Казак в океане Волошин Юрий
– Ты не хотел бы немного отвлечься от забот, милый?
Лука опешил от такого откровенного предложения и ничего не смог придумать, кроме как согласно кивнуть.
Забравшись в дальний угол участка, где еще стояли нетронутыми густые заросли, а людские голоса почти не долетали, они жарко обнялись и в страстных объятиях окунулись в бурные ласки, наслаждаясь близостью, которой у них давно не было.
– Ты, Люк, по всему видно, сильно скучал по мне, моему телу, верно ведь?
– Еще бы, милая Катрин! Ты столько времени была в дурном настроении, что было не до этого. Зато теперь мы полностью принадлежим друг другу. Ты довольна, моя смуглянка?
– Конечно, Люк! Я ведь так тебя люблю! Мне хочется побыстрее ощутить себя хозяйкой всего этого, но главное у меня уже есть. Это ты, Люк.
Лука был в восторге. Он неутомимо ласкал жену, а та лишь стонала от наслаждения, царапала его в экстазе, шептала ласковые слова, вылетавшие из ее рта непроизвольно. Это было не похоже на нее, но так было, и потом она никогда не могла вспомнить эти слова, тем более повторить.
Они словно впервые познали друг друга. Их ласки были безудержными, бурными, неистовыми, пока оба в изнеможении не оторвались друг от друга, устремив в голубое небо счастливые взоры.
Лука отправил судно на юг, к материку, надеясь в испанских колониях подешевле закупить скот, инструменты, инвентарь и семена. Необходимы были и материалы для строительства.
– Прошу быть очень осторожными, – напутствовал он капитана Дюпре. – Торгуйся яростно и постарайся не задерживаться.
– Как насчет новых матросов, хозяин? Я могу их набирать?
– Конечно, Дюпрэ! Люди нам необходимы. Бери сколько надо. И оружия побольше старайся закупить. Сам знаешь, время тревожное и неспокойное.
Судно ушло, а Лука продолжал строительство.
Вожди и старейшины без особых торгов уступили Луке еще столько же земли, что и в первый раз. Даже давали людей для работ.
А Лука собрался в путь, желая познакомиться с соседями и наладить отношения с ними с выгодой для себя. Он часто жалел, что Назар не пожелал присоединиться к нему, постоянно ощущал отсутствие друга, но должен был мириться с этим. Их дороги разошлись.
Лука с Коленом и двумя неграми-матросами отправились на юг на большой шлюпке. Катрин умоляла не задерживаться, долго стояла на берегу, пока парус шлюпки не скрылся за мысом.
Перед закатом подошли к шаткому причалу. Дальше по склону стояли дома поселенцев с возделанными полями, огородами и редкими животными, пасшимися на холме.
Их встретили почти все поселенцы. Они пришли на берег, чуть завидев приближавшееся суденышко. И теперь окружили гостей, разглядывая их с детским любопытством. Было видно, что такое событие здесь было редким.
– Я Баконье, месье. Здешний староста, – протянул руку кряжистый мужчина в старом кафтане. – Можете звать просто Рубер. Мы тут уже третий год, но до сих пор никак не встанем на ноги. С чем пришли к нам?
Лука отрекомендовался и ответил:
– Мы с севера. Месяц с небольшим как прибыли с Сент-Киттса. Хотим обосноваться здесь. Землю уже купили у индейцев и заняты расчисткой.
– Если не возражаете, месье, давайте пройдем в дом. Скоро стемнеет. Прошу вас.
Они зашли в новый дом господина Баконье. Жена его встретила их улыбкой, тут же пригласила к столу. По тому, что на нем стояло, Лука понял, что дела поселенцев и в самом деле не блестящи.
– Чем вы можете помочь нам в нашем житье? – опорожнив кружку вина, тут же спросил хозяин дома. – Мы испытываем нужду абсолютно во всем. Из Франции к нам никто не заглядывает, а одним пока очень трудно.
– Вряд ли я смогу вам помочь в ближайшее время, господин Баконье, – ответил Лука. – Но в дальнейшем мы смогли бы договориться. У меня есть суда, и я намерен организовать транспорт грузов и товаров на приемлемых условиях.
– А если в кредит, месье Люк? Это было бы большим подспорьем для нас.
– Мне пока трудно на это ответить, месье, не уверен… После ознакомления с островом это можно решить положительно.
– Был бы вам признателен за помощь, месье Люк.
– Через месяц я ожидаю возвращения судна с грузами и скотом, – заметил Лука значительно. – Тогда посмотрим, что можно выделить для продажи вам. Мы и сами в затруднительном положении. Слишком много забот по участку. Людей мало.
– Как у вас дела с карибами, месье? – поинтересовался Рубер.
– С ними все обстоит отлично, господин Баконье. Мы живем мирно, дружно, и никаких трений у нас не происходит.
– Мы, к сожалению, тем же похвастать не можем. Вначале все было хорошо. Потом нашим поселенцам захотелось большего – и пошло-поехало. Уже намечается склока, а там и до войны недалеко. Люди у нас неспокойные, и всего можно от них ожидать.
– У себя я постараюсь не допустить такого, месье Рубер, – Лука испытующе посмотрел на хозяина, но тот был замкнут и не показывал своих мыслей. – Уверен, что с местными племенами необходимо мирно уживаться, торговать и не доводить до войны.
– Трудное это дело, – вздохнул хозяин. – Я и так только тем и занимаюсь, что уговариваю своих поселенцев избегать вражды с карибами. И оружия у нас маловато. Компания из метрополии ничего не делает для нас, хотя договоренность такая имеется.
– Что это за компания, месье?
– «Компани дез иль д'Америк», месье Люк. Мы даже не знаем ничего о том, что в мире происходит. Ходят различные слухи, но что соответствует истине – трудно сказать. Мы иногда посещаем соседний поселок и там узнаем немного о жизни.
– Далеко этот поселок? – заинтересовался Лука.
– При хорошем ветре вы на шлюпке засветло сможете до него дойти. А при таком ветре, как сейчас, и полутора дней не хватит.
– Тот поселок будет побольше вашего? – продолжал выспрашивать Лука.
– Да! – воскликнул Рубер. – Раза в два или даже три! Это настоящий городок! Туда и корабли раз или два в год приходят. Вам обязательно надо там побывать, месье Люк. Там даже есть что-то вроде мэрии. И мэром там месье Бужардон. Весьма солидный и авторитетный господин. Передавайте ему привет от меня, и прошу напомнить, что и на нас следует обращать внимание.
Пробыв в поселении еще день и обговорив будущие отношения, Лука ушел на юг. Там он рассчитывал более обстоятельно договориться о сотрудничестве с поселенцами. Да и выгоднее было бы вести дела с теми, у кого хозяйство дает нужные товары.
И поскольку ветер был не очень благоприятным, шлюпка вышла в море вечером с тем, чтобы днем прибыть в городок.
Городок был спрятан в глубокой бухте с отличной стоянкой для судов. И господин Бужардон оказался именно таким, как его охарактеризовал Рубер.
Лука посетил его дом, получив радушное приглашение хозяина. Они долго беседовали и договорились, что будут поддерживать постоянные отношения.
– Очень рад, месье Люк, что на острове будет проживать такой предприимчивый и серьезный поселенец. Жаль, что вы поселились слишком далеко. Но у вас есть суда, и это не расстояние для вас. Надеюсь, что тем самым вы поможете всем в освоении прекрасных плодородных земель.
– Я думаю наладить торговые дела с поселениями, господин мэр. Надеюсь, вы поддержите меня в этом начинании.
– Не сомневайтесь в этом, месье Люк! Мы здесь должны постоянно помогать друг другу. Иначе как нам выжить на этом острове, где карибы так кровожадны и жестоко непримиримы?
Лука задержался в городишке на пару дней. Удалось предварительно договориться о перевозке грузов, о поставках самых необходимых товаров и материалов. В общем Лука был доволен путешествием.
Он спешил вернуться, но ветер был неблагоприятным. Приходилось ожидать.
Это ожидание продлилось целых четыре дня. Он уже осмотрел все окрестности городка, узнал все новости и обычаи островитян, познакомился со многими деловыми людьми и теперь с радостью отчалил от гостеприимного причала.
Дома все было в порядке. И Катрин, и Колен, помощник Луки, с делами не тянули. Дома были почти готовы, но приходилось строить новые для других поселенцев, которых ожидали с капитаном Дюпрэ. Уже росли первые посадки, но с продовольствием было пока плохо. Хорошо, что благодаря хорошим подаркам и дипломатии умницы Катрин карибы помогали поселенцам маисом, маниоком и мелкой дичиной, которую добывали для себя и теперь делились с новыми друзьями.
– Что-то задерживается наше судно, – уже не в первый раз сетовал Лука.
– Еще нет причин для беспокойства, Люк, – успокаивала его Катрин. – Сам ведь говорил, что месяца вряд ли хватит для этого путешествия.
Лишь почти три недели спустя корабль пришел. Все поселенцы высыпали на берег встречать прибывших.
Еще издали капитан Дюпрэ закричал в рупор:
– Господин Люк! Принимайте побыстрей скотину! Заголодала она тут у нас!
Глава 9
Новое поселение разрасталось. Появились лошади, коровы, овцы и три козы. Кроме того, капитан Дюпрэ привез трех ослов и двух собак. Доставил он и множество необходимых материалов, как, например, гвозди, скобы, болты и просто железо в полосах и брусках, много инструмента, мачете, топоры, долота, стамески, пилы, сверла и довольно всего остального.
– Капитан, ты просто молодец! – радовался Лука, разглядывая это богатство. – Можно приступать к полноценным работам. Поздравляю! А почему так долго?
– Хозяин, испанцы еще не привыкли к нормальным отношениям с Францией. Только что пришло известие о мире после этой тридцатилетней войны. Замирились, но она шла так долго, что люди отвыкли от спокойной жизни. Все рады и тому, что хотя бы в рабство не попали. А могло ж так случиться.
– Спасибо, капитан! И за негров спасибо, хоть их и мало. И за четверых новых поселенцев, которых ты выкупил. Ты отлично справился с заданием и заслужил награду, Дюпрэ!
– Рад слышать, хозяин. Готов и дальше служить вам.
– Пора, капитан, обзавестись семьей. Тебе ведь уже за сорок, и совсем негоже быть в одиночестве. Ищи себе спутницу жизни, капитан. – И Лука довольно хохотнул.
– А что слышно о Галуа Поклене, хозяин? Он ведь должен знать, где нас искать. Или вы оставили его с малым судном на прежнем месте, у Сент-Киттса?
– Именно, капитан. Пусть пока работает там. Через несколько месяцев мы в те места отправимся по делам. Посмотрим, как пойдут дела здесь. Не исключено, что придется свертывать там наше дело. Но это в будущем.
Через пару месяцев поселенцы собрали первый урожай продовольствия. Его едва могло хватить до следующего. И так последние недели питались впроголодь.
– Ничего, друзья, – уверял Лука, – теперь у нас достаточно земли под посевы. А будет еще больше. С продовольствием задачу, можно сказать, решили. Надо думать о развитии. Нет умельцев. Их надо найти.
Он мечтал о кузне, как на Гваделупе, хотелось строить рыболовное судно. Плавать с торговыми делами в разные места, по всем островам и побережью материка. Но всего этого никак нельзя было совершить сразу. И еще нельзя упускать воспитание детей. А они росли быстро, уже начинали говорить, и это забавляло отца.
– Катрин, мы с тобой скоро отправимся в дорогу на юг, – заявил Лука однажды вечером, ложась спать.
– И я еду? – воскликнула женщина, и в глазах ее мелькнул радостный огонек.
– А почему нет, Катрин? Тебе необходимо познакомиться с местным обществом. Не век же тебе сидеть в этой глуши? Надо и развлекаться. Мы все много работаем и заслужили это небольшое развлечение.
– Я с удовольствием принимаю твое приглашение, – улыбнулась она и вдруг помрачнела лицом.
– Что такое? – спросил Лука озабоченно.
– У меня все старое, изношенное, Люк! Мне стыдно будет показаться на людях. Это меня и беспокоит, и раздражает.
– Я тебя не узнаю, Катрин! Ты стала настоящей француженкой! С теми же замашками и условностями! Поздравляю!
– Ты сам этого хотел, Люк, – смутилась она.
– А ты вспомни, как сопротивлялась этому. Сколько месяцев носила одну и ту же одежду, когда жила среди своих соплеменников! Ха-ха! Прелестно! Ничего, приедем в главный поселок, и там тебе все сошьют. Надеюсь, там есть приличные портнихи, а средств у нас достаточно для этого.
– Ты не сердишься на меня, милый? – И она прильнула к его губам своими требовательными и жаждущими устами.
Две недели спустя они погрузились на судно. Теперь оно называлось «Катрин». Второе носило название «Тиэра». Лоранс-Тиэра сумела разбить бутылку вина о его борт, хотя и не понимала всей торжественности момента.
– Люк, ты обделил сына, – заметила Катрин. – Его имени не носит ни один твой корабль. Это несправедливо, милый!
– У него все еще впереди, Катрин! Он свое получит сполна, будь уверена. Но ведь ты принесла мне счастье, и какими же еще именами называть суда, как не женскими?
Катрин благодарно прислонила голову к его плечу, заглянула в его довольные глаза с тихой улыбкой счастливой женщины.
Первую остановку «Катрин» сделала в поселке Рубера Баконье. Он был так удивлен и обрадован, что не находил слов благодарности.
– Господи, пресвятая Дева Мария! – суетился он. – Мы никогда не думали, что какой-нибудь корабль завернет в нашу тихую бухту! Прошу вас, господин Люк!
Два дня шли торги. Лука с интересом отметил прибавление домов в этом маленьком поселке, и хоть денег у поселенцев было мало, не возражал против рассрочки платежей.
– Дай Бог вам, сударь, благополучия, здоровья и счастья семейного! – провожали его женщины, особенно радующиеся покупкам. – А супруга ваша просто обворожительна, сударь. Она в большом поселке всех мужчин с ума сведет, хи-хи! Присматривайте за нею, месье Люк.
Тот ухмылялся, довольный, обещал не забывать их и высказывал надежду, что их отношения останутся дружескими и обоюдно выгодными.
И большой поселок понемногу разрастался. Новые дома белели в облаках зелени, приятно радуя глаз свежестью и опрятностью.
Месье Бужардон сам вышел к пристани и был приятно удивлен появлению в городке старого знакомого.
– Рад, очень рад, месье Люк! – мэр радушно протягивал обе руки для пожатия. – Надеюсь, это ваша супруга? – И любопытные уставились на Катрин. – Совершенно прелестная, невероятно очаровательная дама.
Он галантно представился, поцеловал руку и предложил свою для следования в его гостеприимный дом.
Целый вечер они просидели в дома Бужардона в шумной и многочисленной компании местных влиятельных людей. Катрин была недовольна всем этим, как и тем, что была все еще в старом платье, но приходилось терпеть это общество довольно развязных людей, с бесцеремонностью поглядывающих в ее сторону.
Они поселились в номере недавно построенной гостиницы. Ничем не блеща, она все же давала возможность уединиться и отдохнуть. А было от чего.
Лука все дни проводил в деловых беседах и встречах, договаривался о поставках, обсуждал вопросы атлантического плавания, что сильно привлекало его. Торговля с метрополией сулила большие выгоды, и об этом стоило подумать.
Катрин в обществе местных дам-модниц была занята обновлением туалетов. Это было приятное и в то же время волнующее времяпрепровождение. Она принимала уже как должное оказываемое ей внимание, не сердилась, не злилась, но в остальном была непреклонна и строга.
По городу пошли слухи, что она испанка благородных кровей, потому так гордо и независимо держится и говорит со странным акцентом. Да и ее муж вызывал большой интерес поселенцев. Откуда он, что тут делает? Хотя на второй вопрос ответить было легче. Он был торговцем, плантатором, немного авантюристом и вообще персоной весьма интересной и загадочной.
Так решило общество, и теперь отмыться от этого было непросто. Однако у Луки все это не вызывало протеста. Он с любопытством поглядывал на местных красавиц, отвечал на их улыбки и комплименты, раздавал свои, но ни с кем не хотел сближаться, что еще больше возбуждало интерес к нему у дам.
Катрин нервничала больше обычного. Она не могла не заметить его интерес к женской половине общества. И хотя он не давал повода для ревности, но и не убеждал жену в противном.
– Люк, тебе не кажется, что ты слишком вольно себя держишь с дамами? – не утерпела как-то Катрин.
– Что ж тут такого, милая Катрин? Женщины всегда были для меня интересны.
Лука не стал вилять. Он слишком уважал Катрин и предпочитал вести себя с нею откровенно и честно. Она это понимала, но ревность делала свое черное дело, отравляла ей жизнь, настроение портилось, и Луке приходилось долго успокаивать ее, утешать и подсмеиваться над нею.
Три недели пролетели незаметно. Пора было уезжать. Катрин покидала городок с двояким чувством радости и печали. И разобраться в этих чувствах не могла. Была грустна, задумчива, не отвечала на вопросы Луки, не одаривала его мягкими улыбками.
– И все же я считаю, что мы провели время и с пользой, и в свое удовольствие, моя Катрин, – заключил Лука, когда берег почти скрылся у горизонта.
Катрин согласно кивнула. Потом вдруг спросила:
– Ты и дальше намерен посещать это селение, Люк?
– Конечно, дорогая моя! Я заключил много деловых договоров, которые надо выполнять, а для этого придется довольно часто наведываться сюда. И ты будешь всегда рядом. Тебе понравилось там? – кивнул он в сторону берега.
– И да и нет, Люк. Но время покажет, чему я отдам предпочтение. Ты ведь не завтра вернешься в этот городок?
– Ты меня беспокоишь, Катрин. Что-то у тебя на уме, что тревожит или беспокоит тебя. Может, поведаешь об этом?
– Я и сама не разобралась, что случилось, Люк. Но у меня двойственное отношение к тому, что я увидела в этом городе. Я и рада и недовольна. И сама не пойму, что я хочу. И хочу ли вообще?
– Не думай об этом – и все пройдет. По приезде займись детьми. Они тебя отвлекут от дум, и ты все плохое забудешь.
А дома их ждали неприятные известия.
– Французы согнали индейцев с их мест, и теперь началась война, – доложил Савко, примчавшись к Луке, едва завидев его судно.
– У нас? Или где-то в другом месте?
– У нас спокойно, хотя карибы волнуются. Вблизи озера Антуан произошли стычки. Есть убитые и раненые. Это тревожно и неприятно.
– Ты прав. Хорошо бы повидать здешних вождей и разузнать подробности.
– Хорошо бы, Лука. Иди с Катрин и поговори с ними, прощупай их настроение. Что они могут предпринять против нас?
– Мы ведь живем дружно и мирно, помогаем друг другу. Вряд ли они задумывают что-то против нас. Но ты прав, Савко. Пойдем сегодня же к вечеру.
Лука с Катрин и Жаном пошли в индейскую деревню с двуколкой, запряженной ослом, в которой везли подарки и товары для обмена.
Нормальной дороги еще не было, и ослик петлял среди деревьев, следуя изгибам узкой тропы.
Вожди встретили их внешне приветливо, но с некоторым напряжением, хотя и скрываемым.
Катрин долго расспрашивала вождей, те сосредоточенно покуривали трубки, коротко отвечали, а Лука терпеливо ждал конца разговора.
– Они сильно обеспокоены, Люк, – говорила Катрин на обратном пути. – Возмущены попытками французов вытеснить их соседей с лучших земель. Настроены довольно воинственно.
– Каково их отношение к нам, Катрин?
– Сам видел. Настороженное. Их можно понять. Мы для них такие же белые, как и остальные французы. Правда, они полагают, что мы будем придерживаться нейтралитета. И я заверила их, что они и дальше могут рассчитывать на нашу помощь или содействие.
– Стоило ли так обещать, Катрин? Мы уже обожглись однажды. Мне не хотелось бы снова вляпаться в эти междоусобицы. Единственное, что можно обещать, – это защиту тем, кто не может отстаивать себя. Я имею в виду женщин и детей.
Катрин задумалась, потом ответила с сожалением:
– Наверное, ты прав, Люк. Этого будет достаточно для них, и не поставит нас в положение врагов. Ведь нам здесь жить и жить. Я поговорю с ними и разъясню наше положение и отношение к их проблемам. Думаю, они нас поймут.
А война вспыхивала то в одном месте, то в другом. Отчаянное сопротивление карибов подавлялось жестоко и безжалостно. Многие сотни индейцев уже покинули этот мир. И французы несли потери, что служило поводом для новых и новых схваток и резни.
Больше года карибы сопротивлялись натиску французов. Жадность до чужой земли гнала поселенцев в бой. И превосходство индейцев в численности не приносило им успеха. Мушкеты и пушки делали свое черное дело отлично.
Наконец война добралась и до соседей наших поселенцев.
– Французы захватывают земли наших друзей, – говорил Жан, прибежав из деревни карибов. – Отряд французов окружил их. Слышите пальбу? Карибы держатся, но долго это не продлится.
– Печальные вести, – промолвил Лука задумчиво. – И помочь им нельзя ничем.
– Мне страшно подумать, что сделают захватчики с карибами! – сетовала Катрин. – Хорошо бы отвести из деревни беззащитных людей в тихое место. Пусть уж воины сражаются одни.
– Хорошо бы, Катрин, но ведь это достаточно опасно, – ответил Лука.
– Но там могут погибнуть дети! Жан, ты сможешь пробраться в деревню и посоветовать воинам отправить женщин и детей к нам? Это спасет хотя бы какое-то число карибов. Я их знаю! Они не успокоятся и будут сражаться до последнего! Беги, Жан!
Лука вздохнул, представляя, что может случиться после этого. Жан вернулся уже ночью.
– Они отбились, Катуари! Французы отступили! Они победили!
– Они не могут победить, Жан, – печально ответила Катрин. – Французы придут снова с куда большими силами. И это произойдет скоро.
– Еще я узнал, что карибы договорились с соседями. Они объединятся и будут бить французов до полного их уничтожения!
– Я не возражаю, Жан, но это невозможно и немыслимо. Силы явно неравны.
– Карибы уверены в победе, Катуари!
Катрин кисло улыбнулась и уже отпустила Жана, но потом остановила, спросив:
– Ты передал им наше предложение?
– Да, Катуари! Они благодарят тебя и хозяина, но думают, что этого не понадобится. Они сильно радуются победе.
– Убитых много?
Жан помрачнел, опустил голову и ответил тихо:
– Одиннадцать человек, Катуари.
– А сколько потеряли французы?
– Говорят, что троих, но я не могу утверждать.
– Видишь, Жан? И они еще ликуют, празднуют победу. Так карибы долго не продержатся. Их просто всех перебьют. Не останется мужчин, способных вести войну.
Мальчишка ушел в трудных раздумьях.
Катрин долго обдумывала разговор с Жаном. Ей было муторно, но в любом случае она мало что могла предпринять. Смерть уже расправила свои крылья и над этим гордым и отважным народом. Их конец близок!
И действительно, не прошло и месяца, как большой отряд французов снова появился в этих местах. Они теперь привезли на мулах легкую артиллерию и методично стали обстреливать деревни и укрепления карибов.
Стычки случались почти каждый день. Кровь лилась обильно, сдабривая и без того красноватую почву своими потоками.
Несколько женщин прибежали в усадьбу, прося защиты и крова. Катрин немедленно распорядилась построить для них хижины, где те и пережидали ужас войны.
Савко тоже принял несколько беженцев, тем более что у его жены-индианки было много родственников в деревне.
А война шла с переменным успехом. Карибы уже имели несколько десятков трофейных мушкетов и пистолетов. Их объединенные силы делали отчаянные вылазки, громили тылы французов, но общая картина складывалась не в их пользу.
Вскоре французы захватили ближайшую деревню. Женщины разбежались по лесу, их ловили и приканчивали или отправляли на свои плантации. Воины отступили на север, где бои продолжались.
В усадьбе уже скопилось около сотни женщин и детей; старики не пошли с ними, предпочтя смерть в сражении плену или рабскому существованию.
Савко прискакал на лошади в усадьбу. Он был сильно озабочен.
– Жена требует моего вмешательства, нужно спасти ее брата, – говорил Савко. – Что посоветуешь, Лука?
– Что тут советовать? Ничего утешительного не вижу. Для этого ведь надо хотя бы пробраться к побережью, а это верст с десяток будет. Можно и под подозрение попасть. И так на нас поглядывают косо. К тебе наверняка приходили французы с претензиями.
– Были, конечно. Я им объяснил, что моя жена карибка, и я дал приют родственникам. Мне пришлось доказывать, что эти индейцы согласились стать моими рабами. Представляешь мое положение? Хуже некуда! И никто из моих людей не вступил в отряды французов. Могут быть осложнения, а я их никак не хотел бы. Можно я хотя бы возьму твоего Жана? Он может помочь мне в поисках.
– Савко, а что же, ты меня уже и за казака не держишь?! Обижаешь, товарищ! Ты ведь мне всегда помогал, даже когда я и не ждал совсем этого. Разве я могу иначе поступить? Едем. Ката поймет и одобрит. Хороших лошадей я дам.
Лука и Савко с Жаном выехали на рассвете. Тропа вела на северо-восток, слегка поднимаясь на холмы, покрытые густым лесом. Местами заметны были явные следы совсем недавних схваток.
Проехав часа два, услышали отдаленные выстрелы из легких пушек. Потом можно стало различить и мушкетную трескотню.
Въехали в расположение французского лазарета. Женщины суетились вокруг раненых. Их было человек двадцать. В воздухе роились мухи, стоны перемежались с матерщиной и проклятьями. Два лекаря в кровавых халатах больше походили на мясников с кровавыми руками и ужасными инструментами.
Лука поговорил с несколькими ранеными.
– Карибов прижали к берегу моря, – говорил он друзьям. – Они пока удерживают большую скалу у самого берега, но их обложили, и судьба их решена. Долго карибы не продержатся.
– Карибы в плен не сдаются, господин, – бойко ответил Жан.
– В любой войне сдаются, парень. И карибы – люди, с их страхами и надеждами.
Им указали дорогу к побережью. Лишь через час удалось добраться до места расположения французов. Три сотни поселенцев и солдат обстреливали скалу, где засели карибы. Лука спросил у одного поселенца:
– Сколько индейцев засело там, – и кивнул в сторону скалы.
– Кто его знает, думаю, что сотни две еще есть. К вечеру мы их захватим.
Лука посмотрел на скалу. Она возвышалась над местностью коричневой громадой в зеленых клубах. Изредка легкий дымок вырывался из расщелин. Это защитники отстреливались последними зарядами.
У самого подножия утеса цепь французов залегла среди кустарника и камней и методично, не спеша, посылала пули в защитников. Гулкие выстрелы пушек иногда перекрывали общий треск выстрелов и крики людей. Французы очень медленно продвигались вперед, перебегали от камня к камню, прятались, выжидали.
Лука посмотрел на Жана. Тот жадно взирал на эту картину, на то, как разыгрывается последний акт трагедии его народа. Какие мысли теснились в голове парня? Какие чувства он испытывал? Этого никто не узнает.
Они слезли с лошадей. Присели на камень, разогретый солнцем. Перекусили в молчании. Савко все убеждал себя и друзей, что они сделали все, что могли. Как можно отыскать брата жены, если никто их не пропустит на скалу. Да и жив ли он?
– Лука, поехали обогнем скалу с востока. Поглядим, что там происходит.
Тот согласно кивнул.
Полтора часа спустя они подъехали к почти отвесному склону утеса. Он был усеян острыми торчащими выступами, перевитыми лианами и заросшими кустарником и жесткой травой. Прекрасное место для ящериц и пауков.
Их окликнули, французский пикет и четверо поселенцев с мушкетами вышли навстречу всадникам.
– Как там дела, приятели? – спросил один поселенец.
– Тянутся так себе, – ответил неопределенно Лука. – Никто не хочет рисковать жизнью в последние часы войны. Но до темноты все рассчитывают покончить с бойней.
– А у нас тихо. Залезть на утес здесь не удастся. Индейцы это знают и не охраняют, хотя попытаться взобраться можно было бы.
– И без этого скоро все закончится, – неохотно ответил Лука. – А достать пулей отсюда можно?
– Пробовали, приятель, да толку нет. Далеко. Вот сидим здесь и отдыхаем. Надоело все это! Скорей бы домой. Дела ждут.
– Это точно, – согласился Лука.
В это время сильная пальба донеслась с другой стороны утеса. Французы переглянулись, усмехнулись, сбив шляпы на затылок. Один молвил:
– Что-то затевается. Видать, нашим надоело сидеть без дела. Подойдем поближе, там есть где устроиться.
Лука и Савко с Жаном спешились, пустили стреноженных лошадей на траву и последовали за поселенцами. Те привели их к возвышенности, куда они забрались по уступам. В вышине хорошо было видно, как индейцы передвигаются, их головы маячили среди почти голых камней утеса. А внизу рокотал прибой. Солнце клонилось к горизонту. Было еще жарко, но ветер с моря хорошо обвевал эту площадку.
Мушкетная стрельба все нарастала, пушки стреляли теперь чаще. Их ядра выскакивали из жерл, ударялись о камни, поднимали облака пыли и осколков. А грохот разрывов прокатывался по склонам утеса, затихая постепенно в зеленых зарослях.
– Точно, нашим надоело бездельничать! – воскликнул поселенец. – Хотел бы и я проскочить на вершину, глянуть, как эти краснокожие бестии будут просить пощады.
– Сиди уж лучше здесь, Поль, – обернулся его товарищ. – Здесь тебя не подстрелят, а там сколько наших получат оперенную смерть в грудь.
– Бернар дело говорит, Поль. Сиди и не рыпайся.
С утеса все реже и реже доносились выстрелы карибских мушкетов. Наконец они смолкли вовсе. Поль заметил:
– Все! Порох сожгли весь. Видимо, и стрел больше нет. Это конец!
Вдруг один из поселенцев, прикрыв глаза ладонью, указал вверх и сказал:
– Глядите, толпа индейцев собралась на самом краю утеса! Что они задумали? Вроде запели. Что это?
– Это прощание с жизнью, – проговорил Жан тихо.
Читать бесплатно другие книги:
