Неподобающая Мара Дайер Ходкин Мишель

12

Потная, задыхающаяся, я обогнула парковку у школы и сверилась со своими часами. До урока английского оставалось семь минут. Я схватила из машины сумку, ринулась в класс и вбежала в него за минуту до звонка.

Ловко.

Мисс Лейб закрыла за мной дверь, и я уселась за ближайший свободный стол. В классе был Ной, такой же скучающий, беззаботный и неряшливый, как и всегда. На его столе не было книг и тетрадей, но это не помешало ему ответить правильно на все вопросы, которые мисс Лейб ему задавала.

Пижон.

Я слушала учительницу краем уха; мысли мои беспорядочно блуждали. Мне нужно было что-то предпринять насчет собаки. Как-то ей помочь. Я как раз начала строить сомнительные планы, включавшие секатор для проволоки, шерстяную маску и булаву, когда прозвенел звонок. Я рванула к двери; мне не терпелось попасть в следующий класс, но у прохода уже собралась бурлящая толпа учеников, загородив мне выход.

Выскочив в конце концов из заточения классной комнаты, я оказалась лицом к лицу с Анной. Она с отвращением сморщила нос.

— Ты что, не принимала душ?

Наверное, от меня разило после моего утреннего спринта, но я была не в настроении выслушивать ее чушь. Только не сегодня. Я открыла рот, готовая разразиться бранью.

— Я решительно предпочитаю не принявших душ тем, что чересчур надушен, а ты, Анна?

Этот голос мог принадлежать только Ною. Я обернулась. Он стоял за мной с чуть заметной улыбкой на губах.

Голубые глаза Анны широко распахнулись. Лицо ее из злого сделалось невинным. Это было похоже на волшебство, только нечестивое.

— Думаю, если существуют всего два варианта, Ной, я тоже предпочитаю первый. Но я неравнодушна и к мытью, и к умеренному использованию духов.

— Ну да, уже поверил, — сказал Ной.

Похоже, не такого ответа она ожидала.

— К-как знаешь, — запинаясь, выговорила Анна, снова уставившись на меня.

Она одарила меня убийственным взглядом, прежде чем зашагать прочь. Невероятно! Теперь-то мы с ней точно друг друга полюбим.

Я повернулась к Ною. Он одарил меня дерзкой улыбкой, и я ощетинилась.

— Ты не должен был так поступать, — сказала я. — Я вполне справлялась и сама.

— Простой благодарности было бы вполне достаточно.

По крыше над проходом начал барабанить дождь.

— Мне и в самом деле нужно в класс, — сказала я, ускорив шаги.

Ной сделал то же самое.

— Какой у тебя следующий урок? — легко спросил он.

— Элементарная математика.

«Уходи. От меня разит. И ты ужасно мне досаждаешь».

— Я пойду с тобой.

Полный крах.

Я перекинула сумку на другое плечо, приготовившись к неловкой молчаливой прогулке. Ной внезапно дернул меня за сумку, заставив остановиться.

— Это ты нарисовала? — спросил он, показав на рисунок на сумке.

— Угу.

— Да ты талант.

Я посмотрела ему в лицо. Никакого сарказма. Никакого веселья. Такое вообще возможно?

— Спасибо, — обезоруженная, ответила я.

— Теперь твоя очередь.

— Какая очередь?

— Сделать мне комплимент.

Я проигнорировала его.

— Мы можем и дальше идти молча, Мара, или ты можешь по дороге попросить меня немножко рассказать о себе.

Он приводил меня в ярость.

— А с чего ты решил, что интересуешь меня? — спросила я.

— Да ни с чего, — ответил он. — Честно говоря, я уверен, что тебя вообще не интересует такая тема. И это интригует.

— Почему же?

Мой класс был в конце прохода. Теперь уже немного осталось.

— Потому что большинство здешних девчонок, заслышав мой акцент, спрашивают, откуда я. И обычно они вне себя от радости, если имеют честь со мной беседовать.

Ну и самонадеянность.

— Между прочим, акцент английский.

— Да, я поняла.

Осталось всего десять шагов.

— Я родился в Лондоне.

Осталось семь шагов. Отвечать ему я не буду.

— Мои родители переехали сюда из Англии два года тому назад.

Четыре шага.

— У меня нет любимого цвета, хотя мне очень не нравится желтый. Ужасный цвет.

Два шага.

— Я играю на гитаре, люблю собак и ненавижу Флориду.

Ной Шоу вел низкую игру. Я невольно улыбнулась. А потом мы добрались до класса.

Я ринулась в дальнюю часть комнаты и села за столом в углу.

Ной последовал за мной в класс. Он даже не занимался математикой!

Он скользнул за стол рядом со мной, а я подчеркнуто игнорировала то, как одежда обтягивает его худое тело.

Джейми вошел и сел с другой стороны прохода, посмотрев на меня долгим взглядом. Потом покачал головой.

Я вытащила свою миллиметровку и приготовилась заняться вычислениями. Что означало, я рисовала каракули, пока мистер Уолш не обошел класс, чтобы собрать вчерашнюю домашнюю работу. Он остановился у стола, который теперь занимал Ной.

— Я могу вам чем-нибудь помочь, мистер Шоу?

— Я сегодня присутствую на ваших занятиях в качестве вольнослушателя, мистер Уолш. Я отчаянно нуждаюсь в повторении материала по математике.

— Угу, — сухо проговорил мистер Уолш. — У вас есть разрешение?

Ной встал и вышел из класса. Вернулся, когда мистер Уолш просматривал наши домашние работы. И, конечно же, Ной протянул учителю листок бумаги. Тот ничего не сказал, и Ной снова сел рядом со мной. Да что здесь за школа такая?

Когда мистер Уолш возобновил лекцию, я вновь принялась яростно выводить каракули в своей тетради, не обращая внимания на его слова.

Собака. Ной меня отвлек, а мне нужно было решить, как ее спасти.

Все утро я была поглощена мыслями о животном и не думала о Ное, хотя на математике он таращился на меня со сосредоточенностью котенка, играющего с клубком шерсти. Я ни разу на него не взглянула. Делая записи и ерзая на сиденье, я не замечала его неизменного веселого выражения лица.

Не замечала и того, как он каждые пять секунд пробегал длинными пальцами по волосам.

И того, как он тер бровь, когда мистер Уолш задавал мне вопрос.

И того, как опускал небритую щеку на ладонь и просто…

Пристально глядел на меня.

Когда занятия, наконец, закончились, у Анны был такой вид, словно она созрела для убийства, а Джейми смылся, не успела я сказать ему и слова. Ной ждал, пока я соберу вещи. У него самого не было ни учебников, ни тетрадок, ни сумки. Что было странно. Должно быть, на моем лице отразилось удивление, потому что его ухмылка малолетнего преступника вернулась.

Я решила надеть что-нибудь желтое на нашу следующую с ним встречу. Если получится, я оденусь в желтое с ног до головы.

Мы шагали в молчании, пока моего внимания не привлекли вращающиеся двери впереди.

Туалет. Оригинальная идея.

Когда мы дошли до двери, я повернулась к Ною.

— Я пробуду там некоторое время. Ты, наверное, не захочешь меня ждать.

Я лишь мельком заметила его шокированное выражение лица, прежде чем с удивительной силой толкнула дверь.

Победа.

В туалете были несколько девочек неустановленного возраста, но они не обратили на меня ни малейшего внимания и скоро ушли. Я была рада убраться от Ноя, поэтому обуздывала ту часть своего рассудка, которая желала узнать, какую песню он больше всего любит играть на гитаре. Джейми предупредил меня насчет этой ерунды; Ной играет со мной, и я буду дурой, если про это забуду. И все равно все это неважно. Что важно, так это собака.

На уроке математики я решила позвонить в службу отлова бездомных животных и подать жалобу на Агрессивного Поганца. Я вытащила мобильник. Наверняка кого-нибудь пошлют разобраться в моей жалобе и увидят, что собака на краю гибели. А потом ее оттуда заберут.

Я передала информацию, попросив номер городской службы отлова животных, и записала цифры у себя на руке.

Женский голос ответил после трех гудков:

— Офицер Диаз, служба отлова бездомных животных, могу вам чем-нибудь помочь?

— Да, я звоню, чтобы подать жалобу на жестокое обращение с собакой.

Остаток дня мне невозможно было усидеть тихо, ведь я знала, что после школы должна проверить собаку, чтобы убедиться, что она в безопасности. На каждом занятии я ерзала; из-за чего получила по испанскому дополнительное домашнее задание.

Когда уроки закончились, я слетела по скользким ступенькам и чуть не сломала шею. Дождь прекратился, но из-за него все дорожки стали мокрыми и предательски опасными. Я проделала половину пути до парковки, когда мой телефон зазвонил; я не узнала номера, а мне приходилось следить за тем, чтобы не поскользнуться. Я не ответила на звонок и побежала в сторону дома, у которого жила собака.

Но, завернув за угол, я увидела впереди мигающие огни. У меня что-то трепыхнулось в животе. Возможно, огни — добрый знак. Может, они арестовали того парня. И все-таки я замедлила бег и подошла уже шагом, ведя пальцами по осыпающейся стене возле сетчатой ограды. Я прислушивалась к голосам впереди и еле слышным звукам полицейской рации. Приблизившись к дому, я увидела патрульную машину с мигалками и машину без опознавательных знаков.

И «Скорую помощь».

Волоски на моей шее встали дыбом.

Когда я добралась до двора, увидела, что передняя дверь дома была открыта. Люди стояли у машин неподалеку от «Скорой помощи». Я осматривала участок в поисках собаки, но, когда взгляд мой добрался до груды досок, кровь застыла у меня в жилах.

Рта мужчины вообще не было видно из-за мух, кишевших на губах и поверх кровавого месива, когда-то бывшего головой. Земля под его проломленным черепом была совершенно черной, и у краев его грязной майки расплывалось красное пятно.

Хозяин собаки был мертв. Он был мертв и выглядел именно так, как я себе это воображала.

13

Деревья, тротуар и мигающие огни завертелись вокруг меня, когда я ощутила первый безошибочный треск тонкой материи здравого смысла.

Я засмеялась.

Я такая сумасшедшая!

А потом меня вырвало.

Большие руки схватили меня за плечи. Боковым зрением я увидела, как ко мне подходит женщина в костюме и мужчина в темной форме, но они были еще далеко и расплывались перед моими глазами. Кто же меня держал?

— Отлично, просто отлично. Убирайся отсюда, Гадсен! — сказал женский голос.

Он звучал из такого далека…

— Заткнись, Фоли. Ты вполне могла бы огородить место преступления, — сказал сзади мужской голос.

Мужчина развернул меня, и я вытерла губы. Мужчина тоже был в костюме.

— Как тебя зовут? — властно спросил он.

— М-мара, — запинаясь, ответила я.

Я едва слышала собственный голос.

— Вы можете привести медиков? — крикнул мужчина. — Возможно, у нее шок.

Это сразу меня встряхнуло, заставив сосредоточиться. Никаких медиков. Никаких больниц.

— Я в порядке, — сказала я и пожелала, чтобы деревья перестали танцевать.

Я сделала несколько глубоких вдохов, чтобы обрести равновесие. Это происходит на самом деле?

— Я просто никогда раньше не видела мертвецов, — пояснила я, не успев даже осознать, что так и есть.

Я не видела Рэчел, Клэр и Джуда на их похоронах. От них немногое осталось.

— Пусть медики просто на тебя взглянут, — сказал мужчина, — пока я буду задавать вопросы, если ты не возражаешь.

Он дал сигнал врачам из «Скорой помощи». Я поняла, что в этом споре мне не победить.

— Хорошо, — сказала я.

Закрыла глаза, но все равно видела кровь. И мух.

Но где же собака?

Я открыла глаза и поискала ее взглядом, но ее нигде не было видно.

Приблизился медик, и я попыталась сосредоточиться на том, чтобы не выглядеть безумной. Я дышала медленно и ровно, пока он светил маленьким фонариком мне в глаза — сперва в один, потом в другой. Он осмотрел меня, но как раз когда он вроде бы заканчивал осмотр, я подслушала слова женщины-детектива:

— Где, к дьяволу, Диаз?

— Говорит, скоро будет здесь, — ответил мужчина, разговаривавший со мной минуту назад.

— Хочешь пойти и получше привязать собаку? — спросила женщина.

— Э-э… Нет.

— Я не хочу к ней прикасаться, — сказала женщина. — Я видела, как по ее шкуре ползают блохи.

— Леди и джентльмены, вот вам полиция Майами.

— Иди к черту, Гадсен.

— Успокойся. Собака никуда не денется. Она едва может ходить, не то что бежать. Дело не в том. Это питбуль, и ее просто усыпят.

— Собака никак не могла этого сделать. Парень споткнулся и раскроил себе череп о кол рядом с грудой деревяшек, видишь? Даже не нужно дожидаться спецов, чтобы это определить.

— Я и не говорю, что это сделала собака. Я просто говорю, что в любом случае придется ее усыпить.

— Плохо.

— По крайней мере ее избавят от страданий.

После всего, через что прошла эта собака, ее усыпят. Убьют.

Из-за меня.

Я снова почувствовала тошноту. Рука моя задрожала, когда медик измерял мой пульс.

— Как ты сейчас себя чувствуешь? — спросил он негромко.

Глаза его были добрыми.

— Прекрасно, — солгала я. — Правда. Теперь со мной все в порядке.

Я надеялась, что, если все время буду это твердить, этого хватит, чтобы убедить его: я говорю правду.

— А что?

— Тогда мы закончили. Детектив Гадсен?

Мужчина-детектив и женщина в костюме подошли к нам, и мужчина — детектив Гадсен — поблагодарил медика, двинувшегося обратно к машине «Скорой помощи». Вокруг кишели другие люди, некоторые в форме, некоторые в штатском. Подъехал фургон, на задней части которого были выведены по трафарету слова «Судебный патологоанатом».

Скользкий страх обволок мой язык.

— Мара, так? — спросил детектив Гадсен, а его партнерша вынула записную книжку. Я кивнула. — Как твоя фамилия?

— Дайер, — ответила я.

Партнер Гадсена это записала. Подмышки ее желто-коричневого костюма потемнели от пота. Его подмышки тоже. Но, хотя я впервые приехала в Майами, мне не было жарко. Я дрожала.

— Что тебя сюда сегодня привело, Мара? — спросил Гадсен.

— Э-э… — Я сглотнула. — Это я позвонила и подала жалобу насчет собаки.

Не было смысла лгать на этот счет. Я оставила свою фамилию и номер телефона, когда говорила с офисом отдела по отлову животных.

Детектив не отвел глаз, но я заметила, что выражение его лица изменилось. Он ожидал, пока я продолжу. Я откашлялась:

— Я просто хотела заглянуть после школы и проверить, увезли ли собаку.

Он кивнул.

— Ты видела еще кого-нибудь, когда была тут нынче утром?

Я покачала головой.

— В какую школу ты ходишь? — спросил он.

— В Кройден.

Женщина-детектив записала и это. Мне очень не нравилось, что она все записывает.

Гадсен задал еще несколько вопросов, но я все время невольно искала глазами собаку. Должно быть, пока меня осматривал медик, мертвое тело убрали, потому что оно исчезло. Металлическая дверь захлопнулась, и я подпрыгнула. Я и не заметила, как детектив Гадсен перестал говорить. Теперь он ожидал моего ответа.

— Простите, — сказала я.

Несколько больших дождевых капель ударили по металлу и жестяному лому, как пули. Снова собирался пойти дождь, и скоро.

— Простите, я не слышала, что вы сказали.

Детектив Гадсен внимательно рассматривал мое лицо.

— Я сказал, что моя напарница проводит тебя до кампуса.

Судя по виду женщины-детектива, ей хотелось войти в дом.

— Со мной и вправду все просто прекрасно.