Пыль дорог Баштовая Ксения

— Правда? — Если слезы и были, то высохли они мгновенно.

— Разумеется, — только и вздохнул он.

Искать пропажу конечно же пришлось ему: Леседи жалобно закатила глазки и скорчила столь умоляющую мордочку, что магистру Крау не оставалось ничего, кроме как шагнуть под сень величественных дубов. Шагнуть, зажмурившись и в глубине души опасаясь, что он сейчас последует вслед за неудавшимися подопечными мисс Соун. Куда последует? Ну куда-то не в очень хорошее место.

К его удивлению, ничего подобного не произошло. Все так же чуть слышно шелестела на ветру серебристо-зеленая листва, перекликались в вышине невидимые птицы, а Леседи нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, сверля напряженным взглядом спину магистра. Он оглянулся:

— Пошли?

Девушка радостно шагнула вслед за ним, и в тот же миг фигура магистра Крау подернулась алым дымком и растаяла в воздухе.

Кебриан сидел в глубоком кресле, не в силах отвести взгляда от окна. Все происходящее ощущалось каким-то бредом. Казалось бы, только что шел по лесу, рассчитывая через несколько минут попасть в Золотой Цветок, найти постоялый двор и, заплатив за ночлег, отдохнуть после долгого перехода, а тут такое. А что тут? Действительно отдохнешь. Вот только попал ты в эту комнату невесть как. Да и дверь закрыта, не выйдешь. Что делать? И ладно бы вопрос был только в том, чем все закончится. Непонятно ведь, почему ты здесь оказался.

Парень огляделся по сторонам, надеясь найти подсказку, что делать. Взгляд скользнул по круглой комнате, задержался на небольшом столике на одной ноге, стоящем в центре. Словно в ответ на взгляд по столешнице прошла волна зеленоватого света.

Если Кебриан и был пленником, то морить его голодом никто не собирался: по крайней мере, появившаяся на столе еда наводила на мысль, что кормить арестованного собираются на убой. Парень пододвинулся вместе с креслом к столу и, не особо надеясь получить ответ, на всякий случай поинтересовался у пустоты:

— За что меня здесь держат?

Откуда-то сверху послышался мелодичный женский голос:

— Приносим свои извинения. Чуть позже с вами поговорит начальник городской милиции.

Единственное, что радовало: кем бы ни оказался тот, кто захватил Кебриана, он был связан с властью и убивать пришельца пока не собирался.

Леседи не знала, что ей делать: Джейс попросту растворился в воздухе, словно его и не было, и ведь, главное, не предупредил, гад! Девушка уже шагнула к столь странным воротам, собираясь отправиться за магистром Крау, и тут от мысли, пришедшей в голову, ее аж пот холодный прошиб. А если его похитили? Так же, как до этого — подопечных? И сидит сейчас Джейспер, бедненький, в какой-нибудь темнице. Вдруг действительно на воротах стоит ловушка от нежданных гостей? А то, в самом деле, необычно: город, стены, ворота — и ни одного охранника. А если нападет кто?

Немного поразмыслив, Леседи извлекла из воздуха тяжелую серебряную пудреницу, взвесила ее на ладони. Украшенная чеканкой, та пролетела под аркой из деревьев и, полыхнув алыми искрами, растаяла в воздухе. Самое смешное — Леседи была в этом уверена, — что обычным физическим зрением принадлежащую ей вещицу увидеть было нельзя.

А раз так, надо было немного подождать. И решить, что же делать дальше.

Ждать пришлось недолго. Примерно через полчаса послышались легкие шаги, и на тропе, ведущей в город, показалась невысокая хрупкая девочка, с трудом несущая тяжелую корзину с фруктами. В черные с зеленоватым отливом волосы малютка вставила алую лилию, а подол небрежно подпоясанного бирюзового платья волочился по земле. Девчонка бесстрашно направилась к воротам.

Первым порывом Леседи было рвануться вперед и остановить бедного ребенка. Но она взяла себя в руки и стала наблюдать за происходящим.

Дитятко безмятежно дошло до ворот, спокойно шагнуло под свод арки из переплетенных ветвей и направилось дальше к одному из множества деревьев.

Леседи неуверенно кашлянула. Поразмыслила. Подняла с земли сухую ветку. Кинула в сторону ворот. И, как ни странно, вновь не было никаких полыханий, алых звездочек — сучок спокойно упал уже на территории города. А вот брошенной вслед за ним расческе, вытянутой по-прежнему из воздуха, повезло меньше. Та решила отправиться вслед за пудреницей. То бишь попросту растворилась в воздухе.

Выводы получались неутешительными. Предметы и существа, относящиеся к миру практики, могли пересекать границы города. Предметы и существа, не относящиеся, — соответственно, не могли. Вот только как в существующую схемку вписывались Джейс и подопечные, Леседи пока не решила. Но ведь всему свое время.

То, что перебраться через колючую изгородь так же невозможно, как и пройти в ворота, Леседи убедилась, потеряв тушь и духи. И какие духи — «Царский вереск» самого Эрнеста Бо!

Студентка тихо ругнулась. Услышь ее сейчас любимый муж — его возмущению не было бы предела. Еще бы, тихая, милая, скромная девушка — и такие слова. Любой сапожник бы от зависти повесился. Леседи вновь задумалась. Надо было что-то делать.

Неизвестно, сколько еще времени потеряла бы мисс Соун (ладно, что скрывать: не мисс, а миссис), но внезапно ее внимание привлекла какая-то едва различимая тень, мелькнувшая в придорожных кустах. Девушка поправила на волосах сбившуюся шляпку и решительно шагнула вперед.

Удивлению ее не было предела. Странный силуэт, запримеченный практиканткой, явно двигался на четырех ногах, а тут… На земле сидела, невидимая с дороги за развесистыми ветвями куста смородины, молодая девушка. Она была босоногая, одета примерно так же, как девчонка, ранее зашедшая в город, и выглядела бы вполне обычно, если бы не вертикальные кошачьи зрачки.

Видеть Леседи девица никак не могла, а потому студентка была просто поражена, когда странная незнакомка вскинула голову и недовольно прищурилась:

— Ссего смотрисс? — Меж пухлых губ мелькнул раздвоенный змеиный язык.

Леседи пораженно ойкнула:

— Ты меня видишь?

Местная жительница только усмехнулась:

— А не должна?

— Ну… — запнулась Лес, не зная, как ответить.

— Не местная, ссто ли? — фыркнула девица, странно вытягивая шипящие звуки.

— Ну… — Леседи просто не знала, что ей говорить, а потому решила соглашаться со всем: — Не местная.

Новый смешок:

— Оно и видно. Сс материка?

— Ага.

— И как там? — не успокаивалась собеседница. Леседи решила ограничиться безразличным:

— Ничего.

— К нассему брату плохо относятсса?

— Ну… — Вот на этот вопрос Лес совсем не представляла, что отвечать.

— Понятно, — вздохнула собеседница. — Нессиссть никто не любит. Ссто эльфы, ссто тролли. Видела новое иссобретение? В Ссолотой Ссветок ни оборотни, ни вампиры не пройдут. А мы — муссяйсся! — В ее голосе зазвучала обида: — Вот поссему такая ненависсь к просстому гулю?

Леседи почувствовала, как по коже побежали мурашки. В институте о гулях рассказывали разное. И хотя эти представители инфернального мира были давно изгнаны с Земли, поговаривали, что где-то в далеких мирах их еще можно встретить. Слухи шли также о том, как опасна эта нечисть. Ой как опасна… Даже ангелам и чертям не рекомендовалось с ними встречаться на узкой тропинке.

Надо было срочно что-то сказать.

— То есть в город попасть невозможно?

Гуль прищурилась:

— А тебе оссень надо?

— Да.

— Ссассем?

Леседи на миг закусила губу, мучительно размышляя. Сказать правду? Довериться тому, кто, по словам наставников, смертельно опасен? Кто будет улыбаться тебе, а при первой же возможности вонзит когти в спину?

Все гули двуличны. Все гули — психи.

— Там мой муж. Он пытался пройти через ворота и пропал.

Нечисть дернула узеньким плечом:

— Ссассем он тебе нуссен? От муссей одни неприятноссти. Ни ссертву поймать не могут, ни горло перекуссить. Хотя… — Она подняла на Леседи пронзительный взгляд: — У тебя ссто, детёныссей ессе нет?

— Нет.

— Найди другого, — хмыкнула гуль. — От него ссаведесс.

Студентка лишь тоскливо вздохнула:

— А мне этот нужен.

Местная жительница задумчиво, по-кошачьи, прищурилась, не отрывая от Леседи пристального взгляда, а потом вдруг хмыкнула:

— Вообссе-то ессть сспоссоб ссайти в город.

— Покажешь?

— А ссто мне сса это будет?

— А что ты хочешь? — Леседи была уже готова на все. Гуль молчала долго. Молчала, не отводя пристального взгляда от практикантки, а потом улыбнулась:

— Лассейка в город только одна. Пообессяй, ссто трупов будет не много — один-два. А то эльфы ссаволнуютсса, исскать насснут. — Она плавно встала на ноги и шагнула в сторону колючей изгороди: — Посели?

Честно говоря, идти за нечистью было страшно. Хотя нет, страшно — это не то слово, сердце колотилось, как бешеное, норовя выскочить из груди. Наконец гуль остановилась в паре шагов от того, что заменяло здесь городскую стену. Присела на корточки и медленно повела ладонью вдоль ветвей, не касаясь шипов. Словно повинуясь ее жестам, по зеленой листве заскакали крошечные огоньки. А в следующий миг ветви раздвинулись, открывая проход.

— Иди.

Отправиться на территорию города Леседи рискнула не сразу. Лишь после того, как швырнутая через ограду помада не растворилась в воздухе, а запрыгала по зеленой траве, девушка рискнула: шагнула вперед и, оглянувшись на миг, шепнула:

— Еще раз спасибо.

— Я сслыссала, пойманную нессиссть держат у корней городсской ратуссы.

Кусты сошлись за спиною студентки, скрыв от нее весело улыбающуюся гуль.

Леседи огляделась и решительно направилась к одному из расположенных на ветвях домов. Где тут ратуша? Все равно ведь Леседи никто не увидит, пока она сама этого не захочет. Гуль не в счет. Она тоже нечисть.

Меж тем та, что помогла студентке, не сидела без дела. Дождавшись, пока девушка скроется за одним из высоких деревьев, гуль встала и громко хлопнула в ладоши. В тот же миг ее черные волосы резко посветлели, став цвета спелых колосьев. Исчезли кошачьи зрачки, явив миру самые обычные голубые глаза, а платье превратилось в серебряный сарафан, расшитый по подолу алыми маками.

— Амансио! Где ты там?

Казалось, лес замер, прислушиваясь к заданному вопросу. Перестала шуметь листва, застыла колеблющаяся под ударами легкого ветерка трава, даже птицы замолкли. А в следующий миг из пустоты соткался молодой черноволосый мужчина.

— Ну?

— Что «ну»? — заломила тонкую бровь его собеседница. — Ты говорил, я добрые дела никогда не совершала? Проспорил ведь?

— Амаранта, не надо понимать меня столь буквально.

— Но ведь проспорил же, — не успокаивалась она. — Выполняй теперь желание!

Мужчина сдался:

— И что ты хочешь?

Девушка сложила руки за спиной и привстала на цыпочки:

— Поцелуй меня, а?

О том, что в ближайшее время может быть выполнено обещание, данное герцогу Шиамши, Цмин из рода Колючника узнал минут через пять после того, как на границе города была задержана странная парочка. И если один из задержанных, без сомнения, походил на того, чьей поимки требовал герцог, то со вторым было неясно. Откуда только взялся этот светлый эльф? Следовало пообщаться с обоими, а уж потом решить, что и как.

Вот только Цмину не удалось пообщаться ни со светлым, ни с темным эльфом: небольшой бутон колокольчика, лежащий на столе, запрыгал и, противно зазвенев, замерцал серебристым огнем. Объяснять, что это означало прорыв охранной линии, начальнику милиции Золотого Цветка не требовалось. Вот только отреагировать офицер не успел: блеск колокольчика сменился ровным золотым свечением — нечисть поймана, заморожена и отправлена в хранилище. Эльф успокоился и готов был начать общение с задержанными. Он уже направился к выходу из комнаты, когда отчаянное мерцание бутона вновь разлилось по комнате — кому-то все-таки удалось проникнуть в город.

Леседи вжалась спиною в массивный ствол дерева. Высоко над головой на ветвях примостился небольшой домик. Где-то здесь находился Джейс. Но как его найти, если вокруг натянуты тонкие, незаметные обычным зрением прозрачные нити? Тронешь хоть одну — влипнешь, как муха в паутину. Да и местные жители с чего-то переполошились. Только что возле деревьев не было ни души, а тут вдруг забегались, засуетились, да еще появилась куча вооруженных, в тяжелых кирасах.

Хотя одна идея у девушки все-таки появилась. Она прищурилась и начала внимательно оглядываться по сторонам. Нити-то натянуты, неоспоримый факт. Но это ведь сеть? А в сети всегда есть ячейки. И если они будут достаточно крупные… Через пару секунд в воздух взлетела крошечная, не больше нескольких сантиметров ростом, девушка.

Отращивать крылья Леседи не стала. За ними надо следить, зацепишься за нитку — и все! Поэтому лететь приходилось так. Увы, оценку по левитации Джейс снизил ей совершенно справедливо: пару раз девушка попала в воздушную яму, еще раз — с трудом уклонилась от полупрозрачной нити.

К тому моменту как Лес выбралась на относительно чистое пространство, она была готова проклясть все! В том числе и мужа. Опустившись на небольшую веточку — впрочем, для крошечной практикантки сейчас даже комар был весьма крупным существом, — девушка задумалась.

Если гуль не соврала и Джейс действительно находится в какой-то ратуше, то что же делать? Мотаться по всему этому городу в тайной надежде в один не особо прекрасный момент найти то, что ищешь?

Как обнаружить ратушу? Был, конечно, вариант — осторожно опуститься на плечо одному из спешащих по улице военных и подслушать разговоры. Но вдруг он пройдет как раз под нитью? Леседи же просто прилипнет к ней!

Впрочем, других идей у студентки попросту не было. Девушка вздохнула, зажмурилась и отважно прыгнула с ветки прямо на плечо проходившему мимо мужчине в тяжелой бригантине.

Цмин из рода Колючника вздрогнул и недоумевающе огляделся по сторонам. На секунду ему показалось, что кто-то больно ударил его по плечу. Но сколько эльф ни озирался, ничего странного он так и не увидел. Пришлось все списать на усталость.

В Золотом Цветке надо было проверить буквально каждый дюйм, оглядеть все деревья, осмотреть чуть ли не каждую травинку. И хотя под началом Цмина было не меньше полутысячи служащих, найти того, кто разорвал границу города, не удалось.

День уже клонился к закату. Сумерки еще не пришли в город, но разыскивать нарушителя было бесполезно — не проявился до сих пор, остается только ждать. В какой-то миг нечисть не выдержит и начнет действовать, остается лишь быть готовым ко всему и ждать. И надеяться, что успеешь вовремя, до того как ворвавшийся в город вампир, оборотень, гуль, бака или подобная нечисть покалечит местных жителей.

Так, хватит. Пора заняться другими делами. Город в боевой готовности, а пока можно вернуться в ратушу, пообщаться с каждым из задержанных. Сперва с одним, затем с другим. Глядишь, действительно удастся показать Шиамши, что союз с лесными эльфами был заключен не зря.

Только прежде нужно проверить работоспособность той комнаты, где держится пойманная нечисть.

То, что она наконец попала к городской ратуше, Леседи поняла сразу. Да, все дома в этом странном городе были расположены на деревьях — изящные, словно сошедшие с картинки, чуть зеленоватые домики, казалось, они чудом удерживаются на тонких ветвях и при первом же мощном ударе ветра посыплются вниз, как переспелые плоды. Да, между домами натянуты веревочные то ли мосты, то ли дороги, и каждый канат, каждую дощечку оплетают украшенные живыми цветами лианы. Но то, что Лес увидела сейчас, поразило ее до глубины души.

Растущее посреди огромной поляны дерево, на котором находилась ратуша, было посажено не меньше нескольких тысяч лет назад. С ветвей спускались многочисленные воздушные корни, успевшие с течением времени врасти в землю: сейчас это была целая роща. Роща, в кроне которой затерялся не такой уж маленький дворец. Сказать, из чего он был построен: из дерева ли, из камня, Леседи не могла. Впрочем, это ее сейчас интересовало меньше всего. Поблизости от дерева-рощи не было противных липких нитей, а раз так — надо срочно найти Джейса.

Леседи хмыкнула и мрачно пробормотала под нос:

— Иначе кто поставит оценку за практику?

Подопечные подождут.

К счастью, никто ее не услышал.

Проводник Леседи легко забрался на дерево по веревочной лестнице и, не обращая внимания на пружинящие при каждом шаге ветви, направился в тот самый дворец. Пока что он шел именно в том направлении, куда собиралась пойти (ну или полететь) студентка, а потому та предусмотрительно не покидала плечо местного жителя.

Неизвестно, что господин в плотной бригантине забыл в комнатах ратуши, но по коридорам ее он бродил минут пятнадцать, не меньше. Заглядывал во все углы, проводил ладонью по стенам, что-то бормоча себе под нос — как Леседи ни напрягала слух, она ничего не расслышала. Несколько раз местный житель спускался и поднимался по лестнице — по ощущениям Леседи выходило, что они уже давно находятся ниже уровня кроны, — и наконец остановился перед узкой дубовой дверью, прошитой тяжелыми металлическими накладками. Замерший у входа солдат отсалютовал подошедшему — тот в ответ лишь слегка склонил голову — и бодро доложил:

— Никаких происшествий за время дежурства не было.

— Открывай, — мотнул головой мужчина.

Леседи ожидала увидеть все, что угодно: темную камеру с зарешеченным окошком, крошечную комнатушку два на два шага, какой-нибудь пыточный каземат, но только не то, что она увидела в действительности.

Комната за дверью была не так уж велика: метров десять по периметру, не больше. Вот только вся она была заставлена белоснежными то ли гипсовыми, то ли мраморными статуями. И в одной из них практикантка без труда узнала магистра Крау: тонкие изящные черты лица, неровно обрезанные волнистые волосы (вчера, при стрижке, ножницы соскочили, чудом не попав мужу в шею), насмешливые глаза, высокий лоб, идеально сидящий костюм — наглаженные брюки, жилет, длиннополый сюртук.

Леседи хотелось заплакать.

Узнавать, куда после осмотра комнаты со «статуями» направился ее проводник, студентка не стала. Сейчас было намного важнее вытащить Джейса. Когда дверь захлопнулась, отрезав Леседи от остального мира и оставив ее наедине с истуканами, она огляделась по сторонам, внимательно изучая, нет, не расположение изваяний по комнате. Сейчас ее намного больше интересовала магическая картина мира.

По всему выходило, что все находящиеся в комнате: и Джейс, и невысокий, морщинистый, как старичок, мальчишка, сжимающий в маленькой ручке то ли платок, то ли удавку, и изящно сложенная девушка с острыми, лисьими чертами лица, и странное скелетообразное существо, и какое-то крошечное создание, восседающее на хромоногой курице, — все они были опутаны едва заметными нитями, переливающимися цветами радуги. Леседи задумчиво прищурилась, размышляя: а что будет, если одну из нитей — например, вон ту, что обматывает руку Джейса, — порвать? Что тогда?

Оказалось, что уничтожить сковывающее магистра Крау заклинание не так уж сложно. Только и надо, что сплести самой несколько ниточек, отбрасывающих алые блики, а потом осторожно, стараясь не приклеиться к уже существующим заклятиям, подвязать нить так, чтобы вокруг Джейсперта образовалось пустое пространство. Вот теперь можно смело рвать веревочки. Те, что опутывают Джейсперта, лопнут, а остальные останутся в целости и сохранности. Леседи ведь пришла не затем, чтоб спасать невесть кого? А вдруг местные жители незадачливыми практикантами питаются, а Леседи их освободит?

Увы и ах, но рассчитала студентка не все. Как только лопнули нити, связывающие господина куратора, и осыпался на пол белесый налет, покрывающий его тело, одновременно с Джейсом зашевелился морщинистый мальчишка с платком-удавкой. И Леседи вдруг с удивлением разглядела, что кожа у освободившегося существа странного бледно-зеленого цвета.

Ила не отрывал ненавидящего взгляда от двери. Несколько секунд назад за нею скрылся начальник городской милиции. Разговор с ним длился всего несколько минут, но сейчас полукровка понимал, что пора что-то делать. Пока будешь так сидеть, в Золотой Цветок уже в ближайшее время приедут посланники из Шиамши — и на этот раз сбежать уже вряд ли удастся. А раз так, надо было действовать как можно быстрее!

Мальчишка осторожно обошел комнату по периметру. Окно не зарешечено, но оно настолько узкое, что вылезти через него смог бы только пикси, а раз так, следовало искать другие пути побега.

Из всей обстановки в комнате был лишь небольшой столик на одной ножке, пустой шкаф да узкая, небрежно застеленная кровать. Дверь за начальником городской милиции закрылась на засов.

Лук, из которого Ила пытался застрелить Кебриана, отобрали еще на воротах. Впрочем, сейчас бы он и не понадобился — в кого стрелять в такой крошечной комнатушке?

Вот только обыскать Илу никто не удосужился. Парнишка стянул с ноги сапог, осторожно отодрал жесткую стельку и вынул из каблука небольшую, дюйма три в диаметре, метательную звездочку.

Следующим за сапогом пострадал столик. Недолго думая, полукровка перевернул его вверх тормашками и метнул сюрикен в ножку стола. Звездочка легко вошла в дерево и намертво застряла в нем, а всего через пару минут парнишке удалось отщепить от грубо обработанного куска дерева тонкую, с десяток листов бумаги, но довольно длинную, не меньше фута, щепку.

А теперь самое важное. Мальчишка аккуратно просунул деревянную пластину в щель между колодой и створкой двери. Если засов поднимается вверх, то все удастся. Главное, чтобы он был не слишком тяжелым.

Через пару минут Ила оказался на свободе. А теперь самое время убираться отсюда, и как можно дальше.

В скором времени Иле захотелось ругаться. Причем ругаться примерно так же, как это делал кузен Савиш, возвращаясь с гулянки и обнаруживая над дверью собственной комнаты ведро с ледяной водой. То есть ругаться долго, нудно и вспоминая родственные связи виновника своих несчастий вплоть до пятнадцатого колена.

Объяснялось такое желание со стороны Илы очень просто: по коридорам то и дело сновали какие-то эльфы, все как на подбор — в доспехах и с оружием. Так что Иле ничего не оставалось, кроме как прятаться за всяческими шторами и гобеленами. Но потом гобелены резко закончились. А из-за ближайшего поворота послышались голоса, приближающиеся с каждой секундой.

Парнишка загнанным зверем огляделся по сторонам и, не раздумывая, рванулся к расположенной неподалеку двери, закрытой на засов.

Задвижка отодвинулась с трудом, но, когда это произошло, Ила рванул дверь на себя, прошмыгнул в комнату, поспешно захлопнул дверь и, развернувшись, столкнулся взглядом с пораженным Кебрианом, совершенно не ожидавшим увидеть такого странного посетителя.

Джейсперт Крау был вне себя от гнева. Его, профессионала, поймали какие-то, какие-то… Кто именно «какие-то», магистр Крау пока не сформулировал, но от этого ведь не лучше! Джейсперту хотелось прямо здесь и сейчас создать заклинание помощнее и попросту стереть этот несчастный городок с лица земли. А потом еще и небольшой атомный взрывчик поверху устроить, чтоб в ближайшее тысячелетие никто не вздумал селиться на километр окрест. А то и больше.

Леседи с трудом смогла его успокоить. Особенно если учесть, что отговаривать мужа от решительных действий ей пришлось в той же комнате, где она его нашла, а там ведь даже повернуться негде, не то что заклинание создать!

Наконец Джейсперт сдался. Осторожно сев на пол, стараясь не задеть натянутые по всей комнате липкие нити, он мрачно поинтересовался:

— И что дальше?

Ответить ему Леседи не успела. Только она открыла рот, как рядом раздалось недовольное бурчание:

— Не по-о-онял, это они меня? Эти эльфы? Да я их! Да я им!

Ойкнув, девушка оглянулась на звук. Давешний зеленокожий мальчика стоял, озираясь по сторонам и нервно крутя в руках алый платок. Увидев, что Леседи пораженно уставилась на него, мальчишка ухмыльнулся и резко обронил:

— Пришел за одним, но, раз они такие сволочи, заберу несколько. Проваливайте отсюда, пока потолок на голову не свалился, рогатые! — И он попросту растаял в воздухе.

— Не понял? — удивленно протянул Джейс. — Что он имел в ви…

Договорить он не успел — комнату резко тряхнуло, отчего Леседи буквально повалилась на мужа. Новый толчок. Еще один.

— Уходим! — рявкнул Джейсперт. Схватив Леседи за руку, он рванулся в сторону, и супруги вывались из пустоты на небольшую поляну перед воротами Золотого Цветка.

Может, Кебриан и высказал бы Иле все, что он о нем думает. И рассказал бы это самое «все» очень и очень подробно. В самом деле, спокойно заходишь в город, а тут на тебя льется золотой свет, а когда он пропадает, оказываешься в какой-то пусть хорошо обставленной, но все-таки камере. И ведь явно без Илы дело не обошлось, сам-то Кебриан ничего криминального не совершал. Но в тот миг, когда Кебриан уже был готов начать длинную и, несомненно, прочувствованную речь, пол комнаты как-то странно тряхануло. Покачнувшись, Ила с диким визгом вцепился в руку Кебриана, чудом удержавшись на ногах.

Что касается самого Кебриана, то если в его голове и были кровожадные мысли, то они мгновенно выветрились. Сейчас он думал лишь об одном: дом рушится, выбираться отсюда надо. Парень рванулся к двери, через которую в комнату ворвался Ила, и выскочил в коридор. Полукровка едва за ним успевал.

Похоже, строители Золотого Цветка совсем не ожидали того, что в городе когда-нибудь может случиться землетрясение: все здание ходило ходуном, каждый миг угрожая рухнуть на голову любому зазевавшемуся, и Кебриан, еще и волочивший повисшего на нем мертвым грузом Илу, с трудом удерживался на ногах. Впрочем, не он один: коридоры были заполнены, бегали встревоженные эльфы, все стремились вырваться из рушащегося здания. Кебриана и Илу буквально вынесло наружу. О том, как они спускались по веревочным лестницам, Кебриан предпочел забыть.

Иле было не лучше. От постоянных толчков кружилась голова, и он в какой-то миг попросту забылся. А потому его удивление было безмерным, когда он обнаружил себя стоящим за воротами Золотого Цветка.

Впрочем, его спутник и сам не смог бы рассказать, как он умудрился найти выход из лесного города в царящей сутолоке и панике. Найти, с трудом пробираясь меж падающих деревьев. Найти и перешагнуть невидимую границу, отделяющую город от леса, опасаясь, что побег не удался, и без сил повалиться на зеленую траву, хватая ртом воздух. Как ни странно, но за пределами селения лесных эльфов не было ни малейшего намека на землетрясение.

В любом случае оставаться близ столь негостеприимного города Кебриан не собирался. С трудом поднявшись с земли, он провел ладонью по перепачканному плащу и побрел в обход живой изгороди города. Ила проводил его мутным взглядом, вздохнул и медленно поплелся вслед за ним.

Золотой Цветок медленно приходил в себя — если так можно сказать об одном из величайших поселений лесных эльфов. Тряска завершилась всего несколько минут назад, но уже сейчас было ясно, что погибших можно исчислять десятками. Многие дома просто рухнули с деревьев на землю, оборвались искусно сплетенные мосты, кого-то придавило деревьями. Похоже, сегодняшний день войдет в анналы истории как худший после человеческого нашествия на острова.

Цмин сидел у подножия дерева, в кроне которого еще с утра размещалась городская ратуша, и чувствовал, как в висках упрямо бьется кровь. Начальнику городской стражи хотелось взвыть в полный голос — многих из умерших он знал лично — или напиться. Вот только вряд ли это кому-то поможет.

Подбежал запыхавшийся Аконит. На щеке у молодого стражника запеклась свежая царапина, а в черных волосах запуталась палая листва.

— Задержанные сбежали!

Цмин поднял на него взгляд:

— Много?

— Двое. Которых взяли сегодня. Светлый и темный Выслать погоню?

— Пусть идут.

В глазах Аконита светилось искреннее недоумение:

— Но как же обещание темному герцогу?

Цмин отвел глаза, слова давались с трудом:

— Пусть идут. Нельзя разбрасываться силами — надо восстанавливать город. А герцог Шиамши сам разберется со своими проблемами. Мы сейчас не в силах выполнять союзный договор.

Тяжелая дубовая дверь распахнулась от мощного удара и, повернувшись на петлях, с грохотом ударилась о стену. Поднявшийся сквозняк смел со стола стопку бумаг, но хозяин кабинета и теперь не повернулся на шум. По резной спинке его стула, больше походящего на трон, пробежала, неспешно цокотя коготками, небольшая крыса, примерилась, спрыгнула на подлокотник, а затем резво перескочила на стол. Скользнув лысым хвостом по запястью сидевшего, зверек неуверенно ткнулся носом в ладонь, и лишь теперь, автоматически проведя кончиками пальцев по гладкой шерстке, мужчина обратил взор на вошедшего.

Впрочем, если бы он и не поднял на него глаза, это ничего бы не изменило — вошедший был в гневе и разговор начал на повышенных тонах:

— Это правда?!

— Что именно? — флегматично поинтересовался хозяин кабинета — уже немолодой темный эльф в черных одеждах. На его камзоле странной вышивкой распустился бледно-серый цветок, роняющий лепестки, а в смолянистых волосах, подернутых ранней сединой, затерялся тонкий серебряный обруч, украшенный одиноким черным бриллиантом в форме ромба.

— Что, Илы нет в Шиамши?! — Нежданный посетитель буквально кричал.

Его собеседник заломил тонкую бровь и откинулся на спинку стула: крыса, потерявшая руку хозяина, недовольно запищала, а затем, одним прыжком перескочив на подлокотник, принялась забираться ему на плечо.

— Не скажу за всю страну.

— А в городе?!

— Правда.

Вошедший — темный эльф лет двадцати пяти на вид — нервно провел ладонью по встрепанным волосам. Его пропыленная одежда пахла костром, а сапоги — хозяин кабинета недовольно поморщился — оставляли грязные следы на ковре с высоким ворсом.

— И, несмотря на это, ваше мнение остается прежним?

— Ты имеешь что-то против, Савиш?

— Именно! — Голос посетителя сорвался на шипение: — Вы не имеете права столь безрассудно распоряжаться Шиамши! То, что Ила стоит раньше меня в очереди на наследование…

— Позволь тебе напомнить, — резко оборвали его, — что отец Илы был моим средним братом, а твой — младшим.

— И что с того? Вы ставите всю страну под угрозу из-за прихоти какого-то своенравного ребенка. Сегодня Ила не хочет подчиняться вашей воле, а завтра? Завтра новому правителю темных эльфов возжелается получить луну с неба? А послезавтра — еще что-нибудь? Я понимаю, вам плевать на то, что Ила — полукровка. Пусть так, но ведь подобное поведение не вписывается ни в какие рамки!

— Мое мнение останется прежним. Я не собираюсь из-за твоих истерик изменять очередность наследования престола Шиамши, — последовал ответ.

Савиш буквально вылетел из кабинета дяди, громко хлопнув дверью.

Впрочем, на этом его задор поостыл. Юноша остановился в коридоре возле настежь распахнутого окна и нервно барабанил пальцами по подоконнику, размышляя.

Тихие шаги он услышал не сразу. Резко развернулся, в руке блеснул украшенный по рукояти изумрудами валлет.[1] Впрочем, кинжал не понадобился: за спиной у герцогского племянника стоял, пряча за зевком насмешливую улыбку, Тильм — его молочный брат.

— Ну что? Получилось что-нибудь? — поинтересовался Тильм, тщательно вытирая подошвы грязных сапог о дорогой ковер.

Савиш только скривился, загоняя кинжал в потайной карман:

— Куда там! Дядюшка если вбил себе что-то в голову — бешеный гуль не выбьет! Ила ведь по роду старше меня! А то, что это взбалмошное дитятко сбежало, наплевав на дядины распоряжения, так это ничего страшного! Подрастет — поумнеет. А то, что в итоге, после дядиной смерти, страна рухнет, так это никого не интересует! — Он со злостью ударил кулаком по подоконнику и сморщился от боли в запястье.

В серых глазах Тильма сверкнула усмешка:

— Так, может, стоит убедить герцога в твоей правоте?

— Как? — Теперь в голосе Савиша звучала ничем не прикрытая ярость.

— Есть у меня одна идейка, — уклончиво ответил темный эльф.

Далеко от города Кебриан не ушел. Хорошо, если милю преодолел. А потом просто не выдержал: устало плюхнулся на землю и, прикрыв глаза, лег на спину. Ила опустился рядом и, блаженно вздохнув и подперев спиною ближайшее дерево, тоже закрыл глаза.

Впрочем, в полной мере насладиться отдыхом полукровке не удалось: прошло всего несколько минут, как воспитанник князя Алмариэна решил, что хорошего понемножку, и, резко сев, мрачно поинтересовался:

— Может, ты мне все-таки объяснишь, что происходит?

Полукровка устало мотнул головой:

— О чем ты?

— Я вошел в Окармию совершенно свободно. Дошел до Золотого Цветка, ничего не совершал. Но стоило мне пересечь границу города — меня схватывают, и я оказываюсь в камере. Кого ты ограбил?

— Никого! — не выдержал Ила. — Я не совершал ничего криминального.

— Тогда почему?

Полукровка на миг поджал губы, размышляя, как ему лучше ответить, и медленно, с трудом подбирая слова, начал:

— Я сбежал из дома. Мой дядя, видимо, обратился в городскую милицию, чтобы меня нашли. А тебя задержали за компанию. Выяснили бы, что ты не имеешь к моему побегу никакого отношения, и отпустили бы… наверное.

— Я бы понял, если б это случилось в Шиамши, — отрубил Кебриан. — Но здесь земли лесных эльфов, а это совершенно другое государство.

Парнишка лишь нервно дернул плечом:

— По-моему, все на островах знают, что между темными и лесными уже лет пятнадцать заключен союз. Ходят слухи, что следующий правитель Шиамши одновременно взойдет и на престол Окармии.

— И что ж тебя сюда занесло? — спросил Кебриан. — Оставался бы на Крооне или в Кашмаире. Горные и речные с темными подобных союзов не заключали.

Окончание фразы, «только со светлыми», он благоразумно проглотил.

— Я забыл, — буркнул Ила, мрачнея буквально на глазах. Кебриан молча покивал, но все же не удержался:

— А сбежал-то ты почему?

На этот раз полукровка ответил не скоро: отводил глаза, вздыхал и наконец решился:

— Меня хотели женить.

Кебриан подавился смешком: слишком уж обиженным был взгляд Илы, чтобы улыбаться в открытую.