Черная Вишня Пожидаева Алиса
— Тебя даже в академию пускать нельзя, — покачал головой Шер. — Незамутненный взгляд, нестандартный подход. Энергию… пальцами. И получилось же.
Он подманил свой пульсар, опасливо ткнул в него пальцем, но зашипел и отдернул руку. Посмотрел на меня с укоризной, будто это я своим коварством заставила его сунуть палец в огонь.
— А мой тепленький и пульсирует, как сердце, — насупилась я. — Ты там что-то про откровенность говорил.
— Да уже решился вопрос, поколдуешь чуток, стравишь излишки, — отмахнулся Шер. — И я поколдую, стравлю… кхм. Все лишнее стравлю.
Некоторое время рассматривала его в неярком свете светляка. Он глядел на дорогу. Я хмурилась.
— Ты хочешь сказать, что ни с кем за последние недели… ну, не спал? — переборола я некоторое стеснение.
— Не хочу я об этом говорить, — возмутился Шер, но меня с толку не сбил.
— О как… но почему? — Стеснение пошло лесом, включилось любопытство.
— Тебе правда интересно, почему твой жених ни с кем тебе не изменил за три недели? — скептически хмыкнул он. Я радостно закивала. — Про высокие моральные принципы и безоговорочную верность рассказывать?
— Можешь пропустить, — разрешила я.
Шайсар снова потянулся к моей руке. Показал на кольцо и на свое такое же:
— Бабушка Гардения была не только сильным магом, но еще и большой шутницей, а также ревнивой женщиной.
— Тошнить начинает? — осторожно поинтересовалась я.
— Откуда ты знаешь? Ах, точно, Дарс.
ГЛАВА 25
Никому нельзя верить! Я первый раз в жизни заснул с девушкой, а она меня чуть не сожрала!
По дороге молчали, только звонко выстукивали по каменистой тропе копыта. Развилку я бы не приметила, но Шер уверенно свернул, и я потряслась за ним. Лошади явно нервничали, мне лес, местами подступающий к тропе, тоже радости не внушал. Может, тут и волки водятся, или медведи, или зомби.
Ворота выросли из темноты внезапно. Дальше тропа явно расширялась, но была огорожена. Собственно, в свете взошедшей луны стало видно, что огорожен тут вообще приличный кусок склона, где-то использовался частокол, где-то естественные выступы скал.
— Неслабая оградка для хутора на три двора, — оценила я высоту частокола.
— Три двора — это полсотни человек как минимум. А строить солдаты из форта помогали. Удобная база для ночевки.
— А где все? — Встречать нас никто не спешил.
Мы отошли от похрапывающих лошадей к крохотной калитке. Шер ковырялся у забора. Я стояла, прислонившись к гладким бревнам спиной, и с опаской смотрела на лес.
Наконец раздался щелчок. Шер достал меч. Я метнулась к лошади, сдернула с луки сумку, в которую недавно сложила свои ножи и остальное, что не влезло в карманы. Хоть какое-то оружие. Хотелось ощутить в руках холодную тяжесть… автомата.
На склон, туда, где темнели силуэты построек, уходила вырубленная в камне тропа-лестница. По ней мы и пошли. Шер впереди, я за ним, едва ли не пятясь, цепляясь за хлипкие перила из жердей. Наверху была неровная площадка и действительно стояло три группы построек. И ни души. Даже собаки не лаяли.
Топающую к нам фигуру я разглядела первая, толкнула Шера локтем в бок. Тот обернулся, пригляделся и сказал очень длинную певучую фразу. На островном, кажется.
Достал овальный амулет — я видела уже, как по такому переговаривались, — и одновременно зашептал, выплетая что-то загадочное пальцами. Фигуру от меня он почти полностью закрыл.
— Аль, мы на хуторе, тут ходоки, скачите к форту, сам справлюсь, — проговорил он в амулет.
— А Ника? Сколько их? — долетели тихие вопросы.
Шер как раз спускал с пальцев искорки, разлетевшиеся во все стороны. Одна тут же взвилась над приближающейся фигурой и покраснела. Бредущий мужик особого внимания на подсветку не обратил. Продолжал тащиться к нам. В кармане в очередной раз завибрировала зажигалка. Орнамент ярко светился синим.
— Нику попробую отправить к вам. — Снизу донеслось заполошное ржание. — Нет, не попробую. Окружили, уйдем через пасеку и по реке.
— Сколько их? — снова прозвучал вопрос.
Шер посмотрел, как вспыхивают один за другим красные светляки. Словно разгорается праздничная иллюминация.
— Мы выйдем нижним трактом. Встретимся в Вилене. Их несколько десятков. Уходите. — И добавил жестким, не терпящим возражений голосом: — Это прямой приказ.
И отключился.
Не знаю, кого там были десятки, я на глаз прикинула сотни полторы. Вот только кого? Бредущий к нам мужик тем временем подошел. Дальше все слилось в жуткую сцену абсурда.
— Не смотри, — сказал мне мой заботливый жених, дернулся вперед и снес мужику голову.
Та отлетела, вращаясь, а тело, шагнув последний раз, рухнуло, словно мешок с картошкой.
— Ты его убил, — потрясенно выдохнула я.
— Не я.
Не давая мне с каким-то противоестественным, жадным любопытством всматриваться в останки самого настоящего зомби, Шер ухватил меня за руку и поволок куда-то за дома:
— Держись рядом, за спиной, старайся не подставляться. Мне нужны будут обе руки. Хорошо?
— Конечно, — с готовностью кивнула я. — Может, я помочь могу?
— И это все? Ни обмороков, ни истерики, ни слез? — всмотрелся в меня Шер.
— Ну, занесу в блокнотик «испугаться позже» к оборотням и призракам. — Я пожала плечами.
Лимит изумления в этом мире вообще исчерпался довольно быстро, и я принимала все как должное. Заодно припоминала, что советует кинематограф при встречах с зомби. Первым пунктом выходило «бежать».
И мы действительно побежали. Только вот бегали бездарным зигзагом, прежде чем я поняла, что мы просто приманиваем к себе побольше этих тварей. Попутно его светлость пояснял:
— Ходоки медлительны и тупы, чтобы ходить, им нужна подпитка, все-таки труп не так просто сдвинуть. Магия копится в костях в нестабильных районах. Поэтому трупы стараются сжигать. Но не всегда.
Он оттеснил меня с дороги, запустил пульсар, расплескавшийся по одной из трех попавшихся на пути фигур. В свете веселого костерка порубил оставшихся двоих и поманил меня дальше.
— Чтобы уничтожить ходока, можно его сжечь, перерубить позвоночник, так как чаще всего он является стержнем, аккумулирующим магию, или просто нашинковать помельче, — продолжал лекцию Шер, а перед этим, видимо, была наглядная демонстрация.
— А что против них могу я? — спросила я снова.
Наткнулась на очень серьезный взгляд:
— Бежать. Я бы вообще тебя в доме запер, пока их в кучу собираю, но совсем не уверен в твоем благоразумии. — На мое возмущенное сопение лишь белозубо улыбнулись.
Вокруг нас собралась уже изрядная толпа мертвяков.
— А если этот ходок укусит или оцарапает, — решила я прояснить волнующий вопрос, — то я тоже вскоре стану такой?
— Не исключено, трупный яд в крови — это очень неприятно. От этого даже умирают. А там уж как повезет.
Мы отступали к скале, у которой к пасекам спускалась еще одна тропа-лестница, перегороженная в нескольких местах подобием калиток. Ходоки медлительно шаркали в нашу сторону, но вдруг все изменилось. По толпе бредущих трупов будто прокатилась рябь, и те понеслись на нас. Далее события развивались очень стремительно. Шердан буквально отшвырнул меня за спину, уронил меч, согнулся и выдохнул что-то непроизносимое гортанное. Дрожащая волна пламени понеслась от его распахнутых, словно в гостеприимном жесте, рук. Сталкиваясь с телами, огонь растекался по ним. С противным треском лопалась плоть. Ветер налетал порывами, пригоняя удушающие клубы горелого смрада. Первые, самые резвые ряды буквально смело, дальним досталось тоже.
— Здесь кукловод, вот драный кранк! — ругнулся его светлость. Ответом ему был далекий хриплый вой, отразившийся эхом от скал. Шер закаменел: — А вот и сам драный кранк…
— Это очень плохо? — спросила осторожно.
— Это хуже, чем очень плохо. Это вообще… — Он понизил голос, так что эпитета я не поняла, но интуитивно догадалась. — Постараемся уйти по реке. Но сейчас надо выбраться из деревни. У этих ходоков есть поводырь. Кукловод. Это он их ускорил, заставляя быстрее расходовать магию. Вторую волну огня я запустить не смогу, но их осталось не так много. Сможешь поджечь — поджигай. Увидишь среди них живого — метни нож.
До нас дошла следующая партия ходоков. Да, в кино это выглядит куда как романтичнее. В узком проходе меж сараями Шер рубил подходящих тварей, которые когда-то были людьми. Я же, запрыгнув на колоду и взяв в руки по ножу, всматривалась через его голову и старалась разжечь горячий пульсар на груди самых дальних, до кого могла дотянуться. Получалось через раз, но некоторые все-таки загорались и падали. Очередная темная фигура, высунувшаяся из-за угла, получила свою порцию огня, но не рухнула, а истошно заверещала и начала сбивать пламя. Это стало полной неожиданностью. Так что с колоды я благополучно свалилась. Но Шер ухитрился поймать меня одной рукой. Убедился, что стою, запустил вдогонку улепетывающему магу какую-то темную дрянь, хотя результата я уже не видела.
— Как ты пробила его щиты?
— Какие щиты? Я огонь делала прямо у них на груди. Докуда дотягивалась.
— Страшная женщина! — покачал головой Шер. — Нет, никаких академий.
Заметно растерявшие боевой энтузиазм мертвяки протащились за нами до самого конца тропы, это тупое молчаливое преследование начало пробирать меня. Я заметно дрожала, пятясь за спиной жениха. Меч врубался в тела то с тупым стуком, словно топор в колоду, то с влажным чавканьем и хрустом костей. Противник убывал, но я видела, что устал и мой мужчина. Приближалась первая калитка.
— Ника, мне нужно отвлечься на дверь, чтобы взломать ее. — В голосе Шера звучало беспокойство.
Я видела, что он старается больше не тратить магию, хотя и не понимала почему. Из-за этого кранка, что ли? А еще не нравилось ощущать себя обузой. Я понимала, что без меня Шер действовал бы куда свободнее. Метнулась к калитке, зажатой в щели двух скал, осмотрела ее:
— Тут просто щеколда с нашей стороны!
Мы проскочили, захлопнули створку, и пока Шер колдовал, задвигая щеколду обратно в паз, я спустилась ко второй двери. На последней преграде к лугу светились голубоватые знаки, вырезанные прямо на дереве.
— Отойди назад, придется выжигать, — вздохнул мой спутник.
За дверью вяло скреблись десятка два трупов разной степени несвежести.
— Погоди. — Я сделала два пульсара прямо на держащих дощатую преграду петлях, и когда дерево прогорело, со всех сил ударила в центр двери ногой.
И, пискнув, села на попу. Шер хохотнул, поднял меня за плечи и аккуратно переставил себе за спину. А потом быстро отодвинул щеколду и нанес мощный удар ногой. Деревянный щит улетел во тьму, сшибая с тропы нежить. Остальных дорубил Шер.
Мимо колод ульев мы пронеслись в сторону приземистого здания водяной мельницы, ютящейся на скалистом берегу у переката. Хриплый вой, пробирающий до самых печенок, поднимающий волоски на всем теле, настиг нас уже у входа. И звучал он куда ближе, чем в прошлый раз. Мы дружно обернулись, чтобы увидеть вдалеке на скале подсвеченный луной силуэт. Ощущение, что тварь красовалась, играя с нами.
В темное нутро меленки мы влетели с двойным ускорением.
— Ч-что это было? — выдавила я, отдышавшись.
— Кранк, — лаконично ответил Шер, подтаскивая к двери стол, а потом еще какие-то мешки и колоду.
— И это его остановит? — спросила, затаив надежду.
— Кранк — магически выведенное живое оружие последней войны, два центнера брони, клыков и когтей с частичным иммунитетом к магии. Конечно же они до смерти боятся дерева! — Мой жених пнул хлипкую баррикаду ногой.
Шутит — значит, или не все так плохо, или нам точно крышка.
Пока я раздумывала, мрачный жених уже схватил меня за руку и потащил куда-то вниз. Оказывается, под нависающей скалой жались узенькие мостки, давая доступ к колесу и воде.
Уже догадываясь, зачем меня сюда притащили, я уперлась, с ужасом глядя на бурлящий у ног поток. Домик сотряс удар, потом еще один.
— Для плавучести, — впечатал Шер мне в грудь светящуюся ладонь.
Я поглядела, как сияние перетекает на одежду, а потом меня безжалостно швырнули в воду. Хотела завизжать, но ледяная вода ворвалась под одежду, лишая дыхания, зато не нахлебалась. Хотя я видела, что Шер нырнул следом, но течение, темная вода и ее шум на перекатах сбили с толку. Я была дезориентирована, старалась барахтаться не слишком истерично, но все-таки скатывалась в панику. Мокрая одежда вопреки моему страху ко дну не тянула. Вообще чувствовала себя странно и неудобно. Словно оказалась на Мертвом море, куда летали с родителями в моем детстве. Видимо, заклинание Шера добавило мне плавучести пробки. Мою ногу неожиданно захватило словно тисками. Рывок — и я впечаталась в объятия Шера, изрядно хлебнув воды. Хотела рассказать все, что о нем думаю, но тот лишь шикнул, указав на берег. Я оторвала взгляд от светлого пятна лица, еле видимого во мраке — в узкий каньон реки свет заходящей луны не попадал, — и всмотрелась в берег. Сначала я думала, что мне показалось. Но мощный силуэт мелькнул еще раз. Потом появился на кромке скалы, замер, словно высматривал кого-то. Хотя вариантов был немного. Он искал нас. По скалистому краю каньона над нами неслась смерть.
Я прижалась к жениху, обвивая его ногами, но так, чтобы не топить. Тело сотрясала дрожь от холода и ощущения чего-то неотвратимо страшного. Воспользовалась шумом воды на очередном перекате, чтобы шепнуть, стуча зубами:
— Почему он за нами?
— Для них маги — вроде деликатеса, — шепнул в ответ Шер, вглядываясь в берег.
— Вот и охотился бы на этого, который с мертвяками ходил, — простучала зубами.
— Просто мы подвернулись ему первыми, — обрадовал Шер. — Но он отстанет.
И дальше объяснять не стал. Значит, мы для монстра — вроде плывущих в ледяной реке тортиков. Рокот, едва слышимый поначалу, набирал силу. Я уже понимала, что это такое, и судорожно цеплялась за Шера одной рукой, подгребая второй. Течение ускорилось, заставляя нервничать и высматривать, что же нас ждет, но момент, когда закончилось плавание и начался полет, я пропустила. Услышала сказанное на ухо:
— Держись крепче, — и только сообразила поглубже вдохнуть.
Это был не один водопад. Каскад перекатов и порогов нес и швырял нас во тьме. И я молила, чтобы не приложило головой о камни. Пока от опасных скал удавалось уворачиваться. В какой-то момент меня почти оторвало от Шера. Пальцы я уже чувствовала как деревянные протезы, слушались они не лучше. Улететь во тьму мне не дали. Мой спаситель ухватил дезориентированную меня за шкирку и втащил на камень. Здесь река разделялась на рукава. Мы выбрали дальний от твари и погребли дальше. Потом река разделилась снова. Начинало светать, и стало заметно, что берег тут куда положе, чем был раньше. Помогая друг другу, мы выбрались под деревья. Ну как помогая — Шер поддерживал меня, а я делала все, чтобы поддерживать меня было проще. Слишком замерзла, и тело не слушалось совершенно. Выбравшись, так и попадали на плотный лесной дерн под туго сплетенными кронами деревьев.
Спустя минуту жених завозился, навис надо мной:
— Ты молодец, хорошо держалась. — Чмокнул в нос и тут же добавил строго: — А теперь раздевайся.
А я и не спорила. Сырая одежда не добавляла радости и тепла. Я честно пыталась. Рядом довольно споро украшал куст одеждой Шер. Куртка сдалась, сапоги стянулись с влажным чпоком, из них полилась вода. Я извивалась, лежа на спине, и пыталась стянуть мокрые джинсы, когда мне на помощь пришли проверенные руки. Мне был продемонстрирован огромный опыт раздевания женщин одним отдельно взятым типом. Обнаженной я оказалась буквально за полминуты.
— Иди ко мне.
И я снова не спорила, по-прежнему сотрясаемая дрожью, вжимаясь в теплое тело. Будто это не он плескался со мной в ледяной воде совсем недавно. Нагота сейчас совсем не смущала.
— Хотелось бы предложить согревающий секс, — услышала я ироничный голос Шера и действительно ощутила, как начинает напрягаться его плоть. — Но сейчас время дорого.
— И что ты предлагаешь? — Я даже на секунду не отстранилась, мало ли что там у него дергается, зато он теплый, а вокруг холодно.
— Ощути свой источник и постарайся мм… растянуть его на все тело. Представь, что он обволакивает тебя, — с трудом подобрал слова Шер.
По-прежнему не отрываясь от большого и горячего мужчины, попыталась сделать то, что он сказал. Источник заметно потускнел, но ощущался отчетливо. Только сильно сбивали приступы дрожи. Но по плечам и спине скользили большие ладони, заставляя расслабиться, и дрожь утихала.
Когда наконец получилось, меня окутала теплая волна, даже пальцы, казалось окончательно потерявшие чувствительность, стали отогреваться. Но и объятия тут же кончились. Я безотчетно качнулась вслед отступившему уюту и услышала смешок.
— Можешь к спине прижаться, — разрешил Шер. — Мне руки нужны свободные, одежду сушить.
Но я уже пришла в себя и почти не тряслась. Даже запоздало смутилась, что так откровенно льнула к нему. Вокруг заметно посветлело. Хоть мертвяков можно не бояться. Уселась под деревом, обнимая колени.
— А ты мог меня и сам согреть? — решила уточнить я, разглядывая спину, которую мне только что предлагали обнять. И понимала, что ничто во мне этому не противится.
— В принципе да, но сейчас каждая капля магии на счету. — Шер присел перед вещами, капель с которых участилась.
— Из-за этого кранка? — Я невольно передернула плечами.
— Да, против них обычно работают минимум четверки, лучше — пятерки. — Его светлость продолжал делать пассы, и от одежды повалил парок. — Пара магов, оборотень и пара воинов. Сильные твари.
— А я тебе не могу отдать свой резерв? Я с духом делилась уже, и у меня получилось.
— Может, и стоит попробовать. — Шер окинул меня взглядом. — Иди все-таки обнимай, я пока вещи досушу. Эй, я не шутил. Надо кожа к коже.
Он снова обернулся, окинул меня взглядом с головы до ног. Я вздохнула, встала позади него на колени и, обхватив за талию, легла на так привлекающую меня спину. Услышала веселое:
— Но лучше, конечно, секс. И потерь меньше, и усваивается лучше. Ай! Ты чего щиплешься?
— Я тебя сейчас еще и укушу! — пригрозила я. — Скажешь, если будет получаться.
И попыталась сделать то же, что делала для Мэтиуса.
С духом это был холод, поднимающийся по руке. Сейчас же все было иначе. Я почти лежала грудью и щекой на теплой спине, слушала биение сердца, чувствовала, как, подчиняясь этому ритму, мое тепло в солнечном сплетении по капле перетекает во что-то большое и значительное предо мной. Кажется, я начала засыпать.
— Остановись! — Шер дернулся вперед, разрывая объятия. — С ума сошла, нельзя же все до капли отдавать.
— А я почем знаю, как можно. — Окутывающее меня уютное тепло магии заметно ослабло.
Ветерок холодил спину, колени мерзли от стылой влажной земли. Я поежилась и зевнула, зябко обхватив себя. Вот бы сейчас подремать.
— Эй, Ника, не спи! — Шер обнял меня за плечи, неожиданно притянул к себе и коснулся губ легким поцелуем, потерся носом о нос: — Спасибо. Твоя сила очень приятная.
Я заинтересованно открыла глаза, чтобы обнаружить, что он уже надел брюки. Мне на колени тут же упал ворох моей просохшей одежды. Только куртка была влажной.
— Маги потому и не любят прямой обмен. Чуждая энергия воспринимается как нечто постороннее. Это часто вызывает отторжение и отвращение, — пояснил Шердан, дошнуровывая высокий сапог.
Уже одевшись, я скептически осмотрела влажную куртку, но все-таки натянула ее. На мне досохнет.
— Куда теперь? — поморщилась я, глядя на довольно густой лес.
— По реке на северо-восток. А там выйдем к тракту.
— Как думаешь, этот нас не догонит? — неопределенно кивнула в сторону реки.
Шер не ответил. Ответом мне стал низкий, пробирающий рык с противоположного берега не слишком широкой протоки.
ГЛАВА 26
Подвиг — герой спасает принцессу от дракона.
Благотворительность — дракон спасает героя от принцессы.
Шердан резко обернулся к воде, я в ужасе попятилась, споткнулась и села на попу.
— Беги, — приказал он. — Нет. Лезь на дерево, на тонкие ветки. Лазают они не очень.
— А ты? — Я беспрекословно метнулась к ближайшему стволу. Подпрыгнула, пытаясь уцепиться за ветку. Огляделась еще раз в поисках цели полегче.
— Если я его завалю, то приду за тобой. — Жених быстро провел пальцами по моей щеке, вздохнул и, подсадив меня на плечо, подставил сцепленные руки.
Дальше я белкой вскарабкалась на ветку, глянула на него. Шер уже смотрел на реку, обнажив меч. И как только не потерял в реке?
— А если не осилю, то хоть потреплю. Он некоторое время будет занят насыщением и восстановлением. Успеешь уйти. Хищников кранк наверняка всех вырезал. Главное, выберись на тракт и дойди до любой заставы. Там все расскажешь. — Шер глянул на меня в последний раз, улыбнулся и пошел к воде.
А я смотрела на обтянутую курткой спину утомленного мужчины, который полночи махал мечом, а потом купался в ледяной воде. Он ведь не четверка охотников, он один и он устал. И я только сейчас осознала, что он уходит навсегда. Уходит биться насмерть, за призрачный шанс выжить для меня. И я скорее всего никогда его не увижу. И помочь ничем не могу.
Закусив губу и глотая непрошеные слезы, я занялась тем единственным, чем могла помочь. Я полезла наверх, чтобы он хоть на меня не отвлекался.
В очередной раз огибая ствол, я увидала, как на поляне появилось новое действующее лицо. Вернее, морда.
Тварь могла бы сливаться с тенями, невнятный оттенок короткого клочковатого меха этому вполне способствовал. Но прятаться она сейчас не стремилась. Мне трудно сравнивать, на что кранк был похож, на ум приходила только гиена. Огромная мускулистая гиена-переросток с широченной пастью. Пасть улыбалась. По крайней мере, так казалось, пока кранк не издал короткий издевательский рык, демонстрируя все свои резцы, клыки и прочие моляры. Особенно клыки, они впечатляли.
Кажется, Шера они впечатлили тоже: он остановился, ладонь, осветившаяся сполохами голубого и золотистого цветов, впечаталась в бедро. От этого простого движения он вздрогнул. Зверь же прыгнул. А потом я решила, что у меня что-то со зрением. Темная фигура словно растеклась в воздухе. Рык, летящие комья земли, высверки меча в неверном утреннем свете. Шер был безумно быстр.
Но зверь был быстрее.
Белочкой перебралась еще на пару веток выше. Отсюда было уже не очень хорошо видно, так что, приноровившись, решила переползти на соседнее дерево, благо кроны лесных великанов плотно сплелись. Я кралась по веткам, а противники, кружась, смещались вверх по течению реки. Деревья затрудняли обзор, но видно все-таки было.
Я чуть не заорала и не сверзилась на землю, увидев, как Шер, поддетый резким замахом огромной лапищи, отлетает под корни очередного дерева-исполина. Он ударился спиной о землю, перекатился и замер на несколько секунд, припав на колено. Кажется, даже отсюда я слышала его хриплое дыхание и глухие сипы кранка.
Они снова сошлись, Шер бежал навстречу, обманно поводя мечом и чуть забирая влево. Вторая рука была свободна, в ней сейчас формировалось что-то убойное. По крайней мере, клубящаяся багрово-черная мгла выглядела зловеще. Заклинание он спустил в прыжке, уходя перекатом от дернувшейся за ним лапы. Еще и рубанул по ней мечом. Не знаю, что не понравилось кранку больше, багровая тьма, растекшаяся по груди, или взбухшая кровью рана на плече. Зверь завизжал и кинулся в атаку, а я ясно увидела, что от этой мчащейся туши Шер уйти не успевает.
У меня внутренности похолодели от накатившего ужаса. Однако расправы не произошло. Небольшой валун взорвался перед мордой кранка, когда до шайсара оставалась пара прыжков. Визг перешел в ультразвук. Шер, вовремя упавший за корень, отделался легким испугом. Пока зверь тер лапами посеченную морду и ошалело мотал башкой, взорвалась еще трухлявая колода, пороша звериные глаза. Оценив новую тактику, мой жених применял магию не непосредственно к иммунной твари, а к окружающим предметам. Потом я едва сдержала смешок, когда по бронированному, но, видимо, все-таки чувствительному заду тварюгу хлестнула экстремально изогнувшаяся ветка.
Кранк взвизгнул и в прыжке крутанулся к новому обидчику, но никого не увидел. А я снова закусила губу и чуть не сверзилась с сосны, когда увидала, что в этот момент делает мой жених. Он брал разбег. Массивная туша уже разворачивалась, но Шер подпрыгнул, цепляясь рукой за бронированную пластину на холке и седлая короткую мощную шею.
Пара бешеных скачков сбросить Шера не позволила. Челюсть несколько раз опасно клацнула у беззащитного колена наездника, но все-таки немного не дотягивалась. Меч улетел в сторону, но я заметила, как сверкнул кинжал. Шер остервенело колол стыки пластин, пытаясь достать до уязвимой плоти. Однако сверху кранк был защищен на славу, к тому же вертелся волчком. Наконец тварь сообразила, что так нежданного наездника не скинуть, и бросилась боком на дерево, а потом и вовсе рухнула на спину. В этот момент мой мужчина наконец извернулся, умудрившись засадить клинок по рукоять в беззащитное горло. Но кранк его достал. Завизжал совсем уж истошно и сбросил на землю. Распоротый бок и бедро не позволили Шеру встать. Еще живая, но явно слабеющая тварь, шатаясь, приковыляла к распростертому на плотном лесном дерне телу. Я же… я заорала. Отчаянно, безнадежно, едва удерживаясь на раскачивающихся ветках:
— Нет!!!
Они были фактически подо мной, в десятке метров, и я ничего не могла сделать. Кранк торжествующе взвыл и задрал ко мне обезображенную, окровавленную, но смертельно опасную тупую морду.
Потом удивленно царапнул себя лапой прямо по ней. Затряс башкой, и… меня замутило. Кровавый дождь замарал все вокруг на пару метров. Голова твари фактически взорвалась, как тот валун.
С сосны я почти рухнула — не помню, как слезала, совершенно. Громоздкая туша частично придавила Шера, но я видела, что он жив. Борясь с дурнотой и размазывая слезы плечом, сталкивала тело твари, но сил катастрофически не хватало.
— Терпи, слышишь, потерпи, миленький, — уговаривала я, не знаю, слышал ли.
Видимо, был в сознании все-таки. Стонал даже. Потом додумалась вооружиться длинной палкой, как могла оттащила своего… жениха? Любимого?
— Вот видишь, я сильная, я тебя вытащу…
Кажется, он пытался мне улыбнуться. Или это была гримаса боли.
Солнце давно было высоко, а я металась как заполошная, распуская его и свою рубахи на повязки, старалась не смотреть в сторону жуткой туши. Вымывала кровь и грязь, попавшую в раны с когтей кранка. Плакала, уже не сдерживаясь.
— Дождался ты, добился, я сама стягиваю с тебя штаны, — глупо шутила, лишь бы не молчать.
Освобождала рану от кусочков застрявшей ткани. Грела в небольшом костерке ножи и раз за разом заставляла себя склоняться над когда-то такой притягательно гладкой, а теперь разорванной кожей. Вычищала и стягивала края.
— Если умрешь, я с тобой разговаривать не буду…
Снова ловила тень его улыбки, а после смачивала бледные бескровные губы, вливая воду. И говорила, постоянно говорила. Уговаривала терпеть, подождать, пока промою рану. Потом гладила слипшиеся от чужой крови волосы, просила очнуться.
— Я все вычистила. Ты же можешь полечить себя, хороший мой?
Шер иногда был почти в сознании, шипел что-то бессвязное, шарил рукой, отыскивая мои пальцы.
А я увещевала снова и снова. Наконец скинула остатки рубашки, прижимаясь к нему со здорового бока. Делилась своей силой, отдавала жалкие крохи, что скопились за утро, стараясь уловить момент, когда начну отключаться. И уговаривала снова.
— Ты же сильный. Ты точно можешь. Запусти лечение, не оставляй меня, — просила, глотая слезы.
После вливания Шер немного порозовел, ответил даже:
— Я попробую… — И без перехода зашептал: — Почему ты не ушла? Тут с наступлением темноты будут все окрестные твари. На кровь придут. Беги, Ника.
— Обязательно. Но сначала ты себя полечишь. Клянись. И я побегу, обещаю.
Обещал. Я помогла ему положить руки на повязки. Накрыла своими. Чутко следила, ощущая, как теплеет под моими ладонями. Улыбалась.
А потом подобрала меч и действительно побежала, изучая редкий подлесок.
Нужная жердина нашлась не сразу. Я примерилась мечом к тонкому стволу деревца, рубанула раз, другой. Лучше пусть он меня сам ругает потом, что оружие попортила. А из его куртки получились отличные носилки. Достаточно было всего лишь пропустить рогатину в застегнутую кожанку.
Когда перекатывала неподатливое тело на куртку, заметила еще шишку на голове. Сотрясение как минимум. Он пришел в себя, когда я прилаживала его перевязью к импровизированной волокуше.
— Почему не ушла, ради меня хоть?.. — Глаз Шер не открывал. — Прости. Все ведь могло бы…
Я заткнула его поцелуем. Нет, не настоящим. Просто легонько коснулась губ. Очень боялась, что больше не выдастся случая. Шер перехитрил меня. На колено легла рука, я успела заметить голубые и золотистые сполохи, и в меня впилось заклинание. Возмущение высказывать было некому. Он благополучно потерял сознание.
Лямка, сделанная из ремня и перевязи Шердана, больно оттягивала плечо. Я тянула свою ношу вдоль русла. В крови еще бушевала магия, которой он накачал меня. Первые часа два вообще ощущала себя суперменом, способным если не свернуть горы, то очень близко к этому. Сейчас начала немного выдыхаться. Пусть завтра у меня все будет болеть. От кровавой поляны мы ушли достаточно далеко. Местность тут шла под уклон, и я надеялась найти пещеру или иное укрытие до захода солнца. Понимала, что ночью мне и против одного ходока не выстоять, а Шер вовсе беззащитен.
Я уже понимала, что чуть-чуть — и рухну от усталости, но продолжала идти, шаг за шагом. Иногда останавливалась попить воды или осмотреться. Подходящего для ночлега места так и не нашлось. Шер приходил в себя несколько раз. Заставляла его лечиться снова и снова, хотя он порывался влить мне новую порцию бодрости, шипел, ругался, уговаривал бросить его и бежать. В последний раз даже порывался встать, но благо был прочно примотан к носилкам и отстегнуться не сумел.
Наверное, лимит неприятностей, отмеренных нам в этот бесконечный день, все-таки подошел к концу. Дорогу перегородил узкий ручей. Макать своего мужчину в воду совсем не хотелось, и так он полураздет, поэтому отпустила лямку, вяло шикнула на Шера, который попытался дотянуться рукой до пряжки ремня, и пошла на разведку. Ручей начинался тонкой ниточкой водопада, срывавшегося с почти отвесной скалы, и слегка пах тухлыми яйцами. Сначала думала, что руина башни мне привиделась от усталости. Но нет. На вершине небольшой насыпи к той же скале липла постройка с башенкой, в добрую половину которой врезался язык рухнувшего со скалы обвала. Вокруг имелся аккуратный забор. На стенах местами проросли тощие деревца и торчали пучки сухих трав. К постройке совершенно необъяснимо тянуло. Хотелось скорее оказаться внутри, эта серая руина манила неожиданным ощущением дома.
Я вздохнула, развернулась, потащилась обратно, считая шаги.
Шер сидел, прислонившись к дереву, и, морщась при каждом движении, пытался выпутать из своей куртки жерди. Подошла, молча помогла, протянула ему куртку и меч. На лишние разговоры сил не было. Он окинул меня странным взглядом, встал пошатываясь.
— Надо пройти шагов триста, там башня, — нашла в себе силы на объяснения. — Внутрь не заглядывала. Одной страшно.
Сама отстраненно подивилась безжизненности своего голоса.
Не знаю, как долго мы преодолевали эти жалкие метры. Пыталась подставлять Шеру плечо, но он упорно цеплялся за деревья здоровой рукой. Хотя о здоровье в его случае речь вообще не шла. Не исключено, что от удара была сломана пара ребер. Пожала плечами и пошла сама. Мир сузился до тропы, мысли — до необходимости переставлять ноги, а целью стало дойти в безопасное место и проспать беспробудно пару суток.
— Там никого, наверное, — услыхала я как сквозь вату голос Шера. — Даже в старых башнях шаю зверье не селится.
Когда через покосившиеся ворота мы ступили во двор, сразу стало будто легче дышать. Я приободрилась и осмотрелась. Рядом блаженно щурился жених.
— Тут источник под башней, — пояснил он.
Несмотря на разрушения, так просто в дом было не попасть. Вход закрывала хорошо сохранившаяся дверь. Когда наша команда инвалидов доковыляла до преграды, Шер дернул ручку и спросил:
— Сможешь открыть?
— Технически — нет, физически — нет, но я попробую. — С этими словами просто навалилась на дверь и буквально упала внутрь помещения, на пыльный дощатый пол, засыпая еще в полете.
Сквозь дрему услышала, как в голове прозвучал ровный голос:
«Полный доступ».
А затем добавилось сварливое:
— И кого ж тут пес принес?
Но я уже провалилась в сон.
ГЛАВА 27
Для нас, убежденных физиков, различие между прошлым, настоящим и будущим — не более чем иллюзия, хотя и весьма навязчивая.
Надо мной склонялась окровавленная оскаленная пасть, обдавая зловонным дыханием. Я смотрела на жуткие клыки, не в силах отвести взгляд. Нависший сверху монстр вдруг растянул оскал еще шире в какой-то зловещей улыбке и захохотал. А потом взорвался, обдавая меня потоками горячей черной крови и светлыми кусочками чего-то, о чем я вообще предпочитала не думать. Закрыв лицо руками, заорала.
И выпала из кошмара. Ничего не соображая, уставилась во тьму. Потом прикрыла глаза, все равно никакой разницы не заметила. Лежать было жестко и холодно, но рядом завозилось что-то теплое. Я потянулась к нему, прижимаясь и обхватывая руками и ногами. Теплое зашипело и дернулось. Но потом меня обняла большая тяжелая рука, сверху легла, кажется, куртка. И я уснула снова. Кошмары мне больше не снились, снился шепот, путающийся в волосах, и теплое дыхание на виске.
Пробуждение было очень волнующим: большая шершавая ладонь пробралась под укороченную до фривольного топика рубашку и ласкала мою грудь, иногда переключаясь на вторую. Я лежала на куртке Шера, укрытая своим пуховиком и притиснутая к его обнаженному торсу той самой рукой, что вытворяла с моей грудью всякие приятные непотребства. Сквозь ткань штанов все отчетливее проступало его возбуждение, упираясь в мою обтянутую джинсой попку. Даже возмущаться не стала, просто повернула к нему голову насколько смогла. Глаза на изможденном грязном лице моего мужчины были прикрыты, но выглядел он куда лучше, чем вчера.
— Я все понимаю, утренняя бодрость, — беззлобно фыркнула я, поводя плечом.
Жених вздрогнул, рука замерла. Он, словно не веря, сжал пальцы, убеждаясь, что ему не показалось. Аккуратно вынул руку и встретился со мной взглядом.
— Прости, Ника, мне снилось… в общем, не важно. — Это что было, смущение?
Шер опрометчиво резко отпрянул, тут же застонал и откинулся на едва прикрытые курткой пыльные доски. Тут уже я подорвалась к нему. Ну как подорвалась, все мышцы в теле разом напомнили, что они есть и что жестокого обращения с собой они не потерпят.