Дом Грома Кунц Дин
Оказывается, там стояла миссис Бейкер. Она сказала:
— Скорее она дремала. И, как вы сами видите, все еще несколько рассеянна.
— Я просто очень устала, — вмешалась в их разговор Сюзанна.
Джефф Макги снова посмотрел на нее. На его лице снова появилась озабоченность.
Она улыбнулась ему и закрыла глаза.
— Сюзанна, — позвал он.
— А? Что?
— Я не хочу, чтобы ты сейчас засыпала.
— Ну, я совсем чуть-чуть.
Она ощущала себя плывущей по теплым волнам. Так приятно было опять расслабиться и плыть все дальше и дальше.
— Нет, — сказал Джефф. — Я хочу, чтобы ты говорила со мной. Не спи. Разговаривай.
Он взял ее за плечо и слегка встряхнул.
Она открыла глаза, улыбнулась.
— Тебе сейчас нельзя спать, — сказал он. — Тебе надо пересилить себя. Нельзя спать.
— Нельзя спать? — удивилась она.
— Сейчас нельзя.
— "Сон разрывает паутину чар", — пробормотала Сюзанна когда-то слышанную ею строчку стихов.
И вновь закрыла глаза.
— Сюзанна?
— Не сейчас, — прошептала она. — Чуть позже...
— Сюзанна?
— А? Да-да...
— Я хочу сделать тебе укол.
— О'кей.
Что-то звякнуло.
— После него тебе станет лучше.
— Мне и так хорошо, — сквозь сон пробормотала Сюзанна.
— Укол снимет сонливость.
— О'кей.
Холод на коже руки. Запах спирта.
— Сейчас будет больно, но всего на одну секунду.
— О'кей, — согласилась она.
Игла проткнула кожу. Сюзанна вздрогнула.
— Ну вот и все.
— О'кей.
— Сейчас тебе станет лучше.
— О'кей.
Сюзанна сидела в кровати.
Глаза у нее слипались и болели. Она пыталась их протереть, но это не помогало. Тогда Макги попросил медсестру принести капли для глаз и сам закапал их Сюзанне. После капель ей стало легче.
Во рту сохранялся неприятный металлический привкус. Стакан с водой, протянутый Макги, лишь слегка ослабил это ощущение.
Сонливость все еще была, но с каждой минутой уходила. Сюзанна даже немного обиделась на Макги за то, что он прервал ее сладкий сон.
— Что это был за укол? — спросила она, потирая покрасневшую точку на руке.
— Метилфенидат, — ответил он.
— Что это такое?
— Антидепрессант. Он хорошо помогает людям, страдающим от сильной депрессии.
— У меня не было никакой депрессии, просто хотелось спать.
— Сюзанна, еще немного, и ты бы полностью отключилась.
— Мне просто хотелось спать, — проворчала она недовольно.
— У тебя была депрессия в очень опасной стадии, — настаивал на своем Макги. Он присел на край кровати. — А теперь я хочу, чтобы ты рассказала мне подробно о том, что случилось в ванной комнате.
Она тяжело вздохнула.
— Это обязательно?
— Да.
— Тебе нужен подробный рассказ?
— Да, подробный.
Она почти полностью очнулась. Если у нее и была депрессия, то она теперь вышла из нее окончательно. Наоборот, она чувствовала себя сейчас полной сил, даже, пожалуй, чересчур возбужденной.
Она вспомнила Эрнеста Харша. Мертвую голову в ванной комнате.
По телу прошла судорога. Она посмотрела на Джеффа, и от его ободряющей улыбки ей стало теплее.
Она заставила себя улыбнуться. Как тяжело ей будет рассказывать о случившемся. Но ничего не поделаешь.
— Итак, дети, рассаживайтесь у камина, я расскажу вам сейчас страшную-престрашную историю, — начала она.
Ужин задержался на час позднее обычного. Есть совершенно не хотелось. Однако Джефф настоял на том, чтобы она поела, и, сидя с ней рядом, следил, чтобы ужин был съеден без остатка.
Они проговорили больше часа. Его присутствие удивительным образом успокаивало ее.
Она не хотела, чтобы он уходил, но он никак не мог оставаться дольше. Ему еще надо было поработать с результатами ее анализов.
Наступил момент прощания. Он сказал:
— У тебя все будет хорошо.
Желая выглядеть в его глазах бодро, она ответила:
— Я знаю, все будет хорошо. Не бойся за меня. Ты же знаешь, мне сам черт не страшен.
Он улыбнулся.
— Метилфенидат перестанет оказывать действие примерно к тому моменту, когда тебе надо будет ложиться спать. Тебе дадут сегодня снотворное, более сильное, чем обычно.
— Я думала, что ты, наоборот, не хочешь дать мне заснуть.
— Это другое. У тебя был ненормальный сон, близкий к потере сознания. А сегодня вечером тебе надо хорошенько выспаться.
«Может быть, он считает, что я не буду больше страдать кошмарами? — подумала Сюзанна. — Не знаю. Вполне вероятно, что мне придется совершить еще путешествие в эту страну ужасов. Вернусь ли я оттуда — неизвестно. Слишком чудовищно все это, чтобы рассчитывать на благополучный исход. Слишком чудовищно».
— Сегодня ночью медсестры будут часто заходить к тебе и проверять, как ты себя чувствуешь, — пообещал Джефф. — Каждые четверть часа или даже чаше. Чтобы ты знала, что ты не одна.
— Хорошо.
— А пока я советую тебе чем-нибудь заняться.
— Да, пожалуй.
— Включи телевизор. Тебе надо отвлечься.
— Все будет исполнено, — пообещала она.
Он поцеловал ее. Какой нежный, сладкий поцелуй! От него становится гораздо лучше.
Затем он вышел, не забыв оглянуться в дверях.
Она снова осталась одна.
Она напряженно ждала весь вечер, что что-то произойдет. Однако ничего не случилось. Она посмотрела телевизор. Съела пару шоколадных конфет из коробки, которую два дня назад принес Джефф. Ночные медсестры — Тина Сколари и Бет Хоуи — по очереди навещали ее, и Сюзанна с удивлением обнаружила, что сохранила даже возможность перебрасываться с ними шутками.
Позже, после того как она выпила снотворное, ей понадобилось сходить в ванную комнату. Она с ужасом посмотрела на дверь в ванную и подумала, не попросить ли ей у медсестры «утку». Пока она раздумывала, ей стало стыдно своих страхов. Куда девалось ее хваленое бесстрашие? Где знаменитая смелость Тортонов? Она протянула пуку к кнопке вызова медсестры и тут же отдернула ее назад. Наконец, движимая скорее чувством протеста против собственной трусости, она отбросила в сторону одеяло, встала и решительно двинулась в ванную комнату.
Открыла дверь.
Включила свет.
Никаких мертвецов. Никаких оторванных голов.
— Слава Богу, — выдохнула она с облегчением.
Она вошла, закрыла за собой дверь и занялась вечерним туалетом. Когда Сюзанна мыла руки, сердце уже почти вошло в нормальный ритм.
Кажется, обойдется без приключений.
Она взяла кусок бумажного полотенца и начала вытирать руки.
Внезапно ее взгляд остановился на каком-то блестящем предмете, лежащем на кафельном полу. Он лежал у стены, в углу. Совсем маленькая вещь, но с очень сильным блеском.
Клочок скомканного бумажного полотенца полетел в корзину.
Она сделала шаг от умывальника. Нагнулась. Подняла с полу блестящий предмет. Долго смотрела на него, не веря своим глазам.
Совсем недавно она хотела, чтобы призраки на самом деле существовали. Сейчас, казалось, кто-то решил исполнить ее желание.
У нее в руке было доказательство. Вещь, которую она только что подняла с полу. Тонкая золотая цепочка, а на ней золотой медальон. Мезуза Джерри Штейна. Та самая, что обвивала истерзанную шею его оторванной головы.
Часть третья
В городе...
14
В этот вечер Сюзанна легла спать, так никому и не показав свою находку — золотую мезузу.
И это при том, что тогда, в ванной, первой мыслью было — надо бежать и показать находку медсестрам. Ей хотелось показать ее всем, кого она встретит, так как поначалу была уверена, что нашла доказательства своего полного умственного здоровья и что явления мертвецов — вещь гораздо более загадочная, чем простые галлюцинации.
Чуть позже она передумала и решила соблюдать осторожность. Ей вдруг пришла в голову мысль, что у нее в тот момент начался какой-нибудь новый приступ болезни и золотая мезуза ей только мерещится. Она попробует показать ее кому-нибудь, и внезапно окажется, что у нее в руке зажата скомканная бумажка или винтик, словом, ерунда. Лучше подождать, отложить находку в сторону, а когда ясно будет, что она точно находится в сознательном состоянии, тогда она сможет убедиться в реальном существовании этого блестящего предмета.
К тому же ей теперь вовсе не хотелось, чтобы мертвецы, вышедшие из могил, оказались бы чем-то реальным для нее. Тогда, в разговоре с Макги, она просто шутила, не задумываясь над такой перспективой. Сейчас такая возможность, пусть совершенно дикая для разума, но все-таки существующая, угнетала ее еще больше, чем возможность закончить свои дни в сумасшедшем доме. Ее ум ученого просто не мог смириться с призраками, облекшимися в плоть. Она всегда смеялась над коллегами по работе, если они верили во что-то сверхъестественное. Она выдержала нечеловеческие муки своих кошмаров только потому, что верила в разумное объяснение их причин — травму мозга. Но если причина в другом, если эти призраки — реальность...
Что тогда?
Что ее ждет?
Она посмотрела на себя в зеркало и увидела, что похожа на затравленного зверька.
Перед ее мысленным взором теперь открывались новые пропасти ужасов и кошмаров.
Что будет дальше?
Она прогоняла от себя эти мрачные мысли. Да и какой смысл строить предположения сейчас, когда она еще не знает, существует ли медальон на самом деле или он ей мерещится.
Кроме того, на нее уже начало действовать снотворное.
Веки наливались тяжестью, мысли расплывались. Сюзанна осторожно завернула мезузу в полоску бумажного полотенца.
Она вышла из ванной, погасила свет. Забралась в кровать и положила маленький сверток в верхний ящик столика, рядом с бумажником. И задвинула ящик со своей тайной.
Снотворное действовало, подобно огромной волне, сон накатывался на нее сверху, опуская вниз, вниз.
Она потянулась к выключателю, чтобы погасить свет настольной лампы, но тут заметила, что в палате забыли включить дежурное освещение. Если она погасит лампу, то окажется в полной темноте, если не считать слабого отсвета из-под двери в коридор. Такой вариант ее не устраивал, она решила спать со светом.
Сюзанна лежала на спине, глядя в потолок, стараясь ни о чем не думать. Минуту спустя она рухнула в сон, словно кто-то внезапно выключил ее.
Четверг. Утро. На небе снова тучи. Между ними редкие полоски синего неба — проблески во мраке.
Проснувшись, Сюзанна некоторое время лежала неподвижно, рассматривая небо за окном, и лишь потом вспомнила о сокровище, запрятанном в ящике стола.
Она села в кровати, приподняв ее изголовье, взбила волосы на голове. Открыла ящик. Сверток лежал на том же месте, куда она вчера положила его. Значит, ей это все не приснилось. Она взяла его и держала на ладони, не решаясь открыть. Наконец развернула бумагу.
Медальон лежал на белой бумаге. Золотая цепочка спуталась в клубок и поблескивала.
Сюзанна взяла предмет в руки и разглядела его со всех сторон. Медальон существовал на самом деле, в этом не было никаких сомнений.
Из этого обстоятельства следовал только один вывод — «мертвецы» на самом деле существовали, как бы невероятно это ни звучало.
Призраки?
Она вертела мезузу в руках, перебирала цепочку и пыталась привести в порядок свои мысли. Неужели всерьез можно думать о призраках? Неужели это возможно? Весь ее жизненный опыт восставал против такой гипотезы, отвергал ее. Она просто не могла перескочить через него и поверить в сверхъестественное.
Но даже если бы она была с самого начала настроена на мистические объяснения, существовало одно обстоятельство, которое путало все карты. Это был все тот же медальон. Если призраки появлялись и исчезали в мгновение ока — как Харш вчера из ванной комнаты, — то вместе с ними должен был исчезнуть и медальон. Однако он здесь, у нее в руке.
Вчера, под воздействием снотворного, она не сообразила, что реально существующий медальон не мог быть доказательством теории призраков. Он доказывал только то, что люди, являвшиеся ей, не были галлюцинацией. Он даже не доказывал, он указывал на это.
Так что никаких призраков не было, да и не могло быть.
Версия о дисфункции мозга тоже казалась сейчас надуманной.
Она не могла выбросить полностью эти версии из головы, но сейчас они не могли ничего объяснить, поэтому их можно было отодвинуть на задний план.
Что же оставалось?
Она хмуро смотрела на мезузу.
Казалось, все варианты исчерпаны и придется начинать по новой. Опять теория двойников. Никуда не годится. Четверо двойников собрались со всего света, чтобы убить ее, — полная чепуха.
Теория заговора против нее тоже не годилась. Ею никак нельзя было объяснить удивительное исчезновение Харша из ванной комнаты, где не было ни окна, ни места, чтобы спрятаться. Как мог Харш так быстро оправиться после операции? Непонятно. Каким образом двигалось в кровати мертвое тело Джерри Штейна? Почему оно так хорошо сохранилось?
Опять призраки?
Опять дисфункция мозга?
Ни одна из версий не давала ответа на все вопросы. Наоборот, любая из них только сильней запутывала клубок таинственных событий.
Сюзанна почувствовала, что уже ничего не понимает.
Она сильнее стиснула кулак с зажатым в нем предметом, словно надеясь выдавить из него хоть какое-нибудь разумное объяснение.
В эту минуту в палату вошла медсестра. Это была Милли, стройная блондинка с заостренным личиком. Во вторник утром именно она собиралась сделать Сюзанне укол, в то время как двое мнимых санитаров держали ее за руки.
— Сейчас вам будет подан завтрак, — сказала Милли, направляясь мимо кровати прямо в ванную комнату. — Подождите еще пару минут, — добавила она, исчезая в ванной.
Через полуоткрытую дверь Сюзанна могла видеть, как медсестра наклонилась и принялась что-то высматривать на полу возле унитаза. Особенно внимательно она осмотрела углы ванной комнаты.
Затем она еще раз прошлась по всему помещению, внимательно вглядываясь в кафельный пол. Заглянула под умывальник.
Сюзанна случайно перевела взгляд на свою руку, в которой была зажата мезуза. Медальон, казалось, становился с каждым мгновением все холоднее, отбирая тепло у ее ладони.
Золотая цепочка выскользнула из кулака между пальцев. Незаметным движением Сюзанна спрятала ее обратно. Накрыла зажатый кулак с медальоном другой рукой.
Кроме того, она постаралась расслабиться. Теперь она сидела в кровати, позевывая, моргая на свет из окна, аккуратно сложив руки на коленях.
Милли вышла из ванной и приблизилась к кровати Спросила:
— Вы случайно не находили вчера одну безделушку?
— Безделушку?
— Ну да.
— Где? — изобразила удивление Сюзанна. — Вы имеете в виду — в ванной комнате?
— Да.
— Это было что-то вроде жемчужных бус или бриллиантового колье? — Сюзанна хотела свести разговор к шутке.
— Нет. Совсем в другом роде. Это мое украшение. Я потеряла его вчера где-то здесь и никак не могу найти.
— И что это было за украшение?
Милли слегка замялась, затем сказала:
— Мезуза. На золотой цепочке.
Сюзанна успела заметить напряженный тон медсестры, ее желание что-то скрыть.
«Это не твое украшение, — подумала она. — Ты здесь ничего не теряла. Ты просто лжешь».
Мезузу явно потеряли случайно. Она просто соскользнула с мертвой головы. А теперь они хотят исправить оплошность, чтобы продолжать свои игры.
— К сожалению, — сказала Сюзанна, — я ничего не находила.
Медсестра продолжала смотреть ей прямо в глаза.
«Они хотят, чтобы я поверила, что мезуза принадлежит Милли. Потом они скажут, что это случайно найденное мною украшение вызвало у меня ассоциации с Джерри Штейном и подтолкнуло меня к новому приступу с галлюцинациями».
Так думала она сначала. Но, внимательно приглядевшись к Милли, поняла, что их расчет, видимо, был направлен вовсе не на психологические объяснения ее кошмаров. Нет, тут другое. Они заставляют ее пройти через... целую серию испытаний... они сознательно запутывают ее. Но зачем, с какой целью? Этого она пока не знала. Но в намерениях она уже не сомневалась. Кто же занимается этим?
— Будем надеяться, что эта вещь скоро найдется, — сказала она, улыбаясь.
— Наверное, лопнула цепочка, — сокрушенно вздохнула Милли. — И неизвестно, где это случилось, где ее теперь искать.
Медсестра, видно, не привыкла лгать. И глаза, и голос выдавали ее.
В палату вошел санитар, он катил перед собой сервировочный столик с подносом. Милли переставила поднос с завтраком на столик у кровати. Затем и она, и санитар вышли.
Оказавшись снова в одиночестве, Сюзанна разжала кулак. Медальон лежал на влажной от испарины ладони.
Сюзанна направилась в ванную комнату, зажмурилась на секунду от яркого света и затем закрыла за собой дверь. Завтрак остался остывать на подносе.
Она принялась исследовать стены ванной комнаты. Начала с той, у которой стоял унитаз. Стены были из сухой штукатурки, на их матовой, выкрашенной белой краской поверхности не было ни единой трещины. Дойдя до угла, Сюзанна особенно внимательно осмотрела стык между панелями сухой штукатурки. Ничего подозрительного. Вторая стена также оказалась совершенно гладкой. Третья, с умывальником и зеркалом, тоже.
Лишь дойдя до угла за дверью, она обнаружила то, что искала. Вдоль стыка на высоте человеческого роста до потолка тянулась едва заметная и идеально ровная трещина.
Но это же безумие.
Она ожесточенно потерла глаза ладонями и снова посмотрела на угол с трещиной. Она была настолько прямой, что никак не могла возникнуть из-за деформации здания.
Сюзанна вернулась к умывальнику, стала внимательно изучать зеркало. Зеркало было гладким, никаких трещин, закреплено так, что без специального инструмента снять его невозможно.
Тогда Сюзанна встала на колени и заглянула под умывальник. Трубы к кранам и слив выходили из пола. Она подобралась поближе к стене и обнаружила тонкую, но опять-таки очень ровную трещину, идущую вверх. Вдоль плинтуса также имелась узкая щель, она соединяла две вертикальные трещины. В нее свободно входил ноготь, ясно было, что никто никогда не замазывал трещину замазкой. Из трещины дуло, Сюзанна явственно ощущала холодное дыхание на ладони, которую приложила к щели в стене.
Она выбралась из-под умывальника и стряхнула с рук пыль.
Еще раз оглядела панель шириной футов в шесть, по сторонам которой шли трещины. Очевидно, вся эта часть стены могла каким-то образом открываться.
Так вот куда исчез Эрнест Харш, вот куда он унес мертвую голову, с которой случайно соскользнула цепочка с медальоном.
Что же находится там, за стеной?
Это безумие.
Вернувшись в палату, Сюзанна начала обследовать стену за кроватью, на которой лежала Джессика Зейферт. Еще одна щель толщиной с человеческий волос. Она тянулась от пола до потолка, с расстояния в шесть футов ее невозможно было заметить. Вторая щель тянулась по стыку в углу.
Сюзанна нажала на панель в нескольких местах по краям, пытаясь отыскать точку, прикосновение к которой сможет привести панель в движение. Но потайная дверь не поддавалась.
Встав на колени, она провела ладонью вдоль плинтуса.
Из этой щели также веяло холодом.
На стене у левой части панели она обнаружила маслянистый след. Смазка для петель потайной двери?
Вдоль плинтуса также не было никаких следов потайного рычага для открывания.
Неужели здесь и вправду есть потайные двери? Очень странно.
Таинственные заговорщики, незаметно выходящие прямо из стен. Классический параноидальный бред.
Но откуда тогда загадочные трещины?
Игра воображения?
Сквозняки, дующие сквозь эти трещины?
Нарушение восприятия?
А как быть со следами смазки?
Искаженное восприятие, вызванное дисфункцией мозга. Точечное кровоизлияние. Микротравма мозга. Или...
— Сам черт тут ногу сломит, — проворчала она.
Завтрак совсем остыл и выглядел не очень аппетитно.
Но Сюзанна все равно съела его. Сейчас, как никогда, ей необходимы были силы, много сил.
За едой она попробовала еще раз проанализировать случившееся. Все указывало, что подтверждается версия заговора, хотя она казалась абсолютно бессмысленной.
У кого могли найтись силы и средства, чтобы организовать этот спектакль, в котором приняли участие четыре абсолютных двойника? Даже просто найти этих двойников — немыслимая по сложности задача. И с какой целью все это затеяно? К чему эти траты времени, сил и денег? Во имя чего? Может быть, ей мстят таким странным образом родственники этой четверки? Но мыслимо ли такое — спустя тринадцать лет? Нет, это полный абсурд. Такое бывает только в комиксах для детей. Люди не мстят столь изощренными и дорогостоящими способами. Есть куда более простые средства — нож, пистолет, яд, наконец. И зачем ждать целых тринадцать лет? За это время выветривается даже самая кровожадная ненависть.
И еще один неразрешимый вопрос — что это за больница, в которой имеются потайные двери и помещения?
Такое, наверное, бывает только в воображении у пациентов сумасшедшего дома — им вечно чудятся заговоры против них. Но она-то не пациентка психиатрической клиники, а обыкновенная больная, из обычной окружной больницы. И щели в стенах не воображаемые, а самые настоящие. Эти факты невозможно опровергнуть.
Вспоминая, что произошло за последние четыре дня, Сюзанна восстановила несколько эпизодов, показавшихся ей незначительными, но теперь приобретшими совершенно иную окраску. Эти эпизоды указывали на то, что люди из этой больницы выдавали себя не за тех, кем они были на самом деле.
Витецкий. Первый сигнал о необычности происходящего исходил от него.
Читать бесплатно другие книги:
