Темные сестры. Опасный Выход Рисова Лана

– Справедливое замечание, – согласился я, – но ты забыла об одной маленькой детали. Ты – замыкающая сешшера и временно находишься на службе, а значит тебе положено жалование.

Я выдержал паузу, давая ей возможность, осмыслить мои слова. Лиссэ недоверчиво прищурилась.

– Ты думаешь, воины рискуют своей жизнью исключительно из чувства патриотизма и любви к ближнему? – вся моя поза выражала уверенную расслабленность. Заметив, что девчонка заколебалась, я мгновенно вытащил кошель и всунул ей в перекрестие предплечий, – это аванс. Остальное получишь из официальной казны в Такрачисе.

Не давая ей опомниться, я насмешливо поклонился и, сославшись на дела, быстро ретировался. Уже подходя к лестнице, я услышал, как позади закрылась дверь.

Вот и ладно, надеюсь, она не решит выяснить, какое на самом деле жалование положено плетуну ее уровня, потому что в руках у нее было маленькое состояние. Уже спустившись в подвал, чтобы проверить нашего мнимого пленника, я вспомнил, что хотел стать ее сопровождающим на вечернем приеме. Отложив свое предложение на более позднее время, я кивнул охраннику и вошел в тускло освещенное небольшое помещение.

Локарн сидел на кровати в присущей этой расе позе: две ноги с туловищем находились на сидении, средняя пара упиралась в пол, а руки, бережно обернутые наручами, расслабленно лежали на коленях. По его огромным глазам, лишенным век и прикрытой вуалью Льйи тайги нельзя было понять, спит он или просто находится в состоянии задумчивой созерцательности.

Подойдя поближе, я кашлянул, привлекая его внимание. Маленькая черная голова дернулась в мою сторону.

– О! Мужественный фейрин! Как бы горестно мне не приходилось находиться в полной изоляции от мира, я нахожу в себе силы радоваться, что вы не забываете о бедном идзимне и пришли справиться о его делах, – не дожидаясь пока я заговорю, он продолжил, прижимая руки к груди, – меня устроили вполне сносно, и обед приносят, хоть и несколько скудноватый, но исправно вовремя. Единственное, что тягостно действует на вашего покорного слугу – это близость Выхода и полнейшая скука, но мой пытливый ум находит плюсы и в данной плачевной ситуации, продолжая работать в полную силу.

Во время этого нескончаемого потока я сел на единственный стул напротив локарна и положил ногу на ногу, рассматривая рифленую поверхность стальной набойки каблука.

– Позвольте узнать, драгоценный идзимн, – я слегка подался вперед, замечая, как подрагивают от удовольствия короткие антенны над огромными глазами локарна, – о некоторых подробностях ваших злоключений.

Суставчатые пальцы Махи мелко затряслись, а «говоритель» невнятно забубнил что-то насчет болезни. Я вскинул руку, прерывая сумбурный поток:

– Меня не интересует течение вашей хвори, лучше поведайте о ее причине.

Маха снова всплеснул конечностями и замотал головой. Я молниеносно оказался возле него, стискивая рукой хрупкое сочленение шейных позвонков, а второй оттягивая грудинную пластину панциря, запустив под нее пальцы.

– Если вы думаете, что я позволю вам рисковать сешшером из-за какой-то там тайны… – я видел в сотнях фасет его глаз свой угрожающий прищур.

– Хорошо, хорошо, – в страхе залепетал локарн. Я вернулся на свое место, отряхивая полы шарсая.

– Понимаете, – замялся Маха.

– Возможно, пойму, когда ты мне все расскажешь, – прервал его я и дернул щекой, разрешив продолжать.

– Я убил человека, – еле слышный вздох вырвался из маленьких жвал. Я изумленно приподнял бровь – экое достижение, – нет, вы не понимаете! – Маха судорожно сглотнул, – после этого все началось.

Отрывистыми движениями он начал оглаживать свои антенны, пытаясь закрыться руками от ужасающих воспоминаний.

– Не мне судить тебя, – презрительно бросил я локарну, – даже если ты убил его с целью наживы.

Идзимн горестно вздохнул.

– Это он напал на меня, я убил его случайно, защищаясь. Вы должны знать, что представители нашей расы не способны на сознательное убийство. Он умер от потери крови по дороге в госпиталь, на руках у целителя. Я так и не узнал, что нужно было этому человеку, но выяснилось, что он был магом. И видно Сестры наложили на меня какое-то проклятие, потому что ровно через семь дней я начал меняться.

– Странная история, – задумчиво протянул я, – отчего же он напал на вас?

– Мне это неизвестно, – локарн развел руками, – с собой у меня ничего не было. Я как раз возвращался от идзимни Майолисины – мы обсуждали размеры будущей кладки. Судя по ее животу, там должно было быть не менее трех яиц. Я был так горд, что прекраснейшая из идзимни выбрала недостойного меня для оплодотворения, что не замечал ничего вокруг.

– Можешь избавить меня от этих подробностей, – я скривился, – Значит, ты утверждаешь, что не знаешь ни кем был этот человек, ни причину его нападения?

Идзимн опустил голову, подтверждая мои слова.

– Дознаватели дитрактового принца провели большую работу во время моей болезни, но так ничего и не нашли.

– Или просто не уведомили в этом тебя.

– После того, как дело закрылось, принц дал мне время собраться и покинуть пределы владений его Дома. Дальнейшее вам известно, – Маха горестно опустил голову.

Я поднялся, направляясь к двери:

– Надеюсь, вы не станете рассчитывать, что я сохраню вашу историю в тайне, – открыв дверь, я кивнул охраннику, – мне придется сообщить об этом дознавателям князя.

– Конечно, – воскликнул локарн, – я и сам хочу разобраться со всем этим безобразием! Эти пятна, – его брезгливо передернуло, – как кровь того мага на моем теле!

Не попрощавшись, я вышел из комнаты, оставляя за спиной стенающего локарна. До чего тупые шакхары! Ну, убил…. Лучше бы думал о мотивах и прочесывал круг знакомых. Разбираться с этой занимательной историей времени не было, поэтому, убедившись в правдивости его слов – у идзимна хватило ума не скрывать льйини во время нашей беседы – я немного успокоился. Пусть с ним разбирается Ши, он любит странные запутанные клубки.

До приема мне еще нужно было забрать заказанные утром начи и костюм, проверить, как слуги смотрителя собирают необходимое для нашего каравана и нанести неофициальный визит наместнику. Со всем этим я разобрался только к вечеру и появился в Приемном доме, когда густые тени от домов полностью поглотили улицы, погрузив их в вечерний полумрак. Смотритель сообщил мне, что человечка у себя, но предупредила, что через некоторое время собирается уходить. Я нахмурился, уже через час нас ждали у наместника, как она намеревалась успеть собраться. Поэтому, не заходя к себе, я сразу направился в комнату Лиссэ. Настроение было подпорчено жадным гномом, принявшим заказ на начи, и в итоге изготовивший лишь две трети. Видите ли, у него закончилась взрывосмесь, а попросить соседа о помощи, или сообщить мне заранее, о том, что он не сможет изготовить нужное количество – он не мог! Пришлось покупать недостающие начи стандартного типа, а меня жутко бесила их неэффективность.

Ши тоже подлил масла в огонь, разговаривая в своей излюбленной издевательской манере, прокомментировав и мою клятву Рода, и черно-красного пленника, и Сертая с его чиалис. К концу разговора я был готов разбить кристас*, но наместник, великодушно предоставивший в мое полное распоряжение свой кабинет, вряд ли бы обрадовался такому событию. Поэтому я как всегда оборвал связь с не вмеру развеселившимся дознавателем.

Поднявшись на этаж, я попытался взять себя в руки, еще не хватало сорваться на девчонке и испортить вечер нам обоим. Лиссэ долго не открывала, а со стороны туалета раздавались звуки спешной возни, из чего я заключил, что она одевается.

– Я одевалась, – поторопилась успокоить меня высунувшаяся в проем голова, и снова пропала за дверью, – входи.

Спрятав усмешку, я проскользнул в комнату, поворачивая ключ за своей спиной. На кровати и кресле в беспорядке были раскиданы вещи. Подойдя к изножию, я поднял с покрывала ярко-желтое нижнее белье.

– Оригинально…

Девчонка высунулась из туалета на мой голос, прыгая на одной ноге, на вторую пытаясь натянуть длинный черный сапог. Покраснев, она доковыляла до меня, отобрала деталь одежды и упрыгала обратно. Через мгновение плетунья вышла в комнату уже в обоих сапогах. Ее одежда полностью повторяла облачение воина внешнего патруля с ширтани, заправленными в узкие голени сапог и свободного кроя темной сиршани, только без хирша. Надо сказать, что форма сидела на ней хорошо и очень шла ее точеной фигурке.

– Думаю оставить шарсай, – задумчиво проговорила она, вопросительно посмотрев на меня, – хиршей на меня не существует в природе, а к нему я уже привыкла.

Дождавшись моего одобрительного кивка, девушка продолжила недовольно:

– Меряла я балахоны ваших плетунов…. Жуть, как они в этом ходят? Красиво, конечно, но страх как неудобно. Прости, ты что-то хотел?

– Привычка, – прокомментировал я ее последнее высказывание, – ты куда-то собралась?

– Да, договорились встретиться с Рииллой. До захода солнца она обещала мне показать Башню исследований – ту, где она проходила практику.

Я нахмурился, но попытался придать голосу больше спокойствия.

– Я хотел бы, чтобы ты составила мне пару на приеме.

Лиссэ моргнула.

– Но я не пойду.

– То есть как?! – усилия не помогли и я сорвался, издевательски прошипев ей в лицо, – кто этот счастливец?

Девушка застыла, медленно выдыхая воздух сквозь стиснутые зубы.

– Я разве сказала, что иду с кем-то другим? Я просто не иду туда совсем.

– Почему? – я на самом деле удивился, обычно женщины любили подобные собрания с танцами, сплетнями и закусками, где можно было померяться красотой платьев, причесок, а также умением очаровывать мужчин. Лиссэ удалось удивить меня еще раз.

– Что мне там делать, Кирсаш? – с негодованием воскликнула она, – не зная этикета, обычаев, танцев, я, скорее стану посмешищем для гостей наместника. В вашем мире я умею только убивать сноргов, – плетунья невесело усмехнулась.

Я понимал справедливость ее слов, но сдаваться не собирался, очень велико было желание увидеть человечку в платье.

– Ты считаешь, что над тобой могут смеяться в моем присутствии?

– Нет, он отказывается думать, – обратилась она к потолку, и я невольно проследил за ее взглядом – там между балками сидел расслабленный кагарш. Вот кхаракх!

– Значит, ты отказываешь мне? – недовольно выдавил я, все еще пытаясь сдержаться.

– Ты бы меня еще за минуту до выхода позвал! – взорвалась девчонка, и кагарш взволнованно упал на ее плечо, – у меня нет платья! Я не сделала прическу! Нет вообще настроя и желания туда идти, и потом я обещала Риилле! Какие еще тебе нужны доводы, чтобы ты, наконец, отстал от меня?

– Сешшер приглашен в полном составе. Как мне объяснить твое отсутствие? – прошипел я, уже не сдерживая гнева.

– Придумаешь что-нибудь!

Не дожидаясь пока я уйду, человечка сняла кагарша с плеча и подбосила к потолку, где он благополучно уцепился за балку, сама же схватила сумку с кровати и, проскочив мимо, ударилась в запертую дверь. Яростно зашипев, Лиссэ повернула ключ, и, одарив меня сверкающим взглядом, выскочила в коридор.

Я покачал головой, остывая и приходя в себя. Зачем было настаивать? Сам же надеялся, что она откажется – это избавляло от множества проблем. Но рядом с человечкой я вел себя совершенно не так, как предполагал ранее. С ней нельзя было рассчитать дальнейшее плетение Паутины игры*. Заперев за собой дверь и оставив ключ у смотрителя, полагая, что плетунья вряд ли захочет заходить за ним в Зал, я поднялся к себе, приготовиться к приему. К сожалению, у меня не получится так же легко отказаться от посещения этого собрания, хотя я бы с радостью его пропустил. Приведя себя в подобающий мероприятию вид, я успел проскочить в Зал незамеченным, отчего, к моей великой радости, большая половина собравшихся не подозревала о моем присутствии. Затеряться в потоке гостей было не сложно, чем я и не применул воспользоваться. Конечно, к концу приема все будут в курсе, передавая новость со скоростью несущегося нача, но тогда я уже буду иметь возможность скрыться, не обидев Хозяев.

Я откровенно скучал, стараясь подавить настойчивую зевоту. Тиан в окружении стайки поклонниц прогуливался по бальной зале, ожидая, когда начнутся танцы. Как всегда он был нарасхват. Сертай с Аршаланом играли в бишус* с парой незнакомых лиоров, и я жалел, что не успел присоединиться к ним, поэтому теперь без особых успехов пытался скрыться от жены наместника. Как-то давно, когда у эштерона были частые задания в этих краях, у нас с ней был бурный роман, и теперь эльфийка надеялась на возобновление прерванных отношений. Я ее стремлений не разделял, но мой категоричный отказ был воспринят как попытка поиграть. И чтобы не наговорить ей грубостей и не поссориться с наместником, мне теперь приходилось все время перемещаться по зале, чтобы сохранять дистанцию между нами. Хорошо, что не только она искала моего внимания, но и многие присутствующие жаждали пообщаться с Хозяйкой, поэтому периодически в моем скольжении случались небольшие передышки.

Я был рад, что Лиссэ не пошла на прием, это избавляло от многих проблем, в том числе и от необходимости объяснять подобное внимание к моей персоне. Хотя, я горько усмехнулся, это вряд ли бы ее взволновало.

Близнецы нашли своих старых знакомец, и теперь перемигивались с ними через ползалы, перекидываясь между собой скабрезными шуточками. Можно было ожидать, что сегодня они не будут ночевать в Приемном доме.

Выйдя на очередной круг, я неожиданно столкнулся с наместником, который лишь слегка приподнял бровь, замечая существенные изменения на моем лице. Спасибо Сестрам, в оплоте не было никого, кто напрямую посмел бы задать мне вопрос о чудесном исцелении, разве что Аглэсса, но с ней я пересекаться не намерен. Разговоров, правда, будет еще на много Выходов, здесь мало кто видел меня до получения шрама.

– Ну что же вы, лиор Кьи Ирсаш? – усмехнулся высокопоставленный темный, – избегаете встречи с моей драгоценной Аглэссой?

Его так и распирало выдать какую-нибудь пошлость, но к досаде он не мог себе этого позволить. Лиор наместник с самого начала знал о наших отношениях, более того сам же им и поспособствовал – ему это страшно льстило, что вызывало у меня приступы отвращения. К тому же она перестала допекать его скандалами о сокращении количества его официальных любовниц и смещении постоянной фаворитки, почти сравнившейся влиянием с самой Хозяйкой. Но он также знал и о нашем разрыве, поэтому сейчас старался обратить свои слова в шутку.

– Я не расположен сейчас к общению с представительницами прекрасного пола, – я постарался выдавить улыбку, – вы же знаете, что переход требует максимальной концентрации.

– Ах, какую же все-таки власть имеет время над всеми нами! – наместник притворно вздохнул, – помниться раньше у вас было другое мнение на этот счет.

Он повздыхал еще и, не давая мне вставить слово, снова заговорил.

– Говорят, в вашем новом сешшере появилась очаровательная плетунья…? – высокородный дроу приподнял холеную бровь, – не ее ли отсутствие, связанное, как я слышал, с болезнью, является причиной этого мрачного настроения?

Глупо было предполагать, о возможности сохранения инкогнито Лиссэ. Раньше все бы наперебой пересказывали историю о черно-красном, сидящим в подвале Приемного дома, теперь же стали понятны взгляды, украдкой бросаемые на меня – все обсуждали появление в моем отряде плетуньи.

Я не успел ответить, потому что к нам присоединился дайаэр Низар. Легким кивком поприветствовав меня, он обратился к наместнику.

– Все наши усилия ни к чему не приводят, – хмуро проговорил он, – между третьим и пятым льйини просто взбесились. Как только мы восстанавливаем их целостность, они снова приходят в состояние нестабильности.

Наместник помрачнел.

– Чем это нам грозит?

– На целостность Периметра это не повлияет, – плетун схватил бокал с виассом* у проходившего мимо слуги, придержав того за шкирку, и залпом выпив напиток, вернул бокал на поднос, отсылая человека прочь, – но в этом месте высока вероятность прорыва. Все свободные плетуны вышли на дежурство. Надеюсь, что Сестры будут милосердны, и обрушат свой гнев с другой стороны Периметра.

Мы переглянулись с наместником, и он глубоко задумался, когда сзади на его плечо опустилась изящная рука.

– Можно мне разбавить вашу мужскую компанию? – замурлыкала Аглэсса, второй рукой поправляя изящный черный завиток, как бы случайно выпавший из высокой дорогой прически. Она широко распахнула глаза, с восхищением рассматривая мое лицо, и бросая мне призывный взгляд, от которого меня передернуло. Сначала завязываем отношения с женщиной, а спустя какое-то время приходит странная мысль – «как вообще я мог с ней спать?!» Из-за односторонней направленности мыслей Хозяйки, ее красота уже не казалась столь ослепительной, а была приторна и липка. Понятно, почему муж так отчаянно пытается ее пристроить. Я даже пожалел его.

Реакция наместника была непредсказуема и очень неприятна для его жены. Он взвился, скидывая ее кисть со своего плеча и рявкнул, не замечая удивленные взгляды стоявших поблизости высокорожденных:

– Нет!!! Пшла отсюда! – потом опомнившись, снизил тон и прошипел, – ты мешаешь Аглэсса, иди, займи гостей!

Эльфийка медленно попятилась, пораженно глядя на супруга. Вот это скандал! Прекрассно! Хотя бы отвлекутся от обсуждения моего сешшера.

– Думаю, гостей лучше перевести в левую часть Зала Собраний, – снова заговорил Низар, – не стоит им видеть Выход на этом участке – слишком изнеженные могут поднять ненужную панику.

Наместник кивнул и ушел отдавать распоряжения. Через некоторое время объявили танцы в Серебряной зале и предложили закуски, столы молниеносно накрыли в соседних помещениях, поэтому все гости ринулись туда. Мы остались вдвоем с плетуном в пустой зале.

– Занятная у тебя плетунья, – Низар кивком отпустил человека, принесшего нам поднос с закусками и виассом и, не дожидаясь ответа, накинулся на еду, – когда еще удастся поесть, – пояснил он, пожимая плечами. Незаметным движением пальцев он погасил свет в зале, бросив на меня внимательный взгляд.

Я молчал, зная, что продолжения не последует. Низар отличался большим тактом и способностью не лезть в чужие дела, умудряясь при этом быть в курсе всех событий оплота, и большинства происшествий за его пределами. Этим он заслужил симпатию многих существ, вне зависимости от расы, пола и возраста, в том числе и мою.

– Все, началось, – плетун отложил недоеденный кусок, провожая его грустным взглядом, и отставил бокал, на дне которого еще плескался виасс.

Я снова посмотрел в окно. Бывшее еще мгновение назад чистым небо, затягивалось стального цвета грозовыми облаками. Они наползали быстро, набухая и расползаясь, словно губка, брошенная в воду, клубясь и переваривая друг друга. Из-за горизонта медленно выползал первый глаз тьмы – старшая сестра Элуниэшь. Я не мог оторваться от ужасающе прекрасного зрелища, вцепившись пальцами в подоконник с такой силой, что побелели костяшки, а суставы свело судорогой. Низар, что-то сказал на прощание и вышел из залы. Стук захлопнувшейся двери вывел меня из оцепенения и заставил медленно разжать пальцы.

Скоро должна была появиться и младшая сестра – Нируэршь, как только ее родственница оторвется от горизонта и всплывет над миром. Обе они образуют два черных провала на теле небосклона, пронизывают тебя до костей, до самых потаенных мыслей. Создавался удивительный эффект: спутники были видны сквозь любые помехи – тучи, стену дождя, снег, торнадо. Два угольных глаза находили тебя, где бы ты ни прятался. Поэтому если была возможность, я сам предпочитал смотреть на них, не отсиживаясь в укрытии, в надежде, что в этот раз обо мне забудут. Поднялся сильный ветер, с высоты своего положения, мне было хорошо видно, как яростно он кидает горсти снега на стены оплота, защищенные Периметром. Сама защита уже звенела от напряжения. На стенах суетливо бегали фигурки плетунов, стараясь усилить ее, но их было слишком мало для того, чтобы перекрыть брешь, о которой говорил Низар. Расстояние между ними было в несколько десятков длин хьюршей, поэтому плетунам приходилось все время перемещаться, рассеивая внимание и теряя драгоценную концентрацию.

Я вспомнил, как в раннем детстве мечтал стать плетуном, потом, когда проснулся «прекрасный дар», я, по началу, был страшно горд этим фактом, не смотря на стенания матери и мрачное настроение отца. Теперь же пришло понимание, что я не хотел бы быть ни тем, ни другим и изредка завидовал обычным дроу, имеющим возможность жить спокойной жизнью под защитой Периметров.

Из-за снежной кутерьмы за стенами невозможно было различить безбрежные просторы Леса и ближайшую горную гряду. Редкие снежинки залетали в пределы защитного контура и тонким покровом оседали на стенах, ближайших улицах и крышах домов. Я расположился на глубоком подоконнике с бокалом виасса в руке и наслаждался беснующейся стихией, сожалея, что на подобных приемах не разливают разрывуху. Тьма, ухмыляясь, так же наблюдала за мной сквозь черные провалы зрачков. Дверь залы внезапно открылась, впуская внутрь моего полутемного убежища громкие звуки музыки и смех. Уже собираясь испугаться, что это Аглэсса, наплевала на растоптанную на моих глазах гордость и решила подойти ко мне, я вздохнул с облегчением, узнавая фигуру мин-фейрина.

– Сидишь? – поинтересовался Аршалан, приближаясь к моему окну.

– Угу. Неужели партия закончилась? – я с усмешкой покосился на друга.

– Нет, просто кое-кому приспичило отлучиться, а я воспользовался паузой, чтобы заглянуть к тебе, – он выглянул в окно, замечая плетунов на стене.

– Так и знал, что неспроста всех перевели! – проворчал Исишу, – что все настолько плохо?

– Думаю да, – беспечно отозвался я.

– И как всегда, весь свет находится под единственной надежной защитой оплота, – едко бросил Арш, кривясь, – как ты считаешь, сколько существ удастся привести сюда, если случится прорыв?

Я повертел ножку бокала между двумя пальцами, прикидывая:

– Не много, треть оплота, и то с ближайших улиц.

– То-то и оно! – Аршалан погрозил пальцем потолку, – а на ближайших улицах, как ты сам понимаешь, проживают те же самые представители света и особы к ним приближенные.

Я приподнял бровь, улыбаясь:

– А ты все также ратуешь за социальную справедливость, – это был не вопрос, а констатация факта, вспомнилось, что семья Аршалана стояла на низкой ступеньке в общепринятой иерархии, в патруле же это не имело никакого значения, и бывший низкорожденный мог возглавлять отряд из сыновей высоких лиоров. Воины патрулей стояли вне иерархической лестницы и над ней, и все же свет почитал за честь приглашать их на свои высокие приемы, как будто подлизываясь к своим защитникам.

– Да нет, просто возмущаюсь, – друг махнул рукой, – главное, чтобы неугомонные особи женского пола уже вернулись из своего похода по оплоту.

Я вскочил:

– Думаешь, они могли не вернуться?!

Арш усадил меня обратно.

– Конечно, вернулись, – успокаивающе проговорил он, – все лавки давно закрылись, как только стемнело. Даже если у них возникнет мысль задержаться, патруль сразу вернет их домой под конвоем.

Вместе с полоской света в открывшийся проем снова ворвались звуки циаты и голосов, а из-за двери высунулась серебристая голова Сертая.

– Ну, ты идешь? – недовольно позвал он, – Кир, не скучай, пойдем, там танцы начались.

Я скептически посмотрел на него.

– Ну, ладно-ладно, не хочешь, как хочешь. Арш?

Друг хлопнул меня по плечу.

– Не хочется затягивать эту партию. Я уже почти выиграл…

– Ага, мечтай! – раздался голос брата из-за двери.

– Ты еще здесь?! – рык Исишу оборвался, когда он прикрыл за собой дверь, и зала снова погрузилась в тишину.

Ночь давно перевалила за свою вторую половину, а за стенами оплота на огромном пространстве сцены мира появились новые действующие лица. Ветер стих, а снег закончился также внезапно, как и начался, оставшиеся снежинки парили между небом и землей. Воздух звенел холодной напряженной прозрачностью темноты ночи. Все как будто замерло в ожидании, от нетерпения я даже подался вперед, вглядываясь в затянутое тучами свинцово-черное небо. Сестры были уже высоко, с любопытством заглядывая за стены оплота, насмешливо следя за жалкими потугами плетунов. И тут я увидел их. Медленно, словно нехотя, покрывала туч выпускали вниз длинные рукава воронок торнадо. Три, семь, пятнадцать, три десятка и вот, я уже сбился со счета. Сначала они просто играли, извиваясь в танце тонкими змеями, рисовались друг перед другом, оставаясь на месте. Неожиданно, словно повинуясь безмолвному приказу, они будто сорвались с цепи, и пошли гулять по поверхности мира. Воронки постепенно чернели, вбирая в себя стволы и ветви сниирсов, тела сноргов, не успевших найти укрытие, камни и куски земли. Они уничтожали все, до чего только могли дотянуться, перемалывая в жутких вытянутых желудках живое и неживое, перемешивая все в одну изломанную серую массу и выплевывая ошметки далеко от тех мест, где они были схвачены. Все летающие снежинки были затянуты в прожорливые глотки воронок, и кружились теперь смертоносными начами с ужасающей скоростью.

Раздался гул – ближайший смерч попробовал на прочность защиту оплота, кинувшись на Периметр. Льйини контура прогнулись и, спружинив, отбросили его далеко в сторону. Еще несколько воронок попробовали крепость защиты сразу в нескольких местах, и я знал, что это будет продолжаться до тех пор, пока Сестры не скроются за горизонтом, и их верные слуги не последуют за ними дальше по большому кольцу нашего континента. Была крохотная надежда, что нестабильный участок избежит участи остальных отрезков Периметра. Скоро она растаяла, едва я увидел, как две ближайшие воронки, объединились в одну и огромной крутящейся трубой качулись в сторону проблемного отрезка. Плетуны на стене забегали, сокращая расстояние между собой, но, не имея возможности предугадать, куда придется удар. А смерч не спешил приближаться, вальяжно плывя через Лес, оставляя за собой голую просеку.

И тут я вскочил на колени, прижимаясь лбом к холодному стеклу, заметив две знакомые фигурки на стене, как раз в пустом промежутке между увлеченно жестикулирующими дроу. Я затрясся от ярости и ужаса, заметив, что рукав воронки направляется как раз к тому месту, где замерла Лиссэ, а Риила яростно что-то кричала ей, пытаясь утянуть за руку, игнорировавшую ее девушку. Знала ли она, в какой опастности, они находятся? Заметила ли разрыв в контуре? Отсюда было не разглядеть выражения ее лица, но голова плетньи была поднята кверху, она смотрела прямо Сестрам в глаза, не зная о надвигающейся смерти. Мое тело окаменело, понимая, что я снова не могу влиять на события, когда дело касается этой человечки.

Смерчь коснулся Периметра и он, зазвенев, разлетелся, не продержавшись ни секунды. Огромная брешь между столбами оголила стены оплота, подставляя его милости стихии. В этот момент Лиссэ, как будто очнувшись, оторвала взгляд от Сестер и посмотрела прямо перед собой. Риилла съежилась за ее спиной, заворожено глядя на торнадо. Девушки не двигались с места то ли от страха, то ли осознавая, что это абсолютно бессмысленно. Опущенные руки Лиссанайи чуть подрагивали, но она и не думала плести. В ее позе была странная расслабленность, не соответствующая ситуации. Несколько плетунов, среди которых я увидел Низара, бежали в сторону девушек, но они явно не успевали восстановить контур.

Прошло уже несколько вздохов, с тех пор как я увидел Лиссэ на стене, и случился прорыв, но смерч не думал нарушать границы оплота, он яростно клубился на месте, но не трогался с места. Плетунья неожиданно сделала шаг вперед, а воронка, словно в страхе, отпрянула от стены и, помедлив, метнулась в сторону от бреши. В этот момент к девушкам подскочил Низар, отчаянно жестикулируя, и подталкивая их в сторону лестницы. Его помощники занялись восстановлением Периметра. Но я уже не видел ничего этого, потому что, метнувшись к двери, миновал коридор и пронесся сквозь полные народа залы на лестницу, ловя на себе удивленные взгляды и слыша проклятия от нечаянно сбитых мною гостей. Две тени присоединились ко мне – это близнецы оставили своих партнерш на середине танца и, не задавая вопросов, бросились следом. Я прыгал сразу через все пролеты, игнорируя ступени и пугая личную охрану наместника и, оказавшись на улице, рванул через площадь, обжигая горло ночным ледяным воздухом.

С несносными девчонками я столкнулся уже на пороге Приемного дома, сзади недоуменно пыхтели братья.

– Чегой-то вы не внутри? – недовольно осведомился Азно, опережая меня на долю секунды.

– Замерзнуть решили? – добавил Ойхо, а я мысленно заскрипел – своим вмешательством они оборвали мне всю карательную операцию.

Риилла робко выглядывала из-за плеча Лиссанайи, виновато приподняв брови. Человечка устало облокотилась о перила, пряча взгляд. Ну, может хотя бы раскаивается?!

– Я не могла это пропустить, – услышал я тихий голос плетуньи, ее руки теребили полы шарсая, а когда она, наконец, посмотрела на меня, я невольно отшатнулся, услышав за спиной шумные вздохи близнецов – в ее ранее нефритовых глазах довольно клубясь, плескалась тьма, а зрачки – один расширенный чуть более другого – были словно отражениями Темных сестер. Готовые вырваться слова застряли у меня в горле, и я сглотнул плотный комок обратно, сказав совсем не то, что собирался.

– Марш по своим комнатам собирать вещи и спать! Завтра трудный день.

– Да уже сегодня, – ухмыльнулся Азно.

– Вас это тоже касается! – рявкнул я, и близнецы, с сожалением покосившись на горящие теплым светом окна Зала собраний, поплелись вслед за девушками.

Я постоял немного, потом, махнув рукой на приличия – нет же никого – сел прямо на холодные камни ступеней. Тьма усмехалась, осклабившись черной брешью бездонного неба через разъехавшиеся облака. Сестры поддержали ее истерическим смехом, глядя на меня своим безумно-бездонным взглядом сумасшедших зрачков, переворачивая внутренности, путая мысли о том, как же могла хрупкая девушка, даже не пробуя плести, остановить безжалостного посланника Темнейших высочеств. Сестры издевательски хохотнули и скрылись за крышей ближайшего дома. Скоро все это должно закончиться, успокоиться до следующего раза. А изможденным плетунам под руководством Низара, еще совершать утренний обход вместе с патрульными отрядами, восстанавливая помятый контур.

></em>

*Дайаэр – Дайаэр – вежливое обращение к плетуну. Ввиду того, что плетунами на Айросе были только мужчины, близнецы выдумали новое слово, скрестив его с лайнере (обращение к женщине ближнего круга, знатного рода, т.е. высокорожденной)

*Мьяра (Высокий темный) – неразумное дитя, глупышка.

*Чиалис – нареченная, любимая; девушка, которой хотят предложить чиам, либо предложили чиам (см. глоссарий).

* Бишус – сложная игра в карты ( 102 шт.). Играют от трех до девяти персон. Начавшись, может продолжаться в течение нескольких дней. Во время приемов, в случае если игроки не закончили, ее обычно переносят на другие дни.

*Виасс – некрепкий алкогольный напиток из крови снорга, выдержанный в специальных бочках в воде подземного или поверхностного озера на определенной глубине. Как и у вина, вид крови и время выдержки влияет на вкусовые качества и ценность напитка.

*Кристас – устройство связи, позволяющее общаться на больших расстояниях.

*Паутина Игры – линия жизни, воспринимаемая темной расой занимательной игрой. Игра могла быть политическая, любовная, дружеская, семейная и т.д, правила сложны, как и сама Жизнь. Порой на кону во всех этих разновидностях могло стоять физическое существование в Пределах этого мира.

8. ГЛАВА – КАРАВАННАЯ.

Бояться полезно – это продлевает жизнь. Кирсаш.

Лиссанайя.

Оо-ох! Я с трудом повернулась на кровати. Это что еще такое? Все тело дико ломило, ноги вообще отказывались слушаться, отзываясь при каждом движении резкой болью на внутренней стороне бедер и ягодицах, поясница просто отваливалась. А я еще обрадовалась, как легко для меня прошла непривычная езда верхом! Вчера конечности лишь чуть-чуть ныли, почти не вызывая неудобства. Как же я забыла, что после усиленных спортивных тренировок мое тело начинало возмущаться лишь на второй-третий день, как бы из вредности давая мне расслабиться. А сегодня опять в седло! И Кирсаш обещал мне собственного хьюрша. Уу-у!

Хотя я давно привыкла к физическим нагрузкам – эта оказалась несколько специфичной для моего бедного организма. Кряхтя и проклиная все на свете, я с трудом встала, кое-как натянула на себя одежду и попыталась приседать, разгоняя молочную кислоту, скопившуюся за ночь в неподвижных мышцах. Чувствуя себя чуточку лучше, я попробовала воздействовать на льйини, чтобы улучшить результат. Нет, шакхар, все-таки целительство не для меня – я для этого слишком нетерпелива! Что-то опасно щелкнуло в позвоночнике в районе копчика, и я поспешила прекратить членовредительские плетения. Вот кровь остановить или рану срастить – это, пожалуйста. Легкие, как дыхание, целительские касания навевали на меня скуку смертную, даже когда дело касалось собственного лечения. Получалось, что я «пытаюсь срезать гибкий прутик тупым топором» – цитата мастера. Может быть, при должной подготовке что-то и начало бы получаться, но при отсутствии интереса с моей стороны – это вряд ли возможно. Мастер по этому поводу не переживал: «Все не может получаться одинаково хорошо!» – его слова. – «Выбери то, что тебе ближе и совершенствуй!» Тем не менее, он нещадно гонял меня с плетениями, помогающими оказывать первую помощь. О! Надо поговорить с Тианом, у него наверняка есть пара штучек в запасе как раз для подобных случаев.

В коридоре послышался какой-то грохот и шумная возня. Я осторожно приоткрыла дверь и просунула голову в проем. В дальнем конце, поминая кхаракха на каждом шагу, близнецы тащили что-то спеленутое извивающееся в сторону лестницы. Заметив меня, они замерли на мгновение, потом разом мне подмигнули и скрылись из виду. Ну вот, кое-кто раньше меня получил приглашение на завтрак. Не было никаких сомнений в личности мумии в руках хассуров.

Я еще раз проверила, хорошо ли упаковала вещи, оставила лишние на кровати, вдруг горничной пригодятся, на худой конец выбросит, и спустилась в столовую залу. К моему огромному удивлению я была первая, от чего заслужила недовольный взгляд официантки, вывалившейся из кухни на мое вежливое покашливание. Странно, где же братья? Похоже, что я поторопилась с выводами. Принеся мне холодную юфу, девушка не слишком любезно сообщила, что повар только что встал, и завтрак придется подождать.

Мгновение спустя из двери кухни показался заспанный, но довольный Тиан. Наградив меня блаженной улыбкой, он пожелал доброго утра и скрылся на лестнице. От неожиданности я забыла, о чем хотела его попросить, да и момент не очень к этому располагал. Хоть у кого-то ночь была приятной, – проскользнула завистливая мысль.

Этой ночью я как никогда была близка к тому, чтобы провести ее с моим дроу. После пережитого на стене – шакхар дернул меня туда сунуться и Рииллу за собой притащить! – очень хотелось спрятаться в его сильных надежных объятиях, но я вспомнила взгляд, которым он наградил меня напоследок и все желание улетучилось. Разве могла я объяснить кому-то свои чувства? Несмотря на ужасающе прекрасную клубящуюся смерть в нескольких десятках метрах от стены, я была на сто процентов уверена, что ничего страшного не случится. И уверенность эта пришла от тьмы – Той самой – с которой мы давно были заклятыми друзьями или верными врагами, как ни крути, а смысл остается прежним. Уверенность уверенностью, но меня еще долго колотило от запоздавшего страха, не дающего возможность нормально уснуть. Еще этот плетун на стене…. Дайаэр Низар. За доли мгновения пока он выпроваживал нас на лестницу, его взгляд вцепился в меня как клещ, сорвал вуаль и перевернул всю Льий Тайги, отчего я чувствовала себя мерзко облапанной. Он видел, что я не плела, но почему-то считал меня причиной отступления торнадо, как и Кирсаш, как и те немногие, кто наблюдал происходящее возле Периметра, даже Риилла. Но я ничего не делала! Если уж не поверила эльфийка, это ясно читалось в ее глазах, то об остальных и речи не было. В итоге я спала каких-нибудь три часа, а жуткая ломота выдернула меня из кровати раньше времени.

Только я хотела выпить юфы, как ее увели прямо у меня из-под носа. Ойхо сделал глоток и блаженно причмокнул.

– Ну, все, – сказал Азно, перехватывая у него кружку, – остается только ждать.

Я подавила желание всадить им по игле в мягкое место, предчувствуя, что месть за это будет еще хуже, и полюбопытствовала, вернув себе напиток:

– Что ждать?

– Ща узнаешь, – хассур метнулся на кухню и вернулся обратно через пару вздохов с тремя дымящимися кружками. Когда он успел их разогреть, осталось загадкой, но судя по виду чашек можно было предположить, что он стащил их у обслуги из-под носа.

– Почему мы так торопимся уехать? – задала я мучавший меня вопрос, – не лучше ли было подождать, пока все уляжется?

– Ждать, как раз и не надо, – снисходительно объяснил Ойхо, – Пока Чаща придет в себя после Выхода, у нас есть фора – несколько шерлов спокойствия нам обеспечены. Это самое благоприятное время для путешествия. Кир отодвинул график выступления пары караванов до Такрачиса, их ведущие были в ярости.

– Все-таки мы спешим?

– Да нет, – Азно пожал плечами, – но глупо не воспользоваться привилегией.

Что за привилегия такая есть у нашего отряда, я не успела уточнить, так как откуда-то снизу раздался оглушающий вопль:

– Памагите!!!

– Вот! – братья возбужденно подскочили.

С дикими воплями в залу влетел всклокоченный лиор Равлер, из одежды на нем были одни нежно-голубые подштанники в цвет его волос. Его выпученные глаза едва ли не вращались от страха.

– Черно-красные наступают! – заорал он.

Близнецы, трясясь от смеха, медленно съехали под стол.

– Откуда? – спокойно полюбопытствовала я, отставляя кружку.

– Оттуда! – дроу потыкал пальцем в сторону подвала.

– Оттуда?! – мое удивление было почти искренним.

Равлер замер, похоже, к нему стало приходить понимание того, где он находится и с кем говорит. Хассуры уже подхрюкивали где-то под столешницей. Дроу застыл, схватившись за грудь, побледнел, потом покраснел, потом снова побледнел и, позеленев, прижал руку к губам и выскочил на лестницу.

– Зачем вы с ним так? – я укоризненно посмотрела на братьев.

– Ничего-ничего, – выдавил Ойхо, все еще смеясь, – ему полезно взбодриться.

– Может пить перестанет? – предположил Азно, – Когда он поймет, что локарн все-таки был настоящим, и он не упился до черно-красных глюков, мы будем уже далеко.

Ну и шуточки у братьев. Тем не менее, Равлера мне было ни капельки не жалко, и мы еще немного посмеялись над бедным лиором, представляя, его встречу с идзимном. Особенно, как последний пытался пожелать ему доброго утра в своей излюбленной манере, видно, это его и добило.

Когда в зале появились Кирсаш с Аршаланом, я уже покончила со своей зеленой яичницей и поднялась, чтобы уйти. Оба кивнули мне в знак приветствия, а Исишу сообщил, что хьюршей седлают, и через полчаса мне нужно подойти в стойник со всеми вещами.

У себя в комнате я погладила спящего Рюша и, убрав его в рюкзак, решила попробовать одну штуку, о которой давно размышляла. Кирсаш говорил мне, что моя Льйи Тайги не похожа ни на одну в этом мире, во всяком случае, он подобного не встречал. Кроме него, и теперь еще главного плетуна Доргата, ее не видел никто – вуаль надежно скрывала ауру от нежелательных взглядов. Но что мне делать дальше? Получается любой мало-мальски сильный либо не в меру любопытный плетун, может сорвать вуаль. Появилась еще одна проблема – Риилла. Пока эльфийка не обращала внимания, на то, что мои льйини все время скрыты, но когда-нибудь она задасться вопросом, зачем мне делать это при близкой подруге. Свое настоящее происхождение открывать пока не хотелось. Нужно было что-то делать со всем этим, причем у меня были кое-какие мысли. Работа предстояла непривычная и кропотливая, поэтому я достала кисти. Мягкий ворс позволит едва касаться льйини, а тонкий черенок – выплетать наиболее сложные узлы.

Я застыла, припоминая отпечатки аур, виденных мной на улицах оплота полукровок. Мне предстояло воспроизвести одну из них и созданной вуалью-обманкой накрыть свою собственную Льйи Тайги. Это было непросто, притом, что времени у меня было вобрез, а опыта в таком деле – ноль. Пару раз я срывалась, от злости запуская кистью об стену, но брала себя в руки и начанала все сначала. Только я затянула последний узел, дверь с грохотом распахнулась, и в комнату влетел разъяренный Кирсаш.

– Долго тебя еще ждать?! – зашипел он.

Я с сожалением покосилась на вырванный замок. Смотритель Приемного дома будет счастлив, наконец, избавиться от такой диструктивной компании. Хассур в упор рассматривал меня, остывая.

– Неплохо, – буркнул он, – но нужно было заняться этим раньше.

Я виновато кивнула, вскочив. Проверила результат – и правда, держится хорошо. Все-таки стрессовые условия ограничения во времени действуют на меня удивительно положительно, заставляя продуктивно работать, прямо как перед сессией, когда все делается в последний момент. Накинув вуаль поверх ауры-обманки, я собрала сумки и вышла вслед за фейрином. Галантность и воспитание, видимо, проявляются здесь в чем-то другом, думалось мне, пока я спускалась за дроу в стойник, таща потяжелевший рюкзак и сумку – помощи он мне не предложил.

Все, действительно, уже собрались и сидели верхом, ожидая меня. Сертай ободряюще улыбнулся, посылая мне восторженный взгляд. В сторону Рииллы он старательно не смотрел, эльфийка грустно кивнула, еле заметным движением указывая на полукровку, и покачала головой. Честно говоря, я ей все рассказала вчера вечером, когда мы осматривали учебную башню. Решила рубить с плеча, но смягчая это уверениями в том, что сама я к ее возлюбленному ничего не испытываю, да и он просто запутался. Девушка страшно расстроилась, но мои ожидания оправдались – она правильно поняла мои слова и доверилась мне. Поэтому план был такой – эльфийка не пытается больше поговорить с Таем, чтобы зря не раздражать его, а я делаю все возможное, чтобы исправить положение.

Я только вздохнула, ожидая пока слуга уложит мои вещи на спине здоровенного скакуна. Он был таким темным, что казался почти бордовым, и резко отличался от остальных. Поймав пару завистливых взглядов близнецов, я поняла, что мой хьюрш далеко не прост. Скакун Рииллы был таким же большим, но по цвету не отличался от остальных, его размеры были оправданны тем, что ему нужно было нести странное сооружение над седлом, похожее на паланкин. Крепкая спинка плавно перетекала в гладкую крышу, и при движении хьюрша, скорее всего, почти касалась его шеи, создавая обтекаемую конструкцию. А сбоку на крючках была закреплена плотная чешуйчатая ткань, из которой шились ширтани, сейчас собранная, но образующая шторки, если ее распустить. Так путешествовали женщины и дети – наиболее ценные члены каравана. Мое же седло имело чуть большую луку и спинку нежели, у хассуров, но только тем от них и отличалось.

– Не обольщайся, – раздался голос Кира позади, и я подпрыгнула от неожиданности. Он когда-нибудь перестанет меня пугать?! – Я слежу за тобой. Будь моя воля посадил бы тебя в такой же, но ты, к сожалению, не сможешь нормально плести и грамотно оценивать ситуацию.

Я поджала губы и слевитировала в седло, принимая стрекало из рук человека. От жуткого дискомфорта и боли в мышцах я заскрежетала зубами. Похоже, к концу дня моя пятая точка сотрется по самый копчик. Сзади подъехал Аршалан и показал, как работает стрекало, а также несколько простейших команд.

– А вообще, лучше не мешай умному скакуну делать свою работу, – проворчал мин-фейрин, – он лучше тебя знает свое место в караване и действия в случае опасности.

Вот тебе и хьюрш! Не удивлюсь, если Кирсаш отвалил за него кучу денег. Тоже за счет казны, интересно?

Наш караван выехал из стойника на площадь и довольно резво пустился вниз по улицам. Близнецы весело задавали темп, а Кир, поговорив о чем-то со смотрителем, провожающим нас на крыльце, коротко кивнул ему и догнал нас, замыкая цепочку отряда. У единственных ворот пришлось немного потолкаться, ввиду небольшого столпотворения – народ торопился вернуться в свои дома, и перед нами выходили еще несколько караванов, направившиеся в разные стороны от оплота. Все же жаль, что шерлы не могут вместить в себя большое количество существ разом, компанией из нескольких караванов путешествовать было бы значительно спокойнее. Хотя, конечно, я уже привыкла к составу нашего отряда, а в бою лишние люди стали бы помехой.

Поля нимшоры были изъедены лысыми просеками, как сочный лист десятком жирных гусениц. Пока мы огибали оплот с запада, я успела рассмотреть, что картинка была одинакова со всех сторон. Вдали виднелись полуразрушенные строения, вокруг которых уже суетились люди. В голове не укладывалось, как все это можно восстановить в такие короткие сроки, и делать это раз за разом после каждого Выхода Темных.

Добравшись до Периметра, мы дождались выхода плетуна из ближайшего к нам Столба. Им, к моему огромному неудовольствию, оказался дайаэр Низар. Ну, конечно, кто же еще! Он приказал всем спешиться и проходить через высокий проем в Столбе по одному. Я мешкала, удерживая хьюрша за повод, и пропускала остальных перед собой, делая вид, что занята подтягиванием ремней у седла или оправкой одежды, не заметив, что остался один Кирсаш, подтолкнувший меня вперед. Я сделала шаг и споткнулась от колючего взгляда плетуна, который подхватил меня за локоть, его брови сдвинулись, когда он заметил изменения в моей Льйи Тайги. Промямлив что-то в знак благодарности, я освободила ноющую руку из мертвой хватки, и скрылась в теле Столба. Ссс! Похоже, что поясница у меня не так уж и болит! Если сравнить с рукой! Гад, теперь синяки остануться, мои растирания для конечности были словно мертвому припарки.

– Мне это известно, – услышала я резкий ответ Кирсаша, на какой-то тихий вопрос плетуна, и замерла, прислушиваясь, – я это учту, спасибо.

Дроу вынырнул из проема, бросив на меня недовольный взгляд, и влетев в седло, приказал трогаться. Братья тут же умчались в дальнюю разведку, а меня, Рииллу и идзимна Маху взяли в привычное кольцо. Мое положение было чуть привилегированнее, чем у обузы из ценных сопроводимых – я ехала позади фейрина, и ноздри моего хьюрша почти касались его правой ноги, обтянутой узким черным сапогом.

Оставив тщетные попытки привести руку в порядок, я привычно выпустила свои импульсы, чуть сузив радиус их разведки. Вокруг стояла страшная разруха. Раскуроченная земля, распахнутыми зевами глубоких ям от вырванных с корнем гигантских сниирсов, посылала безмолвные крики звенящей лиловости высокого безоблачного неба. Огромные бездонные впадины с рваными краями, которые приходилось объезжать, делая приличный крюк, сменялись высокими баррикадами завалов. От спутанных клубков из сниирсов, камней, земли и чего-то ранее бывшего живым, постепенно начинало смердить мертвой плотью и прогорклостью. Но где-то к середине дня, я, к своему огромному удивлению, стала замечать, что раны на теле земли стали постепенно затягиваться. Тонкие ростки молодых сниирсов робко показывались из черных провалов, на глазах набирая силу. Завалы медленно, но верно оседали, покрываясь многоцветным ковром изо мха и плесени. Но рельеф поверхности, кардинально изменившись за одну ночь, уже не будет прежним. Дороги здесь, действительно, не имеют смысла. Хорошо, что у хассуров врожденное чувство направления, и они находят путь, не ориентируясь на рельеф местности и ситуацию на небе.

Мои импульсы возвращались и уносились снова, сообщая о местах нахождения сноргов, пока не представляющих опасности. Выжившие тварюшки тихо сидели по укрытиям, зализывая раны и оправляясь от страха. Я ясно видела их льйини, несущие ужас пережитого, боль, ярость и еще жуткий голод, пока подавляемый страхом. Нападать на нас никто не собирался.

Светило как-то робко выглядывало из-за искусанной смерчами кромки Леса, пытаясь укрыться в поредевших кронах, словно оно было ответственно за учиненный беспорядок. Даже его сияние казалось каким-то блеклым, потускневшим.

Я обратилась к Кирсашу, озвучивая пришедшую на ум мысль, стараясь говорить так, чтобы остальные не услышали:

– Как называется ваше светило? – элементарная вещь, на которой можно здорово запалиться. Мастер, помнится, называл мне имя, но я его забыла за давностью прошедшего времени и ни разу не использовала.

– Торш, – откликнулся хассур, – просто звезда, не имеющая своего покровителя. Либо он настолько слаб, что не может соперничать с Сестрами, поэтому просто наблюдает. Совсем недавно уже после моего рождения появилась легенда, что Торш ведет летопись нашего мира. Возможно, когда-нибудь это придаст ему сил для выступления на одну черту с покровительницами.

Дроу ухмыльнулся.

– Пока это единственный мужчина, не имеющий реальной власти на Айросе.

Хм, устроили патриархат, о женской эмансипации, похоже, здесь известно только Сестрам.

Когда день перевалил за свою вторую половину, а Торш уже висел высоко на небе, делая вид, что ничего старшного не произошло, Ойхо прислал импульс, что они нашли место для стоянки.

Когда мы достигли уютной, нетронутой стихией поляны, окруженной несколькими потрепаными древолишайниками, братья уже разожгли огонь из набранных поваленных ветвей. Я проверила округу на предмет опасности, и, отчитавшись перед ожидающим моего заключения фейрином, присоединилась к Риилле и идзимну возле костра, откуда мы были отодвинуты в сторону недовольным Аршаланом, занимавшимся готовкой. Маха сел от нас поодаль, многословно извинившись, что анализирует текущее положение дел, поэтому не может составить нам компанию. По мне, так он просто уснул – сложил на коленях свои основные руки, и, склонив голову, застыл, словно изваяние, прямо богомол на охоте, антенны его чуть вздрагивали, как от храпа.