Слезы луны Робертс Нора

8

Над кастрюлями клубился пар, в сковородах шипело растительное масло. Утренние хлопоты не мешали Шону сочинять мелодии, и та, что крутилась сейчас в его голове, привела его в счастливейшее настроение. Он нанизывал ноты одну на другую, затем изменил тональность, чтобы добавить немного драматизма. Слова пока не складывались в его голове, но он знал, что рифмы рано или поздно придут. Мелодия получилась по-летнему теплой и солнечной и прогнала зимнюю мглу, а вчерашний разговор с Эйданом вернул привычный и столь обожаемый им покой.

Сейчас Шон даже не мог понять, почему так распсиховался. Малышка Мэри Кейт просто пробовала свои силы, как любая взрослеющая девчонка. Это пройдет, и очень быстро, благодаря его своевременному отступлению. Он до сих пор прекрасно помнил, как в свои восемнадцать тосковал по хорошенькой Коллин Бреннан. К счастью, он так и не собрался с духом, чтобы что-то предпринять, ведь Коллин Бреннан тогда было двадцать два года, и она была помолвлена с Тимом Райли.

Он справился с наваждением и уже через несколько недель заглядывался на другое хорошенькое личико. Само собой, в свое время он перешел от вздохов к действиям и открыл для себя чудо объятий с обнаженной женщиной. Что ж, это жизнь, прекрасная жизнь.

Однако он не бросался на первую встречную девицу и всегда с осторожностью подходил к выбору женщины. В результате, когда отношения исчерпывали себя, не оставалось места ни обидам, ни упрекам, лишь счастливые воспоминания. Он был не из тех мужчин, которые легкомысленно относятся к акту любви, и, похоже, именно из-за этого уже несколько месяцев был лишен радостей секса.

Скорее всего, именно поэтому Бренна О'Тул так его взбаламутила.

Хотя вряд ли — пока — он станет предпринимать что-либо для удовлетворения взбунтовавшейся плоти. Он не станет бросаться в омут по имени Бренна. Старшая из сестер О'Тул — загадка из тех, что лучше оставить неразгаданной. Немного времени, немного осторожности, и они вернутся на проверенную годами твердую почву. Надо только выждать, забыть парочку потрясающих поцелуев, и жизнь плавно покатится по наезженной колее в тишине и покое.

Шон проверил кипящие в бульоне засоленные свиные ножки с капустой и картофелем в мундире, добавил немного майорана — секрет улучшения вкуса, раскрытый в ходе собственных экспериментов. Он особенно любил подавать это блюдо, когда в паб заглядывали янки. Его всегда веселило, как по-разному, но неизменно забавно они реагируют, обнаружив в тарелке свиные ножки. Сегодня вечером Джуд собиралась помогать в зале, и вряд ли она его разочарует.

А сейчас пора жарить рыбу для двух туристов из Уэксфорда. Шон бросил в масло морского окуня и, услышав звук открывшейся задней двери, оглянулся.

В то же мгновение его спина словно окаменела, глаза сузились, а в животе свернулся колючий ежик.

— Как вкусно пахнет! — весело воскликнула Бренна, втянув носом воздух. — Свиные ножки? Жаль, в Уотерфорд-сити не удастся так полакомиться.

Она накрасилась, и в ушах что-то поблескивало. И, боже милостивый, она нацепила платье, не оставляющее простора для мужского воображения и выставляющее напоказ стройные, но сильные ноги.

— С чего это вдруг ты так вырядилась?

— Я еду ужинать с Дарси и ее дублинцами. — Правда, с гораздо большим удовольствием она подтащила бы стул к столу, наполнила бы тарелку и объелась бы свиными ножками, однако она дала слово, и отступать было некуда.

— Ты едешь на свидание с мужчиной, которого в глаза не видела?

— Дарси видела. Я, пожалуй, поднимусь и оттащу ее от зеркала, иначе она будет прихорашиваться еще час, а я умру с голода.

— Ну-ка, постой!

Она бы остановилась от одного его тона, резкого и совершенно ему не свойственного, но не успела повернуться, как Шон схватил ее за руку.

— Какой бес в тебя вселился?

— И надушилась, — с отвращением произнес он, уловив головокружительный аромат. — Я должен был это предвидеть. Немедленно разворачивайся и топай домой. Я этого не потерплю. Я не выпущу тебя в город в таком виде.

Она бы разозлилась — и ему мало не показалось бы, — если бы не оторопела от изумления.

— Не потерпишь? В каком виде?

— Да, не потерплю. И ты прекрасно понимаешь, на кого похожа. Удивляюсь, как твоя мама выпустила тебя из дома.

— Если ты вдруг забыл, мне двадцать четыре года. Мама перестала одобрять или не одобрять мой выбор несколько лет назад. И это уж точно не твое дело.

— Теперь мое. Марш домой и умойся!

— И не подумаю. — Она накрасила губы только потому, что в противном случае Дарси истратила бы на нее вдвое больше помады, но Шону этого знать не надо. Пусть бесится.

— Отлично. Тогда я сам тебя умою прямо здесь. — Шон подхватил ее под мышку и, не обращая внимания на визг и проклятия, и кулак, ткнувшийся в его висок, потащил к раковине. Сквозь черную пелену ярости он уже представлял, как сунет ее голову под кран и пустит воду на полную катушку.

И в эту минуту в кухню ворвалась Джуд.

— Шон! — Ее потрясенный и очень похожий на материнский тон остановил его лишь на мгновение. — Что ты делаешь, черт побери? Отпусти Бренну сию минуту!

— Я выполняю свой долг. Джуд, ты только взгляни, как она вырядилась и накрасилась. И все ради встречи с незнакомым уродом. Это неправильно.

Изрыгая проклятия, Бренна умудрилась вывернуться и попыталась укусить его, но сумела вонзить зубы лишь в рубашку Шона. Он оценил возникшую угрозу своему мужскому достоинству и еще крепче обхватил Бренну.

«Ну-ну, интересно», — подумала Джуд, подавив смешок, и строго сказала:

— Отпусти ее! Тебе должно быть стыдно.

— Мне? Она в этом платье все равно что голая, а стыдно должно быть мне?

— Бренна выглядит прелестно. — Не видя другого способа, Джуд подошла к Шону, старательно обходя лягающихся ног Бренны, и ухватила его за ухо. — Отпусти ее.

— А-а-а! Черт! — Последней женщиной, таскавшей его за ухо, была его мать, и тогда он так же, как и сейчас, не смог защититься. — Я же забочусь о ней. — Джуд продолжала выкручивать его несчастное ухо. — Ладно, отпускаю.

Шон поставил Бренну на ноги и обиженно вздохнул.

— Ты не понимаешь, — начал он и пошатнулся, получив сковородкой по голове.

— Идиот! Собака на сене!

Шон вцепился в край раковины и уставился на трех Бренн, шагающих к лестнице.

— Ты видела?! Она меня треснула сковородкой.

— Ты заслужил. — Джуд взяла его за руку. — Присядь. И радуйся, что она не схватила чугунную. Было бы хуже.

— Я не хочу, чтобы она ехала на свидание с каким-то дублинцем. — Оглушенный, Шон покорно плюхнулся на стул. — Я не хочу, чтобы она ехала в таком виде.

— Почему?

— Не хочу, и все.

Джуд осторожно ощупала его макушку.

— Не всегда получаешь то, что хочешь. Крови нет, но шишка будет огромная. — Джуд взяла Шона за подбородок, приподняла его голову, заглянула в глаза, чмокнула в щеку. — Я и не думала, что у тебя такая крепкая голова. Если ты не хочешь, чтобы Бренна встречалась с кем-то другим, почему ты сам никуда ее не приглашал?

Шон заерзал на стуле.

— Все не так.

— Неужели?

Джуд отошла к плите, выключила огонь под безнадежно подгоревшей рыбой.

— Я не хочу, чтобы так было.

Уголки ее губ дрогнули. Джуд поспешила отвернуться, чтобы скрыть улыбку, и достала из холодильника еще одну рыбину.

— Вынуждена повторить: не всегда получаешь то, что хочешь.

— Это не обо мне. — Шон поднялся, выждал, когда комната перестала вращаться. — Я осторожен в своих желаниях.

— Как я когда-то. А потом пожелала большего, и вот я здесь.

— А я уже там, где хочу, поэтому могу позволить себе осторожность.

Джуд повернулась к нему, взглянула с сочувствием и нежностью.

— Упрямец.

— Уж какой есть. Не беспокойся, я сам. — Шон сдвинул сковородку с подгоревшей рыбой, достал чистую, налил в нее масло. — Милая, пожалуйста, попроси Эйдана налить туристам пива за мой счет и извиниться за задержку.

— Хорошо. — Джуд направилась к двери, обернулась. Эти семейные отношения еще были для нее внове. — Шон, может, тебе и нравится, как ты живешь, может, это то, что тебе нужно, но иногда необходимо это проверить. Сделать шаг вперед или отступить. Хватит топтаться на месте, это несправедливо и по отношению к Бренне, и по отношению к самому себе.

— Совет психолога? — Оглянувшись, Шон увидел, как она вздрогнула и потупилась. — Джуд, не обижайся. Ты права. Я просто еще не понял, куда идти. — Он нахмурился, выложил рыбу на сковородку. — Дело в том, что она на меня надавила, а я не выношу давления. Вот я и уперся.

— Это я могу понять, но я и Бренну понимаю. Она из тех, кто просто не может не давить, не подталкивать. Так или иначе.

— Ну, да. — Он осторожно дотронулся до шишки на голове. — Так или иначе.

— Если ты вытерпишь еще один совет, то я скажу следующее: когда услышишь, что Бренна спускается, найди себе какое-нибудь дело в кладовке.

— Ты мудрая женщина, Джуд.

— Здорово, правда? — Дарси припудрила носик перед зеркалом в дамской комнате ресторана и покосилась на отражение Бренны.

— Еда очень вкусная, — проговорила Бренна, поймав на себе взгляд подруги.

— Вкусная, но я не только о еде. Так приятно для разнообразия пообщаться с утонченным мужчиной. Мэтью целый год жил в Париже, — похвалилась Дарси своим новым знакомым. — Он говорит по-французски, как настоящий француз. Я подумываю незаметно подвести его к мысли пригласить меня в Париж на выходные.

Бренна рассмеялась, хотя у нее было совсем не веселое настроение.

— А он будет уверен, что сам это предложил.

— Естественно. Мужчинам так больше нравится. А Дэниел от тебя без ума.

— Симпатичный парень. — Понимая, что Дарси еще вечность будет наводить красоту, Бренна достала свою губную помаду, вернее, помаду Мэри Кейт, тайком позаимствованную из ванной комнаты.

— Не просто симпатичный, а красивый и чертовски богатый. Почему бы им обоим не пригласить нас в Париж?

— У меня нет ни времени на Францию, ни желания расплачиваться за путешествие вполне предсказуемым способом.

— Время всегда можно найти. — Дарси взбила волосы. — И умная женщина, если хочет, никак не расплачивается. Я вовсе не собираюсь спать с Мэтью.

— Мне казалось, он тебе нравится.

— Нравится. Просто не возбуждает определенных желаний. Хотя это еще может измениться, чем черт не шутит.

Поджав губы, не поднимая на подругу глаз, Бренна покрутила в руках тюбик с помадой.

— Ты когда-нибудь хотела переспать с мужчиной, который не хотел спать с тобой?

— Никогда еще не встречала мужчину, который не тянулся бы к ширинке при малейшем намеке. Они так устроены, и нельзя их винить.

— Но ведь бывает так, что женщина не привлекает мужчину в этом смысле.

— Бывает. У любого правила есть исключения, но тебе нечего тревожиться. — Дарси ободряюще похлопала Бренну по плечу. — Дэниела ты точно привлекаешь. Я уверена, он с радостью переспал бы с тобой, если бы ты захотела.

Вздохнув, Бренна сунула помаду в сумочку.

— Какое облегчение!

Бренна чудесно провела вечер. Лучший вечер в ее жизни. Вкусная еда в хорошем ресторане в приятной компании.

Но по правде она чуть не умерла от скуки, хотя еще не была готова это признать, и поэтому дала Дэниелу номер своего телефона и сказала себе, что встретится с парнем, если он позвонит и пригласит ее.

Он вежливый и веселый, твердила она себе, ведя грузовик от паба, где ее высадили после свидания. Он делал вид, что интересуется ее работой, расспрашивал, какие фильмы она любит смотреть. Оказалось, что им обоим нравятся американские фильмы в жанре жесткого детектива.

Дэниел оказался гордым обладателем большой коллекции таких видеофильмов и намекнул, что Бренна могла бы приехать в Дублин, и они устроили бы свой маленький кинофестиваль.

Может, это бы ей даже понравилось, как понравился легкий прощальный поцелуй. Дэниел вел себя очень деликатно, не распускал руки при первом знакомстве.

Идеальный парень.

И будь проклят Шон Галлахер за то, что отбил у нее всякое желание целоваться с другим мужчиной.

Бренна сбавила скорость, остановила грузовик на дороге у коттеджа, окутанного легким туманом.

О, змей-искуситель дома, в гостиной горит свет. Наверное, играет на пианино, наслаждается своей музыкой. Если бы окно было открыто, она бы услышала.

Жаль, что ничего не слышно.

Ей безумно захотелось свернуть в проулок, зайти в коттедж и высказать все, что наболело, и, может, треснуть парня еще разок.

Но этим она показала бы, что придала значение его выходке. Нет, надо держаться от него подальше.

Что же это за мужчина, который сегодня целует тебя так, словно готов делать это вечно, а назавтра ведет себя, как разъяренный папаша?

Умыть он ее захотел! Идиот!

Бренна презрительно фыркнула и уже хотела уехать, но заметила движение в верхнем окне. Какой ужас! Неужели Шон видел, как она таращится на коттедж?

Она даже не успела покраснеть от смущения. У окна стояла женщина с сияющими в лунном свете длинными светлыми волосами.

Бренна вздохнула, опустила боковое стекло, оперлась о пего скрещенными руками и положила на них голову.

Бедная одинокая Красавица Гвен с разбитым сердцем. Сколько ночей стоит она у этого окна? И все из-за мужчины.

— Почему мы так мучаемся из-за них, Гвен? Почему впускаем их в свое сердце, в свои мысли? По сути, от них одни неприятности.

Его сердце в его песне. Бренна услышала эти слова, будто их шепнули прямо ей на ухо. И ты тоже. Слушай.

Бренна крепко зажмурилась, пытаясь заглушить что-то огромное, пугающее, что зазвучало в ее голове.

— Нет, нет! Я покончила с ним, я больше не буду думать о Шоие, не буду тратить на него время. Хватит с меня.

Бренна резко подала грузовик задним ходом и помчалась домой.

Шон знал, что в этот день Бренна работает одна. Специально проверил. Мика О'Тула вызвали в отель, а Джуд отправилась по делам в деревню.

Поднимаясь на второй этаж, он слышал стук молотка. То есть женщина вооружена, и он сильно рискует.

Почти всю ночь он думал о сложившейся ситуации. Это уже вошло у него в привычку и стоило ему многих бессонных часов. И в конце концов он пришел к выводу, что Джуд права. Пора сдвинуться с мертвой точки. Куда-нибудь. Куда, он еще не знал, но надеялся, что предстоящий разговор определит направление.

Стук молотка доносился из гардеробной в будущей детской. Шон вошел и вдруг, поддавшись порыву — странное дело: обычно он ничего не делал, не подумав хорошенько, — запер дверь и сунул ключ в карман. Теперь Бренна не сможет уйти, пока он не выскажется, хотя разъярится непременно.

— Джуд? Ты так быстро вернулась? Тогда взгляни на полочки и скажи, устраивают ли они тебя. — Бренна, стоявшая на третьей ступеньке стремянки, оглянулась через плечо и увидела Шона.

Он ждал потока проклятий, но Бренна посмотрела на него, как на пустое место, и вернулась к работе. Плохой знак.

— Я хочу поговорить с тобой.

— Я работаю. У меня нет времени на болтовню.

— Мне очень нужно поговорить с тобой. — Шон вошел в просторный стенной шкаф, положил ладонь на ее бедро и чуть не отскочил, когда Бренна взглянула на него сверху вниз и поудобнее перехватила рукоять молотка. — Ты не могла бы отложить эту штуковину?

— Не могла бы.

Он не был трусом, однако мозги у него имелись, и он выдернул молоток из ее руки.

— У меня на голове шишка размером с мячик для гольфа. Я не хотел бы заработать еще одну. Всего несколько слов.

— А мне нечего тебе сказать, Шон, и, поскольку я дорожу нашей давней дружбой, пожалуйста, оставь меня в покое.

Шон запаниковал.

— Я хочу попросить у тебя прощения. Бренна отвернулась, вытащила рулетку.

Эта женщина пробуждает в нем самые дурные инстинкты, подумал он, хватая ее за бедра и стаскивая со стремянки. Бренна развернулась, и, хотя он ожидал удар, не стал уворачиваться, поскольку заметил в ее глазах слезы.

— Прости. — Паника слегка отступила и задержалась где-то в груди. — Не плачь. Я этого не вынесу.

— Я не плачу. — Пусть слезы выжгут глаза, но ни одну она не прольет перед ним. — Я просила оставить меня в покое. Ты не ушел, тогда уйду я.

Бренна решительно зашагала к двери, дернула ручку и вытаращила глаза.

— Ты запер дверь! — Она развернулась. — Ты совсем спятил?

— Я знаю тебя и понимал, что ты не захочешь меня выслушать. Но так тебе придется.

Бренна покосилась на ящик с инструментами, явно мысленно выбирая подходящее оружие. Несмотря на искренность своих извинений, Шон не был готов к колотым или резаным ранам и заслонил арсенал собственным телом.

— Ты сама сказала, что дорожишь нашей дружбой. Я тоже ею дорожу. Очень дорожу нашей дружбой и тобой, Бренна.

— И поэтому вчера вечером обращался со мной, как со шлюхой?

Ее сорвавшийся голос доконал его.

— Наверное, ты права, но я не привык видеть тебя такой, — уныло согласился Шоп.

— Какой — такой?

— Красивой. — Ее глаза округлились от изумления, и Шон бросился ковать железо, пока горячо. — Утонченной, женственной.

— Я ведь и есть женщина, Шон.

— Я знаю, но ты обычно не даешь себе труда подчеркнуть это.

Шон невольно расковырял старую рану, и Бренна ощетинилась.

— Интересно. Значит, если я могу вбить гвоздь или залатать трубу, я уже и не женщина? Значит если я накрасила губы и надела платье, сразу стала шлюхой?

— Нет. Я ничего такого не думаю. Я вел себя глупо, отвратительно. Мне очень жаль.

Бренна промолчала, ион занервничал. Сунул руки в карманы, вытащил. Пожалуй нужно довести дело до конца.

— Если честно, когда ты вышла я думал о тебе, о нас и разозлился, что ты вырядилась для другого. Я заревновал. Тогда я этого не понимал и даже, когда пришел в себя, не хотел этого признавать. Я никогда раньше не ревновал. Жуткое ощущение.

Бренна выслушала его признание спокойно, не делая попыток перебить.

— Пожалуй, — только и сказала она.

— Я подумал, что ты сделала это — надела платье, распустила волосы, накрасила губы, — чтобы расшевелить меня.

«Могла бы», — подумала Бренна и кивнула.

— Но мне это и в голову не пришло. У меня мозги иначе устроены. — Вслух произнесла она.

— Да, ты бесхитростная. Я знаю. — Шон шагнул к ней, она отступила. Он сделал еще один шаг. Она снопа отступила. — Бренна, почему ты отступаешь? Разве не ты сама все это затеяла?

— Я, конечно, но я передумала. И мне еще надо как следует поразмыслить. Пожалуйста, держись пока подальше, — попросила Бренна и снова занервничала, замстив блеск, появившийся в его глазах. — Мы дружим с самого детства, и я не хочу потерять эту часть своей жизни. Если бы, когда я заговорила о сексе, ты просто ухмыльнулся и сказал: «Отличная мысль, Бренна, пошли в постель», все обошлось бы. Мы оба получили бы удовольствие и расстались друзьями. Но мы упустили момент, и все осложнилось.

Шон преградил ей путь к отступлению: уперся ладонями в стену и не дал Бренне выскользнуть из-под его рук.

— Ты привыкла действовать импульсивно, а я долго думаю. Ты мчишься, я ползу.

Не только его руки удерживали ее на месте, но и гордость.

— Господи, Шон, ледник ползет быстрее тебя.

— Но я нее равно попадаю туда, куда хочу, верно? Бренна, я думаю, что с твоими порывами и моей медлительностью, твоей стремительностью и моей осторожностью мы сможем встретиться где-то посередине.

— Что-то слишком заумно.

— Я слышу, как колотится твое сердце, — прошептал он, придвинувшись к ней почти вплотную и опустив ладонь на ее грудь. — Ее глаза настороженно вспыхнули, губы чадрожали. — А теперь чувствую. Я давно хочу коснуться тебя.

У нее подкосились ноги.

— Ты даже не думал обэом, пока я не предложила.

— Но мне твоя идея понравилась. — Шон опустил голову и склонился к ее губам, если честно, мне трудно думать о чем-то другом. Когда я шел сюда… — Губы Шона скользнули по ее подбородку. — Я хотел извиниться, помириться. Я был почти уверен, что сделаю шаг назад и успокоюсь. Но сейчас я просто хочу касаться тебя. — Ее груди напряглись под его пальцами. — Я хочу попробовать тебя, хочу узнать Бренну, которую я не знал раньше.

И с этими словами он наконец накрыл ее губы своими.

Чтобы удержаться на ногах, Бренна вцепилась в его бедра. Теплая волна разлилась по ее телу. Она успела подумать, что может без остатка раствориться в этом изумительном тепле,

— Подожди! Подожди. Ты думаешь, что мне нужны все эти уловки? — Онаотвернулась, но что кончилось тем, что он сжал губами ее ухо. О Боже, парень просто волшебник. — Я не нуждаюсь в ухаживаниях. — Она дышала с трупом, головакружилась. — Или в соблазнении.

— Я нуждаюсь. — Шон наклонил ниже голову, чтобы коснуться губами ее шеи.

— Если ты решил, а мне кажется, ты решил, что мы все-таки должны заняться сексом, давай сбегаем на часок в твой коттедж.

Шон рассмеялся, уткнувшись лицом в ее шею, нежную, как шелк, и словно согретую солнцем.

— Бренна, я правда хочу тебя. — Она задрожала, и он снова нашел губами ее губы. — Но сначала я хочу свести нас обоих с ума.

— Зачем?

— Ради большего удовольствия. Тебе нравится, когда я дотрагиваюсь до тебя вот так? — Она задрожала, когда его пальцы забрались под ее рубашку. — Нравится, я вижу. У тебя глаза затуманились.

— Я почти ослепла. К черту коттедж, давай покончим с этим здесь.

Но когда она обхватила руками его шею, он рассмеялся и закружил ее.

— Ну, нет, не здесь. Я не собираюсь лишать нас удовольствия.

— Ты что-то говорил о середине, но мне кажется, что ты решил все сделать по-своему.