Не играйте с некромантом Стрельникова Кира
Он тихо засмеялся, но ответить не успел — позади раздался негромкий окрик:
— Мессир Лоран!
Мой спутник оглянулся, подняв брови, я тоже посмотрела, кто это пришел по его душу. Королева, увидев, что мы не идем за ней, остановилась чуть поодаль, дожидаясь разрешения ситуации и что-то живо с улыбкой обсуждая со своими фрейлинами. А к нам смешной ковыляющей походкой спешил, видимо, кто-то из слуг — об этом говорила одежда королевских цветов и герб на куртке. Поравнявшись с нами, мужчина низко склонил голову и с почтением произнес, протянув Гастону сложенный вчетверо листок:
— Просили передать.
Лоран чуть нахмурился, взял послание, развернул, и я заглянула через плечо. «Следуйте за конюхом, мессир Лоран. Мне надо кое-что с вами обсудить, срочно. Возникли новые обстоятельства известного вам дела». Вместо подписи выдавленный рисунок, наверное, печать короля. В том, что это он отправил записку, я не сомневалась — кто же еще? Вряд ли Анжуйский.
— Почерк его величества, — вполголоса пробормотал Гастон, повертев листок в пальцах, и покосился на слугу. — Рисунок подделать нельзя, это его личная печатка. На словах он ничего не просил передать?
— Нет, мессир. — Тот, не выпрямляясь, покачал головой. — Только записку.
Гастон поглядел на меня с задумчивым видом, потом — на ее величество.
— Прошу прощения, мадам, этот человек действительно работает здесь? — уточнил он, очень даже правильно, кстати.
Мало ли кто тут ошивается, на охоте людей много. Синтаали наклонила голову.
— Здесь не может быть чужих, мессир Лоран, — спокойно ответила она. — Слуги дают клятву подчинения и не могут навредить ни мне, ни королю. Что-то случилось?
— Ваш супруг прислал записку, что хочет меня срочно видеть. — Гастон показал королеве листок.
Она скользнула взглядом по бумаге и кивнула.
— О, идите, конечно. Магии я не чувствую на ней. — Синтаали чуть улыбнулась. — И оттиск печатки моего супруга подделать невозможно.
Лоран вернулся ко мне и улыбнулся уголком губ:
— Присмотришь за королевой?
Я неуверенно кивнула, покосившись на Синтаали.
— Гастон, а если это все-таки не король? — тихо спросила я, выразительно глянув на своего некроманта.
— Ее величество не почувствовала подлога, ты же видела, — успокоил меня Лоран. — Полагаю, Наарэми побеспокоился, чтобы его почерк нельзя было подделать. Не переживай, если что, защититься сумею. — Он обхватил мое лицо ладонями и легонько поцеловал в губы. Потом развернулся к слуге: — Далеко идти, любезный?
— Не очень, мессир, — отозвался тот.
— Веди. — Лоран направился за слугой прочь от замка и от нас с королевой.
Я посмотрела ему вслед и нахмурилась сильнее. Зачем король столь поспешно позвал Гастона, зная, что королеве может грозить нешуточная опасность? С другой стороны, раз он об этом знает, то, наверное, не позвал бы без веской причины. Ладно, надеюсь, Лоран скоро вернется и удовлетворит мое любопытство, иначе оно сгрызет меня изнутри.
Чуть ранее, по дороге в Венсен
Увидев утром Лорана и Полин, Анжуйский испытал смешанные чувства. С одной стороны, видеть снова его будущий якорь было приятно. С другой — с ней был этот выскочка-полукровка. Да еще и, судя по всему, Наарэми приставил их к королеве. Ален скривил губы в усмешке: нашел защитника, на которого тоже охота открыта, как и на ее величество. Делая вид, что не замечает пару, Дерош не выпускал их из поля зрения, следя краем глаза и напряженно размышляя, как же воспользоваться удобной ситуацией с наибольшим результатом. Охота, все рассеются по лесу, Наарэми будет слишком занят, чтобы следить и за братом, и за своей любовницей, хотя, наверное, судя по тому, что они поехали вместе по дороге, вряд ли он отпустит графиню от себя. Собственно, пока Аллиарис Алену не нужна, а вот ее брат… Герцог нашел взглядом эльфа, ехавшего неподалеку в окружении нескольких дам, — конечно, куда же Талли без поклонниц. Придется ненадолго его отвлечь от приятного общения, Ален хотел обсудить кое-что с маркизом: у него сложился план, как решить проблему с Лораном. И Анжуйский уверенно направил лошадь к эльфу.
— Прекрасные дамы, позвольте ненадолго украсть вашего собеседника, — галантно произнес его светлость с улыбкой, поравнявшись с Таллинором. — Обещаю скоро вернуть.
Дамы, конечно, возражать не стали, а на невозмутимом и слегка отстраненном лице маркиза не отразилось ни одной эмоции. Он вообще хорошо владел собой, как не раз отмечал про себя Ален, и порой он терялся, что же на самом деле было на уме у его друга. Иногда закрадывалась даже крамольная мысль: а друг ли Талли на самом деле… «Как иначе, — решительно прогнал нехорошие мысли Анжуйский. — Будь по-другому, Талли не стал бы рисковать своей шеей и добывать для меня опасные для жизни бумаги». Да и судьба сестры уж точно волновала эльфа: «королева Аллиарис» звучало гораздо солиднее «графини де Монтени».
— Что-то случилось, ваша светлость? — поинтересовался Талли, когда они чуть отдалились от основной толпы придворных.
Дерош наклонил голову, поглядывая в сторону гостей, — их точно никто не услышит при том шуме, что издавали лошади и галдящие люди и нелюди.
— Талли, ты же хорошо наложенные иллюзии делаешь? — вместо ответа спросил Ален, покосившись на маркиза.
Тот поднял бровь и чуть улыбнулся:
— Говорят, да. Вам понадобилось мое умение?
— Ты видел почерк короля? — снова задал вопрос герцог.
— Мм, довелось. — В холодных глазах цвета моря, таких же, как у его сестры, блеснуло любопытство.
— Отлично. — Анжуйский тоже усмехнулся. — Как приедем, мне понадобится сделать так, чтобы записка, написанная мной, выглядела, будто ее написал мой брат.
— О! — Теперь и вторая бровь эльфа поднялась, а с лица исчезла невозмутимость. — Не поделитесь, ваша светлость? — понизив голос, спросил Таллинор.
Ален перевел взгляд на толпу гостей, увидел в середине экипаж королевы и ехавшего рядом начальника городской стражи. Полин с ним не было — герцог предположил, что она пересела к ее величеству, раз не умела ездить верхом. Предупреждение Наарэми не трогать некроманта Ален всерьез не воспринимал: ведь когда все случится, Анжуйский будет находиться далеко от Гастона, и даже, скорее всего, на виду у короля. А для приготовления ловушки герцогу понадобится не более получаса: по прибытии в Венсен поднимется некоторая суматоха и на собственно охоту все отправятся чуть позже. Ведь его величеству еще надо убедиться, что королева в порядке…
— Вон тот человек мне очень мешает, — вполголоса произнес Ален и кивнул в сторону Лорана. — И сейчас подвернулась отличная возможность избавиться от него.
— Так вам нужна его девочка? — понятливо наклонил голову Таллинор, и Анжуйский снова кивнул.
— Очень нужна, — обронил он, выразительно глянув на маркиза. — И пока рядом с ней Лоран, она вне моей досягаемости. — В его голосе отчетливо проскользнула досада. — Скорее всего, он не поедет со всеми на охоту, а останется при королеве. И нужен веский аргумент, чтобы Лоран ненадолго покинул ее.
— Записка, — понимающе протянул эльф.
— Именно, — подтвердил Анжуйский. — Ну а дальше закончить дело поможет… одна полезная вещица.
В который раз он убедился, насколько полезной оказалась находка из Сен-Дени. И ее действительно не мог учуять Наарэми, ведь она находилась буквально под его носом, а король ничего не почувствовал. В противном случае Анжуйский вряд ли ехал бы сейчас вместе со всеми на охоту, уж слишком опасным был крест, чтобы его величество притворился, будто ничего не замечает. И как же здорово, что герцог не оставил артефакт в Версале. Собственно, в любом случае после Венсена Ален собирался вернуться в Париж и… уехать в длительную командировку, даже подготовил соответствующие документы. Пора приступать к заключительной стадии, а пристальный интерес Наарэми к его персоне будет только мешать. Так что надо просто «отбыть» на некоторое время из Парижа, причем так, чтобы у короля не возникли подозрения.
— Хм, интересное решение, — хмыкнул Таллинор. — Думаете, если исчезнет этот некромант, она сдастся быстрее?
— У нее не останется выбора, — жестко отрезал Ален и прищурился. — Поможешь, Талли?
— Конечно, ваша светлость. — Эльф наклонил голову. — Скажите только, когда понадобятся мои услуги.
— Как приедем в Венсен. — Ален хлопнул друга по плечу и широко улыбнулся. — Спасибо, дружище. Я знал, что могу положиться на тебя.
— Рад, что сумею помочь. — Маркиз тоже улыбнулся, в его глазах загорелся огонек.
— Что ж, возвращайся к своему цветнику. — Улыбка Алена стала лукавой. — Не хочу лишать тебя надолго столь прекрасного общества.
— Благодарю, ваша светлость, — учтиво произнес эльф и направил коня обратно к придворным.
Ален проводил его взглядом и тихонько фыркнул. Маркиз, слава богу, не почуял яркую звездочку светлой магии, будучи сам носителем этой силы, а вот Анжуйский с некоторых пор стал слишком чувствительным. И если Наарэми думал, что брат не заметит его маленького шпиона, то сильно ошибся. Да, возможно, раньше и не заметил бы, но не сейчас, когда темная сила переполняла, текла по венам густым черным сиропом. Темно-синие глаза герцога сверкнули: ничего, очень скоро он даст ей выход, вот только в Венсен приедут. А чтобы следы магии не нашли на записке, есть безотказный крест, который все прикроет. Да и королева далеко не так сильна в магии, как ее супруг, особенно сейчас, в деликатном положении, когда все ее силы направлены на будущего ребенка.
ГЛАВА 14
- Охоты сладостный момент…
- Приманка для ловушки. Тлен.
- Вмешался неучтенный фактор
- И роли поменял внезапно…
Однако едва кавалькада въехала на территорию древнего родового замка французских королей, к Анжуйскому приблизился Наарэми.
— Брат, я бы не советовал тебе далеко отъезжать от меня, — с непринужденной улыбкой произнес король, не сводя с герцога немигающих разноцветных глаз. — Леса тут густые, заблудиться очень легко. А я буду весьма рад видеть тебя на ужине после охоты. — Взгляд альва буквально впился в лицо Анжуйского.
— О, ваше величество, конечно. — Ответная улыбка у Алена вышла почти естественной. — Могу я освежиться немного или охота начнется сразу?
— Мы выезжаем через четверть часа, — небрежно кивнул Наарэми. — Не опаздывай.
После чего развернул коня и направился к воротам замка, куда въехал экипаж королевы. Ален же, не медля ни минуты, рысью поскакал к отдельно стоявшему большому двухэтажному флигелю, где обычно размещались гости и остальная свита августейших особ, кому не выделили место в самом замке. Найти в одной из гостиных письменный прибор и набросать несколько слов на бумаге много времени не заняло, как и приложить свою печатку — основу для иллюзии эльфа, и герцог вернулся во двор, заполненный разноцветной, галдящей толпой, ожидающей отмашки короля. Таллинора он нашел быстро, и ему хватило обмена рукопожатием с эльфом, чтобы легкое покалывание ладони подсказало, что магия друга сработала. Ну а теперь осталось самое простое и сложное одновременно: ловушка для Лорана. Простое, потому что Анжуйский уже придумал, что сделать, кого выпустить, и сложное, потому что он не был уверен, что творимая под носом у Наарэми магия останется незамеченной. Хотя от креста ведь не исходило совершенно ничего, к тому же в общем и целом Ален не собирался выпускать темную силу на волю. Он всего лишь собирался… перелить ее в другой сосуд. Губы Анжуйского растянулись в улыбке, не коснувшейся его глаз: герцог нашел того, кто ему поможет в устранении строптивого некроманта.
Он решительно направился по дорожке за одним из слуг, спешившим к конюшням, и, дождавшись, когда тот завернет за угол, Ален в несколько шагов догнал его — вокруг, на счастье, никого не было, все собрались во дворе. Вытащив из-за пояса прикрытый до поры до времени застегнутой курткой крест, его светлость нажал на неприметные выступы, и из нижней части с тихим щелчком выдвинулось узкое, острое лезвие, покрытое замысловатой вязью из рун и знаков. Бедный слуга, услышав шум за спиной, замер, но повернуться не успел: пальцы Анжуйского крепко стиснули его плечо, а клинок вонзился точно в позвоночник чуть ниже шеи. Ален прижался к спине жертвы, его глаза стремительно заволокло тьмой, и он прошипел низким, не своим голосом:
— Дождись, пока все уедут и Лоран выйдет из замка, пойдешь за ним и отдаш-ш-шь записку. — Листок перекочевал в карман слуги. — Уведешь подальше и уничтожиш-ш-шь.
Крест окутался полупрозрачным туманом, который перетек в рану, — из нее не проступило ни капли крови, а взгляд слуги стал бессмысленным, отсутствующим. Его губы побелели, тело одеревенело, и он медленно кивнул.
— Да, хос-с-сяин… — глухо выговорил он, и Ален, удовлетворенно кивнув, выдернул крест.
Порез, в котором колыхалась тьма, моментально затянулся, герцог отступил от своей жертвы, и его глаза стали нормальными.
— Иди, — негромко скомандовал он и развернулся, уверенный, что только что сотворенный новый помощник сделает все как надо.
Крест в руке едва заметно нагрелся, и Ален спрятал его обратно под куртку, после чего поспешил вернуться во двор, и очень вовремя: из замка выехал король и внимательно оглядывал толпу гостей, несомненно, в поисках брата. Анжуйский с невозмутимым видом подошел к своей лошади и сел, ничуть не беспокоясь, что король мог что-то заметить, — защита артефакта работала исправно. Подъехав к Наарэми, он непринужденно улыбнулся.
— Вы кого-то искали, ваше величество? — Герцог поднял бровь, с трудом удержавшись от насмешливого тона.
Король окинул его прищуренным взглядом и, не говоря ни слова, стукнул коня пятками, с места перейдя в галоп. Анжуйский издал тихий смешок, скользнул глазами по Аллиарис, направившей коня за Наарэми, и вместе со всей кавалькадой отправился на охоту. Он был уверен, что по возращении его ждут хорошие вести, от истекающего плотью еще никто не уходил.
Чуть позже, окрестности Венсенского замка
Гастон шагал за слугой, размышляя, что могло понадобиться от него королю столь срочно, что он покинул охоту и попросил встречи, но вряд ли простой посыльный знал причины.
— Далеко еще идти? — окликнул он идущего впереди, его ладонь словно в рассеянности погладила посох, удобно устроившийся за поясом.
Да, сейчас день, а твари с той стороны предпочитали ночную темноту и крайне редко при лучах солнца выползали на свет божий, но… в последнее время Гастон был готов к любым неожиданностям.
— Нет, мессир, — кратко ответил слуга, не поворачиваясь.
— Может, следовало взять лошадь? — спросил Гастон, бросив взгляд по сторонам, — они уходили все дальше в лес.
— Здесь близко, мессир, — снова отозвался слуга, и на мгновение некроманту показалось, что его голос звучит как-то странно.
Лоран подобрался, его взгляд прищурился, пальцы сжали посох.
— Король точно ничего больше не передал, кроме записки, на словах? — настойчиво поинтересовался он, внутри завозилось смутное чувство тревоги.
Вместо ответа слуга развернулся и резко вскинул перед собой руки, с которых в сторону Гастона полетели длинные куски плоти, сделавшейся вдруг мягкой и податливой. Лорана спасли только мгновенная реакция и долгие годы тренировок: он уклонился, уйдя в сторону, и выхватил посох из-за пояса. Правда, один ошметок все же задел его чуть выше локтя, и руку обожгло болью, а потом холодом. Ярость вспыхнула в Гастоне при виде нежити — никем иным тот, кто притворялся слугой, быть не мог. Некромант глухо зарычал, крутанул посох, не обращая внимания на руку, и мир выцвел, утянув его на ту сторону.
— Твар-р-рь!.. — вырвалось у него, и с посоха сорвались черные нити — опутать, спеленать чудовище.
В тишине, царившей здесь, в этой изнанке мира, раздался смешок, жуткий в своей осознанности, — похоже, конкретно у этой нежити имелся разум. Магия Гастона сползла с него вместе с плотью, оплыла, стекла на землю, а на белеющих костях стремительно начала нарастать новая. Глаза твари светились гнилостным зеленым, не отрываясь от предполагаемой жертвы, и Гастон дал волю бушевавшей в нем темной силе: невзирая на нараставший в плече мертвенный холод, он развернулся к противнику и вскинул перед собой посох, направив его на нежить. Неподвижный воздух вокруг существа стремительно сгустился, окутав непроницаемым туманом, который начал сжиматься, не выпуская за свои границы ничего. Послышалось яростное шипение, субстанция заволновалась, словно внутри что-то шевелилось, пытаясь вырваться, а Гастон, оскалившись в злобной ухмылке, сжал в кулак пальцы свободной руки, не опуская посох. Желание задавить, уничтожить нежить заполнило его до краев, сила свободно текла через него, с радостью изголодавшегося зверя набросившись на тварь. Туман сжимался, став плотным и почти осязаемым на вид, шевеление в нем прекратилось, и в стылом воздухе разнесся тоскливый, полный бессильной ненависти вой, от которого у Гастона волосы встали дыбом на всем теле. Из-под тумана потекла вязкая жидкость отвратительного белесого цвета, вой оборвался, а сгусток начал постепенно рассеиваться, становясь прозрачнее.
Гастон выдохнул, почувствовав, как разом навалились усталость и слабость, а рука уже буквально горела, будто сунутая по самое плечо в ледяную воду. В следующий момент его выдернуло с той стороны, как пробку из винной бутылки. Лоран не удержался на ногах, тяжело осел на траву, дыхание стало рваным и частым, перед глазами начало все плыть. Рукав мундира выглядел обугленным и пропитался кровью, и некромант вполголоса выругался, поморщившись. Крепко его тварь зацепила, однако, и главное, не понять, что это вообще было: раньше с такими Гастон не встречался. Тут же по телу словно прошлась теплая волна, смывая слабость и холод, и губы некроманта дрогнули в улыбке.
— Птичка моя, — пробормотал он и осторожно встал, опираясь на толстый ствол дерева.
Конечно, Полин наверняка все почувствовала, да еще и на расстоянии, ей сейчас ничуть не лучше, чем ему. Надо собрать остатки сил и вернуться, а то его якорь с ума сойдет от беспокойства. Ориентируясь на ощущения, Гастон медленно пошел в сторону замка, в голове снова стало мутиться, а рука начала неметь. Стиснув зубы, он переставлял ноги, думать было тяжело, мысли путались, и когда до него словно сквозь вату донесся невнятный возглас и неожиданно сильные руки обняли, помогая выпрямиться, Гастон не сдержал широкой улыбки.
— Что тут случилось?! — требовательно спросила Полин, заглянув ему в глаза. — Почему ты на ту сторону ушел, Гастон? О боже, ты ранен?! — Ее взгляд упал на руку, и без того бледное лицо девушки сравнялось цветом с мелом.
— Ш-ш-ш, все не так страшно, Полли, — слегка осипшим голосом ответил Лоран; в тот же момент его колени подогнулись, и он снова осел на землю.
— Рассказывай, — отрывисто приказала Полин сквозь зубы, сев рядом и уложив его голову себе на колени.
У нее у самой тряслись пальцы, когда она стаскивала с некроманта мундир, но в васильковых глазах сверкала решимость, и Гастон не стал спорить. Его так и тянуло улыбаться, глядя на сосредоточенное лицо его Птички и нахмуренные брови, но он сдерживался — тревога не уходила из ее взгляда. А из теплых пальцев, осторожно прикоснувшихся к безобразной, вздувшейся ране — «подарочку» от твари, — потекла живительная сила, смывая мертвенный холод, вливая силы и бодрость. Гастон начал рассказывать…
В это же время, недалеко от Венсенского замка
Мой некромант ушел, а меня не покидало странное, тревожное ощущение. Я шла за королевой и фрейлинами немного позади, погруженная в свои размышления и не прислушиваясь к веселому разговору. Так и тянуло пойти за Гастоном. Ну и пусть король позвал его одного, где-то рядом Анжуйский, между прочим, бродит, и, в отличие от меня, Гастон ему живым совсем не нужен! Я подавила нервный вздох и бросила косой взгляд туда, куда ушел Лоран. Наарэми же уехал чуть больше четверти часа назад, что такого случилось, что он так быстро вернулся и что-то захотел от некроманта? И почему в таком случае не подъехал к замку, а передал послание через слугу? Слуга-то пешком пришел, а король верхом уехал…
Додумать не успела. Пронзило такое острое чувство опасности, что я охнула и пошатнулась, едва не упав, а перед глазами уже возникла картинка: Гастон и какая-то тварь, и находились они на той стороне. К горлу моментально подкатила тошнота, тело охватила слабость, да еще и вдобавок руку как огнем обожгло. Это… Гастон ранен, его зацепило?! Боже… Я хотела рвануться, побежать к нему, мне же надо рядом быть, он там один! Но ноги стали ватными, я словно издалека слышала встревоженные голоса королевы и фрейлин, но не видела их. Передо мной стремительно разворачивалась схватка Гастона с потусторонней тварью, и мне надо туда, к нему. Подхватив юбки, ничего не видя и никого не слыша, я на подгибающихся ногах побежала туда, смаргивая навернувшиеся слезы и борясь с волнами тошноты, пытаясь унять проснувшуюся светлую силу, обжигавшую изнутри. Сердце стучало в ушах, тревога пополам со злостью не давала сосредоточиться, а схватка между тем почти подошла к концу; едва твари не стало, я по незримой нити, связывавшей нас, отпустила магию, с облегчением рванувшую на свободу, на помощь тому, с кем связана. Немного полегчало, но не до конца — руку жгло болью, и ужасающий холод высасывал силы, надо было торопиться к Гастону. Сначала вылечу, а потом по шее надаю за то, что рисковал без меня! Все, никуда одного не пущу, и плевать на все!
В груди ледяной змеей заворочался страх, что… могу его потерять, и из груди чуть не вырвался отчаянный крик. Нет, только не это, я не могу остаться одна, да и мы же цепью связаны, мы не сможем друг без друга! Я сильно прикусила губу, загнав панику подальше, — она сейчас только помешает, мне нужна ясная голова. Гастону плохо, ему требуется моя помощь, моя сила, и не на расстоянии, а живая, рядом. Так подействует быстрее, и мне спокойнее станет, что с ним все в порядке. Едва увидев знакомую фигуру в черном, я чуть не всхлипнула от облегчения, но придавила эмоции, чтобы они не мешали. Подбежала, обхватила, заглянув в лицо, и потребовала ответа:
— Что тут случилось? Почему ты на ту сторону ушел, Гастон? — И тут я ощутила под пальцами мокрый рукав его мундира, еще и порванный, да и ко мне вернулись неприятные ощущения. Я поперхнулась вдохом, ледяные когти страха сжали сердце, едва увидела руку моего некроманта. — О боже, ты ранен?!
Так, Полин, только не падать в обморок, подобно слабонервной девице, а то ты крови не видела! «Не в таких количествах и не на том, кто мне дорог…» — шепнул внутренний голос, но я заткнула и его. Мне сейчас нужен ясный ум, и как раз будет куда слить бунтующую после отката светлую силу. А то, боюсь, если королева пошла за нами, она не оценит, обнаружив, что мы с Гастоном прямо на травке решили заняться любовью…
— Ш-ш-ш, все не так страшно, Полли, — сипло проговорил Лоран и даже смог улыбнуться, но тут же тяжело опустился на землю, и я за ним.
Я резко вдохнула, устроила его на коленях и стащила мундир, освободив руку. Рубашка и так была порвана, и моим глазам предстала страшная рана, полученная от твари. Что же это такое, что оно даже днем может нападать?!
— Рассказывай, — решительно потребовала я, борясь с тошнотой и осторожно прикоснувшись к его плечу.
Если мне было нехорошо ощущать ранение Гастона, каково же моему некроманту! Сейчас все поправим, хороший мой, и никуда я тебя одного больше не отпущу. Лоран длинно вздохнул, прикрыл глаза ресницами и заговорил.
— Я не знаю, что это за тварь и почему она днем появилась, ко всему она еще и разумная, — негромко произнес он, а я вливала в него свою магию, чувствуя, как и мне становится легче. — Сначала это был обычный слуга, ты сама видела. А потом он превратился в тварь, с которой плоть стекает, как расплавленный воск, — мрачно закончил Гастон и чуть поморщился. Посмотрел на меня и тихо добавил: — Она за мной приходила, Полли. Кто-то натравил ее.
Я не сдержала кривой улыбки.
— О, у тебя так много вариантов, кому ты мешаешь, Гастон? — с иронией спросила я, покосившись на рану, — она зарастала на глазах, кожа светлела, приобретая нормальный цвет, и ткани очищались. — Только Анжуйский не знает, что если убьет тебя, то лишится и меня как ценного трофея, — сказала язвительно, и пальцы невольно сильнее сжались на руке Гастона.
Мысль о том, что, не окажись с ним посоха, нас уже могло бы и не быть… Негромкое шипение некроманта вернуло меня в реальность и не дало поддаться нахлынувшему страху. Я очнулась и поспешно убрала ладонь, виновато посмотрев на Гастона.
— Прости, — пробормотала и зябко поежилась — до конца сдержать эмоции не смогла.
Гастон выпрямился и посмотрел мне в глаза, и я порадовалась, что румянец вернулся на его щеки, а от безобразной рваной раны остался только розовый след, который тоже постепенно бледнел. И тут меня отпустило, нахлынуло осознание всего случившегося, и тело превратилось в желе. Гастон тут же обнял, прижал к себе, и я уткнулась ему в плечо, крепко зажмурившись и вцепившись в него. Слезы неудержимо потекли из глаз, я тихо всхлипнула, переживая запоздалый приступ страха.
— Ну все, моя хорошая, все. — Лоран успокаивающе погладил меня по спине, а слезы никак не хотели заканчиваться.
— Никуда больше одного не пущу, — пробормотала я глухо, давая выход напряжению. — Слышишь?!
Гастон тихо фыркнул мне в ухо и ответил:
— Слышу, слышу. Спасибо, Птичка моя, — чуть тише проговорил он, и меня накрыла вторая волна, теперь уже облегчения.
Терпеливо пережидая, пока меня отпустит, он держал в объятиях, давая время успокоиться, и я довольно скоро пришла в себя. Шмыгнула носом в последний раз, чуть отстранилась и глубоко вздохнула.
— Пойдем обратно, там королева одна, — предложила я. — Король ведь попросил нас приглядывать за ней.
Гастон невесело усмехнулся, поднявшись с земли и протянув мне руку.
— Боюсь, рядом с нами для нее теперь не самое безопасное место, — ответил он. — Если Анжуйский объявил на меня охоту.
— По крайней мере, мы сможем ее защитить, — негромко произнесла я и тоже поднялась.
Впереди послышался шум, и к нам вышли слегка запыхавшаяся Синтаали и ее фрейлины.
— Госпожа Полин, с вами все в порядке? — Ее величество перевела взгляд на Гастона, и при виде его порванной и испачканной рубашки зрачки королевы расширились. — О боги… — вырвалось у альвы, она поднесла ладонь ко рту.
— Ваше величество, нам всем лучше вернуться в замок, — твердо произнес Лоран, обняв меня за плечи. — Там безопаснее.
— Конечно. — Синтаали вздохнула и прикрыла глаза ресницами. — Как скажете, мессир Лоран.
Еще мне нравилось здравомыслие королевы. Она не спорила, не ругалась, не задавала лишних вопросов. Сказали — сделала. Я слышала, про альв говорили, что их воспитывают в духе послушания и они в принципе никогда не перечат, особенно мужчинам, и теперь видела, что слухи имеют под собой основания. А вообще, надо почитать про эту расу, раз мной заинтересовался один из ее представителей…
Мы вернулись к замку и вошли внутрь, где уже приготовили покои королеве. Нам выделили небольшую уютную гостевую комнатку — наверное, тут разместится кто-то из фрейлин, пока же дамы остались развлекать свою повелительницу. Гастон, прежде чем отправиться отдыхать, занялся охраной замка, он не хотел больше неприятных сюрпризов: на ту тварь, что напала на него сегодня, кольцо не отреагировало, и это тревожило. Сколько еще непонятных и опасных существ вызовет Анжуйский в попытке добраться до Гастона или королевы?!
— Защитный контур незаметно не сможет пересечь ни одна тварь, — пояснил он, когда я увязалась с ним посмотреть, говорила ведь, что одного не отпущу больше никуда. — Если только изнутри его не вскрыть специальными печатями.
— Как те, что в Версале были? — понятливо кивнула я, наблюдая, как Гастон терпеливо вычерчивал на земле символы своим кинжалом.
Они вспыхивали темно-красным и тут же гасли, словно впитываясь в воздух.
— Да, и я надеюсь, что среди тех, кто работает в замке, предателей нет, — буркнул Гастон, помрачнев. — Анжуйский не мог до такой степени все предусмотреть.
Я вздохнула и обхватила себя руками, медленно шагая за своим некромантом.
— Только вот как доказать, что эту тварь вызвал именно он? — грустно произнесла я, следя за рукой Лорана. — Наарэми нужны веские доказательства, просто так, из-за одних подозрений, он брата не арестует.
— Пусть у Наарэми и болит голова, — хмыкнул Гастон. — В конце концов он король, а я всего лишь простой некромант, своих дел по горло. — Он поднял голову и одарил меня ободряющей улыбкой. — Уже вечером дома будем, Птичка моя.
Не улыбнуться в ответ я не могла, да и настроение стало немного получше. Очень надеюсь, что король не потребует от нас остаться еще и на вечер. Хватит с меня светских развлечений. Гастон уже почти закончил рисовать контур вокруг замка — благо само строение небольшое, всего четыре башни в окружении стены, — когда мне в голову пришла шальная мысль.
— Скажи, этот узор ведь цельный, да? — задумчиво спросила своего некроманта, прижав палец к губам.
— Ну да, а что? — Он поднял брови и выпрямился, посмотрев на меня.
— А если в него добавить мою силу? — предложила я и с опаской покосилась на Гастона — не глупость ли сморозила. — Ну, тогда даже если кто-то изнутри вскроет, я все равно почувствую, сила ведь светлая будет, — поспешно пояснила свою задумку.
— Хм. — Гастон смерил меня оценивающим взглядом. — Знаешь, а интересная мысль. Давай, — кивнул он и снова присел.
— Что мне делать? — Я послушно опустилась на корточки.
— Положи руку вот сюда и просто отпусти магию. — Кончиком кинжала Гастон указал на гладкий булыжник. — Рисунок сам впитает.
Помимо всего прочего, сила все еще не могла успокоиться, даже несмотря на количество, которое я влила в Гастона, излечивая его, и добавить ее в защитный контур — отличная идея. Дома-то окажемся только вечером… Я прикрыла глаза, положила ладонь на указанное место, и кожу тут же закололи сотни иголочек. Ага, наверное, это я магию Лорана чувствую. Словно в подтверждение, на языке ощутился легкий привкус яблока и корицы, и я не сдержала улыбки — ассоциации с этим вкусом у меня теперь совершенно определенные и крайне неприличные. Моя сила, моментально откликнувшись, свободно потекла широким потоком, я даже не успела задуматься, что же мне надо делать. Рисунок вдруг стал проступать золотистыми линиями, мягко светясь на камнях, становясь все ярче, потом вспыхнул и погас, а поток иссяк. Я моргнула, чувствуя, как слегка кружится голова, встретилась с заинтересованным взглядом Гастона и неуверенно улыбнулась.
— Сработало, да? — осторожно уточнила.
— Думаю, да, — уверенно кивнул он и выпрямился, протянув руку. — Пойдем отдыхать, и тебе, и мне надо восстановить силы.
Вот с этим не поспоришь. Так много за один раз я никогда не применяла своей магии, и когда поднялась, это особенно почувствовалось: коленки дрогнули и в теле поселилась слабость.
— Охота вернется через несколько часов. — Гастон обнял меня, прижал к себе, и мы пошли к входу в замок. — Есть хочешь?
— Хочу, — с готовностью откликнулась я, а когда нос уловил вкусные ароматы с кухни, которая находилась на первом этаже, в животе красноречиво заурчало.
Я смущенно хмыкнула, а мой некромант мягко рассмеялся.
— Думаю, Наарэми не обеднеет, если мы закажем на его кухне плотный обед, как думаешь, Птичка моя? — Гастон широко ухмыльнулся и хулигански подмигнул.
— Он мне еще должен за испорченное настроение и нервные переживания. — Я дернула плечом. — Так что да, думаю, он не обидится.
Поскольку мы вышли через нижний вход для слуг, то и обратно заходили через него же, мимо кухни, где попросили принести в отведенную нам комнату обед. Королева расположилась в центральном зале около большого камина, фрейлины вокруг нее, и на нас они взглянули только мельком. Выделенная нам небольшая угловая гостиная находилась на третьем этаже, куда смех и голоса не долетали. Толстые стены замка отлично сохраняли тишину, и мне в голову стали закрадываться разные мысли, крайне далекие от приличных. Мы с Гастоном оба выложились, и хотя моя сила почти успокоилась, волнение бродило на границе сознания бодрящими пузырьками, щекоча время от времени изнутри. Но сначала обед.
Кормили в Венсене вкусно, и, когда моя тарелка опустела, я сыто вздохнула и прислонилась к плечу Гастона — мы сидели на диване рядышком. Треволнения последних часов отступили, на меня снизошло умиротворение и спокойствие. Я начинала ценить эти ощущения, особенно на фоне того, что происходило вокруг нас. Гастон обнял меня и откинулся на спинку, тоже вздохнув.
— Как ты, Полли? — негромко спросил он, и я почувствовала, как его губы коснулись моей макушки.
Я приподняла голову, посмотрела Гастону в глаза и вместо ответа потянулась за поцелуем. Нам обоим требовалось восстановить силы, а мне — еще и дополнительно убедиться, что Гастон здесь, рядом, живой и здоровый. Мой некромант не стал задавать лишних вопросов, с удовольствием приняв мое молчаливое предложение. Надеюсь, королева или кто-то из ее свиты не помешают нам, поднявшись проверить, как мы тут устроились.
Какое-то время спустя, довольная и удовлетворенная, я уютно свернулась под боком у Гастона, наплевав на беспорядок в одежде и растрепавшиеся волосы, — мы даже не стали раздеваться, я просто стащила с Лорана рубашку, а он расстегнул мою амазонку и избавил от белья, — потянулась и сладко зевнула. Под щекой билось сердце моего некроманта, еще быстрее обычного, его руки обнимали нежно и крепко, а от моей магии шло ровное тепло. Во рту же опять чувствовался привкус яблока и корицы…
— Спи, вишенка моя, — тихо усмехнулся Гастон, безошибочно угадав мое состояние. — Ты молодец, Полин, не растерялась сегодня. — Его ладонь погладила меня по плечу.
Я завозилась, устраиваясь поудобнее, и пробормотала, закрыв глаза:
— Еще раз так меня напугаешь, не знаю, что сделаю…
Его негромкий смех — последнее, что я услышала, прежде чем провалиться в сон.
Несколько часов спустя, Венсен
Мне понравилось просыпаться от нежного поцелуя, это гораздо приятнее, чем просто открыть глаза и оказаться в своей спальне. А тут — уютная гостиная, Гастон, его ласковый взгляд и теплые губы. Я вопросительно посмотрела на него, но сказать он ничего не успел: за окном послышались шум, стук копыт, голоса, веселый смех. Мой некромант выпрямился и чуть прищурился.
— Охота вернулась, — уверенно заявил он, и я тоже поднялась, поспешно застегивая амазонку.
— Значит, скоро король пожалует, — таким же тоном произнесла я, бросив косой взгляд на дверь. — Ее величество наверняка расскажет о том, что случилось на прогулке.
— Не сомневаюсь. — Гастон натянул рубашку, а я пригладила волосы, надеясь, что наш вид не наведет Наарэми на лишние размышления.
Мне почему-то не хотелось, чтобы альв знал, чем мы тут с Гастоном занимались, и не потому, что меня данный факт смущал. Это наше с ним личное дело, и не хочу, чтобы посторонние совали нос туда, куда не стоит. Интересно, Анжуйский вернулся с королем или тоже уехал в Париж? Впрочем, какая мне разница, мы все равно здесь не останемся. Едва я застегнула последнюю пуговицу на амазонке, а Гастон встал, заправляя рубашку, в дверь раздался громкий стук.
— Мессир Лоран, откройте! — донесся повелительный голос короля.
У меня невольно сердце подскочило, я нервно облизнулась и придвинулась ближе к Гастону, подавив порыв вцепиться в его руку. Он ободряюще мне улыбнулся и подошел к двери, отодвинув засов. Она тут же распахнулась, впустив Наарэми, и по выражению его лица я поняла, что королева уже поделилась известиями.
— Рассказывайте, что случилось, — отрывисто приказал альв, пристально уставившись на Гастона. — Кто на вас напал?
— Я не знаю, что это за тварь. — Лоран начал рассказывать, я же не вмешивалась, тихонько переведя дух: меня Наарэми как будто не замечал, что и к лучшему.
Когда мой некромант замолчал, король поджал губы, его глаза сверкнули, и мне стало не по себе, хотя гнев короля был направлен не на меня.
— Истекающий плотью, — произнес Наарэми странное название, и его кулак с силой опустился на косяк двери.
Я вздрогнула от удара и занервничала еще больше. От реакции альва на рассказ Гастона стало совсем тревожно, и я невольно сглотнула.
— Кто это? — Лоран нахмурился и скрестил руки на груди. — Я не слышал о такой нежити.
— Они получаются из живых людей, — пояснил Наарэми, и мне поплохело.
Боже, и кто же обладает таким скверным умением?!
— Мессир Лоран, завтра утром допуск в архивы будет у вас. В обед жду с бумагами у себя в кабинете в Лувре. — Король перевел взгляд на меня, оставаясь совершенно серьезным. — Госпожа де Анор, боюсь, наша встреча откладывается на неопределенное время. Сейчас мне абсолютно не до личной жизни.
Я не стала говорить, что не расстроена этим фактом, лишь сдержанно кивнула, про себя подумав, что завтра пойду с Гастоном в Лувр. Пусть и проторчу в приемной, пока он с королем будет разговаривать, но — рядом.
— Хорошо, ваше величество. — Гастон наклонил голову.
— Я открою вам портал в Париж, нечего бродить по лесу. Жду внизу, у замка, через полчаса. — Король развернулся, потом посмотрел на нас через плечо. — Не смейте выходить за ворота, понятно? — веско добавил он. — И спасибо за защитный контур, хорошая работа.
После чего он вышел. Холодные мурашки лавиной скатились по спине, стало зябко. Едва за королем закрылась дверь, Гастон шагнул ко мне и обнял, крепко прижав к себе.
— Я с тобой в Лувр пойду! — заявила твердо я, посмотрев ему в глаза. — И в Консьержери тоже!
Он чуть улыбнулся и провел пальцами по моей щеке:
— Полли, в последнем ты можешь на Анжуйского наткнуться. Не боишься? — Гастон выгнул бровь, его улыбка стала шире.
Я упрямо мотнула головой.
— При свидетелях он ничего не сможет нам сделать, — ответила, дернув плечом. — Так я, по крайней мере, не буду трястись за тебя, не зная, где ты и что с тобой.
Не собираюсь скрывать, как он мне нужен. И не только потому, что нас связывают магия и еще какие-то таинственные силы. Причины не важны, важна суть.
— Хорошо. — Гастон легонько чмокнул меня в кончик носа. — Но ты не выспишься, Полли, потому что я пойду в Консьержери к десяти. — Он хитро прищурился и усмехнулся.
Угроза меня не испугала.
— Днем посплю. Гастон, не спорь, давай лучше собираться, нас король ждет.
Через некоторое время мы спустились вниз, держась за руки, и остановились рядом с Наарэми.
— Анжуйский куда-то уехал, — огорошил неприятным известием альв крайне недовольным тоном. — Он непонятным образом избавился от моей слежки. Хорошо если в Париж отправился, я завтра вернусь в Лувр рано утром и распоряжусь незаметно присмотреть за его домом. Будьте осторожны, — еще раз предупредил Наарэми.
После чего отвернулся от нас, плавно провел руками, и воздух впереди заклубился серым дымом, открывая дорогу домой.
— Мессир Лоран, до завтра. — Взгляд короля остановился на мне: — Госпожа де Анор, я не буду возражать, если вы присоединитесь к Гастону.
Вот и славно. А по какой причине, предпочту не задумываться. Рядом будет Гастон, да и король сам сказал, что ему не до развлечений сейчас.
— Всего хорошего, ваше величество, — проявила я вежливость, прежде чем шагнуть в серое марево.
Гастон коротко поклонился и опередил меня, первым скрывшись в портале. С той стороны оказалась знакомая улица, и она быстро пустела — солнце уже почти зашло за крыши домов и вскоре должна наступить темнота. Настороженно осмотревшись, Гастон крепко сжал мою ладонь и поторопился к дому, и я не возражала: после слов короля вернулась неуверенность, которую чувствовала каждый раз, как выходила на улицу. Только когда за нами закрылась дверь, я смогла облегченно перевести дух. Наконец-то в безопасности!
Чуть ранее, Венсен
Анжуйский старался всю охоту держаться поблизости от Таллинора, чтобы не дать королю возможность заподозрить, что брат избавился от слежки. Это удавалось легко, потому как основная часть приглашенных, в том числе и большинство эльфов, не последовали за Наарэми, предпочтя дождаться, пока его величество сам убьет затравленного для него кабана. Правда, Аллиарис тоже уехала с ним, лишив Алена возможности хоть немного побыть в ее обществе без пристального внимания короля. Но герцог не сильно огорчился: вскоре у них появится возможность побыть наедине, и не только обменяться взглядами. Однако для этого следовало еще кое-что сделать, подготовиться, как следует.
Один момент испортил приподнятое настроение герцога: связь с истекающим плотью. Которая внезапно пропала, и Дерош понял, что некромант каким-то образом справился с тварью. «Но как?! У него же нет посоха, черт возьми, а нежить только на той стороне можно уничтожить, и чистой силой, не оружием!» — молча кипятился герцог, на время позабыв, что за ним могут наблюдать. Наткнувшись на пристальный взгляд короля, Анжуйский взял себя в руки и непринужденно улыбнулся брату, еще и рукой помахал — мол, да-да, я тут, что бы ты ни думал. Когда же Наарэми умчался с остальными, герцог для себя твердо решил, что надо уходить до того, как все вернутся в Венсен. Дать брату возможность еще раз прицепить к нему слежку Ален не собирался, даже ради того чтобы впустить в замок еще одну ищейку с той стороны. Королева подождет: когда он до конца осуществит свой план, то справится и без помощников.
На обратном пути, улучив момент, герцог подъехал к Аллиарис, чуть отставшей от короля, и поравнял своего коня с ее лошадкой.
— Графиня, вынужден попрощаться с вами, — негромко произнес Ален, его рассеянный взгляд прогулялся по гостям.
— О, вы не останетесь на вечер? — Идеально очерченные брови эльфийки поднялись, в голосе прозвучало неподдельное удивление.
— К сожалению, дела требуют моего присутствия в Париже. — Ален повернулся к ней и посмотрел в глаза. — Боюсь, в ближайшее время меня ждет длительная командировка. — Он чуть улыбнулся.
Розовые губы Аллиарис тоже изогнулись в улыбке.
— Как жаль. — Она вздохнула и поправила шляпку. — Значит, мы не увидимся вечером?
— Думаю, в городе у нас будет больше шансов, — понизив голос, ответил Ален и взял ее руку, затянутую в тонкую лайковую перчатку. — Вы знаете, где меня искать, — совсем шепотом произнес он, не отводя от графини взгляда, и поднес изящную кисть к губам, незаметно погладив узкую ладонь.
Мадам де Монтени молча склонила голову, продолжая улыбаться.
— Приятной охоты, мадам. — Герцог отпустил ее руку и отъехал, его глаза не отрывались от идеально красивого лица, на котором от свежего воздуха цвел нежный румянец, придавая ему живости.
Очень не вовремя Наарэми оглянулся, и Анжуйскому, собиравшемуся как раз сейчас потихоньку отстать, пришлось немного проехать вместе со всеми, все так же держась поблизости от Таллинора. Возможность незаметно отделиться от кавалькады представилась, когда гости почти доехали до замка, — его крыши уже виднелись впереди над деревьями, и Наарэми, желая побыстрее добраться, пустил коня в галоп. Ален же, наоборот, придержал скакуна, пропустил мимо всех придворных, шумно промчавшихся по дороге, и свернул с широкой дороги. Часа через полтора он будет уже в предместьях Парижа, а через два — в своем доме. Прежде всего — горячая ванна, жаль, что в одиночестве, потом быстро собраться, заехать в Консьержери, подготовить все необходимые документы, ну а потом — в давно приготовленное убежище, о котором не знал никто, кроме Алена, Аллиарис и ее брата. А Наарэми до последнего будет думать, что брат где-то рядом, и раньше чем завтра утром ничего предпринять не сможет — у него полный замок гостей, бросить их в разгар приема со стороны его величества было бы, мягко говоря, некрасиво.
Анжуйский усмехнулся, пустив коня рысью. Да, иногда светские обязанности довольно хлопотные и досадно мешают основной деятельности.
…Аллиарис сразу поняла, что Наарэми недоволен. И хотя она перекинулась всего лишь парой вежливых слов с его братом, эльфийка видела — даже это королю не понравилось. В том, что он ревнует, графиня сильно сомневалась, а вот в том, что его величество не любит, когда трогают то, что принадлежит ему, она была уверена. Мысленно усмехнувшись, Аллиарис подъехала к Наарэми и пустила лошадь легкой рысью, приноравливаясь к его скакуну.
— Что-то не так, ваше величество? — проворковала она, лукаво посмотрев на короля.
Читать бесплатно другие книги:
