Доспехи Дракулы Крючкова Ольга
Полянский откланялся мадам Либуш и, не посвящая её в свои планы, отправился в наёмном экипаже в Чертольский переулок.
Дом, в котором жил ювелир Лавацкий, выглядел достаточно скромно.
«То ли этот ювелир только со стекляшками дело имеет, то ли умеет скрывать свой доход, – решил Полянский, окинув одноэтажный дом придирчивым взглядом. – Богатства явно не нажил…» – подытожил он мысленно и дёрнул за шнурок звонка.
Дверь открыла горничная.
– Что вам угодно, сударь?
– Могу ли я видеть господина Лавацкого? Я хочу заказать колье для… Впрочем, неважно… Мне посоветовала к нему обратиться мадам Либуш.
Горничная распахнула дверь.
– Прошу вас, сударь. Как о вас доложить? Наверняка Иосиф Соломонович работает…
– Скажите: Полянский Алексей Федорович, знакомый Сильвии Либуш.
Горничная скрылась, оставив визитёра в небольшой прихожей. Осмотревшись, Полянский снова подумал о скромных доходах ювелира.
– Прошу, сударь… Иосиф Соломонович примет вас, – пригласила горничная.
Полянский вошёл в кабинет Лавацкого. Тот поднялся из-за рабочего стола навстречу гостю.
– Здравствуйте, сударь! Вы – знакомый госпожи Либуш?.. – уточнил Лавацкий с лёгким еврейским выговором.
– Да, можно сказать, что с сегодняшнего утра. Я помогаю ей в весьма щекотливом деле.
Лавацкий насторожился.
– Стало быть, вы не намерены заказать колье… Очень жаль… Ну-с, присаживайтесь, коли пришли, – ювелир указал поручику на потёртый стул.
– Скажите, Иосиф Соломонович, девушки из салона мадам Либуш заказывали у вас различные украшения?
– Разумеется! Я делал для них отменные стразы. А в чём, собственно, дело? К чему эти вопросы? – недоумевал ювелир.
– Дело в том, что в салоне мадам Либуш обокрали купца… Украли перстень со вставками из терракотового граната и золотую цепочку с крестиком, усыпанным мелкими рубинами.
Еврей округлил глаза и как-то нервно заёрзал на стуле.
– Неприятная история. И кто это сделал? – поинтересовался он.
– Одна из девушек… Кажется, её зовут Анна Шипилова.
– Не знаю такую. И вообще, сударь, по какому праву вы устраиваете мне допрос, да ещё в моём же доме?! – возмутился ювелир.
– Дело в том, Иосиф Соломонович, что я служу во втором отделении жандармерии… – спокойно сказал Полянский и не успел закончить свою мысль, как ювелир побледнел. – Что с вами?..
– Нет, нет… Ничего, подагра замучила…
– Ах, подагра… Так вот, меня попросили заняться этим весьма деликатным делом и решить всё, так сказать, полюбовно. Мне не хотелось бы привлекать к этому делу полицию. Вы же понимаете, чем это грозит.
Ювелир сник. Полянский не торопил его с разговором.
– Возможно, вы не знаете Анну Шипилову, – продолжил поручик. – Она известна в салоне под именем Агнессы.
– Да, я знаю Агнессу. Она у меня заказывала серьги из стразов… – признался ювелир.
– Вы видели её…сегодня утром?.. – спросил Полянский и, видимо, попал прямо в яблочко. Ювелир начал сползать со стула.
Поручик вовремя подхватил его и усадил на прежне место.
– Иосиф Соломонович, я же сказал, что не хочу огласки.
– Да, да… Умоляю, вас… Я ничего не знал… Я не предполагал, что вещи краденые… – оправдывался ювелир.
– Успокойтесь… Украшения у вас? Вы не успели продать их?
– Нет, нет! Что вы! Я не собирался их продавать. Мне и в голову не пришло, что Агнесса на такое способна. Она пришла сегодня рано утром, сказала, что ей срочно нужны деньги… Якобы она должна решить свои женские проблемы… Ну, вы понимаете?
Полянский напрягся…
– Ах, сударь, для женщин подобного рода занятий это вполне естественно. Мужчины, знаете ли… – попытался объяснить ювелир.
– Да, да… Не продолжайте, – догадался поручик.
– Девушки иногда приходят и просят купить украшения, которые я сам же и изготовил. По разным причинам… Словом, я им не отказываю… Не скрою, мне выгодно купить украшение подешевле. Тем более стразы сейчас в моде. Но, увы, на них не разбогатеешь. Денег хватает только, чтобы свести концы с концами, а на дорогие камни у меня нет средств, – разоткровенничался ювелир.
– Агнесса пришла к вам утром… – прервал поручик сбивчивый рассказ Иосифа Соломоновича.
– Да. Она пришла утром, достала из сумочки перстень… Да, я точно помню, и цепочка у неё была на шее…
– И попросила вас купить эти украшения…
– Да… За триста рублей, – признался ювелир.
– Приличная сумма.
– Весьма! Но вы бы видели перстень! Гранаты отменные, их можно вставить в любое украшение. Да и цепочка тоже недурна…
– И вы дали Агнессе триста рублей.
Ювелир замялся.
– Нет… Двести… – признался он. – Это и так огромные деньги для меня.
– Неужели вас не удивило то обстоятельство, что перстень мужской?! – воскликнул Полянский.
– Отнюдь. Поклонники порой делают девушкам разные подарки… – уклончиво ответил ювелир, из чего поручик понял: Иосиф Соломонович промышляет не только стразами.
– Так, где же, украшения? – спросил Полянский, утомлённый многословным ювелиром.
Тот нагнулся, открыл сейф, расположённый тут же, под письменным столом.
– Вот… – Иосиф Соломонович положил перед поручиком перстень и цепочку.
Терракотовые камни поймали последний отблеск заходящего солнца, проникший через распахнутое окно, и вспыхнули ярко-красным цветом.
– Да, действительно, красивые гранаты… – согласился поручик. – Думаю, госпожа Либуш нанесёт вам визит в ближайшее время.
– Но, сударь! Она заберёт украшения… А кто же мне возместит двести рублей? – сокрушался ювелир.
Полянский пожал плечами.
– Постарайтесь договориться с ней… Сошлитесь на крайнюю нужду в деньгах, – посоветовал он и откланялся.
В салон поручик вернулся почти в восьмом часу вечера. Около парадной стояли экипажи, постепенно прибывали посетители.
Алексей Фёдорович беспрепятственно миновал «лакеев», те поклонились, едва завидев Его благородие.
Салонная жизнь «кипела» вовсю. Парочки сидели на диванчиках, иные прохаживались по залу; за карточными столами метали партии в покер. Полянский окинул эту живописную картину беглым взглядом, отметив про себя блеск фальшивых бриллиантов пташек мадам Либуш.
Сама же хозяйка в дурном расположении духа пребывала в своих покоях и не собиралась выходить к гостям. Горничная доложила о приходе поручика. Сильвия оживилась и тотчас приняла его.
– Ах, сударь… Надеюсь, вы принесли хорошие новости, – сказала она, с надеждой посмотрев на Полянского.
– К счастью, да! – воскликнул поручик.
Сильвия встрепенулась.
– Вы нашли украденные украшения?! – удивилась она. – Так быстро?!
– Да, сударыня. Они у ювелира, что живёт в Чертольском переулке. У Лавацкого…
Сильвия, едва сдерживая слёзы, бросилась на шею поручику.
– Вы – мой спаситель… – произнесла она, заключив Полянского в объятия.
Поручик почувствовал, как дурманящий аромат духов Сильвии лишает его последних сил… Устоять против такой женщины невозможно…
– Ну, что вы, сударыня… Я всего лишь выполнял просьбу своего начальства… – начал Полянский, не зная, как поступить: то ли отстраниться от Сильвии, то ли ответить на её эмоциональный порыв весьма определённым образом. Немного поразмыслив, он решил не испытывать судьбу, ибо эта женщина была слишком красива и… порочна. Поручик отстранился от мадам Либуш, взял её нежную ручку и запечатлел на ней страстный поцелуй.
– Хочу надеяться, сударыня, что впредь вы избежите подобных ситуаций…
Сильвия обворожительно улыбнулась.
Покидая салон, Алексей Фёдорович был абсолютно уверен, что судьба более не сведёт его с этой красивой волевой женщиной… Увы, как он ошибался!
Глава 3
Прошёл почти месяц с тех пор, как Дмитрий покинул Москву, обосновавшись в Ярославле у своего дядюшки, Ивана Петровича Берсеньева, купца второй гильдии.
Дмитрий быстро поднаторел в конторской работе, в проведении сделок с поставщиками ему не было равных. Иван Петрович пребывал в отличном настроении, довольный тем, что племянничек оказался вовсе не московским франтом и пустозвоном, а человеком способным, аккуратным и ответственным. Впрочем, Дмитрий не ожидал от себя подобного усердия. Чего греха таить, он неохотно отправлялся в Ярославль, повинуясь воле матушки, но при этом отчётливо сознавая, что не сможет всю жизнь бездельничать да в карты играть.
Поначалу Иван Петрович встретил племянника настороженно. Разместил в пристройке своего дома, с отдельным входом, чтобы не стеснять молодого человека излишним вниманием. Оно и понятно – дело делом, а молодость молодостью…
Но Дмитрий свободой своей не пользовался, после конторы торопился домой, где предавался чтению книг да написанию любовных эпистолей для Сильвии Либуш. Иван Петрович оценил поведение племянника, особенно его склонность к чтению, и стал доверять ему более сложные поручения. Дмитрий же выполнял их хорошо, если не сказать безукоризненно. Иван Петрович окончательно проникся к племяннику доверием и сделал его помощником приказчика в конторе, даже и вовсе поручил контроль над поставками. А поставщиков у купца было немало. Он поставлял кондитерские изделия не только известным ярославским фамилиям, но в и городские булочные. Словом, делопроизводства было хоть отбавляй.
Дмитрий обжился в купеческом доме, тётушка частенько приглашала его то почаёвничать, то отужинать кулебяками, которые ей особенно удавались. Да и в конторе стал привыкать… Одно только не давало Дмитрию покоя – разлука с Сильвией. Он писал ей почти каждый день. Та отвечала нечасто, за всё время Дмитрий получил лишь два письма. В последнем Сильвия сообщала, что собирается навестить Дмитрия и непременно в последних числах сентября дилижансом прибудет в Ярославль.
Дмитрий томился любовным ожиданием…
Имение графа Шаховского
Граф Николай Яковлевич Шаховской после смерти жены не покидал своего Ярославского имения, оставив дом в Москве на попечение сына Григория.
Теперь он ожидал приезда Григория и молодой снохи Натальи Васильевны Шаховской. В последнее время до графа всё чаще доходили слухи, что Григорий Николаевич чрезмерно увлёкся карточной игрой, разумеется, не без помощи Анатоля Дубовицкого своего кузена, известного транжиры, промотавшего почти всё состояние. Пагубная страсть Григория к игре образовала солидную брешь в приданом его жены. Но Шаховского-младшего это особо не заботило, ибо он был уверен: богатый тесть не даст умереть с голоду дорогому зятю, а тем более, дочери. И продолжал приятный, беззаботный образ жизни.
В какой-то момент Наталья Васильевна даже пожалела о своем замужестве. Потеря ребёнка была тяжелой душевной травмой. Наталья Васильевна, сломленная горем и вечными гулянками мужа, не выдержала и ушла к отцу.
Купец Васильев, человек весьма практичный, немедля явился к своему зятю, пригрозив разводом, ибо обижать дочь не позволит даже такой титулованной особе!
Шаховской-младший повинился, чуть не расплакался, заверив тестя, что любит жену и очень сожалеет о случившемся несчастье. И в знак примирения он предложил Наталье Васильевне отправиться в имение отца в ярославскую губернию, чтобы сменить обстановку и развеяться.
Николай Яковлевич в своё время не одобрил женитьбу сына на богатой купеческой дочери, но потом, рассудив, что сын его отнюдь не подарок, и что не каждая женщина захочет взять такого повесу в мужья, несколько смягчился.
Наталья Васильевна была весьма образованной девушкой и редкость очаровательной особой. Отец прелестницы дал за ней весьма солидное приданое, что также смягчило сердце графа Николая Яковлевича Шаховского.
Трезво рассудив, что дела пребывают в расстроенном состоянии из-за его необычайного увлечения старинным оружием и доспехами, на которые и были потрачены огромные деньги, граф Шаховской окончательно решил: лучшей партии для Григория не найти.
После этих событий граф окончательно принял сторону снохи, ибо подозревал, какие именно обстоятельства повлекли за собой преждевременные роды. И потому с нетерпением ожидал вовсе не сына, а Наталью Васильевну, чтобы хоть как-то утешить её и отвлечь от тяжёлых мыслей.
Для этого он решил устроить охоту. Тем более, что его управляющий Александр Игнатьевич Белкин отлично разбирался в охоте и умел устраивать подобного рода мероприятия. В последнее время в лесу появилась небольшая стая волков, что привело графа в крайне изумление, потому как волки на его землях давно не водились. Пришлое семейство хищников, вероятно, с Костромского уезда, доставляло немало хлопот: загрызло несколько овец и растерзало молодую телушку по недосмотру пастуха.
Николай Яковлевич хотел избавиться от непрошеных гостей, обезопасить свой скот и в то же время развлечься.
Наконец Григорий и Наталья прибыли в имение. Граф поспешил им навстречу, он хотел лично встретить сноху. Но первым из кареты вышел Анатоль Дубовицкий, непутёвый племянник графа Шаховского.
– А, дядюшка! – протянул он, по-деловому оглядывая двор усадьбы. – Как вы здесь?
Николай Яковлевич недовольно крякнул, но решил не подавать вида: он недолюбливал Анатоля, считая, что тот дурно влияет на Григория.
– Благодарю, прекрасно. А где мои сын и сноха?..
– Мы здесь… – раздался нежный голосок из кареты.
Из кареты показалась Наталья Васильевна. Анатоль тотчас подсуетился и подобострастно подал ей руку. Подобное поведение племянника несколько насторожило графа.
«Дамский угодник… Только бы за юбками волочиться…» – недовольно подумал граф, приблизившись к разрумянившийся снохе. Казалось, что она вовсе не устала…
– А где же Григорий?.. – справился граф после того как облобызал Наталью.
Наконец соблаговолил появиться Григорий. Его скучный бледный вид говорил сам за себя. Ему совсем не хотелось покидать Москву и тащиться в ярославскую губернию – на край света.
Николай Яковлевич сразу же понял настроение сына и сдержанно его поприветствовал.
Покуда горничные хлопотали, разбирая багаж, Анатоль перешёл к делу:
– Мечтаю поохотиться в ваших лесах, дорогой дядюшка. Помнится, водились у вас кабаны, лисы, тетерева, утки… Охота для меня – азарт и удовольствие. Разве в подмосковных лесах можно нормально охотиться? Там дичь-то перевелась…
Граф усмехнулся и сказал:
– Как раз я распорядился по поводу охоты. Волки в моих лесах объявились. Уж, почитай, сколько лет их не было… Ещё прадед мой всё волчье племя истребил, уж больно скотину портили. А недавно опять пришли…
– Волчья охота! С борзыми и догами! Отлично! Когда выходим? Завтра? – тотчас загорелся Анатоль.
– Да можно и завтра, надо только управляющего предупредить да егерей.
– А управляющим у вас по-прежнему Белкин? – поинтересовался Анатоль.
– Он самый, – подтвердил граф. – Он и по хозяйству, и по охоте – первоклассный специалист.
Анатоль погладил усы и аккуратную бородку…
– Что ж, прекрасно, прекрасно… А моя комната свободна?..
Граф с удивлением воззрился на племянника: ещё и комната у него здесь своя! Каков наглец!
– Нет, Анатоль… Комнату сия занята, я в прошлом году ремонт задумал, хотел две комнаты угловых объединить, да так и не довёл дело до конца. Придётся тебе довольствоваться комнатой во флигеле управляющего, потому как две смежные комнаты приготовлены для сына и снохи.
Анатоль не обиделся, он пребывал в прекрасном расположении духа и такие мелочи его ничуть не опечалили: во флигеле, так во флигеле! – решил он.
Анатоль был даже рад, что сможет приватно пообщаться с Белкиным перед охотой, ибо знал, что управляющий был мастак на всякие россказни. Анатоль помнил, как однажды, лет пять тому назад, Белкин гордо рассказывал ему про охоту на тетеревов и вальдшнепов и вместо птицы по воле случая подстрелил двух волков. Анатоль не сомневался, что управляющий не сдержится перед молодой красивой женщиной, Натальей Васильевной, и непременно на завтрашней охоте в очередной раз повторит свой излюбленный рассказ.
Сильвия прибыла в Ярославль, как и обещала, но не стала сообщать об этом своему страстному любовнику. Она сняла скромный номер в гостинице «Ярославская», немного отдохнула, приняла ванную, привела себя в порядок, отобедала и приказала портье найти извозчика.
Портье вежливо поклонился, не каждый день в гостинице останавливаются такие роскошные женщины, да к тому же из Москвы.
– Не извольте беспокоиться, сударыня. К какому часу изволите подать экипаж? – поинтересовался портье.
Сильвия задумалась.
– Примерно через час… – она всё же решила немного отдохнуть после обеда. Да и дальняя дорога давала о себе знать. Разумеется, она могла перенести на завтра предстоящую встречу. Но… ей хотелось все дела закончить именно сегодня, в день приезда. А завтра… упасть в объятия Дмитрия.
Сильвия, облачённая в тёмно-коричневый шерстяной костюм, по последней парижской моде отороченный золотой тесьмой, и нежно-бежевую шляпку с вуалью, имела весьма привлекательный вид. Довершал её изысканный туалет зонтик, ибо солнце периодически пряталось за набегающими тучами, и кожаная сумочка-ридикюль.
Сильвия села в экипаж.
– Куды изволите, барыня? – бойко поинтересовался молодой извозчик.
– На Скобяной переулок.
Дорога не заняла много времени. Скобяной переулок оказался примерно в получасе езды от гостиницы. Сильвия открыла ридикюль и сверилась с запиской: «Кажется, здесь…»
– Останови, любезный! – приказала она извозчику около двухэтажного исправного деревянного дома со свежевыкрашенными белыми наличниками.
– Прикажете ожидать?.. – поинтересовался тот. – Время позднее, здесь долго экипажа не найдёте…
Сильвия кивнула.
– Ожидай… – и направилась к калитке.
Женщина огляделась: нет ли поблизости собаки… Затем отворила калитку, вошла в небольшой дворик, прошла по деревянным мосткам прямо к двери и дёрнула за шнурок звонка.
Дверь отворил молодой детина, одетый по-мещански.
– Чаво изволите, барыня? Часом, не ошиблися?
Сильвия невольно ощутила страх, но затем взяла себя в руки и твёрдо сказала:
– Думаю, что не ошиблась. Мне нужен Семён Афанасьевич. Могу ли я его видеть?
Молодой детина смерил непрошеную гостью пристальным взглядом.
– Семёна Афанасьевича говорите?.. А это кто такой?..
Сильвия не растерялась.
– Мне нужен Кистень[12]! – резко сказала она, наступая на молодца.
– Кистень… Ну, так бы и сказали, барыня. А по какому делу, позвольте узнать?
Сильвия вспыхнула.
– А это не твоего ума дело! Веди меня к своему хозяину. Нечего лясы точить!
Парень хмыкнул, не ожидая услышать подобные выражения от благородной дамочки. Он невольно посторонился, Сильвия вошла в дом.
– Следуйте за мной, барыня… – миролюбиво сказал парень.
Пройдя по мрачному коридору, Сильвия вскоре оказалась в просторной горнице. За столом сидел дородный бородатый мужик в красной атласной косоворотке.
– Вы – Семён Афанасьевич? – резко спросила Сильвия.
– Ну я… А ты кто такая будешь?.. Чаво тебе надобно?.. – грубо поинтересовался хозяин, смерив гостью недобрым взглядом.
– Может быть, вы предложите мне присесть? Я с дороги, устала очень…
Хозяин кивнул.
– Присаживайся… Может, чаю?..
– Нет, нет, благодарю вас. Я только сегодня прибыла из Москвы по очень щепетильному делу. Один мой знакомый, Николай Жуков, советовал обратиться именно к вам… – начала Сильвия издалека.
– Ха! Колька Жук! Вы, барынька, так бы и сказали! Это мой давний кореш! Как он там, в Москве, всё картишками промышляет? Ох и ловок был всегда, шельмец, за пальцами его не уследишь!
– Когда я уезжала, выглядел прекрасно. Велел кланяться вам… господин Кистень или как вас?.. Семён Афанасьевич?
– За это спасибо. А называть меня можешь по имени отчеству. Так всё же – чайку? – снова предложил растроганный хозяин.
– Нет, нет благодарю.
– Да, ну ладно… Как желаете, было бы предложено. Ну, говорите о своём деле…
Сильвия замялась. Она не знала, как начать. Да ещё этот здоровенный привратник стоял за спиной. Она ощущала его тяжёлое дыхание…
– Федька, поди прочь! – приказал хозяин. – Не видишь, гостья смущается?..
Федька недовольно крякнул и исчез в полумраке коридора.
– Мне… Мне надо избавиться от одного человека, – призналась Сильвия.
– Так! Это можно. Кто таков? Где живёт? Чем занимается? Из мещан али из благородных? – тотчас поинтересовался Семён Афанасьевич.
Сильвия виновато улыбнулась.
– Думаю, из благородных… А имени, увы, не знаю…
Хозяин усмехнулся.
– Ну, хоть где живёт, что делает, знаешь?
Сильвия кивнула.
– Да… знаю.
– Тогда найдём человечка твоего, барыня, не сумневайся.
Сильвия вернулась в гостиницу, почти весь вечер она размышляла о разговоре с Семёном Афанасьевичем: в какой-то момент она ощутила укор совести, но это было лишь мимолётное чувство, ибо прекрасная иностранка была уверена в том, что поступает по справедливости… Хотя правильнее было бы сказать по-другому: во имя денег… Она мечтала разбогатеть, оставить опостылевшую Москву, с которой у неё были связаны весьма неприятные воспоминания. Да и Дмитрий, подходящая кандидатура: и молод, и предан, и до денег охоч…
Сильвия посмотрела в окно, сумерки сгустились, на улицах Ярославля зажглись газовые фонари.
– Напишу-таки, ещё не поздно… Пусть посыльный отнесёт письмо.
Она села за стол и быстрым, размашистым почерком написала Дмитрию о том, что прибыла в город и сняла номер в гостинице «Ярославская».
Было почти десять часов вечера, когда Сильвия попросила портье отправить посыльного в дом купца Берсеньева.
Портье удивлённо приподнял брови: неужели московская красавица проделала столь долгий путь ради престарелого купчины? Да ещё и на ночь глядя записку ему отсылает!
Сильвия догадалась о мыслях молодого портье.
– Записка предназначена для Дмитрия Сергеевича Берсеньева.
Портье сконфузился…
– Не извольте беспокоиться, сударыня, отправим сей момент! – пообещал он.
Сильвия отправилась в номер, сняла платье, горничную с собой брать не стала, ибо на каждый роток не накинешь платок, и надела шёлковый пеньюар нежно-лимонного цвета. Он особенно шёл к её каштановым распущенным волосам.
Ужинать не хотелось, Сильвия бесцельно прохаживалась по номеру. Примерно через час в дверь постучали.
– Сильвия, это я! – раздался знакомый голос.
Женщина невольно ощутила волнение. Несмотря ни на что, она соскучилась по Дмитрию.
Сильвия быстро отворила дверь и буквально рывком втянула Дмитрия в номер.
– Боже мой… ты здесь… Мы не виделись почти месяц… – тяжело дыша, сказал Дмитрий.
Сильвия погладила любовника по волосам.
– Ты изменился со всеми этими торговыми заботами, – заметила она.
Но Дмитрий не желал говорить о делах.
– Я так ждал… – произнёс он, подхватил Сильвию на руки и устремился с нею прямо на постель.
Насладившись друг другом, любовники уснули. Наутро Дмитрий поспешил в контору дядюшки. Сильвия же решила прогуляться по городу, тем более, что она собиралась задержаться на несколько дней. Погода стояла отменная, после ухода Дмитрия в контору она взяла экипаж и решила подышать свежим воздухом, насладиться последним сентябрьским солнцем.
Имение графа Шаховского
С вечера всё было подготовлено к волчьей охоте. Управляющий графа приказал отвести свору гончих на поляну, расположенную недалеко от волчьего логова с подветренной стороны и разместить в специально приготовленном вольере. Затем выжлятники со стаей провели проводки по местности, не приближаясь к волчьему логову.
Выжлятник верхом, в сопровождении подвывалы[13], опытного охотника из соседнего уезда, осмотрел логово, нашел признаки пребывания в нём волчьего семейства, о чём вечером сообщил графу. Александр Игнатьевич пришёл в восторг, предвкушая азартную охоту.
На следующее утро, покуда егеря подвывали волков, господа остановились на опушке леса, решив, как это водится, немного подкрепиться и пропустить перед охотой рюмку, другую – водки.
Наталья Васильевна была ослепительно хороша в тёмно-зелёном охотничьем костюме, прекрасно держалась в дамском седле, словом, настоящая Диана. Григорий почти не уделял внимания жене, а занимался лишь водкой и закуской.
Николай Яковлевич осуждающе посмотрел на сына, но тот сделал вид, что не замечает раздражённых взглядов родителя. В общем, компании было понятно, что Григорий, увы, не охотник.
Вскоре появились соседи-помещики с небольшой сворой собак. На поляне царило необычайное оживление и неразбериха. Мужчины тотчас начали обсуждать с Белкиным преимущество охотничьих ружей Моргенрота над Штарбусом, а Кинлеца над Лазарони[14], со знанием дела высказываясь о кучности выстрелов и дальнобойности оружия.
Соседи также пропустили по стопочке для азарта, но злоупотреблять горячительным напитком не стали. Все они оказывали знаки внимания Наталье Васильевне, даже несмотря на то, что один из помещиков явился на охоту с женой и дочерью. Наталья Васильевна чувствовала себя прекрасно, не обращая внимания на изрядно подвыпившего мужа, наслаждаясь вниманием мужчин.
Александр Игнатьевич Белкин громко рассказывал историю о том, как убил трёх вальдшнепов[15] и пять тетеревов. Затем, разгорячившись, в который раз поведал собравшимся историю про двух волков.
– Только мы свернули с дороги к небольшому озерцу, где обычно гнездятся утки. Как вдруг кучер мой оглянулся назад… Да как закричит: «Волки, волки!». Я обернулся: точно два волка неслись за двумя молодыми собаками, которые были со мною на охоте, и прямо на нас. Я сидел верхом на дрожках, но проворно снял ружье, висевшее у меня за спиной… В самую эту минуту передний волк, гнавшийся по пятам за собакой, был уже готов растерзать её… Но не тут-то было! Я мгновенно прицелился и выстрелил: волк взвизгнул, подпрыгнул от земли на аршин и побежал прочь, другой пустился за ним, а собаки, к моему великому стыду, спрятались под дрожками.
Читать бесплатно другие книги:
