Возвращение из отпуска Мошков Кирилл
— Я, господин Президент, — откликнулся Легин.
— Спасибо вам, — сказал Президент бесконечно устало. — Вы очень вовремя доложили. У нас не было никакой информации, вообще никакой. — Он замолчал.
— Служу человечеству, — как-то не совсем к месту сказал Легин. Он волновался, он говорил с Президентом впервые.
— Мистер Кригер, — помолчав, промолвил Президент.
— Я, сэр, — ответил Реостат.
— Вам мы особенно благодарны. Вы и Ричард Лестер вновь вреди тех, кто избавляет все человечество от великого зла. Спасибо.
— А, не за что, — беспечно откликнулся Реостат. — Мы еще ничего толком не сделали.
— Все равно спасибо, — сказал Президент. — Вам всем… Представляете, мистер Кригер, я говорю с вами и волнуюсь — когда я читал о вас, не думал, что доведется поговорить. Пожалуйста, действуйте, ваши действия представляются нам правильными. Да хранит вас Свет.
Пискнуло, и вновь возник старческий голос начальника Управления Безопасности.
— Президент распорядился оказать вам любую помощь. Что вам нужно?
Легин думал только секунду.
— Во- первых, нам нужно не тратить время на переговоры с Компом. Пусть они знают, кто мы и зачем. И пусть сразу дадут стыковку на орбите, чтоб не тратить время на посадку.
— Так. Дальше, — спокойно сказал Лепелье; было слышно, как его помощники защелкали клавишами и заговорили вполголоса.
— Дальше… Если на Компе случайно есть хоть один наш гренадер, он мне нужен.
— Хорошо бы, — подал голос Реостат, — чтобы тот, за кем мы летим, ждал нас там же, на орбите. Каждая минута дорога.
— А за кем вы летите? — спросил маршал. — Наверное, за самим Сатклиффом?
— За кем же еще, — усмехнулся Реостат.
Легин укорил себя. Как же он сам не догадался! Кого же может призвать на помощь Рыцарь, как не Рыцаря? Конечно, Реостат летит за Стивеном Сатклиффом!
Семнадцать лет назад, после того, как первые Рыцари — Фродо Таук и Майк Джервис — приняли в свой отряд шкипера Роби Кригера по прозвищу Реостат, на их пути оказалась компьютерная планета Комп. Некробиотические силы на Компе действовали, конечно, но далеко не так активно, как в Космопорте или, скажем, на Тартаре. Мы помним, что Шурти Шустрато нашел на Компе себе подобных; впоследствии, уже после падения Хозяина и даже после низвержения Тролля Хо, сатанистам на Компе удалось даже поднять целый мятеж, на пару суток прервав трафик в большей части Галанета. Но мятеж был быстро и эффективно подавлен. А все потому, что среди руководства Компьютера — а значит, и среди руководства Компа — много было людей, навидавшихся в жизни всякого зла, но самыми разными способами закаливших против него свое сердце. Одни были крепки в Господней вере разных конфессий, другие — просто хорошо воспитаны, третьи добыли свою приверженность свету опытным и не всегда гладким путем. Среди этих последних был и художник по имени Стивен Сатклифф.
Родом с Телема, имперской автономной планеты, он в молодости участвовал в безумной авантюре имперских ученых — Хронодесанте. Три десятка молодых ученых были заброшены в параллельные потоки времени, точнее, в потоки, параллельные далекому — 1800–1900 лет назад — прошлому Земли. Авантюрное руководство Имперского Института параллельных потоков времени решило, что, «подправив» возможное развитие истории, сможет получить в «параллельном настоящем» мощные цивилизации, с которыми можно будет наладить какую-нибудь торговлю и, естественно, монополизировать ее от имени Империи. Ну, а агентура всесильного тогда Врага рода человеческого не упустила своего шанса напакостить. В миссии хронопилотов были внесены мелкие поправки, которые должны были привести к совсем иным результатам. Но абсолютное большинство молодых десантников Времени беззаветно вступило в бой со злом. И некрожизнь нанесла ответный удар. Хронопилотов «сдали» местным спецслужбам, и, если бы не два-три честных офицера в диспетчерской координации Института, все они погибли бы. Лишь случайность помогла им уйти от ударов и вернуться, обставив свое исчезновение из прошлого нелепыми, но относительно правдоподобными обстоятельствами. Так «внезапно умер» великий гитарист Джо Ломакс; так «разбился в автокатастрофе» невероятный трубач Клинтон Браун; так и молодой художник Стивен Сатклифф «умер от опухоли мозга». Из тридцати не вернулись пятеро, которым не удалось справиться с заложенными в их задания неувязками. В Имперской академии наук разразился скандал; пособникам Хозяина скандал замять не удалось, Институт был переформирован, но большинству вернувшихся пришлось от греха подальше эмигрировать. Эмигрировал и Сатклифф; на Компе он с увлечением занялся разработкой нового принципа реализации художественного графического изображения и уже через год стал заместителем Главного графика Большого компьютера. Это было в 3923 году.
В том же году на орбиту Компа прибыла каботажная химическая ракета, уведенная с Тартара неким Роби Кригером; Реостат вместе с Фродо Тауком и Майклом Джервисом явился к Сатклиффу — они были земляками, более того, одноклассниками — и вовлек его в погоню за Хозяином. Стивен был среди тех семерых, кто в финальной схватке в подвалах Лисского телецентра одно за другим низверг все семь воплощений Хозяина. Стаклиффу выпало снести древним боевым топором отвратительную голову Пятого воплощения; шкипер Роби Кригер длинным мечом с Хелауатауа пронзил грудь Шестого, и тогда Майк Джервис вошел в Тронный Зал и бросил древний хрустальный шар в лицо Седьмому воплощению — плюгавому, мерзкому человечишке в засаленной одежде; и Хозяин пал навеки. Короче, Стивен Сатклифф был легендарной личностью для тех, кто семнадцать лет спустя после Низвержения пытался искоренять цепкое неживое зло в Галактике, и Легин, конечно же, должен был раньше догадаться, за каким именно специалистом Реостат собрался на Комп.
— Все, о чем вы просили, будет сделано, — сказал маршал Лепелье. — Таук, держи меня в курсе. Вот что: пока вы опять не войдете в поле глушилок Космопорта, держи браслет включенным.
— Есть, сэр, — ответил Легин. — У меня еще одна просьба. Если возможно, хорошо бы, чтобы к нашему подлету Служба безопасности Компа дала нам справку по участникам мятежа сатанистов двадцать девятого года, особенно по Биту Турзалу. Это он нанял Шустрато обслуживать компьютер Хозяина. Быть может, через него мы выйдем на местонахождение подлинного Пантократора и министров.
— Я сейчас лично буду говорить с Президентом Компа, он уже на линии, — отозвался Лепелье. — Удачи вам.
Он отключился. Реостат клонил корабль к орбите Компа по нисходящей «запятой». Тут ему никакая помощь не была нужна — достаточно было автоматики, и Легин с чистой совестью мгновенно и крепко заснул.
Глава седьмая
Легин вышел в оголовник стыковочного блока; вслед за ним шагнул через обрез люка яхты и Реостат. Четверо полицейских в характерных комповских коричневых комбинезонах одновременно отдали им честь, старший из них отрапортовал:
— Майор Трулль. Мистер Сатклифф прибудет с минуты на минуту.
— А гренадеры? Тут есть гренадеры? — спросил Легин.
Майор кивнул одному из своих подчиненных, тот на секунду заглянул в соседнее помещение. Оттуда вышли двое в рабочих серых комбинезонах — оба одинаково высокие, темнокожие, улыбчивые.
— О! — воскликнул Легин, хлопнув в ладоши. — Вот это удача! Что вы тут делаете, Близнецы?
Он обнялся с гренадерами, оба одинаковым движением похлопали его по спине.
— Мы тут уже полгода, стажируем спецназ тутошний, — ответил один.
— Ребят тут стажируем, они тут толковые, — ответил другой.
— Ох, до чего удачно! — Легин повернулся к Реостату. — Знакомьтесь, это Джо и Лео Сейеры, мы учились на одном курсе. Правда, в разных группах. А это, ребята, сам Реостат.
— О-о, — сказали Сейеры. — Рыцарь! Лейтенант Сейер. Лейтенант Сейер.
— Шкипер Кригер, — сдержанно ответил Реостат, козырнув.
— Господин лейтенант, — вполголоса сказал Легину майор Трулль. — Касательно вашего запроса о мятежниках.
— Да, — мгновенно собрался Легин.
— Новости неутешительные. На постройке новой энергостанции в Минус Сороковом горизонте отбывали каторжные работы тринадцать уцелевших зачинщиков мятежа 29 года, среди них и Бит Турзал. Вчера все тринадцать совершили побег — захватили грузовой лифт, убив семерых охранников, до объявления тревоги прорвались на Плюс Первый горизонт и успели проникнуть на Семнадцатом космодроме в законсервированную химракету. Неизвестно почему она оказалась заправлена, видимо, у них есть пособники. Они подняли ее в космос, следы потеряны — видимо, они легли на мертвую орбиту и чего- то выжидают.
— Да, это очень печально, — сказал Легин. — Они знали о Манифесте Пантократора?
— Каторжники имеют возможность смотреть вечернюю информационную программу, — развел руками майор.
— Очень печально. Можем ли мы рассчитывать, что для их нейтрализации будет сделано все возможное?
— Само собой, лейтенант. Мы не меньше Земли заинтересованы в мире, как вы понимаете. Разразись сейчас, не дай Бог, война, она — быть может — и не затронет Комп, но мы живем только Компьютером, и война в Галактике нас лишит всего. Не говоря уж о том, что способствовать вам в предотвращении войны — наш человеческий долг, — торжественно закончил майор, глядя на Легина через маленькие круглые очки.
Тут распахнулись большие ворота стыковочного блока. В оголовник быстро вошли еще шесть полицейских. Все встали «смирно», поскольку все были в форме. Появились два телохранителя в черном. Один из них в наступившей тишине негромко, но значительно сказал:
— Генеральный программист Большого компьютера доктор Стивен Сатклифф.
В оголовник неспешно вошел высокий седовласый мужчина, окинул всех острым, живым взглядом темных глаз и проговорил неожиданно хриплым голосом:
— Приветствую всех.
Легин почти с благоговением смотрел на четвертого из виденных им лично Рыцарей Света. За семнадцать прошедших лет Стаклифф приобрел почти что львиное величие — ему не хватало только смокинга для истинно львиной внешности, но на нем был черный строгий комбинезон, и это делало его неожиданно похожим на Реостата.
Реостат и Сатклифф обнялись.
— Здравствуй, Роби, — тихо прохрипел Генеральный программист. — Стареем.
— Рано стареть еще, — сказал Реостат в ответ. — А то нас молодые обскачут.
Сатклифф повернулся к Легину.
— Это ты — племянник Фродо? — Он протянул руку. Легин не медлил ни секунды, хотя по протоколу полагалось отдать честь и рапортовать — пожал сильную руку с длинными пальцами художника.
— Я готов, летим, — продолжил Сатклифф. — Во сколько там наступает срок?
— В двадцать три, — ответил Легин.
— Успеем? — взглянул Стаклифф на Реостата.
— Должны успеть.
Стаклифф подозвал телохранителей, Легин — братьев Сейеров. Договорились, что Сейеры, помимо всего, будут охранять лично Генерального программиста. Охранники передали Сейерам два чемоданчика — мощный узел связи и личный компьютерный терминал Сатклиффа.
Наконец, формальности были закончены, охрана опять построилась и отдала честь, а улетающие полезли в яхту. Она была рассчитана всего на троих, в кабине сразу стало тесно. Стаклифф поместился сзади, в кресле Пантократора, Сейеры устроились у его ног, поместив чемоданчики за креслом.
Реостат тронул яхту от причала. В рубке раздались позывные диспетчерской околопланетного пространства Компа, и главный диспетчер озабоченно сказал:
— Яхта «Молния Млечного пути», извините, ваша подразгонная траектория: орбита С-97-9 полюс- полюс, повышение от полувитка на сорок процентов.
— Ч-черт… — прошипел Реостат. — Неудобно! Слышите, диспетчерская? Неудобная траектория!
— Ради Аллаха, извините! — смущенно отозвался диспетчер. — Подходит плановый грузовой караван, нисходя по экваториальной орбите. Задержать его я не могу, это семьдесят два тяжелых грузовика на торможении. Постарайтесь разогнаться по 97-9.
— Ладно, постараюсь, — сбавил тон Реостат и принялся маневрировать, чтобы выйти на нужную траекторию. Внизу медленно плыло пепельно-серое полушарие лысого, лишенного атмосферы Компа, насквозь пронизанного миллионами гигантских устройств величайшего в истории компьютера.
— Яхта «Молния», — вдруг тревожно позвал диспетчер прямо поверх позывных, и другой голос сказал:
— Оператор безопасности. Яхта, вас атакует неизвестный корабль.
— Пеленг, — холодно и собранно сказал Реостат. Легин мигом включил боевые системы яхты — их было довольно много, и были они достаточно мощные, но не очень толково сконфигурированы. Впрочем, он вспомнил, что корабль старый.
Оператор диспетчерской только диктовал пеленг, а Легин уже заметил на сканере силуэт противника. Устаревшая, примерно пятидесятилетнего возраста планетарная химракета шла на них угрожающим боевым курсом с высшей орбиты. Расстояние легко сокращалось: из- за неудобной низкой орбиты Реостат не мог набрать даже двух процентов маршевой скорости.
Сатклифф сзади хрипло командовал:
— Связь на сто. Микрофон. Олби, нас атакуют. Возьмите наш пеленг, держите связь с пилотом.
Услышав что- то в наушнике, Реостат заговорил:
— Да, это яхта. Это ваша диспетчерская дала такой курс. 97-9. Нет, на такой скорости не могу. Что хотите делайте.
В динамиках орал диспетчер:
— Химракета типа AL, дайте позывной, дайте позывной! Сойдите с нисходящей, займите коридор 200! Сойдите с нисходящей!
— Залп, — сказал Легин, увидев устремившиеся к яхте шесть стремительных игл, и отстрелил защитные гранаты. Одновременно Реостат заложил мощный оборонительный мираж, и одна из выпущенных противником ракет, проскочившая мимо гранат, прошла в километре от яхты, видимая даже без сканера.
— Ах ты черт, это же моя ракетка, — удивился Реостат, глянув на силуэт противника в сканере. — Я ж ее тут оставил, на Компе, семнадцать лет назад. Это ее они захватили!
Он увеличивал скорость, спускаясь все ниже к поверхности Компа. Отсутствие атмосферы было ему на руку. Ракета противника, по-прежнему не подавая сигналов, теперь практически пикировала на яхту сверху.
— Раз это твоя калоша, — вдруг сказал Сатклифф, — может, ты ее и долбанешь?
— А вот сейчас, — сказал спокойный Реостат и вдруг резко потянул вверх. — Этого маневра она не повторит, я ее знаю. Там гиропедаль западает.
Ракета сманеврировала вслед за яхтой — видно было, что ее ведет опытный пилот — но вдруг дрогнула и резко пошла вниз. Невооруженным глазом все в рубке сквозь прозрачную броню увидели, как ракета врезалась в поверхность планеты и взорвалась, подняв тучу угольно-черной, сверкающей в лучах Толимана пыли.
— Куда они упали, диспетчерская? — спросил Легин. — Они ничего не повредили?
— Они — нет, — ответил диспетчер, — там горы, построек нет. Но их нет на борту, то есть там, видимо, был только один из них. Только что безопасность сообщила, что беглые каторжники еще сегодня утром проникли в военный катер у причала «Снег IX» и тайно отсиживались там, а десять минут назад их обнаружили. Два члена экипажа причала «Снег IX» убиты, катер отстыковался семь минут назад и сейчас без курса, без пеленгов идет на гиперскачок, судя по траектории — к Космопорту.
— Жбан вам в селезенку! — страшно заорал в ответ Реостат, а Легин, выйдя из себя, рявкнул на диспетчера:
— Вот ваши дурацкие траектории! Реостат, нам надо их обогнать, иначе они будут в Космопорте раньше нас!
— Держитесь, ребята, — только и сказал Реостат, и тут в глазах у всех потемнело: он кинул яхту свечкой вертикально вверх.
— Э, куда! — взвыл диспетчер. — Яхта «Молния», ваша траектория 97-9! Там грузовой поезд! Сближаетесь! Удаление триста! Сто! Десять! Сто-о-ой!
Легин, сжав зубы, смотрел на сканер: там рос грузовой поезд, густая цепь безмозглых тысячетонных бочек. Одна из бочек заняла весь сканер и вдруг стремительной дугой прошла за прозрачной броней. В динамиках провыли аварийные маячки поезда, и плачущий голос диспетчера в ужасе произнес:
— Вы прошли в трехстах метрах. Так не бывает.
— Бывает, — коротко сказал Реостат. Легин искоса глянул на него, Реостат — на Легина, и они вдруг одновременно подмигнули друг другу.
— Роби, до инфаркта доведешь, — перевел сзади дух Сатклифф.
— Фигня-а, — отозвался Реостат. — Легин, сынок, ну-ка подключайся. Умеешь делать прямой гиперскачок?
— В теории, — растерялся Легин.
— Я тоже только в теории, — успокоил его Реостат. — Как ты считаешь, эта бандура осилит прямой гипер?
— Сейчас посчитаю, — загорелся Легин. Прямой гиперскачок считался смертельным трюком, вроде штопора на самолете. Мало кто, случайно или намеренно войдя в прямой гиперпереход, выходил из него живым: он давал необыкновенный выигрыш в скорости, позволяя выныривать где угодно, а не только в фиксированных специальных секторах Пространства; но он же означал необыкновенный риск, так как корабль мог, выходя из гипера, оказаться в пылевом облаке значительной плотности или даже в точке, занятой физическим телом, а это означало мгновенную гибель в аннигиляционной вспышке.
Легин быстро считал, отменив все ограничения в программах навигатора; все четыре дисплея управления густо замигали предупреждающими и запрещающими надписями.
— Яхта «Молния Млечного Пути», — проговорил диспетчер, — сообщение. Угнанный катер типа SPX, бортовой номер 900, под флагом Планеты Комп, не отвечая на запросы, уклонился от перехватчиков Службы безопасности полетов, прошел коридор рейсовых кораблей и минуту назад вошел в гиперпереход в направлении Космопорта Галактика.
— По нормальной траектории? — спросил Реостат.
— Да.
— Отлично, — обрадовался шкипер. — Диспетчерская, снимите нас со слежения, мы уходим в прямой гипер.
— Ох! — сказал диспетчер. — Аллах да сохранит вас. Два сектора перед вами свободны. До свидания.
— До свидания, — ответил Легин и отключил всю внешнюю связь, кроме своего браслета и аварийных систем. — Готово, Реостат. В таком виде вас устроит?
Реостат взглянул на оранжевую бахрому графика, развернувшуюся перед ним в прозрачной толще брони, и кивнул:
— Годится, подсоединяйся. Эй, ребята на полу, ложись! Стив, голову в подголовник.
Счет пошел на секунды. Могучий боевой катер, набитый слугами Зла, уже резал пространство вблизи Космопорта.
Легин снял перчатки и вложил руки в резервную пару такт-сенсоров. Взглянул на Реостата. Рыжий хвост длинных волос шкипера свисал из-под пиратского черного платка, уходя под воротник тускло блестящего скафандра. Заострившиеся черты лица, залегшие у губ тяжелые глубокие складки. Реостат глянул на Легина через открытое забрало прозрачного шлема. Льдистые голубые глаза шкипера потемнели.
— Я поведу, — сказал Реостат, — а ты подхватишь на выходе. Надеюсь на твою реакцию, сынок.
И яхта, двухтонная голубая игла, ринулась в гиперпространство, наращивая скорость не плавно, а скачкообразно, на пределе возможностей инерционного двигателя. Стивен Сатклифф в заднем кресле тихо охнул. Впрочем, роскошное кресло Пантократора само о нем позаботилось: многочисленные фиксаторы сами охватили седовласую голову Генерального программиста, выдвинулась блестящая трубочка, деликатно побрызгала ему в нос подкрепляющим ароматизатором, подлокотники поднялись, поддерживая его грудную клетку.
Тренированные гренадеры не издали ни звука, хотя Легин, мельком о них подумавший, даже побоялся представить себе их ощущения. Они, конечно, легли, приняв оптимальную позу — ничком, голова на скрещенных руках; но ноги им девать было некуда, волей-неволей пришлось согнуться, а это сильно увеличивало перегрузку.
Самого Легина будто сжало тисками; ему показалось, что позвоночник его постепенно сплющивается, сокращаясь чуть ли не вдвое. Реостат что-то пробормотал, и корабль канул в гиперпространство.
Сравнительно с обычным гипером Легину показалось, что переход длился очень долго, хотя собственно момент скачка не занимает никакого физического времени. Легин будто упал в черный сон и тяжко заснул, и какой-то будильник вроде бы звонил где-то, как когда то в его каюте на Базе-два, и он искал будильник, и помнил, что обязательно надо проснуться и что-то сделать; вдруг он открыл глаза и легко, спокойно повел яхту, гася скорость; перед ним за броней сверкали огни Космопорта, затем разверзся Полярный коридор, и в динамиках раздался мелодичный девичий голосок:
— Причальная служба Космопорта Галактика. Мы почтительно приветствуем Ваше величество, надеемся, что звездная прогулка была приятной. Ваш причал ждет яхту Вашего величества.
Легин молча кивнул. Мимо взлетали бесконечные конструкции Космопорта, напоминающие желто-зеленые нагромождения ливерной колбасы.
— Ык, — сказал Реостат. — Спасибо, сынок, давай, я возьму управление.
— Нет уж, — откликнулся Легин. — У вас глаза в кучку. Лучше очухайтесь. И руки пока выньте.
Реостат помотал головой, постепенно приходя в себя.
— Роби, ты меня когда-нибудь угробишь, — простонал сзади Сатклифф совершенно нормальным голосом, без малейшего хрипа. — О, твои эксперименты пробили мой бронхит. Эй, ребята, вы живы?
Сейеры вздохнули и завозились.
— Кажется, живы, — неуверенно пробормотал один из них. — О-ох… Прямой гипер без компенсаторов — это, я вам доложу, крутовато. Лео, ты как?
— Да вроде ничего, — отозвался Лео и сел.
Впереди рос бублик Дворца.
Реостат быстро вдел руки в такт-сенсоры.
— Справа сто десять, — сказал он.
Легин бросил быстрый взгляд на сканер и тут же перенес руки на управление огнем. Сзади и справа их догоняло узкое сигарообразное тело.
— Катер SPX, — определил Легин по силуэту.
— К бою, — жестко сказал Реостат.
Голова работала ясно. Легин отследил противника, велел сканеру опознать его и торопливо выключил свой браслет: забыл! Не засекли бы… Сканер недоуменно откликнулся:
ОБЪЕКТ ОПОЗНАН КАК ЯХТА «МОЛНИЯ МЛЕЧНОГО ПУТИ»!
— Опа, — сказал Реостат. — Мимикрируют под нас. Ну да, иначе как они прорвались в Полярный коридор? Толковые гады. Легин, отбейся, нам главное — состыковаться.
— Вижу залп, — сказал Легин, касаясь сенсоров защиты.
Яхта нырнула, облаком лопнули вокруг защитные гранаты, в трех местах полыхнули подорванные снаряды противника.
Легин не решался контратаковать: кругом были сектора Космопорта, и, промахнись он, боевые снаряды вонзились бы в живое тело гигантского космического города. Он перенес руку на блок управления «соломой», направленными пучками помех; катер противника вильнул, едва не слетев с курса, новый залп ушел в сторону, и снаряды взорвались далеко сзади.
Яхта замедляла ход, подплывая к причалу; Легин увеличил интенсивность «соломы» до максимума и обдал пикирующий сзади SPX. Тот вновь вильнул, закрутился спиралью и едва избежал столкновения с конструкциями Дворца. Яхта уже стыковалась со своим причальным узлом, и катер кинулся куда-то в сторону.
— На резервный узел пошел, — прокомментировал Реостат. — Далековато. Мы обгоним. Пошли!
Люк чмокнул, всасываясь в шлюз, и распахнулся. Легин вскочил.
— Сейеры, мистера Сатклиффа под мышку — и за мной.
Сатклифф запротестовал было, но тут из яхты в шлюз выпрыгнул Реостат и шуманул на Генерального программиста. Яхта осталась сиять включенными дисплеями всех систем, а они уже бежали по знакомым загаженным, ярко освещенным коридорам. В первом же коридоре им попался тот самый глухонемой, что сваривал что-то в стене несколько часов назад. Увидев их, глухонемой бросил пачку электродов и кинулся лицом к стене, привычно положив на нее руки. Мимо него пулей пронесся сначала блондин в черном гладком скафандре, с пистолетом в руке, за ним — два высоких африканца, несших, как бревно, почтенного седовласого мужчину — на правых плечах, придерживая правыми руками, а в левых сжимая строгого вида чемоданчики; вслед за ними длинными мягкими скачками бежал длинноногий, длинноволосый, носатый рыжий дядька опять- таки с пистолетом.
Глухонемой опасливо проводил глазами эту компанию; когда все скрылись из виду, он нагнулся за своими электродами, поднял и понес, покачивая головой и взмахивая свободной рукой.
Тут перекрытие под ногами опять задрожало. На этот раз глухонемой бросил свои электроды заранее, открыл малоприметную стальную дверцу и залез в узенькое пространство между двумя толстыми, в человека, трубами.
Мимо цепочкой, уставив автоматы, пробежали одиннадцать бритых налысо, заросших густой пегой щетиной, тощих мужчин в полосатых пижамах.
Когда скрылись из виду и они, глухонемой проворно вылез из своего укрытия. В коридоре висел тяжкий дух — пот, немытые тела, грязная одежда, металл, масло, гашиш… Глухонемой перекрестился было, но тут же схватил себя левой рукой за правую, беспокойно огляделся, плюнул с досады на свою забывчивость, с гримасой махнул рукой и, забыв о своих электродах, торопливо уполз по вертикальной лестнице на технический ярус.
Глава восьмая
Ричард Лестер, проснувшись, поднял голову и откинул длинные спутанные волосы. Глянул на монитор компьютера: монитор мирно помигивал в ожидании своего часа, и, если не вчитываться в текст, можно было принять терминал за рабочее место какого-нибудь технолога или инженера, отошедшего на перерыв попить кофе.
Лестер глянул на свои часы: было 21.47.
— Миша, — позвал он, хрипло со сна, и прокашлялся.
— Ау, — отозвался Петрович из- за его спины.
— Не спишь?
— Не. Не сплю.
— Как обстановка?
Петрович встал, прошелся по комнатке, потягиваясь.
— Пока спокойно.
Лестер положил поперек стола свою пушку, протянул длинную ручищу и постучал в дверцу спальни Шурти Шустрато.
— Эй ты! Живой?
Шустрато что- то пробурчал в ответ, потом ответил яснее:
— Не беспокойтесь, я не собираюсь самоубиться.
— «Самоубиться», — пробормотал Лестер, протирая глаза. — Стилист!
Тут Петрович насторожился и прислушался.
— Наши бегут! — проговорил он озабоченно. — О, за ними чужие. Берегите компьютер, Дик, я пойду наших прикрою.
Он пролез за шкаф, зашуршал кожанкой по известке и стукнул дверцей в отдалении.
Лестер вздохнул и прислушался. Не было слышно ни шороха: звукоизоляция во Дворце была на высоте.
Лестер на всякий случай положил большой палец на предохранитель ружья. Лестер вздохнул еще раз и посмотрел на свои часы: было 21.52. Лестер забормотал, почти без мелодии, какую- то песенку из времен своей юности. Лестер едва не пустил сентиментальную слезу, вспомнив себя семнадцать лет назад — преуспевающего тридцатипятилетнего кинооператора, спокойного, бесшабашного, ни Бога, ни черта не боящегося. Бросил съемки, ни секунды не сомневаясь, по какому-то странному звонку — никогда так и не узнал, кто звонил. Кинулся отбирать у Хозяина его добычу. В той же драке, где Фродо Таук получил стрелу в ребра, меч демона-убийцы вошел в правое бедро Лестера. Лестер почему- то усмехнулся, вспомнив этот бой — бледное лицо Джервиса, остервенело и неумело лупящего мечом по кольчужной спине демона, отчаянный мальчишка-абориген, с пронзительным воплем бьющий демона острием меча под шлем, в шею…
В сущности, я ведь не стар, подумал Лестер, пятьдесят два — не возраст, а фигня-а, как говорит Роби. Надоело быть изгоем в этом чертовом Космопорте. Зря я в 37-м не уехал на Новую Голубую, Фродо ведь приглашал. Впрочем, нет, тогда меня не было бы здесь, резонно заметил себе Лестер. Хорошо, что мы тут вместе: я, Реостат, хорошо, что этот чудный парень Легин так удачно попался, хорошо, что меня еще полгода назад познакомили с этим ленивым уникумом, с Мишей то есть… Жалко, что больше никогда не увижу остальных Рыцарей — Куниэда Като, князя Святослава, и Робина Худа, да и Джервиса — кто- то говорил, что он вернулся-таки на родину после низвержения Тролля Хо… Остались только я, и Роби, и Фродо, и Стиви, которого я за все семнадцать лет больше ни разу не видел, подумал Лестер и посмотрел было в тревоге на часы, но тут в коридорчике за шкафом стукнула дверца, издалека донеслось несколько глухих выстрелов, и кто-то с шумом, с возней, с бормотанием полез в комнату.
Лестер встал, спустил предохранитель и поднял ствол обреза.
Из- за шкафа высунулась седая всклокоченная голова, и чьи-то странно знакомые темные глаза поочередно подмигнули Лестеру.
— Дик, опусти пушку. Лучше помоги мне с чемоданами, — весело сказал Стивен Стаклифф.
— Ах, елки зеленые, — растрогался Лестер и кинулся навстречу бывшему координатору отряда Рыцарей.
— Так, это на пол, а это сюда, — Сатклифф с кряхтением водрузил на стол слева от спокойно помигивающего компьютера свой могучий терминал. — Все, Дик, дальше я сам. Иди нашим помоги, там за нами погоня прибежала.
Лестер встрепенулся, как в молодости.
— Что за погоня?
— Беглые каторжники, — ответил Стивен, торопливо распахивая свои чемоданы и коммутируя их друг с другом. — Хозяева того, кто тут смотрел за этой машиной. — Он кивнул на включенный компьютер. — Кстати, где он?
Лестер показал на дверцу:
— Здесь, только не вздумай открывать.
— А мне надо будет задать ему пару вопросов.
— Спрашивай через дверь. Эй, Шустрато, слышишь? — стукнул Лестер прикладом в дверь. — Тебя будут спрашивать, так ты отвечай, не стесняйся. А то я вернусь и рыло тебе начищу. Понял, нет?
— Понял, — уныло ответил из- за дверцы Шустрато.
— То- то, — сказал Лестер, откидывая со лба волосы. — Ладно, Стиви, я пошел. Вернусь — пообщаемся. Все ж таки семнадцать лет не виделись.
Сатклифф кивнул с улыбкой, снова подмигнул Лестеру и углубился в свой терминал. Лестер повернулся и, подняв ствол ружья, боком полез в коридорчик за шкафом.
Стивен Сатклифф закрыл глаза и некоторое время посидел молча, сосредотачиваясь. Пять часов назад он еще спал рядом с Айлин в своей постели, в небольшой квартире рядом с офисом в городе Брэйн Сити на Компе. И вдруг — звонок от Президента, бешеная гонка за полпарсека — и эта крохотная комната, откуда давно угасшая, но все еще живая злая воля управляет гигантской галактической империей…
Сатклифф вздохнул и открыл глаза. Терминал ожил под его руками, сверхмощный узел связи в маленьком чемодане на полу, маскируя свой сигнал под энергетические помехи, послал из- под глушилок Космопорта могучий поток данных в гиперпространство, и за его переносным терминалом встала вся неимоверная мощь Большого компьютера планеты Комп.
Сатклифф углубился в изучение защиты «Великого Плана». Он обратился к секретным базам данных Большого компьютера, пароли которых знали всего около двадцати человек в Галактике, и вызвал Криптолома, страшной силы «стенобитную машину» великого хакера Панченко — программу длиной всего в несколько килобайт, которая гарантированно рушила любую криптографическую защиту за пару секунд. Панченко давно был сманен на службу Компа, и Криптолом существовал, слава Богу, в единственном экземпляре — иначе понятия конфиденциальности или безопасности в Галанете просто не существовало бы.
Криптолом возник на его мониторе: жизнерадостный белый человечек с молотком. Иконка размахнулась. Обычно человечку нужно было семь, ну — десять ударов, чтобы сломать невидимую стену. Сейчас Криптолом размахнулся только один раз и скорчил недовольную физиономию, даже не опустив молотка. Повернувшись к Сатклиффу, компьютерный человечек возмущенно начертал:
«В предлагаемой системе использован стандартный протокол доступа операционной системы Мicrosoft Doors 1000 имени Билла Гейтса. Пароль содержит пять знаков, имя пользователя — шесть, домен — три. Прикажете ломать?»
Стаклифф нажал enter.
Человечек махнул молотком, презрительно хихикнул и, свернувшись, самоуничтожился — теперь в мире вновь была только одна его копия, на тайном диске в недрах Компа. На мониторе Сатклиффа остался взломанный бланк вражеского пароля. Домен был «мир», имя пользователя — «Хозяин», пароль уже был набран пятью звездочками. Не веря своим глазам, Сатклифф вновь нажал enter — и вошел в операционную систему дремлющего компьютера Хозяина. Пожав плечами, он в который раз за много лет подумал, что то ли человечество переоценивало своего Врага, то ли, скорее, Враг недооценил человечество. Тот, кто запускал «Великий План», явно даже не задумывался о том, что кто- то может вторгнуться в работу этого старенького компьютера, явно купленного лет сто назад на распродаже цехина за три.
Некоторое время, чтобы ознакомиться с логикой «Великого Плана», Сатклифф листал уже пройденные его этапы, убеждаясь в правоте Легина: действительно, вся политическая жизнь имперской метрополии в последние годы инспирировалась отсюда. Точнее, даже по большей части инсценировалась. Узнать о судьбе подлинного Пантократора и его министров из программы не представлялось возможным, однако все указывало на то, что властитель был удален сразу после восхождения на престол и с этого момента Империя управлялась уже отсюда. Больше того, и раньше некоторые важные события совершались по подсказке Великого плана, например, принятие культа Единого Сущего, отречение от престола отца нынешнего Пантократора и т. д.
Постепенно Сатклифф подобрался ко дню сегодняшнему. Подтверждалось все. Не было никаких указаний на действия реальных лиц. Все шло отсюда, из этой устаревшей, но надежной машины: здесь были и тексты Манифеста, и тексты распоряжений министров, и звуковая дорожка разъяснительной речи министра по делам культов Маттхойзера на селекторном совещании главных редакторов официальных средств массовой информации Империи, и файлы с его абсолютно правдоподобным изображением, и интерактивные варианты на случай тех или иных вопросов от редакторов… Все приказы, все распоряжения, все инструкции шли отсюда. Куклы, пока что отдыхавшие за стеной, в назначенный час оживали и принимали тех или иных исполнителей низшего ранга, так что у тех не возникало никаких сомнений, что они видят подлинных руководителей Империи. Компьютер передавал заранее заготовленные тексты распоряжений в дворцовую сеть, оттуда они поступали — уже автоматически снабженные всеми необходимыми визами и электронными подписями — в министерства, и гигантская бюрократическая машина Империи, хорошо смазанная тысячелетним опытом, послушно начинала крутиться, нимало не заботясь о гибельных последствиях выполнения безумных приказов. Приказов, написанных Хозяином.
Наконец, Сатклифф добрался до того места программы, где компьютер остановился — 4213 шаг 93 этапа 129 стадии Великого Плана.
Во- первых, он выяснил, что компьютер вовсе не спит, а только дремлет; извне, через блок радиоперехвата, а также от сетей военного министерства и службы безопасности Империи, он получал и накапливал информацию, которая должна была быть обработана в момент запуска.
Следующий, 4214 шаг, имел два варианта; какой будет выбран — зависело от того, какую именно информацию получит компьютер.
Если Конфедерация не выдержит и предпримет какие бы то ни было силовые ответные шаги, например, арестует суда имперского Космофлота в своих портах — тех, кто не успел уйти в Космопорт, стоял под заправкой и т. п. — сработает первый (основной) вариант. Будет сгенерирован указ о всеобщей мобилизации, который в полночь зачитала бы на экстренной пресс- конференции кукла министра Маттхойзера.
Это означало бы немедленную ответную меру со стороны Конфедерации и — с неизбежностью — начало войны в ближайшие дни, даже часы.
Мимоходом Сатклифф с содроганием отметил, что даже Компу не удалось бы остаться в стороне: через десять-двенадцать этапов Плана был запланирован массированный термоядерный удар по Компу, чтобы парализовать Галанет и вообще всю галактическую связь. Господи, у них даже термоядерное оружие имеется, подумал Сатклифф. Вот цена договору восемьсот седьмого года! Наверняка и у Конфедерации что-нибудь припрятано…
Как мы помним, Легин еще пять часов назад связался с руководством Конфедерации и передал столь необходимую информацию об истинном положении дел. Мы помним также, что глава Управления безопасности и Президент Конфедерации оба отметили, что Легин сделал это очень вовремя. Видимо, ответные меры и впрямь готовились, но теперь План на них рассчитывать не мог. Компьютер Хозяина не получил сведений ни о каких военных или даже полицейских мерах, хотя Хозяин, видимо, был уверен, что они обязательно будет предприняты. Даже официальные представители службы безопасности Империи на Земле не были арестованы. Даже имперские журналисты продолжали пользоваться свободным доступом в пресс- ложи оперативных залов Звездного флота и Управления безопасности.
Впрочем, как запасной вариант Великий План предусматривал и это. И теперь, поскольку нужная информация не была получена, компьютер введет в сеть службы безопасности негласное распоряжение высшего уровня секретности за подписью Пантократора — спровоцировать бунты среди интернированных граждан Конфедерации или, если спровоцировать не удастся, просто расстрелять несколько сотен или тысяч человек, якобы при попытке бунта. Уж это- то, по разумению создателя Плана, неизбежно подтолкнуло бы Конфедерацию защитить своих несчастных граждан любыми способами. Пусть с задержкой на два-три, ну — пять дней, но этот вариант тоже приведет к военному противостоянию — и к войне.
Не удержавшись, Сатклифф заглянул в конец Плана.
Там располагался небольшой, красиво сформатированный текст.
«Теперь я вернул вас туда, откуда вы вышли. Теперь я стер в вас всякую память о той гордыне, в которую вы ввергли себя, стремясь следовать кое- чьему нелепому желанию видеть вас творцами. Теперь вы вновь уподоблены мне, и вы будете счастливы. Я сделаю так, что теперь никто не сможет больше смущать вас, придя к вам с нелепой мыслью искупить ваши грехи. Теперь мы с вами — одно целое, и будущее прекрасно.»
Сатклифф был бывалым человеком. Еще совсем мальчишкой он участвовал в злосчастном Хронодесанте и был счастлив там, в середине далекого XX века. Потом его предали. Он перенес это. Он победил, сумел организовать свое возвращение. Правда, для этого пришлось умереть от опухоли мозга на руках любимой женщины, но иначе ведь она погибла бы вместе с ним. Он вернулся и прошел унизительные допросы и проверки, пока Институт не рухнул и он не смог уволиться. Четыре года он проработал на Компе и стал заместителем главного графика Большого компьютера. Тут к нему явился бывший одноклассник Роби Кригер с двумя незнакомцами и объявил, что они сражаются с Хозяином. Нимало не колеблясь, Стивен присоединился к ним. Еще шесть лет спустя он, уже Главный график и заместитель Генерального программиста, возглавлял операцию по подавлению отчаянного, кровавого мятежа сатанистов на Компе. Погибли сотни людей. Сатклифф потерял жену — она оказалась в его офисе, когда боевики Бита Турзала залили весь этаж бинарным газом. Сам он уцелел, потому что в этот момент поднимался в лифте на этаж выше, в оперативный зал.
Он перенес и это.
И вот, еще одиннадцать лет спустя, он сидит перед двумя компьютерами: в одном — смерть человечества и рабство уцелевшим, в другом — средство остановить, оттолкнуть, изгнать из мира эту смерть.
Читать бесплатно другие книги:
