Новый рассвет Браун Сандра

– Пойди сделай все, что положено невесте перед свадьбой. – Он улыбнулся. – Я скажу парням, что мы едем в город.

– Сколько у меня времени?

– Полчаса.

Бэннер поспешила в дом, чтобы помыться и переодеться. Расчесывая волосы, она вдруг поняла, что Джейк так по-настоящему и не объяснился ей в любви.

…– Куда мы едем?

– Сидите смирно, миссис Лэнгстон. Хочу вам кое-что показать. – Они ехали в повозке.

Правил Джейк. Они возвращались на ранчо другой дорогой.

– Сюрприз?

– Считай это свадебным подарком.

– Один у меня уже есть. – Бэннер гордо подняла левую руку, на которую Джейк во время церемонии бракосочетания надел тонкое золотое колечко. – Когда ты его купил?

– В тот же день, как выправил лицензию.

– Значит, ты был уверен, что я соглашусь.

– Надеялся, – возразил он и запечатлел на полураскрытых губах жены нежный поцелуй. Почувствовав теплое влажное прикосновение ее языка, он застонал. – У тебя совсем нет стыда?

– Когда дело касается тебя, то нет. – С минуту Бэннер разглядывала пейзаж. – Наверное, я не лучше Ванды Бернс.

Джейк обернулся.

– Я тебя выпорю, если будешь себя с ней сравнивать!

– Но это так. У нее был ребенок от мужчины, за которым она не была замужем. И у меня тоже. Так в чем разница?

– Разница огромная! – воскликнул он. – У тебя был только один мужчина. Это главное.

Боевой дух Бэннер улетучился. День был чудесным, она была счастлива и совсем не хотела спорить. Она прижалась к руке Джейка и положила голову ему на плечо.

– Да, у меня был только один мужчина. И я, наверное, уже любила тебя, когда той ночью пришла в конюшню. Иначе я бы ни за что так не поступила.

– Рад, что вовремя оказался на месте, – шепнул Джейк ей на ухо и поцеловал.

Через несколько минут он остановил лошадь перед воротами, сделанными из двух толстых стволов деревьев, соединенных вверху брусом. Ворота стояли поперек дороги, ведущей к дому. В город они ехали другим путем, так что раньше Бэннер их не видела.

– Что это?

– Тот самый сюрприз.

Бэннер хотела соскочить с повозки с обычным проворством, но Джейк осторожно поднял ее на руки и поставил на землю.

– Ты должна беречь себя, милая. – Загорелая рука, коснувшаяся живота, привела ее в трепет. Джейк нежно поцеловал ее в губы, лаская место, где таилось дитя. Потом провел через ворота. По телу Бэннер все еще пробегал жар мимолетной ласки. Джейк развернул ее так, чтобы она взглянула на ворота сзади.

– Ох! – Бэннер прижала ладони к губам. На глазах выступили слезы. На деревянном брусе были выжжены слова: РАНЧО «СЛИВОВЫЙ РУЧЕЙ». – Так ты передумал?

– Нет. – Джейк с сожалением покачал головой. – Я по-прежнему считаю, что это ужасно глупое название для скотоводческого ранчо.

– Тогда почему? Для чего ты столько возился?

Он положил руки ей на плечи и повернул к себе лицом.

– Мне хотелось сделать что-нибудь, чтобы порадовать тебя, чтобы ты улыбнулась, а не заплакала. Я принес тебе столько несчастий, пусть ненамеренно, но все-таки. И мне захотелось хоть раз в жизни тебя обрадовать.

Бэннер упала в объятия Джейка. Если бы он не был таким сильным, он бы опрокинулся на спину. Он обнял ее и властно прижал к себе. Зарывшись лицом в ее шею, вдохнул аромат ее духов. Они пахли жасмином и солнцем. Объятие было долгим. Потом Джейк высвободился.

– Хочешь, пообедаем на свежем воздухе? Жена священника собрала нам целую корзину.

Бэннер радостно кивнула. Джейк отвел лошадь на лужайку и поставил повозку под деревом. Достал из-под сиденья корзину.

– Как тебе удалось ее подкупить, что она нам столько наготовила? – поинтересовалась Бэннер.

Джейк благоразумно подыскал священника из деревенской церкви подальше от Ларсена. Если бы он отправился к настоятелю той церкви, прихожанами которой были Коулмэны, слух распространился бы с быстротой лесного пожара, и Росс с Лидией узнали бы новость задолго до того, как Джейк был бы готов им о ней сообщить. К счастью, пастор не узнал ни его, ни Бэннер и был рад обвенчать их.

Его толстушка жена играла на органе, а дочь, старая дева, выступила свидетельницей. На прощание жена вручила Джейку корзину и пожелала долгой и счастливой жизни.

– Я ее не подкупал. Наверное, я ей просто понравился, – горделиво сказал он. У пекановой рощицы он приметил полянку, заросшую густым летним клевером. В воздухе пахло жимолостью и сосной. Дул легкий южный ветерок, в тени раскидистых ветвей стояла приятная прохлада.

– Ты о жене или о дочери? – поддразнила Бэннер. – Она с тебя воловьих глаз не сводила.

– Я не заметил. Смотрел только на тебя.

Джейк опустился на клевер и посадил Бэннер рядом. Не дав опомниться, опрокинул ее на спину и коснулся горячими губами. Его язык обжег ее губы. Он стал легонько поглаживать ей грудь.

Бэннер шевельнулась под ним, полная нетерпеливого желания. Но он сел, и она, всхлипнув, взмолилась:

– Ну иди же сюда.

– Если мы ляжем прямо тут, в клевере, ты помнешь свое нарядное платье.

Она недовольно вздохнула, но позволила усадить себя. Потом сдернула шляпу и отбросила ее.

– Я не боюсь за платье.

Джейк щелкнул ее по носу.

– Значит, ты еще не очень повзрослела. Я хорошо помню, что на каждом твоем платье или не хватало пуговицы, или зияла дыра, или отвисал подол.

Бэннер засмеялась, вытаскивая из волос шпильки. Тяжелый узел рассыпался по спине темным водопадом кудрей.

– Ма зашивала мне их чуть ли не каждый день, но с твоей стороны неблагородно об этом напоминать.

С любовью собранная корзина оказалась полным-полнехонька: там лежали куски копченой ветчины, буханка разогретого в печи хлеба, банка сливового варенья, пирожные со свежими персиками, такие рассыпчатые, что крошки прилипали к пальцам.

Облизывая пальцы, Джейк сказал:

– Ты похожа на лютик.

На Бэннер было желтое платье того же нежного оттенка, что и цветок.

– Спасибо, муженек.

Как ей могло прийти в голову, что она любит Грейди или кого угодно еще, если на свете есть Джейк? Такой высокий, длинноногий, весь из одних мускулов. Он ходил развинченной походкой, качая бедрами, как все ковбои, но под кажущейся вялостью дремала сила, при мысли о которой Бэннер трепетала от нетерпения.

Из-под бровей, почти белых от природы и к тому же выгоревших на солнце, сверкали глаза, такие синие, что, погружаясь в них, она стонала от сладкой боли. Ей нравилась каждая морщинка на его лице, нравилась сила его характера, даже его упрямство.

Бэннер томно вздохнула.

– Устала? – Она покачала головой. – Хочешь домой?

– Рановато.

Джейк улыбнулся и прислонился к стволу дерева.

– Приляг. – Он положил ее голову к себе на колени. Стояло лето. Было тепло, но не жарко. После вкусного обеда они пребывали в блаженной сытости. В зарослях жимолости гудели пчелы. Ветерок ласково шелестел в листве. По небу лениво проплывали облака, белые и легкие, как пух.

Двое влюбленных расслабились в истоме, но близость друг друга не давала уснуть. Густые волосы Бэннер шелковым покрывалом рассыпались по коленям Джейка. С каждым тихим вздохом ее грудь поднималась и опадала. Джейк восхищенно водил пальцем по ее лицу.

– Пора возвращаться домой и приниматься за работу, но мне лень, – признался он.

– Я всерьез подумываю о том, чтобы уволить тебя.

Джейк улыбнулся и прошептал:

– Ты великолепна, Бэннер Коулмэн. – И наклонился, чтобы поцеловать ее.

Прежде чем отдать ему свои губы, она поправила:

– Бэннер Лэнгстон.

Джейк целовал Бэннер, дав волю страсти, его язык метался у нее во рту. Она обхватила его за шею и, притянув к себе его голову, выгнулась ему навстречу.

Джейк расстегнул несколько пуговиц ее корсажа и обнажил сосок, глянувший на него, как сердцевина восхитительного цветка, окруженный тонким батистом, кружевами и атласными лентами.

– Нежная, нежная девочка. – Он ласкал сосок кончиками пальцев, потом губами. Потом языком. Горячо, влюбленно, влажно.

Бэннер всхлипывала от животного наслаждения, голова ее металась из стороны в сторону.

Вдруг Джейк откинулся и прижался спиной к стволу дерева. Протестующе застонав, Бэннер уткнулась лицом в его пах и только тут поняла, как велики его мучения и что их вызывает.

– Джейк! – Ее голос дрожал. Она призывно коснулась ширинки брюк.

Он громко дышал, стиснув зубы.

– Через минуту я буду в порядке, только…

– Только что?

– Бэннер, – прихрипел он, – убери голову с моих коленей.

– Почему?

– При каждом твоем движении… о боже… я чувствую твое дыхание. Это не помогает делу, милая.

Она с минуту глядела на его исстрадавшееся лицо, потом опустила глаза на то, что находилось прямо перед нею. Она колебалась всего одно мгновение, потом нежно поцеловала мужскую плоть.

– Ох…

Джейк запустил руки ей в волосы и всеми десятью пальцами крепко обхватил ей голову. Он не отталкивал ее и не притягивал к себе. Просто смотрел, как человек, не знающий, что делать, мучимый пыткой, но испытывающий экстаз. Его неровное дыхание вырывалось сквозь стиснутые зубы. Он крепко зажмурился.

Бэннер снова приблизила губы. На этот раз они замешкались. Подождали мгновение и задвигались.

Из уст Джейка вырывались нечленораздельные звуки, наконец он выкрикнул ее имя. С каждым движением ее губ он повторял его снова и снова.

Руки Бэннер тоже двигались легко и быстро, как крылья бабочки. Застежки, пуговицы, ткань не могли их удержать. Само небо услышало стон, который издал Джейк, когда ощутил на своем теле ее дыхание, прикосновение ее нежных-нежных губ, робкого языка.

– Бэннер, Бэннер.

Имя ее звучало сладчайшей песней, а ласки были так нежны, что хотелось умереть, ибо в жизни ему никогда уже не испытать такого наслаждения.

Джейк вытащил одну руку из волос Бэннер и провел по ее шее, коснулся груди. Пробравшись сквозь нижние юбки, нашел над подвязками колено, гладкое бедро, кружевной край панталон. Его рука блуждала на ощупь, сражаясь с завязками и пуговицами, пока не коснулась тела, нежного, как теплый атлас.

Гнездо темных волос пленило его ласкающие пальцы столь же надежно, как сама Бэннер пленила его сердце. Под его ласками она источала влагу, отвечая движениями, простыми и древними, как сама вечность.

Ее губы уносили его на небеса. Но человек недолго может выдерживать такое блаженство. Сердце и чресла Джейка заполыхали огнем. Когда терпеть не стало мочи, он перевернулся и, накрыв ее своим телом, одним быстрым движением проник в сладкую глубину.

Они неотрывно глядели друг другу в глаза. Он долгими, медленными толчками проникал глубоко в нее, возвращался обратно, снова погружался.

Никогда доселе их любовь не была столь всепоглощающей. Ее тело откликалось на каждое его движение. Их словно качало в огромной колыбели. Когда подошел срок, колыбель перевернулась и выбросила их в неведомую сверкающую вселенную. Они плыли и парили в небесах, их сердца пели. Счастье казалось бесконечным. Потом они плавно выскользнули в реальный мир.

Они пробудились в объятиях друг друга. Их тела были такие потные, что одежда прилипла.

Джейк обессиленно приподнял голову, оторвавшись от плеча Бэннер. По ее лицу пробегал переменчивый рисунок света и тени, падающей от листьев, которые шевелил ветерок. Она приоткрыла глаза. Солнечные лучики мерцали в зелено-золотых глазах.

Все еще охваченный ее телом, он прошептал:

– Ты моя женщина, Бэннер. Ты, и больше никто.

Она слабо улыбнулась и дрожащими пальцами коснулась губ, прошептавших эти слова. Любовь прокатилась по ее телу, как река золотого вина.

Но неугомонным чертенком засвербила мысль: распространяется ли эта клятва на ее мать?

С немалым трудом им удалось привести в порядок одежду. Бэннер старательно вычесывала из волос сучки и листья. Но от зеленых пятен на желтом платье избавиться было нельзя. Она помогла Джейку убрать остатки пикника и рука об руку прошла с ним к коляске, где мирно паслась лошадь. Джейк подождал, пока они отъедут, и сказал:

– Думаю, мы должны сообщить твоим родителям. – С этими словами он повернул голову, чтобы оценить ее реакцию.

– Я бы с удовольствием. Мне на весь мир хочется кричать об этом.

Сам Джейк был настроен не так оптимистично.

– Им это может не очень понравиться. Мы должны осторожно подготовить их, может быть, сначала просто поставить в известность, что поженились, а о ребенке рассказать в другой раз.

– Они любят тебя, Джейк. Любят с тех пор, как вы познакомились.

– Но не в качестве зятя. Особенно меня беспокоит, как воспримет это Росс, – мрачно подытожил Джейк.

Бэннер ободряюще улыбнулась.

– Я сумею убедить папу, если он заупрямится. – Она положила руку ему на бедро. – Какая разница, одобрят они или нет. Ты мой муж, и ничто этого не изменит.

Ее оптимизм был заразителен. К тому времени, как они загрузили повозку на самодельный плот и начали переправляться через реку, Джейк уже совершенно осознал, что ему больше не нужно скрывать свои чувства к Бэннер. Он мог коснуться ее, когда захочет, и не оглядываться через плечо. Она его жена, и ему не терпелось сообщить об этом всему свету.

Он помог ей подняться на берег и, обняв за талию, повел во двор. Дойдя до ворот, ласково поцеловал в губы.

– У меня волосы очень растрепаны? – спросила она.

Он вынул цветок клевера из непокорных кудрей.

– Нет.

– Обманщик. Как ты думаешь, они догадаются, чем мы занимались по дороге из города?

Он коснулся губами ее уха.

– А тебя это волнует?

– Нет. – Она тихонько рассмеялась. Он крепко прижал ее к себе.

– Что здесь происходит? – загремел голос Росса.

Джейк и Бэннер с виноватым видом отскочили в стороны. Росс сидел на веранде и курил трубку, которую Бэннер привезла ему из Форт-Уэрта, когда увидел, что они идут по тропинке. Обрадовавшись, что дочь и старый друг приехали как раз к ужину, он поспешил навстречу. Но, не успев поздороваться, заметил их обмен нежностями.

Глаза Росса упустили влюбленное выражение на их лицах. Они разглядели лишь то, что дочь в объятиях мужчины, не имевшего никакого права ее трогать. Кровь Росса мгновенно вскипела, он вклинился между Джейком и Бэннер, как бог войны.

– Убери от нее руки.

– Папа, ты разговариваешь с Джейком!

– Черт возьми, я знаю, с кем разговариваю!

– Росс… – начал Джейк.

– Бэннер, иди в дом! – приказал Росс. Он намеревался начистить физиономию Буббе Лэнгстону и не хотел, чтобы дочь это видела.

– Не пойду. И прекрати на меня так смотреть. Я не ребенок, папа, и…

– Ты мой ребенок! – проревел он. – И я никому не позволю лапать тебя, как подзаборную девку!

– Хватит, Росс! – сурово оборвал Джейк. – Успокойся, я все объясню.

– Не нужно ничего объяснять! Я сам все видел.

– Мы поженились, – тихо объявил Джейк. – Сегодня днем я женился на Бэннер.

Росс угрожающе шагнул вперед, но, услышав такое, застыл на месте так внезапно, что даже покачнулся.

– Поженились? – Его взгляд перебегал с Джейка на Бэннер и обратно. Грудь тяжело вздымалась. Он бросил трубку в пыль и сжал кулаки. – Ты ей в отцы годишься.

– Но я ее муж. Пойдем в дом и…

– У тебя небось была веская причина на ней жениться, – прорычал Росс. – Я прекрасно знаю, как ты относишься к женщинам. Как к игрушке для своего дятла.

– Папа, перестань! – крикнула Бэннер.

Несколько ковбоев услышали крики и вышли из флигеля посмотреть, из-за чего суматоха. Бэннер оглянулась, и ее щеки вспыхнули.

– Заводить жену не в твоих манерах, Бубба. Лишь одно могло заставить тебя жениться, и, ей-богу, лучше бы ты этого не делал. Ты ее?.. Ты с ней?.. Мерзавец, значит, так оно и есть! – Росс рванулся к Джейку. – Тебе велели за ней ухаживать, а ты, подлец…

Он резко развернулся и с глухим стуком ударил друга в челюсть. Бэннер завизжала и отскочила, а Джейк, шатаясь, отлетел и врезался в изгородь.

– Что происходит? – По ступенькам веранды, подняв юбки чуть ли не до колен, сбегала Лидия. Следом спешила Ма с кухонным полотенцем в руках. Ли и Мика подскочили к Бэннер и оттащили в сторону.

Не успел Джейк оправиться от первого удара, как кулак Росса снова уложил его в пыль. Он встал на колени и потряс головой, чтобы прийти в себя. Боль пронизывала все тело, но он возблагодарил Бога, что у Росса при себе не оказалось пистолета. Тогда он наверняка был бы уже мертв. И хорошо, подумалось ему, что после пикника с Бэннер он не надел свою кобуру. В любую минуту он мог потерять голову.

– Росс, я не хочу с тобой драться, но если ты ударишь меня еще раз…

Джейк не успел договорить. Мощный удар кулака снова обрушился ему на голову. Он уклонился, и кулак лишь слегка зацепил губу.

Он не мог больше сдерживаться и, пылая мщением, ринулся на Росса. Они покатились по земле, замелькали руки, кулаки, ноги, колени. Кровь и пот смешивались с пылью под их дерущимися телами.

Все стояли, онемев от испуга, и смотрели на борьбу друзей. Лидия заламывала руки. Из глаз Бэннер лились слезы. Лицо Мики было перекошено от боли. Он интуитивно догадывался, из-за чего драка. Ма сжала губы, она тоже поняла, в чем дело. Ли не верил своим глазам.

Внимание всех было так поглощено дракой, что никто не заметил, как подъехал всадник и осадил коня у самых ворот. Он изумился, увидев такое зрелище. Но улыбнулся. Через несколько секунд этот поединок не будет иметь никакого смысла. Он приблизился, никем не замечаемый, и громко окликнул:

– Сонни Кларк!

Росс вскинул голову. Как в дурмане, обвел взглядом столпившихся вокруг людей. Остановил взгляд на Лидии. Все двигалось перед его глазами медленно, как во сне. Он увидел, как зрачки жены недоверчиво расширились, краска схлынула с лица, как она подняла глаза и в ужасе уставилась куда-то через его плечо. Увидел, как ее губы прошептали слово «нет».

Росс вскочил на ноги и пригнулся. Разворачиваясь в ту сторону, куда смотрела Лидия, он инстинктивно потянулся за кобурой с пистолетом и хлопнул себя по пустому бедру. Он едва успел заметить, как верховой поднял к плечу винтовку.

Прогремел выстрел.

Лидия и Бэннер завизжали.

Кое-кто из работников нырнул на землю, прикрывая голову.

Другие потянулись за оружием.

Джейк единственный среагировал, не задумываясь. Он ринулся к Мике. Сбив с ног не ожидавшего нападения парня, он выхватил его пистолет из кобуры, дважды перекатился по земле и встал на одно колено.

Меткости его учил Росс Коулмэн. Он всадил пулю точно между глаз Грейди Шелдона.

25

Шелдон был мертв. Злорадное торжество на его лице стало его посмертной маской.

Не дожидаясь, пока тело Шелдона свалится с лошади в дорожную пыль, Джейк развернулся и помчался к Россу. Над ним склонилась Лидия. Она рыдала и отчаянно сжимала руку мужа. Джейк отпихнул с дороги оцепенело застывших работников.

– О Господи, – выдохнул он. Его удивило, что Шелдон сумел сделать такой меткий выстрел. Если пуля и миновала сердце Росса, то не более чем на волосок. Она проделала крошечное отверстие рядом со старым шрамом над левой грудью. Джейк содрогнулся, представив, во что превратилась спина.

– Лидия! – Из горла Росса вырвался хриплый, булькающий звук.

Лидия подняла голову. В ее лице не было ни кровинки. Глаза, казалось, ничего не видели.

– Он ранен, Бубба. Сделай что-нибудь, – почти неслышно взмолилась она.

Джейк взглянул на друга. Глаза Росса были закрыты. Но он не умер. Пока.

– Отнесем его в дом. – Он взмахом руки подозвал брата и работников. Ли, казалось, окаменел от горя. Он глядел на отца, как будто видел его впервые. Бэннер стояла рядом с единокровным братом, держа его за руку. Ее лицо побелело.

Джейк понимал, что они идут на риск, перенося Росса, но не мог допустить, чтобы его друг умирал в пыли. Двое мужчин взяли его за плечи, двое – за бедра, двое – за ноги, Джейк держал голову. Они подняли Росса и медленно, размеренным шагом понесли в дом. Лидия, как во сне, направилась за ними.

Они не решились подниматься по ступеням и внесли Росса в его кабинет. Ма, словно предугадав намерения Джейка, застелила кожаный диван одеялом.

– Съездите за доктором, за молодым, – приказал Джейк, ни к кому конкретно не обращаясь. Он разорвал окровавленную рубашку Росса. – И позовите шерифа. А до тех пор пусть Шелдон гниет на солнце. – Ковбои покорно удалились, тихо переговариваясь между собой.

– Что тебе нужно? – Ма протолкалась к дивану, где Джейк трудился с Россом. Он не осознавал, что у него самого под глазом синяк, губа опухла, а на щеке кровоточит ссадина. Он уже успел забыть о драке.

Джейк взглянул на мать. В его глазах она прочитала, что сделать ничего нельзя. Потом он перевел взгляд на Лидию. Та побледнела, как и муж, и казалась раненной не менее тяжело. Убитое горем лицо ничего не выражало. Чтобы успокоить женщин, он сказал:

– Горячую воду и бинты.

Ма без звука направилась к двери. Она призвала на помощь внутреннюю силу, крепкую, как горы, породившие ее. Ей уже пришлось похоронить пятерых детей и мужа. И вот когда она решила, что умрет от горя, то неожиданно для самой себя обнаружила, что продолжает жить. Она оглянулась на Лидию и вознесла молитву, чтобы подруга нашла в себе мужество пережить то, что предначертала ей судьба.

– Ты вырежешь ему пулю? – спросила Лидия Джейка. Ее голос был тихим, по-детски пронзительным.

Он вгляделся в нее.

– Нет, Лидия. Она слишком близко к сердцу. Это его наверняка убьет.

С дрожащих губ слетело рыдание, Лидия рухнула на колени у дивана и сжала руку Росса.

– Он сильный. Он выживет. Я знаю.

Росс лежал без сознания. Вдруг его веки затрепетали, глаза открылись. Казалось, ему трудно сосредоточить взгляд на ком-либо, кроме жены. Он нашел в себе силы поднять руку и коснуться ее волос.

– Останься… со…

– Да. Конечно. – По щекам и губам Лидии катились слезы. Она слизнула их и наклонилась, чтобы поцеловать Росса. – Я тебя никогда не покину. Всегда буду с тобой. Всегда.

Бэннер стояла в ногах дивана, сцепив руки под подбородком. Она глядела на широкую грудь отца. Его кожа, всегда загорелая и здоровая, стала пористой и бледной. Густые черные волосы резко контрастировали с ней. Рана зияла под шрамом, который всегда интриговал ее. Родители говорили, что она от Гражданской войны. Теперь же Бэннер не знала, верить ли этому. Потому что все слышали, что Грейди перед выстрелом выкрикнул другое имя.

Сонни Кларк.

И отец поднял голову. Это имя явно было ему знакомо. И маме тоже. Что за тайна их связывает? Кто отец ребенка, которого родила Лидия в лесу перед тем, как Джейк нашел ее? И кто такой на самом деле ее отец?

А какая разница? Почему ее в последние годы это так волнует? Почему она позволяет всяким пустякам тревожить ее? Отец умирает, и какая разница, как его звали и отчего он женился на маме. Она его так любит, вместе с ним умрет частичка ее самой.

Жить без папы, не ощущать его силы, не видеть его белозубой улыбки из-под усов, которые смешно щекочут, когда он ее целует? Нет!

И надо же – прямо перед выстрелом Грейди они поссорились. Грейди, Грейди, чтоб тебе в аду гореть! – мысленно возопила Бэннер. Соленая влага туманила взгляд. Она закрыла глаза, и слезы ручьями заструились по щекам. Уже второй раз день ее свадьбы кончался трагедией.

Ма принесла чашку воды, и Джейк промыл рану. Бинтами из старых простыней, как мог, остановил кровь. Грудь Росса вздымалась и опадала, подобно порванным мехам. Каждый вздох давался с трудом, в горле хрипело.

Но он пришел в сознание, понимал, что происходит вокруг. Следовательно, чувствовал боль. Он вгляделся в Джейка. Зеленые глаза были затуманены болью, но взгляд не казался отсутствующим, как в бреду. До смерти Россу предстояло завершить кое-какие дела. И он намеревался позаботиться, чтобы все было сделано как надо.

– Позовите Ли и Бэннер, – выдохнул он. Даже эти слова отняли у него много сил, но никто не посмел ему перечить. Ма подтолкнула Ли, тот подошел на негнущихся ногах, ничего не видя от слез. Мысль о том, что отец, всегда казавшийся высоким и могучим, как дуб, неуязвимым ни для какой угрозы, едва цепляется за жизнь, не укладывалась у него в голове.

Бэннер опустилась на колени около матери и положила ладонь на голень отца. Ли встал на ее место в ногах дивана. Джейк и Ма подошли поближе.

Росс перевел взгляд на Ли и одобрительно кивнул, глядя на красавца сына, которого родила ему Виктория Джентри. Ли в первые дни после рождения пришлось побороться за жизнь. Это сделало его сильным.

Он перевел зеленые глаза на Бэннер и улыбнулся, вспоминая, как дочь заползала к нему на колени и требовала рассказать сказку. Он словно вновь почувствовал, как пахнет ее свежевыстиранная фланелевая ночная рубашка, ощутил маленькие розовые пятки, которые когда-то, давным-давно, грел в ладонях. Теперь она стала женщиной, красавицей, полной жизни, как ее мать.

Лидия. Росс посмотрел на нее. Ему казалось, что он, сколько себя помнит, смотрит на Лидию. Ее лицо заполняло его сужающееся поле зрения. Боже, как он ее любит! Как не хочет ее покидать. Ничто на небесах не сравнится с радостью, которую он испытывал рядом с ней.

Впервые в жизни он злился на происшедшее. Бессильная ярость охватила умирающее тело. Если бы он не дрался с Джейком, если бы при нем был пистолет, и, прежде всего, если бы ему нечего было скрывать… Если бы, если бы.

Но такие размышления бессмысленны, и нет времени им предаваться. Он мог умереть двадцать лет назад, после ограбления банка, изрешеченный выстрелами. Бог счел нужным сохранить ему жизнь, дал ему еще один шанс, преподнес бесценный подарок – Лидию. Он не спорил с божественной волей.

– Расскажи им. – Дыхание Росса прерывалось. Чтобы произнести эти слова, пришлось собрать все силы.

Лидия без расспросов поняла, что имел в виду муж.

– Ты уверен?

Росс утвердительно моргнул. Лучше пусть его дети поймут, почему ему приходится умирать насильственной смертью, чем будут всю жизнь оставаться в неведении. Какой смысл хранить тайны? Неужели они станут меньше его любить? Он смотрел в их полные слез глаза. Не станут. Он уверен.

Лидия коснулась его волос. Пальцы едва проходили сквозь густые черные пряди, припорошенные серебром. Ей нравилось, как они щекочут ладонь. По ее губам блуждала улыбка.

– Я люблю тебя, Сонни Кларк. – Она поцеловала мужа в лоб и посмотрела на детей. – Настоящее имя вашего отца – Сонни Кларк. Его мать была проституткой, он вырос в борделе. После войны он стал бандитом из шайки Джесса и Фрэнка Джеймсов.

Страницы: «« ... 2425262728293031 »»

Читать бесплатно другие книги:

Проза Сергея Носова – это всегда игра. Хулиганство трех молодых бездельников превращается в акт совр...
«Фанечка у нас не красавица, да еще и заикается. Бедная девочка». Так в детстве отец говорил об актр...
Андрей Рубанов – автор романов «Сажайте и вырастет», «Иод», «Готовься к войне», «Жизнь удалась», «Пс...
В книгу известного прозаика Михаила Шишкина вошли романы «Взятие Измаила», «Венерин волос» и «Письмо...
Впервые! Две книги – в одном томе: «Succes (успех) в большом городе» и «Sex в большой политике».Ирин...
НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ БЫКОВЫМ ДМИТРИЕМ ЛЬВОВИЧЕМ, СОДЕРЖАЩИ...