Оборотная сторона Бога Иванов Сергей

Глава 6. Путешествие вчетвером

Сразу за холлом начинался парадный зал, своей формой напоминавший воронку, – неудивительно, что его наполнял низкий гул, от которого бросало в дрожь даже богатырей. Ближняя стена зала протянулась на всю ширь здания и смахивала на рамку с сотами, испещрённая десятками округлых оконцев, а вместо дальней зиял проём, перекрытый лишь двумя неохватными чугунными колоннами. От каких чудищ они защищали орков, лучше было не гадать, потому что даже Крон протиснулся меж колоннами с лёгкостью.

А дальше опять потянулись дикие пещеры, выглядевшие, однако, иначе, чем прежние, и населённые уже иной живностью, – как будто древняя крепость, выстроенная невесть сколько тысячелетий назад, поставила предел распространению многих видов. Череда громадных залов уступила место исполинским ущельям, походившим бы на горные долины, если б их не накрывали каменные своды. Даже великан здесь казался крохотным, а люди смахивали на муравьёв. Прилепившиеся к скалам «люстры» продолжали старательно рассеивать тьму, причём они явно прибавили в числе и размерах, – и вообще растительности стало больше, особенно вблизи водоёмов. Да и воздух делался заметно теплей, заодно наполняясь влагой, словно бы путники погружались в амазонскую сельву. Древесные стволы тут заменяли сталактиты, в иных местах и впрямь сгущавшиеся в непролазный лес. Подлесок же состоял из пышного лишайника, похожего то ли на водоросли, то ли на кораллы, и грибов всяческих форм, расцветок. Не говоря о прочих растениях, вообще не походивших ни на что, – конечно, если это были растения.

Поскольку троица сразу взяла темп, чрезмерный для эльфки, поймавшей сама себя, её изящную «карету» пришлось буксировать, а первой «лошадкой» сделался король. Зависшую в воздухе клеть попросту подцепили к нему на ремешке – так, чтобы в любой миг можно было отстегнуть. Впрочем, пока нужды в этом не возникало, поскольку местное зверьё, от мохначей-пауков до хищных многоножек, вело себя почти пристойно, избегая набрасываться даже на рыцарей, не то что на великана. Видимо, похожие на людей персонажи хаживали тут частенько, а давать отпор умели такой, что отбили охоту у самых рьяных охотников. С одной стороны это, конечно, хорошо. Но вот с другой… Наверно, те ухари опасны не только мечами, если сумели нагнать страха на здешних чудищ, и вряд ли человекоподобие добавит им приветливости, если случится пересечься на узкой тропке с настоящими приматами.

Лэлли озиралась с любопытством, крутясь в своей клети, точно белка, и возбуждённо пылая глазищами. Здешние места она знала понаслышке – что, впрочем, не мешало ей на любые вопросы давать исчерпывающие пояснения. Гидом она впрямь оказалась «классным» (хотя чего странного – эльфы ведь не лгут), одарив экскурсантов базовыми сведениями о строении пещер, о породах минералов, доминирующих тут, а главное – о подземных флоре и фауне.

Членистоноги сделались ещё крупней (хотя куда уж больше), а заодно обзавелись свойствами, среди которых огнемётные плевки и высоковольтные разряды уже казались обычным делом. Полуразумные прямоходящие скакунцы продолжали мелькать на периферии, только теперь они ещё больше напоминали ящериц – точнее, жабовидных игуан Мексики, рогатых и шипастых, с ребристыми мордами и длинными пальцами на мускулистых лапах. А вот сухопутные спруты, с лёгкостью передвигавшиеся на щупальцах в этом загустелом воздухе, раньше не встречались – наверно, водились только на такой глубине. Летающих тварей стало едва не больше, чем наземных, – хотя большинство из них лишь парило в восходящих потоках, расправив перепонки между конечностями.

Среди летунов частенько мелькали оркоподобные нетопыри, предтечи вампиров, но к отрядцу они не приближались, лишь кололи чужаков враждебными взглядами, укрывшись в тёмных расщелинах или глубоких нишах. И всё ж это не предвещало хорошего. Собственный прогноз – насчёт будущих антагонистов, раз от разу делающихся опасней, – беспокоил Светлана всё больше. Пока и шло к этому, а особенного жара незваным гостям задали урук-хаи – те самые орки-медведи, охранявшие в Крепости последний рубеж. Они были страшны не только мощью и безоглядной свирепостью, от них явственно веяло магией – конечно, стихийной, бесконтрольной и однако же наводившей жуть. А чего ждать на следующем уровне? Точнее, к чему готовиться? Ибо «нормальный герой» просто обязан подстелить соломки там, где грозит падение.

Не стоит пороть отсебятину, рассуждал Светлан. Не говоря уже о горячке. Всё украдено до нас – требуется лишь обобщить мировой опыт чародеев… э-э… скомпилировать. И не надо обзывать это плагиатом, здесь не придумаешь нового – да и к чему? А что нужно, так это выделить главное, избавить его от шелухи, разночтений, путаницы в терминах.

Раньше эту… э-э… субстанцию именовали магией, теперь модным сделался термин «Сила» – именно так, с большой буквы. Не будем и мы оригинальничать, раз остальные привыкли… тем более что богатырю такой термин – в самый раз. Считается, будто Сила разлита всюду, но в некоторых местах её больше – к примеру там, где протекают подземные воды, или в глухих чащобах, или на возвышениях… правда, не на всех. Впрочем, куда важней другое: есть люди… точнее, сапиенсы… способные аккумулировать сию субстанцию, а затем и тратить на разные дела, добрые или же наоборот, – кому что в кайф. Как и любой талант, эту способность можно наращивать… но можно и утратить, если применять по-глупому или не применять вовсе. Кстати, её можно потерять вместе со здоровьем, а то и жизнью, – что случается не так уж редко. А если употреблять Силу во зло, легко обратиться чёрт знает в кого, так сказать, перейти на Тёмную Сторону, заделаться злодеем… гм, вот именно. Впрочем, не стоит спешить, давайте-ка по порядку.

Итак, первое (может, и главное): умение накапливать Силу. Чтобы она втекала в тебя, требуется некий насос – причём изрядной мощи, иначе поглотишь только ближние крохи, коих не хватит и на простой фокус. Но это, как говорится, ещё не всё. Если не окружить резервуар прочной стенкой, Сила взломает её либо просочится наружу ещё прежде, чем обретёшь способность к чуду. Стало быть, «насос» определяет время, потребное для восстановления Силы, а «стена» устанавливает её предел. Мощность первого и крепость второй, видимо, поддаются тренингу и при должном упорстве способны вырасти намного – в разы, даже на порядки. Так и запишем.

Далее: умение расходовать Силу без вредных последствий для себя. Излишне бурное её вытекание может разнести к чертям не только «стену», но и фундамент, на котором она выстроена, то бишь организм. Конечно, здоровье у меня богатырское, но и его лучше поберечь. А посему внимание, умеренность и контроль – вот о чём следует помнить, когда играешь в такие игры. В каком виде извергнутся из тебя чары, куда они вмажутся и каких бед могут наделать, это уже третий вопрос. Для простоты примем следующую модель: Сила скапливается в груди (благо там теперь полно места), а вовне испускается через глаза и ладони.

Ну, предположим, Силы скопилось вдосталь, теперь требуется ум. Тут, правда, особо не разгуляешься – что выросло, то выросло, выше головы не прыгнешь. Но знаний прибавить можно и должно: чего сам не накопил, не стыдно одолжить у таких умельцев, как ведьмы… или даже покойный Паук.

Как богатырь, я плохо поддаюсь уговорам, включая магические, заколдовать меня нельзя в принципе. Но это не значит, что я неуязвим для фейерверка, то бишь «огненной работы», где фигурируют, к примеру, такие неприятные фиговины, как файерболы… иначе говоря, шаровые молнии… и подобная им пакость. Или что на меня нельзя обрушить скалу. Или что я не полечу мячиком, если по мне саданут гравитацией. Или что меня не скрутят судороги, вызванные молнией. Я могу быть спокойным лишь за своё сознание, но не за тело. Значит, одного богатырства мало, чтобы противостоять чарам. Надо, надо осваивать смежные профессии!..

А их путь под гору всё продолжался. Иногда спуск делался настолько крутым, что троица попросту соскакивала с камня на камень, почти не добавляя обычных шагов. О том, что надо будет взбираться по этой крутизне, да ещё в компании с грузным великаном, Светлан старался не думать. Конечно, силища у Крона первозданная, носит свою тушу как пёрышко, а всё ж не богатырь. К счастью, такие спуски не длились долго. И, кстати, на них Лэлли вовсе не требовалась «лошадка»: вниз-то её клеть мчалась не хуже скоростного лифта – догонять приходилось мужчинам.

– Занятный агрегат – эта твоя «карета», – сказал Светлан после очередного обрыва, поравнявшись с клетью. – Создан, можно сказать, из ничего, внутрь пропускает лишь воздух и свет, от притяжения изолирует. Недурная защита, а? Прямо-таки абсолютная. Уж не такой ли плёнкой вы покрываете мечи, чтоб они могли вечно рубить сталь? Или это не плёнка, а чары… всё-таки.

– Завидуешь? – ухмыльнулась эльфка.

– Не вам – мечам. Мне такое покрытие тоже бы пригодилось. Понимаешь, я стараюсь себя по возможности беречь. А когда все вокруг лишь и норовят сделать мне больно…

– Значит, мы не вызываем у тебя зависти, – молвила она, по обыкновению направляя разговор в русло, интересное самой. – А что же тогда – какие чувства?

– Разве не слышишь?

– Лишь то, что ты испытываешь ко мне, – хихикнула девушка. – А это, как понимаешь, совсем другой коленкор. Итак?

– Да что можно чувствовать к тем, кого едва знаешь? – пожал он плечами. – Я ж не такой тупарь, чтобы завидовать или ненавидеть авансом. А говорят и пишут о вас разное – не знаешь, чему и верить. Большинство считает эльфов добрее, свободнее людей – дескать, за миллионы лет своей эволюции вы ушли от зверей намного дальше, да и с хищниками вас меньше роднит, даже клыков нет… что, кстати, правда. Но в некоторых описаниях…

– Ну?

– …эльфы слишком похожи на людей – до омерзения. Скорее всего, конечно, на вас проецируют свои повадки как раз эти описатели. Однако и самая нескладная ложь на воротах виснет. А уж кто там у кого и что украл…

– Этого я не понимаю, – призналась Лэлли. – Как можно утверждать то, чего на самом деле не существует?

– Считай ложь оборотной стороной фантазии, – усмехнулся Светлан. – Поставляются в комплекте, к сожалению. За всё приходится платить – в том числе, за быстрый прогресс. А ведь за несколько тысячелетий цивилизации люди почти догнали вас, намного, на порядки, более старших.

– У вас очень быстро меняются поколения – может, в этом причина?

– У орков сие происходит ещё шибче, а они, как я понял, движутся в обратную сторону.

– Стало быть, существует оптимум, – не сдавалась кроха. – Конечно, если исходить из того, что прогресс – главное. Но ведь смысл не только в успехах техники?

– Хорошо, оставим технику в покое. Однако и в магии… н-да, опять… вы оторвались от нас не сильно – то есть спины уже видно. А лучшие наши умельцы вряд ли уступают вам в Силе. Знаниями – да. Пока.

– Если я правильно поняла, в этих твоих «умельцах» хватает и древней крови – то есть они не вполне люди.

– Подтверждается старое правило: полукровки – или, если хочешь, метисы – живучей и талантливей своих чистопородных предков.

– А как у вас с пресловутым гуманизмом?

– Вот тут, увы, похвалиться нечем. Человек человеку по-прежнему волк… хоть и не признаётся. Конечно, имеется в виду не лучшая наша часть, но, к сожалению, большая. Даже определяющая – приходится признать.

– Складывается впечатление, что ты не особенно жалуешь людей, – сказала эльфка, насмешливо сощурясь.

– Я лишь критичен к ним. Как к себе, как к ближним. Что вовсе не исключает симпатию – уж вы, правдолюбцы, должны это понимать. По-своему я даже патриот, как ни смешно. Скажем, если бы Крепость обороняли люди, а не эти злосчастные уроды, я бы не смог через неё пройти – сколько бы Крон ни заливал нам про великую цель.

– А ведь тебя гнетут и эти смерти, разве нет? – заметила Лэлли. – Может, ты оттого жалеешь орков, что они слишком напоминают тебе людей?

Странное дело: Светлан почувствовал себя задетым. Неужто и впрямь ударили по больному?

– А ты что безмолвствуешь, точно толпа в «БГ»? – обратился он к Артуру. – По-твоему, я один должен отдуваться за человечество?

– Видишь ли, мой друг, я никогда не задумывался об этом, – ответил король. – Просто поступал, как велит сердце.

– По зову души, да? – хмыкнул Светлан. – Хорошо, не по велению долга – вот уж чего не переношу!.. Конечно, долги следует отдавать, но лучше в них не влезать.

– А теперь вернёмся к нашей… магии, – неожиданно сказала эльфка. – Ты ведь неспроста завёл о ней речь. Хочешь подзанять у нас знаний, да?

– Не отрицаю.

– А зачем они тебе… только честно. Уж не по власти ли ты скучаешь, дружок?

– Власти мне и даром не надоть, – возразил Светлан. – И с деньгами – тож. Уж к этой болезни у меня иммунитет. А вот сила нужна – много, много силы!.. Хочу быть сильнее войска, как и подобает сказочному батыру. Чтобы бродить, понимаешь, по весям и защищать людей от самих себя, гасить в зародыше рецидивы дикости. Потому что, если уж разгорится… Страшнее нет зверя, чем озверелая толпа. Вот это чудище любого Горыныча переплюнет… хотя составлять её могут и неплохие люди. Но в таком организме равняются почему-то на худших.

– Ну хорошо, а при чём здесь… магия?

– При том, что нет у меня доверия к латам. Сколько ни обвешивайся металлом, на него найдётся управа – взять, к примеру, ваши мечи. А когда навалятся оравой, ударов не избежать. Мне нужна такая защита, чтоб ни один клинок не смог её проломить – не говоря уж о стрелах. Представляешь, каково угодить под массированный залп?

– Или под атаку могучего колдуна, – подсказала Лэлли.

– Тоже возможный вариант. Вот тут не спасёт никакая сила.

– Ладно, с Защитой ясно. А остальное-то тебе зачем?

– Чтоб не размахивать железом без крайней нужды. Есть более щадящие средства и более убедительные. А может, и более справедливые.

– Например, отправить каждый камень и каждую стрелу в того, кто их метнул?

– У нас это зовётся индивидуальным подходом, – ухмыльнулся Светлан. – Вот будет ли это гуманным? Зуб за зуб – это, знаешь ли, не мой метод.

– Можно ведь ослабить ответ – разика эдак в три, чтобы не до смерти…

– Заманчиво, да, – согласился он. – Но не проще ли повалить силовой волной? И не давать подняться, покуда не охолонут. Пусть уж ползают на карачках, раз утратили человечий облик.

– Чувствую: аппетиты растут! – засмеялась малышка. – Что следующим на очереди? Наверно, левитация, да?

– Летать мне охота – это верно. С детства возмущала приземлённость. Ходишь, будто с гирями на ногах, – эдакий утопленник воздушного океана.

– А хочется резвиться в нём дельфином? – ввернула она. – Ну и как: получается?

– Не так просто избавиться от гравитации, – вздохнул Светлан. – Ещё трудней использовать её для разгона, как это делают ведьмы. Но вот ослабить тяжесть на пару секунд, чтобы сигануть ввысь, как на Луне… хотя бы. Мать-Земля повязала нас такой прочной сетью, что даже птицы завязли в ней, точно мухи. Всего и отличий, что их поддерживает воздух, а нас – вода.

– Предположим, ты научишься летать, – сказала Лэлли. – Это тебя утешит, ты успокоишься наконец?

– Вот ещё!.. А расстояния, которые держат нас, точно в клетке? А время, разделяющее людей ещё хуже пространства? А бесчисленные миры, возможно, притаившиеся совсем рядом и всё ж недоступные? А стихии, часто позволяющие себе лишнее? А…

– Довольно, довольно! – прервала она со смехом. – Неужто все люди такие торопыги? Куда ты спешишь, Светик?

– В отличие от вас, эльфов, у нас нет в запасе тысячелетий, чтобы расти со вкусом и без суеты, – приходится гнать на всех парах. Да и ситуация, знаешь ли, не располагает к медлительности. А уж тем более некогда отвлекаться. Скажем, я и хотел бы познакомиться с вами ближе, но, боюсь, не успею – в этот раз.

– Ближе, правда? – завораживающе улыбнулась эльфка. – И насколько же, интересно?

– По ситуации, – буркнул он, посмурнев. – Всё исследуешь, да? И не надоест?

– Вот ещё! – воскликнула Лэлли, явно передразнивая его. – Когда вокруг не останется нового, мне и жить-то расхочется.

– На твоё счастье, вселенная бесконечна. Кстати, не боитесь, что ваша тяга к знаниям вступит в конфликт с притяжением Земли? И что пересилит тогда?

– Такие опасения есть, – кивнула она. – Но, как ты сам сказал, рядом таятся бесчисленные миры – и если мы сможем прорваться туда…

– По-вашему, это снимает противоречие? Ведь там вас может встретить совсем иная Земля.

– Кто знает, милый, кто знает. А вдруг там она окажется ласковей к нам? Вдруг там обошлось без Большой Битвы, а Скиталец не переиначил всё на свой лад? И мы опять примемся расти. Даже сможем плодиться, как раньше, делаться многочисленней, могущественней…

– И безжалостнее к другим, а? Выдержите вы испытание могуществом?

– Полагаю, что выдержим, – ответила эльфка серьёзно. – Во всяком случае, очень надеюсь на это.

– Впрочем, людей в том мире скорее всего не будет. – Светлан вздохнул. – Что ж, многие ищут обетованную землю – иные даже находят. Желаю и вам успеха в поисках.

– А как же мы? – вдруг спросил Крон, тоже, оказывается, державший уши на макушке. – Нас оставите мельчать и вымирать дальше? Со всех сторон обложенными врагами, отступающими всё дальше в горы…

– А не надо было ими обзаводиться, врагами-то! – живо огрызнулся Светлан, опередив эльфку. – Конечно, в любом раздоре виновны обе стороны, но если б вы повели себя умней…

Вскинув ладошку, Лэлли остановила его.

– Мы ведь и явились к ним с предложением союза, – добавил он тише, – дабы оставшееся время прожить в мире и согласии.

– Когда вопрос стал о вашем выживании, верно? – сказала девушка.

– Об общем, если на то пошло. И, подозреваю, свара на краю пропасти – любимая потеха не одних людей. К примеру, наш Крон вовсе не глуп, а спроси его: согласен ли он дружить домами?

– Ежели б вам можно было верить, – проворчал тот.

– Ну, тебя не сдвинуть, – хмыкнул Светлан. – Экая масса! Уж если упрётся…

– А ведь ты, мой далёкий родич, уверен в этих двоих, – заметила эльфка. – Я знаю, чувствую!..

– В них – да, – нехотя признал великан. – Но не в остальных.

– Веришь нам, поверь и королеве, – сказал Светлан. – Ручаюсь за неё, как за себя.

– Я тоже, – поддержал Артур. – Клянусь честью!

– Пока Анджелла на троне, договор будет соблюдаться. А уж мы постараемся, чтоб она правила долго. Впрочем, сейчас главное – пережить октябрь.

– И если мы сумеем сплотиться против общего недруга, а затем одолеем его, сражаясь бок о бок, – завёл король любимую песню, – то больше никогда не станем враждовать…

Но осёкся под пристальным взглядом Светлана, и сам почувствовав, что хватил. Беда с этими монархами: вечно их заносит!.. Впрочем, Артуру простительно – он до сих пор меряет всех по себе.

– Блажен, кто верует, – пробормотал Светлан. – Хотя чем чёрт не шутит – вдруг и вправду? Простим и всё забудем. Кто там кого съедал целыми семьями, а кого сжигали ни за понюшку… Иногда ведь самое важное – начать.

– Худой мир лучше хорошей войны, да? – хихикнула Лэлли.

– Во-во. Жаль только, не все так считают.

Теперь они продвигались над безмолвным потоком, по извилистому уступу, недостаточно просторному даже для людей. В некоторых местах бедняге Крону приходилось пробираться боком, распластавшись по стене, и тогда Светлан смещался ближе к нему, чтобы успеть поддержать, когда тот зашатается. С беспокойством Светлан поглядывал на нетопырей, всё чаще проносившихся невдалеке бесшумными чёрными тенями. От этих тварей явственно, до мурашек по телу, веяло ледяной злобой и чужеродной магией, наверняка опасной. Если сейчас они накинутся всей кодлой…

– Я не могу ручаться за всех, – произнесла эльфка, опять посерьёзнев. – Но знаю: через нас, сомкнувшихся на этой тропе, и наши расы сцепятся накрепко. А если мой народ впрямь сумеет покинуть здешний мир, и я, и мои близкие будут о вас помнить – всегда.

– Это она отвечала на твой вопрос, громила, – ввернул Светлан.

– Я понял, – буркнул Крон.

– К тому же я обязана вам спасением. На мне долг.

– А, – махнул рукой богатырь. – Забудь.

– Я не умею, – улыбнулась Лэлли. – Такова уж природа эльфов.

– Бедняги, – посочувствовал он. – Трудно же вам живётся. Вот у нас за добро принято воздавать совсем иным.

– Не верю.

– Твоё право. Но ты впрямь думаешь, будто от нашего взаимного тепла расплавятся вечные льды? Не знаю, не знаю. Или я уже сделался циником, или… А если опять двинется раса на расу, что нам останется: стать между ними и рубить – каждый своих?

– А ты сможешь?

Сощуря глаза, Светлан осклабился, показав клыки.

– That depends, – ответил он. – Скажем, погромы я ненавижу больше, чем люблю людей. Как говорится, если мой народ неправ – тем хуже для него. Иногда так хочется умыть руки кровью, калеча насильников, убивая убийц. Да, звери мы, и ничто звериное нам… А если мне дадут настоящий повод – тогда я вправду сорвусь с цепи, стану грозным и ужасным.

– Кого ты хочешь обмануть: меня? – засмеялась девушка.

– Скорее уж себя, – проворчал богатырь. – Хотя до сих пор это удавалось плохо. То ли врать не умею, то ли слишком хорошо изучил свою натуру.

– Так и быть, научу тебя нескольким приёмам, – сказала она вдруг. – Хотя это и против наших правил.

– Может, тогда не стоит нарушать? Повторяю: ты ничего не должна. А такое ноу-хау лучше беречь от чужаков – тут вы правы.

– Во-первых, ты и сам дойдёшь до него – не сейчас, так через год, – возразила эльфка. – Я же вижу, как шевелятся твои кисти, нащупывая Знаки, и ощущаю, как они отзываются в тебе. А уж если ты берёшься за что-то…

– Во-вторых?

– Во-вторых, я хочу, чтобы мы пережили ближайшие сутки.

– А-а! – протянул он. – Значит, и у тебя дурные предчувствия?

На это отвечать Лэлли не стала.

– Вот, – сказала она, складывая руки в чудную конфигурацию, а каждый пальчик фиксируя в чёткой позиции, для которой мало у кого хватило бы гибкости. – Смотри внимательней, запоминай. Это Знак Сферы – круговая Защита. Можно её раздвинуть, охватив ближних, можно сделать активной, чтоб возвращала удары, можно заставить не пропускать свет, и тогда сделаешься невидимым.

Вокруг неё в самом деле замерцало словно бы силовое поле. И на каждую вариацию Знака, упоминаемую и тут же исполняемую девушкой, Сфера отзывалась в полном соответствии со словами.

– Так у вас в ход идут все суставы, вплоть до плечевых? – пробормотал Светлан, пытаясь подражать. – Надо же!

– Если желаешь, могу задействовать и ноги, – усмехнулась эльфка. – Показать?

– Чтобы я запутался в собственных конечностях? Дай бог Сферу-то освоить!.. Слушай, а я не очутюсь в такой же клетке, что у тебя? – спросил он с опаской.

Лэлли прыснула.

– Успокойся, тут совсем другое, – сказала она. – Теперь Знак Волны – гляди.

В дело опять пошли обе руки, но сейчас к ним добавилась чуть ли не половина тела – верхняя, разумеется. Приняв позу, эльфка выдержала паузу, позволяя Светлану обозреть её с разных точек и запомнить накрепко каждую подробность. Разглядеть Знак издали да ещё за доли секунды, которые на него обычно тратят, вряд ли бы удалось.

– Теперь ясно, откуда произошли индийские танцы, – вздохнул он. – А танцор из меня, как из Крона – бабочка.

– Ты ведь заказывал это, разве нет? – откликнулась Лэлли. – Средство против толпы – массовое, но щадящее. Пучками ты уже умеешь лупить, но чтобы Волна прокатилась широко и вдаль, одной кистью не обойтись.

– А что ж ты не ударила Волной, когда набежали орки?

– Почему не ударила? – пожала она плечиками. – На одну-то Волну меня хватило. Как раз успела упрятать себя за решётку. Понимаешь, у меня есть знание, но мало Силы. Маленькая я ещё – расти надо.

– Уж это точно, – не смолчал Светлан.

– Ну и третий Знак, затребованный тобой, – Катапульты.

– Имечко-то сама придумала?

– Скорректировала. Не назовёшь же его… э-э… «Подбрасыватель»? Есть в наших лесах такое полурастение-полуживотина, с которого даже без толчка взмываешь выше крон. Конечно, там иной принцип, но эффект схожий.

– Ты бы меньше подслушивала, – посоветовал он. – Исследовательница! Не то наберёшься моих повадок – так и останешься заикой.

Ухмыльнувшись, девушка показала третий приём. Слава богу, этот Знак не требовал особых ухищрений, иначе пришлось бы сигать скрюченным, точно инвалид.

– Пожалуй, пока мне достаточно, – сказал Светлан. – Не бойся, я не стану просить молний. Вот если сам на них случайно выйду – значит, судьба.

– Я и не боюсь.

– Хотя какой-нибудь разрядник-парализатор мне тоже бы сгодился, – добавил он, подумав. – Или, скажем, усыпитель. Всё лучше, чем рубить.

– Аппетиты растут, а? – хмыкнула эльфка.

– Вот и я говорю: вставать из-за стола надо чуть-чуть голодным.

Глава 7

Нечаянная встреча

Час проходил за часом, а они продолжали бежать как заведённые. Ноги двигались словно бы сами по себе, не требуя внимания, даже не сбивая дыхания. Остановок не делали, а когда подступал голод, заправлялись на ходу, точно марафонцы. Рюкзаки пустели с угрожающей быстротой – ничего странного, если вспомнить, с какой резвостью богатыри набирали объёмы. Скорей удивляло, что не приходится жевать непрерывно.

Теперь пещеры не походили на тоннели или коридоры, больше смахивая на пустоты колоссального куска пемзы, источенного дырами всех форм и размеров. Заплутать в этом лабиринте было просто, и хотя Крон по-прежнему служил компасом, без чутья Светлана и подсказок Лэлли он мог бы блуждать здесь неделями – конечно, если бы раньше не провалился в соразмерную расщелину или не нарвался на другую летальную неприятность.

Нетопыри продолжали играть на нервах пришельцев, придвигаясь ближе, когда те пробирались над обрывом или спускались в очередную пропасть, – но пока не пытались атаковать, словно бы ждали чего-то. Подземная живность продолжала меняться, предъявляя всё новые виды, в большинстве пакостные. Особенную опаску вызывали бронированные жуки, размером и конфигурацией корпуса напоминавшие двухместный БТР, – с проворными цепкими лапами, позволявшими им торпедами носиться по отвесным стенам и даже сводам. На кого охотились стремительные броненосцы, Светлан не разобрал, но с их появлением сразу сгинули скакунцы, а такое совпадение не могло не тревожить – как видно, резвости и смекалки этих псевдообезьян на здешних хищников уже не хватало. Впрочем, на отрядец жуки не посягали – то ли их смущали габариты Крона, то ли сама тропа оберегала путников. Как видно, те, кто ходил по ней раньше, всё же приучили зверьё к порядку.

Встречный ветер по-прежнему ощущался, но в таких просторах его напор ослаб намного, а надоедливый гул и вовсе пропал. Кстати, большинство прежних шумов тоже исчезло: не капала и не журчала вода (вот это странно), не перекликались скакунцы, не скрипел песок под тяжёлыми лапами – песка здесь попросту не было.

По-видимому, эльфке стало не по себе в здешней тиши. А может, как и Светлан, она не любила долго обходиться без песен. Но если он в таких случаях запускал технику, то эльфам не требовалось заимствовать у других ни голос, ни музыку – был бы инструмент под рукой. Впрочем, инструмент им тоже не обязателен, да и без рук смогли бы обойтись, – во всяком случае, это относилось к Лэлли. Искусно балансируя на пятой точке, она перебирала всеми двадцатью пальчиками, на диво гибкими и послушными, по прутьям клетки, точно по струнам, и те откликались на её касания сладчайшими звуками. А разнообразием и богатством тонов клеть не уступала оркестру, причём отнюдь не камерному.

Голос Лэлли, и без того мелодичный, сделался чарующим, наполнился переливами и модуляциями, запросто спускаясь в низы, удивительные для такой крохи, а уж взмывал и вовсе в неслышимость. И набор слов, даже непонятных, наводил дрожь. Наверное, из таких вот эльфийских песен, созданных больше для радости, и наклепали затем заклинаний, некоторые из которых дошли и до людей.

Какое-то время Светлан, призвав на помощь память и собственный голос, сильно прибавившие за последний год, пытался состязаться с ней – пока с полной определённостью не уяснил, что всей толпе его современников, воображающих себя творцами, не под силу соперничать с музой, воплощённой в этом миниатюрном создании. Впрочем, к нескольким музыкальным и поэтическим фразам эльфка проявила интерес – стало быть, хоть что-то люди выдумали сами.

Когда ей наскучили песни, Светлан принялся рассказывать истории, умолкая на середине, и почти всегда эльфка угадывала продолжение, причём нередко предлагала сразу несколько вариантов, из коих новые, неизвестные Светлану, обычно оказывались более занятными. Очень насмешила Лэлли байка про элоев и морлоков, в которых она и без подсказки углядела намёк на эльфов и гоблинов.

– Значит, такой вы видите нашу будущность? – спросила эльфка. – Страшно до жути. Впрочем, и тут вы неоригинальны – были уже у нас такие предрекатели. Кое в чём они, наверно, правы: витая в облаках, не следует слишком отрываться от земли.

– А басню про муравья и стрекозу не хочешь послушать?

– Это об отношении людей к искусству, да? Дескать, главное – кормёжка да барахло, а также те, кто поставляет их. Прочие же есмь нахлебники и паразиты, и проку от них – ноль. Это недурно вас характеризует, верно?

– Ох добалуешься ты у меня, ох допросишься, – пригрозил он. – Не погляжу на твои года… Или что у тебя взамен: тысячелетия?

– Как врежу сейчас, – вдруг посулила Лэлли и в самом деле замахнулась. – Венец творения, ишь!..

Светлан испуганно шарахнулся, закрываясь руками, – чем насмешил даже Крона. А девушка залилась звонким смехом, своей весёлостью радуя всех. Славное всё же создание: прелестное и пленительное, солнечное точно «зайчик», неунывающее, непоседливое. С ней любой путь покажется короче, а невзгоды и опасности – легче. Вот такие товарищи нам нужны.

С искусства разговор перескочил на обычаи и нравы двух рас, таких похожих внешне, но таких разных в остальном, и некоторое время напоминал встречный допрос, где каждый собеседник, ответив другому, обретает право спрашивать сам. Вскоре в беседу втянулись Артур с Кроном, поневоле раззадоренные услышанным, и уж тут обмен информацией пошёл по всем направлениям и почти без цензуры.

Затем тропа выровнялась, избавившись наконец от опасных карнизов и утомительных спусков, что позволило Светлану, не прерывая бега, примерить на себя новую роль – чародея. И начал он, конечно, со Знаков, показанных эльфкой, – уж так не терпелось их опробовать. Как и подозревал, удавались они еле-еле, к тому ж не в полной мере – особенно Сфера и Волна. Попросту не хватало гибкости в суставах. Чтоб выстроить нужную фигуру, приходилось напрягать мышцы до дрожи, а при ней трудно соблюсти миллиметровые допуски. Но даже и то, что выходило, моментально опустошало его резервы. Хватало на две-три Волны или на единственную Сферу, длившуюся не дольше минуты, – после чего требовалось ждать несколько минут, покуда вернётся Сила. Катапульта получалась легче, но сжирала энергию ещё быстрей. Впрочем, и это позволяло Светлану возноситься к сводам, распугивая нетопырей, а также тормозить при спуске, оберегая подошвы. Конечно, Знаки полезные, мощные – однако как бы на вырост.

Наигравшись с новьём, Светлан переключился на более знакомые Знаки. Не утерпев, Лэлли принялась подправлять те приблизительные и весьма неуклюжие, если сравнивать с её пальчиками, комбинации, которые он передрал у других или раскопал в архивах. (Или до которых успел додуматься сам, всяко крутя перстами и прислушиваясь к себе.) Забавно, что для своих построений эльфка использовала и ступни – больше поддразнивая мужчин дерзкими позами, чем по необходимости. Конечно, это усиливало Знаки, а при случае могло подменить ручную работу, но подражать эльфке было сложно. Подобные приёмы сгодились бы разве летуньям-ведьмам, но уж никак не богатырям, отягощённым оружием и бронёй, привыкшим прочно опираться о землю.

– А вот зверей в нас лучше не будить, – не удержался Светлан, хотя в целом относился к таким вещам позитивно. Те же ведьмы откалывали номера и похлеще, особенно на шабашах.

– Почему? – сделала удивлённые глаза малышка.

– Разница потенциалов слишком большая, – пояснил он. – Конечно, ты в клетке – но вдруг и она не выдержит? Ты ведь не хуже меня знаешь, какие грозные стихии можно распалить через секс. Говорят, существовали целые цивилизации, построенные на этом принципе, сумевшие оседлать рождённую им энергию. Какое-то время они даже процветали, но в конце концов погибали – от землетрясений, извержений вулканов, потопов. Как видно, здесь очень трудно соблюсти равновесие.

– Для вас – существовали, – сказала эльфка, тотчас сводя колени. – Для нас – ещё появятся. Хотя ты прав: с этим не стоит играть, когда погружён в волшебство.

– Именно, – подтвердил Светлан. – Тут уж не до игр. Но такое сочетание подводит нас к интересным догадкам.

– Да неужто? – изумилась Лэлли. – Это каким же?

– Видишь ли, нормальные мужики… в смысле, настоящие, – тут же поправился он, – близко… гм… соприкасаясь с женщинами, делятся с ними силой, заряжают энергией, а иногда и магией.

– Только делятся? – хмыкнула Лэлли. – Какое бескорыстие, надо же!

– Я понимаю твой сарказм, – кивнул богатырь. – Здесь ведь как в билдинге: тратишь, чтобы прибавилось. И раз за разом поднимаешься выше – конечно, если дадут время восстановиться. Но это не самый лёгкий путь, согласись. А годится он далеко не всем. Большинству-то отдавать нечего, для таких женщина – лишь средство для поднятия тонуса, вроде спиртного или курева. Дальше – хуже, ибо начинаются надругательства, попытки возвыситься через унижения других. И на самом краю этого спектра имеется категория… э-э… сексуальных наркоманов, к счастью, малочисленная, у которых «половое давление» уже смахивает на ломку. Вот они забирают энергию – обычно вместе с жизнью, опустошая жертвы напрочь, выпивая досуха. А оргазм при этом ощущают такой… экстатический… что на какое-то время превращаются в монстров, наделённых звериной мощью.

– И что? – спросила девушка, ёжась. – К чему эти страсти?

А ведь впрямь «страсти», подумал Светлан. Какой же разброс у этого слова: от жгучей любви до кошмара!..

– А к тому, – ответил он, – что особенный подъём маньяки испытывают, когда пожирают ведьм, – прямо-таки в неистовство впадают, крушат вокруг деревья и стены, разрывают в клочья тела. И длится это не один час.

– Ну? – опять подхлестнула эльфка. – Дальше.

– Но если б такому охотничку подвернулась бессмертная, сколько же сил он смог бы из неё выпить!..

– И куда ты ведёшь, родной?

– Не догадываешься?