The Question. Самые странные вопросы обо всем Акунин Борис

© The Question, текст

© ООО «Издательство АСТ»

Что такое TheQuestion.ru?

ТОНЯ САМСОНОВА

Основатель TheQuestion.ru

По телевизору рассказывают о финансовом кризисе. Прямо сейчас в экран смотрят один министр финансов, один председатель Центробанка и несколько тысяч выпускников факультета экономики, каждый из которых лучше, чем ведущая программы, разбирается в том, о чем она говорит.

Ведущая программы – это, собственно, я. В какой-то момент я начала догадываться, что люди, которые меня слушают и смотрят, вероятно, умнее меня. Мы хотели сделать так, чтобы возможность говорить была не у того, кому дали микрофон, а у того, кто знает лучше всех.

И мы придумали TheQuestion.ru. Сервис, с помощью которого каждый может задать вопрос и писать ответы на вопросы по тем областям знаний, в которых он или она разбирается лучше всего. В эту книжку попало несколько сотен вопросов из пятидесяти тысяч, на которые эксперты нашли ответы за последние полгода.

Какой, на ваш взгляд, самый актуальный российский фильм?

АНТОН ДОЛИН

Кинокритик

«Актуальное» каждый год разное. Актуальное – невероятно актуальное – кино для рубежа девяностых и нулевых – это «Брат» и «Брат-2». Потом эти картины потеряли актуальность и снова ее приобрели. Неизвестно, надолго или нет. Существует «мерцающая» актуальность: принципиальная неактуальность фильма «Хрусталёв, машину!» Алексея Германа кажется смешной, потому что картина насилия государства над человеком сейчас нам кажется крайне актуальной. Но представить, что она окажется таковой, например, в 2000 году, не мог, я полагаю, никто.

Если говорить о самых актуальных фильмах сегодня, то, пожалуй, фильм «Левиафан» крайне актуален, как и фильмы «Горько!» и «Горько-2». Эти фильмы показывают сегодняшнюю Россию и пытаются её анализировать, пусть через метафоры, но других фильмов, которые столь же внимательно всматриваются в проблематику того, как трансформируется Россия, я не могу назвать.

Как так получилось, что слова «патриот» и «либерал» стали антонимами?

АНДРЕЙ МОВЧАН

Руководитель экономической программы Фонда Карнеги

Получилось это достаточно давно. В XIX веке, после потрясений начала столетия (напомню, за первые 25 лет XIX века Россия пережила удачный переворот, коренным образом поменявший политику страны, большую войну с Европой, приведшую к пусть временной, но первой за сотни лет оккупации центральной части России, а потом – к первому за сотни лет прямому и массовому контакту российского дворянства с европейской цивилизацией, и, наконец, первую в истории России неудачную попытку армейской элиты сменить власть в стране), в России одновременно происходили два совершенно революционных для страны, но противоположных по сути процесса: один состоял в переходе от монархии, опирающейся на условную «гвардию» (когда правил тот, кого хотел узкий круг элиты дворян – военных), к монархии, опирающейся на бюрократические институции, которые не имеют собственной воли и потому не угрожают власти сменой; второй – в естественном развитии производительных сил и социальных отношений, требующем, если страна не хотела отстать от Европы (а по тем временам значит – в итоге проиграть войну и исчезнуть), изменений в сторону раннекапиталистической формы общества.

В середине XIX века с одной стороны оказывается сформированной и «костенеет» имперская бюрократия, элиты теряют рычаги влияния, зато их приобретает бюрократический аппарат, а с другой стороны, заканчивается крепостное право, появляется «разночинство» и формируется широкая масса людей, участвующих в политической дискуссии.

Поскольку оба процесса носят глобальный характер, в обществе формируются две группы, каждая из которых объединяет апологетов одного из процессов, видя во втором угрозу. Естественно, что и та, и другая группы смотрят на ситуацию однобоко и часто плохо могут анализировать логические цепочки, лежащие в основе защищаемых ими взглядов. Так рождается цепочка «для России представляет опасность дворянская элита, могущая менять власть бунт декабристов это не только последнее выступление гвардии – это прямое следствие немецкого влияния конца XVIII века и контактов с либертарианской Европой в начале XIX стабильности России угрожает влияние Европы у России свой путь, которым она должна идти и, возможно, стать примером для Европы и всего мира», от которой большинство членов группы усвоило только последнюю часть: «Европа угрожает России, у России свой особый путь». Этих противников Европы и сторонников особого пути и славянского единства стали называть «славянофилами», или, поскольку они в явном виде выступали за усиление монархической России, отождествляя государство со страной в целом, – «патриотами». Сторонники второго процесса, поскольку они в явном виде видели пример для России в опережавшей ее в части модернизации Европе и легко вспоминали исторический пример основанной на контакте с Европой модернизации Петра I, но при этом игнорировали опыт политической нестабильности, которую вызывала европеизация России, ратовали за копирование европейского опыта, требовали «быть либеральнее Европы» и получили название «западников» или «либералов».

Очевидно, что, строго говоря, ни те, ни другие не были именно теми, кем их называли. Кроме того, как всегда бывает в реальном мире, на обеих идеях активно паразитировали бюрократы, мошенники, воры, ястребы и даже иностранные агенты. При этом «западники» были не меньшими патриотами, так как их убеждения отвечали на вопрос «как сделать Россию лучше», а «славянофилы» часто были весьма либеральны, когда речь шла о законодательстве, правах и пр.

Тем не менее объективный ход истории показал, что монархия, пусть даже прочная и основанная на бюрократии, является отживающей формой правления, к началу XX века уже не менее опасной для будущего государства, чем сто лет назад «гвардейская империя». Век бюрократического авторитаризма был очень коротким. Идея же либеральных преобразований привела к успеху страны, которые сумели эти преобразования провести, и доказала свою эффективность (и сегодня, через еще 100 лет, остается эффективной). В начале XX века все больше и больше думающих людей, желающих блага своей родине, занимали позиции трезвых «западников» – то есть предлагали не «поклоняться» Западной Европе или действовать в ее интересах в ущерб интересам народов России, а умело заимствовать и развивать институты либерализма. В противовес им умирающая околомонархическая бюрократия сплачивалась вокруг течения «славянофилов», а их атака на «западников» в публичной дискуссии основывалась на обвинении последних в предательстве интересов России как государства (с которым они себя молчаливо отождествляли). Как мы знаем, дискуссия завершилась в 1917 году, когда узкая группа радикальных тоталитаристов захватила власть и, предварительно истребив и первых, и вторых, построила новую бюрократию вокруг новой формы монархии.

В последние годы, после распада СССР и разрушения его бюрократической структуры, после поисков и постепенного возврата к модели бюрократической монархии образца XIX века, спор вернулся в общество. Режим, являющийся плохо сделанной калькой с царизма конца XIX века, не мог породить новых форм общественной дискуссии, переняв из прошлого только самые примитивные тезисы старого противостояния. Сегодня «патриотической» позиции, основным тезисом которой являются мифы о внешней угрозе и «безнравственности Запада», а основной задачей – сохранить для новой бюрократии суверенный источник дохода и власть, противостоит «либеральная» позиция, тезисом которой является необходимость совершенно в нынешних условиях нереализуемой глобальной либерализации общества и государства, а задачей – смена личностей во власти без четкой программы по изменению самого властного института. Как и 100 лет назад, «патриоты» прикрываются любовью к родине, чаще всего путая «родину и Ваше превосходительство», а либералы предлагают подражать абстрактному Западу, не имея о нем детального прдставления. Как и раньше, на обеих идеях активно паразитируют демагоги, воры, карьеристы, мошенники, агрессивные маньяки. Потому и только потому, что «патриотическая» позиция сегодня отвечает интересам правящей бюрократии и ею поддерживается, существенно большая часть демагогов, воров, карьеристов, мошенников и агрессивных маньяков занимает «патриотические» позиции. Дело здесь не в идее, а в сравнительной выгоде, и очевидно, что, если бы либеральные идеи господствовали во власти, большая часть мерзавцев была бы глубоко либеральной.

На фоне этого реальный «патриот» – это тот, кто призывает не забывать (и, наоборот, в первую очередь думать) об интересах граждан России в целом и по отдельности, о стабильности и защищенности общества и страны; реальный либерал – тот, кто уверен, что верховенство закона, развитое гражданское общество, широкие личные свободы, а не только мощное государство, отвечают интересам российского общества и защищают его от внутренних и внешних угроз. И тот, и другой патриотичны, впрочем, редкий настоящий патриот сегодня не понимает, что время монархий, бюрократических машин, ограничений свобод, патернализма государства прошло десятилетия назад. «Патриотизм» и «либерализм» являются сегодня акцентами, которые важно не забывать расставлять, и только в сочетании, в диалоге и сотрудничестве они могут позволить построить стабильное, прогрессивное и сильное общество.

Кого в Московском зоопарке можно покормить, чтобы не поругали?

ОЛЬГА ВАЙНШТОК

Начальник службы внешних коммуникаций Московского зоопарка

Никого!

У нас недавно у енота Портоса было ожирение – ровно потому, что он объелся шоколадок и печенья. Его пришлось на диету сажать. Регулярно наш ветеринар занимается тем, что лечит желудочные заболевания, которые появляются как раз из-за того, что все хотят покормить зверей.

Чаще всего люди пытаются кормить животных вредной едой: сладкой ватой, шоколадками. Звери этого не едят в природе. Понятно, что дети желают животному только самого лучшего: «Я вам дам самое вкусное, что у меня есть, – мой сникерс!» Все делают это из добрых побуждений и потому, что хотят контактировать, но животным это приносит только проблемы.

Иногда, правда, люди готовятся и стараются кормить животное едой, которую оно обычно ест. Но в зоопарк приходит очень много людей, и даже этой полезной еды зверь может съесть намного больше, чем ему надо. В летнее время к нам приходит до 40 тысяч человек в день. И если 40 тысяч человек придут и немножко покормят слона морковкой, ничего хорошего не произойдет. А если кому-то разрешать, а кому-то нет, это несправедливо. Невозможно всех людей порадовать, а состояние животного для нас важнее всего.

Мы хорошо кормим зверей, правда. У них вкусное и разнообразное меню, оно совпадает с тем, что они получают в живой природе. И ни одно животное в живой природе, кстати, не получает десерта.

У нас нет штрафов за кормежку животных, просто подходит сотрудник зоопарка или волонтер и просит вас перестать это делать. Мы только к совести взываем. В майские праздники у нас около 100 человек ходили по зоопарку и следили за этим, в обычное время – около 10 человек.

Больше всего «охраны» требуется жирафу Самсону. Он самая страшная жертва человеческой доброты. Дело в том, что жирафы по своей природе любят жить группами. Но так сложилось, что Самсон живет один. И он воспринимает людей как свою социальную группу и очень дружелюбен. Но он не может сказать: «Я просто хочу с вами дружить, не кормите меня», а люди, когда он на них смотрит и опускает к ним голову, решают, что он хочет поесть, раз смотрит голодными глазами. Но он не смотрит голодными глазами, он просто жаждет общения. Самсон очень популярен, вокруг него всегда много людей, но он платит за эту очень высокую цену: у него регулярные проблемы с желудком.

Почему так произошло, что СССР был одним из лидеров в гражданском самолетостроении, а теперь даже СНГ летает на Boeing и Airbus?

ИВАН КОРОЛЕВ

Аспирант Стэнфордского университета (экономика), выпускник ВШЭ и РЭШ

В СССР были хорошие самолеты по летно-техническим характеристикам, но на экономичность никакого внимания не обращали.

Так, например, у Ту-154 удельный расход топлива – 31 грамм на пассажиро-километр, у более нового Ту-204 – 27 г/пасс. – км. У «Аэробуса» А-321 этот показатель равен 18 г/пасс. – км, у «Боинга» 737–400 – 21 г/пасс. – км. Только Ту-214 может конкурировать с зарубежными аналогами: у него данный показатель равен 19 г/пасс. – км, но он появился поздно.

Ну и не надо забывать про экономию от масштаба: у «Боинга» и «Аэробуса» большая база клиентов по всему миру, они производят много самолетов, поэтому средние издержки в расчете на самолет в итоге получаются относительно низкие (в авиации велики издержку на разработку новой модели – так называемые фиксированные издержки, при высоком объеме производстве средние фиксированные издержки получаются низкие). Кроме того, на рынке много подержанных зарубежных самолетов, которые находятся в нормальном состоянии и по-прежнему надежны, а стоят недорого.

Вкратце, в СССР отечественные авиапроизводители за счет запрета на импорт могли выживать и даже процветать, но на открытом рынке это крайне сложно.

Ничего плохого в этом нет, и для изменения сложившийся ситуации вряд ли следует что-то предпринимать: при нынешней ситуации благосостояние потребителей выше, чем при гипотетическом запрете на импорт самолетов (тогда авиабилеты стоили бы дороже). А без запрета на импорт конкурировать с «Боингом» и «Аэробусом» в сегодняшнем мире, думаю, невозможно (исключение составляют только региональные перевозки, где большие самолеты не нужны и есть более мелкие авиапроизводители, например, Embraer и Bombardier).

Да, и еще два момента:

1. Число членов экипажа. Весь мир уже больше 30 лет летает только с двумя пилотами, а все советские самолеты имели экипаж из 3–4 человек (два пилота, бортинженер, штурман). А значит, помимо топливных, отечественные самолеты еще и имели более высокие издержки, связанные с необходимостью платить зарплату лишним людям; кроме того, их невозможно было поставлять за границу (никто бы не стал специально ради российских самолетов искать бортинженеров).

2. У «Аэробуса» и «Боинга» гораздо шире модельный ряд. Речь как о модификациях одной модели, так и о количестве моделей в целом. В СССР/России так и не появился конкурент широкофюзеляжным дальнемагистральным лайнерам типа «Боинг» 777 и «Аэробус» A330. Ил-86 и Ил-96 устарели уже на момент создания. Аналогичный 96-му «Аэробус» A340, хотя и успешно эксплуатируется, был успешен во многом из-за унификации с A330, а также большой дальности полета, но и он четыре года назад был снят с производства как раз из-за невозможности конкурировать с двухмоторными лайнерами.

Вот и получается, что Ту-204/214 – это единственный (до появления Суперджета) российский самолет, который не уступает своим западным аналогам. Но при этом на начало 90-х он был еще не доведен и, насколько я слышал, страдал от детских болезней. А прямой конкурент «Боинга» 737 к тому моменту успешно летал уже больше 20 лет.

Есть ли будущее у людей, сидевших в тюрьме?

НАДЯ ТОЛОКОННИКОВА

Основательница «Зоны права» и «Медиазоны»

Единственный институт, который в России может реально выполнять функцию ресоциализации заключенного, – это семья.

Но случается, что семьи нет. Если женщину в течение нескольких десятков лет избивал муж и на исходе второго десятилетия она его убила и села за это в колонию, то после освобождения идти ей некуда.

А еще случается такая семья, что лучше ее бы и не было. Которая скорее подталкивает освободившегося к совершению рецидива, чем наоборот.

Стало быть, семья не всегда может помочь тому, кто только что освободился. Есть два других верных института ресоциализации. Оба, к сожалению, в России фактически не функционируют.

Первый – государство. Оказывает поддержку заключенному как во время отбывания наказания (образование, получение остребованных на рынке труда профессий, развитие творческих навыков), так и после освобождения (помощь в трудоустройстве, приобретении жилья, установлении полезных социальных связей). Но это в теории. На практике в России это не работает.

Освобождаться – труднее, чем кажется. В фильме «Побег из Шоушенка» государство помогает пожилому заключенному найти работу после освобождения, но даже так ему трудно после долгого срока вписаться обратно в общество. И он совершает самоубийство.

В России заключенного никто устраивать в магазин не будет.

Если есть блат, знакомства, связи – вероятно, могут принять. На общих основаниях – не примут. Справка об освобождении оборачивается волчьим билетом. Как в романе Шелдона и одноименном сериале «Если наступит завтра» – где главная героиня, пройдя тюрьму, после нескольких безуспешных попыток устроиться на работу решает жить ограблениями.

В отсутствие помощи со стороны государства бывший заключенный возвращается в ту среду, из которой вышел, и, как правило, вскоре возвращается обратно в тюрьму. Ты понимаешь это, когда через полгода после своего освобождения твоя бывшая сокамерница звонит тебе и в отчаянии шепчет в трубку, что от бесконечных унижений, безысходности и пустоты она вновь начала колоться солями, которые разрушают человека – высасывают его, как губку.

Второй институт ресоциализации – это НКО. Есть несколько этапов работы НКО по ресоциализации:

1. Во время срока.

НКО работают с заключенными во время их срока, организовывают образовательные программы, лекции, мастер-классы, семинары, театральные и художественные кружки. НКО налаживают взаимодействие между тюрьмами и близлежащими институтами – студенты получают возможность входить в тюрьму, чтобы проводить там курсы лекций. Одна из моих хороших знакомых, активисток Occupy Wall Street в Нью-Йорке, занимается такой работой. Задержанных за граффити учат рисовать граффити на холстах, а также рассказывают им, где лучше организовать свою первую выставку граффити-работ.

На театральные постановки и художественные выставки – рассказывала мне активистка американского НКО «Реабилитация через искусство» – приглашают окрестных жителей, и это делается для того, чтобы эти люди начинали принимать заключенных как таких же людей, чтобы у них появился шанс по-другому взглянуть на заключенного: вот, посмотрите, он не только воровать может, но и Шекспира поставить, картину нарисовать. Когда заключенный освободится, он выйдет не во враждебную среду, но к людям, которые видят в нем не только преступника, но в первую очередь человека.

2. Подготовка к освобождению.

В Голландии некоторые НКО получают от государства право брать на себя часть исправительных функций: положительно характеризующиеся осужденные имеют шанс провести последний год заключения не в государственной тюрьме, а в частном доме, арендованном НКО, – с обычными комнатами, кроватями, кухнями. Без надзорсостава, без госчиновников, без погон. Я была в двух таких домах. Условия лучше, чем у меня дома. За тот год, что заключенные живут в этом доме, НКО им помогают найти работу и жилье. Освобождаются они устроенными людьми.

3. После освобождения.

НКО работают с недавно освободившимися бывшими заключенными. В случае необходимости им предоставляют крышу над головой. В Нью-Йорке я была в одной из таких организаций. Им ищут работу, помогают – если надо – учить язык. Помогают восстановить попранные в заключении права – связывают с НКО и юристами, которые помогают освободившимся вести судебные дела против администраций тюрем, выводят на журналистов.

В огромной России есть буквально несколько организаций, которые помогают заключенным. Есть «Русь сидящая», есть тюремное подразделение «За права человека», есть «Центр содействия реформе уголовного правосудия», есть «Зона права» и «Агора», еще несколько названий. Но ни одна из этих организаций не фокусируется именно на проблеме ресоциализации. Мы помогаем адресно, о системной материальной помощи речь навряд ли может идти. Почему? Нехватка ресурсов.

Обеспечивать заключенных жильем и питанием на первое время, нанимать персонал, ответственный за ресоциализацию, – проект масштабный. Средств российских НКО, вынужденных выживать вопреки государству, на это не хватает. И будет еще меньше – см. закон о «нежелательных организациях», согласно которому нам самим всем потенциально грозит шесть лет тюремного заключения.

Итого: будущее у людей, сидевших в тюрьме, безусловно, есть. Но им, как и всем нам, порой нужна рука помощи. Найдется ли кто-то, кто протянет руку? В стране, где никто системно не занимается ресоциализацией заключенных (ни государство – ему это не надо, ни НКО – государство их выжигает) это – вопрос случая.

Кто на самом деле победил на выборах президента РФ в 1996 году?

ДМИТРИЙ ОРЕШКИН

Политолог, специалист по электоральной географии, ведущий научный сотрудник института географии РАН

В 1996 году победил Борис Ельцин – и по официальным цифрам, и «по чеснаку». Тогда это было очевидно всем – и Зюганов сам поздравил его с победой. Через 15–20 лет задним числом создается противоположный миф с двумя целями: а) показать, что в России честные выборы невозможны и их никогда не было; б) оправдать нынешние, гораздо более масштабные, фальсификации.

Тонкость в том, что на выборах в 1996-м фальсификации тоже были – это правда. Но!

1. Их было меньше.

2. О ни не были сфокусированы на одном претенденте – в регионах, где правили коммунисты, Зюганову в первом туре приписывали десятки процентов.

3. О ни были сконцентрированы в глубокой провинции и национальных республиках, где власть оставалась в руках старой советской номенклатуры.

4. Наиболее яркие примеры фальсификаций были привязаны ко второму туру, когда всем было ясно, что Ельцин все равно побеждает, и республиканские начальники, рисовавшие цифры Зюганову в первом туре, в панике кинулись рисовать цифры Ельцину – чтобы показать свою лояльность. В Дагестане в первом туре Зюганов (с использованием «кавказских» методов счета) получил 63,2 % против 28,5 % у Ельцина. А через две недели, во втором туре (с использованием тех же методов, но уже в другую сторону!) получилось наоборот: 52,7 % у Ельцина и 44,8 % у Зюганова. Конечно, это фальшивка.

Но судьба выборов 1996 года решилась не в таких провинциальных «флюгерных» регионах (их было немного), где результат прямо зависит от сиюминутных интересов местного начальства, а в «большой» России. Чем глубже провинция, тем легче изобразить нужный начальству результат. В городах это труднее – избиратель другой. И его значительно больше. В первом туре Зюганов по России в целом набрал 32 % голосов – главным образом за счет провинции. В 100 крупнейших городах России его результат был лишь 23 %. Если же взять лишь 10 городов-гигантов (а это более 20 млн человек!), то всего 18 %. У Ельцина наоборот: в городах-гигантах – 52 %, в 100 крупнейших – 43 %, по России в целом – 35 %.

К тому же в первом туре 14,5 % набрал Лебедь, 7,3 % Явлинский и почти 6 % Жириновский – все трое отчетливые антикоммунисты. В сумме – более 27 %. Яснее некуда – во втором туре голоса их сторонников отойдут уж никак не к Зюганову. Начальники зюгановской провинции перед вторым туром поняли, что поставили не на ту лошадь, и гурьбой кинулись изображать электоральную любовь к победителю – когда от их усердия уже практически ничего не зависело. Дело решили крупные города России еще в первом туре. Зато второй – особенно в Дагестане, Башкирии, Татарстане – дал массу примеров глупой, позорной и, главное, не нужной победителю фальсификации. Впрочем, даже тогда услужливость провинции не доходила до уровня современной Чечни, где в 2012 году за Путина «проголосовали» 99,8 % при «явке» в 99,7 %.

В 1996 году Ельцин оказался президентом свободных городов, а Зюганов – президентом зависимой провинции. Это были далеко не идеальные, но более честные и конкурентные, чем сейчас, выборы.

Правда ли, что продолжительность жизни в Средних веках была около 30 лет?

ПОЛ ФРИДМАН

Профессор Департамента истории Йельского университета

30 лет – это средний показатель. Конечно, это не значит, что люди умирали к этому возрасту; цифра говорит скорее о высоком уровне смертности. Около половины детей умирало ещё до наступления двухлетнего возраста. Если средневековый человек переживал детство, вероятная продолжительность жизни была выше тридцати.

Каково было учиться в советской школе?

МАКСИМ КОВАЛЬСКИЙ

Редактор

Школы бывают разные. Я учился в очень хорошей, хоть это и было в очень плохие времена. Я пошел в школу в 1971 году, называлась она тогда 75-я французская, а сейчас у нее номер 1265.

У школы была «концепция», но это я сейчас так формулирую, а тогда таких терминов вообще не было. Эта концепция шла, насколько я понимаю, от ее первого директора Сергея Григорьевича Амирджанова. Я застал последний год его работы.

Это был огромный усатый человек в костюме. Каждое утро с восьми до половины девятого, когда дети входили в школу, он стоял у своего кабинета на первом этаже, и все мы проходили мимо него. У меня сжималось сердце, я боялся, что он может выхватить меня из потока и сожрать. Думаю, многие дети испытывали то же чувство. Мы тогда не могли сообразить, что стоял он не ради пожирания младенцев. Просто он считал, что должен приходить в заведение раньше всех и что каждый, в том числе и первоклассник, должен иметь возможность убедиться в этом лично. Заодно он показывал учителям, что детей здесь надо уважать: если уж директор ежедневно стоит перед ними навытяжку, то и преподавателям не следует пренебрежительно к ним относиться.

Сергей Григорьевич рано умер, но учителя, которых он набрал, продолжали работать, и концепция оставалась неизменной.

Я очень нежно к школе отношусь, проводил там огромное количество времени. Дома тебе объясняют, что хорошо, а что плохо, в школе же демонстрируют конкретные примеры поведения. Все эти женщины, которые там вожжались с нами, детьми, бесконечно воспитывали нас своим положительным и отрицательным примером. Со всеми учителями у меня были какие-то особые отношения – плохие или хорошие, но искренние и живые.

Классная руководительница и через тридцать лет после окончания школы оставалась для меня родным человеком. Полтора года назад она умерла. Учительница математики ставила спектакли. Она оставалась после уроков и репетировала с нами до самого вечера месяцами – где тут советская власть?

Было и другое, конечно. Допустим, в пятом классе на ботанике я о чем-то заспорил с учительницей. В пылу она сказала: «Ковальский, ты цинист!» – в смысле циник. И я предложил ей на следующее занятие принести словарь, чтобы подучить русский язык. У нас была вражда всю нашу жизнь. Я окончил школу, потом в ней учился мой брат – у учительницы была вражда с ним, потом я отдал в школу дочь – и у нее были сложности с этой учительницей. Мы замирились с ней всего несколько лет назад, встретились на улице и уже по-доброму разговаривали – всего-то 35 лет прошло с того самого «циниста».

Учительница пения когда-то в ярости кричала: «Как ты смеешь смотреть мне в глаза?» Сейчас она совсем старушка, я иногда встречаю ее на улице и говорю: «Здравствуйте, Зоя Петровна!» Она здоровается в ответ. Я вижу, что она меня не узнает, но ей приятно, что узнают ее.

Году, наверное, в 1976-м, в самый разгар еврейской темы в стране, мы проходили по русскому степени сравнения прилагательных. Я не удержался и для прилагательного «жидкий» предложил форму «жидее». В 12 лет шутка казалась мне просто гениальной, но меня выгнали из класса. А спустя два года школьная буфетчица уже не в шутку назвала меня жидовской мордой, и я замахнулся на нее табуреткой. Буфетчица пожаловалась, было разбирательство, и директриса, которая меня очень недолюбливала за мое разнообразное поведение, вынесла мне выговор, который ничего не значил, и даже не вызвала родителей. А буфетчицу уволила – вот вам и советская власть.

Нет, советская власть в школе, конечно, была. Но она была просто обозначена. Были какие-то комсомольские собрания (которые прошли мимо меня, поскольку я вступил в эту преступную организацию в самом конце десятого класса, за два месяца до поступления в МГУ), портреты Ленина и прочая хрень из этого набора. На детей, конечно, орали, как везде орали и орут до сих пор, но никого никогда не добивали и не дожимали до конца. Дети, как я уже говорил, были главными клиентами в школе. Этим она принципиально отличалась от обычных советских организаций, где все строилось под начальство, а люди, которых вроде как надо обслуживать, воспринимались как досадная помеха.

Мне было с чем сравнить мою школу: в 1986–1988 гг. я сам работал учителем (без особого успеха, надо признаться). Это был уже почти конец советской власти, но в тех двух школах, где я преподавал, она больше чувствовалась. В одной был просто сплошной коммунизм и прославление последней речи товарища Горбачева, в другой ко мне все время приставали, чтобы я принес из МГУ комсомольский билет и встал на комсомольский учет. Помню, меня глубоко потряс огромный плакат, исполненный учительской рукой и прикрепленный над доской в кабинете для младших классов. Дети каждый день смотрели на него по несколько часов, и, очевидно, запомнили содержание на всю жизнь. Содержание было такое: «Существительное – предмет. Глагол – действие. Предлог – маленькое слово». У нас в школе, я уверен, такая малограмотная херня если и могла появиться, то и два дня бы не провисела.

Секс в космосе: делают ли это космонавты и космонавтки?

РАЙМОНД НУНАН

Автор диссертации «Философский аспект роли сексологии в исследовании космоса»

Я посвятил своей диссертации 10 лет и за это время опросил для своего исследования не один десяток астронавтов, но среди них никто не сознался в том, что занимался в космосе сексом. Вероятно, это связано с тем, что НАСА отказывается от любых комментариев на тему секса и всячески осуждает тех, кто этим вопросом все-таки интересуется. Когда я обратился в НАСА, мне ответили: «Нет, никакого секса нет, у нас работают профессионалы». Но, по-моему, это глупо – профессионалы не занимаются сексом что ли? Я ходил, кстати и в российское посольство, думал, может, там помогут с информацией, но и там ничего.

В теории заниматься сексом в космосе можно. Несмотря на отсутствие гравитации кровь в случае необходимости прильет к половым органам, мужчине ничего не мешает испытать эрекцию. И в эрекции мне даже сознавались несколько из моих респондентов, впрочем, они отказывались отвечать, что дальше делали со своей эрекций.

Вот на Антарктике (а по экстремальности эта среда не уступает космосу) к сексу относятся с уважением, там на станциях мужчинам официально разрешают смотреть порно. Имело бы смысл поставлять порно и на длительные космические полеты, тем более что занятия сексом снимают стресс. У русских в этом плане все обстоит куда либеральнее – им на станции МИР разрешают смотреть порнофильмы (производства Франции и Италии). Правда, космические психологи им рекомендуют приступать к просмотру не сразу, а ближе к концу поездки.

Существуют ли добрые крокодилы?

МАКСИМ ТИХОНОВ

зоолог

С крокодилами все не очень просто. Дело в том, что у современной науки есть все основания полагать, что изначально крокодилы вообще были травоядными, никого не ели, не обижали, и мы бы вполне смогли назвать их добрыми. Было это около 100 миллионов лет назад. Потом в процессе эволюции крокодил не только начал питаться мясом, выучился в одного из самых ловких и коварных охотников, но еще и стал одним из самых опасных для человека животных (по некоторым данным, в пасти крокодила в год гибнет больше людей, чем от лап любого другого хищника). Сегодня есть несколько «пород» крокодилов, и большинство из них очень агрессивны. Но в пресных водоемах Индии и Китая встречается достаточно редкий вид этого животного – гавиал. Он ест только рыбу. Ну, иногда еще мелких птичек. Если надо ранжировать крокодилов по такому признаку, то этот малый – наиболее добрый.

Откуда редакторы светской хроники знают, какой дизайнер создал каждую вещь на знаменитостях на красной дорожке?

ОКСАНА СМИРНОВА

Главный редактор сайта gq.ru

Опытные редакторы следят не только за светскими мероприятиями, но и за модными показами. Следят и запоминают. Вещи из кутюрных коллекций очень запоминающиеся, их легко узнать потом на красной дорожке.

Что касается мужских коллекций, тут несколько методов:

1. Помнить, какой бренд рекламирует знаменитость. Если в этом сезоне Кристоф Вальц снимался в рекламе Prada, вероятнее всего, именно в смокинге Prada он выйдет получать премию;

2. Подписаться на ключевых голливудских стилистов в социальных сетях – они обычно рассказывают, кого во что одели;

3. Читать письма, которые прессе рассылают бренды после крупных событий, они указывают, что такой-то был в таких-то часах и такой-то обуви (правда, приходят эти письма иногда через сутки после мероприятия, когда светская хроника давно уже опубликована на сайте).

У всех ли в пупках возникают катышки?

ГЕОРГИЙ СТЕПИКО

Физик, тестировщик ПО

Технически существует два вида пупков. Некоторая часть людей может иметь плоский или даже выпуклый пупок, однако у большинства людей пупок образует явно выраженную впадину (примерно сантиметр в диаметре). Естественно, что в такую впадину могут попадать небольшие предметы или, например, вода.

По одной из теорий, основным механизмом образования катышков в пупке традиционно считается аккумуляция ворсинок одежды и сопутствующего мусора в пупочном рубце. Естественно, ворсинки опадают с одежды постоянно в процессе ношения и происходит это по всему телу, однако у большинства людей пупок – единственное благоприятное для их накопления место на теле. Кроме зависимости цвета и характера катышков от цвета одежды наблюдается также зависимость количества катышков от наличия волосяного покрова непосредственно в пупке и вокруг него.

Вообще, с точки зрения физики процесса, можно выделить несколько основных факторов, влияющих на процесс накопления катышков:

– форма пупка (логично, что выпуклые пупки не могут аккумулировать катышки);

– «доступность» пупка (например, у полных людей пупок может быть перекрыт складкой кожи, что, с одной стороны, мешает мелким частицам попасть в пупок, а с другой – мешает им его покинуть);

– наличие волосяного покрова в районе пупка (волосы задерживают ворсинки и помогают им сваляться);

– особенности ткани одежды, прилегающей к торсу (так, например, новые дешевые футболки более склонны к образованию мелких ворсинок, чем, скажем, дорогая и уже поношенная шелковая рубашка);

– режим гигиены человека (если уделять должное внимание гигиене пупка, то катышки просто не будут успевать накапливаться);

– другие факторы (например, человек может специально провоцировать катышки – смотри Книгу рекордов Гиннеса).

Так что, отвечая на вопрос, можно сказать, что большинство обладателей пупков-углублений находятся в своем роде зоне риска в плане образования в пупке катышков, однако в силу привычек, образа жизни и воспитания могут никогда с ними не столкнуться. Однако само по себе образование катышков в пупке явление достаточно распространенное.

Стоит сказать, что наличие катышков в пупке как таковых не несет в себе большой опасности. Однако существует мнение, что при определенных условиях катышки и мусор в пупке вместе с потом и выделениями тела могут стать благоприятной средой для развития воспалительных процессов пупочного рубца и сопутствующих заболеваний. Также подобные процессы могут происходить и в других благоприятных для этого участках – складках кожи, шрамах, ушных раковинах.

Как переделать бренд РПЦ?

ИЛЬЯ ОСКОЛКОВ-ЦЕНЦИПЕР

Основатель журнала «Афиша», сооснователь института «Стрелка», автор концепции Парка Горького, руководитель бюро Tsentsiper

Ребрендинг РПЦ – это было бы страшно интересно.

Что бы я делал в этом гипотетическом случае? Начинается все с, простите, «рисерча». Надо как следует погрузиться в проблематику, а потом провести серию «воркшопов» со «стейкхолдерами», чтобы сформулировать новый взгляд на вещи.

Тут нужно будет определить задачу. Задача – спасение максимального количества душ, если я правильно понимаю. Специалист по брендам не может рассказать, во что верить и что транслировать, он только поможет тебе самому это сформулировать. Удачный бренд – это не что-то принесенное извне и прилепляемое на фасад, это всегда изменение внутри.

Что касается графической стороны дела, то у РПЦ есть очень хороший знак – крест, но при этом очевидные проблемы со шрифтами.

Может ли в голове человека закончиться место для памяти?

ПОЛ РЕБЕР

Профессор психологии Северо-Западного университета (Иллинойс)

Может. Но еще ни один человек не дожил до этого момента. В вашем мозгу памяти примерно два квадриллиона байт – если представить, что ваш мозг – это видеокамера, которую включили на круглосуточную запись в хорошем качестве, то места там хватит на 300 лет.

Если говорить, скажем, про число языков, которое вы можете выучить за всю жизнь, то оно определяется количеством лет, которые вы проживете, и стараниями, которые приложите.

Лимит – в сроке жизни, а не в памяти. Люди, которые говорят «Мой мозг перегружен», просто не умеют им пользоваться. И их можно понять – представьте сами iPod, на котором миллион песен, – непросто найти ту, которая тебе нужна, если нет хорошей системы навигации. Хорошая навигация есть у тех, кто хорошо учится и работает над собой.

Как стать спичрайтером?

ПАВЕЛ ДАНИЛИН

Директор Центра политического анализа при ТАСС, бывший референт управления внутренней политики Администрации Президента

Когда я работал в управлении внутренней политики, я занимался спичрайтингом и готовил предложения к выступлениям первого лица. Как правило, спичрайтеры получаются из журналистов, реже – из пиарщиков, поэтому если человек хочет стать спичрайтером, начинать стоит в одной из этих специальностей. Референты при этом могут получиться и из филологов.

Между этими двумя профессиями есть разница: референты обрабатывают чужие идеи и работают со слогом, но спичрайтеры должны уметь изначально превращать смысл в слова, причем так, чтобы подстраиваться под стиль заказчика. Например, Дмитрий Медведев любит говорить по пунктам: первое, второе, третье. Мы должны были это учитывать. Хочу при этом заметить, что все предложения спичрайтеров проходят многочисленные правки, и есть всего несколько выступлений первого лица, о которых я могу сказать: «Да, это мои слова».

Наша традиция спичрайтерства появилась во времена Хрущева, а Брежнев уже работал с ними активно. При этом, по традиции, спичрайтеры работали всегда внутри системы.

Исключением стал президент Медведев: после того, как он опубликовал статью «Россия, вперед!», к работе над его выступлениями подключили группу спичрайтеров, не работавших официально в администрации.

Увеличивает ли регулярное использование микроволновой печи и мобильного телефона риск заболеть раком?

ИЛЬЯ ФОМИНЦЕВ

Директор Фонда профилактики рака, член правления ассоциации онкологов СЗФО

Нет. Исследования, которые проводились в Великобритании Cancer Research UK, не выявили данных о канцерогенном влиянии микроволновых печей на организм.

Действительно, микроволновые печи производят магнитное поле, находясь в эксплуатации. Однако оно резко уменьшается, если вы находитесь далеко от печи, и не держится долгое время, потому что вы, как правило, готовите в микроволновой печи в течение очень короткого периода. Большинство экспертов считают, что микроволновые печи не выделяют достаточно энергии, чтобы повредить генетический материал (ДНК) в клетках, поэтому они не могут быть причиной рака. То же самое относится к телефонам.

Любят ли белые медведи мед так же сильно, как бурые?

ВИКТОР БОЯРСКИЙ

Директор Государственного музея Арктики и Антарктики, профессиональный путешественник

Мед вполне бы мог им понравиться, почему нет? Все мужики нормальные любят мед. Почему белому медведю его не полюбить? Сгущенку они любят точно. Хулиганы-браконьеры-полярники им баночки сгущенки на лед с корабля кидают, так медведи едят эти баночки с большим удовольствием. А мед им просто никто не бросал: мед мы сами ели. У полярников все рационально. Кто будет бросать медведю то, что может сам съесть? А сгущенки много, она казенная, вот и бросали.

Как понять, что любишь человека?

АЛЕКСАНДР МАРКОВ

Д.б.н., ведущий научный сотрудник Палеонтологического института РАН

Любовь – не просто «базовая эмоция», а комплексное явление, связанное с активностью многих отделов мозга, отвечающих за разные психические функции: чувство удовольствия, формирование привязанностей, мотивацию целенаправленного поведения, социальное познание и представление о самом себе. Области мозга, связанные со страстной влюбленностью и материнской любовью, пересекаются, но всё же имеют свою специфику.

Можно поместить человека в томограф и посмотреть, возбуждаются ли у него при виде фотографии или произнесении имени любимого человека те отделы мозга, возбуждение которых характерно для страстной/романтической влюбленности.

1. Это дофаминэргические подкорковые области, отвечающие за чувство удовольствия, эйфорию.

2. При страстной любви возбуждаются островок (insula) и передняя часть поясной извилины (anterior cingulate cortex) – отделы, имеющие отношение к сексуальному возбуждению.

3. Снижается возбуждение миндалины (amygdala; отвечает за страх, тревожность, беспокойство) и задней части поясной извилины (posterior cingulate cortex).

4. Когда влюбленным показывают на долю секунды имя любимого человека (так, чтобы они не успели даже осознать, что прочли его), регистрируется возбуждение нескольких «высших» (корковых) участков мозга, отвечающих за социальное познание, концентрацию внимания, самого себя.

Каков процент смертности детенышей жирафа при рождении от падения с высоты роста матери?

ИЛЬЯ КОЛМАНОВСКИЙ

Заведующий лабораторией биологии Политехнического музея

Несмотря на падение с большой высоты, такие роды не несут угрозы детёнышу; он приземляется на плечо, шея гибкая и легко уходит в сторону. Тут можно было бы сломать ключицу, но у жирафа, как и у всех копытных, её нет – она мешает бегать (а вот у жокеев ключица есть, и они часто её ломают при падении с лошади). Так что долететь до земли – самое простое; но с первой же минуты жирафят ждут большие испытания: за первый месяц жизни хищники съедают половину, ещё за 11 месяцев – ещё четверть всех жирафят. Правда, потом жизнь делается легче: взрослого здорового жирафа почти никто не может добыть, он убивает льва одним ударом копыта.

Когда заканчивается детство?

ГРИГОРИЙ ЧХАРТИШВИЛИ

Писатель

Думаю, детство заканчивается гораздо позднее, чем принято считать. Уж точно не в восемнадцать и, чаще всего, даже не в тридцать лет (хотя, конечно, бывают исключения). Ты внутренне ребенок, пока чувствуешь себя ребенком, живущим в мире взрослых и только прикидывающимся таким же взрослым, как окружающие. Детство может и вовсе не кончиться. Многие так и состариваются, внутренне оставшись детьми.

Почему в русском языке почти нет региональных диалектов?

ЛЕОНИД КРЫСИН

Заведующий отделом современного русского языка ИРЯ РАН им. Виноградова

На самом деле в русском языке тоже очень много диалектов и еще больше говоров – просто они различаются гораздо меньше, чем диалекты в той же Швейцарии, Германии или Великобритании. Нам кажется, что их практически нет, потому что мы их почти не слышим. В России и на Западе у диалектов разный статус: у нас не принято использовать их в публичной речи, а в других странах диалекты звучат даже с университетской кафедры. Там это не вызывает ни насмешек, ни возмущения, а у нас же – еще со времен СССР – сложилась традиция пренебрежительного и даже уничижительного отношения к диалекту. Мы считаем, что это проявление неграмотности и серости, хотя на самом деле – языковое разнообразие.

Почему первыми прыгают парашютисты с большим весом?

НИКОЛАЙ СУХАРНИКОВ

Инструктор-парашютист, абсолютный чемпион России 2006 года

Ускорение свободного падения – это не единственный фактор, который здесь действует. Человек с бльшим весом, несмотря на постоянное ускорение, все равно падает быстрее, чем тот, кто легче. Поэтому во время прыжков на круглых парашютах, если говорить о десантировании, например, первыми выходят те, кто весит больше. Круглые купола имеют площадь 82 кв. м, и чем человек под куполом тяжелее, тем больше его скорость снижения. Если сначала выпустить тех, кто легче, то их в воздухе нагонят более тяжелые, что чревато сближением и даже столкновением.

Существует еще групповая акробатика, когда несколько человек во время полета сначала сцепляются в фигуру, падают вместе, летят какое-то время, а потом разбегаются и уже спускаются на парашютах. Здесь тяжелые парашютисты тоже должны быть первыми: в идеале они составляют базу фигуры, к которой все прицепляются. Чем больше людей в фигуре, тем медленнее она падает. Поэтому тяжелому человеку с его скоростью просто сложнее подходить к фигуре, которая падает гораздо медленнее него.

Надо понимать, что парашютист падает не с одной постоянной скоростью все время – он может ею управлять. Существует даже понятие «допустимая скорость падения парашютиста». Если человек примет широкую позу (ляжет, расставит руки-ноги) и напряжет мышцы, то он будет падать медленнее; если согнется и при этом расслабится – быстрее. И мастерство человека заключается как раз в том, насколько велик этот разброс между минимальной и максимальной скоростями.

За что могли наказать или казнить в Средневековье?

АЛЕКСАНДР МАРЕЙ

Доцент школы философии НИУ ВШЭ

Прежде всего надо сделать две важные оговорки. Во-первых, когда мы говорим о казни или наказании, мы имеем дело с организованным насилием, сообразным закону. То есть за пределами ответа сразу остается большой спектр случаев применения спонтанного насилия, несанкционированных убийств, увечий и т. д. Во-вторых, Средние века по большей части представляли собой эпоху правового плюрализма – единой правовой системы не было практически нигде, каждое княжество или герцогство, каждый город, а временами и каждый замок располагали своей юрисдикцией, т. е., говоря условно, в Лионе или Марселе могли наказывать за что-нибудь такое, за что, скажем, в Толедо или в Болонье никакого наказания не полагалось. Но были и общие места.

Практически повсеместно в Средние века наказывалось предательство – за него карали смертью и поражением в правах для детей предателя; всегда и везде каралось умышленное убийство, наказывались посягательства на чужое имущество и т. д. В рыцарских судах существовали серьезные наказания за оскорбление словом или действием, за прелюбодеяние с женой своего сеньора, за нападение без предварительного объявления войны, за бегство с поля боя или за занятия, недостойные рыцаря (торговлю, например). Крестьянина могли наказать (хотя и не везде – в Испании таких наказаний не было) за ношение оружия, священника – за сожительство с женщиной или за недостойное поведение на людях, еврея – за то, что вышел в город в пятницу или не надел особой одежды, по которой его всегда можно было отличить от христианина. Одно из самых неприятных наказаний назначалось, например, за умышленный поджог чужого дома – если совершившего это ловили на месте, его полагалось связать и бросить в огонь, зажженный им же. Существовал спектр наказаний за «сексуальные» преступления: за прелюбодеяние, за умыкание из монастыря монахини, за гомосексуальные связи среди мужчин. Еще один круг наказаний охватывал религиозную сферу: сурово карались богохульство, порча или кража церквного имущества, особенно строго наказывалась ересь. Существовали, наконец, наказания за содержание игорных притонов без санкции короля, за неуплату податей в срок, за охоту в королевских или сеньориальных лесах и т. д. При этом без нужды старались не заниматься членовредительством – не рвали ноздри или уши, не выкалывали глаза, не рубили рук и т. д., почти совсем не было тюремного заключения. Старались брать или принудительными работами, или деньгами, или уже казнить смертью, хотя, конечно же, бывали и исключения.

Что делать, если сильно пересолил еду, не выбрасывать же?

ЕЛЕНА ЧЕКАЛОВА

Журналист, ресторатор

Пересоленную еду можно спасти! Есть несколько простых способов. Во-первых, если это жидкая еда (суп, рагу или соус), поможет рис. Его надо сварить, собрать в марлю и опустить в наше пересоленное блюдо. Рис абсорбирует соль. Кроме того, суп, рагу или соус можно спасти, разбавив несоленым овощным или мясным бульоном. (У меня, например, всегда в холодильнике лежат кубики замороженного бульона как раз на такой случай.) Если теперь получилось слишком жидко, то можно обратно загустить блюдо с помощью готовых картофельных хлопьев. Но в этом случае все же стоит добавить еще и специи, чтобы завуалировать их вкус.

Если пересолено мясо, то его можно в таком же бульоне отмочить. Если пострадала курица, ее надо подать с соусом, в котором совсем нет соли, например из кокосового молока с травами.

А вот стейк, пожалуй, не спасти никак. С ним вы ничего не сделаете без тотального ухудшения вкуса. Хотя я с трудом себе представляю, как стейк можно пересолить: они обычно, наоборот, недосоленные.

Много ли среди священников сотрудников ФСБ?

АНДРЕЙ КУРАЕВ

Протодиакон