Канун Рождества Вуд Алекс

– Все, – с чисто женской непоследовательностью заявила Элизабет. – Я мечтала о совсем иной жизни.

– Все мы мечтаем о чем-то, что не сбывается, – сказала Бланш. – И ты, и я, и Дженнифер. Вспомните, как мы хотели, чтобы к нам на выпускной приехал Майкл Джексон или чтобы нас приняли в школу фотомоделей!

Девушки прыснули, и даже на лице Элизабет появилось некое подобие улыбки.

– А потом я мечтала иметь грудь пятого размера, – хихикнула она.

– Ну, это почти сбылось, – сказала Дженнифер, кивая на внушительный бюст Элизабет, обтянутый тонким кашемиром платья.

– Да уж, не жалуюсь, – приосанилась Элизабет. – Тебе бы тоже не мешало помечтать о чем-нибудь в этом роде. Глядишь, и сбудется.

– Меня вполне устраивает моя фигура. – Дженнифер глотнула чай и обожгла губы. – Ох, горячо…

– Ну, размеры груди сейчас не проблема, – протянула Бланш. – Во всех газетах печатают объявления о том, как ее увеличить.

– Натуральное ценится выше.

– Никто не сомневается, – улыбнулась Бланш. – А вот я когда-то мечтала сниматься в кино. И что вы думаете? Один раз участвовала в сериальной массовке.

– Да ты что? – ахнула Дженнифер. – Вот здорово, расскажи.

– Да нечего рассказывать. Мне было лет двадцать, меня занесло в Голливуд, и один околокиношный знакомый позвал меня на съемки. Я должна была в толпе штурмовать поезд. Три часа ожидания, две минуты съемок и небольшой гонорар, который я промотала в один день, вот и все впечатления.

– Ты должна была сделать так, чтобы тебя заметили, – фыркнула Элизабет. – Режиссеры такие же мужчины, как и все остальные. Нужно было действовать! Я бы такой шанс не упустила.

– Тогда я была безумно влюблена в своего первого мужа, – рассмеялась Бланш, – и о карьере в кино думала меньше всего.

– Да, кино это здорово, – сказала Дженнифер. – Но я бы лучше книжки писала.

– Так в чем дело? – удивилась Бланш. – Напиши что-нибудь. Это сейчас модно.

– Да ты что? У меня в жизни не получится!

– А ты попробуй.

– У меня ни одной мысли в голове, – призналась Дженнифер. – Читатель из меня хоть куда, да и библиотекарь вроде ничего. А вот писатель выйдет никудышный, я точно знаю.

– Но если ты об этом мечтаешь, это должно получиться, – настаивала Бланш. – Надо верить в себя, и высшие силы тебе обязательно помогут…

– Вот, опять в тебе гадалка проснулась, – вмешалась Элизабет.

Бланш быстро обернулась к ней и с необъяснимым волнением сказала:

– Верить в себя очень важно. Если ты сомневаешься в себе, то кто же в тебя поверит? Мечту нельзя бояться, это может ее спугнуть.

– Дженни и не мечтает о писательстве. Это она просто разговор поддерживает. У нее другое на уме. Любовь, – с насмешкой сказала Элизабет.

Дженнифер покраснела.

– Значит, ты все-таки влюблена в своего Мэтью? – улыбнулась Бланш.

– Слушайте, давайте не будем об этом, а? – взмолилась Дженнифер. – Какая разница, кто о чем мечтает. Любовь, книжки, Майкл Джексон. У каждого свое…

– Нет, почему? – перебила ее Бланш. – Я не видела вас сто лет и хочу знать, что вас сейчас интересует. Правда хочу. Нам уже по тридцатнику, и мечты у нас совсем не те, что были в школьные годы.

– Это точно, – сказала Элизабет. – Тогда все было намного проще.

– Сейчас тоже все очень просто, – загадочно улыбнулась Бланш. – Достаточно только помечтать.

– И все? – скривилась Элизабет.

– Не совсем. Желание должно идти от сердца. Нужно так страстно хотеть чего-либо, чтобы голова кружилась. И тогда, может быть…

– Что? – с подозрением спросила Элизабет. – Оно сбудется?

– Не исключено, – рассмеялась Бланш, в который раз за вечер отбрасывая тон великой гадалки. – Откуда я знаю? Я могу только надеяться.

– Жаль, – усмехнулась Элизабет. – А я уже поверила, что ты можешь исполнять желания.

– Если бы это было так, я бы давно была миллионершей и владела личным островом в Карибском море, – беспечно бросила Бланш.

– Кто знает, может, у тебя все получится, – сказала Дженнифер. – Сама говоришь, что главное – мечтать. Будет у тебя и море, и остров…

– С пальмами, кокосами и хижиной из бамбука, – засмеялась Бланш.

– Да уж, встретились две специалистки по мечтам. Я вот предпочитаю жить реальной жизнью, а не книжными фантазиями! – воскликнула Элизабет. – Так намного интереснее. И выгоднее.

– Но ведь у тебя все равно есть какое-нибудь заветное желание? – прищурилась Бланш. – Расскажи-ка, чего ты хочешь больше всего на свете, а мы за это выпьем.

Твердой рукой она разлила остатки вина по бокалам.

– Ох, может, хватит? – поморщилась Дженнифер. – Завтра голова болеть будет.

– А ты не думай о том, что будет завтра.

Бланш немигающим взглядом посмотрела на нее, и Дженнифер опять на мгновение показалось, что перед ней не знакомая с детства подруга, а посторонняя женщина, с пугающим пронзительным взглядом темных глаз…

– Да, давайте выпьем за мое заветное желание.

Элизабет подняла бокал.

– Знаете, чего я хочу? Чтобы завтра мне позвонила какая-нибудь важная шишка с центрального телевидения и пригласила к себе на работу! Хочу уехать из нашего дурацкого городка в Ньюайленд и вести собственную программу на канале «Ньюайленд тудей». Хочу быть знаменитой и общаться со знаменитостями. Не могу уже больше видеть эти «Утренние новости» и всех наших идиотов! Ни одной свежей идеи, никаких возможностей. Надоело работать впустую.

Дженнифер поразил пыл, с которым говорила Элизабет. Она, конечно, знала, что подругу терзают амбиции, но чтобы до такой степени…

– Достойная мечта, – мягко улыбнулась Бланш. – Большая и несложная. Я уверена, что однажды тебя заметят и пригласят в Ньюайленд. Ты же каждый день в своих новостях мелькаешь. У больших боссов есть глаза.

– Дай-то бог! – вырвалось у Элизабет.

– Аль, а Дэниел как? – возмущенно спросила Дженнифер. – Ты мечтаешь жить в Ньюайленде, а ведь он туда с тобой не поедет.

– Почему? – удивилась Бланш.

– Знаю, не поедет, – раздраженно сказала Элизабет. – У него же здесь бизнес. А до моей карьеры ему нет никакого дела. Он меня своим эгоизмом в могилу загонит!

Дженнифер могла бы возразить. Карьера Элизабет шла в гору не в последнюю очередь благодаря положению ее мужа, но разве Бетти можно что-нибудь доказать? Она уверена, что весь мир крутится вокруг нее…

– Мужчины жестоки, – согласилась Бланш. – О наших желаниях они никогда не думают. Но если бы тебе позволили выбирать, что бы ты предпочла? То, что у тебя есть, или работу в Ньюайленде?

– Не просто работу в Ньюайленде! – вспыхнула Элизабет. – А блестящее будущее! Собственная программа и лучшее эфирное время, интервью, вечеринки, мои фотографии во всех газетах…

Бланш и Дженнифер обменялись лукавыми взглядами. Желания Бетти никогда не отличались скромностью.

– Ах, девочки, из меня бы получилась отличная светская львица… – продолжала Элизабет. – Я, можно сказать, создана для роскошной жизни, а вместо этого прозябаю в «Утренних новостях»!

– А как же твой муж? – с любопытством спросила Бланш. – Ты готова с ним расстаться?

– Муж? А что муж? Его вон пусть Дженни себе берет, – усмехнулась Элизабет.

Дженнифер почувствовала, как лицо стремительно заливается краской. И надо же было Бланш начать разговор о мечтах! Вот до чего договорились.

– Давайте-ка еще чаю выпьем, – предложила она, надеясь отвлечь подруг от неприятной темы.

Но им эта тема неприятной не казалась.

– При чем тут Дженнифер? – спросила Бланш.

– Так она же по уши в него влюблена, – хихикнула Элизабет, – вот пусть и берет его себе, когда я уеду. Если он, конечно, не будет возражать. Дэниел у меня мальчик привередливый, на всех подряд не бросается. Его внимание нужно заслужить.

– Что ты говоришь такое? – Бланш, кажется, даже рассердилась.

А Дженнифер внезапно стало тяжело дышать. Голова нещадно кружилась, и от этого особенно трудно было придерживаться шутливого дружеского тона, который установился между ними. Подружки всего лишь забавляются, и она должна смеяться вместе с ними, чтобы никто ничего не заподозрил…

Но разве до смеха было ей сейчас, когда в этой комнате с ее сердца беспощадно сдернули все покровы?

– Сущую правду, – всплеснула руками Элизабет. – Спроси у нее, если мне не веришь.

– Ты слишком много выпила, – сказала Дженнифер обиженно. – Нужен мне твой Дэниел…

– Я пока соображаю, что говорю! И не притворяйся, дорогая моя. Ты так на него смотришь иногда, что мне неудобно становится, – посмеивалась Элизабет. – Как еще он ничего не понял, удивительно.

Щеки Дженнифер пылали как два пиона. Бетти не имеет права так с ней разговаривать. Она вела себя безукоризненно. Ни разу не позволила себе чего-либо, в чем ее можно было бы упрекнуть!

– Как с вами интересно, – вздохнула Бланш. – Любовь, тайны…

– Никаких тайн, – хмыкнула Элизабет. – Разве наша Дженни умеет притворяться? У нее же все на лице написано, хоть она об этом и не догадывается.

Две пары глаз повернулись к Дженнифер, и она поняла, что дальнейшее сопротивление только побудит Элизабет говорить гадости.

– Да, мне нравится Дэниел, – с шутливым вызовом произнесла она. – Если бы ты его знала, Бланш, он бы тебе тоже понравился!

– Я же говорила, что она в него втюрилась! – торжествующе закричала Элизабет и по-детски высунула язык. – Дженни влюбилась, Дженни влюбилась!

– Но он муж моей подруги. Моей лучшей подруги, – подчеркнула Дженнифер, – и я даже в мыслях на него не посягаю. Понятно вам?

Дженнифер гордо наклонила голову, Элизабет бурно зааплодировала.

– Браво! Ты просто чудо! Скажи, Бланш, разве она не чудо? Значит, так и договоримся. Я уезжаю в Ньюайленд делать карьеру и блистать в светском обществе, а Дженни забирает себе Дэниела. Классно я все устроила, да? Получится из меня гадалка?

Язык Элизабет заплетался все сильнее, и Дженнифер подумала, что давно не видела подругу в таком состоянии.

– Может быть, может быть, – таинственно сказала Бланш. – Никогда не знаешь, что ждет тебя завтра. А сейчас, кажется, пора спать.

Словно по ее команде настенные часы в коридоре принялись отбивать удары. Один, два…

– Уже два ночи? – ужаснулась Дженнифер.

Странно, они были так увлечены разговором, что ни разу до сих пор не слышали, как бьют часы.

– Как мы домой поедем?

– На такси! – воскликнула Элизабет. – Я сейчас позвоню…

Она полезла в сумочку за телефоном.

– Никакого такси. Вы останетесь у меня ночевать, – строго сказала Бланш.

И им пришлось остаться, потому что спорить с Бланш, самой серьезной и трезвой из троих, не было никакой возможности. Она с комфортом устроила обеих подруг – Элизабет постелила на диванчике в кухне, а для Дженнифер разложила кушетку в большой комнате. Элизабет была настолько пьяна, что даже возмутиться не смогла. Хотя будь она потрезвее, ей бы точно не понравилось, что ее укладывают на кухне!

Дженни нырнула под одеяло и с наслаждением вытянулась на свежей, пахнущей лавандой простыне. Она только сейчас почувствовала, насколько устала. Голова больше не кружилась, а на кушетке, которая выглядела такой старой и хрупкой со стороны, оказалось чрезвычайно удобно.

Глаза постепенно привыкали к кромешной темноте, и очертания мебели проступали перед ней. Было в этой чужой комнате какое-то свое, необъяснимое очарование, и Дженнифер невольно подумала, что ей даже дома не было так уютно, как здесь.

Несмотря на то, что именно здесь она пережила столько неприятных минут!

Дженнифер казалось, что она до сих пор слышит издевательский голос Элизабет.

Она же по уши влюблена в Дэниела… пусть берет его себе, когда я уеду…

Неужели она чем-то выдала себя? Ведь она всегда старалась быть очень осторожной… не задерживалась рядом с Дэниелом больше, чем было нужно, не пыталась лишний раз заговорить с ним, не смотрела на него… почти не смотрела… но разве можно на него не смотреть… никогда не заходила к Баркерам, когда Элизабет не было дома…

Она же вела себя как ангел! И в награду ей бросили хлесткие слова – по уши влюблена.

Выходит, это действительно написано на ее лице. Какой позор…

Закрыв глаза, Дженнифер вспоминала тот день, когда впервые увидела Дэниела Баркера. Три года назад случилось это, но в памяти до сих пор ярки подробности той встречи.

Впрочем, как и всех других.

Дэниел поразил ее в самое сердце. Дженнифер еще не знала, что это любовь с первого взгляда. Она вообще не думала о любви. Но улыбающийся темноволосый мужчина с неожиданно светлыми глазами-льдинками, который меньше всего походил на солидного предпринимателя, показался ей самым прекрасным на свете. Элизабет льнула к нему как кошка, и он был с ней ласков. Дженнифер еще тогда подумала, что они чудесно смотрятся вместе…

И беспричинная боль в сердце, предвестник будущих страданий, пронзила ее.

Если бы она могла предвидеть будущее, она бы без оглядки бежала от Дэниела и Элизабет, подальше от Барривиля. Куда угодно, лишь бы сохранить жалкие остатки душевного равновесия.

Но Дженнифер не обладала даром предвидения и искренне желала подруге счастья, не понимая, почему ей становится грустно при одной лишь мысли о муже Элизабет.

Они часто встречались с Дэниелом – общительная Элизабет все время звала Дженнифер к себе в гости. Она не теряла надежды свести подругу с кем-нибудь из друзей Дэниела, которые изредка заглядывали к ним и были не прочь поухаживать за хорошенькой молчаливой библиотекаршей. Они предвкушали легкую победу. Еще бы! В ее мире не было таких интересных, ярких мужчин. Но Дженнифер быстро ставила всех на место.

Ей не было дела до других. Только в присутствии Дэниела она оживлялась и расцветала, как бутон розы под ласковыми лучами солнца. Общение с ним было глотком свежего воздуха после душной комнаты, и Дженнифер без конца твердила себе, что нет ничего страшного в том, что она восхищается чужим мужем. Это не принесет никому вреда. Элизабет в полной безопасности. Кто в здравом уме предположит, что она попытается отбить мужа у лучшей подруги, да к тому же такой красавицы?

За три года Дженнифер так свыклась с тайной болью, что даже перестала замечать ее. У нее появился Мэтью, и она решила, что попытается стать хоть чуточку счастливее. Надо же было случиться, что именно сейчас, когда она стоит на пороге новой жизни и всерьез собирается замуж, Элизабет посмела выставить ее на посмешище!

Дженнифер ворочалась с боку на бок, не в силах заснуть, и чувствовала себя самым несчастным и невезучим человеком на свете.

Вдруг скрипнула дверь, и в гостиную проскользнул серый силуэт.

– Не спится? – раздался тихий голос Бланш. – А вот Бетти уже дрыхнет.

Она присела на краешек кушетки.

– Я так рада тебя видеть, – пробормотала Дженнифер сонно. – Извини Бетти. Когда она выпьет лишнего, то несет неизвестно что.

– Я знаю, не волнуйся. Спи. – Бланш положила прохладную ладонь на горячий лоб подруги. – Завтра все будет по-другому.

Бланш вышла, и как только за ней закрылась дверь, Дженнифер почувствовала, что все волнения отступают и она проваливается в глубокий спасительный сон.

5

2 января

Проснулась Дженнифер с улыбкой, чувствуя, что чудесно отдохнула. Должно быть, пока она спала, заходила Бланш и раздернула шторы, потому что комната была вся залита светом. Дженнифер счастливо зажмурилась и потянулась как кошка. Отлично вчера посидели. И было бы еще лучше, если б не обычные капризы Элизабет.

Наслаждаясь последними блаженными минутками дремоты, Дженнифер раскинула руки в стороны и уставилась в потолок. Надо же, а вчера она не заметила, что в гостиной Бланш такой красивый потолок, идеально белый, с тонким стильным бордюром лепнины по периметру…

Дженнифер была так увлечена разглядыванием потолка, что до нее не сразу дошло, что вчера, засыпая, она едва могла повернуться на узенькой кушетке, а сейчас даже кончики ее пальцев не свисают с краев кровати. Но постепенно этот очевидный факт проник в ее сознание. Дженнифер приподнялась немного, глянула по сторонам и… тут же рухнула обратно, закрыв лицо ладонями.

Конечно, она предполагала, что при дневном свете гостиная Бланш будет смотреться иначе, не так торжественно и загадочно, как накануне, но то, что она увидела, превзошло любые предположения.

Наверное, это сон. Очень правдоподобный сон о том, как она просыпается в большой светлой комнате с современной мебелью, на кровати, где с лихвой хватило бы места пятерым. Еще чуть-чуть, и она проснется, увидит знакомый круглый стол со скатертью, старый абажур над ним, магические прибамбасы Бланш на книжном шкафу…

Дженнифер немного разжала пальцы и продолжила изучение потолка, надеясь, что светлая современная комната ей попросту приснилась. Бывает же такое, когда человек балансирует на грани между фантазией и реальностью и не может толком отличить одно от другого.

Увы. Комната никуда не делась. Вместо овального матерчатого плафона с потолка свисала новомодная красавица-люстра из множества разноцветных хрусталиков. Кажется, не так давно она видела похожую в мебельном магазине и ужаснулась непомерно высокой цене.

– Что здесь происходит? – спросила Дженнифер вслух и села на кровати.

Она уже не спит, это факт. Как и то, что засыпала она в одной комнате, а проснулась в совсем другой. Может, пока она дрыхла как спящая красавица, девчонки перетащили ее в соседнюю комнату, а сами сейчас стоят под дверью и бессовестно хихикают?

Полный бред. Она должна была хоть что-нибудь почувствовать, когда ее перетаскивали. Но, к сожалению, ничего другого в голову не приходило.

– Бетти, Бланш, выходите, я все поняла, – громко позвала Дженнифер.

В ответ тишина. Дженнифер решительно встала с кровати. Сейчас она покажет этим кумушкам, как издеваться над друзьями!

На стуле напротив кровати Дженнифер нашла небрежно брошенный шелковый халатик, накинула его на себя (другой одежды в комнате не было), сунула ноги в расшитые бисером тапочки, стоявшие под стулом, и подошла к двери. Из светлого дерева, с тонированными стеклами, она была чем-то знакома Дженнифер.

Господи, где же она могла ее видеть?

Она повернулась и прижалась к двери спиной. Комната была знакомой и незнакомой одновременно. Потолок не такой высокий, как в квартире Бланш, и обстановка гораздо более современная. Кровать, шкаф, тумбочки, стулья составляли один гарнитур, красивый, стильный, наверняка безумно дорогой. Узорчатый паркет на полу переливался в солнечных лучах; на большом, во всю стену окне висела полупрозрачная органза персикового цвета. Стены были украшены гобеленами в пастельных тонах.

Дженнифер рванулась к окну и отдернула шторку. Что она ожидала увидеть? Покосившиеся допотопные домики на улице Гетти Барлоу, заурядный городской пейзаж, щедро присыпанный снежком.

Что ж, снег имелся в изобилии. А также маленькое застывшее озерцо неправильной формы, несколько деревьев с голыми ветками, хозяйственная одноэтажная постройка за ними. Ясно, что она за городом…

Вспомнила!

Дженнифер хлопнула себя по лбу и рассмеялась. Это же загородный дом Бетти. Двухэтажный коттеджик с бассейном в форме слезы на заднем дворе, которым Элизабет очень гордилась. Как раз этим летом она приглашала ее на выходные, и они отлично провели время!

Соответственно, комната, в которой она находится, – спальня Бетти. Конечно! Эту люстру они выбирали вместе. Как она могла забыть? Правда, мебель вроде другая была… Но когда с деньгами проблем нет, можно хоть каждый день новую покупать.

У Дженнифер словно камень с души свалился. Непонятно, правда, каким образом девчонки перетащили ее сюда, но этому наверняка найдется логичное объяснение. Элизабет ведь не могла упустить возможность похвастаться перед Бланш своим домом и благосостоянием.

Надо отыскать их побыстрее. Скорее всего, сидят где-нибудь у камина и чаи гоняют, а про нее и думать забыли, негодяйки.

Мужской голос внезапно отвлек Дженнифер от созерцания зимних красот за окном.

– О, проснулась моя маленькая соня! Доброе утро, дорогая… то есть добрый день.

Дженнифер застыла у окна с открытым ртом. Дверь спальни была открыта, и на пороге стоял Дэниел Баркер, муж Элизабет. Он протягивал к ней руки и улыбался так, как будто она была самым дорогим для него человеком.

– П-привет, – пробормотала Дженнифер, судорожно запахивая на груди халатик.

Как всегда в присутствии Дэниела у Дженнифер отнялся язык. Как по-дурацки все вышло… неудобно, что он застал ее здесь, в чужом халате, сонную, непричесанную… куда эти паршивки подевали ее одежду?

Дженнифер настолько смутилась, что даже не обратила внимания на тон и слова Дэниела.

– Есть хочешь?

Он подошел совсем близко, слишком близко для постороннего человека, и Дженнифер непроизвольно прижалась к окну.

– Что с тобой?

– Я… у меня… голова болит, – пролепетала Дженнифер, боясь поднять на него глаза. – Извини, так уж вышло. Я случайно…

Ей захотелось объяснить ему, что вчера они всего лишь перебрали немного, после чего девчонки вздумали устроить дурацкий розыгрыш. Приволокли ее как бревно в коттедж и бросили на супружеской кровати Элизабет. Кошмарная глупость, конечно, но что можно было ожидать от двух нетрезвых хулиганок?

– Ладно, с кем не бывает, – рассмеялся Дэниел. – Уже забыли. Но я говорил тебе, что с коньяком шутки плохи, даже с самым лучшим.

Он взял Дженнифер за подбородок и почти насильно заставил ее посмотреть ему в глаза.

Я схожу с ума, подумала она обреченно. Какой еще коньяк?

– Ты мне говорил?

– У, а дело-то серьезное, – покачал головой Дэниел. – Я и не знал.

Его лицо было невозмутимо, но в голубых глазах плясали смешинки. Дженнифер казалось, что если он сейчас не отпустит ее, она потеряет сознание от наплыва чувств.

– Вот уже и с памятью проблемы. Предупреждаю вас в последний раз, мисс Дженни, неумеренное пьянство до добра не доводит.

И он с притворной суровостью погрозил ей пальцем.

Ну хоть он не принимает меня ни за кого другого, вздохнула Дженнифер с облегчением.

Однако облегчение было временным, потому что в следующую секунду Дэниел по-свойски положил ей ладонь на лоб и заботливо спросил:

– Как ты себя чувствуешь? Что-то глаза у тебя странно блестят.

Рука Дэниела была теплой и приятной на ощупь, и Дженнифер захотелось, чтобы он как можно дольше не опускал ее.

– Вроде все нормально, – пробормотал он вполголоса. – Эх, ты, трезвенница моя. Не умеешь – не пей. Я теперь тебя буду контролировать.

У Дженнифер глаза полезли на лоб. Она спит, бредит или сошла с ума на почве неразделенной любви к чужому мужу? Дэниел никогда не позволял себе ничего подобного! Безупречная корректность и прекрасное воспитание занимали не последнее место в списке его достоинств.

Дженнифер глубоко вздохнула, набираясь смелости, и выпалила Дэниелу в лицо:

– Объясни мне, что здесь происходит!

– То есть?

– Как я сюда попала? Что я тут делаю? Просыпаюсь в этой комнате, здесь, в коттедже… Это шутка такая, да? Не очень удачная, должна тебе сказать.

Дэниел пристально смотрел на нее, и Дженнифер стало не по себе. Нет, он не может быть заодно с Бланш и Элизабет. Он выше идиотских розыгрышей. Недаром Бетти называет его иногда занудой. Но почему тогда он ведет себя так странно? Как будто между ними что-то есть… Что-то, выходящее за рамки приятельских отношений.

– Дженни, ты меня пугаешь, – тихо сказал Дэниел. – Давай сядем.

Он взял девушку за руку и усадил на кровать, сам устроился рядом.

– Ты уверена, что у тебя все в порядке? Может, врача вызовем?

– Не нужен мне врач, я отлично себя чувствую!

Дженнифер с раздражением вырвала у него руку. Если Элизабет все же стоит за этим нелепым спектаклем, то ее убить мало! Какая-то сверхутонченная жестокость. Бетти знает, как она относится к Дэниелу, и все же позволила втянуть ее в этот идиотский розыгрыш…

Да и Дэниел хорош. Разве можно так над человеком издеваться?

– Тогда почему ты спрашиваешь, как ты сюда попала? – мягко спросил он.

Минуту Дженнифер ошарашенно смотрела на Дэниела, ожидая, что он вот-вот засмеется и закричит: попалась, попалась. Но он молчал, и все его красивое мужественное лицо дышало беспокойством.

Беспокойством за нее.

Дженнифер смущенно опустила глаза.

– Я не в себе сегодня, – пробормотала она. – Действительно перебрала немного.

– Господи, девочка моя, ну разве так можно?

Дэниел сгреб ее в охапку и прижал к себе. Дженнифер перестала дышать.

– Перепугала меня до смерти. Или это своеобразный новогодний розыгрыш?

Дженнифер ошеломленно слушала его, не в силах вырваться из его объятий. Дэниел обнимал ее очень нежно и в то же время повелительно, как человек, имеющий полное право это делать.

В голове Дженнифер не было ни одной мысли.

– Новогодний розыгрыш? – прошептала она. – А какое сегодня число?

– Уже второе января, моя дорогая. Два часа дня.

– А…

– Все уже давно встали, позавтракали и уехали кататься на лыжах, а я ждал, когда ты проснешься. Жаль было будить, ты так сладко спала.

– А…

– Зато сейчас мы совершенно одни в доме. Представляешь, никаких гостей…

Дженнифер напряглась. Что, хотелось бы знать, он имеет в виду?

– Я ужасно по тебе соскучился…

Она почувствовала, как он откинул волосы с ее уха и легонько коснулся губами мочки.

Меня соблазняет чужой муж, обреченно подумала Дженнифер, а я не могу сказать «нет». Шутка Элизабет зашла слишком далеко.

Но в глубине души Дженнифер уже знала, что Элизабет тут ни при чем. Ни одна женщина в здравом уме не будет подсылать своего мужа к подруге, зная притом, что та питает к нему нежные чувства.

Значит, пока она спала, произошло что-то непостижимое, что перенесло ее и во времени, и в пространстве. Она заснула в гостиной Бланш двадцать шестого декабря, а проснулась в спальне Элизабет второго января.

Расспрашивать Дэниела было бесполезно. Он сам находился во власти каких-то иллюзий (надо сказать, довольно приятных), и, если она будет задавать вопросы, он только сильнее встревожится.

А может, просто подыграть? – мелькнула у Дженнифер лукавая мысль. Не знаю, что тут случилось, но Дэниел рядом со мной, обнимает меня. Я о таком и не мечтала. Почему бы не насладиться кусочком счастья, который так неожиданно свалился на меня? Потом всегда можно будет сказать, что я раскусила их замысел и решила немного пошутить вместе с ними…

Дженнифер чуть отстранилась от Дэниела и с улыбкой произнесла:

– Знаешь, я безумно хочу есть.

Страницы: «« « 12345678 » »»