Доспехи Дракулы Крючкова Ольга

Помещики рассмеялись. Никто уже не помнил, в который раз Белкин рассказывал эту историю. Да это было неважно…

Наталья Васильевна достаточно живо реагировала на рассказ управляющего, смеялась и что-то у него спрашивала. Граф заметил, как Анатоль Дубовицкий смотрит на Наталью…

«Боже мой… Так он влюблён в неё… – осенило графа. – А что же Григорий?..» Граф перевёл взгляд на сына. Тот стоял около лошади с равнодушным видом. «Хорош, нечего сказать… Герой… Так жену из-под носа уведут. Вон сколько желающих! И за что она тебя, дурака, только полюбила?..» – сокрушался граф и поглядывал на очаровательную сноху.

Раздались звуки охотничьего рога: егеря подали условный знак – волчьи тенеты[16] расставлены, и они ожидают лишь ружейных охотников.

Охотники примерно полпути проехали на лошадях, затем спешились, чтобы как можно тише приблизиться к тенетам. Графскую свору собак егеря заблаговременно расположили вокруг логова…

Соседи-помещики шли к тенетам со своими гончими скорее из чистого интереса, ибо всё было готово – логово обложено со всех сторон, ни один волк бы не ускользнул, ибо свора Шаховского была специально натаскана на дикого кабана. А разъярённый кабан бывает и пострашнее волка.

Настал ответственный момент: свора должна залаять и спугнуть волков с места. Те, покидая логово, устремятся на расставленные тенеты, где их встретят ружейные залпы охотников.

Выжлятник подал собакам знак, те залаяли и подняли волков. Хищники, почувствовав опасность, бросились из логова по узкой ложбинке прочь.

Выстрелы грянули один за другим… Раненые волки метались по ложбине, грудью бросаясь на тенеты, но, увы, их снова настегали пули.

Граф Шаховской хладнокровно вскинул ружьё и выстрелил, пуля попала в цель – матёрый волк заскулил и закрутился на месте.

– Так его! Так! – подзадоривал Анатоль и выстрелил в погодка.

Наталья Васильевна, разумеется, не стреляла. Она не умела обращаться с оружием. Стоя в некотором отдалении, за деревьями, окружающими ложбинку, она наблюдала, как погибают волки. Отчего-то охотничий азарт пропал, и ей стало жаль этих красивых животных.

Неожиданно Наталья Васильевна почувствовала на себе чей-то взгляд и резко обернулась. В этот момент рядом грянул выстрел, она сжалась от страха…

Когда же испуганная женщина пришла в себя, позади, за деревьями, никого не было. Наталья Васильевна не могла утверждать точно, что видела кого-то, возможно, ей это просто показалось.

Она продолжала стоять и наблюдать за охотой. Но вот Анатоль бросился к управляющему, тот лежал на земле, не подавая признаков жизни.

– Боже мой! – воскликнула Наталья Васильевна и бросилась к Белкину. – Что с Александром Игнатьевичем?

В смятении пришли также и другие дамы, участвовавшие в охоте…

Анатоль опустился на колени перед Белкиным.

– Александр Игнатьевич… Голубчик… Что с вами? – управляющий лежал на боку лицом вниз, уткнувшись в землю. Дубовицкий перевернул его и… с ужасом увидел, что тот истекает кровью. – Срочно доктора! Доктора! – закричал он и попытался приподнять управляющего.

Голова Белкина безжизненно свисала.

– Его надобно срочно отправить в усадьбу. Вероятно, пуля срикошетила… – в полном смятении предположил граф. – Господи, несчастье-то какое…

Наталья Васильевна разрыдалась.

Уже поздно, вечером, когда доктор осмотрел раненого и вынес печальный вердикт о том, что рана смертельна, Белкин до утра не доживёт, Наталья Васильевна подошла к свёкру.

– Николай Яковлевич… Я должна сказать вам…

Граф, пребывавший в тяжелом расположении духа, – Белкин успешно справлялся с делами в имении вот уже почти десять лет и был просто незаменимым человеком, теперь же надо было думать о новом управляющем, чего Николаю Яковлевичу делать вовсе не хотелось, – махом опустошил рюмку водки, поморщился и спросил:

– Чего вам, душа моя?.. Не до дел мне сейчас…

– Это касается вашего управляющего…

Граф удивлённо приподнял брови.

– Ах вот как… Говорите…

– Мне показалось, там, в лесу… Словом, там был кто-то, – призналась Наталья Васильевна.

– И кто же? – удивился граф.

– Не знаю, но кто-то прятался за деревьями…

– Да мало ли кто из крестьян любопытствовал, – предположил граф.

– Возможно. Но… А вдруг Александра Игнатьевича убили?.. – не унималась дотошная сноха.

Граф усмехнулся.

– Что вы, право, душа моя?! Модных французских романов начитались?! За что можно убить моего управляющего? Вы слышали, что сказал урядник?

– Да, несчастный случай… Но…

– Не выдумывайте, Наталья Васильевна. У меня и так голова раскалывается… Через неделю я должен давать в имении ежегодный сентябрьский бал… И что, позвольте спросить, мне теперь делать?.. Приглашения разосланы… А тут такое несчастье…

Сильвия Либуш вот уже несколько дней пребывала в Ярославле. Однажды утром, после очередной бурной ночи, Дмитрий направился по делам в контору. Сильвия же спустилась в ресторан, решив развеяться и выпить крепкого турецкого кофе.

Не успела она расположиться за столиком, как появился халдей и принял заказ. Затем он принёс кофе и свежую газету…

– Газета?.. – удивилась Сильвия и посмотрела на её название «Ярославский вестник»?..

– Да, сударыня. Просили вам предать, – ответил халдей.

Сильвия пожала плечами: что за причуды?! Она пригубила кофе и поморщилась: да, уж не московского приготовления… Затем развернула газету, чтобы полюбопытствовать, что вообще может происходить в провинции?

На первой же странице газеты виднелся заголовок: «Шальная пуля». Сильвия невольно заинтересовалась и начала читать…

В небольшой заметке местный журналист рассказывал страшную историю, приключившуюся на охоте, во владениях сиятельного графа Шаховского, а именно о том, что управляющий Александр Игнатьевич Белкин был убит шальной пулей.

Сильвия замерла… Затем снова отпила из фарфоровой чашечки обжигающий напиток.

– Да, все мы под богом ходим, – едва слышно заметила она и поспешила покинуть ресторан.

Выйдя из гостиницы, Сильвия наняла экипаж. Не успела она разместиться в экипаже, как к ней подсел тот здоровенный детина, которого она видела в доме Семёна Афанасьевича.

– Доброго утречка, сударыня, – сказал парень.

– И тебе того же…

– «Ярославский вестник» читать изволили? – поинтересовался детина.

– Да. Только что, в ресторане за кофе… – подтвердила Сильвия, открыла ридикюль и извлекла из него двести рублей двумя ассигнациями. – Вот возьми, любезный.

Парень сгрёб ассигнации своей здоровенной ручищей.

– Премного благодарны, сударыня. В Москве будете, Кольке Жуку привет передавайте…

– Непременно передам, – пообещала Сильвия.

Весь день Сильвия провела в томлении и бездельи. Вечером, когда она снова встретилась с Дмитрием, то первым делом показала ему свежую газету.

– Читай, на первой странице.

Дмитрий взял газету.

– «Шальная пуля»? – он вопросительно посмотрел на Сильвию. Та кивнула. Дмитрий быстро пробежал заметку глазами. – Печальный случай. Я слышал, что такое случается… – равнодушно сказал он.

– Да, но в данном случае нам это на руку.

Дмитрий удивлённо округлил глаза.

– И почему же?

– Место управляющего в имении графа Шаховского освободилось. Наверняка граф в расстройстве… Случайно я узнала, что он в конце недели даёт бал…

Дмитрий пожал плечами.

– Ну, да… Я что-то слышал. Местное общество всё с ума посходило по этому поводу. Но прости меня, Сильвия, приглашения на бал мне не достать.

Женщина рассмеялась.

– Оно мне не к чему. Поговори с дядей, пусть он напишет тебе рекомендательное письмо на место управляющего…

Дмитрий удивился.

– Ты шутишь?!

– Нет. Я говорю совершенно серьёзно. Это твой шанс получить приличную должность. Убеди дядю написать рекомендацию… Скоро у нас будет много денег, и мы сможем уехать в Париж. Ты ведь хочешь в Париж?.. – произнесла Сильвия томным голосом.

– Хочу… – ответил разомлевший Дмитрий, но тут же спохватился: – Но разве должность управляющего может дать много денег?.. А ты и так богата…

Сильвия рассмеялась.

– Ах, Дмитрий, разве то, что я имею, настоящие деньги? Отнюдь… Обещай слушаться меня… И мы разбогатеем…

– Обещаю… А теперь давай не будем терять времени… – сказал Дмитрий и привлёк к себе Сильвию.

Имение графа Шаховского

Граф Николай Яковлевич Шаховской вот уже десять лет, как овдовел и окончательно обосновался в ярославском поместье, оставив Москву. Дом его славился хлебосольством и граф, как предводитель местного дворянства, устраивал ежегодные осенние балы.

Ярославль, увы, не Москва и развлечений в нём гораздо меньше, чем в первопрестольной. Были, разумеется, и свои театры, рестораны, мужские клубы, но… На осенний бал к графу Шаховскому стремилось попасть каждое уважающее себя ярославское семейство и всеми правдами и неправдами добыть заветное приглашение. А сделать это было весьма нелегко, ибо граф рассылал приглашения лично.

На балах в Шаховском собирались все сливки ярославского общества. Мало того, что было лестно посетить бал самого предводителя местного дворянства, представлялась возможность показать дочерей и сыновей, достигших возраста, позволительного для выхода в свет.

Теперь же граф стоял перед выбором: отменить бал в связи с печальными обстоятельствами? Или не стоит? Времени оставалось мало…

Николай Яковлевич на мгновение представил разочарование, которое может постичь ярославских прелестниц, если он лишит их удовольствия повеселиться и пофлиртовать. Ещё раз всё обдумав, граф окончательно решил: ежегодному сентябрьскому балу – быть!

Узнав о решении своего свёкра, Наталья Васильевна пожелала покинуть имение и уехать в Москву. Но Григорий Николаевич такового желания не изъявил, твёрдо заявив жене, что мечтает насладиться здешним провинциальным обществом. Наталья сразу же поняла, чем закончатся эти наслаждения: Григорий будет волочиться за каждой мало-мальски приличной юбкой, потом сядет играть в карты, непременно проиграется и в довершении всего напьётся до беспамятства.

Богатые семейства Ярославля, как всегда, с удовольствием приняли приглашение графа Шаховского и пожаловали к нему на бал. Здесь было и семейство Мурзаевых, безмерно кичившихся своим происхождением от некоего Мурзы-хана, служившего ещё Ивану Грозному, и Новинские, и Васнецовы, все, как один, цвет ярославского общества. Знатные семейства дополняли дворяне попроще, граф Шаховской не отказывал и им в ежегодном удовольствии показать себя, а их жёнам блеснуть новыми нарядами и украшениями, ибо развлечений в провинции не так уж много.

Итак, пёстрая толпа гостей прибыла в имение Шаховского, экипажи заполонили внутренний двор усадьбы.

Дмитрий Сергеевич Берсеньев, племянник известного в Ярославле купца второй гильдии Берсеньева Ивана Петровича, также прибыл в имение Шаховское, правда, без приглашения, но с рекомендательным письмом в кармане нового сюртука, которое бы открыло перед ним двери графского дома.

Лакеи, привыкшие в наплыву гостей в сентябре, не проверяли приглашения, не осмеливаясь тем самым выказать недоверие знатным и уважаемым гостям. Поэтому частенько к Шаховскому проникали и мелкие чиновники, придававшие необходимый лоск своему внешнему виду, и нанимавшие приличный экипаж для путешествия. Имение находилось от города в пяти верстах – пешком не дойдёшь.

Гости каждый год выражали свой неподдельный восторг от коллекции графа, размещённой в так называемой рыцарской зале, особенно его гордости – доспехам Дракулы, которые тот некогда привёз из путешествия по Валахии. Граф в очередной раз рассказывал гостям легенду о Дракуле и его любви к Эльжбетте Батори.

1473 год, Валахия

Влад Дракула[17], господарь и воевода Валахии, с богатой добычей возвращался из турецкого похода. Направляясь в свою резиденцию в Тырговиште, воевода решил отдохнуть после утомительного пути.

Он приказал своим людям отправиться вперёд, в замок Батори, принадлежавший некогда известному князю Богдану Батори, сподвижнику покойного господаря Влада II. Богдан Батори одним из первых после Влада II вступил в рыцарский орден Дракона, учреждённый Сигизмундом Люксембургским, и имел право носить на шее медальон с изображением дракона.

Небольшой отряд из десяти всадников тотчас направился в Батори, повинуясь приказу своего господина. Менее чем через час они достигли цели: на горизонте появился замок, возвышаясь на одном из отрогов Кодров[18].

Посланников воеводы встретила молодая княгиня Эльжбетта, дочь Богдана Батори. Она внимательно выслушала гостей и сказала:

– Мой замок в полном распоряжении воеводы. Я прикажу приготовить ему самые лучше покои.

Вскоре в Батори пожаловал сам Влад Дракула, за ним тянулся нескончаемый поток гружёных повозок.

Эльжбетта специально поднялась на одну из сторожевых башен, чтобы издалека увидеть кортеж. И как только воевода в окружении свиты приблизился к подъёмному мосту, оставила свой наблюдательный пост и поспешила навстречу могущественному гостю.

Дракула, верхом на замечательном вороном коне, миновал подъёмный мост, замковые ворота и оказался во внутреннем дворе. Его встретила стройная высокая молодая женщина, облачённая в тёмно-зелёное платье и плащ, подбитый серебристой лисицей. Она поклонилась.

К лошадям поспешили конюшие, гости спешились и осмотрелись.

– Как зовут тебя, прекрасная госпожа? – спросил воевода хозяйку.

– Я – Эльжбетта Батори, мой повелитель. Этот замок был пожалован ещё моему отцу… – ответила она и дотронулась до медальона, висящего поверх плаща.

Дракула сразу же это заметил…

– Орден Дракона… Что ж похвально, что ты хранишь сей медальон.

– О да, мой господин! Не только храню, но и почитаю, как святыню… – добавила Эльжбетта.

Дракула усмехнулся.

– Неужели, женщина, считаешь себя членом ордена?!

Эльжбетта поклонилась.

– Увы, я всего лишь – женщина. Но если бы была мужчиной…

Дракула рассмеялся, ему понравилась молодая дерзкая красавица.

– Я помню твоего отца. Он верно служил Валахии и голову сложил рядом со своим господарем.

Эльжбетта поклонилась.

– Прошу вас, воевода, отдохните и отведайте моих угощений…

Дракула приблизился к хозяйке замка почти вплотную.

– Ты встречаешь меня одна… Что, в Батори нет мужчин?

– Нет, мой господин. Мой брат погиб пять лет назад в одном из походов против турок… С тех пор я живу одна.

– Отчего ты не замужем?.. – удивился воевода. – Ты хороша собой… И не глупа!

Эльжбетта снова поклонилась.

– Я дала себе зарок, мой господин…

Влад Дракула удивлённо приподнял брови.

– Какой же?

– Выйти замуж только за того мужчину, который носит точно такой же медальон. – Женщина снова прикоснулась к изображению дракона на груди.

– Ни одна женщина не удивляла меня так, как ты… – признался Дракула и взял Эльжбетту за руку. – Считай, что ты нашла того, кого искала… – сказал он и тоже дотронулся до своего, точно такого же медальона.

Женщина улыбнулась.

– Надеюсь, вы останетесь довольны пребыванием в Батори, мой господин.

Дракула рука об руку с Эльжбеттой вошёл в зал. Перед его взором предстал богатый стол, накрытый различными яствами.

Он приблизился к столу вместе с Эльжбеттой, усадив женщину подле себя, оказывая этим ей особенную честь и уважение.

Гости сытно откушали и выпили огромное количество вина. В течение всего пира их слух услаждали мезингеры[19] своими песнями.

Дракула изрядно выпил, сила и энергия переполняли его… Приближённые воеводы по опыту знали: воеводе захочется поразвлечься, причём весьма необычным образом.

Неожиданно хозяйка замка сказала:

– Господин мой… Я видела в твоём сопровождении множество пленных турок. Все они – нехристи… и заслуживают смерти.

Дракула с удовольствием воззрился на княжну.

– Смерти! – воскликнул он. – Нехристи заслуживают смерти! – Дракула в крайне возбуждении выскочил из-за стола. – Приказываю каждого десятого турка посадить на кол!!! Я буду наслаждаться их муками!

В такие моменты воевода становился бешеным и подданные боялись перечить ему. Ибо за ослушание наказание было одно наказание – смерть.

Дракула почти пять лет провёл в качестве заложника у турецкого султана и помнил развлечения турецкой знати… Турки сажали на кол пленных мадьяр, валахов и сербов – крики умирающих оглашали ставку султана, кровь стыла в жилах от вида мучений несчастных.

Влад, а тогда ему было семь лет, помнил, как посаженные на кол молили убить их, чтобы прекратить муки, которые могли длиться несколько дней. Он затыкал уши, не желая слышать эту адскую какофонию звуков…

Но однажды визирь схватил его и, приподняв за шкирку, как щенка, сказал:

– Слушай! Не затыкай уши! Это услаждает слух нашего повелителя!

Влад вырывался, ему хотелось убежать далеко-далеко, в родной Тырговиште. Визирь злобно рассмеялся и добавил:

– Поганый щенок! Я прикажу привязать тебя рядом с твоими христианами, чтобы ты видел, как они медленно умирают.

…Перед взором Дракулы[20] тянулся нескончаемый ряд свежеструганных колов, торчавших из земли. Тут же стояли турки, обречённые на мучительную смерть.

Воевода приказал принести из замка два кресла, для себя и госпожи Эльжбетты, которая изъявила желание насладиться смертью пленников.

– Они не пощадили ни моего отца, ни брата! – сказала она. – Я хочу видеть их мучения.

Эльжбетта заняла своё место рядом с Дракулой. Почти целый день они упивались криками и мучениями умирающих… Тут же они пили вино и вели непринуждённые беседы. Вскоре стемнело, люди воеводы зажгли факелы. Отблески огня освещали адские муки обречённых турок.

Наконец, Эльжбетта пресытилась этим развлечением. Она взяла Дракулу за руку…

– Господин мой… Могу ли я просить тебя?..

– Всё, что хочешь! – с жаром воскликнул воевода.

– Говорят, кровь возвращает силу и красоту. Я знаю одно верное средство, которое позволит мне сохранить молодость…

– Какое? – живо поинтересовался воевода, пожирая глазами Эльжбетту.

– Турчанки… Подари мне двух-трёх девушек…

Дракула рассмеялся.

– Они твои! Выбирай любых!

Эльжбетта поднялась с кресла, поклонилась воеводе и сказала:

– Турчанок я выберу завтра, мой господин. Сейчас же я прошу тебя оказать мне честь… разделить со мною ложе.

Распалённый видом крови и мучений, воевода буквально подхватил Эльжбетту и, словно ценную добычу, на руках понёс в замок.

На следующее утро, после проведённой бурной ночи в объятиях Эльжбетты Батори, воевода преподнёс ей щедрые дары, в том числе и трёх совсем ещё юных турчанок. Эльжбетта решила также отблагодарить воеводу за ночь любви. Она увлекла Влада в покои князя Батори.

Покои были весьма скромными и ничем не примечательными для своего времени, за исключением одного: около камина стояли доспехи покойного Богдана Батори, те самые, в которых он принимал участие в албанском походе. В некоторых местах на металле виднелись зазубрины от ударов оружия.

– Отец верил, что эти доспехи неуязвимы. И погиб лишь потому, что пошёл в бой в других доспехах…

Дракула, как зачарованный, рассматривал нагрудник и шлем князя, украшенный золотыми драконьими крыльями.

– Прекрасная работа… – произнёс он и дотронулся до инкрустированного золотого дракона на нагруднике.

– Кто ковал сии доспехи?..

– Некий мастер моего отца… Имени я не помню. Но знаю, что он закалял металл в крови рабов[21].

Дракула удивлённо вскинул брови.

– Этим доспехам нет цены! – воскликнул он.

Эльжбетта опустилась на колени перед воеводой.

– Прими их в дар, мой господин… Пусть они напоминают о нашей любви.

Дракула растрогался, подхватил Эльжбетту и привлёк к себе.

– Я буду частым гостем в Батори, обещаю.

Влад Дракула действительно стал частым гостем в замке Батори. Через два года госпожа Эльжбетта родила сына…

А в скорости вспыхнула новая война с Турцией. Влад Дракула Цепеш собрал войско и приготовился встретить врага на берегу реки Арджеш.

Господарь Валахии, облачённый в доспехи, подаренные возлюбленной, взирал на многочисленное турецкое войско, разбившее походные шатры на противоположном берегу реки, уверенный в своей очередной победе. Он и не предполагал, что эта битва при Арджеше будет для него последней.

Воеводы, соратники господаря, напуганные несметными полчищами турецкого султана Махмеда II, вступили с ним в преступный сговор. Они пообещали голову Влада Дракулы в обмен на их жизни.

Султана вполне устроило предложение малодушных валашских воевод, ибо Влад Дракула давно стал его личным врагом – за время своего правления тот не проиграл туркам ни одной битвы. Возможно, и в это раз победа осталась бы за Дракулой, если бы не трусость его подданных.

Воеводы предательски отравили Влада Дракулу Увы, не помогли валашскому господарю и доспехи, закалённые в крови рабов, – против яда и предательства они бессильны. Затем Дракуле отрубили голову, залили её мёдом и отправили в ставку Махмеда II, выразив этим свою покорность.

Обезглавленное тело Влада Дракула предатели перевезли в Сигишоар, где и похоронили. Эльжбетта Батори была в тяжести вторым ребёнком, когда узнала, что её возлюбленный Влад Дракула погиб и погребён в своём старинном родовом гнезде.

Княжна поспешила туда, подкупила управителя замка и тайно вывезла обезглавленное тело воеводы в Батори, где, оплакав, предала земле.

Доспехи же, некогда подаренные воеводе, Эльжбетта приказала разместить в главной замковой зале, где издавала страшные крики по ночам, сокрушаясь о потери любовника, обещая поквитаться со знатью, предавшей его.

Вскоре Эльжбетта родила второго сына…

Дмитрий Берсеньев искренне восхищался средневековой историей и с неподдельным интересом и восторгом рассматривал металлический нагрудник с изображением дракона, инкрустированным золотом. Действительно, доспехи, сохранившие отметины былых сражений, впечатляли.

Гости лишь отчасти, для вида, внимали хозяину, ведь они не в первый раз слышали о любовнице Влада Дракулы, как впрочем, и о его смерти. Один лишь Дмитрий с нескрываемым интересом выслушав рассказ графа, наконец, отважился спросить:

– Простите, ваше сиятельство… А если господарь Валахии был обезглавлен и похоронен без головы, то возникает вопрос: откуда Эльжбетта взяла сей прекрасный шлем, украшенный крыльями дракона?

Граф рассмеялся.

– Похвально, сударь, похвально! Вы попали прямо в точку! Сей шлем – копия того, который Эльжбетта подарила Владу Дракуле. Оригинал же бесследно утерян. А я вас что-то не припомню, сударь?..

– Честь имею представиться: Берсеньев Дмитрий Сергеевич, племянник Берсеньева Ивана Петровича. Явился к вам, дабы сыскать место управляющего, – признался гость, чем вызвал одобрительные улыбки молодых барышень.

Откровенность молодого человека обезоружила графа.

– Иван Петрович Берсеньев поставляет мне кондитерские изделия. Человек он порядочный и надёжный. Надеюсь, рекомендательное письмо у вас имеется?..

– Разумеется, ваше сиятельство! – Дмитрий тотчас извлёк из кармана рекомендацию, написанную самим купцом Берсеньевым.

Граф пробежался по рекомендации глазами…

– Здесь указано, что вы посещали Московский университет вольным слушателем?..

– Да, ваше сиятельство, отдавал предпочтение экономике и финансам…

– Прекрасно… Я обещаю подумать над вашей кандидатурой, Дмитрий Сергеевич. А теперь веселитесь.

Граф, вполне удовлетворённый рекомендациями, на следующий день ещё раз лично переговорил с Дмитрием Берсеньевым. Вскоре в поместье появился новый управляющий. И граф был им вполне доволен.