Мистер Данбартоншир Борисов Олег

Глава двенадцатая, чайная

Самурай мистера Данбартоншира

Вежливый до отвращения японец церемонно поклонился и протянул аккуратно сложенный листок бумаги:

– Данбартоншир-сан, прошу вас ознакомиться с этим документом.

Застыв в «позе орла» между двумя грядками прополотой морковки, самый могучий колдун в мире похлопал по драным карманам латаной фуфайки и сокрушенно ответил:

– Я бы рад, уважаемый… Как-вас-сан… Но очки дома оставил.

– Меня не затруднит прочесть для вас, – с ледяной учтивостью вновь склонился в поклоне гость. И, не дав возможности выдать в ответ ни звука, японец ловко развернул лист и стал читать, чуть проглатывая «л»: – «Удостоверяю, что выполню любое сокровенное желание подателя сего, в честь нашей дружбы и данного мной слова. Подпись: мистер Данбартоншир».

Убрав листок в карман, одетый в щегольской черный костюм мужчина вежливо улыбнулся и повторил:

– Вы сказали – любое сокровенное желание. Письмо было даровано моему прадеду. Я приехал с просьбой, и вы ее выполните.

– Я помню про письмо, – сердито проворчал колдун, делая вид, что проверяет качество прополки грядок. – Но я и вашему деду говорил, и вам по телефону: в смертоубийствах не участвую. Поэтому вашу вендетту будете исполнять без меня.

– А вам никто и не доверит нанести завершающий удар. Но обеспечить мне встречу с господином Кагасимой вы обязаны. Согласно данному слову. Или я буду вынужден признать, что один из нас – бесчестный человек, недостойный носить столь выдающуюся фамилию.

– Встречу? – задумался чернокнижник.

Но, опережая еще не высказанное согласие, практичный японец добавил:

– Совершенно верно. Без телохранителей, бронированных стекол и прочих глупостей. Только мы вдвоем, с глазу на глаз. И по фамильному мечу у каждого в руках… Я подготовил детальное описание встречи, вы сможете ознакомиться. Там предусмотрены все тонкости.

– Но этот ваш Кагасима в жизни не держал в руках ничего острее столового ножа! – рассердился мистер Данбартоншир. – Он всего-навсего наследник богатой семьи, сдуру что-то ляпнувший пройдохе журналисту.

– Этот человек оскорбил моего отца и меня как единственного наследника. Поэтому я бы перестал отпираться, уважаемый господин колдун, а лучше выполнил данное обещание… В этом мире за все надо платить…

И гость поправил ножны с мечом, аккуратно прицепленные за спиной…

Плотная занавеска зашевелилась под напором воздуха, и в небольшой, богато обставленный номер зашли двое: молодой мужчина с длинным мечом в изящно украшенных ножнах и мрачный старик в черном балахоне, расшитом насупленными белыми черепушками. У стены, увешанной многочисленными картинами коллекционной стоимости, раскинувшись на тахте, спал толстяк, наполняя окружающее пространство сивушным запахом.

Мстительный господин Такогава медленно обнажил клинок, потом принюхался и так же аккуратно вернул меч назад. Повернувшись к колдуну, мужчина неодобрительно покачал головой:

– Нехорошо, Данбартоншир-сан. Мы так не договаривались. Нет чести убить мертвецки пьяного врага. Он должен быть здоров, весел и готов к схватке. Хотя бы минимально готов…

– А я при чем? – соорудил максимально честное лицо колдун. – Про выпивку в вашем списке ничего нет. Вот, один на один, как хотели. Никаких бронированных стен, никаких сотен вражеских самураев, никаких бронежилетов и агентов Интерпола. Все честно.

– Но это не мое пожелание. Поэтому мы вернемся к вам домой и подождем пару дней. А вы подумаете за это время, чего стоит ваше слово.

– Это вымогательство! – рассердился хитромудрый чернокнижник, размахивая руками. – Вот комната, вот заказанный субъект! Я выполнил все условия списка!

– Позвонив перед этим по телефону, – холодно добавил господин Такогава, приподнимая цветастую занавеску. – Я еще подумал, о чем это может на столь корявом японском говорить уважаемый Данбартоншир-сан… Пойдемте домой. Нас ждет чайная церемония и размышления о смысле жизни…

Через два дня колдун в сопровождении невозмутимого сопровождающего возник уже в приемном покое госпиталя. Покосившись на снующих вокруг медсестер, японец одобрительно хмыкнул:

– Ваша вера в современную медицину меня радует. Возможно, они даже успеют сопоставить разрубленные части вместе, но для оживления понадобится кое-что большее. А пункт…

– Я помню, – прошипел мартовским котом мистер Данбартоншир. – Пункт две тысячи сто пятый: «Нельзя оживлять убитого противника каким-либо способом». Не волнуйтесь, я даже палец о палец не ударю.

– Тогда почему именно здесь? – Хранитель семейной чести пропустил мимо себя очередную каталку с пациентом.

– Потому что это не запрещено вашим проклятым списком, вот почему… Кабинет номер тринадцать, ваш клиент там. Можете идти махать своим глупым ножиком, а я здесь подожду.

Господин Такогава вернулся через пять минут, аккуратно держа ножны с дремлющим мечом. Постоял рядом, сортируя разнообразные словосочетания, потом все же вежливо и без экспрессии произнес:

– Отдаю должное вашей находчивости. Но все равно вы лишь оттягиваете неизбежное. Пойдемте домой, уважаемый Данбартоншир-сан. Нам стоит попрактиковаться в умении заваривать зеленый чай, у вас это пока получается не очень хорошо.

– Чай? Зачем нам чай? Если вы закончили, я бражки нацежу! – засуетился хитрый колдун, но японец лишь усмехнулся краешками губ в ответ:

– Вы были правы. Убивать человека, которому делают колоноскопию… Это бы опозорило меня раз и навсегда. Разве что засунуть заржавевший личный меч господину Кагасиме в одно место, но туда уже напихали железа… Поэтому мы попробуем в третий раз. Последний. И если вы еще раз попробуете схитрить, я зарублю одного глупого старика и расскажу всему миру, что древний шотландский клан не может держать данное слово… Пойдемте, я покажу, как рождается кипяток в хрустальной воде вашего чайника…

На рассвете мистер Данбартоншир задумчиво расхаживал по полю, круша хрупкие стебли травы, украшенные сияющей россыпью росы. Застывший в отдалении японец медитировал, правильно чередуя вдох и выдох, расслабляя и напрягая разные группы мышц. Господин Такогава готовился к поединку, который назначил на сегодня. Вчерашний день прагматичный самурай посвятил ревизии составленного списка, добавив несколько новых пунктов. Каждую строку взбешенный колдун сопровождал многочисленными нелицеприятными эпитетами, на что японец лишь довольно улыбался и каллиграфическим почерком писал следующее условие.

Бормоча под нос соленую смесь древнеримских и греческих ругательств, сдобренных шотландскими междометиями, загрустивший потомок непризнанных гениев в черной магии поднял ногу и застыл, превратившись в нелепую пародию на торжественную статую самому себе. Столь необычное поведение заставило осторожного японца скосить глаза в сторону старика, продолжая чередовать вдох и выдох.

Хлопнув себя по лбу, мистер Данбартоншир поставил задранную ногу на землю и рассмеялся:

– Как же я опростоволосился! Видимо, становлюсь похожим на оберста с ребятами: голова есть, а вместо мозгов один ветер завывает! Сокровенное желание, и ничего больше!..

Подойдя к насторожившемуся господину Такогаве, колдун ласково улыбнулся и произнес:

– Как там в бумажке написано? «Выполнить одно сокровенное желание»? А не подскажет ли мне уважаемый любитель острых предметов, чего он хочет на самом деле?

– Я хочу убить презренного Кагасиму на поединке, – вежливо ответил самурай, внимательно вглядываясь в довольное лицо собеседника.

– Это вы Фрейду расскажите, уважаемый, – усмехнулся старик, выпрямившись. – А на самом деле вы хотите, чтобы ваш противник страдал, мучился за те глупые слова, что публично произнес месяц тому назад. Чтобы он видел ваше лицо, ставшее невообразимо популярным, и скрежетал зубами во сне. И чтобы так, в мучениях, и провел остаток своей никчемной жизни. Можно даже – очень долгой и мучительной жизни…

Хлопнув в ладоши, мистер Данбартоншир аккуратно поднял из травы игрушку-трансформер, поправил у нее пластиковый меч-катану и пошел домой, приплясывая на ходу.

– Не беспокойтесь, уважаемый Такогава, ваш враг станет мучиться. Потому что будет видеть ваше лицо с экрана телевизора, в газетах и на рекламных щитах каждый миг, как откроет глаза. Дети будут бегать рядом с ним, таская могучего пластмассового воина, выкрикивая ваше имя. И даже спрятавшись дома, он не сможет избавиться от увиденного на улице. Поверьте, он будет мучиться каждую минуту…

Довольный собой, колдун зашел в избу, поставил на стол старенький телефон и набрал нужный номер:

– Господин Митамори? Это я, да… Рад, что вы меня вспомнили… Конечно, как можно забыть человека, чей совет увеличил ваше состояние в три раза… Я хочу предложить новую идею. Блестящую идею. У меня даже прототип готов. Думаю, это позволит вам стать не просто богатым, а самым богатым японцем в этом году… Да, буду у вас через минуту… До встречи…

Аккуратно обмахнув пластикового самурая пушистой щеточкой, мистер Данбартоншир гордо расправил плечи и похвастался:

– Знаете, господин Такогава, а я оказался прав. Ваш враг уже неделю не выходит из дома, отказался читать газеты и выбросил телевизор из квартиры. Он бегает там кругами и ругает проклятых продавцов игрушек, которые заполонили Токио вашими клонами. Моему хорошему другу так понравилась ваша фигурка, что он вложил в рекламу в десять раз больше, чем я мог представить. И теперь помимо армии солдат с вашими лицами начали показывать мультипликационный сериал, появились три новые музыкальные группы и несчетное количество подражателей… А когда я разговаривал с вашим отцом, он назвал меня настоящим самураем, сумевшим отомстить врагу самым неожиданным и страшным способом. Поэтому, я думаю, можно превращать вас обратно в человека…

Почесав нос, колдун застенчиво добавил:

– И еще… Я буду рад, если вы задержитесь на неделю погостить. Ведь я так и не научился правильно заваривать вкусный зеленый чай…

Глава тринадцатая, бережливая

Бухгалтер мистера Данбартоншира

Худой слепец с телом, исполосованным шрамами, аккуратно разгладил пухлую стопку листов и в который раз спросил гостя, грызущего карандаш:

– Карлович, ты действительно считаешь, что тебе это необходимо? Может, проще нанять специалиста и доверить ему ведение дел?

– Не надо мне сказки рассказывать! – выплюнул щепки рассерженный мистер Данбартоншир. – Брось свои бухгалтерские замашки! «Давайте мы вам посчитаем! Давайте мы вам аудит проведем!» А потом счет километровый, и попробуй не заплати… Нет, сам хочу порядок в делах навести.

– Тогда зачем ругаешься и кричишь, что ничего в цифрах не понимаешь? Если хочешь наладить контроль и учет, математику знать надо.

– Да понимаю я, не дурак, – закручинился одетый в мятый балахон колдун. – Но одно дело – видеть проблему, и совсем другое – уметь ее решить… Я вот пока руками каждую монетку трогаю, все соображаю, все посчитать могу. А как только эти цифры по бумаге начинают скакать, так у меня ступор и все прожитые годы разом на плечи давят… Может, ты еще разочек объяснишь, Глэд? Я все же не бесталанный, с седьмого раза смогу твои замысловатые загогулины понять.

– Хорошо, – с бесконечным терпением ответил хозяин маленькой светлой комнаты в далеком монастыре на границе болот. – Давай еще раз… Вот в эту сторону мы будем складывать твои доходы. В эту – расходы. Здесь я пишу плюс, в этой колонке минус…

Через четыре часа стопка исчерканных листов перекочевала с одной стороны стола на другую. Взопревший от усердия чернокнижник бросил очередной огрызок карандаша под стол, в кучу собратьев по несчастью, и взъерошил седые волосы:

– Нет, ну ты только подумай, не сходится! Никак не сходится!

– Как же не сходится, если мы с тобой по несколько раз пересчитали! – рассердился слепой бухгалтер, с трудом разгибая спину. – И твой поход к ацтекам просуммировали, и набег на сокровищницу Тамерлана, и твою авантюру со срочным перезахоронением фараонов! Британцы до сих пор в пирамидах роются, понять не могут, куда золото подевалось!.. У тебя скоро места не останется свободного, а ты все: «Не сходится!»

– На целый золотой не сходится! – заверещал колдун. – Я даже помню эту монету! Такая с надкусанным краем, потертая с одной стороны! Я ее у викингов в кости выиграл, когда Париж совместно грабили… Ну отдыхали мы там, в общем… Монету помню, а найти не могу! Я уж через сито все крупы дома просеял, избу переложил, углы выправил, пол заменил, в подполе порядок навел… Даже картошку выкопал и снова посадил, думал, может, где обронил ненароком… И не могу найти, вот ведь горе какое…

– Та-а-ак… – протянул Глэд, и в его пустых глазницах замерцали зеленые болотные всполохи. – Выходит, мы с тобой тут уже вторую неделю голову над балансом ломаем, а ты просто-напросто монету разыскать не можешь?

– Я думал, что мне уж померещилось! – спешно зачастил мистер Данбартоншир, сгребая исписанные листы в кучу. – Мало ли, вдруг запамятовал, лишний нолик-другой приписал в гроссбух… Вот и зашел проведать, посоветоваться…

– Знаешь, Карлович, ты бы лучше сразу сказал, в чем проблема. Я бы тебя сразу и послал… К тем же Хранителям, шаманить, там, по лабиринту…

– Был я у них, – покаялся почти разорившийся потомок шотландских финансистов. – Еле ноги унес от этих сбрендивших мумий. Все за одежду хватались и верещали, что я должен для них на костер взойти и сто испытаний выдержать… Нет чтобы пожертвовать мне на безбедную старость… Ладно, побегу я, а то заболтался, время отнял…

Уже в дверях старик обернулся и спросил, задумчиво теребя бороду:

– А может, где по дороге обронил? Я же, пока тебя тут нашел, сто дорог исколесил… Как с утра горсть мелочи в карман сунул, так и звенел до самого вечера… Мог и потерять ненароком… Ладно, спокойной ночи, увидимся еще как-нибудь!

И, оставив после себя терпкий запах полыни, рассеянный обладатель личного Форт-Нокса шагнул через распахнувшийся портал в залитую заходящим солнцем степь.

– Не, ничего не находил, – довольно почесал набитое брюхо огромный орк. – Если бы нашел, в кошелек положил бы. А ты мой кошелек уже проверял. Там, кроме трубки и наконечников для стрел, ничего нет.

– Может, кто другой нашел и припрятал? – упорствовал мистер Данбартоншир. – Я понимаю, ты великий хан, но мало ли… Посмотрели – блестит. Подобрали – и в карман. Как задел на старость.

– Это у вас, людей, могут в карман, – усмехнулся хозяин степи. – А у нас с этим строго: родственника обокрал – и на кол. Если добычу делил и что утаил – веревку на лапы и коней в галоп, чтобы обратно только жалкие воспоминания вернулись… Нет, мои парни не брали.

– Тогда ведь может так и лежать! – воодушевился старик. – Лежит, моя несчастная, бока на солнышке греет, от одиночества страдает… Давай мы сейчас… Нет, сейчас уже ночь… Давай утром ребят поднимем и частой цепью прогуляемся? Под кустиками посмотрим, коряги поворочаем, вдруг найдем?

– Ты что, шаман, на солнце перегрелся? Представляешь, каково это – целую степь ради тебя перетряхнуть? И ладно бы еще что полезное искать: самку молодую или табун диких лошадей… А ты ради глупого золота хочешь лапы сбивать.

– Не глупое оно, мое это золото! – возмутился гость, непоседливо подскакивая на расстеленном толстом ковре. – Ну не могу я успокоиться, как ты не понимаешь! Я ведь у вас тут почти во всех шатрах побывал, когда дорогу к другу расспрашивал. На одном конце кумыс пил, а на другом – перьями для стрел торговал… Нет такого места, где бы след не оставил… Вот и придется каждую травинку проверить.

– Тебе надо, ты и проверяй! – категорически отказался хан. – Или к Безглазому иди, к Глэду. Пусть он с тобой на пару траву дергает.

– Не пойдет. – Колдун поник и стыдливо стал колупать ворс ковра. – Совсем не пойдет. Я с ним уже повидался. Даже вслух произносить не буду, куда он меня послал вслед за любимой монеткой…

– Ну тогда спать иди, – устало откинулся на подушки орк. – Утром встанешь, может, что новое придумаешь… Но я так считаю, что нет в степи твоего золота. Где-то в другом месте потерял… Поэтому лучше с утра костер разведи, дымом подыши, с душами предков поговори… Ты же шаман, что я тебе прописные истины рассказываю?

– С предками лучше на эту тему не общаться, – решительно отмел предложение мистер Данбартоншир. – У меня предки правильные, столь ценную вещь с радостью прикарманят, устанешь отбирать потом… А костер и пляски – уже пройденный этап. Что я, совсем на старости лет разума лишился? И плясал, и отвары пил, и даже духов вызывал… Рядом где-то моя монета, печенкой чую, рядом! Но ведь для меня рядом – это и шаг, и сто лет пути в соседний мир! Слишком сильный я колдун, вот и поплатился за талант свой безразмерный и знания накопленные… Поэтому придется по старинке, под каждую былинку, под листик…

Поворошив угли, старик раскурил трубочку и пробормотал, спрятавшись в пахучем дыму:

– Хотя мог и раньше потерять… Я же не сразу до вас добрался…

– Точно! – даже проснулся от радости хозяин юрты. – Ты на юг подайся, там земли много, дороги нехоженые. К имперцам сходи или к эльфам. Особенно к эльфам, у них золото уже какой год отобрать пытаются, весь лес перевернули, и все без толку.

– Схожу, – с сомнением в голосе ответил гость. – Хотя боязно… Что ваши ушастые, что наши: одним богам поклоняются, одинаково чужую шкуру снять норовят…

– Тогда на север, к гномам! – упорно рекламировал чужие страны орк. – Уж там богатств полно, твоя монета могла легко среди гор затеряться.

– Был я у бородатых, – поморщился колдун. Достав из кармана украшенный драгоценными камнями амулет на тяжелой золотой цепи, практичный чернокнижник полюбовался добычей и сунул обратно. – Был я там, и рассердились на меня почему-то… Но, надо отдать должное, чужое не брали… Придется все же к эльфам наведаться… Слишком быстро я оттуда удирал, легко мог половину багажа растерять, не то что один крохотный кусочек золота посеять…

Во второй раз от эльфов пришлось удирать еще быстрее. Потрепанные в многочисленных стычках с имперской армией, ушастые воины предпочитали чужаков сначала резать, а уже потом выяснять, кого это занесло в гости злыми ветрами. Поэтому копавшегося в чужом сундуке старика чуть не подстрелили, устроив на него полномасштабную облаву.

Южные кочевники тоже не порадовали могучего и бескорыстного мистера Данбартоншира. Грязные кривоногие мужики первым делом попытались проверить содержимое чужих карманов, а получив несколько молний в ответ, с воплями разбежались и потребовали от племенных шаманов примерно наказать страшного гостя.

Последнее место, где успел отметиться окончательно упавший духом колдун, была Южная империя. Но опытному глазу достаточно было лишь взглянуть на местные деньги, чтобы понять – золотом тут давно уже не пахнет.

– Это что? – удивленно спросил колдун уличного менялу, разглядывая исцарапанный кругляш неизвестного происхождения. – Ты говорил, что покажешь мне золотую монету!

– Она и есть! – гордо ответил хитрый мужичок, бренча рукой в глубоком кувшине. – Это золото не нравится, давай другое дам… У меня много… Утром только чеканку закончил…

– Нет, мне такие деньги не нужны, – вздохнул недоверчивый покупатель, подтягивая сползшие штаны. – Мне настоящую монету нужно, а не этот мусор…

– Эй, уважаемый! – прокричал в спину меняла, когда колдун отправился прочь. – Ты, если что времен прошлого императора найдешь, заходи! Целый кувшин получишь, сам выберешь, что понравится!.. Заходи!

Через неделю пропыленный и угрюмый старик сидел напротив друга и медленно рвал бумажку за бумажкой. Свернув расстеленную карту, Глэд выставил на стол поднос с жарко пыхающим чайником и россыпью сластей:

– Неплохо пробежался. Можно сказать, почти повторил мой путь… И безуспешно, как я вижу.

– Был бы ты четвертым Хранителем, живо бы порядок организовал. Пнул бы кого следует, стукнул кулаком разок-другой… Мне бы не только монетку нашли, мне бы еще эшелон пригнали в качестве моральной компенсации… А то ворчат: «Мы не пойдем в степь искать, мы не будем гостей принимать, мы тут бронзой обходимся и счастливы…» Не материк, а сплошное недоразумение.

– Ты мне так и не рассказал, где в последний раз свою пропажу видел.

– Рассказывал, рассказывал! – с надрывом в голосе запричитал мистер Данбартоншир. – Как помню, утром собирался, в карман сунул, вот сюда… Смотри!

Колдун вывернул карман балахона и показал бывшему бухгалтеру потертый подклад. Хозяин подошел поближе, поколупал пальцем швы и опустился на одно колено. Быстро прощупав полы балахона, он вынул из-за пояса нож и распустил грубую нитку с одной стороны. Жилистые руки тряхнули черную материю, и на дубовый пол звонко упала крошечная золотая монетка.

– Держи свое сокровище. И садись чай пить, пока не остыл… – Безглазый медленно поднялся и протянул сияющий кругляш счастливому хозяину: – Об одном только прошу. Когда у тебя в следующий раз дебет с кредитом не сойдется, скажи заранее. Я потеряюсь получше. Потому что второй раз такое приключение мне не пережить…

Глава четырнадцатая, расслабляющая

Отпуск мистера Данбартоншира

Отпуск – это хорошо. Это заряд бодрости на пару недель, обгоревшие до волдырей плечи и потерянные в дороге сумки с провизией и полезными мелочами. Это стоптанные до костей ноги и смешавшиеся в кучу образы соборов, мечетей, пирамид и дешевых забегаловок с прогорклыми запахами. А еще – полгода вдумчивого изучения груд каталогов с описанием отелей, чтобы потом вселиться в первый попавшийся клоповник, польстившись на пошарпанную вывеску «Все возможное барахло включено». Что и говорить, отпуск – это очень хорошо.

Потомственный колдун, сын зеленых шотландских долин, мистер Данбартоншир сидел на крыльце любимой избушки и горячо перечислял зашедшему в гости деревенскому старосте преимущества отдыха вдали от родных пенатов:

– Подумай только: утром, в обед и вечером ты совершенно свободен! Не надо думать о хлебе насущном, можешь зайти в любой ресторан и отведать экзотические блюда. А если оплатить питание в гостинице, то даже искать ничего не придется, все рядом!

– Меня жена так же кормит. Три раза в день. А если проголодаюсь, то и все шесть.

– Экзотическими блюдами?

– Лягушками, что ли? – подозрительно покосился начитанный староста.

– Ну почему обязательно лягушками! – смутился колдун и перевел разговор: – Но главное, любой напиток из неизвестных плодов! На выбор!

– А у меня брага, любая! И шесть раз в день могу перекусить. Забесплатно! – сразил собеседника крестьянин и почесал безразмерное брюхо.

Мистер Данбартоншир попытался зайти с другой стороны:

– Но дома ты не увидишь ни одно из чудес света, которыми так богат мир!

– А зачем они мне? Я что, спать лучше стану, если каких папуасов увижу? Да мне и так хватает – у тебя что ни месяц, кто-нибудь объявится! То зеленые, то бурые, то лохматые, то вообще не пойми какие. Батюшка уж устал в церкви прятаться, как к тебе новых гостей занесет.

– Он-то при чем? – возмутился колдун.

– А кто с демонами на прошлые праздники дракона с крыши запускал? А потом бегал по всей деревне и кричал, что святой воды надо – никакой другой не потушить горящий сарай? Священника чуть заикой не сделали. Он на следующий день в великой жажде спустился к алтарю, а там с полсотни морд рогатых ведрами воду черпают.

– Ну переборщили мы тогда с драконом, – неохотно согласился чернокнижник и вздохнул. Не хотелось вспоминать о том, как поп гонял его по всей деревне с кадилом в руках.

– Во! – Староста важно поднял палец и усмехнулся. – Так что я лучше без твоих чудес поживу, здоровее буду.

Потянувшись, старый друг хлопнул колдуна по плечу и рассмеялся:

– Ты, похоже, себя уговариваешь! Что, ехать не хочешь?

– Почему?! Хочу! Очень хочу! – засуетился мистер Данбартоншир. – Я хочу, вот только…

– Только – что?

Старик вздохнул и признался:

– Я не знаю куда. За столько лет повидал уж все, что можно было.

Староста удивился:

– Что, уж и придумать ничего нельзя? Вот беда-то… Тебе без отпуска нельзя. Ты ж у нас за погоду отвечаешь и вообще. Говорят, от бесконечной работы стресс вырабатывается и болеть начинаешь. Нельзя нам с больным магом. Ты же с тоски и расстройства такое учудить можешь!

– Могу, – грустно согласился шотландец. – Но придумать ничего не получается…

Загоревшись, обладатель пуза начал предлагать варианты:

– На рыбалку надо, рыбалка тебя спасет! Подумай, на толстую леску крюк побольше – и акулу ловить! Такую, зубастую…

Колдун побледнел. Перед его внутренним взором возникла картина, где две гигантские черные тени сцепились в схватке под утлой лодкой. Память скрыла во мгле имя безумца, подсунувшего старику картинку из энциклопедии с описанием мегалодонта. Как скрыла и количество выпитого перед рыбалкой, подвигнувшего лицензированного магистра черной магии призвать якобы вымершее чудовище попробовать привязанную на крючок приманку. Счастье еще, что заглянувшая на огонек акула заинтересовалась проплывавшей мимо подводной лодкой и сцепилась с доблестными US Navy.

– Нет. Рыбачить я больше не желаю! – отрезал мистер Данбартоншир. – Уже порыбачил.

– Тогда охота, – тут же переключился староста. И с восхищением причмокнул: – На что-то большое. Чтобы интересно было!

– Большое? – с подозрением переспросил собеседник, не успев вернуть естественный цвет лица.

– Большое. Лучше – больше медведя. Чтобы запомнилось.

Старческие руки непроизвольно нащупали ряд заплат на любимом черном балахоне. И ведь на трезвую голову тогда с индейцами трубку курили. Кто же знал, что захочется чем-то удивить гостеприимных хозяев. И вместо того чтобы пойти на медведя, доблестные охотники отправились сквозь дым ритуального костра в прошлое. За тираннозавром. Шустрые индейцы успели удрать домой, а колдуну пришлось пережить немало неприятных минут, выбираясь из пасти прожорливой твари.

Кадык дернулся, и чернокнижник сипло прервал друга:

– Я не люблю слишком активный отпуск. Он меня утомляет. Сам говоришь, я должен отдохнуть, чтобы с новыми силами и на благо общества…

– Ну можно тогда пирамиды посмотреть. Не египетские, ты их наверняка видел. А эти… Как его… Там еще людям сердца рвали… В Америке… Я по телевизору…

Обладатель сотни идей на тему будущего отдыха увидел остекленевшие от ужаса глаза колдуна и подавился воздухом:

– Кхе… Похоже, пирамиды ты уже видел…

Через два часа староста сдался и устало признал, что идеи у него закончились. Совсем. Оказалось, что за свою длительную и бурную жизнь сосед успел побывать в самых невероятных местах крошечной планеты, где в силу особой злопамятности богов пережил неведомые обычным туристам приключения. Приключения, начисто отбившие охоту появляться еще раз среди достопримечательностей Африки, Америки, Европы и других континентов.

Опустошенный внутренне толстяк поднялся и пожал плечами:

– Знаешь, я не представляю, куда тебе еще съездить развеяться. Но скажу одно: тебе обязательно надо взять отпуск и отдохнуть. От нас, от деревни. От всяких волнений и прочего… Иначе тебя на сенокос не хватит.

– Я отдохну. Обязательно. Придумаю, куда бы податься. Вот утром придешь, а у меня табличка на двери висит: «Уехал в отпуск». И только так! – обреченно выдохнул колдун и помахал на прощание.

Солнце уже село и первые звезды пробуравили темнеющий небосвод, а сутулая худая фигура продолжала маячить на крыльце, издавая печальные вздохи…

Забегавшийся по делам староста лишь к обеду успел дойти до соседа, где его взору предстала кривая табличка, небрежно прибитая к калитке:

«Уехал в отпуск. Не беспокоить!»

Подивившись странной надписи и одновременно порадовавшись за колдуна, староста уже собрался было бежать дальше, как вдруг услышал пугающие звуки. Через приоткрытую дверь из избы доносилось протяжное мычание, от которого волосы на загривке непроизвольно вздымались.

– Он там что, в обмороке лежит, что ли? – присел староста и задумался.

Ночью можно вызвать участкового. Того не то что мелкая нечисть – сами демоны боятся пуще, чем всех святых вместе взятых. Но днем, в полдень? Скажут еще – солнцем голову напекло, примерещилось что-то. Кроме того, любопытно же одним глазком глянуть, что там происходит, у этой нехристи колченогой…

Люк в подпол распахнулся, и в его проеме показалась удивленная голова:

– Эй, Карлович, а ты что тут делаешь?

Колдун сидел на широкой лавке в обнимку с бражным бочонком и распевал во все горло нечто древнешотландское. Может, любимую колыбельную бабушки. А может, какой-то гимн шотландских баронов, поджаривающих пятки неудачливым пленникам.

– Я? Я… ик… я тут в отпуске! Я же говорил, что… ик… придумаю… И придумал! Нет меня, понял? Нет! Я все, я уехал! – Мистер Данбартоншир махнул рукой и щедро расплескал брагу из ведерного ковша. – Вот недельки две погуляю, отдохну и вернусь! Имею я право на отпуск?!

– Имеешь! – Староста радостно закивал, потом задумчиво смерил взглядом батарею бочонков у дальней стены погреба и осторожно спросил: – А меня с собой в отпуск не захватишь? Ты ведь почти каждый год отдыхаешь, а я все бегом, все на общество здоровье трачу… Не поверишь, ни разу за последние двадцать лет отдохнуть не довелось!

В мутных сумерках редкие путники шарахались от мрачной избы, чернеющей слепыми окнами на улицу. И непонятно было, что пугает крестьян больше: двухголосое завывание неизвестных чудовищ, идущее из-под земли, или криво начертанное красной краской заклинание на заборе:

«Мы уехали в отпуск. Не беспокоить!»

Глава пятнадцатая, познавательная

Эльфы мистера Данбартоншира

Худощавый мужчина-красавец поправил выбившийся локон и проверил связанного пленника. Заметив, что скрюченный старик открыл глаза, похититель вежливо улыбнулся и поздоровался:

– Доброе утро, мистер Данбартоншир. Как себя чувствуете?

– Замечательно, морда ушастая, – зло сплюнул колдун, пробуя на прочность веревки. – С чего это вдруг вечноживущие решили попробовать мою кровь на вкус? Мы не воюем, насколько я помню.

– Совершенно верно, – согласился эльф, поднимая старика на ноги и подвешивая на крепкий дубовый сук. – Просто мой лорд заинтересовался некоторыми вашими способностями и хочет задать ряд вопросов. Поэтому я вынужден был пригласить вас в гости столь необычным способом.

– А просто на огонек заглянуть, за столом посидеть? – удивился чернокнижник, извиваясь, как пойманный червяк. – Неужели я бы не откликнулся на просьбу, не помог старым знакомым?

– Боюсь, вряд ли… Да и запросили бы, как обычно, в звонкой монете. Поэтому мы воспользуемся привычными для нас способами, проверенными временем.

– То есть будете пытать, – вздохнул пленник.