Дом Грома Кунц Дин
— Все-таки это странно.
— В небольших городах люди часто оставляют ключи в машинах.
— Странно, тебе повезло с первой же машиной.
— Какая разница — первая она, или четвертая, или трехсотая?
— Это важно, так как легкость обманчива.
— Но бывает же так, что человеку везет.
— Слишком уж все просто.
Лезвия молний опять разрезали ночное небо, высекли из него гром. Притихший было дождь вновь обрушился сплошной стеной на землю.
Сюзанна вслушивалась в дождь, стучащий по крыше автомобиля, смотрела на бесконечные потоки воды, струящиеся по ветровому стеклу, и все больше убеждалась в том, что нет никакого смысла упускать такой шанс и, испугавшись непонятно чего, идти пешком в город целую милю, а то и больше, под проливным дождем. Зачем это нужно, если в ее распоряжении есть прекрасный автомобиль? Да, конечно, на первый взгляд кажется, что все идет слишком легко, но, с другой стороны, с какой стати бояться этого. Почему бы не принять эту неожиданность как подарок судьбы.
Разве есть другие разумные объяснения?
Она повернула ключ зажигания. Мотор завелся сразу же.
Она включила фары и «дворники», нажала педаль сцепления и сняла машину с тормоза. Выехала со стоянки и завернула за угол, к фасаду больницы. Проезд был узким, рассчитанным на одну машину. Ей пришлось сделать поворот, запрещенный знаком, так как если бы она повернула по стрелке, то оказалась бы прямо у входа в больницу, где ее могли заметить. К счастью, встречных машин не было, и она легко добралась до перекрестка со светофором. Дальше начиналось шоссе с двумя полосами движения.
Сюзанна оглянулась назад, на здание больницы, из которой ей только что удалось выбраться, и увидела на газоне перед ней транспарант — футов восемь в длину и футов пять в высоту. Транспарант освещали четыре прожектора, в их свете можно было легко разобрать белые буквы на синем фоне. Даже сквозь потоки дождя Сюзанна без труда прочитала:
КОРПОРАЦИЯ «МАЙЛСТОУН».
Не веря своим глазам, она вглядывалась в четкие буквы.
Затем она подняла взгляд и еще раз посмотрела на здание, испытывая смятение, страх и ярость. Значит, это никакая не больница!
Но что ж это тогда, Господи?
Разве корпорация «Майлстоун» не в Ньюпорт-Бич, Калифорния? Ведь и она сама жила там. Жила и работала именно в этой корпорации.
«Надо поскорей уносить отсюда ноги», — лихорадочно подумала Сюзанна.
Она повернула налево и начала спускаться вниз по дороге по направлению к городу Уиллауок.
Сквозь дождь и туман, накрывший долину, Уиллауок представлялся скоплением мерцающих огоньков желтовато-белого цвета.
Сюзанна вспомнила, что, по словам доктора Витецкого, в городе было около восьми тысяч человек населения. Судя по огням, там не было и половины этого числа.
На середине спуска она вновь стала всматриваться в лежащий внизу городок. Ей показалось, что все скопление огней странно подмигивало, словно испорченная неоновая реклама. Но это, вероятно, был обман зрения, с ней шутили туман и дождь.
Однако чем ближе она подъезжала к городу, тем меньше он ей казался. Там, пожалуй, не было и четырех тысяч жителей.
Вот и последний поворот и первые дома. В части из них окна уже погашены.
Шоссе перешло в улицу под названием Мэйн-стрит[12]. Ничего оригинальнее жители, наверное, придумать не могли. Центр Уиллауока был похож на тысячи других небольших американских городов. Здесь, как и везде, был крошечный парк с памятником павшим на войне. Был бар под названием «Нью Дроп Инн» с неоновой вывеской оранжевого цвета. Окна украшены рекламой различных сортов пива. В городе было много маленьких магазинчиков, были и местные отделения крупных фирм — «Дженкинс», «Лаура Ли», «Сиэрс». В кафе сидели несколько клиентов, их хорошо было видно через огромные стекла окон. Были также местный банк и кинотеатр, в котором, судя по афише, шли две лучшие комедии этого лета — «Артур» и «Континентальный раздел». Банк с огромным уличным градусником и термометром у входа, три бензозаправки у перекрестка и множество маленьких магазинчиков на все вкусы...
Хотя городок походил на тысячи других, кое-что в нем показалось Сюзанне... странным. Во-первых, весь город был неправдоподобно чист, словно его вылизывали целый месяц. Бензозаправки, магазины — все сверкало чистотой. Деревья посажены, как по нитке, и кроны их пострижены ровно-ровно. Ни одной разбитой лампочки в фонарях. Только в одном месте слегка подмигивали несколько букв на неоновой рекламе.
Может быть, в этом городе жили какие-то образцово-показательные люди? Или дождь и туман так странно исказили его облик? Но, с другой стороны, такая мрачная погода никак не может украсить город. И разве бывают люди, способные день и ночь наводить порядок в городе? Не роботы же здесь живут.
Другой странностью было очень маленькое количество машин на улицах. Проехав всю улицу, она не встретила и восьми машин, причем все они были припаркованы и ни одна не попалась ей навстречу.
Ну ладно, тут хоть можно все объяснить погодой — люди сочли более благоразумным остаться дома.
Но разве может быть столько благоразумных людей?
Не может.
Во всяком случае, не столько же их, не весь же город.
Единственным местом, где ей встретились люди, был бар «Нью Дроп Инн». Вероятно, именно здесь собирались отпетые алкоголики.
«Езжай вперед, — приказала она себе. — Проезжай этот город насквозь. Не останавливайся. Здесь что-то не так».
Но у нее не было даже карты, она не знала, сколько ехать до ближайшего города. И еще она боялась, что мания преследования, постигшая ее в больнице, превратится в паранойю. Поэтому, найдя в конце концов место где ей могли бы оказать помощь, она свернула с улицы и поставила машину на стоянку.
ШЕРИФ ОКРУГА УИЛЛАУОК
ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ОФИС
УИЛЛАУОК, ШТАТ ОРЕГОН
Здание не отличалось ничем особенным, входная дверь была стеклянной. В таких домах на юге обычно располагаются окружные суды.
Сюзанна припарковала похищенный «Понтиак» прямо у входа. Ей уже хотелось выбраться из машины на свежий воздух, запах табака уже не казался ей таким приятным, как в начале поездки.
Она выбралась из машины под дождь. Добежала сначала до гигантской ели, в ветвях которой свистел неистовый ветер. От ели до крыльца дома оставалось совсем немного, и она преодолела это расстояние в несколько прыжков. Стеклянная дверь не была заперта.
Она очутилась в обычной казенной комнате с серыми стенами, люминесцентными лампами и полом из линолеумных плиток. Комната была разделена на две неравные части перегородкой. Пройдя мимо казенных стульев и столов, Сюзанна направилась прямо к перегородке.
За ней находилось несколько рабочих столов, картотека, копировальная машина, большая карта округа и огромная доска, усеянная объявлениями и фотографиями.
Где-то в соседней комнате за закрытой дверью раздавался голос женщины-диспетчера, разговаривающей по радио с полицейским патрулем. Было слышно, как в эфире раздается треск от грозовых разрядов.
В комнате перед Сюзанной находился только один человек. Он что-то печатал, сидя спиной к ней.
— Извините, — обратилась к нему Сюзанна, стряхивая с ресниц капли дождя. — Мне нужна ваша помощь.
Человек развернулся на своем поворачивающемся кресле, улыбнулся и произнес:
— Лейтенант Уитлок. Я к вашим услугам.
Лейтенант оказался совсем молодым, лет двадцати. Он был довольно упитанным мужчиной. У него были светлые волосы, круглое лицо, двойной подбородок, нос картошкой и маленькие, быстрые, поросячьи глазки.
У него была наглая, кривая усмешка на лице.
Это был Карл Джеллико.
Сюзанна втянула в себя воздух, который, казалось, пронзил ее легкие ножом, и уже не могла сделать выдох.
Когда этот человек был в одежде санитара, он называл себя Дэннисом Брэдли. Теперь он был одет в форму полицейского с нашивками округа Уиллауок на кармане и на рукаве, и на боку у него висел револьвер в кобуре. Теперь он, оказывается, лейтенант Уитлок.
Сюзанна не могла произнести ни слова, ее будто парализовало. Горло пересохло, в нем застыл крик. Сдвинуться с места она также не могла. Ей с невероятным трудом удалось выдохнуть и набрать еще немного воздуха, но ноги по-прежнему были как будто приклеены к полу.
— О, я вижу, вы не можете скрыть своего удивления, — протянул, всхлипывая от смеха, Джеллико и поднялся со своего кресла.
Сюзанна тряхнула головой, пытаясь сбросить с себя наваждение.
— Ты что, на самом деле думала, что тебе удастся скрыться от нас? На самом деле? — заорал он, резко меняя тон. Он подскочил к перегородке, придерживая рукой болтающуюся на боку кобуру.
Сюзанна так и оставалась стоять на одном месте.
Рукой она изо всех сил вцепилась в перегородку, словно та была единственным предметом, связывающим ее с реальностью.
Не спуская своих поросячьих глаз с Сюзанны, Джеллико обратился к кому-то, находящемуся в соседней комнате:
— Эй, посмотрите-ка, кто к нам пожаловал.
В комнату вошел второй полицейский. Он был того же возраста, что и Джеллико, но глаза у него были нормальные. Только лицо портили веснушки. В бытность свою санитаром он представился ей Патриком О'Харой. Сюзанна не знала, как он назовет себя сейчас, но тринадцать лет назад, в «Доме Грома», участвуя в убийстве Джерри Штейна, он был Гербертом Паркером — это она запомнила на всю жизнь.
— О-о-о! — зацокал языком Паркер. — Кажется, леди чем-то встревожена.
— Видишь ли, бедняжка думала, что ей удалось избавиться от нас навсегда, — пояснил Джеллико.
— Неужели такое могло прийти ей в голову? — с деланным изумлением воскликнул Паркер.
— Да-да, представь себе.
— Неужели она не знает, что мы с ней навсегда? Неужели она не знает, что мы умерли?
Джеллико опять захихикал:
— Ты разве не знаешь, что мы — мертвецы, ты, вонючая сучка?
— Ты же наверняка прочитала об этом в газетах, — напомнил ей Паркер. — Теперь хоть вспоминаешь?
— Это произошло в автокатастрофе, — подхватил Джеллико.
— Примерно одиннадцать лет тому назад.
Из соседней комнаты по-прежнему доносились слова женщины-диспетчера, разговаривающей с патрулем. Казалось, диспетчер не знала о том, что творится в приемной. Хотя, с другой стороны, не могла не знать.
— Наша машина перевернулась, словно игрушечная, — не унимался Джеллико.
— Перевернулась два раза, — добавил Паркер.
— Ее всю искорежило.
— И нас тоже искорежило.
— И все из-за этой вот сучки.
Оба начали приближаться к перегородке, не спеша, с наглыми улыбками на лицах.
— А теперь она думает, что сможет запросто убежать от нас, — прогнусавил Карл Джеллико.
Паркер добавил:
— Мы же мертвые, пойми ты, стерва. Это значит, что ты никуда не сможешь спрятаться от нас.
— Мы повсюду...
— ...везде.
— ...всегда.
— Такое возможно только у мертвецов. В этом одно из наших преимуществ.
— Хотя вообще-то преимуществ немного.
Джеллико захихикал.
Они уже подошли вплотную к перегородке.
Сюзанна жадно ловила ртом воздух, она задыхалась.
— Вы не мертвецы, черт бы вас побрал, — внезапно у Сюзанны прорезался голос.
— Ошибаешься, мы — мертвые...
— ...нас давно похоронили...
— ...мы уже побывали в аду...
— ...а теперь вернулись обратно...
— ...теперь здесь будет ад.
— Для тебя, Сюзанна, для тебя. Это место ненадолго превратится в ад для тебя, Сюзанна.
Джеллико уже направлялся к проходу в перегородке, к тому месту, где верхняя доска откидывалась и можно было пройти в отсек для посетителей.
На перегородке рядом с Сюзанной стояла массивная пепельница из стекла. Мгновенным движением она схватила ее и запустила в голову Джеллико.
Джеллико не стал дожидаться, пока пепельница пролетит сквозь него, как это сделало бы каждое уважающее себя привидение. Напротив, он с ловкостью, свойственной всем смертным в подобной ситуации, нырнул вниз и спрятался за перегородкой.
Пепельница ударилась о стену и разлетелась вдребезги.
На перегородке еще оставался полицейский фонарь, довольно тяжелый на вид. Недолго думая, Сюзанна схватила его, чтобы нанести второй удар по Джеллико, но в этот момент краем глаза заметила, что Герберт Паркер достает из кобуры свой револьвер. Тогда она повернулась и в несколько прыжков достигла двери, ища спасения на темной улице.
В эту минуту очередная молния ярко высветила и превратила из зеленых в серебряные тысячи иголок старой ели, росшей у входа.
Сюзанна подбежала к «Понтиаку» и рванула дверцу. Нырнула в машину и протянула руку к ключу зажигания, который оставила в замке.
Ключа не было.
Это место превратится в ад для тебя.
Она оглянулась на ярко освещенную стеклянную дверь.
Джеллико и Паркер были уже на ступеньках и бежали по направлению к ней.
Сюзанна перебралась через соседнее сиденье к другой дверце и выбралась из машины.
Оглянулась, выбирая путь к спасению, умоляя небо, чтобы не подвели ее ноги. Слава Богу, они немного окрепли во время занятий с Фло Аткинсон. Но сил все же было маловато, и она быстро выдохнется, ей не убежать далеко от этих здоровяков.
Перекрывая шум дождя и свист ветра, Джеллико крикнул:
— Не трать понапрасну силы, Сюзанна.
— Тебе от нас не спрятаться, — прокричал велел ним Паркер.
— А пошли вы... — выругалась Сюзанна и побежала.
16
Дом выглядел вполне гостеприимно. Низкая белая ограда, дорожка с кустами по сторонам, просторная веранда из дерева. Из окон первого этажа сквозь занавески пробивался мягкий желтоватый свет.
Сюзанна простояла какое-то время у калитки, прикидывая, найдет ли она здесь спасение. Она уже продрогла, вымокла насквозь, а дождь все продолжал хлестать с прежней силой. Хотелось в тепло, но в еще одну ловушку попадаться не было ни малейшего желания; она хотела понять, что это за дом, прежде чем входить в него.
«Ну, иди же, — подбадривала она себя. — Вперед. Смелее. Не может быть, чтобы весь город участвовал в заговоре».
Ясно, что в больнице нельзя было доверять ни одному человеку. Но больница-то оказалась бутафорской. Это была не больница, а корпорация «Майлстоун», занимающаяся какой-то непонятной деятельностью.
Полиция тоже под подозрением, это внушало страх, но, в общем-то, было вполне объяснимо. В маленьких городах, подобных этому, достаточно мощная компания могла оказывать самое разнообразное влияние: сначала — на местную общину путем умелой налоговой политики и политики занятости. Затем такое влияние распространялось на местные власти, включая сюда и полицию, которая могла быть использована в нужный момент в качестве силового рычага и в целях обеспечения безопасности самой компании. Сюзанна не была уверена, что компания «Майлстоун» являлась основным работодателем в этом городе, но она явно оказывала свое влияние и, как она только что сама убедилась, даже протянула свои щупальца в полицейское управление. Случай редкий, однако не выходящий за рамки здравого смысла, логики.
Но очевидно, что заговор имел какие-то пределы. Пусть в нем участвуют служащие компании, полиция — это логично. Но он не может охватывать тысячи людей, просто немыслимо, это противоречит самой сути любых заговоров.
Так она стояла, не решаясь войти, завидуя людям, находящимся в тепле и уюте, и одновременно боясь их.
Она была в трех кварталах от полицейского управления Ей с трудом удалось оторваться от погони, скрываясь в тени деревьев, избегая открытых мест.
Пожалуй, теперь, когда она отдышалась, ее удача стала казаться ей какой-то подозрительной, ей слишком легко удалось уйти от преследования. Очень похоже на историю с ключами, предостерег ее разум.
Еще одна вспышка на мгновение осветила окрестности дома. Дождь ударил с новой силой, ее трясло от холода.
Сюзанна наконец решилась и побежала по дорожке к дому. Позвонила.
Просто ничего другого нельзя было сделать. Ей некуда было идти, для нее все в этом городе были чужими, все дома были одинаковыми, незнакомыми, странными.
На веранде зажегся свет.
Сюзанна изобразила на лице улыбку. Она отдавала себе отчет в том, что может, чего доброго, перепугать хозяев дома своим видом — перепутавшиеся мокрые волосы, изможденное лицо, отчаяние в глазах. Вероятно, улыбка не слишком улучшит этот удручающий образ, но ничего другого она не могла сделать.
К счастью, дверь открыли, и перед ней предстала женщина, не скрывавшая своего удивления поздним визитом. Ей было лет сорок, короткая стрижка обрамляла миловидное лицо. Не дав сказать Сюзанне ни слова, она защебетала:
— Боже! Почему же это вы оказались на улице в такой поздний час без зонтика и дождевика? С вами что-то случилось?
— Видите ли, я попала в такую историю... — начала Сюзанна. — Я была...
— У вас история с машиной? — затараторила женщина, не дав Сюзанне договорить. Она, очевидно, принадлежала к тому типу взбалмошных говорливых женщин, которых хлебом не корми, дай только почесать языком. — Вот всегда так — они ломаются в самую ужасную погоду. А летом в хорошую погоду днем едешь себе спокойно и едешь. Как только ночь да еще с дождем, так на тебе — мотор глохнет, и что хочешь, то и делай. Вы, наверное, хотели вызвать механика, а монетки для телефона-автомата не нашлось? Так ведь? Ну, конечно, конечно, вы можете войти и позвонить. А я вам, кстати, пока приготовлю кофе. Вам же обязательно надо выпить что-нибудь горячее иначе вы заболеете. — Она отступила в сторону, чтобы Сюзанна могла пройти в дом.
Пораженная любезностью женщины и ее невероятной болтливостью, Сюзанна пробормотала:
— Извините, я вам тут наслежу...
— Не беспокойтесь, что вы! У нас здесь специально положен темный ковер, дети, знаете ли... Представляете, что было бы, будь тут светлый ковер? А это такой специальный материал — «Антрон Плюс», кажется, называется, ну совершенно нет никаких следов, даже если эти чертенята вывозятся на улице в грязи. Ничего страшного, проходите, мокрые следы, это ерунда, бывают вещи и похуже. Ну, проходите, проходите.
Сюзанна вошла в дом, и хозяйка закрыла дверь.
Она оказалась в уютной прихожей. Обои в цветочек были, пожалуй, чересчур пестрыми, на ее взгляд, но не безвкусными. Здесь стоял маленький столик, над столиком зеркало в бронзовой раме. На столе в вазе — букет из высушенных цветов.
В соседней комнате был включен телевизор. Смотрели, вероятно, боевик — слышались крики, выстрелы, визжали покрышки.
— Меня зовут Энид, — представилась женщина. — Энид Шипстат.
— Сюзанна Тортон, очень приятно.
— Знаете, Сюзанна, все-таки стоит брать с собой зонтик, даже если кажется, что дождя не будет. Обязательно надо иметь зонтик в машине, фонарик и набор самых необходимых инструментов. Эд, мой муженек, еще всегда возит с собой насос, знаете, такой, электрический, воткнешь его в гнездо для прикуривателя — и можно подкачать колесо, доехать до ближайшей станции техобслуживания. Конечно, если у вас неисправность с клапаном или еще какая-нибудь ерунда. И главное, вам в этом случае не надо самой возиться с заменой колеса. В такую погоду это не очень-то приятно, согласитесь. Но, Боже мой, что это я разговорилась, сейчас ведь совсем не время давать полезные советы. Я болтаю, болтаю, а вы дрожите как осиновый лист. Что это со мной? Извините, я такая болтушка. Пойдемте на кухню, скорей. У нас очень теплая кухня, я вам быстро сварю кофе. Телефон у нас, кстати, тоже на кухне.
Сюзанна решила не спешить, а выпить горячего кофе и уже потом объяснить, что ее появление здесь не связано с поломкой автомобиля. Она прошла вслед за Энид Шипстат по коридору, который освещался только светом из прихожей да голубоватым мерцанием телевизора из комнаты.
Когда они проходили мимо гостиной, Сюзанна даже замерла на секунду от удивления, увидев, что там творится. В общем-то, это была обычная американская гостиная, главное место занимал телевизор, но в ней было огромное количество кресел и стульев... и детишек. Целая дюжина детей разного возраста сидела, уставившись в экран. Они одновременно повернули к ней головы, словно у них было одно туловище, посмотрели на нее глазами, в которых отражался голубоватый свет от телевизора, и так же одновременно повернулись обратно к экрану, где в это время раздались опять выстрелы и завыла полицейская сирена. Их молчание и поведение показались ей странноватыми.
— К сожалению, у меня кофе только «Хиллс Браверс», — извинилась Энид, входя в кухню. — Эд никакого другого не признает. Я сама предпочитаю «Фолджерс», но Эд считает, что «Фолджерс» не такой крепкий, и даже не может смотреть телевизор, когда дают рекламу этого сорта. Знаете, в этой рекламе мелькает миссис Олсен. Эд говорит, что она напоминает ему очень противную учительницу из школы, в которой он учился.
— Я с удовольствием выпью любой, — успокоила ее Сюзанна.
— Ну да, я же говорю вам, у нас дома только «Хиллс Браверс», так что ничего другого, к сожалению, не могу предложить.
— Спасибо, я с удовольствием.
Сюзанна про себя удивилась, как Шипстатам удалось вырастить дюжину детей в таком невзрачном двухэтажном доме. Здесь, конечно, было просторно, но не до такой степени. Должно быть, в спальнях у них спят по четверо детей и кровати двухъярусные.
Вслух она только сказала:
— Ну и семейка у вас.
— Теперь вы понимаете, почему у нас у входа нет светлого ковра? — задала вопрос Энид, и они обе рассмеялись.
Кухня оказалась очень ярко освещенной комнатой с белой мебелью и желтой плиткой на стенах.
На стуле рядом с дверью сидел юноша. Оперевшись локтями о стол и обхватив голову ладонями, он что-то читал, не обратив внимания на вошедших.
— Это Том, мой самый старший, — с гордостью сказала Энид. — Он на следующий год заканчивает колледж вот и корпит целыми днями над учебниками. Когда-нибудь он станет знаменитым юристом и обеспечит своим родителям достойную старость. Верно, Том? — Она подмигнула Сюзанне, давая понять, что шутит.
Том опустил руки и поднял голову. Посмотрел на Сюзанну.
Это был Эрнест Харш.
«Я сошла с ума, — пронеслось в голове Сюзанны. — Просто я сошла с ума».
— У этой женщины что-то стряслось с машиной, — обратилась Энид к своему сыну. — Ей надо позвонить от нас по телефону.
Харш улыбнулся и сказал:
— Привет, Сюзанна.
Энид удивленно заморгала.
— О, вы, оказывается, знакомы.
— Да, — подтвердил Харш. — Мы старые знакомые.
У Сюзанны из-под ног начал уходить пол.
Харш встал из-за стола.
Сюзанна отшатнулась назад и уперлась спиной в холодильник.
— Мам, — обратился Харш к Энид. — Я могу помочь Сюзанне, а ты, если хочешь, досмотри фильм.
— Да? — Энид недоверчиво переводила взгляд с Сюзанны на Харша и обратно. — Я собиралась приготовить кофе для нашей гостьи...
— Я как раз сварил только что, — сказал Харш. — Ты же знаешь, я всегда пью кофе, когда готовлюсь к занятиям.
— Ну ладно, — проговорила Энид, обращаясь к Сюзанне и делая вид, что не произошло ничего необычного. — Видите ли, это мой любимый сериал, и я боюсь пропустить даже одну серию, потом ведь ничего не поймешь...
— Заткнись, заткнись, заткнись! — не своим голосом вдруг заорала Сюзанна.
У Энид отпала нижняя челюсть, и она заморгала с глупым видом, словно не понимая, что вызвало у Сюзанны этот крик.
Харш расхохотался.
Сюзанна уже сделала один шаг в сторону двери из кухни.
— Не вздумайте приближаться ко мне, — предупредила она. — Я вам глаза выцарапаю, я вам глотку перегрызу. Клянусь, я это сделаю.
— Вы с ума сошли, — пробормотала Энид Шипстат.
Продолжая хохотать, Харш начал приближаться к Сюзанне.
Энид спросила:
— Том, твоя приятельница что, шутит?
— Не подходи ко мне, — закричала Харшу Сюзанна.
— Даже если это шутка, то она мне кажется весьма глупой, — произнесла Энид.
Харш продолжал ржать.
— Сюзанна, Сюзанна, разве ты еще не поняла, что от нас не убежишь? Разве не поняла?
Сюзанна повернулась и со всех ног пустилась по коридору. Она предполагала, что дети попытаются преградить ей путь, но в коридоре никого не было. Дети все так же продолжали сидеть у телевизора, она заметила это, пробегая мимо. Погруженные в события на экране, они, казалось, не обратили никакого внимания на шум, доносившийся из кухни. Что за странный дом? Такой вопрос вертелся у нее в голове. Вот и прихожая. Что за странные дети? Не дети, а какие-то маленькие зомби во власти телеэкрана.
Наконец-то дверь, ведущая на улицу. Она толкнула ее и с ужасом поняла, что дверь заперта.
В прихожую вошел Харш. Он явно не торопился, вел себя также нагло и самоуверенно, как Паркер и Джеллико.
— Послушай, ты, безмозглая сучка, мы же тебя все равно поймаем, пойми это.
Сюзанна, не обращая внимания на его слова, яростно вертела ручку двери.
Харш медленно приближался.
— Завтра вечером ты заплатишь за все. Завтра вечером исполняется семь лет со дня моей смерти. Мы с тобой сочтемся. Ох, мы с тобой позабавимся, каждый по очереди, а потом, потом мы вывернем тебя наизнанку, мы вышибем мозги из твоей башки...
Сюзанна ломилась в дверь так, что та ходила ходуном, но не поддавалась.
— ...мы будем трахать тебя так, как собирались тогда, в пещере, да жаль, не успели. А потом мы отрежем тебе голову. Так, как мы собирались сделать тогда, в пещере тринадцать лет назад.
Если бы обернуться сейчас и вцепиться ногтями в его мерзкое лицо, вцепиться зубами в его горло! Но вдруг это не причинит ему боли?! За себя-то она уверена — она сможет сражаться, как дикий зверь, она не испугается даже вкуса чужой крови во рту — она готова к этому. К одному она не готова — к тому, что крови никакой не будет, к тому, что он на самом деле окажется мертвецом. Она понимала, что думать так — безумие. Но теперь, после очередной встречи с этим убийцей, с его глазами цвета грязного льда, с его нечеловеческой ненавистью к ней, после всего этого она уже не могла отбросить мысли о привидениях. Логика была бессильна, ее окутал вязкий холодный страх. Она сопротивлялась, она не хотела погружаться в эту трясину, но ничего не могла сделать.
На память пришли слова Джеллико: «Это место превратится для тебя в ад».
Сюзанна в отчаянии навалилась всем телом на дверь, и дверь, заскрипев, распахнулась. Оказалось, она не заперта, а просто разбухла от сырости.
— Зря стараешься, крошка, — крикнул ей вслед Харш. — Лучше побереги силенки для пятницы. Мне не понравится, если ты устанешь и это помешает нам вдоволь позабавиться.
Сюзанна уже бежала через открытую веранду к дорожке в саду. Она бежала к калитке, бежала туда, где бушевали ветер и дождь.
Она уже была на улице. Утопая по щиколотку в лужах, попадавшихся на каждом шагу, она бежала, не разбирая дороги. Откуда-то издалека доносился голос Харша.
Читать бесплатно другие книги:
