На улице нашей любви Янг Саманта

Брэден подвинулся ближе, словно пытаясь нагнать на меня страху.

— Когда же ты успела получить такой богатый сексуальный опыт, Джоселин?

— Повторяю, тебя это не касается.

— Черт тебя подери, Джоселин, ты можешь говорить по-человечески?

Меня обожгла злоба. Так я и знала. Глупо было рассчитывать, что он обойдется без всей этой фигни. Без кретинских расспросов.

— Вижу, я совершила ошибку. Все твои условия — пустой звук. Ну ладно, что сделано, то сделано.

Я резко встала, но ручища Брэдена прижала меня к дивану. В следующее мгновение я распростерлась на спине, а он взгромоздился сверху. Я вытаращилась на него, не веря, что он способен на столь откровенное хамство.

— Ты что, совсем озверел?

Глаза Брэдена полыхали яростью. На секунду мне даже показалось, что изо рта у него, как у дракона, вырывается пламя.

— Ничего еще не сделано, — прорычал он. — Мы только начали.

Я ерзала, придавленная его тушей, но он лишь налегал сильнее. И чем сильнее он налегал, тем влажнее становились мои трусики. Предательство, опять предательство! И снова со стороны собственного тела.

— Брэден, со мной такие пещерные ухватки не работают. А расспрашивать о прежнем сексуальном опыте будешь своих подружек. К числу которых я не отношусь. Мы с тобой договорились — занимаемся сексом, а чувства оставляем в покое. Никакой эмоциональной лабуды.

Он склонил голову, глянул на меня из-под длинных ресниц и неожиданно расхохотался.

— Ну ты и штучка! Совсем не похожа на всех остальных женщин.

— Не похожа, — честно ответила я.

Он пошевелился, устраиваясь на мне удобнее, и я ощутила, как его напряженный член трется внизу моего живота. Против воли мои бедра тут же раздвинулись. Я закусила губу, чтобы сдержать стон, в глазах Брэдена вспыхнул ненасытный огонь.

— Прекрати, — выдохнула я.

— Что прекратить? — с деланым недоумением спросил он, продолжая тереться о мои бедра и обдавать меня жаром соблазна.

— Брэден! — Я уперлась ладонями ему в грудь. — Серьезно прошу, прекрати.

— Мы же с тобой друзья, — прошептал он мне на ухо. — Друзья имеют право задавать друг другу вопросы. Расскажи, кто это сделал тебя такой опытной?

Ну что ж, раз ты этого хочешь… Получай!

— Учителей было много. Но если тебя интересуют имена, я не помню. Если вообще когда-нибудь знала.

Он замер в изумлении. Челюсть отвисла до самой груди.

— Что ты хочешь этим сказать?

Похоже, такого ответа он не ожидал. Ну, сам напросился. Я удовлетворенно перевела дух, чувствуя, что смятая линия моих оборонительных сооружений постепенно восстанавливается.

— Я же говорила тебе, что любовные истории — не по моей части. Но заниматься сексом мне нравится. А раньше нравилось тусоваться. Ходить на вечеринки. Алкоголь очень облегчает сексуальные контакты.

Он погрузился в молчание. Вероятно, пытался осмыслить полученную информацию. Мне показалось, что мыслительный процесс чрезмерно затянулся. Лежа на диване, придавленная его телом, я казалась себе уродливой и никому не нужной.

— Пусти меня наконец, — взмолилась я, снова толкнув его в грудь.

Он даже не шевельнулся. Когда он взглянул на меня, огонь злобы, полыхавший в его глазах, угас.

— Ты сказала, тебе нравится секс. Но ты не трахалась четыре года. С тех пор, как приехала сюда. Почему?

— Слушай, твои вопросы меня достали!

Выражение лица Брэдена стало таким угрожающим, что я испугалась всерьез. Затаив дыхание, я наблюдала, как его голубые глаза мечут в меня ледяные искры.

— Какой-то мерзавец обидел тебя, Джоселин? Причинил тебе боль?

О чем это он? О господи…

Осознав, что он пошел по неверному пути, я расслабилась и даже провела рукой по его щеке, словно надеясь растопить льдинки в его взгляде.

— Все совершенно не так, Брэден, — мягко сказала я. — Я не хочу об этом говорить. Но меня никто не обижал. Просто я… устала от собственной необузданности. Кстати, волноваться тебе не о чем. Я сдавала анализы и никакой заразы у меня не нашли. Да и вообще, я не понимаю, что ты так взъелся. Думаю, телок у тебя было гораздо больше, чем у меня парней. Но я не делаю из этого трагедии.

— Я тоже не делаю из этого трагедии, Джоселин.

— Нет, ты меня осуждаешь.

— И не думаю.

— Осуждаешь, осуждаешь.

Он сел, обнял меня за талию и заставил сесть рядом, так что я оказалась плотно прижатой к его горячей голой груди. Руки мои заскользили по его гладкой коже, несмотря на неловкость ситуации упиваясь упругостью мышц.

— Просто я ни с кем не хочу тебя делить, — произнес он.

Вот даже как. Странное чувство шевельнулось у меня в груди, смесь радости и растерянности.

— Брэден, но я тебе не принадлежу.

Он крепче сжал меня в объятиях:

— Нет, принадлежишь. По крайней мере, на ближайшие три месяца. Пока ты со мной, никто не смеет к тебе прикоснуться. Я не шучу, Джоселин.

«Беги, пока не поздно!» — вопил мой разум, но тело игнорировало его отчаянный призыв. Груди мои напряглись, соски затвердели.

— Ты — наглая самовлюбленная задница, — хрипло сказала я, не в силах совладать с собственными глазами, которые жадно пялились на его губы.

— И клянусь, я тебя не осуждаю, — повторил он, пропустив мои слова мимо ушей, и покрыл легкими распаляющими поцелуями мою скулу от подбородка до уха.

— Я тебя раскусил. На людях ты Джосс Батлер — хладнокровная, умеющая владеть собой. В постели ты Джоселин — страстная и нежная. Неудержимая. Желанная. Пленительная. Мне нравится, что со мной ты такая. И я бешусь при мысли, что с другими мужиками ты такая же.

Наверное, я настолько завелась, что позабыла обо всем, наплевала на все предостережения разума и дала желаниям полную волю. Наклонилась и принялась целовать его в шею, наслаждаясь тем, как он выгибает ее, подставляя моим губам. Руки мои без устали ласкали его грудь и широкие плечи. Нежно покусывая его кожу, я проделала дорожку наверх, к его губам, вкус которых уже превратился для меня в наркотик. Жажда поцелуя становилась почти непереносимой. И не только поцелуя.

— Это были мальчишки, а не мужики, — прошептала я, охваченная внезапным приступом откровенности. — И скажу честно, такой, как вчера, я не была ни с кем. Потому что никто из них не заводил меня так, как ты.

Я коснулась губами его губ, заглянула ему в глаза и усмехнулась:

— Так что можешь еще сильнее раздуть свое непомерное самолюбие.

Я обвила руками его шею, ожидая ответа, но он молчал. Глаза его потемнели от желания, губы властно потребовали, чтобы я разомкнула свои. Я повиновалась, и мы смаковали поцелуй так долго, что я ощутила нехватку воздуха. Через минуту я оказалась под ним, обнаженная, и он вошел в меня, в очередной раз доказав, что я действительно могу быть пленительной и желанной.

Когда все закончилось, я сбегала в ванную, опять надела пижамные штаны и майку и вернулась в комнату. Брэден застегивал рубашку. Он обернулся ко мне через плечо и улыбнулся:

— Теперь мне и в самом деле пора.

Я пожала плечами, охваченная приятной истомой. После пережитого оргазма наша недавняя перепалка казалась пустым сотрясением воздуха.

— Пожалуй, ты прав. Сексуальные этюды лучше разыгрывать по слуху, а не по нотам.

Его улыбка стала шире.

— Вижу, единственный аргумент, который может тебя убедить, — это секс.

Облако моего блаженства начало развеиваться.

— И все же нам надо кое-что обговорить. Одно условие ты выдвинул сам: пока мы вместе, мы не занимаемся сексом с другими. Но у меня есть свое условие, которое для меня не менее важно: никто из нас не имеет права давить на другого и изводить его дурацкими расспросами.

Брэден пристально посмотрел на меня и кивнул:

— Заметано.

— Заметано, — эхом повторила я.

— Мне надо заскочить к себе, принять душ и переодеться. — Он коснулся быстрым поцелуем моих губ, скользнул рукой по талии. — Вечером увидимся.

— Не получится, — нахмурилась я. — Сегодня вечером я работаю.

— Значит, я загляну к тебе в бар. Вместе с Адамом и Элли.

— Не надо, — покачала я головой.

После того что произошло в баре последний раз, его визит был совершенно ни к чему. И, честно говоря, я чувствовала, что мне требуется свободное пространство. Свободное от его присутствия.

— Почему не надо? — сдвинул брови Брэден.

— К твоему сведению, в баре я работаю. И не хочу, чтобы меня отвлекали.

— А этот недоносок Крег будет работать с тобой?

— Да, — отрезала я.

— Напоминаю, если он к тебе прикоснется… — сжал мое запястье Брэден.

— Ему придется обратиться к зубному протезисту, — подхватила я. — Ладно, ладно, я уже поняла, что имею дело с шотландским мачо и суперменом. Крегу не будет позволено никаких вольностей. Но приходить сегодня не вздумай.

— Будь по-твоему, — кивнул он. — Тогда я буду ждать тебя здесь.

Я уже почти кивнула в знак согласия, когда до меня дошел смысл его фразы.

«Нет, нет и еще раз нет!» — возопил мой внутренний голос.

— Нет! — сказала я чуть более резко, чем собиралась.

Брэдена удивил такой категорический отказ.

— Слушай, не прошло и суток, как мы заключили это долбаное соглашение, а оно уже успело меня достать.

— Не прошло и суток, как я пережила четыре оргазма, — похотливо улыбнулась я. — Ради таких рекордов можно потерпеть условия соглашения.

Но мой аргумент не возымел действия.

— Так сегодня вечером я буду ждать тебя здесь.

— Брэден, не надо. Я серьезно. Мне надо прийти в себя. Дай мне передышку.

— Детка.

Он наклонился и нежно поцеловал меня в лоб. На душе стало легче. Не такой уж он упертый. С ним можно договориться. И в случае необходимости он готов пойти на компромисс.

— Детка, у нас тобой впереди только три месяца. Какие уж тут передышки.

Ах, как я ошиблась.

— После смены я всегда валюсь с ног от усталости.

— Стоять на ногах тебе не придется.

— Все равно я должна отдохнуть. Приходи утром.

Брэден сокрушенно вздохнул, но все же кивнул:

— Хорошо, договорились.

Он притянул меня к себе, заставив подняться, и поцеловал таким затяжным поцелуем, что у меня голова закружилась. Казалось, он хочет, чтобы вкус этого поцелуя сохранялся у меня на губах до нашего следующего свидания. Опустив меня на пол, Брэден повернулся и вышел, не прощаясь.

— Вы считаете меня чокнутой нимфоманкой?

С непроницаемым лицом я ожидала ответа доктора Причард.

— Но почему? Только потому, что вы согласились заниматься сексом с Брэденом?

— Именно поэтому.

— Джосс, вы взрослая женщина. Вы имеете право принимать решения. Вы сами считаете себя чокнутой нимфоманкой? — спросила она с мягкой улыбкой.

Я невесело засмеялась:

— Да нет, конечно. Просто я почувствовала, что не могу больше бороться с взаимным притяжением, которое возникло между нами. И что самый простой способ решить проблему — уступить своему желанию. Это куда менее напряжно, чем переезжать на другую квартиру или что-нибудь в этом роде. Серьезные отношения не нужны ни мне, ни ему. Мы заключили нечто вроде соглашения. И постараемся соблюдать его условия. По крайней мере, я на это надеюсь. Будем получать друг от друга удовольствие до тех пор, пока нам это не надоест. Никаких пылких чувств. Никаких эмоциональных бурь. Никаких душевных драм.

— И все-таки вы могли переехать на другую квартиру. Это не так уж сложно. И тогда Брэден исчез бы из вашей жизни навсегда. Но вы предпочли другой путь. Почему?

Я нахмурилась, раздосадованная, что доктор не понимает таких очевидных вещей.

— Из-за Элли. Она моя подруга.

Доктор Причард кивнула, обдумывая услышанное.

— Значит, вы решили заниматься сексом с мужчиной, которого прежде опасались именно потому, что он слишком сильно будоражит вашу чувственность. И главной причиной было желание сохранить дружбу с его сестрой?

— Примерно так.

— Из этого следует, что Элли значит для вас больше, чем Брэден?

Стоп. Нет, это она уж слишком перегнула.

— Я бы так не сказала… — Я осеклась, чувствуя, как в груди натягивается какая-то струна. — Элли — моя подруга. Подруга, и ничего больше. Мне приятно с ней общаться. И это все.

Доктор Причард тяжко вздохнула. В глазах ее впервые за все время нашего знакомства мелькнуло легкое раздражение.

— Поверьте, Джосс, нам с вами гораздо проще будет разобраться в ваших проблемах, если вы перестанете лгать самой себе.

Я попыталась наполнить воздухом судорожно сжавшиеся легкие.

— Хорошо. Я привязалась к Элли. Она — хороший человек. И хорошая подруга.

— При этом вы постоянно твердите себе, что не нуждаетесь в душевных привязанностях. И не хотите никого к себе подпускать на близкое расстояние.

— Я не хочу, чтобы между мной и другим человеком возникло подобие семейных отношений. — Я прикусила губу, понимая, что не в состоянии дать хоть сколько-нибудь внятное объяснение собственным чувствам. — С Элли нет и намека на это. Поэтому с ней я ощущаю себя в безопасности.

Доктор Причард по-птичьи склонила голову набок — движение, которое я успела возненавидеть, — и принялась сверлить меня взглядом.

— Вы уверены, что не ошибаетесь? Судя по тому, что вы мне рассказали, Элли относится к вам как к члену своей семьи.

— Значит, вы неверно истолковали мои слова. — Я затрясла головой, пытаясь прогнать знакомую боль в виске. — Не знаю, почему вы вообразили, что я отказываюсь от душевных привязанностей. Я очень привязана к Райан. К Джеймсу. И к Элли тоже. Я уже говорила об этом.

— Так почему вы боитесь привязаться к Брэдену?

— Ничего я не боюсь, — пробормотала я. — Просто я не чувствую к нему ничего, кроме сексуального влечения.

— Очень может быть, это вам только кажется, Джосс, — медленно произнесла доктор Причард. — Невозможно предугадать, какие чувства вы будете испытывать к Брэдену через три месяца. И какие чувства будет испытывать он. Учитывая то, что вы мне рассказали — о страхе, который внушает вам ваше влечение, — я думаю, не стоит делать скороспелых выводов.

— Единственное, что меня в нем пугает, — сила его сексуального воздействия. Да, он меня заводит. Но эту проблему можно решить. Секс — это всего лишь секс, — упрямо повторила я.

В самых глубинах моего сознания вопил внутренний голос, упрятанный в консервную банку. «Глупо прятать голову в песок!» — верещал он.

— Значит, ты оттрахала Брэдена Кармайкла? — во всеуслышанье спросила Джо, пока я наливала клиенту пинту «Тенета».

Я попыталась испепелить ее взглядом. Клиент скабрезно ухмыльнулся, принимая от меня кружку.

— Почему ты так тихо говоришь, Джо? — прошипела я. — Боюсь, люди, которые сидят в дальнем конце зала, тебя не расслышали.

— Алистер застукал их в комнате для персонала, — подскочил к нам Крег, помахивая бутылкой «Бейлис». — Говорит, дело у них шло полным ходом.

Ох, какое поганое трепло этот Алистер.

Я безучастно пожала плечами, всем своим видом показывая, что меня не интересуют грязные сплетни, и повернулась к очередному клиенту.

— Надо же, обошла меня, — захныкала Джо. — Выходит, зря я положила на него глаз.

Подавив вспышку злобы, я повернулась к ней и процедила с ледяной улыбкой:

— Ты можешь им заняться, когда он мне наскучит.

Глаза бедняги Джо едва не выскочили из орбит.

— Так это правда? Ты с ним спала?

Совершенно верно. Хотя совместное спанье не входило в мои планы. Сукин сын самым нахальным образом вытребовал себе бонус. Я многозначительно вскинула бровь, давая понять, что не собираюсь вдаваться в детали.

Джо изменилась в лице.

— Что, будешь играть в молчанку?

Я кивнула и повернулась к посетителю.

— Э… — пробормотал он, пытаясь совладать с заплетающимся языком. — Плесни стопарь мохитки, сткан Джеки и коки, и это… бутылец Милерочка. Да, Стейси хотит Космо. Космо иметца?

К счастью, за четыре года работы в баре я научилась понимать не только речь с иностранным акцентом, но и невнятное бормотание выпивох.

В переводе: «Мне, пожалуйста, мохито, стакан „Джек и кока“, бутылку „Миллера“. Да, Стейси хочет „Космо“. У вас есть „Космо“?»

Я кивнула и повернулась к холодильнику за «Миллером».

— Ну и как впечатление? — не унималась Джо. — В постели он хорош?

Я утомленно вздохнула и, демонстративно отвернувшись от нее, принялась готовить «Космо».

Но с другой стороны меня атаковал Крег.

— Он полностью тебя удовлетворил? — громко вопросил он. — Или мы по-прежнему можем потрахаться?

— Что означает «по-прежнему»? — усмехнулась я.

— То, что я по-прежнему надеюсь.

— Твои надежды по-прежнему безосновательны.

— Джосс, знаешь, что я слышала? — снова подскочила ко мне Джо. — Что он — просто племенной жеребец! В постели творит чудеса! Или, может, это миф? Скажи откровенно!

— Слушай, может, тебя еще пригласить в качестве зрительницы на наш очередной сеанс траха?

Согласна, ответ не поражает остроумием. Не слишком достоин взрослой женщины с университетским образованием. Но эта чертова кукла Джо вывела меня из себя.

— Не смешно, — надулась Джо.

— А я и не собиралась тебя смешить.

В общем, весь вечер атмосфера за стойкой царила напряженная. Джо погрузилась в обиженное молчание, Крег, похоже, не знал, как со мной теперь держаться, а я пыталась заняться самоанализом, который быстро нагнал на меня уныние.

Воспоминания о том, что произошло прошлой ночью и утром, упорно вертелись в голове. Пытаясь следовать совету доктора Причард и не лгать самой себе, я была вынуждена признать, что с нетерпением предвкушаю новое свидание с Брэденом. Этот факт вызвал у меня приступ досады, смешанной с тревогой. Кончай волноваться о том, к чему приведет ваше соглашение, твердила я себе. Попытайся получать от ситуации максимум удовольствия. Но мой рассудок оказался таким же непокорным, как и тело.

Хорошо еще Элли отнеслась к случившемуся с непоколебимым спокойствием. Честно говоря, я абсолютно не знала, какой реакции от нее ждать, и побаивалась, что она откровенно или завуалированно выразит неодобрение.

Сегодня Элли явилась домой в середине дня, когда я сидела в своей комнате за компьютером. Мы с доктором Причард обсудили задумку романа, основанного на жизненной истории моих родителей, и она сочла, что это хорошая идея. Если не в творческом, то в терапевтическом плане. Тем не менее дело застопорилось в самом начале — стоило мне сесть перед компьютером, страх сковал мысли и пальцы. Предстояло с головой нырнуть в пучину воспоминаний, и я не была уверена, что сумею избежать при этом приступа паники. Однако доктор настаивала, что воспоминания необходимо приручить и обезвредить. По ее мнению, работа над романом — лучший способ их дрессировки.

После ухода Брэдена я наконец сумела написать первую страницу и теперь недоверчиво смотрела на экран, пораженная, что мне все же удалось выдавить из себя несколько связных фраз. Хлопнула входная дверь. Вскоре Элли вошла в мою комнату.

Повернувшись на стуле, чтобы с ней поздороваться, я встретила ее многозначительную усмешку.

— Ну, как самочувствие? — спросила она.

Смутить меня не так просто. Но все же мне было неловко смотреть на Элли, которая, несомненно, знала, что этой ночью я занималась сексом с ее братом.

— Надеюсь, ты не слишком расстроена? — ответила я вопросом на вопрос.

— Чем? Тем, что ты стала девушкой Брэдена? Конечно нет! — Сияющий взгляд Элли подтверждал, что она не кривит душой. — По-моему, это здорово.

Нашла чему радоваться.

Я прочистила горло, слегка замешкавшись. Может, не стоит пускаться в объяснения? Но Брэден сказал, что не хочет обманывать Элли.

— Честно говоря, Элли, сказать, что я стала его девушкой, будет… э… не совсем верно. У нас отношения… чисто физиологического плана.

Элли, похоже, была удивлена.

— Ты хочешь сказать, вы останетесь друзьями… и при этом будете заниматься сексом?

Точнее всего было бы назвать нас просто трахальщиками. Но это слово — не из лексикона Элли.

— Да, что-то в этом роде, — пробормотала я.

Элли скрестила руки на груди и уставилась на меня с нескрываемым любопытством.

— И ты хотела именно этого?

— Да, конечно. Ты же знаешь, я не любительница закручивать романы.

— А Брэден… он тоже хотел, чтобы у вас были отношения чисто физиологического плана?

— Это была его идея. Он сам предложил мне заключить соглашение.

— Ох уж эти мне чертовы соглашения, — вздохнула Элли. — Ну, если это подходит вам обоим, значит все хорошо. Ваши жизненные принципы меня не касаются. Конечно, все это до ужаса неромантично. Но что делать, если вы такие неисправимые прагматики.

— Мне бы не хотелось, чтобы из-за этого между нами пролегла трещина, — с неуверенной улыбкой заметила я.

Элли в ответ улыбнулась широко и открыто:

— Это еще зачем? Мы останемся подругами.

Чтобы доказать, что ни о какой трещине не может быть и речи, мы провели весь день вместе, болтаясь по Принцесс-стрит, наводненной стайками туристов, фотографировавших грандиозный Эдинбургский замок. Он возвышался на скале, точно величественный призрак Средневековья… и создавал дикий хаос, потому что туристы, самозабвенно щелкавшие фотоаппаратами в поисках лучшего ракурса, мешали прохожим и служили причиной уличных заторов. В течение нескольких часов мы посетили все магазины в центре города, пытаясь найти для Элли платье, достойное выдающегося случая. Сегодня вечером она собиралась на свидание. Да, именно на свидание. В «Старбаксе» она познакомилась с молодым человеком по имени Джейсон. Он пригласил ее встретиться вечером, и она ответила согласием. По ее словам, этот Джейсон произвел чертовски приятное впечатление. Но меня не оставляло чувство, что она затеяла все это с одной целью — досадить Адаму.

Я немного волновалась за Элли. После фиаско с Адамом это было ее первое свидание, и она жутко нервничала. Хотя у меня хватало собственных поводов для беспокойства, обслуживая клиентов в баре, я то и дело вспоминала об Элли и думала о том, как она там управляется с этим Джейсоном.

Короче, настроение коллегам в этот вечер я не оживляла. И впервые в жизни с нетерпением ждала, когда смена кончится и я смогу наконец уйти домой и все обдумать в спокойной обстановке.

Бар закрылся в час ночи, а дома я оказалась где-то около двух. Войдя в квартиру, сразу увидела, что из гостиной пробивается свет. Судя по всему, Элли еще не легла. Мне не терпелось узнать, как прошло свидание, поэтому я распахнула дверь и замерла, точно громом пораженная.

Комнату освещала лишь лампа, стоявшая у дивана, на котором в мягком полумраке возлежал, свесив длинные ноги, не кто иной, как Брэден. Глаза его были закрыты, и ресницы, бросавшие длинные тени на щеки, придавали ему удивительно юный вид. Судя по безмятежному, расслабленному выражению лица, он крепко спал. Странно было видеть его таким. Разница в возрасте между нами составляла восемь лет, и я постоянно ее ощущала. Он был более взрослым, чем я, более зрелым, ответственным и решительным. Но сейчас он выглядел совсем мальчишкой. Этот мальчишка не внушал мне ни малейших опасений. Наоборот, казался беззащитным. И мне это нравилось.

На столе лежала черная кожаная папка и какие-то документы, в файлах и без. Пиджак Брэдена висел на ручке кресла, ботинки стояли рядом с кофейным столиком, на котором красовалась пустая кружка.

Он что, решил перенести сюда свой офис?

Изрядно озадаченная, я тихонько вышла из комнаты. Почему-то я была уверена, что в пятницу вечером Брэден непременно отправится развлекаться в обществе Адама.

— Привет.

Я резко обернулась и увидела Элли. На ней было хорошенькое платье персикового цвета, мы его выбрали вместе. Золотистые босоножки, в которых ее ноги казались бесконечными, она уже сняла. Я поманила ее в кухню и прикрыла дверь, чтобы наши голоса не разбудили Брэдена.

— Как твое свидание?

Элли скрестила руки на груди, оперлась на стойку для завтрака и недовольно наморщила точеный носик.

— Весьма паршиво.

— Господи, что случилось?

— Случился Адам.

— Понятно. То есть ничего не понятно. Объясни.