Огненный трон Риордан Рик
Зебры – это… Зия. А горностаи – Уолт? Но почему я так решила? Только потому, что слово «горностай» и имя этого парня начинаются с одной буквы?[10]
Мои дальнейшие размышления прервал грохот взрыва. Стены дома затряслись. С одной из них посыпались куски известняка, устилая двор.
– Они снова пробили стену! – крикнул Уолт. – Быстрее!
Возможно, вы заметили, что я всегда стараюсь рассказывать последовательно и не перескакивать через важные эпизоды. Но события разворачивались с бешеной скоростью, и даже я не смогла запомнить их последовательность. Ра категорически отказался расставаться с Зеброй и Горностаем (простите, с Зией и Уолтом). Мы вручили бога их заботам, а сами, уцепившись за когтистые лапы Фрика, спустились на веранду. Точнее, на стол, за которым всегда ели. На веранде пятнистой кошкой кружилась Баст, размахивая своими кинжалами. Демонов она превращала в кучки песка, а магов отправляла в бассейн, где Филипп Македонский оказывал им радушный прием.
– Сейди! – с явным облегчением крикнула Баст, увидев меня.
[Да, Картер. Меня она заметила первой. И не потому, что плохо к тебе относится. Просто мы с нею дольше знакомы. Мысленно я и сейчас называю ее «моя киса».]
Сражение явно нравилось Баст, а вот голос богини кошек звучал тревожно.
– Они пробили восточную стену. Бежим внутрь!
Мы бросились к стеклянной двери, едва не столкнувшись с летящим по воздуху вомбатом. Откуда он мог здесь взяться? Наверное, у кого-то заклинание пошло наперекосяк. Но в следующее мгновение мы забыли об этом зверьке, похожем на маленького медвежонка. Большой зал был настоящим филиалом ада.
– Гор милосердный, – пробормотал Картер.
Наверное, Гор – единственный, кто не участвовал в сражении, и то потому, что его здесь не было. Наш бесстрашный бабуин Хуфу разъезжал верхом на престарелом маге. Хлыстом служил жезл мага. Хуфу придавливал своему «коню» шею, заставляя с размаху ударяться о стены. Не знаю, давно ли он так катался, но к моменту нашего появления маг был на грани помешательства. На другого мага малыш Феликс напустил целый выводок пингвинов.
– Не хочу в Антарктику! Только не в Антарктику! – бормотал этот маг, прижавшись к стене.
Элисса призвала силы Геба, чтобы залатать огромный пролом в дальней стене. Джулиан впервые сумел вызвать боевой облик и полосовал демонов своим сверкающим мечом. Даже умненькая девочка Клео, далекая от сражений, носилась по залу, выхватывая у себя из сумки свитки и произнося фразы из разных заклинаний. Это действовало на вражеских магов, как подножки. (От себя добавлю, что вовремя подставленная подножка бывает эффективнее меча.) Словом, наши ученики вели себя так, будто ждали этого сражения. И среди них я увидела Жас! Вполне здоровую и бодрую. На моих глазах она швырнула вражеского шабти в камин, и фигурка разлетелась на мельчайшие кусочки.
Что я испытывала при виде всего этого? В первую очередь гордость за наших учеников. И конечно же, удивление. Я так беспокоилась за их жизнь. Оказалось, они не только живы, но и задали жару взрослым и опытным магам.
Самое сильное впечатление производил, конечно же, наш дядя Амос. Я уже видела его магические действия, однако сейчас буквально разинула рот от изумления. Амос стоял возле статуи Тота. Он размахивал посохом, вызывая гром и молнии. Грозовые облака захватывали вражеских магов и уносили их непонятно куда. Какая-то женщина хотела атаковать дядю. Она подскочила к Амосу. Ее посох пылал ярко-красным светом. Не знаю, что замышляла наша противница. А дядя просто слегка ударил своим посохом в пол, и мраморные плитки под ногами женщины превратились в зыбкий песок, куда она провалилась по шею.
Мы с Картером переглянулись, понимающе улыбнулись и тоже вступили в бой.
Сражаться здесь было проще, чем в Дуате. Вскоре все демоны превратились в кучки песка, а вражеские маги оказались в положении тараканов, отчаянно ищущих спасительную щель. Вид у них был перепуганный. Они рассчитывали на легкую победу над горсткой неопытных детей. Им и в голову не приходило, что эти дети прошли обучение у семьи Кейн.
Кому-то из противниц удалось открыть портал возле дальней стены.
«Останови их! – зазвучал у меня в голове голос Изиды. Я так давно не слышала ее голос, что даже вздрогнула. – Они должны знать правду».
Не знаю, откуда ко мне это пришло, но я подняла руки, и у меня за спиной появились радужные крылья – крылья Изиды.
Я взмахнула руками. Порыв ветра и радужный свет сбил с ног всех наших противников. Ученики и Амос как ни в чем не бывало продолжали стоять и удивленно крутили головами.
– Послушайте меня! – крикнула я.
Все замолчали. Вообще-то я умею говорить повелительным тоном. Но сейчас это умение возросло раз в десять. Наверное, и радужные крылья помогли мне привлечь внимание наших противников.
– Довольно сражаться против нас! – сказала я. – Мы вам не враги! Мы не просим, чтобы вы нас любили. Но мир изменился. Вы должны услышать о том, что произошло за эту ночь.
Я подробно рассказала о нашем плавании по реке Ночи, о возрождении Ра, предательстве Меншикова, освобождении Апофиса и жертве, которую принес Дежарден, чтобы на время остановить змея. К концу рассказа мои магические крылья совсем потускнели.
– Ложь! – закричал маг в обгоревшей голубой одежде.
Я вспомнила рассказ Картера. Наверное, это и был маг Квай.
– Это правда, – возразил ему Картер.
Брат вернулся в свое обычное состояние. И одежда на нем была та, что мы купили ему в Каире. И все же присутствовало в нем что-то внушительное. Картер поднял над головой леопардовую мантию верховного чтеца. Наши противники изумились. Даже оторопели.
– Дежарден сражался на нашей стороне, – сказал Картер. – Он победил Меншикова и произвел экзекрацию Апофиса. Верховный чтец отдал свою жизнь, помогая нам купить немного времени. Но Апофис обязательно вернется. Дежарден хотел донести это до вас. Умирая, он просил показать вам эту мантию и передать его слова. В первую очередь тебе, Амос. Дежарден хотел, чтобы ты знал: нужно восстановить путь богов.
Вражеский портал оставался открытым, но пока никто туда не входил. Женщина, открывшая его, вдруг плюнула на пол. Она была в белом, а ее черные волосы напоминали колючую проволоку.
– Чего еще вы ждете? – крикнула она своим соратникам. – Эти малолетки привезли мантию верховного чтеца и туманят вам мозги своей идиотской историей. Неужели вы надеетесь услышать правду от семейства Кейн? Они – предатели. Скорее всего, эти юные головорезы убили Дежардена и Меншикова, а потом сочинили якобы правдивую историю. Нашли кого слушать!
– Сара Якоби! – загремел раскатистый бас нашего дяди. – Из всех, кто сюда вломился, ты лучше других знаешь, что мои племянники говорят правду. Ты всю жизнь отдала изучению путей хаоса. Ты не сомневаешься в освобождении Апофиса, хотя и не желаешь в этом признаваться. И возвращение Ра ты ощущаешь.
Амос указал на стеклянные двери. Уж не знаю, как дядя почувствовал это, стоя спиной к веранде, но в бассейне Филиппа сейчас действительно покачивалась барка Ра. По обе стороны от трона огня стояли Зия и Уолт. Ра восседал на троне с посохом и цепом в руках. Импровизированная свита придала богу величия, хотя его глупая улыбка по-прежнему портила все дело.
Баст застыла от изумления, затем упала на колени.
– Мой повелитель!
– При-ве-е-е-ет, – прошамкал Ра. – Прощайте!
Я отнесла это на счет его старческой болтовни, однако Баст заметно встревожилась и вскочила на ноги.
– Он собрался подняться на небеса! – крикнула она. – Уолт, Зия, прыгайте с барки! Скорее!
Они поспешно спрыгнули. Солнечная барка начала светиться.
– Я провожу Ра к богам! – крикнула Баст, обращаясь ко мне. – Не волнуйся, я скоро вернусь.
Богиня кошек прыгнула на палубу. Солнечная барка взмыла в небо, превратившись в огненный шар. Затем она исчезла в лучах солнца.
– Вот вам и доказательство, – сказал Амос. – Боги и Дом жизни должны действовать сообща. Сейди и Картер правы. Вечная экзекрация Апофиса невозможна. Вскоре он попытается взять реванш. Мы должны встретить его во всеоружии. Кто готов присоединиться к нам?
Несколько вражеских магов бросили на пол свои посохи и жезлы. Но Сара Якоби лишь презрительно фыркнула.
– Ты забыл про другие номы, Кейн. Они не согласятся признать твои притязания. Ты запятнан силой Сета! Мы расскажем правду, все узнают, что ваша семья предательски убила Дежардена. Маги других номов не пойдут за тобой!
Она прыгнула в портал. Квай обвел нас презрительным взглядом и тоже прыгнул. За ними последовали трое других магов, но мы позволили всем им уйти.
Амос с почтением взял из рук Картера леопардовую мантию.
– Бедный Мишель.
Все собрались вокруг статуи Тота. Только сейчас я увидела, как досталось Большому залу. Все стены были в трещинах. На полу валялись осколки битого оконного стекла и куски статуэток. Коллекция дядиных музыкальных инструментов превратилась в расплавленную и застывшую массу. За эти три месяца мы второй раз почти полностью разрушали Большой зал. Рекорд, однако. Но сейчас я думала не о разрушениях. Мне хотелось крепко обнять всех наших учеников.
– Вы потрясающе сражались, – сказала я. – За считаные секунды расправиться с опытными врагами! Только одного не пойму: почему вы не сделали этого раньше? Почему они осаждали вас всю ночь?
– Мы едва могли сдержать их натиск! – признался Феликс. Собственный успех его озадачивал. – К рассвету я вообще падал от усталости.
Остальные хмуро кивали.
– А я так вообще находилась в коме.
Жас протиснулась к нам и обняла Картера и меня. Даже странно, что я могла ревновать ее к Уолту.
– Ты совсем выздоровела?
Я до сих пор не могла в это поверить. Вглядывалась в ее лицо, стремясь увидеть какие-то признаки недавней тяжелой болезни. Их не было.
– Придется поверить, – улыбаясь, сказала Жас. – Я проснулась на рассвете. Чувствую, все изменилось. Я опять здорова… Наверное, это было, когда вы появились. Что-то произошло.
– Конечно, – подтвердил Амос. – Сила Ра. Пробудившись, бог солнца принес всем нам новую жизнь и новую энергию. Он оживил наш дух. Без него мы бы не победили.
Я повернулась к Уолту, не осмеливаясь спросить, как он. Вдруг и он тоже излечился? Увы! По его глазам я поняла: та молитва осталась без ответа. Наверняка сейчас у него болело все тело. Ведь он целую ночь сражался с армией Меншикова.
«Горностаи больны». Еще в Дуате Ра сводил меня с ума этой фразой. Почему бога солнца так интересовало состояние Уолта? Можно было только гадать. Но даже бог солнца оказался не в силах разрушить давнее проклятие.
– Амос, о каком твоем притязании говорила Сара Якоби? – спросил Картер. – И почему другие номы его не признают?
Этот вопрос и я хотела задать. Но иногда брат меня опережает.
Амос молчал, будто не понял его вопроса. Пришлось встрять мне.
– Картер, помнишь наш разговор о самых сильных в мире магах? Дежарден был первым. Меншиков – третьим. Тебя интересовало, кто же второй. Помнишь?
– Да, – кивнул он. – Но это…
– А нынче, когда Дежарден умер, второй по силе маг автоматически стал первым. Как ты думаешь, кто это?
Извилины Картера медленно зашевелились, что доказывает существование чудес. Он повернулся и уставился на Амоса.
Наш дядя торжественно кивнул.
– Да, ребята, – тихо сказал он, накидывая себе на плечи леопардовую мантию. – Нравится это кому-то или нет, но теперь ответственность ложится на мои плечи. И новым верховным чтецом быть мне.
24. Мое невероятное обещание
Сейди
Не люблю прощаний, но без них никуда…
[Нет, Картер, это не приглашение забрать у меня микрофон. Я сама расскажу о прощаниях. Отвали!]
К вечеру мы привели наш бруклинский дом почти в полный порядок. Элисса практически одна починила стены. Точнее, с помощью бога земли. Наши ученики хорошо освоили заклинание «хи-нем» и вернули в прежнее состояние почти все, что было сломано. Хуфу виртуозно управлялся с тряпками и моющими жидкостями, как будто играл в баскетбол. А сколько времени нам сэкономил грифон! Он заменял целыйуборочный комбайн. Один взмах крыла с прикрепленными тряпками и щетками – и целая стена сияет чистотой.
Победа победой, но беззаботной радости не было ни у кого. Наоборот, сохранялось ощущение, что нас в покое не оставят. Филипп Македонский нес вахту на веранде. Шабти патрулировали подступы к дому, однако никто не отважился напасть: ни силы Апофиса, ни маги. Я почти физически чувствовала шок, постепенно охватывающий все триста шестьдесят номов. Столько новостей сразу! Дежарден умер, Апофис вырвался из темницы, Ра вернулся из забвения, а Амос Кейн стал новым верховным чтецом. Не знаю, которая из новостей сильнее всего будоражила и задевала магов. Но пока остальные номы переваривали случившееся и решали, как им поступить, мы получили небольшую передышку.
На закате мы с Картером поднялись на крышу, где Зие предстояло открыть портал в Каир. Она отправлялась туда вместе с Амосом.
Зия подрезала волосы и надела новую бежевую одежду. Теперь она очень напоминала ту Зию, которую мы впервые увидели в музее Метрополитен. Не стану повторяться и говорить, сколько всего случилось за эти месяцы. И уж если быть совсем точной, с настоящей Зией мы впервые повстречались только на берегу Нила, а в музее имели дело с ее шабти.
[Да, Картер. Действительно, голова начинает болеть, когда начинаешь выстраивать всю последовательность событий. Кстати, тебе давно пора научиться вспомогательным заклинаниям. Например, вызывать таблетки от головной боли. Это лучше, чем сейчас мешать мне.]
Наши ученики починили и каменного сфинкса. Сейчас на его месте был клубящийся вихрь портала. Опять прощания! Вчера на крыше Великой пирамиды, сегодня – на крыше бруклинского дома.
– Я буду сопровождать Амоса… то есть верховного чтеца… в Первый ном, – сказала Зия. – Хочу убедиться, что его признают главой Дома жизни.
– Тебе будут сопротивляться, – предупредила я Амоса. – Будь осторожен.
– Мы выдержим, – улыбнулся Амос. – Не волнуйся.
Дядя был одет со своей обычной элегантностью. Золотистый шелковый костюм прекрасно сочетался с леопардовой мантией, мягкой фетровой шляпой и золотыми бусинами в косичке. Рядом с ним лежал кожаный рюкзак и футляр с саксофоном. Я представила дядю сидящим на ступенях перед троном фараона. Пожалуй, еще никто не играл в Зале эпох на тенор-саксофоне. И вместе со звуками какой-нибудь композиции Джона Колтрейна (дядя его обожает) из раструба саксофона будут вылетать светящиеся иероглифы. Одним словом – новая эпоха.
– Я буду вам звонить, – пообещал Амос. – И потом, вы уже выросли. Вы больше не нуждаетесь в наставнике. Теперь вы – хозяева бруклинского дома.
Я старалась выглядеть смелой и уверенной, но, по правде говоря, жутко не хотела, чтобы он нас покидал. Скажете: обычные заморочки подростков? Как качать права – они взрослые, а как осознавать обязанности – сразу соглашаются быть детьми. Но в тринадцать лет взваливать на свои плечи ответственность взрослого… Точно так же мне в свое время не хотелось бежать в Двадцать первый ном и вести армию в бой. Дело даже не в возрасте. Никто не бывает готов к подобным вещам.
Зия коснулась руки Картера. Мой братец… отскочил, словно это была не рука, а пластина дефибриллятора.
– Мы с тобой скоро увидимся и поговорим, – пообещала она. – Попозже, когда… все уляжется. Спасибо тебе.
Картер кивнул, но вид у него был не очень. Еще неизвестно, когда все уляжется и уляжется ли вообще. Во всяком случае не скоро. Мир потерял для нас определенность. Мы даже не знали, доживем ли до следующей встречи с Зией.
– Береги себя, – сказал ей Картер. – У тебя важная роль.
Зия посмотрела на меня. Между нами возникло довольно странное взаимопонимание. Думаю, Зия начала догадываться, какой может быть ее роль, и эти догадки ее пугали. Не могу сказать, что я сама все хорошо и ясно понимала, но тревоги Зии мне были близки… Зебры. С самого момента пробуждения Ра без конца твердил о зебрах.
– Если понадобится наша помощь, обязательно позови нас. Я все брошу и явлюсь в Первый ном. Покажу магам, кто такая Сейди Кейн.
Амос поцеловал меня в лоб, затем похлопал Картера по плечу.
– Ребята, я горжусь вами. Благодаря вам я впервые за многие годы обрел надежду.
Мне хотелось, чтобы Амос и Зия задержались подольше. Хотелось просто постоять на крыше и поговорить с ними. Но недавнее общение с Хонсу научило меня не жадничать со временем. Нужно ценить то, что получил, и не просить еще.
Амос и Зия вошли в портал и исчезли в клубящемся вихре.
А на закате в Большом зале появилась сильно уставшая Баст. Обычный спортивный костюм она сменила на традиционное египетское платье и с кучей украшений. Похоже, в этом наряде ей было не слишком удобно.
– Совсем забыла, как тяжело плавать на солнечной барке по небу, – призналась Баст, вытирая вспотевший лоб. – И от жары такой отвыкла. В следующий раз возьму блюдце и портативный холодильник с молоком.
– Как себя чувствовал Ра? – спросила я.
Богиня кошек скривила губы.
– Как всегда. Я отвезла его в тронный зал богов. Они готовят новую команду для ночного плавания. Но вам стоит повидаться с ним перед отплытием.
– Перед отплытием? – насторожился Картер. – Он что, опять поплывет через Дуат? Мы же только привезли его оттуда!
Баст развела руками.
– А чего ты ждал? Вы восстановили древний круговорот. Теперь Ра вновь будет проводить дни на небесах, а ночи – в подземном мире, плывя через Дуат. И боги опять будут его охранять, как когда-то. Идемте, у нас совсем мало времени.
Я хотела спросить, каким образом мы попадем в тронный зал. Баст постоянно уверяла нас, что плохо умеет открывать порталы. И вдруг в воздухе появилась призрачная дверь. Оттуда вышел Анубис. Выглядел он до противного восхитительно в своих черных джинсах и кожаной куртке. Под куртку он надел ослепительно белую обтягивающую рубашку, которая подчеркивала его мускулы. Уж не захотел ли он передо мной покрасоваться? Думаю, нет. Принарядился по другой причине – встретить Ра.
Впрочем, какое мне дело? Я его вообще не ждала.
– Здравствуй, Сейди, – сказал Анубис.
[Вот так, Картер. И он сначала обратился ко мне. Не знаю, почему так происходит. Может, другие видят во мне то, чего не видит собственный брат.]
Я попыталась сделать вид, что сердита на него.
– А-а, это ты, – бросила ему я. – Жаль, тебя не было в Нижнем мире, когда мы чуть не проиграли собственные души.
– Я рад, что вы остались живы, – сказал он. – То, что вы сделали, – выше всяких похвал.
– Не льсти, – усмехнулась я. – Так все-таки где ты был?
Его карие глаза стали печальнее обычного.
– Как говорят у вас, занимался одним побочным проектом. А сейчас нам нужно торопиться.
Он махнул в сторону темного прямоугольника двери. Желая показать Анубису, что ни капельки не боюсь, я вошла туда первой.
Дверь вывела нас прямо в тронный зал богов. Они уже собрались и, похоже, ждали нас. Тронный зал стал еще величественнее. Колонны подросли, и теперь их покрывала более затейливая роспись. На блестящем мраморном полу переливались созвездия, как будто мы шли по галактическим просторам. Подиум и трон Гора, сдвинутые в сторону, сейчас больше напоминали судейскую трибуну, чем престол правителя.
А в центре зала было устроено что-то вроде сухого дока, и там стояла сверкающая барка бога солнца. Светящиеся шары наводили глянец на ее корпус и проверяли снасти. Над троном огня кружили уреи. На троне восседал Ра в одеждах египетского фараона. Посох и цеп лежали у него на коленях. Подбородок бога солнца упирался в грудь. Ра громко храпел.
К нам вышел мускулистый юноша. У него была гладко выбритая голова и разные по цвету глаза: серебристый и золотистый.
– Приветствую вас, Картер и Сейди, – сказал он. – Мы считаем за честь принимать вас у себя.
Чувствовалось, ему совсем не хочется говорить эти слова. Голос у Гора был напряженный, а тон – официальный, как у директора школы на торжественной линейке. Боги и богини уважительно кланялись нам, однако сквозь их улыбки просвечивала враждебность. Облаченные в свои лучшие доспехи, все они выглядели… в общем, жаль, что такоенельзя снять хотя бы на мобильник. Собек, бог крокодилов (не из числа симпатичных мне богов), надел сверкающую зеленую кольчугу. В руке он держал толстый посох, откуда струилась вода. Нехбет, можно так сказать, почистила перышки. Естественно, она была в черном (шелк и бархат). Вместе со всеми она склонила передо мной голову, но по ее глазам я поняла: богиня грифов не оставляет мысли разорвать меня на куски. Баби – бог бабуинов – ради торжественного случая почистил зубы и причесал всклокоченную шерсть. В руках он держал мяч для регби. Вероятно, заразился от деда.
Невдалеке стоял Хонсу в серебристом костюме. Бог луны подбрасывал монетку и улыбался. Мне хотелось заехать ему по физиономии, а он, паршивец, приветливо улыбался, будто мы с ним были старыми друзьями. Даже Сет пришел. Он устроился поодаль, возле колонны, и держал черный железный посох. На нем был все тот же красный костюм, который неплохо бы сгодился для дискотеки. Я вспомнила, что Сет обещал не убивать меня только до тех пор, пока мы не освободим Ра. Впрочем, ничего зловещего в его взгляде я не увидела. Но он разгадал мое состояние и ухмыльнулся.
Единственным, кто не принарядился для торжества, был бог знания Тот. Он явился сюда в джинсах и лабораторном халате, заляпанном пятнами и испещренном формулами. Глаза Тота постоянно меняли цвет, но когда он взглянул на меня, я поняла: он единственный из присутствующих сочувствовал мне.
Из толпы богов вышла Изида. Ее длинные черные волосы были разделены на две пряди и красиво лежали на плечах, чуть прикрывая прозрачность наряда. За спиной светились радужные крылья. Изида церемонно поклонилась мне, но от нее шли волны холода.
Гор повернулся к собравшимся богам. Я только сейчас заметила, что на его голове нет короны.
– Давно уже события не развивались столь стремительно. За короткий срок исполнились два древних пророчества. Картер и Сейди Кейн пробудили нашего повелителя Ра. Но одновременно с ним из своего заточения вырвался наш заклятый враг Апофис. Сейчас он низринут в глубины Дуата. Мы получили передышку и не более того. Сражение с Апофисом неминуемо. Мы должны забыть о былых разногласиях и объединиться вокруг Ра.
– Рыба, печенье, горностай, – пробормотал во сне бог солнца.
Гор слегка поморщился, но продолжал:
– Я приношу клятву верности нашему господину и повелителю Ра. Ожидаю, что каждый из вас сделает то же самое. Сегодня во время ночного плавания по Дуату я буду охранять его барку. Поскольку эта обязанность лежит на всех нас, мы будем чередоваться до… полного выздоровления бога солнца.
По тону Гора чувствовалось: сам он абсолютно в это не верит.
– Мы найдем способ победить Апофиса! – с пафосом воскликнул Гор. – А теперь отпразднуем возвращение Ра! Я счастлив обнять Картера Кейна как своего брата!
Грянула музыка, и эхо принялось повторять звуки оркестра. Проснувшийся Ра захлопал в ладоши. Он улыбался, глядя на богов, собравшихся вокруг барки. Некоторые из них остались в человеческом облике, другие превратились в облака, языки пламени и вспышки света.
Ко мне подошла Изида и взяла меня за руки.
– Надеюсь, Сейди, ты понимаешь, что вы с братом затеяли, – ледяным тоном произнесла она. – Наш заклятый враг вырвался на свободу, а вы – парочка неразумных детей – сместили моего сына и вернули трон этому дряхлому старику. Хорош предводитель, у которого слюни текут!
– Дай ему шанс, – сказала я, хотя у меня самой ноги стали ватными.
Гор похлопал Картера по плечам. Вполне дружеский жест. Однако в словах Гора не было и намека на дружелюбие.
– Картер, я не люблю дипломатию. Пока что я – твой союзник. Когда тебе понадобится моя сила, я помогу. Ты заново познакомишь Дом жизни с моим путем, научишь их моей магии. Мы будем вместе сражаться против змея. Но не ошибись. По твоей милости я лишился трона. Если Апофис все равно победит, то клянусь тебе: прежде чем змей меня проглотит, я раздавлю тебя, словно комара. А если случится так, что мы одержим победу без помощи Ра, ты понимаешь, в каком положении я окажусь? Боги будут злословить за моей спиной, и вся вина за мое бесчестье ляжет на твои плечи. И тогда, клянусь тебе, ты и твоя семья прочувствуют на себе всю силу моего гнева. В сравнении с ним смерть Клеопатры и проклятие Эхнатона покажутся детской забавой. Тебе понятны мои слова?
Надо отдать должное Картеру: брат спокойно выслушал слова рассерженного бога войны и не дрогнул под его взглядом.
– Не будем загадывать раньше времени, – пожал плечами Картер.
Гор громко засмеялся. Со стороны это выглядело дружеской шуткой.
– Не смею тебя задерживать, Картер, – с притворной любезностью произнес Гор. – Надеюсь, остальные твои союзники будут удачливее бедняги Беса. А то как бы плата за победу не стала чрезмерной!
Гор исчез в шумной толпе богов. Изида наградила меня еще одной холодной улыбкой и превратилась в сверкающую радугу.
Ко мне подошла Баст. Она все слышала. Богиня кошек молчала, но чувствовалось, ей хочется располосовать Гора, как когтеточку.
– Прости их, Сейди, – сказал ошеломленный Анубис. – Боги бывают…
– Неблагодарными? – спросила я. – Умеющими вывести из себя?
Он покраснел. Наверное, подумал, что это я о нем.
– До нас иногда медленно доходит. – Анубис словно оправдывался. – Боги консервативнее людей. Они еще неохотнее принимают новое, даже если оно несет перемены к лучшему.
Мне стало так тепло от его глаз, что захотелось растаять и превратиться в лужицу.
– Нам пора, – взяла меня за локоть Баст. – Надо навестить еще одно место.
– Там, где Бес? – догадался Картер. – Он жив?
– Трудно сказать, – вздохнула Баст. – Сами решите. Пошли.
Меньше всего я жаждала снова увидеть Солнечные земли.
За сутки в доме для престарелых богов ничего не изменилось. Возрожденный свет солнца не принес им никаких чудес. Дряхлые старики и старухи все так же катили за собой тележки передвижных капельниц, натыкались на стены, распевали древние гимны и тщетно искали давно не существующие храмы.
Единственной переменой стало появление нового пациента. Бес, облаченный в зеленый халат, сидел в плетеном кресле и рассеянно глядел на Огненное озеро.
Сбоку от него на коленях стояла Таурт. Глазки бегемотихи покраснели от слез. Она безуспешно пыталась напоить Беса водой.
Вода текла по его подбородку. Голова Беса была повернута к окну. Зрение гнома не пострадало, но едва ли он понимал, куда смотрят его глаза. Они равнодушно перемещались с далекого водопада на пламенеющую поверхность озера. Красные отсветы ложились на морщинистое лицо бога гномов. Волосы Беса были аккуратно расчесаны. Из-под расстегнутого халата виднелась новая голубая гавайская рубашка и шорты. Издали Бес выглядел вполне довольным, но, вцепившись в подлокотники кресла, продолжал морщить лоб. Наверное, он чувствовал, что должен вспомнить что-то. А вспомнить не мог.
– Ты не волнуйся, Бес. Все будет хорошо, – дрожащим голосом успокаивала его Таурт, вытирая салфеткой мокрый подбородок гнома. – Мы тебя вылечим. Я сама буду о тебе заботиться.
Едва Таурт заметила нас, ее лицо окаменело. Добрая покровительница деторождения умела быть пугающей.
– Бес, дорогой, я сейчас вернусь, – сказала она, погладив его по коленке.
Таурт встала, а это было непросто при ее громадном животе и высоких каблуках.
– Что за наглость? Сначала погубить его, а потом явиться взглянуть на дело своих отвратительных рук!
Я чуть не заревела и уже хотела извиниться и рассказать ей, как все было, но вдруг поняла: гнев Таурт направлен не на нас с Картером, а на Баст.
– Таурт… – Баст подняла руки. – Я этого не хотела. Он был моим другом.
– Он был твоей живой игрушкой! – загремела Таурт.
Старики, находившиеся вблизи, испуганно втянули головы в плечи, а некоторые почему-то заплакали.
– Ты эгоистична, как и вся твоя порода! Ты сделала Беса своим шабти, а потом бросила за ненадобностью. Он сдуру влюбился в тебя. Тебе это льстило, но ты не преминула воспользоваться его любовью. Наигралась в кошки-мышки и долой.
– Все было не так, – прошептала Баст.
Чувствовалось, на испугана. Я ее вполне понимала. Никому не пожелаю столкнуться с разъяренной бегемотихой.
Таурт топнула ногой, сломав высокий каблук.
– Бес заслуживал лучшей участи. И лучшей подруги, чем ты! У него такое доброе сердце. Я… я никогда его не забуду!
Казалось, еще немного, и у кошки с бегемотихой начнется яростный поединок. Не знаю, почему я вмешалась. Может, чтобы спасти Баст и уберечь несчастных маразматических богов от жуткой сцены. Может, хотела унять собственное чувство вины. Я встала между готовыми сцепиться богинями и сказала:
– Мы это исправим, Таурт, клянусь своей жизнью. Мы найдем способ вылечить Беса.
Таурт смотрела на меня, и гнев уходил из ее глаз, пока там не осталось ничего, кроме жалости.
– Девочка ты моя дорогая… Я знаю, ты не лукавишь. Ты искренне хочешь ему помочь. Но не давай мне тщетных надежд. Я и так слишком долго жила, питая тщетные надежды. Попробуй сама поговорить с ним. Убедись, во что превратился лучший в мире гном. А потом… оставь нас в покое. Не обещай несбыточного.
Таурт повернулась и поковыляла к своему столу. Баст стояла, опустив голову. На ее лице появилось несвойственное кошкам выражение стыда.
– Я подожду здесь, – сказала она.
Мы с Картером не стали ее уговаривать и пошли к Бесу одни.
Поза бога гномов ничуть не изменилась. Бес все так же сидел в плетеном кресле, слегка приоткрыв рот. Его глаза блуждали по Огненному озеру.
Я осторожно взяла его за руку.
– Бес, ты меня слышишь?
Он не ответил. На запястье у него был браслет с иероглифами имени и красивыми узорами. Скорее всего, Таурт постаралась.
– Бес, мы перед тобой очень виноваты, – сказала я. – Но мы вернем твой рен. Мы найдем способ тебя исцелить. Правда, Картер?
– Да.
Картер стал прочищать горло. Сейчас в нем не было ничего от храброго парня.
– Бес, я тоже тебе клянусь. Если…
Наверное, Картер хотел сказать: «Я не я буду, если этого не сделаю». Хорошо, что брат промолчал. Нас ожидала скорая война с Апофисом, и никто не знал, как повернутся события.
Я наклонилась и поцеловала Беса в лоб. Всего несколько дней назад я не подозревала о его существовании. Мне вспомнилось, как мы встретились около вокзала Ватерлоо, как он увез меня, Лиз и Эмму на своем странном лимузине. Потом спас моих стариков, напугав Нехбет и Баби своими невообразимыми плавками. Я вспомнила, как мы смеялись, отламывая кусочки от шоколадной головы Ленина. И в Красных Песках он вытащил нас с Уолтом из портала. Пусть Бес не вышел ростом. Но у него была душа великана и такая же большая, яркая, удивительная личность. Не верилось, что все это пропало навсегда. Он отдал свою бессмертную жизнь, чтобы купить нам дополнительный час времени.
Глядя на Беса, я не выдержала и разревелась. Картеру пришлось чуть ли не силой меня увести. Наше возвращение домой я не запомнила. Только странное ощущение, будто мы не поднимались, а опускались. Неужели смертный мир стал настолько страшным и унылым, что переместился ниже Дуата?
Открыв окна, я сидела на кровати. Первый весенний вечер в Нью-Йорке оказался удивительно теплым и приятным. На берегах Ист-ривер перемигивались огни. Из пекарни неподалеку ветер приносил аромат свежего хлеба. Нацепив наушники, я слушала музыку из папки «Когда грустно». Даже не верилось, что мой день рождения был всего несколько дней назад.
Мир изменился. Вернулся бог солнца. Апофис вырвался из заточения, и хотя Дежарден сумел низринуть его в самые бездны Дуата, змей обязательно вырвется оттуда, причем скоро. Война с ним неизбежна. За время короткой передышки нам предстояло сделать очень много. А я сидела и слушала песни, которые знала наизусть, смотрела на раскрытую дверцу гардероба, где была прилеплена картинка с Анубисом. И ощущения были противоречивые и неприятные, поскольку я думала… Вы угадали: я думала о мальчишках.
В дверь постучали.
– Входи, – без особого энтузиазма отозвалась я.
Я думала, это Картер. Мы с ним часто говорили по вечерам, подводя итоги дня. Но в комнату вошел Уолт, и мне вдруг стало не все равно, во что я одета. Старая, драная футболка в сочетании с пижамными штанами. И волосы у меня выглядели не лучше, чем у Нехбет. Показываться в таком виде перед Картером я не стеснялась. А перед Уолтом? Вот тут я почувствовала себя неловко.
– Чего-нибудь нужно? – громко и не слишком дружелюбно спросила я.
Уолт заморгал, не ожидая такого холодного приема.
– Извини. Я лучше уйду.
– Нет! Я хотела сказать… все нормально. Просто немного неожиданно. И знаешь, у нас есть… правила, когда мальчики приходят к девочкам без… сопровождения.
Боже, какую чушь я несла! Сопровождение! Хуфу, что ли? Или Баст? Но я нервничала.
Уолт встал, скрестив руки на груди. Очень красивые, надо сказать, руки. Он был в своей любимой баскетбольной рубашке и шортах для бега. На шее висела неизменная коллекция амулетов. Внешне – такой спортивный, здоровый парень. Даже не верилось, что он медленно умирает от древнего проклятия.
– Я не знал… насчет сопровождения. Прошлым летом я полтора месяца провел в летней школе. Нам разрешалось ходить в комнаты к преподавателям. Только постучаться надо было. Я думал, что и у вас так же.
Наверное, я ужасно покраснела.
– Скоро вам уже никакие преподаватели не понадобятся… Входи. И не закрывай плотно дверь. Жарко. Пусть сквозняк будет… Ну так я тебя слушаю.