Дуэт смерти Робертс Нора
— Знаю, вам надо продолжать работу, но позвольте мне кое-что сказать. Кэрол и Джона — наши старые друзья, а Дина… она была очаровательной девочкой. Во всех отношениях. Мне не всегда импонирует ваш стиль, лейтенант… Подожди, Джек, — нетерпеливо остановила она мужа, увидев, что он хочет вмешаться. — Прошу тебя. Я часто нахожу вас несносной, мне трудно вас понять. Но Кэрол и Джона — наши близкие друзья, а Дина была чудесной девочкой, — повторила Анна. — И если бы сам Джона не попросил вас взять это расследование на себя, я пустила бы в ход все свое влияние, чтобы дело поручили вам. Найдите этого ублюдка. Найдите ублюдка!
Анна разрыдалась, бросилась на шею мужу и спрятала лицо у него на груди.
3
Ева выскочила на улицу, где можно было дышать, не вдыхая вместе с воздухом чужое горе и отчаяние. Здесь она могла овладеть собой, повесить большущий замок на свои собственные воспоминания и чувства.
Она заметила двух патрульных, которых послала опрашивать соседей. Они возвращались к дому Макмастерса.
— Офицеры, рапортуйте.
— Лейтенант, мы прошли по всему кварталу, поговорили с жителями. Правда, в одном доме никого не было. Но соседи нам сообщили, что хозяева уехали из города три дня назад. Еще двое, как нам сказали, этим утром отправились посмотреть на парад в честь Дня мира. Местонахождение еще одного человека в настоящий момент неизвестно.
— Мне нужно его имя. Надо его отследить и допросить. То же самое с двумя другими. Все живущие в этом квартале, кто был дома последние сутки, должны дать показания.
— Слушаюсь. Те, с кем мы говорили, ничего особенного вчера не заметили, ни днем, ни вечером. Входила и выходила только погибшая девушка, больше никто к дому не приближался. — Женщина-полицейский, делавшая рапорт, открыла свою записную книжку. — Некая Хестер Прайвет видела жертву и говорила с ней вчера утром, примерно в десять пятнадцать. В тот момент девушка поливала растения у входа в дом, она сказала, что ей в этот день придется побегать по делам, потому что завтра должны вернуться ее родители. Прайвет говорит, что она в шутку спросила, не планирует ли девушка закатить вечером большую пирушку. Жертва, по ее словам, слегка смутилась, а потом засмеялась и сказала, что лучше спокойно проведет вечер дома. Прайвет попрощалась и отправилась по своим делам пешком.
Через плечо Ева видела, как крупный рыжий пес тащит своих хозяев — молодую пару — в парк, а бегун трусцой в ярко-красных шортах движется им навстречу.
— Свидетельница проходила мимо дома Макмастерсов позже в тот же день примерно около трех часов дня, когда водила детей гулять в парк, и еще раз около пяти, когда возвращалась с ними домой. Она уверена, что сигнализация была включена: оба раза она специально прошла близко к дому, чтобы это проверить, зная, что родителей девушки нет в городе. Однако ни по дороге в парк, ни по возвращении она жертву не видела.
— Хорошо. Дайте мне знать, как только найдете отсутствующих соседей и снимете с них показания.
Отпустив патрульных, Ева осталась на месте. Вскоре приехала перевозка из морга, в нее погрузили тело убитой девушки, вынесенное из дома в черном мешке. Ева увидела женщину с летящими по ветру светлыми волосами, бегущую к дому, и перехватила ее.
— Мэм, это место преступления. В данный момент вы не можете войти.
— Это Дина, да? Они не хотели говорить, что случилось… Полицейские. Сказали только, что был инцидент. Я поверить не могла… Это Дина? Что случилось?
— В данный момент я не могу дать вам информацию. Вы друг семьи?
— Да. Я соседка. Хестер Прайвет. Я только недавно говорила с двумя офицерами, но…
— Я лейтенант Даллас. Это вы вчера говорили с Диной?
— Да, прямо здесь, на этом месте. Она… О господи, это она? В этом черном мешке?
Отпираться бесполезно. Все равно скоро все всплывет в новостях.
— Дина Макмастерс была убита этой ночью.
Женщина отшатнулась, потом обхватила себя обеими руками, словно ей стало зябко.
— Но как? Как? — На глаза, широко открывшиеся от шока, навернулись слезы. — Кто-то вломился в дом? Она такая осторожная, всегда запирает все замки и включает сигнализацию. Она присматривает за моими близнецами, за моими мальчиками… и мне объясняет, как сделать дом безопасным, как проверять, все ли в порядке. О боже, боже! Мои мальчики ее обожают. Что я им скажу? Я могу чем-нибудь помочь, что-нибудь сделать? Джона и Кэрол… Они же в отъезде! Я знаю их телефон. Я могу…
— Они вернулись этим утром. Они в доме.
На минуту Хестер закрыла глаза, несколько раз судорожно вздохнула.
— Я… Я уже была готова подойти и постучать. Просто проверить, как там Дина… Просто спросить, не хочет ли она зайти к нам, остаться на ужин… Но я себя остановила. Если бы я только пошла… Я могу что-нибудь сделать? Хоть что-нибудь?
— Дина когда-нибудь приглашала кого-то из своих друзей, когда сидела с вашими детьми?
— Иногда с ней приходила Джо. Джо Дженнингс, ее лучшая подруга.
— А кто-нибудь из мальчиков?
— Нет. Боже! — Хестер рукой отерла слезы с мокрых щек. — Это против правил, а Дина к тому же ни с кем всерьез не встречалась.
— Она всегда соблюдала правила?
— Да, насколько я могу судить. А знаете, мне даже хотелось, чтобы она не была такой дисциплинированной. Она казалась мне такой юной и невинной для своих лет… А с другой стороны, рассуждала как взрослая. Она была такая ответственная! Я доверяла ей на сто процентов. Я доверяла ей своих детей. Надо было настоять, чтобы она пришла к нам на ужин. Но ведь ее родители уехали всего на пару дней, я и подумать не могла, что может что-то случиться! Я просто не подумала.
— Она когда-нибудь говорила с вами о парнях? О каком-то одном мальчике?
— Нет, о каком-то одном не говорила. Мы иногда говорили о мальчиках, но так… в общих чертах. У нее… у нее были такие хорошие отношения с матерью… Но иногда… кое-какие вещи девочка просто не может сказать маме. Да и по возрасту мы с ней ближе. К тому же я выспрашивала, — призналась Хестер с виноватой улыбкой. — Мне кажется, она была влюблена в кого-то. Я заметила, что она начала внимательнее относиться к своей внешности, к одежде, к прическе. Ну и еще… еще у нее стал такой взгляд… Вы меня понимаете?
— Да.
— Я ей об этом сказала, она смутилась: просто, говорит, примеряю новые вещи. Но этот ее взгляд… «У меня есть секрет», — вот что говорил этот взгляд. А что, какой-то мальчик с ней это сделал? Он ее… — В глазах Хестер вспыхнул ужас догадки. — О боже!
— Я не могу в данный момент сообщить вам детали. Я оставлю вам свою карточку. Если вспомните о чем-то, что вы видели, о том, что она вам говорила, вы позвоните мне. Может, это будет всего лишь мелочь, пустяк, все равно. — Ева протянула женщине свою визитную карточку. — Еще один вопрос. Когда вы видели ее вчера утром, не обратили внимания, у нее ногти были накрашены? На руках и на ногах.
— Нет. Я бы заметила: она редко красила ногти. И она была босиком. Поливала растения на крыльце босиком. Я бы заметила.
— Ладно, спасибо.
— Мне придется сказать мужу и нашим мальчикам. Им всего четыре. Не представляю, как я скажу им такое.
Хестер попрощалась и ушла, и в этот момент из дома вышла Пибоди.
— Электронщики на подходе. «Чистильщики» уже работают. Миссис Уитни помогает миссис Макмастерс уложить кое-какие вещи. Они пробудут у Уитни пару дней, смотря по обстановке.
— Не будем им мешать. Нам надо опросить друзей. Сейчас уже слишком поздно обследовать парк, беговые дорожки. Она бегала с восьми до девяти по выходным и по будням, когда в школу не надо было к девяти. Мы этим завтра займемся. Давай первым делом поговорим с Джеми.
— Это какой Джеми? Наш Джеми?
— Джеми Лингстром. Они дружили.
— До чего ж тесен этот поганый мир! — воскликнула Пибоди.
Ева ничего не ответила. С этим не поспоришь.
Она знала, что Джеми проводит лето дома: специально не следила, но старалась не упускать его из виду. Он был внуком убитого копа — чертовски хорошего копа! — и потерял сестру, когда ему было шестнадцать.
Словом, Джеми уже был знаком со смертью.
В шестнадцать лет он успел поразить воображение Евиного мужа: при помощи самодельного устройства заблокировал домашнюю сигнализацию Рорка и сумел проникнуть на территорию.
Ева знала, что летом Джеми подрабатывает у Рорка в одном из исследовательских отделов. Ей было известно и еще кое-что: Рорк злился и досадовал, что парень не хочет работать в частной компании. Джеми собирался стать полицейским и работать в Отделе электронного сыска. Ни о чем другом он и слышать не хотел.
— Раз уж они дружили, он захочет поучаствовать. Уж Джеми-то я хорошо знаю, — добавила Пибоди.
Ева пробивалась сквозь уличное движение праздничного дня. На тротуаре скапливались толпы, уличные киоскеры и лоточники готовились к предстоящему параду.
— Это пусть Фини решает. — «Тем более что там и связь имеется, — подумала Ева. — Фини дружил с дедом Джеми до самой его смерти». — Считай, он уже участвует. Он в списке ближайших друзей убитой, и он там единственный парень.
— Думаешь, у них был роман?
— Родители так не думают, но если верить показаниям матери и соседки, у нее кто-то был. Кто-то появился совсем недавно, и она держала это в секрете.
Пибоди задумалась.
— Если она была влюблена в Джеми, а он — в нее, вряд ли она стала бы это скрывать. Он как раз из тех, кого одобрили бы ее родители. Умный, ответственный, внук копа. Учится в Колумбийском университете, получает стипендию, причем у него было полно предложений от других престижных университетов. Он выбрал Колумбию, чтобы остаться в Нью-Йорке и быть поближе к дому и не оставлять надолго мать одну.
Поймав удивленный взгляд Евы, Пибоди пожала плечами.
— Он общается с Макнабом по чату, так что я много чего знаю. Джеми в последнее время круто пошел по девочкам. Ничего серьезного, какой-то одной девчонки у него нет. О Дине вообще не упоминал, я бы запомнила: все-таки я ее знаю. К тому же парни из колледжа вообще не смотрят на школьниц. Исключения бывают, но редко.
— А школьницы на кого смотрят? — спросила Ева.
— На мальчишек, на кого же еще? Для школьницы подцепить парня из колледжа — это, считай, продвижение по службе. Но Дина… она была не из таких. Она была хорошая, милая… Серьезная. Застенчивая.
— Уязвимая, — подытожила Ева. — Парень обратил на нее внимание, это лестно. Он знал, как ее разыграть. Она даже ногти покрасила.
— Что?
— В субботу, в не установленное пока время, она покрыла ногти лаком или пошла к маникюрше. Нарядилась: юбочка, хорошая блузка, украшения, макияж. Если ты проводишь вечер дома одна, ты что надеваешь?
— Пижаму или тренировочный костюм.
— Она не просто впустила его в дом. Она его ждала. — Ева подъехала к тротуару и остановила машину возле скромного городского особняка.
Один раз она уже ходила по этой дорожке. Вошла в этом дом и принесла Бренде Лингстром весть о смерти. Сказала ей, что ее дочь мертва.
На этот раз дверь открыл Джеми.
Когда это он успел так вырасти? Еве пришлось поднять глаза вверх, чтобы встретиться с его взглядом: странное, непривычное чувство. Он отрастил волосы. Светлые, растрепанные, они падали на лицо в полном беспорядке. Джинсы были все в дырах, присмотревшись к его мешковатой застиранной футболке, Ева узнала ухмыляющиеся лица популярной группы мусорного рока.
Черты лица словно стали тоньше, определеннее с тех пор, как она видела его в последний раз, он возмужал и похорошел. Опять-таки странно и непривычно. Ева поняла, что перед ней уже не мальчик, а мужчина.
Его заспанные глаза вспыхнули дружелюбием, но тут же насторожились.
— Вот дерьмо, — сказал он.
— Я тоже рада тебя видеть.
— Кто умер? Ты ж не просто так мимо проходила и решила заглянуть? Кто… Мама?!
В его взгляде отразилась паника, он схватил Еву за руку с такой силой, что она скривилась.
— Нет. А что, ее нет дома?
— Они с бабушкой уехали еще в пятницу, хотели воспользоваться праздником и пообщаться с какими-то подружками. Выходные для больших девочек. С ними все в порядке?
— Насколько мне известно, да. Нам надо войти, Джеми.
— Кто это? Скажи мне, кто умер?
Смягчить такой удар невозможно.
— Дина Макмастерс.
— Что? Нет! Быть того не может. Дина? О боже! О черт!
Он повернулся и шагнул в гостиную, почти не изменившуюся с тех пор, как Ева впервые принесла сюда известие о смерти почти два года назад. Джеми принялся вышагивать по комнате, едва не налетая на стол и стулья, кружа, как тигр в клетке.
— Дай мне минуту, хорошо? Дай мне одну чертову минуту.
Ева сделала знак Пибоди сесть, а сама осталась на ногах, пока Джеми использовал предоставленную ему минуту.
Он остановился, повернулся… В глазах появилось так не шедшее к его юному лицу выражение безнадежности.
— Когда?
— Сегодня, в три с небольшим ночи.
— Как?
— Мы об этом еще поговорим. Когда ты видел ее в последний раз?
— Черт… — Джеми потер переносицу. Этот жест его как будто немного успокоил. — Пару недель назад. Погодите…
Он сел на подлокотник кресла и уставился в пространство. Так прошло несколько минут.
Ева видела, как он овладевает собой. Если и впрямь решит пойти в полицию, у него есть стержень, у него получится стать хорошим полицейским, решила она.
— Во вторник. В этот ближайший вторник будет ровно две недели. Мы собрались большой компанией послушать новую группу — «Дробилка». Они играли в клубе «Зеро». Я ее пригласил, потому что мы с ней в последнее время редко виделись, а она любит музыку. Всякую, даже старую муть. Это клуб для подростков, она могла пройти без проблем. Группа оказалась полный тухляк, мы с Диной слиняли после первого отделения и пошли есть пиццу. Потрепались, обменялись новостями. Я проводил ее до дому, мы успели до полуночи. У нее же комендантский час.
— О чем вы говорили?
— Да так, о всякой ерунде. Школа, музыка, кино, компы. Она компами не слишком увлекалась, но ей нравилось меня слушать. Мы с ней сто лет друг друга знаем, дедушка дружил с ее отцом, а она хотела на будущий год поступить в Колумбию. Мы об этом тоже поговорили, я же отучился два семестра.
— Она говорила о своем дружке?
— О каком дружке? — насторожился Джеми. — Она ни с кем не встречалась, насколько я знаю. Не было у нее дружка. Она жутко комплексовала и дергалась, как только речь заходила о парнях. На встренки не бегала.
— Встренки?
— Свидания. Она не считала себя красивой, дуреха. Жаловалась мне: не знает, что говорить и как говорить. Мама говорила, что она просто стеснительная девочка, неуверенная в себе, что она из этого вырастет. А теперь, выходит, уже не вырастет, — с горечью добавил Джейми. — Что с ней случилось, Даллас?
— Ее родители уехали на выходные. — Ева специально говорила сухим деловым тоном. — Вчера, в не установленный пока час, она впустила кого-то в дом. Похоже, она его ждала и, насколько можно судить по тому, что нам о ней известно на данный момент, она его знала и доверяла ему. — Все равно он скоро все узнает, Ева это понимала. Пусть уж узнает сейчас и от нее. — Он ее связал, изнасиловал и убил. Джеми не дрогнул и не отвел от нее глаза. В них вспыхнула ярость, он вскочил на ноги, и вдруг его взгляд словно заледенел. «Да, он будет хорошим копом», — сказала себе Ева.
— Она никому ничего плохого не делала. Я в том смысле, что она была из тех, кто все на свете сделает, лишь бы никому не причинить вреда. Но она была сообразительной и проворной. И вовсе не дурой. Отлично овладела самообороной. Черт, она пару раз меня положила, когда мы вместе тренировались! Он не смог бы ее связать вот просто так. — Джеми щелкнул пальцами. — Она не сдалась бы без борьбы. Наверняка остались следы.
— Не исключено, что он подсыпал ей наркоты, чтобы ее обездвижить, а потом связал и надел наручники, чтобы она не дергалась. Она не сдалась без борьбы, она отчаянно боролась, Джеми, но было уже слишком поздно.
— Если она кого-то впустила, значит, она его знала. Тут ты права. Мы с ней не так тесно общались в последнее время, когда я пошел в колледж, и я не знаю всех, с кем она могла…
— В чем дело? — нахмурилась Ева. — Почему ты замолчал?
— Когда мы оторвались от остальных и общались за пиццей, она меня спросила, чего парни из колледжа ищут в девушках. Я пошутил. Сказал: того же, чего любой парень ищет в любой девушке. Но ей хотелось знать, что для них важнее — внешность или общие темы для разговора? И еще: правда ли, что мы всегда рассчитываем на секс? Мы свободно об этом говорили, потому что у нас с ней никогда ничего такого не было.
Джеми опустился на подлокотник кресла.
— Кажется, я ей сказал, что на секс не рассчитывают, на него надеются. Практически всегда. Но мне далеко не с каждой девушкой удавалось добиться успеха, хотя я со многими встречался. Я сказал, что о парнях из колледжа она еще успеет подумать, когда станет девчонкой из колледжа. Она улыбнулась. Я тогда не придал значения… Она улыбнулась и заговорила о другом. Только теперь понимаю: она не просто говорила о парнях. Она говорила о парне. Был какой-то парень. Сукин сын.
— Кому она могла о нем рассказать?
— Если и рассказала, то только Джо. Джо Дженнингс. ЛВМПН.
— Прошу прошения?
— Лучшая В Мире Подружка Навек. Они с малых лет неразлейвода. Но Дина умела хранить секреты, когда надо было. И вообще она больше любила слушать, чем говорить. Не любила выделяться, начинала психовать, когда люди обращали на нее слишком много внимания.
— Хорошо. Мы поговорим с Джо Дженнингс.
— Эй, а как насчет камер наблюдения? — вскинулся Джеми. — Она не стала бы выключать камеры даже ради хорошего знакомого. Первое домашнее правило. Железное. Камеры работают двадцать четыре часа в сутки.
— Похоже, убийца их отключил и забрал диски с записями.
— Значит, у него был доступ в техкомнату, а она под кодом. Значит, он знал код. Должен был знать… — Лицо Джейми, и без того бледное, стало белым, как кость. — Он все спланировал с самого начала. Он ее выследил. Он с самого начала вырубил камеры?
— Мы еще до этого не дошли.
— Даже если он сообразил, как все стереть с винта, и забрал диск… А это значит, он должен кое-что сечь в электронике, — все равно он там засветился. На винте остаются тени, эхо… Вы капитана на это дело бросили? У вас есть Финн?
— Возможно, он на месте уже сейчас. Со своей командой.
— Я хочу быть в этой команде. Даллас, ты должна меня включить.
— Ничего я тебе не должна, — строго отозвалась Ева. — Капитан Фини сам подбирает себе команду. Я в его дела не вмешиваюсь.
Джеми опять вскочил на ноги, напрягся всем телом.
— Ты же не станешь мне мешать.
— Это вопрос или заявление?
Джеми опомнился, а главное, вспомнил, с кем имеет дело.
— Это просьба.
— Как я уже сказала, электронная команда работает под началом Фини. Работать куда тяжелее, когда умер кто-то, кого ты знаешь. Но кому я это рассказываю? Кому же знать, как не тебе?
У Джеми напрягся кадык. Он кивнул.
— Когда Алиса была убита, Дина меня поддержала. Я за нее держался как за скалу. Мне ни с кем не хотелось разговаривать, но Дина от меня не отставала, не оставляла в покое, и мне пришлось с ней поговорить. А теперь я должен ее поддержать. Я справлюсь. Через три года я окончу колледж и поступлю в полицию. Сначала колледж, такой был уговор, но потом я получу жетон. А с кем надо, я разберусь.
— С кем это ты надумал разбираться?
— С Рорком, раз уж он платит за все, чего стипендия не покрывает. А ты этого не знала? — Еле заметная улыбка тронула губы Джеми. — Он тоже умеет хранить секреты, как я погляжу.
— Похоже на то. Если Фини даст добро, я не против твоего участия. Мне очень жаль, что ты потерял друга, Джеми.
— Ее родители уже знают?
— Это они нашли ее этим утром.
Джеми вздохнул.
— Мне хотелось бы зайти. Не только ради работы, может, я смогу им помочь.
— Они сейчас у майора Уитни.
— Все равно я поеду, поговорю с капитаном. Упрошу его взять меня в команду.
— Первым делом тебе следует переодеться. Даже электронные психи должны соблюдать хоть какие-то приличия.
— Там будет Макнаб. — Пибоди заговорила в первый раз после их прихода. Она встала, подошла к Джеми и обняла его. — Если не хочешь оставаться здесь один, поедем к нам. Закинь в сумку, что тебе может понадобиться, и поедем.
— Может быть. — Джеми снова вздохнул. — Спасибо. Да, может быть.
И тут, когда он опустил голову на плечо Пибоди, Ева увидела, что он все еще ребенок.
— Я вчера ходил на вечеринку. Может, если бы я взял ее с собой…
— Ты не смог бы ничего изменить. — Пибоди мягко отстранила его. — Давай отсюда уедем.
Джеми кивнул.
— Да, давай уедем.
— Он и сестру свою будет вспоминать, — заметила Пибоди, когда они вернулись в машину. — Он ничего не сможет с этим поделать. Большинство людей живет без таких вот жестоких потерь, без насильственной смерти, вторгающейся в их жизнь. Ему всего восемнадцать, а ему уже трижды пришлось с этим столкнуться.
— Может, работа с ОЭС поможет ему с этим справиться. Вот будь у тебя тайный приятель, ты бы о нем кому рассказала? Или держала бы в тайне?
— Мне так долго не везло с парнями, такое было паршивое везенье, что я бы, наверное, повесила рекламу на воздушный трамвай. Но Джеми прав, у меня тоже сложилось такое впечатление: она умела хранить секреты.
Ева подъехала по следующему адресу и остановила машину у многоквартирного дома.
— Ей было всего шестнадцать, и согласно нашей новой теории она была влюблена в парня старше себя годами. Джеми говорит, она расспрашивала его о парнях из колледжа. Что-то она должна была сказать кому-то. Я голосую за Лучшую В Мире Подружку Навек.
Двухуровневая квартира Дженнингсов была угловой. Женщина, открывшая дверь, явно была в запарке. И причиной тому, предположила Ева, мог быть доносившийся из квартиры спор на повышенных тонах, переходящий в крик. Яростные голоса — девчачий и мальчишеский — гремели так, что на лестнице было слышно.
— Да? В чем дело?
— Миссис Дженнингс?
— Да?
— Лейтенант Даллас, Департамент полиции и безопасности Нью-Йорка, и детектив Пибоди.
— Боже, на нас что, уже соседи жалуются? — Женщина вскинула вверх руки. — Вы меня арестуете, если я просто поднимусь и стукну их лбами покрепче? Прошу вас, очень прошу, арестуйте меня! Хоть посижу немного в тишине.
— Можно нам войти?
Женщина бросила короткий взгляд на жетоны.
— Да-да, конечно. Я даже не знаю, из-за чего они сейчас так разоряются. Все утро вцепляются друг другу в волосы. То одно, то другое… И это называется Днем мира, разрази меня гром! — с горечью воскликнула женщина. — А их отец играет в гольф! Ублюдок, — добавила она с едва заметной усмешкой. — А может, вы их арестуете? Мне не помешали бы хоть пять минут покоя!
Последние слова она прокричала в сторону лестницы, запрокинув голову и приложив сложенные рупором ладони ко рту. Это никак не повлияло на уровень шума.
— Миссис Дженнингс, мы здесь не из-за жалоб на шум. — «И почему она просто не велит им заткнуться к чертям собачьим?» — недоумевала Ева. — Мы из отдела убийств.
— Я никого не убивала. Пока. А что, в доме что-нибудь произошло? Несчастный случай?
— Нет, мэм. Мы пришли поговорить о Дине Макмастерс.
— О Дине? С какой стати вам… Дина?
Ева видела, что до нее дошло, но все-таки сказала:
— Она была убита сегодня после полуночи. Насколько нам известно, она дружила с вашей дочерью Джо.
— Дина? — повторила женщина, пятясь. — Но как? — Она подняла руки к голове, словно хотела поправить прическу, но ее волосы были стянуты хвостом на затылке, и она сжала пальцами виски. — Вы уверены?
— Да.
— Мы понимаем, что для вас это шок, миссис Дженнингс, — вступила в разговор Пибоди. — Не могли бы мы перемолвиться словечком с Джо? Нам бы это очень помогло.
— Джо? Джо ничего не знает. Джо со вчерашнего дня дома, никуда не отлучалась. Сегодня с утра ссорится со своим братом. Она ничего не знает.
— Ей ничего не грозит, — заверила женщину Пибоди. — Мы опрашиваем всех друзей Дины. Таков порядок. Вы давно знаете Дину?
— Да-да. Они были ближайшими подругами с восьми лет. Она… они… о боже! О мой бог! Что случилось?
— А не могли бы мы поговорить с Джо? — вклинилась Ева. — В вашем присутствии.
— Хорошо. Ладно. Ладно. — Миссис Дженнингс подошла к лестнице и схватилась за перила с такой силой, что костяшки ее пальцев побелели. — Джо! Джо! А ну-ка спустись, ты мне нужна. Сию же минуту! Мне сказать ей? Я должна…
— Мы сами ей скажем.
До Евы донесся демонстративно громкий топот, сначала она увидела на лестнице только ноги, а потом и всю девочку с копной каштановых кудряшек на голове и сердитыми карими глазами. На ней были черные шорты до колен и — по моде, смысла которой Ева не могла постичь, — целых три майки разной длины, так что голубая выглядывала из-под красной, а черная — из-под голубой.
— Ну почему всегда я? — возмутилась Джо. — Он первый начал. Он не хочет… — Она замолчала и густо покраснела, завидев Еву и Пибоди. — Я не знала, что кто-то пришел.
— Джо, детка…
— Я лейтенант Даллас, а это моя напарница, детектив Пибоди.
— Полиция? Может, заберете этого психа?
— Сама псих! — прорычал подросток с такой же копной каштановых кудряшек, отпущенных довольно длинно по новой моде, и с такими же сердитыми глазами, как у сестры, спускаясь по лестнице.
— Прекратите! Оба! Сейчас же!
Ну, наконец-то, подумала Ева. Явно ошеломленные приказом и тем тоном, каким он был отдан, ребята замерли и уставились на свою мать.
Ева выступила вперед и указала на кресло:
— Сядь.
— У меня неприятности? Я ничего не делала, честное слово.
— Психопатка, — пробормотал парень, но замер и съежился под ледяным взглядом Евы.
Ева опять повернулась к Джо:
— С глубоким прискорбием извещаю, что Дина Макмастерс была убита сегодня ночью.
— А? — Неверие проступило на лице девочки. — Что? — Слезы навернулись и выплеснулись мгновенно. — Мама! Мама! Что она такое говорит?
Вообще-то Ева предпочла бы предоставить Пибоди заниматься плачущими, но на этот раз она села напротив Джо, чтобы смотреть ей прямо в глаза. Ей и ее маме, потому что Мелисса Дженнингс втиснулась в кресло вместе с дочерью и обняла ее за плечи.
— Кто-то ее убил. Кто-то, кого она знала. Мальчик, с которым она встречалась тайком. Как его звали?
— Она не умерла. Мы в субботу вместе ходили по магазинам — мы с ней и Хилли. Зачем вы это говорите?
Брат подсел к ней с другой стороны, ссора была забыта.
— Она впустила кого-то в дом, пока родители были в отъезде. С кем она встречалась?
— Ни с кем.
— Ложь ей не поможет.
— Прошу вас, лейтенант. Разве вы не видите, как она расстроена? Мы все расстроены.