Как заработать миллиард, или Интеллектуальный капитал предпринимателя Грибов Андрей

Глава 9. Лоховские критерии лоховства

От вороны карапуз

Убежал, заохав.

Мальчик этот – просто трус.

Это очень плохо.

Этот, хоть и сам с вершок,

Спорит с грозной птицей.

Храбрый мальчик, хорошо,

В жизни пригодится.

Владимир Маяковский, «Что такое хорошо и что такое плохо»

Поскольку лоху нужно усердно сосчитывать множества окружающих людей в лохи, ему полезно иметь набор несложных признаков, по которым он легко зачисляет в лохи отдельных индивидуумов и целые их группы. Мало того что это упрощает процесс распознавания лоховства, оно ещё и служит формальным обоснованием, при котором зачисление в лохи не выглядит произволом со стороны зачислившего, а является результатом строгого соблюдения независимых правил. Как будто лох не сам по своему желанию сосчитал другого человека в лохи, но так получается объективно, а он лишь беспристрастный и незаинтересованный исполнитель. Это придаёт оценке весомости.

Назначаемые лохом критерии должны быть таковы, чтобы каждый из них захватывал по возможности более широкую аудиторию, а самого лоха не затрагивал, дабы картина получалась непротиворечивой. Потому в качестве признаков лоховства лох определяет такие, под которые сам не подпадает. Очень часто это сводится к тому, что как лоховские лох трактует качества, предпочтения и особенности поведения, противоположные его собственным. Как результат, весь набор признаков лоховства составляет почти полную инверсию личности лоха.

Фигурально выражаясь, лохи раскраивают всё людское поле большими секторами, в которых сами не присутствуют. После нескольких таких операций в лохах оказывается тьма народу, а сам лох – в оставшейся узенькой полосочке, фактически персонально себя из лохов выписав. Чтобы было максимально понятно, о чём идёт речь, проще всего привести примеры таких лоховских критериев.

Всякий человек, претендующий называться успешным, обязан уметь писать без грамматических ошибок.

Кто не умеет заехать супостату в рыло, тот тряпка и жалкий хлюпик, а не мужик.

Гуманитарии, не имеющие технического образования, не умеющие логически мыслить дятлы.

Технари, не причастившиеся философии и живительной силы искусства, бездушные, грубые и неотёсанные болваны.

По-настоящему культурный человек знает, что рыбу принято подавать с белым вином.

Кто не любит зелёный чай, тот просто не дорос до понимания этого вкуса.

Ностальгировать по социализму могут только недоумки и нищеброды.

Классические либеральные взгляды могут исповедовать только узколобые самодовольные обыватели.

Кто не занимается боксом или борьбой, тот слабак и лох.

В Египет и Турцию на отдых ездят только нищеброды и лохи.

Кто не имеет аккаунта на фэйсбуке, тот отстал от жизни.

Бирюлёво – гопнический район. Жить в нём стыдно.

В миссионерской позе трахаются одни совки и лохи.

На общественном транспорте ездят лохи.

Добровольно убивать каждый день по три часа в пробках могут только идиоты.

По распродажам шляются только нищеброды.

В бутиках брендованные шмотки покупают только лопухи, не понимающие, что с них сдирают вдесятеро за товар того же качества.

Разным сомнительным менторам, обучающим нацеленному на успех отношению к жизни, внимают только лохи.

Кто не желает менять себя к лучшему, развиваться, а довольствуется собой таким, какой есть, те лохи.

Если человек не может заработать больше ста тысяч рублей в месяц, это показывает его врождённую лень, тупость, нарциссизм, неготовность к самореализации, неспособность принимать решения и отвечать за них.

Лузер – не тот, кто к тридцати годам не купил «BMW» и квартиру в Москве, а тот, кто искренне верит, будто наличие всего этого и есть смысл жизни!

Человек, у которого жизнь удалась, по жизни улыбается. Если это не так, то он неудачник, хотя бы и в золоте купался.

За «Единую Россию» голосует только быдло с промытыми мозгами.

Политической обстановкой в стране, в которой живешь, может не интересоваться только ни на что не годная аморфная биомасса.

Политические активисты, борющиеся с режимом, пожизненные аутсайдеры, которые пытаются хоть как-то самоутвердиться.

Кто не меняет мобильный телефон на новый раз в полгода, тот лох.

Кто ведётся на рекламную требуху и послушно бежит менять мобилку на новую, как ему велит телевизор, вот тот и есть настоящий лох.

Под некоторые из таких признаков могут подпасть друзья лоха, но к ним он свои критерии просто не применяет. Своих друзей лох как бы так негласно записывает в исключения из правил.

В качестве удобных признаков для сосчитывания в лохи удобно использовать музыкальные предпочтения. Такой способ на первый взгляд может показаться молодёжным. И действительно, молодые лохи пользуются им наиболее охотно и рьяно. Однако при более внимательном рассмотрении видно, что и более взрослым лохам данный подход тоже в значительной мере присущ. Вот несколько примеров, судите сами.

Кто не слушает металл, тот попсовик и галимый чмырь.

Рэп не любят те, кто не может его понять, потому что безмозглые бакланы.

Рэп – не музыка, а говно для умственно отсталых подростков.

Попсу слушают тупые, недумающие бараны.

Русский рок слушают убогие говнари.

Шансон может нравиться только быдлу.

Только недалёким людям не дано прочувствовать прелесть джаза.

Питать неприязнь к авторской песне могут только дебилы.

Помимо музыкальных предпочтений, критерии лоховства могут опираться на потребление нематериальных, то есть культурных, интеллектуальных, и прочих таких вещей более широко. Причём сами критерии часто бывают гораздо придирчивее. Они проверяют у целевой аудитории потребление одобренных лохом культурных, интеллектуальных, моральных продуктов, а также степень их усвоения.

Всякий культурный человек знает, кто такой Хэтфилд.

Всякий уважающий себя человек читал Юнга.

Претендовать на то, чтобы называться образованным человеком, можно, только если ты читал Мандельштама.

Если кто не знает, как правильно пользоваться всеми столовыми приборами, так это быдло с пролетарскими повадками. А левой рукой берут нож только совсем неотёсанные пролетарии, не знающие элементарных правил приличия.

Что в последних примерах обращает на себя внимание – так это надуманность, с которой лохи придают исключительную важность отвлечённым от реальности вещам, знаниям и умениям третьестепенной, в общем-то, значимости. Данные вещи, знания и умения являются фактически бесполезными на практике, но это не мешает лохам выставлять в своих критериях обладание ими в качестве определяющего индикатора. Да ещё с пафосом. Суть этого явления превосходно описана в старом анекдоте.

Однажды профессор-литературовед отдыхал летом на даче, расположенной на берегу большого озера. Как-то раз ему понадобилось переправиться на другой берег, и он нанял местного жителя перевезти его на лодке. Дорога была неблизкой и от нечего делать профессор попробовал завести беседу:

– Скажите, вы читали что-нибудь из Тургенева?

– Нет, – пожал плечами лодочник.

– Что же вы так, – произнёс профессор с сожалением. – Считайте, что вы потеряли четверть жизни.

Через несколько минут профессор спросил:

– А Достоевского? Вы читали Достоевского?

– Нет, не читал.

– Считайте, что потеряли треть жизни, – вздохнул профессор.

Тем временем погода начала портиться. Задул сильный ветер, по поверхности воды стали ходить волны, постепенно принимая угрожающий размер. Через некоторое время они уже перехлёстывали через борт, лодку заливало всё сильнее, и стало ясно, что она вот-вот пойдёт ко дну. К счастью, до берега уже было недалеко.

– Надеюсь, вы умеете плавать, профессор! – осведомился лодочник.

– Нет, не умею, – испуганно пролепетал профессор в ответ.

– Как же вы так?! – сокрушённо воскликнул лодочник.

– Да как-то не было времени научиться…

– Эх, профессор, профессор. Тургенев, Достоевский! А плавать так и не научились. Ведь утонете же сейчас, как пить дать утонете!

Но не культурой единой жив лох. И не одной лишь духовностью. В основу своих критериев лоховства он может положить свой выбор и в любых других сферах потребления – материального и не очень, – равно как и свой выбор секторов непотребления в этих сферах, то есть своё сознательное неприятие к потреблению объектов потребления, относящихся к определённым видам или определённым категориям:

Формат mp3 своим сжатием уродует звук, его могут слушать только тугоухие кретины.

Пить следует настоящий китайский чай, а в пакетиках – это отстой для быдла.

«Макдоналдс» – рыгаловка для свиномордых дебилов.

Причём помянутое выше неприятие «Макдоналдса» и даже занесение его в критерий лоховства для самого лоха, оным критерием оперирующего, не является абсолютным запретом означенный «Макдоналдс» посещать. Лох вполне может в хаемый им «Макдонаьдс» периодически захаживать – и вовсе даже не в туалет, а покушать. И это лоховством считаться не будет. Потому что главное – что лох помнит, что в «Макдоналдсе» жрать западло, а не то, что он там всё-таки поел. Он сделал это вынужденно – пришлось, обстоятельства заставили. Но вообще-то он не такой – вообще-то он знает, что «Макдоналдс» – это галимая тошниловка для лохов. А вот те, другие, которые тоже едят в «Макдональдсе», они не знают. Они здесь присутствуют по своему желанию, а не против оного. На них критерий распространяется. Короче говоря, лохи они – тут и сомнений никаких быть не может.

В своих критериях лохи иногда доходят до совсем уж удивительных и экзотических вещей. Можно привести пару наглядных примеров для комплекта.

Прелестей автостопа не понимают только закомплексованные обыватели.

Люди делятся на тех, кто любит рыбачить на спиннинг, и лохов.

Впрочем, особо удивляться нечему – это ж лохи. Они и не такое могут. В том числе очевидные проявления своего лоховства позиционировать как бесспорные свидетельства прямо противоположного и искренне в это верить. Скажем, некий лох проходит в метро, перепрыгивая через турникеты и убегая от свистка дежурящей бабки. Или ездит на электричке без билета, оббегая на остановках контролёров по платформам. И ещё скажет: «Я не лох, чтобы платить за билет/проезд в метро». Но ведь не платишь ты именно потому, что лох! Всякому же очевидно.

Иной лох может проехать через полгорода до другого магазина только потому, что там нужная ему шмотка дешевле. Сэкономит 200 рублей и ещё скажет: «Я не лох, чтобы платить дороже». Но ведь то, что тебя это беспокоит, уже и говорит, что ты как раз лох и есть. Будь иначе, ты бы такими мелочами пренебрегал. Лох может изречь и более сильный вариант приведённой выше реплики – сказать, что это развод богатых лохов на деньги. Назначение такой фразы видно более отчётливо. Лох, во-первых, самоутверждается, скверно отзываясь о более успешном человеке. А во-вторых, он сам выходит якобы умнее, потому что понимает то, чего не понимает другой, более состоятельный.

Характерная особенность лоховских критериев заключается в том, что лоху достаточно всего одного пункта, чтобы сосчитать другого человека в лохи. И достаточно одного же пункта, чтобы засвидетельствовать свою к ним непринадлежность. Даже про гроссмейстера можно сказать, что он тупой – целиком поглощён своими шахматами, только в них и понимает. А в обычной жизни – как ребёнок. То же про изобретателей, математиков, физиков, учёных в других областях знания. Про себя же лоху, как бы жалок он сам ни был, достаточно помнить тоже всего один пункт. Например, не смотрю «Дом-2» и хожу на выставки авангардного искусства. И всё – уже, типа, не лох. Двойные стандарты в действии. Лохи ими живут – это ни для кого не новость.

Любопытно, что некоторые вещи, которыми лох в действительности не обладает, он может зачесть себе в потенциале. И на основании таких вещей может даже строить свои критерии. Не страшно, что он через эти критерии в реальности не проходит – потенциально-то проходит, а значит не лох. Зато очень удобно сосчитывать в лохи окружающих. Правда, присущ такой подход в основном лохам молодым.

У кого нет «порша-кайена» или сопоставимой по крутости тачки, тот лох. Это – главное, а остальное – фуфло для лохов. Вы что-то там бухтите, будто материальный успех не важен, что круто уметь музыку писать или картины рисовать? Это разговоры для нищих лохов, которые пытаются как-то смягчить свою горечь от того, что у них нет «порша-кайена».

Вы думаете, что это взгляд дурачка-мажора, которому папа подарил «кайен», а сыночек весь из себя строит? Запросто может быть. Однако так вполне может рассуждать и юный лох, у которого никакого «кайена» нет. Но это ничего не значит. Главное, что лох знает, что это самое важное и что именно к этому нужно стремиться. А ещё он знает, что он этого безусловно достоин. И не имеет существенного значения, есть у него в реальности чаемый «кайен» или нет. Раз достоин – то почитай как будто есть. Потенциально есть.

А пока физически – не потенциально – «кайена» нет, лох может и на метро поездить. Едет он в метро и считает себя гораздо лучше этого отребья, которое едет тут же. Он-то тут по недоразумению и временно, а они закономерно. Это их удел, и они это воспринимают как должное. Для них ездить на метро нормально. А он так жить не согласен. Он понимает, что такую жизнь нужно менять, нужно развиваться и в итоге ездить на «кайене». Такому лоху видится, будто он понимает то, о чём другие лохи даже не задумываются. Лоху кажется, что он просветлённый, этим отличается от лохов рядом, а потому сам не лох. А на самом деле даже дурак понимает, что надо что-то менять к лучшему. Потому что это естественное человеческое желание – жить лучше.

Фактически приведённый лох сравнивает свой мнимый потенциал с тем, что у людей вокруг есть реального. Представив себе всё, чего он якобы достоин, как будто это у него уже есть, он сравнивает себя с окружающими. Своё желаемое будущее с их настоящим. И вывод получается однозначный: они лохи, а он нет.

Как такой лох вычисляет свой потенциал? Очень просто: из желаемых достижений. Тут опять же действует привычная перевёрнутая логика: не потенциал определяет возможные достижения, а сам потенциал оценивается из желаемых достижений. Потому что лох достоин желаемого. В смысле, он так думает. А в результате получается, что лох сравнивает свои желания с достижениями людей вокруг. Масштаб своей личности он оценивает из масштаба своих желаний, а масштаб других – из масштаба их достижений. Далее сравнивает масштабы и делает вывод, какие они все вокруг лохи. Жалкие людишки микроскопического масштаба – куда им до размаха его пожеланий.

С потенциалом вообще очень удобно считать. Лох может думать про соседа, что тот лох, потому что зарабатывает всего 50 тысяч. Сам лох при этом зарабатывает 25 тысяч, но в его случае это лоховства не означает. Потому что потенциал! Потенциал-то гораздо больше! У соседа – у того примерно его уровень. И даже потолок. Куда ему выше при его ментальной ограниченности, мелочности интересов и амбиций, невозможности смотреть на мир стратегически! А у лоха потенциал пока реализован лишь на малую часть. А со своим полным потенциалом лох на самом деле соответствует гораздо более высоким категориям, просто пока не сложилось и причина вовсе не в нём.

Осталось упомянуть, что в качестве удобного критерия лоховства лохи любят использовать так называемую адекватность. В представлении лоха сам он всегда адекватен, а неадекватность – верный признак лоховства. Ибо с чего бы крутому быть неадекватным? В принципе, логично. Вот только нигде нет однозначного определения неадекватности – во всяком случае, лохи такого определения не знают. Потому адекватность всяк лох трактует как хочет, то есть как ему выгоднее. Поскольку лоху выгоднее побольше народу сосчитать в лохи, а неадекватность,по мнению лоха, есть верный признак лоховства, лохи со стахановским энтузиазмом вешают ярлыки неадекватности на других лохов. Впрочем, не только на лохов – нередко и на крутых тоже.

На этом довольно о лоховских критериях. Впереди ожидают более интересные вещи.

Глава 10. Лох атакует

А из нашего окна

Площадь Красная видна.

А из вашего окошка

Только улица немножко.

Сергей Михалков, «А что у вас?»

Укрытый от собственного лоховства слепым пятном, лох чувствует себя более-менее комфортно. Беда в том, что эта пелена невидимости постепенно подтачивается подспудно гложущими лоха предательскими сомнениями. Лоховство-то никуда не девается. Ещё больше слепое пятно истончается от регулярных столкновений с фактами окружающей реальности. Поэтому от лоха всё время требуется прикладывать усилия по реставрации пятна. Генерирующие туман мощности должны работать непрерывно. В этом отношении лох подобен человеку в дырявой лодке, который вынужден постоянно вычерпывать из неё воду, чтобы не утонуть.

Это значит, лоху нужно постоянно подкармливать своё сознание выгодными результатами сравнения себя с другими людьми. Чтобы были такие результаты, нужно проводить акты сравнения, а для этого нужны соответствующие поводы. И лох такие поводы прилежно создаёт. Если где-то в чём-то лох превосходит людей рядом или ему кажется, что превосходит, он это превосходство начинает активно демонстрировать, специально привлекать к нему внимание. Имеют место обыкновенное хвастовство, выпендрёж и самоутверждение за счёт других.

Почему лоху нужно выносить этот процесс наружу, делать его видимым для окружающих, а порой навязчиво видимым? Почему недостаточно проводить свои сравнения внутри себя, ничем их не выдавая? На то есть веские причины. Во-первых, так можно результат одного и того же выгодного сравнения зачесть себе несколько раз. Про себя лох такое сравнение с другим человеком провёл бы единожды, а с наружным подходом плюсик себе в актив можно заносить каждый раз, когда перед тем же человеком удалось удачно понтануться тем же самым превосходством. Во-вторых, мнению лоха желательно опираться на что-то ещё, помимо его собственных выводов. Желательно на что-то внешнее. Так выходит убедительнее для самого лоха. И лучшая такая опора – мнение других людей. Когда лоху кажется, что ему удалось убедить в своём превосходстве окружающих, что они с этим превосходством согласны и такую точку зрения приняли, он крепче убеждается сам. И чем больше таких людей – тем лучше: тем сильнее убеждается. В-третьих, тут опять работает лошиная перевёрнутая логика. Крутые люди превосходят окружающих лохов, и окружающие лохи таковое превосходство видят. Из чего по лоховской логике следует, что если окружающие лохи видят твоё превосходство, то ты крутой. А чтобы они означенное превосходство увидели более надёжно, его следует специально демонстрировать. Это приводит к тому, что лохи выпендриваются и рисуются, а нередко и вовсе банально про себя врут, надеясь произвести на окружающих лохов впечатление. Отсюда же проистекает так называемый синдром вахтёра, когда лошок на смехотворной должности начинает максимально злоупотреблять своими микроскопическими полномочиями, всячески важничая и самоутверждаясь за счёт тех людей, которые в силу ситуации и правил распорядка в организации оказываются как-то от него зависимы.

Если лох в чём-то подкован лучше окружающих, он будет всем регулярно напоминать о таковом своём знании, намекая на своё превосходство. Будет обращаться к данной теме к месту и не к месту. В некоторых случаях это осуществляется грубо и неприкрыто, но предпочтительнее это делать как бы невзначай. Чтобы окружающие не заподозрили намеренности. Ну, само же получилось. Никто за ваш счёт не самоутверждается. Обычная тема в обычном разговоре. А то, что вы в ней не сечёте, так кто же виноват, что вы такие лохи?!

Скажем, живёт некий лох, который хорошо знает английский язык, но это ему в жизни ничего не даёт, никак его из окружающих не выделяет. Разумеется, лоху в этом видится несправедливость, которая заедает его самолюбие. А раз несправедливая жизнь его не выделяет – значит, надо выделиться самому. Такой лох в самом обычном разговоре по совершенно посторонней теме может посреди предложения картинно запнуться, наморщить лоб и посетовать: «Ай… слово нужное не могу подобрать… Не знаю, как это лучше сформулировать… Вот по-английски бы сказал легко! В английском есть такое слово…» – и дальше кратенькая лекция про английский язык и его отличие от русского, в которой не было никакой надобности. Смысл действия – понтануться и ничего более. Когда поют песни под караоке на корпоративах, такой лох предпочитает себе ставить англоязычные. Смысл всё тот же – покрасоваться: узрейте моё знание и преклонитесь перед моим величием. Впрочем, за лоханками такое поведение замечено чаще.

Аналогичным же образом какой-нибудь лох, который неплохо знает характеристики разных моделей автомобилей, будет лезть с целью продемонстрировать свою осведомлённость – а то вдруг кто-то пока в достаточной мере не проникся? Выслушав в кругу коллег историю, которая недавно приключилась с одним из них, такой лох ввернёт: «А я вот сейчас подумал: жаль, что ты ехал не на таком-то автомобиле. У него там такая фичка есть…» И вот каждый-то подобный лох норовит свести разговор на свою любимую тему, в которой может блеснуть. Темы могут быть самые разные: от прополки грядок до истории Древнего мира, от правильного поведения с гайцами до поэзии Серебряного века. Иногда своей навязчивостью описанные лошиные выкрутасы напоминают бородатый анекдот про студента, который сдавал экзамен по зоологии, а выучить к нему успел только строение блох. А профессор его спросил:

– Что вы можете мне рассказать про собак, молодой человек?

– Собаки – это млекопитающие… – начал студент неуверенно. – Покрытые шерстью. В шерсти у них обычно водятся блохи. А вот блохи… – И далее всё про блох, про них он знал хорошо.

Профессор послушал-послушал и говорит:

– Хорошо, расскажите про рыб.

– Рыбы… Обитают в водоёмах – солёных и пресноводных. Чаще всего покрыты чешуёй, шерсти у них нет. Будь у них шерсть, в ней водились бы блохи. А вот блохи…

Однако для таких фокусов нужно хоть что-то уметь или знать лучше других. У большинства же лохов нет и этого. В таком случае можно просто умничать по ситуации, демонстрируя подходящие к разговору разрозненные кусочки спонтанно нажитой эрудиции. Можно изображать мудрость и знание жизни, щеголяя где-то услышанными или прочитанными афоризмами и цитатами. Подобным же образом изображается остроумие, только цитаты нужно использовать другие – из комедийных фильмов и развлекательных передач типа «Камеди-Клаба». В конце концов, можно просто принять высокомерный и загадочный вид – пусть это вводит других в заблуждение. Может быть, кого-нибудь и введёт. Пусть они думают, что ты, наверное, крутой, раз держишь себя так уверенно и независимо. Ещё довольно популярный вариант – строить из себя обладателя какого-то утончённого вкуса и особого чувства стиля. Показывать всему миру свою оригинальную индивидуальность.

В фильме «Криминальное чтиво» Квентина Тарантино мистер Волк говорит эпизодической лоханке фразу: «То, что ты показываешь характер, ещё не значит, что он у тебя есть». Очень хорошая фраза. Что-то подобное мистер Волк вполне мог бы сказать про лохов вообще. Они этим нередко грешат – стараются показать всем вокруг то, чем в действительности не обладают. Изобразить из себя то, чем не являются.

Это вполне касается помянутой выше оригинальной индивидуальности. Демонстрировать её на весь мир лохи особенно склонны по юности и ранней молодости. Вляпывают себе на разные видные места эксклюзивные татуировки, протыкаются замысловатыми пирсингами. Чтобы всем показать оригинальность своей натуры и уникальное чувство стиля. Чтобы сразу было видно, что носитель или носительница данных художеств есть неповторимая индивидуальность, а не какое-то быдло.

Почему для лохов так важна оригинальность? Потому что оригинальность – значит, не как все. Не как люди в толпе. А толпу, как известно, составляют лохи. Стало быть, оригинальность – признак не лоха. Вот лохи и стараются её изобразить. Выделиться из серой массы. Стремление выглядеть не как все, выделяться – чисто лоховское. Крутые люди к этому не стремятся. У них нет такой надобности – они и так выделяются. Тем, что они крутые. У них оригинальность настоящая, а у лохов – деланая, убогая. Впрочем, для развлечения и крутые люди могут иногда сделать что-то экстраординарное, что их выделит резко, привлечёт к ним ажиотажное внимание и эпатирует лохов.

Чтобы продемонстрировать окружающим свой утончённый художественный вкус, лохи и лоханки могут изображать деланую экзальтацию по поводу разных музыкальных и литературных произведений, а равно фильмов – известных и не очень. Вот, дескать, посмотрите – у меня свой особенный вкус, обострённое чувство прекрасного и тонкое восприятие философских и околофилософских идеек, да и вообще жизни. У такого поведения есть и ещё подоплёка. Почитание выдающегося человека даёт ощущение причастности к его величию. Когда лох расхваливает продукты творчества крутых людей, поклонником которых является, его сознание приятно ласкает подспудная идея, что раз он лучше остальных понимает гениальность автора и его произведений, то сам он к означенной гениальности гораздо ближе. Таковую свою причастность конечно же нужно демонстрировать окружающим. Чтоб они знали. Я, дескать, круче всяких лошков, кому недоступно понимание. Ради чего вся комедия, в общем, и ломается. И когда окружающие с таким лохом не спорят, ему кажется, что они с ним согласны. Лох доволен, потому что этого ему и было надо – покрасоваться и самоутвердиться.

Довольно популярен у лохов прямо противоположный способ самоутверждения: что-то признанное оплевать. Как вариант, выказать пренебрежение: дескать, ничего особенного – совершенно заурядная вещица, не понимаю, почему с неё все так тащатся? Такой критик самоутверждается за счёт выдающихся произведений и выдающихся авторов, а также за счёт их почитателей, списывая последних в легковнушаемых дурачков, то бишь лохов. Тут ещё работает такой момент. Интуиция подсказывает, что строго критиковать качество результата чьей-то деятельности имеет моральное право человек, который в затронутой области разбирается, а ещё лучше – добился в ней каких-то успехов. Потому что практическую ценность обыкновенно представляют критические замечания, исходящие только от таких людей. Суждения же дилетантов чаще всего оказываются бесполезной глупостью. Вспомним знаменитое пушкинское «Суди, дружок, не свыше сапога!». Именно по названным понятным причинам в жюри кинофестивалей и литературных конкурсов выбираются люди заслуженные, которые свою компетентность убедительно доказали своей же предыдущей деятельностью в означенных сферах. Критическому взгляду таких судей можно доверить отбор победителей из числа претендентов, не опасаясь, что члены жюри будут пороть очевидные нелепости, как сапожник из пушкинского стихотворения. При таком подходе высказывать критическое мнение допускаются только те, кто разбирается в вопросе, кто имеет право. Это разумно. Если теперь к этому применить лоховскую логику, то получится, что если критикуешь – значит, имеешь право. Значит, разбираешься. А коль знаток, нужно же это показывать окружающим. Вот лох и показывает – критикует.

Схожим образом можно самоутверждаться, скверно отзываясь не только о музыке, фильмах, картинах, литературе, но и великих людях прошлого. Екатерина Вторая трахалась с конём – вот извращенка. Достоевский был одержимый игроман, который не знал удержу, – вот же баклан. Наполеон был дурак, потому что полез в Россию. А раз дурак – значит, лох. Ленин – политическая проститутка на зарплате у Германии, а как самостоятельная фигура он был немощный лох. Сталин – лох, потому что, несмотря на проведённую страшной ценой индустриализацию, чуть было не проложил войну, от чего его спасли только обстоятельства и помощь США. Гитлер – галимый неудачник, потому что всё-таки проиграл войну, уже почти её выиграв. Практически вырвал поражение из пасти победы. Ну не лох, а?! Сами лохи очень крепки задним умом, потому ошибочность действий той или иной исторической фигуры лоху представляется очевидной. А очевидной ошибочности может не понимать только кто? Правильно, только дурак. Вот Наполеон и был такой дурак. Потому и проиграл войну, что дурак. Не был бы дурак – в Россию не полез бы. При этом вслух не произносится, но подразумевается, что раз Наполеон – дурак, то сам лох – умный. Он-то всё знает лучше и Наполеона, и Гитлера, и Сталина. Почему бы и не возомнить себя стратегом с расстояния прошедших с той поры лет. И вообще, «чужую беду руками разведу», как говорит русская поговорка. Вот только даже собственную жизнь лох толком наладить никак не может, и это при всём своём уме. Куда там добиться положения, хотя бы сравнимого с теми же Гитлером или Сталиным.

Тут следует особо обратить внимание, что исторических деятелей лох не очерняет, а именно что оплёвывает. Ладно бы он того же Гитлера или Сталина проклинал за тиранию и душегубство как одиозных личностей, преуспевших в злых деяниях. Но в том и дело, что он их рисует не гениями зла, а именно что ничтожными людишками, умственно ограниченными, с маленькими членами и огромными комплексами. Лох отказывает великим личностям в величии, и это симптоматично. Оплёвывая их, он таким образом пытается надуть видимость собственной величины. Ведь они были кто?! Далеко не последние люди. А он их высмеивает. Значит, имеет такое право. А значит что?! Значит, он выглядит круто. Важно, чтобы другие это увидели, потому такой номер нужно специально для них сыграть. Ещё лучше, если они с предложенными тезисами согласятся или хотя бы не будут спорить. Но с последним проблемы возникают не часто, потому что окружающим лохам с подобным согласиться бывает приятно – они же сами такие же.

Да, лохи часто не прочь попинать мёртвых львов, благо это безопасно. Впрочем, можно потявкать и на живых, если это не грозит неприятностями. Как та моська на слона: «Вот то-то мне и духу придаёт, что я, совсем без драки, могу попасть в большие забияки». Выглядит-то круто.

Для лоха это важно – состроить из себя видимость того, что, по его мнению, круто. Крутость крутых людей окружающие люди видят. Значит, крутые люди выглядят круто. На этом месте лоховская логика учит лоха, что крутой – это тот, кто круто смотрится. Вот лохи и изображают видимость крутости и успешности. Пусть другие лохи вокруг это видят, пусть утираются и завидуют. От этого у первых лохов укрепляется их защитное слепое пятно.

Скажем, усвоила парочка лохов – мальчик и девочка – из голливудских фильмов идею, что успешные отношения выглядят красиво и романтично. И вот они без конца картинно милуются. Особенно на людях. Ведь когда никто не видит, в этом большого смысла нет. Поэтому порывы спонтанной нежности у главных действующих лиц таких номеров и случаются в основном, когда есть кому эти представления посмотреть. Пусть, дескать, видят и завидуют, как у нас всё круто. Именно таков базовый мотив, лежащий в основе описанного поведения. Он, впрочем, действующими лицами чаще всего не осознаётся.

По схожим причинам получили распространение девчачьи приветственные поцелуйчики в щёчку. Ведь так показывали в американских молодёжных сериалах, а это круто. Значит, надо тоже так делать, чтобы выглядеть круто. Чтоб окружающие видели и проникались. В общем, подражательство чему-то крутому у лохов обычное дело. Лохам мерещится, что они таким образом приобщаются к крутости, а ещё они надеются, что на них самих подумают. Будто они сами крутые. Но со стороны выглядит смешно – точь-в-точь по русской поговорке «Как крестьянин – так и обезьянин». Как обезьяна не становится человеком от того, что пытается повторять его повадки, так же и лох остаётся лохом, сколько бы ни пытался мимикрировать под крутого. И как обезьяну никто не примет за человека, столь же глупо было бы воспринимать всерьёз ужимки лохов.

Нередко подражательство крутому у лохов доходит до совсем уж идиотизма. Например, лох может установить на свои «Жигули» деревянное антикрыло. Потому что он знает, что на крутых спортивных тачках бывают антикрылья. Значит, антикрыло – это круто. Значит, надо его поставить на свою колымагу, чтобы выглядело круто. Что уж говорить про дешёвые китайские шмотки, но с престижным логотипом на всё пузо. Лохи их на себя напяливают с той же целью – чтобы выглядеть круто. А выглядит по-идиотски.

Но описанные выше примеры – это всё же мелочь и пустяки. Всё же лохам желательно иметь какие-то реальные достижения, которыми бы они выгодно отличались сравнительно с другими лохами и которые – по последней причине – можно было бы предъявлять миру. Что-то такое, что можно было бы считать достижениями хотя бы с натяжкой. На эту роль крайне удачно подходят обладание вещами и потребление материальных благ, которые лох считает престижными. А чем вам не достижения? Купил. Могу себе позволить. Вполне себе достижения. При этом удобно и просто, потому что не требует каких-то отдельных специальных усилий. Относительно быстро – по той же причине. Предельно понятно, что нужно делать – купить, потреблять. Надёжно – потому что действия гарантированно дают результат. И самое главное: этот результат сразу виден окружающим. При этом ассортимент вариантов крайне широк: автомобили, мобильные телефоны, фотоаппараты, одежда, напитки, турпоездки, походы в кабаки и рестораны – любой сектор материального потребления может быть использован, чтобы в нём обскакать окружающих и это продемонстрировать. Ещё лучше преуспеть сразу в нескольких секторах, что позволит самоутвердиться сильнее.

Так что нет ничего удивительного в том, что очень большое количество лохов питают обострённый интерес к материальному потреблению. Потребляй престижное, пусть другие видят, что ты не лох какой-нибудь. В общем, лох опять же пытается изобразить то, что для него круто. Фактически же его действия сводятся к тому, чтобы создать о себе видимость на ступеньку выше его настоящего социального уровня. Неважно, что на это уходят все деньги. Ведь понты дороже денег. Эта известная поговорка – она про лохов и не кого иного.

В рамках описанного стремления лохи нередко потребляют то, что в действительности себе позволить не могут. Это требует от них прямо-таки героического напряжения. Например, автомобиль берётся в кредит, выплаты по которому таковы, что лох вынужден строго экономить даже на еде. Какая-нибудь лоханка может целый год натужно откладывать с зарплаты, чтобы потом съездить во Францию по самой дешёвой турпутёвке. В самой Франции жить в самом дрянном отеле, а на Эйфелеву башню так и не подняться, чтобы не тратить за подъём деньги, которых и так почти нет, а ведь надо же что-то оставить на шопинг. Зато потом можно всем рассказывать, что была в Париже. Высшим классом является упомянуть об этом мимоходом, как о чём-то заурядном и почти обыденном. Но подобная выдержка что у лоханок, что у лохов встречается редко. Потому практически гарантированно лоханка всё же сорвётся в подробные живописания своих впечатлений от французских красот. Уж больно ей хочется, чтоб завидовали, – как тут не сорваться.

На новый мобильный телефон лох может копить два месяца или тоже взять кредит. Зато потом можно носить телефон в руке, якобы слушая с него музыку. А на самом деле – чтобы окружающие видели, что у лоха новый крутой телефончик. Потому что, если у тебя есть что-то такое, что ты считаешь крутым, нужно это показывать окружающим, через то самоутверждаясь. Подобным же образом лохи ходили по улицам с переносными транзисторными приёмниками, когда те только появились. Тогда это было круто.

Следует отметить одну важную характерную деталь. У обладателей, например, телефона «Nokia Vertu» знакомые лохи регулярно просят им его одолжить на денёк-другой. Поносить. Казалось бы, зачем тебе это нужно – ведь всё равно же не твой?! А вот затем и нужно. Пусть обман, но производимое впечатление важнее. По этой же причине лох может, например, купить и носить реплику дорогих швейцарских часов.

Но от таких липовых понтов удовольствия мало. Куда приятнее накопить и купить себе настоящие швейцарские часы. Пусть и не дорогую модель, но всё равно солидную. Какую-нибудь «Омегу». Не хухры-мухры. Впрочем, на «Омегу» редкий лох разорится. Но есть и гораздо дешевле – тоже настоящие швейцарские. Например, «Тиссо» или «Сертина». Хорошие часы. Отчего не купить?! Ведь общепризнанно лучшие часы – швейцарские. Крутые люди предпочитают швейцарские часы. Значит, носить швейцарские часы – круто.

И в этом всё дело. Крутой купит себе швейцарские часы, чтобы прикоснуться к двухсотлетней традиции часового производства. К славной истории. Лох же купит швейцарские часы потому, что это круто. Чтобы этим создать фрагмент своего желаемого привлекательного образа.

А крутому незачем изображать из себя крутого – он сам крутой и есть. Зачем ему изображать самого себя? Это бессмысленно. Таким образом, изображать из себя крутого может только лох.

Для крутого человека дорогие вещи – дополнение и украшение к его личности. К существующему цельному образу, который с личностью крутого совпадает. Собственно, личность крутого человека и составляет его образ. Лох же из дорогих (по его меркам) вещей пытается создать своего рода ширму, за которой спрятать своё лоховство. Создать из них отдельный образ, гораздо более привлекательный, чем личность лоха сама по себе. Тут получается наоборот: личность лоха служит фоновым дополнением к этому образу – неизбежным и часто нежелательным, – как элемент, который всю картину ощутимо портит. И этот нежелательный фоновый элемент лох пытается заслонить изображаемой крутостью. Проще говоря, если для крутого человека дорогие часы являются украшением его личности, то для лоха – частичной её заменой.

По описанной выше причине крутой человек не зависит от своих дорогих вещей, а лох от своих зависит, потому что крайне зависит от ширмообраза. Крутой может быть одет в дорогущий костюм от «Бриони», ездить на «бентли» и носить на руке часы «Бреге». А может ездить на старенькой «вольво», как Ингвар Кампрад, или одеваться в потёртые джинсы и растянутый свитер, как Билл Гейтс. Это не важно. Потому что крутым людям не надо изображать какую-то крутость, а вещи для них – лишь малозначимый орнамент. Лох же из вещей выстраивает маскировочный образ, и всякий раз, когда что-то этот заботливо пестуемый образ повреждает, лох испытывает болезненные ощущения. Поэтому многие лохи часто предпочитают делать что-то даже в ущерб своему удобству и возможностям, чтобы только не поломать драгоценный образ. Так, лох может ездить на работу принципиально на автомобиле, каждый день убивая в пробках по два часа в одну сторону, хотя на метро добирался бы за сорок минут. Но на метро он бы выглядел как лох, который не имеет машины. Как будто у него нет на это денег, вот он и вынужден ехать на общественном транспорте в окружении других таких же лохов. Нет уж! Уж лучше пробки потерпеть! И лох маринуется в пробках – в окружении других таких же лохов.

Подобным же образом некоторые лохи стараются подороже одеться, даже на последние деньги. Не так страшно, что после покупки обновы приходится целый месяц питаться одной вермишелью. Зато уж всем и каждому теперь сразу будет видно, что перед ними респектабельный молодой человек, а не какой-то лох.

Особо же хитрые лохи знают способ, как избежать таких неприятных жертв во имя имиджа, более-менее сохранив при этом ощущение внутреннего психологического комфорта. Они ссылаются на тех же Ингвара Кампрада и Билла Гейтса, в чём находят себе оправдание перед строгим внутренним голосом. Дескать, настоящие крутые делают так, как им удобнее, вот и мы будем делать, как удобнее. Не то что всякие лохи, которые пыжатся из себя изобразить каких-то якобы крутых. Принципиально же ничто не меняется. Таких хитрых лохов также беспокоит их внешний образ. Просто они не готовы идти ради него на самые крайние меры или не имеют на то достаточно моральных сил. Поэтому они выбирают менее затратный способ составить свой внешний образ крутости. А именно состроить мину на манер Кампрада и Гейтса. Но то, что такие хитрые лохи не готовы идти в статусном потреблении до конца, вовсе не значит, что они к нему равнодушны. Вовсе нет. Когда таковое потребление не подразумевает надрыва на грани возможностей, такие лохи ему с удовольствием предаются.

Фредерик Бегбедер в своей книге «99 франков» заметил, что счастливые люди не потребляют. Лохи же пытаются обрести своё счастье именно через статусное потребление. Которое позволяет им себя почувствовать солидными людьми, а не какими-то лохами. И людям показать – людям, главное, показать! – без этого сам себя солидным человеком не почувствуешь. И лохи идут в моднявые кафешки скушать суши, делая вид, что они это страсть как любят. Усаживаются в кабаке и заказывают марочное пиво. Или дорогой коньяк. Последний неприятно горчит, но лох напустит на себя вид ценителя и знатока и похвалит: «Благородная горечь». Под коньяк принято выкурить дорогую сигару – об этом лох тоже знает и заказывает, если не принёс с собой. Закуривает, расточая вокруг себя смрад. Если вам доводилось зайти в давно пустующий сарай, в котором когда-то содержались козы, то вам должен быть знаком характерный запах застарелого козьего навоза. Есть в этом запахе что-то, отчётливо роднящее его с тем чадом, который создаёт вокруг себя лох со своей сигарой. Какое-то безусловное сходство. А лох горделиво пускает дым, напустив на себя многозначительный вид. Вот, дескать, посмотрите все, какой я крутой – не какое-то говно курю. Это уж точно – не какое-то. А козье.

Как крутой

Самое интересное, что лох от этого действительно получает самое настоящее удовольствие. Правда, зависит оно не столько от товарных качеств потребляемого продукта, сколько от осознания собственной причастности к крутости. Это значит, что само удовольствие вполне иллюзорно и вырабатывается целиком у лоха в голове – козий навоз для этого на самом деле не нужен. Но без навоза лох не может. Должно же быть что-то, что считалось бы крутым. Совсем-то уж на голую пустоту ярлык крутости не повесишь. Поэтому требуется навоз. Но чтобы получить от него удовольствие, лоху нужно заплатить за этот навоз немалые деньги. То есть совершить акт первостатейного лоховства – чтобы производитель козьих какашек лоха поимел, проэксплуатировав его лоховство. Вот тогда лох ощутит себя крутым и получит удовольствие. Причём будет не только довольный, но ещё и гордый – тем, как он классно понтанулся перед другими лохами.

Предыдущий абзац мог вам показаться преувеличением, но в действительности никакого преувеличения нет. Это чистый факт, подтверждённый научно. В январе 2008 года учёные из Калифорнийского технологического института и Стэнфордской бизнес-школы опубликовали результаты исследования, в рамках которого разным подопытным лохам давалось на пробу одно и то же вино. Только в одном случае лохам сообщали, что цена напитка – 90 долларов за бутылку, а в другом – 10 долларов. Подопытным лохам предлагалось оценить вкус по пятибалльной шкале, а ещё при помощи магнитно-резонансной томографии у них сканировалась активность участка мозга, отвечающего за получение удовольствия. В ходе эксперимента лохи не только оценили вкусовые качества дорогого образца гораздо выше, но, что гораздо важнее, удовольствие они и впрямь испытали только от употребления дорогого вина, а от дешёвого не испытали – этот результат был зафиксирован приборами. Что и показывает, что лох получает удовольствие только от того, что круто. А от того, что не круто, не получает. Даже если это тот же самый продукт. Иначе говоря, удовольствие возникает от осознания причастности к крутости, а не от действительных товарных качеств употребляемого продукта.

На практике же удовольствие от статусного потребления, испытываемое лохом, состоит не из одного, а их двух компонентов. Во-первых, это удовольствие от осознания лохом своего образа – причастности к тому, что для лоха круто. Во-вторых, это удовольствие от демонстрации помянутой причастности другим. Вернее, от осознания эффекта этой демонстрации. Ещё вернее, от осознания интерпретации данного эффекта. Если лоху показалось, будто другим показалось, что он крут, у него становится теплее на душе. А уж как ему такое показалось, это дело его личной интерпретации, которая вполне может адаптироваться, чтобы принять желаемый лохом вид, а с настоящей реальностью общего иметь мало. Например, лох может поднатужиться и купить себе iPhone, который при случае выставлять напоказ, и наслаждаться сознанием того, что случайные окружающие люди видят, какой он крутой. В действительности же окружающие люди видят всё правильно: «Какой-то лошок понтуется, чтобы мы подумали, будто он крутой». Точно так же лох может купить в кредит машину и думать, что окружающие воспринимают его как солидного парня. При этом его не смущает, что сам он про обилие машин на дорогах думает: «Понакупили быдлопомоек в кредит».

Однако лохи могут себе позволить далеко не всякое статусное потребление, а то и не могут вовсе никакого. В таком случае можно прибегнуть к его производной. Крутые люди обладают дорогими вещами. Поэтому они в них разбираются. Значит, разбираться в дорогих вещах круто! По этой причине лохи нередко испытывают очень живой интерес к вещам, которые точно никогда не смогут себе позволить, изучают их и всё, с ними связанное. Это тоже даёт ощущение причастности к крутому и позволяет лепить атакующий образ, которым можно щеголять перед окружающими. Круто же разбираться в дорогих спортивных автомобилях или мотоциклах. И круто, когда окружающие видят, что ты в этом разбираешься. Ещё Оскар Уайльд в XIX веке заметил, что лучше всего в дорогих вещах зачастую разбираются люди скромного достатка. Но известна эта истина была, конечно, и раньше. А всему причиной – обыкновенное лоховское стремление создать видимость, казаться, выглядеть.

Porsche 911. Некоторые лохи знают про эту машину всё

Стремление выглядеть особенно ярко проявляется у юных лохов. Они не просто пытаются изобразить крутость, но для них вся крутизна едва ли не сводится к внешнему виду. Вот они и стараются выглядеть. Создать имидж. Отсюда все эти дрэды, татушечки, чудовищные пирсинги. Хаера, раскрашенные в немыслимые цвета. Штаны, имитирующие тотальную обгаженность. Всё это, чтобы выделяться, чтобы выглядеть круто!

Самоутверждение – один из главных мотивов лоха. Лоху очень важно считаться не хуже других, а по возможности считаться лучше. Именно считаться – это слово ключевое. Не так важно быть, сколько считаться. Казаться. Когда кажется, что и другим кажешься тоже. Важнее всего казаться самому себе.

Некоторые лохи понимают, что всё, описанное в этой главе, чистое лоховство. Потому они делают вид, что им всё это всё равно. Было бы действительно всё равно – не пришлось бы делать вид. Иначе говоря, это всего-навсего вариант всё того же самого. Формирование выгодного образа, через который лох самоутверждается.

Глава 11. Лох под атакой

Решил подраться – выбирай

Того, кто послабей.

А сильный может сдачи дать:

Зачем тебе она?!

Чем младше тот, кого ты бьёшь,

Тем сердцу веселей

Глядеть, как плачет он, кричит

И мамочку зовёт.

Но если вдруг за малыша

Вступился кто-нибудь,

Беги, кричи, и громко плачь,

И мамочку зови.

Григорий Остер, «Вредные советы»

Итак, лох активно создаёт поводы для выгодных сравнений себя с другими лохами. Помимо этого, чтобы таких поводов можно было создать больше, лох выстраивает более приглядный внешний образ себя, которым атакует окружающих лохов в их уязвимые места. И всё бы было для лоха хорошо, но беда в том, что другие лохи делают то же самое. Они также навязывают лоху выгодные для себя сравнения. А значит, невыгодные для него. Они также создают атакующие внешние образы, которыми атакуют лоха в его уязвимые точки. А точнее говоря, в уязвимые точки его образа. То есть в такие, в которых образ атакуемого лоха слабее образа атакующего.

Лоху приходится держать такие удары. И его это немало нервирует, потому что он хотел бы обладать единоличным правом генерировать поводы для выгодных сравнений. А тут лезут всякие уроды, что-то из себя корчат, хотя сами галимые лохи. Но ломают ему его игру.

Чтобы лучше держать такие удары по своему образу, лоху желательно предварительно их ослаблять психологической защитой. Для этой цели как раз и полезно вовремя вспомнить, что все эти задаваки – на самом деле убогие лохи. Ничего из себя не представляют, но всё туда же – лезут строить из себя каких-то якобы крутых. Как будто их понты кому-то интересны. Такое своё умение увидеть в других лохах их подлинную лоховскую суть, которую они прячут от взгляда постороннего наблюдателя под покровом позёрства, лох не замедляет занести себе плюсиком в актив. Ведь его-то не проведёшь – он проницателен и видит! Не то что всякие другие простаки, которые все эти понты и позёрство принимают за чистую монету. То, что другие лохи всё это тоже видят и понимают не хуже его, лоха не заботит, и знать он об этом не хочет. Ему приятно думать, что вокруг лопухи, которые на всё ведутся, а он среди моря этих лопухов – всевидящий прорицатель истинного положения вещей.

Но даже и ослабленный такой психологической защитой удар лоху пропускать неприятно. К тому же тот, который успешно понтуется, он, конечно, лох, и это утешает, но ведь проиграть лоху – хотя бы и в понтах – особенно обидно. Да и чисто внешне от того, что попонтовавшийся – лох, ничто не меняется. Выглядит одинаково, хотя бы он лохом и не был. А это очень важно, как оно выглядит внешне. Ведь лох старается создать сияющий внешний образ. И выходит очень обидно, когда этот образ вовсе и не сияет на фоне образов других лохов. А когда страдает внешний образ, лох от этого сильно переживает, как мы помним.

Все эти неприятные эмоции от пропущенных имиджевых ударов побуждают лоха как-то реагировать. В среде лохов из социальных слоёв попроще на того, кто не в меру из себя изображает, могут элементарно грубо надавить. Что-то типа «Ты чё, считаешь себя лучше других что ли?!» – чтобы чересчур не увлекался и окружающих лохов не смущал и не расстраивал своим превосходством. Но решить проблему таким образом возможно далеко не всегда, да и то лишь отчасти, притом часть эта маленькая. Поэтому лоху приходится принимать более адекватные проблеме меры.

Прежде всего, это означает, что требуется защищать и укреплять уязвимые места своего образа, делая их менее уязвимыми. В первую очередь это касается максимально опасных направлений, откуда наиболее вероятны самые болезненные удары. Лоху необходимо своевременно на них реагировать, вовремя подтягивая на этих направлениях свой недостаточный уровень до приемлемого.

Лучшая защита – это нападение. Поэтому лоху желательно повышать эффективность, частоту и интенсивность собственных имиджевых атак на тех лохов, от которых исходит угроза. Это вынудит их обороняться, отвлекая ценные ресурсы с опасных для лоха направлений, что на таких направлениях снизит вероятность враждебных для него действий.

Кроме того, успешные собственные атаки своими результатами позволяют восполнить имиджевый урон, понесённый от пропущенных ударов. Это даёт возможность компенсировать слабость своих позиций на отдельных направлениях более активными действиями на других. Таким образом, атакующие действия других лохов стимулируют лоха активнее атаковать самому.

Схема простая и понятная. Но ведь и остальные лохи тоже не сидят сложа руки и занимаются ровно тем же самым – укреплением защиты и повышением эффективности и интенсивности собственных атак. Процесс замыкается!

Глава 12. Состязание лохов

Сильно человечки бились,

Вскоре жертвы появились:

Был ушиблен помидором

Кто-то длинный и худой.

А в ответ по круглой цели

Макароны полетели,

И контужен был сарделькой

Главный кругленький герой.

Роман Сеф, «Сказка о кругленьких и длинненьких человечках»

В итоге в лоховской среде идёт своего рода непрекращающееся соревнование, в котором лохи по схеме «все со всеми» бьются друг с другом на своих сияющих образах, как джедаи с ситхами на светящихся мечах. Безжалостное сражение идёт годы и десятилетия, но накал не думает снижаться. Павших сменяет подросшее пополнение. Самоотверженность отдельных бойцов потрясает. На алтарь великого ристалища приносятся последние копейки. Иные спортсмены влезают в долги и немыслимые кредиты. Всё для фронта, всё для победы! Пусть сильнее грянет битва!

Кто кого как зарулит и перерулит, кто кого как обскачет и как кому утрёт нос. Это такое лоховское многоборье (лохоборье) с огромным множеством дисциплин, причём их список могут произвольно пополнять сами участники. Жизнь лохов со всеми этими самоутверждениями и уязвлённостями, лезут с мерением членами туда, где думают, у них член больше – это такой процесс постоянного набора виртуальных баллов. Кого-то удачно уделал, уел, отбрил или офоршмачил, удачно где-то понтанулся – добавил себе баллов. Пропустил чужую атаку – сколько-то баллов потерял. Помимо этого сам мир постепенно забывает былые заслуги, набранные баллы со временем как бы тают, и их надо пополнять. Процесс идёт непрерывно. У каждого лоха есть одна или несколько своих дисциплин, в которых он наиболее силён. В них он преимущественно и набирает баллы. В остальных старается поменьше терять.

И вот лохи сшибаются лбами. Одни нападают – другие отбиваются. Например, купит себе лох iPhone и ходит на понтах гоголем, уязвляя своим новым образом безайфонных лохов, а сам сладостно думает: «У кого нет айфона – тот лох и нищеброд, который не может себе позволить». Если выпадает подходящая возможность, он эту мысль не прочь и огласить, ещё и пояснит, что всякие рациональные аргументы против – не более чем оправдания тех, кто не может, дабы сбавить горечь от этого печального факта. Что обо всём этом думают безайфонные лохи? Что iPhone себе покупают только лохи, клюнувшие на распиаренный бренд, и переплачивают втрое за тот же функционал только потому, что это называется элитным и крутым; они думают, что, типа, выглядят круто, а производитель над ними ржёт, как развёл лошков на их денежки, а особенно смешно, когда на этот самый iPhone ещё и копят. И данный взгляд безайфонные лохи при случае также не прочь огласить.

Как видим, аргументация сторон прямо противоположная. Кто же из них прав? Да, в общем-то, правы обе стороны – на счёт друг друга. Как уже говорилось, обыкновенно лохи чужое лоховство способны видеть прекрасно. Своё только не видят, но именно так и надо: видеть чужое, чтобы понадёжнее спрятать от себя своё. Вот они друг про друга и правы. Всё дело в том, что стремление выглядеть – круто или хотя бы не лохом – чисто лоховское. Айфон, чтобы было круто, однозначное лоховство. Попытка же встать в активную оборону с позиции якобы благоразумия, то есть попытка сделать хорошую мину, – это то же самое стремление выглядеть и подать себя самому себе в виде нелоха. Распознать всё дело немудрено. Лох с айфоном – лох, потому что таким образом пытается выглядеть круто. Лох без айфона – лох, потому что его болезненно задевает, что у других он есть.

В процессе всех этих ударов, контрударов и их активного парирования лох сам рассчитывает нужное количество баллов и сам же их себе начисляет (или списывает). При этом он активно задействует интерпретации – разумеется, максимально благосклонные к себе любимому. Скажем, взять того же лоха с айфоном. Кто-то ему откровенно позавидовал – лох радуется. Кому-то пофиг – лох заключит, что тот просто желает не подавать вида, что завидует. Кто-то высказался неодобрительно: дескать, купил втридорога распиаренное говно для быдла – это он просто злится от зависти. Кто-то ещё купил айфон – лох горделиво констатирует: «Я был первый». Кто-то купил прежде него – у него более старая модель, а это отстой.

Это происходит во всех сферах. Взять отдых. Ездить в Египет – лоховство, несолидно. Потому в рамках соревнований по понтам и выпендрёжу, кто кого уделает и переплюнет, лохи могут копить целый год на поездку в место куда-нибудь попрестижнее. В какую-нибудь Европу, а кому по силам – то и вовсе куда-нибудь в Доминиканскую Республику или на Тенерифе. Потом будут рассказывать. Ещё специально привезут коллегам сувениры, чтоб для рассказов был пущий повод. Чтоб те из вежливости расспросили и из вежливости же послушали. Потому что окружающим лохам обыкновенно не особо интересно слушать чужие понты – для них гораздо интереснее и важнее понты свои собственные. И даже более того: внимать чужим понтам скорее нежелательно. Потому что если перед тобой кто-то успешно попонтовался, то он тебя как бы приопустил, указав на то, что ты больше лох, чем он.

В общем, лохи соревнуются друг с другом в «крутости». У них своя особенная лоховская крутость, и они в ней соревнуются. Ни в коем случае не следует путать лоховскую крутость с крутостью настоящей. Потому что совершенно неверно считать, будто разделение на лохов и крутых – это разделение на более крутых и менее крутых. Как неоднократно указывалось на протяжении всей этой книги, различие между лохами и крутыми не количественное, а качественное. Соответственно, крутых можно как-то сравнивать друг с другом. Можно сказать, что достижения одного крутого человека более выдающиеся, чем другого, а следовательно, сам он тоже круче. Но невозможно так же по общей шкале сравнивать количественно крутых с лохами. Потому что у крутых – шкала крутости. Относительно лохов уместно говорить разве что о шкале лоховства. И лоховская крутость, в которой они соревнуются, она гораздо ближе к перевёрнутой шкале этого самого лоховства, хотя, если говорить строго, лохи соревнуются, кто лучше сумеет собезьянничать крутость настоящую. И само это соревнование – заведомо соревнование ущербов. Как у спортсменов бывает Олимпиада, а бывает Паралимпиада – для инвалидов. Вот у лохов примерно такая паралимпиада и происходит. Только в реальной жизни инвалидов меньше, а лохов – больше.

Понятно, что сами лохи эту разницу знать не обязаны. Они могут верить в своё соревнование вполне искренне – что если в нём победить, это покажет, что ты крутой. И даже наоборот, что настоящие крутые – это как раз победители лоховского соревнования и есть. То есть это такая разновидность карго-культа тихоокеанских дикарей, которые верили, что, если тщательно воспроизводить внешние атрибуты действий белых людей, можно получить тот же результат. Во время войны с Японией в 40-х годах XX века американцы устраивали на островах в Тихом океане авиабазы. Прилетали самолёты, привозили разные полезные вещи – например, тушёнку, которой солдаты угощали и местных дикарей. Потом война закончилась, самолёты с тушёнкой прилетать перестали. Тогда дикари смекнули, что для вызова железных птиц надо повторять все те же самые ритуалы, которые исполняли белые люди. Построили из веток и соломы аэродромы с радиовышками и даже копии самолётов, надели на головы кокосовые наушники и произносили заклинания в деревянные рации.

Дикари на фоне своего «самолёта»

Дикарям их карго-культ ожидаемого результата не дал – железные птицы не прилетели. А вот лохи убеждены, что если они хорошенько в своём лоховском соревновании постараются, воспроизводя атрибуты крутости, то станут крутыми. Расчёт сей, разумеется, неверен. Как мы помним, лоховство – это неизбывная данность, которой лох наделяется от рождения. Если человек родился лохом, именно лохом он свою жизнь и проживёт. Побеждай, не побеждай в лоховском соревновании – лоховство останется при лохе, и крутым он всё равно никогда не станет, так же как детёныш мыши никогда не сможет превратиться в собаку. Успешно выступая в соревновании, лох может только подниматься в лоховской турнирной таблице, может даже перейти в следующую лигу, но эта лига будет лигой всё равно лохов.

Если спортсмен участвует в Паралимпиаде – это значит, что он инвалид. И даже если такой безногий инвалид завоёвывает золотую медаль, ноги у него от этого не отрастают. Так и лох напрасно надеется, что если успешно выступит в лоховской паралимпиаде, это покажет, что он крутой. То, что он в ней участвует, уже показывает, что он лох.

Так что соревнование лохов не выявляет из них крутых. Крутые в этом соревновании банально не участвуют. В результате состязания происходит разве что ранжирование лохов, и тогда появляются их градации: просто лохи, мегалохи и совсем уж галимые лошки. Если кого это соревнование и выявляет, то, так сказать, лучших из худших, как выразился кот кардинала из мультфильма «Пёс в сапогах». Лучший из худших в любом случае уступает худшему из лучших, а в случае крутых и лохов расстояние между ними составляет пропасть.

Отберите лучших из худших!

В СССР одно время делали попытки побороть в местах лишения свободы феномен опущенных, чтобы как-то облегчить жизнь этих последних – избавить их от унижений и издевательств, которым их подвергали сокамерники. Пробовали собирать петухов из разных мест и сажать отдельно. И знаете что вышло? Такие петухи моментально воспроизвели у себя стандартную тюремную иерархию и у них сразу появились свои собственные опущенные. То есть петухи из петухов.

Тут что мы видим? Что петухи стали подражать тюремным паханам, воспроизводя их повадки. Устроили между собой соревнование – у кого это лучше получится? Очень знакомая картина. Ну точь-в-точь наши лохи. И что же можно в первую очередь сказать о победителе этого петушиного соревнования? Что он петух. И уж понятное дело, такой главпетух на вершине петушиной иерархии вовсе не становился настоящим паханом, а так и оставался петухом, каким был до этого.

Вот у лохов примерно то же самое. Не участвовать в этих петушиных игрищах лох не может. У него просто нет выбора – участвовать или нет? Он в них участвует автоматически, по факту принадлежности к лохам, независимо от того, что сам об этом думает. Фигурально выражаясь, если ты не играешь в эту игру, это ещё не значит, что она не играет тобой.

Лоху важно убеждать себя в том, что он вовсе не лох, постоянно пряча от себя своё лоховство. А проиграть в соревновании лохов – это как раз лоховство. Причём отказаться тоже нельзя – это автоматически засчитывается как техническое поражение ввиду неявки: капитуляция, сдался. Приходится играть и стараться, чтоб не остаться петухом из петухов.

С другой стороны, само участие в лохоборье засвидетельствует лоховство. Если лох это понимает, то тут уж которого лоховства он больше боится, то и перевесит – играть или не играть. Однако если мы приглядимся повнимательнее, то сразу увидим, что второй вариант – это вовсе не отказ от игры, а лишь особая тактика в неё играть! Дескать, эти лохи играют в свою игру, набирают свои дурацкие баллы, а сами не понимают, что это – позорное лоховство. Ну и пусть играют, а я не буду, потому что я понимаю суть и этим выгодно отличаюсь от всех этих лошков, и за это сразу получаю тысячу миллионов баллов, хо-хо-хо-хо!

В общем, как и говорилось выше, каждый лох в лохоборье так или иначе участвует. И жизнь лохов в значительной мере, а нередко и полностью, этому соревнованию подчинена. Всё это членомерство для них чрезвычайно важно и является одной из главных мотиваций. Крутые же в лохоборье не участвуют. Их не уязвляет то, что уязвляет лохов. Мотивация у крутых – их цели. У лохов тоже бывают цели, но они зачастую привязаны как раз к членомерству. Крутым же до членомерства нет никакого дела. И в этом главное отличие. Крутой не пытается изобразить крутость, не создаёт себе ширмообраз. Для лоха же это – важнейшее дело. Отдельно следует отметить, что вся эта лошиная «крутость» составляется сугубо из вещей дешёвых, пусть даже из самых дорогих из них.