Пансион искусных фавориток. Борьба за власть Богданова Екатерина
— Тебе не холодно? — спросила я у нее. Подвал хоть и не был сырым, но единственный магический светильник не давал достаточно тепла, чтобы прогреть каменные стены.
— Терпимо, — ответила женщина. — Однажды я провела в этой милой комнатке несколько дней, и ничего, выжила.
— За что? — удивленно спросила я.
— Лет двадцать назад, когда у власти был еще отец Анторина, в Наминае бесчинствовала группа отщепенцев, выбравших, скажем так, неверный магический путь. Их называли проклятыми, — начала рассказывать подруга. — Я тогда была молода и очень зла на старого императора. Он был против наших с Анторином отношений и отправил меня с отрядом триариев на борьбу с бесчинствующими на окраинах империи проклятыми. Мы разбили их, но из отряда в двадцать человек живыми вернулись только я и еще одна женщина, остальные умерли по непонятным причинам по дороге. Нас с ней допрашивали три дня, подозревали в измене. Тогда-то я и лишилась шанса завести нормальную семью. Перед смертью один из проклятых что-то сделал со мной. Я помню только, как он прошептал, харкая кровью: «Земля заберет у тебя то, от чего ты и так уже отвернулась. Ты не будешь женщиной». Сейчас-то я понимаю, что произошло, но тогда, в пылу боя, подумала, что померещилось. В тот момент, когда отщепенец испустил последний вздох, земля содрогнулась, словно исполняя последнюю волю умирающего. И вот теперь отец Анторина уже не стоит между нами, но мы так и не можем быть вместе, потому что я не способна дать ему главного — родить наследника.
Я украдкой смахнула слезу со щеки. Что тут можно сказать? Пообещать, что все образуется? Но ведь это же неправда. Если бы проклятие было обратимо, Анторин уже давно нашел бы способ избавиться от него. Да и кто я такая, чтобы утешать ее? Я всего лишь очередное препятствие, не позволяющее Рани быть с любимым.
Повисшую в воздухе тишину нарушил скрежет дверного замка, за нами прислали Зарину. Девушка заметно нервничала и была на взводе.
— Поторопитесь, — проговорила она. — В городе введен комендантский час, магистры ставят защиту, фон зашкаливает.
— Я чувствую давление. Возможно, нам лучше пока остаться здесь, а то императрице может стать плохо, — ответила Раниярса.
Зарина закрыла дверь, и Рани облегченно выдохнула.
— Карай велел отвести ее величество наверх, ему виднее. А ты, если хочешь, можешь остаться и переждать. Или иди к императору, он тут недалеко, в восточном крыле подвала, лично… опрашивает свидетелей, — произнесла телохранительница.
Раниярса кивнула, неохотно поднимаясь с пола, и мы наконец-то покинули негостеприимное помещение. Зарина долго вела меня по лабиринту подвальных коридоров и за все время пути не произнесла ни слова. Я тоже молчала, чтобы не сбиться с дыхания. В голове шумело, а когда мы покинули подвал и вышли как раз под нужной лестницей, я едва не упала от резкого приступа головокружения.
— Осторожнее, — проговорила Зарина, подхватывая меня под руку. — За перила лучше не браться, может ударить остаточной энергией.
Мы пришли в мои апартаменты и буквально повалились на диван в гостиной.
— И долго это будет продолжаться? — спросила я, отдышавшись.
— Часа через три закончат, полегче станет. Но остаточная энергия только к утру рассеется, — ответила Зарина. После чего хлопнула ладонями по коленям и спросила: — Чем займемся? Или ты устала, ляжешь спать?
— Уснуть я сейчас вряд ли смогу, — покачала я головой. — Расскажи что-нибудь. Например, о том, как стала триарием.
— О, это любопытная история, но, боюсь, Карай не одобрит моей откровенности, — засмеялась девушка.
— Ему сейчас не до нас, — произнесла я, заинтересовавшись, что она может поведать мне такого про Карая, чего бы он не хотел открывать.
— Ну ладно, слушай. В конце концов, это поможет тебе узнать его с другой, более мягкой стороны, — согласилась Зарина.
Я лишь хмыкнула, сомневаясь в наличии у советника мягких сторон. За месяцы общения с ним я натыкалась только на камень. Даже рассказывая о своих переживаниях и чувствах ко мне, он был тверд и неприступен.
— Так вот, я безродная, как ты, наверное, уже поняла. Родители хоть и маги, но мало чего добились в жизни. А меня это малое никогда не устраивало, и я пошла в боевые маги. Отучилась без особых успехов, но и последней на курсе не была. Директор в те времена у нас был жестокий, никому ничего не спускал. А я кротостью не отличалась, вот он меня и сослал в самый жесткий отряд по тем временам, да и сейчас ничего не изменилось. Думал, меня сломают не терпящие слабости закаленные в боях маги. Это были триарии легата Туманного. В первые годы правления Анторина Карай был с ним не в ладах, какой-то конфликт из-за его матери. А когда мать умерла, Кар вообще в войска ушел и зверствовал со своими триариями так, что их даже свои боялись. Те, кто знал его до этого, говорят, что раньше наш советник был душой компании и отъявленным балагуром. Сейчас в это сложно поверить, — рассказывала Зарина, выводя пальцем узоры на обивке дивана. — Но ко мне он был добр… в своей неповторимой манере. Он помог мне понять, что я намного сильнее, чем сама думала. И мы стали друзьями. За каких-то два года я подтянулась как в боевой магии, так и в других боевых искусствах. Это только кажется, что магам физическая сила ни к чему, бывают такие ситуации, когда магию нельзя использовать. Кар меня сам тренировал. А потом император Анторин пришел за ним. Не знаю, о чем они разговаривали, но Карай оставил триариев и стал посредником между доминантами и магами. Но меня он не бросил, наведывался периодически, тренировал, наставлял. А полтора года назад назначил легатом. Так что я сейчас самый молодой легат в войсках, а под моим началом самый смертоносный отряд — триарии легата Верной. Вот, пожалуй, больше рассказывать и нечего, — как-то неуверенно закончила девушка.
— Мне кажется или ты что-то недоговариваешь? — спросила я, желая еще послушать. Жизнь Зарины была яркой и насыщенной. Я тоже не могла пожаловаться на застой, но она, в отличие от меня, вспоминала о прошлом с теплотой.
— А об остальном он тебе сам расскажет… Хотя вряд ли, тебе точно не расскажет, — посмеиваясь, ответила девушка.
— Вы были близки? — догадалась я.
— Нет, вернее, не в том смысле, в каком это подразумеваешь ты. Мы просто друзья, иногда позволяющие себе некоторые вольности. Но не сейчас. Теперь он ни на кого, кроме тебя, и не смотрит, — заверила меня Зарина.
— Меня не касается личная жизнь советника Туманного. — Сама не знаю, почему я начала раздражаться.
— Судя по тому, как он меняется в твоем присутствии, ты и есть его личная жизнь, — улыбнулась телохранительница.
— Все, я пойду спать, — произнесла я, поднимаясь.
— Мне придется остаться с тобой. Карай приказал, — уведомила меня Зарина и тоже встала.
— А ты выполняешь все его приказы? — неожиданно даже для себя спросила язвительно.
— Нет, только те, которые он отдает по работе. В неформальном же общении Кар никогда и не командует, — проигнорировав мой выпад, ответила девушка.
— Из этого следует, что я для советника Туманного вовсе не личная жизнь, а сплошная работа. Потому что мной он все время пытается командовать, — разозлилась я.
Зарина же звонко рассмеялась.
— Не ожидала, что ты можешь быть такой, — произнесла она сквозь смех.
— И какой же? — вопросила, сложив руки на груди.
— Темпераментной, — заявила девушка. — Интересная реакция на Карая, а это уже что-то.
После чего телохранительница взяла в руку диванную подушку, подошла к двери в спальню и распахнула ее, приглашая меня пройти в комнату.
Я молча прошествовала мимо и скрылась в ванной, чтобы смыть подвальную пыль, напряжение от случившегося и раздражение уже на саму себя за столь глупую вспышку.
Зарина устроилась на кушетке в другом конце спальни, подложив под голову диванную подушку и прикрывшись позаимствованным с моей кровати покрывалом.
— Туманных снов, — пожелала она мне, когда я легла.
— Спокойной ночи, — пробурчала я в ответ.
Уже под утро явился Карай, отправил Зарину отдыхать, а сам занял ее место. Я сделала вид, что сплю, но украдкой наблюдала за магом, не решаясь спросить, сколько человек умерло и поймали ли виновного.
Спустя не менее десяти минут полной тишины я подумала, что советник уснул, и позволила себе пошевелиться, переворачиваясь на другой бок.
— Спрашивай, — вдруг тихо произнес он, словно прочитав мои мысли.
— О чем? — сделала вид, что не поняла его намека.
— В принципе, можешь спрашивать о чем угодно, но сейчас тебя наверняка интересует расследование нападения, — ответил мужчина. У него был уставший, охрипший голос, словно он долгое время провел на холоде или, напротив, в сильном зное.
— Сколько было жертв? — задала самый страшный вопрос.
— Семь, — недрогнувшим голосом ответил Карай. — Четверых спасла человеческая привычка напиваться в узком кругу, они сидели в саду с бутылками вина.
— Что-нибудь удалось найти? — продолжила полушепотом.
— Я пока не уверен. Спроси еще раз позже, возможно, завтра ответ уже будет положительным, — загадочно проговорил советник.
Ну что ж, он сам сказал, что я могу спрашивать о чем угодно, так что… Вдохнула поглубже и протараторила на выдохе:
— Какие еще существуют источники магии, кроме тумана?
Ответом мне была тишина. А спустя несколько томительных мгновений ожидания я почувствовала, как на кровать кто-то лег. В личности вторгшегося в мое личное пространство сомневаться не приходилось.
Он не приблизился ко мне, оставшись лежать на краю, но на четкость мыслей его маневр все же повлиял. По всей видимости, этого Карай и добивался. Но я решилась, и отступать была не намерена.
— Так какие еще бывают виды магии? — повторила вопрос.
Этот наглец придвинулся ко мне вплотную и крепко обнял, прижавшись грудью к моей напряженной как струна спине.
— Я готов зайти настолько далеко, насколько потребуется, чтобы выгнать из твоей не в меру сообразительной головки лишние мысли, — прошептал маг мне в затылок, положив руку на мой живот и прижимая к себе еще теснее.
— Не стоит усердствовать, — раздраженно проговорила я. Самым обидным в этой ситуации было то, что Карай знал, какое воздействие оказывает на меня его близость. Знал и пользовался моей неопытностью. В этот момент я впервые пожалела о том, что уклонялась от практических занятий. Будь я достаточно искушена в телесных утехах, сейчас все могло быть иначе, и это я пользовалась бы интересом советника ко мне.
Я молчала и не шевелилась, Карай тоже выжидал. Видимо решив, что я капитулировала, мужчина довольно пожелал мне туманной ночи и отодвинулся, но с кровати не ушел.
Но я не оставила надежду выяснить хоть что-то о магии, которую можно было бы противопоставить силе Немии.
— Так ты ответишь мне или спросить у кого-нибудь другого? — произнесла с вызовом.
— Слов ты не понимаешь, да, отважная императрица? — прошептал он совсем рядом, обжигая дыханием мою шею. — Возможно, мне следует перейти к действиям, чтобы донести до тебя всю опасность и абсурдность подобных мыслей?
Рука мужчины легла на мое бедро и медленно поползла вверх, задержалась на талии и продолжила путь. Я изо всех сил прижала локоть к боку, чтобы задержать совершающую недозволенные действия ладонь, но не отступила.
— Если ты не ответишь, я найду того, кто будет более разговорчив, — прошипела разозлившись. — Возможно, кого-то из оппозиционеров… или проклятых…
Рывком выдернув руку, он перевернул меня на спину и замер, нависая надо мной, как готовый совершить рывок в пылу охоты хищник. Я даже представила, как мелко подрагивал бы его хвост, будь он у него. Богиня, что за глупости посещают мою голову всякий раз, когда этот мужчина намеренно выводит меня из равновесия!
— У тебя взгляд загнанной в угол кошки. Вот-вот набросишься и вопьешься всеми когтями в лицо, — усмехнулся маг.
Ну что ж, похоже, брежу здесь не только я. Но он это делает по собственному желанию, а меня просто вынуждают забыть о том, о чем я не должна думать. Уперлась ладонями в напрягшуюся от моего прикосновения грудь и попыталась оттолкнуть мужчину.
— Если я еще раз услышу от тебя хоть слово о проклятых, ты навсегда покинешь столицу и даже Анторин меня не остановит. Я так далеко спрячу тебя, что существование проклятых, оппозиции или еще кого бы то ни было станет совершенно неважным, — пообещал он. Это не было угрозой, Карай именно обещал, и, судя по его уверенному взгляду, выполнит обещание.
— А как же твое заявление, что я могу спрашивать о чем угодно? — пролепетала я сдавленно.
— Но я не обещал, что отвечу. И внесем поправку: ты можешь спрашивать о чем угодно, кроме доминантов, проклятых и классификации магии, — заявил советник, после чего наконец-то перестал надо мной нависать и устроился рядом, только положив руку на мой живот.
Первыми в списке запретов были доминанты, из чего я сделала вывод, что они и являются причиной запретности остальных пунктов поправки. Придется искать другой источник информации. Возможно, стоит довериться Зарине? Время покажет, сейчас же она была слишком предана Караю и не заслуживала доверия.
Советник довольно быстро уснул, видимо сильно устал, я же так и не сомкнула глаз до самого рассвета.
Часть третья
Мучительная неизвестность
Прошло уже больше двух недель после взрыва на празднике Поклонения, а я по-прежнему оставалась в неведении — есть ли какая-либо информация о преступниках. Утром после несчастья Карай буквально вытребовал у меня обещание не делать попыток разузнать о магии, пообещав позже все объяснить, и ушел. Больше после этого я его не видела. Советник просто исчез, оставив меня на попечение Анторина, Раниярсы и Зарины. Телохранительница перебралась в комнату фрейлин и неотступно повсюду следовала за мной. Она неожиданно быстро нашла общий язык с Авройей, и девушки демонстративно шептались, позволяя мне слышать отрывки их бесед, в которых с подозрительной частотой звучали наши с Караем имена. Только верная Клеора ничего от меня не скрывала и откровенно радовалась тому, что ей больше не приходится отсиживаться на балконе во время визитов советника. Лишь по ночам она уходила к фрейлине и телохранительнице, чтобы не встречаться с Туманчиком, неизменно появляющимся не более чем на пару часов. Утром император вместо приветствия интересовался, появлялся ли Туман и в каком он был состоянии. Когда же три дня назад я сказала, что Туманчика ночью не было, Анторин сильно разволновался, но постарался скрыть беспокойство, отшутившись по поводу изменчивости собачьей натуры. На вопросы, куда пропал Карай, Анторин всегда отвечал однообразно: «Вернется — сам расскажет». Я же не находила себе места и строила разнообразные предположения, одно другого страшнее. А что, если он вообще не вернется? — этот вопрос посетил меня после третьей ночи без Туманчика. И даже не знаю, что больше ужаснуло меня — мысль о том, что я его больше не увижу, или паника по поводу излишнего беспокойства о мужчине, который должен быть совершенно мне безразличен. Привязанность — это то, чего я не имела права себе позволить, находясь в столь неоднозначном положении.
— Прекратите! — прикрикнула раздраженно, когда Авройя и Зарина в очередной раз принялись шептаться, устроившись на диване с вазочкой медовых кексов и прохладным соком.
— Волнуется, — довольно протянула Зарина.
— Еще бы, я тоже с ума бы сходила, — поддакнула ей Авройя.
— Да было бы из-за чего переживать, — небрежно отмахнулась телохранительница. — Это же Карай, он с чем угодно справится!
— Кроме нашей императрицы, — вставила фрейлина.
— Если вы не можете помолчать, я, пожалуй, уйду, — уведомила девушек и излишне поспешно вышла из гостиной. Зарина догнала меня уже у лестницы.
— Не злись, просто мы рады за вас, — проговорила она. — И не переживай за Карая, он обязательно со всем справится. Это же Карай, к тому же теперь у него есть ты.
— И чему вы так рады? — спросила, спускаясь по ступеням.
— Кар всегда был спокойным и уравновешенным, сейчас же, судя по тому, что происходит с ним, когда ты рядом, он потерял покой от любви. Разве это не счастье — быть любимой таким мужчиной?
— У нас несколько разные представления о счастье. В моем понимании оно заключается во взаимности, — произнесла с нескрываемым сарказмом.
— За этим, думаю, дело не станет, — усмехнулась Зарина, после чего обогнала меня и, озорно подмигнув, убежала вперед.
Покинуть дворец мы не успели. Раниярса появилась из перехода восточного крыла и окликнула меня уже у выхода.
— Постойте, ваше величество! — попросила она, ускоряя шаг. Женщина была изрядно взволнованна и явно спешила.
Помимо волнения, мое внимание привлек необычный наряд Рани. Она была в дорожном костюме наподобие того, который был на ней при нашей первой встрече.
— Кари, — тихо заговорила подруга, отводя меня подальше от Зарины. — У меня плохие вести с твоей родины. Анторин еще не знает, а потом может запретить говорить тебе. Так что расскажу сейчас, чтобы и тебя не обидеть, и его не ослушаться.
— Говори, — поторопила я ее.
— Твои братья… Произошел, скажем так, несчастный случай. Два принца погибли, — совсем тихо произнесла Рани. — Не знаю, что нашло на Лелиан, но был большой выплеск тумана, и они задохнулись. Вообще, там дело нечисто. Это произошло в первую ночь после свадьбы Лели и наследного принца, в их спальне. Мы сгладили острые углы и выдали происшествие за случайность, но вопрос, что в первую брачную ночь в спальне молодоженов делал второй мужчина, остается открытым. Король убит горем, но королева Немия уговорила его отдать Лелиан за следующего по старшинству наследника. Делай выводы. И я тебе ничего не говорила.
И Рани убежала, видимо поспешив с докладом к императору.
— Что-то случилось? — спросила Зарина, подходя ко мне.
— Лишь то, чего следовало ожидать, — ответила я и побрела обратно в свои покои, чтобы запереться в спальне и подумать. А подумать было о чем. Время и Немия были против меня, да еще и Карай так неожиданно куда-то исчез…
Отказавшись от обеда, я лежала на ковре в спальне и гладила блаженствующую Клеору, изо всех сил стараясь не думать о Карае. Но подтрунивания подруг возымели действие, и советник не шел у меня из головы. Так же как и произошедшее в Возрении. Мысли путались и метались от одного к другому, не позволяя сосредоточиться и найти решение хотя бы одной из множества моих проблем.
Вдруг вуймора зашипела, выгнув спину дугой, и бросилась прочь из спальни, чуть не разбив стеклянную балконную дверь.
В это же мгновение передо мной появился Туманчик. Вся морда зверя была испачкана в крови. Бурые капли стекали с повисшей сосульками шерсти и капали на светло-бежевый ковер, приминая длинный ворс.
— Что с тобой?! — воскликнула я, бросившись к собаке.
Туман отступил на шаг и выплюнул из пасти скомканный, испачканный в крови листок. Подняв его трясущимися руками, осторожно расправила и прочитала.
«Императору Анторину Намийскому». Дальше был непонятный набор символов, местами смазанных и залитых кровью.
Туманчик рыкнул и начал исчезать, расплываясь.
— Нет! — выкрикнула я и, не обращая внимания на кровь, обхватила зверя руками за шею.
Он пытался вырваться, но я не намеревалась отступать. Пусть это глупо и безрассудно, но вдруг Караю нужна помощь? Больше я ни о чем подумать не успела, пес расплылся туманом, унося меня в неизвестном направлении. А послание для императора так и осталось лежать на испачканном полу посреди моей спальни. Его наверняка обнаружат в опустевшей комнате Зарина или Авройя.
Меня ослепил яркий солнечный свет и окутало сухим зноем. Немного отдышавшись от головокружительного переноса, я поняла, что обнимаю Карая, который сидел, прислонившись к горячему камню. Советник медленно приходил в себя.
— Ты что тут делаешь? — злобно прошипел мужчина, скидывая мои руки со своей шеи. Но делал он это медленно, прилагая явные усилия.
Я встала, отряхнула подол платья от песка, который тут был повсюду, и осмотрелась. Мы находились словно в центре огромного кострища, песок местами почернел и оплавился. И на метры вокруг его устилали обгоревшие, распространяющие зловоние тела.
— Посмотри на меня! — приказал Карай.
А я стояла и не могла пошевелиться. Мой взгляд был прикован к единственному не покрытому черной коркой телу. Оно было растерзано, словно обезумевший зверь рвал его до тех пор, пока вся кровь не вытекла. И судя по тому, что осталось от несчастной, это была женщина, красноволосая женщина. Или это кровь окрасила ее волосы? Богиня, о чем я думаю?
— Посмотри на меня, — повторил Карай, с трудом поднявшись и развернув меня к себе.
— Что… что это? — пролепетала, чувствуя, что начинаю терять связь с реальностью.
— Возьми себя в руки, — жестко произнес советник. — Ты передала записку Анторину?
Он говорил медленно, но я все равно с трудом могла понять, о чем речь.
— Ты передала послание? — еще раз почти по слогам повторил советник.
— Нет, — как в тумане покачала я головой.
— Прекрасно! Просто великолепно! — отчего-то обозлился маг. — Чем ты вообще думала, увязываясь за туманом?
Он развернулся и с силой ударил кулаком по камню. Я бросила взгляд на побоище и опять почувствовала подступающую к горлу тошноту.
— Смотри на меня! — рыкнул Карай. — Где записка?
— В спальне, на полу, — словно кукла, произнесла я, едва шевеля губами.
— Плохо. Идем отсюда, — коротко бросил он и, вместо того чтобы поддержать меня, оперся на мое плечо.
— Раз уж не смогла сделать такую малость — передать послание, так помоги мне увести тебя отсюда, — вымученно улыбнулся он. — И смотри на меня, только на меня. Можешь рассказать, как скучала по мне и переживала.
— С чего ты это взял? — воскликнула, устремив на самоуверенного мага возмущенный взгляд.
— Туманом навеяло, — морщась словно от боли, но продолжая медленно лавировать между телами, произнес советник.
Мы отошли от места сражения уже на довольно большое расстояние, а пейзаж так и не сменился. Со всех сторон нас окружали только песок и большие, отполированные до блеска камни.
— Где мы? — спросила остановившись.
Хоть Карай и старался передвигаться самостоятельно, он был ослабевшим, словно не ел как минимум неделю, и часть своего веса перенес на меня, обняв за плечи одной рукой. Другой же он совершал круговые движения, разминая запястье, на котором виднелась синюшная полоса, словно мага кто-то ударил по руке железным прутом.
— Мы в пустыне Мятущихся, на южной окраине империи, — ответил советник. — Осознание и сожаление еще не накрыли с головой?
— Осознание чего и сожаление о чем? — спросила, оглядываясь назад, но не увидела ничего, кроме вездесущего песка.
— Осознание собственной безрассудности и сожаление о том, что встретилась со мной, — усмехнулся маг. Поражало, что он способен язвить, даже находясь в столь плачевном состоянии. — Ведь эта встреча привела нас к тому, что мы сейчас имеем несчастье лицезреть.
— Кто были эти люди и что с ними случилось? — вместо ответа спросила я.
— Они были идиотами, возомнившими, что смогут убить меня, — спокойно ответил Карай. — А случилось с ними разочарование в собственных силах.
Значит, мои предположения оказались верными — это Карай убил больше двадцати человек!
— Перенеси меня во дворец, — попросила напряженно.
— Все-таки осознала и сожалеешь, — сделал вывод советник. — И я бы рад избавить тебя от ужасов самой опасной пустыни в Наминае, но, видишь ли, единственный шанс выбраться отсюда в ближайшее время сейчас лежит у тебя в спальне на полу. Я ничего не путаю? Ведь именно там ты оставила послание для императора?
— Ты же можешь призвать туман! — воскликнула я.
— Если бы мог, не просил бы помощи у Анторина, — раздраженно ответил маг. — А ты, вместо того чтобы передать записку, сама притащилась сюда, чтобы жариться здесь вместе со мной до тех пор, пока я не восстановлю силы.
— И как долго ты будешь их восстанавливать? — поинтересовалась, усаживаясь прямо на песок.
— Встань, перегреешься, — вместо ответа посоветовал Карай.
— Не больше, чем на солнце, — возразила я.
— Ошибаешься, — усмехнулся маг и почти упал рядом со мной.
Он был невероятно бледен, под глазами залегли черные тени, а губы пересохли и потрескались. Я непроизвольно облизала свои тоже начинающие сохнуть от жажды губы и задала очередной вопрос:
— И что нам теперь делать?
— Ждать и надеяться. Мы довольно далеко отошли от места, указанного мной в послании, так что на наши поиски потребуется время, — пояснил советник.
— Так давай вернемся! — воскликнула я.
— Не думаю, что ты сможешь вынести зловоние, которое уже наверняка распространилось над трупами полоумных безумцев, рискнувших напасть на меня, — покачал головой Карай.
— Но ты же собирался ждать помощи именно там, — произнесла, пытаясь оторвать кусок ткани от подола, чтобы прикрыть голову.
— Я не прихотлив, — заявил мужчина, нагло укладывая голову на мои колени и накрывая лицо подолом юбки.
— Может, поможешь? — спросила раздраженно, указывая на так и не надорванный край платья.
— Я бы с радостью, но сейчас ты сильнее меня, так что, если тебе это не под силу, и я не смогу, — пробурчал Карай, после чего вздохнул и добавил: — Неужели я это произнес вслух?
— Я никому не расскажу… если ты ответишь на несколько моих вопросов, — предложила, решив воспользоваться ситуацией.
— А почему бы и нет? Ведь у тебя скоро начнется горячка от перегрева и в сознании все перемешается, — легко согласился маг.
— Расскажи про другие виды магии! — тут же выпалила я.
— Я согласился ответить на несколько вопросов, а не читать познавательную лекцию на тему, как свести ценность своей жизни к нулю, — проворчал Карай.
— Существуют ли другие источники магии, кроме тумана? — перефразировала я свой вопрос.
— Может быть, ты лучше объявишь во всеуслышание, что я беспомощный болван, вверивший свою жизнь в руки импульсивной императрицы, — предложил советник, опять уклоняясь от интересующей меня темы.
— Я подумаю. А сейчас отвечай. Я же все равно не запомню, — произнесла настойчиво, продолжая теребить край подола в надежде надорвать его.
— Да, — коротко ответил мужчина после недолгой паузы.
— Какие? — спросила, не отвлекаясь от своего занятия.
— Много. — Советник явно не желал откровенничать, отвечая коротко и скупо.
— Почему вы так не хотите, чтобы люди узнали об этом? — Мне наконец-то удалось оторвать от платья кусок ткани, который я тут же набросила на голову.
— Разные виды магии конфликтны. Мы перестанем быть сильнее и не сможем… — Голос Карая становился все тише, и фразу он не закончил.
Я откинула край подола с его лица и похлопала по щеке. Голова мага безвольно откинулась набок, и в то же мгновение на меня нахлынул нестерпимый зной. Каждый вдох причинял боль, обжигая все внутри. Неужели он потратил последние силы, чтобы защитить меня от этого?
Впасть в панику не позволил Туманчик, появившийся рядом. Но в этот раз он был полупрозрачным, как легкая туманная дымка.
— Что… мне… делать? — почти задыхаясь, спросила у пса.
Он лишь тоскливо смотрел на меня полупрозрачными глазами и не шевелился. Но вдруг зверь резко повернул голову в ту сторону, откуда мы пришли, чуть слышно рыкнул и, медленно перебирая лапами, побрел как будто на слышный только ему одному зов.
Я снова прикрыла голову Карая краем юбки и прошептала:
— Ты обязательно спасешь нас!
Солнце палило с такой силой, что оголенные участки кожи через считаные минуты покраснели и воспалились. Я больше не чувствовала приятного тепла, проникающего внутрь тела. Это был жар, прогрызающий кожу, словно он пытался добраться до плоти, как оголодавший хищник.
Когда на горизонте появились расплывающиеся в мареве фигуры, я уже не знала, настоящие они или плод моего воображения. Горло саднило, словно в него влили кипящее масло, во рту чувствовался привкус крови, а язык совершенно высох и отказывался шевелиться.
За нами пришли какие-то совершенно незнакомые люди в белых балахонах. Они обступили нас и, казалось, в течение вечности просто разглядывали.
Наконец один из них подошел и, брезгливо пошевелив лежащего Карая носком мягкого кожаного сапога, пару раз легко пнул его в бок. Убедившись, что советник без сознания, мужчина взмахнул рукой, двое его спутников схватили Карая за руки и куда-то потащили.
— Стойте! — Я хотела закричать, но получилось только прошептать.
— Кто ты? — спросил мужчина, глядя на меня с явным презрением.
Сознание словно утопало в море жара, и я не знала, что принесет мне правда, но рискнула признаться:
— Императрица Саминкара Намийская, — прошептала, ползком подбираясь к Караю. Мужчины, подхватившие его, остановились после вопроса своего соратника.
— Возьмите и ее, — сжалился незнакомец в белом плаще.
Меня тоже подхватили под руки и подняли.
— Идти можешь? — спросил один незнакомец в белом.
— Да, — ответила неуверенно.
Спустя несколько минут пути, во время которого я старалась не выпускать из виду Карая, голова сильно закружилась, и глаза закрылись против моей воли.
— Кари. Кари, очнись! — Кто-то настойчиво похлопал меня рукой по щеке.
С трудом разлепив ссохшиеся веки, я увидела советника Туманного. Он больше не выглядел таким изможденным, каким я его запомнила.
— Где мы? — прошептала, не слыша своего собственного голоса.
— Я хотел у тебя о том же спросить, — улыбнулся маг. — Потерпи немного, скоро я окончательно восстановлюсь, и мы уберемся отсюда.
В его голосе я не уловила лукавства, и поверила, но на всякий случай предупредила:
— Если ты не вытащишь меня отсюда, я тебе этого никогда не прощу.
— Мне не нужно твое прощение, забыла? — усмехнулся маг.
— Не верю, — прошептала уверенно. Хотя причин для уверенности у меня не было.
— Стойкость и убежденность в своей правоте — это то, с чем я не могу бороться в тебе, — вновь улыбнулся Карай.
— Так не борись. Проиграешь, — произнесла одними губами и снова провалилась в болезненный сон.
Следующее мое пробуждение было спровоцировано холодной водой, хлынувшей в лицо. Я открыла рот, чтобы поймать как можно больше капель живительной влаги, но для утоления невыносимой жажды этого было недостаточно.
— Кто ты? — спросил стоящий передо мной мужчина в белом балахоне.
— Императрица Саминкара Намийская, — прохрипела я, в глубине души надеясь на очередное наказание холодной водой.
— Не лги! Я хочу услышать правду, — проговорил мужчина.
— Я императрица Саминкара Намийская, — прошептала снова и закрыла глаза, безвольно опустив голову. Когда на меня опять хлынул холодный поток, я вскинула голову и открыла рот, глотая пусть не чистую, но все же воду.
— Хитра, — усмехнулся мужчина. — И что же ты придумаешь, когда я начну вырывать из тебя правду клещами?
— Наверное, скажу то, чего вы от меня потребуете. Мы, императрицы, не приучены к пыткам, — ответила с вызовом.
Возможно, я и вела себя безрассудно, но правду этот человек не желал принимать, и мне оставалось только рассказать другую правду, о которой не желали слышать даже те, кто знал ее изначально.
— Так кто же ты, поправшая право рождения, наследования и предназначения? — вновь спросил мой мучитель.
— Урожденная графонесса Карика Брамонд, нареченная принцесса Саминкара Возренийская, взошедшая на престол императрица Саминкара Намийская, — теперь абсолютно правдиво ответила я.
Читать бесплатно другие книги:
