Кино без бюджета. Как в 23 года покорить Голливуд, имея в кармане 7 тысяч долларов Родригес Роберт

Пятница, 4 сентября, 1992

Открытие фестиваля проходило в центре города, и там мы с Лиз познакомились с Роджером Эбертом: он пару раз нас щелкнул. Роджер уже был наслышан о фильме, и ему не терпелось скорее посмотреть. (Ну, отлично!

Теперь я уж точно понимаю, что мне надо было переснять кое-какие моменты. Если ему не понравится моя работа, он натравит на меня всех собак в какой-нибудь статье на следующей неделе). Я уже нервничаю. К счастью, мой фильм не единственная премьера на фестивале, поэтому все внимание приковано не только ко мне, и тон этих выходных задает не одна моя кинокартина.

По пути в кинотеатр, где «Эль Марьячи» планировался к показу, мы поравнялись с огромной толпой, двигающейся с вечеринки открытия в том же направлении. Зашли в здание кинотеатра и увидели огромный серпантин людей — более 600 человек, ожидающих посадки. Я не мог не снять все это на видеокамеру. Твою ж мать! Я пропал. Да они же линчуют меня. Что произойдет, когда все они, ожидая какой-нибудь отличный фильм, какие и должны открывать подобные фестивали, увидят мое мексиканское любительское халтурное эксплуатационное кино?[40] В зале полно людей в возрасте — ветеранов кино, настоящих ценителей фестивалей, постоянных посетителей подобных событий уже на протяжении 10-15 лет. Что они подумают об этом сверхжестком, грубом фильме с перестрелками? Мне крышка.

Вдобавок ко всему, придется делать то, чего я опасаюсь больше всего, — выступать. Они хотят, чтобы я толкнул речь минут на пять перед всей этой аудиторией. Все 600 мест заняты, в глаза светят прожекторы, в моих потных руках микрофон. Начинаю говорить, что этот фильм никто никогда не должен был увидеть; поясняю, почему он все-таки всплыл здесь. Вкратце рассказываю историю, начиная с медицинских экспериментов, заканчивая суетой в Лос-Анджелесе и встречей с агентами. В зале слышен смех. Дальше — о том, что хотел переснять половину фильма, но Columbia отказались дать мне 2 тысячи долларов на это дело. Зал уже не стесняется хохотать, и я начинаю понимать, что подобная история звучит для такой толпы очередным забавным случаем из жизни, которым никого не удивишь. Все ржут над моими неудачами и аплодируют победам.

Я заканчиваю «речь», сажусь, откидываюсь на спинку кресла, начинается фильм, сердце колотится. Боже, пристрелите меня кто-нибудь.

Итак, первый публичный показ «Эль Марьячи». В зрительном зале Кэтрин Бигелоу, продюсеры документального фильма «В луче света» и кто-то из трио «Питер, Пол и Мэри». Думаю, это был Пол (позже он сказал, что фильм ему понравился).

Показ прошел успешно. Все были вежливыми, смеялись в нужных местах, что меня на самом деле удивило: я думал, большинство шуток понятны только мне и кучке людей из Акуньи. В финале раздались аплодисменты, но люди еще долго не расходились, обсуждая и расхваливая фильм.

После того как все ушли на следующий показ, на улице перед кинотеатром я увидел Марка Джилла, рекламщика из Columbia. Он сказал, широко улыбаясь, что последний раз видел подобную реакцию зрителей на Каннском кинофестивале на фильме «Ребята по соседству». Вне всяких сомнений, он был доволен. Из кинотеатра вышел Сид Ганис, взял Марка под руку и сказал с улыбкой: «Нам надо серьезно поговорить о выпуске этого фильма в прокат». Марк тоже улыбнулся и ответил: «Полностью согласен». Ну и ну.

Второй показ «Эль Марьячи» состоялся где-то спустя 30 минут в зале на 300 человек. В этот раз я снова нервничал. Наверное, даже больше, потому что заметил, что в зал вошел Роджер Эберт. Теперь мне точно конец! Если ему не понравится фильм, я обречен. Один критический отзыв — и я труп, мою карьеру можно считать завершенной. Вспоминаю тот шуточный трейлер, который я сделал в сентябре прошлого года, с аннотациями Роджера Эберта, стянутыми из «Аптечного ковбоя»: «Это был великолепный фильм». Спустя год у меня появился шанс получить правдивый отзыв. Вот я и облажался.

К счастью, все прошло чрезвычайно хорошо. Аудитория отлично провела время, смеялась в нужных моментах. Иногда, правда, даже и в тех, где я не ожидал услышать смех. Ну ладно, я не против! Получаю то, что заслуживаю.

Марк Джилл посоветовал не узнавать у Эберта, понравился ли ему фильм. Он сказал: «Роберт никогда не говорит с режиссерами сразу после просмотра, так что лучше держись подальше».

Суббота, 5 сентября, 1992

Сегодня последний раз показывают «Эль Марьячи» — в кинотеатре «Наггет» в девять утра. Не думал, что придет так много людей. Это все-таки не то кино, которое смотрят за завтраком. Но, на удивление, снова был аншлаг. Люди говорят, что этот низкобюджетный «паноптикум» пропускать нельзя. Хотя я слышал, как про фильм «Жестокая игра» говорили, что вот это уж действительно странная картина, с неожиданными сюжетными поворотами.

Мой утренний показ прошел вообще на ура. Аудитория была намного моложе, и после фильма многие молодые энергичные люди говорили, как их вдохновляют подобные ленты. Им импонировало, что кто-то просто пошел и снял свой фильм вопреки всему и в итоге оказался здесь, а мне было приятно все это слышать. Даже если им не понравилось кино, но вдохновила моя история, значит, вся эта затея хоть чего-то стоила.

Я признался, что был бы не против услышать подобные слова несколько лет назад, когда невысокие баллы вогнали меня в депрессию, не позволив поступить в киношколу. Если бы я знал тогда, что могу самостоятельно снять собственный фильм за сравнительно небольшие деньги, сделал бы это гораздо раньше.

Один из организаторов фестиваля объявил, что из-за повышенного спроса на этих выходных состоятся два дополнительных показа «Эль Марьячи». Так что я еще не отмучился.

Дал интервью для журнала Premiere. Сейчас, по крайней мере, стало легче общаться с журналистами. А говорить речь перед третьим показом было даже в удовольствие.

Случайно встретился с директором кинофестиваля в Майами, Нэтом Чедьяком. Он хочет показать «Эль Марьячи» на своем форуме в феврале и просит привезти для личной встречи питбуля Эйчби, снимавшегося в фильме. Кажется, он не шутит.

Воскресенье, 6 сентября, 1992

Позавтракали с Робертом и Дэйвом и отправились на шоу братьев Квей, где представлялся сборник их короткометражек. Пока я искал свое место в зале, в другом конце прохода между рядами появился фотограф и аппаратом со вспышкой и зумом сделал серию снимков. Когда я наконец-то сел на свое место, он подбежал ко мне и отснял еще несколько кадров. Все это уже становится слишком странно.

Вздремнув немного, пошел на четвертый показ «Эль Марьячи». Вик Арго, актер, которого я видел во многих фильмах Скорсезе и «Плохом лейтенанте», сказал, что ему очень понравился «Эль Марьячи», и завтра после награждений он хочет познакомить меня с Харви Кейтелем.

В полдвенадцатого мы были на показе «Бешеных псов». Я мечтал посмотреть этот фильм с тех самых пор, как о нем рассказал мой агент Роберт, видевший его в Каннах. Еще мне хочется посмотреть его, потому что на фестивале в Торонто я должен буду участвовать в панельной дискуссии со сценаристом и режиссером этого фильма, Квентином Тарантино.

Фильм оказался очень крутым, и все остались очень довольны. На просмотре присутствовали около 600 человек, представляли показ Харви Кейтель и Тим Рот. Когда в финале пошли титры, зрители начали покидать зал, а я все продолжал читать надписи. Один из уходящих развернулся ко мне, и глаза ослепило несколько вспышек. Лиз спросила, не меня ли это фотографируют? Не уверен, но вполне возможно. Все это так необычно.

Наконец удалось поговорить с Роджером Эбертом. Он сказал, что статья и отзывы должны выйти в воскресенье и что они будут положительными — я останусь доволен.

Он в курсе, сколько я потратил пленки, и считает, что я разбираюсь в том, куда устанавливать камеру. Эберт вскользь упомянул Джона Форда, и я сразу же вспомнил, как Джордж Хайвли из Columbia, увидев мой сырой видеоматериал, сказал: «Помню, как работал над фильмом Джона Форда и после монтажа уносил домой в коробке из-под обуви обрезки пленки». Еще я рассказал Эберту, что снимать фильмы начал с 12 лет и монтировал их с помощью двух видеомагнитофонов, тем самым научившись планировать и визуализировать сначала в голове. На что он ответил, что Фрэнсис Форд Коппола давным-давно предсказывал, что скоро у детей на плечах вместо голов будут целые киностудии.

Вторник, 8 сентября, 1992

Я дал еще два интервью и пошел собираться в дорогу. Мне все очень понравилось, и я хотел бы задержаться здесь подольше. Но ладно, я хотя бы много чего заснял на свою видеокамеру: места, показы и т. п. В полпятого вечера запрыгнули в кукурузник и улетели в Денвер.

Звонил Марк Кантон — поздравить. Я сказал, что он был прав и людям фильм понравился. Как же хорошо, что мы сделали копию для кинотеатров, иначе «Эль Марьячи» просто остался бы пылиться дома на полке по соседству с другими любительскими работами.

Четверг, 10 сентября, 1992

Звонил Дэйв Виртшафтер, рассказал о рецензии на «Эль Марьячи» в Daily Variety на второй странице. Отзыв просто великолепный. Азул будет доволен, там о нем много хорошего написано.

Суббота, 12 сентября, 1992

Вернулись в Остин. Марьячи, он же мистер Карлос Галлардо собственной персоной, тоже прибыл в город, чтобы слетать с нами в Торонто. Машиной доехали до аэропорта, оттуда полетели первым классом. В Торонто нас встретил Дат Тейлор на роскошном лимузине: в гостиницу мы мчались, открыв крышу.

Карлос выпучивал от возбуждения глаза, а я снимал его на видеокамеру. Мы добрались до гостиницы Sutton, где что-то напутали с номерами, и нас на одну ночь разместили в люксе, из которого только что выселился Тим Роббинс. Здесь полно места. Гидромассажная ванна, гигантская кухня, гостиная, два телевизора и стереомагнитофон с колонками рядом с ванной комнатой. Еще здесь есть подогрев полов, и просыпаться будет довольно комфортно. Скорее всего, утром нас переселят.

Воскресенье, 13 сентября, 1992

Проснулись в 11, я принял душ и пошел на обсуждение фильма «Бешеные псы». Спустившись в холл гостиницы, увидел Майкла Мэдсена, игравшего Мистера Блондина, и Стива Бушеми — Мистера Розового, слонявшегося без дела.

Только я хотел откусить сэндвич, как меня представили Квентину Тарантино. Он сказал, что много всего слышал про «Эль Марьячи» и очень хочет поскорее его посмотреть. Взамен я поделился приятным впечатлением от «Бешеных псов», которых видел на фестивале в Теллурайде. Еще я познакомился с Лоуренсом Бендером, продюсером этого фильма. В разговоре с Квентином я предположил, что он большой фанат Джона By и китайского кинематографа, и он ответил, что «Светлое будущее» — его любимый фильм By. Он рассказал, как впервые открыл для себя Джона By, когда искал в видеомагазине Лос-Анджелеса фильмы Джеки Чана.

А я, впервые посмотрев «Наемного убийцу», сразу же понял: скоро появится волна американских фильмов, снятых под влиянием безумных, гиперактивных, богатых на выдумку китайских кинолент. Кажется, «Бешеные псы» — один из первых. Началось официальное обсуждение, и всем это пошло на пользу. Я постепенно осознаю, как похожи все наши истории о начале пути, о съемках первого фильма, о причинах, побудивших к работе, и о невероятном успехе.

Чуть позже мы отправились на вечеринку, устроенную Miramax. Харви Вайнштейн рассказал, как ему понравился «Эль Марьячи» и что это просто «чертовски потрясающий фильм». Посетовал, что не ему тогда фильм попался на глаза, а «кучке работающих на него идиотов». Я пообещал, что когда-нибудь поработаю и с ним.

Кстати, там был и тот самый Марк Таек, которому я посылал свой фильм изначально и который его отверг. Он рассказал, сколько критики ему пришлось выслушать, когда выяснилось, что именно он отказался брать «Эль Марьячи». Я успокоил его: тогда я не распространялся, во сколько обошелся фильм, потому что хотел получить объективную оценку. Ну, и еще боялся, что мне дадут за него баксов десять.

Понедельник, 14 сентября, 1992

Интервью, интервью, интервью. Сегодня были встречи с журналистами из Canadian Press, а еще множество интервью для газет, телевидения и даже радио. Устал, но очень доволен, что всем нравится моя история создания фильма. Снова случайно встретил Лоуренса Бендера. Он пожаловался, что все никак не удается посмотреть «Эль Марьячи», и я успокоил его, пообещав, что в Лос-Анджелесе его еще не раз покажут.

Нас наконец-то вышвырнули из этого крутого гостиничного номера.

Получил два факса. В одном — статья Роджера Эберта в Chicago Sun-Times. Все отлично, он в самом деле написал много положительного. Вторая — из LA Times по поводу фестиваля. В ней была только одна фотография — из «Эль Марьячи». Они выбрали его из 300 фильмов, представленных на фестивале. В частности, в статье упоминались три фильма: «Круто сваренные», «Закон неизбежности» и мой, охарактеризованный как «максимум стрельбы с каждого доллара».

Вторник, 15 сентября, 1992

Даг Тейлор организовал лимузин, чтобы тот привез нас прямо на премьеру «Эль Марьячи». Это был наш вечер. Я все снимал на видеокамеру. Огромная очередь желающих попасть на сеанс начиналась далеко за кинотеатром. Перед показом снова рассказал о фильме: реакция была замечательная. После сеанса тоже не отпускали: целых 45 минут задавали вопросы. Все смеялись — мы отлично провели время.

На обратном пути опять встретил Тарантино. Мы быстренько обменялись парой историй о том, как наши фильмы принимались зрителями, и он сказал, что специально задержится в городе — посмотреть «Эль Марьячи».

Среда, 16 сентября, 1992

В 15:15 снова были на показе «Бешеных псов»: Карлос еще не видел фильма. После просмотра я познакомился со Стивом Бушеми и пригласил на «Эль Марьячи». Обменялся парой фраз с Лоуренсом Бендером. «Бешеные псы» в очередной раз всем очень понравились, реакция на кино просто феноменальная. Они просто обязаны выиграть на фестивале награду за лучший полнометражный фильм.

Четверг, 17 сентября, 1992

Сегодня мой фильм показывают в большом кинотеатре на 900 мест сразу же после «Круто сваренных» Джона By.

Около половины четвертого мы доехали до кинотеатра, и я заснял, как Карлос ходит среди огромной толпы, ждущей начала показа. Очередь уходила аж в другой конец квартала. Просто крыша съезжает, когда вспоминаю, как я не мог продать этот чертов фильм распространителям испанского любительского кино. А сейчас стою здесь и наблюдаю за девятью сотнями людей, жаждущих скорее его посмотреть.

Среди зрителей — Квентин Тарантино и Стив Бушеми. Показ прошел на ура. Бушеми дал мне свой адрес и номер телефона, сказав, что хочет как-нибудь сняться у меня. Он также хочет послать мне демозапись своего фильма. Я дал свой почтовый адрес. Какая честь!

Квентину нужно было уходить на интервью, но он передал через Лиз и Карлоса, что фильм очень понравился. Довольно много зрителей остались послушать мои ответы на вопросы. Я снова с удовольствием рассказал о создании фильма и дал пару советов о том, как экономить на бюджете, не теряя при этом художественной составляющей.

Мы отправились домой, и в холле гостиницы я случайно встретился с Альфонсо Арау. Именно после того, как я побывал на съемках его фильма Como Agua Para Chocolate («Как вода для шоколада»), меня посетила идея создания «Эль Марьячи». Сегодня у него гала-премьера. Невероятное стечение обстоятельств! Когда Альфонсо узнал, что наш скромный «Эль Марьячи» тоже принимает участие в конкурсном показе, просто «выпал в осадок». Он спросил, как это получилось, ведь мы собирались выпускать фильм лишь для продажи на видеокассетах в Мексике. Да, я именно так и планировал, но каким-то непостижимым образом мы в итоге очутились здесь. На этом фестивале в Торонто были представлены самый дорогой мексиканский фильм — его, и самый дешевый — мой.

В нашу комнату заскочил Квентин Тарантино: хотел сказать лично, как ему понравился «Эль Марьячи». Его слова очень меня воодушевили. Он рассказал о новом проекте — «Криминальное чтиво». Так как теперь он знает, что я «тот еще ублюдок», уверен — фильм придется мне по душе.

Я сказал Дагу Тейлору, что меня уже тошнит от этой кроличьей еды и я хочу настоящего техасского мяса. Он отвез нас в стейк-хаус Barberians, где я заказал сверхтолстый стейк. За соседним столом шумел со своими приятелями Уильям Шетнер[41]. Они тоже ели мясо.

Пятница, 18 сентября, 1992

Я выписывался из гостиницы, когда подошел Крис Бучанан из Columbia/TriStar и представил меня Джону Туртурро. Я поздравил Джона с выходом его кинокартины «Мак» и сказал, что с нетерпением жду, когда смогу посмотреть фильм. Уходя, Джон пожал мне руку и сказал: «Удачи тебе с твоим фильмом». Он клевый парень, и я слышал, что его фильм тоже отличный.

Глава 11. ПОСТПРОДАКШН, ДУБЛЬ ТРИ

Среда, 23 сентября, 1992

Элизабет нужно возвращаться на работу, поэтому она не сможет присутствовать со мной на пробном показе «Эль Марьячи».

Каждый раз перед выходом фильма в прокат проводятся такие пробные прогоны, чтобы понять реакцию зрителей, получить оценочные листы и т. п. Людям задают вопросы наподобие: «Вам понравились персонажи?», «Что вы думаете о концовке фильма?» и т. д.

По словам Стефани Эллин, в моем контракте прописано, что мне выделяются два билета до Лос-Анджелеса на любые пробные показы, и поскольку Лиз не сможет поехать, я возьму с собой Томми Никса. Он с самого начала следил за развитием событий, связанных с фильмом, и был в курсе первоначальной задумки и цели работы. Томми — единственный студенческий приятель, который хотел стать членом моей команды. Он по достоинству оценит, какой долгий путь мы прошли. В Лос-Анджелесе никогда не был, и я хочу, чтобы он почувствовал, что это такое — неожиданно пробиться в Голливуд, сделав один низкобюджетный боевик. Он надел свою соломенную ковбойскую шляпу: готов покорять Голливуд.

Воскресенье, 27 сентября,1992

Заехал за Томми, и, пока ждали машину, посмотрели пару фильмов с Джеки Чаном. Возьму видеокамеру и буду все время снимать, как Томми реагирует на происходящее. В аэропорту мы погрузились на борт самолета: летим первым классом.

Объяснил Томми, что Columbia Pictures тратит несколько тысяч долларов на нашу короткую поездку, поэтому можно расслабиться и вести себя так, как хочется. Около трех часов дня мы прибыли в гостиницу Loews Santa Monica, расселились по номерам и поехали на арендованной машине в студию Columbia.

Вторник, 29 сентября, 1992

Мы с Томми совершили налет на рекламные отделы: набрали футболок, постеров и отправились в большую просмотровую комнату на пробный прогон копии «Эль Марьячи», сделанной с 16-миллиметрового негатива. В отличие от той версии, что показывали на фестивале (переведенной с 35-миллиметрового дубльнегатива), эта смотрелась намного лучше. Они собираются монтировать негатив на 16 мм и делать из него дубльнегатив, иначе качество будет ужасным. Я считаю, что если фильм готовится к выходу в прокат, нужно постараться максимально улучшить качество. На фестивале картинка была очень некачественной, грязной.

Случайно встретил Лоуренса Бендера, продюсера «Бешеных псов». Оказывается, они с Квентином расположились в вагончике внутри MGM. Исполнительным продюсером их нового фильма «Криминальное чтиво» будет Денни Де Вито. Мы договорились как-нибудь на неделе собраться.

Позже вечером мы с Томми пошли на тестовый показ «Эль Марьячи» со зрителями. Зал был забит: 70% аудитории — латиноамериканцы. Мой агент Роберт тоже был там — правда, в состоянии шока: на просмотр пришли все управленцы. Даже Марк Кантон и Майкл Натансон, отсмотревшие фильм до конца.

Отзывы были отличными, особенно учитывая тот факт, что никто не знал, как был снят фильм и ради чего создавался. Участники фокус-группы делились впечатлениями, говорили, что им понравились главный герой Марьячи и в особенности девушка. Большинству также пришлась по душе собака.

После показа ко мне подошел Майкл Натансон и сказал: «Нам необходимо вернуть Марьячи для еще одного фильма. У нас все для него есть, все предпосылки к новым приключениям с теми же персонажами. Фильм гениален, поздравляю».

Вечером мы поехали со Стефани в Roscoe’s Chicken & Waffles и поговорили о следующем шаге — выпуске фильма в прокат. Кстати, нас ждут на кинофестивале «Сандэнс»! Но если мы хотим в нем поучаствовать, до проведения фестиваля киноленту больше нельзя нигде показывать. Так что, думаю, мы будем отклонять все приглашения на различные форумы. Правда, Стефани говорит, что они хотят выпустить фильм после «Сандэнса».

Я поинтересовался, будем мы все-таки делать ремейк или нет. Кажется, все сначала хотят выпустить в прокат оригинальную версию, а потом уже сделать другой фильм с такими же персонажами. Хотя я доволен, что фильм заработал хорошую репутацию и вызывает положительную реакцию, все-таки был бы не против положить его на полку и сделать ремейк. Или снять нечто совсем новое, дав возможность людям оценить, на что я способен с нормальным бюджетом. Только от одной мысли, что фильм будут показывать в кинотеатрах, я буду выкладываться гораздо сильнее.

Она говорит, что на студии все слишком опьянены фильмом и не могут не выпустить его. Все это слишком дико для меня. Надо бы просто пустить все на самотек, пока фильм сам себя не исчерпает. Не могу представить, каким должен быть мой следующий проект. Раньше я просто доверял инстинктам, а сейчас что-то не так. Должно быть, я оставил их в Техасе.

Встреча с Марком Кантоном, Стеф, Натансоном и Джерри Гринбергом прошла отлично. В понедельник будет еще одна встреча по вопросам распространения «Эль Марьячи», и они готовы подписать любые бумажки, какие я только попрошу, лишь бы быть уверенными, что я напишу два сценария. Если они решат положить «Эль Марьячи» на полку и выпустить ремейк, именно я буду писать к нему сценарий. Если после фестиваля «Сандэнс» захотят пускать «Эль Марьячи» в прокат, то с меня — сценарий новых приключений Марьячи. Ситуация такая же, как с фильмами «На несколько долларов больше» и «За пригоршню долларов».

На студии Columbia я столкнулся с Эммануэлем Любецки, оператором-постановщиком «Как вода для шоколада», с которым познакомился в Акунье в 91-м. Эммануэль очень хочет посмотреть «Эль Марьячи». Показал ему трейлер, и он пришел в восторг. Спросил насчет освещения и чуть не подавился, услышав мой рассказ про два алюминиевых отражателя и 250-ваттные лампы.

Понедельник, 5 октября, 1992

Пришел на студию поучаствовать в совещании по поводу распространения фильма, но меня решили не брать. Остался ждать неподалеку. Совещание закончилось, и мне сообщили, что по результатам было решено пустить «Эль Марьячи» в прокат сначала в Сан-Антонио, Лос-Анджелесе, Майами и Чикаго. Если там оценят, можно будет выводить и на другие рынки.

Мы сели в самолет и улетели домой. Не могу дождаться, когда начну писать сценарий.

Вторник, 6 октября, 1992

Наконец-то купил принтер и добавил четыре мегабайта памяти в свой PowerBook. Завтра съездим с Томми в Сан-Антонио, где я заберу новыйчертежный стол. Нужно обустроить свое логово, я закроюсь там и не выйду, пока все не будет готово для начала съемок. Хочу поскорее снова взяться за камеру.

Понедельник, 9 ноября, 1992

Звонил Джерри Гринберг. Плохие новости. Люди, занимавшиеся переводом фильма в другой формат, серьезно облажались. Они не уследили за пленкой, и ее измололо в механизмах оборудования. Около 12 метров. Я спросил, критична ли эта потеря, — он сказал, там была начальная сцена. Позвонила Стефани, поинтересовалась, не осталось ли у меня альтернативных дублей на замену. «Эм, нет. В этом-то и была вся суть — снимать одним дублем. Помнишь?» Она помнит, но все-таки решила убедиться. И они еще удивляются, что я хочу все делать самостоятельно. Придется брать потерянные сцены из 35-миллиметрового дубльнегатива, но разница в качестве картинки будет очень заметна.

Вторник, 10 ноября, 1992

Вернулся в Лос-Анджелес. Джордж Хуанг провел для меня экскурсию по съемочной площадке «Последнего киногероя». Проходил мимо «хаммера» Арнольда Шварценеггера — не мог оторвать глаз (так случалось с каждым, кто проходил мимо «хаммера» Арнольда). Самого Шварценеггера увидел в его трейлере: он сидел в кресле и курил сигару.

Выписался из гостиницы, переезжаю в апартаменты Джорджа Хуанга. Его сожители съехали, а жилье оплачено до конца месяца. Он разрешил бесплатно поселиться в пустой комнате. Сэкономлю немного деньжат. К тому же у Джорджа есть проигрыватель дисков.

Среда, 18 ноября, 1992

Я теперь сотрудник Columbia, и у меня есть пропуск на все их премьеры. Вечером пойду на премьеру «Дракулы». Чтобы попасть в кинотеатр, надо пройтись по красной ковровой дорожке. Меня сфотографировали четыре разных фотографа, все узнавали: «Господин Родригес, можно ли вассфотографировать?» Очень любезно с их стороны. Откуда они знают, кто я такой? И даже имя правильно произносят... Приятно.

Фильм был клевый, но вечеринка еще лучше. Она проходила в доме Дракулы. Познакомился с Гэри Олдманом и Фрэнсисом Фордом Копполой. Видел Вайнону Райдер, Лоуренса Фишборна, Джона Синглтона, Барбе Шредера и даже Макгайвера.

Четверг, 12 ноября, 1992

Я переехал в свой новый офис в здании Мирны Лой, там есть отдельная ванная комната. Когда истечет срок аренды апартаментов Джорджа, смогу ночевать у себя в офисе, принимать душ в тренажерном зале студии и суточные откладывать на счет. Съездил в CFI film lab на совещание по поводу поврежденной пленки. Обсудили график работ: мне придется провести здесь гораздо больше времени. «Тебе надо будет за всем присматривать». Они говорят правду.

Понедельник, 16 ноября, 1992

Нужно серьезно поработать, написать хороший сценарий. Я прочел уже кучу плохих сценариев, которые все равно были проданы. Думаю, смогу написать свой плохой сценарий, который меня озолотит. На студии я был уже около семи утра. До обеда занимались шумовым оформлением, потом сходил в лабораторию посмотреть, как дела с цветокоррекцией, и вернулся в цех звуковых эффектов.

Шумовое оформление — это добавление в аудиодорожку различных звуков, типа шагов, для создания более насыщенной и полной атмосферы. В требования к поставке фильма в другие страны входит передача копии только с музыкой и эффектами, чтобы оставалась возможность для дубляжа. У меня многие звуковые эффекты привязаны к диалогам, и для зарубежных продаж придется сделать побольше шумового оформления.

Звонила Айви Хорта — сообщила, что у нас, возможно, будут проблемы с американской киноассоциацией, которая хочет присудить «Эль Марьячи» рейтинг NC-17[42]. Что? Завтра большой босс посмотрит фильм, и мы узнаем, как все сложится. Я напомнил, что у «Бешеных псов» рейтинг R[43], хотя там куда больше насилия, чем в моем. Она спросила, кто выпускал «Бешеных псов», и, услышав в ответ «Miramax», сказала, что это любимчики ассоциации, поэтому и поставили фильму такой рейтинг. Как же это все нелепо. Miramax очень хотели сами выпустить «Эль Марьячи» в прокат и предлагали гораздо больше денег, чем Columbia: мне, видимо, стоило соглашаться. Айви пообещала обратиться в киноассоциацию с апелляцией, на что я предложил подождать, пока фильм не посмотрит большой босс. Завтра, возможно, мы узнаем, что с ним все о’кей. Ничего ужасного в этом нет. Люди здесь так часто делают из мухи слона.

Среда, 25 ноября, 1992

Лечу домой на День благодарения. Соберутся все дети, и даже Анджела с Патрицией прилетят из Нью-Йорка. Бабушка Бекки совершит свою последнюю поездку из Аризоны, чтобы повидаться со всеми, — у нее онкология в последней стадии.

Понедельник, 30 ноября, 1992

Улетел в Лос-Анджелес для завершения монтажа звука. Звукорежиссер оказался халтурщиком, и куча материала сведена совершенно коряво. Я очень зол. В этом городе все надо делать самому. Безнадежно. Неудивительно, что фильмы становятся все хуже и хуже, а стоят все дороже и дороже.

Вторник, 1 декабря, 1992

В сегодняшнем номере журнала Millimeter была статья про меня. Получил много звонков от разных людей, которые прочитали ее. Звонила агент по подбору актеров Бонни Тиммерман. Она хочет, чтобы моя сестра Анджела снялась в фильме Брайана Де Пальмы «Путь Карлито» с Аль Пачино в главной роли. Я дал добро и пообещал, что Анджела заодно передаст ей копию короткометражки «Больного на голову». Бонни также хочет, чтобы я сам попробовался на роль. Что?..

Среда, 2 декабря, 1992

Пришел Джордж Хуанг: обсуждали стоимость прокатной фильмокопии «Эль Марьячи». По сути, из-за той неудачи с пленкой будет проделана двойная работа. Я пожаловался, что студия тратит впустую слишком много денег, и очень рад, что моя доля отчислений не учитывает никаких чужих расходов и проколов. По его мнению, это все мелочи. Сейчас они пытаются понять, что делать с фильмом под названием «Огурец», который лежит на полке. На вопрос, во сколько он обошелся, я услышал: «А, не так много... Около двадцати». Я засмеялся и посоветовал Джорджу прямо сейчас сменить работу. После слов, что плохой фильм стоил не так много, всего лишь «20 миллионов», можно официально заявить: его действительно засосало в этот бизнес. Джордж покачал головой. Он знает, что уже пресытился. Я снова посоветовал сменить работу и попробовать снять собственный фильм. Пока сам не снимешь кино, уважения в этом деле не добиться. Работа на высшем уровне управленцев — неплохое место для продвижения по корпоративной лестнице, но если хочешь окунуться в кинопроизводство, то это следует сделать, только сняв собственное кино. Он согласился. Зуб даю, скоро он шагнет в эту неизвестность. Уверен — он замечает, сколько удовольствия я получаю, сидя в кабинке звукозаписи Sony с автоматизированным микшерным пультом и тремя оскароносными микшерами, создавая финальную версию своего любительского кино. Он сделает это, точно.

(Спустя месяц Джордж бросил работу и написал и срежиссировал собственный полнометражный фильм «Среди акул» с Кевином Спейси и Франком Уэйли в главных ролях.)

Компании пришлось нанять еще одного звукооформителя — проверять работу первого, у которого звук вечно невпопад. Меня это очень огорчает. «Почему все считают, что эти монтажеры из профсоюзов — лучшие в городе, хотя на одну работу приходится нанимать их по двое, чтобы второй исправлял ошибки первого? На кой черт это все сдалось?» В ответ — только молчание.

Суббота, 5 декабря, 1992

Какой-то новый журнал под названием In Fashion собирает группу новичков кинематографа для интервью. Меня тоже позвали, как и Квентина Тарантино, Энтони Дрэйзена («Зеброголовый»), Элисон Андерс и братьев Хью. После интервью я подбросил Квентина до дома и порасспрашивал кое о чем касательно сценария. У меня иногда возникают проблемы с рабочим настроем, не всегда есть вдохновение. Квентин дал пару отличных советов.

Понедельник, 7 декабря, 1992

Я подсчитал, что на суточных сэкономлю до конца лета около 10,4 тысячи долларов и 5 тысяч долларов — за две с половиной недели до Дня благодарения. Даже не верится, что у меня скопится столько денег только из-за того, что я решил жить не во всяких модных отелях, а у себя в офисе. Каждый раз, когда помощник моего агента спрашивает, где меня можно найти, я отвечаю, что остановился в апартаментах Sony Suites. «Никогда о них не слышал», — замечает он. Я говорю, что это новое место, там есть телевизор, видеомагнитофон, телефон, диван, каждое утро я хожу в тамошний тренажерный зал и моюсь тоже там, поэтому это лучше, чем какая-нибудь гостиница.

Среда, 9 декабря, 1992

Встретил Лоуренса Бендера, продюсера «Бешеных псов». Вчера на студии он наконец-то увидел мой фильм на пробном просмотре. Все болтал и болтал о нем. Сказал, что теперь точно знает — мы с ним плывем в одной лодке, поскольку делаем однотипные фильмы. Ему понравилось, что Азулу и Домино «не свезло» в финальной сцене. «Такое ты нигде не увидишь», — сказал он. Он очень рад, что кому-то тоже нравится убивать главных действующих лиц.

Четверг, 10 декабря, 1992

Стив из студии звукозаписи принес нам бутылочку Mobt & Chandon, чтобы отпраздновать завершение монтажа. Звукари тоже подарили мне целый банановый пирог из Apple Pan[44]. После работы мы с жадностью проглотили этот пирог и запили шампанским.

На CFI я увидел контрольную фильмокопию «Эль Марьячи». Нужно еще откорректировать цвет, а в некоторых моментах — даже вручную. Негатив так часто использовался и с ним уже было проделано так много работы, что он совсем замусолился.

Понедельник, 14 декабря, 1992

Встретился с Марком Шмагером из рекламного отдела Columbia. Он показал пару набросков для афиши «Эль Марьячи». Это были зарисовки сцен, где Марьячи и черепаха идут по дороге. Нужно позвонить Карлосу и рассказать, что на постере будет изображено примерно то же, что и на тех фотографиях, которые мы делали во время съемок. Фото для афиши будет сделано широкоугольным объективом, и там будет одна из этих надписей в голливудском стиле: «Он не искал проблем — проблемы нашли его сами». Слишком комично. Типа свидетельствует о том, что можно взять любой любительский фильм, придумать для него крутой постер и подпись, и вот — голливудский блокбастер готов.

Вторник, 15 декабря, 1992

Обедал с начальницей актерского отдела Бонни Тиммерман в ресторане Orsos. Это очень дорогое место. Цены там просто сумасшедшие, неоправданно высокие, а порции очень маленькие. Пару листочков какого-то непонятного салата там и здесь, вот и вся еда. Бонни показала пальцем на мою тарелку и сказала, что у нее в саду точно такие же сорняки. «Так я ем сорняки?»

Четверг, 17 декабря, 1992

Рано утром в CFI проверял очередную контрольную фильмокопию. Она была сделана из новых негативов. Так решили, потому что из-за всей той грязи, что была на другой копии, на экране при просмотре с высокой контрастностью иногда появлялись просто пустые или совсем дефектные кадры. Я смотрел эту зелено-голубую копию, то и дело поеживаясь от происходящего на экране. Когда подошло время сцены с ванной, я реально расстроился. Еще несколько дней назад она выглядела просто великолепно, а сейчас все снова испоганено. Шаг вперед, два назад. Кажется, никто так и не понял, о чем я говорил. Все уверяют, что это обычная проблема в кинематографе. Ты корректируешь пленку, затем делаешь другую копию, все время используя разные проявители, а их так много, что стабильно одинакового результата добиться практически невозможно. Я спросил, так в чем же, черт возьми, смысл всей этой работы с исправлением цвета, если в конце концов на выходе получается целая радуга. Отвечают, что это все из-за ограничений формата пленки. Да что вы говорите! Моя видеокассета за 7 тысяч долларов выглядит и то лучше. Они согласились.

Запланирован пробный показ для высшего руководства. Я не смог заставить себя прийти на него из-за всех этих проблем с цветом. Проходямимо Jersey Films, через окно офиса увидел Квентина Тарантино. Он увлеченно писал сценарий «Криминального чтива».

На показ я подъехал как раз к тому моменту, как Марк Кантон сбежал оттуда. Он сказал, что фильм выглядит и звучит неплохо. То же самое сообщил и Сид Ганис, также свинтивший с прогона.

Пятница, 18 декабря, 1992

Так больше не может продолжаться. Самый ранний срок, когда они смогут показать мне очередную «откорректированную» версию, — вторник. Каждый раз, когда я вижу новую «исправленную» копию, фильм выглядит все хуже и хуже. Говорят, что «финальная версия» не будет готова к Рождеству. Не собираюсь торчать здесь до Рождества, наблюдая, как на свет появляются новые — паршивые, угнетающие меня копии. Я позвонил Стефани и сказал, что хочу домой. О’кей. Собрав вещи так быстро, как только смог, я заскочил в студию, чтобы посмотреть финальную версию трейлера. Его они тоже испортили. Ритм и динамика совсем не те. Я попросил взять пленку домой, чтобы все сделать самому. Они разрешили.

Понедельник, 21 декабря, 1992

Проснулся среди ночи и написал десять страниц сценария нового «Эль Марьячи». Кажется, все встает на свои места. Мне нужно успеть все написать до 4 января — даты сдачи сценария. Те десять страниц — сцена, в которой Стив Бушеми рассказывает легенду о Марьячи.

Вторник, 22 декабря, 1992

Я позанимался делами, выполнил пару мелких поручений и написал еще семь страниц сценария, снова проснувшись посреди ночи. Смонтировал трейлер и завтра с утра собираюсь его отослать.

Звонили со студии, сказали, что фильмокопия будет готова еще не скоро. Хорошо, что я свалил оттуда. Это что-то невероятное. Оператор цветокоррекции не может справиться с некоторыми частями монтажа и собирается делать все старым проверенным способом, без компьютера.

Понедельник, 28 декабря, 1992

Роберт Ньюман сообщил, что звонил Даррелл Уокер по поводу пересмотра прав на фильм. Он сказал, что на той сделке, которая заключена на данный момент, они совсем не заработают. Сделка оказалась на удивление прибыльной для меня, потому что никто даже и не думал, что «Эль Марьячи» выйдет в прокат в кинотеатрах — это что-то вроде огромной рекламной кампании перед выпуском фильма на видеокассетах. Мне назначили приличный процент с продаж, потому что рассчитывали просто тихонько слить фильм на видеорынок. Я сказал Роберту, что их надо отшить. Представьте, что я пришел бы к ним и сказал: «Эй, давайте пересмотрим договор, а то я слишком мало получу с продаж!» — да они просто послали бы меня.

Четверг, 31 декабря, 1992

По венесуэльской традиции мы с Лиз съели по 12 виноградин, прошлись вокруг дома с чемоданами, разбрасывая 12 монет. Если сделать это в новогоднюю ночь, то в наступившем году у тебя будут богатство, много путешествий и все в порядке со здоровьем.

Пятница, 1 января, 1993

Съездил на Tower Records и взял саундтрек к «Дракуле». Он очень клевый. Под звуки этой гремучей музыки начал писать сценарий и просидел так с половины десятого вечера до полчетвертого утра.

Воскресенье, 3 января, 1993

Закончил работу над первым грязновиком (он еще слишком грубый, чтобы называть его черновиком, поэтому я обозвал его грязновиком). Я распечатал и перечитал его. Получилось неплохо. Может, если я продолжу и дальше писать собственные сценарии, то скоро стану совсем хорош. Так будет гораздо удобнее. В этом бизнесе чем больше ты можешь положиться на самого себя, тем лучше.

Понедельник, 4 января, 1993

Работаю как проклятый, но финал уже близок. Нужно получше раскрыть историю. Думаю, что нормальные сценаристы работают от двух до четырех часов в день. Я же батрачу по 12-14 часов. Это может плохо повлиять на мозг.

Звонила Стеф, сказала, чтобы я поторапливался со сценарием, потому что на этой неделе совещание и нужно определиться — кто будет участвовать в создании фильма, а кто нет. Я сказал, что сценарий уже в пути. Черт, нужно скорее дописывать.

Вторник, 5 января, 1993

Снова пишу целый день напролет. Сценарий пока в состоянии первой черновой редакции. Над ним еще надо работать, но читать уже можно. В пять вечера Лиз как раз и занялась этим. Я так не нервничал с тех самых пор, когда впервые показывал ей «Эль Марьячи». Если ей сценарий не понравится, то я просто не успею его подправить до завтра: его нужно отсылать.

Лиз дочитала. Ей понравилось настолько, что она прочла все в один присест. Я, конечно, ожидал не такой реакции. Фу. Знаю, над ним нужно еще прилично поработать, но отсылать уже можно. Я отпечатал копию и закинул в FedEx за пять минут до их закрытия.

Кажется, сейчас умру. Сейчас, когда я его отослал, ощущается какая-то завершенность процесса, и можно расслабиться. По дороге домой проехал на красный. Я стал слишком заторможенным, мозги кипят. Уверен, у вас бывало такое же состояние, когда долго пишешь и чувствуешь себя каким-то живым трупом, полностью истощенным. Тело вроде бы нормальное, но мозг какой-то окоченевший. Не мог никак заснуть, клевал носом до двух ночи.

Среда, 6 января, 1993

Звонила Стеф: дочитала до 15-й страницы — ей понравилась вступительная сцена. Завтра она закончит и перезвонит.

Правда, сообщила и кое-какие плохие новости: мы не сможем везде показывать «Эль Марьячи» в формате 1:66. Многие кинотеатры оборудованы экранами 1:85, а это значит, что верхушка кадра будет обрублена. Замечательно.

Четверг, 7 января, 1993

Стеф дочитала сценарий, ей очень понравилось.

Позвонил Джордж Хуанг: все едут на кинофестиваль «Сандэнс», но не смогут попасть на мой фильм, потому что билеты на все пять показов уже распроданы. Клево.

Понедельник, 11 января, 1993

Мой давнишний учитель из киношколы, Стив Мимс, присоединился к нашему с Элизабет просмотру свежей версии «Эль Марьячи», которую Columbia прислала на проверку. Мимсу фильм очень понравился, он назвал его «кино без примесей». Сказал, что работа очень настоящая и цельная и что он давно не видел таких проектов. Сейчас все делают слишком большойупор на диалоги. Пленка, тем не менее, опять подкачала. Цвета во многих сценах оказались испорченными, бледными, а яркими и нормальными — только там, где никогда и не было никаких проблем. Что-то я не догоняю. Единственное место во всем фильме, где остались нормальные цвета, — на моей видеокассете. Наводит на кое-какие мысли, не правда ли?

Стеф сообщила, что дедлайн сдачи первой редакции сценария — четверг. Будет сделано.

Дэвид и Роберт попросили прислать сценарий сначала им, а они уже отошлют в Columbia. Я пообещал завтра отослать им копию почитать и дать комментарии — до того, как вышлю финальную версию в четверг.

На связь вышел Марк Джил: в качестве первого города для выхода фильма в прокат вместо Сакраменто был выбран Остин, вместе с Сан-Хосе и Сан-Франциско. Это хорошо. Изначально они вообще в Остине не хотели открывать прокат, лишь в Сан-Антонио и Хьюстоне. Я сказал, что это большая ошибка — игнорировать Остин, потому что фильм там должен пойти на ура. Несмотря на то что я родился в Сан-Антонио, в Остине меня считают за своего, и там на фильм должно пойти больше людей, чем в Сан-Антонио. Что ж, теперь Остин тоже участвует. Круто. (Как потом выяснилось, я был прав — сборы в Остине оказались выше, чем в Сан-Антонио.)

Я пересмотрел сценарий и отослал его Дэвиду Виртшафтеру. Мы с Лиз опять едва успели закинуть его в FedEx. На самом деле они уже были закрыты, и там не было света, но Элизабет долбилась в дверь до тех пор, пока они не открыли и не приняли посылку. Кажется, это моя судьба — быть парнем, который делает все в последнюю минуту. Ужас, что-то с этим надо делать.

Вторник, 12 января, 1993

Даг Тейлор и Андре Карако говорят, что в журнале Vogue напечатают фотографии независимых режиссеров, сделанные Энни Лейбовиц, и я попал в их число.

Звонил Марк Уийман, рассказал, как он посетил панельную дискуссию в AFI[45]на тему Голливуда. Кто-то там уверял, что в наше время нельзя снять фильм всего за пару центов, но Джеффри Катценберг вмешался в разговор: «Поправочка, у Марка Кантона на руках фильм, снятый за 7,5 тысячи долларов». «Поправочка... 7 тысяч долларов», — произнес Марк Кантон.

Среда, 13 января, 1993

Роберт Ньюман позвонил поздравить с потрясающим сценарием. Сказал, что история получилась крутая и жесткая, и если даже фильм не принесет ни цента, я всегда буду работать только в гуще событий. Чуть позже они с Дэвидом перезвонили и снова положительно прокомментировали мою работу.

На связь вышел Марк Джилл, рассказал о моем графике рекламных мероприятий в феврале. Если описывать его одним словом — он лихорадочный.

Глава 12. ФЕСТИВАЛЬ «САНДЭНС»

Четверг, 21 января, 1993

К половине пятого вечера мы с женой добрались до Парк-Сити, штат Юта. Заехали в развлекательный центр Z Place за своими пригласительными комплектами, в которые входили билеты на все события фестиваля и путеводитель, но воспользоваться всем этим мы сможем только завтра.

Роберт Ньюман тоже заскочил в город. Он интересовался, что я думаю насчет результатов фестиваля, смогу ли победить. А я абсолютно серьезно ответил, что рад просто находиться здесь и была бы моя воля, фильм бы давно уже лежал на полке, поэтому я и не жду, и не предвкушаю никаких побед. Ему я посоветовал тоже просто наслаждаться пребыванием здесь. Все остальное — приятные бонусы.

Пятница, 22 января, 1993

Сегодня первый показ. Он прошел в кинотеатре Prospector Square вместимостью 400 человек. Пока я готовился к вступительной речи, один из работников сообщил, что мой фильм единственный, на все шесть показов которого распроданы все места. Уже ходят слухи, что «Эль Марьячи» станет хитом фестиваля. Кажется, об этом рано говорить — сегодня только первый показ.

Зал забит. Я выступал с речью около десяти минут — рассказал, как получилось, что фильм оказался на этом фестивале. На подробное повествование моей причудливой и сложной истории требуется время. Я хотел объяснить, что если бы только знал, какая толпа будет смотреть мой пробный фильм, то потратил бы на него больше средств. Я рассказывал, как снимал фильм без звука, как экономил деньги на сценарии, включая в него только имеющийся на руках реквизит и съемочные места: мотоцикл, две тюремные камеры, ранчо, черепаху, питбуля. Еще они узнали, что я снимал все с одного дубля, экономя на пленке, — эта новость вызвала в зале самые громкие охи и ахи. Но я немного поумерил восхищение: «Это боевик, и давайте будем откровенны — сколько дублей надо, чтобы снять, как парень бежит по улице или пинком открывает дверь? Вы делаете один дубль, и даже если он получился не самым лучшим, все равно действие уже обозначено и все понимают, что произошло, — можно двигаться дальше». Зал засмеялся. Я порекомендовал всем готовить вопросы и оставаться на обсуждение фильма после показа. Хорошо, когда ты сам выполнял всю работу при создании ленты: сам режиссировал, снимал, монтировал картинку и звук и т. п., — можешь легко ответить на любые вопросы. Правда, простыми словами, поскольку в технике я разбираюсь не очень.

Показ прошел восхитительно. Зрители смеялись в нужные моменты, и больше половины остались на обсуждение. Мы отлично провели время. На вопросы я отвечал около полутора часов и плавно перешел на следующий показ в 22:15. Все опять прошло на ура. Люди выходили из зала вдохновленными и готовыми пойти снимать собственные фильмы.

После части, посвященной вопросам и ответам, подошла девушка из Kodak и протянула визитку: «Мне очень понравился ваш фильм, а во вступительной речи вы упомянули, что покупали пленку у нас по полной цене. Я просто хотела сказать, что вы могли еще немного сэкономить, потому что мы делаем скидки независимым режиссерам». Я взял визитку, хотя теперь она мне абсолютно ни к чему, и спросил, откуда же я мог знать насчет этих скидок. «Ой, а мы их не рекламируем», — ответила она. Очень здорово.

Суббота, 23 января, 1993

Вместе с небольшой группой агентов из ICM мы отправились пообедать в ресторан Barking Frog. Эти парни без умолку рассказывали, как им в пункте проката машин пришлось целую вечность ждать спортивный автомобиль с кассетной магнитолой. Один агент сказал, что даже специально прождал целый час ради внедорожника с CD-плеером. «Я не слушаю всю эту деревенскую музыку, мне нужна моя Nirvana», — произнес он.

Ребята спрашивали, где я остановился. Я рассказал о гостинице Olympia и о том, что организаторы фестиваля хотят переселить меня в двухместный кондоминиум с еще тремя режиссерами. Словно отцы, защищающие свое чадо, они хором произнесли: «Что? Не, дружище, это не твоя тусовка! Завистники повсюду, а у тебя неплохой контракт. Им это не понравится. Спрячь свой сценарий, мы не хотим, чтобы кто-нибудь из этих парней украл твои идеи. Слушай, на следующей неделе где-то 12 человек из ICM собираются немного прошвырнуться и поесть стейков, ты как?» Я ответил: «Отлично, я с вами». Эти ребята действительно очень забавные.

Воскресенье, 24 января, 1993

Сегодня еще один показ прошел успешно. Меня спрашивали, как я делал озвучку. Иногда иметь мало денег на съемку совсем не плохо, это просто вынуждает быть креативным. Я рассказал, что весь фильм мы снимали без звука, работали с очень шумной камерой без функции синхронной съемки. После съемок сцены я откладывал камеру в сторону, брал оборудование для записи звука и становился звукорежиссером. У меня был тот же магнитофон Marantz, что и при создании фильмов во времена обучения в Техасском университете Остина. А микрофон Radio Shack подносил близко к актерам, и получался хороший звук. Я записывал все диалоги и звуковые эффекты безо всякой обработки, актеры просто еще раз проигрывали свои сцены и произносили все слова. Потом я сводил весьзвук вручную. Из-за того, что в фильме снимались непрофессиональные актеры и всегда говорили в своем обычном темпе и ритме, в большей части сцен звук совпадал с изображением. Там, где этого не происходило, я просто обрезал или сменял кадр. Кто-то из аудитории сказал, что у меня классный стиль монтажа и выстраивания картинки — во время диалогов всегда был переход на какой-нибудь другой кадр, и эти эпизоды казались такими же динамичными, как и экшен-сцены. Я объяснил, что это больше вынужденная мера, чем авторский стиль. Мне приходилось сменять кадр, потому что актерам не всегда удавалось повторить слова одинаково.

Конечно, теперь это станет частью моей манеры съемок, но я бы никогда и не открыл для себя такую особенность, если бы работал с нормальным оборудованием с функцией синхронной съемки. Недостаток денег — это словно каменная стена, которую можно преодолеть, только применив смекалку. Чем меньше у тебя ресурсов, тем чаще приходится быть изобретательным. Да и, в любом случае, что такое фильм? Абсолютно творческое начинание. Надо стараться оставлять в стороне все эти неважные вещи, и тогда появится больше шансов быть по-настоящему креативным.

Понедельник, 25 января, 1993

Первый раз катался на лыжах. Ну, как катался... Падал, в основном.

В четверг у меня будет панельная дискуссия среди людей 20-30 лет. В числе прочих режиссеров там будет присутствовать Дженнифер Линч, дочка Дэвида Линча, которая сняла фильм «Елена в ящике».

Приехал в Z Place на интервью с Донной Паркер из Hollywood Reporter. Она начала с того, что, по мнению некоторых режиссеров, невозможно снять фильм на 35-миллиметровую пленку за 7 тысяч долларов, а потом еще и выступить с ним на фестивале. Я рассказал ей всю историю создания фильма, как он привел меня в крупнейшее в мире агентство талантов и позволил заключить контракт с Columbia Pictures, уточнив, что снят он был на пленку 16 мм, а не 35, и потратил я на него именно 7 тысяч долларов.

Переносишь фильм с негатива сразу на видеокассету и можешь показывать распространителям, вместо того чтобы делать сначала 16-миллиметровую копию. Пояснил, что узкая фильмокопия обошлась бы в 20 тысяч долларов. В моем фильме около 2 тысяч кадров, и перевести его в другой формат не так дешево.

Если сравнить доллар в доллар бюджет моей ленты с бюджетами недавно выпущенных малозатратных независимых кинокартин «Закон неизбежности» и «Оголенный провод», можно увидеть, что большая часть моих средств ушла на пленку и аренду осветительного оборудования. Плюс для демонстрации распространителям эти парни делали 16-миллиметровую фильмокопию, что тоже стоит довольно дорого. Но когда дистрибьюторы покупают ленту, они все равно сами платят за отпечатку пленки на 35 мм, поэтому если у тебя нет денег, самый выгодный вариант — перевести на видеокассету. Смотреть кассету гораздо удобнее. Если дистрибьюторам понравится фильм, они возьмут на себя все расходы по отпечатке необходимых копий. Это и есть их работа.

Потом она спросила: «Чем вы расплачивались с командой?» Люди никак не могут поверить, что у меня не было команды. Если хочешь снимать фильм практически за бесценок, придется обходиться без команды. Даже если бы группа работала бесплатно, все равно пришлось бы всех кормить, а это тоже деньги. Конечно, никто не может в это поверить, потому что слышали лишь несколько конкретных фактов, не имея представления обо всей истории целиком, а это очень влияет на восприятие. Таким образом, я просветил Донну, и она с радостью завершила интервью фразой: «Из этой истории получился бы неплохой очерк!»

Среда, 27 января, 1993

Жене наскучили мои сплошные интервью, и она поехала кататься на лыжах.

Звонили из Columbia. Они собираются отправить мне готовый постер к фильму — утверждают, что он «просто потрясающий». Я еще не виделего, но из того небольшого опыта работы на студии, который уже имею, могу сказать: каждый раз, когда они говорят «просто потрясающе» и всем «очень нравится», на этом можно ставить крест. Немного волнуюсь.

Сегодня прилетят два моих актера: Карлос Галлардо и Питер Марквардт. Питеру еще только предстоит увидеть себя на большом экране —думаю, это будет забавно. Сегодня состоится вечеринка, организованная Entertainment Weekly[46]и я попробую провести их туда.

Четверг, 28 января, 1993

Снова не удалось нормально выспаться. Пришлось встать пораньше и поехать на местную радиостанцию для интервью с NPR[47]. Было весело, потому что парень, бравший у меня интервью, уже однажды делал это в Торонто. Он задал вопрос, почему так получилось, что низкобюджетные фильмы стали восприниматься людьми по-другому. Роджер Корман[48] будет снимать свои фильмы за 30 тысяч долларов, а люди скажут, что фильм выглядит так, словно на него потратили 15 тысяч долларов. Низкобюджетный — значит, низкокачественный?

Я из тех режиссеров, которые никогда не думали, что попадут в серьезный кинобизнес. Просто всегда был уверен, что для создания полнометражного фильма нужны как минимум 100 тысяч долларов, партнерство со студиями и аренда осветительного оборудования. Всем этим я заниматься не собирался, но хотел снимать фильмы, и в итоге снял один самостоятельно. У меня и в мыслях никогда не было разбогатеть благодаря ему или стать знаменитым, потому что я был уверен: это невозможно. Главным образом потому, что я не был знаком ни с кем из сферы кино, а мы все понимаем, как много в подобном бизнесе значат связи.

За две недели после того, как Голливуд увидел «Эль Марьячи», я приобрел так много связей, что уже и не знал, как с этим справляться. Все эти годы я создавал фильмы, потому что любил это делать: в итоге это и решило исход дела. Если занимаешься чем-либо с душой, то обязательно преуспеешь, потому что будешь работать гораздо усерднее любого другого. Будешь принимать вызовы, которые никто не решится принять, и использовать методы, до которых никто другой не сможет додуматься, в особенности если ими движут амбиции и желание обогатиться. Слава и деньги придут позже, естественным образом, если ты действительно влюблен в свое дело. Твоя работа будет говорить сама за себя.

Я вернулся в гостиницу и забрал ожидающую меня посылку: постер «Эль Марьячи». Карлос, Питер и я открывали посылку, снимая все на видеокамеру. Постер оказался в самом деле потрясающим. Думаю, наконец-то нам угодили. Странное чувство—видеть свое имя на настоящем постере к фильму рядом с логотипами Columbia, Dolby Stereo и пометкой рейтинга R.

Питер Трэверс из журнала Rolling Stone взял у меня интервью. Ему понравилась история создания фильма, а сам фильм — еще больше.

На панельной дискуссии для аудитории 20-30 лет модератором был независимый режиссер Джон Пирсон. В качестве яркого события можно отметить вопрос из зала: «Никто даже не мог подумать, что Майкл Леман (“Смертельное влечение”) побежит снимать фильм с Брюсом Уиллисом за 70 миллионов долларов[49] а что бы сделали вы, если бы Джоэл Сильвер попросил вас снять “Смертельное оружие — 4” за 50 миллионов? Взялись бы?» Все вокруг по очереди заговорили, что, конечно, не решился бы. Чувствовался саркастический настрой аудитории. Но я сказал: «Взялся бы, черт возьми!» Оживление и аплодисменты. Именно это они и хотели услышать. Но я добавил: «Студия предоставила бы мне бюджет в 50 миллионов долларов, а фильм бы я снял всего лишь за один, и готов поспорить, они не заметили бы разницы. А потом я забрал бы оставшиеся 49 миллионов долларов и накормил всю страну. Еще я убил бы Мюртоу и Риггса в первые же пять минут и позволил бы двум великим безработнымактерам продолжать снимать фильм». Все засмеялись: отличная аудитория. С такой ценой билета за посещение панельной дискуссии (15 долларов) стоит постараться и оправдать потраченные людьми деньги.

Пятница, 29 января, 1993

Мы вернулись в гостиницу, чтобы подготовиться к самому большому показу на сегодня: распроданы все 600 билетов. Я выступал с длинной вступительной речью, и работники уже начали сигналить, чтобы я поторапливался, но не хотелось. Зрители отлично проводили время, слушали мои истории о том, как я по кусочкам собирал фильм, как я растерялся, когда Columbia купила его и наклеила свой логотип (что стоит гораздо дороже, чем сам фильм). А 26 февраля они собираются выпустить его в прокат на 60 киноэкранах страны.

Я говорил, что у меня не было команды, потому что фильм снимал ради тренировки и хотел делать все сам, и ошибки тоже. (Вы будете удивлены, как спокойно отнесетесь к своим промахам, когда вокруг никого нет. Если бы ошибку совершил член вашей команды, вы бы орали на него весь оставшийся съемочный день.) Когда нет команды, и платить никому не надо, и никто не пытается привнести свои идеи, вставить свои пять копеек, что позволяет тебе быть полноценным и единственным автором. К тому же такой подход ускоряет процесс создания фильма, что отлично сказывается на нем, потому что мозг в творческом порыве все равно постоянно несется вперед. Если вы поспеваете за ним, работа будет проделана хорошо. Ожидание убивает творчество. Я попросил аудиторию проголосовать за мою работу, если им понравится, потому что если фильм еще и выиграет что-нибудь, честно говоря, это уже будет полная умора.

Страницы: «« 23456789 »»

Читать бесплатно другие книги:

23 июля 1843 года в Канаде произошло кошмарное преступление, до сих пор не дающее покоя психологам и...
Автор проработал такие значимые для развития человечества системы, как Дзен, Дао, Йога Кундалини, Та...
Говард Шульц стал генеральным директором Starbucks в 1987 году и за последующие годы превратил Starb...
Почему организации часто останавливаются в своем развитии, и как руководители могут помочь им приспо...
Хорошо продуманный бизнес-план – залог успеха любого предприятия. Он не только поможет привлечь вним...
Можно ли медитировать во сне? Существует ли таинственный зверь йесин? Зачем разрушать колесо Сансары...