Выбор наследника Романова Галина
Он почти побежал прочь, поминутно скользя на покрывавшем пол льду и чуть ли не волоча советника за собой.
Эльфы выбрались из часовни, отбежали на несколько шагов и только тут, остановившись, огляделись.
Иней покрывал увядшую траву и смерзшиеся, поникшие листья на ближайших деревьях. В трещинах каменной кладки намерз снег. На тропе валялось несколько трупиков замерзших насекомых. Холод от земли пробирал сквозь подошвы тонких летних башмаков. Советнику показалось, что с того момента, когда он был здесь в последний раз, льда и инея стало чуть больше.
– Оно здесь, – прошептал лорд Калливар. – Оно пришло…
– Кто «оно»?
– Не знаю, – с горечью прошептал Наместник. – Отец не доверял мне… И теперь я не знаю, что делать! Но оно не успокоится, пока не захватит наш мир…
– Его надо остановить! Ваш отец…
– Да. Отец пытался что-то сделать – и погиб! – воскликнул лорд Калливар. – А я не хочу умирать! Я пока не готов умереть…
Лорд Лоредар крепко ухватился за эту мысль:
– А без смерти никак нельзя?
– Не знаю! Если и существует другой способ, то лично мне о нем ничего не известно!
В часовне раздался странный звук – словно с хрустом треснула льдина под чьей-то тяжестью. Оба эльфа разом втянули головы в плечи и обернулись – Наместник со страхом, а его советник с любопытством.
– Идемте отсюда! – первым попятился лорд Калливар. – Я больше не могу тут оставаться!
Одни Покровители знают, чего стоило лорду Лоредару сдержаться и не толкнуть Наместника в распахнутые настежь двери часовни. Впрочем, вариант со смертью в качестве искупительной жертвы стоит запомнить и хорошенько обдумать на досуге.
- Рассыпай, гитара, звонко
- Песни-бубенцы вокруг.
- Босоногая девчонка
- Пляшет лучше всех подруг.
- Полосатой юбкой машет,
- Выбивает пяткой дробь.
- Хорошо девчонка пляшет,
- Разгоняя в жилах кровь!..
Немудреная песня прекрасно ложилась на легкую стремительную плясовую мелодию, которая хороша была и без слов. Четыре гибкие девичьи фигурки вертелись в стремительном танце, надеясь перещеголять одна другую. Вела танец пышногрудая красавица со смуглой кожей. От нее старались не отстать две девушки-близняшки и совсем молоденькая девочка, не старше четырнадцати лет, такая же смуглянка, как и ее (сходство лиц было поразительным) красавица-сестра.
Гитарист бил по струнам, извлекая из инструмента столько, что бубен и легкие цимбалы казались лишними. На цимбалах наигрывал квартерон средних лет, бубен звенел в руках пышногрудой красавицы. Еще одна женщина и двое мужчин – юноша и мальчишка-подросток, – находились тут же. Они ожидали своей очереди выступать.
Летний вечер был теплым и немного душным, как будто ночью ждали грозы, и трактирщик озаботился тем, чтобы вынести все столы под открытое небо, на широкий двор. Их расставили полукругом, а в центре сейчас выступали бродячие актеры. Прямо посреди двора горел костер, бросал желтые и оранжевые блики на лица людей и немногочисленных нелюдей. Зрителей собралось столько (почти каждый ненадолго заходил в трактир, чтобы купить пива и закусок!), что трактирщик уже начал подумывать о том, чтобы позволить актерам переночевать бесплатно. Все равно с их помощью он сегодня прилично заработал.
Келлегор и сэр Ройдар сели так, чтобы лучше видеть танцовщиц. Оба с жадностью смотрели на представление, и вовсе не потому, что в Великой Паннории лицедейство было под запретом. Наоборот, король Кейтор поощрял искусство. Просто путешествие проходило без приключений, оба соскучились по ярким событиям и жаждали хоть какого-то разнообразия.
Завершив танец, пышногрудая красавица принялась обходить людей, собирая в бубен монетки, а ее место заняли два молодых человека, которые вместе с близняшками стали кувыркаться, жонглировать различными предметами и метать ножи, демонстрируя свою ловкость. Смолкла и гитара – менестрель отошел промочить горло перед сольным выступлением, – а цимбалы продолжали играть.
Внезапно взгляд женщины упал на сэра Ройдара и юного полукровку. Несколько секунд смуглянка смотрела прямо на них, а потом подмигнула, с намеком двинув бровью – мол, иди ко мне.
– Ух ты! – Келлегор с детским восторгом кивнул своему спутнику. – Сэр Ройдар, вы ей понравились!
– Нет, – тот усмехнулся в усы, – скорее всего, ей понравились вы, милорд!
– Но и слепому ясно, что из нас двоих лорд – вы!
Одетый довольно скромно, полукровка действительно больше походил на оруженосца или взятого «в науку» бедного родственника, чем на принца крови.
– Но смотрела-то она на вас! – с явным сожалением промолвил сэр Ройдар. – Эх, если бы меня поманила такая красотка, я бы…
– Да? – вскинул брови Келлегор. – А как же верность моей сестре?
– Делла Исмираль осталась в Паннории, – со вздохом признал граф. – Кроме того, мы пока не женаты и даже не помолвлены, так что я имею полное право на личную жизнь и развлечения… Вот только я этой красотке не нужен. Вон, она опять на вас смотрит!
Келлегор повернул голову. Смуглянка снова прошлась туда-сюда, почему-то не спеша подходить к их столу, но взгляд ее зеленых чуть раскосых глаз – верный признак того, что в роду у нее когда-то были либо орки, либо эльфы, – снова задержался на подростке.
«Я?» – тот ткнул себя пальцем в грудь.
«Ты, ты!» – выразительно шевельнулись брови молодой женщины.
Встав из-за стола и стараясь не смотреть на своих спутников – сэра Ройдара, поощрительно кивавшего ему со своего места, и его оруженосца, который откровенно подсмеивался над робостью герцогского сынка, – Келлегор послушно двинулся прочь от освещенного круга. Качнув юбками, смуглянка последовала за ним.
Наигрывавший на цимбалах квартерон посмотрел им вслед. Его старшая дочь сама решала, с каким мужчиной и когда ей проводить время, а пророческий дар, унаследованный от бабушки, позволял ей избегать неприятностей, но он все-таки волновался.
Они зашли за фургон бродячих актеров, и здесь Келлегор остановился, явно не зная, что делать и куда идти дальше. За околицу, в поля, до ближайшего сеновала или остаться здесь? А может, тайком привести смуглянку в комнату, которую снял сэр Ройдар?
Молодая женщина все решила за него. Она подошла и положила руки ему на плечи. В темноте ее глаза сверкали, как два уголька, отражая свет звезд.
– Ты красивый, – прошептала она и поцеловала подростка в губы.
– Но я не… – Келлегор почувствовал, что краснеет, – я не умею. Я никогда раньше не…
Дома, на Аметистовом Острове, который покинул восемь лет назад, он считался несовершеннолетним ребенком, и ни одна служанка-альфара – и тем более эльфийка – не обращала на него внимания, хотя он и был внуком самого Наместника. Оказавшись среди людей, юноша неожиданно выяснил, что большинство его ровесников уже давно познали женщину. Келлегор сначала оробел от более свободных человеческих нравов, а к тому времени, когда освоился, учеба уже отнимала у него все свободное время. Кроме того, более полугода он вообще провел в Доме Ящера, вдали от всяких женщин, так что пока в его активе было несколько торопливых поцелуев, сорванных у служанок в доме отца.
Смуглянка рассмеялась низким грудным смехом, от которого у полукровки все сжалось в животе.
– Я сейчас тебя всему научу, – прошептала она, снова приближая свои губы к его рту.
Когда все кончилось, Келлегор не знал, куда девать глаза. Привыкший учиться, он сейчас вспоминал свой первый опыт общения с женщиной, анализировал его и находил кучу ошибок – и свои трясущиеся руки, и неумелые поцелуи, и волнение, и страх, когда ловкие пальчики любовницы касались его тела. Он чувствовал себя так, словно провалился на самом важном экзамене своей жизни, но женщина рядом казалась вполне довольной.
– С тобой было хорошо. – Приподнявшись на локте, она поцеловала подростка в губы. – Ты красивый. Твои глаза горят, как звезды…
– Я полукровка, – счел нужным сообщить он.
– Ну и что? Ты маг?
– Да. Я обучался целительству и некромантии в Доме Ящера и немного у своего отца.
– Ты маг. – Она потерлась щекой о его грудь. – А ты знаешь, что ребенок мага сам станет магом?
– Ребенок? – вытаращился Келлегор.
Смуглянка рассмеялась, увидев, как вытянулось его лицо.
– Мы с тобой провели вместе ночь, – прошептала она. – От того, чем мы только что занимались, иногда рождаются дети. Ты красивый. И если от тебя у меня родится ребенок, я буду рада.
– Незаконнорожденный?
– А что в этом такого? У него будет особая судьба.
Внезапно глаза женщины расширились. Келлегор почувствовал ее состояние, близкое к магическому трансу, и поспешил отодвинуться, чтобы не мешать. Змея-посох, подарок от одного из «ящеров» (подросток не таскал ее с собой в виде посоха, оставил в обличье рептилии) подняла плоскую головку с вороха его одежд и зашипела.
– Да, – промолвила гадалка, – у него будет особая судьба. Возможно, придет час, когда ему придется стать спасителем мира… Спасибо тебе за этот дар! – Она пылко схватила лицо Келлегора ладонями и принялась целовать. – Ты действительно сделал мне подарок. И я хочу отблагодарить тебя! Проси! Если смогу, с радостью исполню твою просьбу!
– Мне от тебя ничего не надо, – покачал головой Келлегор, – разве что… когда ребенок родится и вырастет, скажи ему, кто был его отцом. Я не хочу, чтобы он рос, ничего не зная о том, благодаря кому появился на свет! Скажи, что его отец – принц Келлегор Паннорский. Мой отец – герцог Даральд делль Орш, дядя нынешнего короля, а моя мать – эльфийка с…
– Погоди, – женщина резко села, уперлась ладонями в грудь своего юного любовника, – ты сказал «Паннорский»? Дай руку, быстро!
Она схватила его левую руку, вывернула так, чтобы в полутьме крытой повозки лучше видеть линии на ладони.
– Принц Даральд кто тебе? – быстро спросила она, изучая их.
– Ну… мой отец – двоюродный дядя его отца, значит, я ему троюродный дядя… Как-то так. А что?
– А то. – Гадалка выглядела взволнованной. – Твоего родного дядю обвинили в его смерти. Он сбежал от наказания, но ты отправился на поиски, потому что не верил, что это преступление совершил он. Так?
– Так. Я, – Келлегор тоже сел, – хочу спасти дядю. Он старший брат моей матери. Долгое время именно он заменял мне отца, когда я жил на Радужном Архипелаге, ведь моя мать – эльфийка, а отец – человек. И я сначала воспитывался у эльфов, а потом, когда началась война…
– Можешь не продолжать, – гадалка взяла его правую ладонь, поднесла к левой, сравнивая линии на обеих, – я все это прекрасно вижу. Вас по дороге в Паннорию захватили в плен, и если бы не твой дядя, тебя бы продали в рабство. Так?
Келлегор кивнул.
– У тебя тоже две линии жизни, – промолвила гадалка, – но ты сам определил свою судьбу. Я могу лишь уважать твой выбор, ибо ты делаешь его добровольно, с открытыми глазами. Не то что он…
– Мой дядя? – догадался Келлегор, рассматривая свою правую ладонь. Змея-посох подползла ближе, подняла голову и вопросительно коснулась его запястья раздвоенным язычком – дескать, мне уже можно занять свое место на твоем плече, хозяин, или надо еще немного подождать?
– Ты его видела?
– О да, – кивнула гадалка, – его видели все…
– Где? – Келлегор бросился к своим вещам и начал торопливо одеваться. Змея-посох взволнованно шипела и вертела головой.
– В Эвларе. Мы выступали там на площади несколько дней назад, а он… Но не спеши, – женщина схватила юношу за запястье, – я точно знаю, что твоего дяди там нет. На другой день он уехал из города куда-то на север.
– Откуда ты знаешь?
– Я же пророчица, – усмехнулась женщина. – Мне многое ведомо. Иногда даже слишком многое… Ты отыщешь своего дядю. Я это вижу. Но твой путь отнюдь не завершится в момент вашей встречи. Вам обоим предстоит пройти много дорог. На этом пути вас ждет выбор. Сам того не подозревая, ты его уже сделал – осталось лишь в нужный момент заявить о нем. А вот твоему дяде предстоит выбрать одну из двух жизней. Кто-то еще в час его рождения дал ему две судьбы. Настанет время, когда он должен будет оставить себе только одну, отказавшись от второй. Ты и те, кто будет рядом с ним, помогут сделать выбор. А вот будет ли он верным – покажет время.
– О чем ты? – Келлегор надел рубашку и сейчас натягивал штаны.
– Не знаю, – вздохнула пророчица. – Меня в тот год уже не будет в живых. И я ничего не знаю о том, что случится после моей смерти. Ты полуэльф. Ты доживешь и сам все узнаешь. Доживет и твой сын, а я…
– Скажи хоть, как тебя зовут. – Келлегор торопливо обулся, и змея поспешила занять свое место у него на плече, обвив длинным телом его руку до самого запястья.
– А зачем? – Женщина осталась сидеть как была, нагая, закутавшись только в свои длинные распущенные волосы. – Дар говорит мне, что мы никогда больше не увидимся… У тебя будет много женщин. У тебя будут дети. Не все из них родятся законными, и про некоторых ты никогда не узнаешь… Но если вдруг тебе назовут имя пророчицы Ясин…
– Я буду знать, что это твой сын? – кивнул Келлегор. – Ясин, ты…
– Ясин – так зовут мою бабку. Она раньше путешествовала по материку вместе с моей семьей. Потом состарилась и поселилась в том городе, откуда была родом. Мы часто туда заезжаем… – Женщина оборвала рассказ, чувствуя, что лишние подробности ее жизни собеседнику будут неинтересны.
– Куда мне ехать, чтобы найти дядю? – Он спрыгнул с повозки.
– На север, – ответили из-за полога. – В столицу можете не заезжать – только потеряете время. Ищи гору странной формы. Оттуда прямая дорога приведет тебя к дяде. Куда вы поедете дальше, зависит только от вас самих. А теперь уходи.
Келлегор порылся в кошеле на поясе, достал и положил на край повозки несколько золотых монет – практически все золото, которое у него оставалось, – пробормотал слова прощания и направился прочь.
Он хорошо знал географию – сначала дядя и дедушка на Архипелаге, а потом отец в Паннории позаботились о его образовании. Подросток помнил, что если отсюда двигаться на север, то сначала придется пересечь центральную Эвларию, потом заехать в Зеленогорье, потом – в Холмогорское княжество. Дальше путь разделится – надо будет либо свернуть чуть восточнее и попасть на Плоскогорье, которое еще во времена Великих древних королей считалось опасным местом – настолько опасным, что даже восставшие рабы-орки не рискнули туда соваться, явно боясь той местности больше, чем своих бывших хозяев. Либо надо будет двигаться еще дальше на север, к Жемчужному Острову и расположенным там горам. За теми горами – земли альпов, снежных эльфов. Неужели дядю Карадора увезли туда?
Задумавшись (в землях снежных эльфов не бывал практически никто из обитателей материка, разве что кое-кто из людей, живших на территории Жемчужного Острова, мог подсказать короткую дорогу), подросток направился в сторону трактира, собираясь вернуться к сэру Ройдару, когда какое-то движение сбоку заставило его насторожиться. Сгустилась ночь, невысокая тень выдала свое присутствие лишь неосторожным движением.
– Кто здесь?
Змея подняла с плеча голову, сердито зашипела. Келлегор расслабил руку, и она соскользнула с нее, превращаясь в посох. На его навершии вспыхнул магический огонек.
– Милорд, – робкий голос мог принадлежать девушке или ребенку, – я…
– Выходи на свет!
От забора, вдоль которого шел подросток, отделилась невысокая хрупкая тень. Присмотревшись, Келлегор узнал в ней светлого альфара. На вид незнакомцу было человеческих четырнадцать лет, но все в нем говорило о том, что он чистокровный представитель своей расы, значит, намного старше.
– Ты что здесь делаешь?
– Жду вас. Милорд, позвольте мне вас сопровождать!
Выпалив это, подросток внезапно повалился Келлегору в ноги. Полукровка отпрянул, озираясь по сторонам – до этого никто не стоял перед ним на коленях.
– Но…
– Милорд, прошу меня простить, но я подслушал ваш разговор с Ойрой. Вы едете искать некоего эльфа…
– Своего дядю. А… с чего ты взял, что…
– С того, что я был в Эвларе. Ваш дядя спас мне жизнь и попал в беду. Меня подобрали эти артисты, с тех пор я путешествую с ними, но если бы не ваш дядя, меня бы уже не было на свете. Я прошу вашего позволения следовать за вами. Поверьте, я вам пригожусь! Я могу быть слугой…
Келлегор покачал головой, сделав шаг назад. Альфар заметно сник.
– Вы отказываете мне? – пробормотал он. – Но я вас очень прошу! Пожалуйста…
В его голосе задрожали слезы. На длинных ресницах повисли капельки влаги.
– Не реви, – сдался молодой маг. – Дело в том, что я путешествую не один, и сначала надо спросить позволения у моего спутника, сэра Ройдара. Если он будет не против, я возьму тебя с собой.
Сказать по правде, Келлегору очень понравилась идея обзавестись слугой – хотя за полгода жизни в Доме Ящера он привык обслуживать себя сам, но привычка прибегать к помощи прислуги оказалась неистребимой. Седлать и чистить коня, собирать хворост для костра, готовить ночлег и варить еду (если ночевать приходится на природе) за лорда должен слуга. Что-то подсказывало ему, что добровольно предлагающий свои услуги альфар – наилучший выход из положения. Тем более что на Архипелаге альфары издавна находились на положении слуг.
Подросток просиял и проворно вскочил на ноги.
– Меня зовут Седрик, – отрекомендовался он. – Седрик, милорд. Просто Седрик. Не забудете?
Келлегор посмотрел на альфара. Глаза у подростка были красивые. Просто удивительные. А улыбка, обозначившая ямочки на щеках, вовсе делала его неотразимым. Настолько неотразимым, что мелькнула грязная мыслишка о том, что парня всерьез интересовали именно мужчины.
– Нет, Седрик, не забуду.
Глава 7
– Ну, пожалуйста! Пожалста-пожалста-пожалста! Пожаа-а-а-э-э-э-э….
Орки страдальчески переглянулись. Поручение шамана Гротха уже не казалось им таким легким. Они начали понимать наемника Фрозинтара, который предпочел сбежать. Да, лучше вызвать гнев старого шамана, чем еще раз пережить такое!
А ведь казалось бы, чего проще – доставить в определенное место всего одного-единственного безоружного эльфа! Но кто же знал-то!
Нет, пленник не пытался сбежать. Он дисциплинированно топал рядышком, держась на расстоянии вытянутой руки, но уж лучше бы удрал!
Начать с того, что он болтал. То есть говорил практически непрерывно, вслух комментируя все, на что падал его взгляд, или просто философствовал, размышляя о превратностях жизни. Его пробовали связывать и затыкать кляпом рот, но тогда вредный «объект» просто ложился на землю и мычал. А тащить пленника на закорках – удовольствие, прямо сказать, сомнительное. Орки традиционно недолюбливали лошадей, в качестве ездовых животных использовали особые породы горных баранов и козлов, но где в землях людей найдешь такое животное? Приходилось идти пешком, неся на себе дорожные припасы. Да еще и тащить тяжеленного эльфа. Когда же его все-таки поставили на ноги, он ухитрился за долю секунды избавиться от кляпа и выдал полуторачасовой монолог на тему «Права и обязанности разумных рас по отношению друг к другу в условиях человеческого социума». У его конвоиров ум за разум зашел при слове «социум», а тонкий намек на то, что вообще-то «объект» в Великой Паннории посещал курсы адвокатов, и вовсе поверг в ступор.
Кончилось дело тем, что оба орка заткнули уши ватой и дальше вели «объект» на привязи, как теленка. Против подобного обращения эльф почему-то не возмущался, хотя и закидал их сведениями о том, какие ошейники используются для разных пород собак. Вата в ушах спасала лишь частично, делала голос чуть глуше.
Чтобы от болтуна была хоть какая-то польза, ему вручили мешок с вещами – мол, устанет тащить эту тяжесть и заткнется сам, когда выдохнется. А если решит бросить мешок, его с чистой совестью можно попинать ногами на привале. Дабы усилить эффект, орки пошли напрямик через густой лес. Согнувшись под тяжестью мешка, пленный эльф топал сзади, развлекая их лекцией по экологии.
Орки почувствовали неладное, когда остроухое наказание от экологии плавно перешло на зоологию и принялось перечислять все виды птиц, зверей и насекомых, которые попадались им на пути, о каждом сообщая основные сведения:
– О, землеройка пробежала… А вы знаете, что этот крошечный зверек способен за один присест слопать столько же, сколько весит сам? Ей надо есть каждые два-три часа, иначе она сдохнет с голоду… А сейчас она охотится на лягушку… Крупная такая крапчатая лягушка… Интересно, что она в такую жару делает так далеко от водоема? Или это не лягушка, а жаба? Тогда все понятно, они вообще могут неделями жить где-то под камнями… Ой, червячок… Хм. Не успел рассмотреть, это дождевой червь был или как? Их много разных видов! И, между прочим в одном стоуне[19] земли их может водиться до нескольких сотен. Круто, правда? Они, кстати, ужасно полезные создания – перерабатывают растительные остатки в перегной и… Блин, что это там за букашки? Жуки-могильщики, что ли? Кто-то умер? Дайте посмотреть!
На последних словах «объект» так живенько рванул в сторону от тропы, что державший «поводок» орк по имени Кутх чуть было не выпустил его из рук.
– Куу-уда?
– Чего? Нельзя?.. А, – закивал эльф, – вам вера запрещает смотреть на разлагающиеся трупы? Не знал! Теперь запомню!
Орки перешли на легкую рысцу, надеясь взять «объект» измором, но остановились через пару лиг, когда поняли, что замолкать он не собирается.
– Между прочим, бег по пересеченной местности «с утяжелением» входит в обязательную программу подготовки оруженосцев, – проинформировали конвоиров. – Тем более что тащить-то тут нечего!
Пораженные страшной догадкой орки обернулись. Эльф стоял за их спинами, держа на вытянутой руке существенно облегченный мешок. Завязки, скреплявшие горловину, были целы, но в днище зияла внушительных размеров дыра. Очевидно, продираясь сквозь кустарник, «объект» зацепился за сучок и порвал мешок, не заметив этого. Случилось сие, видимо, давно – во всяком случае, запасные сапоги и котелок, куда были уложены рыболовные снасти, а также меховая безрукавка и плащ на случай дождя отсутствовали.
– Что-то не так? – хлопнул глазами эльф. – Ой, мамочка! – Он заметил дыру. – Извините! Я сейчас! Я найду и…
– Не-э-эт! – взвыли орки хором. Идя по своим следам, они, конечно, легко обнаружат потерянные вещи, но неизвестно, насколько это удлинит их путь.
Забрав у эльфа мешок с остатками вещей (хорошо еще, что оружие и кожаные панцири они несли на себе), орки вручили ему второй мешок, со съестными припасами. В первом мешке были в основном их личные вещи, а вот еда предназначалась для всех, и уж за своей-то долей этот ненормальный будет следить в оба.
Поначалу так оно и было. Более того – на какое-то время на трех путников снизошла блаженная тишина. Никто не информировал их о том, какие грибы лучше мариновать, а какие – тушить в сметане. Никто не перечислял, сколько раз должна перелинять гусеница бражника прежде, чем дорастет до взрослого состояния, и какое количество ежат способна родить ежиха в одном помете. Разнежившись, орки не сразу сообразили, что вместо этого из-за спины доносится характерное чавканье.
Развернувшись на полном ходу, они застали своего пленника на месте преступления. Держа мешок перед собой, он как раз в этот момент шарил в нем рукой, выискивая, что повкуснее. Щеки эльфа оттопыривались, больше напоминая защечные мешки хомяка, готовящего запасы на зиму. Челюсти его непрерывно двигались, достав лепешку, он скептически прислушался к себе: есть ли внутри свободное место? Таковое, видимо, нашлось, поскольку пленник тут же откусил добрую треть и еще энергичнее принялся жевать.
– Да что ты делаешь-то? – наконец прорвало онемевших в первый момент конвоиров.
– А? – От неожиданности эльф выронил мешок и закашлялся, во все стороны плюясь кусками лепешки. – Ижвинише, – невнятно пробормотал он, – подавивша! Поштушите мне по шпине, пожажушта!
Кутх шагнул вперед и с чувством огрел пленника кулаком между лопаток.
– Эй! Полегше нельжа? – возмутился тот, торопливо проглатывая то, что было у него во рту. – Я, между прочим, есть хочу!
Орки переглянулись.
– Знаешь, мы тоже, – с угрожающими интонациями в голосе промолвил напарник Кутха, Хрост.
– О, как здорово! – Эльф плюхнулся на траву там, где стоял, и двумя руками полез в мешок. – Тогда давайте поедим! Вот, смотрите, тут еще лепешки есть, крупа, потом еще вот травки какие-то…
– А колбаса? – хлюпнул перебитым носом Кутх. – Там была копченая колбаса!
– Ась? – Залезший по плечи в мешок эльф выпрямился и взглянул на орков чистыми голубыми глазами ребенка. – Какая колбаса? Та дубинка, которой впору врагов убивать? Я в ней чуть все зубы не оставил. И, к вашему сведению, с перцем вы явно…
– Где колбаса? – взревел Кутх, с кулаками рванувшись к пленнику. – Отвечай, скотина!
– Но-но! – Эльф проворно заслонился мешком, а Хрост поспешил обхватить напарника поперек туловища, оттаскивая от «жертвы». – За такие слова я и врезать могу!
– Д-да т-т-т-ты! – Кутх заикался и брызгал слюной не хуже Фрозинтара. – Т-тебя и не так мало обозвать!.. Да пусти ты меня, Хрост! Этот ненормальный сожрал всю нашу колбасу! Запасы на два дня! За три часа! Д-да его самого после этого мало пустить на колбасу!
– Кстати, а из чего вы ее готовите? – тут же заинтересовался эльф. – Такое впечатление, что эта была из конины. Вы настолько не любите лошадей? И совершенно зря! Верхом мы бы добрались до места за несколько часов, и не пришлось бы ломать ноги по бурелому!
Теперь уже затрясло обоих орков.
– Слушай, – с надеждой вопросил более спокойный Хрост. – Может быть, ты заткнешься?
– В смысле помолчать минутку?
Орки кивнули.
Эльф покладисто пожал плечами, закрыл рот и… снова полез в мешок за остатками провизии.
– Не-э-э-эт! – дурными голосами взвыли конвоиры. – Отдай мешок!
– А вам что, жалко? – ощетинился пленник, проворно пряча его за спину. – Я, между прочим, голодный! С самого утра ничего не ел! И вообще в последние дни питаюсь кое-как! Можно сказать, живу впроголодь! А вам уже куска хлеба для меня жалко? У-у, противные!
Но пронять орков оказалось довольно трудно, и они, поставив крест на идее использовать эльфа как носильщика, отобрали у него все вещи и чуть ли не пинками погнали дальше.
На ночлег остановились на берегу лесной речушки, так густо заросшей по берегам ивняком и всякой водной растительностью, что вопрос о купании отпал сам собой. Свалив изрядно похудевшие мешки с вещами и провизией под кустами на небольшой полянке, Кутх и Хрост разошлись в разные стороны. Один взял свой шлем и отправился поискать на мелководье кое-какую живность (от ловли рыбы из-за пропавших снастей пришлось отказаться), а другой побрел в чащу в надежде разжиться грибочками и поздними ягодками. О том, чтобы кому-то остаться охранять эльфа, орки даже не подумали: оба в глубине души, не сговариваясь, лелеяли надежду, что остроухое наказание, оставшись без присмотра, решит сбежать.
Час спустя, возвращаясь с добычей (удача улыбнулась и тому, и другому), Кутх и Хрост заметили за деревьями костерок. Подходя с двух сторон, орки были уверены, что этот огонь разжег вернувшийся чуть раньше напарник, но каково же было их разочарование, когда на полянке у костерка обнаружился давешний эльф, на три кучки раскладывавший остатки снеди.
– Ну вас только за смертью посылать! – весело окликнул он застывших столбами конвоиров. – Я уже выкупаться успел, пока вас ждал!
Он действительно был раздет по пояс и босиком, а его верхняя и нижняя рубашки, сапоги и носки оказались аккуратно развешаны на ветках деревьев над костром. Мокрые волосы, в которых застряли стебельки водных растений, массой лежали на спине. Где он отыскал удобный спуск к реке, оставалось тайной.
– Вот, смотрите! Это нам на ужин. А на завтрак…
Орки посмотрели на три стопочки лепешек – все, что осталось от провизии на три дня, – и хором предложили:
– А сходи-ка за хворостом!
– Хорошая идея! – Эльф вскочил и звучно шлепнул себя по плечу. – А то комары тут – просто звери. Голодные, наверное!
Пока он бродил по лесу, ухитрившись не удрать и не заблудиться, Кутх и Хрост быстро сварили суп и уже сняли его с огня, используя вместо утерянного котелка шлем одного из них. Вернулся их пленник. С шумом втянув ноздрями сытный дух, он выронил охапку хвороста и полез в мешок за ложкой.
– Нет! – воскликнули орки. – Назад! Не смей!
– Почему? – У эльфа вытянулось лицо. Конвоиры мстительно переглянулись.
– Во-первых, – процедил Кутх, – ты все равно не будешь есть суп из грибов, лягушек и улиток, а во-вторых…
– Как это «не буду»? Очень даже буду! Дайте только попробовать! Пахнет вкусно!
– А во-вторых, ты уже свою долю слопал!
– Ну и что? Я уже успел проголодаться, пока купался и занимался тяжелым физическим трудом! Ну, пожалуйста! Дайте кусочек! Пжалста-пжалста-пжалста! Пожа-а-а-э-э-э….
Вот тут-то орки и посочувствовали наемнику Фрозинтару. Но было уже поздно.
Поделиться супом все-таки пришлось – хотя бы потому, что пленник вздыхал, постанывал, демонстративно облизывался и провожал каждую ложку такими голодными глазами, что у орков кусок застревал в горле. Чтобы этот ненормальный не испортил трапезы, ему все-таки разрешили присоединиться, и эльф набросился на суп с такой энергией, словно не ел со вчерашнего дня. Мелкие лягушачьи косточки так и хрустели на его челюстях. Доскребя остатки со дна импровизированного котелка и облизав ложку, он жизнерадостно потер руки и осведомился:
– Так, а что у нас на второе?
Хрост и Кутх переглянулись:
– Ты еще не наелся?
– Ну, если учесть, что мне досталось всего несколько ложечек… – эльф посмотрел на решительные лица своих конвоиров и быстро отыграл назад, – но я вполне могу потерпеть до утра!
А утром все начнется сначала? Орки затравленно переглянулись.
– И давайте уже устраиваться спать! – Эльф натянул высохшую рубашку и растянулся на плаще. – А то я устал…
– Слушай, – помявшись, Хрост подсел поближе, демонстративно теребя в руках веревку, – мы должны принять меры, чтобы ты не сбежал! Ты очень… э-э… дорого стоишь, чтобы можно было просто так позволить оставить тебя без присмотра. Поэтому извини, но нам придется тебя… э-э… связать!
– Справились, да? – прищурился пленник, со вздохом садясь и протягивая орку скрещенные кисти. – Двое на одного! Сильные, да?
Орки опять обменялись взглядами. Кутх энергично просигналил напарнику бровями – мол, действуй, не тяни время!
– Но мы… э-э… можем положиться на твое честное слово, обещай, что ты не попытаешься ночью сбежать, – внес предложение он. – Ты ведь готов поклясться, что…
– Клянусь! – Эльф вскочил и лихо козырнул, приставив руку к пустой голове. – Ни шагу с этой поляны не сделаю, даже чтобы отлить! Можете спать спокойно. Я…
– И ты не собираешься нарушить данное слово?
– Не-а! – Пленник уселся обратно, скрестив ноги.
– То есть ты не сбежишь? – Орки добивались полной ясности.
– А зачем?
– Ну… на свободу!
– Да? А чего я там не видел?.. Не, я никуда не сбегу! Мне с вами нравится! А в одиночку я пропаду!
– Да с нами ты пропадешь еще вернее! – взревел Кутх. – Ты же не знаешь, куда и зачем тебя ведут! Может, тебя хотят продать какому-нибудь сумасшедшему ученому для опытов? А может, в рудники, в рабство до конца жизни! А может… В общем, тебе грозит смерть, а ты… дурак!
– Я буду еще большим дураком, если упущу такую возможность! – заявил эльф. – Я ведь собирался стать искателем приключений! А это и есть самое настоящее приключение! И вообще, надо быть оптимистом и смотреть в будущее открытым взором! Я вот всегда верил, что безвыходных положений не бывает. А проблемы надо решать по мере их поступления. Например, сейчас у меня проблема – лечь поспать. А утром решим, куда идти и что делать дальше! Спокойной ночи!
С этими словами пленник завернулся в плащ и растянулся на траве, оставив орков обреченно играть друг с другом в гляделки. Самое противное, что сбежать, подобно наемнику Фрозинтару, они не могли – шаман Гротх был способен разыскать их где угодно и сурово наказать за ослушание.
Фрозинтар скакал на восток.
Под ним задыхался и ронял пену с губ уже третий конь. Первого, купленного в Эвларе, наемник безжалостно загнал, вымещая на безответном животном досаду и злость. Ярость его не утихла, даже когда конь пал. В сердцах несколько раз пнув ногой еще теплую тушу, Фрозинтар последовал дальше пешком, больше всего на свете мечтая пасть так же, как конь, и больше ничего не чувствовать – ни злости, ни горечи.
Второй конь – под всадником – попался ему несколько часов спустя. Фрозинтар одним ударом сшиб человека наземь, вскочил в опустевшее седло и был таков. Этот конь, уже прошедший некоторое расстояние, продержался меньше – через два часа его пришлось бросить еле дышащим на обочине дороги. И вот теперь – третий. Украденный в какой-то деревушке неказистый приземистый конек оказался самым выносливым и упрямо тянул вперед. Его наемник невольно щадил – покинув Эвларию и миновав северные окраины Предболотья, он только что вступил в Ничейную землю, где раздобыть нового коня было практически невозможно.
Конечно, не везде полоса Ничейной земли была достаточно широка – с каждым годом люди все больше и больше расширяли свои владения, захватывая новые участки девственного леса, распахивали все больше полей на месте вырубленных рощ, пускали скот пастись на заливные луга. В Паннории, Ирматуле и Кришталле действовал закон, сдерживающий человеческую экспансию в дикую природу – там даже заповедники основали, – но на северо-западе люди устроены по-другому. Когда Фрозинтар «начинал» свою карьеру наемника, полоса Ничейной земли здесь была почти в полтора раза шире.
И все-таки сейчас достать нового коня на смену этому, уже еле перебирающему ногами, оказалось невозможно. До границ с Радужным Архипелагом оставалось еще десятка три лиг. Там и можно было разжиться новым животным. И не слабой человеческой лошадью, а крепким, выносливым эльфийским скакуном, который вмиг домчал бы его до поместья-столицы Аметистового Острова.
Там наконец наемник получит свою награду.
Награду за предательство.
– Так, а куда нам дальше?
Орки остановились, переводя дух. Шагавший впереди эльф обернулся через плечо.
– Тут развилка, – объяснил он, указывая на три расходящиеся в стороны тропы. Две сворачивали к горам, к северо-востоку, третья резко отклонялась на запад.
Кутх, подняв голову, какое-то время внимательно изучал пейзаж. Встающие вдалеке горы заслужили его особое внимание. Старый Гротх дал им четкие указания. И сейчас он искал приметы.
– Ой, смотрите, что это там такое? – Эльф отошел на пару шагов в сторону и торопливо выдирал из зарослей ежевики старую, потемневшую от времени и дождей доску. Она была прибита к обломку бревна и с тыльной стороны покрыта толстым слоем червей, мокриц и слизняков.
– О, червячки! – радостно провозгласил эльф. – А у вас в национальной кухне есть какой-нибудь рецептик на этот счет? Вы мне говорили, что орки едят все…
– Только когда нет другой еды, – ответил Хрост, поправляя на плече мешок. – А мы вчера в деревне разжились хлебом и салом… пока кто-то репу на огородах воровал!
Набычившийся эльф засопел носом. Он в самом деле вчера, пока его конвоиры торговались с хозяйкой дома, покупая съестные припасы, прошел на зады усадьбы и немного «прополол» грядку с репой, придирчиво выбирая самые большие – дескать, у маленьких еще есть шанс подрасти. Муж хозяйки, возвращавшийся из нужника, заметил воришку и кинулся спасать свое добро. Эльфов в этих местах практически никто никогда не видел – тем более эльфов, сидящих в междурядье на корточках и увлеченно перебирающих добычу, – так что его приняли за оборотня и чуть было не огрели осиновым колом между лопаток. Примчавшиеся на крики Хрост и Кутх еле отловили своего мечущегося по огороду подопечного, еще чуть-чуть, и он затоптал бы все остальные грядки. Мужик тоже позвал подкрепление в лице соседей, так что удирать из села пришлось всем троим. Уже за околицей эльф задрал рубашку и вывалил к ногам орков свою добычу – кроме репы он ухитрился стащить десяток морковок, толстую брюкву и два длинных, начавших желтеть семенных огурца.
– Да брось ты ее, Каро! – отмахнулся Кутх, имея в виду доску.
– Не-а! – Эльф прижал ее к себе, как самое дорогое. – Тут на ней нацарапано что-то. Вы по-человечески читать умеете?
И, не дожидаясь ответной реакции, громко вслух прочел:
– «К… к-то прямо пой-дет, в горы по-па-дет. Кто влево пойдет – к лю… людям выйдет»… Уф, ну и почерк! Хуже даже, чем у Веймара… Ага! «Кто вправо пойдет, назад не воротится». Это как понимать?
– Так и понимать, что тебе… то есть нам надо направо, – помрачнели орки и переглянулись.
Читать бесплатно другие книги:
