Темные сестры. Опасный Выход Рисова Лана

– Я накину обманку! – я начала плести.

– Не сработает, – фейрин был категоричен, – они поймут, что червь преследует кого-то,

даже, если не будут видеть нас. Умные твари! Сколько их?

Пока расстояние не позволяло определить число сноргов, даже с помощью зрения дроу, мой импульс мгновенно принес ответ.

– Пятеро! – доложила я.

Следуя приказу Кирсаша, сешшер увеличил дистанцию между хьюршами. В центре между близнецами оказались Сертай с Тианом, мы замыкали. Я поняла для чего это нужно, когда увидела, как хассуры встают в седлах, носком сапога цепляясь за ремни, раскачивая гаршами, словно прикидывая расстояние. Не разобрав, что за приказ послал Кир брату, я заготовила большую сеть – трудоемко, но должно сработать.

Не успела я затянуть последний узел, как меня что-то вздернуло вверх, нарушая всю концентрацию и как следствие рисунок плетения. Через удар сердца я ощутила всю прелесть свободного полета. Не успела даже испугаться или пискнуть, как поперек туловища меня обхватили чьи-то руки, прежде чем костяные челюсти щелкнули у меня за затылком.

– Ты в порядке? – обеспокоенно спросил Сертай, крепко прижимая меня к себе.

– Я в бешенстве, – выдохнула я остатками выбитого от удара воздуха, вырываясь, и поняла, что грузового сидения перед полукровкой нет, и я сижу у него на коленях.

– Ты куда?! – воскликнул он, когда я решила проявить чудеса эквилибристики и перелезть к нему за спину.

– Туда, где буду полезна, – прошипела я, вцепляясь в него одной рукой и оглядываясь.

Мое чудо выглядело неуклюжим ползанием по сравнению с тем, что выделывали хассуры. Они подпрыгивали и кувыркались, сползали на бок и прятались под живот своих скакунов, лишь касаясь пристяжных ремней, уворачиваясь от быстрых длинномордых птаров. Двое сноргов уже бились в агонии далеко позади, и льдистые черви быстро приближались к ним, в предвкушении выпуская гейзеры из острых снежных крошек. По волосам братьев то и дело пробегали разряды, а длинные косы рассекали воздух подобно кнутам, не составило особого труда понять, как были повержены выбывшие из боя твари. Хьюрш Азно был легко ранен – ближе к хвосту на боку красовался длинный рваный порез. Как долго он сможет держать заданный темп?! Оставшиеся птары разумно держали дистанцию, стараясь не подлетать близко даже к Кирсашу, у которого волосы были не в пример короче близнецов, и пытались достать хьюршей, а не их опасных наездников.

На каждого хассура теперь приходилось по одному противнику. Я посмотрела вперед – несколько часов гонки приблизили к нам створки врат где-то на две трети, времени чтобы скрыться катастрофически не хватало. Большую сеть мне уже не осилить, поэтому я сосредоточилась на малой, целясь в снорга, атакующего Азно. Кирсашу и Ойхо помогали Тиан с Аршаланом, пытаясь отвлечь птаров на себя и нанося им существенные повреждения сверкающими лезвиями гитачи, когда те опускались неосмотрительно низко. Хассуры выпускали нач за начем, но серьезного вреда атакующим пока не причинили, вместо того, чтобы отступить, снорги еще больше разозлились.

Закончив плести, я выбросила клубок прямо в снижающегося птара и тут же рванула на себя, заставляя сеть сжаться. С диким клекотом снорг покатился по земле бесформенным комом, ломая крылья и конечности на радость льдистым червям. Азно отсалютовал мне гаршем и рванул на подмогу остальным. В этот момент Кирсашу удалось забросить нач прямо в костяную пасть, а Аршалан, высоко подпрыгнув, надрубил тонкую перепонку крыла неосторожной твари. Захрипев, птар стал судорожно тормозить и вскоре опустился на землю, если ему и удастся избежать встречи с червями, погоню он вряд ли продолжит. Последняя тварь внезапно осознала, что осталась одна с пятью опасными противниками и, зависнув на мгновение, метнулась к нам с Сертаем. Как назло, мы успели уже прилично оторваться от остальных, поэтому рассчитывать придется только на свои силы.

Я бросила еще одну сеть, но промахнулась и чуть не вылетела из седла, когда хьюрш сделал резкий рывок вбок, уворачиваясь от голодных челюстей. Вцепившись мертвой хваткой в каменную спину Сертая, приникшего к жестким гребням, я снова обернулась. Обезумевший от страха хьюрш понес, не обращая никакого внимания на команды полукровки и жалящие удары стрекала. Пятеро членов нашего отряда остались далеко позади, и только упрямство, с которым они подгоняли скакунов, не давало им превратиться в маленькие черные точки на горизонте. Птар без устали пикировал на нашего хьюрша, но каждый раз промахивался из-за того, что траектория бега испуганного скакуна была абсолютно не предсказуема, как у петляющего зайца. Я почувствовала, что Сертай напрягся, словно готовясь к чему-то, интересно, что он задумал, если в данной ситуации принять бой просто нереально. Я, решив его опередить, все-таки закончила очередное плетение и бросила его в снорга. Едва клубок сорвался с моих пальцев, птар дернулся, будто налетев на невидимую стену, и кулем рухнул вниз, крылом подсекая ноги нашему скакуну. Хьюрш запнулся, и я все-таки вылетела из седла прямо через его голову, перед глазами мелькнули мощные ноги и хвост, по счастливой случайности не задев меня. Где-то в этом клубке был Сертай, но эта мысль ускользнула от меня вместе с сознанием.

Кирсаш.

Девчонка держалась на удивление хорошо. Я все-таки был прав, сделав ее замыкающей, оказывается, за время пути я неплохо изучил ее характер – она предельно ответственна, если что-то касается дела, и, к сожалению, патологически упряма, когда кто-то затрагивает напрямую ее интересы. А еще она, видимо, получает изощренное удовольствие, доводя меня до белого каления. Я уже не помню, когда последний раз так сильно злился, казалось, что с некоторых пор ничто не может вывести меня из себя. Лиссэ это делала играючи, не прилагая никаких усилий.

Еще раз промелькнула мысль, что плетун в отряде значительно облегчает жизнь. Не смотря на неопытность и явное волнение, человечка отлично справилась с пещерными слизнями и хищниками, и здорово сбила с толку льдистых червей. Портал, конечно, стал для нее полной неожиданностью, но она умело спрятала страх, думаю, никто кроме меня ничего не заметил, и даже помогла Аршу.

Появление птаров стало для меня неприятным сюрпризом, их гнездование должно было начаться только через Выход, поэтому я не ожидал увидеть здесь целое семейство этих тварей. Хорошо, что провернутый Лиссэ маневр с червями, дает нам возможность вплотную заняться воздушными сноргами – если держать заданную скорость, преследующий нас червь не сможет сократить расстояние.

Молниеносно прикинув в уме все расклады, послал сешшеру приказ перестраиваться, отметая предложение девчонки накрыть нас иллюзией. Шара-ла! Она послушалась! И тут же сосредоточилась, готовя какое-то плетение, к сожалению, птары сокращали расстояние гораздо быстрее, и мне пришлось перебросить ее Сертаю, чтобы не мешалась. Чувствую, потом она меня за это по головке не погладит! Ха! Представил себе ее насупленный вид и не вяжущийся с этим взгляд, метающий молнии и рассмеялся, вставая ногами на седло и доставая первый нач.

Как и следовало ожидать, птары оказались крепкими тварюшками и заставили нас попрыгать. Лиссэ сняла одного, значительно облегчив нам жизнь, и давая опомниться хьюршу Азно. Когда оставался всего один снорг, и мы с ребятами задорно переглянулись, уже практически празднуя победу, умная бестия сорвалась с места и ринулась на хьюршем Сертая. Эта парочка уже успела сильно обогнать нас, чему я был так неосмотрительно рад, теперь же это обернулось против них – как мы не гнали скакунов, сократить увеличивающееся между нами расстояние никак не удавалось. Снорг уже начал атаковать петляющего хьюрша – всего одна ошибка и он добьется своего. Я заскрипел зубами, мы катастрофически не успевали. Удивленный нашей скорость ледяной червь остался далеко позади. Что же ты плетунья?! Надежда только на тебя, очевидно, что Сертай не владеет ситуацией, хотя ясно, что плести в таком состоянии ой как не просто.

Человечка оправдала мои надежды – она резко обернулась и, полет птара сбился. Он рухнул на землю по неудачной траектории, сбивая хьюрша с ног и выбивая ее из седла. Сертай спрыгнул сам и, группируясь, покатился по земле. Когда мы, наконец, спешились возле лежащей на земле Лиссэ, он уже ковылял к нам, хромая на правую ногу. За ним понуро плелся невредимый хьюрш, виновато прижимая уши к голове.

Мы с Тианом подскочили к девушке одновременно, и пока я пытался нащупать биение пульса, целитель произвел беглую диагностику.

– С ней все в порядке, просто ушиб, – проговорил он, поднимая на меня глаза, – могу в два счета привести ее в чувство.

– Спасибо, Сестры, – с облегчением выдохнул Сертай, выглядывая из-за моего плеча, – люди такие хрупкие.

Я смерил его тяжелым взглядом, от чего он потупился и отступил назад.

– Есть вероятность, что эта хрупкая человечка только что спасла тебе жизнь, – проворчал я довольно спокойно, но брат побледнел как полотно. Я действительно почти испугался за него.

– Я хотел развернуться с гитачи, – пробормотал Сертай, позволяя Тиану осмотреть выбитый сустав, – но она опередила меня, и ничего…

– Правильно сделала, – перебил его Аршалан, – обстоятельства сложились против вас, даже приняв бой, ты бы проиграл. Но мы теряем время…

В ответ на его слова, позади в воздух поднялся столб ледяных крошек, червь стремительно подбирался к нам.

– Пусть пока побудит в отключке, Тиан, – ответил я на немой вопрос целителя, – так, думаю, будет лучше для нее, – и, нехотя, пояснил, – я не рассказывал ей про створки.

Поймав несколько недоуменных взглядов – Аршалан, тот вообще покачал головой – я, было, собрался поднять девчонку к себе в седло, но целитель опередил меня.

– Так мне будет легче присматривать за ней, – пояснил он, располагая Лиссэ перед собой.

Пришлось согласиться, потому что возражений я подобрать не успел – все уже сидели в седлах, ожидая команды. Я взлетел в свое, чувствуя негодование от того, что не смогу насладиться ее близостью в течение нескольких спокойных часов и вырвался вперед, задавая темп, отрываясь от последнего льдистого червя, он и сам отстанет, когда наткнется на наш прощальный подарок.

Мы с Аршем сменили близнецов в дальней разведке, но предосторожности были излишни, нас больше никто не беспокоил. Постепенно перед нами вырастала оконечная гряда Врат, и вскоре густая, словно юфа, вечерняя тень от пиков накрыла нас своей ладонью. Щель створок разбивала ее неровным шрамом светового пятна, в который мы въехали, постепенно снижая скорость, наконец, давая хьюршам долгожданный отдых.

Я все еще злился на Тиана, и, чтобы не сорваться, уехал далеко вперед. Не смотря на то, что опасность быть съеденными нам здесь не угрожала, нужно было быть предельно внимательными, чтобы не пропустить возможный оползень. Расстояние между створками порой доходило до пяти-семи длин хьюрша, но из-за огромной высоты нависающих над нами скал, образующих проход, оно казалось совсем незначительным. Бывало, что неровные пласты камня срывались вниз с этой высоты, и спасти незадачливого путника, минующего створки, могла только скорость и выносливость его скакуна.

Высота скал не позволяла ни единому солнечному лучу проскочить на дно ущелья, и поэтому, не смотря на то, что над головой еще светлела полоска вечереющего неба, я переключился на ночное зрение. После очередного поворота дорога получила значительный уклон, и с каждым шагом становилось ощутимо теплее. Я медленно выдохнул, окончательно успокаиваясь, организм сам подстроит терморегуляцию под новые условия, нужно вернуться к ребятам. Я развернул хьюрша и позволил ему шумно обнюхать ближайший камень, поджидая сешшер.

Услышав голоса раньше, чем отряд появился из-за поворота, я навострил уши.

– Да говорю же, со мной все в порядке! – нетерпеливо воскликнула Лиссэ. Похоже, произносит эту фразу уже не в первый раз, и это ей порядком надоело.

– Ты точно уверена? – мягко переспросил Тиан.

– А голова не болит? – поинтересовался Азно.

– Может кружиться? Или подташнивает? – участливо спросил Ойхо.

– Эта гордость может встать боком всему сешшеру, – пробурчал Аршалан, показываясь из-за скалы.

Я оторопел. Весь отряд сбился в кучу вокруг хьюрша Тиана, и, похоже, вознамерился вывести девчонку из себя. Последним плелся хмурый Сертай, все места возле Лиссанайи были уже заняты.

– Какая еще гордость? – зарычала человечка на последнюю реплику Арша, – говорю все хорошо! Не верите, читайте!

И махнула рукой, очевидно, вместе с этим снимая вуаль. Все как-то сникли и отвернулись, оставив Лиссэ с удивленно приоткрытым ртом, что ей, как не странно, удивительно шло – не часто можно было увидеть на прелестном лице такое мягкое растерянное выражение.

– При всем своем желании они не могут этого сделать, – я решил вмешаться, с удовлетворением заметив, как радостно сверкнули глаза плетуньи, когда она увидела меня, – здесь на каждом шагу жилы меараната выходят на поверхность, они напрочь забивают все льйини.

Девушка нахмурилась, задумавшись, ее взглад рассеялся.

– И правда не видно, – проговорила она и неожиданно провела рукой перед глазами, – но если напрячься, можно разобрать тени, и воздействуя на них…

Дальше я не разобрал, потому что ее руки запорхали, выплетая узор. Над дорогой вдруг вспыхнуло маленькое солнце, и хьюрши отпрянули от испуга.

– Простите, – пробормотала она, когда нам удалось справиться со скакунами, – никогда не думаю, прежде чем сделать.

Переведя взгляд на ярко освещенные стены ущелья, девушка ахнула. Ночное зрение не позволяло рассмотреть цвет выходящей на поверхность породы, а зрелище было зловещее. Как будто кто-то острым лезвием вспорол горную хребтину, и на ее теле осталась не заживающая глубокая рана, по которой и проходил наш путь. Багряно-красные жилы меараната выпучивались из тела скалы, как набухшие кровяные сгустки, готовые при неосторожном движении просочиться вниз – вся дорога представляла собой вечно воспаленный кровоточащий порез.

– Если никто не возражает, я уберу свет, – съежившись, прошептала Лиссэ и, не дождавшись ответа, свернула клубок.

Каждый из нас хотя бы единожды видел это зрелище, и все же оно неизменно производило тягостное впечатление. Но молчание затягивалось не из-за этого, поэтому я деликатно кашлянул. Аршалан первым пришел в себя.

– Как такое возможно? – проговорил он, скорее требовательно, чем удивленно.

– Нам не показалось? – встрял Сертай, но в его голосе сквозили нотки восхищения, создавалось впечатление, что одна из Сестер почтила его своим присутствием. Похоже, близнецы разделяли его точку зрения, Тиан пока колебался.

Я мягко сказать был поражен не менее ребят, но в случае с Лиссанайей, решил не тратить время на догадки, к тому же не надо читать невидимые льйини, чтобы понять, что девчонка сама не понимает, что происходит. Пытаясь скрыть недовольство, я сделал знак сешшеру двигаться дальше. До середины ночи мы уже не успевали добраться до шерла, а это значит, что завтра придется сделать дневку – хьюршам не хватит времени для отдыха, а выступив после полудня мы рисковали не добраться до следующей стоянки затемно.

Я поравнялся с Тианом, давая хьюршам возможность приноровиться к шагу друг друга, они потерлись щеками, что-то довольно ворча. Лиссэ первая нарушила молчание, не дожидаясь моих объяснений.

– Мастер рассказывал о меаранате. Он говорил, что этот камень полностью блокирует способность видеть и воздействовать на льйини.

Я кивнул.

– А также разрушительно влияет на Льйи тайги плетуна, заставляя его испытывать сильнейшие головные боли. При длительном нахождении возле меараната начинается помутнение рассудка, – я внимательно наблюдал за реакцией человечки. С каждым словом она становилась мрачнее, – Рядовые дроу вроде нас, – я услышал, как она хмыкнула, – просто не могут в таком случае общаться на Льйина квелли. Чем сильнее дар плетуна, тем быстрее он сходит с ума. Иногда этим путем проходят отряды с замыкающими, но крайне редко и только при большой необходимости. Я должен был предупредить тебя, но не мог терять время на обходной путь. Прости. Правда, к тебе это предупреждение явно не относится.

Извинение далось мне не без труда, отсюда конец фразы получился скомканным, я заметил внимательный взгляд Тиана, но смотрел только на Лиссанайю. К моей досаде она полностью проигнорировала мои слова, что, может быть, было к лучшему, не хватало только здесь разборки устраивать.

– Что со мной не так? – прошептала она, наконец.

– Вскрытие покажет, – встрял Тиан.

Человечка моргнула раз, другой, а потом вдруг заразительно рассмеялась. Все заметно расслабились, я понял, что ни одно слово не проскочило мимо моих ребят. Характерный звук в желудке заставил Лиссэ густо покраснеть – в темноте это отлично воспринималось инфразрением.

– Шара-ла! – виновато воскликнул Ойхо, сегодня было их дежурство с братом, – время ужина, а мы еще не обедали!

Он потянулся за мешком и объехал всех, раздавая вяленое мясо и фрукты. Флягу пустили по кругу, перебрасывая ее друг другу, не смотря на разделяющее хьюршей расстояние.

– Слушай, Лиссэ, – прожевав, воскликнул Азно, – завтра Кир, наверняка, устроит дневку, а давай сразимся?!

Я поперхнулся юфой. Он в своем уме?! Сражаться с плетуньей!

– А чтобы уравнять шансы, нас будет двое! – широко улыбаясь, поддержал Ойхо.

Я закатил глаза. Шутники, нашли с кем поиграть. В настоящем бою Лиссэ не выстоять и пяти минут, ладно, десяти, даже против одного Азно. Предугадав реакцию человечки, кисло взглянул на целителя. Тот с интересом ожидал ее реакции.

– Почему нет, – улыбнулась она, – если фейрин не будет против.

Она издевается надо мной?! С каких это пор ей понадобилось мое разрешение?! Сертай полуобернувшись, озадаченно смотрел на меня. Видимо мое лицо вытянулось больше, чем мне кажется.

– Фейрин не будет против, – я, наконец, овладел собой, – если вы обойдетесь без увечий.

– Без проблем!

– Само собой!

Откликнулись близнецы.

– Увечий?! – кажется до Лиссанайи начало доходить, на что она согласилась.

– Ты можешь отказаться, – с готовностью предложил Сертай.

– Вот еще, – девушка упрямо выпятила губу, – не бойся, я их не покалечу.

Успокоила она озадаченного полукровку.

– Мы могли бы вместе потренироваться с Киром, он занимается со мной. Иногда, – жалобно протянул братец.

– Еще чего! – одновременно воскликнули мы с Лиссэ, поймав недоуменные взгляды сешшера.

– Ты, кажется, не понял, Сертай, – я на ходу придумывал отмазку, – плетуны сражаются своими способами, я не смогу научить этому Лиссанайю, а она вряд ли захочет учиться сражаться по-настоящему.

– А я, интересно, по-игрушечному сражаюсь? – ядовито поинтересовалась девчонка.

– Ты поняла меня, – отрезал я, видимо, слишком резко, потому что она отвернулась.

Какое-то время мы ехали в полной тишине, которую нарушало лишь тихое цоканье когтей наших скакунов о камни ущелья. Небо чернотой сравнилось с отвесными стенами створок, и холодное сияние звезд все-таки добралось до дна, заливая все, до чего только могло дотянуться мертвенно бледным светом.

– Я хочу в кустики, – проговорила Лиссэ, не обращаясь ни к кому конкретно.

– Где я тебе тут кустики достану? – притворно удивился я.

– Ты понял меня! – рявкнула человечка, не замечая как Тиан за ее спиной еле сдерживается, чтобы не рассмеяться.

– О, совсем недалеко отсюда начинаются кусты нимшоры! – близнецы показались неизвестно откуда, – и нам повезло в этот раз! Они плодоносят!

Я взглянул на готовую закипеть Лиссэ и утихомирил близнецов:

– Вы все равно все съедите. Мы задержимся.

Я подождал, пока Тиан опустит девушку на землю, и скроется за поворотом следом за остальными. Просканировав ближайшее пространство на наличие неприятностей, обратил свой взгляд на единственную оставшуюся в поле зрения неприятность, нетерпеливо топчущуюся на месте.

– Вон тот валун, очень похож на кустик, – предложил я, кивком указывая на обломок скалы.

Девчонка вздохнула, поджала губы и поплелась в указанную сторону.

– Скажи мне одну вещь, – через некоторое время я услышал ее голос, – почему все делают свои дела поодиночке, а мне обязательно нужно свечку держать?

Она вышла из-за камня, оправляя одежду, и размашисто двинулась ко мне. Я втянул ее на спину хьюрша, поддерживая за пояс, пока она устраивалась в седле. Ожидая ответа, она полуобернулась, убирая мою руку со своей талии. Это обыденное движение и какая-то отстраненная расслабленность, будто она сейчас общалась не со мной, а с любым другим членом отряда, пронеслись по чувствам волной горечи. Я добавил в голос побольше безразличия.

– Ну, во-первых, это только в створках можно позволить себе такую роскошь. Ты убедишься, что в лесах, обязательно должен быть страхующий. Мало того, каждый член отряда всегда находится на виду, – она хмыкнула, но воздержалась от комментариев, но не удержался я, – даже когда в караване едут женщины, они ни на минуту не остаются без сопровождающего. А во-вторых, у тебя нет хьюрша.

Лиссанайя подозрительно скосила на меня глаз. Не мог же я ей сказать, что даже тут ни за что не оставлю ее одну. Мы нагнали сешшер, когда близнецы закончили обирать нимшору и увязывали плащ с добычей.

– Что это? – спросила девушка, поднося к глазам розовый шарик размером в полкулака, утыканный жесткими овальными косточками, брошенный ей Ойхо.

– Ягода, – улыбнулся я, – самое вкусное в середине!

– Обалдеть! – Лиссэ покачала головой, – а как ее есть-то?

– Братья вскроют, когда будем в шерле, – успокоил я ее, – надо же кустам как-то защищать свое потомство.

Девчонка хмыкнула и всю дорогу до шерла забавлялась с нимшорой, как ребенок с интересной игрушкой, потом достала другой шар, в который превратился спящий кагарш, и, покрутив, убрала оба к себе в сумку. Когда мы добрались до шерла, она крепко спала, обмякнув у меня на груди, и приходилось поддерживать ее одной рукой, чтобы она не сползла со спины хьюрша.

Внутри Арш с Тианом остались расседлывать скакунов, а я отнес Лиссанайю в шерл и, уложив на каменное стационарное ложе, укрыл ее одеялом. Близнецы отчаянно зевали и все, на что их хватило – это разогреть юфу. На их счастье никто не был голоден.

Утром братья сразу же подскочили к плетунье с напоминанием о схватке. Я разогнал эту шумную братию, хм, откладывая развлечение на более позднее время. Сначала дела! Ничуть не смутившись, близнецы приготовили отличный завтрак, чему, безусловно, поспособствовала нимшора, и, разобравшись после получасовых пререканий кому мыть посуду, а кому чистить хьюршей, разбежались в разные стороны.

Лиссэ была в восторге от ягод, и перед искренностью ее эмоций не смогли устоять ни Тиан, ни Сертай, отдавшие ей свою долю. Все-таки мне не нравится, как мой братец поглядывает на девчонку! Похоже, ему надо напомнить о первопричине его назначения в отряд. Я жестом подозвал человечку к нам с Аршем. Его шлем не выдержал последнего удара клювом и треснул посередине. Теперь Аршалан, бормоча ругательства, пытался зафиксировать, готовые развалиться, половинки.

– Здесь все еще неважно видно льйини, – проговорила Лиссанайя, осматривая шлем.

Я кивнул, подтверждая ее слова, месторождение меараната было еще слишком близко.

– Но дело ерундовое, должно получиться, – она провела ладонью в месте стыка пластин, нахмурилась, что-то бормоча себе под нос, руки запорхали над шлемом, складываясь в причудливые жесты, я не мог видеть ее плетение, но то, что происходило, было похоже на действия магов. В какой-то момент трещина просто пропала. Сдержанно поблагодарив, Аршалан забрал шлем, сияющие братья возникли перед Лиссэ, как только он отошел.

– Ну, Лиссэ! Мы готовы, ты еще не передумала?

– А вам не кажется, немного не честным биться с плетуньей, сила которой заблокирована? – осведомился я.

– Ничего себе заблокирована! – парировал Азно, – а шлем у Арша сам подлатался?

На это мне ответить было нечего, тем более Лиссанайя подтвердила свою готовность участвовать в этом представлении. Судя по хитрому блеску в глазах, она что-то задумала.

– Так и быть, уравняем шансы, – смилостивился Ойхо, помогая брату расчистить центр большой пещеры, – для тебя табу нет. Любые приемы, только заставь нас упасть! Мы же должны тебя полностью обездвижить!

– Проигравший целует победителя! – добавил Азно, снимая с себя ножны.

– Ха! Хитрецы! – рассмеялась человечка, – при таком раскладе, вы в любом случае будете в выигрыше. Мои условия: проиграете и дежурите за меня до самого Такрачиса.

– Нуу, – близнецы помялись для вида, но согласились, уже празднуя победу. Похоже, все затевалось в надежде получить заветную награду.

Мне совсем не нравились их условия, даже при полном контроле над льйини против двоих хассуров девчонке не выстоять. Тиан с Аршем сели в дальнем конце пещеры, делая ставки, к моему изумлению, целитель ставил на девушку.

– Ты что разрешишь им это? – прошипел Сертай мне в ухо, когда Азно тряхнул косой, по которой пробежали разряды молний, – они покалечат ее!

Я пожал плечами, хассур всегда может контролировать силу своего дара, во всяком случае, без руки не оставят. Но поединок, тем временем начался. Близнецы с двух сторон, играя, надвигались на плетунью.

– Атака клоунов, – пробормотала девчонка, с улыбкой увернувшись от цепких пальцев и отскочив назад. Начался поединок, который больше походил на игру в догонялки: Лиссэ убегала, прикрываясь щитами, братья пытались ее догнать. Пару раз ей удавалось бросить в них плетением, но каждый раз уже, практически сбитый с ног хассур бывал подхвачен его братом. Воины были, безусловно, быстрее и еще не раскрыли все свои скоростные возможности, у девчонки оставалось все меньше шансов, чтобы нападать. Если она хотела победить, то каким-то образом должна была закончить этот поединок как можно скорее.

Я все же недооценивал человечку, потому что она, скорее всего, изначально понимала текущий расклад. Когда близнецы в очередной раз отвлеклись, смеясь над своим удачным маневром, она вместо того, чтобы отступить и заготовить плетение, как она делала до этого, метнулась в пространство между ними. Ребята радостно вскинулись, но совершенно не ожидали последующих действий Лиссанайи, она вывернулась из их рук, и, изловчившись, схватила, одновременно за обе косы, резко дергая их вниз. Все наблюдающие за поединком вскочили на ноги, и я в том числе, хотя знал, что это не причинит ей вреда. Разряды пробежали у девушки между пальцев, но она лишь ухватилась поудобнее, не обращая внимание на искры, и рывком потянула обалдевших близнецов на себя, заставив их завалиться на спину. Накрутив волосы себе на пясти, плетунья склонилась над поверженными братьями.

– Ну? – насмешливо поинтересовалась она.

– Твоя взяла! – выдохнул Азно, его брат смог только кивнуть, не отводя широко распахнутых глаз от Лиссанайи, пока не услышал громкие аплодисменты.

Я прекратил хлопать, когда привлек внимание всех членов своего сешшера.

– Прекращаем балаган. Кажется, у всех есть, чем заняться, а у кого нет дела, могу помочь его найти, – я выразительно посмотрел на Лиссэ, тут же выпустившую из рук косы близнецов, – кажется с дежурством до Такрачиса тоже все ясно.

– Киир! – завопил Азно, вскакивая, – договаривались дежурить только за нее!

Ойхо, прищурившись, смотрел на меня снизу вверх.

– Ты знал, что она это может, да? И не сказал нам?

– Ну, это была не моя тайна. Что до дежурства… Вас же двое, вот за нас двоих дежурить и будете, Сертай поможет.

Полукровка нахмурился.

– Я тут думал на счет тайны, – задумчиво проговорил он, – надо же как-то всем объяснить происхождение Лиссэ. Легенда есть?

Воцарилась тишина. Я тоже неоднократно над этим думал, но история пока не сложилась.

Молчание было внезапно нарушено громким фырканьем хьюршей, кто-то пытался войти в шерл.

6. ГЛАВА – ДОБИРАТЕЛЬСКАЯ.

Всегда находятся исключения, лишь подтверждающие правило.

Кирсаш

Все напряглись. Двери были заблокированы изнутри, но входящий уже понял это, потому что через минутное затишье раздался робкий стук. Я вопросительно посмотрел на Лиссэ, девушка уловила, что я от нее хочу и, замерев на мгновение, покачала головой, значит, явной опасности пока нет. Жестом направив Аршалана открыть дверь, я приказал братьям страховать его, а сам остался стоять посередине основного помещения, отодвинув человечку подальше к стене, за спину Тиана, но таким образом, чтобы боковым зрением иметь возможность видеть ее, Сертай замер за моим плечом.

Во входной пещере раздались голоса, и ворчание хьюршей, встречающих своих собратьев любопытным фырканием. Неужели нам «повезло» столкнуться с караваном? Но производимый шум указывал, что пришельцев от силы четверо. Когда через некоторое время скакуны успокоились, и в гостевую часть проскользнули сначала близнецы, а потом показались и сами путники в количестве трех персон, стало понятным, что четвертый хьюрш нес груз. Я не смог скрыть удивления: только один из них был хассуром. Второй оказался гномом, судя по бороде не ниже уровня мастера, а вот принадлежность третьей фигуры, полностью скрытой тяжелыми складками плаща с глухо надвинутым капюшоном, скользнувшей последней и сразу же занявшей ближний к выходу затемненный угол, невозможно было идентифицировать. Судя по габаритам, это мог быть и орк, и локарн, и носящий тяжелый доспех темный эльф.

Хассур профессионально осмотрелся и, заметив Арша, входящего последним и тем самым перекрывшего путь к выходу, нахмурился. Его руки чуть дрогнули, выдавая волнение, но за гитачи так и не потянулись. Заговорил, как и следовало ожидать, гном.

– Прошу у тебя крова и защиты, фейрин, – он вышел вперед и низко поклонился, произнося ритуальную фразу, – пусть Великая плетунья соткет удачный узор для твоего эштерона.

Сертай дернулся, но я удержал его, заставляя держать язык за зубами.

– Разреши усталым путникам разделить с тобой тепло шерла, – он выпрямился, и выжидающе посмотрел на меня.

Я был вправе отказать ему, сказать по правде, мне очень этого хотелось, но еще ни разу не было случая, чтобы кто-то, занявший шерл первым, выгнал пришедших позже путников на верную гибель. Бросив взгляд на плетунью, я увидел, что она, не отрываясь, смотрит на фигуру в плаще. Вся ее поза говорила о крайней степени напряженности.

– Вы можете разделить с нами юфу, – начал я, замечая, как расслабляется гном, – но ваш спутник должен снять плащ.

При этих словах хассур все-таки выхватил гитачи, а гном округлил глаза. Я примирительно поднял руки.

– Вы должны понять меня. В любом другом месте я бы не потревожил ваше инкогнито, но я отвечаю за безопасность сешшера, – я обратился непосредственно к незнакомцу в плаще, который вздрогнул от моих слов.

Гном охнул, а хассур сильнее сжал гитачи – каким бы он ни был воином, против сешшера у него шансов не было. Оба вопросительно посмотрели на закутанного спутника. Я слегка приподнял бровь, вот оно, значит, как! Создавалось абсолютное впечатление, что гном-наниматель путешествует с двумя охранниками – глупо, но на небольшие расстояния, и при наличие лучших беговых хьюршей, вполне возможно. Оказалось же, что главной фигурой в этом маленьком караване является законспирированная персона.

– Не надо, Дий'ос! Успокойтесь мастер Гхарм! – раздался лишенный эмоций голос, проходящий через «говоритель», – фейрин в своем праве. Я только прошу вас дать мне шанс все объяснить, хассуэре, прежде чем вы решите сделать выводы.

Заинтригованный, я кивнул. «Говорителями» на Айросе пользовались только локарны, потому что их связки не были способны воспроизвести слова всеобщего темного, либо какого-то другого языка живущих в этом мире рас, собственно, голосовых связок, как таковых у них не было. Поэтому давным-давно одним из магов Академии были придуманы «говорители». Не удивительно, что это был человек, потому что дроу спокойно читали льйини локарнов, а те, в свою очередь, отлично говорили на льйина квелли. Всем прочим это изобретение значительно облегчило жизнь. Плащ колыхнулся и опал, открывая блестящий черно-красный экзоскелет. Мои ребята, как по команде выхватили гитачи, мне понадобилось приложить усилие, чтобы сдержаться – умоляющая поза локарна в корне расходилась с его родовым окрасом. Среди представителей черно-красных убийц не было исключений в виде положительно настроенных особей. Сама расцветка характеризовала склад характера и образ их жизни: агрессивность, жестокость, непробиваемость, бескомпромиссность в вечном существовании за счет набегов, убийств и грабежа.

– Я не был рожден с таким окрасом! – раздался безликий голос, а длинные двухсуставчатые руки заломились в отчаянии, – Долгая болезнь привела меня к такому плачевному результату. Дитрактовый принц, под чьей защитой я жил всю свою жизнь, отказал мне в убежище, после того как его плетуны оказались бессильны исправить сложившуюся ситуацию. Единственный шанс для меня – попасть в Академию, где, возможно, более опытные магистры, смогут мне помочь, – он горестно опустил голову.

– Верится с трудом, – проговорил Аршалан, но лезвия его гитачи опустились.

– Этот доблестный гном, мастер Гхарм, помнит меня прежнего и может поручиться за мои слова, – локарн указал на кивнувшего мастера, – он любезно согласился довести меня до оплота Доргата, откуда я смогу отправиться дальше в Такрачис. Сей истинный воин, храбрый Дий'ос сопровождает нас, защищая от неведомых опасностей, кои подстерегали нас на каждом шагу, а страшные твари из Врат Нидны провожали нас голодными взглядами…

Несчастный локарн сбился на полуслове. Мне было уже понятно без всяких льйини, что он говорит правду, только представители мирного окраса этой расы были столь занудны, многословны и высокопарны. Звук, отвлекший его от перечисления тягот пути, повторился. Я с недоумением повернулся к Лиссанайе. Она зажала себе рот обеими руками и тихо всхлипывала, пытаясь сдержать смех – получалось из рук вон плохо. Хорошо, что локарн понял ее по-своему.

– Милая лайнере, – обратился он к ней, – не стоит так переживать, я сам, хоть и испытываю страшные муки, уже в достаточной степени претерпелся со своей участью.

Девушка захлюпала громче, пытаясь взять себя в руки. Я не мог понять, что ее так рассмешило, но одно было хорошо – угрозы со стороны локарна она не ощущала. Ребята без моей команды убрали гитачи, так же поступил хассур, названный Дий'осом, с удивлением посматривающий на Лиссэ. Оставив тщетные попытки успокоиться, она встала и, выдавив что-то типа «простите», убежала в грот. Близнецы, широко улыбаясь, последовали за ней – выпытывать, в чем причина веселья.

– Бедная девушка, – горестно вздохнул локарн, – как тяжела, оказалась история моей жизни для этого юного ранимого сердца. Надеюсь, славные юноши смогут утешить ее страдающую душу.

В этот момент из грота донеслись рыдания на три голоса.

– О! – только и смог выдавить локарн.

Я махнул рукой, чтобы располагались, сделав знак Аршу приглядывать за ними, и нырнул в грот, чтобы «утешить» всхлипывающую троицу. Уже в спину я услышал.

– Прошу великодушного прощения за то, что не представился сразу. Идзимн Маха – ученый погодовед. Спасибо за то, что поверили, фейрин.

Я обернулся в согнутом состоянии – проем был на голову ниже моего роста – и выдавил кислую улыбку. Вот за это не люблю локарнов – за мнимой вежливостью и манерами, скрывается полное невежество, отсутствие такта и понимания этих самых манер. А сколько сил было потрачено на то, чтобы они перестали спариваться, что является для них «так же естественно, как дышать», прилюдно на улицах городов!

Лиссэ сидела на полу в окружении близнецов и заливалась слезами. Братья тихо всхлипывали, уткнувшись ей в плечи. Прямо плакальщики во время проводов в последний Путь. Ойхо, остановившись на мгновение, поднял на меня глаза и зарыдал с новой силой.

– Нет, вот ты мне объясни, – заговорила девушка, шмыгая носом и наручем вытирая слезы, – Зачем они ему, если они в принципе не нуждаются в одежде?

– Кто они? – не понял я, уловив только, что она говорит о локарне.

– Он нравственность блю-у-у-дет! – протянул Азно, и они опять зарыдали.

– Ему идет! – выдавила Лиссэ.

– Особенно в этой окраске! – подтвердил Ойхо.

– Ты что не заметил? – спросил Азно, когда снова смог говорить, – иди, посмотри на его основные руки.

Недоуменно пожав плечами, я выглянул в гостевую пещеру. Идзимн Маха полностью скинул плащ и подсел ближе к огню, дожидаясь пока закипит юфа. Его глянцевый панцирь ловил огненные блики и заставлял оживать языками пламени ярко красные подпалины рисунка на экзоскелете. Даже, если отвлечься от репутации черно-красных на Айросе, его вид был довольно угрожающим. И тут я заметил, то о чем говорил Азно. Там где двухсуставчатая рука переходила в трехпалую кисть, был надет нежно розовый мягкий наруч. Это настолько противоречило всему внешнему виду локарна, что улыбка помимо воли расплылась на лице.

Заметив меня Маха кивнул, и я поспешил спрятаться в гроте, услышав как он обращается к Сертаю.

– Какой у Вас, однако, добрый фейрин, – и, не обращая внимание на то, что мой брат поперхнулся, продолжил, – позитивный он у Вас, не то, что некоторые…

Я влетел в грот и расхохотался.

– Ну что? – поинтересовалась успокоившаяся троица.

– Оценил! – подтвердил я, отсмеявшись, локарна в наручах я еще не видел – прямо образец добродетели, – а если вы сейчас пойдете к очагу, услышите много нового про Вашего фейрина, какой он у Вас добрый и позитивный!

Хассуры, отпихивая друг друга, понеслись в гостевую пещеру, чтобы не пропустить ни слова.

– Лиссэ, – я остановил вставшую девушку, – задержись. Я не поблагодарил тебя за Тая, – ее щеки вспыхнули, – сработано почти профессионально.

– Не стоит, – она покачала головой, – на самом деле я не думала о спасении, как таковом – только как избавиться от этой твари.

– Так и должно быть, – я кивнул, – Сертай мог все испортить. Что бы ты о нем не думала, он еще совсем ребенок.

Девушка мягко кивнула.

– Я знаю.

– Ты отлично справилась, – снова похвалил я ее, не желая, чтобы она уходила, – только в следующий раз не пытайся охватить все сразу, иначе надолго тебя не хватит. Мы все-таки тоже на что-то способны. Старайся заранее расставлять приоритеты. Я тоже хорош, надо было сразу подсказать.

Лиссэ взглянула на меня и, улыбнувшись, потупилась. В холодном свете шакров, казалось, что ее волосы покрыты искрящимся инеем. Я подавил желание дотронуться до них. На снежном плато Врат она смотрелась очень органично. Для себя я уже переименовал их во Врата Найи, мысленно усмехнувшись каламбуру, слово «найя» имело еще одно значение – «нежная».

– Я постараюсь, – наконец проговорила она, и мне жутко захотелось узнать, о чем она думает, но спросить я не решился – испугался, что ответ может не понравиться. Бросив на меня странный задумчивый взгляд, плетунья вышла из грота.

Я наклонился к источнику, чтобы освежиться, и только ощутив на лице холодные капли, осознал, как горят щеки и шея. Почему она вызывает во мне такие чувства? Не от того же, что спасла мне жизнь? Нет не так! Таких счастливцев даже несколько. Она вернула мне ее! Но дело даже не в этом. Может из-за того, что я был у нее первым? Такое у меня точно впервые…. Нет, вряд ли… Я не мог найти определение тому, что испытывал – все это было слишком внове. Просто, потому что Лиссэ была Лиссэ, и все. Странное знакомство со странной девушкой при странных обстоятельствах. Я усмехнулся, что, интересно, из этого всего получится? Пусть все движется по ветру, решил я, на остальное плевать. Для начала при первой возможности разберусь с братцем. Остыв, я вернулся к остальным.

– …и это увлекатейнейшее занятие! – Маха, что-то восторженно объяснял Лиссэ, она рассеянно кивала, перебирая вещи в своей сумке.

Близнецы поставили на огонь котелок, выклянчив у гнома половину его съестных припасов – для общего ужина, и сосредоточенно распределяли начи, наверняка подложив в мой мешочек в полтора раза больше, чем в свои. Заботливые мои! Когда касалось дела, братья были предельно собраны, не смотря на мнимую дурашливость, являясь отличными профессионалами.

Им во многом было проще, чем остальным хассурам, потому что их с рождения было двое.

Сертай допек-таки Аршалана позаниматься с ним – и теперь из входной пещеры раздавался лязг гитачи и недовольный визг хьюршей, периодически из шума доносился спокойный баритон Тиана, комментировавшего тот или иной выпад, скорее всего, не отрывавшегося при этом от лечения раненого скакуна. Дий'ос стоял в проеме между двумя пещерами то, наблюдая за тем, как проходил бой, то с любопытством посматривая на Лиссанайю. Я подошел к нему, заметив, как неохотно он оторвал взгляд от девушки.

– Как вам удалось миновать Врата? – поинтересовался я.

Он поморщился.

– Повезло, что прямо перед нами прошел ваш сешшер, фейрин, – хассур с негодованием посмотрел на гнома, – этот бородатый шакхар, – он понизил голос, – обещал мне двоих воинов, но у них обнаружились дела прямо перед Вратами, а взять клятву Охраны пути он догадался только с меня.

Дий' ос скривился будто хотел сплюнуть, но сдержался.

– Про это ногорукое недоразумение я тоже узнал в последний момент. Спасите, Сестры, еще раз связаться с «каменной башкой»! Но вы здорово прошли! – он с уважением посмотрел на меня, – чище пути еще ни разу не видел. Не знал, что бывают женщины-плетуньи….

Он покосился на человечку. В этот момент, как грохотание сползающего селя, прозвучал вопрос локарна.

– А вы сами откуда, лайнере? Простите мое убогое невежество, но я толком не разберу, какой народ вы называете родным?

Замерли все. Даже бой во входной пещере остановился. Я заскрежетал зубами, костеря руконогое чудовище, на чем свет стоит!

– Я полукровка, – как ни в чем не бывало, ответила девушка, продолжая заниматься своими делами, и делая вид, что не замечает установившейся вокруг тишины, – моя мама элуэйя. Я очень на нее похожа, а папа дроу из Северных провинций, но в его роду тоже были светлые эльфы и люди. Говорят, даже орки – наш Оплот Северный находится на границе их земель. Но бабкина человеческая кровь победила и черную, и светлую, скорее всего, из-за того, что она была магичкой. Мне повезло, что фейрин – мой родственник по прапрабабке отца – взял опеку надо мной, пока я нахожусь так далеко от дома.