Няня для принцессы Хмельницкая Ольга

Кроки хотел сказать, что его взволновал вовсе не лес, но промолчал. Она положила руку ему на холку. Сердце крокодила зашумело и застучало.

– Пойдем, – произнес Кроки.

Лес ему не нравился, и чем дальше, тем сильнее. Но попасть на ту сторону, к реке, иным путем было невозможно. У реки же был закопан миномет, который был необходим крокодилу чем дальше, тем сильнее.

– Будущее, говоришь, – сказала принцесса, и порыв ветра растрепал ее хвостик. – Я не хочу знать.

– Придется, – буркнул Кроки. – Расскажешь мне?

– Возможно, – проговорила она.

Тонкая ткань топа обтягивала ее грудь, и крокодил сглотнул слюну. Потом он снова посмотрел на лес.

– Пойдем, тянуть нет смысла, – сказал он.

Ветви деревьев выглядели темными и старыми. Они торчали вверх, изгибаясь, толстые и шершавые. Вокруг стояла тишина, ветер прекратился, начало припекать солнце. Они шли по болотцу, поросшему осокой, под ногами чавкало, а вокруг роились тучи насекомых.

– Ай! – воскликнула принцесса.

На ее плече надувался уродливый волдырь.

– Ой! – Она согнала еще одного слепня, но он успел укусить ее в верхнюю губу.

Еще одно насекомое впилось в поясницу.

– Ааааа! – закричала принцесса, отмахиваясь. – Гады!

Дабы не терять времени, Кроки сделал подсечку и принцесса упала в осоку. Прохладная вода болотца остудила укусы на ее спине и затылке, но переднюю часть туловища продолжали атаковать жужжащие твари.

– Мажься грязью, – велел Кроки.

Принцесса зачерпнула жижу ладонью, стараясь набрать как можно больше ила, и принялась размазывать ее по рукам и телу.

– Бери больше, – сказал Кроки.

Он сделал шаг вперед и высунул язык, потянувшись к лицу принцессы. Она замерла, голубые глаза распахнулись. Осторожно-осторожно он коснулся кончиком языка ее верхней губы, и боль и воспаление тут же прошли.

– Давай плечо, – произнес аллигатор.

Принцесса облизала верхнюю губу и посмотрела Кроки в глаза с вызовом и вопросом. Потом она повернулась плечом.

– И еще поясницу, – сказал Кроки, понимая, что еще чуть-чуть, и он за себя не ручается.

Принцесса встала и повернулась спиной, слегка спустив джинсы.

– Ммммммм, – промычал крокодил, медленно проведя языком по гладкой коже. – Дааааа.

Собрав в кулак всю свою силу воли, он оторвался от чумазой, похожей на африканку, принцессы.

– Пойдем дальше, – бросил он.

Слепни жужжали, но держались теперь на расстоянии. Иногда какое-нибудь особо смелое насекомое садилось на Кроки, но было не в силах прокусить бронированную шкуру рептилии. Под ногами продолжало чавкать, лес приближался. Становилось все жарче, ветра, стихшего некоторое время назад, все не было и не было.

– На меня кто-то смотрит, – сообщила принцесса. – Я чувствую.

Она посмотрела вверх, вниз и по сторонам.

– Садись на меня, – сказал крокодил. – Возможно, так тебе будет спокойнее.

Она скользнула ему на спину, и это была самая сладкая и приятная ноша на свете. Машинально Кроки ощупал гранатомет, проверил заряд огнемета и на всякий случай зарядил обойму пистолета. Еще несколько шагов, и они вступили в лес – с толстыми темными ветками, скрученными, торчащими вверх. С жалкими сухими и обломанными ветками, выглядевшими как после пожара.

Свою ошибку Кроки понял слишком поздно, когда эти самые ветки стали шевелиться и вытягиваться, меняя форму. Вокруг, совсем рядом, были зомби, тысячи черных зомби, они поднимались из-под земли, тянули черные гибкие руки, и в их неспешных движениях чувствовался триумф.

Принцесса даже не закричала, а захрипела от ужаса, вцепившись в спину Кроки и не хуже своего верного крокодила понимая, что дело плохо. Кроки косил зомби гранатометом, он стрелял и стрелял, крутясь вокруг своей оси, но они приближались, хватали его за ноги, а потом аллигатор почувствовал, как разрывные пули входят в его живот и как длинные черные руки отдирают от него принцессу. Затем наступила тьма.

– Миша, спать, – сказала Елена Варфоломеевна сдавленным шепотом. – Срочно в постель! А то опять тапки швырять начну!

Миша сидел и смотрел в черный экран.

– Что такое? – спросила няня. – Компьютер сломался?

– Нет, – произнес Миша. – Я… сделал ошибку. Меня убили.

Он залпом выпил бутылку колы, стоящую на столе.

– Это всего лишь игра, – сказала Елена Варфоломеевна.

– Это не всего лишь игра, – не согласился Миша.

Няня села на стул.

– У тебя есть друзья, Миша? – спросила она.

Он криво улыбнулся и размял правую руку. Она все еще хранила ощущение от оружия. В животе ныло, как будто он был продырявлен, как решето.

– Друзья? – переспросил Миша. – Зачем?

– Тебе надо записаться в какую-нибудь команду, – сказала Елена Варфоломеевна. – Участвуй в трофи-рейдах, играй в волейбол, ходи в кино, встречайся с девушкой.

Миша откинулся на спинку стула.

– Вы когда-нибудь, Елена Варфоломеевна, делали что-то, для чего созданы? – спросил он. – Воплощали, так сказать, проектное решение. Каждый же человек для чего-то создан, с какой-то специализацией. Даже не обязательно человек – каждое живое существо. У всех нас есть своя задача. Но ее часто не знают, человек живет вхолостую. А ведь только на своем месте – месте не географическом, не социальном, а в правильном месте как деталь общей системы, мы чувствуем себя хорошо.

– Твое дело – война? – спросила няня. – Виртуальная? В виде игрушечного крокодильчика?

– Нет, – улыбнулся Миша. – Не война. Защита. Я почти никогда не ошибаюсь, вернее, я ошибся всего один раз. Сегодня. И то потому, что увлекся… посторонними вещами.

– Я уверена, что ты ошибаешься… не локально, а глобально, в крупных, так сказать, вопросах. У тебя какие-то другие задачи. Вырасти, выучиться, построить дом, посадить дерево, вырастить сына. Как у всех, в сущности. Все люди одинаковы, все…

Миша снова улыбнулся.

– Все разные, Елена Варфоломеевна. У всех разная проектная документация. Ваше психологическое образование сделало вас зашоренной, вы мыслите штампами. Не обижайтесь, я уже не в первый раз такое наблюдаю именно у психологов.

Миша закрыл глаза, потом снова открыл их.

– Иди спать, Миша, – сказала няня. – Когда человек не высыпается, он теряет возможность трезво соображать. Вспомни пытку отсутствием сна. Человек сходит с ума очень быстро.

– Да, – согласился Миша. – Вы правы, как ни странно.

И пошел в постель. Няня радостно потерла руки и пошла стучаться в комнату к Асе. Там на экране летел на спине большой разноцветной птицы высокий синий мужчина.

Кроки пошевелился. Раны его были страшными. Из живота текла какая-то зеленая жижа, броня на спине в нескольких местах была продырявлена, обожжена, проломлена. Зубы были выбиты, он нащупал распухшим языком только пару резцов. Один глаз не открывался. Оружия не осталось. Ему нужна была аптечка, чтобы остановить кровь, заливающую влажную землю, и кое-как восстановить броню. С зубами и глазом, как он понимал, быстро ничего не поделаешь. Возможно, зрение постепенно восстановится. А может, и нет.

Кроки пополз, оставляя за собой дорожку из крови и с трудом переступая через мертвые тела зомби. Аптечка должна быть где-то в лесу, где-то близко, крокодил отличался великолепным нюхом и часто находил аптечки по запаху. Сейчас в воздухе, за пеленой розмарина, он ощущал флер нашатыря и спирта.

Его шатало, он упал и несколько минут лежал. В теле были усталость и истома, сознание теплилось еле-еле, готовое в любой момент погаснуть. Только мысль о принцессе, воспоминание о ней, сидящей у него на спине, о ее золотых волосах и голубых глазах, заставила его встать. Запах нашатыря усилился, аптечка была где-то рядом… рядом… рядом!

У Кроки потемнело в глазах. Он упал на живот, на несколько минут потеряв сознание, а когда открыл глаз, то увидел край белого ящичка, закопанного в землю. Он лежал, улыбаясь, и собирался с силами. Из живота продолжала сочиться жижа, забирая у него жизнь по капле. Он перекатился на спину, потом снова на брюхо, зацепил аптечку парой резцов и вытащил ее на поверхность.

Дальше все было делом техники. Кроки затампонировал раны, влил себе плазму, вколол регенерант, достал пачку тонких бронированных листов, полуживых и трепетавших у него в руках, и приложил к рваным ранам на своей спине и боках. Броня тут же начала врастать, утолщаться, закрывая пробоины. Когда регенерант по сосудам достиг его сломанной передней лапы, она начала срастаться. Из челюсти появились крошечные белые пеньки, которые через несколько дней вырастут в острые зубы.

Потом аллигатор капнул регенерантом в пострадавший глаз, и все начало проясняться, фокусироваться, тьма отступила. Он встал, чувствуя, как сила вновь наполняет тело.

– Оружие, – сказал Кроки.

Закопав аптечку с остатками лекарств, он быстро пополз через лес.

– Мы идем на свадьбу, – сказала Мише и Асе няня. – Сейчас пойдем подарок покупать. Это Кругловы, друзья ваших родителей, вы, наверное, их знаете.

– Слышала пару раз, но никогда не видела, – произнесла Ася. – Это, кажется, какой-то партнер по бизнесу.

Даша сидела на плечах у Елены Варфоломеевны и мило стучала ножками.

– Ля-ля-ляяя, – пела она.

– Тоже никогда их не видел, в гости они не приходили, – пожал плечами Миша. – Как можно купить подарок тому, кого никогда не видел в глаза?

– Легко, – сказала Ася, – можно купить им DVD с фильмом «Аватар».

– Испортить им первую брачную ночь? – хмыкнул Миша. – Ты им еще предложи игру какую-нибудь компьютерную подарить.

– Мы купим что-то красивое и полезное для дома, – проговорила Елена Варфоломеевна, – набор посуды, хрустальную вазу, подушечки в виде сердечек или серебряные ложечки.

Маленькая Даша сидела на плечах няни, размахивая ножками и маленькой детской сумочкой.

– Дашенька, не прыгай у няни на шее, сиди тихонько, – сказала Елена Варфоломеевна.

Даша открыла сумочку и достала круглые ножницы для цветной бумаги. Потом она отрезала локон.

– Я буду паликмахелом, – сообщило чадо.

– Парикмахер хорошая профессия, – отозвалась Елена Варфоломеевна, – но девушки, которые работают в парикмахерской, рано выходят на пенсию… аллергии! Слишком много химии.

Дашенька продолжала резать волосы няни.

– Ой, – сказала Ася.

– Жуть, – согласился Миша.

– Что там? – спросила Елена Варфоломеевна.

– Да так, ничего особенного, – поспешила успокоить ее Ася, – но Дашу лучше с плеч снять и посмотреть в зеркало. Наверное, даже не обойдется без ататасек.

– Ататаськи ни-ни, – строго сказала девочка.

– Шлепать непедагогично, – согласился Миша.

Елена Варфоломеевна смотрела в витрину, и глаза у нее были как чайные блюдца. Повисла тишина. Даже Даша уловила серьезность момента и сделала умненькое лицо.

– Оно отрастет, – произнесла Ася. – Если хотите, я подровняю. А то на нас люди смотрят.

– Нет, только профессионалы, – отказалась няня, – больше никакой самодеятельности.

Теперь Дашу посадил на плечи Миша.

– А что касается подарка, – сказал он, стараясь не смотреть на прическу Елены Варфоломеевны, – то лучше всего купить набор ножей. Или пару боксерских перчаток, чтобы подарок не выглядел пошло и по-мещански. В крайнем случае подойдут фосфоресцирующие презервативы с усиками, говорят, молодоженам потом бывает очень смешно.

– Миша, – произнесла няня, – ты слишком много знаешь для своих шестнадцати лет.

– Правильно, я должен в кубики играть и паровозик катать по кругу, как Даша, – буркнул Миша.

Они зашли в торговый центр и шли по ярко освещенной галерее, справа и слева от которой были ряды бутиков.

– Давайте купим ей бальное платье, – сказала Ася.

Миша посмотрел налево. В витрине стоял манекен блондинки, одетый в черный корсет и пышную розовую юбку до пят. Он замедлил шаг. Голубые глаза, казалось, смотрели прямо на него. Правая рука была развернута, как будто принцесса касалась холки какого-то крупного невидимого животного. Горделивая осанка, точеный носик, длинные ноги под платьем. Манекен в корсете, казалось, тянул к нему руки.

– Миша, ты слышишь? – произнесла ему прямо в ухо Ася. – Мы решили купить новобрачным набор посуды Ломоносовского фарфорового завода. Там такие чашечки тоненькие, как бумага. Это из Петербурга. Только с Дашей близко к посуде не подходи, а то…

– Валяйте, покупайте, – сказал Миша. – Раз уж идеи про светящиеся презервативы и боксерские перчатки вам не понравились.

– Хочешь загадку? – спросила его Ася. – Жил-был бедный парень, и он хотел подарить своей девушке вазу, но у него не было денег. Тогда он пришел в магазин и попросил подарить ему уже разбитую вазу – типа он нес подарок, но разбил. Парень принес вазу и подарил девушке, но она сразу догадалась, что он купил разбитую вазу, и очень обиделась.

– Знаю, – перебил ее Миша, – в магазине каждый осколок завернули в отдельную бумажку.

Кроки бежал через лес. Пару раз на него бросались летающие ежи, но он каждый раз успевал перекусить их пополам прежде, чем они выпускали град колючек с кислотой. Куда зомби унесли принцессу, он не знал, но догадывался. Эту гору он видел часто, но в основном издалека – изрытая ходами, похожая на муравейник, она была оплотом и базой зомби. Вряд ли они бы решились держать принцессу где-то в другом месте, слишком дорогая добыча.

А потом… потом за принцессой прилетят, но не те, кто надо. А когда ее увезут с Земли, поздно будет пить боржоми. Кроки прикинул время. Пару дней в запасе у него еще есть. Это если не думать, что надо будет штурмовать в одиночку гору и искать принцессу в темных коридорах, нашпигованных зомби и их слугами, которые никогда не выходят на поверхность.

А если он не успеет и его принцессу увезут… то что ж, можно будет выбрать себе другую принцессу, обычно на эту роль не было недостатка желающих. Только вот Кроки не нужна была другая принцесса.

Он резко дернул головой и перекусил в полете еще одного летающего ежа. Перед ним заблестела река, он прыгнул, войдя в воду как торпеда, и поплыл, наслаждаясь движениями и чувствуя себя в родной стихии.

– Я надену на свадьбу Кругловых платье в полосочку, – сказала Ася. – Сине-голубое.

– Ну, понятное дело, – произнес Миша. – Только лук со стрелами не бери с собой и на лицо не наклеивай эти… стразики, как у Нейтири.

Ася покраснела и рассердилась.

– А ты в маске крокодила пойдешь? – спросила она.

– Какая хорошая мысль, – поднял вверх палец Миша. – Маска крокодила!

– Игрушечный пулеметик не забудь, – добавила Ася. – Еще можешь каску надеть, вот будет прикол.

– Каску не надо, – покачал головой Миша. – Кстати, ты на лестничную площадку выходила? Там тебя ждет этот… толстенький такой, розовенький. На сардельку похож.

– Фу, – сказала Ася. – Правда, что ли? Это Артем из нашего класса. Давно, говоришь, сидит?

– С обеда, – кивнул Миша.

Ася втянула голову в плечи.

– Запускай его домой, и посмотришь с ним «Аватара», – предложила Елена Варфоломеевна. – Все равно ты сейчас опять засядешь смотреть это кино.

– В сто четырнадцатый раз, – сказал Миша.

– В сто девятый, – поправила его сестра.

Артем зашел, испуганно таращась по сторорам и не веря своему счастью.

От оружия пахло машинным маслом и озоном. Кроки копал и копал на склоне, плавно понижающемся к реке, пока его лапа не задела что-то черное и железное.

– Ага, – сказал Кроки.

Его лапу обожгло, крокодил отпрянул и присмотрелся. Сталь была покрыта чем-то скользким и прозрачным, как сопли.

– Сухопутная медуза, чтоб ее, – подумал Кроки.

Медуза устроилась прямо на BFG и смотрела, усмехаясь, на крокодила всеми своими пятьюдесятью белесыми глазками.

– А ну кыш! – строго велел Кроки.

Глазки осмотрели крокодилью фигуру, увидели, что огнемета нет, и успокоились.

– Кыш, кому говорят! – прикрикнул аллигатор.

Медуза зевнула десятком крошечных ротиков.

– Сейчас достану огнемет, – сказал Кроки грозно.

Медуза подмигнула и устроилась еще удобнее.

– Уходи по-хорошему, – проговорил крокодил.

Медуза закрыла глаза и задремала. Крокодил задумался. Медузы боялись огнеметов и любили печенье, но у него не было ни того, ни другого. Стряхивать ее с оружия силой не имело смысла, она сильно жалила, и после полдюжины укусов наступал паралич, а паралич – это последнее, чего сейчас было нужно крокодилу.

– Медуза, ну будь человеком, – сказал Кроки. – Отдай BFG. А я буду должен тебе коробку печенья. Завтра принесу.

Медуза открыла десяток из своих пятидесяти глаз и посмотрела на крокодила заинтересованно.

– Утром печеньки, вечером оружие, – произнесла она.

Теперь у нее были закрыты сорок девять глаз, остался открытым один, пятидесятый, дежурный.

– Мне нужен этот BFG, чтобы штурмовать гору. Там, где зомби, – сказал крокодил. – Тебе же не нравятся зомби?

Медуза открыла все глаза. Она заинтересовалась.

– Гору будешь штурмовать? – спросила она. – Один, что ли?

И она закрыла десять глаз.

– Надо, – сообщил Кроки. – Дай BFG!

– Может, и отдам, – согласилась она, – если ты возьмешь меня с собой.

Внезапно она всхлипнула.

– Ненавижу зомби. Там в подземелье томится моя бабушка. Король сажает в тюрьму все, что движется, чтобы потом выгодно продать, спекулянт проклятый.

Она торопливо вылезла на поверхность, отряхивая землю со своего желеобразного тела.

– Погоди, я не соглашался тебя брать, – строго сказал Кроки. – Мы договаривались только на печеньки.

– Я тебе пригожусь, добрый молодец, – заискивающе проговорила медуза. – И я тебе еще запас оружия покажу тут неподалеку.

Реснички на ее глазах вытянулись и выразительно задрожали.

– Только не реви, – буркнул Кроки. – Залезай, поедем.

Медуза втянула свои жалящие усики и растеклась тонким слоем по броне Кроки. Крокодил взял BFG, повернулся и посмотрел на гору, видневшуюся на горизонте. Времени было мало. Он сосредоточился, пытаясь нащупать сознание принцессы. Ему это никогда не удавалось, он был солдатом, телохранителем, бойцом, пусть и с сильной интуицией, но он никогда не пытался мысленно с кем-то связаться.

Ничего не получилось.

– Не умею, – подумал он.

Он снова сосредоточился. На этот раз Кроки не пытался ничего сказать. Он просто думал о том, что когда-нибудь станет старым седым аллигатором в кресле-качалке в окружении маленьких бойких крокодильчиков. Что вокруг пахнет кофе и пирогами, а на кухне шипит на сковороде мясо. И что вокруг безопасно, ни одного зомби, никаких шипастых корней, никаких летающих ежей, никаких сухопутных медуз… и принцесса будет с ним, и все будет хорошо.

– Я скоро приду, дорогая, – подумал он, оскалив зубастую морду.

– Бабушка, я иду! – пискнула медуза.

Если для этого надо будет уничтожить всех зомби до единого, значит, так тому и быть.

Принцесса стояла перед королем зомби. Ее топ был изорван, на джинсах виднелась дыра, из ссадины на колене кое-где сочилась кровь. Было темно и тепло, только кое-где неровно горели инфракрасные свечи, бросающие тусклые бордовые отблески на стены.

– Иди сюда, – велел король.

Его длинные руки изгибались, корчились, пальцы змеились, как щупальца осьминога.

– Зачем? – спросила принцесса.

Она облизала верхнюю губу. Там еще оставался легчайший привкус слюны Кроки.

– А просто так, – сказал король зомби. – И раздевайся, раздевайся… тут жарко. Или еще свечей зажечь?

– Не надо, – произнесла принцесса, отступая назад. – И мне не жарко.

– Я планирую продать тебя тем тварям с Бетельгейзе, – сообщил король. – Они предлагают за тебя офигенную кучу бабла и ресурсов. Уран, оружие, еда, золото, вода чистая. Все, что угодно. Я начал торговаться, они готовы добавлять и добавлять. В общем, я еще поторгуюсь и тебя продам. Но… не сразу.

Он ухмыльнулся, и его длинные пальцы заплясали в воздухе.

– В общем, раздевайся, – сказал король, – или тебе здесь не нравится? Хочешь в спальню? Или, может, в душ? Или на свежий воздух? Я готов пойти тебе навстречу насчет места.

Он захохотал, и его длинное черное тело изогнулось и затряслось.

– Сколько счастья сразу, – проговорил король, наклоняясь к ней и вращая белыми глазами, – и плотское удовольствие, и бабло, и ресурсы. И все за одну сисястую принцессу. Я смогу нарастить армию, перевооружить ее и… насладиться. Думаю, за пару недель ты мне наскучишь. Но не раньше.

Было жарко, очень жарко. С девушки потоками лил пот, как в сауне, попадал в глаза и щипался. Майка прилипла к телу. Когда соленый пот попадал в ссадины, становилось совсем плохо.

– Иди к черту, – сказала она.

– Да ладно, – хохотнул король, – тебе все равно некуда деваться. Кроки твоего таки грохнули, хотя я потерял на этом полвойска.

– Герой, – буркнула принцесса.

– Убить телохранителя с рейтингом в сто пятьдесят четыре процента – это круто, да, – заулыбался король, и его извивающийся палец потянулся к принцессе. – Он расслабился. Влюбился, наверное. Тут ему и конец.

Черный палец вытянулся, как щупальце, и обвился вокруг талии принцессы.

– Иди ближе, – прошипел король, подтягивая ее к себе, – мне уже надоело ждать. Я столько сил угробил, чтобы тебя заполучить, столько воинов уложил. Теперь сделай все по первому классу.

Второе щупальце – рука нырнуло принцессе под майку. Она попыталась вырваться, но щупальце, обвивающее ее талию, слегка сдавило ее тело, и у принцессы перехватило дыхание. Толстая черная змея под майкой обвилась вокруг правой груди.

– Убери, – сказала принцесса.

– Любишь зелененьких? – вкрадчиво спросил король зомби. – А черненьких нет?

Еще два щупальца обвились вокруг ее рук, лишая принцессу возможности сопротивляться.

– У меня их еще шесть, – сообщил король. – Если ты не будешь сопротивляться, я буду нежен.

Теперь он был совсем рядом, и от него пахло розмарином так сильно, что принцессу чуть не стошнило.

На конце пятого щупальца появился острый коготь, который разрезал майку на принцессе сверху донизу.

– Как красиво, – сказал король зомби.

Шестое щупальце обвилось вокруг ее левой голой груди, седьмое коснулось губ и проникло в рот. Принцесса немедленно сжала зубы, сильно прикусив черный гибкий шланг.

– Рррр! – выдохнул король.

Щупальца мгновенно напряглись, как стальные канаты, вызывая сильную боль.

– Я предупреждал, – произнес зомби. – Ты будешь наказана.

Он наклонился и прикусил ей сосок.

Принцесса немедленно ударила короля ногой, попав в колено.

– Хе-хе, – сказал король, – на самом деле такой ты мне нравишься еще больше. Седьмое щупальце обвилось вокруг ноги принцессы, восьмое нырнуло в джинсы. Что-то прошелестело за спиной короля.

– Чего тебе надо? – прорычал зомби, оборачиваясь. – Не видишь, я занят?

– Там Кроки, – сообщил маленький юркий зам, стараясь не смотреть на голую грудь зажатой щупальцами принцессы и краснея от открывшегося ему зрелища, – поднимается по западному склону. Он уже укокошил парочку наших.

– Почему вы мне раньше не сказали? – зарычал король.

– Ждали, пока вы закончите, не хотели мешать, – вздохнул тощенький зам. – Но когда поняли, что дело у вас затягивается, осмелились сообщить.

– Глупцы, – рявкнул зомби.

Он втянул щупальца, принцесса упала на пол.

– Пойдемте. Я хочу сам с ним разобраться.

– Кроки, – сказала принцесса, заплакав от счастья и облегчения, – он жив.

Откуда-то повеяло свежим ветерком, кофе, пирогами, где-то зашипело на сковородке мясо… Принцесса подтянула колени к груди и сжалась на полу в комок.

– У меня все не идет из головы эта твоя печальная история про свадьбу, когда двое повесились, когда им запретили пожениться, – сказал папа.

– Я потом несколько лет не ходила на свадьбы, – произнесла мама. – Боялась трупов.

– Ну да, – поддакнул папа, – такое радостное событие, и тут… Как-то неожиданно! В диссонанс. Кстати, когда свадьба у Кругловых? Завтра? Ты не знаешь, Елена Варфоломеевна с детьми что-нибудь купили?

– Очень красивый сервиз, – сказала мама. – Главное, чтобы они не расколотили его по дороге.