Хамелеоны. Детективы в стиле ретро Мурзин Геннадий
– Все.
– Хорошо-то хорошо, подполковник, но ты тоже будь поумнее, когда разговариваешь с бывшими «комсомолятами», между нами, мальчиками говоря. Вспыхиваешь, как порох, после первого же слова… дерзишь. А они этого там не любят. Я тебе уже как-то говорил, что надо быть подипломатичнее, когда имеешь дело с ними. Я уже советовал тебе: слушай их наставления, согласно кивай, а сам действуй так, как тебе подсказывает совесть и закон.
– Не могу… не умею, товарищ генерал… не обучен.
– Не можешь? Тебе трудно действовать по закону?
– Нет… Не могу лицемерить.
– Ишь ты! А я могу?! Мне-то гораздо больше приходится выслушивать. И ничего! Гибче надо быть, гибче, подполковник. Прямолинейность – не всегда во благо.
– Не умею, – упрямо повторил Малышев.
– Учись! Интересы дела этого требуют.
– Обидно, товарищ генерал…
– Да? Что-то новенькое.
– Обидно, поскольку знаю мотив их защиты руководителей магазина «Светлана»… а… прикрываются партией…
– Не думаешь ли, что я не знаю, что они там пасутся; что имеют свой личный интерес? Знаю, все знаю… И тем не менее выслушал с видимым вниманием все, о чем говорил мне Савинов… И даже пообещал хорошенько наподдавать тебе, чтобы ты «не попирал социалистическую законность».
– От вас, товарищ генерал, я готов… если вы так считаете.
Генерал расхохотался.
– Чудак! Не понял? Я тебя в обиду не дам! Никому!
– Но…
– Но ты тоже постарайся пореже меня подставлять, понял? Не думай, что мне так уж приятно выслушивать этих зануд. Особенно, когда по таким вот пустякам.
– Слушаюсь, товарищ генерал!
– То-то же! – генерал шутливо погрозил ему пальцем. Но потом все же добавил. – Надеюсь, все, о чем мы тут с тобой говорили, останется исключительно между нами?
– Естественно, товарищ генерал! – ответил Малышев и встал. – Разрешите идти?
– Иди… И работай.
– Спасибо, товарищ генерал.
– За что?
– За то, что «наподдавали».
– Хорошо наподдавал?
– Так точно!
– Иди. И скажи там Некрасову, чтобы чайку свеженького спроворил.
Часть 8
Шифротелеграмма из Москвы в УМГБ Свердловской области:
«В ответ на запрос сообщаю:
а) согласно архивным данным, Соловейчик Яков Яковлевич освобожден из плена частями 126-й дивизии 6-й гвардейской армии 2-го Белорусского фронта; проверку проходил в особом отделе дивизии; судя по имеющемуся рапорту лейтенанта особого отдела дивизии Ефремова, ничего подозрительного или заслуживающего внимания в отношении названного лица не установлено; после проверки Соловейчик был зачислен в названную дивизию в качестве санитара медслужбы; замечаний по службе не имел; после демобилизации изъявил желание поехать жить в Свердловск, где, по его словам, живет единственная, оставшаяся в живых, его родственница, фамилия которой не указана; по имеющимся сведениям, Соловейчик родился и вырос в селе Нагорное (в двадцати пяти километрах западнее Каменец-Подольска), которое до присоединения к Украине в 1940-м году входило в состав Польши;
б) согласно архивным данным, Прошкина, лейтенант медицинской службы, пошла на фронт добровольцем, работала военврачом в медсанбате 146-й дивизии Западного фронта; в декабре 1942 года дивизия попала в окружение; часть красноармейцев вышли из окружения, часть присоединилась к партизанскому отряду Федорова; некоторые оказались в плену, в том числе и Прошкина; означенное лицо находилось в нескольких концлагерях; в декабре 1944 года (вместе с другими военнопленными) была освобождена частями того же Белорусского фронта из лагеря «Терезин»; после проверки в особом отделе 6-й гвардейской армии (проверку осуществлял лейтенант Климчук) Прошкина была зачислена в медсанбат военфельдшером 126-й дивизии; ничего порочащего за ней не числится; Прошкина подружилась с Соловейчиком и после демобилизации уехала в Свердловск вместе с ним; до ухода на фронт Прошкина жила в Рязани, где и окончила медицинский институт.
Лейтенант особого отдела дивизии Ефремов Василий Алексеевич в настоящее время в отставке, на пенсии и проживает в Ростове по ул. Красноармейской, 111.
Лейтенант особого отдела армии Климчук Степан Семенович уволен в запас и сейчас работает заместителем директора школы №9 в Брянске и проживает по адресу: Ленина, 16, кв.146.
За содействием – обращайтесь. Полковник Астраханцев».
УМГБ. Кабинет капитана госбезопасности.
Целищев просматривал свежий номер газеты «Правда» с очередным (на четверть первой страницы) портретом товарища Сталина, когда в его кабинетик на третьем этаже вошел Ярошенко.
– Товарищ капитан, арестованный доставлен. Ввести?
– Давай-давай.
Тот вышел и через минуту вновь появился, но теперь уже сопровождал Соловейчика.
– Присаживайтесь, пожалуйста, гражданин Соловейчик, – обратился к нему Целищев.
Ярошенко остался стоять у дверей.
– А ты можешь быть свободен… Пока.
– Но, товарищ капитан…
Ярошенко хотел возразить и сказать, что согласно инструкции он не может оставлять арестованного один на один со следователем: мало ли что может тот выкинуть. Целищев прервал его.
– Оставь нас. Понадобишься – вызову.
– Слушаюсь, – ответил он и, повернувшись, вышел.
– Мы с вами не знакомы, Яков Яковлевич, не так ли?
– Кажется… Скажите, а где мой следователь? Мне сказали, что ведут на допрос. Почему не он, а вы?
– Не огорчайтесь, Яков Яковлевич. По вашему делу был и остается следователем Александрович. И вы еще не раз с ним встретитесь. Я же – по другому ведомству…
– Не понимаю…
– Ничего, сейчас поймете. Яков Яковлевич, с вами имеет честь беседовать капитан госбезопасности Целищев…
– Простите… Госбезопасности?!
– Так точно.
– Признаться, сильно удивлен, товарищ… простите, гражданин капитан. Я – не дока в таких делах, однако полагал, что обвинение, предъявленное мне, вне сферы интересов чекистов. Или я ошибался?
– Нет. Вы правы.
– А коли так, то…
– Яков Яковлевич, меня не интересует ваше дело…
– А что? Зачем я у вас?
– Я решил, видите ли, побеседовать с вами на другую тему и тешу себя надеждой, что вы со мной будете искренни…
– А было разве иначе?
– Не знаю.
– Так знайте же: мне скрывать нечего.
– Очень хорошо… если так.
– Я считаю так: сумел натворить – умей и отвечать за сделанное. Когда все налицо, юлить и увиливать – безрассудство. Все равно не поможет, все равно посадят.
– Вы все правильно понимаете. И, значит, моя задача упрощается.
– Простите, но могу я знать вашу «задачу»?
– Отчасти.
– Почему лишь «отчасти»?
– В моем ведомстве не принято сразу раскрывать все карты.
– Гражданин капитан, вот я у вас уже минут пятнадцать, а по-прежнему не знаю, зачем доставлен.
– Не думаю, что следует спешить. Не горит, не правда ли? Времени достаточно – и у вас, и у меня.
– Вы меня вконец запутали. Все же скажите, чем вызван интерес вашего ведомства к моей скромной персоне?
– Вам интересно?
Читать бесплатно другие книги:
