Дочь Хранителя Шевченко Ирина

– Ты уверен, что Гвейн и Рошан дадут тебе забыть? Бездна с ней, с девчонкой! Если она пустышка, то жалеть о ней не станут – открывающих у нас хватает. Но убийство последнего в Сопределье магистра Пилаг ни один Хранитель не поймет. К тому же ты знаешь имя идущего, готового выступить против Лайса Эн-Ферро?

Карда в Сопределье знали. Те, кто знал особенно хорошо, еще и побаивались.

– Ромар Убийца, – предложил Дивер и тут же понял свою ошибку: Ромар за этот заказ не возьмется.

У Убийцы свои принципы, и даже по просьбе Хранителя мира он их не нарушит.

– А что если использовать самого Эн-Ферро? – возник новый план. – Сыграть на его чувствах? Если не ошибаюсь, у тебя на Юули живет его сын.

– Не выйдет. Лайс и пальцем ради него не пошевелит. Знаешь, как наш магистр Пилаг стал отцом?

– Ах да, ты же говорил. Действительно, шансов мало. А если найти какого-нибудь идущего, которого кард знает и подпустит к себе достаточно близко? Организовать им случайную встречу на Таре. Пусть наш резидент потрется рядом, поглядит, послушает, добудет образцы девчонки.

– Было бы неплохо, – согласился Хранитель Юули. – Но загвоздка опять-таки в подходящем кандидате. Знаком-то Эн-Ферро со многими, но чтобы близко к себе подпустил…

Оба дракона погрузились в раздумья.

– Послушай, Дивер, – медленно, чтоб не отпугнуть внезапно пришедшую в голову мысль, начал Кадм, – а ведь у Эн-Ферро имеется один известный мне приятель. И как раз в одном из твоих миров…

– Мальчишка! – хлопнул себя по колену Хранитель.

– Мальчишка, мальчишка. На предательство ради парня Лайс не пойдет, но примет как дорогого гостя и не на один день. Сумеешь уговорить юношу поработать на нас? Естественно, из самых благородных побуждений.

– Уговорить-то уговорю, – нахмурился Дивер. – Но ведь он не идущий. Как он на Тар попадет? Могу, конечно, и я провести, но это вызовет лишние подозрения.

– А зачем тебе? Пусть Эн-Ферро сам придет другу на помощь. Твоя задача сделать так, чтоб мальчик об этой помощи попросил. Хорошо попросил, искренне.

– Сделаю, – ухмыльнулся дракон. – Но потребуется время. Минимум месяц.

– Пусть будет месяц, – согласился Кадм.

– И он должен вернуться назад. Живым и невредимым.

– Понимаю. Единственный экземпляр – гордость коллекции. Знаешь, я бы не отказался получить образец и его крови тоже.

– Обсудим. Когда он возвратится на Эльмар.

Если возвратится, отчего-то подумалось Кадму. Если…

Галла

На мое счастье, ночь Лайс провел в лесничестве. Видел бы он, какой я была после близкого знакомства с представителем местного демонического сообщества, добил бы не раздумывая. А так, вернувшись на следующий день из школы, отделалась строгим выговором.

– Это какой надо быть идиоткой, чтобы, не зная элементарных основ, выйти против демона, пусть и низшего?! – негодовал Эн-Ферро. – Гордость в ней, видите ли, взыграла! Кровь древняя проснулась! Да мне представить страшно, что он мог с тобой сотворить.

До вчера в моем активе было лишь два «чуда»: незабвенное «приподняло и шлепнуло» и зажженная свечка. И рассказав о случившемся накануне, я хотела узнать мнение господина магистра по поводу моих внезапно проснувшихся талантов, а не выслушивать возмущенные вопли.

– Ты ужинать будешь? – решила я сменить тему.

– Буду, но ты от этого разговора все равно не уйдешь.

– Уйду. За мной Вришка заедет, я пообещала с ней к дяде сходить.

– К дяде? – с подозрением уточнил Лайс. – Ты же говорила, что она не местная.

– Ну да, из Каронги. А дядя у нее в Марони живет. У кардов что, родственники в разных городах не селятся?

– Селятся. Но зачем к этому дяде на ночь глядя идти? Как ты возвращаться собираешься?

– А я и не собираюсь. У Вришки заночую. Завтра выходной, с ребятами в городе встретимся, погуляем. Вернусь к обеду.

– Что?! – взорвался Эн-Ферро. – Намереваешься неизвестно где шляться всю ночь и полдня и думаешь, что я стану это терпеть?

Ну все. Этого уже я терпеть не стану!

– Лайс, а ты не забываешься временами, а? Не путаешь сказку с былью? Или нужно ежедневно напоминать, что на самом деле мне давно не семнадцать, а ты мне не брат? Рошан попросил тебя охранять меня, вот и охраняй. От врагов, если таковые появятся. Но не вздумай лезть в мои отношения с друзьями!

Эн-Ферро открыл было рот, но смолчал и ушел к себе, хлопнув дверью. Когда приехала Вришка, он даже из комнаты не выглянул, чтоб поздороваться с ней и проститься со мной.

С утра подруга удивила меня просьбой наведаться с ней к живущему в городе родственнику. Как она сказала, дяде интересно познакомиться с кем-то из ее школьных друзей, но почему выбрала из всей компании именно меня, не объяснила. А я и не допытывалась, отвлекшись на проблемы совсем иного рода. В один день превратиться из затюканной первогодки в героиню школьного масштаба – это вам не шутки! И если еще вчера я шарахалась от зловредных старшекурсников, то сегодня приходилось скрываться от восторженных поклонников и в который раз выслушивать Фертрана, пересказывающего пропустившим «все веселье» водникам историю нашего совместного подвига. Так что на предложение Вришки я ответила поспешным согласием и забыла бы о нем благополучно, не вернись она к этой теме после занятий.

Чтоб сэкономить время, решили оставить керов в школе и воспользоваться телепортом. Вошли под высокую радужную арку у северной башни замка и вышли на маленькую круглую площадку в пустом заснеженном скверике рядом с магом-фонтаном.

Я почему-то считала, что мы отправимся в торговый квартал, но подруга повела меня совсем в другую сторону.

– Твой дядя живет в Верхнем городе? – растерялась я, оказавшись в районе аристократов. – Или работает?

Второе казалось более вероятным, если вспомнить ту комнатушку, что Вришка снимала на Школьной улице.

– И то и другое, – кивнула она. – И живет, и работает.

Минут десять мы шли по широким, расчищенным от снега улицам, изредка раскланиваясь с немногочисленными прохожими, пока не остановились у ворот великолепного дворца. Сквозь обманчиво хрупкое кружево решетки открывался вид на три этажа белоснежного камня. Шедевр местной архитектуры невероятным образом сочетал в себе легкомысленность светского особняка и незыблемость замковой цитадели. Из высоких окон, рассекая сгустившиеся зимние сумерки, лился ровный золотистый свет, исходящий то ли от тысячи свечей, то ли от сотни магических светильников. И в этом волшебном сиянии восседающие по обе стороны ворот мраморные волки казались живыми стражами, готовыми в любой момент спрыгнуть с постаментов и наказать того, кто рискнет потревожить покой их хозяина.

– Он живет здесь?!

– Да.

Хорошо, что Вришка повела меня от центрального входа чуть дальше к скромной металлической калитке. Я, может, и способна сломя голову кинуться на демона, но запросто войти в главные ворота герцогской резиденции не решилась бы.

Калитка тоже охранялась – у кирпичной стены навытяжку стоял сурового вида стражник, но мою подругу он, вероятно, знал, и пропустил нас без возражений.

– Ты сюда часто приходишь? – поинтересовалась я.

– Да. Дядя сердится, если долго не показываюсь.

От калитки шла узкая тропинка, заканчивающаяся у черного входа в дом. Черный не черный, а сапоги от снега и грязи я оттирала минут пять – не хватало еще наследить на натертом до блеска паркете или одном из роскошных ковров с мягким высоким ворсом.

– Вриш, – позвала я шепотом, – а нам сюда можно?

– Можно-можно, – тоже шепотом успокоила она меня.

Широкий коридор, освещаемый подвешенными к потолку стеклянными шарами с вложенным заклинанием холодного огня, вывел нас к двустворчатой двери, у которой скучал молодой гвардеец.

– Привет, Кар! – улыбнулась ему целительница. – Скажешь дяде, что я пришла?

Ага, так он и побежал – видно же, человек при исполнении!

Действительно, не побежал. Степенно развернулся к двери, распахнул тяжелые створки и ровным голосом доложил вглубь комнаты:

– Тэр Катара, к вам тэсс Верилья с подругой.

Я так и замерла.

Вот вам и Вришка-травница! Племянница герцога – ни больше ни меньше. И кто бы подумал? С виду обычная девчонка: маленькая, худенькая, с чуть вздернутым носиком и задорными ямочками на щеках. И одета не пойми как: куцая лисья шубка потерлась на рукавах, из-под вязаной шапочки выглядывают непослушные рыжие кудряшки. А глаза хитрые, довольные.

– Идем уже, – усмехнулась она, сбрасывая на руки гвардейцу шубу и помогая мне избавиться от пальто.

А что еще остается? Идем.

Велтар Катара, герцог Марони принимал нас в своем рабочем кабинете. Расцеловав в обе щеки бросившуюся ему на шею племянницу, он повернулся ко мне:

– А ты, должно быть, Галла?

Я присела в таком глубоком реверансе, что проще, наверное, было стать на колени.

– Оставь эти церемонии, – отмахнулся он. – Здесь все свои, так что давай по-простому.

Я огляделась. Боюсь, что по-простому, здесь, в окружении высоких книжных полок, дорогой мебели и огромных панорамных полотен в золоченых рамах у меня не получится.

– Я видел вчера твою работу и скажу честно, был немало поражен.

– Я тоже, – призналась я.

Тэр Катара понимающе улыбнулся.

– Это, наверно, так странно и волнительно ощущать в себе пробуждение дара? Сам-то я не наделен никакими талантами, но мои мать и сестра, да и Вриша тоже имеют некоторые способности, и я помню все их связанные с этим переживания.

Хоть в одном подруга была честна, когда говорила, что все женщины в ее семье были целительницами. И еще кое в чем: судя по обращению герцога, дома тэсс Верилью действительно зовут Вришкой.

– Вот я и решил познакомиться с тобой поближе, – закончил хозяин.

– Но почему только со мной? Мы все там были.

– Может, когда-нибудь, – усмехнулся он, – я и надумаю пригласить всю вашу компанию. Через год-другой, когда тэсс Весара начнет контролировать свою вспыльчивость, или близнецы Кантэ будут достаточно сильны, чтобы потушить в случае чего мой дворец.

– А Мила? – лукаво поинтересовалась Вришка.

– Ну дорогая, я же политик, и не рискну общаться с ясновидящей, способной раскрыть мои коварные планы.

Улыбка у герцога хитрая, но добрая, располагающая. Да и сам он вполне ничего. В прошлом месяце тэру Катара исполнилось шестьдесят три года, но выглядел он для своего возраста великолепно. Высокий, худощавый, по-молодецки подтянутый, осанистый. В темно-русых волосах затерялись серебряные нити седины, а на еще привлекательном гладковыбритом лице, испещренном паутинками неглубоких морщин, блестят по-мальчишески такие же, как и у Вришки, янтарно-карие глаза. И говорить с ним, вопреки опасениям, оказалось легко и приятно.

– А, я догадалась! Вы позвали меня, так как твердо уверены, что демонов в вашем доме точно нет.

– Вообще-то есть один. Но она уже спит.

– Дядя, как ты можешь?! Не слушай его, Галла, наша Линка – очень милая девочка.

Вспомнилось, как жаловалась Милара на простодушных селянок, меняющих аристократические имена на свой лад. Интересно, что бы она сказала, если б слышала, как называют друг друга члены первой семьи Марони? Верилья у них – Вришка, а полуторагодовалая внучка герцога Лианарра – просто Линка. Как, интересно, зовут домашние самого тэра Велтара?

– Честно говоря, я выбрал именно тебя, Галла, потому что тебя выбрал тэр Марко.

– Тэр Марко? – переспросила я, ничего не понимая.

– Ой, – герцог прикрыл рот ладонью. – Кажется, я испортил большой сюрприз.

Еще непонятнее.

– Старший наставник школы сказал мне вчера, что хочет взять тебя в личные ученицы.

– Старший наставник будет со мной заниматься?! Как с Рисой и Фертом?

Я на такое счастье даже не рассчитывала.

Тэр Катара покачал головой.

– Нет, это не совсем так, как с вашими друзьями. С ними Марко только проводит отдельные занятия, как и с другими особо одаренными ребятами. А личное ученичество, это несколько иное, наставник после тебе объяснит. Знаю только, что при подобном подходе значительно сокращается срок обучения. Когда последний раз, лет десять назад, Марко брал себе ученика, парень окончил школу за три года вместо положенных семи.

Ночь мы с Вришкой провели во дворце. Долго не могли уснуть, гадая, как сложится теперь наше будущее. Подруга взахлеб фантазировала о том, как будет здорово, когда я быстренько выучусь, получу диплом и сама стану наставницей: буду вести вместо Триара «Народы Тара» и избавлю друзей от единственной преграды на пути к успешному окончанию школы. Какое-то время я, забывшись, вдохновенно ее поддерживала, пока не спохватилась и не почувствовала себя самой бессовестной лгуньей во всем Сопределье. Ну как же, «Народы» я буду вести! Нет, Вриш, извини. Не стать мне свидетельницей вашего триумфа, не узнать о великих свершениях боевого мага Фертрана Великолепного, не дождаться исполнения Милиных пророчеств, не погулять на свадьбе Дана и Рисы. Вы уж как-нибудь сами, без меня. Потом, может быть, при случае, наведаюсь опять в этот мир, разузнаю, как вы здесь…

И сущим издевательством возникла перед глазами картинка, где стою я рядом с поседевшей, ссутулившейся Вришкой и, закатив скорбно глазки, выдаю знаменитую эн-ферровскую фразу: «О, вы, наверное, знали мою маму. Увы…»

Я поспешно отогнала зловредное видение, решив сменить тему:

– Вриш, скажи, а к чему весь этот маскарад? Комнатка на Школьной, лиса твоя облезлая?

Целительница пожала худенькими плечиками:

– Это мы с мамой придумали. Мама ведь тоже эту школу оканчивала. Младшая сестра герцога! Представляешь, каково ей было учиться? Вот мы и решили, что Вришке Тини будет проще, чем тэсс Верилье Тини Ал-Ази Каронга. Дядя поначалу был против, говорил, у него не будет возможности меня защитить, а потом понял, что Вришку-травницу в отличие от графини Каронга охранять не нужно. Ты только ребятам пока обо мне не рассказывай, ладно? Я сама. Потом.

– Ты тогда про ученичество это тоже не говори. Вдруг тэр Марко передумает? И вообще, Вриш, я с вами завтра не пойду. Мне домой надо, хочу с братом поговорить, пока он в лесничество не уехал.

Лайса я поймала уже в дверях.

– Ты не очень спешишь? – затараторила я, впихивая его обратно в дом. – У меня столько новостей! Вришкин дядя, оказывается, знаешь, кто? Герцог! Я с самим герцогом вчера познакомилась, представляешь?

– Рад за вас, – хмуро кивнул кард.

Не выспался, что ли?

– Но это не главное. Он сказал, что захотел со мной встретиться, как с новой личной ученицей старшего наставника Марко. А личная ученица это, знаешь, что? И я не знаю. Но герцог сказал, что личные ученики быстрее других школу заканчивают. Намного быстрее! Три года! Ну может, чуть больше. И все! Понимаешь, Лайс, все! Мы сможем уйти с Тара, куда захотим!

– Рад за вас, – повторил он.

– Да что ты заладил: рад, рад? И с каких пор мы на «вы»?

– Со вчерашнего дня, – не отводя тяжелого взгляда, заявил Эн-Ферро. – С тех самых пор, как вы напомнили мне о моем положении наемника при вашей особе. Безмерно счастлив, что вам придется в два раза меньше времени провести в этом мире под моей охраной, и обещаю впредь не докучать неуместными замечаниями.

– Знаешь, что неуместно, Лайс? Твой идиотский выпендреж!

– Простите, больше не буду! – рявкнул он, захлопывая за собой дверь.

– Лайс! – Я кинулась следом и тут же растянулась на обледеневшем крыльце. – А-у!

Наверно и в Рыбацком услышали, а Эн-Ферро – тот чуть ли не подпрыгнул.

– Что?! – Только что стоял у дверей в сарайчик, а теперь уже рядом, с радующей сердце тревогой на небритой физиономии.

– Прости меня, – выдавила я сквозь слезы, выступившие то ли от раскаяния, то ли от пронзившей ногу боли. – Я вчера не это имела в виду. Просто ты… А-у-у!

– Вставай уже, болезная, – вздохнул кард, протягивая мне руку помощи.

Одной руки мне не хватило, и ему пришлось задействовать обе, дабы поднять меня, внести в дом и под мой жалобный скулеж уложить на диванчик в гостиной.

– Что болит?

– Душа. А! Ой! И нога. Правая.

Он стянул с поврежденной конечности сапог.

– А-а-а!

– Здесь? – От его ладони пошла волна тепла. – Лучше?

Я неуверенно кивнула.

– Встать сможешь?

– Наверное. А надо?

– Ну хоть пальто сними! – возмутился мужчина, на глазах превращаясь в прежнего Лайса. – Чай будешь, пока горячий? А то нос вон совсем посинел. Шапку тебе зачем покупали, если ты ее не носишь?

Слушая его недовольное, но такое родное ворчание, я с умилением думала, что не в меру заботливый брат все же лучше равнодушного наемника. Интересно, насколько бы его хватило?

– Дура ты, Галчонок, – без обиняков заявил он, появляясь в дверях с наполненной ароматным травяным отваром чашкой. – Я же за тебя переживаю.

Я виновато шмыгнула, подтверждая правоту всех его обвинений (и единожды надетая за весь уже прошедший декабрь беличья шапка и отмороженный нос были тому лишним подтверждением).

– Ну рассказывай, что там с личным ученичеством? Это серьезно?

– То, что я хочу тебе предложить, Галла, очень серьезно.

Тэр Марко и впрямь был похож на медведя: не толстый, но крупный и немного неуклюжий в движениях. Густая шапка седых волос, небрежно остриженная борода и всклокоченный мех широкого воротника довершали образ, создавая эффект повышенной лохматости.

– Хорошо подумай, прежде чем дать окончательный ответ. Предупрежу сразу, если ты согласишься, на ближайшие несколько лет твоя жизнь изменится. И не только в лучшую сторону.

Примерно об этом меня предупреждал и Лайс.

– Я уже подумала, тэр Марко. И я согласна.

Большие, чуть навыкате черные глазища удивленно зыркнули из-под кустистых бровей.

– Я хорошо подумала.

– Ну раз хорошо, – протянул Медведь, видимо, не рассчитывавший на продолжение разговора уже сегодня. – Я должен для начала объяснить, почему выбрал именно тебя. У тебя очень сильный дар и сильная кровь.

Кровь? Он что, заметил?!

– Полуэльфы…

Фух!

– …как правило, обучаются быстрее и легче. Древняя кровь многократно усиливает проявления дара. Взять, к примеру, ту защиту, которой ты оградила джевула тогда на поле. Я с трудом ее снял. Кстати, ты знаешь, что выставила мощнейший купол Гиафа?

Я замотала головой.

– Я так и думал, – усмехнулся наставник. – И в этом не так уж много удивительного. Гиаф тоже не был первым, кто применил это заклинание, он был лишь первым, кто записал и обосновал формулу. По идее, обладающий даром способен со временем самостоятельно освоить любые действия. Нужно только очень захотеть. А ты помимо желания имеешь еще и достаточно сил и, что немаловажно, быстро пополняешь растраченный резерв. Это пригодится при том комплексе, который я хочу на тебе опробовать.

Не нравится мне эта фраза. Это в каком смысле – опробовать?

Медведь поймал мой встревоженный взгляд и кивнул:

– Да, это новая программа. Я не работал по ней еще ни с одним учеником – не было достаточно сильных. Но ты должна справиться. Весь курс рассчитан на два года.

«Два года!» – возликовало сердце.

«Но все-таки «опробовать», – обеспокоенно напомнил разум.

– А при удачном стечении обстоятельств, возможно, и на полтора.

Разум, прости, но мы и раньше не очень ладили.

– Но о летнем отдыхе придется забыть.

А и ну его! Я на Тар не отдыхать пришла.

– Завтра же и начнем. У вас первыми уроками идут «История» и «Народы Тара». Оба предмета ты неплохо знаешь, я справлялся, так что жду тебя сразу с утра в малом испытательном зале. Да не пугайся ты так, физические упражнения я почти все исключил. Сразу, честно скажу, целый курс расписал – на парня рассчитывал, но тебе они, думаю, без надобности. Начнем с азов, и не слишком резво, тебе еще в класс вернуться надо будет, на «Травы и зелья».

– А как же…

– «Теоретические основы работы со стихиями» я из твоего расписания вычеркнул, – пояснил маг. – Из теории кроме «Трав» «Нежить» и «Демонов» тебе оставил. Хотя ты успела и с последними попрактиковаться.

Три предмета? Всего три из восьми? Здорово!

– «Начертание графических символов» в библиотеке возьмешь, – погасил мою улыбку наставник. – Почитаешь. А там, может, и «Оборотную магию» начнем. И «Управление помыслами».

Шесть? Все же лучше, чем восемь. Если забыть о том, что «оборотку» и «помыслы» обычно начинают изучать на втором, а то и третьем году обучения.

– И Галла…

Что еще?!

Тэр Марко слегка смутился:

– Если есть, лучше штаны надень. Какие не жалко.