Драконья волынь Козинаки Марина

Глава пятая

Белая Усадьба

К концу августа жаркое солнце сменилось тучами и холодным ветром, а сентябрь и вовсе выдался дождливым. Вместо бабочек: крапивниц, траурниц и шоколадниц, – в воздухе закружились опавшие листья. Запахло зверобоем и чаем с брусникой и мятой. Обитатели Заречья не сомневались, что в этот раз отправятся в Белую Усадьбу намного раньше обычного.

Полина с Маргаритой решили вступить в клуб любителей потусторонней литературы: Маргарите особенно хорошо давалась поэзия, а Полина знала кое-кого из французских писателей. К подругам присоединились и Василиса с Анисьей, зато Сева на неопределенный период исчез из списка членов клуба, что не могло не радовать Водяную колдунью. В один из последних сентябрьских дней Илья Пророк в качестве подарка оставил у двери избушки под номером девятнадцать корзину с опятами. Полина и Маргарита отнесли грибы Розалии Павловне, и та научила их делать грибной пирог: девушки не помнили, чтобы он получился очень уж большим, но в тот вечер им поужинали все жители Заречья.

Полина усердно читала книги по коммуникативной магии, но настроение ее портилось, как только она понимала, что всем Воздушным это колдовство дается во много раз легче, чем ей. В одиночку Водяная справлялась гораздо лучше, чем взявшись с кем-то за руки или направляя общие силы на одно и то же магическое действие. От полного разочарования в своих способностях спасала лишь возможность иногда очутиться рядом с голубоглазым Светославом, который украдкой поглядывал в ее сторону и каждый раз приветливо улыбался.

Все, что изучали подопечные Велес, сильно отличалось от коммуникативной Водно-воздушной магии. Полина так до конца и не поняла, что именно делали Василиса с Анисьей. Их практики были связаны с изучением растений и подчинением их человеческой воле. Они заговаривали садовые деревья на богатый урожай, что-то чертили на чернеющих деревенских полях, с которых уже давно собрали рожь, и больше не прилагали особых усилий для поиска редких трав – те сами вылезали из-под жухлых листьев им навстречу.

Маргарита же пребывала в полном восторге от нового наставника. Она наконец-то начала посещать Огненную магию с переполняющим ее вдохновением, а не с кислой миной на лице. Хотя, конечно, было еще рано говорить о том, что Огненные догнали в освоении стихийной магии остальных колдунов.

Как-то раз непогожим субботним утром Полина сидела за столом в своей избушке на курьих ножках и пыталась без помощи рук поднять в воздух чашку с какао. Чашка послушно поднималась и опускалась над остальными столовыми приборами, угрожающе раскачиваясь из стороны в сторону, так что какао чуть не выплескивалось за край. Маргарита завороженно наблюдала. Из-за мелкого противного дождя, бившегося в окно, девушки решили не ходить в столовую и позавтракать дома.

– Рассказать, как поднимать в воздух предметы? – предложила Полина. – Если научишься на мелких вещах, потом можно тренироваться на животных, а после и на себе самой! Хотя это уже настоящее мастерство! Естественно, им владеют только Воздушные.

– У меня вряд ли получится… Мы только начали учиться делать Огненный щит, а до левитации еще далеко, а точнее – никогда, – сказала Маргарита, но в глазах ее мелькнул интерес. – Каждый раз, когда Македонов говорит про то, что вокруг нас появится огненный круг, мне кажется, что меня обманывают.

– Просто попробуй. Мы давно наслышаны от Фадея, как быстро ты все схватываешь.

Маргарита прыснула.

– Ну ладно, что там надо делать? – она отодвинула от себя тарелку с кашей, уставившись на Полинину чашку, которая со стуком приземлилась на стол, расплескав вокруг какао.

– Не знаю, с чего начать. Я не очень понимаю, как это работает. Теоретически все просто. Ты должна сконцентрироваться на том, что хочешь поднять кружку в воздух. Еще нужен зрительный контакт с этим предметом, так что глаза не закрывай. Ты соединяешься со своей стихией, становишься Огнем. Сила стихии и есть ты. Я не знаю, как правильно объяснить, но это что-то вроде невидимой руки, которая будет слушаться твоих приказов. Высший класс левитации – это когда ты можешь поднимать в воздух предметы, но при этом еще и думать о чем-нибудь другом или с кем-то разговаривать, понимаешь?

Маргарита кивнула.

– Тут просто нужно упорство, полная концентрация на действии и отождествление со стихией. Всего этого мне как раз не хватает, эти качества не развиты у потусторонних, как сказала Лиса.

– Что ж, тогда ты делаешь успехи – кружка ведь немного поднимается! Я попробую поднять что-нибудь поменьше, например, – Маргарита поискала глазами предмет, подходящий для опыта, – мой деревянный медальон. Эбонит Павлович говорил, что дерево лучше поддается воздействию.

– Смотри не испепели медальон взглядом, – улыбнулась Полина.

Полчаса пролетели в полном молчании и напряженных тренировках. Полина краем глаза увидела, как зашевелился и приподнялся над поверхностью стола медальон Маргариты.

– У тебя получается! – воскликнула Полина.

Маргарита повторила попытку еще раз, но на этот раз медальон внезапно задымился.

– Ой, горит! – Полина выплеснула на него содержимое своей кружки, и обе девушки расхохотались. – Послушай, давай попробуем вместе.

Полина закрыла глаза. Ее тело исчезло, таинственным светом засияла вода. Вместо плоти возникла призрачная субстанция без формы и очертаний, время закручивалось в ней и шло вспять, унося в какие-то далекие воспоминания.

Все замедлялось, холодело.

Сверкнуло что-то теплое, золотое. В непрерывном танце пульсировала чужая сила, иная, противоположная по всем качествам. Здесь и сейчас начинались и прекращались сотни жизней, рушились и возникали вселенные, обдавая жаром, усиливая и ускоряя все внешние процессы.

Полина знала, что делать. Она протянула руку и дотронулась до Маргаритиной ладони. Тусклое водянистое сияние стало медленно перетекать в руку, рассыпавшуюся искрами. Полина открыла глаза. Взгляд Маргариты был устремлен на медальон, который поднялся уже до уровня их лиц.

– Получается, – внезапно произнесла Маргарита, – что ты можешь колдовать вместе с Огненными, но не можешь с Воздушными?

– Получается, что так.

А затем наступил октябрь. Сильные дожди сменились холодной моросью, а ветер усилился и жалобно завывал на маленьких чердаках в избушках на курьих ножках. Избушки, не оборудованные печками, с каждым днем становились все менее пригодными для жилья – воздух внутри прогревался очень плохо из-за разгуливавших по комнатам сквозняков. И однажды ночью, когда вещи и книги были собраны в сумки, а колдуны спали в своих кроватях, октябрь поглотил Заречье, оно исчезло, и поутру юных воспитанников окружали теплые покои Белой Усадьбы. Ветви деревьев теряли свой богатый наряд, лысея с каждым днем. Зато дорожки парка были устланы прекрасным мягким ковром из разноцветных листьев, которые ветер, наигравшись, опускал на землю. Белая Усадьба приобрела уютный и немного печальный вид. Постаменты колонн и величественных статуй покрылись мхом, садовые вазы наполнились водой до краев. В крошечном бассейне, образованном горячим источником, плавали ржавые листья, похожие на крылья погибших бабочек.

Встреч с наставниками, несмотря на плохую погоду, не отменяли, и тем магам, которые еще не умели защищаться от ненастья при помощи магии, приходилось закутываться в шарфы по самые глаза, хоть это и не всегда спасало от беспощадного ветра.

Октябрь вместе с похолоданием и сыростью принес меланхолию, охватившую большинство колдунов: чем решительнее наступала осень, тем заметнее уменьшались их силы.

Наставники, которым ненастье не доставляло особых неудобств, продолжали усердно втискивать в головы своих воспитанников хоть какие-то знания. Старшие же колдуны, в особенности те, что прошли Посвящение, больше интересовались не знаниями, а таинственными слухами о Русальем круге, который не собирался вот уже больше пятнадцати лет. Всем хотелось поучаствовать в таком грандиозном – а по воспоминаниям знакомых эти соревнования всегда бывали грандиозными! – событии. Поэтому в Белой Усадьбе появлялось все больше колдунов, которые как бы невзначай упражнялись или демонстрировали свои достижения в области магии непосредственно перед глазами наставников, чтобы те при отборе участников не забыли о своих самых одаренных воспитанниках.

Вечерами коридоры просторного особняка пустовали, а за ужином в столовой не было и половины обитателей – многие жили в Росенике и поэтому покидали Белую Усадьбу, как только представлялась возможность.

В один из дней, когда погода немного разгулялась, и даже тусклое солнце выглянуло из-за туч, четыре подруги и их французская спутница брели по реденькой березовой рощице в парке. Желто-красные дорожки разбегались во все стороны, и Полина шла, пиная ногами этот осенний ковер. Иногда она заглядывалась на девушек, идущих на полшага впереди, потому как Стешка, державшая ее под руку, ходила очень степенно и медленно. Черные, словно зимняя ночь, и прямые как стрелы волосы Маргариты, повинуясь порывам ветра, переплетались с белыми кудрями Анисьи. Василисина коса была украшена кленовыми листьями. Полинины же короткие русые косички казались жалкими и невзрачными по сравнению с роскошными гривами подруг, и она пообещала себе больше не отстригать волосы и обязательно отрастить длинную косу.

Встреча с Нестором Ивановичем, предшествующая прогулке, прошла очень весело. Наставник рассказывал о Сиренах, Морянках и Вилах и их связях с магами. Подруги, конечно же, дружно обсуждали Севу, который, к счастью, не мог присутствовать на этой встрече и не мог подтвердить или опровергнуть свое родство с нечистью. Стефани тоже не явилась сопровождать Полину и поэтому все еще не была в курсе предположительного Севиного происхождения.

Специально или нет, но в гостиной Нестора Ивановича Светослав сел на диван рядом с Полиной, от чего она путала слова и не могла произнести ни одной связной фразы. Да и он вел себя странно, словно очень стеснялся ее присутствия. Сердце Полины до сих пор продолжало замирать от воспоминания о таком соседстве.

Это место в лесу облюбовали множество парочек, но сегодня тут было так же пусто, как и в длинных мрачных коридорах Белой Усадьбы. Лишь изредка на пути встречались один-два мага, преимущественно Огненные, которых не пугал холод.

– Я просто убью Фадея, если он еще раз откроет рот в моем присутствии, – заявила Маргарита, продолжая начатый пару минут назад разговор. – Почему он всегда несет чушь? И почему влюблен в меня, а вот, например, не в тебя, Анисья?

Девушки засмеялись, а Маргарита отшвырнула рукой низко свисавшую ветку рябины, с которой тут же посыпался дождь крохотных листочков.

– Кто это в тебя влюблен? – Внезапно их нагнал Слава и весело подмигнул Маргарите, та в ответ лишь фыркнула:

– Фадей, один из наших. Куда ты идешь? Это, кстати, Стефани, вы не знакомы? Стефани, это Слава, он Огненный, старше меня на год.

– Очень приятно, – Слава кивнул. – Мы практиковались там – за флигелем, но уже шли обратно, когда я услышал твой голос. Решил подойти и узнать, что заставило тебя так возмущаться.

– А как тебе ваш новый наставник? – спросила Анисья.

– О, ты о нем тоже наслышана, – он улыбнулся белокурой красавице. – После Маливиничка нам бы любой наставник понравился. Так что неудивительно, что мы сейчас очень заинтересованы во встречах с ним. Кто-то уже рассчитывает стать его неофитом!

– Про неофитов при нас он даже не заикался, – отозвалась со смехом Маргарита. – Наверное, от того, что мы совсем тупые.

– Да вы не хуже нас, я уверен, – сказал Слава и поймал под руку Полину, потому что та споткнулась о камень и чуть не упала. – Ладно, я вам больше не буду мешать, пойду догоню друзей. Пока. Пока, Стефани.

– Удачи, Славик. Пока-пока! – отозвались девушки.

– Ой, смотрите-ка, – шепнула Василиса и указала в сторону озера.

Там среди тонких березовых стволов возвышалась фигура Севы. Он был не один. Видимо, сегодня Митя отправился домой, и Заиграй-Овражкин решил уделить немного внимания прекрасным колдуньям. Его спутницей оказалась высокая и очень красивая девушка с тонкими, словно точеными, чертами лица. Брюки обтягивали стройные ноги, воротник узкого темного жакета был расстегнут. Сверху на ее плечи был наброшен темно-бордовый плащ. Очевидно, она увлекалась инженерией, так как носила множество механических аксессуаров: витиеватый музыкальник на одной руке, на другой – два браслета неизвестного назначения с большими латунными креплениями и красными стеклышками. Еще один небольшой прибор из потемневшего металла был закреплен на ее правом сапоге, а на голове колдуньи красовался тонкий обруч – защита от воздушной магии.

Но Сева глядел на черную гладь пруда, а не на нее – видимо, даже всеми этими занимательными вещицами невозможно было привлечь его внимания.

Полина посмотрела на парочку с полным безразличием, удивившим ее саму. Разве мог Заиграй-Овражкин сравниться с милым и обходительным Светославом? Разве могли эти хищные черные глаза показаться привлекательней огромных голубых глаз Светослава, а кожа, сплошь усыпанная темными веснушками, быть лучше белой кожи Светослава?

– Привет! – крикнула Анисья и замахала рукой.

Девушка, сопровождавшая Севу, резко обернулась. Заиграй-Овражкин ответил Анисье кивком, но потом что-то задержало его взгляд. Полина догадалась, что он смотрел на француженку, и почувствовала страстное желание наступить ей на ногу. Стефани, не отрываясь, тоже глядела на Воздушного мага. Глаза его сощурились, но в них не загорелось озорного огонька, который так привыкла замечать Полина, когда Сева глядел на свою очередную «жертву». Не появилось на его лице и странной недоброй ухмылки. Все было наоборот! Стефани стояла, томно наклонив голову, и кидала на него недвусмысленные взгляды. Сева же на секунду показался Полине совершенно невинным мальчишкой.

«Какая ерунда», – произнесла она про себя.

– Оу, вы Анисья? Анисья Муромец? – внезапно защебетала Севина спутница, и Анисье наконец пришлось заметить, что Сева не один. – Как приятно! Всегда мечтала увидеть вашу семью вживую! Я из Зорника. Прошла Посвящение там, а теперь я… здесь. Говорят, здесь самый лучший наставник по…

– Да-да, очень мило, – вяло ответила Анисья, не дослушав, к какому именно наставнику эта девушка приехала сюда из Зорника. – Приятно познакомиться.

После этого она зашагала вперед по тропинке, что, по мнению Полины, было не очень-то вежливо по отношению к незнакомке. Стешка же отстала, все еще переглядываясь с Заиграй-Овражкиным.

Наконец Анисья и Стефани догнали подруг, оставив Севу наслаждаться обществом стройной ведуньи из Зорника. Обе они выглядели задумчивыми.

– Наверное, ждали, что он предложит кому-нибудь из них руку и сердце, – шепнула Маргарита.

Полина усмехнулась.

– Могу поспорить, что он и не подумает о женитьбе, пока не очарует всех местных колдуний, – отозвалась Полина.

Маргарита вдруг остановилась. Василиса тут же врезалась ей в спину.

Маргарита, замерев, смотрела на Полину, с которой произошло что-то странное. По телу Водяной пробежала волна дрожи, и в следующую секунду она упала бы наземь, если б руки Маргариты не подхватили ее. Как только их тела соприкоснулись, Полина издала душераздирающий крик. Стефани замерла, прикованная к месту удивлением и страхом – она еще ни разу не видела этих приступов.

– Пожалуйста, – пискнула Маргарита, еле справляясь с бьющейся в ее руках Полиной. – Пожалуйста, помогите ее донести. Да не стойте вы! Стефани! Ее нужно показать твоему отцу немедленно!

Стефани спохватилась, повела в воздухе рукой, и из ладони вырвался еле заметный при дневном свете шарик: он стремительно полетел по направлению к зданию Усадьбы. Маргарита продолжала прижимать к себе подругу, а Василиса бессмысленно топталась рядом, не зная, что делать. Полину невозможно было удержать, а тем более поднять на руки – она извивалась, корчилась и царапалась. Вдруг Анисья метнулась куда-то в сторону, но не успела скрыться за деревьями, как оттуда показался Сева. За ним примчалась и его спутница: выражение ее лица поменялось несколько раз, пока она смотрела на корчившуюся Водяную колдунью.

По щекам Маргариты потекли слезы. Сева выхватил из ее рук Полину и что-то шепнул той на ухо: крики перестали быть такими надрывными – лишь тело продолжало дрожать и извиваться. Он направился к главному входу Белой Усадьбы, все девушки последовали за ним. Навстречу уже мчались мсье Монье и Даниил Георгиевич. Севин отец очень кстати оказался здесь по делам именно сегодня.

Очнулась Водяная колдунья лишь на следующий день. Она лежала на диване в комнате Дарьи Сергеевны. Настроение ее сразу же поднялось, когда Густав Вениаминович, следившей за ее состоянием, заявил, что собирается добавить в ее лекарство ползучий пырей. Полина в ту же секунду покатилась со смеху от такого нелепого названия лечебной травы, заработав лишний выговор все за то же «несерьезное отношение к целительству». Разозлившийся Жаба поставил ее перед фактом, что некий молодой человек приходил справиться о ее здоровье, но наотрез отказался говорить, кто это был, что не помешало Полине с нежностью вспомнить о Светославе.

Глава шестая

Общая тайна

Полина от нечего делать прогуливалась по длинному коридору, имеющему бесчисленное множество поворотов и дверей. Что скрывалось за этими дверями, она не знала. Вообще-то это было то самое крыло на третьем этаже, где располагались личные комнаты большинства наставников, однако число таинственных дверей явно превышало количество наставников. Полина то поглядывала на разномастные дверные ручки, то поворачивалась к большим окнам и наблюдала за тем, что творилось на улице. В коридоре стояла тишина, и только проходя мимо очередной двери, за которой, возможно, еще не знакомый ей наставник рассказывал что-то старшим колдунам, прошедшим Посвящение, Полина слышала неразборчивый гул голосов. Девушка продолжала двигаться вперед, ожидая, когда же освободятся ее подруги или хотя бы Забава с Марьей. На случайную встречу со Светославом рассчитывать не стоило – Воздушные сейчас были заняты с Дарьей Сергеевной. И только Полина бродила без дела, потому что ей рекомендовали целую неделю воздерживаться от магических практик, чтобы восстановить силы.

– Давай расскажем твоей сестре?

– С ума сошел? Завтра же вся Белая Усадьба об этом узнает!

«Будете так громко шептаться, Белая Усадьба все узнает сегодня», – подумала Полина, проходя мимо больших квадратных окон, за которыми тоскливо темнели голые ветки вишни. За одним из поворотов коридора Митя и Сева явно спорили.

– А кому тогда? Ведь нужна девчонка!

Полина повернула за угол и уставилась на колдунов, от неожиданности замерших на месте. Казалось, оба очень удивлены, что не почувствовали ее приближения.

– А вот и подходящая дама, – первым опомнился Митя и дружелюбно взял Полину под локоть. – Привет, Полина! Как себя чувствуешь после приступа?

– Привет! Мы же виделись сегодня. На завтраке. Ты меня уже спрашивал про здоровье… – ответила Полина, заинтригованная вопросом, для чего же она оказалась дамой, более подходящей, чем Анисья.

– Точно, просто мы… Ты как, не занята?

Что-то в Митином голосе натолкнуло Полину на мысль, что попахивало очередной затеей, которая могла вылиться в долг перед Заречьем.

– Ну, это смотря, в каком смысле.

– В том, который нас интересует, вряд ли, – сказал Сева. – Ты умеешь хранить секреты?

Полина перевела взгляд с Севы обратно на Митю:

– Умею, если из-за них меня не отправят чистить конюшни.

– Мы хотим кое-что тебе рассказать, но ты должна держать это в тайне, – ответил Митя, подмигивая Севе, как бы говоря, что дело улажено. – И обещаю, ничего чистить тебе не придется, ну, а если и придется, то мы сделаем это вместо тебя.

Полина все еще сомневалась, стоило ли воспринимать их слова всерьез. Странным ей показалось само доверие этих взрослых колдунов, прошедших Посвящение, к ее особе – особенно со стороны Заиграй-Овражкина. А вдруг она случайно разболтает их секрет? Ведь именно в этом они подозревали Анисью?

– Нам важно твое молчание, – Сева даже кивнул в подтверждение своих слов, и Полина в который раз убедилась, что он читает ее мысли.

– Что вы хотите рассказать? – наконец решившись, спросила Полина.

– Сейчас чересчур рискованно все объяснять, – Митя огляделся по сторонам. – Но, если вкратце, нам надо совершить некий обряд. Для этого нужна помощница. Да! Обязательно девушка – таково условие. Ты же согласна? Ты никому не скажешь? Иначе ничего не выйдет! Сможешь встретиться с нами ближе к ночи?

– Ты останешься ночевать в Усадьбе? – удивилась Полина.

– Да, иначе мы не смогли бы совершить запланированное. Сказал домашним, что рано утром у нас Боевая магия. Не ложись спать! Мы придем за тобой в пятнадцать минут двенадцатого. Я постучусь три раза, если в коридоре будет пусто. Тогда ты сможешь выйти. Если же в это время стука не услышишь – значит, нас заметили, в этом случае вернемся за тобой через несколько минут.

– Ладно.

– Оденься тепло, – добавил Сева бесцветным тоном.

– Беги, а то к наставнику опоздаешь! – спохватился Митя и слегка подтолкнул Полину в сторону дверей, мимо которых она сегодня проходила.

– У меня нет встречи ни с кем из наставников, – отозвалась Полина, но никто ее не услышал, потому что Митя с Севой тут же скрылись за ближайшим углом.

В одиннадцать вечера за окном стояла непроглядная темнота.

Полина натягивала сапоги, размышляя о том, что обычно в это время снимала одежду перед сном, а не надевала ее. Она так устала за день, что ей просто хотелось лечь в постель под теплое одеяло, закрыть глаза и погрузиться в сладкий безмятежный сон. Хотя, с другой стороны, состояние легкого возбуждения из-за предстоящей вылазки не дало бы Полине заснуть. Было немного страшно выходить наружу в такое время, ведь поймай ее наставники, от чистки деревенских конюшен не отвертеться, что бы там ни обещал Митя.

Раздался стук в дверь – три легких удара. Полина вздрогнула, подскочила и дернула за ручку.

– Готова? – Парни протиснулись в приоткрытую дверь.

Полина кивнула.

– Тогда можем идти, – Митя потянул на себя дверь.

– А куда мы направляемся?

– Тссс, сама все увидишь. Нам надо быть на месте в полночь. А теперь тихо!

Они миновали десяток спален и, к удивлению Полины, прошли мимо главной лестницы. Противоположное крыло, где располагались личные покои некоторых наставников, было не освещено, но ребята продолжали медленно и бесшумно передвигаться вдоль коридора, осторожно заглядывая за углы и сворачивая в такие узкие проходы, где им приходилось идти друг за другом боком, прижавшись спиной к стенке. Полине казалось, что здание намного меньше по размерам, и она никак не могла сообразить, почему коридор, по которому они продвигались вперед, все никак не кончается. Через некоторое время они снова оказались в просторном помещении, из которого вели две двери. Сева что-то поискал в кармане и достал маленький темный ключ. Раздался щелчок замка, и ближняя дверь со скрипом отворилась.

– Откуда это у вас? – Полина уставилась на ключ.

– Позаимствовали на время у Ильи Пророка, – прошептал Митя. – Полезная вещь – открывает любые замки, не защищенные заклинаниями.

Перед ними открылась огромная комната, залитая лунным светом. Свет проникал сквозь единственное окно, куда были вставлены необычные выпуклые стеклышки, умножающие слабые лунные лучи в десятки раз. Помещение напоминало кладовую, и хоть разглядеть что-то плохо удавалось, по углам все же вырисовывались сваленные в кучу предметы мебели и сундуки. В серебристых лучах света скопления хлама принимали устрашающие очертания. В глазах Севы, стоящего в самом центре комнаты, отражалась луна, а на лице играли причудливые блики. Полина невольно засмотрелась на высокий силуэт, окруженный сказочным сиянием. В загадочной комнате все дышало волшебством. В следующую секунду дверь со скрипом закрылась, Митя подошел к другу, и они вдвоем начали осторожно вынимать стеклышки из рамы окна. Полина догадалась, что делали они это не впервые, так как движения их отличались точностью и слаженностью.

– А нельзя ли его просто открыть? – поинтересовалась она.

Ответа девушка не дождалась, увидев лишь хитрую улыбку на лице Мити, когда он обернулся к ней, поманил к себе рукой и вдруг выпрыгнул в пустое окно. Полина подскочила к подоконнику, когда за ним исчезла и макушка Севы. Взглянув вниз, увидела их лица, поднятые к ней. Парни стояли на крыше широкого крыльца, а не на земле, как ожидала Полина. Вслед за ними она ступила на шаткую поверхность крыши.

– Теперь еще разок вниз, – сказал Митя, присел и в следующую секунду, зацепившись руками за край, повис в метре от земли. Пальцы его разжались, и он бесшумно спрыгнул в мягкую жухлую траву.

– Я не уверена, что смогу это повторить, – сказала Полина.

– Садись на край и давай мне руки.

Сева, не изменившись в лице, взял ее ладони в свои, и поднял ее. И вот уже Полина висела над чернеющей пропастью, откуда к ней тянулся Митя.

– Это самый короткий и безопасный путь в лес, – пояснил белокурый маг, стряхивая с куртки кленовый лист, когда девушка уже стояла рядом с ним. – И окно не заговорено.

– В лес… – пробормотала Полина. – Отлично, теперь я хотя бы знаю, куда мы идем.

Севины ступни коснулись земли, и ребята двинулись дальше в непроглядную тьму под густые сплетения ветвей. Под ногами шуршали опавшие листья, а иногда что-то хлюпало и хрустело. Заиграй-Овражкин щелкнул пальцами, и в его ладони появился маленький светящийся шар. В отблесках холодного света лица молодых людей выглядели неестественно бледными.

– Так что вы собираетесь делать в лесу? И зачем вам я? – осведомилась Полина, решив, что теперь уже можно спрашивать.

– Ты же не перевертыш? – вдруг спросил Митя.

– Я? – Полина не поняла, к кому был обращен вопрос. – Нет, конечно.

– Странно. Ты ведь говорил, что она сильный друид. – Митя повернулся к другу.

Сева лишь пожал плечами.

– Я друид? Значит, я могу быть оборотнем?!

– Естественно. Все полноценные друиды – оборотни, хотя чаще всего они владеют магией Земли.

– Но почему я этого про себя не знала? – удивилась Полина.