Долина смертных теней Пекальчук Владимир
Трое автоматчиков показались чуть сбоку – боевое охранение, видимо. Ольга тоже не лыком шита и сейчас докажет это! Она поймала в перекрестие прицела самого первого и дважды нажала на спуск, чтоб наверняка, все-таки до Артура ей как до Луны короткими перебежками. Солдат взмахнул руками и упал. Чуть позади дважды выстрелил Макс, укладывая второго. Третий солдат, пригнувшись, бросился прочь, Ольга на миг задумалась, глядя в оптику на его спину и не решаясь нажать на гашетку. Раньше ей приходилось убивать, не раз, не два и не десять. Но это всегда были люди, пытавшиеся убить ее, неважно – дикари ли, охранники ли, сталкеры ли, не желавшие расставаться с хабаром. Ольга никогда раньше не стреляла в спину. Не то чтоб она гордилась этим – просто вот сейчас, когда перекрестие прицела уперлось в лопатку бегущему, палец замер.
«Винторез» Артура издал очередной хлопок – бегущий, получив пулю в затылок, беззвучно упал.
– Дай свой.
Он протянул Ольге винтовку, но вдруг насторожился.
– Ты слышишь? Двигатель…
В ответ раскатисто застучал крупнокалиберный пулемет.
– Бронетранспортер… Они решились въехать в лес. Отходим.
– Проклятье! – сдавленно выругался Макс. – Деревья жидковато стоят! Броневик может просто сломать деревья потоньше!
Вслед им зажужжали пули – кто-то все же засек, откуда велся снайперский огонь. Одна ударилась в дерево, за которым укрылась Ольга.
– Бежим!
Артур схватил ее за руку и рванулся прочь, буквально таща ее за собой в сторону ближайших кустов, а позади захлебывались лаем автоматы.
Попадут, мелькнула мысль, вот сейчас или, может, в следующий миг она почувствует удар в спину, и мир начнет тускнеть, ноги перестанут шагать и подкосятся. И для нее все закончится, а Артур будет и дальше тащить ее прочь, даже понимая, что тащит мертвое тело. Ведь он не бросит ее, пока наверняка не убедится, что Ольги больше нет. Что дальше? Оставит ее лежать на том же месте и побежит дальше один? Или все равно будет тащить? А может, остановится, чтобы дать бой ее убийцам?
Все эти глупые и несвоевременные мысли вихрем пронеслись в ее голове, а затем – рывок в сторону, свист пуль у самого уха и боль в левой руке. Ольга споткнулась и застонала.
– Оля! – вскрикнул Артур, и Рысь подумала, что в первый раз слышит страх в его голосе.
– Царапина… рука.
Позади раздались частые хлопки «Абакана» Макса.
– Уноси ее! Я прикрою!
Они кубарем скатились в неглубокий овражек.
– Макс! Сюда!
Над головой снова назойливо жужжат пули, но их уже можно не опасаться.
Артур подхватил Ольгу на руки и во всю прыть понесся на восток, успев щелкнуть тумблером рации:
– Игорь, Влад, Виктор, ответьте! Броневик в лесу, бросайте все к черту и отходите!
Ольга правой рукой подтянула болтающийся на ремне «Винторез», чтобы он не бил прикладом по ноге Пустынника, и подумала, что так, как он сейчас бежит, неся на руках ее вместе с рюкзаком, двумя стволами и своими рюкзаком и винтовкой, обычные люди и налегке не бегают. А левый рукав уже совсем мокрый, хотя, не рвани ее Артур в сторону в самый последний миг, Рысь получила бы в спину целую очередь.
Отбежав несколько сотен метров, он бережно опустил Ольгу на траву, мельком глянул на руку и принялся ощупывать ее спину.
– Все в порядке, только руку зацепило… Морфия бы вколоть, и будет все нормально… И повязку. Не первый раз, честно говоря.
Сзади, тяжело сопя, подбежал Макс:
– Уходить надо, броневик прет за нами. Медленно, но не отстает, зараза. Я там двоих прищучил, так что впереди транспортера уже не рискнут бежать, но надо отходить.
– Знаю. Сейчас.
Артур уже достал аптечку и накладывал повязку, предварительно сделав укол обезболивающего и промыв рану спиртом:
– Там ерунда… Просто царапина, в самом деле, пуля скользнула по касательной. Ты потерпи немного, сейчас я заберу тебя отсюда… Все будет хорошо, – увещевающее говорил он.
Ольга устало кивала. Боль уже ушла, осталось только щемящее чувство, что очень скоро все может закончиться. Рысь теперь обуза для Артура, но он ее не бросит, и если придется, то погибнет вместе с нею. Как же глупо все получилось…
Пустынник попытался снова поднять Ольгу на руки, но она отстранила его:
– Все в порядке, я могу идти дальше. Бывало и хуже.
Несколько минут спустя они нашли группу, спешно отходящую через самые густые заросли. Семь человек.
– Где Игорь? – тотчас же спросил Макс, хотя уже знал ответ.
– Погиб, – мрачно ответил Виктор, державший по автомату в каждой руке. – Ольгу подстрелили?
– А то сам не видишь, – буркнул Макс, кивнув в сторону Пустынника, поддерживавшего девушку.
– Уходить надо – и как можно быстрее, – вздохнул Латышевский. – Бросаем все, кроме оружия и…
– Все равно не уйдем, – негромко сказал сталкер и пояснил: – Броневик двигается с нашей скоростью по лесу, но он не устает.
– Так что же делать?! – в отчаянии воскликнул Сергей.
– Спрятаться. Вы затаитесь тут, в кустарнике, если не шуметь – с десяти метров вас никто не найдет. А я уведу погоню в другую сторону.
– Артур, ты что?! – испугалась Ольга.
– Я уже делал такое. У меня все получится, если я буду один. Витек, давай сюда автомат Игоря, надо ж их чем-то манить…
– Ты с ума сошел! Ты ничего не сделаешь против бронетранспортера!
– Оль, послушай… нет иного выхода. Я справлюсь, поверь мне. Тут, можно сказать, моя родина, это мое поле, и на нем никому меня не обыграть. Уведу их, сброшу хвост и приду в лабораторию…
– Постойте, но как мы найдем ее без вас?! – воскликнул Слепнев.
– Это нетрудно. Будете двигаться на юго-восток, выйдете из леса, немного пройдете и увидите два холма рядом. Доберетесь до них и дальше увидите метеовышку в паре километров. Ничего сложного.
– Безумие! – захныкала Ольга.
– Весь поход с самого начала таковым и был, – мягко ответил Пустынник, нежно обнял ее за плечи и тихо прошептал: – Просто верь в меня. Все будет хорошо. А теперь… теперь иди. Уходите, быстрее!
Макс вздохнул и повернулся, чтобы двинуться вслед за остальными.
– Давай я понесу твой дробовик, – предложил он Ольге, и та протянула ему оружие.
– Максим, задержись на секунду.
Наемник остановился и сделал шаг обратно к сталкеру. Тот подошел поближе и взглянул Максу в глаза.
– Предлагаю сделку. Ты позаботишься о моей женщине, пока меня не будет, а когда не станет тебя – я позабочусь о твоей.
– Ты надеешься выжить, имея на хвосте целую армию?
Пустынник загадочно улыбнулся.
– Мне не свойственны надежды – я полагаюсь только на сухой расчет.
– Меня поражает твоя уверенность. Или ты опять знаешь больше, чем я?
Улыбка на лице сталкера стала еще шире и загадочнее.
– Ты все поймешь еще до того, как мы снова встретимся. Ну так что?
Макс тоже улыбнулся, кривовато и невесело.
– Договорились.
– Вот и отлично. И следи за Слепневым. Это человек с двойным дном.
Наемник тяжело вздохнул. Как же он устал от заговоров и подозрений.
– Ладно. Удачи тебе.
Пустынник поблагодарил кивком:
– И тебе.
Он повернулся и побежал в чащу, туда, откуда доносился рык пары дизелей.
Макс быстро нагнал отряд и поравнялся с плетущейся в хвосте Ольгой:
– Держись рядом. Тяжело идти?
– Тебе какое дело? – огрызнулась Рысь.
– Пустынник попросил присмотреть за тобой, пока его не будет.
Непролазная чащоба нашлась быстро, притом такая, что без тесака не пройти. Удалось только вползти на четвереньках, толкая перед собой рюкзаки между густыми кустами, ветки которых плотно переплелись с еловыми лапами. Макс изрядно обжегся какой-то странной травой, но и черт с ней, главное, что его не заметить и с пяти шагов.
– Осторожно, тут ядовитая трава растет, – шепотом предупредил он других.
– Крапива, – пояснил Сергей, – и я уже весь в волдырях. Это чепуха, зуд и волдыри сойдут за полчаса… Если только она тоже не мутировала.
– Тише, – словно на детей, цыкнул на них старый инженер.
Через редкие просветы между ветками и травой Макс мог видеть небольшой участок леса в том направлении, где строчили автоматы. Стрельба вместе с шумом двигателей броневика и треском ломающихся деревьев постепенно смещалась мимо них на восток, пару раз даже почудилось, будто сквозь непривычный лай автоматов чужаков и грохот пулемета прорвался злобный стук «калашникова». Пустынник, словно гаммельнский крысолов, уводил погоню все дальше и дальше, маня врагов голосом своего автомата.
Макс скосил глаза на Ольгу, притаившуюся рядом. Уткнулась лбом в рюкзак, на котором видны темные пятна. Плачет?
– Артур справится, – попытался успокоить ее наемник.
Неужели он начинает сочувствовать этой беспринципной дряни? Сам не ожидал, как говорится. Ольга лишь молча отвернулась.
Мимо, пыхтя, полуприседью прокрался вражеский патруль: четверо солдат с автоматами и один с длинноствольной винтовкой. Снайпера, пожалуй, поопасней пулеметчиков будут, хоть бы только Пустынник учитывал и их тоже.
Так прошла четверть часа. Редкие выстрелы слышны с востока, а вокруг затаившегося отряда тишина и покой.
– Пора, – негромко шепнул Макс, – вокруг больше нет никого.
– Ты уверен? – так же шепотом ответил Ворон. – Выждать бы для верности…
– Ни к чему. Слышишь пение птиц? Значит, поблизости ни души. Перенимай передовой опыт Пустынника, Влад, будешь когда-то лидером – сгодится.
– Вряд ли, – ответил товарищ, выползая из кустов и отряхиваясь. – Ежели живой вернусь – с карьерой наемника распрощаюсь. Я буду слишком богат, чтобы рисковать головой за латунные побрякушки.
Следующие полтора часа оказались, пожалуй, самыми трудными полутора часами за весь поход. Максу поневоле вспомнился грек, принесший весть о победе и упавший замертво, крикнув: «Радуйтесь, афиняне, мы победили!»
Вот только они не несут вестей, а уносят ноги. Марш-бросок от леса к двум холмам – пожалуй, самый быстрый и длинный за всю жизнь Макса. Шутка ли, добрых девять километров меньше чем за час, и это с тяжелой ношей и постоянными взглядами через плечо.
Но им повезло. Никто так и не показался из леса и не бросился в погоню. Укрывшись наконец за холмом, уставшие люди попадали на песок, тяжело дыша.
– С водой у нас напряг, – сообщил Петруха, – не рассчитали мы. Старыми таблицами руководствовались и не учли, что пятнадцать градусов в плюс – это для предков наших было прохладно. А для нас – жарища.
– Наши предки не отмахали бы такое расстояние с нашим грузом за столь короткий промежуток времени, – ответил Латышевский. – Мы – наследники четырех поколений, привыкших носить дополнительно двадцать килограммов одежды, теперь идем без нее – все равно что налегке. Не все так плохо, как кажется, не унывайте, парни.
– Да мы не унываем, но воды осталось литров пять, как ни крути. А набрать в ручье, когда мы по нему шли, никто не догадался.
Еще две пластиковые бутылки нашлись у Виктора и Влада.
– Восемь литров да полупустые фляги, – подытожил Петруха. – Не найдем воды – туго нам будет, если не сказать еще хужей.
– Найдем. Может, в лаборатории есть запас. А нет – родник поищем. Справимся как-то. Лишь бы Пустынник ничего не напутал…
– Да нет, не напутал, – возвестил Сергей, поднявшись до середины склона, – вот видна вышка. Еще километра четыре до нее, отдохнем и двинемся неспешно.
– А мне кажется, стоит поспешить, – возразил Макс, – мы не знаем, как долго Пустынник сможет водить их за нос. Они ведь тоже не дураки. Смит быстро смекнет, что отряду с пожилыми людьми не по силам бегать от броневика.
– Одна надежда, что мы спрячемся раньше. Да только если враги заметят метеостанцию, то могут догадаться, что это и есть искомый объект, – согласился Сергей.
Латышевский кивнул, поднимаясь на ноги и надевая рюкзак:
– Это верно. Только кажется мне, что у Пустынника тоже козырь в рукаве припрятан.
Еще полчаса на солнцепеке, сквозь зной и жару с рюкзаком на спине, с автоматом в руках, оглядываясь через плечо. Максу этот путь дался куда легче, чем другим, даром что вскоре он забрал у Ольги еще и рюкзак. Девушке приходилось тяжело – рана, хоть и легкая, привела к кровопотере, а от введенного обезболивающего и жары ее глаза слипались на ходу. И тем не менее Рысь упрямо шла вперед.
Макс уже давно опасался, что Ольга играет нечестно. Напакостить Ставрицкому, разрушить монополию, бла-бла-бла… Наверняка она ненавидит своего врага так, как это вообще возможно, и полумер не приемлет. Это значит – стоит готовиться к неприятностям, тем более что договор с Пустынником запросто мог бы пойти вразрез с контрактом… Черт! Было бы здорово вообще избежать конфликтов. Тогда у Киры будет и выполненный контракт на руках, и люди, которые о ней позаботятся. Ворон, старый друг, и Пустынник, пусть новый, но тоже надежный. И если Влад – обычный человек, то в сталкере Макс нутром чуял нечеловечески жесткий несгибаемый стержень и как-то сразу поверил, что Пустынник сделает все, что нужно для спасения Киры. В конце концов, он и так уже должен Максу: тогда, во время стычки в мертвом городе, наемник спас Ольгу. Теперь, если понадобится, спасет еще раз.
– Макс, а ты здорово идешь, – пропыхтел сзади Ворон. – Почти как Пустынник, с двумя рюкзаками и двумя стволами. Даже и не верится, что люди с раком последней степени могут так бегать.
Влад всегда был наблюдательным, но угораздило же его вот прям сейчас ляпнуть это. А ведь Макс собрался еще и «Винторез» у Ольги забрать под видом помощи и только ждал подходящего повода. Если она пошатнется или споткнется, то предложение понести ее оружие может сойти за чистую монету. А сам наемник будет шпарить с тремя стволами и двумя рюкзаками, и кто после этого поверит в какой-то там рак? Хотя повода не верить тоже ни у кого нет, коль на то пошло.
Он сплюнул в сердцах. Да ну все к чертям, теперь уже неважно, поверят ему или не поверят. Часики тикают, отсчитывая последние минуты Макса. Теперь только одна цель у него – дожить до возвращения Пустынника и сдать ему Ольгу из рук в руки… Если, конечно, этот чертов сталкер не переоценил свои возможности и все еще жив.
А вот и метеостанция или, точнее, то, что осталось от нее. Вышка накренилась, одноэтажный домик дышит на ладан, ограждение из колючей проволоки давно проржавело. Тут и там несколько бетонных плит, не использованных в строительстве, почти занесло песком. Время – величайший разрушитель, до которого даже ядерному оружию как лягушке до вола.
Михаил и Ворон, держа оружие наготове, обошли ветхую постройку, но ничего опасного не обнаружили.
– Тут давно никто не появлялся, – заметил Михаил.
– Ага, только вот кострище осталось, – указал Петруха на бетонную плиту.
Макс наклонился к плите и внимательно ее осмотрел:
– Полагаю, тут разводил костер Пустынник, он же говорил, что жил здесь некоторое время. Кострищу как раз лет десять, редкие дожди размыли почти все, кроме почерневшего бетона.
– Вход ищите, – сказал Слепнев, с трудом переводя дыхание, – дался вам этот костер!
– В подвале должен быть, если все верно, – напомнил Макс. – И вход в подвал должен быть внутри здания.
– Только осторожно, – предупредила Ольга. – Артур – большой любитель растяжки ставить. Тут у него гранат, наверное, еще не было, но ловушку можно и без взрывчатки устроить.
Внутри здание оказалось обычной метеостанцией: комната для двоих, кухонька, примитивная лаборатория да кладовая.
– Смотрите, – указал Макс на потолок, – лампочка!
– Ну и?! – Слепнев посмотрел на него как на придурка. – И что с того?
– Кто-то видел тут генератор? Или хотя бы вышки линии электропередачи? Откуда тут электричеству взяться?
Латышевский переглянулся с Сергеем.
– Выходит, реактор?
– Выходит, что так. Маленький атомный реактор – штука несложная, относительно, разумеется, и в народном хозяйстве вещь полезная. Откуда ж еще плутоний для бомб брать? – с сарказмом ответил инженер.
– Но, Иван Иванович, оборудовать такую лабораторию, да еще с реактором, нельзя за короткий промежуток времени! А отчеты отсюда уже в конце две тысячи тринадцатого шли. Выходит, лаборатория была построена задолго до падения Метеорита…
– И может быть, тут разработали не только «Чистильщика», но и «химеру», – закончил его мысль Слепнев. – Да чего гадать… найдите вход, и все узнаем наверняка.
Глава 15
Момент истины
«Долгий тернистый путь длиной в тысячу двести километров наконец-то закончился», – подумал Макс, спускаясь в темноту. Вскоре предстоит еще один такой же, в обратную сторону, но уже не ему. Время на исходе, однако узнать, зря или нет было все это, может быть, успеет.
Он коснулся рукой кармана и сквозь ткань нащупал очертания револьвера: последняя стадия превращения человека в чудовище занимает меньше минуты, нужно быть наготове.
Сама дверь практически не оказала сопротивления, даром что пятисантиметровый лист стали: Латышевский и Сергей просто натолкали в зазоры пластической взрывчатки и взорвали. Дверь не пострадала, но с петель слетела: бетон, в который эти петли были вделаны заподлицо, оказался куда менее стойким.
Темно, воздух затхлый, застоявшийся. Оно и понятно, в последний раз человек здесь был почти девяносто лет назад. Макс поежился: это место нагоняло на него тоску.
Отряд, спустившись по ступенькам, миновал проходную. Макс отметил ветхий стул в кабинке за пуленепробиваемым стеклом и форменную куртку, аккуратно повешенную на спинку. На столе – раскрытый журнал посещений, из-под него выглядывает разноцветный глянцевый журнал «Рыбалка и охота». Будто охранник на минутку отошел.
Сразу после проходной коридор разделился на три.
– Куда дальше? – тихо прошептал Виктор.
– А чего шепотом-то?
– Не знаю… жутко тут.
– Налево идем, – предложила Ольга.
– Почему налево?! – разом встрепенулись ученые.
Девушка хмыкнула:
– Ну надо же куда-то идти? Правило левой руки знаете? Обойдем все по кругу и осмотрим.
– Налево так налево, – пожал плечами Михаил и двинулся первым. – О, тут дверь, глядите.
Он нажал на ручку. Заперто.
– Выломайте дверь, – распорядился Слепнев.
Хлипкая дверь вылетела от одного удара, лучи фонарей зашарили по комнате.
– Раздевалка, – сказал Макс. – Идем дальше.
В следующих комнатах не нашлось ничего интересного: кухня, спальные помещения, столовая, медицинский отсек. Также им попались несколько комнат с зарешеченными дверями.
– Это бытовое крыло, – подытожил Семен Борисович. – Давайте пойдем прямо теперь.
– Интересно, а зачем тут камеры тюремные?
– Интересный вопрос. Мы это узнаем, полагаю.
Вскоре они оказались в большом помещении, потолок которого скрывался во тьме. А посреди его возвышалась странная цилиндрическая конструкция метров пяти в высоту.
– Что это? – полюбопытствовал Петруха.
– Ракетная шахта, готов держать пари, – ответил Сергей, – только без ракеты. А вот в центре…
– Ядерный реактор, – подтвердил Латышевский, – причем весьма компактный. Я думаю, эту лабораторию устроили на скорую руку, а раньше тут была ракетная база. Реактор спустили сверху, люк шахты закрыли – вот тебе и электроэнергия. Помещения для проживания людей уже готовы, только завози лабораторное оборудование и приступай к работе. В общем, идемте направо теперь.
– Но там же впереди лаборатории в смежных помещениях, – удивился Петруха.
– Да, но нам они не нужны, – ответил Слепнев. – В лабораториях проводятся исследования, а вот результаты хранятся совсем в другом месте. Левое крыло – бытовое, центр – реактор и лаборатории. Администрация, архивы и хранилища стоит поискать справа.
– У меня плохое предчувствие, – пожаловалась Ольга, дотоле молчавшая, – как будто мы находимся не в лаборатории, а в… тюрьме. Или еще хуже.
– У меня тоже такое чувство, – согласился Макс. – Я читал о бесчеловечных экспериментах, которые проводились в Германии во время Второй мировой войны. Как будто мы сейчас в нацистской лаборатории…
– Скажете тоже, – хмыкнул Слепнев, но как-то нервозно.
Первое же помещение в правом крыле оказалось импровизированным архивом. Тут на столах громоздились кипы бумаг – везде распечатки, документация, диаграммы… В углу – стол с персональным компьютером, за ним – небольшой сейф, встроенный в стену. Скорее даже не сейф, а холодильник с кодовым замком.
– Кажется, мы на месте, – потер руки микробиолог. – Готов поспорить, что препарат хранится вот в этом сейфе.
– А ничего, что тут давно нет электричества? – полюбопытствовала Ольга. – Препарат ведь не будет храниться вечно.
– Этот как раз будет, – успокоил ее Слепнев. – Те пробы, которые принес нам Пустынник из Москвы, пролежали без холодильника почти девяносто лет, хотя в Москве холод не круглый год. Это особенность вируса – он способен храниться в специальном составе хоть вечность… Так, разговоры на потом отложим. Иван Иванович, вы знаете, что делать с сейфом, полагаю. Петр, мы займемся поисками бумаг. Нас интересует документация по практическому применению. А вам, господа, – обратился он к охранникам, – пока можно спокойно посидеть и отдохнуть.
Тем временем Сергей извлек из рюкзака три компактных масляных светильника, и Макс по достоинству оценил предусмотрительность ученых: аккумуляторы могут сесть, но масло никуда не денется. Два забрали себе Петруха и Слепнев, третий Сергей установил возле сейфа, а тем временем Латышевский достал из рюкзака инструменты.
– Может, вначале попробуем подобрать? – предложил Сергей. – Тут обычный дисковый замок, влево-вправо-влево-вправо.
– Так можно недельки две влево-вправо щелкать, – в голосе инженера прозвучал скепсис, – тут сталь тоньше да мягче, чем у двери. Вскроем и так.
Макс сел в углу у двери и прислонил голову к холодной стене. Фонарь выключил, закрыл глаза и теперь наслаждался относительной темнотой. Очень скоро ему предстоит погрузиться в вечную, абсолютную тьму. Хоть бы только Слепнев с Петром побыстрее копались в документах, а то хочется узнать, ради чего же все это затевалось.
Макс вновь вспомнил о Кире. Им не суждено больше встретиться, увы. Где-то здесь, в относительно жарком краю у обмельчавшей Волги, найдет свое последнее пристанище несостоявшийся паладин и спаситель человечества Максим Светлов по прозвищу Шрайк. Ах, Кира, Кира, будешь ли ты вспоминать того, кто променял остатки своей жизни на твою?
Рядом Ольга щелкнула тумблером рации, чуткий слух Макса уловил исходящий из ее наушника треск слабых помех.
– Бесполезно, радиосигналу не пробиться сюда, под землю, – сказал он.
– Я знаю, – вздохнула Рысь и выключила рацию.
– Ты ведь собиралась наложить свою лапку на весь препарат, не так ли? – наугад пустил пробный шар Макс.
– Ага, – неожиданно согласилась девушка.
– И что дальше делать будешь?
Ольга ничего не ответила, глядя в одну точку. Рядом нет Артура, догадался Макс, кто знает, жив ли он вообще. И эта потеря подрезала сухожилия стремительной кошке-охотнице. Теперь бандитка, вначале в одиночку грабившая сталкеров и курьеров, а затем сколотившая свою собственную маленькую команду, просто сидит у стены, баюкая раненую руку, и тоскует.
– Слушай, если я не ошибаюсь, у тебя было три человека в банде. Где они сейчас? – полюбопытствовал негромко Макс.
– Умерли.
– Как?
– Тебе не все равно?
– Да в общем-то все равно. Просто это ожидание в бездействии меня выводит из себя.
– Я не должна была отпускать его, – сказала вдруг Рысь, по-прежнему глядя в одну точку.
Шрайк вздохнул. В той ситуации Пустынник принял единственно правильное решение, не уведи он погоню за собой, их просто покрошили бы в винегрет. И если у кого-то были шансы выжить при этом – то только у него. Но объяснять это Ольге нет резона, влюбленные не мыслят рационально.
Интересно, неужели эта циничная дрянь влюбилась в свою марионетку? Так оно, видимо, и есть, раз Ольга не задумываясь сдала свои намерения о присвоении всего «Чистильщика», значит, далека теперь от подобных планов, Пустынник занимает все ее мысли. Забавно.
– Он справится, я уверен. Рейды в Москву куда опаснее, чем свора заезжих придурков, – попытался успокоить девушку Макс.
– Отстань, а?
Макс кивнул и перевел взгляд на копошащихся в бумагах ученых. Ольгу со счетов можно сбрасывать: ей уже не до наживы. Голос, полный внутренней усталости, выдал ее состояние. Сейчас, должно быть, сидит и горько сожалеет, что пустилась в эту авантюру. Откажись Рысь тогда – и у нее был бы Пустынник, а теперь она на своей шкуре почувствовала, что значит выражение «потерять все».
Слепнев переложил кипу просмотренных бумаг в сторону. Движения четкие, без суматохи. У него есть цель, микробиолог наверняка точно знает, что ищет, и Макс вдруг подумал: это не очень-то и похоже на истинного ученого. Наверняка все эти старые бумаги содержат кучу любопытных для ученого данных, как же он противится соблазну хоть чуточку вчитаться? Конечно, на его пожилых плечах судьба пусть не человечества, но сотен тысяч людей. А штатовский экспедиционный корпус, считай, в затылок дышит, тут не до любопытства.
Однако Макс все же поверил Пустыннику. Ведь понял же он, чем болен Макс, просто наблюдая за ним. Может быть, и Слепнева он так вот насквозь увидел? Двойное дно… что бы это могло значить?
Минуты тянулись долго, словно резиновые. Сейф все никак не поддавался, жужжала ручная дрель, документы перелопачивались килограммами, шелестя, – и все это в гнетущем молчании. Покинутая лаборатория, словно череп мертвеца, казалась опустошенным хранилищем тайн, которые не найдут своего решения. Кто были те, что работали здесь? Как покидали это место – в спешке или панике? Да и почему покинули его вообще? И главное… если им удалось разработать оружие, почему оно так и не было применено? Столько вопросов…
Петруха чихнул.
– Черти б забрали эту пыль, – пожаловался он, – бумага изветшала – дальше некуда, все в пыли! Неужели нельзя было хоть в папки сложить?!
– Они торопились, – не отрываясь, ответил Слепнев.
– А еще представь себе, сынок, сколько времени заняли бы папки. Ведь каждый документ приходилось бы еще и вынимать, – улыбнулся в усы старый инженер.
В этот момент раздался лязгающий звук, и Сергей опрокинулся на пол с ломиком в руках, а из сейфа на его штаны хлынула вода.
– Готово! – возликовал он. – Только откуда тут…
– Вода? Элементарно. Это герметичный холодильник. Реактор сдох, электричество кончилось, лед растаял…
– Где препарат?! – перебил его Слепнев, не в силах сдержать волнение.
– Вот он. – Латышевский держал в пальцах полиэтиленовый пакетик с восемью ампулами внутри. – Только это было в сейфе, значит, оно и есть «Чистильщик».
Ольга появилась за спиной у Слепнева бесшумно, словно тень.
– Половина моя, – твердо сказала она.
Макс заметил, как сжались кулаки у Петрухи и заиграли желваки на лице Слепнева. Пора вмешаться.
– Уговор есть уговор, – сказал он. – Иван Иванович, отдайте ей четыре ампулы.
Ученые мрачно следили, как Рысь, зажав в кулаке вожделенный препарат, достала из разгрузки коробку с патронами, вставила ампулы в пустующие ячейки и спрятала во внутреннем кармане.
Читать бесплатно другие книги:
