Селеста Артемьев Роман

Сказать, что Медея перенервничала, значит ничего не сказать. Красавица-певица извелась от беспокойства за подругу. Страх потери единственного близкого существа надежно овладел всеми ее помыслами, парализовав способность здраво рассуждать. Перед уходом Селесты они рассмотрели различные варианты, в том числе, особо удачный, с возможностью задержаться в порту на лишний денек. В этом случае Медея должна была встречать исследовательницу в самой близкой к границе ухоронке и дальше действовать по обстоятельствам — полечить, накормить (с их регенерацией эти слова стали синонимами), помочь отбиться от преследователей. Поэтому она наловила полтора десятка крыс, не решившись искать человека, и со спокойной душой, или что там у нежити имеется, принялась ждать Селесту.

На следующую ночь ее спокойствие поколебалось. Женщина неподвижно застыла у входа, вслушиваясь в ночные шорохи и с надеждой ожидая легкого перестука знакомых шагов. Прежние одиночные вылазки Селесты не были настолько далекими и опасными. Случалось, она задерживалась, но тогда Медея точно знала, что подруга вывернется из любой ситуации и вернется к ней. Сейчас риск куда как сильнее. Время тянулось и тянулось, Медея ждала. Оставайся она живой, давно бы металась в истерике или бежала к границе. К несчастью, та мечтавшая о славе девочка давно умерла, занявшая ее место упырица привыкла к ударам судьбы и встречала их хладнокровнее. Волноваться — да, волновалась, переживала, но оставалась на одном месте и даже сумела поохотиться на проходивших мимо людей. Что они здесь делали глухой ночью, ее не заинтересовало. Досидев у входа в дыру, служившую спуском в убежище, почти до самого рассвета, она с неприятным предчувствием отправилась устраиваться на дневку.

Очнувшись от дневного сна, женщина твердо решила ждать одну ночь и не более. Она измучалась от неизвестности. Особых причин для волнений не было, но мысль остаться одной прочно завладела ее думами и вызвала такую бурю эмоций, что упырица с трудом себя контролировала. Справедливости ради надо заметить, тревога ее носила не один только эгоистичный характер — Медея сильно привязалась к маленькой упрямой восставшей со странной биографией. Они пережили многое, вместе голодали, делились последними крохами тепла, утешали друг друга, когда становилось совсем невмоготу. Тяжелые испытания либо объединяют людей, либо превращают их в заклятых врагов. В случае же двух подруг было бы правильнее сказать, что они воспринимали одна другую, как продолжение собственного «я». Во время охоты они не нуждались в словах, хватало легкого жеста для обозначения намерений, тончайшие оттенки настроения угадывались по еле заметным признакам. У Селесты, кстати сказать, чувствовать получалось лучше, она даже на незаданные вслух вопросы умудрялась отвечать.

Когда до назначенного Медеей срока оставались считанные минуты и она уже собиралась уходить, ее внимание привлек еле заметный шорох. Человек вряд ли бы услышал тихое шарканье, упырица же немедленно насторожилась. Вскинув голову, она широко раздувала ноздри, с надеждой принюхиваясь к легкому ветерку — пусть восставшие не могли поспорить с собаками по части обоняния, людей они все-таки превосходили. Иногда эта способность сильно выручала. Наконец на лице женщины расцвела довольная счастливая улыбка, и она, с трудом сдерживая желание побежать, пошла вперед:

— Ты опоздала!

— Решила вчера потратить всю ночь на знакомство с портом. Представляешь, нашла очень удобное место, там даже вода есть и несколько выходов, но сыро. — Селеста скинула с плеч тяжелый мешок и криво улыбнулась. — Придется повозиться. А еще у меня ботинки окончательно развалились.

Медея обняла подругу, зашмыгала носом. Остатки человеческих реакций давали себя знать, изредка ее тянуло поплакать. Слезами красного цвета.

— Ну, хватит — Селеста склонности к сентиментальности не проявила. — Я же вернулась, все хорошо прошло. У тебя-то все нормально?

— Да. Есть хочешь?

— Не откажусь. Крысы?

— Что же еще?

Людей в последнее время стало трудно ловить. Они предпочитали передвигаться не маленькими группами по два-три человека, как раньше, а сбивались в отряды от пяти и выше, причем часть из них носила хорошее оружие. Излюбленный прием — треснуть замыкающего по голове, обобрать и подкрепиться, пока остальные не видят — перестал срабатывать. Караульные, всегда настороженно следившие за окрестностями, тоже предпочитали работать парами. Если бы девушки охотились на обладающую разумом добычу немного меньший срок, им приходилось бы туго.

— Новостей у меня не слишком много, зато все интересные — насытившись, Селеста принялась делиться впечатлениями с подругой. Которая, к слову сказать, уже успела вывалить на нее душераздирающую историю о своих жутких терзаниях и теперь сидела расслабленная. — Если вкратце: с теми людьми, чьи имена мы получили от Рихарда, встретиться не удалось. Они слишком осторожны, общаться же в присутствии охранников я не желаю. По крайней мере, в первый раз. Это единственная плохая новость, остальные лучше. Во-первых, мне удалось найти хорошее убежище и еще лежку. Новый дом, правда, придется очень долго приводить в пригодное для жилья место, зато в нем удобно и безопасно.

Медея в ответ на этот спич только вздохнула. В ее представлении понятие «удобно» имело мало общего с критериями Селесты, и если уж та говорит, что убежище придется отскребать очень долго, значит, работы невероятно много. Промолчала она, потому что сама в первую очередь интересовалась безопасностью жилья, для Селесты же слова «комфорт» и «спокойствие» означали приблизительно одно. Подруга описывала грядущее место жительства с нескрываемым энтузиазмом, похоже, оно в самом деле ей понравилось. Значит, там и поселятся. После ремонта.

— Одно плохо — рядом протекает подземная река, воздух влажный. Что творится в сезон дождей, я даже гадать не берусь, сразу ясно, что ничего хорошего. Придется искать инструменты, материал и герметик. У местных взять нереально, я видела, как они за обычную плиту из пластика подрались. Придется покупать на черном рынке или грабить склады. Герцог оказался парнем запасливым, его люди начали тайком потрошить магазины сразу после Катастрофы. Пусть поделится.

Еще я пообщалась с одним мальчишкой, лет двенадцати на вид. Подкупила его денежкой и дала задание собирать слухи. Я хочу через него выйти на старосту или других чиновников невысокого ранга, достаточно честолюбивых, чтобы попытаться руками упырей решить свои проблемы. Многого требовать от подростка бессмысленно, у него кроме ушей и глаз ничего полезного нет, но в нашем положении излишняя разборчивость вредна. Пусть сообщит полезный слух, сплетню, даст характеристики взрослым, а дальше мы сами справимся. Главное, найти нужного человека с серьезными проблемами. Встречаемся с этим Ласкашем через пять ночей.

— Ты что, собираешься снова идти в порт? — встревожилась Медея. — Так скоро?

— Мы собираемся, мы. Лежки есть, удобные места для охоты я присмотрела, так чего ждать?

— Рихард собирает очередной отряд, просил провести через две ночи.

— Опять?! — Селеста восхищенно покрутила головой. — Он не теряет времени даром. Откуда только товар берет… Ты не знаешь, с кем из соседей он торгует?

— Насколько я поняла, основной доход Рихард получает в Гнойнике. Продает пищу и оружие, покупает одежду, золото, найденные инструменты, рабов.

Юридически в Талее рабства не существовало, но людьми торговали вовсю. Высоко ценились две категории живого товара: женщины в детородном возрасте и ремесленники. Дороже всего стоили кузнецы с семьями, они приносили постоянный доход владельцу и редко пытались бежать. Крупные банды предпочитали таких оставлять себе, мелкие обменивали на диниры по хорошему курсу. На территории правительства все захваченные или выкупленные «пленники» принадлежали лично герцогу, хотя в отдельных случаях знатные дворяне получали право продавать изделия мастеров в обмен на кормежку и присмотр. Андрей полагал, возрождение крепостного строя не за горами. Ведь уже сейчас положение живущих в укрепленных деревнях крестьян очень походило на государственное рабство.

— Значит, туда его проведем вместе, обратно пойдет кто-то одна — решила Селеста. — Деньги нужны. Грабить бедноту бессмысленно, нападать на людей богатых… скажем так, нежелательно. Поэтому единственным источником диниров остается Рихард, что лично меня жутко бесит.

— Придумаем что-нибудь — отмахнулась Медея. Сейчас, когда она была не одна, к ней вернулась уверенность и оптимистичный настрой. — Лучше подумай, как охотиться в городе будем. Или ты намерена перестать таиться? Лично мне страшновато в открытую объявить о своем присутствии в полном стражников городе.

— Мне тоже. Будь притоны рядом какие, питались бы в них, а пока придется давать денежку жертвам. Среди бедноты много отчаявшихся, они согласятся обменять свою кровь на возможность выжить и станут держать язык за зубами.

— Ты всерьез намерена платить донорам? — изумилась Медея.

— Какое-то время придется.

Глава 10

Рихард считал себя неглупым человеком. С серьезными на то основаниями — ведь он не только выжил, но и пользовался определенным влиянием среди других главарей. И в последнее время его дела идут все лучше и лучше, чему способствует организованная контрабандная торговля. Есть, конечно, кое-какие минусы, в первую очередь пищевые пристрастия партнеров, но тут уж ничего не поделаешь. За один переход с него берут всего десять диниров, подкуп стражников обошелся бы значительно дороже. Еще плохо, что Селеста напрочь отказывается переводить через границу рабов, но понять ее резоны можно. Человек — не куль с картошкой, заорет в самый неподходящий момент, и что тогда?

Чем занималась упырица в порту, она не сказала. Она вообще предпочитала отмалчиваться, в отличие от своей подруги, которая с удовольствием поддерживала разговор на любую тему. Главарь сильно жалел, что в последнее время редко видит Медею, ему было приятно общество красивой и общительной женщины. Селеста же взвешивала каждое сказанное слово и в большинстве случаев задавала вопросы, а не отвечала на них. Она ни единого раза не проговорилась о своих планах или причинах интереса к тому или иному явлению, выдавала ровно столько информации, сколько хотела и считала нужным. Зато могла, в качестве дополнительной платы, потребовать ответов на вопросы, дававшие неплохую пищу для размышлений.

У нее наверняка имелись хорошие информаторы. Новости, которые главарь банды считал свежайшими, упырица успевала обдумать и в разговорах с ним проверяла какие-то свои выводы. По крайней мере, такое впечатление у него сложилось. Вот и сейчас, пользуясь недолгим отдыхом, укутанная в плащ фигурка пристроилась в темном углу и принялась расспрашивать:

— Люди герцога делали вам предложение перейти к ним на службу? В пределах последних десяти дней?

— С какой стати? — удивился Рихард. — Они предлагали наняться в сопровождение каравана, как всегда. Я отказался — слишком велики потери.

— И никаких странных намеков?

— Кажется, нет… Стражников и так слишком много, идти же в ремесленники мои люди откажутся.

— Да как сказать — еле слышно прошелестела девушка. — Население Талеи пусть медленно, но растет. Кто-то приходит сам, кого-то привозят торговцы с Архипелага, женщины осмеливаются рожать. С пищей проблемы: старые запасы консервов и круп подходят к концу, одной рыбой питаться надоело. Значит, нужно развивать сельское хозяйство. А как это сделать, если мутанты и мародеры нападают на деревни едва ли не ежедневно? Только объединив всех доступных бойцов под единой рукой. Ядро будущей армии есть, наиболее крупные главари прикормлены, можно постепенно начать прибирать отряды помельче наподобие вашего.

Рихарду услышанное не понравилось. Установившееся в последнее время статус-кво позволяло жить относительно спокойно и даже потихоньку копить жирок. Исчезло чувство неопределенности, властвовавшее первые два года после чумы, оформились новые правила, обычаи. Правительство не пускало бандитов на свою территорию, обеспечивая их едой и одеждой, новоявленные вожди и «фюреры» служили прослойкой между городом и многочисленными внешними угрозами. Все прекрасно, но если герцог решил нарушить сложившееся равновесие… Что-либо противопоставить ему невозможно.

— Не попасть бы под раздачу — озвучил вожак итог своих размышлений.

— Сами решайте. Среди бедноты в порту ходят странные слухи, общины переселяют с места на место. Боюсь, мы не сможем проводить вас через посты с прежней частотой.

Вот это уже плохая новость!

— Но почему!?

— Расположение дозоров изменится — упырица бросила короткий взгляд на носильщиков, убедилась, что ее не подслушивают, и только тогда продолжила. — Мы сможем проскользнуть, провести одного человека, но целый отряд… Нет.

— Тьма! — Рихард невольно выругался в полный голос. — Именно сейчас!

— У вас есть какие-то обязательства?

— Нечто вроде. Мне надо вооружить пятерых человек чем-то качественнее, чем ржавые мечи, иначе их положат в первой ж стычке.

— Сочувствую. Если дело только в грузе, то могу доставить его к вашим владениям.

— Оружие еще надо купить, и на какие деньги?

Селеста помолчала. В мягкосердечие Рихарда она не верила, его забота о собственных людях объяснялась меркантильными интересами. Сила любого главаря определялась количеством ходящих под ним вооруженных мужчин, вот он и стремился набрать в банду побольше бойцов. Она сама рассматривала ситуацию исключительно с точки зрения эгоистических интересов. Сильный Рихард нужен упырицам? Нужен, во всяком случае, в ближайшее время. Значит, следует помочь бандиту, заодно укрепив свой статус полезных и могущественных союзников.

— Думаю, дней десять у нас есть. Вы успеете сделать два ходки, если подсуетитесь, потом придется ненадолго затаиться. Скажем, на месяц. За это время ситуация прояснится, мы разберемся со своими сложностями, вы определитесь, что делать дальше.

— Придется — тон главаря не оставлял сомнений в его недовольстве. Впрочем, он уже что-то прикидывал про себя, строил планы на будущее. — Пожалуй, наймусь в охрану, свожу пару обозов в деревни. Соседи и так шушукаются, что мне слишком сильно удача прет.

Девушка мгновенно разгадала его замысел. Под маской он не видел ее лица, но мог бы поклясться, что она усмехается:

— Попробуйте. Близость к чиновникам всегда служила надежным источником полезных сплетен. Если же герцог и впрямь намерен подгрести под себя окрестности, лучше быть у стражи на хорошем счету — глядишь, подкинут кусочек повкуснее.

После монотонного и однообразного существования последняя неделя выглядела невероятно насыщенной. Раньше жизнь описывалась простым алгоритмом «охота-исследования территории-сон», с редкими перерывами на стычки с порожденными талантом старых магов существами или уборку дома. Ритмичный цикл нарушался нечасто, к нему успели привыкнуть (и к регулярному питанию тоже). Сейчас событий навалилось слишком много.

Иногда Селесте хотелось разорваться, находиться одновременно в трех местах. Первая общалась бы с Рихардом, вторая следила за людьми, в то время как оставшаяся занималась бы приведением в порядок подземного убежища. Увы, приходилось довольствоваться чем-то одним, либо перепоручая остальное Медее, либо откладывая «на потом» заведомо сложные задания. Подругу слегка выбил из колеи взятый темп и она предпочла взять тайм-аут, в одиночку заканчивая работы в новом укрытии. Поначалу, без инструментов, ремонт шел медленно, потом что-то купили, что-то украли, поднапряглись и выполнили самую тяжелую работу. Осталась работа простая и привычная. Селесте же приходилось мотаться по порту, скрываясь от людских глаз, дневать в глухих уголках канализации, общаться с агентами и одновременно успевать работать проводником. Поэтому уменьшение числа совершаемых рихардовыми носильщиками переходов ее только обрадовало, чего не скажешь о причинах этого уменьшения.

О готовящихся изменениях Селесте поведал Святейший Факасий, тип до того мерзкий, что поневоле вызывал восхищение. Его имя фигурировало в списке «королей черного рынка» на первых позициях. Занимая мелкую чиновничью должность, Святейший умудрился запустить руки во все сферы теневого бизнеса, от нелицензированной работорговли до шантажа. Манерами он напоминал доброго дядюшку, чем часто и обманывал людей, неосмотрительно доверившихся участливому пожилому мужчине. Ему принадлежало несколько городских борделей низшего пошиба, в которых при желании богатый клиент мог позволить себе все, что угодно. То есть абсолютно все. Впервые услышала упырица о нем довольно давно, разговорив запуганного пленника, и с тех пор тщательно собирала любые сведения. Дело это, шпионаж, оказалось неожиданно сложным и даже опасным, ведь получить сведения можно было двумя путями: от пойманных жертв или подслушивая разговоры. От Ласкаша, как и предполагалось, толку было мало, умом мальчишка не отличался. Правда, память у него оказалась хорошая.

Заочное знакомство со Святейшим продолжалось месяцев шесть, причем последние десять дней Селеста наблюдала за ним едва ли не каждую ночь. Из всех имевшихся кандидатур он казался наиболее перспективным. Для этого человека моральных ограничений не существовало, во всяком случае, с сарказмом думал Андрей, в его жизни принципы особой роли не играли. Едва ли Толстяка смутит сущность партнера. У человека, живьем скармливающего провинившихся членов своей шайки ловец-траве, для упыря работа найдется.

Хотя вряд ли эта работа будет приятной.

Придется потерпеть.

Святейший жил на третьем этаже неказистого с виду домика, стоявшего на удалении от других строений. На первых двух поселилась его охрана — восемь дюжих лбов и шесть девушек, все они числились общиной, старостой в которой стал объект интереса упырицы. Во дворе бегали собаки, целых три, что по нынешним временам представляло неслыханную роскошь. Словом, старый ублюдок спал спокойно и сильно удивился, когда его разбудило прикосновение холодной стали под горлом. Селеста с легкостью перепрыгнула стену, играючи обошла бдительных сторожей, проводила тяжелым взглядом испуганных, скулящих от страха собак и наконец вскарабкалась по стене к окну спальни Факасия. Там она с трудом, напрягая все силы, отогнула тонкие железные прутья решетки (все-таки физическая сила восставших не беспредельна, пусть и превосходит человеческую в два-три раза) и протиснулась в образовавшееся отверстие. Она опасалась собак, готовилась сбежать, чтобы повторить попытку позднее, но почуявшие восставшую шавки не осмелились подать голос.

Еще не старый, хотя и очень толстый мужчина быстро сообразил, что к чему.

— Поговорим, Святейший?

— Боюсь, это какая-то ошибка, госпожа. Вы меня с кем-то перепутали.

Факасий приободрился, услышав женский молодой голос. В темноте он плохо видел, кто сидит рядом с ним на постели, однако уловил маленький рост и общую хрупкость фигуры незнакомки. Впрочем, насчет ее безобидности толстяк не обманывался — раз сумела проникнуть в его спальню (очень интересно, как. Обязательно нужно сменить охрану, среди них обязательно есть кто-то подкупленный, иначе в дом не попасть. Допрашивать оплошавших он станет сам, такое дело никому доверить нельзя. Неприятное дело, конечно, у него такое слабое сердце, но надо, надо…), значит, личность опасная. Он только не подозревал, насколько.

— Да, нет, не перепутала — усмехнулась девушка. Одной рукой схватив лежащего мужчину за горло, она с легкостью подняла тучное тело и пересадила в кресло рядом с кроватью. — Значит так, Святейший. Либо ты ведешь себя, как разумный деловой человек, и мы мирно расходимся вне зависимости от результатов беседы. Либо начинаешь звать охрану, и твоя мясистая шейка украшается глубокой неприятной дыркой. Что скажешь?

— Я всегда готов к диалогу — быстро выдал бандит.

Держался он неплохо. Страх умело скрывал, ситуацию оценил правильно, Андрей его даже зауважал за мужество. Впрочем, слабый человек толпой горлорезов командовать не смог бы, мигом потеряв и статус, и жизнь.

— Рада слышать. Извиняюсь за вторжение, но хотелось переговорить наедине, без посторонних.

— Ничего-ничего — замахал Факасий руками — всякое бывает. Я тоже лишних ушей не люблю. Хотя должен отметить, что моих мальчиков бояться совершенно не нужно, они у меня хорошие. Я их всегда учил: «Твори добро, и оно вернется к тебе сторицей», и сам так же поступал.

— Людям помогаешь?

— Конечно-конечно, как же иначе? Жизнь тяжелая, надо вместе держаться. Последнюю рубаху отдаю, ежели попросит кто!

— Здорово. Так, может, поделишься с бедной упырицей глоточком кровушки?

Человек слегка побледнел, скосил глаза на дверь. Селеста усмехнулась, демонстративно показав клыки, затем в расслабленной позе откинулась на мягчайшие подушки. При этом она слегка отодвинулась от Святейшего, отчего тот облегченно вздохнул. Незачем окончательно запугивать толстяка, вдруг сорвется и начнет орать?

— Я уже и не помню, когда лежала на такой мягкой постельке — девушка провела руками по легкому одеялу — и чистой. Ты неплохо устроился, Факасий.

— По мере скромных сил моих… — мужчина облизал пересохшие губы.

— Завидую. Но, ты знаешь, могу тебя понять. Самой надоело по подвалам шляться, хочется чего-то стабильного, уютного. И сразу о тебе вспомнила — ведь поможет же один хороший человек одному хорошему нечеловеку. Не за просто так, конечно же.

— Да я всей душой! — нутром ощутив возможную выгоду, Святейший воспрянул духом. Страх еще сохранялся, но медленно уступал место жажде наживы и мыслям, как использовать новое знакомство. — Как же не пригреть сиротинушку!

Под тяжелым взглядом упырицы он понял, что ляпнул «что-то не то».

— Словом, мне нужна работа, и предыдущие заказчики рекомендовали тебя. Имен не спрашивай, не скажу — отрезала девушка. — Убивать не люблю, следы остаются, поэтому беру дорого. Могу пошпионить, найти нужного человека, провести кого угодно куда угодно, словом, обычная работа наемника. Плату принимаю динирами или информацией, которой, кстати, тоже торгую. Думай. Если надумаешь, приходи завтра ночью на перекресток Медяников и Лакты-Дарительницы, после заката я появлюсь в тех краях. Охраны много не бери, иначе не подойду.

Упырица встала, с видимой неохотой покинув роскошное ложе. Мило улыбнулась:

— За решетку извини. Мальчики твои службу несут хорошо, пришлось в окошко влезать.

Не прощаясь, она выскользнула в слишком узкое для человека отверстие.

Факасий вытер выступивший на лбу пот, осторожно подошел к окну. Выглянул. Никого не заметив, судорожно выдохнул и с силой потер ладонями лицо. Ночка выдалась тяжелой. Заснуть толстяк не смог до самого утра, ворочался в постели и прикидывал, как действовать дальше. Упырица, похоже, девка толковая, только иные друзья поопасней врагов будут. Зато и пользы от нее получить можно изрядно…

Первым делом, с самого утра, Святейший приказал заменить решетки на окнах более прочными.

Знакомство с Факасием имело как положительные, так и отрицательные последствия. Появился серьезный источник правдивой информации, делившийся знаниями не слишком охотно, зато обладавший полной и ясной картиной происходящего в Талее. Упырицы наконец получили представление о действующих в городе силах и группировках, их отношениях и союзах. Особо ценным приобретением стали планы развития, теперь девушки знали, какие районы власти намерены ремонтировать в первую очередь, куда станут селить людей, где безопасно устроить собственный дом. Удалось даже раздобыть старые канализационные чертежи, сохранившие свою актуальность и по сей день. Первый уровень подземелий во многих местах оказался засыпан обвалами, в результате чего перемещаться по нему стало очень сложно, приходилось постоянно выходить на поверхность. Однако второй ярус — технические переходы, старые катакомбы, убранные под землю русла рек, бывшие насосные станции — сохранился куда лучше. Кажется, здесь строители в меньшей степени рассчитывали на магию и использовали более стойкие материалы. Точно определить, где заканчивается один этаж и начинается другой, не представлялось возможным, они плавно перетекали друг в друга, постепенно превращаясь в настоящий лабиринт. Иногда узкий лаз в давно исследованном участке выводил к новой сети помещений, в которых легко можно было заблудиться даже с веревками и мелом. Прежде девушки редко спускались слишком глубоко, предпочитая перемещаться ближе к поверхности земли и довольствуясь устроением временных лежек. Теперь, имея карту, они рассчитывали путешествовать по Талее с меньшим риском.

Зато грязи и вони внизу побольше.

Святейший расплатился информацией о чертежах за небольшую услугу, всего-то потребовалось передать письмо главарю одной мелкой банды. Передать быстро. Селеста поначалу подозревала ловушку и взяла с собой для страховки Медею, однако задание оказалось без подвоха. Бандит мирно принял пакет, расписался в получении на клочке бумаги (упырица таким образом решила оформить выполнение, на всякий случай), и даже не попытался заглянуть под край маски посыльного. Девушки на следующую ночь отдали толсяку-заказчику расписку, в обмен получив адрес жительства хранителя городских архивов. Носители информации, широко распространенные до катастрофы, перестали работать после исчезновения магии, единственным источником знаний осталась бумага. Большая часть архивов городских служб погибла во время беспорядков, многое хранилось в герцогском замке, поэтому то, что простимулированный крупной суммой старичок-хранитель сумел разыскать и частично изъять, частично скопировать нужные документы, Андрей относил на счет голой удачи. Ну и обаяния Медеи, проводившей «переговоры».

Деньги у них теперь были, и денег много. Вторым заданием Факасия стало убийство чем-то мешавшего ему офицера. Дело противное и опасное, но за него пришлось взяться из опасения потерять выгоднейшего клиента. Если быть до конца честным, Андрей давно не испытывал отвращения перед убийством, он часто видел (и приносил) смерть и успел притерпеться. Его пугали последствия. Офицер стражи все-таки не простой бедняк, его гибелью непременно заинтересуются, начнут расследовать. Поэтому он тщательно спланировал операцию, уничтожил все следы и обрызгал дурно пахнущей жидкостью пол. Что касается непосредственно исполнения заказа, то с этим проблем не возникло — жил мужчина не в казармах, а в собственном уютном доме, всю охрану которого составляли двое солдат. Проскользнуть на второй этаж и вонзить нож в грудь спящей жертвы оказалось проще простого.

Акция обошлась Святейшему в три сотни диниров, и Селеста надеялась, жадный толстяк крепко подумает в следующий раз, стоит ли ее нанимать. Она, конечно, результат гарантирует, но ведь есть огромное число куда более дешевых наемников.

Пока что все шло хорошо, поневоле внушая опасения. Расщедрившаяся судьба горазда на подлянки, преподнося их в момент сильнейшего довольства собой и жизнью. Девушки занимались ремонтом нового жилья, ползали по канализации, с омерзением ступая по толстому слою грязи и отходов, дважды встречались с Рихардом. Связи с бандитом не теряли, он наверняка пригодится в будущем. Поэтому пришлось выкроить время и сводить его отряд еще раз, исключительно ради поддержания хороших отношений. Всего один, потом он нанялся в охрану караванов на целый месяц, как и собирался. Стража действительно тасовала патрули, как карты, большинство маршрутов придется менять. Рихард, как говорится, «приподнялся», под его началом ходило уже двадцать семь мечей, про его удачливость в делах ходили разные слушки. Было бы интересно узнать, что говорят его люди о двух таинственных проводницах.

Встречи с Ласкашем происходили часто, но пользы приносили намного меньше. Хотя, это с какой стороны посмотреть. Ведь именно от него девушки услышали о собирающихся в храме Иллиара странных людях.

Власти прекрасно понимали опасность существования у себя под боком группировок религиозных фанатиков, и по мере сил боролись с различного рода пророками. Самых нетерпимых уничтожали, с их последователями тоже не церемонились, более вменяемых старались перекупить, включить в сложившуюся структуру. Общинная система тоже способствовала размыванию рядов сектантов, вырванные из-под влияния коллектива люди не стремились вернуться к жестоким и нетерпимым товарищам. Однако борьба шла с переменным успехом — фанатики создавали подобия тайных обществ, собирались по ночам, творили свои ритуалы и, что намного важнее, помогали друг другу. Обмениваясь информацией, получая помощь от единоверцев, чувствуя определенную избранность по отношению к окружающим, они превращались в нечто большее, чем просто кучка упертых психов.

Все новоявленные тайные общества, известные Селесте, отличались некоторой однообразностью. Идеология у них строилась на схожих постулатах, причем центральное место отводилось почитанию Морвана или его присных. Вполне логично, если вдуматься — отчаявшиеся люди имели основания считать новую реальность Царством Тьмы. В добрых богов официально верили, но как-то вяло, без энтузиазма, по инерции. Поэтому сообщение о сектантах, собирающихся в храме Повелителя Света, невольно упырицу заинтересовало. Настолько, что она собралась сходить посмотреть, чем те занимаются, да еще и Медею прихватила. Изначально она собиралась встретить оскверненный алтарь, полную экстаза толпу или нечто подобное, но жизнь сумела преподнести очередной сюрприз…

— Храмы Повелителей Света и Тьмы встречаются редко — просвещала Медея подругу. — Их как-то не принято строить. Намного чаще встречаются святилища какого-либо воплощения, например, Жнеца Смерти или Хозяина Болезней у Морвана или Целителя у Иллиара. Не знаю, почему так. Зато слышала, что храмы строятся по жесточайшему канону, с соблюдением очень древних ритуалов, жрецы не всегда понимают смысла гимнов, которые поют.

— То есть культ слабый?

— Как ни странно звучит, да. Люди чаще жертвовали предку-прародителю, местному божеству или покровителю ремесла.

— Карлон был жрецом Морвана или одного из его воплощений?

Как всегда, стоило коснуться в разговоре личности бывшего покровителя, Медея слегка вздрогнула.

— Он служил самому Господину Ада.

— Эксклюзив, значит.

Святилище Иллиара представляло собой неплохо сохранившееся небольшое круглое здание, чем-то напомнившее Андрею минареты муэдзинов из родного мира. С той только разницей, что высокая башня внизу плавно переходила в довольно широкое основание, первый этаж навскидку имел в радиусе метров десять. Сейчас в храме не было никого, девушки специально подгадали время. Они намеревались сначала осмотреться, выбрать местечко поудобнее и ждать начала обряда. Хотя Ласкаш и утверждал, что основные ритуалы проводятся днем (за счет чего на сектантов власти не обращали особого внимания), ночью здесь иногда видели скрывающих лица людей.

Проникнуть в здание можно было двумя путями: через парадный вход и через балкон на втором этаже. Внизу наверняка имелся лаз, в любом храме любой религии жрецы стремятся устроить отнорок, но искать его было лень. Да и зачем? Темно, на улице ни души, внутри тоже, можно просто протянуть руку к массивным каменным дверям с декоративным металлическим узором…

Селеста с криком отскочила, ее пальцы слегка дымились.

— Что случилось?!

— Не знаю — Селеста баюкала пострадавшую кисть. Тело ломило, словно через поврежденную руку в упырицу ударил электрический разряд. — Смотри.

На двери тускло светились, медленно угасая, прежде невиданные девушками знаки.

Жрецы Повелителей, по словам Медеи, всегда держались наособицу. Если любой человек мог принять постриг в храме избранного им воплощения, достаточно искренне верить и стремиться к духовной жизни, то служители Морвана и Иллиара подходили к выбору преемников намного строже. Было недостаточно одного желания стать священником, требовалась рекомендация от уже действующего жреца. Однако и этого считалось мало. Сначала молодого послушника заставляли пройти долгий период обучения, во время которого выявляли его физические и интеллектуальные возможности. Выдержавшие суровые условия жизни кандидаты отпускались из монастыря, чтобы окончательно определиться в своем выборе. Спустя год возвращались не все, многие предпочитали мирскую жизнь. Что касается остальных, то о дальнейшей судьбе принявших постриг известно немногое. Поговаривали, они проходили какой-то ритуал, в результате которого обретали странные способности (впрочем, не выходящие за рамки возможного для сильных магов) и некую отстраненность от жизни. Сложная система обучения приводила к тому, что количество посвященных во все времена отличалось скромным числом, если сравнивать со слугами иных божеств.

В давние времена адепты Повелителей считались не совсем людьми. Может быть, за то равнодушие, с которым смотрели на судьбы окружающих, да и свою собственную, или по какой иной причине. По мере развития культуры и цивилизации древние легенды стали казаться устаревшими, над ними смеялись. Видимо, зря.

— Где найти жреца? — задумчиво барабанила Селеста по столу коготками. — Где найти жреца?

У них теперь имелся стол, диван, настоящая кровать, притащенная по частям, другая мебель. На ведущий к подземной реке проход навесили двери, поэтому сырость перестала проникать в ставшее уютным жильем помещение. Уютным, правда, оно стало не сразу. Сначала все стены помыли, убрав многовековые наслоения пыли и грязи, потом залили щели герметиком, на покупку которого ушли практически все заработанные Селестой деньги, подождали два дня, позволяя комнатам просохнуть. Укрыли оставшиеся проходы занавесями из плотной ткани, прячась от сквозняков. Затем очистили комнаты еще раз и только после этого принялись за поиски мебели.

В результате усилий дом приобрел живой вид. Спальня, в которой комфортно разместились обе девушки, прихожая и нечто, названное «ванной комнатой», по сути клетушка с большим корытом. Где нашли здоровенную лохань и как ее перетаскивали, вспоминали с нервным смехом. Оставалась одна проблема и заключалась она в огне. Упырицы не очень нуждались в свете, однако отказаться от горячей воды они были не в силах. Пока что разводить костер и нагревать здоровенные ведра приходилось на берегу речки, однако со временем Селеста планировала провести вытяжку из ванной. Опасности быть замеченной она не чувствовала — канализация отведет дым далеко в сторону, кроме того, в порту постоянно что-то готовили и жгли огонь.

— Может, поговорить с предводителем тех сектантов из храма?

— С тем же успехом можно вернуться к Карлону и спросить его — возразила Медея. — Мы же дети Морвана, светопоклонники нас растерзают.

— Попробуем подловить в удачный момент.

— Откуда ты знаешь, какой момент окажется удачным? Вдруг этот жрец не утратил связи с божеством? Он нас просто сожжет.

— Не думаю, что он силен — принялась размышлять вслух Селеста. — Вспомни нашего бывшего вождя: малейшее… малейшее колдовство тяжело ему давалось.

— Может, перерождение слишком изменило его.

— Вряд ли. Он, образно говоря, к своему хозяину после смерти приблизился, связь должна была укрепиться.

— В любом случае — не сдавалась Медея — слуга Иллиара не станет помогать упырю.

— Пока не попробуешь, не узнаешь. Ласкаш говорит, этот мужик, с которым он разговаривал, Пойр, не производит впечатления фанатика. Авось повезет, и остальные такие же?

— А если не получится?

— Заставим. Подержим на цепи в укромном уголке, жрец и разговорится.

— Он будет проклинать тебя до смерти!

Селеста пристально посмотрела на подругу. Медея сидела, нервно перебирая густые волосы, взгляд ее блуждал, останавливаясь на чем угодно, только не на лице маленькой упырицы. Что-то с ней неладное творилось. Стоило разговору зайти о встрече с магами, как она превратилась из красивой, уверенной в себе женщины в трясущуюся от страха истеричку. Вон, как голос повысился, от боли хочется уши руками прикрыть.

— Что случилось, Медея?

Молчание, только плечи поникли. Селеста вздохнула (опять эти женские эмоции) и пересела поближе, обняла упорно глядящую в сторону красавицу за талию:

— Ну что, что случилось?

— Ты ведь хочешь вернуться, так? — прошептала Медея. — Вернуться в свой мир?

— Хочу — не стал отрицать очевидного Андрей. — Меня здесь убить могут в любую минуту.

— Я боюсь одной остаться. Мне страшно.

Селеста уже задумывалась о судьбе подруги. Бросать Медею на произвол судьбы было стыдно — при всей своей силе, опыте и умениях бывшая певица и дворянка оставалась существом домашним. Нет, безусловно, она могла проявить жестокость, могла драться и убивать, умела выживать, когда это необходимо, но не чувствовалось в ней звериной готовности вцепиться врагу в глотку и так сдохнуть. Учитывая, с какими клиентами приходится постоянно иметь дело, без таковой внутренней уверенности упырица из категории игроков мигом перейдет в разряд фигур. А фигурами, даже самыми ценными, при необходимости жертвуют.

— Глупая — провела Селеста рукой по роскошной гриве волос. — Даже если и осталось где-то существо, маг, способный вернуть мою душу обратно, его поиски займут не один год и не два. И не десять. Если Карлон прав и восставшие бессмертны, то шанс вернуться есть, но в противном случае… Разве что какие-нибудь боги вмешаются.

— Тогда зачем искать?

— Ну, чудеса все-таки случаются — пожала худенькими плечиками упырица. Она не лгала, не пыталась утешить, говорила, как думала. Пора перестать закрывать глаза на горькую правду. — Кроме того, я ведь не только на магов нацелена. Сравни, как мы жили в монастыре, и как сейчас устроились.

Медея слегка успокоилась, потом снова помрачнела:

— Скажи, если тебе прямо сейчас выпадет шанс вернуться? Завтра поймаем предводителя и он знает нужный ритуал? Ты уйдешь?

Селеста мученически закатила глаза. «Мы в ответе за тех, кого приручили».

— Нет, сначала тебя пристрою. Найду нормального упыря и выдам замуж.

— Не смейся!

— Тогда не задавай глупых вопросов.

Слегка успокоив Медею (та призналась, что терзалась боязнью остаться одной давно. Сегодня ее просто «прорвало», подействовало столкновение со странными силами слуг Повелителя Света) Селеста продолжила обкатывать идею поспрашивать предводителя сектантов. Но зарубку в памяти сделала. Действительно, почему бы не пообщаться с другими восставшими, не поискать среди них кого-то вменяемого?

Среди встреченных собратьев нормальных почти не попадалось, все-таки перерождение сильно влияло на психику. Те же, кто продолжал мыслить трезво, предпочитали держаться настороженно и отстраненно. Как и сами девушки — из опаски напороться на второго Карлона. Поэтому они стремились свести контакты с незнакомыми восставшими к минимуму, держась при встрече настороже и стараясь не залезать на чужую территорию.

Возможно, стоит изменить сложившейся привычке. Еще один помощник не помешает, как говорится, гуртом и батьку бить легче.

Нет, все-таки надо поговорить с предводителем. Вопрос в том, как это сделать? Ласкаш не знает его имени или облика и не сумеет узнать, мальчишка еще маловат для подобных поручений. Действовать через Святейшего означает привлечь ненужное внимание. Толстяк, при всех его недостатках, умен и сообразителен, он обязательно захочет узнать, чем глава обычной секты заинтересовал упырицу. Уж что-что, а спрашивать и добиваться ответов Факасий умеет, сведения он получит быстро, и что тогда? Нет, рисковать нельзя.

Остается Рихард. Какие-то связи в городе у него есть, ведь проворачивал же он дела и до знакомства с Селестой, причем часто общался со стражниками. Значит, выяснить, чем занимаются молельщики, сможет. Хотя бы путем банального подкупа местных полицейских, данные индивиды всегда готовы поделиться информацией за соответствующее вознаграждение. Вот только стоит ли привлекать бандита? Он, в своем роде, тоже зверек клыкастый, только размерами поменьше Святейшего будет.

Андрей так и не определился относительно Рихарда, решив для начала попробовать действовать самому. Имена некоторых «светопоклонников» у него были, вдруг удастся выйти на нужного человека через них. Зато после долгого спора с Медеей наметили, чем заняться в ближайшее время.

За границами порта у девушек оставалось много вещей. Книги, небольшой склад с консервами, высоко ценимыми людьми, тайники с награбленной одеждой и броней. Девушки до сей поры продавали только оружие и другие часто встречающиеся предметы, остальное откладывая на черный день. Кроме того, торговля броней — занятие опасное. Мечей, ножей, различного рода копий, самострелов, луков существовало довольно много и вероятность, что оружие случайно узнают прежние владельцы, считалась низкой. Доспехи относились к иной категории товара. Бронежилетов или шлемов, схожих с привычной Андрею амуницией, в этом мире не существовало. Издержки магического пути развития. Защитные функции прежде выполняли амулеты, естественно, переставшие действовать после Катастрофы и годные теперь служить разве что украшениями. Поэтому вся броня, существовавшая в городе, четко делилась на две категории: украденные из музеев и особняков аристократии древние доспехи или изготовленные местными умельцами новоделы. И то, и то выглядело просто потрясающе (в плохом смысле), но ценилось местными очень высоко. За ржавую кирасу давали двадцать диниров, например, в то время как меч хорошего качества стоил всего десять.

Упырицы полагали переселение законченным, значит, тайники постепенно следует очищать от вещей. Что-то продать Святейшему, что-то просто сложить в укромном месте с расчетом на будущее. Заодно можно выяснить, насколько хорошо идут дела у Рихарда.

Расспросить его, о чем чинуши шепчутся.

Глава 11

Стандартная тактика — залечь где-нибудь поблизости от интересующего человека и подслушивать его разговоры — на сей раз не сработала. Пойр, тот самый светопоклонник, от которого мальчишка-информатор узнал о существовании секты, вел дневной и до отвращения законопослушный образ жизни. То есть законы, конечно, нарушал, но по мелочи: покупал еду у спекулянтов, время от времени обменивал излишки продукции на полезные вещи, а не сдавал на склад, давал на лапу слишком ретивым стражникам и прочее в том же духе. По ночам, зараза такая, предпочитал мирно спать в собственной постели в окружении домочадцев. Работал он маслогонщиком, перерабатывал рыбий жир (или саму рыбу, в тонкости процесса Селеста не вникала) в масло и горючую смесь для факелов, лампад. Ласкаш у этого мужика подрабатывал по договоренности со старостой.

Ремесленный квартал упырицам не нравился. По нескольким причинам. Там редко встречались пьяницы и бедняки, то есть искать добычу приходилось в другом месте. Часто ходили стражники, кроме того, аборигены вели преимущественно дневной образ жизни и ночью спали, вследствие чего перемещались девушки по пустынным улицам короткими перебежками. В силу неизвестных причин в этом районе прежде селились многие горожане среднего достатка, связанные с морем — разбогатевшие рыбаки, конторские служащие, прочий люд, скопивший достаточно денег на собственный дом, а вот покупку усадьбы не потянувший. Как следствие, маленькие участки с небольшими домиками, невысокие заборы, прекрасная слышимость, о чем говорят соседи… Украсть отсюда человека, конечно, можно, но следов останется море.

В прежней жизни кругозор Андрея в части наблюдения и шпионажа ограничивался чтением детективных романов. Он не служил в милиции, не работал на бандитов, вялая попытка работы журналистом провалилась из-за склонности писать правду. Имейся у него какой-то опыт, возможно, он придумал бы нечто умное. Увы. Приобретенные в новом теле навыки больше ориентировались на нахождение жертвы и короткий удар из темноты с последующим высасыванием крови, в данном случае бесполезные.

Пока Андрей колебался, решая, что делать дальше, в жизни города произошли серьезные изменения. Слишком серьезные, чтобы их игнорировать. Поиски стоявшего во главе секты жреца пришлось отложить.

Наконец наступила долгожданная зима. Смена сезона для местных жителей выражалась в новой одежде — люди старательно надевали плащи, шляпы, искали другие способы укрыться от вездесущей влаги. С неба падал дождь. Почти круглые сутки, с небольшими перерывами, капли воды барабанили по крышам домов, сливались в небольшие ручейки на улицах, скапливались в ямах и канавах, постепенно образуя полноводные реки там, где прежде лежала пыль. Ходить по городу стало сложно, ведь системы сброса воды не работали, стоки забились мусором и землей. Канализация превратилась в сплошной поток ревущей воды, или просто грязной воды, или в омуты мутной стоячей воды, словом, мокро было везде.

Девушек беда не обошла стороной. Хотя при выборе подходящей камеры Селеста обращала внимание на отложения грязи на стенах, показывающие уровень, до которого поднималась вода, с прошлого года многое изменилось. Обвалы, прохудившиеся трубы, проржавевшее оборудование внесли свою лепту в разрушение города. Упырицам пришлось в срочном порядке замазывать ведущее к подземной реке отверстие, используя остатки герметика. С помощью лома и такой-то матери они расчищали многочисленные заторы на пути потока, отводя опасность от жилья. Рабочий день начинался сразу после пробуждения и сливался в один монотонный и грязный труд, изредка прерывающийся на кормежку. После захода солнца Селеста и Медея обегали близлежащие коридоры, отмечая те, в которых уровень воды вырос слишком сильно, затем шло торопливое латание дыр в стенах жилища. Потом одна шла махать инструментом, в то время как вторая выискивала возможность утолить голод.

Медея наконец-то оценила достоинства предложенного подругой способа и даже стала находить некое удовольствие, оплачивая кровь бедняков. Ей, с ее невероятной внешностью, не составляло труда уговорить мужчин помочь прожить прекрасной, но такой несчастной женщине. Она и деньги-то не во всех случаях оставляла, особенно если жертва принадлежала к числу постоянных доноров. Как ни странно, совсем недавно появились и такие. В большинстве случаев ими становились потерявшие наставников сатанисты-морванопоклонники, сдвинутая психика которых требовала найти нового гуру, способного направить их в нужную сторону. Бедняги совершенно разучились мыслить самостоятельно. Еще нашелся один извращенец, запавший на медоволосую немертвую красавицу. Селеста поклялась при первой же возможности объединить людей в подобие секты, но пока что, увы, времени не хватало.

Как ни странно, искать другую «квартиру» она не собиралась. Место оказалось все-таки удобным, пусть и с недостатками. С одним недостатком, который требовалось устранить, чтобы жить в тепле, уюте и спокойствии. По прикидкам, надо расчистить несколько труб и в одном месте построить плотину, плотно забить досками и глиной коридор, чтобы направить поток в обход. Конечно, следующая зима неизбежно принесет новые проблемы, но они будут проще и работы потребуется намного меньше. Задание для инженера-гидротехника. Селеста с мрачным юмором думала, что существование упыря требует не только физических сил, но и подготовки в самых разнообразных областях человеческого знания. Психология, анатомия, основы торговли, биология и поведение местных тварей, умение бесшумно передвигаться и охотиться, строительство, медицина для оказания помощи слишком сильно пострадавшим от клыков, топография, шпионаж, теперь вот гидрология. Список можно продолжить до бесконечности, и важное место в нем займет опыт работы в самой говнистой части города, сиречь в канализации.

Не хватало инструмента, одежда давно превратилась в лохмотья. У подруг осталось по одному платью, в которых выходили в город для охоты, время под землей они давно проводили голыми. Ранки и царапины заживали сразу, в крайнем случае, после очередной порции крови, ткань же рвалась, и чинить ее возможности не было. Поэтому, появись вдруг сторонний наблюдатель, привлеченный в сырые коридоры звуками стучащих ломов и лопат, его ждала бы удивительная картина — две обнаженные, покрытые толстым слоем грязи девушки (одна из которых выглядит как дорогая фотомодель, да и вторая ничего) дружно занимаются ремонтом.

— «Плэйбой» отдыхает…

— Что ты сказала?

— В моем мире был такой журнал для любителей голых теток. Они бы дорого заплатили за наши снимки.

Медея оглядела себя, Селесту и неожиданно засмеялась:

— Да уж! Ты знаешь, я ведь однажды снялась в нашем «Стильном пареньке», но отец уничтожил все печатографии. Он был не слишком сильным магом, однако на редакцию его хватило. Его арестовали за нанесение ущерба общественному зданию и наложили огромный штраф.

Усталости обе не чувствовали, что было большим преимуществом. Неизбежный упадок сил не влиял на работоспособность, упырицы легко восстанавливались от нескольких глотков крови. Демон внутри каждой требовал многого, но и давал немало.

— Как думаешь, — лукаво улыбнулась Медея — может быть, стоит выйти на охоту в таком виде?

— И не мечтай! Среди людей и так разные шепотки ползут, ненужно давать лишнюю пищу слухам.

Рано или поздно это должно было случиться, люди обязаны были узнать о живущих рядом с ними упырях. Теперь уже не важно, проговорился ли один из доноров, или кто-то из рихардовых носильщиков догадался, кем являются их проводницы, а может, проболтались подручные Факасия, факт остается фактом — сплетни среди бедноты не прекращались. Стражу и мастеровых новоявленный «ужастик» не затронул, из-за чего Селеста считала источником слухов кого-то из доноров или агентов низшего уровня. Собственно говоря, всех, делившихся кровью на регулярной основе, раз-два в десятидневье, она рассматривала как источник информации и относилась к ним соответствующе. То есть собственнически. Попадись ей в руки проболтавшийся, растерзала бы в назидание остальным.

— Не скажи — красавица злобно зашипела, попав лопатой по ноге. — Не скажи. Голые девки на улице куда интереснее каких-то там упырей, которых то ли видели, то ли нет. Мигом сменят тему разговоров.

— Тебе просто хочется поразвлечься — хрясь. — Мне тоже хочется — крак. — Отвлечься от этой нудятины. Подержи доску. Извини, милая, придется потерпеть. Уже немного осталось, скоро дожди стихнут.

— А то я не знаю! — фыркнула Медея. — Я же тебе о климате и рассказывала!

Деньги заканчивались, одежда изодралась, осведомителям требовалось чем-то платить. Вставал простой выбор: либо по дешевке, зато быстро, продавать скопленные на «черный день» товары, либо срочно искать работу. Можно провести Рихардов караван, стражники сейчас сидят тихо и не высовываются на залитые дождем улицы. Святейший намекал при последней встрече на чем-то мешающего ему человека. Тогда Селеста не заинтересовалась, но теперь, видимо, придется соглашаться на предложение. Пора завязывать с чистоплюйством. Или попробовать что-то еще? Ограбить здание управления портом, там всегда хранятся крупные суммы для выплат солдатам?

Упырица мысленно принялась составлять список необходимых вещей. Четыре пары штанов, рубашки, куртка вместо изодранной, ботинки или на худой конец сандалии, еще лопата погнулась, гвозди нужны… Тот факт, что приходится носить женскую одежду, Андрея раздражал. Не потому, что она именно женская (по сравнению с прочими бедами облик воспринимался как несуразная мелочь), а из-за неудобства. В платье плохо ползать по стенам, оно цепляется за выступы или кусты, постоянно рвется, словом, мешает двигаться. Даже Медея предпочитала носить штаны, если не собиралась показываться людям на глаза. По ее рассказам, девушки-сальвы редко надевали мужские вещи, религия довольно жестко относилась к разделению полов, хотя существовали исключения — например, ордена дев-воительниц.

С Рихардом стоило встретиться хотя бы из-за новостей, которыми он был готов поделиться. Общение с власть имущими не прошло даром и помимо чисто материальных дивидендов принесло изрядно полезной информации. Офицеры стражников действительно в последнее время стали активно зазывать мелкие отряды бандитов, действующие в Гнойнике, к себе на службу. Обещали кров, защиту, иногда помогали оружием и припасами. Прежде такого дружелюбия не наблюдалось. С главарями крупных банд работали чиновники рангом повыше, здесь ставки делались крупнее. Рихарду, например, предлагали стать кем-то вроде феодала, держать под рукой целую деревню. Власти намеревались окружить существующие поселения еще одним кольцом мелких фортов, в которых поставили бы отряды из бывших наемников. Ему добавили бы людей, вооружили за свой счет, клялись не вмешиваться в дела при условии организации постоянных поставок продуктов в город. Когда же бандит стал отнекиваться, ссылаясь на слишком большое число тварей в округе, проводивший беседу чиновник с усмешкой посоветовал на этот счет не беспокоиться.

Вожак обещал подумать.

— Предлагают еще вариант — рассказывал он примостившейся рядом девушке. Вблизи, но не слишком. — Постоянный наем, как у стражников. Полный кошт за счет казны, житье в городе, все сопутствующие привилегии.

Поговорить с Селестой он решил осознанно. Умная нежить болтать не станет, зато может посоветовать что полезное. Борак хоть и верен до безъязычия, умом не блещет, да оно и к лучшему — меньше соблазна скинуть главаря. Упырица же знает многое и, главное, умеет свои знания применять. Так пусть поможет союзнику! Повезло ему, ничего не скажешь. И тогда, когда встретил Селесту, и позже, когда убивать раздумал. Ведь если подумать, сплошная выгода от знакомства вышла.

Пусть и дальше кровь пьет, лишь бы ему помогала.

— Герцог твердо решил подмять под себя город — девушка сидела совершенно неподвижно, только тихий шепот доносился из-под скрывающего лицо платка. — Думаю, у него есть четко проработанный план, по которому он и действует. Слишком гладко у него все выходит. Особого выбора у тебя нет — либо вписываешься в растущую структуру, либо тебя устранят за ненадобностью.

— То есть лучше деревня? — уточнил Рихард.

— Сам решай. Контролировать бывших бандитов — Селеста не обратила внимания на возмущенный сип собеседника — власти будут, это неизбежно. Наверняка приставят к тебе в помощники офицера с большими полномочиями или станут следить иным способом. Когда ждут ответа?

— Месяца через полтора, не позднее.

— Хотят определиться к весне.

— Неясно только, как они намерены округу зачищать — размышлял Рихард. — От города на сутки пути отойдешь, и словно в ад попадаешь.

— Все настолько плохо?

— Талея все-таки человеческий город, тварей уничтожают. Не позволяют вырасти, объединиться в стаи. Дальше дела обстоят намного хуже, хотя, с какой стороны посмотреть — мутанты с голодухи жрут друг друга, выживают сильнейшие. Они же в основном выращивались с упором на питание людским мясом, простые звери им не интересны. Поэтому осталось их немного, зато они опаснее городских.

Селеста приняла сказанное к сведению, но не более. Сейчас ее волновали иные вопросы, прежде всего, собирается ли главарь снова таскать контрабанду через линию постов. Раз ему сделано серьезное предложение, то глупо размениваться на мелочи и портить репутацию из-за дурной жадности. Однако Рихард сомнений не испытывал, твердо назначив дату будущего перехода. Что ж, выбор его.

Разговор со Святейшим пришлось принести в жертву желанию пожить в уюте. Селеста занималась ремонтом, заканчивая пробивать последний отводок для потока, и надеялась окончательно избавиться от угрозы потопа дня за три. Следовало торопиться, новоявленные «упырепоклонники» беспокоили ее все сильнее. Лишенные направляющей руки, доноры начинали искать сферу приложения усилий самостоятельно, что не могло не тревожить привыкшую к скрытности восставшую. Их срочно требовалось чем-то занять, желательно с выгодой. Медея пока что сдерживает пыл фанатиков, но надолго ее не хватит.

Возможность такая была, один из психов батрачил в припортовом кабаке на должности подавальщика-грузчика. То есть мог подкинуть своему небрезгливому хозяину идею насчет нового поставщика. Еще один морванит в прошлой жизни занимался алхимией и знал, как с помощью двух травок и местного минерала придать пиву «неповторимый, устойчивый вкус», вызывавший незаметное привыкание. Действие легкого наркотика проходило быстро, в прежние годы его даже в некоторых аптеках свободно продавали. Беда в том, что скудный рынок дури в Талее плотно контролировался серьезными людьми, и соваться на него без подготовки было боязно. Сначала Селеста собиралась опробовать товар, посмотреть на результат, выстроить цепочку изготовитель-покупатель, заручиться поддержкой Факасия (со старым козлом придется поделиться, а что делать?) и только потом производить серьезные партии. Сразу и сектантам нашлось бы занятие, пусть совмещают служение Повелителю Тьмы с пополнением бюджета Его земных посланцев.

Одним словом, прошло почти два месяца, прежде чем упырицы снова посетили квартал ремесленников. Их опять ждала неудача, хозяин Пойра получил срочный заказ, по каковой причине заставил подчиненных дневать и ночевать на работе. Разговор снова откладывался. Ласкаш называл еще несколько имен людей, служащих Повелителю Света, однако, во-первых, о них ничего больше не было известно, во-вторых, Селеста решила убить двух зайцев одним выстрелом. Пусть рабы Морвана последят за слугами его брата и врага, делом доказывая свою верность и полезность. При особой удаче, на которую Селеста не смела надеяться, удалось бы внедрить своего человека в стан идеологических противников. Вряд ли среди туповатых фанатиков найдется личность с подходящим складом ума, достаточно артистичная и, самое главное, верная, но вдруг повезет? Агент среди светопоклонников обязательно понадобится, не сейчас, так позже.

Поэтому для начала нужно получше познакомиться с людьми, добровольно подставляющими шею под клыки упырям. Узнать, зачем они это делают, что их толкает на этот странный поступок, чего от них можно ожидать. Насколько хорошо они соображают, в конце концов. Селеста кормилась от трех, Медея обещала притащить еще двоих, итого пятеро. Потом можно будет подумать, стоит ли иметь с ними дело, приводить в секту еще людей или безжалостно вырезать всех. Да, она рассматривала и такой вариант — ведь хозяин пристреливает взбесившуюся собаку.

Еще неделя ушла на формирование секты. Проверяли каждого, причем особой разговорчивостью люди отличались в присутствии Медеи. Все они были мужчинами, и красота немертвой воспринималась ими как лишний знак прикосновения Тьмы. Поэтому Селеста предпочитала наблюдать со стороны за беседой, тем более, что положение отстраненного наблюдателя позволяло ей точнее составить психологический портрет каждого сектанта. Как она с сожалением признала, проблемы с психикой нашлись у всех. Не будучи специалистом в психиатрии, она точно не знала, как называется заболевание, при котором человеку отказывает критическое мышление и тот отвергает любые доказательства собственной неправоты. Идеальные фанатики. Контролировать эту братию будет очень трудно, и ни о каком пополнении речь вести нельзя. С другой стороны, избавляться от них тоже нет необходимости, на роль мелких осведомителей, пушечного мяса или пищевого резерва сгодятся.

Припомнив действия Карлона, Медея разыгрывала целый спектакль. Человека приводили в подземную камеру (отчищенную техническую комнату в канализации) и оставляли перед статуей Морвана в полной темноте. Когда клиент «созревал», к нему приходила восставшая. Закутанная в полупрозрачное одеяние из бывшей шторы, с испачканным кровью лицом, блестящими в тусклом огоньке света клыками, белоснежной кожей и алыми просверками в зрачках она всерьез напоминала выходца из преисподней. Простой взгляд на нее выбивал из равновесия, когда же женщина начинала говорить… Своим голосом она творила чудеса. Селеста не слышала ее записей, но точно знала — мир потерял великую певицу.

Сама она предпочитала действовать иначе. Объединиться с человеком помыслами, вжиться в его шкуру, прочувствовать интересы, желания, чаяния, и постепенно направлять разговор в нужное русло. Тихий шепот на грани слышимости, доверительно склоненная голова, плавные движения рук завораживали человека, затуманивали разум до такого состояния, что он не мог сопротивляться приказам упырицы и откровенно выбалтывал самые потаенные мысли. Знакомого и расслабленного собеседника проще ввести в транс, однако Селеста уже дважды охотилась таким образом на улицах, стирая память жертв. Правда, крови требовалось больше, использование пробудившейся способности отнимало силы.

Андрея возможности упыриного тела не удивили, с криками «невозможно!» он на стенки не кидался. В прошлой жизни ему часто встречались гипнотизеры, экстрасенсы всех мастей, поэтому он чувствовал себя подготовленным и не к таким чудесам. Пока что происходящее укладывалось в рамки обыденного (для него обыденного) знания, в чем-то даже навевало ностальгию по прошедшим временам. Гипноз? Голос, от которого мужики балдеют? Да половина цыганок именно так на жизнь и зарабатывает. Иное дело — барьер перед храмом Иллиара или магия Карлона, они очевидно явления другого порядка.

Какими бы безнадежными не оставались морваниты в вопросах веры, со слежкой они справились замечательно. Сумели выкроить время и проследить за собирающимися в храме посвященными Повелителя Света, причем по косвенным признакам определили главу — невысокого худощавого мужчину, называемого окружающими мастером Гаррешем. Отпала необходимость в слежке за рядовыми сектантами, Пойру повезло. Упыриц интересовал только проповедник, и теперь, когда они знали его личность и адрес жительства, им предстояло решить, как поступить дальше.

— Я вообще не понимаю, с чего ты так вцепилась в этого жреца — откровенно высказалась Медея. — Секта маленькая, от властей держится подальше, вреда от нее никакого. На мой взгляд, нам стоит сейчас заняться торговлей, денег там подкопить, завести нужные связи. Я все чаще подумываю о собственном кабаке — тут и доход от посетителей, и безопасная кормежка с упившихся.

— Все кабаки под чьей-то крышей — откликнулась Селеста. — Идея неплохая, но без внешнего прикрытия не обойтись. Только ты не права насчет слуг Иллиора. Вот представь себе: ты однажды просыпаешься вечером, встаешь с постели…

— Между прочим, мне надоело спать на голом матрасе. Появятся деньги, купим простыни.

— … и не можешь выйти из помещения. Как тебе такая картина?

— Почему это не могу? — удивилась Медея.

Страницы: «« 23456789 »»

Читать бесплатно другие книги:

В золотой век правления Екатерины Великой и дела вершились немалые. Князь Потемкин, фаворит императр...
Странные вспышки смертельно опасных заболеваний, возникающие в разных, расположенных далеко друг от ...
В основу романа положены малоизвестные факты, связанные с вынужденным самоубийством одного из участн...
Советской разведке становится известно, что в Берлине обосновалась химическая лаборатория Гуго Пфирш...
Новый роман известного российского писателя Александра Кердана посвящен великому путешественнику и м...
Конец зимы 1943 года. Отряд капитана Беркута продолжает оборонять Каменоречье – важный плацдарм в ты...