Птица-лира Ахерн Сесилия

Глава двадцать четвертая

Выслушав историю Лоры, Кертис и Джек организовали ей интервью на центральной радиостанции – подробный рассказ, раскрывавший все «эксклюзивные», никогда прежде не обсуждавшиеся подробности ее жизни в коттедже Тулинов, десятилетнее одиночество. Затронули и проблему получения паспорта, в прямом эфире слушатели пытались разобраться, каким образом Лора или другой человек, попавший в подобную ситуацию, может оформить паспорт. Рядовые граждане и чиновники звонили с советами, предложениями помочь. Рассказывали собственные истории. Местный депутат поклялся решить эту проблему.

После изнурительного дня, вычерпанная до самого дна – все о себе рассказала, позволила множеству чужаков заглянуть в свою жизнь и душу, – Лора еле приползла домой. Прислонилась к двери, закрыв глаза. Мигрень, никогда еще у нее не было такой мигрени.

– Ты только что выдала наш эксклюзивный сюжет всей, на хрен, Ирландии!

Бо встала перед ней, руки в боки. Надо же, какая злющая.

– Это плохо? – Лора тревожно оглянулась на Соломона, который тоже вышел из комнаты и пытался сообразить, что тут происходит.

Ее взгляд еще пуще раззадорил Бо: вечно Лора обращается к Соломону за поддержкой. Ее палочка-выручалочка. Бедная маленькая девочка только что спустилась с горы и не может решать за себя. А на самом деле вон какая хитрюга, кто бы мог подумать!

– Еще как плохо! – рявкнула Бо. – Ты сказала, что разговор будет о паспорте. Все о себе выкладывать – такого уговора у нас не было.

Лора недоумевающе смотрела на нее.

– Это я собираюсь снимать о тебе фильм, не забыла? Это мне ты должна была рассказать свою историю, а вместо этого ты собралась лететь на другой конец света и рассказывать обо всем желтым журнальчикам. Да-да, про этот ваш план я тоже знаю.

Лора нервно сглотнула. Издала какой-то звук.

– Нечего и пытаться! Честное слово, мы же взрослые люди, вот и веди себя по-взрослому. А то я начинаю подозревать, что ты пользуешься этой своей способностью, чтобы уклониться от разговора.

– Бо! – окликнул ее Соломон. – Остановись!

Бо и головы не повернула, ее уже несло:

– Я тебя нашла, я тебя сюда привезла, я впихнула тебя в «Поиск звезд», ты живешь у меня, я тебя кормлю, обихаживаю…

– Остановись, Бо!

– Не перебивай! – Она уже почти кричала. – Уговор был: ты рассказываешь свою историю нам, а не шагаешь по нашим головам к сияющим вершинам. – Она окинула Лору оценивающим взглядом – новый наряд, пачка журналов в руке. – Я смотрю, ты целыми днями читаешь эти статейки, обзавелась обновками, дизайнерскими очками. Славы захотелось, Лора? В этом все дело?

– Бо! Заткнись! – изо всех сил заорал Соломон.

Лору его крик напугал, но Бо и глазом не моргнула.

– Не лезь в это, Сол. К Лоре ты никакого отношения не имеешь, – прошипела она. Ни в каком смысле, готова она была добавить.

– Ну конечно, это ваш с Джеком проект, а как же! Решили поиграть в Господа Бога, чужую жизнь по-своему лепить? И ты обвиняешь Лору в амбициях? На себя посмотри, на вашу парочку!

Лора с ужасом переводила взгляд с одного на другого. Глаза ее наполнились слезами, она пыталась зажать ладонями уши, не слышать эти ужасные крики, этот гнев, яд, ненависть, которые обрушили друг на друга эти двое, якобы влюбленные, составлявшие пару.

– Перестаньте, перестаньте! – Голос ее перешел в вопль.

Они оба уставились на нее. Лору сотрясала дрожь, но она прямо встретила взгляд Бо, глаза в глаза.

– Одежду мне купили для шоу. Когда все закончится, я должна буду вернуть этот костюм. Журналы мне дала Бьянка. У меня просят интервью или фотографию. Велели просмотреть и выбрать, с каким я согласна работать. Я отказала почти всем, кроме тех, кто готов платить. У меня же нет своих денег, если ты вдруг забыла об этом! – В голосе ее пробивался гнев. – Я ем за ваш счет, потому что у меня нет денег. Не могу купить себе одежду, потому что у меня нет денег. Не могу ни заплатить вам, ни что-то купить в подарок за все, что вы для меня сделали, потому что у меня нет денег. А еще я не могла получить паспорт, потому что у меня нет свидетельства о рождении. Нет свидетельства о крещении, нет записей в школьных журналах, нет даже письма от человека, который мог бы засвидетельствовать, что я родилась в Ирландии. Мне пришлось рассказать свою личную историю по общенациональному радио, чтобы получить паспорт, – продолжала она, и слезы горькой обиды уже катились по щекам. – Ты хоть понимаешь, как это унизительно? Думаешь, я такого для себя хотела? Судя по всему, контракт, который я подписала по твоему совету, обязывает меня участвовать в любой рекламной кампании «Поиска звезд». И Австралия тоже входит в эти обязательства, но можешь не волноваться – вряд ли я получу паспорт, потому что на всем белом свете не осталось ни одного свидетеля моего рождения. Никого, кто мог бы объяснить, откуда я взялась.

Мы с вами всеми, Бо, условились, что вы поможете мне начать новую жизнь. Я согласилась на это, потому что не видела другого выхода. Ты сказала, что Джо не позволит мне больше жить в коттедже, больше мне идти было некуда, оставалось только поехать с вами. И ты уговорила меня участвовать в шоу талантов, сказала, это откроет передо мной новые возможности. И вот я пытаюсь осмыслить эти возможности, сделать правильный выбор, устроить свою жизнь единственным доступным мне способом. Я понятия не имею, как надо это делать, но я доверилась тебе, – последние слова были обращены к Соломону, и на них голос девушки дрогнул. Вновь обернувшись к Бо, она добавила: – Ты говорила, что будешь следовать за мной, а на самом деле вынудила меня идти, куда ты скажешь. У меня никого не было, кроме вас, вы мне очень помогли, словами не выразить, как я вам благодарна за все. Я старалась побольше готовить, чтобы хоть так выразить свою признательность, старалась не выходить из комнаты или сидеть на балконе, чтобы вам не мешать. Бо, я правда изо всех сил стараюсь не путаться под ногами. Делаю все, что в моих силах.

Лора, видимо, пришла к некоему решению – слезы высохли, выражение растерянности исчезло с лица.

– К сожалению, как я ни хотела сделать что-то хорошее, я только все порчу. Я выполню все договоренности по фильму, я честный человек, и я вам обязана, но, думаю, сейчас мне будет лучше уехать от вас. Оставить вас в покое и не причинять вам больше хлопот. – Снова она посмотрела на Соломона, и снова выступили слезы. – И я ни в коем случае не хочу становиться между вами. – Она повернулась и двинулась к двери в спальню.

– Лора, ты не должна уходить, – окликнул ее Соломон. Грудь стеснило болью.

– Должна, – тихо ответила она, входя в свою комнату.

Соломон обернулся к Бо, в глазах его сверкали молнии.

– Давай, Соломон! – обнажила она зубы, готовая огрызнуться. – Еще раз попробуешь отчитать меня за мои слова или дела – я так заору, что люди сбегутся. А она все равно не уйдет, – уже тише добавила она. – Куда ей деваться?

Соломон призадумался. Вроде бы Бо права. Идти Лоре некуда – при этой мысли он почувствовал сильное облегчение и в то же время горечь за нее. Ему следовало как можно скорее убраться подальше от Бо, пока он не сказал что-то, о чем потом пожалеет.

– Я пошел, – сказал он, хватая свою куртку. – Сейчас я ни говорить с тобой, ни смотреть на тебя не могу.

– Вот и хорошо. Вполне взаимно.

– И участвовать в съемках фильма не стану. Не хочу иметь к этому никакого отношения, – сердито, не продумав до конца последствий, добавил он.

Она чуть помедлила и повторила, но уже не так уверенно:

– Вот и хорошо.

– Так прекрасно начиналось, но ты все испортила.

– Прекрасно, спасибо.

– Ты меня слышишь, Бо?

– Громко и ясно, очередной сеанс словесного насилия. Да, я ужасная, а ты святой. Все поняла. А теперь можешь спасаться бегством, предоставив остальным прибираться после катастрофы. Скачи на своем белом коне и вини, как всегда, всех, кроме себя.

– Иди на хрен! – Схватил ключи и грохнул дверью.

Бо в молчании опустилась на диван, от прилива адреналина грохотало в ушах. Она пообкусывала кожу вокруг ногтей, яростно болтая ногами и пытаясь себя уверить, что ей наплевать – на них обоих. Но вскоре она почувствовала во рту привкус крови, а оторванный заусенец начало саднить. Как это наплевать? Она все поставила на этот фильм. Деньги, обещания инвесторам, свою репутацию, отношения. Все.

Из временного пристанища Лоры ни звука, едва ли она там собирает вещи. Нет, она не уйдет, успокаивала себя Бо. Она же верно сказала Соломону: идти девушке некуда. В тишине часы отсчитывали минуту за минутой, и мысли Бо прояснялись. Пожалуй, не следовало так набрасываться на Лору из-за выступления по радио. В конце концов, как бы Лора объяснила отсутствие элементарных документов, не рассказав всю историю полностью? Не ее вина или не только вина Лоры, что ситуация вышла из-под контроля. Плохо спланировали, но кто мог предвидеть подобный ажиотаж?

В дверь постучали. Бо поднялась, в уверенности, что это Соломон, но, уже дотянувшись до замка, вспомнила, что свои ключи он забрал.

– Кто там? – спросила она.

– Бьянка из «Поиска звезд». В подъезд кто-то зашел, и я вошла вместе с ним.

Бо открыла ей.

– Зачем вы пришли?

– И вам здрасте, – отпарировала Бьянка. – Приехала за Лирохвостом. Сняла ей номер в отеле.

У Бо челюсть отвисла.

– Не можете же вы вот так ее забрать!

– Я не забираю, она сама мне позвонила, – нахмурилась Бьянка. – Привет! – добавила она, глядя мимо Бо.

Бо запаниковала. Надо звонить Солу, только он может это остановить, но, пока она сообразила, пока спохватилась, что нужно поискать телефон, Лора уже стояла в дверях рядом с Бьянкой, пакеты с вещами оттягивали ей руки.

– Спасибо за все, что вы для меня сделали, – сказала она на пороге. – Спасибо, что пустили меня к вам пожить, но вы правильно сказали, Бо: я взрослый человек и не нуждаюсь в руководстве.

Бо так и смотрела, раскрыв рот, как Лирохвост улетает из ее жизни.

А в городской гостинице, ближе к центру, нервно расхаживала по маленькому номеру Лора, прислушиваясь к паническому стуку своего сердца.

Что она наделала, что наделала? Поссорилась с теми людьми, кто был для нее всего насущнее. Но вопреки своему страху она знала, что поступила правильно. В той квартире атмосфера сделалась токсичной. Пора было уходить. И разве Соломон не делал все, чтобы их отношения ни во что большее не переросли? Сначала они то сближались, то отдалялись, потом он уехал, а теперь и вовсе постарался оборвать все связи. Пусть она и провела значительную часть жизни в одиночестве, но в людях все же разбиралась.

Зазвонил телефон, изрядно ее напугав.

– Алло?

– Мисс Баттон, это Джейн, администратор гостиницы. Вас хочет видеть человек по имени Соломон. Пропустить его?

Сердце резко забилось.

– Да, пожалуйста.

Как трудно дышать!

Она опрометью ринулась в ванную, побрызгала себе водой в лицо. Мысли метались – что сказать, как сказать. Как отказаться, когда он попросит вернуться в квартиру? Или не отказываться? Может быть, она и сама хочет вернуться? Он снова ее спасет, он заберет ее из этой гостиницы, где ей вовсе не хочется быть.

Стук в дверь.

Ей бы не следовало оставаться с ним наедине в комнате. То, что она чувствует к нему, – это нехорошо. Неправильно. Она накинула на дверь цепочку и слегка приоткрыла.

Темные глаза Соломона заглянули в ее глаза. Она с трудом сглотнула. Он увидел цепочку. Расстроился.

– Понимаю, ты не хочешь иметь со мной дела. Неудивительно после того, как мы с тобой обошлись. Я хочу извиниться за все. За то, что Бо наговорила тебе. И за то, что я уговорил тебя участвовать в «Поиске звезд». Мне очень жаль, что я уехал и оставил тебя одну на неделю. Мне очень жаль, что я увез тебя из твоего дома. Я хочу попросить у тебя прощения – за все.

Сердце стучало оглушительно, и Лора почти не разбирала слов Соломона.

– Я не могу сердиться на тебя за то, что ты ушла. Ты права, и я пойму, даже если ты никогда больше не пожелаешь видеть никого из нас. – Он опустил глаза. – Я пришел только затем, чтобы сказать, как я виноват. Ты правильно решила, тебе будет лучше без нас. StarrGaze о тебе позаботится. Весь мир у твоих ног.

Она почувствовала прикосновение его пальцев – он просунул руку в дверную щель. Прикосновение было нежным, и тело отозвалось на него. Снова прилив адреналина – и светлая печаль. Боль прощания. Он уходил от нее, она видела, как он уходит, и сердце стучало словно барабан, отбивающий сигнал тревоги. Она хотела, чтобы он забрал ее с собой. Хотела, чтобы ее попросили вернуться. А он позволил ей уйти.

– Если я когда-нибудь буду тебе нужен, – сказал он смущенно (трудно предлагать свою помощь, когда чувствуешь себя во всем виноватым), – ты только скажи. Я всегда готов помочь. Всегда.

Едва договорив последние слова, он выдернул руку, повернулся и исчез. Лора осталась стоять, еле дыша, перед чуть приоткрытой дверью, а за ней – пустота.

Боль сместилась из головы в сердце, ломило грудь. Она захлопнула дверь, медленно съехала по стене на пол и осталась сидеть на полу. Давно уже стемнело, а она не двигалась с места, оплакивая еще одну потерю.

Что же она натворила?

Глава двадцать пятая

Насчет удачливости Бо Лора ошиблась. Документальный фильм разваливался на глазах именно из-за невероятного успеха Лирохвоста. Не успев опомниться, Лора уже получила паспорт и могла лететь в Австралию. Студии Бо наотрез было отказано в праве сопровождать ее в этой поездке. Повесть о печальной и одинокой жизни молодой девушки покорила сердца ирландцев. Все хотели помочь ей чем только смогут.

Вечером в воскресенье Лора с маленьким чемоданчиком поднялась на борт самолета. Рейс завершится утром вторника, в 6:25. Сразу же – интервью и фотосессия, потом в среду участие в телепрограмме на центральном канале, и в четверг в 22:25 она отбывает, чтобы поспеть в Дублин в субботу вечером, в 23:20. Три дня напряженной работы в Австралии – и назад, в понедельник полуфинал.

Приземлившись спозаранку, Лора уже в полдень должна была приступить к работе. Предполагалось, видимо, что она отоспится за сутки полета в первом классе. На самом деле она глаз не сомкнула, слишком много новых впечатлений. Впервые попала в аэропорт, впервые летела на самолете, на борту она сразу же принялась воспроизводить самые разные звуки, в том числе, к досаде стюарда, сигнал вызова. Наведавшись к ней раза четыре, он перестал откликаться на ложный вызов и, когда ей действительно понадобилась помощь – убрать поднос, – тоже не пришел.

И в отель она ехала – сна ни в одном глазу, только успевала смотреть по сторонам. Столько всего! В аэропорту налетели фотографы, репортеры, ее поспешно упихали в черный джип. Отвезли в отель «Лэнгэм», в роскошный сьют. Она приняла ванну, и тут-то ее сморило – но уже Бьянка звонила с сообщением, что машина прибыла и пора ехать на фотосессию в Данденонг-Рейнджес.

Лора тихонько устроилась на заднем сиденье, ни в какие разговоры Бьянка не вступала, и это Лору устраивало. Вокруг был новый мир, успеть бы освоиться. Новые акценты и звуки, новые запахи и виды. Но как бы ни стремилась она погрузиться в новый мир, что-то ей мешало, словно недоставало какого-то важного элемента души, чего-то оставленного дома. Ностальгия? Через это чувство она уже проходила дважды: в первый раз, когда из дома бабушки перебралась в коттедж на ферме Тулинов, и во второй – когда приехала в Дублин. Она утрачивала связь с миром, словно она-то все та же, но попала туда, где ей быть не следует. Странное, почти нереальное ощущение – притом что все вокруг вроде бы чувствовали себя нормально.

В расписании значилась «Фотосессия с лирохвостом», без уточнений, но выяснилось, что снимать будут в очаровательном месте, где обычно проводили свадьбы. Этот край национального парка Данденонг-Рейнджес неподалеку от Мельбурна был назван в честь лирохвоста.

Съемочная группа уже ждала. Пришлось пожать столько рук и попытаться запомнить столько имен, что все они тут же высыпались у нее из головы. Оглядываться по сторонам было некогда, ее усадили в кресло и занялись ее волосами и гримом. Все приветливо болтали, и все были почему-то одеты в черное. Странное чувство чуждости всему здесь не исчезало, она все так же наблюдала происходящее словно со стороны. Никак не могла перенестись внутрь этой минуты, этой сцены.

Фотографы и журналисты видели ее выступление в «Поиске звезд». Все они задавали вежливые вопросы: где она училась своему искусству, как училась? Ответить ей было нечего, и вопросы сменились столь же любезным молчанием. Бьянка советует подготовиться к будущим интервью, продумать ответы, и Лора думает над этими вопросами – ей никогда еще не приходилось так много думать о себе, анализировать свои поступки. Почему она делает то, что она делает, почему она так устроена? И почему все это может кого-то интересовать?

Хотя стилисты уже видели ее выступление, внезапное звукоподражание застает их врасплох. Гримерша расстегнула сумку, Лора воспроизвела звук молнии.

– Все в порядке?

Из сумки появилась волшебная вешалка, распрямилась, встала, на ней принялись развешивать наряд за нарядом.

Лора изобразила шипение лака, когда его выпускают из баллончика.

– Хотите пить?

– Это вы репетируете?

Во всем множестве газетных публикаций и постов в соцсетях, посвященных таланту Лоры Баттон, она же Лирохвост, не было сказано главное: этот «талант» не благоприобретенный и заученный, а природный. Это не искусство, тут не требуется подготовка, отработка, какие-то ухищрения. Это часть самой Лоры, часть ее личности. Так она устроена, таков ее способ постигать мир и общаться с ним – а у других людей есть свои способы. Но никто не заговаривает о ее спонтанности, о ее выверте, если угодно. Похоже, людей интересуют лишь те дары, которые удается аккуратно упаковать и в готовом виде предъявить миру. Она вовсе не умеет включать и выключать звукоподражание, словно воду в ванной, и все же приходится как-то обуздывать его, иначе люди просто не воспримут ее дар.

Вот Соломон – ни разу не просил ее перестать, не спрашивал, почему она так делает. Ни разу. Голова у Лоры кружилась, а сердце болело от тоски по нему.

Вечером – участие в шоу Кори Кука. Джек проведет интервью, также участвует Уилл Смит, рекламирует свой новый фильм. А потом выступает Лирохвост.

– Что я должна делать в шоу? – спросила она Бьянку.

– В расписании сказано: ОДУ, – сообщила Бьянка, на миг отрываясь от выбора наряда. Прикладывая к себе одно платье за другим, она добросовестно совершала полный оборот перед зеркалом.

– А что такое ОДУ?

Бьянка оглянулась, удивившись: кто ж этого не знает?

– Ожидаются дальнейшие уточнения. Чего именно они хотят, мы узнаем позже.

Через час Лора была уже в гриме и с новой прической, отложив на потом окончательный выбор одежды (всего требовалось шесть костюмов для шести снимков, но на всякий случай пока оставили восемь). Бьянка связалась с руководителями шоу и договорилась, что Лору посадят в первый ряд среди зрителей. Сначала интервью Джека «на кушетке», а камера будет наезжать на Лору, когда Джек пустится рассказывать о Лирохвосте и ее роли в StarrGaze. По-видимому, сидеть в первом ряду на шоу Кори Кука здесь считалось за великую честь.

Еще через час, когда в сетевых СМИ появились фотографии Лоры по прибытии в аэропорт и соцсети залихорадило – Лирохвост в Австралии! – в тот самый момент, когда заканчивали возню с гримом, со студии вновь позвонили Бьянке. К почетному месту в первом ряду были добавлены два вопроса лично от ведущего, Кори Кука. Вопросы ОДУ – сначала нужно дождаться совещания на высшем уровне. А когда и прическу уложили, новый звонок сообщил, что Лора вместо места в первом ряду удостоится привилегии пройти по знаменитой лестнице – исключительно для знаменитостей. Величайшая честь, внушала ей Бьянка. Вроде и сама она стала относиться к своей подопечной с большим уважением. А что Лирохвост будет делать, спустившись по этим ступеням? ОДУ.

Чуть-чуть отпустило, когда Лоре позволили выйти на минутку подышать свежим воздухом перед первой примеркой. В лесу она сразу почувствовала умиротворение. Она уж и забыла тот глубокий покой, в ладу со всем миром, это почти гипнотическое состояние, в котором она изо дня в день занималась своим хозяйством – и пребывала в полной гармонии. В Дублине даже в лучшие моменты ничего подобного с ней не случалось.

Прикрыв глаза, Лора глубоко вдохнула прекрасный лесной воздух, вбирая в себя новые звуки. Обернувшись, она увидела, что в дверях собрались и команда стилистов, и журналисты, и фотограф, снимавший ее для пресс-релиза.

– Что? – смутилась она. – Я прическу испортила?

Ванда, чудесный специалист по макияжу, смотрела на нее в изумлении.

– Ты кричала кукабаррой, – сообщила она.

– Правда? – улыбнулась Лора.

– И как птица-бич, – добавила парикмахерша.

Они вышли к ней на веранду. Бьянка нервно поглядывала на часы. Ее назначили сопровождать Лору в поездке, потому что они почти сверстницы, Бьянка на год моложе. Это поручение много значит для ее карьеры. Но Бьянка нервничает еще больше, чем ее подопечная, хотя и старается скрыть тревогу под маской невозмутимости.

– Вот это кукабарра, – сказала Ванда. – А птица-бич как кричит, Джейн?

Они все прислушались в молчании.

– Вот, – шепнула Джейн, – вот она.

Лора слушала, прикрыв глаза. Она сама не заметила, как повторила этот звук, – но все вокруг радостно засмеялись.

– Ты потрясная! – кричали они наперебой и принялись указывать ей других птиц, хотя, надо сказать, не так уж хорошо разбирались, сороку опознали да какаду, но Лоре не требовались орнитологические сведения, она просто купалась в этих удивительных звуках. Сколько бы ни теребила Бьянка, боясь выбиться из графика, Лора была благодарна этим женщинам, прервавшим ради нее работу.

– Как хорошо! – Закрыв глаза, Джейн подставила лицо солнцу. – Иногда нужно просто… остановиться.

Другие молча закивали, соглашаясь, вдыхая свежий воздух, растягивая момент досуга, пока не включится снова гонка: новые заказы, потом в салон, потом домой к семье, всегда второпях, одно делаешь, другое планируешь. Хоть ненадолго задержаться в настоящем.

– Ты в удачное время приехала, – пояснила Грейс. – В середине зимы лирохвосты ищут себе пару, и за полчаса до рассвета взрослые самцы начинают петь – так, словно от этого их жизнь зависит, – со смешком добавила она.

– Знаешь, что чудно, – вставила Бьянка, – может быть, ты сейчас не настоящей кукабарре подражала.

Все обернулись к Бьянке.

– Может быть, ты подражала лирохвосту, который подражает кукабарре.

Удивительно слышать такое от Бьянки. Она вроде и сама себе удивилась. Засмеялась, и Лора засмеялась вместе с ней, словно шутке, понятной только им двоим.

Надев первое из шести платьев, Лора снова вышла – для первой фотосессии на природе. Она ощущала на себе множество любопытных взглядов: стилист, парикмахер и вся их команда, журнальный фотограф с помощником, фотограф, готовящий пресс-релиз, журналистка по имени Грейс. Под их взглядами она чувствовала себя неловко.

Хотя июнь в Австралии – глухая зима, вокруг – роскошное изобилие зелени. Отрадный свежий воздух, наконец-то после кондиционеров в самолете и в отеле расправятся легкие. Лора хотела бы прогуляться, но костюмерша переживала за обувь. Туфельки оказались велики, в носы забили кусочки ткани. И платье было слишком свободным, поэтому его прихватили на спине скрепками так, что теперь не наклонишься. Разрешается слегка поворачиваться, чтобы разглядеть лирохвоста, но осторожнее, чтобы скрепки не попали в кадр.

Пока на ее лицо наносили последние штрихи, а фотограф возился со светом, она услышала, как Бьянка сообщает кому-то по телефону, что Лирохвосту предстоит пройти по ступеням шоу Кори Корка. Замечательная новость. Все вокруг перешептывались. Ей не придется сидеть в первом ряду. Где она будет сидеть и будет ли вообще сидеть – ОДУ. Лора негромко смеется, и все смотрят на нее как на чудачку, отчего ее смех становится громче. Они сочли ее странной только сейчас?

Фотограф подошел поговорить с Лорой. Отвел ее в сторону, чрезвычайно торжественно выбирал позу, напряженный, всем недовольный. Красивый малый, рукава футболки вздуваются на бицепсах, черные джинсы низко приспущены, открывая выразительную развилку между ягодицами – похоже, трусов он не носит, отметила Лора.

Она понимала, что фотограф флиртует с ней, пусть даже он всего лишь обсуждал позы и декорации. Это было ясно по его лицу. По губам и глазам. Эта мысль (при отсутствии трусов) слегка возбудила ее, но тут же она поняла, что так он смотрит на все вокруг, со всеми и со всем заигрывает – подмигивая, выпячивая губы, проводя рукой по волосам. Флиртует со всем миром. А на Лору наваливалась усталость. В гостинице она позавтракала местными фруктами, но, вероятно, этого на весь день недостаточно. Слегка кружилась голова. И столько людей вокруг, у каждого свои причуды, нужно все это заметить и запомнить, чтобы работать вместе, – изнурительно. Видимо, то же самое почувствовала и Бьянка – устроилась молча в сторонке с бутылкой воды.

Лора глянула в глубину леса:

– Мы ждем, что лирохвост сам прилетит к нам?

– Нет, мы доставим лирохвоста на съемки, – улыбнулась Грейс.

Так они и сделали. Как доставили сюда Лору, так доставили и настоящую птицу-лиру – в клетке. Егерь принес и опустил напуганную птицу на землю под покровом леса. Немножко похожа на цесарку – длинная шея, роскошное оперение. Фотограф занялся Лорой, указал ей, где нужно встать. Подошвы туфель обклеили пластырем, чтобы не запачкать, ей велели не шаркать – к вечеру обувь вернется в магазин. И все выжидательно уставились на Лору и птицу.

Чего они ждали? Что она заговорит с птицей на тайном наречии лирохвостов? Это же птица. Напуганное лесное существо, которое поймали, протащили в клетке через лес и плюхнули на землю рядом с женщиной, одуревшей после долгого перелета. Лора понимала: вопреки своему прозвищу она всего лишь человек и не обладает сверхъестественным талантом общаться с пернатыми или понимать их. И лирохвост тоже не обладает коммуникативными способностями, оба они – подражатели, и больше ничего. Но все смотрели на них, взволнованные, растроганные встречей представителей двух разных видов живых существ.

Фотограф не разрешал выпустить лирохвоста из клетки, пока не настроил свет. Птица явно пребывала в печали. Лора присматривалась к ней, вторя ее звукам. Как только самец выбрался из клетки, он сразу спрятался за дерево в поисках убежища.

– И правильно сделал, – вслух похвалила его Лора и двинулась следом, отмахнувшись от предостерегающих воплей, – со спины были видны скрепки, удерживающие платье, которое оказалось велико ей на два размера. Она сбросила туфли, костюмерша бегом кинулась за ними. Подойдя поближе к лирохвосту, Лора остановилась и замерла, разглядывая его, стараясь запомнить все детали.

Птица вторила жужжанию камеры. Лора улыбнулась и присела на корточки. Фотограф понукал ее подойти ближе, но она знала: еще шаг – и птица обратится в бегство. Она бы на ее месте так и поступила. Так и следовало сделать.

Фотограф тоже опустился на корточки, пытаясь подобрать удачный ракурс. Он просил Лору повернуть голову так и эдак, приподнять подбородок, опустить. Раздвинуть пальцы, сжать кулак, поднять руку, свободно откинуть руку. Посмотреть на лирохвоста, посмотреть мимо него. Притворись, будто смотришь на птицу, но поверх ее головы, куда-то вдаль. Не щурься, закрой глаза и открой на счет три. Нет. Что за пальцы-крючья! Ротик надуть, коленку согнуть, подбородок выше – нет, не туда, в другую сторону. А теперь – пообщайся с лирохвостом.

Если фотограф сделает еще хоть шаг к ней, она убежит, она спрячется. Поступит в точности как это забавное маленькое создание.

Ей припомнилось, как однажды в детстве она отправилась поиграть. Велено было вернуться домой к обеду, а она пропустила время. Вернулась – возле дома стояла машина клиентки, незнакомые дети возились во дворе, ожидая свою маму. Никогда еще Лора не видела вблизи других детей. Читала о них в книгах, видела на экране телевизора, наблюдала за ними из окна машины, когда они выезжали к морю. Она затаилась на опушке леса, так близко к этим ребятишкам, что ощущала себя одной из них, но так надежно спрятавшись, что они никогда бы не догадались о ее присутствии. Они бросали палки в ручей и следили, чья приплывет первой, и она даже осмелилась бросить свой сук, воображая себя частью этой компании, – а ребята подумали, что ветка упала с дерева. С тех пор Лора сочиняла себе такие приключения из укрытия, подсматривая за гуляющими в лесу, за пешими туристами, охотниками, бродягами.

Очнувшись и подняв голову, она увидела слезы на глазах гримерши. Фотографы только поспевали снимать. Лора не знала, какие звуки вырвались только что из ее уст, когда она вспомнила детство, – но почему-то зрители огорчились или пожалели ее. Лишь когда лирохвост повторил эти звуки, она поняла, что это было, – счастливый детский смех. Она изумленно уставилась на птицу – птица-лира смотрела прямо на нее.

Обе, Лора и птица, умолкли. Девушка глубоко заглянула в маленькие глазки лирохвоста, гадая, а вдруг и в самом деле между ними есть таинственная связь, может быть, они действительно сумеют друг друга понять.

Фотограф сделал шаг, и лирохвост опрометью кинулся прочь. Разочарованный, фотограф опустил камеру, а Лора смотрела вслед лирохвосту, радуясь, что тот вновь на свободе. Хоть бы он нашел свою пару. А когда же она обретет свою?

Вечером, ровно в 21:42, после того как Джек дал Кори Куку «интервью на кушетке», с полной откровенностью рассказав о былых успехах, о наркотиках и реабилитации, развалившемся браке, упорном возвращении обратно на вершину и неожиданной популярности «Поиска звезд», ведущий пригласил гостя программы – Лирохвоста.

– Со времен «мастера десяти тысяч звуковых эффектов» Майкла Уинслоу мы не видели ничего подобного. Наша следующая гостья участвует в ирландском конкурсе талантов «Поиск звезд» под именем Лирохвост, и ее выступление за неделю набрало двести миллионов просмотров на YouTube. Потрясающе!