Оляна. Игры с Артефактами Пашнина Ольга

– Оляна, я хочу найти сына. И если ты знаешь что-то, лучше скажи.

– Эртан сказал мне кое-что. – Я закусила губу. – Но это не поможет его найти. Я не вру! Это слишком личное и… то, что я не хотела никому рассказывать. Не знаю, как он узнал. Но просто я хочу сохранить свои тайны. Пусть они глупые еще, подростковые, но они мои. Если бы это было важным, я сказала бы.

– Откуда ты можешь знать, что важно, а что нет?

– Потому что не важно. – Я глубоко вздохнула и решилась на ложь: – Эртан кое-что знал о моей… кхм… симпатии к одному молодому человеку. Я думала, что Виктору это не понравится. И Сибил. Я хочу сохранить это в тайне.

– И кто же это нам нравится? – Альдред как-то странно усмехнулся.

Неожиданно для самой себя я уперлась спиной в холодную стену. Губы мужчины оказались нестерпимо близко. Вот… вляпалась опять. И ведь ночь глубокая, никого нет.

– Не вы! – нашла в себе силы ответить. Так возмущенно дернулась, что вышло, будто сама потянулась навстречу поцелую.

Но как такового поцелуя не вышло. Так, касание с привкусом кофе.

– Ну, не я так не я, – пожал плечами Альдред.

Развернулся и как ни в чем не бывало потопал дальше. А у меня, помимо попыток успокоить собственное дыхание, был только один вопрос. Он это серьезно?

– Твою мать! – раздался даже не крик, а скорее, рык Альдреда из его покоев.

Быстро, прежде чем Альдред успел среагировать, я подскочила и спустя секунду уже была в комнате. На всю стену, над кроватью, красными буквами было выведено слово «палач».

– Это не похоже на попытку навредить мне, – пробормотала я.

И, сама того не понимая, инстинктивно отодвинулась от Альдреда.

– Почему это появилось на вашей стене?

Он будто не слышал. Не отрываясь, смотрел на надпись.

– Потому что, – я обернулась на голос Виктора, – это Альдред убил предыдущего короля.

Я ожидала чего угодно, только не равнодушия, которое вдруг накатило. Устала. Запуталась и устала, не хотела думать об отце, о перевороте и Викторе. Да и, признаться, предпочла бы не знать вообще, кто именно убил отца. Альдред и Альдред, Хранители с ним. А как все-таки иронична судьба. Дарит мне приют в замке Виктора, а позже – поцелуи с его… А ведь и правда, палач, выходит.

– Оляна, выйди на пару минут, – попросил Альдред.

Спокойно попросил, но на меня не взглянул. Мечтая лишь наконец-то прилечь и поспать, я вышла за дверь. Села у стены, попыталась привести мысли в порядок, но, услышав приглушенные голоса, невольно прислушалась.

– Она нас не слышит? – Это был Виктор.

– Нет, я наложил заклинание. – А это соответственно Альдред.

Вот только он зачем-то врал. Зачем? Хотел, чтобы я подслушала их разговор?

– Похоже, мы ошиблись. И навредить хотели не Оляне, а тебе. Тогда это многое объясняет.

– Зачем ты это сказал? – вдруг рыкнул Альдред. – Ты соображаешь вообще, что делаешь?

– Ты ее поцеловал, – холодно отозвался Виктор. – Хоть и знал, что это недопустимо.

– Я – ее преподаватель. Виктор, демон, если тебя не устраивает, что я делаю, отыгрывайся на мне! Как теперь прикажешь ее учить? Что я ей объясню?

– Тебе не надо больше ее учить. Оляна переходит ко мне. Не приближайся к ней.

– А она сама-то захочет уходить? У нее способности почище твоих будут.

– О, я не сомневаюсь, что ты бы с удовольствием ее обучил. – В голосе Виктора послышался еле сдерживаемый гнев. – Но держись от нее подальше, Альдред.

– Ты совсем свихнулся от ревности. Она же не игрушка, которую ты купил для себя. Она выбрала другое направление, выбрала другую подругу. Что, если выберет другого мужчину?

– Не выберет. Я все сказал, Оляна теперь учится у меня. Если увижу тебя на расстоянии хотя бы метра, отправишься обратно в свои снега.

– А на пары мои она тоже ходить перестанет? – Тут я почти представила, как Альдред усмехнулся. – И кто будет ее учить? Ты?

– Сомжар неплохо справляется в битвах, справится и с ее обучением. Все, ты свободен.

– Да уж, – протянул Альдред. – Не знал, что в тебе есть такие черты. Удивил.

– Знаешь, ты меня тоже, – отозвался напоследок Виктор и пинком распахнул дверь.

– Оляна, можешь возвращаться к себе, но я поставлю у твоих дверей охрану. – Из комнаты не выходить, если что-то нужно, зови стражников.

Я решила поиграть в дурочку:

– Что с Альдредом? Это ведь ему написали? Вы приставите к нему охрану?

– Да, приставлю, – сказал Виктор. – Думаю, будет лучше, если он займется расследованием этого дела. Нельзя, чтобы в замок можно было так легко проникнуть. Так что пока ты будешь учиться у меня, а все тренировки будет проводить Сомжар. Мне кажется, это была плохая идея – выбрать тебе Альдреда.

– А мне кажется, вы хотели дать мне шанс заниматься тем, для чего предназначена моя сила, – тихо сказала я.

Виктор замер на пару секунд. А потом тряхнул головой, словно избавлялся от непрошеных мыслей.

– Иди спать. Со всем этим разберемся позже.

А вот я тоже не знала, что в Викторе есть такие черты. Удивил так удивил, и то правда. Ревность? Он ревнует меня к Альдреду? Вот это поворот событий. К слову, ни тот, ни другой мне даром не сдались.

На похороны Гевирга нас не пустили. Тело его забрали родители, а в обеденном зале Виктор устроил небольшое прощание. На этом все и кончилось. Мы с Дарькой пережили все это довольно легко, ведь почти его не знали. Сеславия хоть и выглядела немного подавленной, тоже не заостряла на всем этом внимания.

А в моей жизни творился бардак. На пары к Альдреду я не ходила из-за запрета Виктора. По официальной версии Альдред был занят расследованием чего-то очень секретного и очень важного. При этом на других студентов у него время было. Учил меня Сомжар, причем явно не понимая, что вообще от него требуется. Да, он был воином, но именно что воином, а не боевым магом. Все мои попытки рассказать, на чем мы закончили с Альдредом, встретили сочувственное непонимание со стороны Сомжара. И в итоге всю неделю меня учили держать меч, выполнять простые приемы и – вот это оказалось полезно – правильно падать.

Не знаю, чего хотел добиться Виктор, выставляя Альдреда в моих глазах убийцей, но мое отношение к Виктору – именно к Виктору – стало ухудшаться. Мгновенная вспышка злости на Альдреда прошла той же ночью, и я как следует поразмыслила об этом. Виктор – его король. Если Альдред и поднял меч на моего отца, то вряд ли по собственному желанию. У него был приказ его короля, он его выполнил.

Зато поступок Виктора я оценила. Подставить друга, лишить меня возможности нормально учиться из-за какой-то совершенно непонятной ревности. Если на минуту предположить, что Виктору я нравлюсь, становится еще противнее. В моем понимании любовь, влюбленность или симпатия не должны толкать на подлость.

Так что Альдреда я для себя оправдала, а Виктору заранее вынесла обвинительный приговор. И как бы он вокруг меня ни бегал на занятиях, я не собиралась с ним любезничать. В особенно паршивые минуты даже хотелось бросить все, этот колледж, да и сбежать обратно в деревню. Там я себе работу найду, это точно.

Настроение мне поднял только один случай, произошедший в начале новой учебной недели.

Было раннее утро, я досыпала и досматривала последние сны, как вдруг в приоткрытое окно донесся дикий ор.

– Сеславия! – надрывался кто-то. – О, прекрасная Сеславия!

– Твою мать! – выругалась я.

– Сеславия! – Это походило на предсмертные вопли раненого медведя. – Сеславия!

Он что, пытался петь?

Поняв, что досмотреть сны и поспать еще полчасика мне не светит, я отправилась в комнату Сеславии.

Даже заспанная и в пижаме, Сеславия выглядела скорее мило, нежели плохо. Она зевала и долго пыталась сфокусировать на мне взгляд. Точно, у нее же занятия на два часа позже начинаются! Сибил вынесла мозг Виктору, беспрерывно напоминая, как важно девушке спать не менее восьми часов в сутки, и тот передвинул занятия Сеславии. Ложилась она вместе со всеми, в двенадцать. А вот собиралась утром минимум час. Я же подняла ее в шесть утра и еще что-то требую.

– Слушай, там твой певун мешает мне спать. Обрадуй его сама. Он ошибся окном.

Врубилась Сеславия не сразу. Смотрела на меня, соображая, чего я в такую рань хочу. А когда сообразила, округлила глаза.

– Нил! О нет… он пришел! Я думала, он пошутил, а он пришел!

Она опрометью кинулась к окну, что-то там высмотрела, а после умоляюще на меня взглянула.

– Оля-я-я! Пожалуйста, прогони его! Если Виктор увидит… А если Сибил?!

– Да кто это? – не выдержала я.

– Потом расскажу. Просто выпроводи этого парня. Пожалуйста! Я… я напишу за тебя сочинение Виктору!

А вот это уже был серьезный разговор. Сочинение Виктору мне писать совершенно не хотелось. И раз уж Сеславия так любезно мне предложила помощь, а обещания она выполняла, надо бежать и уводить беднягу подальше от взора Виктора, который в последние дни пребывал в отвратном настроении.

Я забыла даже о том, что вышла в смешной бесформенной пижаме. Ночи становились прохладнее, и кружевные сорочки превратились из красивой ночной одежды в орудие пытки. Ибо спала я беспокойно и постоянно просыпалась без одеяла от холода.

В общем, как была, в пижаме и теплых носках, я рванула к выходу.

На лестнице едва не поскользнулась, но успела ухватиться за перила и удержаться. А вот пробегая мимо комнаты отдыха, бдительность потеряла. Была кем-то схвачена и затащена в комнату. Щелкнул замок, и я узнала голос Альдреда:

– И куда это мы бежим?

Я уже собралась было заорать, но почему-то не стала. Желание послушать, что скажет Альдред, было сильнее возмущения его поступком. Я даже напрочь забыла о просьбе Сеславии.

– Иди-ка сюда, пообщаемся. – Собственно, говорил он это лишь для виду, ибо сам, не убирая рук, подвел меня к дивану. И усадил. Зачем-то к себе на колени. Чтоб не сбежала, что ли?

– Мне вообще-то идти надо, – пробормотала я, чтобы хоть как-то скрыть недоумение и смущение.

– Обождут, – отрезал Альдред. – Я тебя весь выходной пытался поймать. Ты какая-то неуловимая.

Ну, весь выходной мы с Дарькой провели вместе. И в основном сидели у меня, что-то грызли и играли в настольные игры, которые утащили из комнаты отдыха. Сеславия еще презрительно фыркнула на наше занятие, когда зашла посмотреть, что это мы притихли.

– Слушаю вас, – осторожно сказала я.

После всего случившегося, а также увиденного и услышанного, я особенно не обольщалась. Сейчас как выдаст мне что-нибудь, из-за чего я опять спать перестану, и все. Но слова Альдреда меня удивили.

– Я хочу, чтобы ты ко мне вернулась.

Я попыталась извернуться и посмотреть ему в лицо, чтобы понять, серьезно он, или это такой изощренный способ надо мной посмеяться. Но вроде мужчина выглядел невозмутимым.

– На самом деле я не против, – наконец сказала я. – Честно говоря, занятия у Виктора мне уже надоели. А Сомжар, бедный, мучается. Я даже меч держать не могу нормально!

– Ну, так он бы еще тебе двуручный вручил, – хмыкнул Альдред. – У девушек мечи облегченные и более короткие. Думаю, тебе меч не подходит, я бы выбрал что-нибудь другое.

– Вот и я ему сказала. Только Сомжар вообще не представляет, чему меня учить. Он даже не боевой маг.

– Да понял я, – поморщился Альдред. – Виктор сделал ошибку и боится это признать. Так и вырастит нечто, не способное ни на что. Придется тебе кое-что сделать. Помнишь, твои очаровательные ушки уловили, я надеюсь, большую часть нашей с его величеством беседы?

Так и знала! Альдред специально дал мне возможность подслушать их разговор.

Пришлось кивнуть. Альдред едва заметно усмехнулся.

– Так вот, тебе надо пойти к Виктору и с ним побеседовать.

– На тему? – не поняла я.

– Придумай, ты же умная девочка. Скажи, что он ведет себя глупо, из-за ревности лишая тебя нормальной учебы. Скажи, что ты не его рабыня и выбираешь, с кем и как тебе целоваться, сама. Скажи, что такая якобы учеба бессмысленна, и пользы будет больше, если ты вернешься в деревню.

– Ага, а он и впрямь решит меня отправить в деревню! Может, он не так уж не прав? Может, вам стоит пойти к нему и сказать что-то вроде: «Виктор, я совершил ошибку, я не должен был трогать Оляну. Она моя ученица и вообще хорошая, талантливая, красивая девочка. Я больше не буду. Ну не выгоняй меня с работы!»

Альдред запрокинул голову и рассмеялся:

– Неплохой план, только ты не учитываешь некоторые вещи.

– Какие это, например?

– Ошибок я не совершал. – Мужчина загнул один палец. – Да и врать как-то неудобно. Это насчет «я больше не буду».

– Что?! – Я сделала попытку слезть, но ожидаемо потерпела фиаско. С силой Альдреда мне не тягаться.

– Видишь ли, хорошая, талантливая и красивая девочка, ты развязала то, от чего сама будешь не в восторге. Теперь от тебя не отстанет ни Виктор, ни я.

– Я развязала? Да вы с ума сошли! Это… это уже ни в какие рамки не укладывается! Разбирайтесь между собой сами!

Альдред фыркнул:

– Ты смешно злишься. Видишь ли, я, в отличие от Виктора, играю честно. И поэтому предупреждаю: от тебя сейчас не отстанут. Это уже, знаешь ли, вопрос не только личных предпочтений. Я не люблю, когда мне что-то запрещают, а Виктор не любит, когда его запреты игнорируются.

– А я? Обо мне кто-нибудь подумал? – почти с отчаянием проговорила я.

– А ты сама будешь решать, как быть. Смотри, сумеешь отбиться, молодец.

– Ага, отбиться! Да я даже дернуться не могу!

– Я же не в прямом смысле. – Альдред закатил глаза. – Просто, если хочешь, чтобы я от тебя отстал, придется потрудиться не выдавать того, что чувствуешь.

– И что же это?

Со стороны двери раздался какой-то шум, словно кто-то шел по коридору. Явно кто-то крупный и тяжелый, стук шагов был отчетливо слышен. Альдред не то от неожиданности, не то по какой-то иной причине выпустил меня и сам поднялся.

– Тихо, – шепнул он, делая несколько шагов к двери.

Я отступила. За дверью шаги остановились. И я вздрогнула от стука, такого непривычно громкого в утренней тишине.

– Там есть кто-нибудь? – Голос принадлежал Виктору.

Альдред покачал головой, велев молчать. И его губы снова тронула улыбка, на этот раз какая-то хитрая. Он бесшумно и почти мгновенно преодолел расстояние между нами. Я не успела ни сообразить, чего он хочет, ни среагировать.

Наверное, ему нравилось целоваться в то время, как Виктор стоял за дверью. Скорее всего, Альдред и поцеловал меня именно поэтому. Они, похоже, устроили некое соревнование, призом в котором была я, и мужчине грел душу тот факт, что Виктор и не подозревает, что происходит за запертой дверью.

Мне такое положение дел совсем не нравилось. В первую очередь не нравилось, что волю к сопротивлению я будто бы потеряла. Можно ведь было сделать чертовски много! Можно было закричать, попытаться ударить Альдреда, укусить его, к примеру. А я замерла, прислушиваясь к реакции и, по правде сказать, немного грелась. Пижама от прохладного воздуха комнат, которые ночью не отапливались, не спасала. Против собственной воли я прижалась к Альдреду еще крепче.

Из этого оцепенения меня вывел голос Виктора, и я отскочила, на удивление легко вырвавшись из объятий.

– Ты не видела вчерашние работы? Я оставил их в комнате отдыха, а она заперта.

– Я отнесла их в библиотеку. – Это был голос Камил. – Комнату еще не открывала, у всех сегодня занятия с утра, а девчонок на растопку камина и уборку пока нет. Что-то желаете?

– Нет, – ответил ей Виктор, – спасибо. Просто заработался.

Их голоса затихали. Вероятно, они беседовали, удаляясь от комнаты. Какое счастье, что Виктор не додумался сюда заглянуть!

– Я же говорил, тебе будет сложно, – сказал Альдред, снова приближаясь.

Я отступила, на этот раз с твердым намерением не дать к себе прикоснуться.

– Диван, – сказал Альдред, как-то совсем уж странно ухмыляясь.

– Не дождетесь! – по-своему я истолковала эту фразу.

– Диван, – повторил Альдред.

– Да идите… Ой!

Пятясь, я не заметила диван, стоявший на пути. Споткнулась, перелетела через низкую спинку и оказалась где-то под столом.

– Я же говорил – диван, – равнодушно прокомментировал мой кульбит мужчина.

Война – значит, война! Так я решила, выбираясь из-под стола. Альдред надо мной откровенно издевался. Сменил тактику, выходит. Перешел от оскорблений к издевкам. Ладно, я тоже…

– Сеславия! О, прекрасная Сеславия! – нарушил мои мысли вопль поклонника под окном.

Хорошо хоть не мой поклонник.

– Это еще что? – Альдред нахмурился. – Почему посторонний на территории замка?

– Вы у меня спрашиваете? – резонно возразила я.

– Иди к себе, – словно ничего и не было, бросил Альдред. – Я разберусь.

Да, прости, Сеславия, не успели мы твоего поклонника спрятать. Теперь Альдред сдерет шкуру и с него, и с того, кто его на территорию замка пропустил, и с нас всех. Для профилактики. А мне почему-то больше всего хочется доспать, глаза слипаются. И думать как-то неохота, хотя надо бы все осмыслить и выбрать тактику поведения.

Если Альдред и Виктор и впрямь устроили разборки между собой с привлечением меня, то хоть в деревню обратно уезжай!

– Оляна! – взвизгнула Сеславия, когда я проходила мимо. – Ты почему не выпроводила его? Я же просила!

– Ну, извини, – буркнула я и почти не сопротивлялась, когда меня втянули в комнату.

Была там и Дарька. Она сонно рассматривала себя в зеркало и вяло причесывалась.

– Я едва успела его утащить, – подтвердила Дарька. – Альдред вышел, как всегда, злой.

– Ему я и попалась.

Раз не дают доспать у себя, досплю у Сеславии. И заодно послушаю, кем же был этот наш утренний певец. Неважный, к слову.

– Ты обещала рассказать, – напомнила я.

– А ты – увести его. Так что ничего я не буду рассказывать, раз уж ты…

– Мне тоже интересно, – безмятежно отозвалась Дарька. – Рассказывай, откуда он на нашу голову взялся. И ведь вернется! Сам сказал, что вернется.

– О, – застонала Сеславия и опустилась на стул. – Сибил меня убьет! И Виктор никогда не посмотрит! Я встретила его, когда еще училась в столице. Помните, я рассказывала? Как только меня Виктор забрал, я оттуда ушла, конечно, но раза два возвращалась за вещами и документами. И немного… пофлиртовала с этим парнем. Совсем немного! Ну а он влюбился и теперь меня преследует.

– Но почему сегодня? – удивилась Дарька. – Я имею в виду, он же мог выбрать любой момент. И сегодня – самый неподходящий.

– У меня день рождения, – вздохнула Сеславия. – Вот он и пришел. Поздравлять.

– День рождения? – Дарька отвлеклась от созерцания собственного отражения. – А чего не сказала?

– А зачем? – Сеславия пожала плечами. – Не люблю. Не праздную.

Я разочарованно вздохнула. Не из-за сожаления о Сеславином дне рождения, а из-за необходимости встать с мягкой кровати и обрадовать разговором Виктора. Ну и переодеться следовало. Тем более что появился еще один повод навестить нашего короля. Более веский, нежели мое желание вернуться к Альдреду в ученицы.

Если Альдреда каждое утро можно было встретить на тренировочной площадке, то Виктор предпочитал физической зарядке интеллектуальную. И обычно заседал в библиотеке. Его можно было найти там перед завтраком, во время перемен. Лишь днем и вечером он освобождал библиотеку для нас, а порой и не думал уходить, наблюдая, как мы занимаемся. Так что я не сомневалась, куда следует держать путь.

Сегодня я надела не слишком длинное темно-синее платье, а волосы зачесала, чтоб не мешались. Не стала краситься, хоть Сибил и настаивала, отказалась от каблуков. В общем, выглядела как нельзя лучше для нормального серьезного разговора.

Мой стук был удостоен ответа не сразу. Но едва короткое «войдите» нарушило звенящую тишину, я решительно распахнула двери.

Виктор сидел за столом, что-то писал и выглядел уставшим. Пожалуй, можно было сказать, что Виктор красив. Это я отметила еще при первой встрече. Красив – да, но вот приятен… вряд ли.

– Оля? Проходи. – Он кивнул на диван. – Что-то случилось?

– Я хотела с вами поговорить. О том, чтобы вернуться к Альдреду.

– Сейчас это невозможно, он очень занят.

Глубоко вздохнув, я сказала то, что хотела. И то, о чем просил Альдред.

– Он не занят. Я слышала ваш разговор. И хочу сказать, что…

Виктор прервал меня тихим смехом.

– Значит, он соврал. Дал тебе подслушать… Да, я повелся, как школьник. Что ж, в этот раз он меня обыграл. А тебе урок на будущее: не стоит недооценивать друзей, которых к себе приблизил. Они могут быть опаснее врагов.

– Слушайте, – я постаралась вежливо улыбнуться, – мне не нравится эта игра. Альдред обыграл вас, или наоборот, мне не нравятся правила. Потому что играете вы мной!

– Оляна… – Виктор выглядел, словно добрый дядюшка, объясняющий непутевой племяннице, почему на небе совсем нет солнышка и так часто гремит гроза. – Ты плохо понимаешь, что происходит. Альдред ведет себя глупо, как ребенок. Я запрещаю ему приближаться к тебе, а он меня игнорирует. Альдред ведет себя, как порядочная скотина. Ты его ученица, ты студентка колледжа, ты молода, у тебя все впереди. Альдред давно не мальчик, у него своеобразные взгляды на жизнь, на девушек и на отношения с ними. Он видит в тебе новую игрушку, с которой ему хочется поиграть. Это ведь забавная ситуация, согласись? Между вами с самого начала возникла неприязнь, а твои способности просто вынудили тебя прийти к нему. Он чувствует власть и ожидаемо хочет ею воспользоваться. Он не понимает, что для тебя все это может стать не игрой, а жестокой реальностью. А ты не понимаешь, к чему все это может привести.

Виктор рассеянно провел рукой по столешнице.

– Он ведь взрослый мужчина, Оляна. У него потребности и… скажем так, образ жизни разительно отличаются от всего, к чему ты привыкла. Я пытаюсь не допустить в коллективе отношений, потому что это приведет к катастрофическим последствиям. Альдред, что называется, встал в позу и не видит очевидного. А мне что делать? Допустим, я закрою глаза на все, что видел, вы зайдете дальше. И что? Дайте Хранители, это закончится счастливой жизнью и свадебным праздником во дворце. Но ты сама-то в это веришь? Вероятнее всего, я буду разрываться между другом, которого столько лет принимал со всеми недостатками, и ученицей, за которую несу ответственность и которой будет больно. Я такого выбора не хочу. И тебя вряд ли эта ситуация порадует.

Он говорил мягко и уверенно. Не было ни капельки лжи в его словах, все было логично и как-то по-взрослому. Так объясняла мне мама простые вещи: почему нельзя оставаться на ночь у подруги, почему нужно есть суп в обед и кашу наутро, почему нельзя бегать под дождем. И маму я слушала, делая те выводы, которые ей были нужны. А вот Виктора мое сознание принимать отказывалось, хотя все его слова стройно ложились на то, что я видела.

– Проблема не в том, чего хочет Альдред, – сказала я. – Проблема в том, как это аукнется мне. Я не могу учиться тому, к чему у меня есть способности. Сомжар не учит боевой магии, он учит, как надо махать мечом и давать в глаз. Что касается Альдреда… Между нами действительно возникла неприязнь, и она сохраняется до сих пор, отрицать я этого не стану. Но он учит тому, что мне интересно. Он учит тому, что у меня получается. И ради этого я готова потерпеть его характер. А вот ваш поступок меня разочаровал. Вы ведь сказали, что Альдред убил… предыдущего короля, только чтобы вызвать у меня неприязнь. Так не поступают.

Я поднялась, не давая Виктору возразить. Кажется, цель была достигнута.

– В правилах колледжа ничего нет про отношения между преподавателями и учениками. А мне нет смысла оставаться здесь, если я не могу учиться. Благодаря вам, Виктор, я поняла, что способностей не лишена. А значит, университет Двуледа с удовольствием примет меня. А теперь извините, мне нужно идти на завтрак.

– Оляна! – вдруг рявкнул Виктор так, что мой боевой настрой быстро испарился.

Он обогнул стол и оказался возле меня.

– Не забывай, пожалуйста, что я не только твой преподаватель, но и король. Не пытайся меня шантажировать. Ты не вернешься к Альдреду. Точка.

– Я в вас разочарована.

А что мне оставалось? Спорить? Так против фразы «нет, и точка» приема не существует. Он здесь хозяин, а я либо принимаю его условия, либо нет.

– Почему ты так хочешь к нему вернуться? Он тебе нужен?

– Вы не можете поверить, что я хочу учиться? Что мне нравится, чему он учит? Что его фраза о том, что я буду работать в охране или патруле, запала мне в душу? Почему вы все переводите на уровень каких-то отношений…

– Потому что ты его поцеловала, Оляна. И потому что ты не соображаешь, что делаешь.

– О Хранители! – Мне захотелось удариться лбом о косяк. – Знаете, хорошо, что Альдред дал мне подслушать ваш разговор. Я хотя бы избавилась от иллюзий относительно вас, Виктор. У меня совсем мало жизненного опыта, и я, похоже, принимала вас совершенно за другого человека. Извините, я пойду.

– Пусть так. – Виктор кивнул. – Зайди к Камил, смени значок. Теперь ты в моей группе.

Я поморщилась. Кто бы сомневался!

– Ах да, – я вспомнила, зачем еще приходила, – у Сеславии сегодня день рождения. Впрочем, не думаю, что вас это волнует. У вас поразительно оригинальные понятия о заботе. До скорого.

Оставив Виктора в одиночестве, я вышла из библиотеки. И даже замерла в раздумьях. То ли сходить к Камил, то ли отправиться прямиком на завтрак. Нет, сначала к Камил.

Та встретила меня, как всегда, равнодушно. И лишь спросила, чего я хочу.

– Мне значок новый, я в группу Виктора перешла. Нужен синий.

– Старый где? – спросила женщина, копаясь в ящике.

– Сломала, выбросила, – сказала я.

Вскоре Камил извлекла из недр ящика новый значок Королевского колледжа, с вставленным синим камушком. Я крепко сжала холодную сталь, но надевать не стала. Сунула в карман платья, мельком глянула в зеркало. А жаль, я уж привыкла к небольшому значку на груди, сверкающему красным. И к пробежкам я привыкла. И к ежедневным изнуряющим тренировкам. Но больше всего я привыкла к магии.

На завтрак я плелась, как на казнь.

А после, на паре у Виктора устроила небольшое представление, которое, надеюсь, заставило его задуматься о смысле всего происходящего – сочинение-то я так и не написала. А сдавать надо было. Но злость после утреннего разговора кипела так сильно, что мне было плевать, отчислит он меня, накажет, лишит ужина, комнаты, руки, ноги. Да хоть головы!

Вообще все это походило на начало серьезной депрессии, ибо если в начале учебы мне было страшно, но волнительно, то сейчас во мне боролись злость и равнодушие. Пока что злость выигрывала, но надолго ли?

– Оляна? – Виктор остановился у моего стола. – Где твоя работа?

– Не сделала, – буркнула я, не глядя на короля.

– Почему? Что-то вызвало у тебя затруднение?

– Мне неинтересно. – И сложила на груди руки.

Понимала, что веду себя, как ребенок, вот только Виктор вел себя не лучше в ситуации с моим обучением.

– Неинтересно, вот как? А ты думаешь, в этой жизни мы всегда занимаемся тем, что нам интересно? Ты считаешь, можно не учить историю королевства, в котором живешь?

Я подняла глаза на Виктора. Он хмурился и выглядел каким-то озабоченным. Он что, не злился на меня, а волновался?

– Я считаю, можно не выполнять дурацкие задания, – проговорила я.

Дарька округлила глаза и закрыла рот ладошкой, будто испугавшись, что это не я так говорю с Виктором, а она сама.

– Оляна, ты выполняешь задания Сибил, Риран, Сомжара. А мои не хочешь. Ты вторую пару сидишь, никак не реагируя на мои лекции. Почему?

– Потому что мне неинтересно.

И уставилась в одну точку, не желая больше смотреть на преподавателя.

– Олян, давай выйдем, поговорим, – наконец со вздохом произнес Виктор и, обращаясь к остальным, добавил: – А вы пока готовьте тезисный план по вопросу «Культура бытовой магии в Тригоре, ее отличия от магии других королевств».

Упираться дальше было просто опасно, поэтому я послушно встала, проследовала за Виктором в коридор и прислонилась к холодной стене. Что бы он ни сказал, настроения это мне не улучшит.

– Оляна, в чем дело? Я так понимаю, ты обиделась. Но не настолько же, чтобы так себя вести! Послушай, ты можешь злиться на меня, ссориться со мной, но учиться-то должна!