Нужная работа Бабкин Михаил

ГЛАВА 8

Покинутая беглецами зона скрылась за деревьями, и Марвин наконец-то перешел на шаг. Он не опасался того, что обитатели минусовника вдруг передумают и пошлют им вдогонку с десяток арбалетных болтов, вовсе нет — его гнали вперед взгляды оставшихся за решетками существ. Считать их людьми Марвин при всем желании не мог, но и называть по-прежнему зомби тоже не хотел. «Пожалуй, здешним полумертвецам действительно подходит это странное „нус“. Дурацкая кличка, но наверняка имеет какой-то смысл, — философски подумал он. — Ладно, после разберемся. Сейчас главное — подальше убраться от зоны. И как можно поскорее».

Далий тоже перестал бежать, но вовсе по другой причине — перепрыгивая через очередной куст, он не рассчитал прыжок, зацепился ногой за ветки и приземлился на четвереньки. Кувыркнувшись по инерции, Далий встал: чертыхаясь, он принялся отряхивать с себя налипший мусор.

— Хорошо, что здесь лето, а не осень, — радостно сообщил он подошедшему Марвину. — Представляешь, как бы я выглядел, если б навернулся в грязь! Сырую, холодную, липкую, брр. — Далий поежился. — А тут всего лишь немножко экстрима с адреналином, даже как-то в удовольствие. — Он подобрал посох.

— Мне нравится твой до бестолковости неиссякаемый оптимизм, — с усмешкой рассматривая всклокоченного напарника, заметил Марвин. — В любой неприятности отыщешь положительную сторону.

— А то, — согласился Далий, пощупал сзади штаны и убито сказал: — Блин, по шву треснули… Вот горе-то.

Марвин захохотал, вытирая выступившие от смеха слезы.

— Не вижу ничего забавного, — буркнул напарник. — Погоди, вот порвутся у тебя, я тоже посмеюсь. — Он вдруг осекся, сделал старшему знак рукой, чтобы тот перестал шуметь, и начал торопливо озираться.

Марвин умолк: в тишине слышался нарастающий гул, шедший откуда-то с дальней стороны леса; Далий с интересом уставился в небо, ожидая продолжения. Марвин, предчувствуя недоброе, ухватил его за руку и силком утащил под деревья. Мало ли что здесь летает по небу и мало ли с какой целью! Осторожность еще никому не вредила, тем более в незнакомом мире.

Гул превратился в грохот. Сквозь листву было видно, как над качающимися кронами медленно летит гигантская стрекоза — камуфляжной расцветки, с круглыми окошками по бокам. Воздух вокруг стрекозы дрожал, взбитый быстрыми до невидимости крыльями; по дороге, поднимая клубы пыли, пронесся сильный, почти ураганный ветер.

Далий, не утерпев, вынырнул из-под деревьев на обочину. Приложив ладонь козырьком ко лбу, он во все глаза смотрел на улетающий в сторону зоны диковинный аппарат. Тяжело вздохнув, Марвин выбрался на дорогу, таиться уже не было смысла. Если Далия заметили, то теперь хоть прячься, хоть не прячься, какая разница.

— Обалдеть, да? — Далий восторженно посмотрел на Марвина. — Чудо техники! Я в жизни ничего подобного не видел. Эх, вот бы на таком прокатиться. — Он вновь посмотрел вверх, с сожалением покачал головой. — Люди натурально по небу летают, а тут какие-то порванные штаны, никакой романтики. Тьфу ты.

— Меньше радуйся, — желчно предостерег его Марвин. — Ты думаешь, они для собственного удовольствия катаются? Ошибаешься.

Далий оторвался от разглядывания облаков, с интересом уставился на товарища.

— Во-первых, летающая машина военной окраски, а это значит, что в ней нет гражданских пассажиров. Наверняка внутри отряд бойцов с командиром, причем вооруженных. Во-вторых, полетела она к минусовнику…

— Куда-куда? — опешил Далий. — Ты о чем?

— На воротах была вывеска с названием. Ты ее не заметил, умчался как угорелый, — отмахнулся Марвин. — Короче, помнишь замок, который ты разрезал?

Далий безразлично пожал плечами, мол, ну было, ну и что.

— Я еще удивлялся, зачем и для чего в нем столько колдовства. Вот тебе ответ. — Марвин с тревогой посмотрел в сторону улетевшей стрекозы. — Там была сигнальная магия, понятно?

Далий согласно кивнул, потом задумался, и тут до него на самом деле дошло.

— Зараза летучая, — проникновенно сказал он. — Получается, это за нами летели? Арестовывать?

Марвин лишь развел руками.

— Тогда чего же мы стоим как дураки? — деловито поинтересовался Далий. — Почему не удираем? — Он закинул посох на плечо, явно собираясь бежать дальше.

— По дороге нельзя, — остановил его Марвин. — Нас как на ладони будет видно. Пойдем через лес, но не слишком удаляясь от грунтовки, а то заблудимся.

— Со мной-то? — Далий снисходительно похлопал старшего по плечу. — Да я в любой чащобе ориентируюсь лучше всякого лешего! Короче, двигаем в самую глубинку, типа по грибы-ягоды. А там возьмем направление и выйдем куда надо, сто процентов гарантии. Даже двести. Верь в меня, Марвин! — Он решительно направился к деревьям.

— Двести, говоришь? — идя следом, недоверчиво хмыкнул Марвин. — Ну-ну, путеводный ты наш.

Как ни странно, но лес оказался вовсе не мрачным: сквозь кроны деревьев там и тут пробивалось солнце, высвечивая в траве радостные зеленые пятна; в листве деловито покрикивали спрятавшиеся птицы. Завалы бурелома попадались редко, оттого лесной поход напоминал скорее увеселительную прогулку, чем отчаянный побег. Марвину приходилось напоминать себе, что они — беглецы, а не туристы, и что надо торопиться, а не глазеть по сторонам, но через минуту вновь забывал об этом.

В конце концов у Марвина создавалось впечатление, что они идут не по лесу, а по старому парку. Потому что деревья — сейчас неухоженные и покрытые мхом — без сомнений были посажены обдуманно, по плану, а не выросли сами собой как придется. Хотя, конечно, встречались молодые деревца, стихийно нарушавшие планировку, — что, по мнению Марвина, только подтверждало заброшенность парка.

Так как особо делать было нечего, шагай себе и шагай, Марвин начал скучать. И очень вовремя вспомнил, что неплохо бы позвонить шефу, доложить о случившемся — опять же хоть какое-то разнообразие.

Он вынул из кармана дальнофон, нажал кнопку вызова и приложил коробочку к уху. В аппарате что-то таинственно шуршало и потрескивало: Марвину показалось, что он слышит далекие, едва различимые голоса. Скорей всего это были обычные помехи, вряд ли дальнофон улавливал отзвуки каких-то потусторонних сигналов. Скажем, идущих с другого конца вселенной или из иного, параллельного мира… Хотя кто их знает, эти древние артефакты.

Не дождавшись ответа, Марвин надавил кнопку отбоя и сунул дальнофон на место. Видимо, шеф не очень-то переживал об ушедшей на разведку экспедиции, иначе бы держал второй аппарат под рукой. Ну, будет время, Марвин перезвонит ему снова. Все равно негор ничем не может помочь, разве что устроить выволочку за нарушение его приказа. За самовольный уход в мир Фемаха.

— Хорошо идем, — бодро сказал Далий. — Еще часик поуглубляемся, после я сориентируюсь по солнцу, и мы отправимся вдоль дороги. Нас, господин старший егерь, никакая погоня не обнаружит, кому охота блуждать по диким неизведанным местам. Где наверняка водятся хищные звери, недоглядишь — враз съедят!

— Насчет зверья ты в точку, — отозвался сзади Марвин. — Кровожадные белки и саблезубые зайцы. А погоня, если надо, не побоится ни диких мест, ни клыков с когтями, потому будем надеяться на лучшее. Теперь по делу — найди-ка ближайший ручей, пить очень хочется. Ты же у нас круче любого лешего, должен уметь.

— Запросто, — беззаботно пообещал Далий. — Авось вскоре наткнемся.

— Знаток, — фыркнул Марвин, — старичок-лесовичок. Охотовед со стажем.

— Кстати, — неожиданно вспомнил Далий, — я вот чего хотел спросить: а как ты сумел разглядеть, что замок на воротах с охранной сигнализацией? С забором мне понятно, посох и браслет подсказали, но замок-то как?

— Я же видящий. — Марвин постучал пальцем по браслету. — Потому обязан видеть активную магию комплекса. Работа у меня такая.

— Елки-палки. — Далий остановился, с огорченным видом повернулся к старшему. — Представляешь, я ведь напрочь забыл, что мы внутри обители! Увлекся, поверил в реальность этого мира, в свободу, а ты взял и напомнил. Полный облом, блин.

— Беда, — усмехнулся Марвин. — Извини, дружище, больше не буду.

— Нет уж, — уныло вздохнул Далий, — давай и дальше напоминай, типа для профилактики, а то опять забуду и вновь поверю. Только не слишком часто, ладно? Раз, два в неделю достаточно. Чтобы я, значит, от жизни не отрывался.

— Ты думаешь, мы здесь надолго? — озаботился Марвин.

— Скорей всего. — Далий на ходу подфутболил затаившийся в траве гриб, проследил, куда упала красная в белых крапинах шляпка, и сказал рассеянно: — Знаешь, а я в общем-то не против. Опять же новые впечатления, всякие события… Мне, Марвин, до чертиков надоел особняк с его бесконечными коридорами и тайнами. Хочется чего-нибудь простого, не головоломного, самого обыкновенного. Взять хотя бы этот лес. — Он повел перед собой посохом. — Пусть колдовской, пусть придуманный, но ведь лес же! С птицами, листьями, грибами. — Он вдруг хлопнул себя по щеке, глянул на испачканную кровью ладонь и вытер руку о штаны. — Опа, даже с комарами. Где в обители найдешь подобное?

Марвин с любопытством смотрел на разоткровенничавшегося напарника: похоже, тот говорил всерьез, а не прикалывался в своей обычной манере. Редкий случай!

— И вот что я тебе скажу, господин верховный куратор. — Далий положил посох на плечи, как коромысло, закинул на него руки. — По мне, чем дольше мы будем искать Рипли, тем лучше. Знаешь, я бы вообще здесь на месяц-другой задержался, типа в отпуске, сколько можно по этажам туда-сюда мотаться. Надоело, каждый день одно и то же! Никакого разнообразия.

— Посмотрим, как пойдут дела, — уклончиво ответил Марвин. — Не забывай, у нас есть начальство. — Он похлопал себя по карману с дальнофоном. — Хочешь не хочешь, а придется сообщить о возникших проблемах. Пусть шеф и решает, что нам дальше делать.

— Выбросил бы ты эту говорилку, — убежденно посоветовал Далий. — На фиг она нам тут нужна. Шеф понятия не имеет, что в этом мире происходит, будет как обычно предостерегать, воспитывать и давить на сознательность. Ха, я и без его поучений сознательный. — Он снял руку с посоха, сердито чиркнул себя ладонью по горлу. — Дальше некуда.

— Во-первых, мы и сами-то не очень про здешний мир знаем, — буркнул Марвин, с треском проламываясь сквозь кустарник. — А во-вторых, шеф за дальнофон голову оторвет. Меня, как ты помнишь, уже лишали головы, и мне это не слишком понравилось. Так что не будем разбрасываться казенными вещами, могут пригодиться.

Далий не ответил: он с отрешенным видом шагал следом за старшим, прикусив губу и о чем-то усиленно размышляя. Посох-коромысло то и дело цеплялось за верхушки кустов, сдирая с них листву, но напарник этого не замечал — похоже, у Далия появилась очередная гениальная идея. Марвин изредка оглядывался на товарища, но тот упорно продолжал молчать, что, по мнению Марвина, было плохим признаком. Потому что чем дольше Далий обдумывал какую-нибудь идею, тем разрушительнее могли быть ее последствия. Если, конечно, не держать события под контролем.

Затянувшееся молчание прервалось, лишь когда Далий оступился на кочке и, не успев очнуться от размышлений, рухнул спиной на землю. Марвин остановился, глядя на напарника: с раскинутыми вдоль посоха руками тот походил на распятого святого, удачно сбежавшего с места экзекуции вместе с крестом.

— Тебе помочь? — участливо поинтересовался Марвин. — Или сам управишься? — Свершилось, — глядя в небо и не делая попыток подняться, возвестил Далий, — у меня родилась гениальная идея. Никак не мог ее додумать, а когда брякнулся, все встало на свои места. Нет, не гениальная — супергениальная.

— Да что ты говоришь, — изумился Марвин, — в самом деле? — Он ухватил напарника за плечи, с трудом поставил его на ноги. — Руки с посоха сними, — оглядев Далия, приказал Марвин, — вцепился, не отодрать. От просветления, что ли? Ну, давай, просветленный наш, рассказывай, какая у тебя идея и какие у нас будут из-за нее проблемы.

— Никаких проблем, я ведь не авантюрист какой-нибудь. — Далий прислонил посох к дереву. — У меня все ходы продуманы!

Марвин согласно покивал, мол, кто бы сомневался.

— Слушай сюда, — воодушевленно продолжил напарник. — Раз мы внутри обители, а ты по-прежнему видящий, то какого черта мы бродим по лесу? Тебе ведь стоит только потребовать вслух, чтобы он закончился, и все, нету леса! А еще лучше пожелать выйти прямиком к дому Фемаха, или где он там проживает, — схватить его, связать, после найти по твоему приказу Рипли, и вперед! В смысле назад, к шефу, с трофеями и докладом. — Далий приосанился, уперев руки в бока. — Ну, здорово я изобрел?

— Лучше не бывает, — охотно подтвердил Марвин. — Взял, приказал — и готово. Оперативно, по-военному четко, без лишней суеты. Стратег!

— Не понял, — чувствуя подвох, забеспокоился Далий. — Что-то не так?

— К сожалению. — Марвин удрученно развел руками. — Беда в том, что Фемах не только создал этот мир, он еще и живет в нем. А потому невольно стабилизирует здешнюю реальность, не позволяя ей сильно изменяться. Грубо говоря, Фемах местный бог, которому подчиняется все сущее. Я же тут вроде пробравшегося в его владения мелкого беса и ничего особенного сделать с его миром не могу.

— Ладно, пусть бог, фиг с ним. — Далий взял посох, сердито стукнул им в землю. — Но ты типа тоже не из бумаги деланный. Раз сам себя с бесом сравнил, значит, какие-то возможности у тебя есть! Я уже не требую убрать лес, сами из него выберемся, но, скажем, организовать ночевку и харчи, это ты можешь?

— Ночевку? — Марвин посмотрел на сереющее меж крон небо — тусклое, предвечернее, с низко зависшими дождевыми облаками. Ночевать под ним, разумеется, не хотелось — тем более без спального мешка и еды. Насчет воды Марвин не слишком беспокоился: если не найдется ручей, отыщутся ягоды. Или пойдет дождь, тогда уж точно никто от жажды не умрет. — Почему бы и нет. — Марвин потер подбородок, собираясь с мыслями. — Ну-у, — неуверенно протянул он, — хорошо, попробую. Но ничего не гарантирую. — Он откашлялся и, глядя на ближайшее дерево, громко приказал: — Как действительный видящий требую от комплекса организацию обустроенного жилого помещения с возможностью отдыха и с продуктовым запасом!

— Еще чтобы пиво с копченой рыбкой, а к ним… — быстрым шепотом начал подсказывать Далий, но Марвин показал ему кулак, на том желания напарника закончились.

Они постояли, ожидая каких-нибудь заметных перемен, какого-нибудь знака, что их просьба услышана и принята к исполнению, однако в лесу ничего не происходило. Разве что стало сумрачнее, но оно и понятно: наступал вечер.

— Идем, — разочарованно сказал Марвин. — Я сделал все что мог. — Видящий с угрюмым видом направился в сырую темень леса.

Далий вздохнул, пробормотал под нос:

— Получается, при любом раскладе пива не будет? Натурально невезуха. — Расшвыривая посохом жухлую листву, он побрел следом за старшим.

К счастью, долго блуждать в сумерках им не пришлось. Минут через пять напарники вышли к дому — кирпичному, одноэтажному, с железными решетками на грязных окнах и распахнутой настежь дверью, где вместо замка зияла рваная дыра. У Марвина невольно создалось впечатление, что дверь открывали спецназовцы привычным им способом. Причем, как ни странно, изнутри.

Ни забора, ни хотя бы декоративного штакетника вокруг дома не было: молодые деревья там и тут вплотную подступали к стенам, укрывая ветвями плоскую крышу. Казалось, что здание не строили, а готовым опустили откуда-то сверху, на подходящее свободное место — уместилось впритык, и ладно.

Марвин остановился, рассматривая невесть откуда взявшуюся одноэтажку. Судя по рослому молодняку, здание стояло заброшенным лет десять, не менее. И вряд ли имело отношение к его недавним пожеланиям насчет обустроенного жилья.

— Дом, милый дом. — Далий подошел к старшему, оценивающе оглядел постройку. — Не пять звездочек, конечно, и даже не одна, реальное барахло с жирным минусом, но для ночевки сойдет. Нет, Марвин, плохой из тебя шаман. — Он принюхался. — Тьфу, кошками воняет… Мог бы уточнить, что хочешь не кирпичную развалюху с кошачьим сортиром, а виллу с сауной и бассейном. Эх, ну почему я не видящий? Уж я бы организовал все как надо. — Продолжая ворчать, Далий вошел в дом: теперь речь шла о зря невостребованном холодильнике с деликатесами, винном погребе и упущенном кордебалете с оркестром.

Вскоре голос Далия стал тише, а вместо понятных слов до Марвина доносился лишь неровный гул — казалось, что по неосвещенному дому бродит привидение, невнятно страдая о своей трагической гибели.

Марвин пропустил мимо ушей стенания напарника — какой от них прок! Пусть возмущается, скоро отыщет что-нибудь для себя любопытное и перестанет переживать, это же Далий… Его беспокоило другое: возле двери, ближе к разбитому окну, висела прямоугольная, едва заметная под слоем грязи доска-вывеска. Как правило, подобные вывески есть на каждом казенном учреждении, с названием организации и расписанием ее работы. А потому, если очистить доску, наверняка станет понятно, что раньше находилось в этом доме. И что можно от него ожидать.

Освещение было никудышным, небо еле-еле просвечивало сквозь прорехи крон, но, когда Марвин протер стеклянную поверхность, под ней проступила четко различимая серебряная надпись: «Блок охраны, западный участок, сектор 3». Марвин невольно вспомнил самодельную вывеску над воротами, там тоже упоминался некий третий сектор.

— Интересно, эта охранная шарашка имеет какое-нибудь отношение к минусовнику? — Он сорвал пучок травы, нервничая, вытер испачканные руки. — Если да, то мы сделали круг и теперь развалины с самоходными мертвяками где-то неподалеку. Хотя, — с надеждой сказал Марвин, — возможен и вариант Далия. Действительно, что стоит комплексу перенести никому не нужный охранный блок в другое место? Общая картина мироздания не нарушена, никто не пострадал и вообще вряд ли заметил ту перестановку. Короче, буду придерживаться этой версии, — решил он. — А утром разберемся.

Внутри здания что-то с грохотом рухнуло, раздался отдаленный вопль Далия. Марвин понимающе усмехнулся и заторопился в черный коридор.

В доме было темно, холодно и действительно несло едкой мочой, наверняка звери наследили. Ладно если куницы или лисы, а вдруг кто покрупнее? Скажем, рысь или медведь… Марвин понятия не имел, какое хищное зверье может водиться в здешних краях. Потому, озаботился он, перед ночевкой надо будет хоть как-нибудь закрыть дверь, на всякий случай. Не хватало еще, чтобы их загрызли во сне, не для того они сюда шли.

Напарник отыскался в последней по коридору комнате. Пока Марвин изучал вывеску, неугомонный Далий раздобыл где-то керосиновую лампу и спички, зажег ее и поставил на высокую тумбу возле стены. Похоже, опыта работы с лампами у напарника не было — светильник густо чадил, забивая керосиновым запахом едкую кошачью вонь. Что в общем-то даже устраивало Марвина.

Возле тумбы белела россыпь черепков, в которых легко угадывались останки гипсового бюста; лежавший сверху фрагмент с гневно выпученным глазом настойчиво сверлил взглядом незваных гостей. «У деятеля, с которого лепили бюст, однозначно был тот еще характер, — подумал Марвин, отшвыривая ногой гипсовый глаз куда подальше. — Дерьмовый, если точнее».

— Оно само упало, — честно предупредил Далий, заметив движение Марвина. — Я только пододвинуть хотел, для лампы. Типа чем выше, тем светлее.

— Мелочи, — отмахнулся Марвин. — Что у нас здесь? — Он огляделся, рассматривая скудную обстановку.

Ничего интересного в комнате не было: стол с грязными тарелками, несколько поваленных табуретов и пара лежаков вблизи двери. В дальнем углу на одноногой подставке громоздился деревянный ящик непонятного назначения, с мутно-стеклянной лицевой стороной.

— Ты в другие комнаты заходил? — Марвин взял лампу, подкрутил фитиль, чтобы тот не чадил, присел перед ящиком: под стеклянным квадратом торчали две круглые ручки, между ними протянулась шкала со сделанными от руки метками и с застывшей где-то посреди красной стрелкой.

— Еще не успел. — Далий сел на корточки рядом со старшим, покрутил одну из ручек — ожившая стрелка с легким скрипом побежала по шкале.

— Любопытное устройство. — Марвин провел пальцем по стеклу. — Интересно, для чего оно?

— Я подобное в музее видел. — Далий постучал ладонью по ящику, тот отозвался дребезжащим звуком. — Визор, прообраз инфошара, натурально эпическая древность. Хлам, короче. — Он пренебрежительно отряхнул ладони, встал. — Пойдем по дому походим, авось какую жрачку отыщем. Сомнительно, но вдруг где завалялась.

— А то, — согласился Марвин, повернув напоследок другую ручку — без особой цели, просто ради интереса. Внутри визора что-то щелкнуло, и экран затлел едва видимым светом; одновременно из решеток по бокам ящика донеслось тихое шипение.

— Опаньки, — удивился Далий, — работает. Правда ни фига не видно и не слышно, но для такого старья тоже крутое достижение. — Напарник подошел к выходу из комнаты, нетерпеливо оглянулся на Марвина. — Лампу не забудь, а то темновато будет. — С этими словами он исчез в чернильном мраке коридора.

— Темновато ему, ха. — Марвин встал и, прихватив керосиновый светильник, отправился следом за Далием. — Ей-ей, кошачье зрение у человека! Ему бы ночным снайпером работать, а не харчи в заброшенном доме искать. Однозначно фронтовым героем стал бы.

Помещений в доме оказалось немного, все с выходом в общий коридор: крохотная подсобка со швабрами-ведрами, оружейная комната с пустым стеллажом и туалетная кабинка — разумеется, не действующая, Далий ее первым делом проверил.

Кухня располагалась отдельно. Марвину с первого взгляда стало понятно, что здесь давным-давно похозяйничали лесные разбойники, сожрав и утащив все что только можно. Сброшенные на пол кастрюли, изгрызенные до дыр дверцы шкафов, обрывки разорванных мешков, рваные упаковочные кульки, осколки битой посуды — вряд ли тут можно было найти что-нибудь съестное. Однако Далий так не думал: напарник с бодрым видом принялся хлопать дверцами шкафов и в конце концов обнаружил в одном из них запаянную банку с флотскими галетами, а в следующем десяток бутылок с минеральной водой.

Вода оказалась как нельзя кстати. Марвин жадно пил из горлышка, кряхтя от удовольствия, — он не ожидал, что обычная минералка с давно истекшим сроком годности может оказаться такой вкусной. Далий с сомнением глянул на выцветшую этикетку, сделал пробный глоток, поморщился, но деваться было некуда — тоже допил до дна. Без удовольствия, по необходимости.

— Интересно, с чего это они столько добра побросали? — рассовывая оставшиеся бутылки по карманам, поинтересовался Далий. — Ну, консервы-минералка понятно, мелочи. Но запасы муки, сахара, всякие там крупы… Им что, лень было с собой забрать? Или нарочно для зверей оставили? Даже ценный визор не вывезли, тоже мне хозяева.

— Вижу, с наблюдательностью у тебя не очень. — Марвин поднял фонарь выше и осмотрел кухню, вдруг они не все проверили. — На фасаде есть пояснительная вывеска, что здесь располагался блок охраны третьего сектора. На столе брошенные впопыхах тарелки с засохшими остатками еды. Перевернутые в спешке табуреты, пустая оружейка и выбитый изнутри дверной замок — по-моему, вполне достаточно, чтобы сделать определенные выводы.

— Вывеска? — Далий взял банку с галетами, пару не влезших в карманы бутылок и застыл над посохом, соображая, как бы ухватить и его. — Это я не в курсе. Ерунда, все равно сути дела не меняет.

— На воротах минусовника тоже был указан третий сектор. — Марвин отобрал у напарника банку. — Сдается мне, что наш дом раньше стоял гораздо ближе к закрытой территории. К той, где сейчас покойники разгуливают. И скорей всего, был покинут охраной аварийно, когда случилось что-то экстраординарное.

— Экс… чего случилось? — не понял Далий.

— Какая-то глобальная катастрофа. — Марвин мельком глянул в сторону выхода. — Которая превратила людей в нусов. В зомби то есть.

— Нусы? — Далий подобрал посох. — Дурацкое название. Сам придумал или опять на вывеске углядел? Блин, да какая разница, главное-то другое — я был прав. В смысле что дом оказался здесь именно по твоему приказу. Значит, ты все-таки можешь влиять на местную реальность! Поэтому давай быстренько требуй от комплекса ресторанную доставку, да побогаче, не фиг сухими галетами с минералкой давиться.

— Тихо. — Марвин приложил палец к губам, вновь оглянулся на выход. — Слышишь? В комнатах кто-то есть.

Далий умолк, настороженно прислушиваясь, его острые уши задвигались, как у нелюбимых им кошек. «Ого, еще один сюрприз», — глядя на напарника, отметил Марвин, но размышлять об удивительной физиологии Далия было некогда — в доме действительно раздавались посторонние звуки.

— Это визор, — успокоившись, сказал Далий. — Разогрелся старичок до рабочего состояния, какую-то передачу поймал. Пошли посмотрим. — Он ехидно подмигнул старшему. — Типа бдительность превыше всего, а?

— Умник, — огрызнулся задетый за живое Марвин и пошел прочь из кухни, не заботясь о Далии. Тот и без фонаря дорогу отыщет.

В отличие от привычных Марвину инфошаров изображение в визоре оказалось черно-белым, с заметной прозеленью по углам экрана. К тому же недостаточно резким, подрагивающим — но что можно требовать от старой техники! Хорошо, что вообще работала.

Кому была адресована передача, для кого ее показывали, Марвин не понял.

На экране несколько человек сидели за столом и, морщась от отвращения, ели из таза живых дождевых червей. Вначале Марвин подумал, что ошибся, что в тазу обычные макароны из темной муки, но тут едоков показали крупным планом, и у него не осталось никаких сомнений.

Картинка неожиданно сменилась, Марвин увидел голого мужчину в балетной пачке. Мужчина с отрешенным видом танцевал на битом стекле; кроваво-темные пятна под ногами не оставляли сомнений в том, что занимается он этим странным делом уже достаточно долго.

Марвин поставил банку с галетами на стол. Заинтересовавшись происходящим, он устроился на табурете возле визора.

— Вы не поверите! — вдруг заверещало из звуковых решеток ящика. — Невероятно, каких только высот самоунижения могут достигнуть наши претенденты! Когда на кону десять тысяч тугаров золотом! Но кто же дойдет до финала конкурса?! Кто сумеет поразить своей выдумкой беспристрастных судей — вас, дорогие зрители?! Не уходите с волны, после рекламы будет фекальный бой карликов! — Короткие фразы звучали надрывно, словно говоривший тоже готовился поучаствовать в бою, но из-за хронического запора никак не мог разродиться боезапасом.

Марвин вздрогнул от неожиданности, а потом сообразил, что слышит тот же самый голос, который обеспокоил его на кухне.

— Карлики, говоришь? Обойдемся. — Марвин повернул ручку настройки, экран на миг покрылся рябью помех, и появилось другое изображение, не менее впечатляющее.

В большом зале, среди перевернутых столов и стульев, шло побоище. Множество людей в одинаковых костюмах остервенело лупили друг друга бамбуковыми дубинками; из решеток доносились неразборчивые крики и трескучие звуки ударов. В верхней части экрана мигали два счетчика, цифры на них увеличивались с каждой секундой. Судя по показаниям, кто-то в этой потасовке явно лидировал.

— Как мы видим, — деловито сообщил визор, — перевес оказался на стороне оппозиции. Очевидно, что принятие второй поправки к закону «О налогах на взятки чиновникам» откладывается до следующего парламентского боя… А сейчас мы возвращаемся к главным новостям дня.

На экране возник диктор — строгий, неулыбчивый — и продолжил официальным тоном:

— Сегодня верховный президент посетил ряд предприятий военно-промышленного комплекса. В ходе посещения верховному президенту были представлены основные проблемы в сфере перевоору…

Марвин убрал звук, его не интересовали ни местные военные комплексы, ни их основные проблемы. Своих хватало, только успевай разгребать.

Позади Марвина раздался стук брошенного на стол посоха.

— Я же говорил, что это визор. — Далий принялся выгружать из карманов бутылки. — Слушай, а кто такой «верховный президент»? Просто «президент» знаю, типа демократически избранный король, но верховный?

— Не обращай внимания на тутошние заморочки, — повернувшись на табурете, посоветовал Марвин. — Нам-то какая разница. Пришли, сделали свое дело и ушли. А там хоть нагорный император, хоть главнокомандующий патриарх. Все равно здесь все ненастоящее, придуманное Фемахом.

— Погоди-погоди, — глядя мимо него на визор, заволновался Далий, — сделай погромче. Скорей!

Марвин торопливо развернулся к ящику: на экране красовалась физиономия Далия. Изображение было нечеткое, с сильно нарушенными пропорциями, но вполне узнаваемое. Верхнюю половину картинки занимало вытянутое лицо напарника со злобным оскалом, а резко сужающееся тело уходило куда-то вниз и вдаль; в руках у Далия чернело нечто длинное, направленное громадным раструбом на зрителя. Марвин не сразу понял, что это торец посоха, только искаженный. Как будто им тыкали в объектив снимающей камеры.

Все, что находилось дальше напарника, расплылось в серую муть.

Марвин повернул ручку громкости, и в комнате загремел суровый баритон диктора:

— …Тайно проник на охраняемую территорию лечебно-оздоровительного пансионата, где устроил кровавую бойню. Сотни погибших пациентов, у которых отобрали последнюю надежду на выживание, отняли безжалостно и жестоко. Смотрите и ужасайтесь содеянному. — Мерзкая образина исчезла с экрана, на ее месте возник уютный пейзаж: двухэтажные домики с черепичной крышей, аккуратные беседки, лавочки под ухоженными деревьями. И повсюду, куда ни глянь, лежащие в свободных позах тела — причем в добротных одеждах, а не рваных обносках, отметил Марвин. Опытный в подобных делах Далий наверняка сказал бы: опаньки, граждане-то мощно погуляли! Даже хором спать завалились где придется. Где сон сморил.

Какой-либо обещанной жестокости Марвин не увидел — ни оторванных голов, ни разбросанных частей тел, ни хотя бы пятен крови. Наверняка сюжет делали в большой спешке и потому забыли о некоторых художественных мелочах.

— Чудовищное преступление не останется безнаказанным, — снижая обвинительный накал, заверил баритон, — поиски выродка взяты на контроль самим верховным президентом! К сожалению, у нас имеется только одно ментопоказание, взятое из сознания погибшего очевидца. Остальные жертвы не видели убийцу — что еще раз подтверждает его коварство и неутолимую кровожадность. Всем, кто заметит указанное существо с характерными приметами, просьба немедленно сообщить в надлежащую службу. — Вместо картинно расположенных тел перед Марвином вновь высветилась хищная рожа Далия, выродка и государственного преступника несуществующей реальности.

Судя по ракурсу и размытости изображения, ментопоказание вытянули из уцелевшей одноглазой головы, той самой, которую Далий трогал посохом.

— Ну, братан, ты крупно попал, — глядя на остолбеневшего Далия, сочувственно сказал Марвин. — Как минимум пожизненное заключение светит. Хотя скорей всего пойдешь по расстрельной статье, вон сколько неповинного народу положил. Причем больных, слабых и беззащитных. Сам же слышал, на тебе сотни трупов!

— Что за бред, — придя в себя, взорвался Далий, — какой такой пансионат, какие сотни убитых? Они там что, с ума посходили? Ну, завалил я десяток зомбов, что с того. И при чем здесь все эти люди?

— Во-первых, не зомбов, а нусов, есть разница, — уточнил Марвин. — Пока не знаю какая, но точно есть. А во-вторых, тебя попросту подставили. Можно сказать, использовали на всю катушку, однозначно.

— Э? — Далий непонимающе уставился на Марвина. — В каком смысле?

— В том, что у местных властей есть портрет преступника, который очень вовремя набедокурил в нужном месте и в нужное время. И на которого теперь можно списать много чего. Скажем, действительно сотню-другую умерших в этом… э-э-э… пансионате. Или не умерших, а убитых сразу после нашего побега, зря, что ли, туда военные прилетали! Обнаружили, что было вооруженное проникновение, раздобыли изображение нарушителя и провели под шумок зачистку. А жертвы повесили на выродка, то есть на тебя.

— Но это же нечестно, — упавшим голосом сказал Далий. — Это же неправда.

— А фальшивые домики со всякими беседками-лавочками на официальном канале — честно? — язвительно напомнил Марвин. — Чистенькие одежки и сытые морды как бы трупов — правда? Знаешь, Далий, сдается мне, что мы случайно влезли в какую-то серьезную политическую интригу. Затронули чьи-то интересы, чью-то тщательно скрываемую тайну. Не удивлюсь, если тут замешан сам внешний президент, или как он там называется.

— Верховный, — вздохнул Далий. Он облокотился о стол и невидяще уставился в визор, где на кровати среди подушек обнимались две девицы в прозрачных балахонах. Девицам, в отличие от Далия, было весело, и они не собирались останавливаться на достигнутом.

Марвин с тревогой посмотрел на напарника: в какое другое время тот обязательно начал бы отпускать глупые шуточки, а сейчас сидел как в воду опущенный. Это было неправильно, это было подозрительно.

— Ты, главное, близко к сердцу не принимай, — вполголоса посоветовал Марвин. — Относись к случившемуся по-философски, без фанатизма. Не то заработаешь какой-нибудь невроз или экзему, кому от этого лучше станет?

На экране из-под груды подушек выбрался чернокожий карлик и как-то незаметно подключился к девичьим забавам. Похоже, увлеченные собой девицы в упор не замечали гостя, чем тот немедля воспользовался. Умело, со знанием техники.

— Что-то у них на каждом канале сплошные карлики, — брюзгливо проворчал Марвин. — Хорошо хоть этот мирным делом занимается, а не дерьмом воюет.

— Ты о чем? — встрепенулся Далий, наконец-то осмысленно глянул на экран и, выругавшись, выключил визор.

— Я думал, тебе понравится. — Марвин встал, открыл банку с галетами и принялся звучно грызть твердый кругляш. — Отвлечет от ненужных мыслей. В общем, надо что-то придумать, а то засветился ты, дружище, по полной. Если нас не арестует первый встречный полицейский, то добросовестные граждане настучат куда положено.

— Ясен пень, — невесело согласился Далий. — Я просто соображал, какой именно вид принять.

Марвин вопросительно поднял брови, затем вспомнил их разговор об экстремальной мимикрии и, прожевав галету, потребовал:

— Только не черным карликом! Слишком приметная личность. Хотя, конечно, есть и свои преимущества. Ну, ты видел.

— В мыслях не было, — заверил его напарник. — Судя по передачам, здесь доминирует светлокожее население определенного типа сложения. Не уверен наверняка, но придется исходить из этого гипотетического допущения. Мало того, люди в этом мире имеют фенотип, заметно отличимый от нашего, моего и твоего, что необходимо учесть при кросс-трансформации… Ты чего на меня вылупился? — забеспокоился Далий.

— Есть причина, — растерянно ответил Марвин. — Не ожидал от тебя столько умных слов. Продолжай, профессор.

— Как меня учили в федеральной школе полиции, так и говорю, — насупился Далий. — Не думай, что я какой-нибудь ботан, просто у меня память отличная. С первого раза все запоминаю.

— Ничего я не думаю. — Марвин встал, подошел к лампе и уменьшил начавший коптить язычок пламени. — Короче, мимикрируй в кого хочешь, но чтобы быстро и наверняка.

— Быстро только страусы бегают, — сердито отрезал Далий. — Как получится, так и получится. Это тебе повезло удачно преобразиться! Будто знал, куда идешь.

— Предчувствовал, — назидательно ответил Марвин. — Я же видящий, а не бегательная птичка, хе-хе. В общем, — он взял светильник, — давай приступай, а я пойду входную дверь запру. На всякий случай.

Однако, дойдя до двери, Марвин передумал ее закрывать: оставив лампу в коридоре, видящий вышел наружу и встал, глядя в звездную прореху между кронами.

Ночной лес был удивительно тих. Над вершинами деревьев застыла полная луна — привычно-желтая, разрисованная кляксами глубоких впадин. Глядя на нее, совершенно не верилось, что этот мир придуманный, что его по сути нет — слишком уж все вокруг было настоящим, весомым. Пахнущим влажной землей, опавшими листьями и какими-то свежими ягодами. Слышимым тихим шорохом травы под лапками бегущего мимо Марвина ежа. Ощущаемым легким ветерком на лице и руках. А «Обитель черного дракона» казалась сейчас чем-то далеким и никак не связанным с этим настоящим местом. Всего лишь искусной имитацией жизни, созданной негором Годлумтакати для собственного развлечения.

— Твою мать, — убежденно сказал Марвин, забирая фонарь и отправляясь в дом. — Эдак ведь запросто можно рехнуться! И заблудиться в реальностях, выясняя, которая из них самая натуральная. Тьфу ты.

Запереть дверь он, разумеется, забыл.

ГЛАВА 9

Проснулся Марвин оттого, что в доме вдруг стало шумно: из коридора доносились топот, ругань и громкие переговоры. На кухне загремели чем-то железным, скорей всего разбросанными кастрюлями; по стенам коридора забегали суетливые фонарные зайчики.

— Кухня, чисто! — крикнули в коридоре. — Оружейка, чисто!

Сразу затем в комнату вломились солдаты, человек пять-шесть, Марвин не считал: ослепительный свет ручных фонариков уткнулся ему в лицо.

— Лежать, не двигаться! — проорал кто-то из бойцов. — Руки за голову!

Марвин послушно положил руки под голову, закрыл глаза — все равно ничего не видно, все равно придется ждать, когда солдаты успокоятся и начнется допрос. А в том, что он начнется, Марвин был абсолютно уверен.

— Господин унтер-лейтенант, тут двое, — доложил тот же голос. — Вроде бы гражданские. Что прикажете делать?

— Разберемся, — отозвался из коридора унтер-лейтенант. — Ефрейтор и вы двое, проверить помещение. Остальным оружие не убирать, держать задержанных под прицелом. Эй, оборванцы, — войдя в комнату, повысил голос унтер, — хватит валяться, ну-ка встали, и чтоб руки по швам, никаких вольностей! Стреляем без предупреждения.

Марвин нарочито медленно встал с лежака, незачем злить вооруженных людей. Спать ему и Далию пришлось одетыми, в доме не нашлось ничего подходящего, чтобы укрыться, потому вид у Марвина был изрядно помятый. Показав пустые руки, он осторожно подтянул сползшие брюки и плотнее запахнул куртку.

Бойцы торопливо разошлись по комнате, наконец-то перестав слепить Марвина фонариками. Быстро осмотрев нехитрую обстановку, ефрейтор доложил начальнику:

— Чисто! И еще — они, господин унтер-лейтенант, бюст верховного президента разгрохали, вдребезги.

— Ничего мы не грохали, — немедленно возмутился Далий, — оно так и было. До нас постарались.

Марвин скосил взгляд на напарника. Увиденное его не потрясло, что-то в этом роде он и ожидал: Далий выглядел точь-в-точь как тогда, когда Марвин с ним впервые повстречался. Ни заостренных ушей, ни длинного разреза глаз, да и кожа приобрела нормальный человеческий цвет — насколько мог разглядеть Марвин в отраженном фонарном свете.

— Молчать. — Унтер сел на табурет, закинул ногу на ногу. — Говорить будешь, когда я разрешу.

Рослый унтер-офицер был одет так же, как и солдаты: мешковатая форма непонятного в полумраке цвета, скорей всего серого; мягкая фуражка с квадратным козырьком, высокие шнурованные ботинки. Сходство дополняло висевшее на плече оружие, похожее на известные Марвину армейские пистоли, но крупнее, с нелепо коротким стволом и далеко торчащим из рукояти коробчатым магазином.

Единственное отличие офицера от рядовых состояло в том, что он командовал. И это было чертовски плохо — Марвин прекрасно знал, когда и почему командиры выглядят неотличимо от бойцов. На диверсантов гости не походили, слишком уверенно себя вели, да и нечего здесь взрывать, в лесу-то. Значит, оставался только один вариант — спецзадание, связанное с риском для жизни. А потому церемониться с применением оружия никто из военных не станет.

— Обыскать, — приказал унтер, разглядывая валявшийся на столе посох Далия и оставленный Марвином кинжал в ножнах. — Все найденное ко мне.

Через минуту рядом с посохом лежали камуфляжная кепка Марвина, грязный носовой платок и дальнофон негора, больше в карманах видящего ничего не обнаружилось. Браслет на руке Марвина обыскивающий боец или не заметил, или посчитал дешевой безделушкой.

У Далия тоже ничего не нашлось, даже любимых жевательных резинок: вид у напарника с вывернутыми карманами был недоумевающий и огорченный. Скорей всего из-за того, что он был уверен в запасе жвачек, а их, увы, не осталось.

«Если вести себя правильно, — с надеждой подумал Марвин, — и если повезет, то, возможно, мы выкрутимся». Единственное, что его беспокоило, это дальнофон: нужно было срочно придумать какую-нибудь легенду для аппарата, не объяснять же унтеру истинное назначение устройства. Может неправильно понять.

Как ни странно, дальнофон офицера не заинтересовал, он лишь скользнул по нему бесстрастным взглядом. Зато кривой кинжал вызвал несомненное любопытство — унтер внимательно осмотрел клинок, потрогал пальцем заточку и, хмыкнув, вложил оружие назад в ножны.

— Кто такие? — Унтер встал, сложил руки за спиной. — Где документы? Почему находитесь в контрольной зоне? С какой целью пробрались сюда?