Возвращение из отпуска Мошков Кирилл
— Каждый пойдет в одиночку и будет действовать в меру своего разумения. Если дело пойдет к провалу — старайтесь оттянуть на себя как можно больше внимания противника. Остальным будет легче.
Легин задал было себе вопрос, почему в таком случае они не разошлись сразу после выхода из Закрытых секторов, но понял, что дело тут в абсолютной неопытности Петровича и Ричарда Лестера во всем, что связано с передвижением в вакууме. Поэтому расстались они уже внутри Дворца — после трех часов спуска на ветхом монтажном подъемнике вдоль гигантского ребра одной из Балок Вондрачека и многочасового лежания на залитой светом дворцовой броне в ожидании, когда уберется на свой маршрут почему-то застрявший недалеко от них патрульный робот.
Легин достаточно легко и без приключений миновал внешний ярус Дворца — он был пуст, ярко освещен, везде стояли отключенные — на ночь, подумал Легин — киберуборщики. Об устройстве Дворца Легин имел довольно туманное представление. Знал только, что саму Резиденцию окружает несколько чередующихся слоев парадных и технических ярусов.
Чтобы не быть обнаруженным, он использовал сложный прием, которым сам овладел всего четыре года назад на Шилемауре благодаря знакомству со стосемилетним Великим Воином Гриоо. Прием заключался в соединении простой «японской дрожи» с быстрой «кадрированной» сменой положений открытых частей тела, делавшей человека незаметным не только для невооруженного глаза, но и для телекамер. Это было трудоемко, но после лежания на броне Легин чувствовал себя отдохнувшим.
Перепрыгнув луч фотоэлемента, он влез в узкий колодец, служивший, видимо, для перемещения обслуживающего персонала. Никаких защитных устройств в колодце он не обнаружил и спокойно спустился по скобам в более глубокий ярус.
Он давно заметил странность: в ярусах и тоннелях было довольно много неисправной техники. Многие блоки и панели были либо мертвы, либо мигали аварийными сигналами. Фотоэлемент при выходе из колодца не работал.
Легин вышел в полутемный технический ярус. Коридор перегораживала огромная туша ремонтного робота. Задние шаговые конечности его слабо подергивались, каждый раз краями присосок царапая пластик пола — от этих подергиваний в пластике уже образовались глубокие борозды. Стоя на двух парах ног, робот верхними манипуляторами держал какой-то кабель, вытянутый им из лючка в потолке. Кабель мерно коротил, осыпая робота горстями оранжевых искр. Робот тупо водил одним глазом; второй неподвижно смотрел в сторону. При каждой новой вспышке искр нижние усы и руки робота судорожно поднимались к кабелю и тут же опускались назад.
Легин пригляделся и прислушался: казалось, что на этом ярусе вообще не работает сигнализация. Он спокойно пошел по коридору в поисках колодца или лестницы, ведущих ниже, в сторону Резиденции.
На стенах и полу то здесь, то там стояли и лежали киберуборщики — вовсе не выключенные, а выдохнувшиеся, разряженные. Везде гроздьями висела пыль — скорее даже не пыль, которая в Космопорте накапливается очень медленно, а паутина. Легин, все больше поражаясь царящему запустению, проходил сектор за сектором. В одном месте со стены на него сверкнул глазками огромный паук и проворно убежал под потолок. Легин быстро сосредоточился на этой отвратительной твари: нет, это была не нежить. Обычный марсианский паук, из тех, что в трюмах грузовиков путешествуют по всей Галактике.
Вдруг где-то впереди вспыхнули аварийные лампы, завыла сирена — впрочем, неуверенно, как бы вполнакала. Он тут же встал в нишу, где тоскливо мигало табло «система неисправна», и стал невидим.
Зажегся яркий свет. Впрочем, именно что только зажегся — тут же вспыхнул, мигнул и погас. Сирена сконфуженно пустила безобразную киксу и, плаксиво мяукнув, замолкла. Откуда- то все же примчался полицейский робот, пронзительно свистнул и принялся палить из двух стволов вдоль коридора. В дальнем конце коридора из стен полетели оранжевые искры.
Легин не удержался. В три движения поднял пистолет и вмазал роботу в блок управления огнем. Робот прекратил пальбу, свистнул, протяжно запищал и застыл. На его каске зажглась надпись:
СОБЛЮДАЙТЕ ОЧЕРЕДНОСТЬ ПРИ ПОСАДКЕ!
Легин пожал плечами и вышел из ниши. Робот покосился на него и поучительно сказал:
— Транспортный эскалатор абсолютно безопасен, если неукоснительно соблюдать правила пользования им.
— Номер? Задание? — отрывисто сказал Легин, подражая космопортовским полицейским.
— Номер Ку-219, - неуверенно сказал робот, свистнул и опять запищал. На его каске возникла новая сентенция:
ВЫПОЛНЯЙТЕ УКАЗАНИЯ ПЕРСОНАЛА!
— Система охраны складов системы жизнеобеспечения задействована на семь процентов. Внимание, опасное снижение уровня охраны! — неожиданно игриво сказал робот.
— Задание!? — рявкнул Легин.
Робот подумал. Его глаза повернулись и согласно уставились в противоположную от Легина сторону.
— Большинство несчастных случаев при пользовании транспортными эскалаторами связано с невнимательностью, — грустно проговорил металлический полицейский. Голос его становился ниже и ниже, медленнее и медленнее.
Легин отвернулся и пошел по коридору.
— Склад номер шестнадцать вскрыт, — напомнил робот ему вслед. — Центральный пост охраны не отвечает. — В низком металлическом голосе чудилась тоска.
Под ногами, злобно пища, метнулась тощая крыса. Легин проводил ее глазами. Все это до смешного напоминало сцену из читанной в детстве книжки, Легин только не мог вспомнить — из какой.
Он нашел лифт и, не таясь, вошел в него и нажал серебристую кнопку «Резиденция».
— Предъявите допуск, — грозно сказал лифт.
— В гробу я видал твой допуск, — злорадно сказал Легин.
Он уже понимал, что здесь происходит нечто опрокидывающее все его представления. Во всяком случае, верить в силу противника он стал меньше.
Лифт закрылся и поехал, но через секунду грозно заявил:
— Допуск не опознан. Предъявите допуск!
— Отстань, — отозвался Легин.
Лифт ехал молча. Прошло не меньше тридцати секунд, прежде чем он запротестовал:
— Допуск не опознан. Предъявите допуск!
— Иди к черту, — усмехнулся Легин, и тут лифт затормозил и открыл двери.
«Резиденция», прочитал Легин на табло и вышел.
— Допуск не опознан, — грозно сказал лифт сзади. — Вы трижды предъявили неверный допуск. Я вынужден запретить вам поездку до уровня «Резиденция».
Лифт гневно захлопнулся и удалился вверх.
Легин стоял посреди беломраморного коридора, пол которого был выстлан красным ковром. Ковер нес на себе следы десятков ног, запачканных цементов и краской. Слева был тупик — мраморная стена, на которую было наклеено несколько крышечек от йогурта «Малинка».
Легин пошел вправо. Коридор повернул. Легин остановился.
В ярком свете газосветных панелей на стремянке стоял мужичок в спецовочке, забрызганной краской, в грязном солдатском кепи без кокарды и драных кедах. Лицо его закрывала защитная маска. Часть стены была разворочена, куски мрамора валялись на загаженном ковре. Прямо посреди ковра гудел, дергаясь, допотопный сварочный аппарат, весь в потеках известки. Мужик что-то сваривал в обнаженной арматуре стены, летели синие искры.
Дождавшись, когда мужичок прервется, чтобы сменить электрод, Легин подошел к нему и похлопал по плечу.
Мужичок живо обернулся, подняв маску, но при виде Легина разочарованно пожал плечами и пошел за электродом.
— Эй, уважаемый, — сказал ему в спину Легин.
Мужичок не ответил. Тогда Легин вновь похлопал его по плечу.
— Ы-ы-ы, — с досадой обернулся мужичок и знаками показал, что глухонемой.
Легин покачал головой и пошел прочь.
Ковер становился все грязнее и грязнее. То здесь, то там стояли ведра с засыхающей краской, валялись электроды, огрызки стальных прутьев и уголков. Легин ногой в скафандровом сапоге пнул драную спецовку, валявшуюся на проходе. Коридор вывел его в совсем уж парадный и торжественный тоннель, где белый мрамор был густо отделан золотом. На самом видном месте красовалось слово из трех букв, в рост человека тщательно намалеванное на мраморе пульверизатором. Количество ведер, кистей, мятых газет за пять-шесть прошлых лет и захватанных пустых бутылок достигло критической точки.
Повернув в приемную перед Тронным залом, Легин увидел двух гвардейцев. Автоматически он выдернул пистолет, но гвардейцы не шелохнулись. Легин подошел поближе. Два двухметровых викинга с усами твердо сжимали затянутыми в белую замшу руками вороненые карабины, непреклонно глядя в противоположную стену.
Легин ткнул одного из них пальцем. Манекен чуть качнулся.
В дальнем конце приемной с шумом распахнулись высокие двустворчатые белые с золотом двери. Легин обернулся с пистолетом в руках. Через огромную, слабо освещенную приемную к нему шел мрачный, ехидный Реостат, еще издали воинственно поводя носом.
— Куклы? — осведомился он еще шагов за двадцать.
— Куклы, — ответил Легин, засовывая пистолет в кобуру.
— Да, сынок, странные дела тут творятся, — проговорил Реостат, подходя и щелкая одного из гвардейцев в нос.
— Вы представляете, что мы увидим там? — спросил Легин.
— Слабо, — ответил Реостат, и тут из коридора послышались шаги — со стороны, противоположной той, откуда пришел Легин. Они обернулись. Из-за поворота, как самоходная осадная башня, показался огромный, кряжистый Лестер — уже без скафандра, который был, как львиная шкура у Геракла, накинут ему на плечи, в своих обычных широких штанах и гигантском балахоне.
— Рыжий, ты, шут его всего забери совсем, ты что-нибудь тут понимаешь, в этом кабаке? — заорал он, как только их увидел. — А ты, Легин, сынок?
— Ни шиша мы не понимаем, — зло ответил Реостат. — Похоже, что нас кто-то водит за нос, нас и всю Галактику заодно.
Лестер подошел, откидывая волосы со лба, пожал им руки, ткнул кулаком в твердый бок гвардейца и пробурчал: «безобразие».
И тут тихо скрипнули, приоткрываясь, золотые двери Тронного Зала.
Реостат мягко, как опытная пожилая пантера, отпрыгнул в сторону, вскидывая наизготовку свой страшный скрэчер. Лестер без долгих разговоров выволок из широкой штанины здоровенный обрез охотничьего ружья — Легин впервые увидел, чем вооружен старый Рыцарь. У самого Легина «питон» оказался в руке прежде, чем он успел о нем подумать. Двери открылись.
Из них бочком вышел смущенный Петрович и сказал:
— Ну тихо, тихо, вы чего, я ничего.
Реостат плюнул, с размаху сунул оружие в кобуру и рявкнул:
— Дубина ты, Миша, Господи прости! Вот бы мы из тебя сейчас компот сделали…
— Ну ничего, ничего, — густо проворчал Лестер, опуская свою пушку. — Не нервничай.
— Пойдите, посмотрите, — кивнул Петрович головой на двери. — Прелюбопытное зрелище!
Один за другим они вошли в Тронный Зал Галактического Пантократора.
Каждому человеку в Галактике, кто хоть пару раз в жизни смотрел новости по телевизору, знакомо это помещение. Когда показывают Пантократора, его показывают либо здесь — когда он милостиво принимает послов, зачитывает манифесты и обращения, награждает героев — либо где-нибудь вне Космопорта, когда он совершает путешествия по Империи. За пределы Империи Пантократоры не выезжали лет триста, с тех пор как Роберт VI нанес визит на Землю. А нынешний, Роберт XII, и из Космопорта носа не высовывал со дня восхождения на престол, хотя в бытность свою кронпринцем учился, говорят, на Земле-Большой. Так что телезрители могли видеть его только в этом интерьере. Малиновые портьеры, присобранные на белых с золотом стенах; малиновый с золотом балдахин; сияющий чистым золотом трон с малиновой бархатной подушкой на сиденье…
Сейчас все это освещалось только одной лампочкой под потолком. Вокруг трона на почтительном расстоянии стояли мертвые, обесточенные телекамеры.
— Нравится? — спросил Петрович. — Ни охраны, ничего… Куда ж тут все подевались- то?
Реостат двинулся в обход зала.
— Легин, сынок, — позвал он из темного угла. — Глянь.
Высокая двустворчатая дверь, откуда в телевизионных трансляциях выходил Пантократор, была приоткрыта. Из- за нее пробивался слабый свет.
Все четверо вошли в соседнее помещение.
— Дела, — только и сказал Лестер.
Петрович прошел по комнате, вглядываясь в лица…
Легин подошел к рослой, с волевым румяным лицом кукле Пантократора. Его величество, как и его верные гвардейцы в приемной, твердо и спокойно смотрел на противоположную стену.
Легин извлек кей и, пользуясь им как усилителем, мысленно ощупал куклу изнутри.
Он обнаружил развитую систему киберкинеза, целую нервную систему биокинетического характера. Эта кукла не только на вид была неотличима от человека, она еще и двигаться могла, как человек. Куклой управлял процессор, находящийся в затылочной части головы. Процессор получал неактивный, но постоянный сигнал извне.
— Петрович, — позвал Легин. — Иди сюда.
Петрович подошел, всмотрелся в лицо Пантократора и содрогнулся. Лицо и вправду было совершенно живым, но неподвижным.
— Мрак, — пробормотал первый панк Империи. — И этот… это… нами правит?
— Погоди ужасаться, — нетерпеливо сказал Легин. — Правит, ясное дело, не он. Помоги. Чувствуешь сигнал на сверхнизких, примерно два гигагерца? Давай возьмем пеленг.
Петрович сосредоточился.
— Ага, чую, — пробормотал он и двинулся в противоположный угол. — Не надо пеленг, я так направление чую. Тут рядом где- то.
Легин двинулся за ним, вслед — Лестер, подталкивая Реостата:
— Давай, Роби, давай. Видишь, ребята что- то унюхали.
Замазанную известкой дверцу пришлось вскрывать с помощью диггера. Это была первая запертая дверь во Дворце с тех пор, как они вскрыли шлюз на внешней броне.
Дверца лязгнула. Легин полез первым, включив фару. Сыпалась известка, разбегались пауки. Длинный низкий коридорчик шириной чуть больше полуметра привел его в узкое пространство за каким-то шкафом.
Легин шагнул из-за шкафа в маленькую комнатушку, заваленную бумагами. Шагнул и сразу понял наконец, с чьей злой волей столкнулся.
На когда-то белых, а теперь безнадежно грязных стенах были аккуратно развешаны неразборчиво черные плакаты, на которых можно было угадать изображения мускулистых фигур с оружием, голых женских тел и пентакратий. Воняло табаком, мужскими носками и плесенью. Перевернутое черное распятие упиралось в оплывшие черные свечи над закопченным стальным таганом. А под распятием, за заваленным всякой дрянью письменным столом, сидя спал пожилой лысый человек в донельзя заношенном коричневом комбинезоне, какие носят программисты на компьютерной планете Комп. На столе перед ним включенный компьютер светился красно-черным дисплеем. На компьютер была водружена стандартная военная радиостанция.
Петрович подтолкнул Легина, показывая на рацию: вот, мол, источник сигнала. Легин оттянул затвор пистолета и шагнул было к столу, но тут, сопя и пыхтя, в комнату ввалился Лестер, а за ним возник очень сердитый Реостат.
— Та-ак! Эт- то что тут такое происходит, яд-дрена вошь, трепать-колотить? — заорал он так, будто ему снова было двадцать пять и он с мечом в руках снова дрался с демонами на дальних планетах.
Лысый программист проснулся, подпрыгнул, увидел разномастную вооруженную компанию и побелел.
— Г-господа, я здесь ни-ни при чем, — забормотал он, — я только программист, я только наблюдаю за системой… Я… о-о?!
Это он уставился на Реостата, как на оживший призрак.
— Ага, браток, — ласково сказал рыжий шкипер, пряча скрэчер и довольно, как сытый тигр, потягиваясь. — Узнал меня?
Глава шестая
Когда два первых Рыцаря, Майк Джервис и Фродо Таук, впервые встретились со шкипером Роби Кригером, по прозвищу Реостат, шкипер занимался извозом на личной химической ракетке, раз в неделю летая межу первой и третьей планетами системы Толиман I — Тартаром и Компом. В юности шкипер был замешан в волнениях курсантов Императорского Высшего командного училища Звездного флота и, закончив его с отличием, тем не менее не смог попасть на государственную службу в Империи. Поэтому и занимался столь малопочтенным для столь квалифицированного звездолетчика делом. При начале своего бизнеса он долго не мог найти себе бортмеханика: застрял на Тартаре, где проще найти шахтопроходчика или плавильщика, чем бортмеханика на планетарник. Наконец, нанялся некто Шурти Шустрато. Был он еще довольно молод, но уже заметно лысоват, немножко злоупотреблял транквилизаторами и был за что- то выгнан из управления тартарских рудников, где служил программистом. Кроме того, он был членом Церкви Сатаны, но Реостату он об этом не сообщил. Реостат проработал с ним девять месяцев, пока на борт его скромной ракетки не поднялись двое странно одетых людей. Гг. Джервис и Таук торопились вылететь с Тартара на Комп по свежему следу Хозяина, совершившего свое самое бессмысленное преступление. При виде этой пары мутноватые глаза Шустрато нехорошо сверкнули, и он еще с космодрома куда-то позвонил. Перед самым стартом ракету пытался задержать полицейский патруль; однако Реостат поднял корабль, несмотря на переданное диспетчером запрещение. Ракета покинула имперскую планету Тартар и отправилась на независимый Комп.
По дороге произошел ряд знаменательных событий, в результате которых на Комп мистер Кригер прибыл уже членом отряда Рыцарей. Шустрато же исчез с борта корабля буквально через несколько минут после стыковки с орбитальной станцией.
Впоследствии поиски похищенных Хозяином гениев привели Джервиса, Таука, Кригера и других Рыцарей на планету Хелауатауа, вторую в той же системе, и там на их пути снова возник Шурти Шустрато. Но это не был прежний вяловатый толстячок, злоупотребляющий таблетками; это был ловкий и злобный соглядатай, в теле которого гнездился бестелесный «демон» — виртуальный разум-соглядатай. Слуги Хозяина завербовали Шурти сразу после того, как он покинул ракету Реостата, и шпион тщательно проследил путь Рыцарей, но Майкл Джервис обнаружил соглядатая при помощи хрустального всевидящего шара; последовала недолгая погоня, и демон, не выдержав, вырвался из тела Шустрато, когда Рыцари окружили его со сверкающими в лунном свете мечами. Холодная сталь меча Реостата рассекла бестелесные крылья, демон исчез в смрадном холодном пламени, а Шустрато в ужасе, ползая по земле, выдал Рыцарям всю информацию, какой владел, и был брошен ими на холодном осеннем поле, на колючей стерне, под багрово-черным ночным небом.
Посидев на холодной земле, Шустрато внезапно вскочил и бросился бежать куда глаза глядят. Ужас владел его слабой душой. Все было страшно ему. И ледяная сталь мечей Рыцарей, которую он боялся даже вспомнить, и неизбежная, как ему казалось, месть Хозяина.
К утру, задыхаясь, он упал на огородах какой-то туземной деревушки.
Хелиане не любят пришельцев со звезд, но у Шурти хватило хитрости никому ничего о себе не рассказывать: сошел за простого приезжего из-за ближних гор. Он провел на Хелауатауа год. Однако никто не мстил ему, никто не вздымал над его плешивой головой сверкающей стали.
Он уехал на Комп. Комп — весьма своеобразный мир: вся эта планета превращена в гигантский компьютер. 90 % всех информационных потоков Галактики проходят через гигантские серверы Компа и его невероятной мощности узлы связи, половина вычислений всего Мира производятся исполинскими процессорами Большого Компьютера. Комп населяют техники и программисты. Там мало кого интересует, кто ты и откуда; главное, чтобы ты мог говорить на птичьем языке программистов и, как они, раздраженно хлопал по столу, когда отлаживаемая программа «виснет» — тогда ты будешь здесь своим. Шустрато на птичьем языке говорил и по столу хлопал. Кроме того, он искал здесь своих — не в том смысле своих, в каком своим в доску его считали в лаборатории. Искал и нашел. Оказалось, что и на Компе есть свое подполье. Где еще гнездиться хакерам, как не в самом средоточии компьютерного мира? Но и хакеры хакерам рознь, и всего через пару месяцев Шурти уже работал простым техником у трех длинноволосых гениев, вовсю доивших ресурсы Галанета ради каких-то темных целей. Шурти не интересовало — ради каких. Главное, эти длинноволосые, как и он, носили на шее изображения пентакратии.
По вечерам Шурти вместе с ними ходил в одно местечко. Там и нашел его некто Бит Турзал, впоследствии известный как организатор мятежа сатанистов на Компе.
— Я знаю, что ты служил Великому Князю Тьмы, — сказал ему Турзал в полутьме бара «Системная Ошибка» за стаканом какого-то адского зелья. — Знай, Его Сатанинское Величество низвергнут страшными врагами всех здравомыслящих и трезвых людей. Но есть некто, кто принял великое могущество Зла. Это исполненный мощи черный Тролль Хо. Он объединит нас снова.
Напившись впервые после двухлетнего воздержания, Шурти Шустрато склонен был верить чему угодно. Тем более, что он и так разделял всеобщее заблуждение сатанистов, отождествлявших христианского сатану и таинственного древнего Хозяина. И тем более, если за выпивку платил не он. Бит Турзал к тому же был мускулист, подтянут, носил простую, но страшно дорогую черную одежду с серебряным черепом на цепочке — то есть олицетворял собой все, что так нравилось Шурти.
Кончилось тем, что Турзал предложил пьяному Шурти лететь в Космопорт, на очень важную и нужную работу во имя Общего Дела. На лицах трех волосатых хакеров, сидевших рядом, отразилась неприкрытая зависть. Шурти, конечно, согласился.
— Я не делал ничего плохого! — заламывал он теперь руки, стоя перед сурово слушающим его Реостатом. — Система работала сама, Его Сатанинское Величество самолично запустил ее двадцать пять лет назад! Я только должен был поддерживать ее в рабочем состоянии.
— Куда делся настоящий Пантократор? — спросил Реостат.
— Какой — настоящий? — опешил Шурти Шустрато. — Я ничего об этом не знаю! Господа, поверьте, ничего! Я должен следить за работой компьютера. У меня тут целый свод инструкций: зависание программы, потеря питания, аппаратные сбои… Понимаете, машина запущена за десять лет до того, как здесь появился я. Я обязан следить за бесперебойным выполнением программы и, если по каким- то причинам выполнение нарушится, с резервного блокнот-терминала запустить программу с той же строки. Впрочем, за пятнадцать лет не было ни одного сбоя. Но, господа, я не знаю, В ЧЕМ заключается выполнение программы!
— Что же, вы просидели здесь пятнадцать лет безвылазно? — спросил молчавший до сих пор Петрович.
— Да, — растерянно сказал Шустрато, непрерывно потирая дрожащие потные руки. — Я живу вот здесь, — он метнулся к маленькой стальной дверце и показал крохотную келью — постель, умывальник, унитаз. — Светских развлечений мне не надо, кое-какую нашу… церковную… литературу я читаю, а вообще… я ведь получаю очень приличные деньги!
— Сколько? — вдруг заинтересовался Лестер.
— Пять цехинов в неделю, — с огромной гордостью сообщил Шустрато.
— И зачем же тебе эти деньги? — участливо спросил Лестер. — Ведь ты отсюда не выходишь и не знаешь, когда выйдешь.
Шустрато застыл, как громом пораженный. Видно было, что эта мысль никогда не приходила ему в голову. Рот его приоткрылся, мутные глаза бессмысленно уставились в стену убогой спальни.
— Так, — решительно сказал Реостат. — А ну, убирайся туда.
Он затолкал все еще молчавшего Шустрато в спальню, закрыл было за ним дверцу, потом что- то вспомнил, приоткрыл и крикнул:
— Эй, у тебя там есть Доставка?
— Е-есть, — еле слышно ответил тот.
— А, ну с голоду не подохнешь, — успокоился Реостат и захлопнул дверцу, заложив ее попавшимся под руку разводным ключом.
— Так, — Легин сел за стол, развернул к себе монитор. — Давайте разбираться.
На экране красным по черному значилось:
ВЕЛИКИЙ ПЛАНСтадия: 129
Этап стадии: 93
Шаг: 4213
Следующий шаг: 4214
Состояние: плановый останов
Следующее состояние: выход в следующий шаг
Время выхода: 03.10.3940, 23.00
Внеплановый (досрочный) выход: нажмите любую клавишу
Особые указания: проверять работоспособность передающего устройства до планового выхода в следующий шаг не требуется, проверка осуществится автоматически; в случае неисправности переход на резервный каналтакжеосуществится автоматически.
— Так, — сказал Легин. — Дик, вы у нас, наверное, самый основательный. Пожалуйста, последите за тем, чтобы к клавиатуре никто не прикасался.
Он повернулся к Реостату.
Реостат задумчиво смотрел на монитор, щупая жесткими длинными пальцами свой острый подбородок с отросшей рыжей щетиной.
— У нас есть семь часов, — проговорил шкипер. — Сейчас без пяти шестнадцать.
— Нужен специалист по компьютерным макросистемам, — сказал Легин, массируя виски (он не спал вторые сутки, это начинало сказываться на самочувствии). — Я слабо в этом разбираюсь. Я не сумею с другого терминала залезть в эту систему и покопаться в этом самом Великом Плане. А вдруг следующий шаг — уже война?
— Я что-то ничего не понимаю, — медлительно прогудел Лестер, отводя волосы со лба.
Легин вздохнул, закрывая глаза. Боль в висках утихла, но слабость оставалась.
— Дик, все очень просто. Пантократор, министры, придворные — это все куклы.
— Это я видел, — ответил Лестер и, кряхтя, сел возле Легина, загородив своей ручищей клавиатуру от случайного прикосновения. — А где же настоящие?
— По- моему, это совершенно несущественно, — устало сказал Легин. Петрович встревоженно «пощупал» его и подошел, встал сзади, принялся без касания подкачивать энергию, осторожно поводя руками вокруг светловолосой головы гренадера. — Главное, куклы есть. Те, кто в последние годы видел Пантократора, видели куклу. Чья-то злая воля выдает эти куклы за правителей Империи. То есть ясно, чья. Куклы управляются отсюда, вот через эту рацию, вот этим компьютером. Программа компьютера составлена, видимо, самим Хозяином, которого эти чертомолы именуют сатаной. Хозяина нет уже семнадцать лет, но программа работает. Мы еще узнаем, какие стадии она уже прошла — лично мне кажется, вся политическая жизнь Империи в последние полтора десятка лет инспирировалась отсюда. Хозяина нет — вы же сами его уничтожили — но его дело живет, компьютер исправно выполняет программу, заставляет Империю ввинчиваться во все более самоубийственные действия. Видимо, цель этой программы, а значит, цель Хозяина — привести Империю и Конфедерацию к войне и в этой войне уничтожить большую часть человечества.
Реостат покивал.
— Легин прав. Ребятки, кнопку нельзя нажать ни в коем случае.
— Господи, как же я устал, — пробормотал Легин.
— А ты отдыхай, мальчик, — с неожиданной теплотой сказал Реостат. — А я полечу за специалистом.
— Куда? — встрепенулся Легин.
— На Комп, куда же еще, — ухмыльнулся рыжий шкипер.
— До Компа двадцать часов лету на любом корабле, — возразил Легин.
— Фигня-а, — взмахнул рукой Реостат, — мы же во Дворце, здесь должна быть личная Его Императорского Величества Яхта «Молния Млечного Пути». Ух, всю жизнь мечтал слетать на этой штуке! Я тебе точно говорю: на «Молнии» я обернусь туда- обратно за шесть часов.
— А, это дзета-капсула, — понимающе кивнул Легин. — Слушайте, Реостат, возьмите меня с собой, а? Дик присмотрит за компьютером, а Петрович возьмет ближайшие сектора под психоконтроль. И все тут будет в порядке. А, Реостат?
— Гхм, — с сомнением сказал Реостат. — Тебе отдохнуть бы.
— В капсуле отдохну, — сказал Легин. — Вы же ее сами поведете?
— Да, уж это точно, — согласился Реостат. — Даже тебе бы это не доверил. Гренадер-то ты гренадер, но с папой Реостатом тебе нефига равняться, недаром папа Реостат Императорское Высшее кончал.
Легин согласно кивнул, про себя усмехнувшись Реостатовой похвальбе. Конечно, он хотел подстраховать старого шкипера — тот ведь уже лет пятнадцать вообще ни на чем не летал, какие уж там дзета-капсулы.
— Возьмете? А я еще успею с борта или с Компа связаться с моим начальством, чтобы не поддавались там на провокации, — по- мальчишески просительно сказал Легин.
Этот аргумент решил дело. Реостат махнул рукой.
— Собирайся. Хорошо, скафандра ты не снимал.
У самого Реостат тоже только шлем был открыт.
— Пошли. Ребята, держитесь тут. Чтоб у вас тут мышь не проскочила.
— Давайте живее, — отозвался Лестер. — И поосторожнее там.
Легин щелкнул пряжкой пояса: он сменил скафандровый ремень на свой форменный, более удобный для того, чтобы на него повесить и диггер, и пистолет.
— Я готов. Идем?
— Давай. Только бегом, — произнес рыжий шкипер, и они нырнули в коридорчик за шкафом.
Вновь мелькают дикие картины разора и запустения. Брошенные деревянные стремянки, кисти, ведра, ободранные и заляпанные ковры, оббитый и заляпанный грязью мрамор… Наконец, показался вызолоченный, помпезный, но почему-то заляпанный цементом шлюз. Щелкнули забрала шлемов. Полураспахнутый люк, подумав, качнулся и открылся настежь.
Легин бросился в кресло. Хотя яхтой явно не пользовались много лет, она оказалась в полной исправности — все системы слаженно откликнулись на запрос Реостата.
— Старт, — скомандовал шкипер, сунув жилистые руки в такт-сенсоры.
— Запрашиваю стартовую службу, — шелковым голосом откликнулся бортовой компьютер.
Реостат шепотом выругался.
— Сейчас еще задержат, туда вас… сюда…
— Стартовая служба Космопорта Галактика, — раздался нежный девичий голосок. — Личной яхте Вашего величества открыт зеленый коридор на старт. Счастливой звездной прогулки, Ваше величество!
Легин, не сдержавшись, хихикнул. Реостат тоже хмыкнул и пробормотал:
— Спасибо, милая.
Легин приготовился было подстраховать шкипера, подхватить управление, когда тот не справится с самым совершенным кораблем в Галактике, но тут вдруг рыжий Рыцарь напрягся, подавшись вперед, жилы на его руках вздулись, яхта оторвалась от причала Дворца, и Реостат положил ее в такой немыслимый, такой смелый вираж, что у Легина захватило дух. В первую секунду он испугался, что яхта вырвалась из-под контроля пилота, но тут корабль бешено крутой свечой ввинтился в полярный коридор, и Легин понял, что перед ним пилот милостью Божией. В льдистых голубых глазах Реостата вспыхнула чистая радость полета. Тенью мелькнули за прозрачной лобовой броней и исчезли конструкции Космопорта, далекой дугой вдалеке мигнуло Солнце, радужными хвостами потянулись по небу звезды. Легин был поражен: такого пилота он не видел никогда. Реостат без плавного разгона, по суперсложной траектории «шарф» кинул яхту в гиперпереход — самому Легину на таком корабле на этот маневр понадобилось бы минут двадцать- тридцать, Реостат управился за семь. Короткий толчок и муть в глазах в момент перехода — и пространство вокруг заметно посветлело; прямо по курсу засиял желтый диск Толимана I.
— Да-а, — только и сказал Легин.
— То-то, — ухмыльнулся Реостат. — Ах, братец ты мой, что за корабль. Что за чудо! Ох, рванули бы мы с тобой сейчас куда-нибудь в Туманность Андромеды, а? А чё, я бы за пять гиперов довел бы! Месяца за три дошли бы!
— Ну уж за три! — не выдержал Легин такой похвальбы.
— Ну, за пять, может быть, — согласился Реостат. — Я в тринадцатом году уходил в Туманность Андромеды на «Алмазе Галактики», это был первый дзета-крейсер, помнишь? Мы ушли седьмого января тринадцатого, а вернулись в декабре пятнадцатого. Что, думаешь, сейчас быстрее летают? А все потому, что боятся пилоты, осторожничают.
Реостат ввел тормозной режим так резко, что у Легина в шейных позвонках что- то пискнуло.
— Давай, парень, не жди, запрашивай свое начальство.
Легин, спохватившись, подсоединил свой браслет через кей к бортовой рации и набрал личный код своего начальника.
Надо учесть, что он не знал, что происходит на Земле. Он не пугал себя понапрасну, но все же изрядно волновался, ожидая ответа.
Наконец, ответ пришел.
— Маршал Лепелье, — хмуро сказал старческий голос.
— Лейтенант Таук, сэр, — откликнулся Легин.
— Та-ак. Хм! — послышалось в динамиках рации. Маршал засопел. — Ты где, Таук?
— Я на борту Личной яхты Его величества Галактического Пантократора, сэр, — спокойно сказал Легин.
— Где-е?!
— Следую из Космопорта на Комп, сэр, — так же ровно сказал Легин.
— Merde! — заревел Лепелье. — Ну-ка рассказывай все по порядку!
Легин рассказал все — быстро и сжато, в тех выражениях, которые обдумал еще в Космопорте, на бегу.
Начальник Управления Безопасности закряхтел.
— Вовремя ты, надо сказать… Жди, не отключайся. Вызываю Президента.
Раздались попискивания, и Лепелье сказал кому- то:
— Здравствуйте, Хуа. Президента, срочно.
Пока маршал докладывал Президенту, Легин искоса глянул на Реостата. Тот спокойно вел яхту по тормозной траектории, поглядывая то на навигатор, то на отметки по бакенам, светившиеся перед ним в массиве прозрачной брони. Судя по отметкам, лету оставалось минут пятьдесят, при Реостатовых-то резкостях управления.
— Лейтенант Таук, — раздался вдруг в динамиках знакомый по телепередачам голос.
Читать бесплатно другие книги:
