Африканская охота для дам Жукова-Гладкова Мария
– На медведей смотреть. У них же там какие-то особые медведи. Я что-то помню из школьной программы. И кенгуру там есть. Я помню, как дядя Костя как-то «В мире животных» смотрел. Очень ему кенгуру понравились.
– Пусть испанка и свозит дядю Костю на кенгуру посмотреть, – заметила Верка. – В свадебное путешествие.
– Ладно, что мы тут стоим? – сказала я. – Поехали ужинать. У нас три часа.
Мы вышли из здания аэропорта, сели в первое такси из стоявших ровным рядком машин и попросили отвезти нас к нужному ресторану.
– О! – кивнул таксист. – Музыка! Танцы!
Этот парень плохо говорил по-английски, но мы получили подтверждение, что выбор сделали правильный. Правда, в дальнейшем мы изменили наше мнение.
В ресторане мы сразу же попросились в кабинку, чтобы не привлекать к себе особого внимания. Белые в любом случае привлекают внимание в стране чернокожих, а белые женщины – в особенности. Правда, в ресторане сидели в основном люди нашего цвета кожи.
Зал был большим. У одной стены находилась полукруглая сцена, на которой стояли барабаны различной формы и высоты. Оставалось много места для танцев. Столики размещались перед сценой, и на всем пространстве зала между ними имелись широкие проемы. У стен шли кабинки, в одной из которых мы и расположились. Народ, правда, предпочитал столики поближе к сцене. Метрдотель, говоривший на английском, французском и немецком, тоже пытался убедить нас сесть поближе к сцене, но мы отказались. Когда он спросил, откуда мы, я сказала, что из Австралии. «Кенгуру», – пояснил Сашка. Метрдотель заулыбался, видимо, тоже слышал про кенгуру. Или смотрел передачу какого-нибудь местного Сенкевича.
Мы сделали заказ чернокожему стройному юноше. Он удалился, и сразу же к нам подошел мужчина более старшего возраста с плетеной корзинкой, в которой лежали теплые булочки. На столах стояли подобные корзинки, только меньших размеров, в которые нам положили по две булочки каждому. Они были настолько мягкими и воздушными, что при нажатии большим пальцем корочка опускалась до основания, потом поднималась.
– Вкусно, – сказал Сашка, запихав в рот чуть ли не половину булочки.
– Подожди, не перебивай аппетит, австралиец, – заметила я.
– Я не поняла: почему мы вдруг заделалась австралийцами? – спросила Верка.
– Не нужно привлекать к себе внимания, – ответила я. – Мало ли что.
Нам принесли местное красное вино, которое мне очень напомнило по вкусу разливаемое в Выборге, недалеко от финской границы. Туда приходят цистерны с французским (так меньше пошлины, да и разлить его у нас стоит дешевле, чем во Франции), и его потом продают в трехлитровых упаковках.
Когда мы приступили к салату (нечто национальное, из множества различных овощей и кальмаров, нарезанных крупными кусками), началось представление. Мускулистые негры били в барабаны, трещали какими-то трещотками, трясли колокольчиками. Звуки получались приятными для уха, и, главное, хотелось пуститься в пляс. Танцевали женщины – молодые негритянки, все чернокожие, у этих в родословной белые точно отсутствовали. Одеты были ярко – в красные и желтые одежды: длинные, взлетающие вверх легкие юбки и что-то среднее между бюстгальтером и кофточкой. Я бы назвала это бюстгальтером с рукавами. Животы у всех были голыми, и работали они ими так активно, что, казалось, внутри у них танцуют сами кишки.
Женщины спускались в зал, садились на колени к белокожим мужчинам, вытаскивали их танцевать. Мужикам это нравилось. К сидевшим в кабинках девушки не подходили. Когда нам принесли мясо, в зал с шумом вошли сибиряки, возглавляемые знатоком маньяков Витей. К счастью, мы были скрыты от взоров вошедших: все кабинки оставались погруженными во мрак, но площадка у входа освещалась неплохо, поэтому мы смогли рассмотреть всех шестерых сибиряков. Они уже где-то поднакачались.
– Ой, какие бабы! – воскликнул Серега на весь зал. – Хочу черную!
И Серега резво поскакал к сцене, на полпути встретился с двумя большегрудыми негритянками, приобнял их обеими руками за талии, и вся троица бодро закружилась на свободном пространстве. Затем Серега негритянок выпустил и исполнил сольный номер, хлопая себя по ляжкам и кроссовкам. Чувство ритма у Сереги было отменное. Народ ему аплодировал.
Сибиряки расселись в центре зала, соединив два стола. К ним тут же примчались два чернокожих официанта и дядька с булками. Первым делом принесли пиво, которое молодцы стали лениво посасывать, глядя на плясавших на сцене чернокожих красоток. А красотки старались. Видимо, не в первый раз видели русских. После второй порции пива двое сибиряков удалились в недра заведения, двое остались за столом, Серега опять решил сплясать, Витька составил ему компанию.
Мы уже доели мясо и допивали вино. Сашка хотел еще мороженого. Я посмотрела на часы. Пожалуй, мороженое придется съесть в другом месте – чтобы им насладиться.
– Под стол!!! – вдруг прошипела Верка и первой юркнула вниз.
Не задавая лишних вопросов, мы с Сашкой мгновенно последовали ее примеру, обнаружили, что под полукруглым диваном тоже достаточно места – и юркнули туда.
Как раз вовремя – трое каких-то типов в масках уже полосовали по ресторанному залу из автоматов. Тетки визжали, мужики орали, уже кто-то стонал, рушилась мебель, билось стекло. Грохот стоял невообразимый. Мы втроем сидели, прижавшись друг к другу и тяжело дыша, выглянуть не решались. Пуля-то ведь – дура, заденет еще какая-нибудь шальная, не дай бог! Только и не хватало – погибнуть во цвете лет, к тому же в Африке! Правда, репатриация останков входит в нашу страховку, не к месту вспомнила я.
Наконец у двери послышался какой-то приказ на неизвестном нам с Веркой и Сашкой языке (видимо, местном, хотя, как нам говорили, тут у каждого племени свой диалект), и выстрелы прекратились. Примерно через минуту я первой решилась высунуть свой любопытный нос из-под дивана.
Зал превратился в груду обломков и кучу трупов… Раненые стонали. На сцене было слишком много красного, и это были не только красные одежды танцовщиц…
– Сматываемся отсюда, быстро, – сказала я Верке с Сашкой.
Второго приглашения им не потребовалось. Мы все вылезли из-под дивана, мы с Веркой прихватили свои сумочки – и рванули в сторону кухни. Выходить через парадный вход не хотелось.
Служебные помещения оказались пустынными. Все смотались через черный ход? Или сидят в каком-нибудь подполе? Интересно, у них тут часто стреляют? Почему Ольга нас не предупредила? Эх, получу я от туристов по голове… Стоит ли гонять сюда группы? Все эти мысли пролетели у меня в голове с космической скоростью. Их бег прервала Верка.
– Ланка, у тебя мешок какой-нибудь есть в сумке?
– Что?
– Вина возьмем с собой.
Но Сашка уже заметил какой-то валявшийся на полу большой черный полиэтиленовый пакет, Верка выхватила из наполовину пустого ящика три бутылки вина, сунула их в пакет, и мы понеслись дальше. В процессе бега заметили корзину с булками, Сашка сунул по штуке в каждый из глубоких карманов своих шорт, я тоже прихватила парочку, засунув в сумку, Верка кинула пяток в пакет. После чего мы вылетели на какую-то тихую пустынную улицу, где стояли мерзко вонявшие мусорные баки. Мы рванули по улочке. Несколько раз нам дорогу перебегали крысы величиной с хорошего кота. Людей не было. Никаких криков не раздавалось. Но где-то невдалеке слышался шум оживленного движения.
Мы довольно быстро домчались до улицы, перпендикулярной этой, тихой. Там уже ходили машины, правда, редко. Мы нормальным шагом проследовали к оживленной трассе.
– Мы что, только втроем спаслись? – спросил Сашка, немного придя в себя.
– Можешь вернуться и выяснить точно, – ответила Верка, извлекая из пакета бутылку и прикидывая, как бы нам ее открыть. Чего-чего, а штопора у нас с собой не было. Я бы лично предпочла сейчас что-нибудь покрепче, лучше виски. Как оказалось, Верка тоже, но виски не было, а вино к тому же досталось бесплатно.
– Давай брать количеством, – предложила подружка.
Наконец мы вышли на оживленную трассу. Нам было пора ехать в аэропорт. Только вначале требовалось перейти на другую сторону улицы, чтобы поймать машину. Но пешеходные переходы и светофоры отсутствовали по определению.
– Может, тут просто нужно ступить на тротуар – и машины остановятся? – спросил Сашка. – Давайте попробуем.
– Давайте не будем, – сказала Верка. – Под пулями не погибли, под машиной тем более не хочется. Несолидно как-то. Лучше поищем какой-нибудь переход. Может, тут подземные имеются?
Сашка предложил идти обратно – мимо разгромленного ресторана. Интересно взглянуть, что там сейчас делается.
– Нет, нам лучше там не появляться, – заявила я.
Хотя негры далеко не всегда могут запомнить и опознать белых (как и мы – представителей негроидной расы), но нашу компанию, состоящую из двух женщин и подростка, вполне могут узнать оставшиеся в живых сотрудники ресторана. Если они, конечно, будут давать полиции показания. И если полиция их вообще найдет – уцелевшими.
Где-то вдалеке завыла сирена, через несколько минут мимо нас, шествующих в противоположную от ресторана сторону, промчались две машины с мигалками. Значит, полицию все-таки вызвали. Интересно, из сибиряков кто-то остался жив? Вообще-то двое удалялись отлить из организма переизбыток пива… И не возвращались. Значит, надо надеяться, что они смотались вместе с персоналом ресторана. Но остальные-то парни… Жалко ребят.
– Ланка, переход! – вдруг ворвалась в поток моих мыслей подружка и показала на нарисованные на асфальте традиционные белые полосы.
Но светофора и тут не было. Мы остановились в задумчивости. Пока стояли, к переходу подошли трое пьяненьких немцев и, не обращая внимания ни на нас, ни на машины, пошли через дорогу. Мы пристроились за ними. Все машины тут же встали.
– А не попросить ли у них штопор? – предложил Сашка.
– Валяй, – кивнула я.
Сашка взял из Веркиных рук одну бутылку и жестами показал немцам, что нам нужно. Нас поняли мгновенно, из кармана извлекли нож со штопором, сами открыли. Верка, расплывшись в профессиональной улыбке, пропела: «Дружба – фройндшафт», хотя, наверное, не стоило этого делать после ее не очень удачного опыта в самолете. Здесь опыт оказался тоже не совсем удачным: фрицы полезли к нам лобызаться. Мы насилу отделались, отдав им одну бутылку (закрытую), после чего поймали машину и отбыли в аэропорт, пустив вино по кругу. Закусывали булочками. Шофер вел машину, не обращая на нас никакого внимания. Наверное, думал, что опять ему попались какие-то сумасшедшие иностранцы.
Трое юношей уже ждали в оговоренном месте. Посмотрели они на нас как-то странно. Мы приблизились вдвоем с Сашкой, Верка осталась за стеклянными дверьми зала отправления, чтобы войти чуть позже и встать в сторонке.
– Добрый вечер, мадам, – поздоровались со мной вежливо. Сашке кивнули.
– Вы меня чем-нибудь порадуете? – спросила я.
Мне протянули бумажку с адресом морга, где находится труп (хотя об этом я не просила: забирать его с собой в Россию не собираюсь), потом пояснили, что ведется расследование.
– Кто ведет дело?
Мне назвали имя комиссара полиции, я его записала, потом пояснили, что местная полиция уже послала запрос во Францию. Убийство произошло на борту лайнера, принадлежащего французской авиакомпании, то есть на территории Франции, – так поняли парни из объяснений, полученных ими у своих знакомых. Вообще, по-хорошему, труп должны переправить во Францию, и местная полиция не горит желанием заниматься лишним расследованием – тем более убийства иностранца. По всей вероятности, в Замбару в ближайшее время прибудет представитель французской полиции. Пока что у трупа сняли отпечатки пальцев, сфотографировали его и эти данные отправили тем же самолетом в Париж. Обратный вылет был задержан на три часа – что, кстати, взволновало компанию Эр Франс гораздо больше, чем труп на борту. Компания Эр Франс предоставила местным властям списки пассажиров, чтобы выяснить, кто не прошел паспортный контроль.
Я задумалась. Да, это наиболее быстрый и верный способ определить личность убитого: еще в самолете нам выдали бланки деклараций, куда мы на английском или французском должны были вписать свое имя, паспортные данные, город и страну проживания, срок пребывания в Замбаре и планируемый маршрут следования.
– Личность убитого установлена? – спросила я у парней.
Они улыбнулись белозубыми улыбками.
– У нашей полиции и так много дел, мадам. В особенности перед Новым годом. Но если это нужно вам лично, я скажу вам, к кому обратиться. Тогда для вас быстро выяснят личность убитого.
– Нет, спасибо. Не нужно.
Я извлекла из сумочки две стодолларовые купюры и вручила старшему.
– Если вам еще что-то потребуется, мадам, вы всегда сможете найти кого-то из нас в аэропорту. Или спросить у других парней, где Патрик.
– Я это учту. Всегда приятно иметь дело с толковыми молодыми людьми. Желаю удачи. И с Новым годом!
Нас с Сашкой тоже поздравили с наступающим Новым годом, и мы быстренько покинули зал отправления. Верка присоединилась к нам на улице.
– Ну что?
– Местные менты еще почище наших, – выдал свое мнение Сашка. – Без бабок пальцем о палец не ударят. За бабки сделают все, что угодно.
– Убийцу никто искать не будет, – сказала я Верке. – Для начала дождутся прилета француза, а там… – Я махнула рукой. – Наверное, француз выяснит, что убитый – русский. Он в любом случае летел не через мою турфирму. Так что мне плевать. Не мне заниматься отправкой тела. А наши менты сюда уж точно не прибудут. Хотя, наверное, не отказались бы. Например, для обмена опытом ничегонеделания и взимания дани с местными. Ладно, двигаем в гостиницу.
Верка спросила, не боюсь ли я, что привлекла к нам излишнее внимание? Я ответила, что всегда смогу отмазаться. Во-первых, я могла интересоваться личностью убитого, как директор турфирмы, – мой это турист или нет? Во-вторых, в этой стране все решают деньги. В-третьих, в крайнем случае свалим все на Володю. Мы интересовались, не маньяк ли затесался в нашу группу.
Сашка предложил по пути остановиться у расстрелянного ресторана и прояснить обстановку. Мы с Веркой возражали. Вот там-то нас как раз могут опознать. Верка добавила, что тогда с нас стребуют незаплаченные за ужин деньги. И еще увидят невыпитую бутылку в пакете, а также несъеденные булочки. Мы как раз решили слопать по одной – они такие вкусные.
– Я только не понимаю, по кому стреляли, – призналась Верка. – Или это местная разборка? Хозяин ресторана кому-то не заплатил? Комиссару полиции, например?
Я пожала плечами. Но не могли же это стрелять наши по нашим? Хотя от своих соотечественников я привыкла ждать всего, чего угодно…
Верка считала, что стрелявшие были все-таки чернокожими.
Глава 5
28 декабря, вторник, поздний вечер
По приезде в гостиницу мы приняли душ, распили последнюю бутылку вина, доели булочки. Я внезапно подумала, что нам надо бы избавиться от бутылки, чтобы она не стала уликой. Мало ли кто ее заметит… Сказала об этом сыну с подружкой.
– Давайте в лифте оставим, – предложила Верка. – У меня в доме часто оставляют, – сказала подружка с ностальгической грустью. – У нас-то, наверное, сейчас мороз заворачивает, – добавила она ехидненько, – а мы под кондиционером в майках сидим.
– Может, лучше у бассейна? – предложил Сашка. – В зарослях. Мама, помнишь, там в углу, где джакузи, такие пышные кусты? В них и закинем тару. И искупаемся заодно. Ты же любишь купаться ночью.
Я вспомнила наше летнее ночное купание – когда спасенного от амазонок Костю за ногу хватанул лещ. Правда, сейчас Костя болтался неизвестно где. По крайней мере, мы не нашли в их с Сашкой номере никаких записок. Хорошо хоть, находимся в дорогом отеле, не нужно оставлять и брать ключ у портье. Здесь каждому туристу выдают пластиковую карточку-ключ, и ты никак не зависишь от соседа, если номер двухместный.
– А испанка у нас где живет? – спросила Верка.
– Ты что, Костю намерена проверять? Блюсти его нравственность?
– Да нет. – Верка пожала плечами. – Я просто так спросила. Но вообще, что-то уж больно он ею увлекся. Как-то нетипично для Костика.
– Он задание выполняет, – сказал Сашка. – Окупает свой тур. Он же привык во всем слушаться мою маму.
– Ладно, пошли купаться. – Верка встала и потянулась. – Не буду надевать купальник.
Мы взяли полотенца из номера – все-таки в такой поздний час их, наверное, у бассейна не выдают – и спустились на первый этаж. В ресторане гремела музыка (но не национальные мотивы), по холлу шлялись толпы пьяных немцев и скандинавов, половина – в обнимку с чернокожими красотками. За стойкой портье уже стояли чернокожие парни, как и должно быть в ночное время.
Невольно мне вспомнились сибиряки. Хоть кто-то из них выжил?!
Бассейн был освещен: прожекторы находились как раз у интересующих нас кустов, а также у других кустов с противоположной стороны. Было не очень светло, но происходящее мы разглядели без особого труда.
В детском бассейне сидели двое сибиряков и пили водку из горла.
– По-моему, это те, которые ходили отливать, – заметила Верка.
Я кивнула. Первым делом мы проследовали к нужным нам кустам, выкинули туда бутылку, с которой стерли все отпечатки пальцев и держали за горлышко через полотенце. После этого отправились к сибирякам.
– А где ваши остальные? – спросила Верка, демонстративно раздеваясь и плюхаясь рядом с мужиками в мелкую водичку. Верка никогда не забывает о возможности подзаработать и прекрасно знает: с пьяных мужиков можно много поиметь в материальном плане, не особо утруждаясь физически.
Верке ответили трехэтажными выражениями. По-моему, ни ее, ни нас с Сашкой даже не узнали. Молодые люди, кстати, сидели в водичке полностью одетые – в смысле, в длинных цветастых шортах, в которых они были в ресторане, и в майках. Пробковые тапки плавали на поверхности. На дне лежала уже пустая бутылка водки. Парни приканчивали вторую. В бассейне также плавала банановая кожура. Видимо, водку для начала закусывали бананами. Больше никакой закуски я поблизости не увидела.
Лезть в детский бассейн мне не хотелось – хотя бы потому, что я предполагала наличие в воде добавок в виде отходов человеческого организма. Я никогда не была поклонницей уринотерапии и не собиралась подвергать свой личный организм воздействию чужих выделений. Тем более что у парней явно не было с собой справки из КВД.
– Саша, пойдем в большом бассейне искупаемся, – сказала я сыну, оставляя Верку с клиентами. Верка уже обнимала одного из них, прижимаясь всем телом. Я надеялась, что она не забудет их подробно расспросить о случившемся. Если они, конечно, смогут сказать сегодня что-то вразумительное.
Мы с сыном хорошо поплавали, потом еще немного посидели в джакузи, после чего вытерлись, переоделись за кустами и тронулись наверх. Верка осталась с сибиряками.
У двери нашего с Веркой номера мы нашли Костю, скачущего в коридоре с безумными глазами. Баронесса (или маркиза) пыталась его успокоить и то и дело подносила к его губам бутылку джина. Правда, чаще отхлебывала из нее сама.
– Так, начинается, – пробурчал себе под нос сынок.
– Где вы шлялись?! – завопил Костя истошным голосом. Ему хорошо бы как-нибудь посоревноваться с сиреной, лучше – отечественной. – Лана, куда ты меня привезла? Куда ты привезла ребенка? Сама бы носилась по своим Африкам, если тебе делать нечего! Мало нам стрельбы в Питере! Так еще тут стреляют! Вера где?! Куда вы ее дели?
– Она с клиентами, – спокойно сказала я.
– Какими клиентами?! Нужно срочно улетать домой! Лана, бери билет на ближайший рейс! Увози ребенка! Здесь убивают наших!
«Если кто-то из иностранцев сейчас пытается заснуть в своих номерах, то они решат, что тут наших кастрируют», – подумала я.
Словно отвечая на мои мысли, дверь номера, расположенного аккурат напротив Костиного и Сашкиного, распахнулась, и на пороге появилось видение в цветастом ситцевом халатике и бигудях. Видение оказалось коллекционеркой Ниной, которую мы разбудили.
– В чем дело? – спросила Нина, зевая. – Вы орете так, словно кого-то прирезали.
– Подстрелили, – поправил ее Костя.
Нина обвела нас всех задумчивым взглядом и уточнила у меня:
– Вашу подругу, что ли?
– Ее, пожалуй, подстрелишь, – хмыкнул Костя. – Она сама кого хочешь завалит!
Я порадовалась, что братец перешел на нормальный тон.
В дверном проеме появилась Таня – тоже в бигудях, но не в халатике, а обернувшись полотенцем. Правда, полотенца для ее габаритов не хватало, оно все время спадало.
– Ой, мне сегодня так джина хотелось, – зевнула Таня и протянула руку к испанке. – Дай-ка мне тяпнуть.
Испанка протянула бутылку. Таня тяпнула, потом тяпнула Нина, мы с родственниками отказались. Затем я все-таки попросила Костю рассказать собравшимся, что еще случилось.
– Телевизор надо смотреть, – сказал братец. К этому времени он уже съехал по стеночке и сидел на полу, прижимаясь спиной к нашей с Веркой двери. Испанка подумала и пристроилась рядом с ним, положив головку на плечо братца и время от времени потягивая джин из бутылки.
– Ты же знаешь, что я его и дома не смотрю, – сказала я Косте. – Еще не хватало мне его здесь глазеть!
– Почему в гостинице нет каналов на русском языке? – повернулись ко мне Нина с Таней.
– Обратитесь с этим вопросом к администрации.
– Но вы же – директор турфирмы!
– Вы через мою турфирму сюда приехали? Я вам обещала каналы на русском языке?
– Нет, – вынуждены были признать Нина с Таней.
– Так в чем же дело?
– А вы не скажете, когда запланированы негры с опахалами?
Я закатила глаза. Негры с опахалами – это просто какой-то бич! Почему нашим туристам, отправляющимся в экзотические страны, они обязательно требуются? Правда, в свое время благодаря этим самым неграм и, в частности, их опахалам мы познакомились с Афганцем, тоже большим любителем подобного отдыха.
Теткам сказала, что негров им следует ожидать в охотничьем лагере или в отеле на побережье. Правда, скорее всего за отдельную плату. Но об этом тетки знали. «Слава богу», – подумала я и обратила свой взор на Костю. Пусть расскажет, что сегодня все-таки показывали по телевизору.
Оказалось, что совсем недавно был продемонстрирован расстрелянный ресторан и четыре живых сибиряка, из которых только двоих слегка царапнуло. Им была оказана первая помощь на месте. Мужики были пьяны в стельку и мешали работать полиции, собственноручно ворочая трупы погибших в поисках двух своих товарищей. Полицейские пытались их оттащить от трупов, но им это не удавалось. Сибиряки орали, что должны найти своих и им не привыкать ворочать трупы. Они у себя в Сибири этим делом каждый день занимаются.
В ресторане, как передали в программе новостей, погибли все танцовщицы и музыканты, а также основная масса посетителей. Проще было перечислить живых: уже упоминавшиеся сибиряки; двое югославов, правда, в настоящий момент в крайне тяжелом состоянии они были доставлены в больницу; работники ресторана, остававшиеся в кухне. Полиция смогла определить, что в зале находилось еще несколько посетителей, сидевших в кабинках, куда пули не долетали, но они скрылись с места событий. Погибло около пятидесяти человек.
Мы с Сашкой переглянулись. Я в очередной раз восхитилась соотечественниками. Умеют наши люди уворачиваться от пуль! Ведь сибиряки же явно инстинктивно нырнули то ли под столы, то ли под местных баб – и остались живы. А у зажравшихся капиталистов нет нужной сноровки – вот и гибнут зазря.
– А в кого стреляли-то, сказали? – спросила я у Кости.
– Ведется расследование, – буркнул братец.
В это мгновение на нашем этаже остановился лифт, и из него вначале вывалилось тело одного из сибиряков, недавно сидевших в бассейне, вслед за ним вышла Верка в промокшей одежде. Когда она ее успела замочить – не представляю. Ведь в бассейн же вроде бы залезала абсолютно голой.
Должна отметить, что у всех наших были номера на одном этаже – я специально бронировала апартаменты для курящих (хотя сама не курю). Но я ведь не исключала, что ко мне в гости зайдет Алексей Петрович. На Западе, по-моему, все в последнее время свихнулись на своем здоровье и экологии. Африке, принимающей западных туристов, приходится учитывать эти идиотские увлечения. Теперь во многих отелях этажи разделены на те, что для курящих, и на те, что для некурящих. Часто курение оказывается запрещено в ресторанах, на улицах. Буржуи хотят помереть здоровенькими?
Но, я уверена, курение полностью не запретят ни на дорогих карибских и африканских курортах, ни на более дешевых курортах Юго-Восточной Азии, ни тем более в активно посещаемой нашими людьми Турции. У нас много курящих, а клиент всегда прав, особенно тот клиент, который везет африканцу, тайцу или турку много денег. Мы для них всех ценнее немцев и французов, вместе взятых, а американцев чернокожее население Африки еще и ненавидит лютой ненавистью. К русским такой ненависти нет – и Советский Союз им помогал раньше, и теперь наши чаевыми балуют. Так под чьи вкусы будут скорее подстраиваться африканцы? Да ведь и для нашего человека понятия «запрещено» не существует. Хочу и буду! Я бабки плачу! А немцы, французы и тем более американцы могут отправляться по известному русскому адресу.
Подружка ловко приподняла сибиряка за майку – она умеет обращаться с пьяными мужиками не хуже меня, правда, мне многократно приходилось укладывать спать двух бывших мужей и братца, Верка же всегда преследовала другие цели. На ковре от мужика осталось огромное мокрое пятно. Он застонал и ухватился обеими руками за стеночку.
– В этого не попали? – спросила Нина, внимательно оглядывая парня.
– Тетя Вера с ним в бассейне купалась, – вежливо пояснил Сашка. – Там не стреляли. По крайней мере пока.
Верка с парнем проследовали мимо нас, подружка мне подмигнула и открыла извлеченным из кармана парня пластиковым ключом нужную дверь. Они скрылись внутри. Я сказала братцу, что ему тоже не помешало бы отправиться спать, затем то же самое сказала испанке. Она поняла меня гораздо лучше, подхватила братца и повела к себе. Нина с Таней пожелали нам с Сашкой спокойной ночи и закрыли дверь к себе в номер.
– Мама, можно я в твоем номере посплю?
– А если тетя Вера вернется? Давай-ка лучше иди в свой.
Я поцеловала сына и отправилась к себе. Первым делом включила телевизор и попала как раз на начинавшийся следующий выпуск новостей. Всех убитых уже идентифицировали. Добропорядочные иностранцы не ходят без документов. Погибли представители пяти стран. О стрелявших никто не мог сказать ничего вразумительного. Сибиряки считали, что это были африканцы в черных масках. «Хотя зачем черному африканцу надевать черную маску? – удивлялся перед камерой Витек. – Маньяки, что ли?» Раненые были не в состоянии давать показания. Персонал ничего не видел или не желал говорить. Комиссар полиции обещал взять дело под личный контроль, найти и наказать виновных.
Я выключила телевизор и легла спать.
Глава 6
29 декабря, среда
На следующий день проснулась я с большим трудом, подумав, что сегодня-то уж точно лягу пораньше. Должна же я хоть на отдыхе высыпаться? Верки на соседней кровати не было. Первым делом я позвонила Сашке и разбудила свое сокровище, сказав, что зайду за ним через пятнадцать минут и мы вместе спустимся на завтрак.
Приняла холодный душ, слегка подвела глаза и отправилась за сыном.
– Где тетя Вера? Дядя Костя? – спросил Сашка.
– Есть или не есть – это их личное дело. Может, для них лучше и не есть, а то нам потом долго ехать на автобусе. Укачает еще несчастных. Потом меня винить будут. Рассольчик-то тут на завтрак точно не подают.
В холле первой мы увидели Ольгу – с безумными глазами. Нас с Сашкой она, казалось, в первый момент не узнала. Я тронула ее за плечо, она несколько раз моргнула, потом показала рукой в сторону бассейна.
– Там, – пролепетала. – Там!
По-моему, она была готова отключиться. Мы с Сашкой подхватили ее с двух сторон и отвели к диванчикам. Сами проследовали к бассейну, временно отложив прием пищи.
На дне глубокой части лежали два трупа сибиряков. Еще один спал у детского бассейна, и в эти минуты его безуспешно пытался разбудить Джон. Мужик подложил под голову руку, сладко пустил слюнку и никак не желал просыпаться. Он, по крайней мере, был жив. Прочие граждане отсутствовали. Вокруг бассейна носились представители администрации – как черного, так и белого цвета – и что-то кричали друг другу на разных языках.
Мы с Сашкой быстро переглянулись и отправились в ресторан. Надо перекусить, пока есть такая возможность. Потом будет поздно. Интересно, когда приедет полиция?
В ресторане невозмутимо сидели Нина и Таня в своих любимых ситцевых халатиках. Бигуди, правда, они сняли. Перед тетками стояли полные тарелки еды. Зная повадки наших туристов, селящихся даже в самых дорогих отелях, я обратила внимание на оттопырившиеся карманы халатов. Нина с Таней явно не смогли удержаться и не прихватить что-то с завтрака.
– Трупы видели? – спросила Таня, обильно намазывая булку медом.
– Хорошо, что мой в бассейны не ходит, – заметила Нина, отправляя в рот аппетитный коржик. – А когда на рыбалку едет, они и до реки-то обычно не доезжают.
В ресторан с шумом ворвались Афганец и компания. Заняли самый большой стол – человек на пятнадцать, стоявший в углу зала. Меня первым заметил «двустворчатый шкаф» и показал Афганцу пальцем. Алексей Петрович тут же подскочил к нам и заорал благим матом – так, что все находившиеся в зале иностранцы в ужасе повернули головы.
– Ну прямо как твой первый, – заметила Нина Тане, невозмутимо отправляя в рот очередную булочку. – Только твой еще тарелками кидался.
– После того как я в него графином запустила, он прекратил, – с ностальгической грустью вспомнила Таня, подперев щеку ручкой и глядя вдаль – на голубое безоблачное небо.
Послушав этот милый дамский разговор, Афганец для разнообразия заткнулся. Сашка тут же вежливо пожелал дяде Леше доброго утра, примеру сына последовала я, налегая на салатики. Салатики были просто супер, как и розовый майонез с какими-то африканскими специями.
– Пошли за наш стол, – пригласил Лешка. – Обсудить кое-что надо.
– Так бы сразу и говорил, – заметила я. – Леша, тебе нервишки требуется подлечить. Ведь мы отдыхать, кажется, приехали, так отдыхай.
– Отдохнешь, пожалуй, когда ты рядом, – буркнул Афганец, но тем не менее взял со стола мою тарелку и прибор и понес за свой стол.
Я молча встала и последовала за любимым. Сашка понес свою посуду сам. Нина с Таней остались на местах, никак не отреагировав на наш уход. Видимо, вспоминали своих оставшихся в России ненаглядных мужиков. В эту минуту в ресторан вошла Верка и присоединилась к нашей компании.
Молодцы Алексея Петровича уже наполняли тарелки на шведском столе. По-моему, они пытались позавтракать, пообедать и поужинать единовременно, правда, потом оказалось, что они всегда столько едят. Вместительны желудки у отечественных мужиков! Вскоре за наш стол также сели Володя с Колей. Оба были мрачнее тучи. Костя с испанкой на завтраке не появлялись.
– О стрельбе вчерашней знаете? – для начала спросил Афганец, переводя взгляд с меня на Сашку и на Верку.
– Костик по телевизору видел, – сообщила подружка. – В истерике бился в коридоре. Предупреждал нас об опасности и ругал Лану за то, что она его и ребенка вывезла в такое опасное место. Домой просился.
– По-моему, дядя Костя решил, что это мы стреляли, – невозмутимо заметил Сашка, только что вернувшийся со второй тарелкой, полной всякой снеди. Я всегда радуюсь, глядя, как ест мой ребенок. Но ему расти надо, а мужики-то уже давно выросли, им только вширь остается.
– Нет, это не вы, – впервые подал голос детектив Володя. – Это африканцы, по каким-то причинам следившие за сибиряками.
Мы с Веркой и Сашкой одновременно положили вилки. Рты у нас были раскрыты. Первой в себя пришла я и спросила – на черта африканцам сдались сибиряки и что они могли не поделить?
– Может, обокрасть их хотели, – высказала предположение Верка.
– Но тогда зачем было открывать по ним огонь? – спросил Коля, Володин напарник. – Тем более в общественном месте? Это же риск в любом случае.
– Так они же все остались живы! – воскликнула Верка. – Эти двое, – она кивнула в сторону бассейна, – утонули по пьянке. Разве не так?
За столом воцарилось молчание. Володя переглянулся с Афганцем. Алексей Петрович как-то нехорошо посмотрел на меня, потом заговорил.
Володя, натренированный замечать профессиональную (и, естественно, любительскую) слежку, заметил трех каких-то мужчин, когда они с Алексеем Петровичем и его молодцами покинули гостиницу вечером для проведения этого самого вечера в каком-нибудь злачном месте. Африканцы проводили компанию странными взглядами, но не заинтересовались. Заинтересовался Володя. Он предложил Афганцу взять машину напрокат. Это удобнее, чем каждый раз ловить такси, более того: не будешь вызывать лишние вопросы. Да и потом, не всегда возможно объяснить африканцу, чего именно ты хочешь. Это ведь не наши понятливые таксисты.
Бльшая часть парней Афганца от компании отделилась и отправилась гулять самостоятельно. Машину взяли Володя, Коля и Афганец с верным «двустворчатым шкафом». Встали они неподалеку от гостиницы, не выпуская чернокожих парней из поля зрения.
Вначале из гостиницы вышли мы с Сашкой и Веркой. Коля проследил за нами и увидел, как мы заходим во все магазины подряд. Вернулся к приятелю. Бабское хождение по лавкам мужчин не заинтересовало. Наша троица чернокожих парней тоже не взволновала. Затем из гостиницы вышли Костя с испанкой. Один из парней отделился, вскочил в неприметную, видавшую виды машину, стоявшую поодаль, и последовал за такси, в котором уехали Костя с маркизой.
Мы с Веркой и Сашкой ошалело переглянулись.
– Кому нужен Костя? – спросила я.
– Ну, если вспомнить лето, то амазонки прихватили как раз его, – заметил Афганец.
– По ошибке, – вставила я.
– Я тоже склоняюсь к мысли, что парней интересовала испанка, – вставил Володя. – Я уже немного наслышан о вас, дамы и юноша, – слегка улыбнулся он Сашке, – так что, если бы у них имелся какой-то интерес к вашей семье, то они последовали бы за вами тремя. Но за вами слежки не было.
Верка наступила мне на ногу. Я порадовалась. Очень кстати мы вчера в магазины носы сунули?
Потом, по словам Володи, из гостиницы вышли сибиряки в полном составе и сели в открытое такси, куда при желании можно уместить человек десять, а то и двенадцать – если они будут моей комплекции. Но они уселись вшестером. Второй парень из наблюдавших последовал за ними на старой «Тойоте». Третий остался.
Афганец, Вовчик и Коля с Володей решили поехать за сибиряками и посмотреть, что предпримет наблюдатель. Они не представляли, кого остался ждать третий чернокожий юноша. Ну не Нину же с Таней? Возможно, в гостинице остановился кто-то еще, кто мог заинтересовать мальчиков.
Сибиряки были уже пьяны, орали русские песни, вначале остановились у одного ресторана, им там не понравилось, поехали в другой, наконец обосновались в третьем. Чернокожий парнишка неотступно следовал за ними, держась на почтительном расстоянии, и время от времени переговаривался с кем-то по сотовому. Когда сибиряки наконец выбрали место, где они решили провести вечер, парнишка из «Тойоты» оставил машину, прогулялся по тротуару, даже перекинулся парой слов с дежурившим на улице зазывалой – есть такие в Хабебе, причем практически у каждого заведения, работающего для иностранцев. Затем парень вернулся в «Тойоту», припаркованную с другой стороны улицы на некотором удалении от ресторана, и снова связался с кем-то по сотовому.
Минут через двадцать рядом с «Тойотой» остановился микроавтобус с тонированными стеклами. Парень выскочил, исчез внутри микроавтобуса, вышел минут через пять, вновь сел в «Тойоту» и стал чего-то ждать. Микроавтобус поехал вперед, а затем вдруг появился с противоположной стороны и остановился у входа в ресторан. Из него выскочили трое мужиков в масках и ворвались в ресторан. Оттуда послышались звуки, прекрасно известные сидевшим в арендованной машине Афганцу и компании.
Стрелявшие быстро выскочили на улицу, упаковались в микроавтобус и скрылись. Когда они поехали, парень в «Тойоте» тоже тронулся с места и, по всей вероятности, направился домой. Афганец и компания «проводили» его до окраины Хабебе – бедного района, где он поставил машину перед шестиэтажным грязно-коричневым многоквартирным домом.
Афганец, Вовчик и Коля с Володей после этого решили все-таки поужинать. В ресторане они увидели по телевизору первое сообщение с места кровавых событий. Порадовались, что четверо из шести сибиряков целы и невредимы. Вернувшись в гостиницу, они выяснили, что еще двое пили у бассейна, а потом одного увела к себе дама.
– С ним все в порядке? – посмотрел Афганец на Верку.
– Дрыхнет в своем номере, – пожала плечами подружка.
Лешка с компанией дождались в холле остальных сибиряков, которые по прибытии в гостиницу уже туго соображали. Мужики решили оставить серьезный разговор до следующего утра (в смысле, сегодняшнего), а сибиряки, как выяснилось, отправились искупаться в бассейне.
– Третий чернокожий парень из группы карауливших ждал у гостиницы, когда вы вернулись? – посмотрела я на Афганца, потом на Володю.
Они оба покачали головами.
– Значит, смерть двух сибиряков – случайность? – подал голос Сашка.
– Неизвестно, – ответил Володя. – Но меня больше волнует другое: не погиб ли наш Роман вместо них? – пояснил он. – Может, тут у них какие-то разборки с местными, а другие зря страдают? Может, и брата моего шефа приняли за… ну, не за того? Ведь мы для африканцев на одно лицо, как и они для нас.
– Вы никогда не имели никаких дел с этой Замбарой? – уточнила я у Володи.
– Никогда. Только на охоту мужики сюда ездили. Какие могут быть с ней дела? Что нам им поставлять?
– Надо поговорить с сибиряками, – заявила Верка. – Еще не хватало нам из-за них пострадать!
– Мы и собирались с утра, – повторил Лешка. – Да вот накладочка вышла. Но сегодня обязательно побеседуем. А теперь скажи-ка нам, директор турфирмы, когда за нами придет автобус? Когда в лагерь-то поедем?
Я пояснила, что я здесь – не принимающая сторона, с этими вопросами – к Ольге. Мы ее, кстати, уже видели в холле. Парни ее тоже видели, Лешка заметил, хмыкнув, что Ольге, похоже, мало трупов на пути попадалось.
Володя поинтересовался, каким образом будут отправляться на родину тела сибиряков и кто это будет оплачивать.
– Должна быть страховка, – пожала плечами я и с ехидным видом повернулась к Лешке: – Если ты или кто-то из твоих соратников, прибывших сюда через мою турфирму, отправитесь на тот свет, то остальным платить ничего не придется. Вы, господа, купили страховку, покрывающую все расходы по репатриации останков.
– Я рад, – буркнул «двустворчатый шкаф» в свою тарелку.
Я же добавила, что если господа получат огнестрельные, осколочные или ножеве ранения, первая помощь в Замбаре им тоже будет оказана бесплатно. А телами сибиряков, по всей вероятности, предстоит заниматься Ольге. Она отвечает за прием. В любом случае они ехали не через мою турфирму.
– Но мы-то когда в лагерь поедем? – опять спросил Афганец. – Надоело в городе болтаться. И без оружия я себя неуютно чувствую.
Читать бесплатно другие книги:
