иначе – метафора.

Господи, опять у них «Булава» не летает! И это накануне праздника – Дня, можно сказать, ВМФ!

А ведь именно накануне она и должна была бы полететь, чтоб, значит, засвидетельствовать наш растущий рост, а тут у нее все отваливаются и отваливаются – это я о ступенях говорю. Что ни испытание, то приключение.

И как же с ней воевать прикажете при такой надежности? Это просто наказание какое-то. Хочется оснастить ею «Юрия» нашего свет «Долгорукого», и не только его, а она – «Булава», значит, если и влезает в «Юрия», то уж вылезать потом ну никак не собирается.

Просто беда.

Мало того что строят нашего «Юру» и всех похожих на него чудовищ не первое десятилетие, а тут еще и оружия на него не найти.

Все прошлое оружие давно уже сгнило или мы его сами разобрали, а вот нового оружия так и не создали. А то, что создали, очень слабо то оружие напоминает.

Сравним характеристики. «Булава» должна когда-нибудь продемонстрировать заявленную дальность полета 8000 км при начальном весе (стартовая масса) 36,8 тонны. И при этом забрасываемый вес (полезная нагрузка)– 1,15 тонны. А ракеты, которыми оснащены были наши стратегические ракетоносцы – подводные крейсеры проекта 667-БДРМ, – имели дальность стрельбы 9300 км, а стреляли на все 10 ООО при начальном весе 40,3 и полезной нагрузке 2,8 тонны. Рассказывали, что однажды эта ракета расстаралась настолько, что улетела на все 13 ООО км, чем вызвала в Соединенных Штатах немалый переполох. А на гигантах – 941 проекте («Акула») стояло когда-то 20 ракет с дальностью 8300 (и даже 10 000 км), и вес ракет был (внимание!) 84 тонны.

Этого монстра даже на праздничный постер поместили: «Слава Российскому флоту!» – там еще наш единственный авианосец вдалеке угадывается вместе с летящими самолетами.

По всему городу развесили, хотя к Российскому флоту это все очень мало отношения имеет.

Это все имеет отношение к Советскому флоту.

А к Российскому относится «Юрий Долгорукий» со всем его долгостроем и «Булава», которая летать отказывается.

Хотя причина, я думаю, кроется в названии. Булава летать не должна.

Не летает она.

Она на руке у Ильи Муромца висит. И по башке бьет. Иногда самому Илье Муромцу.

Чего в нас больше – рвения или познания?

Мне кажется, что познания. Мы хотим познать самое себя. Мы делаем в себе открытия. Неожиданные. Каждый день что-то в себе открываем.

Теперь вот открыли, что у нас нет армии.

Вернее, что она у нас, можно сказать, существует, но только на бумаге.

Вдруг об этом все заговорили.

Вдруг все озаботились тем, что у нас «бумажная армия».

Начальник Генерального штаба господин Макаров даже на пресс-конференции об этом соизволил обмолвиться.

То есть то, что было очевидным для меня уже как двадцать лет, добралось-таки до нашего Генерального штаба. И не просто так добралось, а, побродив по коридорам, достигло ума самого начальника – вот в чем главное достижение.

Армия – она же заводится в государстве не от сырости. Она от жизни заводится.

От хорошей жизни заводится хорошая армия, а от плохой – плохая.

Отдельно заводится дух.

Хороший дух и в плохой армии может завестись, если взгляд ей застилает картинка прекрасного будущего.

Нарисовал картинку– получил дух. С – ним плохо образованная, голодная, безоружная армия может победить хорошо вооруженную, сытую и образованную армию – она ее количеством задавит.

Но нужен дух. Без него – хоть девять на одного – побегут, в затылок друг другу пуляя.

Так что абсолютно прав наш недавно прозревший начальник – ни хрена у нас нет.

У нас нет образования, потому что это не образование, это что-то странное. Это без среднего сразу же военное образование.

А еще у нас нет вооружения, потому что это не вооружение. Вооружение не может быть старым или очень старым. И еще оно не может быть новым, но в единственном, уникальном, опытном образце.

А еще у нас нет боевой учебы, потому что не может научить тот, кто сам получил странное образование на старых образцах военной техники, которого до нового образца не допускали по причине уникальности последнего и чтоб он там ничего не напортил.

И наконец, у нас нет Генерального штаба, потому что именно он за все это и отвечает.

В государстве, которого нет.

Вот до чего может довести не рвение, но познание.

– Не могли бы вы сравнить Испанию и Россию?

– Сравнить? На какой предмет?

– Это все равно. То, что сразу на ум приходит.

Вот такое задание. Ну что ж, попробуем сравнить то, что сразу на ум приходит.

Испания – это сельское хозяйство. А еще туризм, оливковое масло, апельсины, вино и строительство – от него основной доход.

То есть испанцы живут от продажи родины. И продают они ее оптом и в розницу– англичанам, русским, немцам, французам, скандинавам, итальянцам – никто не в накладе. Строят дома и продают. Самое удивительное, что и участок под домом входит в собственность.

Россия живет понятно на что, и земля под домом, мягко говоря, не всегда продается. То есть в Испании есть частная собственность, а в России она вроде бы есть, а на деле – попрут с нее в любой момент.

Минимальная зарплата. В Испании 1000 евро. Минимальная пенсия – 60 % от нее. А есть и 80 и 100 %. Все зависит от работы.

В Испании нет газа и нефти, мало воды, электричества и леса. А продолжительность жизни тут 83 года – мужчины, 87 – женщины. В России есть газ и все остальное, а продолжительность – 59 лет и 72 года соответственно. Влияет ли на продолжительность жизни почти полное отсутствие полезных ископаемых? Очень может быть.

Пенсионный возраст. В Испании – 65 лет для обоих полов. Установи такой предел у нас, и о пенсии для пенсионеров можно было бы забыть.

С точки зрения трудолюбивых германцев испанцы жуткие бездельники. Начинают работать в 9,10, а кое-где и в 11 утра, а с 14 до 17 – законный перерыв, «сиеста», а потом они работают еще два часа. Самое любимое слово – «маньяна», то есть завтра, по-нашему «потом». А потом – это и через неделю, две. На поле – никого. Как у них работает сельское хозяйство? А черт его знает, но молоко стоит 0,76 евро за литр, 3 %-ной жирности, и оно очень вкусное. На нем написано «пастеризовано», значит, так и есть – пейте, не кипятя, смело. Наше в сравнении с ним – вода водой.

А курица стоит 2 евро за кило, и обрезки с нее едят бездомные собаки. Обрезки с нашей курицы наши бездомные собаки не едят. Мясо (мякоть) может стоить 6, 8, 10, 12 евро. С костью – примерно 6. Рыба – 10, но никак не меньше 6. Черешня в сезон – 2 кило за 2,5 евро. Арбуз – 0,3 евро за кило. Хлеб – самый дешевый 1,3 евро за 500 грамм.

Многие продукты продаются со скидкой и стоят они 1 евро. Например, оливковое масло и бутылка вина. Подсолнечное масло может опускаться и до 0,5 евро за литр. Бензин тут от 1 евро за литр и более, так что при небольшом приспособлении в их машины вполне можно было бы заливать или подсолнечное, или оливковое масло. То есть на 20 евро в неделю человек тут может жить.

Квартплата. «Комунида» в среднем обойдется в 100 евро в месяц на семью. В нее входят: уборка территории, полив и подстрижка газонов внутри «урбанизации», вывоз мусора, содержание бассейна, охрана. Электричество и вода – еще примерно 100 евро.

Жилье. Покупают в кредит. Тут он сейчас под 3,3 % годовых, и его можно получить на 40 лет. Правда, каждые полгода будут процент пересматривать. Все зависит от ставки рефинансирования. Ставка + 1,4 % – это и есть процент по кредиту.

Образование – среднее в государственных школах бесплатное, высшее, университетское – платное.

Медицина. В Испании она фактически бесплатная. Если у вас нет карточки социального страхования или страховки, то вас вылечат бесплатно. Стоматология платная.

Но первую помощь всегда окажут бесплатно. Даже если вы незаконный эмигрант и вас разыскивает полиция. Помощь вам окажут и в полицию не сообщат.

Трава, растения, пыль. Траву сажают и поливают. Отдельное дело – гольфовые поля – это просто искусство какое-то. Трава собирает на себя пыль, как пылесос. Пыли мало, машины, очки, линзы – чистые. Деревья – под каждое проведен полив. Поливом управляет компьютер.

Мусор– вывозят быстро, собирают в контейнеры раздельно, но не везде.

«У нас не все сознательные», – говорят испанцы.

Знали ли б они, какие у нас несознательные.

Вдоль проселочных дорог – пластиковые бутылки.

«Бросают из машин. Раньше такого не было. Теперь много приезжих. Румыны бросают и марокканцы».

Здесь не любят марокканцев. С некоторых пор не любят и румын. Те считаются тут ворами и попрошайками.

Дороги– прекрасные. Отличные развязки. Есть платные дороги, есть бесплатные. У водителя всегда есть альтернатива. Платные – до 6 евро.

Пробки. В нашем понимании могут возникнуть только при въезде в Мадрид.