Огненная лилия Андреева Наталья
– В Городе меня не понимают. Мои соседи – тупые, ограниченные люди. Скажи… – сообразила вдруг Слава. – Твой… Как бы это сказать? Отец твоего ребенка тоже живет там? В долине миллионеров?
– У его жены там дом, – неохотно призналась Женька. – Я же говорю, что она богатая.
– Тогда я наверняка ее знаю!
– Может быть, и знаешь. А может и нет, – загадочно сказала Женька. – Ты редко бываешь в своем городском доме и не общаешься с соседями. Славка, ты отстала от жизни! Скажи, кто сейчас наш мэр?
– Мэр? – Слава наморщила лоб. – Иванов, кажется.
– Иванова сняли три года назад! После него еще два мэра сменились. Один с огромными деньгами сбежал за границу!
– Да ты что?!
– Ты не просто отстала от жизни, ты – инопланетянка! Хорошо, хоть Иванова знаешь. И то лишь потому, что он раньше был замом у твоего папы.
– Да, все меняется… Извини, с тех пор, как умер отец, я не интересуюсь политикой. Так кто она, говоришь?
– Ты о чем?
– О жене твоего… Отца твоей Лизы.
– Она очень влиятельная женщина в нашем городе.
– Да, трудновато вам будет. А если уехать?
– Мы тоже так думаем. Продать все и уехать.
– Так у него хоть что-то есть? Я имею в виду недвижимость.
– Будет, – так же загадочно сказала подруга.
– Понимаю. Они ведь совместно владеют собственностью, раз муж и жена. Главное для него – это получить развод. Жаль. Мне будет тебя не хватать.
– Тебе и правда жаль? – Женька подняла голову от таза, в котором нежились Славины ноги, и на минуту прекратила работу.
– Конечно! Я к тебе так привязалась!
– Но мне-то что делать? – Подруга вновь энергично принялась обтачивать пилкой Славины отросшие ногти.
– Ты его любишь?
– Да, похоже на то, – не слишком уверенно ответила Женька. И вдруг горячо заговорила: – Пойми, это единственный шанс для меня устроить свою судьбу! Я так мечтала о полноценной семье! Мама, папа и маленькая дочка! Наконец-то все вместе! Ой, извини, – спохватилась подруга. – Я не хотела, извини.
– Ничего, – ровным голосом проговорила она. – Все в порядке. Да, это настоящее счастье, поэтому ты должна пойти на все ради этого.
– Разлучить его с женой?
– Ты же говоришь, что он ее не любит?
– Да, давно не любит.
– Не понимаю: зачем жить без любви?
Подруга уткнулась в таз. Потом неожиданно спросила, энергично работая пилкой:
– А ты? Случись это с тобой, что бы сделала ты?
– Если бы Денис мне изменил?
– Да. Если бы ты узнала, что у него есть на стороне ребенок? Я почему спрашиваю, – виновато сказала Женька, подняв голову. – Вы с ней очень похожи характерами. И обе богачки. Элита. Что бы сделала я – мне понятно. Глаза бы выцарапала своей сопернице, устроила бы грандиозный скандал, визжала бы, как ошпаренная кошка. Побежала бы к бабке, порчу наводить, хотя и знаю, что это плохо. Все равно побежала бы! И показала бы изменщику большой кукиш! То есть ни копейки из моих денег он бы не получил! Но я это я. Беспородная оборванка. У меня и нет-то ничего. Вот я и спрашиваю: как бы поступила на моем месте такая, как ты? Богатая. Образованная. Начитанная. Одним словом, леди.
– Приблизительно так же. Конечно, визжать, как ошпаренная кошка, я бы не стала, – рассмеялась Слава. – И глаза выцарапывать тоже. Тем более не побежала бы наводить порчу, это мракобесие. Извини, но я в эти глупости не верю. Но условия развода были бы максимально жесткие. То есть ни копейки из моих денег он бы не получил.
– Я так и думала, – кивнула Женька и вновь склонилась над тазом. Ее руки замелькали быстрее. – Выходит, все женщины одинаковы, когда дело касается дележа имущества. И шлюхи, и леди.
– Но ведь тебе достается мужчина. Ей-то тоже должно что-то остаться. Она, похоже, его содержит. Поэтому она должна испытать чувство глубокого удовлетворения оттого, что теперь он сам должен будет содержать семью.
– А если он не может?
– То есть как это не может? – удивилась Слава. – Он же мужчина!
– Дэн тоже мужчина, – усмехнулась лучшая подруга. – Скажи еще, что вы живете на его деньги!
– Не называй его так, – поморщилась она.
– Но почему?
– Ему это не идет.
– А ему нравится!
– Откуда ты знаешь?
– По лицу вижу.
– Ты, оказывается, умеешь читать по лицам!
– А по-твоему, я дура, если не разбираюсь во всяких там Мане?
– Ты обиделась?
– Нет, что ты!
– Постой… Он живет в долине миллионеров, твой любимый мужчина… И Денис… Денис его знает! Так я и думала! Вот почему у Дениса такое загадочное лицо, когда он говорит о твоем ребенке! Он знает его отца!
– И что? – с вызовом посмотрела на нее Женька.
– Почему не сказать все мне?
– Потому что ты меня осудишь.
– Денис тоже осуждает.
– На Дениса мне наплевать, а на тебя нет.
– Значит, ты решила у меня проконсультироваться, для того и приехала. Понимаю. – Славе искренне хотелось помочь подруге. – Что ж, могу дать тебе совет. С точки зрения морали это, конечно, неправильно.
– Неправильно что?
– Разбивать семью. Сколько лет они, говоришь, женаты?
– Много… Господи, откуда я знаю?
– Венчались?
– Кажется, да.
– Тогда тем более неправильно. Но ради Лизы… Да, ради Лизы стоит бросить все и уехать из города со своим избранником. Я бы так и поступила.
– Что ж, спасибо. Я тоже так подумала. Ради себя я бы на такое не пошла, но ради ребенка… Лиза мое все. Я ее обожаю! Никогда не думала, что я – сумасшедшая мать! Это я-то! Оторва! У которой в городе репутация хуже некуда! Все называют меня… Ну ты знаешь, как. А я – мать! Я ради Лизы все это делаю!
– Я понимаю, – мягко сказала она.
– Ну, вот, ногти обработала. Теперь приступим к рисунку. Давай сюда свою картинку.
Женька положила на пол перед собой альбом и какое-то время внимательно разглядывала репродукцию. А потом вздохнула, придвинула к себе коробку с красками и взяла в руки тонкую кисточку…
Слава уже знала, что в этот момент лучше помолчать. Впрочем, они все уже выяснили. Все, кроме имени Женькиного мужчины. Но это ей скажет Денис. Куда он денется? Мысленно она начала перебирать всех его друзей. Нет, не так. Друзей у Дениса нет. Тех людей, к которым муж иногда заходит. Вроде бы никто под Женькино описание не подходит. Интересно, как Денис узнал правду?
У мужа нет от нее секретов. Вот уже много лет они с Денисом одно целое. И если бы у них был ребенок…
Господи! Она опять думает о Лизе! Все время думает! Должно быть, потому что здесь Женька, ее мать! Надо гнать от себя эти мысли. Еще не поздно. Или… уже поздно?
Слава – сильная женщина, человек состоявшийся, уверенный в себе. Но даже таким людям свойственно испытывать колебания. Правильно ли я поступаю? Будет ли ожидаемый результат? И в этот момент они просят у судьбы подсказку, какой-то знак.
«Пусть случится что-то такое, что укажет мне верный путь. Что именно – я не знаю, но когда это случится, я пойму…»
– Готово!
Как всегда, Женька была великолепна! Таких мастериц поискать!
– Мне нравится, – сдержанно произнесла Слава, глядя на свои ноги. Она не была склонна к бурному проявлению чувств в оценке чужой работы. Так воспитал ее папа, а он был большой начальник.
– Погоди, лак еще не высох. Дай обрызгаю сушкой.
Женька взяла баллончик и обильно полила только что разрисованные ногти пахучей жидкостью. Весело сказала:
– По-моему неплохо, а?
Слава посмотрела на часы.
– О боже! Почти два часа провозились! – воскликнула она.
– А как ты хотела? – пожала плечами подруга.
– Время обедать.
– Не откажусь.
Женька встала, потянулась. Слава же опять принялась разглядывать свои ногти. Неплохо получилось…
– Спина затекла, – пожаловалась подруга. – Надо сходить к врачу, у меня в последнее время со спиной проблемы. Болит, зараза, сил нет! Массажик бы поделать, физиотерапию. Господи!!! Как же хочется в отпуск!!!
– Подожди до осени, – улыбнулась она.
– До осени я помру!
– А как же свадьба?
– Какая свадьба? – вздрогнула Женька.
– Как же? Ты ведь замуж собралась! За отца своего ребенка!
– Это еще на воде вилами писано, – пробормотала подруга, опустив глаза. И добавила: – Осторожно, лак не смажь. А то вся работа насмарку.
– Может, мне выйти на балкон?
– И то дело!
Славина спальня была единственной комнатой на втором этаже, у которой имелся балкон. Окно выходило на реку, и Слава обожала наслаждаться летними закатами, сидя на своем маленьком балкончике, в плетеном кресле-качалке. В хорошую погоду, когда не было облаков, багровое солнце плавно спускалось прямо в реку и медленно растворялось в воде, словно леденец в сиропе. Вода постепенно розовела, багровела, потом темнела, и прежде чем на «Белую лилию» опустится темнота, можно было следить за игрой света в реке.
Сегодня Слава в сопровождении Женьки вышла на балкон сушить ногти. Разговор дальше не клеился, видимо, о свадьбе Слава заговорила зря.
Минут через двадцать они спустились вниз, на кухню.
– Как дела? – спросил у жены Денис.
– Первый этап закончили, – отрапортовала она. – И до завтра мы свободны.
– Будем гулять! – закричала Женька.
– Гулять вечером, а сейчас просто перекусим. Я что-нибудь соображу на скорую руку, – и Слава, как гостеприимная хозяйка направилась к холодильнику.
Какой хороший день! И какой удачный!
Второй лепесток
Убийца
Маленькое отступление, прежде чем на сцене появятся ключевые персонажи. Выбор, кто есть кто, делать еще рано. Но можно уже делать предположения…
Итак, следующий персонаж: Убийца. Человек, самый неадекватный из всей нашей шестерки. Я бы даже сказала, одержимый. И самый осведомленный. Он давно уже все продумал, отступать ему некуда, хотя с самого начала все складывается не так, как ему хотелось бы.
Он вынужден импровизировать, но не меняет при этом своего решения. Более того, сложившаяся ситуация ему на руку. У него теперь есть Случайный человек, на которого легко все спихнуть. И в этом убийце должен помочь Сообщник. На пару они начинают тонкую игру, стараясь обмануть главным образом Сыщика.
Какой он, убийца? Нам почему-то кажется, что он человек волевой, отчаянный, и раз он решился на такое, то отъявленный негодяй. Убивают же скорее от слабости, чем от силы. Просто убийца не может придумать ничего другого, чтобы решить свою проблему, кроме как устранить человека, стоящего между ним и заветной целью. И он страшится того, что задумал. И еще на него давит нетерпеливый Сообщник, он же автор идеи, вдохновитель и организатор. Убийца находится в его руках, он уже и сам не рад, что так получилось, но отступать некуда.
Его главная задача всех запутать. Поэтому он с самого начала играет. Никто не должен подозревать, какая в нем на самом деле таится сила. Не физическая, это как раз таки не важно. Жертва ведь ничего не подозревает. Ее достаточно заманить в ловушку и обставить все как несчастный случай, или же сделать так, чтобы рядом оказался Случайный человек, и подставить его. Главное, до конца сохранить доверие к себе Жертвы, усыпить ее бдительность. Убийца медленно, но верно идет к своей цели. Как только на его пути возникают препятствия, в нем появляется одержимость. Потому что если он не сделает этого сейчас, то не сделает уже никогда. Он это прекрасно понимает.
Он с самого начала врет. Пытается ввести всех в заблуждение. Расставляет на пути у Случайного человека ловушки. И даже порою подставляет Сообщника. А что делать? Задуманное надо осуществить.
Вторая подсказка
В ее жизни был целый год неземного счастья. Невероятный год! Оно началось для Славы в тот момент, когда Эдик посадил ее на свой мотоцикл, сзади. Она крепко обняла его за плечи, почувствовав восхитительный запах черной кожаной куртки, а Славин нос уткнулся в алый шлем. И тут же в ушах засвистел ветер, дыхание перехватило.
– Нравится?!! – прокричал Эдик.
– Что?!!
– Я говорю – нравится?!!
Слава не слышала, что он кричит. Она только сильнее сжала руками его широкие плечи. Она волновалась. С ней происходило что-то такое, чего она не могла объяснить. Больше всего на свете ей сейчас хотелось целоваться. Хотелось, чтобы он остановился, обернулся и крепко бы ее обнял. А потом… Потом она сняла бы с него и этот шлем, и краги, и черную кожаную куртку…
Она знала, что это нехорошо, неправильно так думать, мама назвала бы эти мысли грязными, но Слава ничего не могла с собой поделать. В ней проснулась женщина.
Эдик оказался порядочным человеком. Иначе он и не мог поступить с единственной дочкой Первого Секретаря Горкома. Поцеловав Славу в первый раз, он вечером того же дня сказал своему отцу:
– Папа, я, кажется, женюсь!
– Что-о-о!!! – взревел тот. – А институт?!!
– На Ярославе Филатовой.
– Сынок… – Отец даже прослезился от избытка чувств. – Вот порадовал.
Это был брак не только по расчету, но и по любви. Эдик искренне обожал свою Славу. Рядом с ней все девушки казались замарашками. Эдик же готовился к карьере дипломата, и он прекрасно понимал, какая жена ему нужна. Именно такая, как Слава, с отличной родословной, с дипломом искусствоведа, красавица, умница, словом Само Совершенство. Эдик понимал, что если рядом с ним будет Слава, он быстро сделает блестящую карьеру. Филатов идет на повышение, на днях отметили его полувековой юбилей, будущий тесть в самом расцвете сил и многого еще в жизни добьется. Единственная дочь такого человека – блестящая партия! Неплохо для сына директора мясокомбината.
Что касается Славы, она просто любила. Маме она сказала сразу:
– Он самый лучший, самый замечательный! Я буду с ним, и меня никто не остановит!
Ее никто и не собирался останавливать.
– Слава богу, – шепнула мама и наутро тайком побежала в церковь, ставить свечку.
– Молодец, дочка! – довольно потер руки Филатов. – Знает, в кого влюбляться! Мои гены!
На следующий день, когда состоялась встреча родителей, отцы с чувством обнялись.
– Рад, рад такому родству, – засопел директор мясокомбината.
– Да, порадовали детки, – пробасил Филатов. – Свадьбу надо бы справить такую, чтобы Город долго помнил!
– Уж я не поскуплюсь! – заявил сват.
– Да и мы постараемся.
Отцы семейств решили, что свадьба будет летом, когда Эдик получит диплом. А после свадебного путешествия в Сочи молодые отправятся за границу, в одну из стран соцлагеря, куда распределили Эдика. Пока еще на скромную должность, но, как говорится, с перспективой. Ярослава же переведется на заочное отделение и уедет с ним.
– Ну а ты куда, Виктор Александрович? – фамильярно спросил директор мясокомбината у почти уже родственника.
– На повышение иду. В область.
– Слышал, что творится? – нагнулся к самому уху Филатова сват.
– Да, неспокойно.
– Перестройка какая-то, ускорение. У вас в верхах что говорят?
– Грядут перемены.
– А в чем это выражается?
– Ты не беспокойся. Кто хорошо жил, тот и будет жить хорошо. Главное, угадать, с кем дальше пойти по жизни, – изрек Филатов. – Поскольку мы теперь родственники, ты держись меня и за сына не беспокойся.
– Ну а мы, как говорится, деньгами…
Слава обо всем этом, разумеется, не знала. Она не жила, а парила в облаках. В Городе не было женщины, которая ей не завидовала бы. Да и сокурсницы смотрели на Эдика с обожанием. Слава жила не в общежитии, отец снимал для нее квартиру, поэтому подруг у нее не было. Москвичек сторонилась она, приезжие сторонились ее. Поэтому никто не решался спросить:
– Ты с ним спишь?
Но за глаза девушки говорили:
– Я бы не удержалась! Такой красавчик!
– Но она же такая правильная!
На самом деле интимных отношений до свадьбы не хотел Эдик. Его брак с самого начала должен был быть идеальным. Ведь он женился не на ком-нибудь, а на идеальной Славе! И Эдик только целовал ее, хотя от этих поцелуев его трясло и в глазах темнело. Но он, как в гонках, вовремя сбрасывал скорость и ловко проходил самый опасный поворот. Выйдя из дома, где жила Слава, он долго стоял на холодном ветру, глядя в звездное небо. Его звезда была самой яркой, она круто всходила, в то время как другие падали, и Эдик знал этому цену. Оставалось подождать совсем чуть-чуть.
Накануне свадьбы они с друзьями поехали на мальчишник, на пикник. И выпили-то немного, и машину Эдик, мотогонщик со стажем, чувствовал так, будто был ей родной. Но на крутом повороте она вдруг перестала его слушаться.
Свидетелей происшествия не было. Те же, кто был с Эдиком в машине, выпили гораздо больше, чем он, и помнили только визг тормозов и сильный удар о землю. Уже стемнело, друзья на пикнике засиделись. В машине их было пятеро, и все, кроме Эдика, отделались легкими травмами.
А Эдик, красавчик Эдик, будущий дипломат, любимец всех городских девушек, диджей и мотогонщик… Эдик погиб на месте… Это была одна из тех нелепых, трагических случайностей, от которых не застрахован никто.
Вместо свадьбы были похороны. Слава вся почернела от горя. Как же она теперь жалела о тех ночах, когда они жарко целовались, не позволяя себе ничего лишнего! Одни в квартире, Эдик и она… И ничего не было!
А ведь у нее мог бы быть от него ребенок… Всю оставшуюся жизнь Слава верила, что случись у нее тогда с Эдиком это, она бы забеременела. От него – обязательно! Это был ее единственный шанс! И она его упустила. А все из-за чего? Из-за глупых предрассудков!
– Сглазили, – хмуро сказал отец.
– Зависть богов, – вздохнула несчастная мать. Она видела, как страдает единственная дочь, но помочь ей ничем не могла.
У Славы же тогда было чувство, что она умерла. Ее никто не трогал, все понимали, что творится у девушки на душе. Мать всерьез опасалась за Славину жизнь и прятала снотворное. Они должны были переехать в областной центр, но Слава заявила:
– Я никуда отсюда не поеду.
Ей хотелось остаться в Городе, который подарил ей счастье. По-прежнему бродить по берегу реки, где они с Эдиком так страстно целовались, под небом, где они гуляли, взявшись за руки, как дети. Где он ее обожал и где остался навсегда, так и не уехав за границу и не став блестящим дипломатом. Город его не отпустил, не сумев простить своему любимцу измены. И Слава хотела на всю жизнь остаться с Эдиком, у его могилы.
Виктор Филатов уехал один. Служебная квартира в Городе осталась за ним. Слава взяла академический отпуск и стала жить в ней с матерью. Вернее, целыми днями лежать на кровати и смотреть в потолок. Мать ходила на цыпочках и по-прежнему прятала снотворное. Так продолжалось год.
А через год у своего подъезда Слава случайно встретила Дениса. Она и вышла-то на пять минут, до магазина и обратно, и очень надеялась, что в эти пять минут попадет под машину. Шла, как слепая, и все время ждала: вот сейчас… Сейчас боль пройдет…
Раздался визг тормозов, и в этот момент ее схватили за руку:
– Осторожнее!
– Зачем? – только и сказала она, открыв глаза. Рядом стоял Денис. – Я хочу умереть…
Вот так он и заполучил свою мечту. И если раньше на свадьбу сына учительницы и простого бухгалтера со своей единственной дочерью Филатов не согласился бы ни под каким видом, то теперь лишь махнул рукой:
– Делайте что хотите!
Расписались они тихо. Не было ни жареных поросят, ни трех сотен гостей. Трех десятков и то не набежало, только самые близкие родственники со стороны жениха и невесты.
Славе было все равно, какая свадьба, сколько на ней гостей и какие подарки. Она знала, что Денис ее любит, так было всегда. А с ней этого не будет больше никогда. Ее любовь умерла вместе с Эдиком. Так пусть уж лучше Денис. Робкий, застенчивый, нетребовательный. С пониманием относящийся к тому, что у нее болит голова или просто нет настроения заниматься сексом. Денис, которому достаточно держать в своих объятиях тень Славы.
Все равно жизнь кончилась. У Славы больше не было никаких амбиций, никаких желаний. И больше всего на свете ей не хотелось видеть людей…
Через год после свадьбы мать Дениса стала директором школы, а отец из простых бухгалтеров скакнул в заместители директора молокозавода, а потом стал и директором. За всем этим, разумеется, стоял Виктор Филатов. Зятя своего он не жаловал, называл рохлей и размазней, но от армии отмазал, сделав липовое распределение в село учителем русского языка и литературы.
Ни в какое село Денис, разумеется, не поехал. Слава тоже окончила университет, заочно, но работать ни муж, ни она не пошли. В Городе начало твориться что-то ужасное. Зарплату задерживали месяцами, да и купить на нее в магазине было нечего. Мясо, сахарный песок, сливочное масло – все теперь было по талонам. В столице тоже было неспокойно, шла борьба за власть. Кто оказался в нужном месте в нужное время, тот все и получил.
И тогда в Город вернулся Виктор Филатов и мигом приватизировал все, что только было возможно, использовав для этого все свои связи. И с несостоявшимся сватом директором мясокомбината, и с недавно назначенным директором молокозавода, своим близким родственником, и со своим бывшим замом Ивановым, нынешним городским главой Филатов сумел договориться. Всем им надавал обещаний, а кому и денег, и в итоге своего добился. Похоже, он действовал так не только в Городе. Это и в самом деле был человек масштабный, страха у него не было ни перед кем и ни перед чем.
А вскоре Филатова избрали Губернатором Области…
В обед
Уже через час они втроем сидели за обеденным столом на закрытой веранде: Слава, Денис и Женька. Погода опять начала портиться. Этим летом она была переменчива: только-только светило солнце, и вдруг откуда ни возьмись набежали тучи, потемнело, засверкало, загремело, и грянул ливень. И уже непонятно, где небо, а где земля. Везде вода и отовсюду вода.
– Объелась! – сказала, поглаживая живот, Женька. – Пойду понежусь на солнышке. Возьму пивка и завалюсь в шезлонг.
– Где ты видишь солнышко? – улыбнулась ее подруга.
– Но мы же все равно будем купаться?
– Похоже, я поспешила с обедом. Барбекю надо было готовить сейчас, а не откладывать на вечер. Боюсь, вечером будет дождь.
– Купаться в дождь – это же так здорово! – захохотала Женька. – Всегда мечтала!
– Дожди нынче теплые, – согласился с ней Денис, – хотя и проливные. Похожи на тропические. И, кстати, вода в реке в дождь как парное молоко. Я сам иногда купаюсь в дождь.
– И я хочу! И я! – как ребенок захлопала в ладоши Женька.
«И что же тебя так тянет в воду?» – с досадой подумала Слава. Не это ли знак? Денис весь обед вяло ковырялся в тарелке, у него, похоже, не было аппетита. Слава видела, что муж нервничает. Наверное, из-за Женьки. Предчувствует неприятный разговор.
Славе и в самом деле не терпелось поговорить с мужем. Узнать, откуда ему известно имя отца Женькиного ребенка. Что это за история?
Женька, сладко потягиваясь, поднялась из-за стола, прихватив бутылку пива. Денис тоже поднялся; видя это, жена сказала ему:
– Поможешь убрать со стола?
– Разумеется!
Это означало: у меня к тебе разговор, дорогой. Супруги давно уже понимали друг друга с полуслова. В голосе у Дениса не было энтузиазма, но он как всегда покорно уступил.
И в этот момент…
В этот момент они услышали с улицы крик:
– Хозяева дома?!
Они переглянулись.
– Как некстати! – поморщился муж.
– Да уж! – возмутилась Женька. – Вы же сказали, что никого не будет!
– Я понятия не имею, кто ты это мог быть, – слегка занервничала Слава.
Ей было слышно, как по винтовой лестнице кто-то поднимается. Голос был мужской. «Один или с семьей? – гадала в этот момент Слава. – В каком домике их поселить? А если… компания?»
Такой день испорчен! Еще ничего не случилось, но ей уже показалось, что день испорчен.
– Эй! Дома хозяева? – голос раздался уже с открытой веранды.
– Да, мы здесь! Заходите! – недовольно сказал Денис.
И в комнату вошел мужчина. Молодой, лет около тридцати, но уже рыхлый, страдающий одышкой, толстовка не в состоянии была скрыть его «пивной» живот, а на макушке наметилась лысина. При одном взгляде на него Слава тут же решила: «Из этих». Она имела в виду хозяев жизни, обитателей долины миллионеров. Только они входят с таким видом, будто все вокруг им должны, и отличаются каким-то особым, нагловатым и дешевым шиком.
Да, день был испорчен.
– Спокойно, я из милиции, – улыбаясь, сказал мужчина.
Славе стало не по себе и от его слов, и от этой улыбки. Почему он улыбается? Что здесь смешного?
– Из милиции?! – Женька с Денисом удивленно переглянулись. Слава тоже удивилась, мало того, напугалась. Неужели кто-то подслушал ее мысли?
Читать бесплатно другие книги:
